— А мы находимся здесь, настроенные на Вас и Ваш перстень, и в случае малейшей угрозы порталом перемещаемся к Вам либо Вы нас призываете, повернув перстень.

— Если я успею, — мрачно заметил бывший глава.

— В любом случае мы ощутим опасность и придем.

— Что, если Вы появитесь до приближения ведьмы, и тем самым спугнете ее?

— Это нам не повредит, — заметил Румел. — Тогда ведьмы сначала сто раз подумают, прежде чем нападать на одинокого лорда.

— Но после этого нам точно будет не взять одну из них в плен!

— Не без этого, — признал Румел.

— К чему все эти разговоры, — раздраженно заметил Грав, — у нас все равно нет других вариантов.

— Верно, — Эмарон посмотрел на Эффеля долгим взглядом.

— Хорошо, — Эффель уже совладал со страхом и преисполнился решимости дать достойный отпор любому врагу, которого встретит, чем невольно вызывал уважение у Эмарона.

— Удачи, — пожелал ему глава Семерки, хотя это и не было принято.

Когда Эффель прибыл на место гибели Кафро, тело уже убрали, и только в земле оставался след от пущенного копья. Кафро был пришпилен, как какой-то жук жестокой детской рукой. И рука эта принадлежала ведьме, такой же, как и Симона. Он до сих пор сходил по ней с ума, даже зная теперь, кто она была. Так трудно, так невыносимо было понимать, что она никогда не принадлежала ему на самом деле, не желала его и не понимала. Лишь играла роль, насмешливо наблюдая за неловкими попытками лорда главы проявить нежность и любовь.

Эффель покружился на месте убийства, как ему и велел Эмарон, и последовал дальше за пределы поместья. Если он найдет портал — ему крупно повезет. Но, судя по всему, та, что убила Кафро, тоже прожила здесь какое-то время, иначе Кафро не подпустил бы ее к себе так близко. Будь ведьмы мужчинами, им бы пришлось драться с лордами, а так — они идеально подходили на роли, которые у всех лордов были не заняты.

Портала не было, поля уходили вдаль, сменяясь редкими посадками. и где-то совсем уж на горизонте начинался лес. Как жилось Кафро в этих местах? Он родился здесь, вырос? Эффель не знал. Он управлял лордами, а не людьми, и люди не дарили ему ни эмоций, ни личных историй. Они сами все превратили себя в недоступных лордов Семерки, вознесли на пъедестал, и обнаружилось, что там очень одиноко торчать — вот тогда и начались проблемы.

— Решил, что ушел однажды, и уже герой? — издевательский голос заставил Эффеля остановиться. Он обернулся и увидел ее: в сине-зеленом платье, высокую и уверенную в себе. Глаза также отливали зеленью и синевой в тон платью.

— Это ты убила Кафро? — спросил он, поворачивая перстень на пальце.

— Я, — не стала увиливать она. — И еще одного — тоже я.

Эффель вздрогнул — перед ним была убийца двоих лордов. И ни истощенной, ни измученной она не выглядела. Наоборот, в глазах ее светился азарт. словно она надеялась, что он или побежит или станет сопротивляться.

— Глупо было выходить одному. Надо было сидеть всем вместе в своей норе, как крысы, — продолжила она.

Эффель снова покрутил перстень, но ничего не происходило. В душу закрались страшные опасения, что его отправили на гибель, и помощь не придет.

— Вашей энергии хватает только на то, чтобы согнуть пространство одного мира. Как думаешь, сколько нужно энергии и знаний, чтобы выгнуть пространство в сторону соседнего, и сколько еще, чтобы открылся туннель?

— К чему все эти ребусы? — напряженно поинтересовался Эффель.

— К тому, что колечко не поможет, — зло усмехнулась ведьма.

Эмарон прохаживался по двору, где собрались все: Ларок и Грав с Румелом. Он заметно нервничал в ожидании вестей от Эффеля. Боялся не успеть и тем самым подтвердить слова Эффеля об уничтожении предшественника. Лорд Румел же, напротив, чувствовал себя совершенно спокойно.

— Я ничего не ощущаю, — не выдержал Эмарон и посмотрел на остальных.

— Контур замкнут на нас всех, — ответил Ларок то, что Эмарон и так знал.

— Еще слишком рано, — заметил Грав.

— Как бы не было поздно, — не успокаивался Эмарон. Что-то его всерьез тревожило. Может, спокойствие Румела, который предлагал пожертвовать Эффелем.

— Ларок, — Эмарон подозвал к себе лорда. и когда тот приблизился, тихо спросил: — А кто настраивал перстень?

— Лорд Румел, — подтвердил худшую догадку Ларок. — Он у нас мастер по такого рода вещам.

— Немедленно перемещаемся! — приказал Эмарон, открывая портал.

— А как же план? — изумился Ларок.

— Небытие с этим планом, — выдохнул Эмарон и шагнул первым.

И первым же попал под удар, потому что ведьме сюрприз не понравился. Но Эффель в тот же миг приободрился и отправил в ведьму удушливую волну смерти. Ведьма лишь отряхнулась, как собака, а потом из портала вышел Ларок — и тоже получил свою порцию приветствий от ведьмы. Им всем приходилось нелегко ровно до того момента, когда из портала, наконец, вышли Грав с Румелом. Старики вскинули руки и запели что-то протяжными голосами, и ведьма начала вязнуть в воздухе так, будто он загустел на глазах. Потом и вовсе застыла, как муха в янтаре.

Когда все было кончено, измотанный и перенервничавший Эффель произнес:

— Это она убила Кафро и Таллоса.

— Это Марна? — спросил Эмарон у Румела.

— Нет, — покачал головой старик, рассматривая пленницу.

— А кто?

— Понятия не имею, — ответил он.

— Но как же так, если Вы знали Марну, Вы должны были знать их всех?

— А Вы не предполагаете, лорд Эмарон, — и снова эта тонкая издевка в голосе, — что они не занимались воздержанием?

— Что? — не понял Эмарон.

— Ты думаешь, мы имеем дело не только с семеркой, но и с их потомками? — севшим голосом спросил Грав.

— Очевидно, что так, мой милый друг, — отозвался Румел, глядя на пленницу. — Чья ты, девочка?

— Я тебе не девочка, — прошипела она, тщетно пытаясь высвободиться. Но воздух плавился вокруг ее тела только на краткое время, а потом застывал снова. — Проклятые собаки, — выругалась она сквозь зубы.

— Ладно, довольно, — велел лорд Эмарон. — Доставьте ее в Семерку и там допросите. И глаз с нее не спускать, — он пристально посмотрел на Ларока, и тот едва заметно кивнул.

— Вы ответите за смерть Рихи! — воскликнула пленница перед тем, как ей временно заткнули рот.

— Рихи? — лорд Румел задумчиво посмотрел на Эффеля. — Это та самая?

Эффель пожал плечами — он не знал ее настоящего имени. Для него она всегда останется Симоной.

— Лорд Кафро, Таллос.и Вы — все сходится. Ларок, — он посмотрел на лорда, — Вы были бы следующим.

А Эмарон подумал о том, что не так уж уверен в том, что речь шла о женщине Эффеля. Это могла быть и Финна, а выбор жертв определяться лишь их незащищенным положением.

— Вернешься в свою Истру? — насмешливо взглянул на него Грав.

— Нет, повременю, — не объясняя причин, ответил Эмарон, а Грав понимающе улыбнулся. Он небезосновательно полагал, что интерес к делу и к информации, которую они могли получить от ведьмы, перевесил его преданность служебному долгу в качестве наместника императора. Но Грав заблуждался — Эмарон собирался разобраться в том, почему перстень не сработал, ведь у Эффеля точно были и причина, и возможность воспользоваться им.

— Вы повернули перстень? — тихо спросил он, придерживая Эффеля за плечо. Тот в каком-то трансе наблюдал за тем, как два старика транспортируют кусок застывшего пространства и ведьму в нем через портал.

— Да, конечно, — отозвался он, — дважды.

— И мы появились не сразу?

— Да, вы не торопились, — Эффель обернулся и посмотрел ему прямо в глаза.

— Ясно, — ответил Эмарон.

— Что случилось? — встревожился Эффель. Он еще не избавился от привычки переживать о безопасности всей Семерки.

— Сдается мне, что тот, кто поработал над кольцом, поработал над ним слишком хорошо, — вздохнул Эмарон.

— Румел? — лицо Эффеля посерело.

— Он хотел быть уверен в том, что ведьма попадется.

— Ценой моей жизни?

— Любой ценой, — Эмарон кивнул ошалелому Эффелю на портал, и тот последовал за остальными.

Пленница была помещена в подземелья под стражу. Беседовать с ней остался лорд Грав. Лорд Румел же предстал перед главой Семерки и присесть ему на сей раз не предложили.

— Вам лучше отправить меня побеседовать с нашей гостьей, — заметил Румел, поглядывая на Эффеля.

— Вы перенастроили кольцо так, что оно не сработало, — выдвинул обвинение лорд Эмарон.

— Да, — легко сознался Румел. — Я уже говорил Вам, и еще раз готов повторить: она нужна была нам любой ценой.

— Только платить эту цену должен был другой, а не Вы.

Лорд Румел развел руками, а на губах заиграла эта его ухмылочка всезнающего и мудрого старика.

— Вы покушались на жизнь лорда Семерки! — не выдержал Эффель.

— Если бы я покушался, — развернулся к нему Румел, — Вы давно были бы покойником.

— Вы покушались на жизнь лорда Семерки. и знаете, что за это предусмотрено уставом, — холодно произнес Эмарон.

— Погружение в Небытие, — подтвердил Румел, нисколько не страшась. — И Вы хотите сказать, что пойдете на это в нынешней ситуации?

— А Вы рассчитывали на полную безнаказанность? — уточнил Эмарон.

— Я рассчитывал на то, что бразды управления попадут, наконец, в достойные руки, а не такому выскочке, как ты! — заорал Румел, и где только силы взялись у старческих легких.

— Лорд Ларок, лорд Эффель, вы свидетели, — спокойно продолжил глава. — Лорд Румел сознался в содеянном и приговаривается к погружению в Небытие. Приговор исполнить немедленно.

— Вы спятили, глупый мальчишка! — выплюнул лорд Румел, но он проигрывал трем лордам Семерки в силе, так что сопротивление было бесполезно. Ларок и Эффель образовали вместе с Эмароном треугольник, заключив внутри фигуру лорда Румела, затем они вскинули вверх руки, и сила взметнулась к потолку, потом отразилась и объединенным потоком вонзилась в землю. Лорд Румел был отправлен в Небытие без возможности вернуться. А зная, какие твари там обитают, можно было с уверенностью сказать, что долго он там не протянет.

— Не ожидал от Вас такой решительности и принципиальности, — произнес Эффель. глядя на пустой центр треугольника.

— Вы еще много обо мне не знаете, Эффель, — уверил его Эмарон.

— Как и Вы сами о себе, — проницательно заметил Эффель, глядя на Эмарона.

— Так Вы все же в Истру? — поинтересовался Ларок.

— Да, — подтвердил Эмарон. — И, сообщите Граву, — посмотрел на Эффеля.

— Не беспокойтесь, — отреагировал Эффель, — Грава это научит быть скромнее и терпимее.

— Нас теперь всего лишь четверо, — произнес Эмарон.

— Но у нас козырь на руках, — утешил его Эффель.

— Если этот козырь заговорит.

— У Грава — заговорит, — уверенно заявил Эффель, и у Эмарона не было повода ему не верить.

— Что ж, держите меня в курсе, — Эмарон кивнул своим новым подчиненным и отбыл белым стационарным порталом домой.

Глава 6

Обворожительные запахи исходили от кухни. Она умела готовить не только сладкое. Освежившись и минимально приведя себя в порядок, лорд Эмарон тяжело опустился за обеденный стол.

— Вы голодны? — с надеждой спросила Линда, снимая кастрюлю с очага.

Он лишь кивнул в ответ, а в голове уже роились незваные мысли о том, сколько и какого яда может оказаться в пище, приготовленной гостьей.

— Вы составите мне компанию? — немного излишне мрачно поинтересовался лорд, когда перед ним на столе появилась дымящаяся тарелка с угощением.

— С удовольствием, только умоюсь, — Линда виновато улыбнулась, и он увидел ее щеку, испачканную в молотой шоге.

— Конечно, — квинул он, глядя, как она ставит на стол еще одну тарелку для себя. И хотя еда была из той же самой кастрюли, когда Линда вышла, он не сдержался и поменял их местами, отложив немного от своей порции назад, чтобы у нее не возникло подозрений из-за объема.

— Как у Вас дела? — Линда взяла вилку и без задних мыслей приступила к еде. В ее вопросе слышался искренний интерес и участие. Лорд Эмарон в очередной раз восхитился ее актерским талантом.

— Неплохо, — отозвался он, хотя это была совершенная ложь. Он своими руками убрал одного из лордов Семерки, пусть даже старик и зашел чересчур далеко. Но теперь, благодаря его острому чувству справедливости, их осталось всего лишь четверо против неизвестного количества врагов. Хотя, у Эмарона уже имелись соображения на этот счет. Танат был в курсе событий, а значит, скорее всего ,не станет возражать, если Эмарон возьмет нескольких преподавателей и талантливых выпускников школы Небытия. Не то чтобы Эмарон собирался пополнить ряды Семерки, он скорее хотел превратить Семерку в Десятку или даже Двадцатку, если получится. На время, естественно, пока они не разберутся с ведьмами. А лучшие, если пожелают, смогут занять освободившиеся места.

— Убили еще одну ведьму?

Эмарон замер, не донеся еду до рта.

— Простите, — смутилась Линда, — это не мое дело, наверное.

Она еще сомневалась.

— Что это? — спросил Эмарон, жуя ароматное рагу.

— Мясо и овощи, Вам сегодня снова принесли продукты из городской лавки.

— Да, я знаю, — отмахнулся Эмарон. — Рецепт?

— А, это, — улыбнулась Линда, — рагу по-домашнему. У нас многие так готовят, в Мене, — грустно добавила она в конце, а Эмарон заметил, что она скучает, по-настоящему скучает по дому.

— Линда, — попытался он.

— Да знаю я, знаю, — раздраженно выдохнула она. — Вы понятия не имеете, как меня вернуть назад.

— У Вас там кто-то есть? — впервые спросил он, и сам не понял, зачем заговорил на эту тему.

Линда удивленно посмотрела на него в ответ — видимо, тоже не ожидала подобных расспросов.

— Мне не следовало, — попытался пойти лорд на попятную.

— Нет. На оба вопроса — нет. — Она задумчиво смотрела на него. и во взгляде он уловил тепло. — Не считая родных, конечно.

— И большая у Вас родня? — осторожно спросил он.

— Родители, сестра мамы с семьей, и бабушка по маминой линии.

— Прилично, — кивнул он, отправляя в рот очередную порцию рагу. Линде следовало отдать должное — она отлично умела готовить. Он гадал, что за странный мир порождал образованных и привычных к любому труду женщин. И в голове снова невольно возникал образ ведьм. — И откуда Ваши предки родом?

Линда неодобрительно покачала головой:

— Вы снова за старое, лорд Эмарон.

— Мы ведь с Вами ни на шаг так и не приблизились к разгадке Ваших уникальных способностей.

— Так исследуйте их, — предолжила она.

— Что? — ее предложение вновь вывело лорда из равновесия.

— Исследуйте, изучите природу, я же не возражаю.

— Вы и не помогаете, Линда. Откуда Ваше имя? — вновь неожиданно сменил он тему.

— Мое? — гостья смутилась. — Маме в свое время нравилась певица с таким именем.

— Певица?

— Ну, не знаю, бард, минестрель, шут гороховый.

Лорд Эмарон хмурился, переваривая сказанное.

— Затейник? — уточнил спустя какое-то время.