Рейкбек. Часть первая.

Он не отступил, но его лицо, глаза — все говорила о покорности судьбе, но только сердцу не прикажешь. Именно поэтому он когда-то восхищался моей волей, тому внутреннему стержню, который не при каких обстоятельствах не прогибался. И даже когда наставник силой заставил меня улететь на практику к шанцу, я нашла в себе силы жить и учиться дальше... без него. А два года свежих, потрясающих приключений могли вдохновить кого угодно.

— Идем, — хрипло произнес он, отстраняясь.

* * *

Входя в столовую, я мечтала поскорее набрать на поднос еды и забиться в угол потише. Первая часть плана удалась без каких-либо проблем, но вот вторая вызвала определенные трудности. Нет, тихий уголок я все же отыскала в самой дальней части зала, за колонной, мрачным выражением лица, распугав зеленых первокурсников. Опустив поднос на облюбованный столик, только настроилась на вдумчивое поедание вкусно пахнущего мяса, как грохот отодвигаемых стульев привлек внимание. Лайма, Диз, Колен, Вард и Алела, все были тут. Кое-кто кидал многозначительные взгляды, а у кого-то... я недовольно покосилась на Варда, похоже имелись ко мне претензии. Но меня, их чувства волновали меньше всего, и я вновь уткнула в тарелку, ожесточенно терзая кусок мяса.

— Ив, надо поговорить, — безапелляционно заявил Вард.

Я прожевала кусок и подняла на парня глаза.

— Вард, не будь скотиной дай человеку пожрать!

— Потом поешь, никуда еда не денется. Тут такие слухи ползут, вся академия как разворошенный улей... — парень запнулся, увидев, как нож в моей руке поворачивается острием вверх.

— Нет, ты все-таки скотина, — я обреченно отодвинула поднос и откинулась на стул, — мало того что в карцере меня не удосужились даже напоить, так еще ты тут со своими срочными разговорами. Подождут, мне от этого лучше не станет!

Вард потерял решительный вид и обвел растерянным взглядом товарищей, видимо ища поддержки. Но ребята оказались не в пример сдержанней. Алела только развела руками, как бы говоря: — Будто ты ее сам не знаешь.

— Ну а теперь, когда мы выяснили, что срочные дела могут подождать, я могу спокойно поесть?

Никто не возражал. Вернувшись к отставленной тарелке, я накинусь на остывшую отбивную. Друзья, поглядев, как я предаюсь чревоугодию, наперегонки бросились к раздаче и через минуту присоединились ко мне. От нервного перенапряжения, аппетит разыгрался сильный, но также быстро утих.

Опустив обратно на поднос опустевшую бутылку из-под воды, сказала:

— Ну, вот теперь я готова к нормальному общению. Что у вас стряслось?

— Ходят слухи о твоем отчислении, — Вард не казался мне напряженным или расстроенным.

— Но это же только слухи! — оборвала его Лайма, нервно теребя кончик тугой косы.

Покусывая губы, я с трудом сдержала нервный смешок, а потом заговорщицки подмигнула друзьям и приблизилась, сделала знак сделать тоже самое. Несколько голов неосмотрительно столкнулись, послышалось шипение и нецензурная брань.

— Это правда, — доверительным шепотом сообщила я, когда пять пар глаз сфокусировались на моем лице.

Реакция меня удивила, на лицах парней появилось какое-то сосредоточенное выражение, будто они тут же принялись составлять план моего спасения, от людей оболгавших меня, девчонки же переглянувшись, ожидали продолжения истории.

— Я была в увольнительном, знатно набралась в одном баре, а днем вернулась обратно. Вот тут и началось самое интересное... — я честно рассказала обо всем, что произошло на КПП, и вдруг поймала себя на мысли, что упустила какую-то сущую мелочь.

Помог мне в этом деле вечно молчаливый Колен.

— Так ты говоришь сканер тебя не распознал?

— Точно! — я хлопнула себя по лбу и досадливо поморщилась, не рассчитав силы.

— Но это же подстава, — с удивлением произнес Вард, словно бы сама мысль для него казалась крамолой.

— И не удивлюсь, если бы мой пропуск посчитали липовым, — покивала я, продолжая логическую цепочку.

Казалось бы, всё, все детали встали на свои места, но мне было неспокойно. Я неуверенно посмотрела на притихших ребят, заодно уловив, что порог шума в столовой значительно снизился. Алела неодобрительно покосилась мне за плечо. И тут меня словно молнией поразило. Резко подскочив, опрокинула стул, и рванула к выходу, отметив, что в столовую наведалось несколько преподавателей.

Корпус столовой примыкал к одному из учебных, но для удобства вход располагался с дальнего торца. Для кого придумали такое удобство, было не совсем ясно, потому что уставшие после учебного дня курсанты с трудом добирались до приветственно распахнутых дверей столовой. Для меня сейчас это обстоятельство стало не менее досадной помехой, пришло обогнуть здания и бегом пересечь лужайку за ним. Я успела затормозить и юркнуть под тень дерева, когда из учебки вышел Оуинал Го, а следом за ним директор и кто бы мог подумать Истон Виверен. Подслушать хотелось прямо до дрожи, но рядом с крыльцом не росло не одного дерева, а постриженные кусты не могли спрятать в себе даже кошку. Мне не пришлось ничего придумывать, коллеги обменялись сухими кивками и разошли. Директор вместе с Вивереном направились в сторону преподавательского общежития, а наставник пошел по аллеи, которая как раз располагалась сбоку от дерева, за которым я пряталась. Когда он поравнялся с косой тенью от густой кроны, я пошла за ним. Звуки шагов заглушались шелестом листьев, и я почти догнала мужчину. Протянула к плечу наставника ладонь и дотронулась. Он явно не слышал как я подкралась к нему сзади, а эффект от моего глупого поступка оказался прямо противоположным моей глупости. Оуинал мгновенно выхватил из-за пояса кинжал и с разворота ударил вслепую. Каким-то немыслимым образом я почувствовала опасность и прогнулась назад, изображая мостик без второй опоры. Лезвие кинжала просвистело прямо над моим носом. Я беззвучно охнула и рухнула увлекаемая собственным весом.

Первые несколько секунд мы круглыми глазами оглядывали друг друга, потом меня пробил истерических смех. Наставник справился лучше: пару раз глубоко вдохнул и выдохнул.

— Ты с ума сошла? — прошипел он, одним рывком ставя меня на ноги.

— Ага, — утирая слезы смеха, подтвердила я, — а вы чего? — кивнула на исчезающий в ножнах кинжал.

Мужчина нервно дернул уголком рта, нехотя признался.

— Рефлекс.

— Да если бы я знала...

— Вот же беспечность, — досадливо пробормотал он, — а если бы я к тебе подкрался со спины, небось, тоже не разбираясь в глаз засветила?!

Слова наставника меня смутили и пристыдили одновременно.

— Вообще хорошо, что ты так ловко увернулась, я даже и не разглядел в смазанном движении твое лицо, и лишь когда упала, понял, кого чуть не убил.

Помотав головой, я вспомнила, зачем искала наставника.

— Я кое-что забыла... там, на КПП, когда я взяла в захват стража, дежурный за пультом смотрел мне за спину, но тогда нас отвлек пришедший Виверен. Не знаю, но мне кажется, там был кто-то еще. Кто-то видел все, что произошло на проходной!

— Ты уверена?

Отрицательно покачав головой, посмотрела на пыльные носки ботинок.

— Нет, но есть наружные камеры, можно посмотреть записи.

— Там ничего нет, я проверял.

Вот на этом месте вся моя теория рушилась к такой-то матери...

Глава 7.

(Пять лет назад. Планета Шанцури.)

"...Остро пахло грозой и грибами. Я опустилась на одно колено и потрогала землю. Сухая, — пыль тонкой струйкой осыпалась между пальцами. Дождя здесь не было, а значит, скоро придется проверить на прочность свой плащ. Идти, по протоптанным зверьем тропинкам, все же опасно, но очень удобно, особенно когда одна из них по заверения лесничего должна вывести как раз к водопаду Нцу. Не то чтобы он являлся таким уж интересным местом, нет, но там меня должна ждать очередная подсказка с указаниями дальнейшего пути. Подобные маршруты не были в новинку, только с каждым разом усложнялись оставленные подсказки, все непроходимей становилась местность. Ко всему прочему прибавился ежедневный поиск съедобного провианта. Поймаешь рыбу - будет ужин, подстрелишь истрелика* (местная птица с характерно нежным мясом и мерзкими повадками) — значит, едой на несколько дней ты обеспечен, а нет, так и будешь ходить злой и голодный пока не окажешься в финальной точке маршрута. Бывало такое, что не столько не хватало точности стрельбы, сколько отсутствие самой дичи. Можно конечно набрать грибов, ягод, коих здесь росло поистине великое множество, и даже накопать корней, но ты не когда не будешь уверен, что проснешься следующим утром. Коварная и богатая природа, вырастила не только съедобные виды растений, но и обеспечила им мощную защиту от истребления в виде ложных, ядовитых двойников. А в этом случае ты просто обязан разбираться в местной флоре, не гадая, повезет, не повезет.

Пройдя еще с километр, я услышала пока слабый, но уже отчетливый гул Нцу. Поскольку водопад был довольно высоким, то пройти предстояло еще довольно много, а ноги после утреннего забега, отчего-то большого и сильно зубастого, никак не могли отдохнуть. Если бы не наставление инструктора, и обуявшего на момент столкновения с диким зверем страха, я вполне могла пасть жертвой своей глупой храбрости и острых клыков. Хотелось уже сделать привал, но меня гнало еще более сильное желание, добраться до водоема и смыть с себя пыль, да лесной сор набившийся везде, где только можно. Недели без обычных удобств давались с непривычки особенно тягостно, да и к слову сказать, когда привычка все же набилась, легче не стало. Все равно непременно возникало желание принять горячую ванну, почистить зубы и, в конце концов, поесть нормальной еды. Привычки победить было невозможно, и я каждый раз монотонно сообщала об этом встречающему меня инструктору.

Шум усиливался, рос, словно гигантский гриб, но его источник все никак не удосуживался предстать пред мои грозны очи. Эта вылазка меня особенно измотала, не задавшись с самого начала. То ли я вставала по утрам не с той ноги, то ли капризная удача вовсе повернулась ко мне своими пышными тылами, только деваться так или иначе было некуда. Когда еще километр остался за спиной, я перестала слышать звуки леса — яростный гул Нцу перекрывал их, ставя меня в еще более шаткое положение. В таком шуме просто невозможно расслышать приближающего зверя или еще похуже "дружественно" настроенного болта.

С каждым пройденным метром растительность становилась сочнее и гуще, замедляя мой и без того небыстрый шаг, цепляясь за все за что можно уцепиться. Меня внезапно охватило слабое и тошное чувство затаившейся пакости, которая обязательно появится, когда на нее посмотрит мой затылок.

Все случилось: и пакость, и ее закономерный итог, но вовсе не так, как я о том думала. Она не ждала моего неприкрытого тыла, и была чересчур голодна и раззадорена слишком прыткой и несговорчивой добычей. Тот самый зверь, местный выверт здешней фауны, что как привязанный гнал меня несколько часов. Мне казалось, я смогла сбить его со следа, а оказывается, лишь выгадала полдня форы. Она закончилась здесь, на непролазных подступах к яростному Нцу. Он не выпрыгнул неожиданно из кустов, не свалился мне на голову из густой кроны, нет, он вальяжно выступил мне на встречу, сверкая в наступивших сумерках желтыми кошачьими глазами. Голубовато-серебристая шерсть красиво переливалась при каждом плавном движении, короткие, почти атрофированные ушки подрагивали пушистыми кончиками, придавая вытянутой хищной морде, выражение легкой сумасшедшинки. Тяжелое, мускулистое тело казалось расслабленным, а на деле любое мое движение могло спровоцировать молниеносный прыжок.

Горькая усмешка сама собой тронула губы. Как бы я не старалась, сегодня меня спасет только чудо. Медленно, не делая резких движений, я завела левую руку за спину и потянула на себя рукоять длинного охотничьего ножа, хотя сейчас бы мне как никогда пригодился легкий лучевик. Только правила есть правила, и такой вид оружия в зоне леса был под запретом. Ну а если уж оказался в чаще, без оружия, пинай на себя, таков закон — выживает сильнейший. Кончик лезвия царапнул жесткий край ножен, легко скользнул вниз, оставляя еще одну знаковую отметину. Зверь недовольно и глухо зарычал, перебивая даже грохот падающей воды, по спине прошла дрожь, и я ощутимо почувствовала, что вот-вот соскользну с острого лезвия, на котором балансировал весь день. Будь у меня еще один шанс, я бы снова пустилась в бега. Сейчас же время безнадежно упущено.

Блеснуло лезвие выброшенного вперед ножа, сверкнули фосфором глаза дикой кошки, прежде чем она взвилась над землей, а потом резкий удар и чернота бессознанки окунула меня в небытие. Очнулась я довольно быстро, но только для того чтобы утвердится в мысли: я ее достала, и она меня тоже, разворотив когтями грудную клетку и бок, в предсмертной агонии отползя от меня в сторону. Смотреть на грудь было страшно, запах крови моей и звериной пьяно мутил желудок. Боль пожирала все мысли, даже единственно правильную попытаться дотянуться до аптечки, поэтому я лежала, тихонечко скуля и давясь кровью, которая стремительно наполняла легкие. Мне оставалось жить считанные минуты, и эти минуты я злилась на свою беспомощность. Только сейчас поняла, что все еще держу зажатый в стальной хватке нож, испивший дикой звериной крови, но так и не смогший защитить свою хозяйку. Хотела отпихнуть его от себя, но краем глаза уловила смазанное движение, на самой периферии зрения. Поднять голову просто не смогла, накативший коктейль из боли, дурноты и слабости, будто приковал меня к земле. Пальцы на рукоятке сжались, но рука дрожала и вряд ли смогла бы отразить еще один удар.

Он вышел, обогнув меня по широкой дуге, опасливо щуря темно-багровые глаза на разукрашенном ритуальными красками лице. Оценив ситуацию и ущерб, нанесенный мне и зверю, решительно устремился ко мне, перехватывая в руке так похожий на мой нож. Откуда-то нашлись и силы, и здоровье, я приподняла голову, направляя в беловолосого пришельца острие ножа.

— Не подходи, — голос показался чужим и каким-то мертвым.

— Ane a tua, — торопливо произнес он, замирая на месте (в переводе с языка щанцурийцев — Я с миром).

— Не подходи, — вновь прошептала я, беспомощно уронив голову.