Рейкбек. Часть первая.

Поежившись на холодном ветру, торопливо натянула куртку, поправила пояс с всякими нужными штучками, и направилась за ним. Меня одолевало любопытство, куда в таком состоянии может пойти преподаватель уважаемой во всей империи академии. Проверяющий карточку удивленно приподнял брови, соображая, а учится ли данный курсант в академии, поскольку никогда раньше меня не видел. Здесь никогда не дежурили курсанты, дабы избежать неприятных ситуаций, поэтому здешние парни присылались из городской стражи. Крепкие, с суровыми лицами, но абсолютно без намека на интеллект.

Выскользнув за пределы академии, быстро догнала спокойно идущего мужчину. Вызывать люфтер он не стал, да и маршрут выбрал довольно странный, двигаясь внутри спального района. Редкие прохожие мало обращали внимание на спокойно идущего мужчину, и я сделала вывод, что он избрал оптимальную дорогу. Да и время, судя по всему удачное, когда семьи собираются для вечерней трапезы.

Я не знала, для чего пошла вслед за ним. Быть может, меня достала затворническая жизнь, или этот серый кардинал — Брейк Гауди окончательно запудрил мне мозги, и я до сих пор неосознанно искала что-то способное лечь тенью на безупречную репутацию преподавателей. Скрываясь в тени домов и палисадников, мы очень скоро достигли площади Церакс, где мужчина, не сбившись с шага, выбрал дорогу, ведущую к императорскому дворцу. Мне резко расхотелось потворствовать своему нездоровому любопытству, но руки сами потянулись к заткнутым за пояс перчаткам.

Стража на входе беспрепятственно пропустила Виверена, подтверждая его высокое положение — он был частым и видимо желанным гостем при дворе, раз пришел сюда в таком виде. Мне же путь через ворота явно заказан, что означало не совсем легальную вылазку по здешним окрестностям.

Я еще колебалась, когда взбиралась на каменный столб, разграничивающий кованые секции забора. Мне помогли разрешиться с выбором пара стражников, которые, по-видимому, совершали обход внешнего периметра замка, и лишь по счастливой случайности не застали меня карабкающейся по забору. Замерев на верхней площадке столба экзотическим украшением, я удивлялась своей везучести и благодарила природу за густые вечерние сумерки.

Собственно говоря, много проще взобраться по таким удобным на вид кованым завиткам решетки, если бы ни одно веское "но": по ажурному рисунку ограды проходила весьма эффективная система оповещения и охраны. Оповещение слышали только на пульте службы безопасности, а охрана срабатывала мгновенно, вырубая незадачливого воришку солидным разрядом энергии, от которой не могли защитить ни кожаные перчатки, ни резиновые сапоги. Разделительные столбы электричество не проводили и были наиболее уязвимым местом в охранной системе. Правда, скажу слово в их пользу — взобраться на идеально гладкий, скользкий каменный столбик высотой под шесть метров — это надо очень попотеть. Камеру видеонаблюдения я заклинила в одном положении, с которого не просматривался мой предстоящий марш-бросок.

Дождавшись, пока стража окажется на достаточном расстоянии, я спрыгнула вниз. Приземлившись, мягким кувырком ушла в сторону и распласталась на земле. Задрала голову и огляделась, чтобы подойти к дворцу, нужно было пересечь довольно большое расстояние. Заприметив в десятке метров группу раскидистых деревьев, которые постепенно переходили в ухоженный сад, поползла. На половине пути вновь осмотрелась и, подскочив из положения лежа, припустила к намеченной цели. Скрывшись под густой кроной деревьев, я с ужасом наблюдала, как в мою сторону от здания дворца направляется небольшая группа людей. Меня ощутимо затрясло от предстоящих перспектив. Нервно оглянувшись, я мрачно усмехнулась и матерясь, полезла на дерево. Толстая ветка, приняв на себя мой вес, даже не шелохнулась.

Отсюда мне не было видно идущих, но прекрасно слышались их голоса и они явно приближались. Почти войдя в поле зрения, они внезапно остановились. Я этому обстоятельству и обрадовалась, и огорчилась одновременно. С одной стороны хотелось разглядеть, кого там принесло, и из-за кого я упустила из виду Виверена, а с другой мне все-таки удалось остаться необнаруженной, что радовало.

Голоса стали четче.

— ...мы так до конца и не смогли изучить воздействие камней на организм человека.

— Скоро это станет абсолютно не важно, — отозвался раздраженный мужской голос.

— Но это опасно!

— Не опаснее смерти, и хватит уже мусолить эту тему. Достаньте мне камень!

— Но ваше...

— Тише, не шумите, завтра же отправляйтесь в Запретный город, — невидимый мужчина оказался непреклонен и жутко упрям, не поддаваясь на весьма убедительные уговоры.

Дальше стало интересней.

— Ваше Величество, — от звука этого голоса меня окатило дикой злобой, так что я сильно стиснула челюсти, — мои люди могут достать камень здесь, в столице. К тому же слухи об опустевшем месте захоронений подтвердились. Там ничего нет, все камни разошлись по миру. Если и можно еще что-то найти, то только у перекупщиков, или частных коллекционеров оккультной символики.

Брейк Гауди, — мысленно шипела я, из-за чего не сразу вникла в сказанные им слова. Везде этому пронырливому советнику засветиться удалось, даром что тайный. И вообще абракадабру тут наговорили. Про Запретный город, пожалуй, знает даже каждый ленивый, больше конечно слухов, но все же. Живут там люди исповедующий какой-то жутко древний культ, затворничают потихоньку, никому жить не мешают. А вот что местные могильные камни могут иметь какую-то ценность для императора стало для меня откровением. Вот ведь чую, затевается что-то в столице, только разобраться в осколках информации не так просто.

А тем временем...

— Брейк, ты уверен в своем информаторе?

— Нет, но я уверен в своем поставщике.

— Хорошо. — Уже спокойней ответил Император, и совсем другим тоном поинтересовался. — Слышал, ты собираешься натаскивать выкормыша академии?

На мгновение воцарилась тишина, а после под ногами идущих зашуршал мелкий гравий, под густую тень дерева вошли трое. Вспомнив все родню Гриара, я постаралась слиться с веткой, на которой сидела, не дышать и вообще не быть. Мне не повезло, им понравилось это дерево.

— Нет, скорее это выкормыш шанцу, она многое переняла от нашей расы. Я бы даже сказал, что она больше шанцу, чем многие из нас.

Меня насторожил момент откровения советника, но притворятся ветошью и думать, без последствий быть обнаруженной тяжело. Мне хотелось возмутиться, фыркнуть, усмехнуться, глядя в насмешливые глаза Брейка Гауди. И не успела я закончить поток размышлений, как меня окатило липким страхом. Дать такого маху могла только я, возомнившая себя, гриар знает кем!

Шанцу, мать их! Телепаты, мать их! — но мне хватило духу дождаться, пока эти трое еще мило побеседуют о дворцовых казусах и уберутся от меня подальше.

Отсчитав сотню долгих мгновения, я легко слезла с дерева. Поправила сползший капюшон и развернулась в сторону темнеющей паутине забора. Соваться после такого во дворец... я должна была оставить мозги на хранение нашему завхозу, вместе с остальным запрещенным в академии барахлом. Поэтому меня тянуло туда как магнитом, и в мыслях я уже десять раз переиграла свои действия.

Я потеряла бдительность. Мне скрутили руки за спиной и довольно грубо приперли грудью к дереву. Щеку неприятно защипало. Зло ухмыльнувшись, я зашипела.

— Нехорошо подслушивать.

— Тоже самое могу сказать про тебя, — ласково промурлыкал Брейк.

— Вы сами принялись секретничать именно под этим деревом, — вяло огрызнулась я, расслабляясь в мертвой хватке советника.

— Что ты здесь делаешь, Ивона? — прошептал мужчина, сильнее впечатывая меня в жесткую кору дерева.

— Да вот, прогуляться решила, а здесь такие красивые звезды, да и еще сказки на ночь рассказываются, заслушаешься, — ни капли не поддавшись на провокацию, ответила я.

— Значит, не по душу императора... — задумчиво пробормотал мужчина, отпуская меня.

Лишившись опоры, я медленно опустилась на землю.

— Чего разлеглась марш отсюда, пока я не позвал охрану! — шикнул он на меня, и казалось бы, потерял к моей персоне всякий интерес.

— Можно вопрос?

— Что еще?

— Нет, ничего. Пойду, напьюсь, а завтра потолкусь по барахолке, камушки поищу красивые...

Спасла меня только собственная неловкость. Я как раз собиралась подняться с холодной земли, но вместо этого завалилась на бок. Кулак со свистом врезался с то место, где только что находилась моя голова. От шока я сразу оказалась на ногах, и почему-то в процессе улепетывания от одного обделенного чувством умора мужчины. С разбегу лезть на забор оказалось намного проще и быстрее. И только распластавшись на верхушке столба, чтобы перевести дыхание и оглянуться, я поняла насколько рисковала получить сотрясение, либо лишиться головы, что при моей везучести означало последнее. Силуэт Брейка четко обрисовывал яркий лунный свет. Я не рискнула напакостить напоследок, показав ему незамысловатый знак из сложенных пальцев, про себя поблагодарив счастливый случай, прежде чем спрыгнула вниз.

Отойдя от дворца на приличное расстояние, смело свернула в сторону северного района, где находились все самые злачные и самые приличные места этого города. Меня осветили одинокие фары гибридного люфтера, который, в отличие от тех, что парили в пятнадцати метрах над землей, имел четырехколесную базу ретромобиля, был скорее привилегией, собирался под заказ и стоил соответственно, когда люфтер мог позволить себе каждый. Проводив завистливым взглядом вальяжно движущийся гибрид, уверенно двинулась дальше. Мрачное настроение уехало вместе с шикарным автомобилем, и в бар "Ржавый винт" я вошла полная благостного оптимизма.

Прокуренный полутемный коридор полный лиц подозрительной наружности напомнил о таком далеком школьном прошлом. Как это несмешно, но я часто сбегала из дома сюда, чтобы свернувшись калачиком дремать в сухой и ароматной подсобке. Роджер — хозяин чего злачного заведения, раньше подрабатывал в нашей школе ночным сторожем. Тогда-то мы с ним и познакомились. Я пряталась в школьном спортзале не желая возвращаться домой, а он делал очередной обход. Мы сразу нашли общий язык — маленькая забитая девочка и мечтатель-алкоголик с большим сердцем. На тот момент Роджер пропивал последнее здоровье, и никакого бара у него и в планах не было. Но так уж случилось, что я невольно помогла ему, вытащив из пагубной зависимости, а он мне, направив к давнему знакомому шанцурийцу.

— Мышонок! — басовитое рычание раздалось у самого уха, разогнав дымку воспоминаний.

Здоровые лапищи стиснули в крепких объятиях.

— Родж, — придушенно просипела я, слабо трепыхаясь в мертвом захвате, — сколько лет...

— Зим, весен и одиноких вечеров, — философски продолжил мужчина, отпуская меня.

— Я скучала, — скромно улыбнулась я, понимая, что добрый и доверчивый зверек во мне с радостью проснулся, как только узнал старого знакомца.

Роджер совсем не изменился, и его лицо все также лучилось искренней заботой, а в глазах прыгали искорки смеха.

— Каким ветром тебя ко мне занесло? Считай, как поступила в академию, не общались, — сочный, густой бас лился бальзамом на душу.

— Да вот, случайно, — потупилась я, запрыгивая на высокий барный стул.

Мужчина занял место за стойкой и задумчиво покрутил в руке объемный пивной бокал.

— Случайно, — естественно он нисколько не поверил в мои слова, и предвкушающе ухмыльнулся.

Была у нас раньше игра. Я рассказывала о чем-нибудь, но так что разобраться в сказанном приходилось очень долго и кропотливо. Друг же, всегда был падок на всякого рода загадки и шарады.

— Некая особа, — я интригующе стрельнула глазами, — желает заполучить осколок смерти.

— Никак знатная? — пробный выстрел попал если не в десятку, то точно рядом с ней.

— Желает настолько, что не боится гнева жителей одного странного места...

— Кто-то ищет могильники?! — шепотом вскричал Родж, чуть не выронив машинально полируемую кружку.

— Догадливый. — Уважительно присвистнула я, складывая руки на стойке и подаваясь вперед. — Так вот скажи мне, чем так ценны эти камушки?

Роджер сосредоточено поскреб заросшую щеку, но говорить не торопился. Он степенно прошелся вдоль горки, на которой выставлялись всевозможные бутылки с алкоголем разной степени крепости. Ласково провел пальцем по пузатой бутылке с ромом, но решительно отверг ее, стремительно выхватив его соседку текилу. На стойку звонко шлепнулись две высокие стопки, и забулькала золотистая жидкость.

— Мышонок, ты же не обидишь своего старика и выпьешь за здоровье и удачу? — хитрый прищур вызвал во мне шквал веселья.

Я хлопнула ладонью по столу и счастливо рассмеялась.

— Выпью!

Блюдце с лаймом и солонка дополнили достаточно жесткий по вкусу напиток, придав пикантную пикантность кактусовому самогону. Залпом осушив стопку, я жадно сжевала кружок лайма.

— Ты что-то знаешь про камни?

— Дурная слава, как дохлая кошка ползет за Запретным городом. Камушки же почти бесценны, конечно, если у тебя есть специалист, иначе они не стоят ничего.

— С чего бы?

— Ты в курсе, почему их прозвали могильниками? — Родж облокотился на стойку и подергал себя за кончик уса.

— Да гриар их разберет, — досадливо поморщилась я, чувствуя, как приятное тепло окутывает тело.

— Ходят слухи, что в них заключены души жителей Запретного города, — таинственным шепотом сообщил мне мужчина.

— И что с того? Не вижу связи между их ценностью и этими пф... душами!

— Это еще не все. — Продолжил он, сильнее наваливаясь на отполированную до блеска стойку. — Души те, избежав встречи со смертью, обладают силой, которая способна поспорить с самими высшими. Брехня, конечно, но сдается мне слушок не просто так пошел.

Я задумалась, краем глаза лениво следя за происходящим в общем зале бара. Публика в баре подбиралась своеобразная, и подчас, приложив некоторые усилия, можно выделить несколько довольно известных в политических кругах лиц. Но сейчас мне было не до того, слова Роджера глубоко засели в привыкшей анализировать голове. Казалось вот камень, вот император, что у них общего. Чем может помочь последний монаршей особе? Версий, даже самых сомнительных в голове не было.

Тряхнув головой, я решила опустить все проблемы и отдохнуть.

— Родж, — позвала я задумавшегося мужчину, — давай выпьем!

* * *

Похмельем я не маялась так же давно, как и последний раз видела Роджера Габи, заядлого игрока и отпетого авантюриста. Похмелье же от текилы, пожалуй, являлось самым болезненным. С трудом добравшись до умывальника, я сунула голову прямо под упругую струю холодной воды. Постояв так некоторое время, ощутила едва ощутимое облегчение. Жутко мутило, но вместе с тем есть хотелось просто неприлично. Обернув голову полотенцем, я с трудом вернулась в вертикальное положение. Дверь в ванную скрипнула и в открывшуюся щель просунулась понятая физиономия Роджа.

— Ты как? — участливо поинтересовался он.