— Осмелюсь спросить, чем в этот раз тебе не угодил Гарри? — в глазах Дамблдора появились смешливые искорки.
— Поттер не удержал магию на уроке, — кратко поведал он.
— Кто-то пострадал? — признаки юмора исчезли с лица директора, его вид выражал обеспокоенность.
— Если не считать того, что все замерли, как пришибленные, под весом его силы, то нет, никто, — в его голосе лишь глухой не заметил бы сарказма.
— Северус, — нахмурился Дамблдор. — Что его спровоцировало?
— Легилименция, — не стал он врать. — Поттер изучает окклюменцию.
— Видимо, успешно, если заметил твоё вторжение, — пробормотал директор. — Я, признаться, недоволен, как часто, без нужды, ты вторгался в разум Гарри... Любопытство — хорошая черта, но нужно держать его в узде.
— А теперь, можете считать, что ваши увещания возымели положительный эффект, — перебил он, не желая слушать очередную лекцию о том, что, владея магией разума, необходимо ставить себе ограничения на ее применение, иначе это приведет к злоупотреблению.
— Ты слишком легкомысленно относишься к чужой приватности, а свою личную жизнь оберегаешь, как дракон своих детенышей, — покачал головой Альбус, но, видимо, заметив его скверное самочувствие, сжалился и не стал развивать дальше тему. — Но я хотел поговорить с тобой не об этом. Как ты знаешь, по традиции, в день третьего тура чемпионов посещают семьи.
— Ближайшая родня Поттера — магглы, — поняв, к чему клонит директор, заметил Снейп. — А им нельзя находиться в Хогвартсе.
— Министр Фадж сделал исключение, — поведал Дамблдор. — И на тебя, как на декана Гарри, возлагается обязанность доставить их в полном здравии.
— О, да, для знаменитого Поттера можно и вековые правила изменить, — желчно процедил Северус. Ему было еще что добавить, но пульсирующая боль настоятельно требовала внимания и он решил побыстрее выяснить главное и закончить разговор. — Как прикажете транспортировать магглов?
— Дом Дурслей временно подключат к каминной сети, — пояснил директор.
— Не проще воспользоваться портключом? — хмуро спросил Снейп.
— А вдруг у родственников Гарри обнаружится портальная болезнь? Зачем портить торжественный день возможными неприятными сюрпризами? — весело сказал директор.
— Хорошо, — безрадостно согласился Снейп.
— Благодарю, Северус, — улыбнулся директор. — Хорошего вечера, — сказал он напоследок и вышел, не потревожив чар.
Снейп, мысленно проклиная Поттера, направился к вожделенному шкафу с зельями.
* * *
— Гарри, что произошло? — обеспокоенно спросила Софи, стоило им отойти на приличное расстояние от кабинета зелий.
— Поговорим потом без лишних ушей, — отрывисто бросил он, продолжая играть плохо сдерживаемый гнев. Чтобы поверили, нужно обманывать не только противников, но и сторонников.
Никто не осмелился спорить. Гарри внутренне улыбнулся. Спектакль, разыгранный на уроке зелий, имел несколько целей. Основная — пришла пора отучить Снейпа входить в его разум когда заблагорассудится. Ну и косвенно подтвердить, что до этого он не мог ощущать, как считывают его память и все воспоминания Поттера истинные.
Гарри долго выжидал с демонстрацией навыков в магии разума. И сейчас был самый оптимальный возраст, чтобы показать зачатки окклюменции. Ведь нередко в старых семьях начинают преподавать ментальную науку как раз в четырнадцать лет. И было бы странным и неестественным, учитывая образ, который Гарри создал, что он не заинтересовался этой отраслью волшебства, поскольку его друзья об этом ему прямо говорили. Поттер продемонстрировал выше среднего талант к окклюменции. По легенде, он занимается данной дисциплиной полгода и в результате уже может заметить вторжение Снейпа, но не способен остановить, если тот всерьез захочет выведать его тайны. А вот вмешательство Дамблдора в сознание Гарри вообще не должен ощущать.
Мнимая несдержанность — показать декану, что пока его можно просчитать даже без магии разума. Для других, даже если еще об этом никто не задумывался, подтверждать образ того, что он подросток и ему свойственно терять контроль над эмоциями. И напоследок — дать "попробовать" однокурсникам своей магии. Пережитый эпизод отложится в подсознании, и они будут неосознанно считать его кем-то выше, чем они. Дамблдор и Волдеморт баловались подобным.
— Я в совятню, — сообщил Гарри своему окружению. — Ужинать буду в нашей комнате.
Теодор и Софи увязались за ним.
— Брат говорит, что суд прошел еще проще, чем ожидалось, — говорила Софи, поднимаясь по лестнице.
— Учитывая, что виновных Пожирателей без труда оправдали, то ничего удивительного, что Сириусу, которого допросили с помощью зелья правды, быстро вынесли оправдательный приговор, — Нотт без стеснения намекал на своего отца, Люциуса Малфоя и Эйвери-старшего, избежавших правосудия.
Гарри вошел в круглое помещение, и направился к Моргане. Сова приветливо ухнула, завидев его и Тео, а вот Софи она едва не клюнула, когда та попыталась к ней прикоснуться.
— И тебе привет, Красавица, — Гарри погладил белоснежное оперение и привязал вынутую из кармана коробку, уменьшенную с помощью магии. — Отнесешь посылку Корвину?
Моргана согласно ухнула и, расправив крылья, строго посмотрела напоследок в сторону Софи и вылетела из окна.
— Какая норовистая, — без злобы произнесла Софи. — А ты, Нотт, поведай, как вошел у нее в фавор. Она же терпеть тебя не могла до прошлого лета, несмотря на то, что проживала в твоем доме не одни каникулы.
— Заслуга моего обаяния, — с гордой ухмылкой произнес Тео, умалчивая, что ему пришлось петь дифирамбы Гарри и угощать Моргану различными лакомствами, прежде чем он смог завоевать ее благосклонность.
— Ты способен обаять только тролля, — фыркнула Софи. — И то, пьяного.
— Тео не настолько безнадежен, — улыбнулся их перебранке Поттер.
— Вот видишь! — весело воскликнул Нотт. — Слушай Гарри.
— Конечно, — промурлыкала Софи. — Можешь не напоминать.
— Повторенье — мать ученья, — наставительно произнес Тео, спускаясь вслед за Гарри.
* * *
На последней неделе мая профессор Снейп сообщил Поттеру, что на поле для квиддича чемпионов ожидает Бэгмен, чтобы приоткрыть тайну третьего задания.
— Мне кажется, нам придется искать сокровища, — щебетала Флер, сидя за слизеринским столом. Люсьен с ухмылкой заметил, что она взяла тарелку с круассанами и в первую очередь предложила лакомство Гарри. Ее солнечная улыбка, когда он принял угощение, выдавала симпатию, а может и влюбленность, с головой.
Насколько Люсьен мог судить, Гарри и вправду относился к Флер не как к любовному интересу. Роудрик самую малость ей сочувствовал. Где-то глубоко в душе.
В полдевятого Гарри галантно подал руку Флер. Она слишком быстро за нее ухватилась, и судя по замешательству, мелькнувшему на ее лице, не один Люсьен это заметил. Стоит отдать ей должное, Флер приняла непринужденный вид и продолжила разговор, как будто ничего не произошло. Гарри тактично проигнорировал момент неловкости.
Софи с напускным равнодушием проводила их взглядом. В дверях к паре присоединился Виктор. Роупер отвернулась к Дафне, чей взгляд выражал сочувствие.
Люсьен, заметив, что Николь и ее подруга покончили с завтраком и попрощались с друзьями из Рейвенкло, отставил недоеденную яичницу с беконом и поднялся из-за стола.
— Милая леди, не уделите ли вы мне минуточку вашего драгоценного внимания, — с обаятельной улыбкой произнес он.
— Нет, — недовольно процедила Николь. Шарлотта снисходительно усмехнулась.
— Вы раните меня в самое сердце! — пафосно воскликнул он, прижав руку к груди. — Ваше равнодушие не дает мне спать по ночам.
На них начали оглядываться, предвкушая бесплатное представление.
— Не велика беда! — фыркнула Николь. — Как будто ты не нашел той, что скрасит бессонные ночи.
— Я только посмотрел на... — смущенно призадумался. — Как ее звать-то? У меня и в мыслях не было тебе изменять.
— Я так и поверила, — холодно произнесла Николь. — Пойдем, а то опоздаем на занятие, — адресовала Шарлотте.
— Мне нужна только ты, — без тени лукавства сказал он, за время расставания осознав, что испытывает к ней чувства. — Я и правда был дураком, — схватил ее за руку и поднес ее к губам. — Прости меня, — с обожанием посмотрел на Николь. Ее взгляд смягчился. Лед треснул.
— Поговорим вечером, — пытаясь казаться равнодушной, произнесла Николь.
— Я буду ждать этой минуты, как приговоренный к смертной казни — помилования, — с широкой улыбкой сказал Люсьен. Уголки губ Николь приподнялись вверх. И Роудрик понял, что уже почти прощен.
* * *
Драко, Эдриан и Седрик задержались в совятне и узнали новость о сути третьего задания не из первых уст.
— Что? — возмущенно воскликнул Малфой, услышав пересказ от Гойла. — Они высадили живую изгородь для лабиринта на квиддичном поле?
Миллисента вздрогнула от крика. Из ее рук чуть не выпала книга, рассказывающая занимательную историю предка Гарри, чьё прозвище превратилось в фамилию их рода. Пэнси со страдальческим видом отложила "Ведьмин досуг", и перевела взгляд на Малфоя.
— Они умом тронулись? — не менее экспрессивно выразился Пьюси. Майалз, играющий в шахматы с Дунканом, никак не прореагировал на праведный гнев квиддичных фанатов.
Фиби и Шафик, сидящие почти в обнимку на диване, посмотрели на них, как Снейп на учеников, когда те не могли ответить на элементарный на его взгляд вопрос.
— Они же всё вернут, как было, после окончания Турнира, не так ли? — обеспокоенно спросил Седрик.
Блишвик, Эван, Люсьен и Теодор сидели с закрытыми глазами, практикуя окклюменцию. Эрида тихо разговаривала с Эрни и Сьюзен о работе мадам Боунс. Джастин, Фэй и Ханна варили, измельчали и толкли в ступе ингредиенты для зелий. Им не было дела до криков.
— Именно, — заверил их Гарри. — Не стоит переживать.
Седрик, Эдриан и Драко облегченно переглянулись.
==========
Глава 61 ==========
Сердце Дадли пустилось стремительным галопом. Вихрь изумрудно-зеленого огня завертел его волчком и понёс вверх. Свист пламени неприятно, почти болезненно, бил по барабанным перепонкам. Дыхание участилось, к горлу подступала тошнота. Плотный завтрак из пяти яиц и бекона просился наружу. Он никогда не испытывал подобного ужаса. Картинка перед глазами смазалась. Казалось, что все, конец неминуем, его недолгая жизнь вот-вот оборвется. Дадли захлестнуло сожаление.
"Как я мог согласиться на это?" — промелькнула мысль. И в тот самый миг он кубарем вывалился на холодный и гладкий каменный пол, больно приложившись коленями.
— Дадли, ты в порядке? — обеспокоенно спросила мама, подойдя к нему.
— Кажется, да, — неуверенно произнес он, и пламя в камине снова пробудилось. Из него не в пример ловко вышел высокий жилистый волшебник, и, казалось, посмотрел на Дурсля с затаенным презрением.
Этот мужчина пожаловал к ним ни свет ни заря. Дадли проснулся от криков матери, подгоняемый тревогой, он быстро спустился вниз как есть в пижаме, и застал в гостиной странного гостя. Завидев сына, миссис Дурсль, облаченная в черный халат, тут же успокоилась.
— Это профессор Северус Снейп, — представила она неулыбчивого типа. — Он доставит нас в школу Гарри.
Дадли вспомнил, что его кузен участвует в каком-то магическом Турнире и их пригласили для моральной поддержки. Отец отказался куда-то идти и сейчас находился у тети Мардж.
— Здрасьте, — выдавил Дадли и устыдился слоников цвета фуксии на пижаме. А дальше был завтрак, от которого Снейп отказался. Аппетит Дадли ничего не могло испортить, даже мрачные взгляды их гостя.
За время, потраченное на приведение себя в порядок, их гостиная немного изменилась. Электронный камин полностью преобразовался.
— Это временно, — проследив за его взглядом, успокаивающе сказала мать. — Нам вернут всё, как было.
Затем последовал подробный инструктаж по использованию каминной сети.
— Безумие, — бормотал Дадли, но примерно слушал. Ему понадобилась вся его смелость, чтобы решиться на этот экстравагантный способ путешествия волшебников. Не последнюю роль сыграло то, как бесстрашно шагнула в изумрудно-зеленое пламя миссис Дурсль.
— Не задерживайтесь, — поторопил его Снейп, и Дадли, сделав глубокий вздох, с колотящим сердцем, последовал за матерью.
Дадли, выныривая из воспоминаний, поднялся с пола. Боль от падения отошла на второй план. Он испытывал помесь страха и возбуждения. Узнали бы друзья, где ему довелось очутиться, без сомнений, его бы не осудили. Дадли закрутил головой, рассматривая людей в чудаковатой одежде, чем-то похожей на ту, в которую он облачился по настоянию матери.
Фигуристая блондинка в темном одеянии могла дать фору моделям из журналов, которые любила читать мама и жеманная сестра Пирса, Мэри. Она, оживленно жестикулируя, громко разговаривала на французском с очаровательной белокурой малышкой, похожей на ангелочка, и полным низким мужчиной со смешной черной заострённой бородой. Дадли впервые пожалел, что так мало внимания уделял урокам иностранного языка.
В другом углу находился мрачный на вид мужчина с крючковатым носом. Он тихо переговаривался с круглолицей женщиной.
Поймав пронзительный взгляд черных глаз на суровом лице, Дурсль непроизвольно сгорбился, позабыв, что он как минимум вдвое мускулистей этого волшебника.
— Ждите, — голос их сопровождающего позволил Дадли опомниться от иррационального испуга. Снейп недовольно поджал губы и покинул комнату. Мать бросила на него странный взгляд, который Дадли не мог расшифровать.
Дурсль, находясь среди этих необычных незнакомцев, ощущал неловкость. Он теребил лацканы парадного темного диковинного костюма.
— Прекрати, — тихо сказала миссис Дурсль. Дадли послушно опустил руки, не желая нервировать и так взволнованную мать.
Внезапно вспыхнуло пламя камина, и из него вышел привлекательный мужчина. На нем красовалась серебристо-серая мантия, и даже на неискушенный взгляд Дадли, тот гармонично смотрелся в данном наряде. Мелькнуло чувство узнавания, но как не силился он вспомнить прибывшего человека, безрезультатно.
Дадли перевел взгляд на мать и заметил, как ее лице скривилось, будто она увидела крашеный ирокез и пирсинг в носу нового соседа, недавно поселившегося в двадцать первом доме. Дурсль, как и Пирс, считал, что тот имел крутой вид, но благоразумно не говорил своего мнения родителям.
— Здравствуй, Петунья, рад тебя видеть, — с улыбкой произнес красавец. — Время к тебе благосклонно. Ты только похорошела с годами.
— Сириус Блэк! — гневно воскликнула мать, но быстро взяла себя в руки, заметив, что все оглянулись на ее крик. — Почему ты здесь?
— Меня пригласили, — обезоруживающе улыбнулся Блэк. — Как я мог пропустить столь важное для Гарри событие? Даже будь я еще в бегах, то всё равно бы попытался навестить его.
И Дадли наконец-то вспомнил, что видел этого мужчину с чудным именем по телевизору, в криминальной хронике. Его обвиняли в убийстве и побеге из тюрьмы. Правда тот образ безумного оборванца никак не вязался со здоровым и опрятным видом нынешнего Блэка. Гарри мельком упоминал, что Сириус — его невинно осужденный крестный отец. Но Дадли воспринял это как шутку. Как оказалось позже — зря. Кузен также уведомил письмом, что Сириуса сравнительно недавно оправдали.
