Не было его и за обедом, но его не хватился никто из грифов. Я не считал себя обязанным присматривать за Невиллом, но не мог не забеспокоиться. Парень искал во мне поддержки, и если с ним что-то случилось, он наверняка надеется, что я вспомню о нём. А с ним может что-нибудь случиться, учитывая директорские методы воспитания Избранных и полную непригодность к ним единственного отпрыска некогда сильного рода Лонгботтомов. Не помешало бы узнать, где он и что с ним.
— Привет, Поттер! — вдруг донеслось до меня, когда мы возвращались с обеда. Занятый своими мыслями, я по инерции сделал ещё несколько шагов и только тогда остановился.
— Финч-Флетчли, — ответил я приветственным кивком, узнав однокурсника с Хаффлпаффа. Все наши, включая Ромильду, ушли вперёд, только Тед остановился рядом.
— Хочу напомнить тебе наш уговор, — хаффлпаффец слегка улыбнулся, чтобы подчеркнуть дружелюбность намерений. — Он еще в силе?
— Разумеется, — я ответил ему такой же улыбкой, показывая, что не считаю его ни бестактным, ни назойливым. Тед зорко поглядывал на нас обоих, вычисляя, что это у нас за уговор такой.
— Ты сейчас очень занят? — продолжил Джастин.
— Смотря для чего.
— В прессе пишут, что Фадж проворовался. Свои догадки у меня есть, но хотелось бы сравнить...
— Можно и сравнить — почему бы не сравнить, — согласился я после некоторого размышления. — Давайте прогуляемся куда-нибудь, хоть на озеро.
Моё 'давайте' включало и Теда. Оба они быстро и с одинаковой настороженностью глянули друг на друга. Мы прошли в холл, спустились по главной лестнице замка и направились через передний двор к озеру. Денёк был тёплый и солнечный, как раз для прогулок.
Тед поднял исконно британскую тему о погоде. Джастин уверенно включился в разговор, и пока мы не остановились на берегу озера, они продолжали обсуждать нюансы шотландского климата. Я предпочёл остаться слушателем, но волей-неволей не упустил ни слова из их содержательной беседы, потому что шёл между ними.
— К сожалению, с этой сессией нет никакой возможности уделять достаточно времени прогулкам на свежем воздухе, — глубокомысленно вставил я, не сдававший ни одного экзамена. Оба единодушно согласились, а я продолжил: — Так что ты хотел сравнить, Финч-Флетчли?
— "Ежедневный Пророк" тут самая многотиражная газета, верно?
— Верно. Вся прочая периодика специализирована, а в "Пророке" пишут обо всём.
— Это "Пророк" выступает от лица Министерства Магии?
— Нет, "Министерский вестник". Он финансируется Министерством полностью, а "Пророку" оно платит только за заказные статьи. "Пророк" — самоокупаемое издание, он добирает свои доходы рекламой и поднимает свои тиражи сплетнями.
— Но он ведь всё равно лоялен Министерству? Что бы ни публиковали крупные издания, они всегда лояльны действующему правительству. Нелояльна мелочь, помоечные шакалы, готовые на всё, лишь бы прокормиться, а эти всегда оглядываются наверх. И тут вдруг в "Пророке" помещают такое про первого министра... Поттер, я удивлён.
— Ты считаешь, "удивлён" — подходящее слово?
Джастин понимающе усмехнулся.
— Если уточнить, что я удивлён тому, насколько здесь сильна оппозиция — то да, подходящее.
— Фадж — никудышный Министр, нужно удивляться тому, что он еще держится. Ты на Хаффлпаффе один такой догадливый?
— Можно сказать, да. Остальные не привыкли и не разбираются, а у меня есть старший брат, который разбирается. Многие злорадствуют, кое-кто говорит, что Фадж и не на такое способен, раз уж он — даже! — пошёл против самого Дамблдора.
— То есть, они не помнят, что еще три года назад Фадж с Дамблдором были не разлей вода?
— У людей вообще короткая память на чужие дела и отношения. — Джастин покосился на меня и аккуратно переступил через прибрежную корягу, вставая так, чтобы лучше видеть моё лицо. — Зато паникуют многие, в основном полукровки. Это они из-за слухов о возрождении Волдеморта — я не знаю, чего бояться, а они знают.
— Никогда не называй его этим именем, — посоветовал я.
— Но кое-кто из гриффиндорцев... особенно Грейнджер... утверждает, что это предрассудок и признак трусости. Дамблдор, говорят, никогда не боится называть его по имени.
В интонации Джастина просквозило нечто намекающее, что он недолюбливает инициативную гриффиндорку. Примерно так же у нас относились бы к любому из Уизли, несмотря на всю их чистокровность.
— Так то Дамблдор, а то школьники. С его репутацией сильнейшего мага столетия он может позволить себе и не такое. Сам понимаешь, смелость должна на что-то опираться, иначе это уже глупость.
— То есть, и ты никогда не называешь его по имени?!
— Я называю. Но я и отобьюсь в случае чего, в отличие от тебя и Грейнджер. Существуют чары, реагирующие на определённые созвучия, а "Волдеморт" — звукосочетание редкое. Дом Маккиннонов, к примеру, был обнаружен под маскировочным щитом только потому, что там внутри кто-то назвал Волдеморта по имени. У рейдовой группы Упивающихся был поисковый амулет, зачарованный на его имя.
Джастин посерьёзнел и замолчал, а когда заговорил снова, уже не вернулся к газетной теме.
— Я еще слишком мало знаю о магии, — с сожалением заключил он. — Значит, слухи о возрождении... этого человека... всё-таки правдивы? У нас надеются, что Невиллу померещилось — то есть, что он подпал под иллюзию, я не знаю, насколько это одно и то же. Только Ханна утверждает, что он прав.
— Лонгботтом сказал правду. Это существо было воплощено и теперь скрывается где-то в Британии. Министерству это скорее на руку, потому что подобный враг очень помогает отвлечь народ от недостатков правительства, но Фадж слишком недалёк, чтобы воспользоваться этим.
— Как ты странно назвал его — существо...
— Это не человек.
— Оно хоть разумное?
— Относительно. Кстати, — вспомнил я беспокоивший меня вопрос, — что-то Лонгботтома не было за обедом. Поскольку теперь он у нас ставленник Дамблдора, как бы его опять не похитили.
— Нет, это бабушка забрала его домой. Еще вчера, сразу же после экзамена.
— Ты уверен?
— Так Ханна сказала, а она с него глаз не сводит. Она к нему... — Финч-Флетчли запнулся на полуслове, но всё-таки договорил: — ...неравнодушна. Только это секрет.
Рядом хмыкнул Тед, во время нашего разговора державшийся так, словно его здесь нет, и мы оба посмотрели на него.
— Тоже мне секрет, я уже год как об этом знаю, — сообщил он с лёгкой улыбочкой. — Это не та вещь, которую можно скрыть — только кого она интересует?
— Может, Лонгботтома? — предположил я.
— Но это уже не наше дело, сюзерен.
Я молча согласился с Тедом, уверенный, что когда это станет нашим делом, он непременно сообщит мне всё, что высмотрел. Джастина такой подход если не удивил, то сильно заинтриговал.
— Ты хочешь сказать, что целый год об этом знаешь и ни разу не говорил Поттеру?! — недоверчиво спросил он.
Тед едва заметно пожал плечами и прищурился на водную гладь, слабо искрящуюся под неярким британским солнцем.
— А зачем? Я много чего знаю... — он кинул насмешливый взгляд на хаффлпаффца и вернулся к созерцанию озера, — ...но я не девочка-сплетница и рассказываю сюзерену только то, что ему пригодится, а не засоряю его голову всякой ерундой.
У Джастина, определённо, были свои секреты, если реплика Теда заставила его смутиться. Впрочем, мгновение спустя он уже выглядел, как обычно.
— Нотт, а почему ты всё время зовёшь Поттера сюзереном? — полюбопытствовал он.
— Может, потому что он и есть мой сюзерен? — с нарочито невинным видом предположил Тед.
— Это у вас игра такая или вы всерьёз? — стал допытываться Джастин. — Феодализм давно уже в прошлом, насколько я знаю.
— Да какая тебе разница, Финч-Флетчли? — в голосе Теда появились признаки раздражения. — Тебе наш вассалитет всё равно не грозит.
— Это еще почему? — Джастин тоже начал сердиться.
— Потому что это магический вассалитет! Ваши магловские договоры держатся на словах, а наши на магии.
— Но я тоже маг!
— Надо быть лордом магии, чтобы проводить силу Поттера! Ты от неё попросту выгоришь!
— Нотт. Финч-Флетчли, — сказал я негромко, но хлёстко.
Оба мгновенно перестали скандалить и обернулись ко мне. Тед тут же улыбнулся мне, как ни в чём не бывало, Джастин выглядел изумлённым.
— Умеешь, Поттер, командовать, — признал он.
Я безразлично пожал плечами — "ну, умею — и что?"
— Я сказал что-то лишнее? — Тед и не думал скрывать, что сам он так не считает.
— Не успел, — ответил я.
— Я не знаю, как это ему объяснять. И зачем.
— Попробуй, вдруг получится.
Тед посмотрел на меня так, словно сомневался в моём рассудке.
— Тогда придётся начать издалека... — скучающе протянул он.
— А куда нам спешить? — поинтересовался я. — Все экзамены сданы, поезд в Лондон идёт тридцатого числа. До пятницы мы совершенно свободны.
— Только ради тебя, сюзерен. — Тед перевёл недовольный взгляд на Джастина. — Ну, слушай, раз он считает, что тебе нужно это знать. Начнём с того, что законы бывают безусловные и условные. К первым относятся природные — например, если ты перестанешь есть, пить или дышать, ты очень скоро умрёшь. Карой за нарушение природного закона является само его несоблюдение. Ко вторым относятся социальные законы — по сравнению с природными это всего лишь свод правил, которому договорились следовать люди. Их несоблюдение само по себе не кара, для их соблюдения нужен посредник — к примеру, общественное мнение и правоохранительные органы. Это понятно?
Джастин не особо понимал, к чему это, но кивнул.
— Магия — природная особенность, — продолжил Тед. — Это не разумная сила и не социальная договорённость, её законы являются природными и соблюдают сами себя. Их несоблюдение повреждает способность человека к магии. Это чтобы ты понял, как работают магические клятвы, договоры и обеты.
— Я слышал, что нарушение магического обета может сделать сквибом, — подтвердил Джастин. — И что от этого можно даже умереть, хотя не представляю, почему. Люди сколько угодно нарушают своё слово, обещание, обязательство — и им ничего от этого не бывает, кроме общественного осуждения.
— Маглы не способны к магии, им нечего повреждать. Если, скажем, у тебя нет глаз — ты не можешь видеть, но ты и не ослепнешь. Ты не умрёшь от болевого шока глаз просто потому, что у тебя их нет. Так вот, магические связи имеют природную основу, и когда я говорю "магический вассалитет", феодализм тут не при чём. Это указание на иерархию в магической связке двух разных по силе магов. Ещё вопросы есть?
— Интересно... — Джастин, действительно, выглядел крайне заинтересованным. — Никогда ни о чём таком не слышал... и если бы ты ещё объяснил мне, что такое магическая связка...
— Это значит, что мы с сюзереном можем поддерживать общую циркуляцию магоэнергетических структур. Как маг я слабее его, но в магической связке становлюсь почти вровень с ним.
— И где это бывает нужно?
— В боёвке, например, или для усиления ритуалов. Ну и просто так...
Тед отвернулся от нас с видом "надеюсь, вы больше не потребуете от меня ничего такого". От Джастина не укрылось, что это я вынудил Нотта на эту лекцию.
— Нотт, — очень вежливо позвал он. — А можно ещё небольшой вопрос?
— Какой? — нехотя откликнулся тот.
— Ты говоришь, что законы магии соблюдают сами себя, а я слышал, что существует кодекс рода, и он прописан в родовой книге.
— Он прописан в родовом камне, а в книге только переведён в слова, — ответил Тед, не оборачиваясь.
Джастин хотел спросить что-то ещё, но посмотрел ему в спину и передумал.
— Кстати, как твои экзаменационные успехи? — спросил я его.
— Четырнадцатый в списке. Слабовато, увы... — он разочарованно хмыкнул.
— Что так?
— Это еще неплохо, прошлым летом было хуже, из-за зельеварения и истории магии. Сейчас, благодаря Слагхорну и мадам Ранкорн, я поднялся в зельеварении на балл, а в истории магии на два. В гербалистике мне Невилл немного помогает, на УзМС мы с ним оба плаваем. Знаешь, уход за домашней скотиной и огородом, какими бы они ни были волшебными, никогда не вписывался в планы моего будущего. Астрономия и арифмантика у меня идут на "выше ожидаемого", а трансфигурация не очень-то даётся. Только в чарах у меня "превосходно".
— А в чём у тебя проблема с трансфигурацией, если ты успеваешь в чарах?
— На первом курсе МакГонаголл говорила, что у меня не хватает воображения, но на самом деле я с самого начала не воспринимаю трансфигурацию как предмет. Вот скажи, зачем превращать стол в свинью, если её нельзя есть, а ни на что другое она не годится? Зачем превращать табакерку в мышь, если мышь сейчас найти гораздо легче, чем табакерку? Я бы еще понял, если бы мог купить кирпичей, наделать из них кроликов и продать на мясо, но это же невозможно. Бред какой-то, а не предмет.
Ход рассуждений Джастина продемонстрировал, почему Шляпа, учитывая, что в Слизерин маглорожденному нельзя, направила его именно в Хаффлпафф, а не в Гриффиндор или Равенкло. В Хаффлпаффе народец практичный.
— В трансфигурации требуется сосредоточенность, а не воображение. У меня воображения тоже нет, но она даётся мне легко. Вот смотри... — и я, не вытаскивая палочку, наделал из прибрежного песка чашек, вилок, салфеток и прочей хозяйственной ерунды, а затем одним движением руки превратил всё обратно в песок массовым Фините. Напоследок я вырастил из песка три небольших пуфа и уселся на один из них. Тед немедленно облюбовал соседний пуф, для него это было в порядке вещей, а Джастин уставился на меня расширенными глазами.
— Присаживайся, в ногах правды нет, — я кивнул на оставшийся пуф, и он машинально присел туда. — Считай трансфигурацию индустрией предметов одноразового пользования, и ты избавишься от предубеждения к ней.
— Я никогда не видел, чтобы колдовали так, — изрёк он, покачав головой. — Без палочки, без единого слова мгновенно породить полтора десятка предметов...
— Я тренировался в скоростной трансфигурации ко второму туру Тремудрого турнира, — пояснил я. — Там было сложнее, потому что каждый предмет должен был обладать функциональностью, а все эти пуфики и тарелки — всего лишь куски однородного вещества, обладающего примитивной формой. Сам видишь, у меня нет никакой фантазии — на моих изделиях ни розочек, ни узоров, одна голая функциональность. И у меня ничего не придумалось так сразу, кроме посуды. Бывает, что приходится её создавать.
— Не возьмёт тебя Драко мажордомом, как грозился, — подколол меня Тед, к которому вернулось хорошее настроение. — Ему узоры и розочки нужны.
— Ты разбил моё сердце, Нотт, — я сделал горестную мину. — Не знаю, как я это переживу.
Мы засмеялись давно знакомой шутке, к нам присоединился и Джастин, услышавший её впервые. Он не преминул поинтересоваться её истоками, и пока я прикидывал, что и как ему сказать, чтобы не выдать, но и не скомпрометировать себя, Тед ответил, что когда мы собираемся перекусить в тёплой компании, я отвечаю за стол и Малфой мне завидует, потому что у него такого веса среди хогвартских домовиков нет.
