Опричник I I I

Опять же, Баязид со своими сторонникам благополучно убег в Персию и теперь с подачи шахиншаха Тахмаспа готовится вторгнуться в Османскую Империю, желая сесть на ее трон. А Иван Васильевич желает оному Баязиду поспособствовать, для чего велит мне поставить ему с двести пушек персидского образца с картечным припасом, да с тысячу али две, пищалей скорострельных. А делать пищали монастырям, кои били челом государю, чтоб их пожаловал, как ранее Соловецкую обитель и дал им урок оные сбирать из тех частей, что с Выксы будут присланы.

— Пушки велю лить, не мотчая. Завтра же с утра пошлю гонца на Выксу, — сказал я, — А части для пищалей, как снег ляжет, отправлю, куда Государь велит. Да полтыщи пищалей ныне уже готовыми лежат. Чаю Вишневецкому их нелишне отправить, коль государева воля на то будет.

— Дмитрашка добычи в Кафе немало взял, — сказал Иван Михайлович, — Сам с ним о цене говори, а Иван Васильевич ему радеет! И вот что: пушек легких своих ему с полсотни пошли с припасом, на то Государь дозволение дал. Да за ценой не гонись — нам Кафу удержать надобно. Сие Крымского царя ой как подкосит, коль ему ясырь продать негде станет. Только чаю пошлет Сулейман войско по весне, дабы сию крепость отбить, посему не мешкай...

— Отправлю, — сказал я, — И от себя подарок Дмитрий Ивановичу пошлю. Новинки, кои он уже опробовал...

— Слыхал, слыхал про твои новые пищали, — кивнул Висковатый, — Однако, бают, зелья на них да свинца не напасёшься!

— Потому Государю и не явил их, — ответил я, — Такие расходы казне не сдюжить покуда...

— Стрелецкие полки ими вооружать и в самом деле разорительно, однако, мой тебе совет: десяток аль два на подарок Государю изготовь, он оценит. Рынд ими вооружить ой как лепо! Опять же пусть послы заморские увидят такое — призадумаются...

— Непременно, однако, там отделка потребна добрая, а это дело небыстрое...

— Бают, ювелиров англицких Кристян Хадзон тебе в позапрошлом годе привез, — усмехнулся Иван Михайлович, — Вот и пусть покажут на что способны! Нешто до августа грядущего года не успеют?

— Думаю, успеют, я им учеников придал, чаю уже чему научились. А коль нет, то полдюжины все одно сладят. А пока вот о чем просить хочу: побывал я летом во Франции и чаю выкупить у французского короля открытые его мореходами земли в Новом Свете. Для чего хочу создать Русско-Американскую Торговую компанию.

— Токмо имей в виду: Боярская Дума денег на выкуп не даст, — упредил глава Посольского приказа, — Даже не надейся! Пока мы только с Крымским Царем ратимся, а скоро перемирие с Литвой истечет, так что каждая денга на счету!

— Это моя забота. Сам выкуплю, оно того стоит: земли, что лежат за теми, кои французы открыли, годны для земледелия. А по берегам моря-океана, леса. Там соболей хоть и нет, но бобра во множестве. Точно в накладе не останусь...

— А в пай мыслишь купцов брать, — спросил Иван Михайлович, — Наших токмо, али чужеземных тож?

— Тут дело такое, — сказал я, — Прибыль будет али убыток впервые года, поди, угадай, а зачем мне жалобы от пайщиков Государю? Вот тебе пай я подарю, а иные свои деньги вложат и к чему их жалобы, если я своими средствами могу все паи на себя взять?

— А каков пай? — уточнил глава Посольского приказа.

— Я так мыслю: король французский ныне в долгах как в шелках, бают, чуть ли не сорок миллионов ливров должен! Так что ему каждый ливр на счету, и я так мыслю, за пол миллиона ливров, или даже миллион он свои права на колонии в Новом Свете всё одно продаст. Цена несуразная, на наши деньги — триста шестьдесят тысяч рублей, но если задуматься, коль эту сумму разделить равными выплатами на пять лет это безделица, потому как в итоге как не поверни все одно — выгодно! Опять же у голландцев денег можно занять, а расплатится стеклом да металлом...

— Эвон как! Так все же сколько пай-то?

— Коли согласится французский король за полмиллиона ливров продать свои заморские владения, так что пай в сотую долю от всего капитала компании будет пять тысяч рублей, а коль за миллион — так десять. Меньше чем покупка обошлась вкладывать в компанию неразумно. А прибыль на пай, лет через десять будет великая.

— А прибыль-то с чего? — спросил Иван Михайлович.

— Кроме мягкой рухляди, в тех землях руды железные да медные есть, да и золото наверняка имеется, но сие не главное. Там за лесами плодородные степи, а местный народишко крымцам ни чета, коней не имеет, вооружен скудно и договорится с ним куда проще. Опять же торговлишку завести можно.

— Сколь же денег для сего дела потребно? — сказал глава Посольского приказа.

— Мыслю, на выкуп, да на первое время, чтобы флот, да порты с факториями в Новом Свете построить хватит и моих средств. А вот лет через пять деньги понадобятся. Тогда остальные паи на продажу выставлю, на той же Готландской и Московской биржах, но цена уже иной будет. На себя же сразу половину паев возьму, да государю столько же, а уж продавать аль потом их нет он сам решит...

— О сих делах позже поговорим, — спросил Иван Михайлович, — Давай-ка, расскажи, что там с датчанами-то у тебя стряслось? Мои подсылы такое бают, что и не верится: дескать, адмирал Лехандро Торресов половину датского флота потопил, а кто убечь не успел — в полон поимал...

— Ну, уж и половину... Датских кораблей всего пять было, из коих потопили токмо два, да один взяли на абордаж, да у любекских немцев один корабль взяли. Остальные три потопили тож...

— Что ж так? — начал сокрушаться глава Посольского приказа, — У нас же с датчанами мир был, нешто теперь воевать придется?

— Не придется, — сказал я, — Сие недоразумение улажено, и мир с ними сынова заключен, опосля того, как дитмаршенские мужики их армию на голову разбили, а Кристиан с Густавом Копенгаген вяли. По сему миру Готланд и Борнхольм нам отошли, Бохуслен, Гренландия, Исландия, а также Шетландские и Фарерские острова — Кристиану, а Блекинге, Сконе и Халланд — Густаву. Дитмаршенцы северные земли герцогства Шлезвиг и Северную Фризию получили....

— О сём подробно Государю доложить надобно, — сказал Висковатый, — Дьяка поутру к тебе пошлю, он все как есть запишет. А покуда расскажи, как с биржей Готландской дело пошло...

— Место для порта выбрали доброе, на острове Асунден, что недалеко от Слите. А кроме порта и складов строить там будем еще и форт, чтоб бухту прикрыть от вражеского флота, на островах Энхольмен и Груннет малые форты, но их и позже построить можно...

— Казна на сие денег не даст, не то, что их нет, да Боярская Дума упрется, — сказал Иван Михайлович, — Дескать, через три года перемирию с литвинами конец, а значит непременно быть войне! Да и какая корысть с той биржи боярам...

— Не велика беда, построю за свой кошт, пушки у меня свои, порох тоже, а людей своих пошлю. Не к чему немцам наши хитрости знать...

...

Визита к государю пришлось ждать долго — он отбыл в Можайск на богомолье и охоту, но задержался, так что я занялся московскими делами. Посетил харчевни, а попутно выяснил, что летом в Москве произошло крупных два пожара, но в этот раз горело не сплошь — построенные недавно дома, срубы для которых обрабатывали фосфатами, огонь миновал. А вот остальные сгорели напрочь, так что моим людям удалось скупить несколько десятков участков под строительство, в том числе и погорелые торговые ряды в Китай-городе. По весне начнем там строить доходные каменные дома — нечего больше Москве гореть постоянно. Первый этаж целиком выделим для торговых лавок, пекарен, прачечных и тому подобных заведений.

Пора уже познакомить Москву с нашей новинкой — стиральными машинами. Не особо какая хитрость, но пока такого нигде не встречал, а всего-то бочка деревянная с оконцем для закладки белья, вращающаяся на оси крепящейся с торцов. Закинул белье, залил раствор щелока, закрутил задвижки дверцы и крути себе ручку. Кроме того, новоселам, думаю, по нраву придутся и чугунные кухонные печи, работающие на угле или дрова. Отопление же будет водяным, от размещенных в подвале котлов, по одному на каждую секцию дома. Ну и само собой как же без водопровода? Для этого первым делом придется возвести водонапорную башню на берегу Москва-Реки, у Москворецких ворот, куда вода будет подаваться насосом, приводимым в действие паровой машиной. А на противоположном берегу, на Балчуге, еще одну, и там же общественные бани для Заречной стороны.

Еще одну построим чуть выше по течению, у Тайницких ворот, для снабжения водой Кремля. Сначала, само собой, нужно решить вопрос с выделением земли под прокладку водопроводных труб и получить добро на весь проект в целом, так что без визита к Ивану Васильевичу никак не обойтись. Кроме этого есть и еще что обсудить. Одних обельных грамот на медеплавильные заводы в Кареле и на Каме, только в это году потребно получить аж семь штук! Всего же месторождений медной руды на той же Каме мои "геологи" нашли куда более сотни, так что пришлось выбирать самые перспективные и подбирать места под заводы с учетом плеча подвоза руды оттуда. В Кареле же проще — там всего два завода будет, один на Ладоге, а второй на Онеге.

Меди нынче надо много — одной монеты чеканится прорва, да и легких полевых орудий отливать придется в множестве, благо олова, судя по отчетам с Северной Двины, из Англии доставлено даже с запасом. Года на два хватит. В основном орудия лить будем с оловянистой бронзы, а не с марганцовистой потому как пойдут они в Персию да в Швецию. Впрочем, доход со всех эти предприятий не столь велик, как от производства стального проката, но тут вопрос государственный, так что не о прибытках думать приходится, а о том, как поставки в казну монетного металла обеспечить, да союзников Ивана Васильевича пушками снабдить.

Но пока есть время, стоит навестить Ивана Кожемякина, а заодно пригласить к нему и некоторых людей, для приватного разговора. Заниматься в одиночку московским строительством я не намерен, и чем больше привлеку интересантов из местного купечества, тем лучше. И по затратам легче, и пригляд за всем хозяйством будет: свое — не чужое!

...

В доме на Варварке историю "великой морской баталии" в проливе Зунд пришлось рассказывать вновь, при чем самым подробнейшим образом. Кроме большого дьяка Монетного двора и московского купечества присутствовали и почти все "иностранные специалисты", большая часть которых оказались на службе Ивана Васильевича с моей легкой руки. Не было только Никколо Фонтана, умершего весной прошлого года. Присутствовали так же и Энтони Дженкинсон с Кристофером Хадсоном, так что, учитывая состав присутствующих, пришлось не раскрывать многие детали.

— На подходе к Зунду наткнулись на пять кораблей датского короля и четыре любекских, кои перекрыли нам проход через пролив. Посланцу датчан было сказано, что мы де следуем с дипломатической миссией к королю Кристиану, который в свое время был заключен в замок Сённерборг своим дядей Фредериком, но божьей милостью несколько лет назад обрел свободу и смог вернуть корону Норвегии, а ныне отправился с флотом к Копенгагену. На сие датчане заявили, что допустить оного не могут и пригрозили потопить наш флот, если будем упорствовать. На что пришлось ответить, что я выполняю поручение своего монарха, так что любую попытку препятствовать в оном буду рассматривать как умаление его чести и объявление войны!

— А сколько кораблей было у противника? — спросил Энтони Дженкинсон. — И сколько у вас?

— У противника же имелось девять кораблей, половина из которых более пятисот длинных английских тонн, а самый мелкий около двухсот,— ответил я, — У нас же всего шесть, каждый водоизмещением по тридцать тонн, но мы обычно берем вдвое меньше груза, чтобы не терять скорости хода, так что около двадцати.

— Это безрассудство!

— Конечно, преимущество в кораблях важно, — сказал я, — Как и в артиллерии, коей только на флагмане Йоргена Браге было больше чем на всех наших вместе взятых, но воюют не корабли, а люди!

— Насколько я знаю, ваша артиллерия превосходна, но много ли можно её установить при таком водоизмещении? — сказал Энтони Дженкинсон. — Дюжину орудий от силы...

— По бортам можно установить до шестнадцати орудий калибром в шесть русских торговых фунтов, что примерно около пяти английских. Кроме этого ещё по одному орудию в двенадцать фунтов, или десять английских, на корме и на носу судна.

— Чуть более сотни? Насколько я знаю, крупные корабли на Балтике обычно имеют больше...

— Верно, но только часть орудий имеют крупный калибр, к тому же их скорострельность невелика, да и маневренность у нас намного лучше, и главное: Бог на нашей стороне!

— Говорят, что под Судбищами, где был разгромлен Крымский хан, ваши орудия стреляли столь часто, что с трудом верится, — сказал Кристофер Хадсон. — Но это всего лишь уравнивает силы в артиллерии, а вот при абордаже преимущество будет на стороне противника...

— Дюжина стрелков вооруженных револьверами и скорострельными карабинами стоят сотни солдат с фитильными аркебузами,— ответил я, — К тому же каждый мой боец облачен в добрые доспехи и весьма неплохо обучен. Да это чертовски дорого стоит, но кто не хочет кормить свой флот, будет кормить чужой.

— И каков же итог сей баталии? — уточнил Кожемякин.

— Пару кораблей датчан, в том числе и флагман, потоплены, один взят на абордаж, любекских же потопили три, да один взяли на абордаж же, хоть и изрядно поврежденный. Два уцелевших датских судна решили не испытывать судьбу и ушли попутным ветром. У нас повреждений немного: снесло часть фальшборта, да мачту. Убило двух канониров, да тринадцать матросов ранено, да стрелков пять, а у противника же при абордаже убито сто семьдесят три, но мыслю, что куда больше потонуло, да от взрывов пороховых погребов сгинуло...

Эффект получился что надо! Впрочем, мне, по большому счету, не важно, что будут рассказывать в Европе. Тоннаж, количество орудий и численность экипажей озвучены, как и потери сторон, так что кто нужно поймет. Умных советников, разбирающихся в морском деле, у европейских монархов хватает, и выводы они сделают правильные. Отныне на Балтике появилась новая морская держава и с этим придется считаться всем...

...

Двадцатого октября я принимал в Китайгородской харчевне московских купцов. Возглавлял делегацию Матвей Тараканов, прослышавший о создании Готландской биржи. Деловые люди стольного града изъявили принять в сем участие и недвусмысленно трясли мошной. Чутье у них отменное, да и грех не уважить, так что весь день я разъяснял им тонкости биржевой торговли. Да посоветовал послать верных людей, лучше собственных сыновей, на обучение Ивану Кожемякину — математика в таком деле лишней не будет. Тут кто быстрее и точнее счел, тот и в прибыли! Торговля у нас на Готланде будет идти заявками, исполняемыми каждые четверть часа, а при таком раскладе прибыль в один процент со сделки, да за десять часов торга, при удачном стечении обстоятельств, может и сорок процентов в день дать! Особенно если действовать слаженно...

Ближе к вечеру, когда обсудили все вопросы касательно Готланда, я рассказал о будущем строительстве доходных домов в Москве. Желающих войти в долю нашлось не мало, практически каждый хотел заполучить лавку в торговых рядах, так что изначальный проект, скорее всего, придется перекраивать: второй этаж так же разумнее отдать под торговлю, так что дома придется строить в пять этажей и использовать кирпич, а не известняк. Впрочем, теперь это оправдано — почти половину затрат возьмут на себя купцы, а так же иные арендаторы. По сути, дома окупятся еще до введения их в строй, однако и доход будут приносить меньше, так как он сведется по большей части к водоснабжению, уборке отходов и поставке угля для котельных.