Янтарные глаза успокоившегося Вираса вспыхнули двумя яркими огнями. Он смотрел в густую стену тумана и зло ухмылялся, будто бы он задал вопросу кому-то стоящему рядом с ним. Или поблизости, не дальше десятка шагов. Я же смотрел на всю эту картину со спокойствием умудрённого жизнью мудреца. Безумцам нужно подыгрывать. Какими бы их слова не казались бредом. Так я думал буквально пару мгновений пока ничего не происходило, чтобы потом резко изменить свое мнение.
«Может быть, Вирас не совсем с головой не дружит», — появилась, противоречащая всему чему я смог убедить себя, мысль.
В той стороне, куда были направлены желтые глаза Вираса начались изменения, которые я сперва принял за участки слишком сгустившегося тумана. Я было подумал, что мне уже кажется, но проступающие пятна черноты на сером фоне слишком уж хорошо выделялись. Не заметить их было не просто. Черных пятен становилось всё больше и больше, пока они не сложились в огромную двухметровую фигуру, которая почему-то двигалась в нашу сторону, набирая очертания и проявляющиеся всё больше детали. С немым восхищением я наблюдал, как к нам приближается то, чего просто не могло существовать. Ожившая легенда -минотавр. Существо с человеческим торсом и головой быка. Его налитые красным светом глаза, не мигая, смотрел в нашу сторону, а тело казалось ожившей чернотой, постепенно захватывавшей пространство вокруг себя. Когда его копыто зависло в нескольких сантиметров от полосы тумана, готовое вступить на нашу поляну, а массивная фигура почти провалилась через дымную стену, раздался щелчок, источником которого были пальцы Вирас.
— А в навершие всего этого великолепия обычный рубин, — закончил Вирас и подмигнул мне, улыбаясь. По нему было видно, что его настроение скакнуло вверх, что я не мог сказать о себе. Опасность. Вот чем веяло от той темной фигуры в тумане, заставляя холодный пот стекать по спине, а взглядом ловить каждое движение наполненного необъяснимой силой тела. Но очертания минотавра после жеста Вираса пропали в тумане, будто бы их и не было. Возникнувшие голове вопросы, я постарался оставить на потом. Как только это существо исчезло страх ушёл. — Рубин!
После того, как Вирас назвал название драгоценного камня, его лицо сморщилось, будто бы он съел корку лимона. Разочарование было крупными буквами написано на нём. Ему это не понравилось, но я проявил некоторую долю уважения и решил поинтересоваться, что ему было не по душе.
— Что-то не так? — с участием спросил я, продолжая притворяться образцовым пленником. Получалось у меня не слишком хорошо, но я старался не слишком докучать своими вопросами в надежде, что меня рано или поздно освободят.
— Испортить столь великолепную работу. Бездари! Не подходит красный рубин в это прекрасное сочетание. Больше бы подошел черный нурмалин или красный фейнехрит. Слишком уж банальный выбор, — злой голос Вираса резко замолк, а лицо разгладилось.
— Вот оно значит как. Занятно. Дело не в самом камне, а в том, что в него заключено, — озарённо прошептал Вирас.
С каждым разом, когда Вирас уходил в свои мысли, я переставал его понимать. Вот и сейчас он бормотал что-то, но название мне были не знакомы. В такие моменты мне казалось, что мы находимся с ним в разных реальностях. Возможно, что именно так и было. Уж очень увлеченно он рассуждал о вещах понятных только ему.
— Не слишком хорошего ты выбрал себе спутника, Кристофер Брейм, — прищурившись сказал Вирас, поигрывая кинжалов. Его внимание полностью переключилось на меня. — Не беспокойся. Я помогу избавиться от него. Не зачем тебе приближаться к темным сущностям.
— Какого спутника? — не понял я. Хотелось покрутить пальцем у виска, но я сдержался. По правде, туманные объятия не дали мне этого сделать. Серые щупальца уже добрались до моих ладоней. Как же я пропустил этот момент?
— Покажись, мелочь! — громоподобно раздался голос Вираса на маленькой полянке. — Подари себе ещё несколько мгновений своей жалкой жизни. Иначе отправишься на Нижние Планы прямо сейчас.
Вирас ждал отклика довольно долго. Я уже собирался задать свой вопрос, как он вновь заговорил.
— Я предупредил тебя, темный.
Я с самым отрешенным видом продолжил наблюдать за Вирасом, который сжал рукоять кинжала. К рукоятке кинжала потянулись щупальца тумана, когда они почти достигли рубина, то он за пульсировал красным цветом. С головой у него точно не всё в порядке. Вот теперь разговаривает с кем-то невидимым. Хотя я уже успел убедиться, что всё тут не то чем кажется изначально.
— Остановись! — сзади раздался до боли знакомый голос, который я слышал периодически. Это было совсем недавно. На этой самой поляне и где-то ещё. Никак не могу вспомнить. Казалось, что это было очень давно, много лет назад, но в тоже время, что недавно. Голова заболела. Точно знаю, что важно вспомнить. Но голова только сильнее начинала болеть. Где же?
— Во имя договора крови! Стой! Остановись, Древний. Ты обещал не причинять ему вреда, — быстрой скороговоркой продолжил говорить голос из-за спины.
— Даже так? Договор крови? Так быстро? — остановился Вирас, по-другому посмотрев в мою сторону. Теперь во взгляде его янтарных глаз появилась лёгкая заинтересованность, которая исчезла после того, как он перевел взгляд мне за спину. Затем Вирас засмеялся чистым и мелодичным смехом, в котором чувствовалось некое превосходство. — Тебе пришлось использовать стандартную клятву, темный! Какой интересный сегодня день. Исчезни, демон. Сегодня ты не вернёшься назад в Пекло.
— Что это было? — не выдержав затянувшегося молчания, спросил я, не понимая что же происходит. Ощущение присутствия резко пропало из-за спины. Но то что до недавнего момента там кто-то стоял, я был уверен.
— Хватит, — поднял вверх руку Вирас. Туман за мгновение окончательно спеленал меня, начиная от пояса и заканчивая в области шеи, превратив в огромную серую гусеницу. Мои клинки вернулись на свои места за пару мгновение, которые потребовались туманным щупальцам, чтобы вернуть их в ножны. Для этого Вирас повелительно поднял руку, чтобы затем оказаться почти в плотную со мной. Наши взгляды встретились. В глазах у моего собеседника блеснули безумные искорки, которые мне не понравились. Совсем не понравились. Раньше я такого не замечал. — Пришла моя очередь задавать вопросы страннику, путешествующему неизведанными дорогами и ходящего по невидимым тропам.
Вирас стоящий рядом со мной развеялся. Взорвался словно воздушный шарик. Только что его вертикальные зрачки были перед моим лицом, а в следующий миг там оказался только клубы тумана, которые насмешливо кружились в воздухе. Вирас исчез, чтобы появиться справа и зашептать мне на ухо тихими проникновенным шепотом. Мой нос почувствовал приятный запаха каких-то цветов.
— Расскажи мне, Кристофер Брейм, каково это пройти сквозь пропасть Пустоты и выбраться с другой стороны Небытия? Каково это прокладывать новую дорогу там, где ничего нет? Следовать в неизвестность! В темноту! — его голос сорвался, перейдя на крик, а лицо ближе приблизилось к моему уху. Я ощутил горячий шепот. — Дорогой, которую не преодолевал ещё никто. Ни гномы, ни эльфы, ни даже сами боги не вступали на эти тайные дороги. Так скажи мне, первопроходец! Каково это познать холодные объятия темноты, что охраняет эти изменчивые тропы? Ответь Тейну, Соединяющему Мосты Миров и Указывающему Путь Заблудшим! Насколько сложен был твой путь? Наконец, расскажи доброму Путеводнику или тому, кто Указывает Цель, насколько долго ты был за Гранью? И как тебе удалось выбраться, Аррт’ем См’ирноов?
Значение произнесенной им фразы я осознал не сразу, но когда понял, что там прозвучало моё настоящие имя, меня парализовало сверху донизу. Исковерканная почти что до неузнаваемости привычная русская речь заставила меня перебрать в уме всю нашу встречу. Как такое возможно? Почему?
Я застыл и не пытался пошевелиться. Все мои воспоминания вернулись сразу, будто бы меня от них отделяла тонка пленка, которая порвалась, как только Вирас сказал моё имя.
— Это ты, — одними губами прошептал я. В груди поселился маленький комок злости и ярости, направленный на того, кто стоял передо мной. — Ты! Ты во всем виноват!
Раскаленный огненный прут злости поселился в мозгу, заставляя меня уподобившись рыбе в сети биться в своих оковах. Я старался освободиться и дотянуться до этого маленького человека, из-за которого я попал в этот мир. Из-за него моя мать осталась одна. Совершенно одна. Я поступил также как когда-то мой отец. Бросил её. Оставил одну...
— Верни меня, — прорычал я, наблюдая как на лице Вираса появляется улыбка. Медленно. Самодовольно. С чувством полного превосходства, будто бы он смотрел на маленькие трепыхания мотылька в паутине. Эти бессмысленные и жалкие попытки забавляли этого кукловода, заставляли смеяться. Это стало последний каплей. Красная пелена застлала глаза, а я, зарычав, напряг все свои силы в надежде вырваться и достать до этого самоуверенного гордеца.
«Отпусти меня», — в голове как заведенный повторял я. Раз за разом, круг за кругом. С монотонностью хронометра, с необратимостью заевшей на одном противном моменте пластинки я проговаривал эти два слова. Одержимый желанием освободиться. И это помогло.
Руки и ноги освободились от оков одновременно, словно кто-то разом перерезал верёвку. Попросту исчезли, подчиняясь моей воле. Только вот свобода не подействовала отрезвляюще, а наоборот только больше разозлила меня, заставляя необдуманно двигаться вперед. Рука метнулась к кинжалу на поясе, доставая заостренную полоску стали и направляя её смертельное жало в сторону Вираса. Без замаха, одним точным коротким движением кинжал отправился вперёд. Туда, где продолжала блистать улыбка Вираса. Но смертоносное лезвие задело лишь воздух в том месте, где только что стоял мой противник.
Мельком рассмотрев движение справа, я не задумывая направил острие в то место. Попал. Или показалось? Не было времени рассматривать результат. Я продолжил свое наступление. В следующий миг Вирас отпрыгнул от лезвия немного назад, но я не собирался давать ему время отдохнуть. Я хаотично размахивал кинжалом, стараясь достать этого ловкача, который с ленцой отклонял все мои выпады. Когда мне уже стало казаться, что я никогда его не достану, а эта битва будет проиграна, так и не начавшись, в дело вступила третья сторона.
Кинжал в моих руках вспыхнул красной вспышкой. Яркой и очень долгой, но она меня не ослепила, зато негативно подействовала на Вираса. Он на небольшое мгновение зажмурился. И я понял, что это мой шанс. Самая простая хитрость, которая только возможна — ослепи. Одна единственная подаренная мне возможность, которую мне нельзя было никак упустить. Со звериным рыком я прыгнул вперёд, не задумываясь, что будет после. Стараясь изо всех сил достать Вираса хотя бы краешком лезвия.
Я завершил свой полёт совсем не акробатическим приземлением на мягкую травку и, сделав несколько кувырков вокруг своей оси, распластался на земле в позе морской звезды, раскинув руки в стороны. Вскочил на ноги я практически сразу, намереваясь атаковать дальше. Но тот запал, который тянул меня на этот подвиг кончился неожиданно. Напала какая-то апатия ко всему происходящему. Безразличие.
«Надо уходить», — появилась здравая мысль в голове. Ей я собирался воспользоваться. Как только завершу одно незаконченное дело. Я посмотрел в сторону Вираса, который отрешенно застыл на одном месте, разглядывая свою руку. Она была покрыта чем-то красным. Кровь? Мне всё же удалось достать его?
Маленькая задержка стала для меня роковой. Когда Вирас поднял на меня взгляд, я понял, что игры кончились. Это явственно читалось в его глазах, которые с каждым мгновением наливались злобой. Произошедшие в следующий миг я не понял или не успел рассмотреть. Я вновь оказался связан за секунду, а в следующие мгновение человеческие черты Вираса начали пропадать, растворяться в дыму, пока на том месте, где он стоял не начало образовываться гигантский прозрачный силуэт, который возвышался надо мной на несколько метров ввысь, будто бы огромный раскидистый дуб. Моя фантазия пасовала перед тем, что же могло появится из тумана. Слишком размытой была та фигура, которая только-только приобрела завершённую форму.
Небольшое мгновение потребовалось, чтобы нематериальный силуэт начал наливаться красками и приобретать новые очертания. Туман, который клубился на том месте, где раньше стоял Вирас, из молочно-серого и местами прозрачного на глазах приобретал темно-синий, практически черный оттенок, даруя жизнь новому существу. Передо мной в мгновение ока возникла гигантская змея, в объятиях которой я оказался. Туман обхватывающий моё тело превратился в огромный чешуйчатый хвост. Он обвился вокруг меня, с силой сжав мертвую хватку. Я с ужасом пытался найти глаза змеи, которых нигде не было. Плоская неестественная морда повернулась в мою сторону. Два верхних клыка поднялись вверх, а из пасти змеи высунулся затрепетавший раздвоенный язык.
Дрожь пробрала меня до кончиков пальцев на ногах, а сердце заработало с утроенной силой, качая кровь по моим венам и артериям. Как бы не этого не хотелось, но я примерил на себя роль кролика, который с испуганными глазами замер и наблюдал за приближением хищника. Он неторопливо подбирался к своей будущий жертве, которая парализованная страхом могла только ждать неизбежного конца. Эти двое точно знали, что должно было произойти дальше. Слишком много раз жизнь повторяла подобный печальный сценарий. И он будет повторяться до скончания веков. Пока в мире существую охотники и жертвы. Единственный момент, когда кролик понимал, что нужно спасаться и бежать. Был последний безнадёжный рывок, когда ядовитые клыки были практически уже возле тонкой кожи кролика.
Огромный силуэт завис надо мной, будто бы громада двухэтажного дома, заставляя чувствовать себя чем-то незначительным. Маленькой песчинкой, попавшей в огромный синий океан. Моё хриплое дыхание, затрудненное продолжающим сжиматься хвостом, с трудом вырывалось из глотки, а глаза старались поймать каждое движение этого огромного существа. Они выполнили свою задачу даже слишком хорошо. Поэтому я помимо своей воли не смог сдержать смешок, который вырвался из глотки, нарушая всю тягостную атмосферу момента. Оказалось, что змея не до конца сформировалась. Оставшаяся часть этого существа появилась только сейчас.
— Не может этого быть? — пытаясь унять нервный хохот, прошептал я, рассматривая большой огненный глаз с вертикальным зрачком, вспыхнувший факелом над плоской мордой змеи. Мне сразу вспомнилась вечная история про полуросликов, несущих золотое кольцо к жерлу вулкана. Этот глаз был практически точной копией ока, горящего на вершине черной башни. Старый образ из фильма вернул мне моё самообладание. Страх, охвативший меня несколько ударов сердца назад, испарился, будто бы его никогда и не было.
— Ты не боишься меня, человек? — по-змеиному зашипев, спросил меня Вирас с удивлением в голосе, чем развеселил ещё больше. Никогда не забуду удивлённый голос змеи, которая не понимает, что происходит с её жертвой. Может быть на жителей этого мира данный облик влиял с должным эффектом, то на меня это произвело противоположный эффект. Особенно, когда я вспомнил все детища киноиндустрии моего мира. Я не сильно напрягаясь смог вспомнить вещи пострашней, чем большая змея с огненным глазом. В какой-то мере это пугает, но не слишком.
