Наранесс бросил взгляд на Кристофера и сделал шаг назад, увидев, как из его спины показался меч, проткнувший его насквозь. Юноа сделал ещё шаг назад. Ему в это не верилось, но его рефлексы уже делали все, чтобы унести его с поля боя. Больше ему здесь было делать нечего. Кристофер был мертв или же умирал. Помочь ему уже смог бы только целитель, которого в такой глуши найти было бы невозможно.
«Мы проиграли», — мысль промелькнула в голове юноши, когда он схватился за рукоять своего меч, вытащив его из ножен. Он бросил последний взгляд на Кристофера…
— Влю-ю-ю, — этот звук отвлек Нара, заставив посмотреть в сторону его источника. Все ненадолго закончили сражаться, чтобы понять, что происходило. Вот только то, что они увидели наверняка им не понравилось.
— Ещё один, — прошептал юноша, наблюдая за ещё одной копией того чудовища, что недавно было уничтожено.
Эта магическая тварь пожирала останки своего мертвого собрата, с каждой секундой становясь все больше и больше. Нар никак не мог поверить в то, что видит. Это существо практически достигло крыши соседних домов и продолжало увеличиваться, будто бы тесто, в которое добавили дрожжи.
Нар сделал шаг назад. Существо прыгнуло вперед, похоронив под собой несколько рыцарей в белых латах. Это было быстро… Но на этом магическая тварь не остановилась. Она методично уничтожала отряд Ордена, который ничего не мог противопоставить такой силе.
Тусклый всполох света ударивший в эту тварь от священника выглядел жалкой попыткой умирающего в агонии человека подарить себе ещё несколько секунд жизни. Ущерб этот удар не нанес, но зато разозлил это существо, которое в следующие мгновение обрушилось на старика.
Из тела этого существа выстрелило толстое щупальце и тут же вернулось назад в его тело, только вот успев схватить свою добычу. Лишь только белая ряса успела мелькнуть перед глазами Нара прежде чем он полностью скрылся в этом монстре.
Наранесс посмотрел на арбалет. Больше не управляя своим телом, он практически не смотря перезарядил арбалет, будто бы делал это уже не одну сотню раз. Прицелился. И выстрелил.
— Получай, — рыкнул Наранесс, увидев, как огонь растекся по этому монстру.
Визг, что раздался из нескольких его ртов, заставил юношу поморщиться. В нем смешались практически голоса всех существ, что оно поглотило.
— Не сильно тебя это потрепало, — опуская арбалет произнес Нар, обращаясь к этому монстру, которое практически без повреждений пережило огненное заклинание, заключенное в обычном арбалетном болте. — И ты меня заметило…
Наранесс видел как существо сделало первый неуклюжий шаг в его сторону, но сам он прекрасно видел с какой скоростью может двигаться это существо. Юноша оглянулся назад и помрачнел. Именно сейчас кольцо наемников вокруг него сомкнулось, не оставив ни одного шанса на побег.
— Осталось две, — сказал сам себе юноша, заглянув в свой колчан. Оставалось только два зачарованных болта…
* * *
*
— Эрс-веклос, — рыкнула женщина, чья красота успела померкнуть с того момента, как начался бой. Магия всегда требовала стабильности и подпитки энергией, которую магесса давно пустила в дело. Перед ней никогда не стоял выбор между красотой и победой. Чары можно было восстановить, но жизнь у неё была одна.
В голове Эльвинары тер Лорш возникло воспоминание об её брате, вернее того, что от него осталось — кусок обугленной плоти, что остался лежать на поле на радость воронью.Магесса не хотела повторить его судьбу, поэтому позволила красоте растаять. Её густые как смоль волосы превратились в спутанные лохмы непонятного белого цвета, алые губы посинели словно у мертвеца, а лицо сморщилось будто бы у старухи. Единственное, что выдавало в женщине её недавнее воплощение были глаза, которые продолжали полыхать неестественным огнем.
Заклинание вернуло потерянный контроль над големом, который стал слишком большим и сильным, сопротивляясь воле своего создателя. Ещё двадцать минут назад Эльвинара бы посмеялась над тем, что созданное ею существо сможет противиться её воле, но не сейчас… Теперь её сердце начала наполнять тревога. Слишком много играло не в её пользу, а она этого не ожидала.
Эльвинара тер Лорш не была боевым магом, поэтому её было сложно анализироваться обстановку вокруг.
— Старикашка, — приказала магесс своему существу, собираясь покончить с тем, на кого она потратила столько энергии.
Голлем пытался сопротивляться её команде, но магесса задавила магическое создание голой силой, которой оно не смогло противиться.
— Умница, — нежно прошептала тер Лорш, когда главная её проблема исчезало. Какое же было удовольствие видеть, как священник становиться частью её создания, которое должно было завершить эту битву. Никого больше не было такой силы, чтобы остановить магическое существо. В этом она была уверена как никогда.
Эльвинару тер Лорш затрясло от еле-еле сдерживаемого гнева. Все что могло пойти не так уже произошло. Она встретила боевое крыло Ордена Света, возглавляемого сильным жрецом, в захудалой деревушке на отшибе третисортного королевства. Как такое могло произойти? Сколько времени и сил магесса потратила на этого старикашку, что впору было задуматься об отступлении для восстановления энергии. К тому же первый големм был уничтожен, чего она никак не могла ожидать. Но за это магесса уже успела поплатилась…
Рука с тонкой пергаментной кожей вытерла полоску крови, что появилась у неё под носом после того, как второй жрец уничтожил её создания. Но на счет него она перестала волноваться после того, как он свалился на землю.
«Сгорел», — тогда с удовольствием подумала она, но эта радость не могла восполнить тот вред, что он её нанес.
Откат от потери созданного существа был страшным… Все же тот големм успел вырасти, а связь укрепиться…. Сил у магессы оставалось не так много, но она перестала переживать на счет этого.
Мальчишка уже был мертв. Одна только мысль об этом грела её душу. Созданный братом артефакт практически был у неё в руках. Она с наслаждением наблюдала как этого щенка пронзил меч Лекса, пускай и без её непосредственного участия в этом. За это наемник ещё поплатится, но это будет после… Когда она восстановит свои силы…
Но сейчас губы магессы сами собой украсила мерзкая улыбка. Она уже предвкушала скорую победу. Этот вкус слишком явственно проступил на её языке.
— Ещё чуть-чуть, — прошипела Эльвинара тер Лорш.
Глаза магессы быстро осмотрели поле боя. То, что она увидела, ей очень понравилось. Крестьяне практически все либо разбежались либо были сожраны, наемники кое-как ещё держались под натиском её отряда, но это было не надолго; орков на ногах осталось только двое — остальные отправились к предкам, как любили говорить эти дикари.
— Глупцы, — покачала головой магесса. Её враги должны были понять, что без священника они проиграют в любом случае.
Только Эльванара тер Лорш успела увериться в своей победе, как почувствовала ментальный удар, что вышвырнул её из сознания того существа, что она создала. Магесса не могла в это поверить, но реальность была непреклонна. Ей никак не удавалось вернуть себе контроль. Создание обезумело от боли, стараясь спасти от огня. В её висках ещё стучал страх и боль, что передались ей от сущетсва. Но это не могло отменить один прописной закон.
Призыватьтель, что утратил контроль должен был поплатиться за свою ошибку.
— Будь ты проклят, — прошептала тер Лорш, понимая, что скоро её настигнет откат и сделать она уже ничего не успевает…
Алана с присущим только ему спокойствием оглядывал поле боя. Все же тот сброд, что Ленкс нанял с полна отрабатывал те деньги, что получал. К большому удивлению наемника, они прониклись глубокой «любовью» к их госпоже. Все-таки страх был страшным оружием и очень эффективным. Лучше было умереть в бою, чем от рук Эльвинары тер Лорш.
Мужчина бросил мимолетный взгляд на ту женщину, что должен был защищать и чуть ли не побледнел. Такого на его памяти никогда не было…
На долю секунды наемника даже охватил ступор, настолько неожиданным было происходящее. Глаза магессы закатились, а тело медленно стало сползать с лошади. Вот только этому Алан не мог позволить случиться. Ведь опоздай он на долю секунды и тогда бы эта благородная леди упала бы в дорожную пыль. Тогда бы наемник не дал бы за свою жизнь и ломанного гроша, а Лекс бы из сострадания сам бы попытался его зарубить.
Только когда магесса оказалась в руках Алана до него наконец-то стало доходить то, что случилось… Он бросил взгляд на огромный кусок мяса, что двигался к ним и понял, что ему нужно во что бы то ни стало разбудить эту стерву…
* * *
*
Лекс успел что-то понять, только вот это его не спасло. Сколько бы он не старался вырваться, сколько бы не поворачивал меч внутри меня, я не отпускал, пока тело подо мной не перестало дергаться. Пока по моей руке не пробежала последняя капелька силы…
— Сдохни, — прошипел я, стараясь принять вертикальное положение.
Удалось мне только встать на колени, дальше сил подняться не было. Рукоять кинжала выскользнула из моей руки. Клинок остался лежать рядом с моей ногой. На лицо Лекса я даже не взглянул, как бы мне не хотелось увидеть удивленную рожу этого человека. Но потешить свое эго можно будет в другой раз. Сейчас нужно было как-нибудь сохранить свою жизнь, которая утекала также как и энергия, что сконцентрировалась в моей ране, в безуспешных попытка залечить её.
Меч мешал…
Простая мысль, но вот только решиться на это было сложно. Рука никак не хотела хвататься за скользкую от крови рукоять.
«Человек», — раздался потусторонний шепот у меня над ухом. Вот только в голосе демона слышались непривычные грустные нотки.
— Заткнись, — выплюнул я вместе с кровью, сжав свою ладонь на рукояти меча, что словно флюгер на крыше дома торчал из меня.
Рана от меча начала пульсировать. Я выдохнул и потянул меч от себя. Боль, что пронзила меня в этот момент заставила зарычать, прогоняя темные круги, что заплясали у меня перед глазами. Рука после этого никак не хотела меня слушаться, постоянно соскальзывая с этой проклятой рукоятки.
«Крис», — демон никогда не называл меня по имени, но на это я обратил внимание ровно столько, сколько на назойливую муху, что летала рядом с ухом.
— Свали, — рыкнул я, обрадовавшись. Рука наконец-то смогла зацепиться за рукоять.
Больше я совершать первую ошибку не собирался. Как только воздух покинул мои легкие, мне пришлось собрать все свои силы, чтобы резко дернуть меч, который по моим ощущениям слегка сдвинулся, но этого было недостаточно.
— А-а-аа, — закричал я, схватив рукоять сначала левой, а затем и правой рукой, чтобы медленно потащить этот кусок стали из меня. Слишком уж он задержался во мне.
Самым сложным были первые мгновения, боль от которых заставляла кричать, чтобы хоть как-то сбросить её, выпустить из себя. Когда я сорвал голос, начав хрипеть словно сломанный мотор, уже и не вспомню. Меня это мало интересовало в тот момент. Единственной моей задачей было не останавливаться, а тащить полоску стали из себя.
Через какое-то время боль отошла куда-то на второй план, постоянно напоминая о себе резкими вспышками, которые заставляли каждую клеточку моего тела сжиматься. Сколько прошло времени, пока мои руки продолжали тянуть клинок я не знаю. Голова в этот момент отключилась, каждая мысль была подвигом, который я не мог себе позволить. Мне нельзя было отключаться.
Тот момент, когда кончик клинка вышел из моего тела был моментом моего второго рождения. Столько эмоций можно было испытать только в этот момент жизни. Здесь смешались облегчение, страх, боль, отчаяние и детская радость, которая слишком быстро потерялась в этом хаосе, что был в моей голове.
Руки разжались, а клинок упал на землю. Из тела будто бы высосали все силы, руки повисли двумя безвольными плетьми вдоль туловища.
Сердце билось словно я пробежал сто километровый марафон, воздух входил в легкие с противным хрипом, о которого хотелось только застрелиться побыстрее, а с таким звуком, с которым он выходил из меня можно было заранее заказывать место на кладбище. Удивительно, что возле моей постели ещё гробовщик не стоял…
— Какой, ко всем демонам, постели? — беззвучно раскрылись мои губы, чтобы я помотал головой,
Как же в этот момент хотелось закрыть глаза и лечь на землю, чтобы просто немного отдохнуть. Я не ощущал в теле больше никакой энергии и мне по-настоящему стало казаться, что это был конец. И чтобы все это закончилось нужно было только закрыть глаза…
«Человек, послушай меня», — возник демон, который стал проявляться в пространстве передо мной. Именно он стал тем якорем, что удержал меня на грани между сознанием и забытьём. Хотя мне изо всех сил хотелось отпустить эту тоненькую ниточку, что почему-то никак не хотела обрываться.
«Чего тебе?» — с трудом удалось сформулировать мне мою мысль, смотря на грустную улыбку рогатого. Я бы отвернулся, но голова не хотела двигаться, застыв в одном положении. Глаза была направлены куда-то вверх.
«Хочу сказать, что ты умираешь», — без каких-либо прикрас выдал демон, заставив меня криво улыбнуться. Хоть что-то из частей своего тела я мог ещё контролировать.
«Совсем все плохо?» — мысленно усмехнулся я, стараясь не запутаться в собственных мыслях, что никак не хотели остановиться, а продолжали прыгать по моей черепной коробки.
«Да», — кивнула тень перед моими глазами. — «Той энергии, что у тебя осталась в теле еле-еле хватает, чтобы удерживать тебя в сознании. На твои раны её точно не хватит».
«И сделать ничего уже нельзя?» — мысленный вопрос заставил демона усмехнуться, потому что он прекрасно понимал, что мы вдвоем знаем ответ на этот вопрос.
Слишком уж я хорошо понимал, что умираю. Просто демон решил озвучить ту мысль, которую я боялся сказать сам себе. И что бы я мог сделать, чтобы это изменить? И ответ мне не нравился, сколько бы я не гонял этот вопрос в своей голове. Ничего… Мое тело уже практически умерло, а сознание скоро бы вышвырнуло из черепной коробки. Просто-навсего я ещё хватался за последние искорки своей жизни, боясь её отпускать. Хотелось задержаться подольше, даже в этом разбитом теле.
Я бы не признался сам себе, что ощущал как позади меня открылись огромные ворота, за которыми меня ждала моя старая подруга. Тьма. Да, единственная вещь, которая меня ужасала. Вечное ничто… Я спиной ощущал её холодное дых, а также прекрасно слышал её нежный голос, что звал меня по имени. Или же это всего лишь была игра моего подсознания, которое страдало от кровопотери? Ответа никогда мне не узнать.
«Можно», — грустно заключил демон, но по его голосу все было и так понятно.
Не хотелось слышать, то что он собирался сказать даль. Ведь всегда было это злосчастное «но», которое никогда не было чем-нибудь хорошим.
