Август Хромер

— Пусть это будет на его совести, — безразлично пожал плечами Истер и перевернул страницу.

В этот момент в гостиную врывается одетая в бежевое пальтишко Арика, судя по виду, жутко торопящаяся. Дыша через рот, она сбивчиво проговаривает:

— Ребята, нужно срочно уехать, буду вечером!

— Конечно, Арика, дорогая, — попытался не вставая высунуть голову из-за спинки кресла длинноволосый читатель газеты, — Один день мы, пожалуй, без тебя проживём!

Суетливое состояние девушки несколько пришло в норму, она даже улыбнулась. Затем махнула нам на прощание и ушла в сторону двери.

Полукровка застыл в сидячем положении, уставившись прямо перед собой, тело потеряло подвижность, глаза не моргают и приобретают всё более отстранённый вид. Лицо Истериана затягивает мертвенными чертами, пугающе убедительными.

Когда дверь на улицу хлопнула и Арика ушла, тайно следивший за ней Истериан ожил и начал усиленно моргать и мотать головой, прогоняя нахлёстывающие неприятные ощущения, всякий раз сопровождавшие процесс Блуждания. Полностью придя в себя, шпион коротко доложил:

— Свой тайник за вешалкой она не трогала.

— Она держится уже год, — напомнил я товарищу, который до сих пор следит за служанкой.

Истериан недоверчиво сузил глаза и спрятал нижнюю часть лица за широким газетным листом. Опять я "что-то сказал не так"! Ох уж этот обидчивый ребёнок!

— Считаешь, я зря за ней слежу?

— Нет, не зря. Доверие доверием, но это только ей же на пользу.

Кивнув, Истер моментально расслабился, и его лицо вновь приняло выражение "нормальный, безобидный, предсказуемый Истериан"...

Я вернулся к почти готовым рунам на капсюле патрона, в котором неугомонный Вулкан пытался вырвать правую руку из свинцовых оков. Полукровка вернулся к газете:

— В Каледонии(9) обнаружены три новых крупных месторождения алмазов, — прочёл Истер заголовок, — Правительство Каледонии решило и их сдавать в аренду.

— Старые ещё не истощились...

— Да, и разрабатывать новые просто нет возможности: добывающая промышленность задействовала все мощности. Выгоднее сдавать месторождения в аренду соседям за огромные деньги. Прибыль практически та же, как и при собственноручной добыче.

Тут Истериан прав. Долгие годы Каледония добывает из своих недр тонны алмазов, которыми государство оказалось нашпиговано, как праздничный гусь яблоками. Имея сотни шахт, Каледония столкнулась с парадоксальной ситуацией: промышленность страны не способна охватить все месторождения — часть просто лежат нетронутыми. Решение сдавать их в аренду пришло само собой. И с давних пор многие государства, в том числе и Альбион, платят громадные суммы, чтобы пользоваться излишками алмазов Каледонии. Прибыль невысока, учитывая стоимость аренды и высокий процент от добычи, по договору переходящий Каледонии.

— Цены на аренду стабильно высокие, — прочитал ещё пару строк полукровка, — Уже рассматривается вопрос о сдаче новых месторождений в пользование шахтёрами Альбиона.

— Куда столько алмазов? — мне, честное слово, не понятно, — Рынок их сбыта подмят всё той же Каледонией.

— Так или иначе — их исправно скупают! — Истериан ткнул пальцем во врезку со статистикой продаж, — Но наши алмазы оцениваются на пять процентов дешевле.

Я прикинул разницу в ялерах — огромная сумма!

Тем временем, я уже восстановил поистершиеся руны на маленькой стеклянной клетке Вулкана. Поставил патрон вертикально, чтобы лучше разглядеть запертого уродца. Красный демонёнок не достаёт ногами-лапами до дна гильзы, поэтому висит на правой руке, а левой скрюченной конечностью размеренно царапает зачарованное стекло.

Заинтересованный починенной игрушкой Истериан согнулся над патроном и постучал ногтем по тонкой поверхности стекла. Вулкан изрыгнул в его сторону сноп искр, который закружился внутри прозрачного цилиндра алым смерчем. Озлобленный демон начал яростно верещать:

— Недостойный гнилостный сын Бродящей! Ты смеешь испытывать моё терпение?

— А у тебя, оказывается, есть терпение! — подзадорил малыша полукровка.

Метания замурованного демона достигли апогея — Вулкан рвётся и метается так сильно и резко, что патрон зашатался и спустя какое-то время упал на бок, покатившись по столу. Мне пришлось поскорее взять револьверный патрон в руку, поскольку Истериан собирался дождаться, как тот свалится на пол, считая, видимо, что это довольно забавно...

— Хватит его злить — ненавижу его противный рёв: от него у меня начинается зуд в ушах...

— Август на защите демона... — кривляясь, продекламировал долговязый друг и плюхнулся в кресло, вернувшись к газете.

Я занялся запасными гильзами, руны на которых поизносились гораздо меньше.

Истериан планомерно продвигается от статьи к статье. Донельзя сухой звук перелистываемых страниц приятно слушать. Мой друг разыскивает текст поинтереснее. В самом конце утреннего издания ему это удалось:

— Снова про сектантов, — объявил Истер, — Произошла стычка возле Музея Адмиралтейства. Сантибы прижали вооружённую группу, случилась длительная перестрелка, в ходе которой никто не был ни убит, ни ранен. Примечательно другое — среди сектантов один перед стычкой стоял в полный рост со стянутой маской и разглагольствовал о "конце света и клыках Сатаны", честное слово, так и пишут!

— И что же ты нашёл здесь необычного? — сарказма в моих словах много...

— А то, что этого субъекта опознали! И как ты думаешь, кем он оказался? — Истериан с возбуждённым выражением лица и полными глаза немотивированного счастья уставился на меня, дожидаясь догадок, но тотчас же продолжил сам, вспомнив мою манеру не реагировать нужным образом на такие вопросы, — Открывшим лицо сектантом оказался пропавший без вести священник Собора Святого Грегора святой отец Хестер Гроул. Тут же и его история, как он был лишён сана за ересь, затем как-то влез в дом одного дипломата, где был пойман с поличным. Суд приговорил вдруг переставшего быть адекватным Хестера к пяти годам тюрьмы, но у бывшего священника оказались подельники, которые отбили того у конвоиров, после чего о Падшем Падре (как его прозвали в народе) не было слышно. И вот теперь объявился!

— Решил вступить в ряды болванов в масках, чтобы выместить обиды на церковь?

— Вступить — не совсем верное слово, — блеснув белозубой улыбкой, не согласился Истериан, — В статье написано, что он числится у сантибов как главный подозреваемый на роль лидера незаконной антирелигиозной организации!

Можно сказать, почти удивил...

— Гроул высоко поднялся... — что мне ещё оставалось добавить?

— Сначала пишут, что Сантибу ничего не известно о сектантах, а теперь у них уже есть подозреваемый лидер! — Истериан небрежно сложил газету и швырнул её на столик.

— Ты же помнишь, мы вчера видели в отделении арестованного безбожника, — очередная гильза закончена и поставлена в ряд к остальным, — О сектантах они отлично осведомлены, вот только делиться этой информацией с прессой не имеют привычки.

— Возможно, — развёл руками полукровка, — А вот интересно: сантибы снизошли до пыток, чтобы выбить из арестованных имя Падшего Падре?

Очередной бред моего друга, возникающий в его голове столь же часто и непредсказуемо, как и Блики в Гольхе. И это он ещё не начал про заговоры, про вездесущих наблюдателей и что ещё позаковывистей... Я всегда отвечаю фантазёру самым, на мой взгляд, правильным ответом — молчанием. Истер тему не продолжает.

— Готово, — сказал я и поставил на столешницу последний отреставрированный патрон.

Посмотрел на часы — уже половина одиннадцатого. Демонстрация на Площади Париса начинается через полтора часа. Чтобы быть там вовремя следует выходить уже сейчас. Склонность к пунктуальности не позволяет опаздывать.

— Какие планы на день? — спросил я у Истериана, когда поднялся с дивана и медленно направился в свою комнату.

— В доме оперы на Фонтанной сегодня выступает Каролина Цфайль. Думал сходить.

— Ты любишь оперу? — что-то я раньше за полукровкой не замечал тяги к сценическому искусству.

Истериан посмотрел на меня так, словно перед ним умалишённый:

— Да... — и тут же в ответ, — А ты пойдёшь на встречу с этим Салли?

— Чувствую, что проще будет один раз встретиться, чем сто раз получать новые письма. Я его себе представляю — такие так просто не отвяжутся.

Это действительно так, некий Салли Фер пошёл на ряд хитростей, которые я частично сам, а частично волей случая разгадал. Простой человек, которому захотелось просто познакомиться, ничего подобного заворачивать не стал бы, если, конечно, частые ливни и промозглые ветра не выдули и не смыли с его мозга серое вещество. Умалишённых и так хватает, чего стоят те же сектанты.

Так, чудной жетон не забыл, пистолет взял, Мада и Ниак пусть дома остаются, обойдусь одной Лисицей...

Помнится, когда я уже собрался и выходил из дома, Истериан пожелал мне удачи, а может, просто послышалось.

Я пришёл за десять минут до начала, хотя мне по пути так и не попался ни один экипаж. На не самой маленькой площади Гольха сейчас не протолкнуться.

Площадь Париса — вымощенная особым жёлтым булыжником, добываемым с западных берегов Альбиона, проплешина среди однотипных многоэтажных домиков, обозначающая место пересечения сразу шести улиц. В её центре — памятная колонна генералу Генриху Уинферналу, герою одной войны, случившейся больше ста лет назад. Тогда генерал совершил настоящий подвиг, одной ротой удержав ключевую точку в решающем сражении, не отдал превосходящим силам противника холм Париса, в честь которого названа площадь. Теперь Уинфернал снова в центре холма и не намерен отдавать его врагу...

Я бы лучше назвал эту площадь Площадью Дрянных Струн из-за обилия на ней уличных музыкантов, в подавляющем большинстве — скрипачей, которые с раннего утра и до позднего вечера пилят смычками скрипки, выдавая ужасные трели, убивающие всякую любовь к этому интеллигентному инструменту! Если подумать, истязатели человеческого уха смогли бы удержать холм не хуже Уинфернала!

Что ещё интересного на площади, кроме колонны герою древней забытой войны и стад скрипачей-садистов? Пожалуй, ничего... Одна далеко не самая лучшая гостиница, да большое количество лотков с цветами, которыми предпочитают подторговывать именно здесь, игнорируя Рыночную площадь к северо-западу.

Прямо под самой колонной стоит свежесколоченная трибуна. На ней стоят две скрытые брезентами штуки, одна квадратная, высотой в два с лишним ярда, а вторая — гораздо меньше, но форму её угадать сложно. Ничего, скоро сэр Адам Негинв сам всё покажет. Самого конструктора оружия на помосте не видно, уж его-то узнать среди одинаковых помощников нетрудно.

Что интересно, в цепи служителей закона я заметил двоих экзорцистов. Вот только необходимость присутствия алых мне неясна...

Тем удивительнее повстречать среди скопища людей алого, которого я теперь ещё долго не забуду — сам старший помощник Бьюло Даха Чес Хленд! Его внешность, которая при первом знакомстве показалась мне абсолютно невыразительной, при внимательном рассмотрении оказалась не лишена любопытных деталей: вспоминая самовлюблённого гордеца Бьюло, могу сказать, что в этом индивидууме самолюбия, надменности и гордости на трёх Дворняг хватит! Словно по линейке вымерял, как следует расправить плечи, под каким углом поднять подбородок, как сильно сжать губы, насколько прикрыть глаза...

Просто воплощение высокомерия! Прямо король, которых нет в Альбионе уже неведомо сколько веков! Как только я вчера не заметил...

В девяноста девяти случаях из ста я бы этого не сделал, но сейчас что-то дёрнуло подойти к экзорцисту. Когда осталось протиснуться мимо последних зевак, сэр Хленд меня заметил.

— Рад вас видеть, Август, — высокомерной улыбкой встретил меня красный, — Как себя чувствуете после путешествия в иной мир?

— Путешествие в отделение Сантиба было более неприятным, — с экзорцистами я не люблю быть вежливым, меня никто и не заставляет.

— Сколь вы корыстны! — перекрестил руки на животе, — Вы разве не думаете о том, что делаете благо обществу? Только о том, как бы поскорее получить деньги?

Сколько ему лет, если он уже занимается тем, что учит практически незнакомого человека (меня то есть) морали?..

— Знали бы вы, Чес, сколько я уже сделал для этого общества, а взамен прошу только, чтобы плату за работу мне отдавали на месте.

— Так уж и много вы, Август, для Гольха сделали?

— Спросите вон у того господина, — я отыскал в толпе самого бедного на вид человека, — Он расскажет.

Чес последовал взглядом за моей рукой и надменно усмехнулся, когда увидел бедняка. Другая ядовитая улыбка, от которой младенца вывернуло бы наизнанку, адресована уже мне.

— А почему, как вы думаете, общество в своё время выбрало отдел по борьбе с демонами, а не Орден?

Вот это он зря! Сдержать себя и не разорвать наглеца, посмевшего так открыто надсмехаться над Орденом, было очень трудно! Протиснуться в Блик сто раз проще, но я справился со своим гневом! Мелкой вошке повезло...

— Общество, этот тупой скот, решило, что теперь будет со всем разбираться само, и вы решили, что справитесь сами! На деле — только с трулами можете бороться, а с серьёзными делами по-прежнему разбираться приходится мне!

— Когда-нибудь мы оснастимся настолько качественно, что в ваших услугах пропадёт необходимость, — сверкнув тёмными глазами, чётко, размерено проговорил экзорцист, — И мне кажется, это время не за горами.

— Вы намекаете, что Адам меня удивит?

— Возможно, — склонил голову набок Чес, — Вы, кстати, какими судьбами? Я знаю вас, Август, не как любителя общественных мероприятий.

Хотел бы я знать, какого чёрта меня принесло на забитую гомонящими двуногими тенями, площадь...

— По приглашению, — я не стал скрывать истинной причины, — Некто просил встречи со мной. А вы, — я развернул сложенный вдвое лист бумаги, — О, персональное приглашение, подписанное самим Негинвом!

Экзорцист хватился за карман пальто, лицо его приобрело крайне удивлённый и перепуганный вид. Если вспомнить его самоуверенную рожу всего секунду назад, можно здорово рассмеяться! Было приятно щёлкнуть старшего помощника Дворняги по носу, оказывается, незаметно вытянуть из кармана сложенное приглашение гораздо благостнее для души, чем жестокая физическая расправа!

— Отдайте сюда! — окрысившись, Чес вырвал у меня из рук листок.

— Знакомы с Адамом? — захотелось ещё немного надавить на неприятный для алого момент.

— С недавнего времени, — неприязненно бросил Чес.

— Заводите новые знакомства перед выборами?

Хленд вернул своё самообладание довольно быстро, равнодушно глянул в мою сторону и мерзко повёс узким носом. Его величество гордые бакенбарды счёл ниже своего достоинства отвечать на вопрос. Брякнув на прощание, что ему пора, экзорцист поспешил удалиться. Ну и пусть валит! Он моего внимания не стоит, как и все другие люди.

А насчёт выборов — Чес Хленд, как и многие люди, имеющие минимальный вес в обществе, пользуясь дозволением закона, выдвигает раз за разом свою кандидатуру на выборы в Парламент! Таких же, как Чес, мечтателей и наглецов набирается немало, но все они обречены на поражение. Мне их поведение совершенно непонятно, но если уж люди надеются на шальное свободное место, то это только их дело.