Танкист. (Черновик).

Приклад винтовки сильно толкнул меня в плечо, когда прозвучал выстрел и бородатый машинально схватившись за грудь, попадание было точно в сердце стал заваливаться на спину, то молодой на секунду замер в ошеломлении. Правда он быстро пришёл в себя и кинулся было ко мне, но было поздно, я-то как раз и не медлил, рванул к молодому разбив ему прикладом лицо. Можно было отшвырнуть оружие в сторону, всё равно перезарядить мне было нечем, да и не успел бы я, до поляков было метров шесть. А вот сейчас, когда второй поляк, схватившись за пострадавшее место, упал на спину, я аккуратно положил винтовку на траву, достал клинок и ударил его под рёбра прямо в сердце. Хватило одного удара. Выдернув клинок, я быстро осмотрелся и довольно кивнул. Пока всё шло так, как я и спланировал. Сейчас у меня в планах переодеться, изменить внешний вид под аборигена и двинуть к хутору. Можно конечно в него и не заезжать, но зная, что на хуторе явно ячейка местного сопротивления, что сотрудничает с немцами, стоит её обезглавить. Я был в курсе, что старшим на хуторе был агент в одеяниях священнослужителя. Вот его мне и стоит убрать. С остальными как получиться, со слов Севы остальные были простыми боевиками.

Быстро воткнув клинок в землю, стирая кровь, я дополнительно протёр его пучком высохшей травы, после чего вернул в ножны. Первым делом, проверив тела, оба трупы, стал осматривать телегу, сбрасывая излишки сена. Телегу вместе с мерином я решил прибрать, не пешком же путешествовать если мне вполне неплохое транспортное средство досталось, поэтому и проводил ревизию. К сожалению, огнестрельное оружие было только одно, 'берданка', причём в относительно неплохом состоянии, вот патронов к ней всего шесть штук. После перезарядки осталось пять. Между прочим, патроны были снаряжены бездымным порохом, хотя я слышал, что как раз у 'берданок' использовался дымный. Или я ошибаюсь? Вроде нет.

В телеге нашлось два пояса, именно на одном были подсумки с боеприпасом, спичками, и другими нужными вещами. На обоих ножны с клинками. Один неплохой, другой так себе. Лезвие не из самого хорошего металла, если не заботится о ноже быстро ржавчиной покроется, дрянной металл, с раковинами. Теперь понятно, почему оба поляка были не опоясаны, сняли их перед работой. Ещё в телеге было два узелка с пищей, но я оставил еду на потом, нужно уходить с поляны, по пути пока двигаюсь к хутору и поем. Куда ехать сомнений не было, на поляну выходила одна единственная дорога. Было ещё несколько тропинок, но на телеге мне там не проехать, если и проехать, то будет очень тяжело и трудно. Проще по дороге, пока тут обо мне не знают, нужно этим воспользоваться.

Повесив 'берданку' на плечо, она была с ремнём, я подхватил ближайшее тело подмышки и волоком потащил его к опушке, решив замаскировать тела в кустарнике, где провёл ночь. Оба поляка были выше меня, куда тяжелее, но я имел широкий разворот плеч и вполне достаточно сил, чтобы утащить по очереди обоих. Спрятав тела, я скинул комбез, и вместе с поясом утопил его в глубоком бочажке. Он находился недалеко метрах в ста от поляны. Тут вообще была достаточно болотистая местность. Только после этого я с удовольствием почесавшись в ранее недоступных местах, окунулся в воде того же бочажка и побежал обратно.

Голышом, ёжась от утренней прохлады бегом вернувшись на поляну, я замер у кучки одежды. С самой одеждой проблем не было, я отобрал из двух комплектов более чистую рубаху и штаны, и быстро оделся, лишь исподнее не трогал, его нужно постирать, но вот обувь мне не подходила. Стыдно признаться, но размер ноги у меня был небольшой. Сороковой. А вот трофеями сапоги мне достались настоящие 'говнодавы', сорок четвёртого и сорок пятого размера. Делать нечего сапоги хорошие, не бросать же, связал их в одну вязанку и бросил в телегу, ещё пригодятся, сделаны качественно. После этого подхватив исподнее, не забыв связать оставшуюся одежду в один узел и бросить их следом за сапогами, я побежал к тому же бочажку. Мыла у меня не было, так что стирал нательное бельё и портянки чем придётся, глиной и песком. Ничего, полчаса убил, но постирал бельё. Выжав воду, так же бегом вернувшись на поляну, я бросил исподнее на траву, причём так чтобы оно сохло, взял поводья и, перекинув их через голову мерина сел на облучок, после чего щёлкнул поводьями по спине коня, крикнув:

— Пошёл, Трофей!

Мерин неторопливо стронул телегу с места, и направился к опушке, где тёмным туннелем виднелась лесная дорога. Пришлось перед этим развернуть повозку, так как она стояла кормой к дороге. Сам я выглядел как местный. Конечно оба поляка на голову были выше меня, именно из-за небольшого роста я и попал в танковые войска, не только из-за того что имела права тракториста, ну а там работа была такова что мышцы наработал достаточно быстро. Плечи вон раздались, мускулатура появилась. Так что если рубахи подходили обе, то штанины пришлось закатать, чтобы выглядывали босые ноги. Пока так похожу, а вот когда трофеями достанется мужская обувь по размеру, тогда и сменю облик с сельчанина на человека военного времени. Там по ситуации посмотрим. Тут до границы пару шагов, нужно сваливать, а то как бы погранцам на глаза не попасть. Сева вон по счастливой случайности как-то обошёлся без их внимания, надеюсь, и мне повезёт.

Мерин неторопливо переставлял конечностями, да и я его не поторапливал, причём заметив, что направлять его не надо, тот и сам знал дорогу, я отложил поводья, прижав их ляжкой правой ноги, чтобы освободить руки, и подтянув к себе ближайший узелок с провизией, жадно закопался в нём. Что ж, еда была хоть и простая, но сытная, а главное привычная мне. Вполне себе деревенская. Я сразу ухватил горбушу хлеба, трофейным ножом, тем, что был получше срезал себе кусок, взял дольку сала, оно уже было нарезанным и стал с удовольствием завтракать. То, что я перед этим отправил на свет двух неизвестных мне людей, вернее плохо известных, аппетит мне нисколько не отбило. Смертей я видел множество, всё же участник боевых действий обоих миров, так что смерть поляков для меня осталась фоном за спиной. Да и забыл я уже про них. Этим и отличается воевавший человек с простым гражданином, уметь отсечь смерть других людей. Тут главное определить, что они тебе враги, вот и забываются быстро.

Еда была сытной, но не сказать что разнообразной, так что поел я хорошо, даже овощи пришлись к месту. Я это про лук и чеснок, с салом самое то. Запил квасом из стеклянной бутыли, заткнутой пробкой вырезанной из сердцевины капусты, называлась она кочерыжкой. Кстати, у нас в деревне тоже пользовались кочерыжками, хотя жители сельских мест, где были обширные поля, использовали для этого початки кукурузы, но у нас она не росла, так что использовали что было. Квас был ядрёный, в тему, мне он понравился. Осушил треть двухлитровой бутыли, после чего вернул пробку на место, и снова свернул узелок. Второй я только осмотрел и ничего там не трогал, проверял, есть там что скоропортящееся или нет. Кстати, во втором узелке была бутыль с молоком. Да и вообще разница в обоих узелках была заметной. Я поначалу не понял, почему узла с провизией два, если оба поляка с одного хутора, могли всё и в один сложить, вместе же работают, а потом, посмотрев, что в обоих, понял что у одного или язва или гастрит и он на диете. Тогда стало понятно, почему два разных узла и почему разница в провизии.

Позавтракав, я прибрался на телеге и, оставив винтовку лежать с краю, спрыгнув на лесную дорогу и взяв мерина под узду, дальше повёл его сам, прислушиваясь к звукам в лесу. Телега особо не скрипела, было видно, что о ней заботились и смазывали как надо, так что слушать мне никто не мешал. Пока мы так шли, я стал обдумывать, что делать дальше. Ситуация полностью прояснилась, непонятными мне методами и мотивами меня забросило в третий мир, где не было Севы, и других путешественников. Причём в тоже время и место, как и моего знаменитого однофамильца. В первое время после попадания я ещё не знал как на это всё реагировать, но теперь когда ситуация прояснилась, я уже всё решил. Остаюсь. Не буду жить у портала, и пробовать вернуться обратно. Раз мне дали шанс, то нужно воспользоваться им. Одно было ясно, сразу идти к Сталину не стоит. Тут было несколько причин, я был для него никто, к тому же пропустить то веселье что происходили в сорок первом году, мне не хотелось. А вот когда будет у меня имя, а я был уверен что прославлюсь, тогда и будет возможно заявить о себе... Хм, всё то конечно хорошо, однако зная о крупных поражениях наших войск, умолчать об этом я просто не могу. Там же наши парни гибнуть будут, а из-за своего инкогнито я молчать буду? Да не в жизнь. Вот и стояла передо мной проблема, которую я и обдумывал, шагая по лесной дороге и вслушиваясь в лес. До конца обдумать не успел, рассказ Севы снова подтвердился, я услышал далёкий собачий лай. По звуку веселый, собак или кормили или с ними кто-то играл.

Привязав поводья к ветви дерева, что висела у дороги, а то мерин так и тянулся в сторону хутора, я подхватил винтовку и быстро побежал в сторону звука собачьего лая. Ишь как заливаются. Пояс с подсумками и двумя клинками был на мне, так что можно сказать я был во всеоружии. Талия у меня была осиной. Пришлось проделывать новую дырку, иначе пояс спадал, а сейчас ничего, как на меня сделано.

Заметив просвет впереди, пробежать пришлось всего метров пятьдесят, я замедлил бег и, уйдя на опушку, а потом в лес стал красться в сторону хутора. Добравшись до опушки, подобрал подходящее дерево, и мигом взлетев верх, стал осматривать хутор. Что ж, Янек в форме лейтенанта был во дворе, наблюдал за детворой, что играла с собаками, так что последние сомнения отпали. Совсем отпали. Закончив с осмотром, я спустился и побежал обратно к повозке. Прежде чем начать отстрел, а пройти мимо я не хотел, о чём уже говорил, сначала нужно подготовить пути отхода. Дорога, по которой я двигался от поляны, петляла от границы в глубину наших территорий, поэтому чтобы уйти по ней дальше, нужно было пересечь хутор, через который она пробегала, а я этого сделать не мог, не обнаружив себя. Значит, придётся вести повозку через лес, петляя между деревьями. Вот именно этим я и занялся. На то чтобы обойти хутор, у меня ушло чуть больше часа. Но на лесную дорогу выводить повозку я не спешил, напоил коня в ручье и оставил его в лесу, после чего с винтовкой побежал обратно к хутору. Вот там происходили достаточно интересные события.

Забравшись на дерево, я стал свидетелем того как летучий боевой отряд поляков собирался уходить, явно совершать диверсии в наших тылах. В случае с Севой видимо этого не произошло из-за его неожиданного появления, а тут пять поляков сбирались уходить. Причём трое их них были в нашей форме, Янек лейтенант, ещё двое в форме простых красноармейцев. Двое оставшихся были в старой польской форме и, судя по пулемёту, являлись его расчётом.

— Как интересно, — задумчиво пробормотал я, изучая изменившуюся обстановку на территории хутора.

Жители достаточно душевно провожали отряд, было видно, как им желали удачи, скотины такие. Среди хуторян мелькало и чёрное одеяние священнослужителю. Не знаю, был ли он настоящим попом, или ксендзом, точно не скажу что за сан, но играл он неплохо. Честно говоря, то, что я увидел на хуторе, заставило меня поторопиться. Конечно, связываться с подобным боевым отрядом себе дороже, однако отпускать его гулять по нашим тылам хотелось ещё меньше. Кстати, а откуда пулемёт взялся? В рассказах Севы он ни разу не мелькнул.

От опушки до хутора было метров двести, до толпы хуторян, все двести пятьдесят. Подправив прицел, из этого незнакомого оружия стрелять на такую дальность мне ещё не приходилось, и я не знал всех возможностей этой винтовки, так что целится стал качественно. Для прицельной стрельбы, мне не требовалось приближаться ближе, это Сева так себе стрелок, вот я кое-что умею. Естественно выцеливал я агента немцев в одеяниях священнослужителя, именно он и был главной целью, значит начать нужно с него.

Хлопок выстрела достаточно болезненно отдался в ушах, и приклад толкнул в плечо. Однако я уже выбивал использованную гильзу и вставлял в приёмник патрон. Две шутки для быстрой перезарядки были зажаты у меня в зубах. Следующим я решил снять Янека, однако пришлось на ходу менять свои планы. Пулемётчики неожиданно быстро отреагировали на стрельбу. Один из них присел и встал на одно колено, а второй положил ствол пулемёта ему на плечо, кстати, до сих пор не могу понять, что за модель, и открыл огонь. Стрелял он по опушке, видимо дымок моего первого выстрела они не рассмотрели, так что пули впивались в деревья подо мной и по сторонам, но тоже по низу. Вот возьмут чуть выше и всё, писец котёнку. По звуку пулемётчики определили, откуда стреляли, но то, что я на дереве ещё не поняли. Так что в кого я выстрелил следящего, стало понятным.

Первая пуля вошла в живот священнослужителю, отчего он сложился и упал на пыльную землю двора хутора. Целился я в грудь, так что, прикинув траекторию полёта пули из 'берданки' я выстрелил в пулемётчика. Снова пуля полетела не совсем туда, куда я целился. Нет, попадание было отличным, но всё равно разброс был приличным. Целился я в пулемётчика и, хотя попал в него, пуля вошла сначала в голову его помощника, а потом и в живот самого пулемётчика, тот привстал, перезаряжаясь. Кстати, похоже, это был 'Браунинг', магазин явно на двадцать патронов и вставлялся снизу, а не как у 'Брена' сверху.

Снова перезарядившись, я стал искать следующие цели, однако их не было. Хуторяне попрятались, на виду лежали только подстреленные мной. Понимая, что длительная перестрелка будет не в мою пользу, да и свою задачу я выполнил, ксендз лежал в пыли и, судя по агонии уже отходил, я скатился вниз и побежал к повозке. Поставленную перед собой задачу я выполнил, и хотя не удалось достать Янека, положил пулемётчиков, а те были очень неплохими спецами, судя по их действиям.

Со стороны хутора всё ещё доносились беспокоящие выстрелы, но я не обращал на них внимания, местные ещё не поняли, что я уже ушёл. Благополучно добравшись до повозки, я вывел её на дорогу и, спрятав 'берданку' под сеном, туда же сунул и пояс с подсумками, щёлкнул поводьями. В этот раз мерина я не сдерживал, более того ещё и подгонял. Лишь в тех местах, где корни деревьев выползали на дорогу, переходил на шаг, чтобы не разбить колёса, а там где была более-менее нормальная дорога, двигался очень быстро.

Преследования не было, я его так и не заметил, уверен поляки, если не сдёрнули с хутора решив, что их обстреляли пограничники или ещё кто из наших, наверняка ещё только начали выяснять что произошло, так что фора у меня была большая. Пока по следам найдут, куда я на трофейной повозке двинул, я буду очень далеко. Километров через пять лес закончился и начались поля. Вдали виднелась полоска следующего леса, но по-видимому небольшого, весь горизонт он не занимал. Кстати, левее стояла какая-то наша моторизованная часть, виднелись грибки с часовыми. Не танковая, грузовики в основном были, пушки виднелись, стояли открыто, да и какая-никакая бронетехника виднелась из линейки 'БА'. Хотя нет, танки тоже были, по знакомым силуэтам я опознал 'Бт-7'. Хм, судя по оснащению это был разведывательный батальон. Да, похоже, так и есть, судя по штатам сорок первого года, он и есть.