Такие разные половинки

— Почему она так слаба? — Проигнорировав все намеки женщины, прорычал он вопрос.

Но совсем недавно посетившее его наблюдение не отпускало: раньше арианка демонстрировала чудеса выживаемости и жизнестойкости. В последний же год с небольшим... словно начала угасать, слабея на глазах. Даже не придававший особого значения ее состоянию хозяин заметил!

— Это не слабость, — плечи миротки обреченно поникли, женщина поняла, что помочь несчастной пленнице не сможет. — Когда я говорю о возвращении девушки к родным, рассуждаю не столько о ее будущем, сколько о жизни. У арианцев взрослению предшествует очень важный... обряд. Это обретение связи с энергией их планеты, которая направит взросление. Девушка не может стать женщиной без ее подпитки.

Все это казалось Кирену совершенным абсурдом. У метхов процесс созревания самок воспринимался иначе.

— Понимаете, — взмолилась миротка, не увидев в серых глазах четырехрукого и намека на прозрение, — внутренняя энергия арианцев особенная. До взросления, она как бы рассеивается, растекаясь как тепло. Но для становления их силы, необходима подпитка из вне — священной энергией Цезариона. Она замкнет цикл, перенаправит внутренние потоки, определит дальнейшее развитие.

— Слабость почему? — Кирену надоело слушать этот лепет.

— Без этой подпитки начинается разрушение сознания. И процесс уже идет, — взгляд женщины не выражал сомнения: она понимала, раз метх считает ее созревшей... — Если ее не вернуть на Цезарион, рассудок девочки не выдержит. В итоге она погибнет.

— Погибнет из-за чего? — У метха возникло ощущение, что миротка говорит это специально — из корысти. Может быть, рассчитывает: если вернут Дейнари, о ней тоже не забудут? — Ей не грозит голод, холод или раны. Она так же далека от гибели как ты, злобная самка, от ума. Я приказал тебе объяснить, что с ней творится и почему она теряет силы при отсутствии повреждений, а не заниматься жалкими россказнями.

Плечи женщины дрогнули, сгорбившись, она поникла, опасливо сделав шаг назад. Ярость, идущая от Кирена, заставила ее стушеваться: метх способен наказать ее, если пожелает.

— Арианка больна, — медленно выдохнув, начала она подбирать слова. — Не все раны можно увидеть, бывают раны, которые...эээ... внутри тела. Так и ее... болезнь. Она разъедает изнутри, отбирая желание жить. Сводя с ума болью.

— Болью? — Насторожился метх. — Дейнари больно?

— Мне трудно судить достоверно, — призналась миротка. — Я не испытывала подобного, но думаю — да, временами ей больно. Это же... настоящая рана, пусть и невидимая.

С лица Кирена слетели всякие намеки на опасение. Он повеселел, утратив раздражение.

— Все раны довольно быстро затягиваются, — подытожил он. — И это правильно, мне нужна здоровая самка рядом.

Вопрос: зачем — читался в выражении лица миротки, но, разумеется, она его не задала. Только обреченно прошептала, осознав, что скорее навредила беловолосой девушке.

— Раны затягиваются, когда их правильно лечат.

— Кто же лечит раны? — Хохотнул метх, поражаясь убогости представлений женщины. — Они затянуться сами на теле истинного воина.

Взгляд бесправной пленницы стал тоскливым. Присев, она вновь осторожно погладила спутанные светлые прядки на голове Дейнари, думая о том, что бессильна убедить ее хозяина в необходимости помочь ей.

— Она не воин. И ее раны смертельны. Ей очень нужна помощь...

'Помощь' — этот призыв вновь всколыхнул в памяти Кирена образы двух замерзших тел. Они тоже молили о помощи и погибли, не получив ее. Что, если так, действительно, бывает?..

— Какая?

— Отвезите ее до...

Гневное рычание метха оборвало ответ миротки.

— Душу не вылечить снадобьями. И время тут лишь навредит, — сдалась она, понимая, что его не переубедить. Невероятно, но даже жажда наживы не могла подвигнуть жуткого меднокожего капитана на возвращение арианки. Не повезло девушки попасть в руки того, в ком злоба сильнее корысти. — Тут нужны... эмоции. Чувство покоя, защищенности и... радость. Как можно больше покоя и счастья.

Это единственное что приходило в голову женщине. Доподлинно о сути влияния энергии родной планеты арианцев она не знала — это хранили в тайне. Но по общим представлениям именно таким виделось ей ее влияние. Да и кому повредит покой и счастье?

'Уж точно не бедняжке' — миротка снова грустно вздохнула, наблюдая за бессильно постанывающей девушкой.

Сейчас метх смотрел на женщину как на умалишенную. Покой и счастье? Эмоции?! Кирен и слов-то таких никогда не произносил. Ему и в голову не приходило, что кто-то может всерьез говорить о такой чуши.

А значит... Налицо злой умысел! Проклятая самка, увидев, как повезло арианке оказаться в исключительных условиях его плена, возжелала ей зла. А орудием отмщения избрала его — Кирена. В принципе, метху были ясны ее устремления — сам он испытал бы те же чувства. Вот только в данном конкретном случае, ему не нравилось желание посторонней самки причинить вред Дейнари. Это исключительно его право! Карать или одаривать арианку можно только ему по праву владельца.

'Пощады злобной твари не будет'

Молниеносным движением выхватив клинки, прижал их к шее внушавшей отвращение самки (не считая случая с Дейнари, все женщины вызывали такое чувство). Миротка даже не пискнула, словно ожидала такого исхода. Прикрыв глаза, покорно приготовилась к смерти.

И метх не собирался разочаровывать ее в этих ожиданиях. В чем-то это даже благо — легкая и быстрая смерть — которой она не заслужила.

Но случилось невообразимое! За миг до того как меднокожий приложил крошечное усилие, достаточное чтобы металл вспорол женское горло, в приступе необъяснимой активности с пола взметнулось тело арианки. Откуда взялись силы?

Как пружина, оттолкнувшись от пола хвостом и одной ногой, Дейнари умудрилась подскочить из лежачего положения. С яростным визгом, оглушившим метха, она кинулась на него, уцепившись руками и ногами за его тело и впившись клыками в руку с оружием. Словно обезумевший звереныш, девушка визжала, сильнее и сильнее сжимая челюсти и царапая ногтями тело хозяина.

На миг опешили все — и Кирен и миротка. Последняя и вовсе, в ужасе распахнув глаза, всматривалась в хрупкую фигурку 'оседлавшую' правую пару рук меднокожего с паническим страхом. Она не боялась собственной смерти — давно была к ней готова. Но страх за девушку был реален.

Смешные увечья, нанесенные Дейнари метху, не могли быть серьезной помехой воину. Кирен медлил с 'возмездием' исключительно из-за изумления: кто бы ожидал от Дейнари приступа ярости? Встряхнув руками, попытался отделать от арианки как от надоедливого грызуна. Но девушка вцепилась насмерть.

— Не поз-з-зволю уби-и-ить, — глухо визжала она.

И в дополнение к своим усилием ощутимо треснула метха по лицу хвостом. Этого он стерпеть уже не мог (еще и на глазах миротки!). Мгновенно отбросив на пол клинки, решительно притиснув локтем тело девушки, свободной рукой поймал ее хвост и сдавил что есть силы.

Арианка рефлекторно взвыла, высвобождая его плоть из захвата клыков. Миротка услышав крик девушки, совершенно перепугалась. Она понимала, что за подобное девушку метх порвет на части голыми руками. Сейчас же! Ведомая отчаянием, она решилась на крайнюю меру — отвлечь его гнев на себя. Мысленно убеждая себя действовать себе решительно, она накинулась на другой бок метха, стремясь противостоять ему.

Поступок миротки Кирена шокировал, повергнув в секундный ступор. Он множество раз за свою жизнь смотрел в лицо смерти, встречаясь с самыми опасными противниками. Но никогда еще его не атаковали две безумно визжащие самки!

Когда на нем висела, кусаясь и царапаясь Дейнари, это оказалось вполне сносно (если отбросить ситуацию, даже забавно — чем не развлечение?), но когда к его телу прижалась эта во всех отношения неприятная ему самка... Чувства метха ошпарило волной отвращения! Гадливости...

Пытаясь 'стряхнуть' арианку с руки, он все же сдерживал свою силу, действуя довольно сдержанно, подсознательно не желая нанести ей вред. Тут же среагировал инстинктивно — рывком, стремительно и неумолимо дернул плечом так, что едва вцепившаяся в него ногтями гостья отлетела к противоположной стене. Сила, вложенная метхом в движение, была так велика, что тело несчастной женщины шарахнуло об стену с гигантской силой. Жалобно пискнув, она обмякла, явно потеряв сознание от боли — минимум несколько костей миротки хрустнуло.

Все это Кирен отметил мимолетно, рефлекторно фиксируя в сознании действия противника. Притихшая на миг атаки женщины Дейнари словно взбесилась, увидев печальный итог действий почти соплеменницы.

Такой Дейнари метх видел лишь однажды, когда она боролась с ним, укусив за губу и не желая уступать вопреки явно превосходящей мощи воина. Боролась, готовая погибнуть, но не сдаться. Сейчас силы девушки словно удесятерились. Извиваясь с невероятной стремительностью и ловкостью, она умудрялась ускользать от его рук, одновременно кусая или царапая. Нападая!

Не раз и не два Кирен скручивал ее тисками обеих пар рук, но Дейнари вырывалась. Возможно причина в том, что он и сейчас не мог отвечать ей в полную силу — что-то постоянно мешало причинить ей действительно серьезную боль. А Дейнари... она как будто ничего не соображала, одержимая единственным устремлением — причинить ему боль!

Бросив мимолетный взгляд на лицо арианки, метх с изумлением заметил ее светящиеся желтым светом глаза! Подобного Кирен никогда не видел и мог понять чем вызвана подобная странность. О миротке он и думать забыл! Все его органы чувств сейчас были сосредоточены на бьющейся в истошной агонии ненависти Дейнари. Все силы брошены на удержание арианки.

А сдержать ее было: ох, как непросто. Задача усложнялась для Кирена тем, что он не мог просто оглушить ее ударом — слова миротки о боли, что вероятно испытывает Дейнари, все же достигли его сознания. Ей он не желал такого испытания. И даже сейчас, пытаясь скрутить ее, избавив от нападок, ловил себя на мысли, что сдерживается.

Перехватив неугомонный хвост, что хлестал его по бедрам, ногой, метх изловчился так ударить арианку по ногам, что она рухнула на пол. Мгновенно навалившись на нее всем телом, попытался зажать ее бесноватые конечности между телами. Так лишив Дейнари возможности атаковать, перевел дыхание. Но даже сейчас она не унималась — дергаясь и подаваясь вперед в безуспешных попытках достать его лицо зубами. В глазах девушки не было и намека на понимание — только пустота и ярость. И это интуитивно беспокоило ее хозяина...

Откуда у обессиленной девушки силы на эту борьбу? Метх понимал, что этот всплеск яростной активности не пройдет для девушки даром — когда ее 'отпустит', физическое истощение усугубиться. Ни в одном бою он не думал о состоянии противника, не жалел никого. А вот сейчас... испугался.

Краем глаза заметив что миротка шевельнулась, испытал облегчение. Жизнь в последнее время и так стремительно заполнялась самыми невероятными неожиданностями — Дейнари стала их источником. И я вдруг понял, что избавляться от чужой самки, мне смысла нет.

Лучше использовать несчастную для борьбы со странным безумием арианки — сейчас бьющаяся в конвульсиях на полу девушка меньше всего была похожа на разумную особь.

— Дейнари! — Жестко, приказным тоном, рявкнул я едва ли не в ухо девушке. Присутствовало стойкое убеждение — ее надо немедленно успокоить, пока она полностью не подорвала свои силы.

Эффект мой призыв возымел обратный: арианка забилась сильнее, хрипя и кусая губы до крови — так она силилась скинуть меня, обретя подвижность. Меня эти ее ерзанья тоже не устраивали — они, вопреки ситуации, действовали возбуждающе. А в данный момент это было несвоевременно! Удушье моей пленницы доставило мне новые заботы — рушились намерения провести некоторое время в покое собственного дома. Сейчас я стоял перед выбором: оставить Дейнари в плену своего корабля, отправившись домой в одиночестве, или остаться тут и самому?..

Предпочтительнее — второй вариант. Система жизнеобеспечения не позволит арианке умереть с голоду, а находиться в заточении для нее уже естественно, опять же в себя придет, но... И это 'но' меня раздражало!

Но движения ее тела, что сейчас рывками терлось о мое в тщетной попытке вывернуться, удары ног, что периодически пинали или стискивали мои бедра в надежде оттолкнуть — все это возбудило желание. Желание тем более сильное, что его удовлетворение было в моей абсолютной власти. Но для этого надо быть рядом с девушкой...

Чувствуя, что возбудился не на шутку, я догадался, что быстро с этой проблемой не разделаться — завтра захочется продолжения, и после завтра — тоже.

— Не кричите... — слабый умоляющий шепот-хрип со стороны миротки. — Надо иначе...

Повернув голову в направлении женщины, заметил что она, явно превозмогая боль, пытается дотянуться до Дейнари. Вскинув верхнюю правую руку, сжал ладонью скулы девушки, зафиксировав ее голову в одном положении. Другой рукой ухватил плечо посторонней самки и.. дернул к себе. Несчастная вскрикнула от страха, но сообразив, что я лишь притянул ее к нам, осуществив с трудом дающееся ей перемещение, переключила внимание на арианку. Дрожащей рукой коснувшись волос Дейнари, она начала гладить ее по голове, что-то тихо бормоча. Тембр голоса звучал странно — мягко, увещевательно?

— Отпустите ее, — на миг прервавшись, миротка осторожно указала взглядом на мою ладонь, стиснувшую подбородок.

Скептически приподняв бровь, все же счел нужным согласиться на ее просьбу и руку плавно отвел. Тут же клацнули клыкастые зубы моей пленницы в неловком порыве цапнуть меня за руку. Я, разумеется, увернулся, но разозлился в душе: зачем прислушался к призыву посторонней?

'Не лучше ли отволочь Дейнари в купальню и пару раз мокнуть лицом в воду? А как она отойдет от своего припадка...'

Дальнейшее виделось мне в очень желанном ключе — тело невольно напряглось, кровь прилила к бедрам, усиливая возбуждение.

— Сердце не выдержит, если она не затихнет, — словно почувствовав мое недовольство, забормотала миротка. — Надо лаской...

'Лаской?!' — с трудом сдержал смех. Но это отвлекло от собственных планов: перспектива смерти арианки, подорвавшей все резервы сил, прямо подо мной — не устраивала.

— Отпускайте ее... плавно, — продолжая гладить волосы Дейнари и что-то мягко шептать ей, умоляюще попросила миротка.

Помедлив, послушался и тут. Впрочем, готов был в любой момент опять стреножить арианку — еще одного боя с ней в каюте мне не хотелось, борьба с Дейнари приводила к самым нежелательным сейчас последствиям. К тому же, я устал от долгого полета и нуждался в отдыхе.

Но... или действовали бормотания миротки (а она, едва я скатился с тела девушки, немедленно обняла ее, сдерживая и плавно покачивая), или (что вероятнее!) силы девушки иссякли — Дейнари не набросилась на меня вновь. Веки ее тяжело опустились, по совершенно бледным щекам скатились две одинокие слезинки, девушка обмякла, привалившись к плечу миротки.