— Нет, Николай Сергеевич, до кончины нашего любимого Папа, мне нужно еще кое-что сделать. Итак, продолжаю. В Гавре Вас встретят, чтобы не было проблем с французскими властями. Нашему послу во Франции, барону Моренгейму, Артуру Павловичу, я телеграфирую прямо из Ливадии. У наших фельдъегерей стоит аппарат Бодо. Ваша цель прибытия в Российскую Империю — личное приглашение Императора Александра Александровича. Поэтому в нашем консульстве Вам без вопросов засвидетельствуют паспорта, то есть поставят визы. Ваша задача приехать в Москву 21-22 октября, когда станет известно о смерти Папа. Поселитесь в апартаментах, самых лучших, разумеется, средства у Вас есть. Мы с траурным поездом будем в Москве 30 октября. Вот тогда я и поселю Вас в Кремле. Там, под охраной, и развернёте свою лабораторию будущего. Сразу непременно получите Российское подданство. Я имею право даровать подданство высочайшим указом. Николай Сергеевич, Вы что-то хотите спросить?

— Да, Государь, а разве не в Санкт-Петербурге?

— Столица Российской Империи будет перенесена в Москву. Кремль перестанет быть проходным двором, я превращу его в режимный объект. В Москве не скучайте, изучайте быт, говор, привыкайте к названием улиц, в театр сходите. В Большом сейчас ремонт, а вот в Малом дают "Орлеанскую деву". Блистает Мария Николаевна Ермолова в роли Жанны Д`Арк. Думаю, не пожалеете.

Итак, если вопросов больше нет, одеваемся и пакуем багаж. Завтра будет не до этого.

— Один вопрос! — Иванов поднял руку, как ученик за партой, — вернее сообщение. Вместо меня поедет моя молодая копия. Под удивлённо-вопросительными взглядами он вышел из комнаты, и через минуту возвратился со Спортсменом.

— Какого ч... — вырвалось у Петрова.

Иванов Спортсмена никому ещё не показывал и его демарш вызвал целую бурю эмоций. Только Император знал о нем. Сначала получилась сценка из "Ревизора", затем все загалдели.

Базар прекратил Сидоров, повысив голос: — Я тоже так хочу!!!

Петров, быстро просчитав ситуацию, сказал Императору: — Ваше... э... Императорское Величество, мы берём тайм-аут на сутки. Встретимся завтра утром, — и направился к двери. Остальные Петровы поспешили за ним.

Сидоров сложил в голове, два плюс два, и тоже откланялся со своим семейством.

Когда они остались вдвоём, то есть, втроём, Иванов посмотрел на Императора, и виновато развёл руками.

* * *

На следующий день, утром, к дому Иванова подходила весёлая компания молодых людей. Петрова и Сидорова вполне устроил возраст в районе тридцати лет, а вот с женщинами пришлось повозиться. Вчера Татьяна и Ирина сначала заявили, что не согласны ни на что, кроме как на 18 лет, и только укоризненные взгляды детей заставили их поднять планку до 25-и. И ни на секунду больше! Так или иначе, к вечеру старших Петровых и старших Сидоровых было по два комплекта. Проблему перенаселения решили радикально. Обе новорождённые пары прыгнули в автомашины, и умчались ночевать на старые квартиры, на прощанье, помахав ручкой и чему-то безудержно смеясь. Утром вернулись такие же весёлые, и почему-то не выспавшиеся. Хорошо, хоть вовремя, а то Петров-старый в этом был как-то не уверен.

Ворота им открыл Спортсмен. Старый Иванов решил не высовываться, чтобы не смущать аргонавтов, сидел в комнате с Императором, и был на контроле.

В одной из спален он развесил по стенам зеркала, поставил столик с абрударом и получился такой импровизированный будуар. Спортсмен провёл в эту комнату женщин, а сам пошёл в кабинет, где собрались мужчины.

Татьяна села за монитор и спросила: — С чего начнём?

— Может с нижнего белья, и сразу будем укладывать в чемоданы, — сказала Ирина, — сверху положим платья, чтобы меньше мялись.

— С белья, так с белья, — согласилась Татьяна, и настроила абрудар на большой магазин Луи Виттона на Елисейских полях в Париже.

— Хочу фильдеперсовые чулочки, — смеясь, сказала Даша, — с подвязками.

Увы, магазин предлагал только белые чулки и панталоны, всевозможных цветов и размеров.

— Кажется, персидскую нить персы ещё не изобрели, или французы не додумались изготавливать из неё чулки, — задумчиво сказала Татьяна, просматривая прилавки магазина.

— Я такое надевать не буду! — решительно заявила Дарья, показывая пальчиком на панталоны с оборочками.

— Дашенька, стринги в девятнадцатом веке не в моде, — сказала мама Ира и кивнула Татьяне, — копируй, только размеры нужно подобрать.

Нужные размеры нашлись, и женщины окутались шелком и кружевами.

— Что-то мне это напоминает, — сказала Татьяна, рассматривая себя и подруг в зеркалах, — я поняла, французский бордель, как его в кино показывают.

— Таня, что ты такое говоришь при ребёнке! — напустилась на неё Ирина.

— Молчу, молчу, давайте теперь верхнюю одежду смотреть.

— А куда все это складывать, — Даша осмотрела комнату в поисках чемоданов.

В магазине Луи Виттона нашлись и чемоданы.

Татьяна скопировала один: — Такой пойдёт?

— Ого, — Дарья попробовала его поднять, — да он и пустой, тяжёленный!

Ирина тоже попробовала, и сказала Татьяне: — Они все такие, что ли?

— Все. Делают из тонкого дерева и обшивают кожей. Пластика пока нет.

Даша обошла вокруг чемодана: — Как же мы их понесём? Может, носильщиков наймём?

Татьяна кивнула: — Действительно, в каком кино вы видели, что дамы сами багаж таскают?

Ирина поразмыслила: — Да, я не видела. Хотя, нет, подождите. С парохода придётся самим всё выносить. Носильщики появятся только на пристани.

Татьяна улыбнулась: — У нас за стенкой вон — пять носильщиков! Мужики! — Она постучала ладонью в стенку, — поможете дамам чемоданы нести?

В дверь деликатно постучали.

— Нельзя! — хором крикнули все три дамы, — мы не одеты!

Хотя были одеты с головы до ног, правда, в кружева.

Ирина подошла к двери.

— Чего шумите? — раздался из-за двери голос Иванова.

— Что вы решили с чемоданами? — спросила она, — какие-то они очень неподъёмные даже пустые.

— Мы решили взять два чемодана жёстких, положим в них один абрудар и прочую аппаратуру, остальное — в мягкие дорожные сумки.

— Понятно, спасибо, — сказала Ирина.

Татьяна, которая всё слышала, скопировала три вместительные сумки.

Бельё уложили на дно и занялись платьями.

Решили, что пока достаточно двух комплектов: платье дорожное и платье вечернее.

Выбрали дорожные платья типа "клёш", но отказались от корсетов. Татьяна скопировала себе кофейный цвет, Ирине — синий, Даше — голубой.

Принялись за вечерние туалеты. Гора одежды угрожающе росла.

Потом Татьяна спохватилась: — Девочки, а что мы мучаемся. Давайте оденемся в простые дорожные платья, сверху — плащи-пелерины, а всё остальное купим в этом самом бутике, — и она постучала ноготками по монитору.

— А ведь точно, — подхватила Ирина, там и носильщики уже будут, и багажа имей, сколько хочешь.

Дело пошло веселей. Начали гладить, отпаривать и развешивать на плечиках.

Всего багажа вышло две сумки, Ирина положила Дашины обновки к себе.

Всё, оказавшееся лишним, развеяли, и сели к монитору, рассматривать, чем парижанки украшали себя в 19 веке.

Мужчины сразу отказались от кальсон и нательных рубах. Накопировали современных трусов, маек, носков и вопрос закрыли.

Костюмы выбрали английские, с белыми рубашками, из верхней одежды — двубортные пальто.

Багаж паковали из расчёта один мужчина — два баула с учетом женских вещей. Спортсмен ещё раз сходил к женщинам и уточнил, сколько мест у них получается. У женщин было две сумки, у мужчин получилось три и ещё два чемодана с агрегатами. Всё сходилось. Можно было отправляться в путешествие.

Пришли женщины, забрали у мужчин одежду и потащили её тоже наглаживать.

Когда поздно вечером, усталые и довольные, расходились по домам, Император предупредил, чтобы все выспались. Выспались? Ну-ну...

* * *

Капитан лайнера "Драммонд Касл" Уильям Пирс мог побиться об заклад, что этих людей видит впервые, хотя всех своих пассажиров знал в лицо. Они вышли на спардек из коридора первого класса и уверенно направились к трапу. Пять мужчин и три женщины. Уильям Пирс стоял на мостике и с удивлением наблюдал, как к сошедшим с трапа незнакомцам подошёл человек в русском дипломатическом мундире и заговорил с ними. Затем подал знак, к ним подъехали три пролётки, и началась погрузка багажа.

В это время дипломат собрал у пассажиров паспорта и подошёл к группе стоявших тут же таможенников. Те сделали полагающиеся отметки, и пролётки одна за другой тронулись с причала. Бравый капитан Уильям Пирс ещё больше бы удивился, если бы увидал, как эта загадочная группа появилась прямо из воздуха в салоне первого класса, через пару минут после того, как его покинули офицеры французской таможни. Но бравого капитана отвлекли, и он забыл о загадочных пассажирах.

* * *

Строго говоря, пройти самостоятельно французскую таможню с двумя чемоданами непонятных приборов шансов не было. Но всё обошлось.

Когда Петровы и Сидоровы утром пришли к Иванову, оказалось, что копия Императора уже отправилась в Ливадию. Николай заверил, что военный атташе, поднятый среди ночи, должен успеть в Гавр к 11 часам пополудни, для встречи личных гостей Императора Александра Александровича.

Иванов для начала организовал прощальный завтрак для всех, потом засланцы отправились переодеваться.

Перед копированием Иванов раздал паспорта и деньги. По тысяче французских франков. Это примерно 375 рублей. По тем временам очень солидная сумма. Годовой доход мелкого служащего.

Для копирования перешли в зал. Женщины со шляпными коробками и мужчины с чемоданами занимали немалый объём и копировать их, ничего не задевая, получалось только в просторном зале. Каждый по очереди выходил в центр и Иванов включал копировщик. Потом развеял лишние копии, и началось перемещение. Иванов настроил абрудар на "Драммонд Касл" и включил повторитель. Вся оставшаяся в 21 веке компания сгрудилась у монитора, наблюдая, как их копии начали самостоятельную жизнь.

* * *

Военный агент Российской Империи во Франции, (военный атташе, если кто не понял), полковник Российской службы граф Валериан Валерианович Муравьёв-Амурский был человеком неординарным. Он обожал оккультизм, спиритизм и прочие мистики. Когда его поднял среди ночи Николай Николаевич Гирс, советник посольства, рассказал о телеграмме из Санкт-Петербурга и передал просьбу барона Моренгейма немедленно выехать в Гавр, встретить неких американцев, он тотчас приказал лакею закладывать лошадей. Ночь, срочная депеша от самого Императора, загадочные американцы, всё это ему очень понравилось.

В Гавре он был, когда пароход только начал швартоваться. Валериан Валерианович сразу отправился к руководству порта, предъявил документы и получил право забрать гостей Российского Императора без досмотра.

Дипломат сразу определил, кого он встречает. С парохода они сошли самые последние, одеты с иголочки, глазами шныряют по сторонам, что мужчины, что женщины, очень таинственные. По-русски говорят как-то необычно, может это американский акцент? Хотя Валериан Валерианович по долгу службы встречался с американцами, у этих был какой-то особенный выговор.

Из Гавра в Париж ходил пассажирский состав, и Муравьев-Амурский заранее заказал билеты в первый класс. На перроне, куда их привезли пролётки, мужчины отстранили подскочивших носильщиков и сами занесли свой багаж в вагоны. Валериан Валерианович окончательно убедился, что гости не простые.

В Париж поезд прибыл под вечер. Граф Муравьёв-Амурский устроил гостей в "Hôtel S-te Marie", находящейся по адресу: rue de Rivoli, 83.

Удостоверившись, что они разместились, попросил подъехать завтра утром в посольство для засвидетельствования паспортов и, пожелав спокойной ночи, откланялся.

* * *

Утром следующего дня Иванов проснулся с ощущением, что связи с домом нет. Нет связи с 2008 годом. Это слегка встревожило. Вчера связь была объёмная. Очень помог Император, подсказывающий, что делать и куда идти. Император говорил вслух, его слышали все, стоящие и сидящие у монитора в кабинете Иванова и транслировали в сознание своих дублей, отправленных в год 1894. Всю дорогу от парохода в Гавре и до гостиницы в Париже, перемещенцы чувствовали себя в большой толпе. Они слышали разговоры в кабинете Иванова, разговаривали сами, и это действовало успокаивающе. Что не говори, в такую переделку наши друзья попадали впервые, хватало волнений. И ощущение принадлежности к большой компании придавало уверенности в себе.

В гостинице заняли три больших номера. В одном поселились Сидоровы, во втором Петров с женой, в третьем Иванов с сыновьями Петрова.

Ложась спать, связь решили не прерывать, мало ли что может случиться. Всё же первая ночь в прошлом.

И вот связи не было.

В номер постучал и сразу вошёл Сидоров: — Утро доброе или не очень? Связи-то нет...

— Не паникуй, — Иванов встал и начал одеваться, — сейчас включат, наверное.

В 9 часов утра связи ещё не было и все собрались в номере у Иванова. Нужно было ехать в посольство.

— Нельзя оставлять вещи без присмотра, — сказал Иванов, — ещё не хватало быть ограбленными. Нашим милым дамам придётся остаться. В посольстве можно сказать, что дамы плохо себя чувствуют после вчерашнего. И позавчерашнего, так сказать, на корыте через океан, тоже не шутка.

— "Дамы чувствуют себя плохо после вчерашнего" звучит многозначительно, — засмеялась Ирина Сидорова.

— И что, мы будем вечными охранниками? — возмутилась Татьяна Петрова.

— Хочу Париж посмотреть! — поддержала дам, Дашенька Сидорова, — я никогда не была в Париже!

Иванов всех успокоил. Он сказал, что в Париже они пробудут достаточно времени, в гостинице будут дежурить по очереди, и все успеют погулять по Парижу. Вот только связи нет, это напрягает.

В русском посольстве на улице Гренель наших перемещенцев встретили очень уважительно, очень быстро оформили все документы, про дам даже не спросили. Молоденький письмоводитель поинтересовался, когда господа намереваются следовать дальше, что бы заказать им билеты на "Nord-Express", который следовал по маршруту Париж — Берлин — Санкт-Петербург. Иванов спросил, нет ли прямого, до Москвы. Ему объяснили, что поезд один, но на пограничной станции Вержболово вагоны, следующие до Москвы, прицепляются к московскому паровозу. Это было хорошо, не придётся перетаскивать багаж.

— Сколько дней в Париже пробудем? — спросил Иванов у друзей.

— Смотря, сколько этот паровоз тарахтит до Москвы, — ответил Петров.

— Четверо суток.

— Мда... Я настраивался на две недели... Может, в Берлине остановку сделаем?

— А что в Берлине есть туристического? Лучше здесь по всяким нотр-дамам походить. Плюс не забывай про багаж. Меньше таскать — целее будет.

— Тогда заказывай на шестнадцатое число, что ещё остаётся?

Сидоров кивнул, молодые Петровы пожали плечами. Вопросов не было.