Идеальный Дворецкий. :: Завершено, выложено целиком

— Это мое хобби, — отмерла я. — Обедать будем тем, что поймали эти аматоры?

Антон повернул голову — я мысленно чертыхнулась. Модель, а не дворецкий. Идеальный профиль. Думаю, он бы украсил абсолютно любую фотографию. Сознание тут же подсунуло картинку: полуобнаженный капитан спиной к камере возле черной ванны, протягивает бокал одной рукой, в другой — бутылка шампанского, девушка в пене тянется за фужером, отблески свечных огоньков на мокрой коже. Бр-р, мурашки по спине. Дрожь в ногах.

Ой, нет, дрожь реальна, но не от представленной картины, а потому что катер завелся.

Я удивленно оглянулась — небо потемнело, качка усилилась.

— Шторм, — объяснил капитан, плавно забирая к берегу.

С палубы доносились недовольные крики, возгласы раскаяния и сожаления — погода испортила рыбалку. Василисы нигде не было.

— Где Вася? — Уж он-то должен был видеть девушку, загорающую у капитана под самым носом.

— В каюте, думаю.

— Одна?

Дворецкий чуть повернул голову, словно прислушался к чему-то. Я расценила этот жест, как "сам не знаю и тебе не советую". Ну, да, девочка созрела. Я поджала губы.

Василиса неоднократно поднимала тему взаимоотношений между мужчинами и женщинами, очень часто уроки анатомии мы вместе с Олесей преподавали неродной дочери, будучи в самом лучшем расположении духа. Уверена, что, используя все возможности современного мира, девушка не брезговала и самообучением.

От теории к практике накануне обретения официальной самостоятельности? Я скривилась, словно от песка на зубах. Хочешь избавиться от эйфории и прийти в себя мгновенно — представь кого-то из близких людей, занимающимся сексом.

— Хотите, чтобы я проверил, где она?

Это у меня на лице что ли написано?

— Да, хочу.

— Тогда держите штурвал.

Вот так просто: доверяю вам жизни двух десятков людей, и меня совсем не волнует, что вы ни разу не держались за штурвал.

— Но я не умею!

— Это очень легко. — Это не аргумент. — Намного легче похода в каюту. — А вот это аргумент.

Я кивнула и смело шагнула навстречу риску. Однако трепета ни перед водной стихией, ни перед мощью корабля не испытала. Только когда Антон пристроился за спиной, заковывая в круг объятий, неожиданно почувствовала тепло. И это от человека, который умеет одним взглядом обращать людей в ледышки.

— Руки сюда, никаких резких движений, и не бросать штурвал. Я скоро вернусь.

Послышались ли мне нотки интимности, либо дворецкий, действительно, произнес последнюю фразу с придыханием — не столь важно. Я хорошая ученица, я буду исполнять указания с точностью и усердием.

Не дергаться. Не отпускать. Держать. Не бросать. Не дергать.

— Kate!

— А! — Я закричала и естественно бросила штурвал, но перед этим еще и дернула. Лодка качнулась и те, кто не успел схватиться за поручни — полетели за борт.

— Men overboard! — Завопил тот же, что только что назвал меня по имени.

— Да вижу я! Но я не знаю, как это выключается! — Теперь я уж совсем растерялась, боялась снова притронуться к штурвалу. Вокруг царила паника — мы с бешенной скоростью отдалялись от купающихся в прохладной воде.

Я все еще визжала, таращась на руль, когда сзади подскочил Антон, и не теряя времени на вычитывания нотаций... Да что там — нотаций! Он не потратил времени даже на то, чтобы меня отодвинуть. Схватил штурвал, зажав меня в тиски, кинул властно команду спасать людей и резко заложил влево.

На берег я сходила взмыленная, руки тряслись, ноги не слушались. Василисины утешения влетали в одно ухо, а вылетали через другое. Я боялась поднять взгляд — дворецкий мне так ничего и не сказал.

Зато теперь я полностью уверилась и определилась в собственном отношении к Охотнику — я его ненавидела. Из-за того, что боялась, из-за того, что имела слабость. Ведь страх — это слабая черта? Из-за страха можно потерять доверие к себе.

Ненавижу тебя, Антон-дворецкий!

Небо хмурилось и грозилось разрыдаться.

— Над моей участью хотите поплакать? — Спросила я у туч за окном. Ответом меня не удостоили.

Довольно трудно привыкнуть к опресненной воде. И к минеральной. Она немного подсоленная и вонючая. Но ровно под конец второго дня пребывания на курорте ты уже не замечаешь непривычных вкусовых качеств и с удовольствием поглощаешь влагу прямо из-под крана.

Интернет шутил: не пей воду из крана — она грязная; мой фрукты под краном — будут чистые.

Слава Богу, все, что мылось под водой из кранов Куяльника, не приобретало соленый вкус.

Я зашла в ванную и задумчиво посмотрела на аспидно-лаковую купальню — заманчиво. Только теперь обратила внимание на расставленные повсюду свечи: в основном белые, толстые, и разной высоты. И абсолютно все уже пользованные. Это или от прежней хозяйки осталось, или специально сделано для того, чтобы фитиль зажигался с первого раза. Чтобы гости не стояли с зажигалками над парафиновыми цилиндрами долго и нудно ожидая.

Решив, наконец, что сама природа почти прямым текстом советует понежиться в теплой минеральной ванне — сначала шторм погнал всех домой, потом дождь вымочил, теперь пелена грозовых туч без проблеска на надежду, я оглянулась в поисках полотенец. Чистые, ароматные, аккуратно сложенные. Для ног, для рук, для лица, для тела.

— Ну, я же просила...

Вышла в комнату и обнаружила снова идеальный порядок. Кого-нибудь когда-нибудь бесил идеальный порядок? А меня взбесил.

— Мне нужен человек, который отвечает за работу прислуги, пожалуйста, — я говорила спокойно, но холодно. Надеюсь тех, кто на том конце провода, не обманула моя сдержанность, и теперь они трепещут в испуге — что я сейчас с ними сделаю...

Через некоторое время в дверь постучали.

— Войдите! — Я стояла посреди комнаты, сложив руки на груди и приготовившись выслушивать оправдания.

Как только дверь открылась, я сдулась, как воздушный шарик — в комнату вошел дворецкий, оставив дверь нараспашку.

— У вас что-то случилось, Катерина?

Сама надменность пожаловала ко мне в гости. Он был не просто высок, он был выше всех на голову. И на высоту короны. Я невольно примерила на Антона трехэтажную диадему — ему подошло бы, если бы сломало шею.

— Я хочу узнать, кто сегодня прибирался в моей комнате.

Мужчина заинтересованно поднял бровь.

— Я просила не делать этого до момента личного распоряжения. Но сейчас я вижу, что мою просьбу проигнорировали. — Я обвела рукой комнату.

— Вам не нравится порядок? — А теперь он — воплощение участия. Ненавижу!

— Я люблю свой порядок. Меня устраивают простыни и полотенца трехдневной свежести. Меня устраивает мокрый коврик в ванной. Мне не нужны эти уголочки-треугольнички на туалетной бумаге. Я просто хочу, чтобы к моим вещам никто не прикасался.

Дворецкий выдержал короткую, но многозначительную паузу и обернулся к двери.

— Кто?

Одно короткое слово с вопросительной интонацией породило словесный поток из уст подчиненного, притаившегося за спиной начальства. Просьбу, оказывается, они слышали, передали в службу "рум-сервис", но там, наверное, что-то перепутали, и горничная снова все прибрала здесь.

— Спасибо, — дверь захлопнулась, а дворецкий остался. Я продолжала стоять в той же позе, только пальцы правой ноги нервно прыгали, отстукивая неровный ритм.

Мужчина на миг опустил взгляд, затем сразу перевел его на мебель позади меня и медленно двинулся к окну. Нервная дрожь перебралась от ступни к коленке.

Некоторое время мы оба пребывали в зоне вынужденной аудио-паузы. Только я стояла на месте, немного поворачиваясь по часовой стрелке, а дворецкий обходил комнату по периметру. И только я собралась духом задать вопрос, как:

— Это ваш нет-бук?

— Да, — я кивнула, словно слов не было достаточно.

— Вы не могли бы его включить?

— Он включен. Я оставляю его в режиме сна.

— Всегда? — Длинные пальцы пробежались по клавишам.

— Только днем. На ночь выключаю.

— Сегодня утром включали?

— Обязательно.

— Есть режим экономии энергии и аварийного выключения?

— Был, но он мне мешал. Сейчас, при закрытии крышки, компьютер переходит в спящий режим, но диски не отключаются никогда.

— Хорошо, понятно.

А вот мне ничегошеньки не понятно, но вслух этого говорить не стоит.

Мужчина нажал кнопку включения — в абсолютной тишине номера механическое сердце крохотного плоского робота заработало слишком громко.

— Спасибо, — ни за что поблагодарил дворецкий и направился к выходу.

Я открыла и закрыла рот, не произнеся ни звука. У самой двери Антон остановился.

— Я лично прослежу, чтобы никто из персонала не заходил в это помещение без вашего позволения.

Гад! Всю оперу испортил! Мне так хотелось заморозить провинившегося взглядом, а этот... пришел и все поломал! Уходи из моей песочницы!

Абсолютно злая и расстроенная я крутанула кран горячей воды, отыскала бутылочку с пеной для ванн и принялась методично чиркать спичками, зажигая свечи. Ах, да! Еще бы чего-то выпить!

Спустя четверть часа и одно кровавое пятно на полу — потом вытру — я нежилась в горячей воде с бокалом красного вина под звуки одной из интернет-радио волн.

Стука в двери я не услышала. Поэтому чуть не ушла под воду, когда кто-то дотронулся до плеча.

— Черт бы тебя побрал, Вася! — В следующий раз лягу ногами ко входу в ванную. — Нельзя так пугать!

— А я тебя звала...

— А я тебя не слышала. Говори, чего надобно?

— Я хотела тебе... Ах, это что? Это кровь?! — Глаза девушки расширились от ужаса.

Я проследила за ее взглядом — разлитое и не вытертое вино.

— Ага, кровь. Дворецкого.

— Ты ему нос разбила?!

— Нет, зачем? Просто убила. Потом расчленила и в мусорные пакеты запаковала. А это пятнышко не прибрала — пропустила.

— А за что? — Совсем севшим голосом спросила Вася.

— За то, что нельзя бросать не умеющую водить лодки девушку на растерзание морскому дьяволу!

Взгляд подруги затуманился, она повернула голову и только тут заметила бокал в моей руке.

— Ты вино разлила, — догадалась малявка.

Мне оставалось лишь поздравить Мазур Василису Константиновну с победой в первом туре викторины.

— Слушай, Катя, ты же хотела фотосессию организовать.

— Хотела, но до сих пор не познакомилась с прессой, и не взяла напрокат треногу.

— Так я сейчас все сделаю! — Вася подпрыгнула теннисным мячиком и умчалась в неизвестном направлении.

Надеюсь, она не приведет с собой монтеров и светотехников. А еще больше я надеюсь, что она не найдет штатив, дорогу к моим дверям, и вообще забудет о моем существовании до конца светового дня.

Надежды себя не оправдали. Но, слава Богу, ни светотехников, ни монтеров Вася с собой не привела.

Когда затвор щелкнул в первый раз, кожа на моих пальцах сморщилась и грозилась уже не расправиться.

"Высунь ножку", "покажи коленку", "давай вино выльем струйкой в пену", "я бы не стала переводить такой продукт", "сама такая" и еще очень много фраз и поз, пока я совсем не замерзла в остывающей минеральной воде.

Затем фотограф поменялся местами с моделью, но раздеваться и залезать в ванную наотрез отказался.

— Ты мне лучше скажи, чем ты занималась на яхте?

За десять секунд на лице Василисы отразилось не мене сотни оттенков различных эмоций: задор, смущение, озорство, страх, интерес, колебания.

— В общем, я познакомилась с милым швейцарцем. Его зовут Генрих. Но сделаю я это только по любви!

Я часто-часто заморгала — ничего себе переход на новую тему.

— Прости, я что-то пропустила?

— Нет, ты ничего не пропустила. И даже если бы спустилась в каюту, то тоже ничего не увидела бы. — Это что, я слышу нотки укоризны? Или азарта?

— Я не хотела спускаться...

— Поэтому отправила дворецкого. Спасибо.

Я снова ничего не поняла — интонация, с которой была произнесена благодарность, была больше похожа на настоящую благодарность, чем на сарказм.

— Еще раз, пожалуйста. Вася, ты говоришь мне спасибо за то, что я отправила к тебе в каюту Антона?

— Да.

— И ты не выражаешь недовольства относительно сего факта?

— Нет.

— Что нет?

— Не выражаю.

— Ты довольна?

— Да.

— Вася, почему?

Девушка закатила глаза, изображая загадочность.

— Он такой милый, когда смущается, — Василиса накрутила локон на палец.

Меня начали терзать смутные сомнения. Еще вчера ее глаза горели огнем при одном взгляде на мужчину, а сегодня она уже закатывает глаза, как заправская искусительница. Я в ужасе зажала рот ладонью.

— Ты что, его соблазнить решила?!

— Ну, может и соблазнить. А может, подразнить. Он ведь все равно на другую запал.

Василисин запал тут же погас.

— Ну, и замечательно. Одной проблемой меньше.

— А может быть, и больше, — не унималась "Лолита".

— Какая еще проблема? У тебя проблема?

— Проблема не у меня, — девушка протанцевала к столику с нет-буком и вставила карточку в разъем, — проблема теперь у тебя?

— У меня-то почему? — Вино явно действовало расслабляющее не только на тело, но и на мозги.

— Потому что запал он на тебя, — все еще танцуя под одной ей слышимый ритм, Вася запустила показ слайдов.

Я же осталась стоять в ступоре посреди комнаты.

— Нет, — проблеяла я, — на меня он не запал, это точно. Он меня или в упор не видит, или взглядом, как ножом режет. Холодный, как айсберг. От него веет Антарктидой!

Василиса обернулась, сидя на стуле, и осуждающе, как-то совсем по-взрослому посмотрела на меня.

— Катя, он горячее всех горячих мексиканских мачо.

— Тебе-то откуда знать?! Он надо мной смеется постоянно. За штурвал поставил, бросил одну.

Девушка покачала головой. Я же чувствовала себя пятиклашкой перед учителем — не выполнила домашнее задание.

— Я все-все видела, Катя. Он не бросился на нижний капитанский мостик, не переключил управление на себя. Он взлетел к тебе и даже не попытался тебя подвинуть.

Да, конечно, было такое...

— Но я думала, что он просто хочет показать мне, какая я никчемная помощница. Добить до конца.

— Ага, именно так! — Вот теперь сарказм!

Я продолжала стоять у кровати, пытаясь выстроить логические выводы Василисы в ряд. Наблюдения со стороны — это хорошая штука. Но ведь и мнение может быть необъективным. Я-то чувствую совсем другое!

— Вася, должна тебя огорчить, но романтически настроенным девочкам почти шестнадцатилетним зачастую мерещатся принцы на белых скакунах и нежные касания, даже если бьют в морду. Как Отелло — душит, значит любит!

Вася отмахнулась.

— Лучше глянь, какие классные фотки получились!

Теперь уже я отмахнулась:

— Кушать хочу. Перед сном посмотрю.

Но перед сном я так и не посмотрела фото.

Глава 5.

2 мая.

После ужина были назначены бои в лечебной грязи. Народ безумствовал. Поначалу я хотела сбегать к себе в номер за фотоаппаратом, но затем убедилась, что лучше не напрягаться, а познакомиться-таки с журналистами, и затем выпросить у последних хорошие снимки.