Запчасть для метеорита

— Глава 01 (20 февраль 20XX)

—

* * *

Квартира Фёдора и Натальи

* * *

Наталья забрала у мужа уже выпотрошенные тушки зайцев в полиэтиленовых пакетах и, отметив про себя, что муж с приятелем ведут себя подозрительно тихо, исчезла на кухне. Программа вечера известна заранее — раз ездили на охоту электричкой, то ночевать мужчины останутся здесь. Сначала, как и всегда, в душ сходят, а потом и пить сядут. К этому моменту хорошо бы с готовкой покончить. Вот если бы ездили на машине Димы, то у него бы и ночевали.

В самом ритуале не было ничего мистического. Росли все в одной деревне, что находилась недалеко от города. А раз вместе росли, то и охотились с детства так же. Сначала — нелегально, а ныне — вполне законно. Теперь Федя с супругой жили в городе, в квартире, которую подарили родители, а Дмитрий остался в родном доме один, так как сестра и родители откочевали ближе к Чёрному морю. До места охоты добирались либо электричкой, либо специально приспособленным Диминым автомобилем. Ну, а водителю положено быть трезвым.

Друзья, окончив школу, разъехались учиться по вузам, где Дима изучал сельскохозяйственные машины, а Фёдор осваивал способы установки фальшивых зубов. После учёбы механик ещё и в армии год отслужил. Наталья, была на два года моложе парней и успела за это время окончить техникум как агроном, но по специальности не работала. Зато вышла замуж, одолела двухмесячные курсы бухгалтеров и теперь помогала мужу зарабатывать деньги.

Хозяйка любила такие вечера, но вот именно сейчас почему-то занервничала. Заканчивается обычный выходной с той только разницей, что зимний охотничий сезон закрывается, а это значит, что водки выпьют больше обычного. Вон уже и вода в ванной зашумела.

—

* * *

пятнадцать километров от станции

* * *

Волновалась хозяйка не зря. Охота, поначалу удачная, к вечеру субботы завершилась встречей с Димиными знакомыми, которые к тому моменту успели не только лагерь на ночь поставить, но и хорошо отдохнуть под водочку. У одного имелись серьёзные претензии к Митьке, которые и были немедленно предъявлены. Дело закончилось стрельбой, которую удачно начал Фёдор. Последнему из группы Дмитрий свернул шею уже совершенно самостоятельно.

— Дим, может, зря я стрелять-то начал? — засомневался в правильности своих действий Фёдор.

— Вовремя начал. Сейчас бы мы тут лежали. Шевелись, давай!

Палатку неудачников быстро свернули, трупы стащили под ёлочки, а кровь постарались замести. После этого здесь же разбили свой лагерь и быстро поели. Разлили по пятьдесят миллилитров, а остальную водку Дмитрий сразу спрятал.

Уже по темноте трупы и вражье имущество пришлось тащить почти пять километров до заброшенного карьера, рубить лёд и спускать всё в воду. Оставшуюся часть ночи брели к станции, чтобы при свете дня никому не попасться на глаза вблизи от места преступления.

—

* * *

квартира Фёдора и Натальи

* * *

Чувствуя, что мужчинам нужно посекретничать, Наталья старалась чаще застревать на кухне и даже не прислушиваться к происходящему в комнате. Сильно женщина не страдала, потому что рассчитывала позже допросить мужа с особым тщанием.

Мужчины же, приняв по сто миллилитров, пойло пока отставили в сторонку, не забывая следить за наполненностью рюмки Наташи. Поговорить действительно было нужно.

— Теперь-то что делать? — первым не выдержал Фёдор.

— Прятаться, — тут же рекомендовал напарник. — Ходили слухи, что этот урод, которого ты первым шлёпнул, племянник губернатора. Если это правда — нас точно найдут. Об остальных ушлёпках мало кто вообще вспомнит.

Врач задумался, но вскоре продолжил поиск решения:

— И где станем прятаться?

— Много есть мест интересных. В иностранном легионе пять лет отмотать не желаешь?

— Не тянет что-то. И вообще хотелось бы вместе с женой свалить.

— Её, скорее всего, не тронут.

— Да не поэтому. Просто, если бежать за границу без неё, то, по-честному следует развестись. А куда-нибудь в Казахстан или Киргизию смыться можно?

— Не поможет. В Европу не пустят или выдадут обратно. Годится Центральная Америка. Ну, которая не слишком красная. Иначе тоже могут сдать.

— Думаешь, это надёжно?

— Не думаю. На месте следует как-то хорошо спрятаться. И документы сменить по-тихому.

— Посадят там за фальшивые-то документы, — с сомнением промычал Фёдор.

— Деньги нужны — тогда не посадят.

То, что с хорошими деньгами всегда лучше, чем без оных, было и так понятно. И жену ещё предстоит "обрадовать".

Фёдор прислушался к звукам, доносящимся с кухни, и негромко поинтересовался:

— Помнишь, у меня подруга сумасшедшая была?

— Это которая инопланетян с чакрами искала?

— Ну, да — она, — подтвердил, поморщившись, врач. — Мы с ней ещё паутов кормить ездили на озеро Чеко.

— Я и сейчас помню ваши опухшие рожи. Ты пацана там чуть не зарезал.

— Омерзительное место, — подтвердил медик. — И комарьё за тобой тучами ходит. Такие места можно посещать только зимой.

— Это несомненно. Сейчас-то ты зачем вспомнил? В болота бежать собрался? Так в любом случае до тебя доберутся — вертолёт ныне доступен любому, кто не против платить.

Фёдор молча полез в стенной шкаф, где хранил инструмент и достал старый школьный ранец, из которого и извлёк увесистый прибор.

— За него могут хорошо заплатить, в принципе, — пояснил врач свои манипуляции. — Нужно только суметь продать. А уже с деньгами-то исчезнуть проще.

— Что это? — без особого интереса прогундел Дмитрий.

Парень обладал гнусавым голосом, что, впрочем, не мешало его понимать.

— Машина времени, — не слишком охотно пояснил хозяин квартиры.

— А подробнее? — брови собеседника приподнялись.

— Ну, вот когда пацанёнка вертолёт увёз, и сообщили, что он выживет, то шаман местный со мной этой игрушкой и рассчитался.

— Ага, — ухмыльнулся инженер. — Так ты не только незаконно аборигенам аппендициты отстригал, но и взятки брал?

— Да не хотел я брать. И резать не хотел. Просто ветер был сильный. Хлопец бы всё равно умер. И разрешили мне резать.

— Кто разрешил-то?

— Ну, не знаю точно. Спасатели какого-то врача к рации притащили. Мне ещё медаль потом обещали.

— Но не дали?

— Грамоту дали, — вздохнул стоматолог. — И в институт письмо благодарственное прислали.

— Обидно?

— Обидно, конечно.

— Ладно, что там с прибором?

— Ну, вот, значит, — врач ненадолго умолк, собирая мысли в кучку. — Ящик этот шаману достался по наследству от какого-то другого служителя культа как машина для общения с предками.

— Забавно. Это что значит — чукчи купили у марсиан за шкурки до зарезу необходимую в быту вещицу?

— Да не чукчи они вовсе, — возмутился рассказчик. — Нашел кто-то.

— Г-мм, нашел и враз всё сообразил? Но не смог сообразить, что он стоит бешеных денег?

— Насчёт враз — не знаю, хотя интерфейс вполне понятный, а продать просто не захотел. Да и кому продашь-то? Государство платить не любит. Скорее за него просто убьют.

— Логично. Ну, а тебе с чего отдали-то? Такие продвинутые аборигены могли бы рассчитаться как-то иначе.

— Так продвинутый только шаман. Остальные, как я понял, погрязли в суевериях.

— Это уже совсем интересно, — поощрительно заметил Дмитрий. — Шаман-то — не атеист?

— Вот зря ты смеёшься. Встреча с умершими — к несчастью. Даже кости мамонта найти — и то ничего хорошего. И золота у них нет, потому что это — какие-то отходы жизнедеятельности. Правда, я не понял, чьи. Ну, в общем. Это — то ли слёзы, то ли дерьмо. Не помню уже.

— Аборигены срут золотом?

— Не они, а ихние боги. В общем, нельзя золото добывать. И вообще лучше его не трогать.

— Ну, шкурами бы рассчитались или ещё чем-то.

— Шаману нужно было избавиться от прибора. Паства все несчастья на него списывала. И выбросить тоже плохо — нужно совсем с их земли убрать.

— Теперь понятно. И ты, конечно, не забыл агрегат в работе проверить?

— Не забыл, — подтвердил доктор. — Конечно, дома уже.

— И как оно?

— Работает, как и сказал шаман. Вот здесь выбираем время и можно запускать.

— Не понял. Странно как-то выбираем.

— Точное число оборотов вокруг светила выбрать нельзя. Есть только фиксированные промежутки. Ближайший — примерно шестьсот лет назад.

— Возможно, — уже более заинтересованно согласился Дмитрий. — Видимо пока какие-то есть ограничения в технологии. Или так сделано ради компактности прибора. Но интерфейс действительно забавный. Вот это, видимо, цифры? Что там с твоей проверкой?

— Ну, метрах в десяти вот в этом направлении появляется арка прямо в воздухе. Края подсвечены. Из неё дует сильный ветер. Проходишь вместе с ящичком. Примерно пять минут проход держится — шаман то же самое говорил. Потом вот здесь появляется зелёная полоска, которая постепенно закрывается красным. Шаман считает, что общее время на возврат чуть больше двух суток. Ворота откроются на прежнем месте по нажатию кнопки вот здесь, но если отойти далеко, то кнопки не будет вообще.

— Похоже на правду.

— У меня снимки есть, — обиделся Фёдор.

— Снимок на цифровом фотоаппарате никакого доверия не заслуживает, но вот упомянутый тобой ветер...

— А что ветер?

— Разница в давлении. И, зная тебя, верю, что не придумал. Туповат.

— Чего туповат-то?

— Ладно, не туповат, просто тёмный в некоторых вопросах, — покладисто согласился механик. — Что ещё натворил, кроме фотографирования?

— Кусок стекла сунул под камень, который людские руки ещё явно не кантовали.

— И?

— Нет стекла. Параллельный мир, видимо. И я не только стеклом проверил — один камешек расколол, а вернувшись, нашел его целым. А ещё руку специально порезал — шрам до сих пор на месте.

Дмитрий выпил. Ситуация к шуткам не располагает. Вид прибора тоже вызывает доверие. Вот только есть сомнения, а не глюки ли электромагнитные вызывает установка? Не похоже.

— Ты только раз испытания проводил?

— Осталось-то только два кубика вот здесь, было три.

— То есть два раза ещё можно использовать? Тогда про продать вообще забудь!

Заглотив грибочек, Фёдор поинтересовался:

— Может быть, как-то заработать можно с этим прибором, а уже потом сматываться?

— Возможно. Нужно подумать. И что там с возможными датами?

— Следующая — примерно вдвое дальше от первой, но эти оленеводы и на третью рискнули. Там сильное изменение климата, а предки отсутствуют. Ну, в смысле, ихних предков нет. И вообще нет людей поблизости. Смахивает на ледниковый период.

—

* * *

мастерская

* * *

В то, что их не найдут, Дмитрий не верил, но полагал, что пара месяцев в запасе есть. Нужно быстро на что-то решиться и свернуть дела. За себя не сильно-то и беспокоился, а вот с Федей — хуже. Ещё и хвост в виде жены. Вариант с иностранным легионом не смущал, так как держал себя в хорошей спортивной форме. Страстью с детских лет была классическая борьба, позволявшая хорошо использовать доставшуюся от родителей редкостную физическую силу для своего роста. Впрочем, с ростом как раз и не повезло. Парень недотягивал пять сантиметров до ста семидесяти. Любил и умел драться, хотя сам никогда и не задирался, обладая спокойным нравом. Кроме классики баловался, как водится, и другими видами борьбы просто потому, что не всегда была возможность заниматься любимым видом спорта. В армии добрался до первого разряда по боксу. Жаль было лишиться автомастерской, но такой бизнес ничто не мешает открыть и в любом другом месте. Сотрудников и кузнеца, арендовавшего угол в чрезмерно большом для Дмитрия помещении, следовало предупредить о переезде себя любимого куда-нибудь к родственникам, но спешить с этим делом не стал.

В обед пообщался с арендатором, хотя это и требовало некоторых усилий поначалу — у того была волчья пасть:

— Вот скажи-ка, Вадик, если бы у тебя была машина времени, которая может забросить в начало девятого или пятнадцатого века, то как бы ты её использовал? Вернуться нужно в течение двух суток. С собой можно таскать приличный груз.

— А машинка большая?

— Ну, пусть будет размером с хорошую книгу или ноутбук.

— А сколько раз гулять можно?

— Один.

— Тогда собрал бы хорошо вооруженную команду для охраны. Вот тебя бы позвал. И продал бы бижутерию за иконы или другие артефакты того времени. Монеты, кстати, тоже хорошо бы подошли. А вообще бы мог и остаться там насовсем, но вот я у родителей один, а их с собой брать нельзя — медицина никакая.

— В целом как будто здраво звучит. Но век-то какой лучше?

Вадим не задумываясь, выдал:

— Торговать лучше в пятнадцатом — города крупнее, купцов больше. А оставаться... Это смотря в какой компании. Одному — тоже в пятнадцатом безопаснее. А большой крепкой командой можно попробовать жизнь и в девятом наладить.

— И что за преимущества есть в девятом веке по сравнению с пятнадцатым?

— На Руси можно сделать своё государство со своими порядками, а в другое место соваться не хочется — языковые проблемы или машинку через границу таскать не хочется. Я бы там был, наверное, лучшим в мире металлургом, — размечтался кузнец. — По образованию-то я литейщик, но сталь и из руды сумею получить. Кузнецом же как-то зарабатывать даже здесь могу.

Вадим, к которому иногда приходилось обращаться по делам мастерской, Дмитрию нравился. Парень дружил с головой и, несомненно, руки у него тоже были устроены правильно. К советам следовало прислушаться.

— С языком ты, наверное, прав, — неспешно продолжил механик. — Но я вот сегодня только посмотрел, что из себя представляет Русь начала девятого века. Там такой беспредел был, что Рюриков призвать пришлось. Если это правда, то, похоже, все резали всех. Не до металлургии, знаешь ли, в таких условиях.

— Так я и говорю о том, — оживился литейщик. — Любой решительный малый с небольшим, но хорошим войском, может составить Рюрикам конкуренцию. А с огнестрелом, наверное, любое войско в тех местах будет хорошим.

В общем, Дмитрий пришел к выводу, что надежнее всего бежать именно в прошлое. И именно в начало девятого века. В этот же день Фёдор поведал жене о неприятностях, приборе и позиции подельника. В девятый век женщина не рвалась, но и с мужем расстаться не пожелала, так что согласилась на бегство сразу. Оставалось уточнить детали.

—

* * *

дом Дмитрия

* * *

Вечером Фёдор с супругой прибыл с визитом к Дмитрию на дом. Наталью врач успел посвятить в текущую ситуацию, а Дмитрий, с их разрешения, ввёл в курс дела двоюродного брата — Юрия.

Братья были одного роста и возраста, только вот волосы у Юрия были светлыми, а у Дмитрия чёрными. И напрягаться Юрий тоже не любил, а потому пошел после школы не в вуз, а в техникум, где и выучился на электрика. Спортом, в отличие от кузена, никогда не занимался, курил, но мог не пить. После учёбы хлопца сразу призвали в связь. Лишение свободы ни за что — ни про что раздражало, а бесплатность службы злила. К тому же первое время службы мешали неправильные рефлексы. Обычно-то, если кто сильно пристал, как было? Бьёшь первым и быстро сматываешься. Потом возвращаешься, но уже с Митькой. Всё равно доставалось, но хором получить на орехи было не так страшно. К тому же львиная доля колотушек всегда доставалась брату. Бить первым Юра так и не перестал, но вот сбегать разучился ещё в техникуме — просто некуда было. Считать неприятности Митьки своими всегда было привычно, поэтому следовало держаться ближе к брату, даже если придётся уехать. В общем, Юрий принимал участие в совещании на тех же правах, что и Наталья.

На то, что эмигрировать лучше не в пятнадцатый век, а в девятый согласились все и быстро — к российской государственности ни у кого тёплых чувств не было. А вот сама идея уйти в прошлое обсуждалась дольше. Собственно, смущало медицинское обслуживание той эпохи. И с этим оставалось как-то смириться.

— При монголах хоть какой-то порядок, — считал Дмитрий. — А в девятом веке такой беспредел, что Рюриков звать пришлось.

— Там больше порядка лишь в том смысле, что начальство крепче сидит, и никто не смеет рыпнуться, — прокомментировал Фёдор.

— То есть ту же ситуёвину мы и сейчас имеем? — ответствовал Юрий. — Реализьм. Можно уверенно сказать, что нас ограбят, и никто не вступится. Сами защититься не сможем.

— А в девятом веке сможем? — ощерилась женщина.

— Шансов точно больше, если нет ещё государства, — пояснил Фёдор.

После того, как сошлись на времени, сколько-то обсуждали желаемую точку на карте. По началу, переговоры шли легко. Так все согласились, что тащить прибор через границу не стоит — рискованно. Но и Российская Федерация велика. Правда, львиную долю страны быстро отбросили, ведь аэропорт — почти та же таможня.

— Может быть, стоит просто сесть на какое-нибудь хорошее месторождение с чем-то полезным? — не слишком уверенно предложил Юрий.

— Удобнее обосноваться в районе Киевской Руси, — внёс коррективы Фёдор.

— Это почему?

— С языком проще. И внешним видом выделяться не будем.

Немного пообщавшись, все согласились, что вписаться в европеоидное общество будет проще. Действительно, необычный внешний вид может породить лишнюю напряженность на первых порах. Однако Наталья забраковала идею Юры:

— А я не хочу жить на руднике. И вообще, богаче жизнь в торговых городах, а не в промышленных центрах.

Мужчины примолкли, переваривая мысль, пока Фёдор осторожно не поинтересовался:

— Тогда это должен быть порт вроде Стамбула, но такие места почти все заняты. Курортное место не подойдёт?

— Мест-то под порт свободных много, но нужен торговый путь, — пессимистично гундел Дмитрий. — А курорт требует лёгких и безопасных транспортных путей.

Наталья не отступала:

— По рекам путь из варяг в греки идёт. Или в персы. Нам для начала вполне подойдёт, — пробубнил Дмитрий. — Торговцы шмыгают небольшими бандами. Мы справимся. Если, конечно, большим войском не попрут.

— Ха! Удобные места наверняка заняты и без нас. Начинать жизнь с захвата поселения совершенно неправильно — все соседи на нас ополчатся сразу. Садиться нужно в незанятое место и делать его привлекательным для торговцев, — заметил врач.

— Так, это..., — замычал Дмитрий. — Канал можно сделать. Ну, там, Волга-Дон, например.

Наталья такую идею восприняла скептически:

— Слишком большое строительство. Советский Союз строил несколько лет.

— Ерунда. Нам не нужно париться над масштабным проектом с глубиной в несколько метров. А в верховьях и длинна будет небольшой. Канал Обь-Енисей построили очень быстро и без напрягов. И вообще этот путь использовали тысячи лет. Нам можно канальчик копнуть на месте какого-нибудь волока.

Пришлось за справкой лезть в интернет, после чего стало ясно, что канал с гарантированной глубиной в семьдесят сантиметров сделать можно. По крайней мере, новгородский ушкуй вполне пройдёт. Впрочем, в начале века этого города или ещё не было, или поселение просто не успело прославиться. Над конкретным местом строительства гидросооружения предстояло ещё подумать. К тому же Наталья напомнила, что землекопов нужно нанимать и кормить:

— А на какие деньги копать-то будем? Да и самим что-то кушать нужно первое время.

В общем, подумать было над чем. До завтра. Следовало поторопиться, так как свалить решили в течение двух месяцев. А исчезнуть из дома следовало не позже чем через две недели. Очень желательно было бы расширить состав участников экспедиции, но это уже на месте перехода. Дмитрий должен был попытаться сманить Вадима, не рассказывая об убийстве.

Фёдор с женой заночевал в деревне у родственников, а Юрий потопал ночевать к родной бабке, с которой уживался лучше, чем с родителями.

—

* * *

Мастерская

* * *

Вадим действительно ехать отказался и очень расстроился, что уезжает Дмитрий. В одиночку кузнецу такое помещение арендовать было не по доходам. Однако помочь согласился.

— Книги и фильмы по обработке металлов я тебе подберу. Ну, и оборудования списочек прикину на первое время.

— В смысле?

— Прежде всего, кузнечнопрессовое и литейное. Когда вы определитесь с мощностью электростанций, сделаем окончательный выбор. Токарный станок ты же собираешься забрать, а значит и электростанция будет.

— На эту тему мы ещё не говорили. Наверное, Юрка электричеством займётся. Но денег-то особо у нас нет лишних, — со вздохом сообщил хозяин мастерской. — Опять же, со станком я что-то умею делать, а металлург вообще никакой. Станочку, кстати, уже больше сорока лет, но, надеюсь, ещё послужит.

—

* * *

Квартира Фёдора и Натальи

* * *

Вечером собрались дома у Фёдора. Спиртное не потребляли, так как Юра с Димой подъехали на своих автомобилях сразу после работы. Наталья предложила, прежде всего, обдумать финансовую составляющую проекта и расписать подробно работы на первые дни после заброса.

— Чего там думать-то? — удивился Юрий. — Берём пластмассовой бижутерии побольше и продаём.

Сама идея возражений не вызвала, но быстро выяснилось, что хочется обзавестись жильём и где-то даже крепостью типа бревенчатого забора.

— Всё так, — вынужден был согласиться электрик. — Тогда нужна лесопилка. Вот лишние доски и станем продавать.

Этот бизнес устроил всех, ведь строиться действительно будет нужно. Практически без разногласий порешили, что следует обзавестись ленточной пилорамой, строгальным станком и агрегатом, способным калибровать брёвна, что позволит строить почти без гвоздей. Так же решили прикупить и готовые проекты подходящих зданий. Наталья настояла на том, чтобы и сельским хозяйством заниматься, так как нет никакой гарантии качественного снабжения.

— Многих современных и привычных нам культур вообще тогда не возделывали. Семена и животных нужно взять с собой обязательно, — сообщила молодая женщина.

Хоть как-то определившись с бизнесом друзья смогли и место перехода уточнить. Первым позывом было осесть у Волги, но быстро выяснилось, что в подходящем для канала месте нет леса. Большого выбора не оставалось, а потому быстро договорились селиться в Смоленской области неподалёку от Ельни. К несчастью, кроме как пересечение торговых путей, область ничего хорошего собой не представляла. Но вот каналов там можно накопать много, так как в местных болотах находился исток крупных по местным меркам рек, которые имели выход к трём разным морям. Беглецы надеялись, что в девятом веке и лес ещё вырубить не успели. Первым пока решили копать канал Волга — Днепр. Вернее, не Днепр, а Десна. Уже позже, если получится, прокопать канавки на Дон и Западную Двину.

В свете новых договорённостей всем предлагалось подумать над закупками и иными потребностями. Не всё можно купить в магазине. Фёдор, в соответствии с дипломом, отвечал за медицину. Электроэнергетика, связь, сигнализация тоже без вопросов достались Юрию. Наталье отошло сельское хозяйство и обеспечение быта. Дмитрий должен был подумать над производственным оборудованием, инструментом и обороной.

—

* * *

Мастерская

* * *

В этот раз собрались в автомастерской, где Дмитрий предупредил сотрудников о скорой ликвидации предприятия, но пока никого не уволил. К тому же хозяин спешно осваивал кузнечное дело под чутким руководством Вадика. Кабинет начальника легко вместил всех. За председателя работала Наталья, которая, прежде всего, сообщила, что доски — лишь самое первое производство.

— Как она? — тихонько поинтересовался Дмитрий у Фёдора.

— А ты знаешь, держится. Даже лучше меня.

— С тобой-то что за беда?

— Так с необходимостью смыться я смирился, но чем займусь-то? Я ведь скорее слесарь, чем врач.

— Да не парься! Аппендицит ты уже освоил, — поддержал приятеля боксёр, пользуясь тем, что Наталья что-то заинтересованно обсуждала с Вадимом. — Вшей с глистами изводить нужно научиться и раны обрабатывать.

— Я понимаю. Даже физиотерапевтические приборы в список внёс. Это для восстановления после лечения. И микроскоп.

Идей для бизнеса нашлось немало. Спирт и сахар обещали хорошие деньги, но не сразу. Подковы для лошадей, кирпич, черепицу, дверные петли и подшипники под тележное колесо можно было делать тоже без особого труда и конкуренции, если озаботиться оснасткой заранее. Мельницу для зерна имело смысл захватить с собой, так как помол тоже мог дать дополнительный доход при некотором везении. Оборудование для производства ткани решили с собой не брать, но прихватить три электрических бытовых прялки и одну ножную. Само собой, Наталья собиралась прихватить и швейную машинку с ножным приводом. Избавиться от автоматической стиральной машинки женщина отказалась категорически, заявив, что придумает что-нибудь вместо порошка.

О главном от безысходности договорились быстро — проход открывается на короткое время, так что нужно всё втащить быстро. Поначалу предложено было использовать КАМАЗ с прицепами, но техника получалась дорогой и не сильно нужной впоследствии. Остановились на том, что берут с собой Трактора МТЗ-82 с прицепами, причём один из них должен быть ещё и экскаватором с бульдозерным ножом. Плюс тракторная сверлилка. Обратное открытие прохода собирались использовать для того, чтобы затащить вторую партию прицепов. Коровы и лошади пойдут своим ходом, а остальная скотина поедет.

— Итак, господа, — вещал Дмитрий. — Бензиновую технику берём только от безысходности, если нет ничего другого. Дизельные двигатели нам подходят только способные использовать биодизель, хотя я рассчитываю гнать топливо из торфа. Он там есть. Соответствующее оборудование придётся купить. Юра, всё понял? Никаких бензиновых генераторов!

— Да понял я. Будет дизельный, ветряных пара, два гидро, газогенератор для опилок и ещё два под биогаз. Это пока мы деньги не считали. Так же нужна будет установка по переработке дерьма в удобрения и газ. Соответственно, для газа резервуарчик кубов на восемь и компрессор. Баллонов нужно несколько штук.

— Согласен. Тогда хорошо бы иметь газовую арматуру и какое-то оборудование под него. Ну, варочную плиту, что ли.

Никто возражать не стал, и хозяин мастерской продолжил:

— Из сельхозтехники мы с Наташей присмотрели крутую сеялку, которая поможет обойтись без плуга и бороны. До кучи вписали жатку тракторную же. Ну, на всякий случай, — гундел Дмитрий. — Будем ей пользоваться, когда зерноуборочный комбайн сломается. Он тоже прицепной, из экономии. А ещё рулонный подборщик берём и плуг. Ну, это совсем на тяжелый случай. Ещё для картофеля нужны сажалка и копатель. Без комбайна обойдёмся.

Упарившись, Дмитрий подождал возражений, а так их и не дождавшись, продолжил уже бодрее:

— А ещё конные косилки двух типов нужно взять и грабли как образцы для производства. И отдельно берём электрическую молотилку. Для компоста пишем два разных измельчителя — только травы и универсальный для любых кормов.

— Доильный аппарат впиши! — намекнула Наталья.

— Пока принято, — резюмировал Юрий. — Всё в рамках имеющихся энергетических мощностей.

— Есть ещё металлургическое оборудование, — неуверенно пробормотал Дима.

— Оно нам действительно нужно?

— Федя с Вадиком считают, что да.

— Какое?

— Индукционный нагреватель для кузницы и индукционная же плавильная печь. Печка есть двадцать пять киловатт.

— Подходит, — согласился Юрий. — Но странно, что в списке нет молота или пресса.

— Я мощные домкраты вписал. Если денег найдём, то молот, конечно, тоже нужен, — немного подумав, Дмитрий пояснил: — Пресс тоже нужен, но мы по общей массе можем не пройти.

— Глава 02 (27 февраль 801, 27 февраль 20ХХ)

—

* * *

Оружие

* * *

С оружием в России ещё с советских времён остались проблемы, а становиться жирными и беззащитными карасями никак не хотелось. В наличии у парней было по карабину и ружью, но это и всё. Боеприпасы к тому, что есть, придётся взять с собой, но этого мало. К тому же такой припас расходуется. Первое, что пришло в голову, и было всеми поддержано, это закупка старых стволов по деревням с переделкой их на обрезы — покупать пистолеты с гранатами парни не решились.

— Вот я дурак-то, — схватился за голову Дмитрий.

— Ну, не всегда же? — засомневалась Наталья.

— Продолжай! — поощрил приятеля Фёдор.

— Всё жадность. Были же у меня гранаты.

— Из армии?

— Ну, да. Четыре штуки.

— И где они? — заинтересовалась женщина.

— Да, это, менты как-то скупку оружия объявили... И цену хорошую давали. Я и повёлся.

— Всё продал?

— Конечно. Там ещё патронов десяток к крупнокалиберному пулемёту был. Но их и не жалко.

— Реализьмь, — возмутился Юрий. — Ты мне не мог предложить?

— Ты бы забрал бесплатно, да ещё и засыпался бы.

На это возразить Юрию было нечего. Ежу понятно, что платить бы не стал. И, скорее всего, действительно спалил бы брата.

Пока компания переваривала утрату, поругиваясь между собой, Юрий пошёл заваривать кофе и перекурить ради успокоения нервов. Фёдор на всякий случай поинтересовался у механика:

— Дим, ну, а всякие там катапульты сможешь сделать на месте?

— Смогу, конечно, но это нас не спасёт. В средневековье таких умельцев — что грязи.

— Согласна. Но всё равно что-то привычное для того времени нам нужно. Ведь мы собираемся нанимать людей, — произнесла женщина.

— Ты права, — согласился Дмитрий. — Давай купим штук двадцать мачете на всякий случай. И этих, можно, луков блочных с десяток. С ремкомплектами, конечно.

— И защиту. Я не хочу быть подстреленной. Сами же говорите, что кто-то напасть попробует непременно.

То, что броня может хорошо помочь в бою девятого века, признано было несомненным, но поиск защиты занял немало времени. В конце концов, вписали десяток недорогих шлемов с поликарбонатным забралом от холодного оружия и три дорогущих изделия. Со щитами, из-за отсутствия опыта их использования, поступили просто — вписали пять больших и столько же маленьких. С остальной защитой поступили также — взяли два вида по пять экземпляров. Правда, Фёдор, немного занимавшийся в детстве хоккеем, предложил взять просто спортивную защиту и добавить металла. Пожелание зафиксировали на тот случай, если появятся лишние деньги. Также поставили галочку на счёт обычных строительных касок.

Фёдор с Вадимом пообещали зайти в музей и нарубить из листа пружинной стали заготовок под сабли разных размеров. Кроме того, они же пообещали заняться пушками.

Некоторое время компания собиралась с мыслями, пытаясь выдать что-то вменяемое. Наконец, Юрий вспомнил, что у него есть приятель, который занимается ракетами. Когда-то и сам электрик этим слегка баловался

— Я, это, куплю у него один экземпляр для примера, и чтобы потребные материалы прикинуть, а топливо там — смесь сорбита и калийной селитры. Возьмём по полтонны того и того, а если не понадобится, то и без ракет в дело пойдёт.

— Ну, селитра-то пойдёт на удобрения, а сорбит на что? — заинтересовался Вадик.

— Съедим вместо сахара.

От отчаяния вписали пять пневматических винтовок помощнее из тех, что можно купить без особых проблем, прельстившись барабаном на 10 выстрелов. Но здесь опять Юрий нашел выход:

— Вот, пока бездельники по сайтам шныряли, умные люди за них думали.

— Ты, что ли, поумнел? — удивился Фёдор.

— Всегда такой был, — гордо вскинул нос электрик. — Во-первых, винтовки нужно делать самим. Пусть будут однозарядные, но убойные. Насос понадобится для зарядки баллонов. Во-вторых, можно сделать несколько огнемётов, которые и оружием-то по закону не считаются. В-третьих, давняя моя задумка, но только сейчас вспомнил — из газового молотка делаем пистолет.

— Ну, можно, — загундел Дмитрий, сразу ухвативший мысль. — Пистолет только нужно брать такой, чтобы на морозе работать мог. Вот завтра же один куплю и попробую. Только стрелять он будет метров на пять-шесть. Ствол придётся приделать сантиметров на тридцать и гвозди в кассетах на пули поменять.

—

* * *

Пушки

* * *

С утра Вадим с Дмитрием заехали в магазин, набрав пакет пойла с закусью, и сразу отправились в танковое училище, где у механика был знакомый артиллерист. Тот быстро уловил суть проблемы и набросал простенькую картечницу, посоветовав порох для неё брать в банках прямо в охотничьем магазине. Пушка получилась сложнее, но её и заряжать можно было патронами с казённой части. Порох — тот же. Гильзы офицер рекомендовал делать из нержавеющей стали, а цилиндрическую боеголовку использовать из мягкого металла, которая в патрон просто запрессовывается. Капсюль не предусматривался, а подрыв пороха должен происходить через отверстие в корпусе патрона, куда втыкался бикфордов шнур. Таким образом, сам ствол не требуется чистить после каждого выстрела, но за каналом шнура следить всё равно нужно.

— Испытать-то у вас можно будет? — на всякий случай поинтересовался Вадим.

— Конечно. На полигоне.

— Что мы должны?

— Мне одну картечницу без лафета в класс и поляну накроете человек на десять. Думаю, примерно столько народу соберётся посмотреть на стрельбу.

— Добро.

Из экономии пять картечниц и две пушки практически полностью изготовили в металлургическом училище. Там же заказали и пули для пушки, наказав изготовить по десятку медных и свинцовых. Гильзы тоже сами делать не стали, заказав полторы сотни частным образом на машиностроительном заводе. Тот же завод нарубил сабельных заготовок из трёхмиллиметрового листа. А вот лафеты делали у себя в мастерской, предусмотрев не только систему наведения, но и простенькую амортизацию.

Пятнадцатикилограммовые картечницы Дмитрию понравились, но вот пушки тянули на все восемьдесят, и одному человеку таскать их было трудно.

—

* * *

Револьвер

* * *

Пистолет, сделанный из газового молотка, привлёк внимание всей автомастерской, в которой и испытывался. С пяти метров он специальной свинцовой пулей, легко пробил пятисантиметровую доску из лиственницы. Агрегат, конечно, был тяжелее обычного пистолета, но смог отстрелять всю сороказарядную ленту за двадцать секунд. Приёмная комиссия решила, что необходимые детали, главными из которых были ствол и кассета, нужно делать до отъезда, а вот приобретение недостающих молотков пока отложила. Хотя бы по разу стрельнули все присутствующие.

В этот же день Наталья, впечатлённая массой получившегося оружия, которое предполагалось ещё и таскать на себе, зашла в гости к родному дяде, у которого и выпросила самодельный револьвер. Тому нелегальный ствол достался ещё во времена антиалкогольной компании. Пьяная драка у ресторана подзатянулась, а когда подъехала милиция, кто-то из участников шоу сбросил компромат в сугроб. Дядя молодой женщины в это время мирно перекуривал неподалёку, а после того, как народ рассосался, не поленился и выяснил, что именно было сброшено.

— Да забирай, конечно, раз нужен, но я бы не советовал им пользоваться, — ответствовал родственник. — Он же под строительный патрон, а металл — ну, полное дерьмо. Легко покалечишься.

— Давай сюда! Я не собираюсь из него стрелять — просто образец нужен.

На следующий день револьвер был уже у Дмитрия, с которого мадам потребовала что-то похожее, но безопасное.

— Сделаю, — согласился механик. — Но его же заряжать замучаешься. И полуавтомат, к тому же.

— Ничего страшного — время я найду, но можно сделать шесть выстрелов подряд. И носить его можно.

— Носить-то можно, но патроны придётся покупать — на месте мы их не сделаем.

Исполненный правильными руками и в пяти экземплярах, револьвер ту же доску мог пробить уже с десяти метров.

—

* * *

Квартира врача

* * *

Наталья, взявшая на себя бухгалтерию, оповестила собравшихся, что понадобится не менее семнадцати миллионов рублей, а ещё правильнее ориентироваться на восемнадцать:

— Это для красивой жизни, — уточнила она.

— А имеем что? — полюбопытствовал Юрий.

— Что имеем? Вот, смотри, у меня все расписано. Нашу квартиру можно продать, ну, за миллион — за два. Димина мастерская — три миллиона. Ваши домики — по миллиону максимум. Итого получается шесть миллионов. Еще двенадцать миллионов нам не хватает.

Народ задумался, прихлёбывая кофе — спиртное решили пока не употреблять. Наконец, Фёдор предложил просто расширить состав участников:

— Каждому новому поселенцу понадобятся только личные вещи. А общего имущества хватит на всех.

— Это только до определённого предела, — возразила ему жена. — А дальше понадобится дополнительное жильё, мебель и так далее.

— Возможно, что людей у нас прибавится, когда до Смоленской области доберёмся, — поддержал женщину Дмитрий. — Очень хочется получить эксперта по оружию того времени.

— В смысле? — не сразу понял врач.

— Нужен человек, умеющий пользоваться луком, арбалетом, саблей, копьём, — пояснил Митрофан. — Ну, или хотя бы чем-то из перечисленного.

— Что, грабить кого-то будем? — вяло поинтересовался Юрий. — Опасное это дело.

— Нас и без того ищут. Ну, пока не конкретно нас, конечно, — отозвался Дмитрий, но, поморщившись, продолжил:

— Кредит без отдачи можно взять в банке, но стрёмно это. Да и родню подставим.

— Кредит без отдачи? А кто нам даст такой кредит наличными? — усомнилась Наталья. — Ты думаешь, можно взять такой большой кредит? Ну, триста тысяч рублей взять можно или что-то около того. Можно попытаться взять лизинг, это — да. Тогда вот здесь, всё что нам нужно медицинское, мы возьмём. Еще Дима кое-что из оборудования сумеет получить. Но это не слишком сильно поможет. Это покроет нам лишь...

Мужчины перестали слушать Наталью, которая продолжала оживленно обсуждать детали получения и реализации кредита сама с собой. Юрий, как единственный курящий, вынужден был удалиться. На кухне он без помех успел обдумать проблему, а, вернувшись, притащил исправленную версию грабежа.

— Слухай сюда, недоумки! У нас ведь есть два заброса?

— Да, ответил Федор. Будет время на разведку местности.

— Так забьем на это дело и используем первый заброс сугубо для финансирования второго.

— Это как?

— Ищем поблизости небольшое и ныне брошенное, но очень жирное в прошлом месторождение золота. Вот его-то и почистим за имеющиеся двое суток. Земснаряд с драгой и экскаватором берём в аренду. Сначала потренируемся денёк, а для заброса откочуем в другое место.

— Месторождение золота? А что мы потом будем с этим золотом делать? Как мы будем его продавать? — засомневалась женщина. — Придем и покажем, что у нас так много золота, нас сразу в чем-нибудь заподозрят и в тюрьму посадят.

— Сумеем продать, — хором подтвердили Дмитрий с Фёдором.

— Но, недорого, — уточнил врач. — Есть у нас знакомый один... И даже не один...

Через несколько часов выяснилось, что проще всего операцию провести на Алтае, так как на Чукотке и в Иркутской области почти везде всё ещё копают, а в Кузбассе ничего жирного и не было. Кроме того, недалеко от Телецкого озера есть даже специальный аттракцион для туристов, желающих покопаться на заброшенном руднике.

—

* * *

Пушки

* * *

Вадик к делу подошел серьёзно и убедил Диму стаскать готовые стволы на ультразвуковой анализ. Картечницы получились по пятнадцать килограммов, если без лафета, а пушки — по восемьдесят, так что нетрудно было возить всё сразу. Убедившись, что всё сделано правильно, покатили к танкистам.

— Что-то не видно воронок от стрельбы, — обратил внимание Вадик.

— Так здесь танки и не стреляют. Только катаются.

— А мы тогда здесь зачем?

— Стрельбище для стрелкового оружия здесь же. Нам достаточно, пояснил военный.

К стрельбе дежурный офицер никого не допустил. То есть, зарядить-то орудия Дмитрию с Вадимом доверили, а вот факел поднёс профессионал, предварительно всех отогнав. Правда, и сам он быстро слинял от пушек, после того как поджег шнур. Отстрел всех орудий занял немало времени, поскольку после каждого выстрела определяли его эффективность, а картечницы проверили ещё и двойным зарядом.

— Напрасно лафеты четырёхколёсными сделали — под их установку нужна ровная площадка, — навёл критику один из любопытствующих офицеров. — И установку на лыжи нужно предусмотреть.

— Это я уже понял, — согласился с ним Дмитрий, а Вадику пояснил:

— Лафеты я и на месте переделаю, а колёса лишними не будут.

—

* * *

Золото манит нас

* * *

Наталья выехала в район Ельни раньше всех с заданием арендовать деревенскую избушку на два месяца. Вскоре к ней присоединилась и остальная компания, кроме Юрия, который лично занялся поиском месторождения золота.

Годились только полностью заброшенные и очень богатые в прошлом россыпи. За коренное золото и браться не стоило. К тому же вода для драги нужна была рядом. В идеале россыпь должна лежать под водой. Исходя из этого, электрик экспедиции отправился в Алтайские горы, где сговорился на индивидуальный конный тур с владельцем местного мотеля, которому зимой всё равно заняться было нечем. Перед экспедицией тщательно допросили местных стариков, потратив часть здоровья на водку.

Неделю мужчины шатались по заснеженным горам, проверяя сведения. И, наконец, нашелся подходящий вариант, правда, несмотря на небольшой размер разработок, он, этот размер, превышал мощность доступного оборудования. То есть, всё выбрать не получится, а значит нужно выбрать самый жирный кусок. Наугад, практически. И очень полезен был бы бульдозер или экскаватор. Бонусом шла ещё одна россыпь на другом ручье, но всего в двух километрах от первой.

— Как считаешь, в конце апреля копать уже можно будет? — поинтересовался Юрий у проводника. — Тянуть до лета было бы рискованно, так как хотелось успеть отсеяться в новом мире уже в этом году.

— Обычно снег успевает сойти. Думаю, можно будет. Но зачем? Здесь всё выбрано. Жильное золото, конечно, есть, но не здесь.

— Я помню, что всё выбрано. Просто развлечения для хотим копнуть. И потренироваться.

— Понятно. Отдых с лопатой.

Гид повидал уже всяких туристов, начиная от археологов и заканчивая совершенно спятившими искателями снежного человека, а потому не удивился. Самое забавное, что многим, похоже, что-то интересное раскопать удаётся, но не все об этом рассказывают.

—

* * *

Юрий, Вадим

* * *

Поскольку основная часть экспедиции скрывалась в деревне на Смоленщине, вся тяжесть подготовки похода за золотом легла на Юрия. Хотя, здорово помогал Вадим, который остался на прежнем месте при новом хозяине автомастерской. В Новосибирске купили две крошечные драги, за которые пришлось отдать почти полтора миллиона рублей. Впрочем, в данном случае денег жалеть не стоило. Во-первых, драги должны были очень быстро дать доход на золоте, а во-вторых, их земснаряды оказывались бесценными при рытье каналов уже в девятом веке. Выбрали американские агрегаты, поскольку комплектовались они парой одинаковых дизельных двигателей по восемнадцать киловатт. Российские варианты комплектовались движками разной мощности, да к тому же ещё и бензиновыми. Правда, отечественный продукт и стоил дешевле. Непосредственно драга размещалась на понтоне типа катамаран. Паспорт намекал на переработку двадцати пяти кубометров грунта в час. Экскаваторы на базе МТЗ-82 в помощь земснарядам обещали предоставить на месте добычи, а вот взрывчатку приобрели у угольщиков. Нелегально, конечно. Ручные буры для её укладки сделал Вадим. Пришлось разориться и на специальную робу, ведь предстояло двое суток провести в холодной воде.

Посещение алтайского музея обогатило электрика осознанием того факта, что до Чингисхана коренных жителей здесь было гораздо больше. Позже, оставшихся меркитов почти добила уже Российская империя простым сифилисом, водкой и монополией на пушнину. Последних трудящихся из местных превратила в нищих советская власть, построив рядом металлургические заводы. В иной исторической реальности, то есть царской, то же самое сделало бы какое-нибудь общество Копикуз. Последнее время жизнь стала налаживаться за счёт туристов, но только летом. Отсутствие комаров привлекает. Кататься на лыжах жители густонаселённой Кемеровской области предпочитали у себя, а всем прочим ехать на Алтай было далеко и дорого.

В общем, следовало готовиться к тому, что встреча с аборигенами вполне возможна. Уж взрывы-то они услышат издалека. Ну, как подготовиться? Понятно, что оружие должно быть у всех при себе постоянно, как и рации. Однако понадобятся и свистульки для торговли. В противном случае местным дикарям могут и не понравиться пришельцы, лопатой гребущие золото у них из-под носа.

Вадим готовил, по мере сил, всевозможные твердосплавные штампы, вальцы, лезвия для промышленных ножей под оборудование, которое когда-нибудь надеялись сделать. Подготовил кузнец и штыри, с помощью которых предполагалось делать цельнотянутые трубы. Он же прикупил несколько полезных книг и закатал на DVD учебные материалы.

В заботе о будущем комфорте Юрий сумел скупить по деревне три логарифмических линейки, да ещё одна своя была. Не забыл парень и учебник прихватить. После этого впал в задумчивость и быстро понял, что саму линейку местные умельцы легко скопируют, но не инструкцию. То есть копирование учебника, и вообще книгопечатание, это и есть тот бизнес, на котором можно будет подняться. К счастью, крупнейшая городская газета имела свою типографию ещё в советские времена. Теперь никому не нужное оборудование валялось в подвале всё той же типографии. Завхоз уже понял, что коллекционера на тонны железа не найдёт, а тут вдруг предлагают хоть какие-то деньги. В общем, электрик купил шрифты и наборные доски. Немного подумав, прихватил пару валиков, резина на которых давно пришла в негодность, однако, подшипники и крепёж всё ещё производили впечатление годных. Доски тоже рассчитаны были на большой лист, но оставалась надежда, что на месте их удастся переделать под нужный формат.

И вообще, теперь электрик постоянно думал о том, как сможет зарабатывать в новых условиях. В идеале — делать что-то нужно и неповторимое на местном уровне. На всякий случай парень даже купил детский конструктор, позволяющий собрать часы с гирькой и якорем. Если сильно постараться, то гирьку заменит пружина. Вызывала сомнения нужность кому бы то ни было такой игрушки. Ещё купил прибор для намагничивания отвёрток (самому катушку мотать было просто лень), задумав делать компасы. Но здесь были сильные сомнения, что предки ещё не научились намагничивать железо как-то иначе. Наконец, появилась мысль, которую Юрий принял как перспективную. Стоит научиться делать кузбасслак — и ты быстро разбогатеешь. К несчастью, быстро выяснилось, что нужен уголь. И не любой. Оставалось подозрение, что можно обойтись и торфом, но этот вариант уже не для нас.

—

* * *

Тренировки

* * *

Весна пришла сравнительно рано и дружно. Юрий ещё раз смотался на место предполагаемых горных работ, дабы убедиться, что трактор с тележкой сможет добраться до малой россыпи.

— Кошки всё-таки на душе скребут, — жаловался электрик. — Кто может знать какая там погода будет?

— Я тоже нервничаю, — признался Вадим, которому пообещали десятую часть золота. — Ладно, если только лёд, а вдруг дождь на двое суток?

Пора было уже на что-то решаться, и вся компания собралась в летнем кемпинге, задействовав под жильё большую баню. Правильный турист, конечно, живёт в палатке, но её тяжелее отапливать. А наши золотоискатели никому не мешали, занимая место общего пользования. Долго мучиться в тесноте не пришлось — трактора, оборудованные тележкой, экскаватором и бульдозерным ножом на неделю были предоставлены.

Проблемы выявились сразу. Шестисоткилограммовые земснаряды на руках в телегу не затащить. Пришлось делать мостки, катки и прикупить лебёдку. Только после дооборудования выдвинулись на ручей, где опять же таскали драги с тележки в воду и обратно. Параллельно учились фиксировать драгу в нужном месте якорями, которые как шурупы вкручивали в берег. Затем ночевали в двух палатках с раскладушками, на которые стелили полиуретановые коврики и спальные мешки. В палатки поставили китайские керосиновые печки, которые, впрочем, почти не понадобились. На ночь их, во всяком случае, отключали. Потом опять тренировались. Сверлили грунт под взрывчатку, работали с земснарядами и экскаваторами. Быстро выяснили, что рации следует держать за пазухой, чтобы не намочить. Плохо только, что сигнал вызова за шумом ручья и техники почти не слышен. Четвёртый день объявили выходным, хотя до обеда всё равно тренировались копать, ведь раньше никто, кроме Фёдора, на тракторе не работал. Ну, почти не работал. Наконец, смотались в баню и, приняв по сто граммов водки, завалились спать.

—

* * *

Моем золото

* * *

Поднялись ещё затемно, а на рассвете Наталья включила машину времени. Колонна, состоящая из двух тракторов с тележками и автомобиля Вадика, вползла к предкам под рёв встречного ветра. Впрочем, встречающих пока никто не заметил. Наталья с мужем, оставив всё лишнее на основной стоянке, сразу двинулись к дополнительной россыпи. Юрий пошёл прятать стекляшки под камнями, дабы убедиться в том, что попал не в своё прошлое. Дмитрий же, оттащив подальше тележку, отправился на тракторе помогать супругам, поскольку на месте основного лагеря до обеда Юра с Вадиком будут только бурить.

Земснаряд легко всасывал всё то, что удавалось наскрести двумя хиленькими тракторами, а вот размывать дно ручья получалось плохо. Несмотря на хороший тёплый день и водонепроницаемый костюм человек, работающий в воде, мёрз. Каждые полчаса приходилось меняться. Необходимость постоянно озираться нервировала, но в целом процесс добычи пока шел неплохо. К полудню позвонил Юра, сообщивший, что к подрыву берега всё готово. Оставив драгу без присмотра, но надёжно привязанной к двум железным колам, троица погрузилась на трактора и отправилась обедать. Взрывы услышали уже в пути.

Отдыхать стали не сразу, а сначала перенесли лагерь на новое место и установили ранее не использовавшийся земснаряд. Его шланг сразу бросили подмывать разрыхлённый взрывчаткой грунт. А вот уже под урчание мотора спокойно уселись кушать. Юра с Вадиком сильно притомились, так как сверлить — это не рычаги у бульдозера дёргать. Теперь, однако, работа предстояла полегче.

Через час отдых закончился и бригады перераспределились. Теперь один трактор пошёл к брошенной драге, а супруги и Юрий остались на месте. Пока силы ещё оставались, электрик расставил прожектора на ночь. Женщина же несла охранную службу, вооружившись револьвером и биноклем.

Через два часа Вадик сообщил:

— Вижу аборигена.... И ещё одного.

Работу временно прервали, лихорадочно осматривая окрестности через восьмикратную оптику.

— Ещё двое повыше прячутся, — сообщил результат осмотра кузнец.

— Где?

— Левее смотри!

Дмитрий, с которым связались по радио, велел отправлять туземцев к нему.

Продолжили работу, давая понять местным, что не сильно-то боятся присмотра. Минут двадцать ничего не происходило, но потом двое ближайших тихонько двинулись к золотодобытчикам. Впереди шёл парнишка лет пятнадцати, удерживая лук и три стрелы левой рукой. Видимо, первым его отправили как менее ценный экземпляр местного воинства. Метрах в десяти за ним и с небольшим смещением следовал мужчина постарше. Этот нёс лук в правой руке, а стрелы из колчана не доставал вовсе. По всему было видно, что идут пока просто на переговоры. Всяко нужно оценить как ценность, так и опасность необычных людей.

Юрий, прикрикнув на алтайцев, сделал пару шагов в их сторону и повёл стволом карабина. Убедившись, что оба воина всё поняли правильно и глядят на нужный камень, выстрелил. Камень красиво разлетелся осколками. Младший алтаец недоуменно что-то спросил у командира, а старший лишь поморщился. Тогда Юра показал стволом на другой камень и выстрелил дуплетом. Теперь старший абориген смотрел на карабин уже с гораздо большим уважением. Жестами электрик велел старшему оставаться на месте, а младшему подойти ближе. При этом, глядя на старшего, потряс карабином и похлопал руками по обрезам, болтающимся на поясе. Старший кивнул, давая понять, что всё понял и отдал распоряжение мальцу.

Дав парню посмотреть в бинокль и показав добытое золото, криками и жестами пояснили, что вся торговля будет вестись в другом месте их товарищами. Вскоре охотники двинулись к основному лагерю пришельцев. Наблюдатели с холма разделились. Один остался присматривать за обстановкой здесь же, а другой отправился вслед за разведчиками, уже вступившими в контакт с белыми людьми.

Освободившись от навязчивого внимания, наши парни продолжили работу, а к вечеру все золотоискатели объединились в одном месте. За время работы Юра нашел два крупных самородка. Один, ожидаемый, благодаря описанию которого на участок и обратили внимание, был чуть больше двух килограммов, а вот второй, чуть больше четырёхсот граммов, оказался приятной неожиданностью

— Про этот в архивах ничего нет, — пояснил электрик. — Похоже, старатели его утаили от хозяев.

На основной же стоянке первых посетителей выпроводили уже через полчаса. Торговую площадь отодвинули за верёвочное ограждение, которое проходило в двадцати метрах от места разработки. Местные не пытались зайти за верёвку, понимая, что нарушение границы будет пришельцев нервировать. Ближе к вечеру, однако, местные подтянулись толпой человек в пятьдесят, но все разом не толкались, соблюдали, похоже, очередь, основанную на неких статусных понятиях.

Пока взрослые думали, несколько девчонок притащили две корзины с кедровым орехом, за что и получили от Натальи теннисный мячик.

Важные люди долго пытались выяснить, долго ли бледные гости здесь пробудут. С трудом, но удалось объяснить, что на втором восходе солнца никого не останется. Толпа исчезла, но на торговой площадке осталось двое подростков, которые жгли костёр всю ночь. Чувствовалось, что электрический свет их напрягает, но зато очень понравились батончики сникерс, которыми угостила Наталья.

Второй день туземцы тащили всё подряд на обмен. Наибольшей популярностью пользовались ножницы, швейные иглы и яркие ткани. Хорошо уходила пластмассовая, алюминиевая и латунная бижутерия, особенно цепочки со сложным плетением. По особой просьбе вождя пришлось несколько раз выстрелить из карабина по мишени. В ответ на демонстрацию абориген уважительно поцокал языком, но приобрести не попытался. Пришельцы, помимо золота с серебром, сначала стали брать мех, а позже и вообще всякую ерунду, которую надеялись быстро продать. Так, например, тазы и вёдра меняли на берестяные изделия. Похоже, где-то на них существовал постоянный спрос. За мясорубку и фонарик — эспандер шаманка отдала большой барабан и симпатичную маску. Приобрела Наталья и местный охотничий лук посимпатичнее. Прикинув свободное место в тележках, обменяли коловорот с набором свёрл и напильников на двадцать две овцы. Туземцы обещали самостоятельно связать и погрузить стадо, которое пока паслось неподалёку. Местные жители явно не бедствовали, поскольку натаскали, как позже определил Юрий, почти три килограмма золота и двадцать четыре — серебра.

Уже перед самым отъездом, когда драги были упакованы, лагерь свёрнут и погрузили овец, к Дмитрию подошёл Юрий:

— Начальник, там это, похоже, рабов предлагают...

— Каких ещё рабов? — опешил Дмитрий.

— Женщина с двумя детьми. Мальчик и девочка.

— Нужно брать, — влез с советом Вадим. — Это будут ваши люди, на которых можно надеяться. Хоть и дикие, но свои.

Дмитрий задумался.

— Да вы совсем спятили? — возмутился Фёдор. — Им же нужно полный медосмотр делать, да ещё кучу прививок обеспечить.

Но его не поддержала собственная жена. Хлопотно, конечно. Даже туалетной бумагой придётся учить пользоваться, но оно того стоит. А то, что документов нет, как-нибудь переживём.

— Что хоть просят-то за них?

— Сапоги просят, пилу и котелок алюминиевый. Много, в общем, хотят. Алюминий здесь дороже золота в несколько раз.

Принаглевший абориген, почуяв интерес со стороны гостей, попытался было тут же поднять цену, потребовав ещё и станковый рюкзак, но был уверенно послан и быстро успокоился. Наталье же пришлось свои сапоги отдать, поскольку мужские алтайцу оказались великоваты.

— Поздравляю, товарищи, докатились, — прокомментировала Наталья. — Теперь мы рабовладельцы. Первый шаг на пути к одичанию.

— Посмотри на это с другой стороны, — ответил Дмитрий. — Люди были в рабстве, а мы их выкупили. Освободили как бы.

Фёдор ничего не сказал, только тяжело вздохнул.

—

* * *

Ману

* * *

Несколько лет прошло, но Ману все еще помнила тот день, когда на их стоянку напали наездники с юга. Ясно было уже, что не отбиться, и люди, бросив скот, кинулись бежать на болото, чтобы спастись самим. Её мужу, Талаю, стрела прилетела в голову, и он упал замертво. Малышка Куу выпала из его рук прямо на сырую землю. Ману лишь вскрикнула, подняла дочь с земли и кинулась на болото, вслед за своими. Да разве могла она бежать? Беременная, уже скоро рожать. Ещё с малышкой Куу на руках. Их быстро нагнали, завязали глаза и руки. Дальше она не знает, сколько времени прошло и что происходило. Её посадили на лошадь и повезли куда-то. С завязанными глазами сложно судить, но, кажется, солнце вставало четыре раза, пока их довезли до деревни пришлых.

Дело было летом, и сначала она жила прямо на улице, перед чумом. Заставляли чистить лошадей, выделывать шкуры, шить одежду, прясть овечью шерсть. Потом родился сын, которого она назвала Талаем, в честь погибшего мужа.

Вскоре один человек, Очы, забрал её в свой дом, уплатив выкуп воину, который ее поймал, и налог в племя, чтобы она стала его второй женой. Ману его сильно ненавидела, и каждый день обращалась к амулету, чтобы духи не позволили ей родить от него ребенка. Женщина не была уверена, последовали ли духи за ней так далеко от родного племени, но надеялась, что амулет помог им отыскать ее, и теперь они могут её услышать. Она надеялась, что когда-нибудь её дети подрастут, и они все вместе смогут вернуться к родному племени, хотя и не знала, где его сейчас искать.

Духи же, кажется, услышали. Время шло, а ребёнка от Очы не было и не было. Не рождался ребенок и у первой жены Очы. Мужчина сердился и иногда бил Ману, а иногда и ее детей, но его жены всё равно не беременели. Единственными наследниками оставались дети Ману, которых мужчина от безысходности начал считать своими. Он начал обучать мальчика охоте, лишь тот стал в состоянии поднять маленькое копьё. Бабка — шаманка науськивала Очы, что без злых духов тут дело не обошлось. Мол, она и сама видела, как пленница призывает их на помощь. Наверняка хочет, чтобы у Очы родных детей не было, тогда её дети станут для него как родные. Он оставил Ману до конца зимы, и грозил, что как морозы отступят — выгонит её из дому, если та не забеременеет.

Ману привычно выскабливала овечью шкуру и нашептывала молитвы своему амулету, когда недалеко от деревни послышался грохот. Несколько любопытных пошли узнать, что там произошло, а вернулись все весьма взвинченные и возбужденные. Ману слышала, что обсуждали каких-то странных чужаков, у которых куча диковинок и которым непонятно что от них надо. Сначала думали просто ограбить тех людей, но, в конце концов, решили, что, скорее всего не выйдет — больно странное у них при себе оружие, ещё, глядишь, сами полдеревни вырежут. Тогда стали обсуждать, что бы такое можно было им отдать, чтобы получить то, что у них есть.

Часть племени, на этот раз вместе с вождём и бабкой — шаманкой, опять ушли на переговоры. Взяли с собой несколько голов скота для обмена. Вернулись оттуда с одеждой и какими-то странными инструментами.

— То бы убойное оружие выменять у них, — размечтался вождь.

— Так они же не дураки — отдадут тебе гремящую пращу, а ты их и убьешь.

— Да не стану я их убивать. Только бы убрались восвояси, пока все золото не выгребли. И вообще такие торговцы полезны — очень много нужных вещей привезли.

Утром третьего дня Очы шлёпнул Ману по плечу и сказал:

— Вставай, ты идёшь с нами.

— Куда?

— К купцам. Лучшего тебе применения и придумать нельзя. Уйдёшь с ними — и злые духи за тобой уйдут. А чужаки-то не знают, что берут злую колдунью. Могут хорошую цену дать.

Страшно стало женщине. Кому ее продают? Дети прижались к ногам матери и семенили рядом. Наконец, показались чужаки — четверо мужчин и одна женщина. Трое гребли золото каким-то причудливым орудием, а двое стояли рядом, держа наготове, наверное, то, что мужчины назвали гремящей пращой. Выглядели они странно. Лица их были так бледны и имели такую странную форму, что, казалось, чужаки безнадежно больны какой-то странной болезнью. Может, это духи, которым она молилась, выбрались из могил, чтобы отвести её и детей домой?

Один был худощавый и очень высокий и с ледяными глазами. Первый раз Ману видела, чтобы у человека были пластины льда вместо глаз. Да и как не тает лёд? Непонятно. Был ещё один такой же высокий, но уже не такой худой. Голова его была большая и круглая как луна в полнолуние, а волос на голове не было вообще. Ещё двое были пониже. Один с очень развитыми мускулами, напоминал медведя на вид и внушал тревогу. А последний не такой сильный, но лицо у него было недоброе, и говорил много. Волосы у последнего на голове росли светлые, но не седые, как у стариков.

Из того, что чужаки говорили, Ману не могла разобрать ни слова. Ей и не нужно было. Пленницу просто подтолкнули сзади, и один из бледных мужчин, тот, что напоминал медведя, взял её за локоть и отвел к своей стоянке. Ману отметила, что рука его не холодна, а, значит, это, скорее всего не дух.

Как ни странно выглядели её новые хозяева, но их вещи выглядели ещё необычнее. Три металлических чума на колёсах казались, с одной стороны, очень дорогими, с другой стороны, очень глупыми. Жить в таких было бы тесно и неудобно. Может быть, это тележки такие? Лошадей у чужаков не было. Людям такие тележки тащить явно не под силу. Хотя, кто знает, какой силой обладают эти люди?

Тем временем, бледная женщина, их новая хозяйка, улыбнулась, открыла заслонку, затворяющую вход в странный чум и пригласила пленников внутрь. Неужели они здесь будут жить? Тесновато. Потолок низкий внутри, можно находиться только согнувшись. Через другие заслонки внутрь вошли лунноголовый и человек — медведь.

Ману с детьми тоже вошла в чум через ту заслонку, через которую предложила женщина. Только все трое устроились на диване, как женщина села рядом с ними и с грохотом захлопнула заслонку. Сколько же человек будут жить в этом странном чуме? Хотя, кроме, тесноты, он не так уж и плох. Такая крыша точно не протечет под дождем и не рухнет под снегом. А через пол, который приподнят над землей и закрыт, летом внутрь не попадут ни змеи, ни крысы, ни даже муравьи. Впрочем, может быть это крытая тележка для перевозки людей, и они поедут в ней до деревни чужаков. Но как же она поедет, если нет ни лошадей, ни собак, ни оленей?

Стены в чуме — тележке были прозрачные, и Ману, оглянувшись назад, увидела, как светловолосый и человек с ледяными глазами влезли в другие два чума — тележки, на которые было нагружено всё, что купцам удалось выторговать у местных.

Вдруг прозрачная стена возле медведя сползла вниз. Тот высунул голову наружу, обернулся назад и что-то крикнул своим товарищам. Они что-то ответили. Медведь вернул голову внутрь и обратился к лунноголовому. Тот кивнул, и их тележка — чум как-то странно загудела. Из ниоткуда перед ними возникло нечто, похожее на вход. Из входа ревел ветер, летело всё подряд: палки, листья, клочья недотаявшего снега. Тележка — чум плавно сдвинулась с места и въехала в проход. Ману чувствовала, как бешено стучит её сердце.

— Глава 03 (17 апрель 801, 17 апрель 20ХХ)

—

* * *

В пути к мотелю

* * *

Очутившись по ту сторону прохода, Ману робко огляделась через прозрачную стену. Деревья и прочие растения, которые только что здесь были, теперь исчезли. Вместо них появились другие. Камни были раскиданы немного иначе. Россыпь золота куда-то исчезла. Откуда-то появилась широкая, хорошо утоптанная дорога, по которой металлическая тележка для перевозки людей и продолжила своё движение. Наверное, табун лошадей проскакал. Только откуда он взялся здесь, в горах?

Раньше женщина здесь часто бывала, но дороги этой не видела. Может, бледные чужаки и проложили ее? Хотя, куда исчезло золото, тоже не было понятно. Его не выгребли всё, она же видела. И почему деревья переместились, а некоторые и вовсе исчезли?

Тележка двигалась, а Ману, Куу и Талай глазели по сторонам и гадали, что с ними будет дальше. Куда их везут? Зачем? Что заставят делать? Как долго ехать? Неизвестность пугала. Однажды Ману уже пережила нечто подобное, однако тот опыт не слишком-то помогал. Женщина, которая сидела рядом с ними, попыталась завязать какую-никакую беседу. Рабы выучили, что женщину зовут На-та-лья, лунноголового — Вадим, а человека-медведя — Дима. В свою очередь, научили На-та-лью произносить имена Ману, Куу, Талай.

Наконец, металлическая тележка остановилась, все вышли наружу. Вроде, времени прошло совсем немного, но, кажется, оказались они на многие-многие дни пути от деревни алтайцев. Значит, вот она какая — их новая деревня. Не очень большие деревянные домики. Несколько тележек для перевозки людей. Народу было немного. Попадались такие же бледные как их хозяева, но встречались и обычные, похожие на меркитов. Наверное, бледность и странная форма лица — это всё-таки не болезнь, а просто такая особенность этих людей.

Первым делом привели в какое-то сырое горячее помещение. На-та-лья пошла с ними, а мужчины направились в какой-то другой дом. Ману сначала испугалась, что в таком мокром доме придётся жить, но, оказалось, их ведут мыться. Одежду хозяйка забрала у них на входе и бросила в какой-то таз с очень горячей водой. "Стирать что ли так будет?" — подумала Ману. У неё было одно запасное платье, но, На-та-лья, похоже, всю их одежду разложила по тазам. Неужели придётся ходить голыми? Холодно же.

Бледная женщина почему-то не верила, что Ману и дети самостоятельно хорошо вымоются. Она всё время ходила вокруг и мылила кожу, натирала до красноты, смывала это всё водой, а потом принималась по-новой. Особенно хозяйке, почему-то, не нравились волосы. Она их теребила и так и эдак, и поливала чем-то. Одевала какую-то странную тряпку на волосы и заставляла сидеть в ней некоторое время. В общем, Ману решила, что эти бледные помешаны на чистоте. Может, потому и бледные, что смысли да соскребли с себя весь цвет?

После мытья Наталья выдала им какую-то странную одежду, вроде той, которую носили сами хозяева. Ману никак не могла понять, откуда они взяли такие ткани да как сумели их так аккуратно сшить между собой. Потом пошли в другой дом. В тот, где были мужчины. А те, в свою очередь, пошли мыться.

Весь день прошёл в сплошных чудесах. Рабов загружали в металлическую тележку, везли к очередному невероятному гигантскому дому из камня заходили туда, что-то делали. Потом снова загружали в тележку и везли дальше. Кто, интересно, догадался строить дома из камня? И земля была выложена каким-то ровным гладким камнем. По этому покрытию ездили тележки и ходили люди. К вечеру троица уже устала удивляться.

—

* * *

Мотель

* * *

Странные постояльцы-золотоискатели для хозяина мотеля оказались сущей манной небесной. Где они шарились — непонятно, но приволокли с собой совершенно одичавших чуть ли не до уровня снежного человека аборигенов. И кто бы мог подумать, что такие где-то ещё водятся? Причём, женщину с двумя детьми явно вывезли из какого-то стойбища, так как вместе с ней привезли целую кучу барахла, которое согласился купить даже местный музей. Причём маску, барабан и лук приобрёл по цене, за которую другого покупателя было просто не найти. Берестяные вещи скупил оптом сам владелец мотеля и тут же перепродал почти всё конкурентам. Серебряные и золотые изделия брать не решился, но музей и их прикупил на приличную сумму. Но это ещё не всё. Туристы привезли с собой стадо овец, на которых местный бизнесмен также немного наварился. Странно всё это. Местные фермеры известны. В заказнике тоже не спрячешься. Однако, факт на лицо — отара закуплена где-то здесь и недорого. С аборигенкой бы поговорить, но по-русски она пока выучила не более пары десятков слов, а по алтайски говорила со страшенным акцентом, да и слова использовала порой такие, которые были местному бизнесмену совершенно незнакомы. И вообще какая-то удивительно неконфликтная женщина, что для местных совершенно нехарактерно. Пацанка её сделала пращу из капроновой тряпки и скоро сожрёт всех сусликов в долине. А ведь здесь заказник. Охота запрещена любая. И рыбу только на удочку ловить можно. Но ведь дикарь...

Мужчины куда-то разъехались, оставив свою Наталью одну. Вернее, с хвостом из местных. Свояк теперь возит всю компанию по больницам и магазинам. По его словам, самым сложным оказалось посещение стоматологического кабинета. Жуткая стойка с инструментами, вид которой и и современных-то людей многих повергает в дрожь, произвела на аборигенку слишком сильное впечатление. Пока тыкали в рот чем попало, она ещё терпела, но стоило доктору включить бормашину, как Ману пулей вылетела из кресла и помчалась к выходу, оттолкнув Наталью. К усмирению пришлось привлечь половину персонала небольшой клиники. Три человека удерживали дикарей, а Наталья решилась продемонстрировать безопасность установки на собственном примере. На глазах у Ману, она уселась в кресло и попросила доктора сделать осмотр. Когда тот сказал, что с зубами всё в порядке, женщина велела поставить укол с анестезией и сделать хотя бы чистку, чтобы аборигены увидели шумящую машинку в действии. Лишь после этого шоу, Ману успокоилась и позволила доктору вдоволь поиздеваться над своими потрёпанными жизнью зубами. Приём обошёлся Наталье в хорошую сумму, но её это обстоятельство вроде как не смутило нисколько. И всё равно интересно, откуда дикари? С тех пор как появились снегоходы, охотники успевают всюду побывать. Или нет? Из этих туристов вот кто-то и летом успел.... Так, пешком далеко за пять дней не уйти. Даже за два, ведь ещё и вернуться нужно. Пусть есть надувная лодка с мотором. Нет, никаких добрых мыслей в голову не приходит.

Что про туристов известно? Паспорт спросить? Хм-м. Ни разу ни у кого не спрашивал, а тут вдруг.... Да и, скорее всего, пошлют просто куда подальше. Ладно, знаем, что у бабы есть самодельный револьвер, шестизарядный, под строительный патрон. И что? Безоружной оставаться глупо. У него и у самого вон две мины противотанковых есть непонятно зачем. Просто выбросить жалко. Что ещё знаем? Велели транспорт найти для перевозки драг и всей компании в Смоленскую область. И зачем там драги нужны? Сами тоже частным транспортом едут.... Паспорт точно не стоит спрашивать.... Хотя, у дикарей-то документов нет — на самолёт не пустят, так что и здесь всё логично выглядит.

И семейка эта дикая зачем, интересно понадобилась? Ну, с детьми-то понятно — при матери паровозом идут. А баба-то какую ценность для постояльцев представляет? Что-то любопытное знает или умеет? Место нужное показать может? Сомнительно. Только здесь же. Место следующей встречи с племенем дикарей? Сомнительно — и без таких хлопот обошлись бы. Тогда что-то умеет. А что может интересовать? Лекарство какое-то или косметика, скорее всего. Серьёзные в этот раз туристы попались.

—

* * *

Закупки

* * *

С деньгами жизнь пошла веселее, но всё купленное три трактора должны были утащить за две ходки. Крупный скот пойдёт своим ходом на привязи, но свиней, коз, овец, куриц, кроликов, пчёл и даже кошек придётся перевозить. Или от чего-то отказаться. Мало того, Наталья прикупила полугодовалых кабеля с сукой кавказской овчарки. Так, на всякий случай.

— Наташа, я понимаю, что ты боишься, но мы же не прокормим этих зверей, — пытался привести жену в чувство врач.

— Ничего страшного, в те дни, когда Куу не нащёлкает крыс, вы, мальчики, будете обходиться без мяса.

— Вот и я беспокоюсь, — забубнил Дмитрий, пытаясь поддержать друга.

— Ладно, — слегка подумав, согласилась женщина. — Иногда будут рыбные дни. Но не только для собак.

— А давай купим тебе электрошокер, раз револьвера мало! — внёс предложение Юрий.

— Так я купила уже, — отмахнулась дама. — Вон на ошейниках стоят. Я же собак цепных брала, подешевле. Воспитываю теперь.

— Да я не про эти. Дубинку с шокером хочешь?

Мадам задумалась.

— Хочу. Три. Чтобы всем девочкам.

— Ну, вот и славненько, — обрадовался муж.

— Но собаки всё равно остаются, — упёрлась Наталья.

Лошади были представлены исключительно жеребятами владимирского тяжеловоза. Фёдор считал, что нужна будет бронированная железом конница, которую побить почти невозможно. Здесь у Дмитрия были большие сомнения. Он был уверен, что квалифицированный боец сможет забить плохо обученного простой палкой или верёвкой, несмотря на защиту. Но против лошадок не возражал, так как тягловая сила нужна. Жеребят же взяли из экономии, и тащить их пришлось с завода. Остальную же живность взяли в ближайших деревнях. Всё стадо хранилось у местного фермера, так как снятый домик на такое количество скота никак не был рассчитан. Там же держали и прибывающее барахло.

Проблемы логистики перехода мучили всех. Ограничение в три трактора снять без расширения состава участников невозможно, так как один из четвёрки должен сторожить имущество на второй переход. Вернее, в первый заброс идёт три трактора, а вот во второй может быть и четыре. Возможно. Но тогда машину времени придётся бросить в девятом веке без присмотра. Если её вытащить с собой, то что будет? Не хочется проверять. Таким образом, физически-то тракторов было четыре, но на каждом этапе использовалось лишь три. Поезда пойдут с едва заметного холмика вниз, что позволяет слегка их перегрузить. Операция эта отрабатывалась всеми участниками с большим прилежанием. Одних только семян приготовили тринадцать тонн. И это не считая огородной мелочи вроде рассады помидоров и перцев. Сельхозтехника хоть и будет прицеплена к тележкам, но и её как-то сдвинуть нужно. Промышленного и энергетического оборудования несколько тонн. Бесколёсная техника вроде небольшой мельницы или кормоизмельчителя. Строительные материалы тоже нужны. Готовых оконных блоков взяли тридцать штук, два ящика стекла и ящик зеркал. Пять газогенераторных отопительных котлов. К ним сорок радиаторов. Трубы и прочая сантехника. Почти две тонны оружия, основную массу которого составляли трубы под пневматические ружья, сорбит и нитрат калия. А ещё в больших количествах прихватили инструмент, шланги, дверные петли, гвозди и шурупы. Пришлось взять теплицы, палатки и медицинское оборудование. Топливо для тракторов и корм курам со свиньями на первое время тоже нужно. И самим как-то питаться придётся. Мебель, в результате, состояла из восьми крепких диванов с металлическим основанием (то есть вообще без дерева) и полиуретановых ковриков. Чуть позже добавилось два складных алюминиевых столика.

—

* * *

Лучно-арбалетный тир в Смоленске

* * *

В первую же неделю Дмитрий доехал до Смоленска и посетил лучно-арбалетный тир. Взял в аренду оружие и попытался поразить мишень. Однако ничего путного из этого не вышло. Сзади послышался женский голос:

— Первый раз из лука стреляете?

Дмитрий вздрогнул от неожиданности и обернулся. Перед ним стояла молодая девушка. Маленькая, но крепкого телосложения. Не сказать, чтобы улыбалась, скорее не выражала никаких особых эмоций. Просто с узкого овального лица на собеседника смотрели светло — карие глаза, ожидая хоть какого-нибудь ответа.

— Я первый раз. А вы в этом деле крупный специалист? — спросил Дмитрий.

— Да, специалист, — ответила девушка. — Вам помочь?

Внимание мужчины привлекла табличка на груди девушки. Анастасия. Инструктор.

— Приятно познакомиться, Настя. Меня зовут Дмитрий.

— Взаимно.

— А дорого ли стоят ваши уроки?

— Первое занятие бесплатно, уже включено в ваше сегодняшнее посещение. А остальные — по четыреста рублей за раз. Или абонемент на десять занятий, три с половиной тысячи.

— Это дополнительно к тому, что я уже плачу?

— Да.

— Это же грабёж среди бела дня! — поддельно возмутился Дмитрий.

— Полностью с вами солидарна. Грабить людей — моё призвание.

— Ну, продемонстрируйте для начала ваш навык что ли, — с этими словами начинающий лучник передал оружие инструктору.

Анастасия, практически не целясь, сразу же поразила самую маленькую и дальнюю мишень. Дмитрий впечатлился и отметил про себя, что вот он как раз и нашёлся потенциальный эксперт по оружию. Надо только как-то уговорить её отправиться в прошлое.

— Ладно, я возьму абонемент на десять занятий. Думаю, меньше десяти мне явно не хватит.

—

* * *

В арендованной избушке

* * *

— Мама, а где мы сейчас? — спросила Куу.

— Я не знаю, — ответила Ману.

— А когда мы домой пойдём?

— Я не знаю где наш дом, Куу.

— Ну, мам, ну, домой, к Очы, Айбу, Юке, — девочка перечисляла имена людей, среди которых она выросла.

— Это был не наш дом! — отрезала Ману. — А где наш дом — я не знаю. Но теперь мы будем жить с этими бледными людьми.

— Мы будем жить в этом доме?

— Не знаю. Видишь же, они подолгу не сидят на одном месте. Всё время куда-то едут, каждый раз к новому дому. Кочевники, наверное. А, может, просто не могут найти то, что им нравится.

—

* * *

Лучно-арбалетный тир в Смоленске

* * *

Дмитрий пришёл в тир на очередное занятие, и сразу же услышал негромкий, но твёрдый голос своей наставницы:

— Ты неправильно держишь лук!

Другой женский голос, чуть более громкий и низкий, ответил:

— Настя, ты достала! Как хочу, так и держу! Я тут для удовольствия прихожу, мне в сборную страны не входить.

— Как знаешь, Маша. Как знаешь. Однажды тебе этот навык может пригодиться.

— Если пойду записываться в армию татаро-монголов, возьму у тебя предварительно пару уроков.

Затем Анастасия заметила Дмитрия, и продолжила его обучение. После занятия тренер вежливо отметила успехи своего клиента и уже собиралась привычно попрощаться, но Дмитрий ее перебил.

— Настя, постойте.

— Да?

— Можно Вас пригласить кое-куда?

— Звучит неожиданно и подозрительно. Куда же вы хотите меня пригласить?

— В оружейный магазин. Я решил заняться стрельбой из лука более серьезно, и мне нужен собственный лук. Вы поможете мне выбрать? Просто мне не к кому больше обратиться.

— Хорошо.

— А потом... — мялся Дмитрий, не уверенный до конца, что правильно поступает. — А потом... на ужин.

Девушка согласилась.

—

* * *

Анастасия

* * *

Анастасия училась на третьем курсе Смоленской Государственной Академии Физической Культуры. Любимым видом спортом, в котором девушка добилась звания мастера спорта, была стрельба из лука. Но применить этот замечательный навык получалось только в качестве инструктора в местном лучно-арбалетном тире. Достаточно серьёзно занималась биатлоном, что и позволило ей поступить в Спортивную Академию. Два вида спорта отнимали много времени и сил. Последние два с половиной года практически вся жизнь распределялась между академией и тиром. Иногда соревнования вносили немного разнообразия.

Молодой человек, пригласивший лучницу на ужин, неожиданно ворвался в жизнь. Конечно, сейчас трудно будет находить время для свиданий, но скоро лето, а там, между сборами, глядишь, будет немного посвободнее. Конечно, она с Дмитрием практически не знакома, может, он ей и не понравится вовсе, но она вот сердцем чувствует, что всё будет хорошо.

Что надеть? Они встретятся в оружейном магазине, а потом поедут в ресторан. Видимо, на его машине. Не опасно ли садиться к малознакомому в автомобиль? Хотя, какой же Дмитрий малознакомый, если он приходил уже на шесть индивидуальных занятий? Или попроситься в ресторан поблизости от оружейного магазина? Какой лук посоветовать? Стоит ли накраситься, или она с непривычки только всё испортит? Чем Дмитрий занимается вообще? Должен он за неё платить в ресторане или стоит оплатить счёт самой? Что это за человек? Мысли прыгали с одного на другое, как мартышки с ветки на ветку, а сердце неприятно щемило от неуверенности.

В магазине луков было не так уж и много. Анастасия посоветовала бы не брать ничего, а заказать оружие по интернету. Дмитрий же настоял, что ему непременно нужно приобрести что-то прямо сейчас. Анастасия не совсем понимала подобную спешку, но, пожав плечами, порекомендовала наиболее нравившуюся ей модель из того, что было. Инструкторшу не особо волновал тот факт, что Дмитрий гораздо сильнее её физически и для него не так важен маленький вес изделия, тем более за счёт понижения точности — он и с большого лука с повышенной точностью вряд ли куда-то попадёт. Насколько шумно лук стреляет, её не беспокоило вообще, и она решила, что её клиента шумы также не побеспокоят. Кроме того, Анастасия предполагала, что лук будет индивидуальный и использоваться, главным образом, для стрельбы в тире, а если мужчина вдруг надумает ехать с ним на охоту, то это будет редко и неправда. Потому выбрала модель с минимальной возможностью регулировки.

После магазина направились в ресторан. Как Анастасия и предполагала, на машине. Девушка не могла знать, что от своего транспорта Дмитрий избавился ещё дома, отрезая следы. Но машина была нужна, и парень арендовал транспорт частным образом, которым и пользовался по доверенности.

— Я не местный, поэтому сами скажите куда везти?

Девушка принялась показывать дорогу по мере сил, потому что сама не особо ориентировалась в пространстве, тем более сидя в машине.

— А откуда Вы тогда?

— Из Кемеровской области.

Анастасия понятия не имела где это. Наверное, где-то на Волге. А, может, в районе Урала. В Российской Федерации восемьдесят девять субъектов, она не могла запомнить их все. Но переспросить постеснялась. Однако её спутник как будто прочитал мысли:

— Это в Западной Сибири. Далеко отсюда. Несколько дней на машине.

Очень интересно. Если уж человек решил прокатиться несколько дней на машине, ему что — больше некуда было ехать. Или их Смоленск уже стал центром притяжения всего и вся?

— А здесь у родственников? — спросила лучница.

— У друзей.

Наконец, Анастасии показалось, что вот отсюда она знает как доехать до одного уютного ресторана, и девушка скомандовала свернуть. Через десять минут она уже вертела в руках меню.

Пока ждали заказ и ужинали, пытались познакомиться поближе. Анастасия рассказала о своей нехитрой жизни, что вот она студентка, спортсменка, красавица. С одиннадцати лет занималась лыжами, затем — биатлоном, а потом и из лука начала стрелять. По луку входит в сборную России, по биатлону — первый разряд. Что тяжелее? Конечно, биатлон. Иногда тренировки так надоедают, что просто тошнит. Но Робин Гудов с луками в университет не зачисляют, а без высшего образования сейчас не устроиться на работу даже учителем физкультуры. Да, теоретически возможен вариант, что она выйдет замуж и будет сидеть дома с детьми, доверив супругу зарабатывать деньги на жизнь. Но, за неимением на данный момент достойного кандидата в мужья, такой вариант возможен пока лишь теоретически.

Дмитрий в свою очередь признался, что тоже увлекается спортом. Всё — таки первый разряд по боксу заслужить надо, хотя предпочёл бы заниматься классической борьбой. Также сказал, что имеет образование автомеханика, только с вузовским дипломом, и даже открыл собственную мастерскую. О том, что недавно её закрыл и всё продал, мужчина благоразумно промолчал. А здесь он у друзей. Надолго? Да, наверное, точно не знает. Почему вдруг увлёкся стрельбой из лука?

— Ах, да, — уже за десертом, Дмитрий сделал вид, что кое-что вспомнил, хотя на самом деле держал эту мысль наготове последние несколько дней. — Мы вот тут с друзьями поедем на природу в эту субботу. Станем в средневековье попадать. Я думаю, тебе интересно будет, — они уже перешли на "ты".

— В средневековье?

— Да. С луками, со всем, как положено. Поэтому я и решил потренироваться с луком немного.

— Хм... интересно. С ночёвкой поедете.

— Ну, за день там точно не управиться.

— Средневековье, средневековье... Такого у нас ещё не было. Ладно, надо подумать.

— Подумай! Позвони, если надумаешь, я заеду. Хорошо?

— Хорошо, — улыбнулась амазонка.

— Только лук не забудь. А то в команду не впишешься.

Когда спутник высадил Анастасию возле её подъезда, она пребывала в приподнятом настроении. Снег уже растаял, лужи высохли. Стояли те самые тёплые весенние дни, которые поэты воспевают в своих стихах. Ласковые лучи солнца, лёгкий ветерок, птички поют. Действительно, если и ехать на природу, то только сейчас. А то потом сессия, сборы и чемпионаты по стрельбе из лука. Только вот тревожно немного было. Дмитрий всё ещё ощущался малознакомым персонажем, а его друзей она вообще не знает.

Когда поднялась на свой этаж, встретила соседку по лестничной клетке — Марию. Та держала в руках пакет с хлебом и молоком. Наверное, только что вернулась из магазина. А судя по тому, что волосы не смяты шлемом, ходила пешком в ближайший, а не ездила куда-то на мотоцикле лишь бы лишний раз прокатиться.

— Привет, Маш, — поздоровалась Настя.

— Привет.

Девушки всю жизнь прожили в соседних квартирах, в детстве вместе играли во дворе. Но Мария была на два года моложе Анастасии, ей пару недель назад исполнилось девятнадцать. В школе, соответственно, учились в разных классах. Это немного отдалило девушек друг от друга. Но всё равно у них оставалось много общего. Мария, вслед за соседкой поступила в Спортивную Академию на отделение спортивной гимнастики. А год назад впервые наведалась в лучно-арбалетный тир и с удивлением обнаружила там свою соседку в качестве инструктора. Платить за индивидуальные занятия студентке было не по карману. Всё, что она зарабатывала в качестве тренера в фитнес клубе, Мария откладывала на мотоцикл, который, кстати, недавно удалось приобрести. Она даже уболтала Анастасию ходить вместе с ней на курсы вождения, и недавно обе девушки получили права категории А.

— Как дела? — спросила Настя, отвернувшись от двери в свою квартиру в сторону собеседницы.

— Хорошо. подали сегодня с Вовкой заявление в загс. Свадьба через два месяца, сразу после чемпионата.

— Ааа! Ух ты, поздравляю!

— Спасибо! у тебя как дела, что нового?

— Да тоже есть кое-что. Познакомилась с интересным молодым человеком.

— Ну, удачи! — девушка уже собиралась шагнуть за порог квартиры, но Анастасия её остановила. В голову пришла мысль пригласить Марию на природу вместе с ней, Дмитрием и компанией. Вот если Мария поедет, то и она поедет. Вдвоём не страшно. соседка по лестничной клетке была, может быть, и не самой близкой подругой, но подходила для данной поездке лучше всего.

— Погоди. Он приглашает меня на природу на выходные с его друзьями. Я вот хотела спросить, может, и ты поехала бы с нами. Всё-таки одной как-то ну... стрёмно.

— Я же там никого не знаю.

— Ты его видела. В тире. Помнишь Диму?

— Бугая, который у тебя индивидуальные уроки брал? Это он что ли?

— Да, он.

— Ну... Ладно. Я тогда Вовку тоже позову. Или твой бугай не обрадуется такой большой толпе?

— Да какая ему разница? Зови, конечно!

— А что делать там собираются? Бухать просто? Или шашлыки жарить?

— Нет, тематическая игра. Тема — средневековье.

— Типа, как ролевая игра что ли?

— Да, ролевая. Судя по всему, очень интересная, раз Дима ради неё даже уроки брал.

— Интересно, я ни разу не играла.

— Он сказал луки брать. У Вовки есть лук?

— Нет. Одного на двоих нам хватит. А мы там не поубиваем друг друга из луков? Это же почти боевое оружие. Опасно играть.

— Ну, там, наверное, какая-то техника безопасности. Не дураки же все.

— Мне к чемпионату надо готовиться... Ладно, думаю уболтаю тренера, что там позанимаюсь. Придётся только реально позаниматься. Думаю, там на полянке возможность будет побегать и потянуться. Если что, встану пораньше с утра, пока все спать будут.

—

* * *

Вторжение

* * *

Скотинку утром ни кормить, ни поить не стали, дабы твари не изгадили транспорт, в который их запихивали. Местный фермер даже помощника выделил, который считался механизатором, но не гнушался и погрузочно-разгрузочных работ ради приработка. Люди, однако, поели и надели каски на тот случай, если что-то сорвёт ветром. Спортсменки от фермы до места перехода двигались своим ходом. Жених Марии ехать отказался, потому что собрался с друзьями на рыбалку. Но невесту отпустил — пусть повеселится немного перед свадьбой. Надо и по отдельности отдыхать иногда, не всё же время вдвоём проводить. Стоило Анастасии лишь намекнуть, что их заберёт Дмитрий, Мария решительно замотала головой. Они поедут своим ходом, на мотоцикле. Почему? Чтобы ни от кого не зависеть. Не понравится — вернутся назад. В любой момент. Не заблудятся. У неё есть навигатор.

Подруги быстро сообразили, что если они сядут на один мотоцикл — вещи класть будет некуда. Но сама идея, ни от кого не зависеть, Анастасии понравилась, и она кое-как выпросила мотоцикл на выходные у одного знакомого. Так, девушки приехали к месту сбора на двух мотоциклах, и от увиденного пришли в лёгкий шок. Спортсменки ожидали увидеть несколько беззаботных весёлых ребят с двумя-тремя автомобилями, ящиком водки, луками, мечами, шпагами и в нарядах, стилизованных под средневековье. Вместо этого их взору предстали взволнованные молодые люди, снующие между одним автомобилем, который Анастасия сразу узнала, и четырьмя тракторами с гружеными прицепами, сельхозтехникой и скотом. Причём погрузочные работы всё ещё велись.

Завидев свою знакомую, Дмитрий улыбнулся во весь рот и спрыгнул с платформы, на которую двое его товарищей всё ещё продолжали что-то грузить.

— Привет, привет, девчонки, рад видеть.

— Это Маша, это Дима, — познакомила Анастасия.

— Очень приятно, — ответил мужчина, продолжая радостно улыбаться. — А мы вас ждали как раз. Извините, что пришлось рано встать, просто планов на сегодня много.

— Я вижу, — подтвердила лучница, задумчиво оглядывая арсенал, которым затарились, как она считала, ролевики. — У вас прямо такой серьёзный подход к делу.

— А как же? Со средневековьем шутки плохи!

— И сколько вас человек? — поинтересовалась Мария.

— Нас семеро, — ответил Дмитрий. — Вон там Юра, грузить помогает. Юра, помаши девушкам! А вон там Федька, трактор заводит. А вон там Наташа, с собаками возится. А те трое, — это Ману, Куу и Талай. Только вы с ними поосторожнее. Они пока плохо разговаривают по-русски.

— Но правила игры знают? — уточнила Мария.

— Ещё и получше нас знают.

— В смысле? — удивилась Настя.

— Куу! — подозвал девочку Дмитрий.

Та вскинулась и молча подошла.

Дмитрий кивнул ей на стаю диких голубей, которые что-то делили неподалёку с воробьями. Маленькая охотница достала новую пращу и, не сходя с места, начала обстрел. Птицы как-то не привыкли опасаться двуногих, поэтому, когда стая снялась, четыре птицы подняться уже не могли. Куу быстро свернула им головы и отдала добычу хозяину. Очень хороший инструмент сделала детям Ману из ткани, которую помогла подобрать Наталья. Довольный Дмитрий тушки забросил к корму для животных.

Теперь гимнастка и лучница поняли фразу — "ещё и получше нас знают".

— А вон тот, который внизу грузить помогает? — спросила Мария.

— А, этот? Это Роман.

— Восьмой что ли?

— Он не участвует. Просто помогает собраться.

— То есть... Вас всё-таки восемь? — не унималась гимнастка.

— Маша, перестань придираться! — одёрнула её Анастасия. Мария удивлённо посмотрела на приятельницу.

— Ладно, за нами поедете, хорошо? — сказал Дмитрий и пошёл что-то таскать.

— Даже если восемь, зачем столько груза на восемь человек на два дня? Ну, с нами — десять, — шепнула Мария.

— Ну, другие, значит, присоединятся.

— Это он тебе так сказал?

Анастасия замолчала. Кажется, не говорил. Но и что не присоединятся — тоже не говорил. Но разве и так не понятно? Ведь, в самом деле, не нужно же столько груза на десять человек на два дня.

— Странные какие-то ребята, — продолжала нервничать Мария.

— Да ладно тебе! Мы же на мотоциклах. Если что не так — уйдем в любой момент.

— Что — правда, то — правда.

Уже на месте перехода студенткам велели застегнуть шлемы и посадили на комбайн, который был прицеплен к тракторной тележке.

— Путешествие длится примерно пять минут, и всё это время будет сильный ветер, — предупредил Дмитрий. — Поэтому держитесь крепко и не слезайте, пока поезд не остановится и буря не стихнет!

Юрий оставался, но ему-то тяжелее всех и пришлось, так как коровам и жеребятам требовался руководящий хлыст, а ветер пытался свалить парня с ног.

Местность отличалась от современной пришельцам не сильно. С юга всё так же простиралось свободное от деревьев пространство, примерно в трёхстах метрах с востока и запада торчал настоящий лес, который оказался приятным бонусом, а с севера подступал какой-то ивовый мусор, переходящий дальше на северозападе в болото, а на северовостоке во что-то малопроходимое из -за ручьёв и бурелома.

Как только проход закрылся и всё стихло, Анастасия соскочила с комбайна и побежала к кабине, в которой сидел Дмитрий. Перепуганная девушка схватила его за рукав и начала трясти:

— Дима, Дима, что это? Что за ветер такой сильный был? Почему всё изменилось вокруг? Что это за проход? Где всё, что с той стороны было?

— Настя, успокойся! Мы переместились в девятый век.

— В какой ещё к чёрту девятый век? — проявила интерес к теме подбежавшая Мария, почти срываясь на крик.

— Ну, я же говорил — будем попадать в Средневековье. Настя, ты что же, не помнишь?

— Как... В Средневековье?

— Буквально. Я так и говорил. Неужели ты подумала, что я тебя обманываю?

Она помнила, что действительно говорил. Придраться не к чему. А посмотреть девятый век интересно. Вот людей бы ещё встретить. Но её подруга была другого мнения.

— Настя, бери мотоцикл, мы едем обратно!

— Что, уже?

— Да, мне здесь не нравится. Дима, как этот проход снова открыть? Я хочу обратно.

— Хочешь обратно? Нет проблем. Только не сегодня. Сегодня он не откроется уже. Ну, особенности работы машины времени. Сразу же открыть проход нельзя. Вот завтра можно. Мы как раз собирались его завтра открывать. Там Юра ждёт, и ещё кое-что надо затащить из груза.

— Ещё груз? — недоверчиво покосилась Мария.

— Маш, ну им же надо с местными торговать чем-то, — ответила Настя. — И мы там действительно видели дополнительные тележки.

— Ага, скотину будут продавать в девятый век, — пробубнила гимнастка. Закралось подозрение, что товарищи здесь явно не на два дня. Но ей-то что? Как только проход откроется — они с Настей уберутся отсюда к себе домой.

Жизнь первых дней была расписана довольно подробно и где-то даже отрепетирована. Для начала в бинокли обозрели окрестности, подготавливая одновременно вертолёт. Их взяли два. Один на электрической тяге, второй — бензиновый. Вот электрическим-то и засекли километрах в семи к северу поселение. Раздав цивилизованным людям рации, выставили пчёл, которых везли прямо в ульях и клетки с кроликами. Чуть позже извлекли и кур, которым требовался загончик, но не срочно. Понятно, что спустили собак, оставив пока кошек в неволе. Караульную службу по очереди несли спортсменки, вооруженные карабином. Они всё ещё воспринимали перемещение в прошлое как игру.

Лишь после того, как разобрались с мелкими животными, взялись обустраивать крупных. Дамы, включая Ману, ввинчивали в грунт заранее подготовленные специальные столбы для электропастуха. Четыре прямоугольных забора ставили южнее холма. В центре мужчины били колонку на воду, благо та была всюду. Таким образом, одна колонка первое время могла работать на все поилки. В принципе, каждое стадо (коровы, лошади, свиньи и овцы с козами) могло быть обнесено забором в половину квадратного километра, но пока так напрягаться не стали, ведь важно было обеспечить выпас на первые пару суток. Уже к четырём часам дня скотину разместили как нужно и напоили, а люди, наконец, хорошо отдохнули.

Теперь пришельцам следовало позаботиться о себе, что потребовало гораздо меньше усилий. Для начала достали мебель, то есть оба стола, пять диванов, раскладушки, надувные кровати и полиуретановые коврики. Потом установили полевой туалет, который Фёдор купил как деталь полевого госпиталя. Был ещё и душ, но его пока не трогали — всё-таки тряпочные стены не вдохновляли на апрельскую помывку. Затем выставили квадратные и очень солидные палатки, из которых пять было жилых со стороной основания три метра, и одна общественная, со стороной основания шесть метров, но без дна. В большой предполагалось устраивать общие сборища в плохую погоду, а пока там разместился центр охранной системы, собственно, просто видеонаблюдения. Территорию проживания людей огородили ещё одним электропастухом, эффективность которого сразу же проверила на себе вся семья, вывезенная с Алтая. Собачки, оснащённые ошейниками от волков, к этому времени на проволоку уже не лезли — им хватило пастбищ. Последним штрихом обустройства первого дня были видеокамеры, часть которых имела инфракрасную подсветку, и фонари.

Дикарям объяснили, что всяких крыс, кроме кроликов, следует использовать на корм домашних животных. Для рыбы есть пара мордушек с мелкой ячейкой.

Вечером, когда всё было установлено, Солнце почти полностью опустилось за горизонт, а люди вздохнули спокойно, Дмитрий подошёл поговорить с Анастасией, которая на данный момент стояла немного в отдалении и несла караул.

— Ну, что, амазонка, нравится тебе здесь?

— Интересное место, — призналась Анастасия. — Ты часто бываешь в прошлом?

— Ну, не первый раз уже, — он не стал уточнять, что не "первый" раз — это в данном случае значит "второй". И последний.

— Ясно. А я вот первый.

— Ничего, ты ещё молодая, всё успеешь.

— Жаль только, что побывала в прошлом, а с людьми поговорить не удалось.

Никто не сказал Анастасии, что Ману, Куу и Талай — представители того же самого прошлого. А ей самой это почему-то в голову не пришло.

— Видела во-о-он там деревню небольшую? — Дмитрий показал в сторону деревни, которую засёк в бинокль.

— Видела.

— Недалеко отсюда. Завтра дождёмся Юру и сходим туда, переговорим. Со мной можешь пойти, — пригласил Дмитрий, а потом сразу подскочил и убежал обратно к лагерю, не дожидаясь каких-либо провокационных вопросов, отвечая на которые пришлось бы уже откровенно и беззастенчиво врать.

—

* * *

Роман и Юрий

* * *

Разинув рот, Роман, местный тракторист, помогавший переместиться путешественникам от склада до места заброса, наблюдал как трактора с прицепами и привязанной к ним скотиной уходят в чётко видимый проход. Когда проход закрылся и ветер стих, местный батрак захотел объяснения.

— Это что? — заинтересовался двадцатисемилетний мужчина.

— Ветер это был. Явление природы, вызванное разницей атмосферного давления, — пояснил Юрий.

— А в глаз? — уточнил вопрос почти двухметровый детинушка.

— Машина времени. Вся компания отправилась в начало девятого века, — пробормотал электрик, доставая бутылку водки. — Садись давай! По пять капель за успех предприятия. Пусть у них всё получится!

Против водки в десять утра тракторист возражать не стал. Вскоре Юра уже набулькал пятьдесят себе и сто миллилитров Роману, прикинув разницу в массе организмов.

— Тебя-то когда заберут?

— Ровно через сутки два трактора должны вернуться за оставшимся имуществом.

— И надолго вы в прошлом собрались поселиться?

— Насовсем. Да и ресурс машины времени закончился, похоже.

— И что? — полюбопытствовал Роман. — Не страшно вам?

— Страшно, но мы готовились. И нам здесь страшнее. Хотя, конечно, хотелось бы толпу-то побольше собрать.

— Так громче бы кукарекали о своих планах — глядишь и присоединился бы кто!

— Правда? — покосился электрик.

— Ну, не знаю..., — засмущался механизатор. — Вряд ли кто поверил бы.

— Ну, а поверил бы кто-то не тот, что было бы?

— Согласен. Отобрали бы у вас приборчик, скорее всего. Но ты не боишься, что я стукну кому-то?

— Поздно уже. Проход откроется последний раз для возвращения...

— Как понять, проход откроется для возвращения?

— Ну, считается, что люди попадают в прошлое, а потом возвращаются обратно. Вот я и говорю — проход откроется для возвращения. Но мы этот момент используем для заброски дополнительного груза. Так что единственно, как хулиганы смогут воспользоваться машинкой — уйти с нами. И на всё будет минут пять. Дивизию за это время никак не отправить.

Употребив ещё по порции водки, мужчины разошлись. Роман отправился работать, а Юрий, подстелив полиуретановый коврик, завалился спать под тракторную тележку.

—

* * *

Екатерина и Юрий

* * *

Ближе к вечеру Юрий развёл костёрчик и приготовился ужинать. Скучать в ожидании друзей предстояло ещё долго. Однако спокойное течение вечера было прервано появлением женщины с двухгодовалым ребёнком на руках. Юра вскочил и вежливо поздоровался, обнаружив, что молодуха возвышается над ним сантиметров на десять. И это без всяких каблуков.

— Катя, — представилась мадам.

— Юра, — ответил мужчина и тут же понял, что гостья успела где-то выпить. Впрочем, его это не касалось, а в компании время идёт веселее, даже, несмотря на то, что приятнее было бы видеть рядом женщину покороче. Пока электрик разливал водку по пластиковым стаканчикам, мадам уже из своей сумки достала сало, хлеб и молоко, которое разлила в принесённые с собой же деревянные бокальчики. Создавалось впечатление, что дама оказалась здесь не случайно.

— А Ромка-то не соврал, — сообщила Екатерина. — Я уже думала, что мужик мой допился и пора его в дурку определять. Следы от колёс обрываются как отрезанные.

— А! Так ты жена его. Сдал, всё-таки, значит. А что же он сам не пришел?

— Куда-то он зашёл уже. Надоела мне пьяная рожа.

— Ну, и ладно, — плюнул на утечку информации Юрий. — Давай с тобой тогда по пять капель!

Вскоре остатки водки в бутылочке были допиты, а Юра поставил старую одноместную палатку и сунул в неё коврик. Через некоторое время Катерина затолкала туда своего сына — Андрея. Поскольку пить больше было нечего, то попытались петь. Получалось средненько, потому как дама пела хорошо, а Юрий не только талантами не обладал, но даже на два весёлых гуся слов-то не знал. В целом, жизнь казалась безоблачной, пока не прибыл Роман и не начал пенять жене на неприличное поведение, выражающееся в том, что та уединилась где попало с посторонним мужчиной, а не сидит дома. Юра уже было заподозрил, что сейчас его станут бить, а Митьки рядом нет, но Екатерина объяснила, что в её присутствии муж не дерётся. Так что благодушное настроение к электрику быстро вернулось. Роман, однако, продолжал настаивать на возвращении супруги домой и не выносить скандалов на люди.

— Мне завтра не на работу, — упиралась пьяная женщина. — Буду сидеть здесь. Я вообще, может быть, утром отправлюсь с Юрой.

Свежая мысль так увлекла даму, что попыталась даже и базу подвести теоретическую под идею.

— Что я здесь вижу-то? Рожу твою вечно пьяную? И воспитательствовать в детском саду мне надоело. А там, — кивнула она головой на место, в котором обрывались следы колёс. — Между прочим, принцы разные бродят.

— Они на принцессах женятся, а не на соломенных вдовах, — продолжал увещевать тракторист. Однако же, понимал, что по пьяному делу жена и вправду может на что-то решиться.

— Всё равно уйду, — уже размазывала слёзы по щекам женщина.

Роман задумался, но вскоре нашёл выход, хотя и временный:

— Ну, хорошо, Катя. Хочешь — отправляйся, но что ты голая-то пойдёшь? До утра время есть собраться. Сейчас ведь у тебя даже трусов запасных нет.

Аргумент подействовал, и парочка отправилась домой. Юрий решил вздремнуть до утра и обнаружил в палатке всеми забытого ребёнка. Пришлось улечься рядом с маленьким Андрейкой.

Ещё через час супруги вернулись, а Катерина, с трудом растолкав Юрия и, дождавшись когда он вылезет из палатки, поинтересовалась:

— Андрейка спит?

Мужчина внимательно осмотрел только что покинутое убежище, трактор и только после этого сообщил:

— Нет. Поёт и пляшет.

— Можно мы с вами поедем? — озвучил семейное решение Роман. — Трактор с тележкой я найду.

— Да бога ради, — не стал спорить Юрий. — Отправление ровно в десять. Будет на всё пять минут примерно.

— Андрейка пусть тогда спит, — решила мамашка.

— Ага, — согласился Юрий. И, когда пара удалилась, посмотрел на мальчика, оставленного родителями с незнакомым мужчиной, и пробормотал себе под нос. — Вот припадочные.

Но дополнительные люди там, в прошлом, им точно не помешают. Даже такие.

—

* * *

Второе пришествие

* * *

В девять утра Юрий с Андрейкой уже хлебали чай после завтрака. При этом электрик посматривал на механические наручные часы, а пацанёнок раздумывал, стоит ему начинать плакать или ещё подождать маму. В это время и подошёл трактор Романа. Супруги собирались всю ночь, не забывая постоянно покрикивать друг на друга. За ним тянулась толпа деревенских человек в пятьдесят. Кивнув в сторону деревни, Юра поинтересовался:

— Провожающие?

— Любопытно же всем, — пожал плечами Роман. — Тихо исчезнуть можно только босиком.

— Да понятно. Кроме тебя никто не собрался?

— Нет, конечно. Мало кто верит, — и признался. — Да и не у всех бабы — дуры.

— Угу. Реализьм. Ребёнка тогда в кабину забирай, а Катерина пусть ко мне лезет! Снаружи ехать опасно, а вместе вы не войдёте. Теперь внимательно слушай! Трактор сюда подгони! Без пятнадцати десять заводи! Трактора с той стороны подойдут к телегам — я помогу их прицепить, а ты трогайся! Проезжай подальше, чтобы никому не мешать!

— Понятно. Может быть, мне стоит помочь прицепиться?

— Не нужно. Мы эту операцию специально на время отрабатывали. Ты можешь сбиться просто из-за того, что не поймёшь какого-то жеста. Или тебя не поймут.

Сотовые телефоны Юрий, как и обещал, отдал местным пацанам за фильмоскопы и диафильмы, которые удалось найти по деревне. Лишний народ ближе к десяти удалось отодвинуть подальше, а потом парень действовал почти на автомате, пока трактор не упёрся в ивовые кусты у северного подножия холмика.

С другой стороны прохода готовиться тоже начали заранее. Без десяти десять Дмитрий и Фёдор забрались в тракторы, а Наталья взяла в руки машину времени. Несмотря на то, что процедура была отрепетирована, ребята волновались. Вдруг что-то не получится?

Ману и детям велели отойти подальше — присмотреть за стадом. "Опять куда-то собрались ехать" — подумала Ману, глядя на два заведённых трактора. Кажется, даже её родное племя не путешествовало так много.

Мария с Анастасией завели мотоциклы и встали чуть поодаль. Лучница достала свой фотоаппарат и посмотрела через объектив в сторону деревни. Дмитрий сказал, что сегодня можно будет сходить туда, переговорить с людьми. Ну, что будет, если, в конце концов, они задержатся ещё на один день?

— Маша, давай до вечера останемся! — негромко предложила Анастасия.

— Зачем?

— Да в деревню хочу сходить. Мы же собирались как раз на два дня. Сегодня вечером вернёмся — нормально будет.

— А ты уверена, что вечером можно будет выйти? — засомневалась Мария. — Вчера же вечером было нельзя.

— Ну, в крайнем случае, завтра утром. Ну, пропустим первую пару. Ну, объясним что-нибудь родителям. Кто знает, может, мы больше никогда и не окажемся в прошлом?

— Да, а что интересного-то такого, чтобы так рисковать? Ещё и тренировку пропускать, потом ещё с родителями объясняться.

— Ну, я с людьми хочу пообщаться.

— Мне как-то неинтересно. Я бы сейчас вышла.

— Ну, Маш, выходи, если очень хочешь, а я до вечера задержусь!

— Ага, или до завтрашнего утра. Ладно, останемся ещё на день, — вздохнула гимнастка. В конце концов, не оставлять же эту клушу здесь одну. Потом дорогу домой не найдёт, у неё-то нет навигатора. А товарищи вряд ли сегодня вечером или завтра планируют возвращаться.

Девушки отъехали в сторону, опасаясь помешать движению техники. Наталья тоже отошла на почтительное расстояние, чтобы ветром не сдуло, и нажала кнопку. Трактора, управляемые Фёдором и Дмитрием выехали. Дальше парни, так же, как и Юрий, действовали на автомате. Наталья же лишь наблюдала за происходящим. Сердце сжалось на мгновение, когда оба трактора выехали в двадцать первый век. Что будет, если проход сейчас закроется, и она останется здесь одна, с тремя алтайскими аборигенами?.. Кстати, а спортсменки выехали? Ну, тогда, в крайнем случае, ещё со спортсменками.

Меньше чем через минуту показался первый трактор. За рулём сидел механизатор, который помогал им вчера загрузиться. Очень интересно. Это Юрий уболтал Романа помочь с заброской дополнительного трактора за очень приличное вознаграждение? Но у него не будет времени выехать обратно. Да и ладно, пусть остаётся здесь. Эти девушки же вроде остаются. Понимают ли они, что обратного пути уже не будет? Вряд ли. И очень благоразумно со стороны Натальи будет не говорить им этого. К тому же, с этим шумом от ветра, даже если она будет кричать во всё горло — они не услышат. Или крикнуть для очистки совести?

— Эй, девчонки, проход больше открываться не будет! Сейчас последний шанс вернуться!

Крикнула она это во весь голос или нет? Кажется, не во весь. Мотоциклистки не отреагировали. Даже не поняли, что это им. Роман же уехал так далеко, что вообще ничего не мог слышать.

Въехали один за другим ещё три трактора. Всё, как репетировали. В кабине одного сидел её, Натальи, муж. От сердца отлегло, волнений больше не было. Она не останется в девятом веке одна. В кабине второго трактора ехал Димка, а третьего — Юра с какой-то женщиной. Ничего себе, Юра за один день себе подружку нашёл? А до этого двадцать пять лет не мог никого найти, вот на что бывают способны люди в критических ситуациях. Все трактора с прицепами отъехали на почтительное расстояние, отделяющее их от третьего тысячелетия, от их прошлого мира. Мира с головорезами, которые охотились за головами несчастных автомеханика и врача.

Проход исчез, ветер стих. Всё. Обратная дорога отрезана. Наталья с облегчением опустила прибор на землю. К ней подбежал муж и, подхватив прибор, куда шустро с ним двинулся.

— Это куда ты собрался? Прибор же больше работать не должен, — заинтересовалась супруга.

— Вот именно, что не должен. Возможно, что встроено самоуничтожение. И не исключено, что с большим шумом или ядом.

Беспокоился Фёдор напрасно. Прибор действительно прекратил работу и начал процесс самоуничтожения. Но очень неспешно. Видимо, несколько капель какой-то дряни хватило на то, чтобы разрушить агрегат в пыль, однако, процесс длился недели две.

— Глава 04 (27 апрель 801)

—

* * *

Разворачиваем базу

* * *

Роману с семьёй отвели пока одну из пяти палаток, куда тракторист сразу же и отправился проспаться. А убедившись, что сын не потеряется, к мужу присоединилась и Екатерина. Юра пока поселился с братом.

До конца дня мужчины веселились, устанавливая на макушке бугра четырнадцатикиловаттный ветряк. Энергоснабжение не слишком надёжное, но топлива не требует. Для установки мачты пришлось задействовать два трактора. Дамы пока ставили теплицы на полянку, подготовленную Фёдором.

У женщин первое время всё было просто — высаживали саженцы деревьев и кустов по заранее намеченному плану, да несли караульную службу. Понятно, что Ману на охране использовать было нельзя, но пользоваться колонкой для того, чтобы напоить животных, женщина научилась быстро. Курицам сделали загончик, но на ночь загоняли в клетки и, вместе с кроликами, заносили в одну из теплиц, надеясь уберечь от хищников. В ту же теплицу дети запихивали и парочку кошек. А вдруг хорёк или куница испугаются запаха? Лисиц должны были отпугнуть собаки. Если повезёт.

Мужчинам пришлось чуть сложнее, так как русла ручьёв изменились, а лес торчал в неожиданных местах. В первый же день своего пребывания в девятом веке Юрий озаботился расстановкой видеокамер, которые связывались с центром по радио. Это позволило обойтись без проводов, но требовало частой замены аккумуляторов, что не позволяло надеяться на сокрытие мест размещения от местных жителей. Но гораздо больше наша компания опасалась бандитов, шастающих из варяг в греки или персы. Дальние камеры Юра поставил на ручьях, до которых его возила Мария на своём мотоцикле.

— Разве бандиты обязаны двигаться по руслам рек? — интересовалась гимнастка.

— Через лес пройти могут местные, а остальные идут с грузом, который по бурелому не протащить. Тех же, кто пойдёт по голому месту с юга, мы увидим камерой с мачты.

—

* * *

Соседняя деревня

* * *

Хорошо покушавши, двое мужчин выбрались во двор. Тридцати восьми летний староста деревни Остромир кивнул на юг:

— Там холмик есть. С него шум шёл, как от урагана.

— Я тоже его услышал. Потому и пришёл. В деревне-то был ветер? — поинтересовался второй мужчина, который выглядел чуть старше и был на голову выше старосты.

— Почти не ощущался. Я сразу отправил пацанов осторожно посмотреть, что там делается, а людей увёл в болото.

— Ну, правильно. А почему вернулись?

— Так мало пришельцев — взрослых мужчин всего четверо.

— Сам же говоришь, что через сутки их стало больше. А вдруг ещё кто появится?

— Узнаю, если появятся. Теперь следим за ними непрерывно.

Мужчины помолчали немного. Наконец, высокий спросил:

— Хорошо, я понял, что пришельцев ты не опасаешься. Но чего-то боишься?

— Меркул, ну сам подумай! Они же осели прямо на холме и видны отовсюду, а к югу — считай что степь! К тому же, своё добро даже не прячут, — возбудившийся староста только что не трясся от возмущения. — Я бы и сам там осел, но ведь уже через несколько дней кто-то нападёт. А удастся отбиться — тут же нападёт кто-то другой.

— Тебе-то что за забота?

— Так ведь и нас найдут из-за них. Мы что — опять должны сняться и искать новое место?

— Согласен — опасность есть. А что же сам не напал? Сколько в деревне бойцов?

— Двадцать шесть боеспособных мужчин. И оружие есть, хоть и плохонькое.

— Остромир, не темни! Наверняка ведь обдумывал нападение?

Староста вдруг начал шарить глазками по двору, принялся поправлять дрова в поленнице, но отвечать совсем не спешил. Наконец, терпение великана лопнуло и тот, прихватив крестьянина за плечо, ещё раз потребовал ответа. И даже его получил.

— Ну, Меркул, это ведь ты верховный волхов, а я без решения вождя такие вопросы не решаю, — выдал версию местный авторитет. — Вот ты присмотрись к чужакам, а мы сделаем как скажешь!

Высокому, наконец, эти ужимки надоели, и он сделал вид, что озлился:

— Не гунди, вошь! Или ты сейчас всё расскажешь или я тебе печень вырежу прямо здесь и сейчас.

К угрозе следовало отнестись серьёзно, так как процедуру изъятия этого органа служитель культа освоил хорошо.

— Да боюсь я напасть, хотя желающие есть.

— Чего боишься?

— Пришлых боюсь — уж больно богаты и беспечны. Богатые редко бывают слабыми.

— Тоже верно, — согласился жрец со старостой. — Но ведь людей ты не побоялся вернуть в деревню?

— Чужакам нечего у нас взять. Если только рабов.... Но присматриваем. Ты сам-то сходи — посмотри на них!

Большой задумался. Деревня, похоже, и впрямь чего-то опасалась, так как людей на улице практически не было. Мужики, не занятые дозором, сидели по дворам, и оружие держали при себе, бабы шастали лишь до ручья и только малые дети толклись на виду.

Странный треск и урчание раздались неподалёку с южной стороны деревни. Мужчины молча метнулись к бревенчатому забору, в котором было достаточно дыр, позволяющих вести наблюдение. Звук постепенно становился громче, что позволяло судить о приближении его источника. Игравшие на площади между домами и ручьём дети разбежались по родным избам — видно к опасности всего необычного приучали с рождения. Деревня замерла. Даже курица, что-то скребущая в грязи двора, сбежала в тень и завертела головой, прислушиваясь.

— Чур, охрани! — забормотал староста, когда увидел двухколёсную повозку, выехавшую с берега ручья на деревенскую площадь.

На повозке друг за другом сидело два человека в шлемах огромной стоимости, что видно было даже отсюда. Повозка двигалась совершенно самостоятельно как живая, и падать не собиралась, несмотря на крайнюю неустойчивость конструкции.

— Замолкни! — шепотом потребовал большой, сопроводив слова ударом по рёбрам.

Остромир покрепче ухватился за копьё и сжал зубы, опасаясь услышать их стук. Повозка, между тем, остановилась, и оба седока спешились. Транспорт, как и следовало ожидать, попытался, наконец, упасть, но один из пришельцев выдвинул ногой специальный упор. Похоже, устойчивость агрегата как-то связана со свойствами седоков.

— Скоморохи? — предложил объяснение цирковым способностям пришельцев селянин, уже сообразивший, что разведка просто не успела предупредить о гостях.

Ответа не дождался, но и сам понял слабость версии. Стоимость повозки, которая, должно быть, являлась чем-то средним между парусником и мельницей, уже превышала всё, что можно собрать в деревне вместе с жителями. Стоимость шлемов с прозрачными забралами тоже не могла быть маленькой. Чрезмерно раздутые куртки намекали на броню, но вот ноги, похожи, ничем, кроме штанов, защищены не были. На левом бедре у каждого болтался короткий изогнутый меч в ножнах, а у того, что меньше ростом, был ещё и странной конструкции лук. Кроме того, у каждого было ещё и какое-то непонятное оружие, заткнутое за пояс у живота. И даже по два экземпляра. Что-то метательное вроде дротика? У более крупного воина что-то ещё висело на плечевом ремне. В том, что это оружие, Остромир нисколько не сомневался.

Прибывшие таким чудным образом люди потоптались вокруг тележки, поозирались, особенно пристально рассматривая даже не деревню, а подступающий лес. Наконец, один из них стащил с головы шлем и что-то сказал второму, который кивнув, переместил прозрачное забрало на затылок, но шлем трогать не стал. Гости чего-то ждали. Староста же поздравил себя с тем, что осознал, почему не хотел отправить людей за помощью — от богатых соседей непременно что-то перепадёт ему самому и деревне в целом. Чужие воины явно желали о чём-то договориться.

В отличие от крестьянина Меркул быстро понял, что в пятидесяти шагах от него один из гостей — женщина, хоть и странная. С одной стороны она так сильно озабочена своей внешностью, что чем-то раскрасила лицо, а с другой — настолько плюёт на внешность, что оделась в мужскую одежду и даже обрезала волосы. Впрочем, обрезание волос могло быть и ритуальным. Особенно сильно смущало то, что именно она управляла великолепной повозкой, да к тому же была обвешана оружием. Пришельцы осторожничали, но не боялись. То есть нападения опасались, но были к нему готовы. Волхву было очень интересно, как станут защищаться незваные гости, если на них всё-таки нападут, но что-то подсказывало, что в этом случае минимум половину взрослых мужчин селение похоронит.

Терпение чужаков, наконец, лопнуло. Женщина сунулась к повозке, и резкий гудок дважды разорвал тишину.

— Эти орать или дуть в рог не собираются, — сообразил Меркул. — Пойдём! — позвал он старосту.

Действительно, тянуть время дальше — только разозлить мирно настроенных пришельцев. Убедившись, что выглядит с мечом и копьём достаточно грозно, Остромир вывалился за ворота вслед за шаманом. Меркул шёл на переговоры так же с большим удовольствием, профессионально отметив, как парочка легко и непринуждённо поразила воображение его паствы, и сумела запугать население посёлка не сделав ни единого угрожающего жеста. Напротив, казалось, что эти двое сами смущены и стесняются того, что нарушили ритм жизни чужого поселения.

Торжественного выхода не получилось, поскольку снег только что стаял, и пришлось обходить внушительную лужу. Впрочем, ходьба прямо по луже выглядела бы просто глупо. Разговор тоже не заладился, так как языка друг друга переговорщики не понимали. Единственное, что удалось понять, так это то, что прибыло посольство с юга. Видимо, имелся ввиду лагерь на холме. Впрочем, это было заведомо понятно. Пришлось Остромиру покричать в сторону деревни, вызывая переводчика, что выглядело не слишком солидно. В свою очередь женщина шлем так и не сняла, да ещё и постоянно оглядывалась, явно давая понять, что не слишком сильно доверяет аборигенам.

В конце-концов, удалось выяснить, что язык, на котором говорят пришлые люди, напоминает говор полян. С этого момента продуктивность переговоров резко выросла. Оказалось, что гости хотят нанять рабочих. Им представили одного двенадцатилетнего сироту Гордея в качестве пастуха. Впрочем, мать у мальчишки была. На счёт оплаты пока договориться не удалось, в силу языковых и понятийных трудностей, но кормить сотрудника должен был работодатель. Ночевать парень пока будет у матери. Через него же должны были держать дальнейшую связь. Женщина заставила работника попрыгать в длину и высоту, а на прощание одарила чем-то сладким. Пришельцы сообщили, что готовы принять гостей в любое время.

—

* * *

Роман и Екатерина просыпаются

* * *

Через пару часов после обеда, когда Дмитрий с Анастасией поехали нанимать рабочих, а Юрий уже угомонился с расстановкой камер и взял небольшой отдых перед ужином, Мария решила совершить пробежку вокруг лагеря. Недалеко бродили овцы и коровы, в ушах играла музыка, а Наталья с Федором лениво начали хлопотать по кухне. Самое подходящее время, чтобы пробежаться, а потом можно будет поделать кое-какие упражнения на травке. И какая, в этом смысле, разница в девятом веке ты или в двадцать первом? Через два месяца чемпионат России по гимнастике, и Мария надеялась побороться за медаль.

— Чего это она бегает? — спросил Федор супругу. Сам-то он бегал, да и вообще прибегал к каким-либо физическим упражнениям, только в случае крайней необходимости. Ну, за зайцем погнаться на охоте или вечером пройтись ускоренным шагом, чтобы поймать последнюю электричку.

— Аппетит нагуливает, — ответила Наталья.

— Так уж почти час круги нарезает.

— Ну, хороший аппетит нужен значит. Вроде, она переживает, что пропустила тренировки в выходные, вот и наверстывает.

— Так она не знает что ли, что уже всё, поезд ушел с её тренировками?

— Ой, вот это Димка пускай сам разбирается! Он их привел сюда, — отмахнулась хозяйка.

Екатерина с Романом наконец-то проснулись от того что Андрейка слишком шумно веселился в углу палатки. Супруги вылезли наружу и увидели вокруг несколько таких же просторных палаток, одну большую палатку без дна, где Наталья и Федор суетились с приготовлением еды, огромное стадо, щиплющее травку, и гимнастку, бегающую вокруг лагеря. Что происходит — дошло не сразу. В памяти с трудом всплывали события вчерашнего дня и бессонной ночи.

— Ромка, так мы в прошлое что ли подались? Это правда что ли? — изумилась Екатерина.

— Подались. Тебя ж как петух клюнет в темечко, так ты хоть в прошлое, хоть в будущее, хоть в реку по пояс голая!

— Ёжкин же ж кот... А тебя кто в темечко клюнул?

— Меня-то кто? Твоя идея.

— Ребята, а вы тоже вместе с Юрой? — спросила Екатерина у пары, занимающейся приготовлением еды.

— Да... Мы с Юрой.

— И обратно уже никак, да?

— Куда обратно?

— Ну, домой.

— Теперь дом у нас с вами, видимо, будет здесь, — ответил Федор.

Хорошо это или плохо, ясно пока не было. Вчера Екатерине казалось, что все очевидно. А сейчас уже вроде как что сделано — то сделано. Винить, кроме самой себя, действительно некого. Даже на мужа толком не наедешь.

— Давай помогу тебе, что вы тут одни корячитесь?! — обратилась она к Наталье.

—

* * *

Кто виноват?

* * *

После ужина Анастасия и Мария помогли убрать посуду, поблагодарили за интересные выходные и попросились домой.

— Дима, можно сейчас проход открыть? — спросила Маша.

На кухне воцарилось молчание. Все, кто понял вопрос, посмотрели на Дмитрия.

— Нет, — ответил тот.

— А когда? — Мария слегка повысила голос. — Только завтра утром что ли?

— Ты же вчера говорил, что это ваше ржавое чудо техники уже отработало, и сколько там в эти облезлые кнопки не тыкайся — назад уже не попадёшь? — не выдержала наконец Екатерина. — Ты что, белобрысый, обманул нас что ли? — спросила она, повернувшись к Юрию.

— Никого я не обманывал! — попытался защититься Юрий. — Всё. Вернуться уже никуда нельзя.

— Как... нельзя? — не поняла Анастасия.

— Так, нельзя. Похоже, ресурс аппарата исчерпался.

— Дима... Это правда? — прошептала перепуганная девушка.

— Правда. Вернуться назад нельзя уже. Прибор перестал работать.

— А как вы сами собираетесь возвращаться? — спросила Маша.

— Никак, — признался кабанистый виновник заварухи. — Мы собираемся остаться здесь насовсем.

— Вы что, с ума сошли? — закричала Настя. — А что нам не сказали?

— Что не сказали? Вам сказали, что сегодня можно было выйти. Вы сели на мотоциклы. Я видел. Но потом передумали ехать? Я здесь причем?

— Что значит ты здесь причем? Ты что, не догадался, что мы захотим вернуться? Почему не сказал, что вы здесь остаетесь навсегда? Почему не сказал, что сегодня утром можно было выйти последний раз? — причитала Анастасия.

— А ты??? — Мария повернулась к подруге, скорчив злую гримасу. — Ты знала! Ты знала, да?!

— Что?

— Это же ты меня сюда пригласила! Ты уговорила сегодня утром остаться! Ты знала! — продолжала кричать гимнастка.

— Что? — Анастасия вскочила со своего места и, всхлипывая, побежала в палатку, в которой они с Марией провели предыдущую ночь.

— Вы что, все больные на голову? Зачем вы отправились в девятый век навсегда? Идиоты! Я-то здесь причём? Причём?

Маша продолжала кричать и осыпать присутствующих приходящими на ум оскорблениями, не оставляя, в общем-то, между фразами места для ответа.

— Эй, ты язык-то прикуси, выдра малолетняя! — всё-таки умудрилась вклиниться Екатерина. — Я вот тебя никуда не затаскивала! Оно мне надо? У меня два мужика на шее, чтоб ещё кого-то куда-то таскать.

— Нет, ты посмотри-ка, я, оказывается, у неё на шее! — откликнулся супруг, не сомневающийся, что мужчины, о которых шла речь, — это он и маленький Андрейка.

Мария замолчала.

— Ты права, Катя, извини! И ты, Рома! И ты Юра, извини, пожалуйста! Вы действительно не могли меня предупредить. Мы c вами даже знакомы не были, пока проход не закрылся второй раз.

Она, сжав губы, обвела взглядом Фёдора, Наталью и Дмитрия и пошла в палатку к Анастасии. Та плакала.

— Так ты знала или нет? — прошипела Мария.

— Да ничего я не знала, Маша! — выдавила сквозь слёзы лучница. — Ну, как ты могла такое подумать? Меня обманули точно так же, как и тебя.

— Видишь, куда тебя твой бугай затащил... блондинка?

— Ничего я не блондинка. Я русая.

— Да я тоже дура, — не обратила внимания на комментарий Мария. — Не надо было ехать никуда и всё. Что теперь делать? Неужели чемпионат пропущу? И свадьбу. Свою.

Пока ещё не укладывалось в голове, что они остаются здесь насовсем. Пока казалось, что просто на долгий срок.

Следующим утром спортсменки допытывались у Фёдора: откуда прибор, откуда он знает, что прибор больше не работает?

— Откуда он мог взяться? — спрашивала Мария.

— Я склоняюсь к версии, что он залетел к нам случайно от какой-то высшей инопланетной цивилизации вместе с Тунгусским метеоритом. Точнее, с тем, что принято считать Тунгусским метеоритом, — пояснил врач. — Я так лично убеждён, что это взорвался инопланетный космический корабль.

— И когда это было? — не унималась Мария. — Может, прибор уже там и можно его найти?

— И что ж ты будешь делать с ним? — усмехнулся Дмитрий. — Отправишься в прошлое ещё дальше?

— Ты бы вообще помолчал! — вставила Анастасия.

— Успокойтесь! — попросил Фёдор. — Прибор никто не найдёт. Тунгусский метеорит упал в начале двадцатого века. А сейчас девятый. А, может быть, кстати, даже восьмой.

— Это же всего лишь твоя гипотеза, что прибор прилетел с этим кораблём. Может, прибор там тысячи лет лежал. И, значит, сейчас лежит.

— Маша, отсюда до Красноярского края не меньше четырёх тысяч километров. Ты не дойдёшь до туда, тебя кто-нибудь убьёт по дороге, — объяснил ситуацию Дмитрий, проигнорировав требование лучницы замолчать. — А если вдруг и дойдёшь, где ты его там будешь искать?

—

* * *

Разведка ресурсов

* * *

Мужчины в первоочередных задачах были едины. Хоть сдохни, а обеспечь безопасность колонии! Кроме того, как можно быстрее нужно запустить завод по переработке торфа в бензин и солярку. И только после этого идёт посевная.

— По плану мы начинаем лесоповал сами и стараемся нанять аборигенов. Причём, помощь местных желательно получить как на заготовке леса, так и на строительстве, — ввёл в курс дела новеньких Дмитрий. — Добычу торфа, если повезёт, сможем осуществить своими силами. Пока не получим сырьё для солярки, трактора на распашку целины пускать нельзя. Вопросы есть?

— Чем рассчитываться с рабочими? — спросила Екатерина. — У них сейчас тоже посевная начинается, так что...

— В идеале — досками. Или частью урожая. Но можно и бижутерией.

— Неповторимые здесь вещи, Катя, желательно сбывать купцам за золото, — пояснила Наталья. — Местное население, похоже, очень бедное.

— Реализьм, — согласился с ней Юра. — На Алтае нужно было оставаться. У тамошних чингачгуков проблем с золотом не было.

— Проехали уже, — одёрнул брата Дмитрий. — Знали, на что шли.

— Ну, или можешь взять с собой Машу и отправиться в те края, — предложил Фёдор. — Она будет в Красноярском крае искать прибор, а ты на Алтае золото добывать.

— Кто-то знал, на что шёл, а кого-то обманом затащили, — отметила Настя.

— Да, — согласился механик. — Виновен. Но давайте пока отложим разборки! Напоминаю, что здесь мы пока просто добыча. И очень жирная.

— А местным что будем говорить? — спросил Роман. — Как-то неохота объяснять, что мы из будущего.

— Им будем говорить, что с далёкого востока прибыли, — ответил Дмитрий. — А как прибыли — ну, руками помашем, мол, как-то прибыли. Зачем прибыли? А, так глубоко вряд ли кто-то будет копать.

— Конечно, врать, так врать всем, — пробубнила Анастасия.

Спортсменки на второй день прибытия переместились в свою маленькую палатку на окраине лагеря и старались жить как можно более автономно. В контакт с обманувшими их товарищами старались вступать по минимуму. Питались едой, которую взяли с собой. Соглашались участвовать только в несении караула. Наталья выдала им одежду и предметы гигиены. У неё, мол, есть запас одежды на все сезоны как минимум на одну девушку, причём всё размера Анастасии. А поскольку у Марии и Анастасии размер одинаковый, то и на неё хватит. Тогда девушки осознали, что втянуть в авантюру их планировали тщательно и заранее, отчего озлились ещё больше.

Дмитрий, для своей лекции о ближайших планах, специально выбрал время, когда была очередь Анастасии нести караул. Он хотел, чтобы хоть одна из спортсменок его слышала.

— Лесоповал много горючего не потребует, — встрял Роман. — Там только подтягивать брёвна нужно из леса. Начинаем валить деревья, а там, глядишь, и местные мужички подтянутся! Опять же, нужно не только стенку вокруг лагеря сделать, но и укрытия для животных, чтобы их стрелами не побили, если случится штурм.

— Давай экскаватором выкопаем укрытие и брёвнами перекроем! — предложил Фёдор. — Сверху землицы можно бульдозером же подсыпать.

— Неплохая мысль, — поддержал Дмитрий. — Но яма опять потребует топлива. К тому же забор бревенчатый всё равно потребует досок на помост для стрелков. Да я ещё хотел картечницы по углам поставить, а это — башни хоть какие-то. В общем, пилорама без топлива тоже работать не будет.

— Она электрическая, так что при везении и от ветряка сможем запитать, — заметил Юрий. — Кстати, есть у нас электростанция газогенераторная, которая на древесной мелочи будет функционировать. Её для работы на древесных отходах и брали.

— Тогда решено, — подвёл итог механик. — Все силы на брёвна. Сразу бак для воды установим повыше, а то Натальин огород засохнет. И возводим стенку.

—

* * *

Дикари

* * *

Наталья, как могла, старалась приставить Ману к такой работе, где та вынуждена будет учить язык, но это не всегда получалось. К тому же, уход за скотом был для рабыни делом привычным, а вот огородные работы — большой новостью. Муж агронома тоже пытался наладить контакт с азиатской семьёй, но не без казусов.

Уже все обратили внимание на то, что с пращёй Куу обходится на ты, и подозревали, что Ману владеет таким оружием не хуже. Как цивилизованный человек, Фёдор решил нести прогресс в массы, для чего выстрогал очень удобную палочку для пращи и подвесил тряпку. Затем подозвал девчушку и гордо продемонстрировал той, что снаряд, выпущенный из оружия с удлиненным плечом, летит гораздо дальше. Довольный собой парень вручил изделие маленькой охотнице, которая тут же, как сумела, объяснила, что устройство ей знакомо. Девочка уверенно бросала камни, но не куда попало, а в цель. И попадала, в отличие от врача. Напоследок мадмуазель, испытывая трудности с языком, даже сплясала, показывая, что новое оружие требует и длительного замаха, за время которого добыча просто сбежит. Ей же по крупному зверю стрелять не приходится.

Сконфуженный Фёдор разводил руками, показывая, что всё понял, но обратно подарок не забрал.

—

* * *

Екатерина

* * *

В принципе, с Екатериной можно было договориться почти всегда, но часто это стоило стакана крови. По крайней мере, именно такое впечатление сложилось у Дмитрия. Например, история с оружием и бронёй. Защитная амуниция была подобрана для всех взрослых, прибывших из Сибири, включая Ману. Оружие рабыне не вручили лишь из-за языковых трудностей. Теперь следовало как-то обмундировать и вооружить тех, кто прибыл из Смоленской области, но сразу возникли трудности. Вернее, с Романом-то проблем не было — тот быстро подогнал выданную броню по себе, а оружие имел собственное. От лука, однако, не отказался, и даже тренировался иногда. Спортсменки — песня отдельная, а вот Катя заявила, что война не её дело, и пусть о безопасности голова болит у мужчин.

— Дура безмозглая, здесь нет ни полиции, ни больницы, — сразу и громко попытался изложить свои аргументы Роман, которому выпить теперь не удавалось, и это прискорбное обстоятельство даже привело к небольшой депрессии.

Жена, понятно, нашла что ответить, быть может, не слишком хорошо аргументируя, но уж никак не тише. За компанию Дмитрий, затеявший этот разговор, и о себе узнал много нового. Исчерпав, было, словарный запас, мадам подхватила какую-то палку и запустила в мужа. Попасть не попала, но хорошую занозу в ладонь получила, что лишь обогатило дальнейшую речь.

Травмой пришлось заниматься по должности Фёдору, который сумел-таки объяснить женщине, что при нападении стрела может достаться кому угодно. Кроме того, столь уважаемый член колонии может и в бинокль последить за вражинами, что тоже небезопасно, а рация есть у всех. Немного успокоившись, Катерина даже согласилась, что палку следовало швырять, предварительно надев рукавицы, которых пока хватает.

В целом, однако, Екатерина вполне вписалась в новую жизнь и пока организовывала при помощи деревенских женщин быт. Основным занятием, конечно, была кухня, но и санитарное состояние территории требовало внимания. В реальной жизни приходится не только посуду мыть, но и туалеты. Сотрудницы с дамой огромного роста, да ещё и в кости широкой, старались не конфликтовать.

Большое количество людей, толкающихся на небольшой площади, неизбежно привело к порче дёрна и появлению грязи. Ходить теперь приходилось всё больше в сапогах, что не всем нравилось. В общем, возникла потребность в тротуарах, что дало хороший повод к очередному скандалу.

—

* * *

Огород

* * *

Распашку целины под огород кривичи наблюдали с большим интересом. После того, как Роман прошёлся по участку и бороной, Дмитрий позвал Остромира с переводчиком на переговоры, для которых даже немного водки не пожалел.

— Как тебе трактор? Хорошо пашет?

— Конечно, хорошо, — согласился староста.

— Предложение у меня есть. Да ты закусывай! Мы можем и вам землю распахать также. Ещё и засеем трактором же — вручную вы так ровно не сможете.

— Так участки у нас маленькие. А трактору там будет трудно повернуться, — засомневался крестьянин. Но мысль его уже захватила. И лошадок можно будет поберечь.

— Роман справится, но на открытом месте, рядом с нашим, ваш хлеб лучше расти будет.

— В чистом поле опасно — кочевники потравить урожай могут. И далеко нам туда на уборку ехать.

— Уговорил. Мы можем и убрать для вас. И даже обмолотим.

— Заманчиво, конечно, — стал поддаваться Остромир. — Но что ты за это хочешь?

— Нам лес нужно заготовить для строительства. Ну, и на самой стройке поможете!

— Нужно поговорить с мужиками. Сам не могу решить.

— Ладно. Сегодня и поговори! А ещё скажи, что мы часть брёвен на доски распустим! Ими сможем и поделиться, когда свои потребности закроем. То есть с кем-то досками рассчитаемся за работу.

Меркула заботы старосты не сильно волновали, но пришельцы вызывали всё больший интерес. Вернее, интересовали волхва сильнее всего знания, которые стояли за этими людьми. Именно поэтому мужчина сразу подался в лесорубы, не дожидаясь решения деревни, тем более, что инструментом работодатель обещал снабдить. Получилось, что первый день Фёдор с Дмитрием могли эксплуатировать лишь одного наёмного сотрудника. Поездка на тракторе для Меркула уже окупала потраченный день. И если топор, вполне приличный, особого впечатления не произвёл, то о бензопиле этого сказать было нельзя. В то, что выдадут такой инструмент, верилось с трудом. С трудом верилось даже в то, что такую вещь кто-то сделал всего лишь для того, чтобы валить деревья и обрезать ветви. На голову шаману нацепили ещё и шлем. Первую половину дня сотрудник работал под присмотром, а состояние пилы Дмитрий регулярно проверял. После обеда за шаманом уже так сильно не присматривали, но инструмент продолжали проверять.

Ночевал Меркул в палатке вместе с переводчиком, которого наняли до снега за харчи, одежду, кров и фонарик, работающий от встроенного генератора. Шаман же был человеком состоятельным и в зарплате не нуждался, но хотел иметь право выбора деятельности. К тому же, могло так случиться, что придётся вообще уйти в самый неожиданный момент. Однако от крыши над головой и еды не отказался. Да и надеялся, если честно, что-нибудь выпросить в качестве премии, но позже, уже чётко представляя возможности работодателя и свой интерес. Фонарик, например, был всем хорош, но Меркул предпочёл бы кусок пластика от теплицы или стекло как в тракторе на окно.

—

* * *

Торф

* * *

Время поджимало. Посевную в этих местах принято проводить весной, если не считать озимых культур, а трактора стояли. В поле, то есть помимо огорода и сада, предстояло засеять восемдесят четыре гектара. Всего понемножку. Больше семян просто не было. Теперь, когда лесорубов хватало, следовало озаботиться торфом, как сырьём для топлива на двигатели.

Ману, Фёдор, Юрий и, прихваченный в качестве проводника, Гордей в течение трёх дней кормили комаров на болотах. Торф-то был, но искали такое место, чтобы черпая продукт земснарядом сразу качать его в тележку. Тележка при этом утонуть не должна. В конце концов, подходящий участок обнаружился.

Драгу с понтона, состоявшего из четырёх секций, сняли как игрушку более ненужную. Затем добывающий агрегат доставили восьмитонной телегой до места разработки. Ещё час собирали конструкцию на воде. Ману работу драги видела, но не на болоте, а вот Гордей сильно удивился тому, что через полчаса работы телегу уже заполнили, и Фёдор погнал трактор к лагерю. Торф качали весь день, просто наваливая гору на берегу, пока врач отсутствовал. К вечеру уже десятка полтора кривичей пришло полюбопытствовать на то, как маленький монстр вычерпывает болото.

— Пусть гора сохнет! — отвечал любопытным Юрий. — Потом экскаватор её соберёт.

Остромир, понятно, присутствовал, хотя и недолго. Он знал, что торф — это сырьё для работы сельхозтехники. Деревенское поле должны распахать на целине вдоль опушки леса, в котором как раз местные мужички и работали. Теперь староста мучительно соображал, для каких целей ему-то может понадобиться земснаряд? И пока ничего интересного в голову не приходило. Зато он точно знал, что бензиновые пилы пригодились бы для расчистки от леса новых полей вблизи деревни. Правда, пока поле обрабатывают пришельцы, вроде бы и надобности такой нет. А вот колонка под воду и шланги пригодились бы однозначно. Дмитрий с трубами отказал сразу, а колонку пообещал, но лишь после полного обустройства лагеря.

— Вот летом нечего будет делать — и забьём. Вода там у вас везде должна быть, так что, выбирай место! Но ты будешь должен.

— Что должен? — перевод, понятно, всех нюансов передать не мог, а никто из новых соседей, кроме детей, язык кривичей учить не собирался. Придётся учиться самому, сообразил староста.

— Пока не придумал ещё, но договоримся.

—

* * *

Предки

* * *

Меркул тихо радовался жизни и старался как можно быстрее выучить язык работодателя. Здесь не всё было гладко, так как многих понятий просто в жизни кривичей не существовало. Переводчик старался как мог, но не всё получалось. Например, электропастух заинтересовал всех и сразу. Юрий что-то говорил о маленьких молниях, которые делаются то ли из янтаря, то ли из какой-то жидкости. Потом понёс про то, что всё больше эти молнии делают из ветра, воды, дров и чего-то ещё. Смотреть пока ничего не запрещали, так что оставалась надежда на то, что со временем всё прояснится. Частично и прояснилось. Или запуталось.

Поставка леса наладилась, и пришельцы поставили в работу стационарное деревообрабатывающее оборудование. Пока на винтовые фундаменты. Вот с ними было всё ясно и наглядно. Потом показали, как делаются доски и оцилиндровываются брёвна. Здесь тоже что-то было понятно, но что заставляло механизмы крутиться — неясно. И к работе сразу не допустили. Поначалу Дмитрий долго рассказывал про то, как легко покалечиться, сунувшись куда не следует, а потом и Юра попытался обосновать необходимость держаться подальше от проводов. Впрочем, как выключить механизм показал сразу. А вот дальше состоялась лекция с демонстрацией.

— Коробочку у меня в руках все видите? — поинтересовался электрик. — Она делает слабенькие молнии как ограда для скота. А теперь смотрим на ветряк. Он делает такие же молнии, но гораздо толще. И вон та машина тоже делает янтарь. То есть делается корм для пилорамы. Для людей — смертельно опасно. А теперь все возьмитесь за руки.

После чего и сам встал в общую цепь, взявшись одной рукой за провод, что торчал из коробочки. Другой провод взял в руку Меркул, который пристроился с противоположного конца цепи из человечков. Дмитрий же крутнул ручку мегометра. Поскольку все уже опробовали действие электросторожа на своей шкуре, то удивились лишь тому, что пострадали даже те, кто провода не касался.

— Вижу, дошло не до всех, — резюмировал Юрий. — Попробуем иначе. Вот такой палкой успокаивают хулиганов, если не хотят их калечить или убивать. Вот эту кнопку нажмёшь и вот так ткнёшь добровольца, — инструктор вручил изделие старосте.

Добровольцем стал Меркул, который пару минут не мог ни подняться, ни сказать что-либо.

— Очень больно, — оповестил, наконец, собравшихся языческий жрец, тут же решивший, что с такой игрушкой многие обряды могли бы смотреться гораздо выразительнее.

— Вижу, не поняли. И считаете, что болью всё закончится. Подождите пока!

И притащил пару гвоздей вместе со сварочным аппаратом. Одну маску отдал Дмитрию, вторую — Меркулу. Остальным велел просто смотреть краем глаза. Растёкшееся железо проняло всех как нужно. Получившийся сварной крестик Меркул забрал на память. Молнию он, наконец, увидел.

—

* * *

Надежда умерла последней

* * *

Через две недели прибор полностью разложился. Спортсменки провели эти четырнадцать дней в своей палатке. За это время успели порядочно одичать. Свои продукты закончились на четвёртый день, а потом они выбирались на охоту вместе с азиатской семьёй. Только те охотились с пращой, а спортсменки с луком. Анастасия не забывала время от времени язвить, что вот если бы её подруга более серьёзно относилась к тренировкам с оружием, то и сейчас жизнь была бы гораздо проще. На что всегда получала в ответ, что если бы сама Анастасия поменьше связывалась со всякими малознакомыми личностями, то жизнь была бы ещё проще.

Питаться одним мясом не понравилось. Иногда Екатерина выменивала у них часть добычи за овощи и мучные продукты, которые таскала из лагеря. Несколько раз Юрий брал в аренду мотоцикл, чтобы съездить к местным на переговоры, за что расплачивался также продуктами.

Девушки взяли с собой мыло и шампунь, да и Наталья им подкинула изрядное количество моющего вещества, но пользоваться полевой душевой кабинкой принципиально отказывались. Один раз попытались помыться в ручье, но оказалось слишком холодно. Да и в кабинке мыться было не сахар — апрель. Юрий рассказал, как можно устраивать баню по-походному, и один раз они опробовали этот метод. Правда, баня по-походному всё равно подразумевала мытьё в ручье с той небольшой разницей, что перед мытьём и после него можно как следует распариться под полиэтиленом.

Каждый день они ходили к тому месту, куда Фёдор выбросил машину времени, и пытались запустить её снова. Но там давно уже не было ни кнопки, ни кубиков. И вот теперь, через две недели после прибытия в прошлое, они разглядывали кусок мусора, доразлагавшийся на их глазах.

— Ну, что, сдаётесь? — спросила Екатерина. — Всё равно из этой дыры уже деться некуда.

— Зачем ты сама-то сюда приехала. раз тут дыра? — спросила Анастасия.

— Так моя деревня была дырой ещё и поглубже. И Ромкиной алкашни здесь нет. Ладно, сколько можно выёживаться? Зачем себе намеренно-то жизнь портить? Перебирайтесь в нормальную палатку да помогайте Наташке по огороду! А то вон она одна за всем уследить не успевает.

— Дима всё равно у меня попляшет ещё. Надо бы ему отомстить как-нибудь, — прошипела Анастасия.

— И не только Дима. Ещё Федя с Наташей. Как выдастся хорошая возможность, так и отомстим, — добавила Мария.

— Глава 05 (20 май 801)

—

* * *

Посевная

* * *

Дошли, наконец, руки и до посевной. Наталья руководила, а с трактором маялся Роман, как единственный профессиональный механизатор. Остромир к началу работ приоделся во что-то, по его понятиям, праздничное. Группа его поддержки состояла из самых старых жителей поселения, ведь рабочие руки остальных были заняты. Химических средств борьбы с сорняками Наталья закупила совсем немного, поэтому тратила их осторожно, и уж никак не на местных. Именно поэтому поля предстояло обработать механически несколько раз. Староста, будучи от природы очень хитрым, следил за обработкой не только своих полей, но и за землями пришельцев. Вдруг схалтурят?

— Это всё? — поинтересовалась днём раньше Наталья, разглядывая доставленные на холм семена просо, пшеницы, овса и ячменя.

— Рожь ещё есть озимая, и репы много садим, — объяснили ей. — А ещё редьку, чеснок, лук.

— Но, это же всего на восемнадцать гектаров, а что вы есть будете?

— Должно хватить, — обиделся Остромир. — Если не помёрзнет.

— Странно, — не очень-то сильно поверила женщина. — Урожаи, предположительно, никакие. Сеете мало, да ещё и мёрзнет. И при этом хватает?

— Бывает, что к весне только семена остаются, а летом рыбой спасаемся, — помявшись, и очень неохотно уточнил местный земледелец.

— Это похоже на правду, — согласилась женщина. — Мы для себя тоже в этом году сеем мало, так как семян почти нет. Даже не знаю, чем скотину кормить стану. А заморозки... Вот что, подростки у вас есть, так пусть костры подготовят по краям полей! Если температура упадёт, то всю ночь будем урожай тёплым дымом прикрывать.

— Сделаем. Это нетрудно. Для ваших полей тоже дрова приготовить?

— Да, но после ваших. И не только дрова. Травы пусть тоже приготовят! Нам именно дым нужен. Но руками таскать ничего не нужно. С лесоповала дрова трактором привезём, так что пусть прямо там подготовятся!

Теперь же, посмотрев на то, что получается у Романа, мадам сообщила, что ей нужен мелкий песок для картофеля и моркови.

— Есть такой поблизости, чтобы экскаватором набрать можно было? Ну, или земснарядом?

— Как не быть? Есть, конечно. Покажем.

— Осенью, если доживём до неё, хорошо бы и извести подсыпать. Известняк есть рядом?

— Рядом нет, но можно по воде доставить, если будет чем. В общем, придётся заказывать. А чем платить станешь?

— Пока ничем не стану. Подумаю ещё.

—

* * *

База

* * *

Жизнь постепенно вышла на некий рабочий ритм. Остромир пользовался у местных достаточно большим авторитетом, чтобы его распоряжения выполнялись без особых споров. Возможно, разборки и были, но не на глазах пришельцев. С заготовкой леса и торфа проблем больше не было, а вот на более сложных работах дефицит мужских рук ощущался. Староста и сам понимал некоторую диковатость имеющихся кадров. Во всей деревне не нашлось даже вменяемого плотника, а не то, что столяра или кузнеца. О всяких там бондарях, судостроителях или ювелирах и говорить не приходилось. Могли, правда, ложку вырезать кривенько, или сплести что-то вроде корзины. Могли даже что-то из бересты сделать, но здесь настоящих умельцев было немного.

Взять тех же лесорубов. Нашлись люди, что перестали пугаться бензиновых пил и орудовали ими неплохо. Мечта для хозяйства, решил было поначалу староста, но вскоре понял, что даже за натяжением цепи нужно следить. Требуется смазка и чистка. А здесь уже были проблемы. Но хуже всего то, что требовалось топливо, которое без пришельцев взять негде. Мало того, цепь нужно регулярно точить, что умели делать даже не все пришельцы — у Романа нужных навыков не оказалось. И ведь точить-то требуется специальным напильником, а не куском камня.

Один светлый момент в жизни промелькнул было, но ненадолго. Пришлые мужчины периодически тренировались в стрельбе из лука. Сам-то лук, и даже стрелы, наконечники которых можно было бы носить на груди как украшение, вызвали легкую оторопь у деревенских, но вот умение этим оружием пользоваться Меркула с Остромиром повеселило. И веселило до тех пор, пока не увидели, как стреляют девушки.

Действие экскаватора наблюдали сначала на подготовке двух подземных укрытий, одно из которых предназначалось для скота, а второе — для вещей и продуктов. Лопатами, исключительно железными, доводил до кондиции сооружения уже местный персонал. Этот же персонал перекрыл ямы брёвнами. Засыпали перекрытие бульдозером и опять же лопатами. Конечно, лопаты просто замечательные, и пользоваться ими может кто угодно, но стоимость такого инструмента должна быть сказочной. Позже, правда, выяснилось, что и железные лопаты нужно иногда точить.

Меркул дождался завершения строительства бани из оцилиндрованного бревна, а после того, как помылся в ней с хозяевами холма, сообщил, что должен отлучиться — дела.

— Ты скажи там, что нам нужны люди посерьёзнее, и, прежде всего, столяры, плотники, кузнецы! — попросил Дмитрий. После чего показал заготовки для сабель, которые ещё дома нарубил Вадим. — Вот, например, нужны люди, способные довести оружие до ума. Хотя бы рукоятки хорошие сделать, а уж лезвия обработать я и сам смогу, если никого другого не найдётся.

— Ладно, сообщу. Кому смогу. Но, боюсь, вас здесь прикончат скоро. Уж слишком всё на виду.

— Так мы стенку из брёвен сделаем. Думаю, от случайной банды отобьёмся, а войско пока прислать некому.

Забор и вправду сделали. Прорыли квадратную канаву со стороной в двести метров, в которую воткнули столбы, возвышающиеся над землёй на три метра. Каждый пятый столб — тоньше и на метр короче, чтобы бойница получалась. Электросторож вокруг лагеря ликвидировали, но по углам поставили квадратные башни, верхняя площадка которых возвышалась над забором ещё примерно на метр. Саму площадочку сделали из бруса и поставили картечницу. Внутри забор опоясывал крепкий тротуар, позволяющий пользоваться бойницами. И всё это без единого гвоздя. Правда, кроме лестниц, которыми в башнях служили обыкновенные стремянки. Временно, конечно.

Но вот с воротами пришлось извращаться. Настоящие двери делать было некогда, да и петель подходящих не нашлось, поэтому изготовили щит из бруса, который держался на металлических штырях. На штыри пустили стальные трубы, взятые с собой в надежде когда-нибудь сделать пневматические ружья. Собранный щит можно было поднять по вертикальному пазу на три метра, что обеспечивалось цепной талью. Был вариант таскать лебёдкой по горизонтали, но пока не хотелось тратить, ни смазку, ни колёса.

Таль у аборигенов удивления не вызвала, но восхитила качеством исполнения.

—

* * *

Жизнь и спорт

* * *

Конечно, баня с остеклением в глазах деревенских смотрелась несколько вызывающе. Остромир, например, с удовольствием жил бы в ней зимой. Однако идея использовать железную трубу в качестве печной, даже его шокировала — столь безумная трата денег никак в голове не укладывалась. А вот доски как кровля уже нашли понимание — слишком легко их делал станок. Ещё старосту нервировало, что толпа деревенских протоптала заметную тропу от деревни до холма, так что преимущество скрытности пропало. Утешало то, что распахана целина, которая может дать хороший урожай, если борьба с сорняком проведена правильно. Но, с другой стороны, теперь урожай могут собрать хулиганствующие кочевники. И совсем нет гарантии, что хозяева холма с ними справятся.

А вот Ману уже всё воспринимала спокойно, поскольку провела достаточно много времени в мире хозяев.

Не удивила её и зарядка, которой первыми начали заниматься спортсменки, а немного позже и Дмитрий. Ещё через некоторое время к занятиям присоединились Роман с Натальей, которая сразу привлекла и детей, включая Гордея. На следующий день, вероятно от скуки, и, не надеясь угнаться за профессионалками, агроном выгнала в общий строй Ману. Рабыня безропотно перешла на шорты, поскольку насмотрелась уже всякого, а вот деревня была сильно взволнована видом полуголых мужчин и женщин. Гордей, кстати, от спортивной одежды решительно отказался. Фёдор физкультурой манкировал, а Юрий подключался к компании ещё реже. Иногда выходила размяться Екатерина.

После завтрака девушки иногда устраивали пробежки. Сначала бегали вдвоём, но тогда Мария сильно уставала, а для Анастасии, наоборот, не хватало нагрузки.

— В следующий раз беги привычным темпом! — сказала Мария после третьей пробежки. — А я поползу следом.

Но не тут-то было. В следующий раз присоединился Дмитрий и рванул за Анастасией, стараясь не отстать. Биатлонистка, видя такое дело, припустила побыстрее. Великолепный шанс сделать Дмитрию маленькую пакость — пусть у него следующие два дня ноги болят. А то "случайно" пересаливать кашу или "нечаянно" проливать полчашки воды на штаны уже надоело, да и по кухне она дежурила нечасто, и воду проливала только когда она была не слишком горячей. Мария, если отстать от биатлонистки и не возражала, то показать свою слабость перед этим самодовольным обманщиком — ни за что не хотела. Впрочем, километров через пять силы у обоих закончились, и они отстали от лидерши, а дальше минут двадцать трусили очень медленно. Маше было обидно, ведь она-то, можно сказать, профессиональная спортсменка, а Дмитрий — поднаторевший любитель.

— Вам лучше бегать вместе, чуть медленнее, — прокомментировала Настя поведение своих раскрасневшихся товарищей. Ходить на следующий день бывшему боксёру действительно было тяжеловато.

Медленно, но верно к здоровому образу жизни присоединялись и другие обитатели холма. Возглавляла мероприятие по-прежнему Настя и, ни на кого не оглядываясь, нарезала километров десять-пятнадцать в зависимости от настроения. За ней, немного отставая, держались Дмитрий с Машей, которых, впрочем, редко хватало больше, чем на пять километров. С сильным отставанием и только на три километра двигались Гордей, Роман, Ману, Наталья. Остальным хватало метров триста — четыреста. Впрочем, Гордей старался свою дистанцию удлинить, а Куу и Талай вместо скучных однообразных кроссов предпочитали играть в догоняжки.

После пробежки Мария делала различные гимнастические упражнения, заверяя всех остальных, что беготня развивает только ноги и дыхание, а если кто-то хочет иметь мышцы и в других частях тела — необходимо заниматься гимнастикой. Никто и не спорил, но вот большинство её упражнений никто не мог выполнить даже близко. Впрочем, с желающими она немного занималась по программе фитнеса для начинающих, который она преподавала в двадцать первом веке.

Тёплые дни, нужно заметить, сильно упростили одежду всех пришельцев без исключения, а Ману с Куу могли бы ходить и голыми по пояс, но старались придерживаться обычаев хозяев. На мнение же местных жителей им было совершенно наплевать. А вот белые пришельцы шокировать кого-то совсем не стремились, но лишь пока хватало терпения. Постепенно, науськанная Фёдором, Настя взялась и за офизкультуривание местных. И это несмотря на её заверения, что специалист по гимнастике, а следовательно, всякого рода упражнениям, вообще-то вторая спортсменка. Горластой девице вполне удавалось время от времени подвинуть на пятиминутную разминку женщин, занятых огородом. Те и не возражали, потому что разминка существенно снижала боли в спине и в ногах, вызванные однообразной работой.

Кроме того, спортсменки не забросили и стрельбу из лука. И вот этого-то развлечения Гордей старался не пропускать. Стрелял даже Талай, и лишь Катя отказывалась. Роман полюбил развлекаться со штангой и гирями, которые Дмитрий прихватил с собой.

Проблемой стало питание. Пришельцы привыкли регулярно кормиться мясом, но местные весной скот продавать отказались и искренне считали, что можно перебиться репой. Так что теперь все четыре незамужних женщины, включая Куу, при хорошей погоде выезжали на велосипедах за зайцами и прочими крысами. Спортсменки пользовались луком с тупой стрелой, а сибирячки — пращой. Ману уже могла бы и попытаться использовать лук, но очень боялась потерять стрелу. Выяснилось, однако, что для пращи достаточно одной руки, а вот с лукам такой фокус проделать невозможно. Именно поэтому в дальнейшем девчата стали брать с собой и арбалеты, которых было-то всего два, но дорогих и с оптикой.

— Вы зря так мучаетесь, — сообщил девчатам Фёдор, однажды прокатившись на юг с охотницами.

— Ты, конечно, лучше умеешь, — тут же возмутилась Анастасия.

— Да что ты, красавица, стрелять из лука я так, как ты, конечно, не могу, но заяц — животное глупое и всегда бежит по кругу. Так что гнать его нужно одной, а второй выходить навстречу и спокойно стрелять.

— Это как — навстречу? — не сразу сообразила биатлонистка.

— Ну, ты же видишь куда велосипедист едет? А заяц, стало быть, впереди бежит.

В общем, мясо теперь иногда тоже было.

—

* * *

Чужие

* * *

В шесть утра дежуривший у экрана Юрий подал рожком сигнал тревоги. Первым прибежал Гордей с матерью и Ману, потом — переводчик, и только после этого подтянулись остальные.

— Что стряслось-то? — недовольно поинтересовался Роман.

— У восточной камеры толпа вооруженная прошла.

— Не местные? — попытался уточнить Дмитрий.

— Да откуда мне знать? Там голов пятьдесят было. Все — взрослые мужчины. С оружием. На деревенских я таких костюмчиков не видел.

— На лодке прибыли?

— Пешком. Вода спала, так что можно пройти берегом. Судно не видел. Вертолёт подымаем?

— Нет смысла — они уже в лесу. До нас им от четырёх до шести часов примерно идти.

— А может быть они и не к нам? — предположила Катя.

— Тогда только в деревню. Предупредить нужно, — решил механик. — Тогда деревенских отпускаем до прояснения обстановки, а сами пока работаем по плану.

Прежде всего, вытряхнули вещи из палаток. Каждый — свои, чтобы потом не жаловались. К этому времени переводчик уже рацией пользоваться умел, поэтому прибор ему выдали с собой. Завтрака наёмные сотрудники дожидаться не стали. Пост у камер Дмитрий сразу снял, но отправил спортсменок на башни. Те прихватили свои луки, по пневматической многозарядной винтовке и по охотничьему ружью. Револьверы всегда с собой. Ещё и по два обреза взяли. На всякий случай Юра вручил каждой мачете — вдруг пригодится? Куу, прихватив брата, отправилась ловить кур. Наталья с Ману утащили клетки с кроликами в подземное убежище для вещей. Туда же принялись и тряпки стаскивать. Фёдор с Романом, свистнув собак, пошли за крупным скотом. Юра пошёл с ними же, но должен был снять все четыре электросторожа. Ну, хотя бы оборудование. Провод и колья можно оставить, если не до них станет. Сам Дмитрий сначала подготовил картечницы, а затем отправился закрывать, всё что можно, досками. Будет жаль, если в бане или на тракторе выбьют стекло. Ещё обиднее пережить пожар.

Когда подготовку сочли удовлетворительной, сели, наконец, завтракать, а Фёдор вызвал по рации деревню. Оказывается, там сработали свои дозоры, но сигнал поступил позже, поэтому пока только скот погнали в убежище, да малых детей. Тем не менее, все шансы были за то, что эвакуация пройдёт вовремя и в максимальном объёме. В том, что бандиты идут именно к деревне, сомнений не было.

Пришельцы постов ради еды, конечно, не сняли, поэтому процесс принятия пищи затянулся. Одна из камер следила за тропой на деревню, и Фёдор надеялся вовремя обнаружить врага. Юра же в это время отсыпался в одной из башен, которые служили ещё и складом для различного железа.

Прошло ещё два часа, и над лесом показался дым.

— Эй! — объявила Анастасия со сторожевой башни. — Они деревню подожгли! Всё горит!

— Да видим мы! — ответил Фёдор снизу. — Должно быть с досады подожгли деревню! Через час — другой нападут на нас. Без добычи возвращаться обидно.

— А люди как же? — забеспокоилась Настя. — Всё же сгорят!

— Да ушли из деревни все! Нет там никого!

Лучница заёрзала на месте. Из деревни все куда-то ушли, а им самим уходить вроде как особо некуда, иначе все их, так называемые, богатства разграбят. Придётся стрелять в живых людей. Её саму здесь вряд ли достанут. По крайней мере, не сразу. но их вон как много. Постепенно всё-таки подберутся и убьют. Сиди тут и помирай из-за кучи какого-то хлама, привезённого из будущего.

Когда камера засекла первого бандита, опять связались с местными, которые сообщили, что абсолютно все бандиты идут к холму. Остромир сообщил так же, что следом за неприятелем идёт небольшой отряд мстителей. Остальное же население пока посидит в укрытии.

Поголовье в пять десятков наблюдение с камеры подтвердило, а вскоре агрессивная толпа затихарилась в ивняке севернее крепости.

Защитники крепости в ожидании замерли на своих постах. Роман единолично оседлал северо-восточную башню. Фёдор дежурил на северо-западной башне. Юрий со смоленскими девицами обороняли северную стену. Дмитрий отвечал за юго-восточную башню и ворота, что смотрели на восток. Наталья с Ману совместно торчали на юго западе, так как оттуда нападения не ждали совсем. Новые хозяева нравились коренной сибирячке гораздо больше, чем предыдущие, и попадать в плен очередным сомнительного вида воякам не хотелось совсем. Екатерина собрала детей и сидела вместе с ними у входа в одно из выкопанных убежищ.

— Стрелять без команды! — распорядился Дмитрий.

— Нет, бля, ждать станем, когда они нас резать начнут, — отозвался по рации Роман. Именно рядом с ним сейчас и сосредоточился противник. — Ты скажи лучше, можно из этой картечницы прямо с рук стрелять!?

— Нельзя. Если на тебя пойдут — подпусти метров на двадцать, а иначе жди, пока до стены доберутся. Шнур горит четыре секунды.

— Прямо до стены ждать не буду. Пушка выше стены, и можно зацепить своих.

— Согласен, в башнях нужны бойницы пониже. Сделаем на досуге, — согласился Дмитрий. — Тогда сам смотри как лучше будет!

Фёдор, дежуривший на северо-западной башне, уже мог подцепить кого-то из карабина. Юрий, Анастасия и Мария тоже могли достать кого-то с северной стены. Но не хотели тратить патронов, а потому ждали, когда можно будет стрелять из чего-то попроще. Бородатые мужики как-то подозрительно замельтешили и Анастасия, подскочив, выстрелила из лука. Бандиты, однако, оказались бдительными, и стрелу один из них принял на щит. Неужели она это сделала? Впервые в жизни выстрелила в человека. Может быть не убила, но почти убила. Оказывается, ничего сложного, главное представлять, что эти мужики — обыкновенные движущиеся мишени в тире.

После этого с десяток самых наглых нападающих, громко переговариваясь, из кустов вышли, и даже что-то стали орать, должно быть, обидное для защитников лагеря. Остальные хулиганы шевеление не прекратили.

— Ну, пора, пожалуй, по десятку патронов истратить, — не выдержал Дмитрий, оборонявший юго-восточную башню и ворота, что смотрели на восток. Будь на стене только мужчины, он бы ждал и дальше, потому что патронов к дальнобойному оружию мало, и их невозможно воспроизвести. Для ближнего боя есть пистолеты из газовых молотков, к которым можно боезапас пополнить. Но появляется опасность возникновения рукопашной схватки, в которой женщины ничего не стоят. Чего бы стоили в рукопашном бою против профессиональных военных те мужчины, которые имелись в наличии — вопрос отдельный и в данной ситуации не слишком актуальный. — И, это, ближайших к себе бейте!

Юра, однако отдал карабин Насте, которая честно дождалась сигнала, и только поле этого опустошила десятизарядный магазин. Фёдор успел выстрелить дважды. "Впечатляет", — оценил про себя доктор навык биатлонистки. Роман тоже теперь лучше стал понимать Митьку, обманом заполучившего снайпера.

Бандиты ожидаемо растворились в кустах, но неожиданно вновь вылезли из леса. Правда, теперь они появились к востоку от крепости, а дистанцию держали метров триста. Cпортсменки с Юрой, соответственно, перебрались к восточной стене, к Дмитрию. Штурмовики возможно и разозлились из-за потерь, но никак этого не показывали. Теперь было хорошо видно, как быстро делаются штурмовые лестницы, причём, без гвоздей. Перекладины на тетивы крепились ремнями. Параллельно вязались толстые щиты из веток, которые сильно смахивали на большие веники.

— Сдохнем на такой жаре, — подал голос Фёдор.

Действительно, Солнце жарило не на шутку, и если комаров не было, то пауты, почуяв скотину в крепости, собрались в стаи. Близость открытой воды только облегчала жизнь кровососущих тварей.

— Катя, как там дети? — поинтересовался Дмитрий.

Дама держалась у входа в убежище, то и дело причитая "ой мамки, мамки мои, что же делается-то?". Рация работала достаточно хорошо.

— С шариками твоими играются.

Утром девочка углядела, что Дмитрий заражает картечницы шариками от старых подшипников, и нагребла себе килограмма три. С высочайшего разрешения, разумеется. Шариков разнокалиберных было килограммов двести, так что с частью их расстаться было не жалко.

— Сможешь оставить командование на Куу и разнести бойцам воды?

— Ладно.

Некоторое время с холма молча наблюдали за деятельностью бандитов, которым, справедливости ради нужно отметить, приходилось переносить гораздо худшие условия чем защитникам крепости. Дядьки были одеты теплее, а броню снять не могли, так как не были уверены в безопасности со стороны леса. Крепости они на таком расстоянии не опасались. Зря, конечно, не опасались.

— Сейчас эти козлы прицепят щиты из веточек на лестницы и побегут. Если получится, то перед стеной щиты сбросят, а лестницы постараются поставить плотно друг к другу. Лучники их в это время начнут стрельбу, а штурмовая группа бегом побежит на стены всей оставшейся массой, — изложил своё видение ситуации Дмитрий. — Поэтому, как только они построятся, я даю сигнал на отстрел, по которому Настя начинает работать из Юриного карабина. Я тоже постреляю. Надеюсь, что эта публика рванёт ближе к воротам, тогда я и из пушки выстрелить смогу.

— Может быть, стоит у Фёдора пока забрать карабин? — подала идею Маша.

— Нельзя. Возможно, есть ещё одна группа, которая как раз с той стороны и полезет.

— Тогда получается, что Роман вообще зря на башне сидит, — заметил Юра. — Ему просто нечем будет достать нападающих. Ну, кроме ружья.

— Верно, — согласился Дмитрий. — Я просто ещё не всё сказал. Возможно, что враг поведёт себя иначе и сместится ближе к северу, тогда Роман сможет воспользоваться картечницей. Или штурмующие вообще разделятся на два отряда. Для нас это лучше — сработают обе пушки. В любом варианте, если Роман или я больше не сможем стрелять из картечницы, быстро спускаемся к вам с газовым молотком.

Перед самым началом атаки деревенские сообщили, что видят врага.

— Сколько вас?

— Десять. Восемь человек с луками. Есть четыре меча и копья.

— А броня какая?

— Нет ничего.

— Тогда и не лезьте, пока у них есть кому стрелять. И вообще близко не подходите — покрошат в момент и не вспотеют, — чрезмерно витиевато на взгляд переводчика дал совет Дмитрий. — Впрочем, когда побегут, можете покричать вслед, но под выстрелы не суйтесь!

Бандиты разделяться не стали и рванули точно на серединку стены, видимо, подозревая, что на башнях могут быть неприятные сюрпризы. Дмитрий, сообразив, что до пушки дело не дойдёт, постарался разрядить магазин карабина побыстрее. Роман же занял новую позицию как раз тогда, когда нападающие миновали середину дистанции. Как раз в этот момент из леса выскочила группа мужиков, что-то громко крича. Труд их был не напрасен, так как пара арбалетчиков отделилась от общей массы, притормозив и ожидая, что мужики подойдут ближе. Этих Дмитрий снял сразу. Со ста пятидесяти метров начал стрелять из ружья Юра, а Настя схватилась за лук, после того, как опустошила карабин. Потеряв почти половину бойцов, бандиты атаку не прекратили, но бежали уже не так плотно, ведь лестницы приходилось перехватывать иначе, чтобы компенсировать утрату части носильщиков, что сбило общий ритм.

Деревенские, увидев, что на них больше никто не отвлекается, рванули за атакующей колонной, слегка притормаживая у валяющихся тел. К чести союзников, нужно отметить, что задержка ограничивалась ударом копья в шею. Юрий, сделав два выстрела, ружьё пока отложил и перезарядил карабин, заметив, что то же самое сделал Дмитрий. Теперь трое мужчин взялись за луки, не особо надеясь попасть, и держа наготове скорострельные самоделки. Маша свои два выстрела из арбалетов сделала с восьмидесяти метров, благо все дистанции Анастасия заранее и тщательно пометила. Похоже, стрелы сколько-нибудь заметного беспокойства нападающим не доставляли. Зато местные жители кого-то по плохо защищённым сзади ногам достали, за что и поплатились. Ещё два арбалетчика отвлеклось на мужиков и не без пользы, но им пришлось повернуться и подставить незащищённую часть ног, чем успела воспользоваться Настя. Ещё двух стрелков девушка достала в лицо, как только те решили, что пора начать обстрел крепости. С намордниками у нападавших было совсем плохо — лишь четверо имели какое-то забрало на шлемах.

Защитникам стенки некогда было разглядывать союзников, а у тех бой разгорелся не на шутку. Двое раненых лучников выбыло из борьбы, да ещё и один здоровый боец пытался оказать им первую помощь. Теперь семь бездоспешных пыталось одолеть двух раненых, но хорошо упакованных в броню арбалетчиков, которые явно имели большой опыт сражений и проигравшими пока себя не считали. Но и у крестьян был какой-то боевой опыт. Лучники не давали возможности перезарядить арбалеты, а копейщики, зайдя сбоку, пытались ткнуть хоть куда-нибудь, вооруженных теперь только мечами профессионалов. Эпическое сражение затянулось надолго и стоило местным двух сломанных копий, но пара одетых в железо и кожу бойцов получила несколько ранений и быстро теряла силы. Первый бандит получил стрелу в шею, пытаясь стряхнуть со щита удачно брошенный кем-то меч, второй тоже прожил недолго.

Когда основному фронту наступления осталось пятьдесят метров вся оборона, как и было оговорено, схватилась за пневматику. Отстреляв по десятизарядному барабану, винтовки перезарядили, но дальше стреляли только девочки. Мальчики опасались пропустить момент, когда станет возможным надёжное использование бывших газовых молотков. Ранения в ноги вынудили нападавших бросить три лестницы из шести, а с двадцати метров часть агрессоров вновь начала арбалетный обстрел. На бегу толку от арбалетов совсем не было, а остановившимся Настя стреляла в лицо уже из Юриной винтовки. Перезаряжать свою смысла никакого не было из-за севшего баллона. Тем не менее, один болт Дмитрию в шлем попал, впрочем, без заметных последствий.

Оставшиеся лестницы налётчики забросить на стенку успели и сразу побежали вверх, при этом задние, чтобы не терять время зря, ещё и бросались топорами. Один топор даже попал Насте в голову, хотя и вскользь. Девушка видела снаряд и убрала руку с оружием, но полностью спрятаться не успела. Юра, в детстве немного и сам развлекавшийся швырянием в цель всяких острых предметов, один топорик даже поймал просто рукой, но назад возвращать не стал, а бросил рядом с собой на память о первом сражении, за которое никакая полиция отчёта не спросит.

Боезапас газовых пистолетов мальчики не жалели, так что три-то лестницы удержали легко. Девочки, вероятно разнервничавшись, не удержались и пальнули по паре раз из револьверов.

—

* * *

После битвы

* * *

Пока Дмитрий спускался вниз по опустевшим лестницам, а Юрий открывал ворота, мужики раздели обоих убитых ими воинов догола, и теперь нерешительно топтались у своих раненых. Дисциплина защитников крепости, сообразивших, что бой окончен, зашаталась и рухнула. Фёдор побрёл к союзникам, Наталья пошла взглянуть на то, что показывают видеокамеры, а Ману и Катерина отправились к воротам. Понятно, что и дети потянулись следом. Переволновавшийся Роман, похлебав водички, полез на поле боя вслед за спортсменками. Обеих стошнило, как только они ступили на землю. Екатерине, Роману, Юрию и Наталье тоже было не по себе — это был их первый бой насмерть, но они реагировали не так сильно. По крайней мере, все они выросли в деревне, а потому привыкли убивать хотя бы домашнюю птицу и скотину. Впрочем, в представлении, например, Екатерины, напавшие на них вояки отличались от скотины только тем, что связываться с ним было гораздо опаснее. Фёдору и Дмитрию было неприятно ходить среди трупов, но ребята чувствовали, что совершили правильное дело, как и в первом своём сражении, которое произошло ещё в двадцать первом веке и из-за которого, собственно, и начался весь сыр-бор. Минут десять оборона крепости держалась исключительно волей агронома, но и она, проверив, как чувствуют себя животные, отправилась к мужу. Теперь внутри лагеря не осталось вооруженных людей совсем.

Союзники, с виноватым видом, что-то втолковывали Дмитрию.

— Мы двоих ранили — вы их убили, вы двоих ранили — мы добили. Справедливо, что их и забрали.

Не сразу до механика дошло, что речь идёт о дележе добычи, коей считалось всё, что найдено на трупах. Теперь Остромир объяснял, что имущество деревни, прихваченное налётчиками, разделу подлежать не должно. Староста догадывался, что пришельцам не интересны несколько кованых гвоздей, но впечатлённый результатами боя, не желал никакого недопонимания. Митьке было не до того, и он, махнув рукой, отправился искать языка, попросив стащить трупы ближе к крепости. Мужики облегчённо вздохнули и стали ждать врача.

Раненых врагов хватало, но часть пострадала от ранения в живот, а другая делала грозный вид, который очень не понравился распалённым лучницам, которые быстро успели застрелить четверых, прежде чем Роман девок отлаял за бессмысленный расход патронов. В результате, оставался один вражина, у которого, судя по всему, шанс выжить был. Он даже что-то бормотал, переведённое деревенскими как обещание заплатить выкуп. Под дулом пистолета пленному викингу связали руки и лишь после этого, под наблюдением Дмитрия и Натальи, местный врач решился осмотреть раны. Невооружённым глазом все могли заметить пробитую левую ладонь. Для дальнейшей диагностики требовалось залезть пленнику под одежду. Врач аккуратно разрезал грубую окровавленную ткань штанов и заметил, что бедро пробито насквозь.

— Что будем делать с ним? — спросил Фёдор.

— Оставим пока. Пригодится. Научит нас чему-нибудь. Надо бы его допросить.

Тем временем Ману со знанием дела принялась мародерствовать, раскладывая всё ценное по кучкам, а Фёдор с Натальей дезинфицировали и бинтовали раны пленника. Через переводчика, поощряемый несильными пинками под рёбра, пленник признался, что они приплыли из Скандинавии. Сюда подобрались по Демине, а затем около пятидесяти километров двигались пешком от своей ладьи вверх по руслу ручья. Совершенно неожиданно к допросу проявила интерес натерпевшаяся страху Катя:

— Кто навёл на деревню и крепость? — любопытствовала женщина, одновременно пытаясь сломать мужчине палец.

Раздраженный поведением жены, Роман просто обхватил её и оттащил подальше, велев не рыпаться, после чего добил безнадёжных раненых взятым напрокат копьём и принялся помогать Ману. Слегка повизжав, Екатерина отправилась помогать мужу.

Выяснили, что имя уцелевшего вояки — Фарлоф. По прогнозам доктора, больной пойдёт на поправку и через несколько недель вполне сможет передвигаться. Пленника запихали в старую одноместную палатку Юрия.

Пять купленных специально для девятого века больших палаток три на три метра были заняты пришельцами. В четырёх из них жили семьями — Федор с Натальей, Ману с детьми, два брата Дмитрий с Юрием, Роман и Екатерина с Андрейкой. Пятую палатку занимали Мария и Анастасия. Из деревенских наёмников постоянно обитал в лагере только переводчик, и для него построили шалаш.

Руки пленнику связали, нож и прочее холодное оружие отобрали да не забывали приглядывать. Хотя, в принципе, признаков буйства викинг не проявлял. Лежал себе тихонечко в палатке, иногда, постанывая от боли, доходил до туалета. Впрочем, сводить раненного в баню Наталья потребовала в первый же день, чтобы не разводить в лагере вонь, вшей и прочую антисанитарию.

Вечером того же дня Дмитрию по рации от деревенских поступила идея ограбить ладью викингов, которую он сразу же обсудил с лучшим другом.

— Мысль здравая — нужно добить банду. Посмотрим, что там на их корабле. Наверняка что-то ценное. Не нас же они первыми собирались грабить? Всё-таки приплыли издалека.

— Лагерь без охраны нельзя оставлять, — засомневался Фёдор. — Что тебе на месте не сидится?

— Федя, ну, надо, — ответил Дмитрий. — Понятно, что не все пойдём — мы с тобой да несколько деревенских.

— Куда идти-то?

— Ну, викинг же этот сказал — на Демину. И негде им больше быть, судя по карте. Плохо только, что реальное русло наверняка отличается от того, что у нас показано.

— Смотрим! — Фёдор развернул карту. — Митя, это же далеко. Возможно, километров пятьдесят. Ведь река, наверное, не сразу достаточно глубока для судна. Непонятно сколько идти.

— За пару дней дойдём. Там денёк повоюем и два дня обратно. Вряд ли их там много. Ну, а если много — не будем нападать...

— Ты что такой варвар? Вдруг их там ещё столько же? Придут сюда — кто будет отбиваться?

— Нельзя безнаказанным нападение оставлять.

— А всех положить и одного в плен взять — не наказание?

— Да ну тебя! Это нас вынудили обороняться по их инициативе. И нужно ответить.

Фёдор явно и однозначно никуда идти не рвался.

За ужином обсуждение возобновилось.

— Я всё ещё считаю, что надо идти, — начал разговор Дмитрий.

— Надо — так надо, — пожал плечами Фёдор. — Но я бы предпочёл здесь остаться. И как следует подготовиться нужно к походу. И с деревенскими как-то урегулировать, чтоб они же тебя не ограбили и не убили. Как добычу с ними делить, тоже решить надо. И до корабля ещё доехать надо. Не меньше дня пути пешком.

— А кто его вообще главным назначил? — тихо поинтересовалась Мария.

— Боем-то он руководил, — ответил Юрий. — И вообще, только у него есть опыт руководства людьми.

— Много ума надо, чтоб расставить людей по башням да команды раздавать. Никто, значит, не хочет грабить корабль. Дима хочет — значит, все идут грабить.

— Ну, не все идут грабить, конечно, а только я и Фёдор, — поправил Дмитрий. Его немного задело, что девушка практически обозвала его диктатором. Ему казалось, что все важные решения до сих пор принимались совместно, и план действий составлялся заранее и тоже сообща. Разумеется, не сообща со спортсменкой. Она же понятия не имела, что нужно будет перемещаться в прошлое и совершенно не подготовлена здесь ни к быту, ни к войне, ни к местным порядкам. — Или не Фёдор. Он не хочет. Может быть, ты тогда пойдёшь? Или хочешь подождать, пока вторая партия бандитов сюда придёт?

— Не пойду, — сказала Мария. — Защищаться легче, чем нападать. Но, вообще, действительно, зачем ждать вторую партию бандитов, если можно самому стать бандитом? — она встала, едва притронувшись к ужину, и направилась к себе в палатку. В желудке всё ещё было нехорошо от увиденных сегодня днём убитых людей. Девушка боялась, что съешь она ещё немного, и её снова вырвет. В голове то и дело возникали трупы. Особенно те, что успели подойти поближе к стене так, что гимнастка могла видеть их искорёженные от боли гримасы. Передёргивало от мысли, что пришлые совершенно ни за что ни про что взяли и подожгли деревню. И ведь вполне могли остаться безнаказанными! Ну, что за беззаконие? Только сила и правит в этом мире. А ведь могла сейчас спокойно оттачивать свои элементы для выступления на чемпионате России и выбирать свадебное платье. Не то, чтобы спокойно, конечно. Останься она в будущем, ей бы казалось, что свет клином сошёлся на этих соревнованиях и на этой свадьбе. Как любая невеста и как любой спортсмен, она бы волновалась, нервничала, изводила окружающих. Но она бы ждала эти два важных события. В том мире она была счастлива, хотя, может, и не до конца ценила то, что у неё было. А здесь даже и ждать нечего, кроме очередного нападения от кого-нибудь, в результате которого её уже, наконец, убьют. Зачем, зачем она поехала на этот пикник? Больше никогда не увидит Вову. Как было бы хорошо, если бы он был рядом, если бы они хотя бы вместе пережили сегодняшнюю бойню. Слёзы потекли по щекам и опустились на мягкую ткань спальника. Она больше не слышала того, о чём говорили за столом.

— Фёдору нельзя идти, — неожиданно выступил Юрий. — Нужно выяснить, насколько эффективна стрельба из воздушки. Так что несколько трупов предстоит порезать. Не хранить же их на жаре?

Фёдор тут же подумал, что Юра прав, и сразу захотел убраться куда подальше вместе с Митькой. Нелюбовь к вскрытиям осталась со времён медицинского университета.

— Я могу пойти с Димой, — тихо сказала Анастасия.

— Отлично! — инициатор хлопнул в ладоши. — Завтра с утра и выходим! Пока они не убрались оттуда. Обидно будет прийти к месту добычи и обнаружить там пустое место.

— Маша была права, он уже рассуждает в точности как сегодняшние бандиты, — негромко вздохнул Фёдор.

— Сначала договорись с деревенскими бандюгами о заложниках! — подала голос, неожиданно быстро перенявшая местные нравы Катя. — Вы двое с имуществом — ещё более жирная добыча, чем корыто, на котором приплыли эти неотёсанные вояки. А терять местным нищебродам уже почти нечего.

Дмитрий снова позвонил в деревню. Сообщить, что они готовы выставить двоих, и обсудить детали.

—

* * *

Поход

* * *

На следующее же утро Дмитрий, Анастасия и десять деревенских мужчин пошли через лес, в направлении предполагаемого судна. На холме остались десять заложников — по одному из семьи каждого воина. Необходимость в столь жутких мерах Дмитрия раздражала, но другого выхода никто не видел. Оружие деревенские взяли своё, копья и луки, но броню им раздали во временное пользование из добычи. Дмитрий с Анастасией взяли луки, мачете, вчерашнюю броню, которую снимать намеревались только на время сна, алюминиевые щиты, карабины. Кроме того, Настя взяла револьвер, а Дмитрий — переделанный газовый молоток и один из двух Юриных ледорубов. Также потащили с собой походную палатку, спальники, котелки — в общем, обычный походный набор. Деревенские тоже потащили с собой походный шатёр. Еду, понятно, тоже взяли с собой. Крестьяне уверяли, что тащить еду надо только на дорогу туда, а по пути обратно питаться награбленным, но представители двадцать первого века себе взяли харчей на оба конца. Дмитрий всё-таки держал в уме вариант не нападать на агрессоров, если там их окажется слишком много.

Предварительный план нападения был очень абстрактный: подобраться к викингам на дистанцию стрельбы газовым пистолетом и там их всех покрошить.

Шли медленно из-за брони, большого количества груза и не самой лучшей дороги. Да и обувь у деревенских была, что там говорить, далеко не ботинки для лёгкого треккинга за четыре с половиной тысячи рублей. Кроме того, пришельцы имели сапоги, что позволяло в некоторых местах идти прямо по ручью. И вместо нормальных рюкзаков с поясом, регулируемыми лямками и анатомической спиной — а у Дмитрия ещё и с титановой рамой вокруг — местные тащили какие-то бесформенные заплечные мешки.

Хотя, дорога была не такая уж плохая — толпа из пятидесяти налётчиков утоптала траву и даже выломала часть кустов на своём пути. Двоих выпустили вперёд налегке в качестве разведки. Но к наступлению темноты всё равно вымотались. Разведчики вернулись чуть позже, чем лагерь встал, но ни о ком не сообщили.

— Половину прошли? — спросила Анастасия.

— Не знаю, — ответил Дмитрий. Он попытался обсудить карту с деревенскими, но мало что понял. Всё равно никто точно не знал, где находится судно викингов.

— Первый раз вместе в одной палатке спать будем? — задала риторический вопрос Настя за ужином. Еда на первый день была вся приготовленная, только воду кипятили на чай.

— Да. Но не волнуйся, у нас есть меч, — Дмитрий вытащил свой и поднял вверх свой мачете так, что лезвие отразило языки костра. — Мы положим его посередине.

— Что? Зачем? Убить кого-нибудь?

— Да нет, это просто символ такой был у каких-то народов Кавказа. Когда мужчина и женщина вынуждены были спать вместе, но не хотели, чтобы между ними случилась близость, посередине клали меч. Ещё сказку красивую помню про братьев близнецов. У одного была невеста. Или жена. А другой её спас, и они вдвоём несколько дней добирались до первого брата. И вот второй близнец пока спал с женой своего брата в одном шатре, посередине клал меч. А жена ничего понять не могла — она-то думала, что это её муж.

— А почему второй брат спасал жену первого брата? Почему первый брат сам не пошёл принцессу спасать.

— Ну, не придирайся. Как вспомнил, так и рассказал.

Броню сняли и положили к стенке палатки, вместе с оружием и прочими вещами. Анастасия уснула быстро, а вот Дмитрию спалось тревожно. Немного всё-таки опасался нападения союзников, несмотря на весь утроенный цирк с заложниками. Да и в завтрашнем дне уверенности не было — дойдут к следующей ночи — не дойдут?

К следующей ночи почти дошли. По крайней мере, так доложила разведка. Оставалось около двух часов ходу. Размер корабля оценили так, что больше сотни человек на него не поместить. А раз агрессоров было пятьдесят и шли они, скорее всего, за рабами, то вряд ли там могло оставаться много охраны.

Целый день молчать Анастасия не могла. И сколько ни хотела она обижаться на Дмитрия — но болтать со средневековыми крестьянами было сложно из-за языкового барьера, да и вообще вид у них был какой-то не такой и манеры странные.

— Дима, ну, скажи всё-таки, зачем вы переместились в прошлое? Неужели дома не нравилось?

Собеседник поведал ей всю нехитрую историю. Как они с Фёдором поехали на охоту, и как случилась стычка и как пришлось убить людей, потому что иначе их бы самих убили. И как у Фёдора на их счастье оказалась машина времени, и как они пришли к тому, чтобы вот так своеобразно её использовать.

— А Наташа?

— Наташа не захотела оставаться без мужа. Он ведь ей еще в школе портфель носил. Хоть и учился в другом классе.

— Надо же, какая любовь. Ладно. А Юра? Юра зачем полез в прошлое?

— Со мной за компанию.

— Ясно. Историю с Екатериной и Романом я уже знаю. Историю со мной и Машей тоже.

Ситуация у ребят была на самом деле сложная. Оставаться дома им и вправду вряд ли стоило. Но вот ни она, ни Маша тут совершенно не при делах!

Два часа пути, конечно, можно было и сегодня пройти, благо, целая ночь впереди, однако, решили уставшими не нападать. Спрятались в лесу с тем, чтобы переждать весь день и всю последующую ночь. Настя заботливо подложила под дно палатки, под ту часть, где будет спать Дмитрий, несколько камешков, чтобы ему удобнее было, но в эту ночь он отправился одним из разведчиков, взяв с собой полиуретановый коврик.

Нужно было провести учёт воинов противника. Вторым пошёл Бава, худощавый крестьянин лет тридцати пяти, который, впрочем, промышлял охотой и рыбалкой больше, чем земледелием. Медленно подползли к берегу. "Могли бы переодеться в одежду викингов и прикинутся своими" — подумал Дмитрий. "Но можно и без этого обойтись".

Никаких заметных звуков с корабля не доносилось. То ли никого там не было, то ли все дисциплинированно спали. Судно стояло в нескольких метрах от берега и было привязано к дереву на берегу каким-то канатом.

Дмитрий надеялся на превосходство в вооружении и броне. Ему желательно было подманить бандитов к себе и, перебив эту часть, — штурмовать остаток на судне. Такой план они кое-как на пальцах и обсудили с Бавой по пути назад, к лагерю. Вместо нападения ночью решили напасть на рассвете. Завтра днём как следует отдохнут, рано вечером лягут спать, а в середине ночи выйдут.

Считать противников ночью оказалось не самой лучшей идеей, а потому утром собирались выслать ещё один разведывательный отряд, который понаблюдает за деталями в бинокль при свете дня.

Анастасия, когда узнала, что Дмитрий идёт в разведку, хотела убрать камни — человек итак не выспится, а они всё-таки одна команда. И против викингов, и, кто его знает, может статься так, что и против кривичей. Но забыла про камни, да так и уснула. Разведчик же вернулся таким уставшим, что на неудобства не обратил внимания.

—

* * *

Тем временем на холме

* * *

Тем временем на холме жизнь продолжалась. Фёдор распотрошил труп одного из стащенных в кучу пиратов — того, у которого был заметен след от попадания пули — и обнаружил, что пуля пробила кость. В качестве ассистента выступал Юра, на участии которого стоматолог настоял, припомнив, что именно электрик выступил с неприятной инициативой. Что делать дальше с этой информацией — ни один из исследователей не знал. С какого расстояния стреляли в этого человека?

— Ты стрелял в него? — спросил Фёдор.

— Возможно, — замялся Юрий. — Но точно не помню.

— И я понятия не имею стрелял в этого или нет.

Подозвали Марию, которая кое-как поднялась после несения ночного караула. Роман тем временем дежурил на следящих видеокамерах, а Екатерина принципиально не вмешивалось в военное дело, и предпочитала заниматься кухней. Благо, ораву накормить требовалось немаленькую, поэтому ей помогали две наёмные сотрудницы. Одна из них была ещё и заложницей, женой одного из воинов, отправившихся грабить корабль викингов.

— Ты помнишь, в кого стреляла? — спросил Фёдор, не очень-то уже надеясь на приемлемые сведения.

Все трупы были раздеты и свалены в кучу. Разумеется, никто не мог определить в кого именно он стрелял. Тем более невозможно было определить дистанцию поражения.

— Чёрт, — выругался патологоанатом. — И что теперь делать? Как мы узнаем, кто в кого стрелял?

— Реализьм, — подтвердил проблему коллега. — Внимательнее нужно быть. Где кинохроника, спрашивается? В следующий раз непременно сфотаю всё, что смогу.

— Какая разница, кто в кого стрелял? — спросила Мария.

— Ну, кто стрелял — может вспомнит и расстояние. И когда в человека попали через броню, а когда напрямую. Насколько действенно оружие в каждом из случаев. Эта информация помогла бы нам лучше подготовиться к следующему бою...

— И когда у нас ожидается следующий бой? — перебила гимнастка. — Когда прибежит следующая толпа, мстить за своих товарищей? С того самого корабля, который Дима с Настей собрались грабить?

— Всё возможно, — ответил Юрий. — Реализьм. Кто-нибудь обязательно нападёт. Деревенских, как я понял, нападение совсем не удивило.

— Можно пострелять по трупам, — предложила Наталья. — С разного расстояния. Посмотреть, что из этого получится.

— А это идея! — поддержал её муж.

— Повезло тебе, — сообщила агроном.

— В чём это?

— Жена умная.

Спорить начинающий хирург не стал.

— А это не будет надругательством над трупами? — забеспокоилась Маша.

— Заценил? — тут же поинтересовалась Наталья.

Врач покосился на жену, затем внимательно оглядел гимнастку, и решил ответить спортсменке:

— Не знаю, но другого выхода у нас нет. Не на живых же людях эксперименты ставить?

Нескольких мёртвых викингов привязали к деревьям и палили по ним с разного расстояния. По одному — с такого, по другому — с другого, по третьему — с третьего. Для чистоты эксперимента выбрали тех, которые были убиты копьями и стрелами. А что если в бедро ему попасть, а что если в глаз? Жаль, только, что единственный человек, который мог действительно попасть с серьёзного расстояния именно туда, куда целился, ушёл в поход. Роман, обратив внимание на странные манипуляции, позвонил с башни по рации и поинтересовался, что там происходит? Идею оценил, как разумную и пообещал принять участие в эксперименте, когда Наталья сменит его на карауле.

— Мужики здесь мелкие и уже упарились таскать эти туши, — посетовал Юра. — Ты бы как раз пригодился.

Уже после обеда возник вопрос, где будут ночевать заложники. Из них четыре женщины приходились жёнами ушедшим воинам, две — матерями. Было и двое взрослых мужчин, младший брат и отец деревенских бойцов, остальные двое — мальчик восьми и девочка двенадцати лет были сыном и младшей сестрой кого-то из ушедших в набег. По крайней мере, так Дмитрия заверил Остромир, а кем эти люди кому приходились на самом деле — поди разбери!

Юрий предложил разместить всех в палатке шесть на шесть, которая использовалась под кухню и наблюдательный пункт ночного дежурного. Но хозяйка кухни громко и со скандалом возразила, поэтому остаток дня заложники провели сооружая для себя шалаш.

— Используем рабскую силу, — прокомментировала Мария. — Заставляем людей работать, иначе им придётся спать на улице.

— Мы же их кормим! — возмутилась Екатерина.

— Вот именно. Это и называется рабство, — подтвердила Маша. — Но меня другое больше интересует — если Настя и Дима не вернутся, что вы с ними будете делать? Убьёте?

— Во-первых, не что вы с ними будете делать, а что мы с ними будем делать? — поправил Фёдор. — Ты ведь тоже часть коллектива? А во вторых — шалаш делать мы не заставляем — желающие ночуют у костра.

— Они-то у нас заложников брать не стали, — пробубнила гимнастка себе под нос.

— Ох, а жаль! — Наталья закатила глаза. — А то я даже знаю, кого бы мы с удовольствием им отдали!

Мария оставила ответ без комментария и пошла в палатку, досыпать за свою ночную смену.

—

* * *

Атака на корабль

* * *

Напали очень просто. Подошли на расстояние лучного выстрела, стараясь оставаться незамеченными в лесу. Дождались момента, когда по палубе начнут ходить, и Анастасия, медленно прицелившись, выстрелила в первую удачно появившуюся голову. Тут же Дмитрий с двумя деревенскими охотниками одновременно выстрелили по матросам, но не попали. У Дмитрия ещё и болели рёбра после ночи, проведённой на камнях. Биатлонистка покусилась было ещё на одну голову, но не успела как следует прицелиться и не выстрелила — после падения первого человека все головы спрятались за бортом. Через несколько минут появились еще три головы, но уже в шлемах, и тут же прошелестело еще четыре стрелы. Все головы снова исчезли. Нападающие подобрались поближе. Кое-какие деревья и кусты их всё ещё немного защищали, но теперь обитатели корабля, скорее всего, могли их хорошо видеть.

Теперь по отмашке главы деревенского отряда, Хлыста, все двенадцать атакующих выпустили стрелы. Не особо целясь, куда попало, лишь бы прилетела туда, на палубу — авось, кого заденет. И, почти сразу после первой, все выпустили по второй стреле. Большинство этих стрел действительно попало на палубу, но убили ли кого-нибудь — неизвестно. Наступило небольшое затишье. Двое лучников с палубы чуть высунулись за борт и выстрелили в ответ. Никого не задели. Наверное, тоже стреляла наобум.

— Настя, прицелься туда, где он только что высунулся! — велел Дмитрий. — Второй раз высунется — снимешь его!

Она прицелилась из лука. В следующий раз головы появились в другом месте, а стрелу она всё-таки выпустила. Но другие атакующие тоже наставили свои луки, приготовившись бить на чуть выше палубы, и ждали. Хлыст попал в лицо одному из защитников корабля.

— Из карабина я бы успела перевести прицел! — возмущалась Анастасия. — А стрела летит слишком долго.

— Ну... Давай патроны пока побережём! До вопроса жизни и смерти. Так пока нормально держимся. Давай подойдём поближе! Из газового молотка будем стрелять! А ты из револьвера, если припрёт.

Они вдвоём подобрались поближе к судну, и сдвинулись чуть в сторону, чтобы не попасть под обстрел своих. Свои тем временем снова выпустили по стреле. Дождались отвечающих, которые немного высунулись, чтобы выстрелить из луков. Пока они целились, Анастасия и Дмитрий успели сделать по одному выстрелу. Кроме того, в защитников сразу прилетел десяток стрел. Снова затишье. Решатся пираты на контратаку когда-нибудь или нет?

Манёвры продолжались довольно долго. Нападающие запускали на корабль стрелы, чтобы разозлить защитников. Те, уже заподозрившие, что ушедший отряд погиб, чуть показывались из укрытия, стараясь вылезти каждый раз в новом месте, чтобы выстрелить в ответ, а мстители их уже ждали. Все начали уставать. Дмитрию даже вспомнились проданные гранаты. Обнадёживало то, что в этот раз амуниция, хоть и трофейная, на мужиках была.

— Скольких мы зацепили? — спросил он у девушки.

— Не знаю. Два-три. Может, четыре. Какая разница? Мы же не знаем, сколько их там всего! — воскликнула Настя.

— Дневные разведчики сказали что то ли шесть, то ли восемь. Ладно, я возьму кого-нибудь с собой и пойду в атаку. А ты сиди тут и прикрывай нас. Туда не ходи! Если нас попытаются не допустить на корабль — им придётся вылезти. Тогда стреляй в них. Из лука или из револьвера. Только не ходи туда, хорошо?

— Да мне и здесь хорошо. А если тебя убивать будут — из карабина всё равно не стрелять? Патроны беречь? — поинтересовалась присевшая за упёртым в землю щитом лучница.

— По обстоятельствам. В меня не попади только. Хотя, я весь в броне. Так что можешь попадать. Только не в шею. И не из огнестрела.

— Вроде бы шея хорошо закрыта.

— В некоторых положениях головы щель остаётся.

Дмитрий дошёл до Хлыста и, как сумел без знания языка, изложил ему свой план — пусть самые меткие стрелки останутся и прикрывают всех остальных. А все оставшиеся, как следует запаковавшись в броню — это значит, что шлемы должны быть с забралом — идут на борт. Сам Дмитрий даже боевые рукавицы имел при себе, которые в других обстоятельствах считались частью кевларовой робы для сварщиков. Однако, одел из них только левую, которой держал щит и ледоруб, не сильно рассчитывая на мачете. Правая рука нужна была для пистолета и оставалась без защиты.

На берегу осталось семеро лучников, включая Анастасию. Остальные пятеро военных бегом побежали к реке и побрели к кораблю, всё глубже погружаясь в воду. В них пытались стрелять, но для этого морякам приходилось высовываться, а лучники на берегу бдительность не теряли.

Нападающие не сразу полезли на борт, добравшись до плавсредства. Два мужичка подержали один щит горизонтально, на который механик и взгромоздился. Остальные в это время старались, как могли, прикрыть акробатическую композицию. Дмитрий мало что знал насчёт своих боевых товарищей, но сам не был уверен в том, что именно он делает. Боксёр совершенно не умеет драться на мечах или ледорубах. Врукопашную умеет, но против меча голыми руками не попрёшь. Вернее, можно в хорошей-то броне и попробовать, но это уже совсем крайний случай. Боец из будущего держал наготове газовый молоток.

Бой был очень коротким. Оказалось, что защитников осталось всего двое. Один из них успел попасть копьём в горло зазевавшегося деревенского парня и тут же Дмитрием был застрелен. Второй погиб от стрелы, не причинив вреда.

Всего обнаружилось пять трупов. Ещё двое корчились и стонали в последних мучениях. Их быстро добили. Своим помахали, что мол всё. Однако бдительность не теряли. Кто знает — может, где-нибудь в тайнике ещё остались люди. Так и оказалось. На дальнем конце огромной лодки, невидимые за скамьями и матросскими сундуками, сидели две перепуганные девушки.

— Глава 06 (10 июнь 801)

—

* * *

Военный совет

* * *

Вернувшийся из набега Дмитрий быстренько собрал военный совет, куда пригласил всех взрослых представителей двадцать первого века, кроме Екатерины, которая в этот раз следила за видеокамерами. Из местных пригласили Хлыста и Остромира. Фарлофу тоже пришлось присутствовать, как эксперту по северянам и вообще опытному военному. Ради того, чтобы слегка развязать языки, всем даже плеснули по пятьдесят миллилитров самогона, который Фёдор успел выгнать из берёзового сока, не растрачивая привезённый сахар. В итоге получилось двадцать литров отвратительного пойла, из которых десять начинающий химик сразу заначил на медицинские цели. Впрочем, на качество никто не жаловался. Первым, совершенно неожиданно, взял слово Роман:

— Издеваетесь? Это что за доза?

Логика в протесте была — всё-таки тракторист был значительно выше и массивнее прочих, поэтому Дмитрий просто кивнул, а Наталья удвоила содержимое роминой посуды.

— Серьёзно, ты взгромоздился на щит и первым полез атаковать викингов? — спросил Фёдор лучшего друга. В глазах врача играли смешинки.

— Да, — хихикнула Анастасия, которая была свидетелем происходящего. — Я смотрела на это и гадала: рухнет — не рухнет. Надо же — не рухнул.

— Я не полез атаковать. До лодки было ещё метра два. Просто хотел видеть морячков, чтобы можно было стрелять

Вспоминать было весело, а вот наблюдать сцену вживую — страшновато.

— Ты прямо Дмитрий Донской, — продолжил Фёдор развивать тему.

— Почему Донской? — спросила Мария.

— Он тоже, говорят, переодевался в форму рядового солдата и шёл на передовую, пояснил врач. — А того Дмитрия прозвали Донской за победу в Куликовской битве, на берегу Дона.

Дмитрия с Анастасией, конечно, за рядовых бойцов никак бы не приняли — щиты и шлемы просто не могли не привлечь особого внимания. Наталья немного скривилась. Уж на что она не увлекалась историей, но про Дмитрия Донского помнила ещё со школы. Кстати, в их новом мире он, кажется, ещё не родился.

— Ага, тогда этот наш, стало быть, Дмитрий Деминской, — предложила Мария более подходящее прозвище свежеиспечённому сорви-голове.

— Все выпили? — попытался герой дискуссии, наконец, под всеобщий негромкий гогот взять слово. — Вот и ладненько. Тогда я начну, — механик вздохнул. — Обнаружение без постов не слишком надёжное. Есть вероятность прозевать подход противника. Мало того, скоро появится просека под канал, по которой враг до нас будет добираться гораздо быстрее. Правда, вам, Остромир, это только на руку — будет дополнительное время на эвакуацию. Слухи о новом поселении расползаются, так что следующая банда пойдёт сразу сюда. Ну, просто потому, что привлекательнее в смысле грабежа.

— Похоже на то, — согласился Остромир.

— Второй момент, — продолжил Дмитрий. — Мы не смогли воспользоваться артиллерией, так что башни нужно срочно доработать, то есть пробить бойницы ниже стены и сделать сверху надёжный навес от дождя и солнца.

— Всё равно середина стены считай без поддержки останется — будет слишком большой разлёт картечи, — заметил Роман.

— Верно, — согласился докладчик. — Нужно башни ставить метров через семьдесят друг от друга. Но у нас нет достаточного количества стволов. И отлить не из чего. Поэтому пока можно поставить над серединой стенки журавля, к которому верёвкой привязать бревно. Подвязать так, чтобы бревно летело от башни вдоль стенки и смахивало лестницы.

— Так это тоже непросто, засомневался теперь Юра.

— Да. Трудов много. Но брёвна есть, и верёвки немного с лодки взяли.

— Можно и просто брёвна сбрасывать на атакующих по лестницам, — заметил Фарлоф.

— Нет пока людей столько, — вздохнул Роман. — Девочки не подымут. Да и мальчик не каждый справится, — никто не усомнился, что вот Роман-то бы справился точно.

— Думаю, подойдут ещё люди, — обнадёжил староста.

— Ладно. Тогда в-третьих. Всякие колюще-режущие предметы оказались почти бесполезны при обороне, но почему-то неплохо сработали при нападении на драккар.

— Что непонятного-то? — пробурчал Фарлоф, который знал язык полян и мог общаться с пришельцами без переводчика. — Вы стреляли всего пятью лучниками очень короткое время, а нападающих было в несколько раз больше. При нападении на корабль и лучников было больше, и обстрел дольше вели.

— Разумно, — согласился с пленником Хлыст. — Как бы ты теперь крепость стал брать?

— Поставил бы большие щиты на колёса и шёл до стены не торопясь.

— Есть оружие, способное пробить щиты. Правда, к нему боезапас ограничен.

— Я понял, что есть, но вы бы уже не видели куда стрелять нужно. Было бы много раненных. Но они могли бы продолжать бой. Хотя и не все.

— Понятно. Нужны какие-то препятствия перед стеной. Ров делать не хочется, но всякие сооружения из брёвен, типа козлы и ежи можно поставить. Тогда четвёртое. Есть трофейная амуниция, которая пока позволяет обеспечить защитой новых сотрудников, если они, конечно, появятся. Однако, копья и стрелы — дефицит. Если сабельные заготовки доведём до ума, то мечи можно пустить на наконечники и защиту лица для тех шлемов, на которых её нет. Всё равно глядя на тот металл плакать хочется. Шею тоже нужно лучше закрывать, а то вон парень погиб у самого корабля. И одного переводчика, получается, мало.

— Это нужно ждать специалистов, если Меркул провёл агитацию, — резюмировал Остромир.

— Стены выше нужны, — вновь подал голос Фарлоф. — Тогда понадобятся тяжелые лестницы, а их тащить сложнее. И толще, чтобы не падали от удара тараном.

— Выше — согласен, а сильно толще делать не стоит. В перспективе нарежем бойниц так, чтобы обороняющиеся по высоте в два — три ряда стояли. Это повысит плотность обстрела. В общем, нижние ярусы займут хорошо укрытые стрелки. Что-то ещё есть?

— Есть, — подал голос Юра. — На дальней дистанции Настя одна стоит всех остальных. Мы тут с Фёдором посмотрели, так она из воздушки уже со ста метров нешуточный урон может наносить.

— Согласен. Я даже пожалел, что в набег винтовку не взяли. От стрел успевают спрятаться, так как виден сам момент выстрела — рука лучника уходит назад.

— Я не про то. Ей нужен оруженосец, чтобы не тратить время на перезарядку.

— Полностью солидарна! — подтвердила снайпер.

— А знаешь, ты прав, — с удивлением отметил Роман. — В некоторых случаях помощник не помешал бы и мне, но её простой в бою, конечно, обходится дороже.

— Принято, — резюмировал Дмитрий. — Настя, присмотри себе кого-нибудь! Ну, и остальные пусть подумают о себе!

Народ замолк на некоторое время. Наконец, Маша подала голос:

— На этом всё?

— Не совсем, — чуть подумав, отозвался боксёр. — Докладываю, что с корабля тоже есть добыча. Нам отошли пленницы, раз они не из кривичей. Это я из гуманитарных соображений так решил. Так же мы забрали три комплекта оружия с погибших моряков, верёвки и десять ящиков с личными вещами экипажа. В основном там мусор всякий, но есть и монеты. Ящики хорошие, так что пригодятся. Да, само плавсредство отходит союзникам, но к нему есть забавная носовая статуя, которую деревенские взялись доставить сюда и передать нам.

— Зачем? — удивился Роман.

— Сложим пока в башню, а позже организуем музей. Туда же, думаю, пару комплектов воинской амуниции посимпатичнее сложить.

— Разумно, — поддержала вождя Наталья.

— И есть ещё один момент — должны ли мы как-то отметить участников сражения? Ну, там, что-то на память раздать, типа памятного знака, — загундел Дмитрий. — Как принято отмечать особо отличившихся и кто это должен делать? Должны быть компенсации раненым и погибшим?

Фарлоф молчал, так как тоже не знал местных традиций, а Хлыст сказал:

— Вы нам ничего не должны. Добыча поделена на две части, а уж её мы делим сами. Вы тоже со своей долей поступаете как хотите. Все знают, что война — это не только добыча и слава, но и горести. Ввести какой-то специальный знак участника войны можно, но это должно быть что-то недорогое и мелкое, вроде бусинки особого вида. Но мы всегда обходились без этого — все и так помнят.

— Ну, понятно, — вмешалась Наталья. — Кто может — тот и участвует в боях, но кто-то мог остаться без кормильца.

— Да всех род прокормит. Хотя, конечно, без излишеств.

— А у погибшего парня кто остался в семье?

— Сестра младшая, Улада, — ответил Остромир. — Ей двенадцать. Теперь круглая сирота. Ну, через год или два кто-нибудь замуж возьмёт.|

— А пока не возьмёт, что она будет делать? — забеспокоилась Наталья.

— Может, она захочет пойти оруженосцем к Насте? — предложил Фёдор.

Деревенские пообещали, что спросят у девочки. Настя же, в свою очередь, должна будет убедиться, что девочка подходит на эту роль.

Вечером, когда спортсменки легли спать в своей палатке — а девушки уже считали палатку своей, Мария поинтересовалась у Анастасии:

— Слушай, ну а зачем ты всё-таки пошла в поход?

— Не знаю. Захотелось и всё. Знаешь, Дима ведь рассказал мне всё. Зачем они отправились в прошлое. Оказывается, на них там были гонения. Они встретились с толпой бандитов в лесу. Одни были — Дима и Федя. А тех было много. И они на них напали. Хотели деньги отобрать и убить.

— Какие ещё деньги в лесу?

— На обратную дорогу. И на что-то ещё. В общем, эти бандиты хотели их убить. И им пришлось защищаться. Дима и Федя всех убили. Иначе их бы убили самих. А потом они боялись, что их будут искать. Если бы их нашли — их бы убили. А их бы точно нашли. Вот они и решили бежать в прошлое. А Наташа пошла с Федей, потому что у них любовь с первого взгляда и с самого детства. Ни на день не расставались. Вот она и решила, что не может без него жить. И тоже поехала в прошлое. А Юра пошёл с Димой за компанию.

— Очень трогательно, — прокомментировала Мария. — Из-за того, что два придурка на охоте промахнулись мимо зайцев и попали в людей -ещё у десяти человек поломана жизнь.

— Маша, ну, на их месте мог любой оказаться.

— Ладно. Ну, а нас-то они зачем потащили, ты об этом спрашивала? Наверное, бугай влюбился в тебя и хочет жениться.

— Ага! А белобрысый хлюпик тогда влюбился в тебя! — защищалась лучница. Под "бугаём" имелся ввиду Дмитрий, а под "белобрысым хлюпиком" — его двоюродный брат, Юрий.

А, может, действительно, Дима влюбился в неё и не захотел перемещаться в прошлое один? Было бы очень романтично. Но всё равно подло. Она вдруг ощутила острую необходимость вести дневник. Анастасия вела дневник когда-то в школе. А потом забросила. Ещё она боялась, что младший брат его прочитает. Вот если бы не бояться, что дневник кто-то прочитает. Только если потом, после её смерти, в далёком будущем...

—

* * *

Проблемы

* * *

Совершенно удручающие результаты применения стрел в бою против бронированных бойцов заставляли задуматься. Перейти на порох? Так не из чего его делать и не хочется — слишком легко крадётся технология. Имеющиеся пневматические винтовки что-то дают, и даже кость иногда могут пробить, но обладают слишком слабым останавливающим эффектом. То есть раненых-то можно много организовать, но убить почти невозможно. Сделать более мощную винтовку? Можно, но пока не из чего баллоны делать, хотя несколько штук с собой взяли и даже насос к ним. Труб шестиметровых для этой цели вообще триста штук прихватили. Но это будут хоть и очень мощные, однако, однозарядные винтовки, использующие на выстрел сразу баллон. Практика же показала, что высокие потери противника не пугают. То есть нужно остановить наступающую толпу, желательно, уничтожив. Ещё есть возможность сделать огнемёты, тем более что для этого всё есть. Добыча топлива тоже наладилась. Таким образом, удерживая близкую дистанцию огнемётами и газовыми молотками, можно неторопливо калечить противника из имеющейся пневматики и луков. Так же остаётся вариант более мощных арбалетов, баллист, катапульт и тому подобных игрушек. В общем, самое пока простое — огнемёт, но некогда.

Вернувшийся Меркул сказал, что люди будут, и они действительно стали подтягиваться к бугру, но не сразу. Лето. Зимой желающих поработать больше. Строить стало проще, но люди, пришедшие издалека, должны что-то каждый день кушать. Кроме того, в лагере теперь постоянно жили Гордей с матерю, переводчик и жрец. Да ещё две финки и Фарлоф. Немного спасали дойные коровы и куриные яйца. Фёдор откачал первый мёд. Но даже курам требовалось зерно, а где брать? Но какие-то варианты находились. Так Натальин инкубатор выдал двадцать цыплят, которые и были сразу обменяны на продукты. Выжило, правда, всего шесть птенцов, но и этим все были довольны — уж очень нравились местным дамам животные пришельцев. Урожай виктории местных не заинтересовал, варенье — совсем другое дело. Сахар у местных не водился, а Наташа с собой несколько мешков прихватила. Прорывом стала небольшая фермерская мельница на электрической тяге. Аборигены мололи камнем, а не металлом, что добавляло в муку твёрдые фракции, стирающие зубы и дающие особый привкус. В общем, односельчане Остромира теперь рожь мололи у пришельцев за десятую часть. Затем муку опять где-то меняли на зерно с прибылью. Но поездка занимала неделю, а партии были мелкими. Оставалось надеяться на озимые и решение проблемы с транспортом. Радикально с грузоперевозками должен бы помочь канал, но о нём пока только вспоминать стали.

—

* * *

Физкультура и спорт

* * *

Внутри крепости соорудили веранду с крышей от дождя и солнца. Пол застелили брусом, ограждения делать не стали. В сооружение Дмитрий стащил большую часть имеющихся спортивных снарядов. Посередине свисали кольца, на которых любил иногда раскорячиться боксёр, привлекая всеобщее внимание. Иногда ими пользовалась и Маша, что казалось остальным совсем уж невероятным. Заодно она начала заниматься гимнастикой с Куу, которая просила обучить её трюкам почти каждый раз, когда их видела и с Талаем, который просто увязался за старшей сестрой. Мария утверждала, что детям необходимо научиться завязываться в узел уже сейчас иначе потом будет сложно даже на обычный шпагат сесть. Особенно тяжело мужчинам, потому что им не только гораздо сложнее развить гибкость, но и требуется гораздо больше работать над собой, чтобы поддержать уровень. А иметь хорошую гибкость важно для здоровья, иначе к шестидесяти годам без воя уже не сможешь сам себе шнурки завязать. Впрочем, гимнастка сомневалась, что кто-то из них дотянет здесь до шестидесяти.

Кроме того, Мария попыталась протолкнуть проект гимнастического бревна, которое было её любимым снарядом. Именно на бревне она прежде всего выполнила мастера спорта по гимнастике два с половиной года назад, и лишь спустя полтора года повторила достижение на перекладинах. Привыкшая к ежедневным занятиям спортсменка уже чувствовала, что теряет свои навыки эквилибристки без соответствующего снаряда. Она понятия не имела зачем ей теперь может потребоваться умение делать сальто на десятисантиметровом бревне, но терять тяжело заработанный годами навык совсем не хотелось. Всего-то и нужен был кусок дерева определённых размеров и на определённой высоте. А потом обклеить его тканью. Но проект "гимнастическое бревно" отложили на неопределённый срок, а Марии предложили пока скакать по сырому брусу подходящего размера.

— Да и вообще, нечего заниматься всякой травмоопасной ерундой, — заметил Фёдор. — Шею себе свернёшь, а травмпункта нормального мы пока тут не обеспечили. И это, поделаешь с ранеными лечебную гимнастику?

Мария согласилась, но при условии, что программу они с Фёдором разработают совместно. У спортсменки остались какие-то обрывки воспонинаний от лекций по восстановлению после спортивных травм плюс собственный опыт нескольких травм разной тяжести на протяжении спортивной карьеры. Но всё-таки консультация врача при разработке комплекса была бы не лишней. У Фёдора же, в свою очередь, который практиковал как врач всего год, да и то как стоматолог, имелись лишь общие представления о восстановительных упражнениях. Правда, закупая физиоаппаратуру, эскулап прихватил и какие-то видеоматериалы, надеясь разобраться позже.

В углу разместилась ежедневно избиваемая груша, а рядом и перчатки висели. Штангу, гири и гантели складывали в другом углу. Однако, чаще всего тренировались пользоваться имитацией скандинавского меча. Такие тренировки по соглашению Фарлоф проводил со всеми желающими.

Договорились с ним легко, объяснив, что отпустят за тридцать граммов золота. Сколько это будет в натуре — наглядно продемонстрировали. От пленного требовалось делать то, что скажут, не создавать проблем и обучать военному делу, если нет других занятий. Мужчина в принципе не возражал, но потребовал для ношения меч, мол, так он будет больше походить на правильного пацана. Сошлись на большом ножике, который на ночь нужно сдавать дежурному. Кроме того, военспец заявил, что погибших товарищей нужно правильно похоронить, то есть спалить на костре. Ради добрых отношений десятком деревьев пришлось пожертвовать. Викинг ещё бормотал что-то о том, что покойников нужно правильно рассадить перед сожжением, но на это уже плюнули — доступная наверху площадка всё равно не удовлетворяла каноническим нормам, а загрузить полсотни трупов и без излишеств работа не лёгкая. Короче, свалили поверх дров, как придётся и зажгли.

Роман с Дмитрием отнеслись к тренировкам серьёзно, а Фёдор и Юра — прохладно — примерно, как и спортсменки. Ману, которой подаренный мачете очень понравился, держалась в усердии середины, что объяснялось, скорее всего, тем, что револьвера у неё просто не было.

Иногда с Фарлофом или Настей занимались и рабочие, прибывшие издалека по рекомендации Меркула. Таким раздали амуницию сгинувших викингов.

—

* * *

Строительство

* * *

Женщинам доверили выбрать заготовку для проекта дома из тех, которые предусмотрительно взяли с собой. Кроме того, требовалось построить доплнительную баню, чтобы первая осталась только для "своих", а в новой могли мыться наёмные рабочие. Также нужна была маленькая избушка для жителей холма, родившихся в девятом веке, бараки для наёмников, туалеты, умывальники, столовая, стайки, хранилища, мастерские, кузница, больница. В общем, практически целый микрорайон.

Дискуссия развернулась в "спортивном зале". Женщины расселись прямо на полу перед кучей чертежей. Правда, бумагу приходилось придерживать руками, чтобы она не улетела. Пока Анастасия и Мария рассматривали бумаги без особого энтузиазма, Наталья и Екатерина быстро что-то выбрали, соответствующее их вкусам.

— Вот оно, — мечтательно произнесла Екатерина, закатив глаза к небу. — Шикарный дом. Две террасы, гостиная-оранжерея...

— Господи, Катя, ну какая оранжерея? — воскликнула Наталья.

— Да ты дальше смотри! — Катя тыкала остальным девушкам проект понравившегося дома в лицо. Практически весь первый этаж занимал развлекательный комплекс: гостиная, бильярдная, элегантно выделяющаясь маленькая шестиугольная комнатка под джакузи. Наверху -два здоровенных балкона. Ещё там сауну надо добавить.

— Катя, не выдумывай! Никто не будет делать тут сауну! У нас же баня есть, отдельным зданием. Вот смотри, лучше этот проект: во-первых, он более прямоугольный. Нет вот этих неоптимальных пристроек по бокам, на которые уйдёт много сил и материала, а площади они мало дадут. Потом, тут предусмотрена более подходящая для нас разбивка по комнатам: большая столовая, большая гостиная и много маленьких спален. Четыре санузла...

— А что санузлы нормальные можно будет сделать? — перебила Мария.

— Ну, по крайней мере, умывальники для начала, — подтвердила Наталья. — Дальше смотри — это помещение гораздо проще будет обогреть. А твоя, например, вот эта комната с джакузи, будет холодной. Зимой ты в своём джакузи и не погреешься. И в твоём доме запланировано всего три спальни. Как мы там жить будем?

— Ну, надо будет — перегородку добавим, — предложила Екатерина. — Зато как бы Светка обзавидовалась, если б увидела...

— Какая ещё Светка? — не поняла Наталья.

— Ну, соседка моя бывшая.

— Да не увидит тебя здесь никакая Светка! Девочки, а вы что считаете? — обратилась Наталья к спортсменкам.

— Вот симпатичный домик, — промямлила Анастасия. Девушку привлекла, главным образом, наружная отделка, а чертёж она вообще не стала смотреть.

— Что там? — Наталья выдернула план у соплеменницы из рук. — Ну... Мне этот план нравится больше, чем Екатеринин, но всё-таки мой лучше. А ты что думаешь? — повернулась на к четвёртой участнице мероприятия по выбору дома.

У Марии не было своих собственных предпочтений. Вздохнув, она посмотрела то, что предлагали остальные три женщины, и остановила свой выбор на Натальином проекте. Хотя, всё равно разбивка на комнаты, скорее всего, будет производиться позже. А прямоугольная наружная форма с одним лишь излишеством в виде навеса для автомобиля выглядела куда привлекательнее архитектурных излишеств из предложения Екатерины.

Затем подошел Роман, размяться со штангой и поколотить грушу. Он этих планов даже смотреть не стал, но мнение высказал:

— Я и так знаю, что Катька выберет виллу с тремя бассейнами и стеклянной крышей. А нам в этом общежитии жить два года минимум — потом дерево высохнет и всё придётся перебрать или вообще снести. Надеюсь когда-нибудь жить в отдельном доме. Крышу придётся делать максимально плоской, чтобы держала человека, которому придётся тушить горящие стрелы. А ими нас кто-нибудь непременно обстреляет. Кстати, поэтому же ставни понадобятся обязательно.

Места под строительство всех стратегических объектов разметили в этот же день. Все здания, кроме сараев для крупных животных, запланировали разместить на ограждённой территории. То есть куры и кролики могли жить рядом с теплицами, а копытные угрожали бы безопаснисти источника питьевой воды.

В заготовку леса внесли некоторые изменения. Остромир получил задание обеспечить проезд конной телеги от базы до ручья на востоке. То есть как раз до того, по которому и прибыли викинги. Это снижало доступное время на подготовку к нападению, но позволяло доставить песок и глину, так как пора было заняться производством кирпича. И вообще, трассу канала нужно уже готовить. Сырьё деревенские мужики брались доставить трофейной лодкой, но потребовали выдать лопаты.

— Десяток лопат, пару тачек, лом и доски дадим, — согласился боксёр.

— Доски-то зачем? — удивился староста.

— Сделаешь настил с берега на борт для тачки! Так погрузка выйдет быстрее и легче.

— Ещё нужно будет перевезти на ручей земснаряд и экскаватор, — заметил Юрий. — Русло углубим так, чтобы лодка могла дойти до просеки.

— Охрана понадобится, — забеспокоился Роман.

— Согласен, — прогундел Дмитрий. — Тогда идём Юра и я. На всякий случай берём собак. Рации на такое расстояние хорошо работают, так что не потеряемся. Но двоих нас мало.

— Разумно, — согласился Остромир. — Тогда с вами пойдёт Хлыст и возьмёт с собой пару бойцов.

— У нас совсем плохо с продовольствием, — вставила Наталья.

— Да, верно, хоть какого-нибудь зерна привезти нужно, — подтвердила Катя.

Пришлось выдать на такое дело пластмассовые серьги, за которые начинающий купец пообещал три подводы продуктов, из которых зерном будут минимум две.

— Ну, репа — так репа, — вздохнула Катерина. — Свиньям тоже что-то кушать нужно, а то они уже больше на волков, чем на хрюшек похожи стали.

—

* * *

Производство

* * *

Кошки пока не рожали, хотя одна была на подходе. Здешним людям они понравились, и Остромир обещал выгодно сбыть приплод. Похоже, котята на несколько лет могли стать товаром, если родителей не разворуют. Большие надежды Наталья возлагала и на кур с кроликами. Пока же убежище, в котором при налёте хранили вещи и детей, превратили в овощехранилище. А чуть позже построили второе. Двери нанятый столяр сделал, что с современным оборудованием показалось ему делом совсем простым. Однако, специалист не прекращал ныть, что нужна мастерская. Теперь он делал ульи и интересовался где станет жить зимой и можно ли привезти семью?

Очень помог молодой парень Тихомир — оружейник. До ювелира ему пока было далеко, но многое делать умел, хотя и не слишком хорошо. Дмитрий даже решил, что тот сорвался с обжитого места из-за конкуренции со старшими коллегами, тягаться с которыми пока не мог. В любом случае, лучшего ничего не было, а этот и кузнецом мог работать. Дмитрий с его помощью превратил все шестьдесят домашних заготовок в настоящие сабли. Теперь совершенно никчёмные трофейные мечи, кроме пары штук посимпатичнее, можно стало пустить на что-то полезное. Рукоятки, кстати, насколько смогли, использовали от мечей, снабдив их широкой гардой. Этот недоделанный мастеровой вообще как пришёл, так рот разинул и ни о чём, в смысле своих перспектив, спрашивать не стал. Старался ходить хвостом не за механиком, так за Романом. Если работа заканчивалась, а этой парочки не было рядом, тут же шёл к Юрию. В конце концов решили допросить Остромира, дабы не столкнуться позже с неожиданностями.

— Что это Тихомир ничего не требует, даже если его спрашиваем?

— Так он не мой, — заюлил местный пахан. — Кто его знает?

— Так, что, к Меркулу за консультацией обратиться? — нажал Роман.

— Не нужно, — вздохнул староста. — Наверное, хочет чтобы кто-то его учеником взял.

— И что это значит? — сразу заинтересовался Фёдор.

— Будет у мастера жить на всём готовом, пока сам не станет специалистом.

Знаний о порядках и обычаях местных не хватало, но пока серьёзных разногласий не возникало. Остромир с Меркулом чуяли выгоду от сотрудничества, и деревня уже получила корабль, который, впрочем, ещё как-то нужно было суметь использовать. Пока же он требовал расходов на охрану. У пришельцев же стало появляться свободное время, хотя и немного, поэтому Дмитрий подошёл к старосте.

— Погода хорошая, и время есть пока, — начал он разговор. — Вы выбрали место под обещанную колонку? От тебя пара хлопцев покрепче понадобится на один — два дня.

— Давай подождём пока? — не стал спешить местный авторитет. — Всё сгорело, поэтому сейчас есть только землянки, а останемся ли мы на прежнем месте пока не знаю.

— Хорошо, долг за нами, — легко согласился механик.

— Тут вот какое дело, — издалека, как обычно, начал староста, с надеждой поглядывая на работодателя. — Косить пора.

— Пошли к Наталье! Мужиков на такую ерунду отрывать не стоит, думаю.

Собственно, у пришельцев пока земли было поднято немного, с обработкой полей справлялся один Роман. Теперь он готовил целину на будущий год с тем расчётом, что засеять предстоит минимум сто пятьдесят гектаров против нынешних восьмидесяти четырёх. Но сорняки следовало гнобить уже сейчас.

— Наташа, сосед намекает, что косить пора, — сказал Дмитрий.

— Ну, не знаю... Я бы ещё недельку — другую подождала. А в чём дело-то?

— Так он хочет мужиков снять для этого дела.

— Так Роман накосит. Или дай им конные косилки, если не боишься!

— Опасаюсь, конечно. И следить нужно, а времени у меня не так много, — задумался вождь. — Хотя, есть у меня хлопчик — Тихомир. Пусть растёт над собой! А сломают что — починим. В конце концов, мы же собирались сами технику делать по образцу. Ну, вот и проведём натурные испытания.

Роману пришлось потратить половину дня на подготовку косилок и обучение Тихомира обслуживанию агрегатов. Персонал для работы с упряжками в виде двух парней лет тринадцати также присутствовал, как и сам предводитель местных мужиков. Староста перед пробным заездом разъяснил косцам, что Тихомира нужно слушаться, при этом потряхивая перед их носами вожжи. Запуганная, но не утратившая блеска в глазах молодежь старательно кивала. С утра покос стартовал на глазах всей деревни, при этом бабы, староста и сами герои постарались приодеться поярче. Минут через пятнадцать Остромир заметил:

— Да здесь и девки справятся.

— Остромир, ты же присутствовал на инструктаже? — любезно напомнил Роман.

— Присутствовал, — не стал спорить пахан.

— Что там о технике безопасности говорилось? А то вот парней заставили повторить, а тебя пропустили.

— Не лезть никуда, пока лошади запряжены, — вспомнил староста главное. — Так девки и сами не станут руки под ножи толкать.

— В общем так, увижу, что кто-то нарушил форму одежды или, не заслушав инструкцию, сел порулить — будешь травку руками дёргать.

— Да вспомнил я, что ты взъелся? И парни помнят, так что не пустят никого.

— А захочешь девок посадить — нет проблем. Но только после допуска. Тимохе, кстати, скажу, что он тоже отвечает за целостность конечностей твоих орлов.

Юрий ввёл небольшую инновацию в животноводстве. Оградки, основанные на фабричных столбиках, были переделаны на использование деревянных кольев. Теперь при опасности достаточно было снять оборудование и провод, плюнув на остальное. В одной из башен, в результате модернизации, прибавилось металла, который можно было использовать с большей пользой, если возникнет крайняя нужда в сырье.

С появлением первого молока, Наталья очертила для себя новый круг ответсвенности — взялась за производство сыра, сметаны, творога и масла, в чём ей помогали четыре наёмные сотрудницы. Продукты планировалось пустить как на питание для самих жителей холма, так и для торговли. Масштабы были, конечно, не промышленные. На большой бизнес просто не хватало молока. Да и оборудование не потянуло бы больших объёмов. Из будущего были захвачены электрическая маслобойка, сепаратор-сливкоотделитель и комплект оборудования для производства твёрдого сыра. Впрочем, женщина испытывала летом дефицит времени, а поэтому рассчитывала сбросить такие заботы на Машу.

—

* * *

Духовность

* * *

Иногда пришельцы проводили секретные совещания среди своих, но всё чаще старались привлекать к обсуждению проблем местных авторитетов, из коих пока удалось выделить троих — Меркула, Остромира и Хлыста. Меркул, правда, не совсем понимал, к чему каждый раз звать столь ничтожных людишек, как Хлыст с Остромиром, хотя и осознавал их влияние на деревенских. Сам-то шаман был духовным вождём почти всех кривичей. Не только он, конечно. При желании можно было найти ещё десяток людей с не меньшим весом.

На этот раз темой была политическая обстановка в окрестностях холма. Наталью интересовал сбыт ожидаемой продукции, уровень развития местного бизнеса, торговые пути местных и иностранных купцов, существующая платёжная система. Наконец, перспективы строительства канала.

— Мы надеялись здесь организовать канал Волга — Днепр. По-вашему Итиль — Днепр. Вернее, он будет соединять Демину с Десной. Проходить он будет мимо этого холма. И первый участок пойдёт отсюда до Демины. Вот нам и интересно, станет ли кто-то им пользоваться?

— Станут, — уверил Фарлоф, приглашённый как самый опытный путешественник по воде. — Даже если судно придётся разгружать и везти товар небольшими лодками. Но я сомневаюсь, что вы сможете его построить и удержать.

— Людей-то прибавится, — ответил ему Меркул. — Возможности свои вы знаете лучше нашего, а место здесь бойкое, хотя вот прямо рядом городов нет.

— Мы знаем, потому и выбрали это место, — сболтнул Юрий.

— Что? — не понял Меркул. — Что значит выбрали место?

Наступило неловкое молчание.

— Ну, увидели, что никого здесь нет — и высадились сюда, — торопливо ответил Дмитрий.

— А как вы сюда попали?

— Шли, шли, увидели, что никого нет, да и осели, — затараторила Наталья. — Так что там с перспективами по торговле?

— Осенью рожь на семена отложим, а остальное на вашей мельнице в муку переработаем, — ответил Остромир. — Её продам и привезу ещё зерна. Может быть и денег заработаем, но у местных металла мало.

— Понятно, — протянула женщина. — То есть нам нужно ориентироваться исключительно на экспорт пока?

— Выходит, что так, если хотите именно деньги получить.

Никаких купцов, кроме всё того же Остромира, пришельцы пока не видели. Ну, если не считать за таковых викингов. Но те явно торговать не собирались. Складывалось впечатление, что они вообще недавно из дому выбрались и куда-то пытались добраться. Товаров, однако, не обнаружилось и в лодке. Вырисовывалась неприглядная картина обычного набега в расчёте на везение. Поначалу, видимо, действительно повезло. Двух девок захватили и, похоже, ещё кого-то. Вот этот кто-то под пыткой и выдал расположение деревни на краю племенных владений кривичей. Оставалось надеяться, что купцы есть, но их охрана должна предусматривать встречу с публикой вроде Фарлофа. То есть вести переговоры с купцами нужно под прикрытием пушек.

— Купцы чем-то от бандитов отличаются? — на всякий случай поинтересовалась Катя, кивнув на пленника.

Сам же Фарлов и ответил:

— Конечно! Товар у купцов всегда есть на продажу. И деньги. Мы тоже собирались быть купцами. Две рабыни уже было, да здесь чем-то бы поживились. Нам просто не повезло.

— Вот так и появляются оллигархи, — прокомментировал сообщение Юрий. — Реализьм.

Народ задумался. Пока вся торговля сводилась к натуральному обмену, что пугало. Зато Остромир находил ситуацию нормальной. Сам он и его люди успели многое повидать, разжиться новыми навыками и даже разбогатеть на викингах. Правда, ценой жизни соплеменника. Нападение на хозяев холма больше никто из деревенских не обсуждал. Мужика интересовали хозяйственные планы пришельцев, но те пока мало что могли сказать. В любом случае до урожая станут продолжать заниматься обустройством посёлка. Меркула же больше занимала наука. Вернее, новые знания.

— Мне вот что непонятно, — начал он. — Почему я не вижу на ваших мужчинах амулетов? Что-то висит на шее только у Талая. Женщины тоже не всегда носят амулеты. И вообще, нам хотелось бы знать хоть что-то о ваших верованиях, чтобы избежать возможных конфликтов. Мы бы, например, затевая такое строительство, провели специальные обряды. Даже перед посевной принесли бы какие-то жертвы своим богам.

Пришельцы впали в прострацию на некоторое время.

— А что там у Талая есть? — осторожно поинтересовался Дмитрий.

— Палочка какая-то на шнурке, — пояснила более внимательная Наталья.

Затем последовал оживлённый обмен мнениями, по результатам которого шаману было доложено, что на женщинах он видел не амулеты, а просто украшения, не имеющие религиозного значения. За исключением Анастасии, которая аккуратно носила крестик на серебряной цепочке.

— Роман, Катя, Настя и Маша верят в единого бога — Христа, — доложила, наконец, Наталья. — Во что верит Ману — никто не знает. Остальные ни во что сверхестественное, не верят и их религиозных чувств задеть невозможно.

— Моральные принципы, однако, есть. И они у всей компании, кроме азиатки, сходные, — уточнил Дмитрий. — Мы неприемлем излишнего насилия над людьми. И над животными. Плохо относимся к грабительской войне, пыткам, работорговле. Семьи чаще всего моногамны.

— Мы вообще плохо к рабству относимся, а не только к работорговле, — с вызовом шумнула Маша.

— Верно, — поддержал Фёдор. — Рабы могут быть только у государства. Вернее, так было в том месте из которого мы пришли.

— А что государством считается? — сразу заинтересовался Хлыст.

— Государство — чиновный аппарат в обществе, которое может себе позволить профессиональных управленцев. То есть это люди, которым общество платит зарплату за их работу на благо всего общества. В общем-то, это даже не обязательно управленцы.

— Не понял. Кто конкретно зарплату им платит?

— Владелец страны платит. Это может быть диктатор или граждане страны.

— Диктатор — понятно. Это князь или император. А граждане — это как у нас?

— Ну, типа того, — подтвердил Юрий.

— Это если никакая власть по наследству не передаётся. Граждане выбирают совет, суд и, обычно, верховного вождя, — пояснил Фёдор.

—

* * *

Личная жизнь Ману

* * *

Ману оказалась женщиной общительной и язык старалась выучить побыстрее. Правда, она не сразу разобралась, что её хозяева с деревенскими общаются через переводчика, а Куу этого, похоже, не поняла до сих пор, но уже разговаривала на какой-то загадочной смеси. Деревенские мамашки, работавшие на базе, детей брали с собой, поэтому общения детям хватало. Сама же восточная женщина деревенских тёток злила восточной внешностью и экстравагантными нарядами. Нет, расистками кривичи не были, но необычная внешность привлекала внимание мужчин. И внимание это благосклонно принималось. Фёдор даже как-то заметил, общаясь с женой:

— Нужно бы ей что-то о венерических заболеваниях рассказать, что ли...

— Да как расскажешь-то? Ведь у неё запас слов всё ещё никакой.

У азиатки уже было два любовника, которые иногда появлялись у неё в палатке, но на ночь всегда выпроваживались. К ним она, на всякий случай, никогда не ходила. Один из них был женат, но кривичи жили при некотором дефиците мужчин, а потому, во-первых, некоторые семьи были полигамны, а, во-вторых, на мужские измены смотрели сквозь пальцы.

Второй же любовник Ману, вдовец лет тридцати пяти, однажды спросил у Дмитрия разрешения жениться на избраннице и предложил заплатить, чем сумеет. Глава холма слегка растерялся. Он-то откуда знает, можно ему жениться на Ману или нет? В принципе, было бы неплохо — в том случае, если бы жених присоединился к их группе вместо того, чтобы уводить жену. Он сам даже и на знал, как азиатку об этом спросить — Дмитрий чувствовал себя некомфортно в роли посредника ещё со времён старших классов и университета, когда некоторые друзья просили его что-то передать или спросить у понравившейся им девушки. Механик решил переложить это нелёгкое дело на плечи, как он считал, экспертов по подобным вопросам — на женщин. Он поднял вопрос за обедом, когда все четыре дамы двадцать первого века собрались вместе. Наталья следила за видеокамерами, Анастасия уже успела отоспаться после ночного дежурства, Екатерина и Мария просто кушали.

— А как ты хотел? — Мария ответила первой. — Все воспринимают тебя, как вождя. К тому же рабовладельца. Он хочет выкупить у тебя рабыню в качестве жены.

— Да, устроили тут рабство. — поддакнула Анастасия.

— Какое рабство? — просил Дмитрий.

— Какое рабство? Ману, Куу, Талай! Теперь ещё Ива и Алма! — привела примеры Мария.

Ива и Алма были финскими пленницами, освобождёнными с корабля викингов. Страшно затюканные девушки лет шестнадцати с то и дело встречающимися синяками по всему телу. Больше всех они шарахались от Фарлофа, особенно первые пару дней, стараясь не попадаться ему на глаза и вообще не проходить рядом. Их поселили в двухместной палатке Фёдора. Судя по всему, никаких ранений во время обстрела девушки умудрились не получить, и медицинская помощь им оказана не была, хотя без санитарной обработки не обошлось. Они постепенно и с осторожностью входили в жизнь посёлка.

— Ещё Фарлоф. — напомнила Анастасия.

— Чёрт, — выругался Дмитрий. — Это не рабы. Ману мы выкупили из плена. Финок освободили. Они могут идти на все четыре стороны, никто их не держит! Фарлоф вообще военопленный. Он не считается.

— Правда? А почему их воспринимают как твоих рабов? Никто бы не стал спрашивать разрешения жениться на свободной женщине у кого попало! — возразила гимнастка.

— Хорошо, хорошо. — сдался Дмитрий. — Мы им сегодня же всё разъясним, если сумеем Что они не рабы, а свободные люди. Но им всё равно пока некуда идти. А Ману сама будет решать, хочет ли она замуж за этого парня.

— А мы? Как насчёт нас с Настей? — спросила Мария.

— Вы тоже можете выйти замуж за кого хотите и идти куда захотите. — воскликнул Дмитрий.

У Анастасии внутри неприятно щёлкнуло — видимо, он всё-таки не поланировал жениться на ней. Она и сама, конечно, не планировала бы соглашаться, но как приятно было бы отказать...

В тот же день Екатерина поговорила с Ману и объяснила ей, что на ней хотят жениться и что она, как свободный человек, сама должна определится, желает она того или нет. Азиатка ответила отказом. Мужчина может продолжать приходить к ней иногда, если хочет, но выходить замуж и, тем более, переезжать к нему у неё пока желания нет. Она не была в него влюблена. А жизнь её пока что устраивала такой, какая она есть.

Анастасия же, улучив момент, спросила у Натальи о возможности ведения дневника на её ноутбуке. Агроном, пожав плечами, разрешила лучнице использовать её компьютер и даже предложила запаролить файл, чтобы обеспечить дневнику большую личность. В отличие от второй спортсменки, лучница у Натальи раздражения не вызывала.

—

* * *

Стрелы

* * *

Деревенские как-то быстро сообразили, что азиатка у пришельцев права решающего голоса не имеет, а потому её одежду и поведение оценивали отдельно от прочих, сообразуясь с принципом "что позволено Юпитеру...". То есть за белыми пришельцами безоговорочно признавался некий высокий ранг в обществе, позволяющий вести себя почти как угодно. Широта этого "как угодно" варьировалась от права объявлять войну до возни с навозом. Впрочем, последнее как раз удивляло больше. Ману же, эпотажным нарядом, превосходила хозяев. В жару женщина носила шорты и полупрозрачный бюстгальтер, но легко могла высунуться из палатки и вообще без него. На поясе слева болтался мачете, а справа — нож покороче. Всё в берестяных ножнах. Брутальный наряд обычно дополнялся пластмассовыми сапогами. Но это было ещё не всё. Помотавшись по России на машинах, алтайская дама оценила широту взглядов на женскую моду, а увидев, как Маша стрижет Настю, попросила сделать причёску себе и детям. Теперь всё её семейство не имело волос длиннее трёх сантиметров, которые, будучи очень жесткими, в любых обстоятельствах торчали ёжиком. Правда, костюмчик дополнился панамкой.

Наталья с мужем старались не подпускать лишних людей к животным, опасаясь инфекций. Поэтому животноводством занимались обычно Гордей с матерью, да та же Ману с дочкой. Пареньку даже сделали сачок, которым теперь добывался на болоте корм для кур, ведь зерна пока почти не было, а птицы с удовольствие поедали мелкую живность от трубочника до пиявок. Тяжелее процесс шел с коровами. Их по одной пригоняли к доильному аппарату, что устраивало Ману, не имевшую ранее дела с такой скотиной, но нервировало местную женщину, которая поначалу считала, что доить нужно руками. Постепенно троица освоила правильное мытьё посуды и сепаратор.

Всю эту сельскую идиллию безжалостно нарушил Дмитрий, осознавший что колонии нужны стрелы для луков в количествах явно больших, чем имеется. Агрегат, напоминающий гебрид мясорубки с точилкой для карандашей, сделали ещё дома. Его-то вождь и вручил азиатке, показав, как колется доска на подходящие чурки, и что нужно делать для получения круглых палочек. Сначала-то борец считал, что такое дело лучше доверить мужчине, но имеющимся не сильно доверял. Ману же однозначно своя — её местное общество ну никак не примет. По крайней мере, если она будет продолжать отказывать мужчинам в замужестве. Разъяснил и то, что десятую часть продукции станет оставлять производителю, дабы повысить интерес к работе. Да и Наталья считала, что нужно развивать частный бизнес.

Мадам прониклась важностью задачи. К тому же, хотя и считала, что жизнь отныне удалась, но сочла, возможный доход не лишним. Зимовка её не волновала — уверена была, что в палатке не оставят. Пока же оборудовала с помощью столяра стеллажик в одной из башен, где под прессом сушила изделия. Мысль начинающего бизнесмена, однако, била ключом, и вскоре заготовки стали дополняться оперением, которое вырезалось из имеющейся в избытке стружки. Затея была высоким начальством одобрена и даже поддержана. Сначала Дмитрий выдал сапожный нож, которым стружку оказалось резать удобнее, чем обычным ножом, а потом Юрий притащил старинный резак для фотобумаги, который захватил из дому наряду с прочим хламом. Над совершенствованием изделий и доводкой технологии пришлось поработать и Насте, которая выступила главным испытателем. Ещё через какое-то время прорезь для оперения делалась специальным механизмом, что в целом вывело производство на фабричный уровень. Ощущалась нехватка железа, но Остромир, помня о дефиците металла, взялся обменять имеющиеся заготовки на уже готовые наконечники.

— Я сам съезжу, если дашь десять заготовок за один железный наконечник, — уточнил местный делец.

Посовещавшись, пришельцы с ценой согласились. Хлыст, однако, в приватной беседе, подсказал Анастасии, что хорошо бы дерево покрыть лаком, когда высохнет.

Лак нужен был в любом случае — даже полы в жилых помещениях покрыть было нечем. В теории, для получения нужного реактива, следовало смешать имеющийся древесный и торфяной пёк с чем-то подходящим. Теперь ребятишки заготавливали сосновую смолу на скипидар.

—

* * *

Культурный шок

* * *

Люди, несколько месяцев назад прошедшие сквозь роковую арку машины времени оказались в условиях, совершенно для них не привычных. И дело было далеко не только в отсутствии цивилизации. Например, путешествие Ману и её детей по цивилизованному двадцать первому веку было столь мимолётным, что они даже не заметили, что теперь у них проблемы с цивилизацией. Напротив, им казалось, что жизнь удалась. И после встречи со своими новыми хозяевами — ах, да, они же не хозяева, а просто люди, которые их выкупили из рабства — в общем, та встреча оказалась столь шокирующей для троицы, что больше они уже не удивлялись ничему. Хотя, местные порядки и несколько отличались от того к чему привыкли азиаты в своих горах.

Что же касается пришельцев из будущего, они, хоть и являлись гражданами так называемого многонационального государства, но всегда имели дело с людьми, выросшими примерно в одной и той же культурной среде. Некоторые из них думали, что все люди разные — все индивидуальности и тому подобное. А по сравнению с их новыми знакомыми — кривичами— практически все эти индивидульности оказались до тошноты похожими друг на друга.

Например, обтитатели холма были несколько удивлены, когда разобрались, что многожёнство у кривичей считается нормой жизни. Более сильные эмоции, особенно у женщин, вызвал тот факт, что Ману легко и ни от кого не скрываясь завела одновременно двух любовников, да к тому же один из них оказался ещё и женатым и тоже ни от кого не прятался.

Среди тех наёмных сотрудников, которые работали у пришельцев семьями, частенько практиковались оплеухи и прочие удары. Если муж с женой что-то не поделили, мужчина запросто мог отвесить удар. Или если ребёнок проявил непослушание — тоже мог получить неслабо. Ману и Екатерина обычно ограничивались несильным шлепком по заднице в воспитательных целях. Обычно это выглядело так: люди то ли ругались, то ли просто разговаривали между собой. Затем следовал резкий удар, затем острый выкрик, от которого окружающие вздрагивали, или быстрый негромкий стон, который никто не слышал, а дальше жертва отскакивала в сторону или, скорчившись, садилась на землю, а агрессор отходил в сторону. Пришельцы недоумённо поглядывали на повздоривших и, в общем-то, не знали толком как реагировать — вроде как и суровое обращение людей друг с другом шокировало, но, с другой стороны, конфликт выглядел исчерпанным и не причинившим сильного вреда здоровья. А вмешиваться в чью-то семейную жизнь без лишней необходимости не очень-то и хотелось.

— Глава 07 (25 июнь 801)

—

* * *

Проблемы

* * *

Дырявые носки отстирывались и складывались в мешок. По мере сил, Настя с Машей их чинили и вновь запускали в оборот. И так-то бы всё было неплохо — Наталья взяла большой запас, но вот с большими размерами проблема встала настолько остро, что Роман постепенно перешел на портянки и то же самое угрожало Екатерине.

— Вот почему ты набрала тряпок только на недомерков? — вежливо интересовалась супруга тракториста.

— Да кто же знал, что кто-то крупный появится? — вяло отбивалась Наташа. — Свяжешь, если что.

— Ну, правильно, вы все будете в фабричных ходить, а я — как лохушка.

— Скоро все босиком останемся, так что не переживай! И без туалетной бумаги научимся обходиться. И без стирального порошка.

Присутствовавшие спортсменки насторожились. Косметика, прокладки и тому подобное неизбежно закончатся. И что же делать? Следовало как-то обеспокоиться химической промышленностью. С такими думками недолго и до депрессии дойти.

Зато Ману такие вещи совершенно не беспокоили. Голова её была занята бизнесом теперь всё время. Забота о наконечниках не отпускала. Дама вообще оказалась очень обстоятельной. Она единственная на любую тренировку с оружием одевалась как на войну. Даже на стрельбище тащилась не только с луком, но и со щитом. Последние дни добавили к вооружению женщины копьё, так что теперь она таскала и его, издалека напоминая древнегреческого гоплита.

—

* * *

Всадники

* * *

Всадники как-то особо не прятались, а потому на холме засекли разведку издалека. Дело было вечером, когда деревенские в основной массе ушли домой. Остромир с бригадой на лодке отбыл несколько дней назад. Юра с Димой готовили земснаряд к перемещению на ручей.

— Может быть оба земснаряда забрать — быстрее дело пойдёт? — предложил Юрий.

— Не суетись! Пока одним поработаем, а там — видно будет. К тому же, по тропе пока даже бульдозер не пройдёт, а он нужнее.

После сигнала тревоги все забегали, не надеясь на мир. Дмитрия, столь однозначный настрой местных, сильно расстроил. По всему выходило, что всякий чужой — по умолчанию — враг. Оставалось удивляться, что ему-то самому удалось на мотоцикле до деревни добраться и застать там всё население. Несчастную скотину опять загнали под землю, а Наталья кричала, что всякий гад, топчущий посевы, должен быть пристрелен на месте. Ещё у неё возникло подозрение, что кто-то вновь начнёт кидаться стрелами и повредит теплицы. Фёдор бубнил что-то про возможное заражение воды и необходимость расширения крепости в южном направлении на триста метров.

Четыре всадника, однако, остановились километрах в двух от забора, и приближаться не спешили. Народ пялился на кочевников в бинокли и строил предположения о численности приближающегося войска. Местные считали, что воинов будет от пяти десятков до шести сотен. Хлыст по радио сообщил, что сам занят на эвакуации деревни и в крепость пока прийти не сможет, но как военный вождь пришлёт союзникам двух бойцов в помощь. Большего он сделать действительно не мог, так как много воинов ушло с Остромиром. Меркул же рекомендовал Дмитрию присматривать за пришлым народом:

— Я не всех знаю, а людишки разные бывают, — наставлял шаман. — Здесь, в пограничье, могли и сговориться с ханами.

— Маловероятно, — засомневался механик. — И всё-таки пригляжу за спинами.

Роман был бодр и весел. Он очень хотел хотя бы раз выстрелить из картечницы, а Дмитрий всё никак не позволял. Теперь вот есть хороший шанс опробовать игрушку. Жена же тракториста в бой никак не рвалась. Ей категорически не нравилась сложившаяся внешнеполитическая обстановка. Мадам искренне считала, что правильное государство должно быть окружено замиренными соседями. Первую же, пришедшую в голову мысль, она немедленно озвучила:

— Нужно на мотоциклах догнать конников и перестрелять всех. Или не так. Догнать, подстрелить и допросить. Вот!

— Что-то в этом есть, — в кои-то веки готов был согласиться с женой без скандала Роман.

— Не стоит нападать первыми, — подумав, изрёк Дмитрий. — Это просто разведка. Странно было бы с их стороны не поинтересоваться новым соседом. Пока ещё есть шанс разойтись миром. Ну, а нападут — у нас будет моральное преимущество.

— Вот именно! — поддержала Наталья. — А то вон Маша уже готовит марш протеста в защиту угнетённых индейцев. И это она ещё женевскую конвенцию по военнопленным не вспомнила. Ты же пленника, — обратилась она к Дмитрию. — Не только работать заставляешь, но и воевать. А он всё ещё раненым числится.

Ночь разбили на два дежурства по четыре человека, но основная масса кочевников появилась лишь к одиннадцати часам. Примерно полторы сотни всадников отдыхало около часа, давая передышку и лошадкам, которые ростом скорее напоминали осликов. Роман уже выяснил обычную тактику нападения и сам потренировался бегать с картечницей по настилу на стене. Наконец, компания о шести головах приблизилась к забору на сто метров и долго что-то обсуждала, размахивая руками. В переговоры, однако, гости вступать не стали. Вместо этого десяток всадников отправился проверить просеку, по которой собирались отправить земснаряд. Ещё один десяток попытался навестить деревню тропой, которую теперь было хорошо заметно, но неудачно. Место это простреливалось из крепости, так что, потеряв под стрелами двух лошадей, гости отступили, а лесом пройти не рискнули.

— Получается, что первыми мы стрельбу начали, — заметил Роман.

— Да, ведь уже ясно, что мира кочевники не хотят, — согласился Дмитрий. — Но пока никого не убиваем! Слышишь, Настя? И Рома?

Один из всадников заинтересовался кустами, высаженными Натальей, и двинулся к ним на лошади прямо по грядкам. Горестный вопль агронома побудил Дмитрия дать добро на обстрел.

— На убой пока не стреляем, — ещё раз уточнил командир.

Настин выстрел из пневматической винтовки по ноге бандита прервал заезд, и хулиганы откатились от стен ещё на пятьдесят метров. Теперь группа, состоявшая, похоже, из начальников, осматривала рану бойца и что-то оживлённо обсуждала. Складывалось впечатление, что люди ругаются между собой, не особо обращая внимание на защитников крепости. Хотя, малочисленность обороны наверняка отметили.

Пока вожди налётчиков ругались, четыре хлопца загнали своих лошадей в овёс. Дмитрий, хорошо рассмотревший молодежь, попросил Настю пристрелить одну лошадь, дабы гости лучше осознали пределы терпения хозяев.

— Людей всё ещё убивать не нужно, — пояснил механик. — Я надеюсь договориться.

— Нужно из пушки шарахнуть по табуну — тогда сразу понятливее станут, — предложил тактический план Роман.

— Снарядов всего полторы сотни.

Пока мужчины обсуждали применение артиллерии, одной степной лошадкой стало меньше. Молодежь немедленно вернулась в лагерь, а боссы, покивав головами, неторопливо отъехали ещё на сто метров. Они уже сообразили, что воевать с ними никто не хочет.

—

* * *

Атака

* * *

День стоял пасмурный с небольшим ветерком, так что ожидание для защитников слишком уж мучительным не было.

— Скоро нападут, — предсказал развитие ситуации переводчик.

— С чего ты взял?

— А вон видно уже, что основное кочевье подтягивается.

— То есть, подкрепления ждут?

— Нет, я вижу, что воинов там почти не осталось, но крепость закрывает доступ к воде. Или им идти через лес, что почти невозможно.

Бинокли местным выдавались лишь на короткое время и вызывали детский восторг. Меркул даже загрустил, постепенно осознавая, как многого он не знает.

Скотоводы и впрямь засуетились, как-то загадочно перетасовываясь. Наконец, вся масса всадников неторопливо двинулась к холму. Все держали в руках луки, у некоторых имелись арканы, но никаких лестниц видно не было.

— Разведка боем? — Предположил Роман.

— Похоже на то, — согласился Фёдор. — Но ещё и выбить часть защитников постараются. Видишь, идут так, что по флангам от основной массы можно выделить дополнительные отряды?

— Ну?

— Думаю, фланги эти попытаются крепость обойти.

— Возможно. Разбегаемся! — закрыл дискуссию Дмитрий.

Защитников крепости стало больше с прошлого нападения, но огневая мощь выросла незначительно. А вот нападающая сторона была способна обеспечить обстрел в разы опаснее, чем викинги. Да и к стенам они могли приблизиться быстрее. Верхние открытые площадки башенок в этот раз оставались пустыми. Модернизация позволяла стрелять через бойницы и легко выходить на помост стен. Фёдора с женой отправили на северо-западную башню. Врача и вообще не хотели задействовать в бою, но предкам огнестрел не доверили. Юра с Ману заняли северо-восточный угол, а середину северной стены держал один Фарлоф, которому выдали трофейную броню, но подобрали шлем с намордником, а щит сменили на современный большой. Сам-то викинг рвался на южную стену, ибо там было больше надежды на трофеи. Но Дмитрий заверил:

— Всё добытое отныне поступает в общий котёл. И уже из него я сам выдам долю, какую сочту нужной. А одного на целую стену кроме тебя выставить некого.

Польщённый и успокоенный пират угомонился, но взял для боя два арбалета из трофеев. Юго-восток, как наиболее опасное направление, взял себе Роман — уж очень хотелось стрельнуть из картечницы. Вторым номером шёл оружейник Тихомир, которого уже научили чистить орудие, и даже зарядили при нём. Ясно, что без выстрела с этой башни бой уже пройти не мог. Дмитрий засел в оставшейся башне с Гордеем, вооруженным блочным луком. На южной стене засели спортсменки с оруженосцем Насти, Меркулом и Бавой, которого прислал Хлыст в качестве союзнической помощи. Восточную и западную стенку заняли плотники и столяр из пришлых кривичей. Мать Гордея стерегла детей в овощехранилище, а Екатерина расположилась в бане, имея задачу принимать раненых до подхода Фёдора или обеспечение бойцов всем необходимым. Ну, водой, например.

Всадники тихонько подошли на триста метров к забору и начали неторопливый разбег. При этом левое крыло с тремя десятками бойцов отделилось от основной массы и сместилось на огород с явным намерением пройти вдоль западной стены. К самой крепости приблизиться было бы трудно, так как её окружало два ряда ежей в десяти и двадцати метрах от забора. Тем не менее, дистанция для стрельбы оставалась вполне комфортной. Остальная часть войска ушла вправо. Ближе к крепости также тридцать бойцов пошло вдоль восточной стены, пытаясь пристрелить защитников. Основная же масса агрессоров длинной колонной пошла вдоль южного забора.

Видя такое дело, и имея возможность переговариваться по радио, Дмитрий с Романом фланговые отряды пропустили, хотя Гордей, конечно, из лука пострелял. Тихомир же, про лук и думать забыл, пожирая глазами манипуляции Романа с картечницей. Спортсменки стрельбу из пневматики начали ещё раньше. Настя стремилась поразить наездников в верхние конечности, а Маша — в ноги, полагая, что если в человека не попадёт, то хотя бы лошади что-то достанется.

Первым выстрелил из картечницы Фёдор, сразу следом — Юра. Основная колонна всадников чуть притормозила и получила заряд от Романа. Тихомир стал орать что-то непотребное и жизнерадостно размахивать руками, увидев, что несколько лошадей рухнуло. Роман же, не менее довольный, схватил лук, а напарнику выдал затрещину, кивнув на орудие. Помощник не обиделся, вполне довольный тем, что ему доверили заряжать эдакое чудо. Колонна, конечно, не остановилась, а продолжила движение вдоль южной стены, где и понесла потери от пяти луков и ещё одного артиллерийского выстрела.

Обиднее всех было тем наездникам, что обошли крепость. Обстреливать они могли только башни и Фарлофа, который высовывался лишь для арбалетного выстрела и тут же прятался за стеной, прикрывшись с тыла большим щитом. Ману азартно пыталась куда-то попасть стрелами собственного изготовления, Наталья била из пневматики, а мужчины перезаряжали картечницы. У южной стены всадники организовали кольцо, по которому и двигались, не прекращая обстреливать защитников и вытаскивая застрявших под свалившейся скотиной своих товарищей. После того как прозвучал выстрел Тихомира, ставшего от того ещё счастливее, а всадники это стерпели, продолжив свою карусель, терпение Дмитрия лопнуло.

— Настя, возьми карабин и пристрели десяток этих ненормальных! — скомандовал он.

Вида разлетающихся черепов сослуживцев кочевники не выдержали и, наконец, откатились на триста метров.

— Мы с Романом идём собирать пленных, а девочки из воздушки успокаивают тех, которые попытаются сбежать. Если кто-то попытается им помочь — отстреливать из карабина без жалости, — изложил вождь новую тактику. — Пушку я зарядил на всякий случай. Фёдор с карабином идёт в мою башню.

Ворота один из плотников приподнял примерно на метр и остался там же дежурить. Двое мужчин отправились собирать выживших, но не удравших врагов. Увидев такое дело, двое кочевников дёрнулись было вперёд, но прожили метров десять. Остальная толпа угрюмо наблюдала за творящимся безобразием, никуда не двигаясь. Воины имели достаточно опыта, чтобы понять — защитники отбились совершенно без потерь, ну, разве, что есть раненые, да и то сомнительно. Двое раненых среди плотников действительно было — увлеклись стрельбой и подставили слабо защищённые руки. Сейчас оба сидели в бане.

—

* * *

Переговоры

* * *

Доставив двух пленников, Роман с Дмитрием осторожно двинулись к южной стене, с которой им спустили лестницу на случай срочного бегства. Всадники как-то опять заволновались, и кто-то из вождей принялся энергично размахивать над головой каким-то веником, явно стараясь привлечь к себе внимание защитников крепости. Дмитрий по радио передал команду не стрелять без крайней необходимости и вызвал переводчика, а Роман помахал вражескому вождю своим шлемом. Два всадника отделились от войска и медленно двинулись к ожидающим их у стены мужчинам. Тракторист с боксёром даже пересекли один ряд ежей, тем более что всё равно собирались искать выживших чужих воинов.

— Придётся и второй ряд ежей перелезть, а то ещё подумают, что мы их боимся, — проворчал Роман. — Дешёвые понты могут и боком выйти.

— Лицо терять нельзя, — вздохнул механик, соглашаясь.

Пара всадников и переводчик от защитников прибыли одновременно. Дмитрий поморщился:

— Нехорошо получается — нас больше.

— Да плюнь! Я отойду пока, — сообщил Роман, заметивший, что какой-то парень пытается подняться.

Похоже, он неудачно свалился, ударившись головой о бревно. Гигант быстро прижал пленника к земле и изъял лишнее оружие, не забыв связать руки здесь же содранной с лошади уздечкой. После чего подтолкнул мальца к крепости, а сам подошел к парламентёрам. Те наблюдали возню хоть и морщась, но молча, стараясь не делать резких движений. Когда пленник двинулся к воротам крепости, его подельники сползли со своих смешных лошадок.

— Пожалуй, против такой конницы я бы предпочёл выйти пешком, — заметил тракторист.

Действительно, макушка пешего Романа находилась примерно на одной высоте с темечком конного бойца.

Гости, между тем, бросили на землю щиты и уютно расселись на них, скрестив ноги. Дмитрий, желая показать, что с его стороны тоже лишь два полноправных переговорщика, приказал сотруднику принести три трофейных щита, которые, однако, пришлось дополнить шлемами — сидеть как венгры защитники холма не умели. Кочевники сильно наехать не пытались и согласились с тем, что раненых нужно собрать побыстрее (об этом напомнил Фёдор). Не стали они спорить и с тем, что выжившие считаются пленными. Бава с Меркулом как раз и занялись доставкой пострадавших в баню, взяв в помощь двух плотников. Чтобы быстрее ликвидировать последствия схватки, вызвали ещё двух кочевников, велев явиться без оружия. Все собранные стрелы, в том числе находящиеся в колчанах погибших, вождь налётчиков Миска согласился признать собственностью победителей. Так же он согласился с тем, что два лучших комплекта вооружения Дмитрий может забрать для музея.

Вскоре стороны договорились, что кочевники могут задействовать четыре телеги с невооруженными возницами для перевозки погибших и вырученного снаряжения. Так что похоронная команда приступила к работе ещё до завершения переговоров. Уже через двадцать минут после начала переговоров приступили к обсуждению судьбы конских туш. В итоге, шесть из них забрала себе крепость в расчёте и на деревню, а с остальных двадцати кочевники должны были прислать шкуры. Судьбу пленных Миска решать пока не захотел, сочтя, что есть проблемы и поважнее. Вернее, перед племенем встала одна суровая задача — напоить животных. В принципе, можно было и потерпеть до другого водоёма, но это грозило падежом не самых сильных и общим ослаблением стада.

— Пропускать стада мимо крепости — уничтожить посевы, — промычал Дмитрий не очень уверенно.

— Воду я им могу отвезти, — отозвался Роман. — Но вожди тогда должны в заложниках остаться.

— А воду в чём везти?

— Гибкая ёмкость есть. Наталья говорит, что её для полива овощей и картошки в засуху брали. Ну, и на случай пожара. Пять кубов воды из нашего рабочего бака быстро плеснём.

Переговорщики согласились до вечера побыть заложниками, но потребовали оставить оружие. Кроме того, на всякий случай, им хотелось иметь при себе пару гонцов. Но этих уже безоружными.

— Тогда скажи своим, — распорядился боксёр. — Пусть вон те поилки нашего скота пока забирают. Воду скоро привезём. Когда трактор вернётся — вас отпускаем.

Венгры могли общаться с Романом без переводчика, но Дмитрия им понимать было трудно из-за некоторой гнусавости. Бой шёл несколько минут, а разборка уже затянулась почти на час. К этому моменту Фёдор велел одного пленника вернуть домой — с двумя пробоинами в животе от картечи выжить у мужчины шансов прапктически не было, а тратить понапрасну антибиотики медик не хотел.

—

* * *

Военная медицина

* * *

Оказавшийся в крепости вождь венгров Миска сразу отправился к раненым и вскоре испросил разрешения послать за своими медиками. Фёдор не возражал. Посланный гонец привёл лишь молодую девушку, которая вмешиваться в лечение не стала, но наблюдала с интересом. Врач вытаскивал посторонние металлические предметы из тел воинов хорошим инструментом, но вот пользоваться им не умел. Ассистировавший на операциях Меркул не видел в том ничего страшного — на ком и тренироваться, как не на пленных? К тому же, шаман очень неодобрительно отнёсся к расходованию самогона в качестве анестетика, хотя нашёл допустимым трату ценного продукта как обеззараживающего средства. Что такое зараза стоматолог рассказал вкратце и даже пообещал показать бацилл в микроскоп. За столь великое и тайное знание служитель культа готов был кочевников хоть до утра на ремни пластать. Требовалось, однако, лечить. Пока помощь шамана заключалась в фиксации больных, но когда Фёдор утомился и решил немного отдохнуть, последовало предложение:

— Может быть я пока порежу? Ты же говорил, что лучше всё сделать побыстрее.

— Так я сейчас и держать не смогу.

— На это найдём кого-нибудь. Фарлоф! — позвал викинга волхв.

Работа была ничем не хуже прочих, так что пират упираться не стал, а работа даже ускорилась. Фёдору оставалось лишь следить за обеззараживанием инструмента и правильностью перевязок. Правда, слабую попытку вмешаться предприняла помощница шамана.

— Мы обычно в зубы раненым не палку запихиваем, а кожаный ремешок или верёвку. И прижигаем рану по краям.

Самим раненым, однако, самогон понравился больше огня, хотя против верёвки и не возражали.

— Заткнись и перевязывай, как доктор скажет! — откомментировал совет Меркул.

Запас алоэ, использовавшегося при ранениях, иссякал на глазах. Наталья уже рассадила столь ценное растение в несколько горшков, но пока-то оно вырастет...

Фарлоф откровенно побаивался любых шаманов, а также богов, духов и прочей нечисти, поэтому помалкивал. Девчонка, хотя и сообщила, что является лишь учеником у отказавшегося приехать попа, всё равно относилась по понятиям моряка к людям, общающимся с чем-то потусторонним. Заодно к особому классу мистиков пленник относил и Фёдора с Юрием, хотя те и отказывались признаваться в связях с духами. Находиться в одном помещении сразу с тремя особо опасными существами было трудно, поэтому, восстанавливая душевное равновесие, викинг хорошенько пнул по рёбрам пациента, который долго не мог разместиться на операционной скамье. Фёдор при этом слегка поморщился, а коллеги даже внимания не обратили.

Пленных набралось девять человек, и для них пришлось оборудовать одну из башен крепости. Молодой шаманке разрешили утром явиться к раненым.

—

* * *

Венгры

* * *

Воду набрали быстро, и трактор пошёл на юг. В трёхстах метрах от забора появился конвой из четырёх всадников, которые, впрочем, старались держаться метрах в десяти. Через пятьсот метров появился десятник с плетью, которой тут же и отходил одного из конвоиров. Начальственное внушение помогло — теперь воины не на трактор пялились, а следили за обстановкой вокруг. Роман десятника понял правильно — вождь сидит в заложниках, а бойцы слишком много воли дали собственному любопытству.

— Мне тоже расслабляться не стоит, — сообразил тракторист. — Видимо шанс нарваться на террориста есть, раз кочевник так беспокоится. Политика, мля. Меня грохнут — вождю конец. И вот уже нужен новый правитель.

Ближе к поилкам нашлось ещё пять бойцов, которые бдили за пастухами. Когда Роман вывалился из кабины, пара бойцов тут же подобралась ближе, но не мешала, держась в двух — трёх метрах от механизатора.

— Прямо как президента местного охраняют, — подумалось водовозу.

Шланг подцепить удалось быстро, и даже заполнить одно корыто, но овцы заволновались, а два охранника отстегали пастухов, давая Роману спокойно перейти к следующему объекту.

Постепенно водопой наладился настолько хорошо, что со шлангом стал управляться один из пастухов, что позволило охране вздохнуть чуть свободнее. Организация охраны Роману так понравилась, что он даже пообщался с десятником, стремясь запомнить человека получше.

— Воды достаточно?

— Хотелось бы больше, но перебьёмся пока. Табуны ночью уйдут в другое место, а вот отарам утром что-то нужно дать. Но Миска всё это знает.

—

* * *

Заложники

* * *

Пока Роман возил воду, из деревни подтянулось несколько человек на трофейную конину. Всё сразу съесть невозможно, а на дворе — лето. Мужики быстро соорудили коптильню и принялись разделывать туши. У засланцев тоже была коптильня, но маленькая. Когда-то её соорудили из нержавейки и даже иногда использовали. Теперь вот агрегат задействовали, конечно, но в основном рассчитывали на местных. Впрочем, часть мяса решили засолить.

В условиях перемирия в полной боевой готовности на стенах остались лишь Настя с Юрой, а Машу Екатерина приставила к электрической мясорубке — больше прибор доверить было некому. Ману и мать Гордея Наталья утащила на огород осматривать потоптаные конницей грядки.

— Часть мяса нужно бы заморозить, — сообщила Катя Дмитрию. — Но негде.

— Как негде? Унас же шесть холодильников с большими морозильными камерами.

— Так не хватает этого. К тому же четыре из них заняты ягодой.

— Какой ещё к чёрту ягодой? — возмутился начальник.

— Викторию заморозили.

— Выбрось её! Нам людей кормить нужно.

Криков, конечно, было много. Женщины конину не очень-то любили. Сошлись на компромиссе.

— Один холодильник остаётся с ягодой, а остальную скармливаем народу, подвёл итог механик.

Правда, Наталья внесла коррективы, поменяв почти всю мороженую викторию на трёх овец. Миска на сделку пошел легко, так как овец много, а мороженой ягоды больше ни у кого пока нет.

Венгерскому вождю вообще приходилось душевно страдать. Засланцы быстро выяснили, что один из пострадавших — его сын.

— Что там с наследником? — поинтересовался боксёр у врача.

— Нога повреждена, но кости целы. Потратиться на антибиотик?

— Вколи! Попробуем дружить с этими бандитами. Вождь производит впечатление человека вменяемого.

Сам Дмитрий, прихватив переводчика, потаскал заложников по крепости, демонстрируя ущерб от нападения, каковой, по правде говоря, свёлся к расходу боеприпаса, четырём пробоинам в теплицах, да потоптаном огороде. С компанией увязалась и Катерина, сильно нервничающая из-за мужа. Её-то отчётливый визг кочевники понимали гораздо лучше, чем гнусавую речь коменданта крепости. В основном, правда, женщина угрожала заложникам различными неприятностями в том случае, если с её мужчиной случится что-то нехорошее.

Переговоры завершились под котлеты, из которых несколько штук ученица венгерского шамана выпросила для так и не появившегося босса. Отдельно за пленных кочевники должны отдать два килограмма серебра, для определения массы которого в мешочек насыпали гвоздей, два десятка кобыл потолще и полсотни овец. Четверо воинов нуждалось в длительном лечении, а потому должны пока остаться. Поэтому сейчас Миска отдаёт только килограмм серебра. Второй килограмм Дмитрий получит позже, но лишь в том случае, если выживут все четверо. В противном случае металла будет пропорционально меньше.

—

* * *

Мир

* * *

Нападение спутало планы жителей холма. С одной стороны, требовалось срочно обрабатывать русло ручья, чтобы судно деревенских могло подняться до просеки, а с другой — следовало обеспокоиться безопасностью работ и обустройством животных, полученных по репарации. С животными, впрочем, больших сложностей не было.

Роман, прихватив с собой явно выздоравливающего викинга, забил колонку для воды примерно в полутора километрах южнее крепости. Там же поставили два больших деревянных корыта в качестве поилок. Теперь деревенские подростки, усиленные овчарками, ежедневно гоняли овец на выпас. Чуть позже им доверили и степных лошадок. А когда стало ясно, что пастухи хорошо справляются, на выпас стали отправлять и породистых жеребят. Персонал, правда, пришлось снабдить биноклями и рациями.

— При опасности всё бросаете и гоните в крепость жеребят! — напутствовал молодёж Фёдор. — Попутно пытаетесь передать сообщение по радио!

Фарлофу участие в бою зачли как половину выкупа и даже добавили немного серебра на личные нужды, так что бандит остался вполне доволен. Он даже настолько приободрился, что стал уговаривать Романа сходить куда-нибудь в набег, утверждая, что практически здоров. Был, конечно, грубо послан куда подальше и теперь трудился на строительстве. Впрочем, переволновавшаяся Катя, занимаясь кухней, взяла за правило вести параллельно допрос кого-то из пленных. Вот за очередной жертвой она всегда и отправляла викинга, заметив, что тот очень органично и естественно играет роль злого следователя. Фарлов, впрочем, актёром не был, а вполне искренне хотел помочь в затруднительных случаях. К примеру, если пленник задумывался над вопросом, пират обычно его слегка пинал и предлагал освежить память:

— Хочешь, я сделаю аккуратный надрез на ребре и выломаю его? — спрашивал моряк у молодой женщины. — Если сломать несколько рёбер, то каждый вдох и выдох будет очень болезненным. Больше никаких усилий от нас не потребуется, а мучения обеспечены непрерывно. Буквально через несколько часов он будет отвечать на вопросы мнгновенно.

— Нельзя, — вздыхала воспитатель детского сада. — Их обещали вернуть здоровыми. Миска ещё денег должен остался за этих вояк.

— Миска — дурак, — тут же откликался викинг. — Не стоят они столько серебра.

Здесь пират, конечно, слегка кривил душой. Шесть стрел, как выяснилось, ударило в щит, за которым он скрывался на стене. И если бы щит был поменьше, то ранение было бы гарантировано. Так что стреляли всадники вполне достойно.

Дмитрий с Юрой пока не стали тащить земснаряд на ручей. Опасаясь ещё какого-нибудь налёта решили построить сначала небольшой форт, ведь вполне могло так получиться, что отступить к крепости не успеют, да и оборудование бросать будет жалко. Всё-таки экскаватор или земснаряд здесь уже не сделать в обозримой перспективе. Заодно и трассу расширяли под трактор. Форт, собственно, представлял из себя небольшой домик без окон, но с дверями. Позже сооружение обнесли забором как на холме, но без башен и с меньшим периметром. При нужде, десятка полтора рабочих вполне могли спать вповалку под крышей. Комары, правда, присутствовали всегда.

Сильно пострадавший огород побудил Наталью собрать на грядках разом большое количество женщин, которые, долго работая рядом, вспоминали старые обиды и вяло переругивались между собой. Одна из них слегка увлеклась и на какое-то замечание Натальи ответила чрезмерно резко. Ману, которой пришлось пока отставить стрелы, всё из-за того же огорода, обиделась за хозяйку и, употребив навыки, полученные на спортплощадке, несколько раз ткнула оборзевшую бабу носом в грядку, что-то возмущённо выкрикивая. Деревенские тётки озадаченно загалдели, но вмешаться не решились, хотя тяпки на руках имели. Пришлось Наталье самой оттаскивать бывшую рабыню. Пострадавшую же агроном, переговорив с Катериной, отправила в крепость, получив на замену Фарлофа. Воину бескровные допросы, смысла которых он не понимал, надоели, а вот женского общества выздоравливающий организм требовал. Потому пират роптать не стал, а с удовольствием принялся осваивать тяпку.

Выходка Ману никаких последствий не имела, так как пострадавших не было, Остромир отсутствовал, а Меркул в дела деревни по пустякам не лез. В общем, никто с жалобой не пришёл, но на азиатку стали коситься ещё больше, чем до конфликта. Впрочем, одна реакция была — на спортплощадке прибавилось молодёжи обоего пола. Деревня как-то вдруг осознала, что полубезумная женщина небольшого роста может легко прикончить любую деревенскую женщину даже голыми руками.

—

* * *

Политинформация

* * *

Екатерина не напрасно вела допросы. Постепенно обстановка вокруг кочки, занятой крепостью, стала проясняться. Степь занята венграми, племена которых не всегда дружны. Хазарский каганат, в который эти кочевники входят, не обращает большого внимания на границы, полагая, что набеги на соседей есть традиционный уклад аборигенов, нарушать который без крайней надобности не стоит. Самым неудачливым и измельчавшим родам приходится прижиматься к лесам на севере степи. Миска не в силах самостоятельно воевать с кем-то серьёзным, и дело идёт к тому, что придётся к кому-то примкнуть как мелкому вассалу. Таких же несчастных есть поблизости ещё несколько формирований, но друг с другом они стараются не сталкиваться, так как это ведёт лишь к обоюдному ослаблению. В общем, большие дяди обижают маленьких.

— Так это маленькие говнюки были, — визжала Екатерина на мужа и Дмитрия. — Там где-то ещё много больших есть. И они про нас скоро узнают. Этого Миску до сих пор не раздавили как клопа просто из лени. Вот попрут ордой на нас, так его и не заметят даже.

— Да не переживай ты так, Кать! — пытался успокоить супругу Роман. — У нас тоже население растёт.

—

* * *

Дневник Анастасии

* * *

Продолжаю вести дневник. Сегодня 5 июля 801 года. Звучит очень странно, потому что я родилась в 1991 году. А сейчас 801-й. Когда состарюсь, я передам дневник по наследству своей дочери, а она передаст своей. И потом когда-нибудь будущая я смогу его прочитать, если рожусь. А если так и не рожусь — его прочитают мои потомки в двадцать первом веке.

Вчера была война. Уже вторая, даже третья. Я убила десять человек. Жалко, но Дима приказал, и я убила. Они стреляли в нас, так что они первые начали. У меня ушло 11 партонов. Один раз промахнулась. Не совсем промахнулась, но ранила человека, а не убила. Я должна больше тренироваться и научиться стрелять лучше, потому что я хочу стрелять лучше всех. Дима говорит, что снайперы очень ценятся в бою, и я хочу очень цениться в бою. Но тренироваться я могу сколько угодно из лука, а у карабина надо беречь патроны. Но из карабина я и так стреляю лучше всех — остальные-то тоже не могут тренироваться. Из классического спортивного и из блочного лука я тоже, конечно, стреляю лучше всех. Но из обычных луков, которые тут у всех есть — некоторые стреляют лучше. Некоторые слишком тугие, у меня не хватает сил с ними справиться. К своему луку я не купила запасные детали. Не знаю, что буду с ними делать.

Дима наконец-то сказал, зачем они заманили в прошлое нас с Машей. Потому что они думали, что им с нами проще будет выжить — мы ведь умеем из лука стрелять. И вообще он думал, что чем больше людей, тем лучше. Что, если бы нас с Машей здесь не было, все могли погибнуть ещё во время нападения викингов. Даже маленький Андрейка, а он не виноват. Но когда я сказала Маше, она меня запутала. Она сказала, что если бы Дима с Федей не заварили кашу — Андрейка бы здесь вообще не оказался. Так что я теперь не знаю правильно Дима сделал или нет. Но моя жизнь стала более живой. Раньше я стреляла только в мишени, а теперь я участвую в настоящих сражениях.

— Глава 08 (15 июль 801)

—

* * *

Спорт

* * *

С мясной пищей народ повеселел. К тому же Остромир тоже привёз еды, как и обещал. Ручей к его прибытию, конечно же, до нужного места углубить не успели, но теперь драккар стоял как раз напротив просеки. Трассу наметили ещё в двадцать первом веке, которую теперь просто уточнили. Копать горизонтально предстояло от ручья на запад примерно семь километров, то есть почти до крепости. Сам холмик должен был остаться чуть южнее трассы канала. Получалось, что шлюзы нужно ставить недалеко от поселения. Остаток канала получался пятнадцатикилометровой длинны, но за него браться пока и не собирались.

Местные крестьяне теперь, похоже, связывали своё благополучие с пришельцами. Никто не ворчал на тяжесть работы, заключавшейся всё в том же лесоповале и строительстве. Теперь пришлось и пни корчевать для работы драги. С этой работой мужики неплохо справлялись при помощи металлических ломиков, но экскаватор работу, несомненно, ускорял. Десятичасовой рабочий день при хороших харчах никому чрезмерным не казался, а люди, выделяемые в охрану, слегка уставали от безделья. Еду легко доставляли из крепости, так что особых проблем не просматривалось. Дмитрий даже притащил две пары боксёрских перчаток.

— Давай разомнёмся! — предложил он брату.

Отдыхающий народ оживился, с интересом поглядывая на пришельцев. Электрик же решил биться на совесть и поэтому тщательно готовился. Он не собирался выяснять кто здесь лучший боксёр, а поэтому стоило обеспокоиться уравниванием шансов. Прицепив к джинсам Дмитрия, которые приходилось таскать из-за комаров, ремень, Юра соединил его верёвочкой с запястьем спортсмена. Механику много раз отработанная процедура была знакома, а потому он, как мог, помогал всё тщательно вымерять. Теперь правой рукой Дмитрий мог только защищаться, но не бить. Сообразившие что к чему мужички возмущённо стали роптать, но их недовольство Юрий легко игнорировал. Кто недоволен — может биться сам, а он честность в данном случае понимает лишь как равенство шансов. Братья неторопливо колотили друг друга минут десять, за которые Юрий вполне размялся и даже вымотался, и дальше биться отказался.

— Ну, есть желающие? — обратился боксёр к зрителям.

Тяжело вздохнув и пробурчав что-то горестное освободившуюся пару перчаток забрал Тихомир. Парень не хотел быть спортсменом, но, как ученик, считал себя обязанным нести все тяготы и лишения в размерах никак не меньших, чем шеф. Как правильно держать стойку и двигаться парнишка уже знал. Знал он и то, что Юра спортом откровенно манкирует. Это давало надежду, что удастся продержаться не меньше электрика. Зряшную, конечно, надежду. Большой опыт участия в драках и общение с братом оставили заметный след на бойцовских качествах Юрия. К тому же и масса у парня была меньше. В общем, хватило ученика на две схватки по три секунды, после которых уже приходилось подниматься с земли.

Кто-то впечатлился, но Бава не поверил в столь лёгкую победу. Вернее, решил, что всё дело в хлипкости ученика, ведь Юрий-то вполне держался. К тому же себя мужчина считал вполне опытным воином до недавнего времени. Вернее, до курсов Фарлофа, которые посещал с большим старанием. Так то — меч, а здесь — просто кулаки. К тому же с толстой перчаткой и связанной рукой. Продержался, конечно, не дольше юнца. Вернее, чуть дольше, но лишь потому, что после первого падения сразу нападение повторять не стал, а сближался с противником гораздо осторожнее.

Мужики оказались заинтригованы. Пару минут что-то бурно обсуждали, а затем уже Хлыст захотел драться, но попросил разрешения схватиться Юрой. Тот успел отдохнуть и возражать не стал. Результат боя, конечно, не изменился.

Вот так бокс приобрёл популярность. Мужчины всех возрастов с удовольствием колотили друг друга, если оставались силы после работы. Возник дефицит боксёрских перчаток.

Табун, полученный по репарациям с венгров, обихаживался местными кривичами, но пользовались лошадками и пришельцы. Настя с оруженосцем, Маша и Ману с дочкой охотились теперь конными, нарабатывая навыки стрельбы из лука на ходу. Часто к ним примыкал и кто-то из местных подростков.

—

* * *

Строительство

* * *

Несмотря на то, что часть мужчин теперь была занята подвозом глины и камня, скорость строительства не падала. Возрастающий навык кривичей в использовании современных инструментов компенсировал все потери. Первыми возвели сараи для кур и кроликов, использовав под фундамент деревянные сваи. Теперь спешно возводили общественную баню с сортиром, двухэтажный барак для рабочих и элитный домик для выходцев из двадцать первого века.

На курятник с крольчатником истратили четыре стекла, для домика засланцев хватало готовых блоков, а вот общежитие предполагалось стеклить прозрачной плёнкой, десяток рулонов которой прихватили как раз на такие нужды. Мастерские с хорошими навесами тоже заложили, и на них планировалось поставить настоящее стекло. Екатерина заявила, что и столовую нужно бы иметь тёплую, так как жильцам барака просто негде будет готовить, судя по проекту. Пришлось пообещать ещё одно здание.

Маша, видя такое дело, тут же вылезла с претензией:

— А что это у нас животные с хорошим светом жить станут, а люди — за плёнкой?

— Здесь и плёнка-то роскошь, — заметила ей Наталья. — К тому же, животные — наши, а вот люди домашней скотиной не являются. Кому не нравится — волен уйти.

— "Кому не нравится, волен уйти" — противным голосом передразнила гимнастка. — Я бы, например, с удовольствием ушла, да кое-кто затащил меня сюда, не спрашивая. Так что нечего корчить из себя благодетелей. Что, якобы, вы всем свободу даёте. Делаете, как вам удобнее — и всё! Так что же, для нас теперь куры важнее людей?

— Наши куры для них важнее стекла пока что, — поддержала агронома Екатерина. — Плёнка морозостойкая и с хорошей прозрачностью, так что переживут. И нужно людей так занять, чтобы они у себя только ночевали.

— Конечно, рабы должны чувствовать себя рабами, а как же иначе? Сами-то мы под плёнкой жить что-то не собираемся, — не сдавалась Мария.

— Сами не собираемся, Статус не позволяет, и не поймут, — согласилась главная повариха.

— Но лично, ты, Маша, можешь переехать под плёнку, — съязвила Наташа. — Я могу даже лично проследить, чтобы тебе там обеспечили койко-место.

— К тому же, где-то и послов принимать нужно, если что, — продолжила Екатерина, игнорируя перепалку между женщинами. — Пока вот можно будет переговоры вести в доме.

— Каких ещё послов?

— Тот же Миска появиться может. Даже точно появится.

Ещё и Фёдор влез, требуя больницу с изолятором. Но порешили, что пока можно будет занять под госпиталь элитную баньку, если сильно припрёт.

—

* * *

Наука и образование

* * *

Наука развивалась постепенно и как-то вяло, но первые результаты уже были. Лак, например, Фёдор получил, но какой-то мутный и со слегка поносным цветом. Скипидар же был похож на настоящий. Теперь, не прекращая работать над колером, врач пытался выяснить устойчивость покрытия к истиранию и осадкам. Вообще-то дантисту казалось более важным заняться заготовкой лекарственных трав, но, несмотря на справочники, дело в этом направлении двигалось совсем плохо. Жена и то лучше различала растительность. Мало помогло и рассматривание книжки с картинками местными дамами. Оставалось надеяться, что когда-нибудь подтянется, вместе с другими работниками, и местное медицинское светило.

Второй по важности проект вела Маша, для чего постоянно консультировалась с Екатериной. Конские шкуры, уже выделанные аборигенами, нужно было пустить в дело.

— Обувь тебе пока не потянуть, — инструктировал Дмитрий. — А вот куртки сшить попробуй!

— Я сама разберусь, что мне потянуть, а что — нет! — ответила без пяти минут портниха. — Как там делать твои куртки?

— Вот эту штормовку бери как образец.

— Что, и капюшон делать, и запах дополнительный от ветра?

— И даже карманы, — подтвердил боксёр. — И не вздумай делать выше попы — не должен человек мёрзнуть на ветру.

— Да поняла я уже. Хотя... можно низ отстёгивающийся сделать. Тогда можно будет носить хоть так, хоть так...

— Ну, над своей курткой можешь экспериментировать сколько хочешь, а вот все остальные делай по образцу. Остатки пусти на рабочие рукавицы!

— А машинка-то есть под такую кожу?

— Этого не знаю. Но делай пока всё вручную — машинку даже ставить некуда.

— Размеры я как определю?

— Ладно, выдам штормовки разных размеров для образца. Первую куртку шей на Меркула! Потом — ученикам, моему и Настиному.

Вообще опыт Марии в шитье ограничивался школьными уроками трудов. В принципе, у неё получалось не так уж и плохо, но что-то шить дополнительно, в качестве хобби, просто не оставалось времени.

Сам волхв тоже всегда пытался что-то выяснить. Микроскоп произвёл на мужчину сильное впечатление, но пришлось его после демонстрации сразу упаковать обратно. Фёдор объяснил, что ни в палатке, ни в бане прибор держать нельзя. Был, правда, ещё и USB микроскоп, но о нём стоматолог не сообщил. Конечно, о бациллах Меркул что-то спрашивал и даже узнал об антибиотиках. Мало того, оказалось, что есть ещё и вирусы, которых увидеть вообще нельзя. Впрочем, шаман в них поверил сразу, ведь без микроскопа нельзя увидеть и микробов. Не менее любопытным было и само устройство микроскопа, но об этом пока выяснить ничего не удалось. Зато Юра выдал маленькую лупу, которая тоже увеличивала изображения, да к тому же могла служить зажигалкой, если присутствовало Солнце. Столь наглядное подтверждение возможности собрать солнечный свет в одном месте потрясло мужчину. Он даже поинтересовался, не работает ли на том же принципе машина, которая плавит железо? Оказалось, что нет. Пришельцы на вопросы отвечали, но так, что появлялось просто много других вопросов. Меркул даже проверил, а не водят ли его за нос.

— Юра, Маша утверждает, что звук распространяется со скоростью звука. Это правда? — Разговоры через глупого переводчика шамана бесили — он сильно подозревал, что нюансы ответа теряются, обкатываясь как раз до уровня деревенского мужика. Но ждать ещё несколько месяцев до его собственного освоения языка на должном уровне просто не было сил.

— Конечно, правда. С какой же скоростью звуку двигаться, если не со скоростью звука? — вполне логично отвечал электрик. — Даже ты двигаешься с твоей же скоростью.

— Так-то, понятно, конечно, но я не знал, что звук двигается. Что это вообще значит?

— Ну, знаешь, звук — это волна, распространяющаяся в среде. Вот скорость распространения этой волны и считают скоростью звука.

— Что за волна? Как на речке?

— Да. В атмосфере, скорость, конечно, отличается от водной. Но очень похоже на волны, разбегающиеся от камня.

С этими словами Юрий бросил кусок грязи в воду. Парочка, по заданию Натальи, проводила изыскания на сапропель. Вернее, где есть это удобрение, было известно заранее, но нужно было уточнить возможность добычи всё тем же земснарядом. Дело было неспешное и можно было поговорить обстоятельно, поэтому Меркул легко настоял на том, чтобы переводчика взять с собой, а если кому что срочное понадобится, то рация хорошо работает.

— Получается, что рация передаёт разговор не мгновенно? — с вопросами об атмосфере шаман решил не спешить.

— Теперь понял, про что ты спрашиваешь. Рация передаёт не звук, а другую волну, которая распространяется гораздо быстрее. То есть звук идёт только между человеком и рацией. Между собой приборы общаются по радио.

— М-да, — крякает Меркул. — Похоже, я как-то неправильно задаю вопросы.

— Систематического образования тебе не хватает, — подтверждает Юрий. — Реализьм! В школу нужно идти.

Медицина тоже куда-то двигалась. Меркул с Фёдором потренировались рвать зубы на тушке молодой свиньи, добытой охотниками где-то на воле. Потом быстренько, пока челюсть не протухла, сделали свинцовый съёмный протез.

— Больно мягкий металл, — засомневался волхв. — Может быть, стоит бронзу попробовать?

— Конечно, он не годится, но легко плавится. Бронза тоже не подходит. И запомни — свинец и медь ядовиты! Особенно свинец. Мы просто тренируемся.

— А настоящий протез из чего делать нужно?

— Золото, платина, железо нержавеющее.

— Из золота недёшево получится, — поделился сомнениями шаман. — А нержавеющее железо я вообще только у вас видел, так что, тоже дороговато. О платине я и не слышал даже до сих пор, так что сильно подозреваю, и это дороговато будет.

— Согласен, вставить хорошие зубы и у нас дорого стоит. Платину покажу — у нас есть один брусок — его специально брали как катализатор для некоторых химических реакций. Боюсь, что в этом качестве он нам так и не понадобится.

До конца фразу переводчик, конечно, не осилил, но Меркул к этому уже стал привыкать.

Вывод из беседы последовал незамедлительно. Все те шарики от подшипников, что Дмитрий намерен был использовать в картечницах, Тихомир и Куу рассортировали по корзинкам, избавили от ржавчины и смазали. Причём разделили не только по размерам, но и по качеству материала, то есть нержавейку сложили отдельно.

—

* * *

Фарлоф

* * *

После обеда Дмитрия с ручья по рации вызвал Фёдор.

— Давай подходи быстренько, Остромир тебя требует! Я остальных собираю.

— Хорошо, что случилось-то?

— Не понял пока, но сильно сердит. Юре скажу, чтобы Меркула взял с собой — он у мужиков местных в большом авторитете и к нам хорошо относится.

— Понятно, через час буду.

Через час Дмитрий-то появился, а вот Юра с Меркулом и переводчиком не успел. Но и так, с переводом от пленных степняков, стало понятно, что Фарлоф радикально провинился. Судя по рассказу старосты, пират набрёл где-то на местную парочку и изнасиловал женщину, сильно помяв её мужчину. Что там с крестьянином стало Митька выяснять пока не стал, так как хватало неприятностей и с женщиной. Он сразу двинулся к провинившемуся пленнику, а толпа ринулась следом.

— Тебе же велели не создавать проблем? — сразу напомнил механик. — Теперь кривичи требуют выдать насильника. В оправдание есть что сказать?

Фарлоф научился уже понимать гнусавый голос и без переводчика. И знал викинг, что виноват. Но бандитский гонор взял своё:

— Мне нет дела до этих навозников. И сам ты никто. Ты даже не князь, — распалял себя уголовник.

— Забыл, что ты пленник? — возмутился Дмитрий.

— Мне дали оружие и взяли в бой. Я не должен быть пленником.

— То есть ты теперь здесь законы устанавливаешь?

— Да хоть бы и я.

Рука насильника успела ухватить рукоять внушительного ножа на поясе, но удар кулаком с левой прекратил схватку в самом начале. Нож выпал, а мятежник рухнул рядом. Присутствовавшая при разборке Наталья, ножик подобрала и чиркнула самым его кончиком по сонной артерии Фарлофа, старясь не забрызгаться кровью. Гомон толпы сразу прекратился, а агроном отошла от раненого подальше. Потеря крови привела нарушителя режима на некоторое время в сознание. Он даже смог сесть и попытался зажать рану, но через несколько минут умер.

— Можешь забирать, — сказал боксёр старосте и кивнул на труп.

Остромир что-то быстро сказал своим, и тело утащили, видимо жест был понятен без перевода.

Пострадавших пришлось пока поселить в крепости. У женщины оказались сломаны нос и мизинец на левой руке. У мужчины Фёдор определили сотрясение мозга, а возможно и рёбра треснули. Что там могло быть ещё, определить не удалось.

Позже выяснилось, что убивать Фарлофа кривичи не собирались. Вира в размере оставшейся части выкупа всех бы устроила. Ну, кроме бывших рабынь — Ивы и Алмы. Ничего не понявшая Ману тоже вздохнула с облегчением — наглый и приставучий викинг основательно её раздражал. Возможно, за изнасилование и избиение убивать не стал бы и Дмитрий — ведь в России двадцать первого века такое преступление наказывается иначе. Но когда к этому добавилось ещё и покушение на его собственную жизнь — действия Дмитрия с Натальей можно было вообще посчитать необходимой самообороной. Остромира больше всего впечатлило то, с какой лёгкостью пришельцы расстались с деньгами, которые теоретически должен был принести выкуп — в конце концов такого сильного мужчину можно было и просто продать кому-нибудь. Меркул жалел лишь о том, что не присутствовал при разбирательстве лично.

Были от происшествия и плюсы. Так, пленные степняки стали гораздо покладистее, а Наталья больше не испытывала проблем с трудовой дисциплиной на огороде. Труп казнённого уважительно сожгли.

Недалеко от места работы каждой драги теперь старались держать две — три лошади, чтобы можно было быстрее добраться до крепости.

Спортсменки узнали о происшествии позднее. Но даже обсуждать не захотели. Мария потом плохо спала — в голове размывались границы что такое хорошо и что такое плохо. Последнее время Дмитрий был для неё образцом плохого парня, от которого неизвестно чего ждать и лучше бы держаться подальше. Но поступок Фарлофа выходил за всякие рамни ещё дальше. Способен ли был бы Дмитрий на изнасилование? Нет, наверное, нет. Получается, что, по сравнению с викингом, этот боксёр — хороший.

—

* * *

Промышленность

* * *

Песок и глину брали привозные просто потому, что не хотелось лишних экспериментов. Драккар теперь курсировал постоянно, меняя экипаж. Всё шло на кирпич для печей. Месили раствор двухсот литровым агрегатом с электроприводом, хотя был ещё и механизм на сорок пять литров с ручным приводом. Формы для пресса, как и сам пресс, были, так что перерабатывали сырьё быстро. Хуже было со складированием кирпичей на просушку. Пришлось делать ровную дощатую площадку. Сверху кучку накрывали всё теми же досками, но уже начали городить крышу. В целом сооружение мало отличалось от того, которое использовалось как спортплощадка.

Ману вновь вернулась к производству стрел. Теперь деревяшки покрывались фёдоровским лаком в два слоя. Поскольку из пленных венгров нашлось двое уже достаточно оклемавшихся, но не готовых к тяжелой работе, дама припрягла и их. Заодно пленники плели и корзины, которые могли понадобиться при сборе урожая.

Всех цыплят из инкубатора Наталья оставляла теперь себе, благо размер курятника позволял. А вот деревенским пока было не до птицы. Да и Остромир, убедившись, что производство молодняка для пришельцев никаких проблем не представляет, успокоился. Волновал его урожай. Вернее, его уборка и хранение.

— Если градом не побъёт, то урожай будет хороший, — пристал он к Наталье.

— Ну, так радуйся!

— Так людей-то на уборку придётся забрать.

— Зерно мы уберём. И ваше и своё. А на остальном придётся и руками хорошо поработать.

Староста согласно кивал головой в ответ, но чувствовалось, что масштаб предстоящей уборочной в его голове укладывался плохо. В одном он был точно прав — только подземными хранилищами не обойтись. Поэтому пришлось заложить в план и амбары. Хранить всё в одном побоялись.

Домик для пришельцев достроили. Получился он на семь спален — одна на первом этаже, которую заняли Роман, Екатерина и Андрейка и шесть на втором. Анастасия, Мария, Юрий и Дмитрий получили теперь по отдельной комнате, Фёдор и Наталья заняли спальню чуть побольше. Оставшуюся комнату на втором этаже сделали общей. Кроме того, внизу была общая гостиная и кухня. Под санузлы пока лишь обозначили место.

—

* * *

Международная обстановка

* * *

Миска приехал с серебром за ранеными бойцами, вызвав лёгкую панику в крепости. Предусмотрительный вождь прихватил с собой и повозки, одна из которых пригодилась. Старший из пленников не мог пока двигаться верхом, но шёл на поправку. С последним Дмитрию было жаль расставаться, так как мужчина, судя по мышцам, был качком. Да и пленные подтвердили, что это один из лучших борцов племени. Его боксёр пригласил приезжать, как выздоровеет.

Наталья попеняла приезжим на то, что у тех нет говядины на продажу. Миска, нужно сказать, был удивлён. Он точно знал, что кривичи обходятся почти без мяса, по меркам кочевого народа. И сильно обрадовался, что рядом намечается сбыт на животных, шкуры и шерсть. Несмотря на то, что приезжие торопились вернуться к своим, делегация посвятила несколько часов экскурсиям, тем более, что раненые прекрасно исполнили роль шпионов.

— Вы мне щенков не продадите? Дам по три овцы за каждого, — сразу высказал главный интерес верховный кочевник. Он видел, как собаки помогали вернуть в загоны животных, припрятанных было по тревоге в крепости.

— Да запросто, — согласилась Наталья, которая разведением такой скотины заниматься совершенно не собиралась. — По пять овечек.

— Договорились, — порода такая вождю была известна. И цена кусалась. Эти же внешним видом немного отличались, что говорило о другом происхождении. Щенки, привезённые издалека, стоили в разы дороже, ведь они позволяли освежить кровь.

— Тебе много нужно-то?

— Всех могу забрать.

— Знакома порода?

— Да, есть у нас такие собаки.

— Тогда так сделаем, — переиграла агроном. — Одного кобелька я оставляю себе, а ты мне суку привозишь от двух до четырёх месяцев.

— Сука пойдёт в обмен на вашего щенка?

— Пусть будет так. Один к одному.

Понятно, что поинтересовался вождь и животными в загонах. Вся прибывшая с Миской свита убедилась на себе, что проволочная ограда чувствительно бьёт током. Посмотрели крольчатник и курятник, где долго пялились в окно. Даже походили по строящимся объектам и забрались на стены. Понятно, что луки и сабли у делегации изъяли, впрочем, кроме как у самого Миски. Кур и яйца кочевники, оказывается, любили и готовы были закупать понемногу. Интерес представляла для венгров мука. Готовы были платить за крупу. Здесь Остромир слегка нос-то повесил — видимо мечтал об эксклюзивной реализации продукта.

Неторопливо прошлись по всем производствам

— К вашим кузнецам можно будет обращаться? — заинтересовались гости.

— Пока бесполезно, практически. Металла мало. И некогда на сторону работать. До зимы нужно ждать.

Гости понятливо покивали головами. Интересовало их, в общем-то, всё. Даже возможность закупки комплектов для домиков, ведь были места стоянок, посещаемых часто. Сено, например, заготавливалось на случай буранов. Очень расстроил венгров отказ поставить водозаборные колонки, но понимали, что холм готовится к зиме.

У хозяев тоже были вопросы. Окружающий мир стал сильно интересовать Катю. Дама решила, что нужно, так сказать, держать руку на пульсе.

— А чего это вы не побоялись разоружиться? — любопытствовала она.

— Так ясно же, что вы не хотите войны. И вообще в городах принято спокойно вести любые переговоры. Город редко живёт войной, а вот торговля нужна всегда.

— Глава 09 (30 июль 801)

—

* * *

Сельское хозяйство

* * *

Работы с деревом как-то притормозились. Деревня вспомнила, что пора убирать озимые. Наталья, по первости-то, даже хотела пару серпов выдать, но потом передумала — побоялась потерять, а Дима по их образцу свои делать собирался. Роман к этому времени заготовил сена сверх всякой меры и собирался продолжать в том же духе. Приходилось учитывать, что в деревянной крепости всю эту радость хранить нельзя, а то, что осталось в поле, может спалить очередной завоеватель. В качестве страховки часть сена в прямоугольных тюках Остромир со своими матросами куда-то отвёз на драккаре и припрятал. Однако опасность остаться без сена существовала по-прежнему. К тому же агроном подозревала, что капроновый шнур, которым перевязывались тюки, будет украден. Не то чтобы ей было жалко сам шнур, но сено могло пострадать. Поэтому сейчас пришлый персонал недоумённо пыхтел, трамбуя деревянными бабами травку в траншеях — Наталья готовила сенаж. Сами траншеи расположили в двухстах метрах к югу от стены, так как это расстояние позволяло вести эффективный отстрел хулиганов при осаде. Саму же травку приходилось резать в крепости двумя измельчителями, из которых один был универсальным, а второй годился только для травы.

Прихватили с собой пришельцы и стационарную молотилку, которая в принципе рассчитана была больше на лён да мак, но могла справиться и с зерном. Вот её-то и задействовали для обработки деревенского урожая, который подвозился в снопах телегами. Своё зерно Роман собирался убирать прицепным комбайном, но его время ещё не пришло.

—

* * *

Явление тузов

* * *

Остромир заранее сообщил о том, что прибывает с инспекцией племенной военный вождь. Поэтому время как-то подготовиться было.

— Сколько людей с ним будет? — тут же поинтересовалась Катя.

— Не знаю пока. Но обычно — не больше десятка, — сообщил Остромир.

— Разоружаться гости, конечно, не согласятся?

— Скорее всего, — вздохнул староста.

— Да не страшно, — подал голос Юра. — Просто и сами до зубов вооружимся. И двое всегда должны быть на дежурстве. Например, Фёдор с Машей, а я с Натальей. Вряд ли мы так уж нужны будем на переговорах. Ну, а если кто понадобится, то Роман подменит.

Все эти планы от местной верхушки скрывать уже не считали нужным.

— Годится, — прогундел Дмитрий. — Накормить, думаю, найдём чем, а вот куда на ночь-то их складывать?

— В свинарник, — тут же предложила Екатерина. — Его поставили прилично за пределами стен. Стекла там, конечно, использовать не стали, но плёнка новая и даёт хороший свет. В нём вообще летом неплохо жить можно, ведь животных пока в поле держим.

Местные поморщились.

— Не пойдёт, — заявила Наталья. — Так-то домик неплохой, но он предназначен для животных, а это кого-то может обидеть. Хотя я бы вполне поспала в хлеву на сеновале. И считаю, что селить их нужно в крепости.

— Кто точно приедет — то пока неизвестно. Если будет много народу, то тех, кто попроще в ваш-то свинарник селить не зазорно, — высказал своём мнение Хлыст.

Не зная точно, кто прибывает, решили пока этот вопрос отложить.

Военный вождь кривичей оказался мужчиной высоким по местным меркам — примерно метр восемьдесят, но худым. Вряд ли обладал большой физической силой и сомнительно, что выдвинулся из самых низов. Вождём он был, конечно, условным. Формально выбирался на какой-то сходке, но аборигены верили в наследственность, и кто попало на эту лавку не баллотировался. К тому же и не все рода его признавали. Власть, фактически доставшаяся по наследству, у него была лишь во время войны. Нет, что-то он значил и в мирное время, но немного. В данном случае, однако, он был Дмитрию нужен. Получалось, что нанять кривичей в армию на сколько-нибудь большое время, без разрешения генерала нельзя. А как тогда быть с регулярными войсками?

— Но у нас уже есть один наёмный солдат из вашего племени, — попытался сослаться на прецедент механик.

— И кто же?

— Улада. Оруженосец Анастасии. Фактически основное её занятие именно военная служба.

— Женщины вне моей власти. И мужчины-то только с пятнадцати лет. До того я лишь контролирую подготовку.

— То есть до пятнадцати лет я и мужчин могу в войско набирать?

— На то им понадобится разрешение, но не моё. Должны согласиться отец и староста. Ты вообще можешь набирать кого хочешь, ведь разрешение должен получить не ты, а соискатель должности. Конечно, это не относится к совсем уж неразумным детям. И если кого нанял до пятнадцати лет, то не можешь сам наказывать.

— Это для меня новость, — возмутилась Настя. — До сих пор я вполне себе позволяла карать Уладу. И никто не возмущался противоправными действиями.

— Как это наказывала?

— Обычно какой-то дополнительной нагрузкой или неприятной для неё работой.

— Так это не наказание, а обучение, — заулыбался Остромир. — Можешь и затрещину выдать, но без вреда красоте и здоровью.

— Ладно, с детьми разобрались, — остановил прения Дмитрий. — Но вот у меня есть ученик — Тихомир. Формально учится на оружейника, видимо. Я ещё сам не понял, но что-то вполне мирное. Однако со мной же он и тренируется, получил оружие, защищает эти земли. Я могу его с собой в военный поход взять?

— Можешь — ученик следует за мастером и учится всему, чему сможет.

— Ладно, а ты его призвать можешь?

— Формально могу, но только в очень тяжёлом случае, когда старейшины приговорят большую войну. Но таковой не было уже давно. Всегда кто-то остаётся для защиты поселений. Практически поголовный призыв возможен только при большом переселении всего народа.

— Спасибо, успокоил!

— Не за что. Я хочу дать разрешение на наём к тебе воинами всем желающим.

— Звучит очень подозрительно, — тут же прокомментировала Катя, чем вызвала дружный смех высокой комиссии.

Сама комиссия состояла из трёх тузов и шести охранников. Вместе с военным вождём прибыл один из старейшин, да Меркулов коллега. По всему чувствовалось, что какую-то информацию о холме собрали заранее, так что не сильно удивлялись. Хотя вид Ману в полном вооружении челюсти-то уронил. Увидеть самому и услышать от кого-то — вещи разные. Гости с большим удовольствием употребили картофельное пюре с котлетами из конины, посетили баню... в общем, всё постарались тщательно осмотреть. Например, производство стрел наблюдали от чурки до покраски. Вернее, до покрытия лаком дело не дошло, но вот готовыми лакированными деревяшками без наконечников постреляли обстоятельно, проверяя, не трескается ли покрытие. При этом охрану удалили, так что пришлось пользоваться хозяйскими пластиковыми луками. На такой манёвр Настя только хмыкнула.

— Не очень хорошие стрелы получаются, — поделился впечатлениями воевода от кривичей. — Но мне бы нужно таких воза два — три. Вернее, не совсем таких.

— Таких, что ли, нужно? — указала биатлонистка на те три, что закреплены были прямо на её луке.

— Таких точно не нужно. Если я стану серебряные монеты разбрасывать, то меньше народу сбежится, чем под обстрел этими изделиями.

— Ну и ладненько. Таких больше нет и не будет. И так-то сдуру потеряли несколько штук, пока охотились.

Лица членов комиссии буквально вытянулись.

— М-да, — крякнул старейшина. — Почему-то мне казалось, что с ними только на соревнованиях выступают.

— Практически-то да, — согласилась девушка, — но других просто не было.

Коллега Меркула при этих словах почесал затылок, а сам волхв пожал плечами.

— Ваши деревянные уступают нашим по прочности и качеству оперения, — продолжил свою мысль генерал. — Но их легко отличить от прочих, поэтому и нужны. Вот только нужна более пёстрая окраска, чтобы легче в траве искать. И окраска должна быть уникальной.

— Мы попробуем, — согласился Фёдор. — Но пока обещать не можем. Нет краски. И нужно подумать над самой технологией нанесения.

— Краску пришлем, рисунок согласуем. Через ваши два слоя лака его будет видно. Когда станете наконечники делать, то по ним отдельно поговорим. И как рассчитываться будем?

— С оплатой вон к Наталье обращайтесь! Эти вопросы она решает.

Постепенно удалось выяснить, что призывники на войну ходят со своим оружием. В том числе и со стрелами. Расходовать безвозвратно своё добро на общие цели мало кому хочется, поэтому обстрел всегда идёт вяло. И почти никак не идёт, если нужно обстрелять чужую крепость или лодку. То есть выбрасывать свой железный наконечник никто не хочет. Именно поэтому верховная сходка решила, что боезапас должен быть казённым. И он должен быть неподделываемым. В идеале общественный наконечник должен не только легко отличаться, но и не переплавляться. Однако этого пока нет, но вот саму стрелу защитить от кражи, оказывается, можно. В целом идея состояла в том, чтобы поднять боеспособность войска, убрав отчасти фактор жадности.

—

* * *

Спортивная жизнь

* * *

Всевозможные технические игрушки гостям, конечно, понравились, но мало ли что делают умельцы в дальних странах? Лесные жители прекрасно представляли, что живут дикарями, не имея даже письменности. Зато обитали кривичи на торговых путях и имели представление о том, что есть целые империи. И есть чудесные животные. И существует огромное разнообразие культур. Уже было известно, что пришельцы умеют делать многое, но большую часть того, что привезли с собой, воспроизвести не сумеют. Оставалось надеяться, что обустроившись, смогут делать многое, а главное — научить других. Военного вождя интересовала утренняя зарядка, в которой он попросил разрешения участвовать вместе с охраной. В то, что донесли слухи, было трудно поверить. Физические упражнения, конечно, существовали и у кривичей, но вот пришельцы в этом деле, похоже, ушли гораздо дальше. И систему подготовки можно было перенять, хотя и не полностью, конечно.

Если совсем честно, то удовольствие от тренировок получали только обе спортсменки, Дмитрий и семья Ману. Никакой возможности отмазаться от этого счастья не было у Тихомира, Улады и Гордея. Их желания спрашивать никто и не собирался. Ива с Алмой теоретически могли мероприятие и не посещать, но такого хамства не допустила бы Ману, которая, в силу языковых трудностей, никаких разъяснений на эту тему понимать не желала. Мать Гордея, тоже, опасаясь нервной азиатки, судьбу лишний раз испытывать не решалась. Из всей компании самым большим везунчиком считал себя Тихомир — его босс не увлекался ни бегом, ни бревном. Лёгкой жизни, конечно, не было, но и не страшно. А вот Машины упражнения с бревном внушали тихий ужас. На этом снаряде её учениками были только Куу и Талай. Даже Ману оставила попытки освоить азы после того, как неудачно ударилось о снаряд коленом и целую неделю хромала. Именно поэтому Тимоха рвал жилы по утрам на пробежке вместе с Настей и Уладой, стараясь держаться от гимнастки подальше. Ну, в том смысле, что жилы-то рвал с Уладой, а Анастасия неспешно показывала дорогу, не сильно напрягаясь.

Видимо, визит генерала ко многому обязывал, так что утром всё ополчение, вплоть до пришлых плотников, с проклятиями вышло на зарядку, которая и шла под чутким Машиным руководством. Нервозность некоторая объяснялась тем, что хоть ты из шкуры выпрыгни, а на фоне Дмитрия или спортсменок будешь смотреться инвалидом. Вождь дураком не был и заметил, что сам он, с охраной вместе, смотрится не многим лучше.

Когда толпа стала собираться на пробежку, генерал было засуетился, желая прихватить с собой лук и стрелы, так как Анастасия с оруженосцем и Тимофеем их взяли. Но Хлыст его остановил.

— Не бери ничего! Попробуй просто добраться до конца!

Настя решила в этот раз показать товар лицом и припустила как могла, велев пошевеливаться и Тимофею с Уладой. Эта троица теперь не просто бегала, а ещё и мишени обстреливала через каждые полтора километра. Дистанцию спортсменки сообща решили выбрать в десять километров, потому что десяти километров вполне достаточно, чтобы показать насколько заметна разница между теми, кто занимается и теми, кто нет, но, с другой стороны, эта дистанция не выбьет из колеи Марию и Дмитрия, которым надо и финишировать одними из первых и потом ещё продемонстрировать класс в других дисциплинах. Позже Улада специально повторяла маршрут на лошади, собирая боеприпасы. В общем, получилось так, что стрелы собрали раньше, чем некоторые призывники добрались до финиша.

Немного неприятно было видеть, как Митрофан, от природы наделённый отменной силушкой, отжал двухпудовую гирю тридцать раз, удерживая её ручкой вниз. Лучший результат среди шестерых телохранителей показал гигант ростом с Романа, но и ему удалось поднять снаряд лишь одиннадцать раз правой рукой, да девять — левой. Борец и на кольцах продемонстрировал оба креста, но здесь повторить никому ничего не удалось. Вот на турнике многие поболтались в своё удовольствие, хотя обычно он был свободен. Тимофея вождь даже похвалил:

— Ну, вот видно, что занимаешься, — при этом грозно взглянув на Хлыста.

Сам-то военный пахан деревни смотрелся неплохо, как и Бава, но остальные резервисты явно не дотягивали до кондиций, которые бы следовало иметь местному поселению. В других деревнях, конечно, дела обстояли не лучше, но там и не было такой тренировочной базы.

В ответ на похвалу, Тихомир как-то съёжился, втянул голову в плечи и затравленно взглянул на Машу. Со стороны же деревенских девушек послышались обидные смешки.

— Сами-то вообще как туши при разделке висите, — обернувшись к женщинам, выкрикнул, чуть не плача, хлопец. Замечание было справедливым — из деревенских женцин ни одна не могла даже просто подтянуться на турнике, исключая Уладу, которая числилась человеком военным и пользовалась особым вниманием тренеров.

— Он что-то не так делает? — поинтересовался генерал у Дмитрия.

— Всё он правильно делает, что может. Постепенно окрепнет, и двинемся дальше.

— Куда дальше-то?

— Солнышко он делать будет. Это вращение на вытянутых руках. А на большее просто талантов нет.

— Сам ты ещё что-то делать умеешь?

— Не умею я больше ничего.

Под "на большее талантов нет" Дмитрий и имел ввиду, что сам больше ничего не умеет. Зато Маша умеет, о чём, конечно, шпионы докладывали, но толком рассказать не смогли. И гимнастка не отказалась выступить перед зрителями. Деревня-то и раньше всё видела, а вот гости быстро осознали, сколь глубока разница между их любительскими достижениями и профессионалом.

— И что, любого так можно научить? — заинтересовался шаман из комиссии, с сочувствием поглядывая на Уладу. Возникло у него подозрение, что оруженосцу здесь служба лёгкой не кажется.

— Нет. Любого не получится, — сообщила гимнастка. — Я всё-таки мастер спорта. Нужны ещё и способности. Два ученика у меня уже есть, но они ещё маленькие и только начали заниматься.

Генералу сразу на душе полегчало. Оказывается, не всё безнадёжно — Маша и у себя была большим мастером в этом деле. Правда, настроение его вновь упало, когда он узнал, что и Анастасия мастер, а вот Дмитрий не дорос до столь высокого звания. Сальто назад на бревне комиссию добило окончательно, а гимнастка, почуяв, что можно и здесь спортшколу создать, если правильно провести рекламную компанию, продемонстрировала и двойное сальто, правда уже на поляне.

—

* * *

Деловая жизнь

* * *

Редиски посадили гораздо больше, чем требуется. Ели её в три горла, но это никак помочь не могло. Часть куда-то сбывал Остромир, но всё больше в долг. Приходилось её варить и скармливать свиньям. Часть, перемешав с травой, отправили в силос. Теперь поспел горох, который скосили лошадками, а обмолачивали уже в крепости. Зелень вперемежку с перезревшей редиской опять же отправили на силос. Сами зёрна, которых получилось около тонны, засыпали на хранение. Половину решено было употребить, а остальное оставить на семена.

Высокая комиссия работу молотилки на горохе увидеть не успела, но ей хватило и деревенской ржи. Специально организовали демонстрацию конной косилки. Вожди быстро поняли, что электрический двигатель в принципе может быть заменён чем-то другим. Желательно лошадкой, как на косилке.

— Будем когда-нибудь делать такую технику, — подтвердил Дмитрий. — Возможно, что разной мощности. С приводом для воды, ветряка, ослика и человека. В общем, что-то делать такое планируем, но пока некогда и не из чего.

Обжиг кирпича решили осуществлять не в кучах, а в наскоро сделанной печке. Остромиру удалось привлечь в крепость нужного специалиста. В смысле, не специалиста по печкам, а человека, имеющего опыт обжига.

—

* * *

Политика

* * *

Высокое начальство пообещало провести агитационную работу среди местных лекарей — Фёдор себя врачом признавать упорно отказывался. Вернее, что-то он на местном фоне, конечно, мог предъявить, но этого явно не хватало для развивающегося посёлка. И книги-то были, но не было практических навыков. А вот с разрешением на наём вопрос решили.

— Я могу дать добро на наём в дружину, но ты возьмёшь и моего человека, — сообщил Дмитрию местный генерал.

— А если у тебя война затеется, то все уйдут?

— Нет. Не уйдут без твоего разрешения.

— А этот шпион с какими правами остаётся?

— Он не совсем шпион. Считаю, что придётся нам воевать в союзе. Ты от него много узнаешь о нас и соседях. Ну, а я о ваших возможностях узнаю.

— Да мы, в общем-то, воевать совсем не рвёмся...

— Это понятно. Но нам последнее время тяжело приходится — давят со всех сторон. Теперь же все ринутся к вам, а мы — лишь попутная цель. Кто-то про нас и совсем забудет.

— То есть твой человек — как бы почти посольство получается?

— Это военный атташе при посольстве, — разъяснил протокол Фёдор. — Посол — это Меркул.

— Тогда я не понял статус этого атташе у нас, — задумался Дмитрий. — Атташе этот если в нашей армии, то на правах Меркула, который делает то, что ему хочется, мне не нужен и платить я ему не стану. И тем более командовать кем-то поставить не могу.

— Всё решаемо, — забеспокоился генерал. — Пусть числится дружинником. Но если нам придётся действовать совместно, то я к нему стану крепко прислушиваться. Возможно, ты сам сочтёшь нужным его откомандировать для согласования возможностей.

— Так годится. Меня устроит хоть кто из шестерых. А с гражданскими работами что?

— А вот гражданские могут мне понадобиться в ополчение. Но будем стараться учитывать ваши интересы. Мы всех-то никогда не привлекаем. Кстати, без особого напряжения племя может выставит две тысячи воинов. Не очень хороших и не быстро.

—

* * *

Личная жизнь

* * *

Работой и заботами жизнь не исчерпывается. Алма с Ивой после гибели Фарлофа сильно оживились и вовсю радовались жизни. Алма даже спуталась с Юрой, а Ива — с Димой. Ману портила благостную картинку сержантскими замашками, совершенно не обращая внимания на любовников бывших пленниц. Например, выгоняла девушек по утрам на зарядку. К тому же выяснилось, что Алма беременна, должно быть от кого-то из викингов. Гимнастка на всякий случай попыталась обвинить Дмитрия в сексуальном домогательстве к сотрудницам. Да ещё и, судя по всему, несовершеннолетним.

— Маша, имей совесть! Эдак ты всех женщин на десять километров в округе можешь записать в сотрудницы, — отбивался большой босс. — Если хочешь, давай станем их считать твоим персоналом!

Ещё и Остромир подкатил с желанием деревни покинуть лес — жизнь на холме как-то здоровее и комары меньше досаждают.

— Нельзя так плотно селиться, — сразу восстали пришельцы. — Но можно расширить крепость. Однако, в этом случае, не успеем построить жильё.

— В землянках за стенами перезимуем. Всё равно ничего лучшего сделать бы не смогли, — успокоил их староста.

В общем, площадь предстояло огородить в четыре раза большую. Вот из неё-то старый форт и должен был занять северо-западный угол.

— Свинарник нужно тогда сразу переносить южнее — подальше от источника воды, — заявил Фёдор.

На том и порешили. Все сараи для скота сдвигаются к новой южной стене. И башню согласились ставить только одну дополнительную.

Вся это милитаризованная суета сильно нервировала Екатерину, и мадам решила устроить небольшой праздник, вспомнив о своём дне рождения. Теперь пришельцы выставляли в охрану одного человека на камеры слежения, а деревня — обычного караульного. Но это ночью. Днём мужики все были заняты, и службу несли конные разъезды из подростков. Юрий пить не стал, так как ему ночью предстояло заступить в караул, а остальные попытались веселиться. Роман, правда, вскоре обиделся от того, что ему перестали наливать и пошел спать. К тому же утром у него намечалось много работы в поле. Вскоре улёгся и Дмитрий. Женщины, в компании Фёдора, даже попытались танцевать под музыку, которую вся крепость вынуждена была слушать. Но, слегка потоптавшись и подёргавшись, быстро утомились. От стола на улице, однако, не отошли до утра. Правда, музыку Фёдор, жалея уши аборигенов, выключил, но помогло это мало. Дамы голосили не хуже техники про то как "Вот кто-то с горочки спустился". Потом немного поругались — Маша в очередной раз вспомнила, что её в девятый век затащили силой, к тому же без жениха. На что Наталья посоветовала ей в следующий раз без жениха по пикникам не ездить — тогда и проблем не будет. На это гимнастка припомнила, что если бы они с Фёдором придерживались того же правила, то "чёртова машина времени" вообще бы не попала в их бандитские руки — Фёдор-то ездил на озеро Чеко без Натальи. Впрочем, ругаться быстро устали и снова вернулись к застольным песням.

Когда же утром Роман опохмелился и стал с трактором выдвигаться на работу, в след ему раздалось нестройным хором "Прокати нас, Ванюша, на тракторе!".

Зарядку для тех кто не пил провела Ману, для чего наградила сына хорошей затрещиной — мальчик имел неосторожность захлюздить, обратив внимание на нарушение привычного порядка и отсутствие Маши.

—

* * *

Дневник Анастасии

* * *

Теперь Дима встречается с Ивой. Значит, он забирал меня не для того, чтобы жениться, а потому что нужна была лучница. Уже даже не знаю, хорошо это или плохо, потому что скоро надо будет выходить замуж — здесь обычно с этим не тянут, а мне уже двадцать один год. Я пока что даже не знаю за кого. Меня никто и не звал. Посмотрим, что дальше будет. Маша тоже пока не замужем, но ей всего девятнадцать, и она ещё любит своего Вову. Кстати, он-то поди думает, что её похитил какой-то маньяк, и ждёт, пока милиция найдёт. А нас, кстати, и правда похитили маньяки.

Она думает, что нас никто из местных никогда не позовёт замуж, потому что они думают, что у нас слишком высокий статус. В общем, посмотрим. Пока что мы, вроде как, опять готовимся к какой-то войне.

— Глава 10 (05 август 801)

—

* * *

Посёлок

* * *

Прошедшие дожди превратили обитаемую часть холма и наметившиеся дороги в кусок грязи. По-хорошему, нужно бы как-то сложившиеся направления отсыпать гравием, но тот нигде поблизости не валялся.

— Что-то нужно придумать с обувью. Простынет народ, — обеспокоился Фёдор.

— Наш запас трогать нельзя. Сменная обувь есть у рабочих?

— Нет, но можно быстро сделать. Просто она быстро промокает, так что толку не будет, — обрисовал ситуацию Остромир.

— Тогда так сделаем, — решил Дмитрий. — Сменную обувь делаем само собой. Уж какая есть. Ногу обматываем портянкой, сверху полиэтиленовый мешок — их достаточно много и частью придётся пожертвовать, поверх мешка ещё портянка и в этот ваш тапок. Тех, кто на болоте с Юрой работает, придётся в наши сапоги обувать, но временно.

— Ещё нужно бы двухдневный карантин и санитарную обработку вновь прибывших организовать, — продолжил перечисление медицинских проблем Фёдор.

— У нас пока слишком мало народа, чтобы вводить столь суровые меры. Обычных санитарных мер должно хватить, — не согласилась с мужем Наталья.

— А ещё нашему посёлку название нужно дать, — влезла Маша.

— Точно, — подхватил Юра. — Путь будет Мариинск!

— Почему Мариинск? — покосилась на электрика гимнастка.

— Или Марьино, — мне без разницы.

— А я хочу..., — Маша задумалась. — Пусть будет Ельня!

— Елань, — буркнул Фёдор.

— Чего Елань?

— Посёлок такой есть в наших местах. А с Ельней можем чего-то напутать по карте.

— Остромир, а как ваш народ называет это место? — спросила Наталья.

— Кричащим холмом чаще всего. А иногда курганом.

— Почему курганом? — удивился Юрий. — Мы же сжигаем трупы.

— Больно много их, — пояснил староста бывшей деревни. — Трупов этих.

Народ впал в лёгкую задумчивость, нервно поглядывая на Юру, который любил покурить на совещаниях.

— Ещё мне землянки не нравятся, — продолжал беспокоиться о здоровье населения Фёдор. — Нужно в них хотя бы полы деревянные сделать. А ещё лучше заложить до зимы фундаменты домов. Сами же хаты сделать и в морозы можно.

— Печки как сделаешь зимой? — засомневался Роман.

— Дождаться относительно тёплых дней и класть солёным раствором.

— Можно, в принципе, — согласилась Наталья. — Но соль пока в дефиците. Остромир, соль сможешь добыть?

— Деньги нужны. А так-то проблем нет.

— И много денег нужно?

— Да смотря какую соль. Такой как у вас я и не видел никогда. Хорошую, но хуже вашей, везут издалека. В пять раз дешевле мёда. Мы за деньги-то и не покупали. А морская вдвое дешевле.

— Понятно, — прервала его Наталья. — Ведро мёда на такое дело выделить можно. А горькая соль есть? Она может быть красного цвета.

— Привозят в город, но очень мало. Она ещё дешевле, но для глины подойдёт, наверное.

— Где город-то?

— А вон на западе. Ручьями и волоками до Днепра дойдём. За неделю примерно окажемся на месте. Это без груза. Возвращаться дольше, так как против течения. Но это проще сделать на маленькой лодке, а её у нас нет.

— У нас тоже нет подходящей, — прогундел Дмитрий.

— Можно купить, — пожал плечами Остромир.

— Свинец нужен на пули, — напомнила Настя.

— Пока перебьётесь, — решил Дима. — До уборки урожая нужно экономить.

Сообразив, что пришельцам что-то нужно, Остромир счёл момент для выяснения отношений подходящим:

— Так, это... Мы же могли бы водки сделать и продать.

— Сахара нет.

— Мёда многа.

— Успокойся! — одёрнула старосту Наталья. — Мёд пускать на водку не стоит. Сахар получим из свёклы. И в этом году посадили мало. Можно продать часть степного табуна — всё равно эти пони годятся только на производство навоза.

— Какие ещё пони? — заинтересовался переводчик.

— Лошадки такие маленькие.

— А вот ещё мне узнать хочется, — не мог угомониться Остромир. — Деревня же теперь переезжает в крепость. И тогда я уже не староста получаюсь, ведь здесь ваши порядки действуют?

Дмитрий задумался.

— Получается так, — согласился, наконец, механик. — Можно, конечно, сделать тебя предводителем исполнительной власти в городке, но нечем платить. Так что до зимы можешь рулить своими по прежнему. Ну, кроме особых случаев.

— Вот! Про них я и хотел узнать. Порядки-то действуют ваши, а мы их можем ненароком нарушить.

— Не бзди! — посоветовал бывшему старосте Роман. — Не воруй, не убивай и не калечь никого! А в остальном почти всё простится.

— Остромир прав, — вылезла Маша. — Это произвол какой-то получается. Вождь всегда прав — это единственное, что мы знаем. А это неправильно.

— Ну, ладно, — прогундел Митрофан. — Подыщи юриста, который по-быстрому набросает свод законов!

— Я сама набросаю.

— Ну, уж, нет, — вмешалась Наталья. — Пусть Юра, например, напишет! А ты ему поможешь добрым советом. Потом и остальные обсудят, когда вы хотя бы вдвоём к компромиссу придёте.

— Я стану читать только после того как Настя с Натальей тоже сочтут проект приемлемым, — подал голос Фёдор.

—

* * *

Наезд

* * *

В одиннадцать утра Маша подняла тревогу — на востоке из леса появились всадники. Неплохо вооруженные и экипированые. До стены воинам оставалось примерно полкилометра, что подставляло под удар много народу. Не было возможности и животных спрятать. Вероятный противник, между тем, не спешил, а неторопливо двигался вдоль кустарника. И было тех воинов всего два десятка. Ещё четыры лошадки шли под вьюками.

Часовой на воротах, а пост этот появился для пресечения воровства, опустил щит так, чтобы между ним и землёй оставалось полтора метра. Теоретически, такой манёвр должен был предотвратить вторжение конницы. Вскоре Роман с газовым молотком залёг рядом, но вот броню одеть не успел. Впрочем, деревянное укрытие у него было.

Пришлые всадники приблизились к крепости до двухсот метров, прикрываясь щитами. Постояли пару минут, давая возможность часовому хорошенько себя рассмотреть, и двинулись вдоль северной стены на запад. Собственно, у новой крепости пока что и было лишь две стороны — северная и восточная. Работы на западной и южной уже велись, но и только. Постепенно витязи сблизились с оградой до семидесяти метров и оказались западнее крепости — как раз там, где никаких фортификационных работ ещё вообще не начинали. Здесь отряд остановился и с любопытством наблюдал окончание эвакуации населения землянок под защиту старых стен. Кони время от времени переминались в грязи, которая получилась благодаря толпам лесорубов и помогающему им трактору. К тому же последние несколько дней были сырыми.

В связи с тем, что последние дни капал дождик, все выходцы из будущего оказались в крепости. Народ, в конце концов, занял оборону. Одной из первых оказалась на стене Ману. Гибель мужа и угон в рабство что-то сильно сдвинули в мозгу этой женщины, и за нынешнюю безбедную жизнь она готова была биться до последнего. Роман, дождавшись подмоги, переоделся и забрался на башню. Пушки заряжать не стали, хотя порох притащили.

— Похоже, ждут переговорщиков, — на всякий случай обратился тракторист к Дмитрию.

— Да, нужно сходить. Настя, ты как там?

— Нормально. Карабин у Юры забрала. Привыкла уже к нему.

— К Юре?

— К его карабину. Запасная обойма есть. Если что не так пойдёт — не промахнусь.

У местных, однако, было своё мнение о переговорах.

— Дмитрию не стоит идти — не по чину будет, — осторожно заметил Заяц. Именно так звали воина, которого оставил военный вождь кривичей. В результате дамы из пришельцев звали его Заей, Зайкой, Зайчиком, но не Зайцем. Солдатик всё это стойко терпел и даже исправно отзывался на все прозвища.

— Да кто это такие-то? — поинтересовался механик.

То же самое свистящим шёпотом спрашивала, вконец расстроенная очередным нашествием, Екатерина у Остромира. Ещё её интересовало, почему всадники подобрались незаметно, но этот вопрос бывшая воспитательница из детского сада пыталась задать Юрию, который отвечал за работу следящих камер. Разговор как-то с самого начала не задался, потому что Юре удалось вывернуться с риском потерять воротник, за который дама слегка придерживала электрика левой рукой. Староста же по-русски понимал плохо, а рот открыть опасался, будучи прижат к ограде крепости. В подбородок ему с силой упиралась правая грудь Кати. Вырваться мужчина не пытался и смирно ждал, когда бабий гнев схлынет.

— Это за мытом пришли, — сообщил Дмитрию Хлыст. — На западе городок завёлся, в котором есть князь. Оттуда дружинники. Правда, без телег почему-то. Трудно от них спрятаться.

— Далеко на западе?

— На Днепре.

— Это тоже кривичи?

— Нет. Хотя есть в поселении и наши люди. Наши — в смысле, из кривичей.

— Кому на встречу-то идти лучше? — спросил Дмитрий.

— Я могу с Остромиром, — отозвался Хлыст. — Но лучше бы вместо меня кого-то выше рангом. Однако, не самого высшего.

— Я пойду, — решил Роман. — С Остромиром и переводчиком.

— Он сейчас занят, вроде бы, — осторожно заметил Заяц и покосился вниз, где Катерина уже превратила старосту почти в блин.

— М-да, пора выручать мужика, — согласился тракторист и спрыгнул вниз.

Сам-то Роман был одет как следует, а вот аммуниция местных его не устроила. Старосту с переводчиком бысро обрядили в бронежилеты, а на головы нахлобучили по фирмовому шлему с забралом из поликарбоната. Таких взяли с собой десяток и предназначены они были исключительно против холодного оружия. Для форсу Остромир прицепил себе на пояс трофейный меч, хотя и догадывался, что никого не обманет своим воинственным видом. Роман также подвесил саблю, сработанную из пружинной стали, но только по рекомендации Зайца. В качестве реального оружия сзади висел газовый молоток, а в руках была недавно сработанная алебарда особой формы. Двухметровый кусок железной трубы, слегка сплющеный, служил основой, к которой была приварена сабля, но слегка модифицированная — её остриё напоминало копейный наконечник. Традиционный крюк, которым можно было что-то зацепить, сделали из остатков местного железа. В принципе, этим же крюком полагалось проламывать толстые доспехи. Таким образом, выглядела игрушка для местных очень тяжёлой, ведь железных труб они не знали, а Роман с ней в руках смотрелся чрезвычайно грозно. Что, в общем-то, сейчас и требовалось.

— Брутальненько, — откомментировала общий вид преговорщиков Настя. — Если что не так пойдёт — падайте на спину и отбивайтесь! Мне желательно обзор не закрывать.

С момента появления всадников и до выхода переговорщиков прошло минут пятнадцать. Гости уже стали терять терпение, но теперь с изумлением разглядывали трёх пешеходов. Остромира командир отряда уже знал, но почему высокий наплевал на достоинство и не воспользовался лошадью?

Рация в кармане и наушник сильно помогли в переговорах. Отряд, оказывается, прибыл с запада, а база его была где-то на Днепре.

— Это земля моего господина, — многозначительно заметил вождь прибывших.

— Не может быть, — усомнился Роман. — Здесь кто только не шляется. Мы поселились с весны, и за это время вот их деревню сожгли, а на нас дважды напали.

— Ты здесь главный?

— Нет.

— Могу я с вождём вашим встретиться?

— Да. В крепости. Но пропустим не больше трёх человек.

— Остальным где ждать?

— Близко к стенам не подходить! А вообще, можете разместиться у ручья в домике. По этой просеке отряд как раз упрётся в строение.

— Понятно, — не стал спорить главарь прибывших и сполз с лошади, заодно раздавая своим указания по размещению и поведению.

— И вот ещё что, — вспомнил Роман. — На нас тут что-то часто нападают, и народ нервничает.

— Естественно, — принял к сведению босс прибывших и пожал плечами.

— Я это к тому говорю, — продолжил тракторист. — Что на таком расстоянии одна из наших девочек не промахивается. Да и остальные, скорее всего, попадут. И лучше бы твоим бойцам учесть это.

После столь длинной фразы Роман развернулся и не оглядываясь потопал обратно. Переводчику с Остромиром пришлось следовать за ним. Гости о чём-то ещё переговорили между собой, и половина отряда отправилась размещаться в отеле, которым пока служила бытовка лесорубов и матросов. Оставшиеся бойцы спешились, а дозволенная хозяевами троица неторопливо побрела к воротам, не забывая озираться на строительство кремля и землянки горожан.

Народ в крепости расслабился и стал потихоньку расползаться со стен. Усиленный караул, конечно, оставили.

— Ты бы присмотрелся получше к этим ребятам! — присоветовал Юра Фёдору. — Вдруг заразные?

— С чего ты взял? На вид — совершенно здоровые хлопцы.

— Да вялые какие-то. Мы так лоханулись с дозором, а они всё равно не напали. Подозрительно это как-то на общем фоне.

— Тьфу, ты, придурок, — отозвалась Наталья. — Я уже за скотину перепугалась.

Гостям обеспечили небольшую экскурсию, а переговоры провели в барском доме, хотя по первости хотели ограничиться палаткой или столовой. Дом пришлось занять, чтобы не нарушать ритм жизни городка. Екатерина изображала хлебосольную и не в меру болтливую хозяйку, не забывая задать кучу вопросов и даже подсунуть карту, чтобы уточнить место расположения обиженного соседа. Вообще-то Заяц и Остромир уже успели показать нужную точку на бумаге, но лишний раз проверить всяко не вредно. По всему выходило, что беспокойный городок находился километрах в тридцати ниже по течению Днепра от будущего Смоленска.

— Вам всё равно придётся пойти под руку моего господина, — бубнил посол. — У него только малой дружины сто человек, а ополчения можно и две тысячи выставить. Думаю, он не потерпит вашей самостоятельности.

— А я думаю, что придётся ему потерпеть, — изложила своё мнение Наталья. — Кстати, староста наш собирался съездить к вам по торговым делам. Он может это сделать, не опасаясь репрессий?

— Не знаю, — чуть замявшись ответил воин. — Войны пока нет. И не мне такие вопросы решать. Но торгуют все желающие. Скорее всего, в городе ему ничто не грозит.

В общем-то, официальная часть обеда была короткой. Дмитрий отказался хоть как-то уважить претензии послов. Сделал это вежливо, но непреклонно. Выяснилось, что сам по себе городок на Днепре кривичам очень полезен как торговый центр, хотя и очень мелкий. Что-то вроде колхозного рынка. А вот постоянные попытки расширить территорию, облагаемую налогами, злили лесовиков нешуточно. На взгляд Зайца, идеальным решением был бы переворот с сохранением поселения. Однако, князёк умудрялся держать прекрасное, по местным меркам, войско. И не факт, что другой правитель сумеет удержаться столь же прочно. Дашь слабину — кто-то непременно нападёт и съест.

А вот Наталья с Катей постарались вытянуть информации по максимуму. Их интересовало всё от карты владений соседа и до цен на воск.

—

* * *

Конституция

* * *

Мы, народ <Бубутии, Мабутии, России>, подтверждаем, что <Бубутия, Мабутия, Россия> являются конституционной монархией.

— И монархом этим конституционным, конечно, Дмитрий будет? — язвительно поинтересовалась Анастасия.

— Я бы так и подумал, — ответил Юрий. — Но Маша не согласилась. Монарха предлагается выбрать из желающих на этот пост. Баллотироваться и участвовать в голосовании могут только взрослые из двадцать первого века.

— А монархия почему?

— Чтобы с выборами не париться и исключить коррупцию при назначении на высшие должности в стране.

Монарх выбирает 20 наследников (очередь), которая корректируется каждые 2 года и публикуется. Здесь воля монарха ни чем не ограничена.

— Где их столько набрать-то? Не сильно круто?

— Не сильно. У американского президента очередь прописана на тринадцать душ. И без всякого выбора. Просто по должности. А при перевороте всех разом вырезать трудно.

— Да ладно вам! Не так уж и трудно найти два десятка вменяемых. Тем более, что это не обязательно должны быть родственники, — поддержал требование Фёдор.

Так же существуют две наследственных палаты — верхняя (двадцать человек) и нижняя (восемьдесят человек).

В случае смерти монарха. Наследник, назначенный монархом, может быть отвергнут, если обе палаты против на две трети. При таком казусе на утверждение представляется следующий в монаршей очереди наследник. Если все наследники монарха отвергнуты, то все представители обоих палат лишаются своих постов пожизненно. Вновь собранные палаты должны кого-то выбрать простым большинством в обоих палатах. На выбор даётся неделя. Если не успели, то опять всех увольняем и по кругу.

Места в палатах наследуются проще и только родственниками, причём, определённого пола. Так же как монарх, депутат расписывает очередь из документально подтверждённых и утверждённых монархом родственников. Если наследование прервалось, то монарх единолично пополняет палату новым человеком. В зависимости от пола этого первого ведётся и дальнейшая очередь. Здесь монарх ограничен — нельзя ставить родню кого-то из действующих депутатов.

Депутату не может быть менее 13 лет.

Если прервалось наследование в верхней палате, то монарх может переместить туда кого-то из нижней.

— Ничего не поняла. Дай-ка текст! — остановила докладчика Наталья и упёрлась взглядом в бумагу. — Вот зачем, например, две палаты? И почему такая численность?

— Зачем две — ещё не придумал. А численность вообще от балды поставил. Можно переиграть.

— Ага. Понятно. Тогда дальше идём. Вот палаты отвергли всех претендентов на монаршью должность и распустились. Новый состав получаем легко, так как у каждого депутата есть очередь. И этот новый состав опять делает перебор монаршей очереди?

— Да. Но теперь выбор сделать ещё сложнее.

— Это понятно. Если выбрать не удаётся до исчерпания депутатской очереди, то у кого власть?

— Тогда страна впала в жесточайший кризис, а государство рухнуло. Начинается гражданская война, по результатам которой будет что-то новое. Эту конституцию сдадут в музей, как документ вымершего государства, — Юра пожал плечами. — Вот как-то так мне видится дальнейшая общественная жизнь.

— Ладно. Будем надеяться, что все это поймут и не пропустят. Тогда есть вопрос по наследованию мест в палатах.

— Это к Маше. В борьбе за её права мы имеем шанс войти в историю. Или вляпаться.

— Да, что-то такое любопытное вижу, но не поняла. Есть очередь, длину которой тоже нужно будет вписать, кстати. Только родственниками — означает, что очередь должна быть не длиннее, чем... Ну, позже определимся. А что там с определённым полом?

— А просто всё, — вскинулась гимнастка. — Очередь депутата-мужчины состоит только из мужчин. Очередь женщины — из женщин.

— О, как! — теперь уже и Фёдор заинтересовался. — Ну, с женщинами-то проще, а для мужчин генетический анализ делать станем?

— Ну, мы ещё не прописали, кого будем официально считать ребёнком. Будет либо тот, про кого точно известно, что твой потомок. Либо тот, чьим воспитанием ты занимался в течение определённого срока. При этом надо прописать, чтобы у одного и того же ребёнка не могло быть более одного отца или более одной матери. Монарх должен список утвердить. И подпишет только тех, про кого известно, что твои потомки.

— Согласись, Федя, что какой-то смысл в этом есть! — заметил электрик. — Пусть в верхнюю палату попадают для начала все взрослые засланцы, кроме монарха, и Меркул. Остальные вакансии заполнятся позже. Дальше народ плодится и размножается. Вы с женой имеете независимый вес. Права всех женщин, вроде Маши, соблюдены. Родословную придётся считать и по мужчинам, и по женщинам.

— Да, это действительно что-то новенькое, — пробормотал стоматолог.

— Ману тоже попадает в верхнюю палату? — спросила Екатерина.

— Скорее всего. Всё-таки свой человек. Или хотя бы в нижнюю.

Членство в палате не оплачивается. Можно отказаться (место займёт следующий в очереди), но только насовсем.

— На этом пока всё по конституции. Ещё над налоговым кодексом начали работу.

— Не думала, что сумеете так меня удивить, — поделилась впечатлением агроном. — Когда до премьер-министра доберётесь, не забудьте прописать, что судить соревнования среди претендентов должна Маша!

— Какие ещё соревнования? — удивилась гимнастка.

— Ну, как же... Более трёхсот лет известно, что правильнее всего назначать на эту должность лучшего канатаходца в королевстве. Джонотан Свифт процедуру расписал довольно подробно. А то выдумываем тут всякие экзотические способы.

—

* * *

Выборы

* * *

В угоду Маше пахана решили выбирать.

— И что, кто хочет быть монархом? Помимо Дмитрия, — спросила Наталья, когда все собрались в прихожей своего недавно выстроенного дома.

— Я не хочу, — сказал Дмитрий.

— А вот тебя-то как раз и не спрашивают. Ты заварил кашу — так что будешь кандидатом номер один. Кто ещё? Рома?

— А что Рома? По мне, так Дима пока что руководит и более или менее справляется. А мне не до того, мне вон сына воспитывать надо. И жену.

Никто не высказал желания побороться за власть.

— Тогда Дмитрия назначаем первым монархом?

— Я хочу быть монархом! — заявила Мария. — Или монархиней.

Желания такого у гомнастки не было, да и чёткого представления, что делать — тоже. Но отдать должность Дмитрию без боя? Это неправильно. Роман, Катерина, Фёдор — хоть и злили, но не так сильно. Против них Мария бы вызываться не стала.

— Хорошо, тогда кандидата два? — уточнила Наталья. Возражать никто не стал.

— Я думаю, у всех была возможность познакомиться с претендентами на престол, позиции их примерно ясны. Можем обойтись без оглашения предвыборных программ, дебатов и перейдём напрямую к голосованию?

Дмитрий был выбран практически единогласно. Марию поддержала только её подруга Анастасия. Правда, и она бы не стала голосовать против Дмитрия, будь хоть какая-то надежда на Машину победу.

— Не расстраивайся, — утешал проигравшую девушку Фёдор. — Это просто выборы неправильные. Вот если бы выбирали как положено — кто лучше ходит по канату — ты бы наверняка выиграла. Ну, не по канату, так по бревну.

—

* * *

Медицина

* * *

Проблема с медицинскими кадрами волновала Фёдора не на шутку. Себя-то он больше слесарем по изготовлению протезов числил. Неслабый набор знаний для нынешнего времени, как в голове, так и в учебниках, не был подкреплён достаточной практикой. Здание госпиталя с лабораторией тоже пока отсутствовало. В общем, покопавшись в багаже, ортопед добыл часть хирургического инструмента и приступил к занятиям прямо на улице.

— Хирургия наша связана, главным образом, с боевыми ранениями, — вещал он на публику, которая состояла из подрагивающего от нетерпения Меркула, Насти с оруженосцем, Маши и Екатерины. — Вот только сейчас вспомнил, что неправильно мучал бойцов. Есть у меня специальные расширители для извлечения посторонних предметов. Их тут три разных. Сейчас прочтём инструкции и начнём извлекать из туши наконечники стрел. Потом перейдём к пулям.

— Из какой туши? — заинтересовалась Маша.

— Вот из этой конины, — пояснила Катя.

— Так нет же в ней наконечников!

— Будут. Это мы запросто, — успокоила подругу Анастасия.

Меркул с Уладой затосковали. Они и говорить-то до сих пор без переводчика могли с большим трудом, а уж понять разъяснения по специальным вопросам не всегда удавалось и с ним. Теперь же стало понятно, что предстоит изучить и письменность.

Взяв в руки одно из приспособлений, волхв заметил:

— До сих пор как-то обходились. Что даёт применение столь интересного устройства?

— Проще вытащить посторонний предмет, в теории. Меньше рвёт рану. Сам я не пользовался, но вот поиграемся и сделаем выводы.

Шаман кивнул, давая понять, что понял.

Настя же сильно сомневалась, что этот навык ей может пригодиться, так как пока что была основной боевой единицей. Скорее всего, ей с Уладой и дальше придётся не лечить, а убивать. Однако, оруженосец — это ученик. Стало быть, пусть военная медицина входит в программу обучения!

—

* * *

Демография

* * *

Поскольку часть урожая, такого как горох, убрали, то отощавших на траве свиней переселили в постоянное помещение и стали нормально кормить. Остальные копытные продолжали жить на открытом воздухе. Изменение режима содержания животных потребовало больше рабочих рук. Это могло бы стать небольшой проблемой, но неожиданно прибыли новые поселенцы. Слухи о новом городе, как выяснилось, распространиться успели далеко. Главный из них — всех обеспечивают едой.

Пришельцы появились на трёх телегах — две семьи и ещё пара мужиков, как разведка от остальной деревни. Само поселение находилось где-то западнее Днепра и пострадало в результате какой-то войнушки. Вернее, урожай в поле и люди, успевшие скрыться со скотом, уцелели, но инвентарь исчез безвозвратно. В результате две семьи пошли на большой риск и двинулись на восток. Остальная община надеется всё же где-то инструмент добыть и снять выращеный урожай. Двое мужчин должны были разведать обстановку и вернуться. Кроме того, большой толпой перемещаться и безопаснее.

Так как особых навыков у переселенцев не было, то интерес они вызвали в основном у Меркула и Кати. При этом шамана интересовали сами прибывшие, а Екатерину — политическая обстановка на всём пути следования. При этом родной язык новых горожан определить не удалось, но все взрослые мужчины владели языком полян, что позволяло общаться с ними без переводчика. Понятно, что сразу после допроса всех погнали в баню и на медосмотр. Фёдор же не забыл посетовать, что госпиталя так и нет. К этому моменту общежитие достроили и заселили, так что вновь прибывших разместили легко, но в землянках. Один несомненный плюс в прибытии этих семей был точно — эти люди не были кривичами, и уходить им больше было некуда. Эти люди и стали первыми настоящими поддаными нарождающегося государства.

Буквально на следующий день по берегу речки Демина подошло ещё два парня, желая наняться в дружину. Деревенские хлопцы уже куда-то с этим обращались на северо-востоке, но для необученного контингента вакансий не нашлось.

— Нам посоветовали обратиться к Крикунам, — пояснил один из соискателей должности. — Вот мы и пришли.

— Ну, вот и выяснилось, что город наш называется Крикуны, — заметила Наталья.

— Пусть так и будет! — согласился Дмитрий. — Парней-то будем брать?

— Да, бери! Кому-то же нужно мужиков избавить от караульной службы.

— Маятно как-то. Они и языка не знают. А я не знаю как учить.

— Чему-то научить сможем, — заверил Заяц.

— Уговорил — берём, если Фёдор признает годными. Под твоё начало поступают. Итого, профессиональная дружина уже из пяти человек состоит вместе с девочками. И, Маша, нужно будет на эту троицу тоже кожаные штормовки пошить!

— Глава 11 (10 август 801)

—

* * *

Строительство

* * *

План строительства теперь выглядел более стройно. Старая крепость образовывала северо-западный угол новой. Понятно, что всевозможные ежи, затрудняющие атаку стен, пришлось переносить на новое место да ещё и делать дополнительные, в связи с возросшей длиной обороняемой линии. Башни новой стены наметили фундаментами, а само их строительство отложили на зиму. Из экономии проводов все общественные здания в дальнейшем полагалось размещать в новой крепости, но рядом со стеной старой. В таковые сооружения входила больница, которую, наконец, построили, клуб и некоторые мастерские. Рядом с больницей должна была встать приличная общественная баня. В планах так же были школа и люксовый отель. Жильё аборигенов и животные отодвигались на юг, а восточный угол резервировался под промышленную зону, так как чуть севернее должен был пройти канал. Так же по городу поставили сеть общественных туалетов. Согнать всю скотину в одно место не удалось из-за сильного сопротивления общественности. Вслед за животными в разных местах города появилось и сено, что уже угрожало пожарами, хотя само жильё, представленное землянками, в этом смысле было вполне безопасным.

Впрочем, Меркулу-то поставили дом одновременно с больницей. Здание состояло из холодных сеней, кухни-прихожей и спальни. Обе комнаты отапливались одной варочной печью. В каждом помещении было по окну из полиэтиленовой плёнки. Теперь Остромир хотел получить что-то похожее и для себя, поскольку таковые жилищные условия считались редкостной роскошью. Сам же проект архитектурного шедевра числился в альбоме садовым домиком. Всё указывало на то, что станет он на некоторое время типовым.

—

* * *

Булгары

* * *

Четыре большие лодки ползли вверх по ручью. Вёслами пользоваться давно перестали и толкались шестами. Солнце ещё не дошло до полудня, и вода практически полностью скрывалась в тени деревьев. На носу ведущей ладьи носом к воде лежал человек и пытался рассмотреть русло — пропороть днище совсем не хотелось.

— Хорошо кто-то поработал, — наконец изрёк он.

— Я тоже заметил, — ответил купец. — По грунту на берегах видно, что дно углубляли. Похоже, скоро на месте будем.

— Добрались, — прервал занимательную беседу какой-то воин в богатой броне. — Крыша строения видна. Деревянная! Трубить?

— Разумеется. Неприятности нам не нужны, — согласился Ураз, которому и принадлежала флотилия.

Разнёсшийся над лесом сигнал выгнал к берегам две пары разведчиков — скрытное перемещение у чужого порога редко нравится хозяевам. Впрочем, понять охрану можно — ручей здесь был узким и мелким, а деревья подступали практически вплотную к берегу.

Приняв десант на борт, ладья двинулась дальше, но всё так же неспешно. Гости старательно изображали спокойствие. Ждавший их на берегу у бревенчатого забора, огораживающего дом, человек показал куда причаливать.

— Видать тот захваченный драккар, о котором нам рассказывали, — кивнул в сторону судна начальник охраны.

— Да, изгажен изрядно. Но на нём глину возят. А дальше — вон по той просеке. И канал по ней же тянут.

Встречающий мужик, между тем, представился:

— Я здесь городской голова. А зовут меня — Остромир. Пока в этой сторожке располагаться можете. Внутри городских стен вооруженными может находиться из вас не более трёх человек. И стена та ещё не достроена. А есть внутренняя крепость. Туда вход только с разрешения охраны.

— Так ты здесь главный? — поинтересовался Ураз, с сомнением разглядывая представителя власти. Странный белый шлем и явно дорогая ткань куртки почтение, конечно, внушали. Но с трудом верилось, что верховный вождь потащится сам встречать неизвестного купца, да ещё и без сопровождения. В то, что человек этот один и без охраны, не верилось совершенно. Где-то стрелки, конечно, есть. Но их пока не видно.

— Не совсем, — смутился бывший староста. — Я командую гражданской жизнью и городской стражей. Её, правда, пока ещё нет.

— Понятно. Вот возьми тогда! — купец протянул несколько серебряных монет на ладони.

— Нельзя мне, — солидно, но не без грусти в голосе отозвался чиновник, отстраняя длань дающую. — Взятки брать запрещено. И давать, кстати, тоже.

— Это просто подарок.

— Подарки можно принимать от родственников, непосредственных начальников и давних знакомых. От последних — недорогие и с осторожностью. Деньги брать можно вообще только у родни и начальника.

— Ещё какие-то правила нам нужно знать?

— Жалоб на вас быть не должно. И не сильно рассчитывайте на виру! Советую боссам нашим не грубить, а приказы выполнять сразу. Особенно женщин стерегитесь — нервные они бывают!

— Отличить ваших вождей от прочих можно, а то и на тебе одежда богатая?

— Нет проблем. Даже без одежды.

Через два часа, убедившись, что персонал накормлен, и размещение идёт полным ходом, Ураз с половиной своих людей двинулся вслед ускакавшему на лошади старосте. Идти нужно было по лесу, так как просека представляла собой кусок засохшей грязи. Наконец, вышли на ещё не изгаженное поле и увидели стройку.

— Не впечатляет пока, — оценил заборчик один из охранников.

— Они, похоже, больше на своё оружие надеются, чем на стены, — согласился с ним начальник. — К тому же, строятся недавно. И людей немного. Напоминаю, за стены можно заходить только без оружия. Поэтому четверо всегда должны охранять наш скарб, оставленный снаружи, от всякого ворья, — давал купец последние инструкции. — И это... Местных не задирать! Особенно с женщинами ведите себя осторожно!

У ворот люди разделились. Четверо, как и было велено, остались при сброшенном оружии, не особенно переживая, так как в городке, не превышавшем по населению приличную деревню, на особые развлечения рассчитывать не приходилось. Трое вошли в проём ворот, которые уже собирались на месте, а остальные отправились к загону для коз, чтобы на себе опробовать новое развлечение, о котором уже несколько раз слышали.

Ворота новой крепости не поднимались вверх, а двигались вдоль стены на деревянных катках, которые ходили по рельсу сверху. При необходимости, сооружение подклинивалось. Причём, не жёстко, а через специальные деревянные же пружины, сделанные из стволов молодых берёзок. При ударе по воротам часть энергии должна была уйти на деформацию пружин, сберегая важный объект обороны от разрушения.

— Вон в те отверстия вставим круглые брёвнышки, чтобы получился подшипник, — пояснил гостям какой-то парень. — Пока что всё деревянное, но позже заменим на металл.

На подробных объяснениях Ураз не настаивал, опасаясь обвинения в шпионаже, вполне обоснованного, конечно. Купец и сунулся-то сюда лишь потому, что Каганат вёл тяжёлую и не слишком удачную войну с Халифатом. Янтарь — традиционный товар Ураза — не сильно-то был нужен в такой момент. Самым выгодным делом в такой момент считалась поставка чего-то для казны. А для этого нужно иметь хорошие связи на самом верху. Конечно, янтарь вполне годился на взятки, но эксклюзивные сведения о чём-то новом ценились гораздо выше. Обычная взятка — что? Быстро передал и вот тебя уже выставили. А интересный рассказ — это длительное общение. Возможно, что и не на один день.

Поскольку никто не возмущался, троица гостей немного поглазела на то, как с внутренней стороны крепостной стены приделывают настил из бруса. Поразило всех то, что столь небольшое поселение могло позволить себе настил трёхметровой ширины и с перилами. Главу городка, что встречал купца, обнаружили в компании с плотником и какой-то девчушкой. Группа трудилась над деревянным тротуаром, который немного поднимался над землёй.

— Тебе самому приходится заниматься этим делом? — удивился Ураз.

— Все заняты. Я-то хотел мукой поторговать. Хорошая она здесь получается — без каменной крошки. Но, говорят, что моё дело не бизнес, а городок.

— Так будут деньги — будет и тротуар.

— Да верно, в общем-то, но тротуар требуют срочно. Сильно ругались из-за грязи пришельцы наши. И вообще, говорят, позже из камня нужно будет делать.

— Ну, если вожди требуют — деваться некуда, — согласился купец. А скажи-ка, пообедать где-то здесь можно?

— Сейчас узнаем.

Девочке, что грела смолу, на которую клали доски, убежала, но вскоре вернулась и привела переводчика с рацией. Слегка ошалевшие гости быстро поняли, что их накормят, и даже смогли примерно понять меню вместе со стоимостью, но вот время согласовать не могли. Наконец, было объявлено, что булгарцев позовут кушать по репродуктору.

— Это как?

— Вы услышите — голос достаточно громкий. Столовая находится во внутренней крепости. Охрана покажет куда идти. Пока же, осматривайтесь! Рекомендую начать с госпиталя. В него может зайти любой желающий.

— Что за волшебная коробка у тебя? — не смог сдержать любопытства, впрочем, в данных обстоятельствах простительного, начальник охраны.

— Устройство такое специальное, а не колдовство. Его люди сделали. А питается оно невидимым янтарём, как и ограда для скота.

На всякий случай Ураз нанял экскурсовода лет шести и двинулся осматривать госпиталь, который снаружи порадовал сочетанием бедности и роскоши. Отстроено заведение было из дерева и не внушало почтения размерами. Вместе с тем, аккуратно обточенные брёвна внушали почтение к новому слову в архитектуре. Приличного размера окна, затянутые плёнкой, уже внушали трепет своей стоимостью. Но четыре окна были вообще стеклянными, что выводило общую стоимость строительства за грань восприятия гостей. Две двери, ведущие в инфекционные боксы, каждый из которых мог легко принять по четыре пациента, были пронумерованы арабскими цифрами, главный вход украшала чаша со змеёй. От крестов и полумесяцев, как спорных религиозных символов, решено было отказаться. Впрочем, один красный крест всё же в больнице был. В холле, полностью отделанном деревом, стояли лавка для ожидающих помощи и двое носилок. Одна из стен была украшена большим зеркалом и картинкой с изображением блондинки в белой шапочке с тем самым крестиком. Подобных картинок формата А1 Юра прихватил с собой аж двадцать штук, одну из которых и подарил госпиталю. Наталья потребовала было от Фёдора снять порнографию со стены, но муж упёрся и напирал на то, что в больнице физиологические подробности как раз уместны. Языческое же население городка пришло в полный восторг, как от картинки, так и от зеркала. Впрочем, о зеркале персонал заведения вскоре пожалел, так как теперь почти всё дамское население регулярно толкалось в приёмном покое. Здесь же и стриглись. Учреждение пока работало не слишком напряжно. В настоящий момент Фёдор отсутствовал, а Меркул с Катей засели в лаборатории и делали тигли для плавки золота — волхв мечтал получить зубы. Муфельная электрическая печка в лаборатории госпиталя была, вот её и использовали. Нанятая сотрудница тринадцати лет, отвечающая пока за всё подряд, начиная от мытья полов, кому-то оказывала медицинскую помощь. Поэтому только выглянула поинтересоваться, нет ли чего срочного, и тут же исчезла за дверью. Позже купец узнал, что девица лепила тряпочные примочки, пытаясь предотвратить опухоль на лице избитого поселенца. Она уже знала, что поможет такая процедура только в течение первого часа. Избил же мужчину местный жрец за нарушение религиозного обычая. Баба поселенца получила комплект деревянной посуды на каждого члена семьи, но кормила всех из одной миски, проявив тем самым неуважение к вождям — представители власти верили в мелкую нечисть, способную вызывать заразные болезни. После наказания, сам же жрец отправил пострадавшего в больницу.

Позднее, уже после ухода булгар из крепости, инцидент даже вызвал некоторые обсуждения. Наталье показалось странным излишнее вмешательство Меркула в частную жизнь людей — внутри семьи-то каждый сам решает, как ему питаться, это же не заведение общественного питания с санитерными нормами. Да и заразиться друг от друга у членов одной семьи всегда шансов более, чем достаточно. Мария же высказала возмущение по поводу наказания мужа за проступок жены. Такой подход игнорировал права и обязанности женщины как отдельной личности, а приравнивал жену практически к домашней скотине или, в крайнем случае, малолетнему ребёнку, неспособному нести ответственность за свои проступки. Впрочем, избиение женщины было бы столь же недопустимо — здесь гимнастка как-то о равных правах забывала.

Поскольку травмы тяжёлыми не оказались, дело так и ограничилось разговором. До серьёзных разбирательств подобных конфликтов местная правовая система пока не доросла.

В столовой, кстати, всех людей Ураза тоже кормили из отдельных мисок. Посуда была из железа и немалой стоимости.

После обеда булгар выставили за пределы внутренней крепости, хотя полюбоваться на барский дом те успели. Огромные стеклянные окна намекали на большие деньги. От столовой же можно было понаблюдать за тем, как шустро машины обрабатывают брёвна, правда, с неприятным воем. Ураз решил, что нужно бы рассмотреть всё получше, а вот как этого добиться? Следовало завязать хоть какие-то деловые контакты, поэтому купец решил разыскать бургомистра, с которым и повстречался осматривая домик местного служителя культа.

— Жалования мне пока не платят, — сообщил подошедший Остромир, но обещали до зимы такую же избушку. — Деревню-то нашу пожгли бандиты.

— Ну, для начала неплохо, — согласился купец. — А из чего окна сделаны?

— Так плёнка такая есть. Стекла-то совсем мало и его берегут для мастерских. Ну, и себе вожди, видимо, будут дома отдельные ставить со стеклом.

— Наши суда далеко отсюда стоят, так у кого-то лошадей можно арендовать?

— Есть лошадки, но степные. Их только как верховых можно использовать.

В порядке послеобеденного отдыха, и пребывая в радужном настроении от удачного бизнеса, бывший староста сам устроил гостям небольшую экскурсию. С важным видом мужчина рассказывал о предназначении строений и о том, что предстоит сделать в ближайшее время. А вскоре Ураз, наконец, увидел настоящих владельцев строящегося городка. Их действительно было видно сразу. Особенно женщин. Купец и вообще-то впервые увидел штаны без штанин, а уж на женщинах... Впрочем, отпавшую челюсть торговец быстро водворил на место и, приложив немалые усилия, переключил внимание с людей на чудной агрегат, который вдруг взвыл и начал крутиться, раздирая мокрую коноплю. Впрочем, вскоре всё затихло, а люди принялись что-то обсуждать. Причём, мелкая женщина считала, что только дебил мог не озаботиться специальной машиной для расчёсывания растительного волокна, но взять игрушку для шерсти, которой нет и пока не предвидится.

— Будет ещё и шерсть, Маша, — объясняла ей огромная дама в таких же недоштанах.

Мужчины же вяло отругивались и обещали всё поправить, чтобы можно было чесать лён и коноплю.

То, что шерсти нет, булгарин для себя, конечно, отметил. Коноплю в воде видел сам — та отмокала рядом с его ладьями. Льна он не видел, но сообразил, что где-то сырьё припрятано и в немалых количествах, если судить по той же конопле.

— Машина быстро шерсть чешет?

— Не видел ещё, — признался Остромир. — Но за день должна переработать количество примерно равное по массе человеку. Животные с хорошей шерстью есть, но мало их пока.

Губернатор ещё какое-то время погулял по посёлку с гостями, но вскоре гонец заставил его прерваться.

— Всё, пригнали тебе лошадок, — сообщил купцу бывший староста. — А мне на пристань нужно ехать — там ещё лодки пришли.

— Купец? — заволновался Ураз. Вот прямо сейчас ему конкурент был не нужен.

— Да какой там купец? — отмахнулся Остромир. — Соседи зерно на мельницу привезли. Ну, и знахарки с ними прибыли. Да ещё волхов молодой к Меркулу.

— А что расстроился?

— Так я сам муку возил. А здесь моей доли не будет. Аукнутся мне ещё эти бургомистерские обязанности, — чиновник даже сплюнул от досады. — А ведь как городской голова я должен бы радоваться. Как бы увольняться не пришлось...

— Не переживай раньше времени! Как узнал-то о лодках? Не видно, чтобы кто-то прибыл с ручья.

— По радио передали. Ручей отслеживается нашими людьми, а за стоянкой ещё и специальный глаз смотрит.

— То есть, — опешил Ураз. — Есть устройство, позволяющее видеть мои ладьи?

— Ну, не твои ладьи специально, а место, где они стоят. И часть ручья.

— Даже не верится...

— Зря не верится. Даже ночью наблюдение есть. Вот человек не видит ничего, а этот глаз видит.

— А тебе не наврали? — влез в беседу разом вспотевший начальник охраны булгарского каравана.

— Не наврали. Даже учения ночью проводили. Мужики в лесу попрятались, а дружина их искала.

— Нашли?

— Конечно. Комары и напиться-то не успели.

Уже на следующий день к Уразу, осматривающему колонку для воды, подъехал мальчик — пастух и сообщил, что большие люди ждут купца для разговора. Пришлось осмотр владимирских жеребят отложить и скакать в крепость.

Принимали булгарскую делегацию из двух человек в доме, что уже можно было считать достижением. Правда, от хозяев также присутствовало лишь трое — Меркул, Наталья и Катя. Был ещё и переводчик, но его-то можно числить мебелью. Тот знал, что услышанное следует забывать сразу. Так, на всякий случай.

Женщины для разнообразия одели платья, чтобы не смущать торговца, но подол всё равно лишь слегка прикрывал колени. За столом, однако, этого было не видно.

Уже после обеда Ураз собрал ближайших помощников и отчитался по переговорам.

— Вот смотрите, за две эти стеклянные рюмки пришлось отдать золото -эскулап пришельцев хочет из них сделать зубы местному волхву. Видите, это вообще-то свечи такие?

— Красиво, — отзвался один из кормчьих. — И упаковка замечательная. Я такого ещё не видел. А инструмент они продать не хотят?

— Какой инструмент? — устало поинтересовался купец. — Их механические пилы требуют для работы специальной жидкости и каждодневного обслуживания.

— Ну, хотя бы топоры...

— Тебе нравится моя сабля?

— Конечно.

— А что не купил такую же?

— Издеваешься? Где мне взять столько денег?

— Так их топоры никак не дешевле. Здесь вообще нет ничего, что можно продать. Те, кто может купить такой инструмент, сами руками не работают. А кто работает, тот никогда не сможет ничего подобного купить. Единственное — вот — кусок верёвки у какой-то девчёнки я приобрёл.

— Похоже на кишки какого-то зверя. И очень крепкая!

— Этим они тюки с сеном перевязывали. Вернее, делала это специальная машина. У пришлых ничего другого не было. Вот сейчас пытаются коноплю перерабатывать. Видимо, теперь ей станут сено вязать.

— Ураз, а зачем ты Екатерине по карте-то всё рассказал? — выдвинул претензию начальник охраны, который и сам присутствовал на переговорах.

— Ты же видел ту карту, и ничего не понял?

— Хорошая карта, подробная, только мелкая и не цветная. А что я понять должен был? Что это копия с другой?

— Подробная, говоришь, а почему посёлков не было на ней? Можно составить такую карту, но не заметить ни городов, ни деревень, ни волоков?

Главарь охраны задумался и, прихлопнув комара, буркнул:

— Странно конечно, и что это означает?

— Да просто проверяли нас на готовность сотрудничать. Выясняли, кем считать нас: врагами, друзьями или подозрительными людишками. Вот я и рассказал всё, что и без того им известно.

— Но что-то сильно подробно расспрашивали. И названия городков, и количество дней пути между ними в обе стороны, и чем торгуют, и даже примерную численность поселений вместе с детьми.

— Верно. Но есть ещё один интересный момент, — Ураз уселся поудобнее. — В первый день Остромир просто спросил откуда и куда мы ходили, а уже на следующий день появилась эта мелкая копия какой-то карты. Причём, покрывает она как раз заявленый маршрут. И точность её по краям такая же, как в центре.

— Ну, так ясно, что это просто часть большой карты. Вот только копию сняли очень быстро.

— Копию сняли давно. Сейчас просто вырезали нужный кусок. Уж слишком подробно прорисованы места за предалами нашего маршрута.

— Тогда ты прав, — согласился кормщик. — Но я не могу поверить, что у хозяев не нашлось золота на зубы. Здесь воняет большими деньгами. К тому же, городок слишком хорошо охраняется, хотя и не очень заметно. Тут населения-то едва ли две сотни человек набирается. Ну, может быть, чуть больше, если с младенцами считать. И при этом отбили два крупных нападения. Думаю, тогда их даже меньше было.

— Я тоже усомнился, но госпожа Наталья сказала, что не хочет трогать свои запасы. Однако, монет пришельцев никто не видел. С мастерами рассчитываются из того, что взяли с боя.

— И всё равно непонятна срочность продажи рюмок. Шаман этот ихний уже привык беззубым ходить.

— Взятка это нам, я считаю. Нужно сгонять одну ладью в Зяблики. Самостоятельный караван отправлять не хотят, так как опасаются нападения. Не любят там местных. А с нами в любом случае рассчитаются. Оставшиеся будут работать здесь на строительстве пристани и убежища для купцов с лесорубами. Ну, и на крепости кто-то поработает.

— Зачем ехать нужно?

— Свинец, медь, железо хотят. И соль всякую. Ещё уксус.

— А туда что везти?

— Дадут что-то. Но немного. Главное, отвезти нужно бургомистра с мальчишкой. Через пару дней обратно трогаться с ними же.

— Подсылы? Вляпаемся мы с ними за компанию.

— У нас будет свой товар на всякий случай. Скажем, что просто плату за перевоз взяли. Да так оно и есть.

—

* * *

Эпос

* * *

Купца интересовало многое. Что-то можно увидеть и даже потрогать самому, а о чём-то приходилось осторожно расспрашивать. Любопытно было узнать уже то, как и откуда прибыли вожди городка. Население отвечало охотно и внятно, но не всегда понятно. Типовой рассказ выглядел примерно следующим образом.

Утром холм взвыл дурным голосом, поднялся страшный ветер, а из него появились люди с животными. И было людей восемь. А на следующий день вновь завыл ветер на холме, и стало людей двенадцать. А потом двое из прибывших приехали в деревню на двухколёсной самодвижущей повозке и подружились с кривичами. И вместе все быстро построили на холме крепость, потому как пришельцы были так добры, что научили кривичей пользоваться удивительными инструментами.

Повозки эти Ураз видел своими глазам, как и езду на велосипеде. Так что сомневаться в этой части повествования не приходилось.

А потом пришли воины-викинги числом шестьдесят и напали на деревню. Но кривичи заметили их вовремя и отступили на болото вместе со скотом. Тогда озлились враги сильно, пограбили деревню, а дома пожгли. После этого пошли враги на холм, но сразу были обстреляны и отступили, потеряв несколько воинов. Защитники же крепости были так добры, что не стали убивать всех, надеясь, что нападающие одумаются. Только викинги не одумались, а стали делать лестницы и большие деревянные щиты. И когда приготовили их, то построились и побежали к стенам. И сразу стали умирать от выстрелов, потому что щиты не спасали от пуль. И многие из нападавших были ранены или убиты не добравшись до стен. И кривичи в этот момент напали на викингов, помогая союзникам. И были некоторые кривичи ранены, но сумели убить несколько врагов. Нападающие уже бросились на стены, и один воин швырнул топор в Юрия, который оружие поймал, но по доброте своей не стал бросать его обратно, а просто положил рядом. Всё войско викингов полегло так и не сумев прорваться в крепость. И были защитники крепости столь добры, что одного викинга — Фарлофа убивать не стали, а излечили от ран как и пострадавших кривичей.

Ну, то, что вылечили союзников — понятно. Но почему викинга в живых оставили? Или почему оставили только одного? И оружие, видно, очень хорошее у пришельцев.

Потом пошли кривичи искать лодку викингов, потому что те всегда перемещаются по воде. С ними же пошли Настя и Дима. И шли они так два дня. А потом напали на лодку, сначала обстреляв её. Но были все так добры, что убили только викингов, а две их пленницы остались даже не ранены, хотя один воин кривичей был убит копьём. И были Дима с Настей так добры, что лодку отдали кривичам, а пленницам дали одежду, кров и пищу. Фарлофу же назначили выкуп малый.

С викингом теперь понятно — нужно было узнать где драккар находится и кто есть на борту.

А потом в крепость стали приходить кривичи из других поселений и всех добрые пришельцы принимали. И крепость сильно укрепили ежами. И вдруг появились злые венгры на конях и со скотом. А пришли они потому, что увидели на холме ветряк, который даёт силу разным машинам и волшебной ограде для скота.

Ну, правильно, ветряк трудно не заметить. Зачем он нужен, непонятно, а ограда из проволоки и вправду похожа на волшебную. Говорят, что все гости проверяют её на себе. И никто такого раньше не видел. И даже не слышал ни о чём подобном.

И тогда кривичи спрятались в крепости вместе с пришельцами. А Фарлофу Дима по доброте своей выдал оружие и броню, поставив одного оборонять северную стену. И венгры начали скакать на лошадях вокруг стены и обстреливать защитников, ранив некоторых кривичей. А со стен тоже пускали стрелы, подстрелив нескольких воинов и лошадей. Но всадников было много и стреляли они хорошо. Тогда Роман выстрелил из пушки, убив сразу нескольких врагов. А Юра выстрелил из другой пушки, тоже кого-то убив. Но не испугались конники, а стали стрелять ещё злее из своих луков. И тогда из пушки выстрелил кривич Тихомир, которого Дима взял на работу оружейником. Но и это не помогло отбить атаку. Тогда разрешил Дима стрелять из карабина, но по доброте своей позволил это только Насте. Та выстрелила десять раз из карабина. И сделала это быстрее, чем можно досчитать до десяти. И умерло десять всадников. А остальные тогда испугались смертельного грома и отступили.

"Похоже, стрельба из такого оружия стоит недёшево", — отметил про себя купец.

Когда же отступили враги, кривичи с пришельцами стали грабить трупы, а раненых взяли в плен. Пленных Фёдор вылечил, а налётчики оплатили виру за обиды скотом и серебром, потому как Наташа сильно ругалась из-за потравы. Роман же, по своей доброте, отвёз кочевникам воды и даже сделал водокачку, чтобы не страдали больше венгры от жажды и могли не торопясь готовиться к битве, если пожелают прийти ещё раз. А сейчас той водокачкой пользуются наши пастухи. И кочевники тоже пользовались, когда приезжали забрать раненых. Дима же был настолько добр, что поделился добычей с кривичами. Фарлофу же не только заплатил за службу, но и простил половину долга. А ещё всех накормили котлетами из конины.

Колонка и впрямь была хороша. Интересно, как она работает? И нужно бы попробовать этих котлет.... Ни один рассказчик не забыл их упомянуть.

А потом Фарлоф провинился, нагрубил Диме и даже схватился за нож, но господин ударил его кулаком, и упал викинг. А Наташа перерезала пленнику горло, потому что злой был этот викинг, а Фёдору пришлось лечить избитых кривичей.

Похоже, что судят и наказывают здесь быстро.

А пришли эти люди из далёкого востока, потому что есть среди них женщина с двумя детьми, у которой лицо плоское, а глаза узкие. И она-то совсем не добрая. Поэтому бьёт провинившихся женщин вместо Наташи. И совсем она не такая, как остальные. И не живёт с остальными пришельцами в доме. Зато есть у неё два любовника из кривичей, замуж за которых она идти не хочет.

Потом пришёл отряд воинов с Днепра. Городок их зовётся Зяблики. И есть у них жадный князь. А Дима сильно потом ругался, потому что вовремя этот отряд никто не увидел, и тревогу подняли поздно. Но нападать на крепость в этот раз никто не стал. И часть воинов Роман пропустил в крепость, предупредив, чтобы никого не пугали. И сказал он им, что если будут они грубыми, то может Настя испугаться, а тогда всех их убьёт.

Поклониться данью Дима отказался и запретил это делать Остромиру. И воины уехали сильно недовольными. Наверно, будет с ними война.

—

* * *

Перепись населения

* * *

Перепись Мария и Екатерина проводили лично, взяв переводчика в помощь — из местных жителей такое дело никому доверить было нельзя. Записывали в каком доме или землянке сколько человек живёт. Имя, пол, возраст, жалобы на здоровье. Записывали также владение языками, образование, профессию, место рождения.

Сначала хотели опросить местных и на предмет умерших за последние пять лет, но оказалось, что люди путаются в годах, и от этой идеи пока отказались. Записали лишь тех, кто умер с момента их прибытия. Это были убитые да один новорожденный младенец.

Оказалось, что за время пребывания гостей из будущего здесь, в деревне родились трое малышей. Причём один из них родился мёртвым, а другой умер через неделю после рождения. А они, пока жили отдельно, на холме, сумели это всё пропустить. Сейчас же беременными ходили Алма и ещё четыре женщины.

Многие жители не смогли точно назвать возраст, да и никто из соседей не вспомнил. Записали приблизительно.

— Ничего, — сказала Мария. — Теперь каждого новорождённого будем записывать, с датой рождения. Конечно, к следующей переписи желательно научить кого-нибудь писать, чтоб самим уже тут не ходить по домам.

В деревне насчитывалось много маленьких детей, а вот стариков либо не было совсем, либо было очень мало. Предположительно самым старым человеком оказалась женщина приблизительно пятидесяти пяти лет. На вид переписчицы дали бы ей лет восемьдесят, но опросы населения и сопоставление данных людей разных возрастов показывали, что ей никак не может быть быть больше пятидесяти пяти. Когда женщины перечитывали и анализировали свои резулитаты, они аж расплакались — жалко было умерших малышей, да и осознали, что сами вряд ли доживут до глубокой старости. Екатерина даже поделилась своими переживаниями с мужем, но он сказал, что уж их-то дети, даст бог, в младенчестве не умрут, а сами они протянут столько, сколько придётся, если только кто-нибудь не убьёт раньше.

Тяжело больных в деревне не оказалось. Читать и писать умел только Меркул, да и то какими-то крестиками, палочками и точками. На будущее шаман посоветовал фиксировать родовую принадлежность и отношение к воинской службе, поскольку от этого зависел размер ополчения, которое формируется не только в городе, но и в окрестных поселениях.

— Глава 12 (15 август 801)

—

* * *

Гонцы от Миски

* * *

Двух пацанов, что с остервенением размахивали какими-то ветками над головами, пока скакали к пастухам, приняли как родных. То, что по Десне идёт византийский купец Мокий на четырёх ладьях, радовало само по себе. Но Екатерина отметила также, что венгры не только свободно пропустили гостей, хоть и не без выгоды для себя, но и предупредили крепость. Пребывая в хорошем настроении, женщина сама накормила гонцов, правда, велев их сначала отмыть.

Ветками размахивать вместо белого флага, как выяснилось, велел вождь, чтобы мальчишек не пристрелили впопыхах. Те приняли предупреждение всерьёз, так как Настину стрельбу в стойбище обсуждали активно и долго. Забывается такой урок не сразу.

— Что-нибудь ещё Миска передавал? — допрашивала Катя пацанят.

— Велел передать, что подойдёт, когда урожай будет собран. Пришлёт ещё гонца.

Перед отъездом хлопцев снабдили мукой, мёдом и горстью конфет. Кроме того, выдали по монете.

Отправив венгров домой, Заяц с Юрой занялись выбором места под стоянку купцов, прибывающих с юга. По уму, стоило поставить гостевую избушку, но в первую очередь — дополнительную камеру слежения.

—

* * *

Конокрады

* * *

Налёт на пастухов случился ночью. Двоих мальчишек убили, но третий успел разогнать коней и добрался до крепости. Погоню, выступившую к утру, возглавил Хлыст, потому как знал местность. С ним ушла вся профессиональная рать, кроме Зайца, которого Дмитрий не отпустил — следовало особенно внимательно присмотреть за купцами и обороной, ведь налёт мог быть просто отвлекающим манёвром. Кроме того, отряд усилили двумя иррегулярными бойцами из местных кривичей и четырьмя подростками как службой тыла. Мальчишки рулили верховым обозом, а при случае их можно было использовать как гонцов. Напросился в экспедицию и Роман. Тракторист часто работал недалеко от пастухов, и хлопцы нередко помогали ему, подбрасывая свежую воду, дикие ягоды или как-то иначе.

— Убивать то зачем было десятилетних мальцов? — не мог понять бессменный механизатор.

— Спешили. А то, конечно, повязали бы и продали, — пояснил Заяц.

— Я тоже еду, — сообщил Юра. — Возьму с собой один вертолёт. Нужно проверить в реальном деле.

Население Крикунов волновалось, ведь уже два трупа есть, а могут появиться и другие.

— Удалось хоть что-то установить о нападавших? — поинтересовался Дмитрий. — Второй раз уже лажаемся. Дождёмся, что однажды ночью всех вырежут.

— Восемь мужчин, — доложил Заяц. — Все пешие. Табун пока гонят на юго-восток.

— Владимирских жеребят сколько угнали? — это уже Наталья проявила интерес.

— Похоже, восемь. И шесть степных лошадок. Так что теперь двигаются верхом.

— Догоним?

— Должны, ведь конокрады уже устали и двигаются без седла. Но, боюсь, что могут загнать молодняк. На это сил хватит.

— Из наших кто-то может быть причастен к нападению?

— Сомнительно, — отозвался старый волхв. — Убивали пацанов без разбора, а среди пастухов мог быть кто угодно.

— Уже легче. Тогда за стенами работы вести с осторожностью, а скот весь пока держим в крепости! — подвёл итог начинающий монарх.

Отряд, неторопливо двигаясь, всё же догонял бандитов, которые уходили вдоль ручья, сформировавшегося из ключа южнее крепости. Жеребята уставали, да и взрослые лошади требовали пищи. Преследователи же ночевали дома, а не в засаде, с собой взяли консервы и овёс для транспорта. Боевое ядро обвешалось накомарниками, а вот на обозников этого чуда не хватило, что, впрочем, никого, кроме страдальцев, не волновало. Улада попыталась было ныть:

— Можно хотя бы забрало пока поднять?

Но Анастасия на жалобы не велась:

— Разрешаю снять только накомарник.

Когда же Хлыст сообщил, что лошади налётчиков, судя по следам, теряют силы, а потому вскоре возможна засада, то даже оруженосец жаловаться перестала.

Когда стемнело, преследователи разделились. Часть отряда с обозом остановилась на отдых, а Роман и Анастасия с оруженосцем, перекусив, двинулись потихоньку дальше. В усиление взяли одного из местных ополченцев и пацанёнка как связного. Роман с Настей нацепили инфракрасные очки, а Улада пользовалась прицелом. Лошади не шумели, пережевывая овёс в торбах. Собственно, взятый с собой корм и давал преимущество в гонке.

Через два часа Улада остановила погоню:

— Что-то вижу. И нас слышно.

Время сказало своё слово. Хоть как-то появилась возможность общаться без посредников.

— Один боец в засаде левее тропы. Метров сто до него. Остальных не видно, — донесла обстановку до Романа Анастасия, у которой на винтовке так же был инфракрасный прицел.

— Я иду первым. Темно, так что без очков он со мной не справится, — решил гигант, имея ввиду прибор ночного видения. — Но ты присматривай, на всякий случай! Увидишь лук или арбалет — мочи сразу! Помнишь, что нам кого-то для допроса захватить нужно?

— Учту. Улада, по сторонам смотри!

Бандюган, как позже выяснилось, отошёл от охраняемого лагеря метров на двести и сам атаковал погоню. Молча. Вероятно, тревогу он подымать не стал, полагая, что в темноте легко справится сам, так как не слышал большого отряда. Его и не было, этого отряда. Было три пешехода. Роман отбил копьё татя и тут же ткнул лезвием алебарды в печень. Раздавшийся на весь лес визг пришлось прервать таким же ударом в горло.

— Очки неудобные — скрывают расстояние. Побоялся лохануться, — оправдывался тракторист перед Настей. — Мы же в них только бегали, а драться не пробовали.

— Ладно, не парься! Там их ещё много. Вот только торопиться не нужно — теперь нас уже все ждут.

Ещё два разбойничка, причём один — с арбалетом, были обнаружены на краю поляны, в центре которой сгрудились остальные конокрады. Расстроенный тракторист вновь не стал ждать девчачьей поддержки и, сгорбившись, ринулся на ближайшую пару один. Арбалетчик даже выстрелить успел, но попал в щит, которым Роман прикрыться не забыл, опасаясь за собственные конечности. Бронежилет, шлем и шейная накладка закрывали жизненно важные места на теле неплохо, но жаль было и не столь ценных частей. Были ещё, правда, самодельные рукавицы, отделанные железом. Вот этим-то изделием тракторист арбалетчику по зубам и стукнул, не выпуская трубу из рук. Мужчинка был на полторы головы ниже Романа и, соответственно, легче, а потому упал. И зря начинающий гоплит не бил щитом, раскрыв правый бок. Эта небрежность привела к тому, что напарник стрелка успел дважды ткнуть гиганта копьём в туловище. Это несмотря на три пули в боку, которые выпустила Улада из пневматической винтовки. Прыть свою копейщик, однако, утратил. А когда Роман сумел отодвинуть копьё в сторону и пнуть вражину по голени, шум побудил конокрадов с полянки разбегаться. Улада перенесла огонь на тех из них, что пытались воспользоваться лошадьми. В это время Роман наступил на копьё, от которого чуть было не пострадал, и хорошенько ткнул владельца инструмента тупым концом алебарды в солнечное сплетение. Арбалетчик решил, что момент удачный и, не вставая, достал кинжал. Настю страдалец увидел только когда получил пулю в запястье, но сразу всё понял и ножик выпустил.

Пока мужчина вязал первую пару пленников, Улада сменила обойму и, заряжая пустую, доложила, что на поляне лежит один человек, но, похоже, живой. Подошедший ополченец сам ещё раз обшарил пленников, изъяв некоторые полезности, но оружия не нашёл. Вручил мальчишке трофейное копьё, велев присматривать за конокрадами. Сам же отошёл чуть в сторону. Роман пока сходил посмотреть на человека, что лежал на полянке. Тот был связан и относительно цел. Развязывать его пока не стали, хотя был он явно кривичем, которого бандиты захватили и использовали в качестве проводника. Ну, насколько удалось понять. Окончательное разбирательство пока отложили.

— Будем утра ждать или сейчас двинемся остальных ловить? — поинтересовалась Настя у Романа.

— Попробуем ночью сделать что успеем. Беглецы устали не меньше нашего, да и ранены.

И действительно, ещё парочку беглецов за час повязали. С ними вернулись в лагерь подремать и дождаться каравана, так как начинало светать. Более приборы ночного видения преимуществ не сулили. Теперь оставалось надеяться на местных следопытов.

— Лошадей вернули, так может быть плюнуть на оставшихся зеков? — предложила Настя.

— Нельзя, — с ходу отверг идею механизатор.

Пока авангард отдыхал после ночной работы, Хлыст сумел разыскать остальных беглецов. Двое были подранены и сразу сдались, а вот третий не пострадал. Этот последний забрёл в болото, куда преследователи сунуться не решились. Не потому, что болота испугались, а опасаясь подставиться на открытом месте. Юра поднял, наконец, вертолёт, без особой, впрочем, надежды. Нервы затаившегося бандита, однако, не выдержали, и он попытался сбить механизм с помощью арбалета. Конокрад засел на островке в двухстах метрах от берега, спрятавшись за деревом и корягой, которую подтащил к убежищу специально. Стрелой его было не взять, но электрик предложил простое решение:

— Из карабина могу снять одним выстрелом, но лучше Настю дождаться.

— Ты же говорил, что патроны нужно беречь? — удивился командир экспедиции.

— Я и не отказываюсь. Но люди важнее.

В общем, сделали плотик, который защищал ноги от стрел. На него водрузили железные щиты, закрывающие надводную часть корпуса атакующих. На штурм Хлыст пошел сам, усиленный Уладой. Вернее, мужчина толкал сооружение вперёд, а девушка брела рядом с винтовкой. Преступнику хватило одного ранения в руку, чтобы прекратить сопротивление.

—

* * *

Купцы

* * *

Ураз с Мокием, византийским купцом, торчали на крепостной стене, поскольку разрешение на пребывание здесь было дано, а обзор был хороший. На башни, без сопровождения, правда, не пускали, но обзорную экскурсию провели. Византиец предложил золотую монету за демонстрацию выстрела из любой пушки, но успеха не добился.

— Как думаешь, выстрел стоит так дорого или просто есть нехватка в чём-то? — поинтересовался он мнением коллеги.

— Полагаю, и то, и другое. Обсуждали при мне как-то свои проблемы, так я понял, что какие-то вещества нужны. Запас небольшой есть и его надеются пополнить чем-то самодельным, однако, качеством будет заметно хуже имеющегося.

— Так на золото можно какие-то компоненты закупить.

— Можно, но золото у них и так есть. Просто тратить не хотят. Видно, не к спеху. И вообще не любят тратить то, что привезли с собой.

— Гвозди, однако, в иглы для тебя перегоняют. И великолепные гвозди. Я таких и не видел никогда.

— Ну, гвозди-то они сделать точно сумеют, хотя, опять же, не того качества. Пока вообще без них стараются обойтись. И мне-то иглы уже по цене серебра достаются.

— И что? Такие гвозди и в нынешнем виде недёшевы.

— Да. Но кому продать-то? Подозреваю, что вообще получил последнюю партию из такого металла. Дальше хотят местное железо использовать.

— И для себя?

— Маша сказала, что у самих есть настоящие. И даже показала несколько штук.

— Действительно лучше, чем те, что тебе делают?

Ураз на минуту задумался, разглядывая собирающиеся в тучу облака:

— Я готов был дать золото по весу, но Наталья отказала. Да ты сам попроси показать! Эти мало что скрывают, а в ценах и вообще плохо ориентируются. Теплицы их видел?

— Видел, — вздохнул Мокий. — Любую можно на небольшую виллу в столице обменять. Приедешь ещё?

— Осенью заеду. Взял здесь немного муки. Вот за ней и приеду, если спрос будет.

— Будет, — усмехнулся представитель Константинополя. — Даже с каменной крошкой за десятую часть редко мелют. И что за сила такая крутит механизм? Ничего подобного раньше не видел. Это электричество здесь используется повсюду. И этот ровный свет.... Даже страшно было с непривычки.

— Я уже говорил с Юрой. Если что-то и сможет такое продавать, то не скоро. Меркул вон с помощником и допрос конокрадов с электричеством проводил. И сейчас с бандитами нет проблем, хотя никто их не держит. Ошейники только таскают. Говорит — для собак предназначены. Я на себе пробовал — чудо как хороши!

Действительно, у Юры нашлось двадцать ошейников, которые были доработаны так, что при ослаблении сигнала от базовой станции выдавали звуковой сигнал, а чуть позже и били током. В общем-то, понятно было, что преступники появятся в любом случае. И что-то с ними делать будет нужно. Впрочем, этих поначалу хотели просто убить, но после допроса.

— Обязательно нужно выяснить, не помогал ли татям кто из местных, — бурчал Меркул.

Дмитрий тогда весь сморщился — применение пыток он не одобрял. Но, подумав, согласие дал:

— Только в присутствии Фёдора. И никакого членовредительства.

На что врач сразу заметил:

— Я могу дать квалифицированную рекомендацию только по сохранности зубов. Кляп или хотя бы верёвка во рту поможет.

— Ну, пусть так! Ты, однако, присматривай! И вот ещё что, проводника, которого бандиты захватили, не мордовать! Допросим без физических мер воздействия и отпустим.

Столь либеральный подход оставлял подневольного проводника конокрадов совершенно безнаказанным, что совершенно не понравилось ни волхвам, ни Юре. Уж пару раз по морде съездить бы следовало. Но спорить не стали. Молодой служитель культа к тому же рвался опробовать на пленниках электрошокер, ведь на себе действие прибора он испытал сразу же, как только услышал об эффекте от старшего коллеги.

Византиец решил сменить тему:

— И всех, ведь, раненых вылечили. Ну, кроме того, что три пули в бок получил. И дырки-то маленькие, говорят. Но вот всё равно умер.

— Умер, — согласился Ураз. — Теперь его скелет в больнице стоит.

— Странные здесь хозяева какие-то. Сначала хотели убить, но пожалели.

— Никого не жалели. На них что-то проверяют. Маша с Настей постоянно чем-то раскрашивают бандитов. И кровь им вливали Катину. И кормят чем-то особым иногда. И этот, кстати, который умер, он Катиного мужа копьём ткнул.

Ну, в общем-то, верно всё. Когда выяснилось, что городок не протекает, а бандиты раньше работали где-то на северо-востоке, Дмитрий посчитал, что жить им незачем. Правда, Меркул тут же предложил новый высоконаучный способ казни — влить неподходящую кровь. Заодно и проверить опытом сведения от Фёдора, которого очень уважал. Ну, а кому-то из преступников организовать просто заражение крови. Молодой волхв идею даже развил:

— И хорошо бы ещё работу внутренних органов посмотреть.

Парня впечатлили рассказы Натальи об исследованиях на желудках коров.

— Нет, — категорически загундел Дмитрий. — Всё это сильно Освенцим напоминает.

В общем, дело закончилось тем, что рядовых бандитов приговорили к каторжным работам, но с использованием в качестве морских свинок. При этом эксперименты, не оставляющие хороших шансов выжить, запрещены. Если выживут, то при хорошем поведении получают свободу. Желающим предложили в качестве альтернативы смертную казнь, но никто из осуждённых её не выбрал. Родители погибших пастухов выступали вообще за казнь безо всяких альтернатив. Дмитрий, как заправский политик, выразил понимание их позиции, но пытался давить, что эксперименты и каторга будут в интересах всего племени, в том числе других детей этих же родителей. Кое-как сошлись на увеличении срока и обещании, что часть медицинских экспериментов будут болезненными, а работа не только полезной, но и очень тяжёлой. Иногда и опасной. Всё-таки один из отцов мальчиков так и остался недоволен. Меркул пригрозил несогласному, что в случае самосуда, выбьет тому оставшиеся зубы.

В итоге, главарю дали три года, рядовым бандитам по два. Одному из конокрадов влили немного Катиной крови, но не с целью убить. Просто Фёдор счёл, что это может слегка усилить иммунные возможности аборигена. Вот и проверили. Теперь спортсменки на зеках же тестировали самодельную косметику.

Мокий задумался. Кое-что оказалось для него новостью.

— Поэтому и не вылечили? — спросил купец, имея ввиду конокрада, который ранил Романа.

— Возможно. Женщины эти выглядят мирно и терпят долго. А потом Наташа, молча, горло викингу режет. Анастасия — вообще какой-то боевой демон. На ней за одно лето уже штук тридцать мертвяков числится. Маша тоже несколько человек застрелила. Эта любвеобильная плосколицая азиатка.... Да ни у кого сомнений нет, что ножик свой в ход пустит не задумываясь. О мужчинах и говорить нечего.

— Этот живодёр — Меркул, вроде бы уютно себя чувствует....

— Так и викинг не жаловался. А потом провинился, — Ураз зашевелился, устраиваясь поудобнее. — Кажется началось. Давай посмотрим!

Шоу с наружной части стены привлекло к себе множество взглядов. Маша почему-то решила, что её недостаточно ценят и взялась продемонстрировать сколь легко можно уничтожить защитников крепости. По её заказу были сделаны огромные ходули, для изготовления которых Гордею пришлось притащить с деревенского сеновала на болоте хорошо просушенные палки. Часок потренировавшись на ровном месте, мадам обрядилась в броню и, прихватив арбалет, двинулась штурмовать забор. Нужно было не просто шагать на ходулях вверх по склону, но и переползать те деревянные городушки вокруг крепости, что мешали подойти коннице. Падение с восьмиметровой высоты на торчащие брёвна практически гарантировали перелом костей, но гимнастку такая перспектива не напугала. Перешагнуть ежи не получалось, поэтому приходилось, балансируя на одном шесте, второй перетаскивать просто руками. Навык, однако, позволил женщине справиться с трудностями, а метрах в семи от стены спортсменка сумела взвести арбалет и даже поразила мишень, после чего перешла на стену.

— Маша, ну, ты вспомни как моряки бежали с лестницами! Они тоже от стрел почти не страдали, хотя броня была похуже твоей, — пыталась что-то объяснить подруге Настя. — Ведь будь колонна воинов чуть длиннее и у нас просто не хватило бы времени на перезарядку оружия. Они и так-то почти успели. Придумай что-то получше!

Шоу закончилось, и купцы отпустили брёвна крепостной стены в которые до того впились пальцами до судорог.

— Как-то всё здесь неправильно, — заметил Ураз. — Вот зачем было так рисковать?

— Что неправильного-то? Знать любит такие развлечения.

— Мужчины, — не согласился булгарин. — Женщины только смотрят, а не скачут голыми по брёвнам.

— Ты зря придираешься. Когда-то в Спарте все женщины занимались атлетикой. Кстати, танцевали абсолютно голыми. И дикари южнее Египта так же не одеваются — жарко.

— Эти явно не из жаркой страны, — огрызнулся Ураз.

— Согласен. Но вот та плосколицая Ману совсем не похожа на остальных, как и её дети, а одевается так же. Видимо, действительно прибыли из одного места.

— Ты ошибаешься. Ману не понимает языка прочих пришельцев. И одежда у неё не своя.

— Это верно. Значит, их земли находятся очень далеко на востоке, но недалеко друг от друга. Обычаи схожи в чём-то. Впрочем, если греческая культура им близка, то я имею хорошие шансы стать здесь своим.

— Это где ты здесь обнаружил греческую культуру? К тому же, сели они почти на земле Каганата, хотя узнали об этом только от меня. И волхвы языческие здесь в почёте, а христианских я что-то не видел.

— Всё так, почтеннейший Ураз, но сами пришельцы — христиане. И православные, к тому же. Все православные тяготеют к Константинополю, ибо только там находится наш духовный центр.

— Глупец ты торопливый, Мокий, хотя и нравишься мне. В Каганате есть православные и они чем-то похожи на тебя, но таких как здесь я не видел. Роман и три женщины считают себя верующими, но никто не видел, чтобы они хотя бы раз перекрестились. Нет ни церкви, ни икон. А на Маше так и креста нет. Не веруют они ни во что.

— Язычники, вроде тебя?

— Ты плохо слышишь? Я разговаривал с Юрой — они не только в богов не веруют, но и ни во что мистическое.

— Не бывает таких людей.

— Я тоже так думал, — сообщил булгарин. — Ошибался.... На заданный вопрос они или отвечают, не прибегая к мистике, или молчат, ссылаясь на секретность. Иногда говорят, что не знают ответа. Ты не разоришься торчать здесь?

— Нет. Две ладьи уйдут в Киев за металлом. Дмитрий обещал перегнать его на проволоку. Меня больше железо интересует, но медь с бронзой тоже привезём.

— Ну, правильно. Иголки и сами сделать сможете из готовой-то проволоки.

— Моё дело продать. На кольчуги проволока тоже не помешает. И я видел здесь замечательные стальные тросы. К сожалению, их не продают. И не продают те, что из искуственной нити. Возможно, врут, что искусственный материал, — Мокий поморщился. — Всё здесь неправильно. Что взял-то, кроме стаканов с иголками?

— По мелочи. Я же вернусь ещё до зимы. Водки взял, конечно. Немного лака. Он так себе, но гораздо дешевле твоего.

— А что привезёшь?

— Земляное масло просили, но предупредили, что постоянно у меня его брать не станут, так как хотят получать с одного месторождения. Видимо, будут покупать у иранцев или арабов.

— Арабам сюда путь закрыт — война.

— Ну, какой-то купец всегда прорвётся. Дмитрий же о войне ничего почти не знает. То есть, слышал о войне с Халифатом, но где конкретно и как она идёт — не знает. Он только от меня узнал, что сидит на границе с Каганатом.

— Это правда. Он сильно удивился, что Византия с Каганатом союзники. Однако, узнав, что военные машины вы у нас получаете, захотел купить стреломёт. Один. Для изучения возможностей. Я сказал, что такими вещами торговать не могу.

— Правда не можешь?

— Да. Такие поставки тщательно контролируются. Кстати, о чём это вы так долго с Машей и Дмитрием говорили вчера?

Ураз замялся, но ответил честно:

— Купил два плаща. Их Маша делает.

— Сама?

— Бабы под её руководством.

— Хорошие плащи?

— Так себе.... Грубые и некрасивые.

— Сильно дешевые?

— Не сильно. И вообще сначала не хотели продавать. Просто Дима сказал, что такой дряни им пока не нужно, вот я и удостоился.

— То есть, они для себя делали, но неудачно? А ты-то зачем брал?

— Делали, как я понял, для пленных бандитов. Позже и для дружины будут шить. А я взял потому, что не протекают.

— Кожаные плащи, что ли?

— Ткань из конопли, — уточнил Булгарин. — Но пропитана чем-то.

Дмитрий вообще-то хотел получить брезент, который ещё и прорезинить нужно было. Но если сок корней одуванчика вполне успешно сошёл за каучуконос, то сам брезент пока не получался. Да и не ждали столь быстрого результата, поскольку заранее знали, что пряжа нужна смесовая с использованием не только конопли, но и льна. Женщины были заняты на полевых работах, а поэтому экспериментировали с тем, что получали на двух электропрялках. Понятно, что ровной нити так не сделать. Бандитам же требовалась роба, так как именно их использовали на самых грязных работах.

На какое-то время купцы замолкли, с интересом рассматривая, что делается внутри крепости. Внутренний двор первоначального забора было не видно, но сейчас работы строили всё больше южнее и восточнее оного. Электрик с Гордеем увлечённо наносили загадочную разметку.

— Что это Юра там делает интересно? — пробормотал Ураз, но рассчитывая на ответ.

— Будет к новым зданиям провод тянуть, вот и готовится. А медь на него мои суда привезут. По проводам поступает янтарная сила к их машинам и светильникам.

— Ты в этом сумел разобраться? — подивился булгарин технической продвинутости грека.

— Нет, конечно. Но Юра сказал, что делает именно так.

— И годится только медь?

— Любой металл. И не только он. Вода солёная, например, тоже годится, но я не понял как. А лучше всего подходит серебро, но дорого. И вообще, странно это всё. Они слишком богаты, чтобы столько знать и уметь.

— Согласен. Для знати они недостаточно спесивы. И воинов среди них оказывается нет.

— Не совсем так. Дмитрий и Роман утверждают, что несли у себя какую-то воинскую службу, но вроде не воевали. Обучались просто. Что-то вроде местного ополчения, только тренируют в армейском лагере. Настя с Машей были профессиональными атлетами, а Дмитрий вообще — инженером, — подтвердил византиец. — Я с ним боролся позавчера. Стыдно вспомнить.

— Радуйся, что удачно проиграл местному вождю. Тебе это ничего не стоит, а ему приятно.

— Сомневаюсь. Он был сильно раздосадован, что ничего не смог предъявить как атлет. В следующий раз нужно будет взять в охрану борца его роста. А в их стране наверное просто нет знати.

— Это как?

— Демократия и олигархия, — сообщил Мокий. — Хотя, нет, при демократии должны быть рабы, а здесь они под запретом. И формально у всех одинаковые права. Даже у женщин и бедноты. Только олигархия — там нет разницы, какие права есть у толпы. При демократии каждый несёт ответственность за общие решения, поэтому всегда есть ценз. Заметь, в городке все совершенно свободны, но никто даже пискнуть не смеет против верхушки. Внутри же круга высших друг друга совершенно не стесняются.

— Интересно, — навострил уши Ураз. — Это похоже на местных кривичей. Правда, у них привелегии вождей точно известны, а вот деление полномочий у пришельцев неизвестно. Крестьянин Роман и Юра пошли вместе с воином Анастасией ловить разбойников. Причём, командиром назначили Хлыста, который ничего приказать даже настиному оруженосцу не может.

— Зато остальным может. Знать вышла на охоту и потренироваться. Нудную заботу о самом походе просто свалили на местного. В случае войны делают наоборот — начальником ставят родовитого юнца, а в помощь ему дают опытного заместителя. Это правда, что у Юры есть летающая машина?

— Даже две, но я не видел.

—

* * *

Медицина

* * *

Меркул на весь городок сверкал золотыми челюстями, которые отчасти изготовил сам. Остромир тоже мечтал о таких протезах, но стоимость для него была неподъёмной. Впрочем, мужчина надеялся, что с ростом городка жалование вырастет в достаточной степени. Завидовал шаману и Ураз, который в принципе мог найти столько металла, но пока позволить себе такую роскошь не мог, да и Фёдор за работу просил немало. Мокий же так потратиться мог легко, но слегка опасался за оставшиеся зубы. Поэтому купец оплатил протез своему помощнику, правда, только на верхнюю челюсть. Теперь вот ждал результатов. И совсем не спешил, откровенно сообщив, что намерен посмотреть работу зерноуборочного комбайна.

В рамках тренировок по гражданской обороне дружина и население изучали методы оказания первой помощи, главным образом, способы перевязок и транспортировки пострадавших. Хотя, больше толку пока было от организационных мер. Так Роман запретил двум лесорубам даже близко подходить к бензопиле, обратив внимание на то, как они пользуются инструментом. Остромир получил указание запастись песком на зиму, чтобы никто не калечился на склонах холма и обледеневших тротуарах.

Мокию заказали привезти серы, которую предполагали использовать для получения кислоты. Хотели ещё и золы от водорослей получить, но купец от этого счастья отказался — слишком дорого обойдётся перевозка дешевого товара. А вот соды он притащить пообещал твёрдо.

—

* * *

Алма и Ива (дневник Анастасии)

* * *

Юра и Дима продолжают поддерживать близкие отношения с финнками. Очень интересно в какой разряд перейдут отношения Юры и Алмы после того, как у Алмы родится ребёнок от некоего "неизвестного солдата". Что-то непохоже, чтобы он собирался жениться. А если нет? Как она одна будет растить ребёнка — вообще не представляю. Животик-то постепенно увеличивается. У неё здесь из родных только Ива. И обе ленятся, что на зарядке, что на работе. Но на зарядку всё-таки ходят — Ману выталкивает. Я замечала, что упражнения показываешь — а делают еле-еле, вообще не стараются. Или во время пробежки — ладно, беременную освободили от бега. Но Ива тоже — начнёт бежать и почти сразу разворачивается, обратно идёт пешком. Так поступают почти все, но не все настолько сразу.Большинство хотя бы пару километров честно пытаются преодолеть.

Так вот, про работу. Сначала им дали немного отдохнуть после плена, потом Наташа задействовала на огородных работах. Но что-то ей не нравилось, я слышала, как она жаловалась Кате. Короче, вскоре надоело Наташе с финнками работать.

И что с ними делать? Тогда она предложила отправить их к Маше, на пошив курток. Официальный предлог — беременной Алме нельзя перегреваться на солнце. Но в помещении-то у нас тоже к вечеру нагревается, да ещё и духота стоит страшная. Просто Наташа устала с ними возиться, а Машу она терпеть не может и вот так попыталась хоть какую-то пакость ей сделать. Маша не хотела их брать, но все как один плечами жали "а куда их ещё девать?". Она говорит — ясно куда — к Ману, стрелы пусть делают. Ману отказаться не посмеет и сама придумает, как заставить.

Но стрелы делать сложнее, чем шить одежду, поэтому велели сначала отправить на куртки и если будет получаться — тогда уже и на стрелы. Так-то Наташа, наверное, права, но вот она забыла, что шить сложнее, чем работать в огороде. Мужчины вообще в такие дела не лезут — по женским работам Наташа главная. И то, что речь идёт об их любовницах — им плевать. Сами бы и содержали их тогда, из собственных средств! Почему мы-то все должны с ними возиться? Хотя средства пока всё равно общие, вот и требуется от всех хоть какой-то вклад в это самое "общее". Короче, хаос.

Пришлось Маше их взять. Первые куртки у сестёр получились кривые, да ещё по несколько раз перешивать пришлось. Эти куртки продали Уразу. Сейчас Ива и Алма работают дальше, над следующими изделиями.

В общем, ленивые они, эти финнки, но жалко мне их всё равно. Девушкам ведь неслабо от жизни досталось. Похищение, рабство, изнасилования. А им ещё и восемнадцати нет. Но так-то они сильно преобразились, если сравнивать с тем, какими я их помню на корабле. Можно считать, что их жизнь как-то наладилась.

Сейчас сёстры находятся под некоторым покровительством своих "высокопоставленных" любовничков, но надолго ли? Например, взять Диму, что ему мешает на Иве жениться? То, что она ленивая, наверная. А когда женится — будет сам за неё нести отвественность, заставлять. А ему некогда этим заниматься. Ну, и наконец, моя-то роль здесь какова? Если я ему не нравилась — зачем звал сюда? Снайпер был нужен? Как бы этот якобы свой снайпер его однажды не пристрелил, а то мысли такие иногда возникают.

— Глава 13 (05 сентябрь 801)

—

* * *

Налоги

* * *

Ожидая формально уборки урожая, Мокий не сильно скучал, так как пытался сунуть свой нос везде, где не опасался его лишиться. Постарался сам и заставил сотрудников перезнакомиться едва ли не со всем населением городка. Пытался понять хоть как-то структуру управления обществом и сильно интересовался законами.

— Больше всего меня злит то, что он прав, — гундел Дмитрий в больнице, где устроил небольшое собрание. — Должен висеть текст хоть какой-то. И печать нужно сделать.

— А есть, — порадовал вождя брат. — В смысле, штампы. У Фёдора с Натальей именные остались от клиники, а у меня тоже как у предпринимателя бывшего. И ещё у меня есть несколько красивых штампов без текста.

— У меня именной тоже есть. Но там же написано, что предприниматель....

— И что с того? Пока герб не придумали — пользуйся штампом без текста!

— Каким? Это же герб нужен.

— Есть у меня в наборе прямо готовый — пятиконечная звезда, а внутри серп и молот.

— СССР строить будем?

— Эта символика никем пока не занята. Легко воспроизвести самостоятельно. Шестиконечную звезду, конечно, проще воспроизвести, но вот свободна ли она, я не знаю. Можешь использовать сразу два штампа! Личный будет указывать, что от твоего имени, а этот серпастый пусть означает, что касается всех!

В конце концов на том и остановились. Новое государство получило герб. Взрослые пришельцы единогласно, исключая Ману, решили, что герб состоит из двух независимых знаков, каждый из которых может использоваться и отдельно, если возникнет надобность. При этом звезда должна быть красной, а серп с молотом — жёлтым.

Юристы — любители, Маша с Юрой, раскорячившись, выдали что-то годное к употреблению. Убить человека можно только для предотвращения преступления или при попытке к бегству. Право на рабовладение есть только у государства. Этого оказалось мало. Мокий просил место под склады и усадьбу в городских стенах, но неясность с налогами его пугала. В общем, купец всех достал, хотя был прав, конечно. Пришлось вывесить текст на русском и греческом.

Государственный налог на недвижимость выплачивается раз в году в размере двух процентов стоимости. Стоимость определяет казна, но владелец вправе с оценкой не согласиться и предложить свою. Казна, в таком случае, или соглашается, или выкупает имущество по заявленной собственником цене.

Местная власть вправе вводить свои законы, не противоречащие государственным, а в дальнейшем обязана эту непротиворечивость отслеживать. В том числе, могут вводиться местные налоги.

Взятки чиновникам запрещены в любом виде.

Услышавший всё это купец, глазки выпучил и поинтересовался:

— Размер налога можно оспорить?

— Нет, — пояснила Маша. — Можно уменьшить стоимость участка, если готов продать его по новой цене.

— А если согласен с оценкой, то отобрать не могут?

— Верно, но казна может повысить оценку до той, по которой готова купить.

— И если я всё равно согласен платить налог, то не заберут?

— На год можешь успокоиться. А там может быть очередная переоценка.

Остромир всё это слушал с не меньшим интересом. Интуиция подсказывала бургомистру, что его благополучие будет зависеть от размера городской казны. А слушать приходилось ещё и потому, что читать-то он не умел. Позже, воспользовавшись советами государственных вождей, бывший староста расписал и местную систему поборов, пока, правда, не наглея с их тяжестью.

На недвижимость также ввели налог в пользу города. Но существовала скидка, если участок признавался пожаробезопасным, то есть, строения все сделаны из негорючих материалов. Землянка в этом смысле была идеалом. Ввели местные штрафы за несимпатичный вид и мусор. Скотину дома держать воспретили, для чего появились общественные стайки ближе к стенам крепости. Высота строений, деревьев и расстояние до соседних участков так же ограничивались.

Появился платный склад для оружия чужаков, которые не имели разрешительной бирки. Теперь всякая там охрана караванов лишние железяки могла хранить либо самостоятельно за пределами города, оставив сторожей, либо сдать на хранение в муниципальный ломбард.

—

* * *

Туризм

* * *

Вернувшийся в Крикуны Ураз был неприятно удивлён обилием гостей, помимо сверкающего золотой челюстью Мокия. К тому же византиец провёл большую работу по сбору сведений. Действовал довольно грубо, пользуясь тем, что был тупо богаче и имел больше людей. Ну, то, что суда грека не простаивали и зарабатывали поставками из Киева да подвозом песка с гравием и крупным камнем, неожиданностью не было. В Киев тащили доски и проволоку, главным образом медную, так как с железной возни было больше, и Мокий стремился всю её увезти на родину. А вот ход со строительством усадьбы в черте города требовал свободных денег. При усадьбе два человека должны были остаться на зиму, то есть, стать местными жителями, автоматически получив право на оружие. Правда, Заяц не забыл напомнить купцу, что местные должны проходить военную подготовку, в том числе, зарядку по утрам. Усадьба затевалась со складами и лавкой, а столь большой объём работ потребовал людей. В отличие от Ураза, грек стремился пристроить своих людей не на лесоповал, а внутрь крепости, надеясь собрать как можно больше важных сведений.

Самому Уразу пришлось встать лагерем в шатрах, так как капитальные помещения были заняты. Восточнее крепости обосновались купец с севера, северо-востока и восемь воинов делегации какого-то князя с востока. Вот этих последних молодой коллега Меркула предложил закопать на обратном пути, как только они отойдут хотя бы на день. Дмитрий затею не одобрил, тем более что Екатерина сочла четверых из них перспективными для вербовки. У вождя же ихнего сил для самостоятельного нападения было мало.

Рядом с лагерем византийцев встал купец из Киева, который тоже никуда не спешил и даже собирался прикупить немного семян, которые Наталья пообещала, хотя и очень дорого. От этого гостя Катя узнала, что Киев ныне входит в Хазарский Каганат, как пограничный город. В этом лагере ныне потреблялась почти вся производимая Фёдором водка и даже появился какой-то сарай с функционалом корчмы. В результате, некоторые женщины бросили работу на огороде и подались туда за лёгким заработком. Фёдор воспринял всё это как новый источник заразы для местного населения и предложил лицензировать как общепит, так и бордели.

— Ну, ладно сам шинок — чистоту соблюдать можно заставить, а где им презервативы брать? — поинтересовалась жена.

— С этим плохо, — согласился врач. — Но что-то нужно придумать.

— Замуж всех выдай!

— Так новые девки-то появятся. Был бы спрос....

Но постановление, обязывающее кормить клиентов из отдельной и чистой посуды, появилось.

Пришлось заняться проектом городской тюрьмы. Двое гребцов, напившись, плохо себя вели, а на замечание от местной милиции отреагировали тем, что полезли в драку. Были избиты. Случайно узнавший о происшествии Роман расстроился и, прихватив с собой всё тех же милиционеров, арестовал дебоширов. Дмитрий сам факт хулиганства простил, но возмутился сопротивлению властям. Поскольку штраф платить за сотрудников киевский купец не стал, им назначили двое суток административного ареста. Вот тут и выяснилось, что нет помещения. Вернее, есть, но занятое душегубами, осуждёнными на большие сроки. Совать гребцов к разбойникам не стали, поселив в палатке. А что делать зимой?

—

* * *

Бизнес (дневник Анастасии)

* * *

Ох уж эти заседания, на которых мы обсуждаем всякую политику и хозяйственные вопросы. Ну, бубубу, бубубу — скука смертная, по-другому не назовёшь. А не участвовать нельзя. А если не участвовать — внимание — лишат места в палате! О как! А оно только для того и нужно, чтобы в этих заседаниях участвовать, больше ни для чего. Однажды я-таки не выдержу и лишусь этого места. Но сегодня меня назначили секретарём, придётся вникать и записывать. То есть можно и не вникать, главное записывать.

Сначала обсуждали работу зерноуборочного комбайна. Кстати, смотреть работу этого комбайна собралось человек четыреста, в том числе с полсотни венгров во главе с Миской. Затем кривичи что-то праздновали, да так, что крепость пришлось фактически закрыть для посетителей, поскольку защитников у неё почти не оставалось. Так как торжества считались сельскохозяйственными, Роман с Натальей приняли участие. Агроном — слегка, а тракторист — чуть ли не до потери пульса. Затем сразу стало легче — гости вспомнили о делах и расползлись.

Потом Наталья выступила: "Строительство городка потребовало много рабочей силы. Где возможно, задействовали простаивающий персонал караванщиков, что стоило недёшево. Пришлось продать часть бижутерии. Это не страшно, ведь и не рассчитывали сразу на самоокупаемость выйти. Из сделанного здесь пока продаём только швейные иголки, проволоку, доски, водку и сахар. Всё это в очень небольших количествах. К тому же, заказали везти металлы, краску, серу, соду, графит, немного вина и сухофрукты. Мокий вот сухой лес привёз себе на строительство и нам заодно продал на поделки. Отходы химических и металлургических производств купцов попросили привезти на пробу. Рыбий жир зимой обещали доставить в качестве витамина D. Костный уголь начнут весной подвозить. Очень удачно работает наша мукомолка — никто рядом такого качества не предлагает, а цена та же. Однако доходной частью следует заняться плотнее".

Екатерина: "Нужен отель приличный. Если в нём будет ресторан с электрическим освещением, кинозал с большим телевизором и мороженое, то в летний сезон всегда хорошие деньги подымем. Только это опять расходы, потому как строить нужно из хорошего сухого дерева. И мебель нужна.

Идею приняли к исполнению, но доход обещал пойти только с весны. Катя знала, что девяносто процентов пойдёт с такого дела в общую казну, но привлекало отсутствие конкурентов, ведь больше никто не сможет предложить что-то похожее".

Снова Наталья: "Есть и крупные проблемы. Лес вырубается медленно, а поляна заканчивается. Продовольствие придётся импортировать. Ещё серьёзнее то, что мы являемся почти единственным работодателем, хотя хотелось бы получать налоги. Единственный серьёзный независимый бизнес — бордель на притоке Десны, но и он ничего пока нам не платил".

Юрий: "Там трактир, вообще-то. Девочки работают независимо от него".

Катерина в этот момент с подозрение оглядела мужа, который последнее время сильно сдружился с электриком. Я бы на её месте тоже беспокоилась. Юра — тот ещё фрукт.

Наталья: "Тебе виднее. В любом случае, что-то серьёзное в городе готов затеять только Мокий. Другие купцы гораздо беднее. В общем, нужны самостоятельные бизнесмены".

Дмитрий: "Производство кирпича можно вынести из города. Умелец хочет сесть ближе к сырью, но ему нужен пресс и мешалка. Всё это можно сделать с механическим приводом под человека или ослика. Хотя, ослов здесь я и не видел пока. Но тогда этот бизнес выпадает из нашей юрисдикции. Налогов всё равно ждать не приходится. А понадобится ещё и черепица".

И опять Наталья: "Тоже неплохо. Сбыт реальный пока только у нас. И оборудование он брать здесь же станет. Не налог, конечно, но лучше, чем ничего. Со временем и конкуренты появятся. Получается, что мы станем поставщиком оборудования".

Юрий: "Вот! Зря мы маемся с прялками сами. Нужно делать запчасти и станки. То есть, деревообрабатывающий станочек с педальным приводом, проволоку, подшипники, трубки. Ну, и сама разработка агрегата тоже за нами. Бочки, телеги, колёса к ним тоже делать не самим, а ограничиться фурнитурой".

Наталья: "Разумно. И что у нас c болтами, которые изъявили желание купить почти все торговцы?"

Дмитрий гундосит (наверное, в детстве переболел чем-то): "Пока можем катать проволоку, которую нужно порубить на шпильки и нарезать резьбу. А вот с гайками — никак. В общем, не работали ещё над этим. К тому же на шпильках резьбу желательно накатывать. И несколько штампов нужно сделать для формирования головки. Забудь пока про это!"

Наталья: "Не сильно-то и хотелось, если сможем производство проволоки и игл на поток поставить из местного сырья".

Дмитрий: "С цветметом всё просто, а вот железо пока греем индукционной установкой. Их две — плавильная печь и просто подогрев. Для печи нужно двадцать пять киловатт, а взять столько можно лишь с газогенераторной электростанции. Железо везут крицами, которые мы переплавляем. Вот в момент работы печи оцилиндровку брёвен лучше останавливать, так как другие станции выдержат её только на пределе своих возможностей. Нагрев требует не более пятнадцати киловатт, что пока трудностей не представляет даже без ветряка. Мы его и просто газом или углём обеспечить можем. Окалину снимем галтовкой, так как кислоты нет".

Наталья: "Чем?"

Я бы тоже переспросила, но поленилась.

Дмитрий: "Сунем бухту в барабан с песком и покрутим немного. Потом хорошо бы проволоку от песка избавить. Например, струёй воздуха. И покрыть бы смазкой. Думаю, мыло сойдёт. Ну, и в таком виде запускаем на вальцы. С этого момента процесс уже освоен хорошо, но стоит подработать технологию получения ушка. Проблемы — само сырьё поступает из разных мест и разного качества. При таких металлургах как мы, это означает и разное качество конечного продукта".

Наталья: "Решаемо, но не быстро. Может быть, вообще на руду перейти?"

Дмитрий: "Пока это невозможно — её просто не добывают. И наша коллекция не поможет, так как местных геологов просто вырежут или захватят как рабов. Вот приживёмся здесь, тогда и поговорим на эту тему".

Наталья: "Понятно, а ещё что?"

Дмитрий: "Кадры. Львиная доля персонала может только копать и таскать что-то. Хотя, весной и с этим едва справлялись. Сейчас немного окрепли мужички".

Это точно, что окрепли. А поначалу-то вообще еле ноги переставляли.

Катерина: "Так их летом отродясь мясом не кормили, а весной и вообще святым духом питались".

Маша: "Это неправильно. Современные технологии позволяют поддерживать соревновательную форму круглогодично. Но, без химически чистых витаминов и мегамасса это трудно, конечно...."

Машу, как обычно, никто не слушает. Катя, чувствуется, хотела съязвить, но сдержалась. Я шепнула ей, что правильный режим питания и тренировок требует притока золота с серебром. Вот именно поэтому они все и совещаются. Маша же упорно стояла на том, что для набора массы вполне достаточно, в большинстве случаев, обычной овсянки, а уж направить энергию продукта в рост именно мышечной массы нетрудно, тем более что специалисты есть, и можно подобрать подходящую диету для населения в нынешних условиях, было бы желание этим заняться.

Юрий: "С кадрами вообще никак. Даже вам можно доверить только включение и выключение чего-то, да ещё изготовление медного провода. Но я, например, и не надеялся найти здесь электриков. Реализьм, мать его.... Но полагаю, что крутить барабан с песком, качать ногой насос и вылавливать иглы из песка магнитиком можно обучить многих. Откровенные дятлы, конечно, есть, но их не так много. За всё время сломали одно сверло и угробили одну бензопилу. Движок от неё, кстати, живой".

Дмитрий: "С пилами я и сам удивлён. Хотя, обслуживаем-то их мы сами. А свёрла нормальные я просто изъял из обращения. Ты вот лучше скажи, почему помощника сменил, да ещё на женщину?"

Юра сразу загрустил: "Очень хотелось пару раз в пятак стукнуть. Побоялся, что не сдержусь".

Дмитрий: "Помогло?"

Юрий: "Ну, я же не дерусь с женщинами.... И шаблон сделал. Теперь баба выпиливает распор для проводов по нему. Это чтобы они на ветру не сомкнулись".

Дмитрий: "Понятно. Ну, а ты, Катя, зачем сегодня женщину по столу мордой возила?"

Катерина: "Сучка. Халтурить вздумала. А я ведь ей пять раз говорила...."

(Ну, хоть что-то интересное. Есения неочищенные и немытые овощи пыталась сварить. А когда стала мыть — оказалось, что не всю грязь смывает. А когда стала чистить — оказалось, что слишком толсто шкуру срезает. У нас работники обеспечиваются обедом, вот Есения и Луша под руководством Катерины его готовят. И ещё там их маленькие дочки помогают. А вот за своего ребёнка Катя вообще не боится — пока мы тут заседаем, Андрейка бегает на улице без присмотра, играет с другими детьми, за которыми тоже никто не следит. Правда, к станкам их близко не подпускают, но это уже сами рабочие по Диминому приказу).

А Дмитрий в это время продолжал гундеть всё о том же: "Вот столяр старается, но я ему месяц внушал понятие о допусках, заставляя прекращать обработку деталей при достижении кондиционных параметров. И те же иголки. Там нужно выдерживать параметры по нагреву, закалке и отпуску. Всё при нужной температуре и определённое время, которое ещё предстоит уточнить. И, кстати, нужно сделать докаточный станок, чтобы сделать иглу правильной формы. И затачивать ещё".

Наталья: "Так до сих пор как-то затачивали же?"

Дмитрий: "Конечно, но в лабораторных количествах. А теперь нужно бы сделать надфили, да и круги абразивные не помешают. И что-то мягкое нужно, вроде наждачной бумаги на тканевой основе. В общем, Фёдору есть чем заняться".

Врач кивнул, давая понять, что задачу понял, тем более что тигли для цветных металлов в больничной лаборатории делать научились.

Наталья: "Я правильно поняла, что проблемы решаемы и вскоре производство заработает?"

Дмитрий: "Да. Но ещё долго будет доводиться до ума. И прялки пока нужно делать самим. Мне важно, чтобы нашей продукцией пользовались здесь. Только так можно довести товар до приличного уровня".

И так далее, и тому подобное, и такая дребедень целый день, целый день. Обсудили, что зубные щётки со свиной щетиной и порошок платёжеспособного потребителя не нашли. Освоен был не только прокат проволоки, но и листа, вернее, полосы шириной до ста миллиметров. Толстая проволока и лист привели к появлению такого товара, как дверные петли. Однако вся такая продукция идёт на местные нужды, а купцы не купили нисколько. Дмитрий понадеялся развернуть производство тележных колёс и бочек, где полоса ещё пригодится. В любом случае, такой металл нужен на броню для своих воинов.

В общем, так и общаемся: Дима и Наташа всегда в курсе всего и вся, сидят и занудствуют. Остальные иногда что-нибудь вставляют, когда чувствуют, что есть, что добавить, остальное частично пропускают мимо ушей. Меркул — исключение. Слушает всё очень внимательно, но говорит редко. Мне и Роману вообще мало что бывает здесь интересно, но мы боимся потерять "место в палате". Катерина зачастую пинками ведёт мужа на эти собрания, под предлогом, что если он, эдакий пьяница, утратит своё место в палате — их сын не сможет там заседать после его смерти. А смерть, по мнению Екатерины, произойдёт довольно быстро, если он будет продолжать так же пить. У меня детей нет и жены, которая бы выпинывала, нет, но всё равно хожу.

До печёнок, порой, достают эти, с позволения сказать, законопроекты, которые Юра с Машей придумывают. Их, по-хорошему, читать надо прежде, чем подписывать, но лень. Ну, ладно, я им доверяю, а кто не доверяет — пусть сам читает.

Ещё наши политактивисты считают, что девять человек, время от времени собирающихся за столом и беседующих на отвлечённые темы — это ещё недостаточное количество бессмысленно потраченного времени. Планируют скоро ввести нижнюю палату — там будет ещё куча народу заседать. Интересно посмотреть как местные пахари и доярки отреагируют на это дело.

—

* * *

Политика

* * *

Венгры рассчитывали получить свою долю денег с транзита по Десне. На паях с кабатчиком пока решили сделать две стоянки для идущих вверх по течению, а позже ещё одну — для тех, кто сплавляется. То есть, Миска оказался материально заинтересован в существовании городка Крикуны. Но нашлись нюансы, с которыми кочевник и прибыл к Дмитрию, прихватив с собой пару приятелей, вождей соседних банд, обитающих чуть западнее. Оказывается, хорошие и правильные венгры представлены всего тремя вот этими стойбищами. Есть возле Зябликов, на Днепре, ещё одно кочевье, которое можно терпеть, поскольку оно очень маленькое и скоро вымрет. Ну, или его дорежут приятели Миски. А вот к югу от правильных кочевников обитают плохие. Эти-то мерзавцы перекрыли правильным кочевникам выход на Киев, и скотина плохо продаётся. Всё это, несмотря на то, что венгры вместе с Киевом формально входят в Хазарский каганат. В этой связи Крикуны представляют большой интерес как рынок сбыта. Но возросший по Десне трафик создаёт и проблемы, так как сильно побуждает южан добить Миску с приятелями.

Пока вожди кочевников кушали шашлык, запивая его водкой, Катя вела конспект, пытаясь ничего не напутать в перечислении имён, явок и численности окрестных бандитов. Дмитрий больше горестно кивал, выражая сочувствие, чем пил. А вот Роман с Юрой особо не стеснялись. Фёдору, Маше, и Насте пришлось оставаться трезвыми и нести охрану крепости по усиленному варианту. Впрочем, тракторист тоже работал, ибо получил задание поддерживать гостей в приподнятом настроении, но не упоить в хлам раньше времени. Присутствовало отчасти и начальство из местных.

Геополитически получалось, что выживать Миске с приятелями удавалось только в союзе. При набеге с юга слались гонцы за подмогой к соседям, что позволяло как-то отбиться. До прихода помощи скот и гражданское население втягивали в лес, резко сужая фронт обороны. Обычно плохие венгры не могли вести длительную войну, так как опасались столь же плохих соседей, но постепенно тактика врагов улучшалась, так что впереди маячило истребление венгров правильных и хороших. Торговый путь по Десне практически гарантировал, что столь козырное место кто-то захочет отобрать ещё сильнее, чем прежде. Сильно подкосила правильных кочевников и политика Крикунов с Зябликами в области работорговли. Миска понимает, что никому не нравятся налёты на деревни подданных, но как-то же нужно учитывать и его интересы? Купеческий трафик по Десне и сбыт продукции в Крикунах компенсирует потери, но нужна помощь.

В этом месте Дмитрий потребовал подробностей:

— Я-то вам чем помогу? У нас и пехоты-то практически нет, а конница пока вообще отсутствует.

Оказалось, что нужно помочь спроектировать опорные крепости, которые не пропустят врага в лес при временном отступлении. Ну, то есть, пока подмога не появится. Кроме того, в лесу зимой нет травы для скота из-за глубокого снега, а поэтому хочется получить конные косилки. И самое главное — организация связи. В идеале кочевники размечтались о радио.

Первое время народ, вытаращив глаза, переваривал услышанное, а Роман даже пить перестал, пытаясь хоть что-то сообразить. Остромир, посовещавшись с Натальей, предложил отгрузить сено вместо косилок, пока реки судоходны. Травы действительно запасли слишком много, и ничто не мешало добрать ещё, хотя погода уже и портится. С самими косилками обещали зимой подумать. Даже с рациями не всё безнадёжно.

— Ну, химический источник энергии и что-то передающее морзянку без колебательного контура сообразить можно попробовать, — откашливаясь водкой, обнадёжил электрик. — Но тогда они нам мешать будут. Или нужно вводить протокол обмена административно, чтобы все могли общаться, не слишком досаждая друг другу. В общем, водоёмы замёрзнут, тогда и займусь экспериментами.

Но проект укреплений? Специалиста по фортификации вроде бы не было. Дмитрий пытался это объяснить, но понят не был. Просители не отставали, клянясь в вечной дружбе. Выяснилось, правда, что по приказу кагана они быстро превратятся во врагов, но неохотно. На всякий случай Дмитрий всё же постарался выяснить тактику конных подразделений в разных обстоятельствах.

Основное оружие венгра — лук. Вспомогательное — сабля. Есть небольшой щит и лошадка размером с ослика. В бою используются только жеребцы — они сильнее и злее. Начальство побогаче предпочитает породистых скакунов, которые доставляют некоторое неудобство подчинённым из-за необходимости снабжения кормами. Победителем считается тот, за кем осталось поле боя, так как трофеи стоят очень дорого. Тактика, типа обстрелял и смылся, приводит к неминуемому разорению. Набег на кривичей, к примеру, окупается только рабами, поэтому проще всего деревенское укрепление просто поджечь и выловить разбегающуюся добычу. Набег на кочевников должен закончиться угоном стада или истреблением вражеских мужчин. Очень выгоден также захват чужих рабов, котлов и шатров.

— А нас почему жечь не пытались?

— Соломенных крыш не было, а остальное поджечь очень трудно. Видно было, что людей мало, а ценностей много. Неправильный случай. Могло оказаться много тканей или ещё чего-то такого же, что в огне пострадает.

Над укреплениями, в конце концов, обещали подумать. А пока распечатали карту, на которой отметили места кочевий союзников, врагов и традиционные пути эвакуации при набегах. При этом Катя не забыла записать численность поголовья скота и самих кочевников. Один экземпляр карты Дмитрий оставил себе, а за три других получил шерсть и скотину.

Случилось и ещё одно заметное событие, где-то даже приятное: через город провезли отряд дембелей, отслуживших пять лет на берегах Босфора. Эта неполная сотня солдат пришла со стороны Киева на трёх лодках, предназначенных якобы для каботажного плавания. На самом деле суда отличались от речных лишь большей осадкой, не будучи никак защищёнными от волн. То есть, по-хорошему, лодки эти и в приличное озеро страшно выпускать при плохой погоде. Караван застрял в трёх километрах от кабака, поэтому к заведению пришлось тащить каждый кораблик поездом из трактора и двух тележек. Через три дня отдыха экипажей всё перевезли с Десны на Демину. Приятным здесь было то, что у парней при себе было много денег, которые они, не стесняясь, тратили. А вот умирать при деньгах-то не хотели, поэтому вели себя прилично. Двое из отряда обратились за медицинской помощью, а предводитель захотел купить скелет, что стоял в больнице, объяснив, что экспонат может помочь при подготовке воинов. На отказ не обиделся, но сообщил, что дома даст задание сотрудникам сделать такой же. Вот только он не был уверен, что получится. Меркул вождя успокоил:

— Ну, не получится с первого раза, так что мешает попробовать ещё раз?

Валюта, однако, была нужна, поэтому викинги получили карту родных мест за пятьдесят высокопробных золотых монет и сотню фотографий бойцов по одной монете за каждую. Кроме того, четыре больших Юриных плаката с голыми девицами были обменяны на изящные серебряные сосуды, украшенные вставками из каких-то камней.

Запас золота радовал новыми возможностями. Фёдор заказал две ладьи сухих водорослей с Балтики, надеясь получить йод. Помимо этого, врач рассчитывал договориться с венграми о поставке молочка и семян дикого мака.

— Глава 14 (10 октябрь 801)

—

* * *

Социум

* * *

Поздней осенью с запада подошло ещё две семьи, главы которых имели лишь крайне распространённую квалификацию — чернорабочий. С ними же двигалось четверо молодых мужчин, которые рвались на военную службу. У этих был опыт какой-то летней войны в качестве откровенного мяса. Но вот повезло — выжили, и даже всю компанию обошлись без ранений. Зимой никакой войны не намечалось, поэтому хлопцев уволили. Вновь прибывших разместили в землянках, которых понаделали с некоторым запасом.

Заяц в это время отсутствовал, так как поехал за семьёй, убедившись, что дом к зиме будет готов. В связи с отсутствием руководства войсками, Дмитрий четвёрку бойцов в дружину зачислил условно, предупредив, что необученный солдат получает годовое жалование в размере пятидесяти граммов серебра, но на всём готовом. Выплата денежного содержания производится раз в месяц четырёхграммовой монетой. В конце года выдаётся или не выдаётся дополнительная монета. У чернорабочих условия такие же, и также с обязательной военной подготовкой, но меньше возможностей для роста. Медосмотр особых проблем не вызвал, но три зуба Фёдор вырвал.

Стоматолог потихоньку обзавёлся клиентурой, пуская на зубы нержавеющую сталь. Впрочем, викинги заверили, что среди них найдутся желающие поставить и золотые протезы. Правда, им казалось более правильным навыбивать нужные зубы у не слишком нужных людей, а золото использовать только для крепления. В общем, жизнь налаживалась, но тут стало известно, что Катя уже месяц как беременна. Маша тут же вспомнила, что рассталась с женихом, а нового искать просто негде. В этой части заволновалась и Настя. Утихшие было страсти разгорелись с новой силой. Общий женсовет ситуацию обсудил и пришел к выводу, что для местных девушки уже староваты, даже если бы спортсменки хотели таких мужей. Здесь, в основном, впервые женились и выходили замуж лет в тринадцать. Ну, потом, конечно, вдовели, причём чаще женщины. Бывало, что во второй раз семьи создавались и в двадцать, и в тридцать лет, но из-за нехватки мужчин чаще оказывалось, что кому-то приходилось становиться второй женой.

Отбросив мечты о книжных принцах, дамы пришли к выводу, что для реальных матримониальных планов годятся лишь Дима с Юрой. И если лыжницу Дмитрий как-то устраивал, то Марию открывшаяся перспектива привела в бешенство. Ну, действительно, Анастасия как-то могла себя убедить, что нравилась Дмитрию, а потому он и взял её с собой. Но Маша-то такой возможности не имела. Она точно знала, что вляпалась совершенно случайно, да ещё и с утратой жениха. Да и сами Дима с Юрой были заняты финнками.

Городку пришлось пережить тяжёлую неделю. Злость гимнастка привыкла гасить физическими нагрузками, что хорошо прочувствовали на своих шкурах вновь набранные солдаты. Нет, досталось, конечно, всем, но остальные-то уже слегка втянулись. Свежий же контингент с трудом находил силы, чтобы просто покушать, и с нетерпением ждал прибытия Зайца, полагая, что хуже, чем есть, быть уже не может. Вошедшая в раж Маша вспомнила даже о кабаке, кторый имел не только хозяина, но и сотрудников. Пригнав армию к заведению, гимнастка напомнила его хозяину о том, что кабак не платит налогов, хотя и должен бы.

— Так освободили же меня на год, чтобы можно было всё здесь укрепить от бандитов и экипировать охрану, — напомнил бизнесмен.

— А всеобщая воинская повинность остаётся в силе. Вместе с тренировками. Для всех, — выдвинула свою версию Маша.

— Но ведь работать когда-то нужно....

— Да, но на утреннюю зарядку идут все кроме ночной смены и тех, кто занят по службе.

— Так у нас персонал с утра занят. И охрана службу несёт, — упирался ресторатор.

— Хорошо, пусть по два раза в неделю приходят и не с утра! Сейчас всё равно нет столько работы как летом.

Досталось и Остромиру за ничем не обоснованный протекционизм. Скандал Маша закатила, когда выяснила, что городским складом, принимающим оружие на хранение, заведует племянник мэра просто потому, что родня.

— Чиновники должны назначаться по конкурсу, ведь это — не частная лавочка, — объяснила дама свою позицию.

На всякую чиновничью должность существуют минимальные требования. Претенденты, соответствующие этим требованиям, заявляют о желании учавствовать в конкурсе. Победитель определяется по числу баллов, которые накапливаются в течении жизни за заслуги перед страной. Если баллы победителя выявить не могут, то решается жребием среди набравших максимум. Пока что Маше же учёт баллов вести и поручили. Для пробы оценили участие в военном походе или шпионской миссии как один балл, участие в бою или диверсии — два балла, особые заслуги пока произвольно определяет монарх.

В целом, тем не менее, жизнь городка приобрела почти цивилизованный вид. Тротуары наглядно демонстрировали, что с грязью можно бороться. Население перестало ходить босиком и при этом не сидело по домам, а зарабатывало свою копейку. Даже дети имели одежду, позволяющую гулять под неласковым осенним небом.

— А вот зимой ребятишки станут гулять по очереди как и прежде, — отметила Наталья. — Нужно проследить, чтобы хоть как-то на улице появлялись.

—

* * *

Дневник Анастасии

* * *

Зима близится — а с науками всё как-то не очень. Я и сама, конечно, не учёный, но здешнее население не умеет ни читать, ни писать, да и по русски почти не разговаривает. Маша с Наташей записывают погоду. Причём данные у них практически никогда не совпадают и каждую неделю они с пеной у рта доказывают друг другу кто из них прав. Одна пишет "влажно", другая — "облачно". Одна пишет "холодно", другая — "нормально". Одна снимет показания с одного термометра, другая — с другого и так до бесконечности.

Местные по ночам высматривают что-то в бинокль. Юра иногда травит байки про какие-то телескопы, которые он якобы взял, но пока что никаких телескопов никто из этих горе-астрономов не видел.

Ещё наши пленители — я сейчас имею ввиду Диму, Юру, Федю и Наташу — так вот, инициаторы этой затеи постоянно ноют, что ценных полезных ископаемых здесь нет. Вот то ли дело у них в Сибири — и понеслась. Дима заметил, что "если совсем честно, то и на всей планете трудно найти столь бедное место". Маша, конечно, сразу одёрнула в ключе "а кто, спрашивается, это место выбирал?" И я, кстати, по этому вопросу полностью с ней согласна. Между прочим, Смоленская область — наша с ней родина.

Ещё по поводу медицины. Недавно у Сони живот разболелся и не проходил три дня. Так Фёдор определил аппендицит и провёл операцию, вырезал. Я подробностей не видела, но слышала, что ассистировали аж три медсестры и один медбрат. Уже неделя прошла. Соня чувствует себя хорошо, скоро совсем поправится. Фёдор говорит, что если бы не операция — она бы умерла, причём в муках. Жаль было бы — ей всего лет двадцать. Но в этот раз всё для неё закончилось хорошо.

Меркул и его младший товарищ по общению с духами хотели вырезать аппендициты конокрадам, но Фёдор сказал, что надо тренироваться такие вещи делать на трупах, а не на живых людях.

—

* * *

Исследования

* * *

Удалось получить биодизель в лабораторных количествах, смешав растительное масло с метанолом. Отходы в виде мыла и глицерина пока представляли гораздо больший интерес, чем само топливо. Какой-то прогресс в производстве косметики, таким образом, наметился. У Маши всё лучше получались резина и эбонит, но как долго они продержатся против Солнца и атмесферы оставалось загадкой.

Упорно велись работы над абразивами. Точильный камень стремилась получить группа из шаманов и Фёдора. Впрочем, для аборигенов врач и был почти сказочным существом, а Юру таковым и сами волхвы считали. Электрик же по собственной инициативе взялся сделать электроды для электросварки. Проволока была, а над флюсом предстояло ещё порабротать.

Местные пытались что-то понять и самостоятельно. Если с электричеством связываться не пытались, то велосипедное колесо Тихомир в задумчивости крутил рукой почти ежедневно, надеясь на то, что сумеет понять как работают спицы.

— И на конную телегу можно такие колёса ставить? — поинтересовался мальчик у Дмитрия.

— Можно на лёгкую коляску, но дорого. Металла много требуется.

— У вас на родине, похоже, железа очень много делают.

Мужчина задумался, что-то подсчитывая, но вскоре ответил:

— На каждого жителя страны ежегодно производится по весу примерно полтонны — это вес десятка таких хлопцев, как ты.

— Но это немыслимое количество, — засомневался, присутствующий здесь же Меркул. — Просто безумие какое-то.

— Да, наверное, — согласился большой босс. — Ещё много производят других металлов, в том числе у вас неизвестных. Но их всех вместе меньше, чем одного только железа.

—

* * *

Алма и Ива

* * *

Алма осталась ночевать у Юры, но ещё с вечера чувствовала некоторое недомогание. Если честно, самочувствие уже последние несколько дней было не очень хорошим. А тут она вообще всю ночь жалобно подвывала. В один прекрасный момент забилась в судорогах, потеряла сознание. Перепуганный электрик пошёл стучать в комнату к доктору:

— Федя, там с Алмой что-то... Вроде, рожает.

— Ну, так веди её в больницу. Там две дежурные медсестры, они примут роды. Одна из них уже принимала. И сам там на всякий случай следи, чтоб всё чисто было. А то мы хоть инструктаж и проводили, но не все понимают, что всё чисто должно быть.

Юрий последовал совету врача, однако уже через пятнадцать минут прибежал обратно:

— Зоря (так звали медичку) говорит, что это не роды! Давление померили, очень высокое! Сейчас будут снижать.

— Не роды? Так у неё начались схватки?

— Да откуда я знаю! Она билась в судорогах, потеряла сознание. Ты пойдёшь туда?

— Ну, давай приду, посмотрю, что там.

До утра самочувствие больной так и не нормализовалось. Только температуру удалось сбить, но она то и дело пыталась подскочить обратно. Утром в больницу пришли Катерина и Ива, которым Наталья рассказала о случившемся. Фёдор возмутился, что слишком много народу понабежало, и велел болельщицам дожидаться снаружи.

— Учебники предписывают резать, — наконец, заключил доктор.

— Резать?

— Да, кесарево сечение. Иначе она может умереть. Ребёнок может выжить, а может и не выжить. От срока зависит.

"А с кесаревым сечением она как будто не может умереть?" — подумал Юрий. Но присутствовать на операции желания не было, и он направился к выходу, рассчитывая присоединиться к Иве и Кате, которые ждали снаружи.

— Стой! Скомандовал Фёдор. Ассистировать будешь.

— Й-я?

— Да, ты.

В больнице оставались ещё две полуграмотные медсестры, но им из-за языкового барьера и скомандовать-то ничего нормально было нельзя. Юрий, конечно, побаивался, но как себя поведёт во время операции Катерина вообще сложно было сказать.

В общем, под местным обезболиванием, доктор, воодушевлённый своим недавним успехом с аппендицитом, провёл операцию. Ещё живого младенца передал женщинам. Матку удалил, решив, что так будет безопаснее для пациентки. На какое-то время самочувствие молодой матери улучшилось, но ненадолго. Две недели спустя Алма умерла. Новорождённого Ойву взяла Ива, как ближайшая родственница.

Забота о ребёнке осложнялась отсутствием родных, мужа и грудного молока. Изредка делились другие женщины, но, в основном, приходилось готовить жидкие каши на коровьем молоке. Наталья к такой ситуации подготовилась заблаговременно и теперь помогала. Работать на пошиве курток у Ивы времени не было. Она, вместе с Ойвой, оказалась на полном государственном обеспечении, которое покрывало основные нужды. Времени и желания встречаться с любовником не оставалось, Ива постепенно свела встречи с Дмитрием на нет.

После смерти Алмы, у беременной Катерины началась истерика. Муж, как мог, пытался успокоить:

— Ну, ты же Андрейку нормально родила, и второго ребёнка нормально родишь.

— Ага-а, а вдруг не-ет?

Воспитательница так перепугалась, что решила абортировать своего ребёнка. Наслушалась всяких сплетен про различные травы и отвары, которые должны вызывать выкидыш. Целую неделю их пила, но никакого выкидыша так и не дождалась. Тогда прекратила свои попытки избавиться от беременности завыла по-новой, но уже о том, как же она могла пытаться уничтожить своего бедного ребёнка.

—

* * *

Делишки

* * *

Единственный взрослый бык в Натальином стаде зарабатывал по мешку муки каждые два дня, но никто из владельцев пригоняемых по графику коров не жаловался на чрезмерность цены — животное с кольцом в носу выглядело, по местным меркам, просто мифическим чудовищем. Надои с породистой коровы казались также чем-то нереальным. Конечно, многие хотели получить телёнка от коровы пришельцев, но вот их-то пока не продавали. Приходилось надеяться исключительно на сперму. А вот половину овец и коз агроном передала Миске, опасаясь гибели всего стада у себя в случае инфекции. Другую половину получили два других вождя.

— У них особая шерсть, за которую буду платить больше, поэтому не смешивать со своей скотиной! — напутствовала женщина венгров.

— Да понятно уже. Но можно продавать кому-то кроме тебя?

— Вот сотня голов будет, тогда можете начать продажи, но первые три года вся шерсть с них идёт мне! И вот ещё что, через пять лет вернёте мне такое же количество животных!

— Зачем? Тебе же с ними неудобно возиться.

— А вот затем, чтобы были они не только у вас.

— Жеребят дашь? — поинтересовался, слегка поморщившись, Миска.

— Нет. Самим нужны. А вы их и прокормить толком не сможете. Одной травы таким лошадкам не достаточно.

С огнеупорами разобрались, благодаря имеющимся картам. Теперь не было проблем ни с тиглями, ни с кирпичом. Это в смысле качества, а с количеством ещё предстояло работать. Тем не менее, к зиме потихоньку железная полоса пошла на рынок, сразу получив популярность. Покупатели делали из неё лезвия для пил и ножей. Дима с Романом полосу использовали на конструирование доспехов имеющемуся воинству. Стремясь уйти от электричества, повторили шорскую печь, но поддув мехами пока заменили на насос. Не слишком, конечно, экономично, но большой агрегат у себя под окнами как-то ставить не захотели. Производство полосы сразу резко подняло потребности в сырье, что сказалось на ценах. Геологи и купцы в радиусе пятисот километров оживились, а кузнецы стали нервничать.

С текстилем дела шли, но как-то с большим скрипом.

— Уроды, не могли хоть что-то купить? Вы же готовились..., — удивлялась Маша.

— Не могли, — вяло отбивался Дмитрий. — И денег у нас долго не было. И взять негде — купить можно только высокопроизводительное фабричное оборудование.

Всё, кроме чесальной машины, пришлось делать отдельно для шерсти, и отдельно — для льна с коноплёй. Предварительно отмытое и расчёсанное сырьё поступало на агрегат подготовки ровницы, требующий двух человек — один крутил педали, а второй осуществлял подачу сырья на валки. Там же стояла небольшая пневматическая турбинка. Лента ровницы сматывалась на барабан. Затем специальный человек сматывал ровницу с барабана в узкий ящик. Заполненый ящик тащили на прядильный агрегат. Вернее, в прялку заряжали разом четыре таких коробки. Производительность можно было бы и нарастить, но пока Дима занимался контролем толщины пряжи. Над автоматизацией ткацкого производства ещё работать не начинали.

Несмотря на проблемы с текстильным оборудованием, женщины ткали, но традиционными способами. Увлекательным новшеством явилось вязание, курсы по изучению которого организовали Катя с Наташей. Теперь женщины могли собраться в кучку, не совсем уж откровенно бездельничая.

Потихоньку начали делать ножные прялки двух видов. Вариант для внутреннего потребления отличался от экспортного применением эбонитовых деталей вместо металла там, где это было возможно. Крупным достижением Дмитрий счёл то, что работу на мельнице удалось полностью свалить на местных, исключая обслуживание, конечно.

Ещё один бизнесмен заявил о желании открыть к лету трактир, но со стороны Демины, а не Десны. Заведение хозяин возжелал поставить в полукилометре от города и прямо рядом с будущим каналом. Такая вера в успех нового торгового пути где-то даже умиляла. Впрочем, выяснилось, что предприниматель строиться далеко от города не захотел, потому что просто боится нападений. Но он слышал, что Дмитрий собирается делать дальнобойное оружие, которое вполне сможет оказать поддержку охране кабачка прямо со стен Крикунов. Ближе к городу селиться не захотел, опасаясь наказания за пьяные крики по ночам.

—

* * *

Армия

* * *

Екатерина с Меркулом занервничали почти одновременно — в Зябликах готовилась какая-то гадость, но ничего конкретного выяснить не удавалось, хотя как разведка, так и служба безопасности теперь регулярно получали деньги из бюджета на содержание штатных сотрудников с осведомителями. Пришлось суетиться. Первым делом, Дмитрий с Романом проинспектировали кабачок на Десне, ведь при нападении помощь придёт не сразу. От тренировок у Маши охрану заведения освободили, и даже выдали два арбалета с сотней стрел. Арбалеты, понятно, местной выработки, а не пластиковые.

В самих же Крикунах по-быстрому забрали досками сеновал, во избежание поджога стрелами и сосредоточились на дешевой броне для горожан — призывников. Типовой костюм для тех, кто встанет на стены, предусматривал каску, бронежилет и частичную защиту конечностей. Бронежилет просто шили из мешковины и распихивали по карманчикам металл полутарамиллиметровой толщины. Это при том, что в войске исползовали пластины толщиной в три миллиметра. Однако, защита солдат должна была сработать и против топора, а не только против стрел на излёте. Всё остальное в костюмчике ополченца было деревянным. Стружку наклеивали на ткань, и так в несколько слоёв, стараясь получить нужную форму. Своеобразная фанера, которая на каске достигала толщины в тридцать миллиметров, а на руках — десять, пробивалась из лука только с близкого расстояния. Уже с десяти метров каска держала любой выстрел. Шапочка для профессионалов делалась из железа, а подпружинивалась такой же фанерой из стружки, поскольку должна была защитить от внушительного удара. Профессиональная броня стоила раз в сто дороже любительской, но хорошо защищала даже ноги. Вот только бегать и прыгать в ней было трудно. Но можно. Ещё у профессионалов был щит, а вот ополченцев пока таким устройством казна не обеспечивала. В качестве оружия призывникам выдавали копьё и арбалет, но дозволялось пользоваться и собственным. Некоторые умельцы, соответственно, предпочитали лук. Пока изготовили две сотни дешевых арбалетов, да десяток мощных — с воротом. И на этом остановились, сосредоточившись на тренировках и добывании денег. А финансов требовалось всё больше, так как подпрыгнувшие на металл цены усилили приток необработанного железа.

Тренировки горожан тоже встали недёшево. Пока стреляли по мишеням особых проблем не возникало, но позже перешли на стены, где потребовалось привлечь сразу много инструкторов. Наступающих изображали дружинники, поскольку их костюмы позволяли не опасаться стрел без наконечников, а глаза берегли козырьками. Сначала призывники учились просто попадать по движущимся людям, а позже стали отрабатывать и более сложные манёвры. Теперь требовалось заряжать арбалет под защитой стены, затем высунуться и быстро высрелить, тут же спрятавшись вновь. С мужчинами проблем почти не было, а женщины больше хихикали, чем реально тренировались.

— Сунь-Цзы рекомендует, в таких случаях, двум самым смешливым отрубить головы, — поделился знаниями Юра.

— Точно! Что же ты раньше не вспомнил? Тащи сюда Ману! — обрадовалась Настя.

Простого присутствия шорки на тренировках оказалось достаточно для поддержания должной дисциплины. И совсем стало не смешно на последнем этапе обучения, когда Маша и Улада с Анастасией принялись обстреливать защитников с двухсот метров, а нападающие мальчики — прямо на ходу. Наконечники, правда, использовались тряпочные, но удар в лицо всё равно получить не хотелось.

— Глава 15 (25 декабрь 801)

—

* * *

Зимовка

* * *

Отсутствие Солнца зимой плохо действовало на население, а сибиряков такой климат вгонял в депрессию. Фёдор с Натальей следили, конечно, за наличием витаминов, но помогали такие меры мало. Народ тянулся к свету, который доступен был лишь в электрифицированных помещениях. Местные в полной мере осознали разницу между лучиной и электрической лампой. Развлекались по-разному. Настя с Уладой активно бегали на лыжах, изучив окрестности километров на десять вокруг базы, остальные, у кого была возможность, лыжами тоже не пренебрегали, но без фанатизма. Ходили и на охоту, но без огнестрела, а потому и не слишком удачно.

Юра дошел до того, что напялил шлем и заставил напарницу обстреливать себя тупыми стрелами. Сам же их ловил руками, начав с сотни метров. Постепенно расстояние сократил до двадцати метров и баловство это прекратил. Вспомнил о радиосвязи для венгров, но быстро понял, что ничего практически ценного сделать не сможет, о чём брата и поставил в известность, сообщив заодно, что проводную связь сделать можно. От обычного телеграфа пришлось отказаться, поскольку провода были бы гарантированно украдены. Попробовал электрик кататься на коньках и даже поиграть с подчинённой ему девушкой в классики, но быстро утомился и решил всё-таки поработать, затеяв производство компасов. Корпуса точили деревянные с деревянной же крышкой. Отметки на корпусе выжигали, а проволоку сотрудница обрабатывала агрегатом, который был когда-то куплен специально для этих целей за полторы сотни рублей. Правда, изначально прибор предназначался для намагничивания отвёрток. Без него можно было бы и обойтись, но катушку в промышленном исполнении не страшно было доверить совершенно невежественному человеку. Как и следовало ожидать, у сухопутных торговцев компас ажиотажа не вызвал, и пока просто росли складские запасы.

В рамках развития образования Юра сделал и примитивную установку для намагничивания, не требующую электричества. Простенький ветряк вращал колесо, обёрнутое тряпкой. В тряпку можно было воткнуть железные иглы, которые проходили над постоянным магнитиком. Делался агрегат "на коленке" и в чисто демонстрационных целях, однако, был выкуплен разбогатевшей Ману, которая теперь пожелала и компасы делать. Даме вообще понравилось организовывать именно массовое производство. Она и стрелы-то теперь делала не из цельной деревяшки, а из двух половинок с разным направлением волокон. В результате, древко при хранении коробилось гораздо меньше. Ставила женщина и импортные наконечники тех типов, что не производились в Крикунах.

Неспешно довели до ума и контроль толщины пряжи, что сразу увеличило сбыт, несмотря на возросшую цену. Склады, тем не менее, распухали, поскольку зимние санные пути никак не могли сравниться с водным транспортом. Да и купчишки местные представляли из себя всё больше слегка разбогатевших крестьян, которые денег почти не имели. Время от времени, конечно, приходили и приличные обозы — в основном с рыбой. Заодно с ними шли и ценные грузы вроде мехов. Именно такой караван привёз заказанный рыбий жир, который всему населению городка пришлось употреблять в обязательном порядке. Недовольных волхвы убеждали простым мордобитием. Из мехов же Наталья купила лишь оленьи шкуры, которые в основном пошли на одежду для армии.

Ещё одним новым продуктом стала хлорка, которую поначалу собирались делать летом. Сейчас же пришлось ставить сарай в километре от крепости. Каждый день утром помощница энергетика в компании с осуждённым уголовником привозила малый ветряк как источник электрической энергии, а вечером забирала вместе с готовой продукцией. Киловаттного генератора вполне хватало на электролиз самой дешёвой соли. Водород просто улетучивался, а хлор примитивным насосом закачивался в раствор с гашёной известью. С утра проблем не было, а вот для дальнейших работ использовался разбойник. Установку требовалось выключить, а дверь открыть дистанционно верёвочкой и подождать минут десять. Только после этого полагалось заходить для того, чтобы подбросить дрова в печку или удалить жидкости на ночь. Бандит использовался потому, что Юра опасался водородного взрыва и хлорного отравления. Готовый продукт шёл на обеззараживание городских туалетов и отбеливание тканей. Вот эффективность отбеливания и обеспечила спрос. Пришлось даже наладить изготовление небольших бочонков, которые, впрочем, и без того были нужны.

Дмитрий сделал, наконец, два образцовых тележных колеса, правда, пока без подшипников качения. Ещё немного усилий — и получился двухлемешный плуг, который даже не требовал от крестьянина усилий, поскольку глубина вспашки регулировалась автоматом. Один нож пришлось сразу убрать, так как имеющиеся лошади требуемой мощности выдать были заведомо не способны.

— Глупость это, — отреагировала на новшество Катерина. — Перепахать всё можно и тракторами, а мне возок нужен.

— Конный, что ли? — удивился механик.

— Конечно! Не на тракторе же мне ездить?

— Верхом можно или на велосипеде.

— Вот всё бы тебе беременные бабы верхом скакали...

— Да куда тебе кататься-то?

— А в кабак по службе? В смысле, с информаторами пообщаться. Это несколько километров.

— Ну, понятно, — загундел боксёр. — На велосипеде — никак, а на колеснице, стало быть, можно?

— На бричке, Дима, на бричке с рессорами, а не на колеснице.

— Да ладно тебе! — отмахнулся мужчина. — Сейчас на санках прокатишься, а до лета уже и родить успеешь.

— А весной?

— Дома сиди весной или волокуши прицепим, всё равно по грязи с колёсами не проехать!

—

* * *

Соседи

* * *

В этот раз воины из Зябликов незаметно подобраться не смогли, да и было их гораздо больше, чем летом. Банда из полутора сотен явно профессиональных дружинников с двумя сотнями ополченцев пробиралась лесом при верховом обозе. Трактир на Десне предупредить о набеге, однако, не успели, хотя дым с башни организовали.

Вражины повели себя как-то странно. Примерно сотня кое-как вооруженных мужиков в сопровождении пары десятков очень прилично экипированных солдат рванула к западной стене, хотя надежд на успех штурма не было никаких. Нападающие прекрасно видели, что их ждёт не менее сотни защитников. Четыре лестницы, что тащили с собой агрессоры, также не позволяли надеяться на удачу. До самой крепости нападающие даже не добрались, быстро отступив с ранеными. Десятка два трупов так и осталось на снегу.

— Ушли, — сообщил результаты наблюдений в бинокль Роман.

— И что это было? — задумчиво прогундел Дмитрий.

— Разведка боем, — выдал свою версию тракторист.

— Рассчитывали посмотреть, готовы ли мы?

— Сомнительно, — вмешался Заяц. — Купцы выдели тренировки, так что, ничего нового налёт не покажет. Скорее, надеялись посмотреть на действие вашего оружия.

— Огнестрел, что-ли?

— Так, — подтвердил командующий дружиной.

Для Ману, наблюдавшей картину боя с башни, возможность бежать, хоть и проваливаясь по колено, по нетронутому снегу среди зимы, оказалась настоящим потрясением. Некоторые взгляды на жизнь пересмотрел и Дмитрий. По лесу-то он здесь ходил, но только на лыжах, даже не пытаясь проделать такой фокус без них. Другими словами, только сейчас сибиряки в полной мере осознали, что конница в поле опасна всегда. И в лесу зимой может иметь некоторое преимущество перед пехотой. Конницы же в Крикунах пока не было вовсе.

В безветренную погоду, да при температуре едва ниже нуля по цельсию, замёрзнуть было трудно, но Дмитрий, опасаясь сырости и связанных с ней простуд, почти всех ополченцев отправил греться, велев держать сорок человек в постоянной готовности.

— Собрать бы трупы-то нужно, — вслух намекнул он соратникам. — Ночью зверьё соберётся.

— Нельзя пока, — отмахнулся Роман. — Я шесть лучников в лесу насчитал.

— И что теперь делать? — запросил совета боксёр. — Мы же не можем прятаться всё время — работа стоит.

— Дым вижу, — откликнулся Заяц. — Пожгли кабак-то. Выжил ли кто?

— Должны. В подземном убежище пару дней смогут продержаться. Нужно бы выручать как-то.

— Нечем, — откликнулся воевода. — Конница нас быстро стопчет. Мало дружины имеем, хотя ополчение имеем великолепное.

— Тогда так сделаем, — распорядился Дмитрий. — Настя, Федя и я ночью сходим на лыжах с рацией и с очками. Постараемся пострелять, если найдём лагерь. Ты, Роман, ждёшь нас на границе леса с группой поддержки! Человек пять с собой возьми — больше не нужно! Ну, и на стенах Юра с карабином, да арбалетчиков пусть будет несколько! А пока идём отдыхать!

— Почему такая странная троица? — заволновался Заяц. — С Настей понятно, но зачем тебе и врачу идти?

— На лыжах бегаем лучше всех.

Ближе к полуночи Роман с группой поддержки выдвинулся к опушке леса, предварительно поигравшись с тепловизором. Минут через пятнадцать вышел Дмитрий с врачём и биатлонисткой. Эти шли на лыжах и в инфракрасных очках. Вскоре после этой группы из крепости вышли и сани с крестьянами, которые должны были собрать трупы вражеских бойцов, погибших при налёте.

Впереди шла Настя, поскольку лучше остальных знала местность и могла провести к поляне, пригодной для стоянки агрессора. Спешить было некуда и девушка взяла курс левее видимых на снегу следов. Через час группа связалась по радио с крепостью и приступила к поиску вражеского лагеря, смещаяясь вправо. Ещё через полтора часа вышли на дозор, который беспечно грелся у костра. Шестеро бойцов, среди которых, похоже, был лишь один профессионал, явно не ждали беды, понадеявшись на то, что от крепости находились не близко. Тройка диверсантов сдала назад и разместилась на небольшой отдых.

— Вы их обстреляйте, а я покараулю, — предложил Дмитрий. — Настя бъет тех, что слева, а Федя — справа.

На том и порешили. Когда до караула оставалось метров сорок, начали стрелять. Девушка расстреляла магазин воздушки в то время, как врач успел сделать пару выстрелов из арбалета. Через минуту уже удирали. Вряд ли у противника появились новые трупы, но раненые точно были.

— Возвращаемся домой! — наконец, распорядился боксёр.

— Темнеет поздно, — засомневалась Настя. — Успеем ещё один дозор поискать.

— Это ты успеешь, — огрызнулся Фёдор. — Меня уже ноги не таскают. Линяем!

До обеда честно отсыпались, а там и доклад от егерей пришёл, что противник снялся и отправился домой.

— Нужно взять дружину, сотню ополченцев и догнать, — предложил Роман.

— Зачем?

— Добить гадёнышей, чтобы не совались больше.

— Правильно! — поддержала мужа Катерина. — Ещё лучше сразу атомной бомбой по этим Зябликам шарахнуть, чтобы и не вспомнил никто. Ну, или чем-то похожим.

— Зяблики придётся себе забирать, — в задумчивости загундел механик. — А пока пусть себе уходят! Их конница нас вне стен порвёт на раз.

— Можем взять с собой картечницы и газовые пистолеты, — не унимался тракторист.

— Не поможет. Те шесть метров, на которых пистолеты работают, лошади пройдут даже смертельно раненными, — пояснил Дмитрий. — Выдвигаемся на санях к кабаку — возможно там кто-то уцелел.

Путь к трактиру зимой где-то даже напоминал дорогу, поскольку летом, при перетаскивании кораблей трактором, лишюю растительность вырубили, а новая отрасти не успела. Сани шли плотно, всегда готовые к обороне, хотя разведку и выслали. На санях разместили дружину во всей красе, ведь кучу железа на себе нести трудно. Там же, стволами вправо, поставили три картечницы. Сотня ополченцев шагала пешком, приготовившись в любой момент спрятаться за обозом и стрелять.

Через два часа сапёры уже растаскивили брёвна, выпуская из подземелья сотрудников погоревшей гостиницы. Кабак потерял двух охранников, как выяснилось. Один погиб сразу при налёте, а второй скончался позже от раны в живот.

— И броня не помогла? — сразу заинтересовался Дмитрий.

— Не успели одеться, — помявшись сообщил хозяин заведения.

— Семьи есть у погибших?

— У одного осталась.

— Обеспечишь нормальной работой! И проституцию я нормальной работой не считаю, — распорядился боксёр.

— Да понял я всё, — закивал головой кабатчик, опосаясь, что могут и морду набить с досады. О взглядах вождей на аммуницию он знал хорошо.

—

* * *

Матримониальные планы

* * *

Наталья с Катей испытывали фризер, способный произвести семьсот пятьдесят граммов мороженого за полчаса. Агрегат предполагалось задействовать в ресторане отеля, который возжелала открыть Екатерина. Вот это самое мороженое и большой телевизор с тщательно отревизованной программой, да электрическое освещение, и должны были поднять заведение на недосягаемую высоту. Позвали и Диму — пробу снять.

— Говорили же, сахара мало? — удивился тот.

— На пробу хватит. Остальным тоже достанется, но пока пусть в морозильнике полежит. Вкусно?

— Да, вроде бы, — согласился с оценкой Дмитрий. — Чего-то вы от меня хотите?

— Не то, чтобы именно мы... — заметила Наталья.

— Ты девок скрал? — тут же с вызовом спросила Катя.

— Спортсменок-то? Ну, виноват. Если им полегчает — пусть меня пристрелят!

— Крайностей пока не нужно! — успокаивающе бросила агроном.

— Замуж им пора и рожать, — пояснила бывшая воспитательница.

— Ну? — поощрил к продолжению мужчина.

Юре брат пересказывал беседу уже под водку, и без мороженого.

— Паспорт съедать бесполезно? — на всякий случай уточнил обстановку электрик. — А руку там сломать или ногу?

— Если только кастрировать...

— Ну, понял я всё. Ты, стало быть, женишься на Насте, а мне остаётся Маша, поскольку больше выдавать их не за кого. Согласен, но сначала — ты. Только вот я процедуру понять не могу. Загсом мы не обзавелись, попов христианских нет... Шаман будет процедуру проводить?

— Наверное, — пожал плечами Дмитрий. — Нужно чётко обозначить статус. Что-нибудь бабы придумают.

— Невесты-то хотя бы в курсе?

— В том-то и дело, что нет, — Дмитрий даже вскочил от избытка чувств. — Придётся их как-то уговаривать.

— Реализьм. Тебе-то что страдать? Просто продолжишь начатое в Смоленске, а я пока посмотрю.

—

* * *

Политические последствия налёта

* * *

Обозлённый наглым нападением, Дмитрий собрал совет, после которого все стали носиться как наскипидаренные. Адекватным ответом могло быть только нападение на Зяблики.

— Желательно бы прибрать городок насовсем, — заметила Наталья.

— Или сравнять с землёй, — откликнулась Катя, позиция которой в таких вопросах полностью совпадала с мнением публики вроде Ману. Всякий, кто не союзник, но имеет оружие, лучше всего смотрится мёртвым.

— В любом случае, можно попробовать организовать хороший пожар, — подкинул более реальную идею Юра. — Главное здесь — вовремя ноги унести. А ущерб им долго восстанавливать придётся.

— Вот! — поддержал братца Дима. — На короткое время, думаю, большую толпу собрать сможем ради такого дела. Вернее, союзники найдутся, если будет шанс что-то ограбить. Так что, за стены нужно бы как-то проникнуть.

— Можно пушки с собой взять. Поджигаем городок, разносим пару башен, и на какое-то время часть поселения в наших руках, — заметил Роман, который от пушек прямо млел. — Башни там такие же дефективные как наши.

— В смысле?

— Ну, стены там забиты землёй, а вот башни внутри полые до самого вала, поэтому их можно насквозь разворотить несколькими выстрелами, а потом и подпалить.

Теперь вот вычерчивался план новой крепости Крикунов на пару квадратных километров c пятикилометровой стеной и семью десятками башен. Предусматривался ров и вал. План, конечно, на перспективу, и должен был исполняться постепенно по секторам. Реальных же сил пока не хватало даже на начатый канал, который должен приносить деньги.

Роман с егерями занялся установкой пограничных знаков, дабы каждый мог видеть, где действует закон нарождающегося государства. С венграми о границе договорились быстро, представителей от кривичей ждали в гости, а интересы врагов решили не учитывать, поскольку всё равно война идёт. Были ещё вятичи с северянами, но где-то далеко, так что их и беспокоить пока не стали, отхапав столько, сколько сочли нужным. Предполагаемых союзников нужно было как-то лелеять, поэтому для кривичей отложили тонну стрел с железными наконечниками, а к кочевникам отправился Юра с Гордеем в сопровождении двух венгерских пацанов. Правда, верхом электрик путешествовать категорически отказался, а в сани загрузил три ведёрных бочёнка с водкой, полагая, что для съёмки местности под фортификационные сооружения этого должно хватить.

В процессе всей этой суеты вспомнили, что в набег должны пойти не только союзники, но и своя армия.

— Меньше шестидесяти дружинников как-то и неприлично будет отправить, — заметил Роман.

— И где их взять? — заинтересовался Дмитрий. — Те, что приходят, никуда не годятся.

— Да, — согласилась Наташа. — Уже несколько семей собираются летом прибыть только от кривичей, но какие-то они недокормленные. Нужно через купцов рекламу делать.

— Из лесорубов можно человек десять навербовать, — вскинулась Настя. — Эти-то уже сил поднабрались. А купцам что-то пообещать нужно за доставку к лету физически годных хлопцев.

— Ничего обещать не нужно, — набычилась Катя. — Скажу всем, что обижусь, если не проникнутся. А в набег лучше осенью идти, когда урожай соберут. И кривичи с венграми нас точно поддержат. Пахан Зябликов задрал уже всех вокруг.

— Венгров сколько-то к себе можно нанять, а то у нас конницы совсем нет, — подал ещё одну идею Роман.

— Согласен, но после набега, — кивнул Дмитрий. — Обижать союзников нельзя, поэтому решать будем только через вождей. Нам лёгкая конница пока только для пограничной службы нужна, а на войне и людей лучше узнаем.

Как бы то ни было, а железа требовалось всё больше. С собой решили взять пять тонн стрел — груз для пятнадцати телег, если идти сушей. Доспехи вновь модернизировали, делая их двухслойными и с использованием пористой резины. Новая конструкция не требовала поддоспешника вообще, а удар гасила лучше. Получалось, правда, ещё дороже. Да и резина уже заканчивалась.

—

* * *

Фёдор и Наталья

* * *

Супруги жили вдвоём в небольшой комнате общего деревянного дома. Минимум мебели захватили с собой из будущего. Лёгкий раскладной диван, набор пластмассовой мебели, складные тряпочные шкафы. Бытовые условия, по сравнению с их жизнью в двадцать первом веке, конечно, никуда не годились. Но Наташа не жаловалась, а Федя лишь время от времени скучно причитал себе под нос.

— Наташ, — спросил Фёдор однажды вечером. — Может, нам пора ребёнка завести?

— Да только приехали же сюда.

— Ну, только приехали. А сколько ждать предлагаешь? До пенсии что ли? Катя с Ромой уже второго ждут.

— Пока всё устаканится подождать.

— Знаешь же, что не устаканится ничего.

— Тоже верно. Ну, ладно, — вздохнула супруга. — Давай попробуем!

— Глава 16 (30 февраль 802)

—

* * *

Политика

* * *

Юра обернулся быстро. Бумаги пока хватало, карты были, а лазерное оборудование позволило быстро зафиксмровать нюансы. Фотоаппарат при этом так же активно использовался. Венгры из сопровождения на обратном пути продали в Зябликах два десятка баранов, заодно получше присмотревшись к крепости. Предыдущие шпионы, конечно, тоже неплохо поработали, но фотографий делать не умели.

— Ничего опасного там нет. Даже камнемёты отсутствуют. Плохо только то, что народа у них много, — вещал электрик после бани, наливаясь водкой.

— А у нас мало времени, — отметила Катя.

— Почему?

— Соседи у венгров беспокойные.

— Я тоже считаю, что налёт должен быть коротким, — поддержала женщину Наташа. — Крикуны без армии почти перестанут приносить доход, поскольку все силы придётся бросить на поддержание безопасности. Считаю, что наша задача — нанесение масимального экономического ущерба. Лучше позже сходить туда ещё раз.

— Но добить всё равно придётся, — настаивала на окончательном решении проблемы Катя. — И союзники наши пойдут ради грабежа. Ну, кроме кривичей.

— Хорошо, пока готовимся на осень, — подвёл итоги Дмитрий.

— Погоди пока закругляться! Нужно с ресурсами решать что-то, — остановил брата Юра. Соображал он уже хуже, но закусывать не забывал и сейчас пытался поймать вилкой ускользающий гриб.

— С какими конкретно?

— Сахар девчата спрятали, а мне нужно килограммов пятьдесят на опыты.

— Мало его осталось, — возмутилась Катя. — Реже нужно водку пить! Она у вас и без опытов слишком хорошая получается.

— Правильно! — поддержала бухгалтер. — На оставшуюся водку поднимаем цену до нового сахара. Не ожидала, что её так хорошо брать будут.

— Мне не на водку, а на порох нужно, — почти искренне возмутился начинающий шпион и картограф. — Не с каменными же топорами воевать?!

—

* * *

Хозяйство

* * *

В середине зимы строительство почти замерло, поскольку максимум сил пришлось бросить на истребление леса под расширяющиеся посевы. Истошные визги бензиновых пил заглушали постукивания топоров и хруст снега под валенками лесорубов. Подростки и женщины с огромными охапками срубленных ветвей сновали между поваленными стволами и пнями. Корчёвку, конечно, оставили до весны. Наталья засуетилась с рассадой, и над теплицами поднялся дым от печей. Попутно вспомнили про садовый инструмент, который вполне успешно изготовили с большим запасом, но спроса на него не нашли.

— Никак не получается заняться стеклом и бумагой, — жаловалась бухгалтер. — А ведь рассчитовали хорошо подняться на книгах.

— Книги свои сама читать будешь? — удивилась Маша. — Грамотных нет никого. А уж по-русски и вообще не скоро читать научим.

— Можно на экспорт что-то издавать.

— Ну, ну. Видимо кто-то, пока готовился к заброске, выучил древнегреческий или на каком там языке сейчас умеют читать?

— Хотя бы туалетную бумагу делать научиться..., — размечталась Катерина. — Скоро лопухами подтираться начнём.

— Бумагой летом можно начать заниматься прямо на улице, а к зиме что-нибудь придумаем с помещением, — загундел Дмитрий. — Со стеклом пока никакого просвета даже на горизонте не маячит.

— Согласен, — поддакнул Фёдор. — Для стекла нужны качественные огнеупоры, а мы пока только цемент получили в лабораторных количествах. И он важен не меньше стекла. Впрочем, огнеупоры нужны и для него. И ферросплавы нужно делать, что тоже подводит нас к кирпичу.

— Так делаем же кирпич? — вновь удивилась Маша. — А что за ферросплавы вдруг понадобились?

— Кирпич так себе делаем. Дерьмо, в общем, — скривился врач. — И такого-то мало. А из ферросплавов пока нам светит только ферросилиций.

— Я уже поняла, что нужно делать огнеупорный кирпич, — заговорила Наташа. — И есть неразрешимые проблемы?

— Много нужно, — пояснил ей Юрий.

— Получается, что производство кирпича — стратегическая отрасль? — на всякий случай уточнила агроном, потирая виски руками. — И это требует запруды где-то на ручье с круглогодичным циклом?

— Получается так, — потерянно кивнул Дмитрий. — По-хорошему, нужно уже ехать договариваться. Это километров семьдесят на север. И лес на строительство нужно уже заготавливать.

— Ну, лес-то без тебя напластают, — буркнул Юра. — А что мрачно-то так?

— Место требуется точно указать. Так что, через недельку тронусь. Заяц со мной поедет и кто-то из волхвов. Нервничаю потому, что к войне нужно готовиться, а летом не меньше месяца буду отсутствовать.

— Так оно, конечно, авторитетнее будет, с местными-то, — засуетилась Катя. — Но меньше шести человек несолидно.

— Пусть будет шесть, — не стал спорить механик. — Зимой быстро обернёмся, а летом уйдёт около месяца. Всё, что можно, вплоть до досок на крыши, подготовим здесь.

Пока все обдумывали услышанное, Фёдор вспомнил ещё одну хорошую новость:

— Тут мы, это..., электроды сумели сделать. Флюс, конечно, хуже фабричного, но пластины теперь будем нашей проволокой варить. Думаю, можно не только тяпки упростить в производстве, но и доспехи.

—

* * *

Наука

* * *

Вышезор, двадцитидвухлетний жрец, в духовной иерархии был равен Меркулу, но как сотрудник службы безопасности подчинялся старому шаману. Теперь вот парню велели обеспечить секретность технологии изготовления пороха и изучить её самому, чтобы привлекать как можно меньше людей. Пришлось сидеть в vip-бане и наблюдать процесс с самым идиотским видом — в защитных очках, рукавицах, войлочной шапке и таком же переднике. Все железяки Юра отобрал прямо на входе в помещение, а заодно изъял и ставший почти родным электрошокер.

— Всё это может дать искру, — пояснил электрик. — А в следующий раз ещё и полотняные намордники будут как в больнице.

Уточнять никто из учеников ничего не стал. Настя с Машей, видимо, всё поняли, а помощница электрика, шаман и Улада не сильно-то и могли без переводчика. Затем учитель пропустил местных в помещение, а у спортсменок поинтересовался:

— Синтетика есть?

— Нет.

— Показывайте!

— А в глаз? — предложила Настя.

Маша же прошла молча, отпихнув хама от двери. Обе спортсменки от защитных очков отказались в пользу мотоциклетных шлёмов и теперь вид их несколько отличался от остальных присутствующих.

Дождавшись, когда все рассядутся за столом в предбаннике, Юра включил плитку и начал инструктаж.

— Сейчас плита выйдет на режим и автоматически будет поддерживать нужную температуру. Это важно, чтобы не допустить самовоспламенения продукта. Поверхность сделана из нержавеющей стали и может дать искру, что для нас нежелательно, поэтому пользуемся деревянной лопаткой.

— Мог бы взять плиту с керамической поверхностью, — тут же заметила Маша.

— Не мог. Керамика боится сахара, а порох мы получим смешивая фабричный нитрат калия с самодельным сахаром.

— Зачем сахар?

— Потому что нужен углерод.

— Почему тогда не уголь?

— Сахар лучше. Он содержит не только углерод, но и кислород с водородом. И зёрна лучше получаются. Ещё можно сорбит использовать, но жалко. Его, как и селитры, всего полтонны взяли. Прибережём пока.

— А селитру тебе не жалко? — это уже Настя, решившая поддержать подругу в нападках на преподавателя.

— Тоже жалко, но деваться некуда. Её, кстати, купцам заказали и Наташа делать собирается на удобрения. Всё это не скоро ещё будет, а технологию нам отлаживать нужно.

Пока препирались, электрик не забывал постоянно перемешивать отмерянные компоненты, стараясь, чтобы селитра равномерно разошлась по расплавившемуся сахару.

— Ну, вот и достигли консистенции пластилина, можно всему этому и форму придать теперь. Убираем пока всё с плиты и делаем небольшую колбаску.

Юра действительно использовал часть продукта на небольшую сардельку, которую вновь пристроил на плиту.

— Жарим до твёрдого состояния и проверям готовность, начимая ногтем. Если сминается — продолжаем печь. Готовый порох должен раскалываться.

Пока инструктора совершенно не беспокоило то, что смысл его бормотания доходит лишь до спортсменок, а остальные ученики половины слов не понимают.

— Кажись, готово. Отмеряем три сантиметра и поджигаем огрызок с одного конца, засекая время горения.

Народ с интересом пялился на весёлый огонёк, а Юра отделил ещё часть липкой массы, добавил в неё немного ржавчины, перемешал и загрузил на плитку рыжую колбаску.

— Теперь смотрим как горит тот же порох с железным катализатором, — монотонно продолжал урок умелец. — Засекаем время и убеждаемся, что скорость сгорания выросла. У нас порох предполагается использовать в ракетах, пушках и гранатах. Вот такой монолитный кусок годится для ракеты, поскольку там топливо должно гореть долго. В минах, гранатах, бомбах сгорание должно идти быстро, чтобы сразу получить максимальное давление газа на разрыв оболочки. В стволе же нам нужно получить что-то среднее — нельзя допустить разрыва камеры сгорания слишком большим количеством газа, и нужно обеспечить приток газа по мере движения пули по стволу. Как только пуля покинула ствол, так нам больше горение не нужно. Желающим Настя расскажет подробнее, надеюсь.

— Расскажу, — не стала отказываться биатлонистка.

— Угу. Для тех, кто не в курсе, сообщаю, что порох боится сырости. Летом мастерская будет построена отдельным сооружением за городом, во избежание..., так сказать. Нагревать станем без электричества, а контролироваться вручную термометром.

— В принципе, всё просто, — поделилась впечатлениями Маша, тогда как местные продолжали помалкивать.

— Да, в этой части действительно не слишком сложно, — согласился Юра. — Беда в том, что монолит годится только для ракет, которые пока делать не будем. Для использования в пушках нужен порох в виде зерна. Фракцию предстоить подобрать экспериментально. Мало того, зерно это нужно отшлифовать и отделить от мелочи. Реализьм, бляха... Да ещё и секретность эта... Объявляю перерыв на перекур. На горшок сходить, водку не пить, собираемся здесь же!

После перерыва электрик предъявил новые агрегаты:

— Вот этот прокатный станочек Митрофан сделал из бронзы. Им получаем из недожаренной массы лапшу, не рискуя получить искру. Лапшу дожариваем и крошим этим же прибором на зёрна. Размер осколков регулируется. Зерно засыпаем вот в эту мельницу и долго крутим, чтобы отшлифовать. Теперь отделяем качественный порох от мелочи и проверяем.

Закончил Юра демонстрацию очередными поджогами получившегося зелья.

— В принципе, можно сделать более экономный станочек, который станет стразу из лапшины зёрна катать, но нам пока сойдёт и так.

— Мы должны будем по крохам порох-то делать? — встрепенулась Маша, пока местные с почтением колупали представленное оборудование.

— Именно так, мадам, — кивнул будущий жених. — Нам пока много не требуется, а пару килограммов в день можно сделать на этой плиточке. Хорошо бы килограммов десять вскоре получить.

—

* * *

Развитие инфраструктуры

* * *

Делегацию бизнесменов принимали в столовой, хотя кормить и не стали, предоставив, правда, воду. Помимо местных привычных лиц, нашлось и шестеро новеньких, среди которых один был из явно враждебного поселения Зяблики. Челобитная в устной форме, за неимением грамотных, была подана через Остромира ещё неделю назад и в адрес Натальи, но пришельцы из грядущего вопрос сочли слишком серьёзным, так что на переговоры собралось всё начальство, включая Ману. Дмитрий, по совету Меркула, старался отмалчиваться и кивать, перевалив болтовню на тех, кто стоит рангом ниже. Излагал же позицию власти Роман:

— Всё верно, канал будет готов ещё не скоро, и мы не возражаем против организации волока. Но, — тракторист задрал вверх указательный палец, обращая внимание собравшихся на нюансы. — Объект носит стратегический характер для Крикунов с окрестностями и сразу становится монополистом в своём классе. Писаных законов на такой случай пока нет, поэтому и собрались в таком количестве. Обычно, как я понял, суда двигают на катках по двум полозьям. Теперь расстояние между внутренними краями брусьев будет строго вот такой ширины, — Роман предъявил публике мерную палку. — Сами бруски называем отныне рельсами, а палку эту можете забрать!

Требование пока смотрелось не слишком тяжелым, поэтому предполагаемые концессионеры лишь недоумённо переглянулись, но никаких вопросов задавать не стали, полагая, что будут предъявлены и другие условия. Пока крайне подозрительно выглядел сам факт того, что разговор начался не с того, как делить деньги. Докладчик, между тем, водрузил на стол дополнительные деревяшки:

— Вот так выглядит путь — рельсы лежат на шпалах, чтобы не закапывались в землю.

Гости дружно закивали головами, подтверждая, что технология укрепления пути им знакома.

— Сами шпалы хорошо бы укладывать на гравийную подушку, — продолжал тракторист.

И такой способ борьбы с грязью гостям оказался известен. Концессионеры даже повеселели, ожидая, что страшного ничего не потребуется.

— Переходим к каткам, — Роману тоже понравилась реакция бизнесменов, и он уложил на рельсы макета новую деталь. — Круглые брёвна сделать проблемы нет, но вот по краю мы их дополнительно обтачиваем. Как видите, такой каток не может покинуть проложенный путь — мешает выступ, который мы называем ребордой. Желающие могут убедиться!

Мужички упрашивать себя не стали. Макет со всех сторон ощупали, и, что-то быстро между собой обсудив, вновь чинно расселись. Идея пока казалась вменяемой, но требовала проверки. Докладчик же поставил на рельсы платформу с колёсиками, сообщив:

— Нужно много людей задействовать, чтобы так двигать судно, ведь оно будет заваливаться на бок, поэтому мы предлагаем таскать груз на тележках, которые станем называть вагонами, — речь Роман репетировал, поэтому и почти не сбивался. — Обратите внимание на форму колёс — они так же имеют реборду. Вагон позволяет хорошо закрепить судно и сделать использование людей ненужным. Вырастет и общая скорость перемещения.

— Не годится, — возразил один из гостей. — Ладья очень тяжелая и толкать её на катках гораздо легче, чем на телеге.

Роман на такой выпад не знал что ответить и взглядом попросил помощи у Димы.

— Это вы просто подшипниками не пользуетесь, а потому и тратите много сил на трение, — сообщил большой босс.

— И мы не настаиваем на использовании вами вагонов, — поддержала шефа Наталья. — Сами же намерены их использовать активно. Поэтому требуем жесткого соблюдения параметров пути. Пока планируем сделать две грузовых платформы и пару маленьких дрезин. Это почти такая же платформа, но меньше.

Немного погалдев, ведь стоимость платформ явно удорожала бы проект, концессионеры вновь успокоились. Тогда тракторист выложил бумагу с планом предполагаемой трассы, чем вновь возбудил компанию.

— Да зачем же такая дуга к югу, ведь выйдет дороже?

— Возможно, что место это понадобится под городские нужды, поэтому и идёт в обход, — важно пояснил вопрошающему Остромир. — Перспективный генеральный план предусматривает стены до этого места.

Сам бывший староста с большим трудом верил в такое разрастание посёлка, но надеялся.

— А в город ветка зачем?

— Брёвна и доски станем возить вагонами.

— И кто станет оплачивать дополнительные расходы?

В дальнейшем слово взяла Наталья, поскольку купцы больше привыкли с ней общаться:

— Это ещё не все расходы, — "успокоила" собравшихся финансистка. — Путь должен работать круглый год. Поэтому насыпь придётся делать большую, чтобы её не заливало и не слишком сильно заваливало снегом.

— Да не ходят суда круглый год! — убеждали её.

— Не важно! Два казённых вагона и две дрезины должны ходить всегда. Бесплатно, при нашей тяге. А когда у дороги появятся свои вагоны, то на войну их можно будет забрать опять же бесплатно.

Против военных условий возражений не было, поскольку форс-мажор. И вагонами собравшиеся пока обзаводиться были не намерены. Но поддерживать круглогодичный путь не хотелось.

— Дорого выйдет такой путь, — намекнули ей.

— Не так уж и дорого. Рельсы и шпалы на стройку даёт казна, а вот на ремонт придётся тратиться уже самой компании. С разметкой трассы тоже поможем. Насыпь сразу всю делать не нужно, но и не тяните! Укладку пути делать будете сами.

— А что с деньгами-то?

— От всех сборов десятая часть уходит налогом в казну. Потом откладываются деньги на нужды компании. Остальное делится между вкладчиками пропорционально доле. Доля казны пока пусть будет половина, которая вносится землёй, шпалами и рельсами. Ну, и иную техническую помощь сюда же пишем. Главный мытарь, которому подчиняются кассиры, назначается казной — это чтобы не воровали. Так годится?

В общем-то, собравшиеся возражали вяло, хотя первый сезон предстояло работать без прибыли, которая вся отправлялась на развитие предприятия, главным образом, на отсыпку гравием самого пути.

— А нельзя без насыпи обойтись? Взамен мы бы вам брёвна таскали старым проверенным способом..., — забросил всё-таки удочку бизнесмен из новых, ранее с Натальей не сталкивающийся.

— Нельзя. Со временем дорога должна вырасти в самостоятельный транспорт, от воды не зависящий. Протянутся ветки к карьерам и другим городам.

— Вон оно как! — почесал бороду купчина.

— А то! — надулся от важности Остромир. — Город тоже будет долю иметь, хотя и небольшую. Есть должники по налогу, вот они и отработают на стройке.

—

* * *

Инегельд

* * *

Видеокамеры зафиксировали приближение отряда с севера, порядка пятидесяти человек. Двигались на лодках. Егеря на границе доложили, что приближаются викинги. Город моментально приготовился к обороне. Все, кто мог, сбежались внутрь крепости, скот постарались отогнать, на стенах выстроились стрелковые подразделения и артиллерия. Население Крикунов уже не сильно опасалось столь малочисленных отрядов, ведь зима показала готовность призывников постоять за себя. Хватило бы и просто повышенной боевой готовности. Ополченцы же на начальство не обиделись, полагая, что таким гостям не грех и лишний раз продемонстрировать серьёзность намерений. Оба кабака так же насторожились. Но нападения не последовало. Через пограничников передали просьбу принять послов и главу отряда Инегельда с целью установления мирных взаимоотношений и возможного дальнейшего сотрудничества. Четверо прибывших сели за стол переговоров. Выяснилось, что плыть собираются вниз по Демине на юг, и конечной целью их путешествия является Византийская Империя. Крюк же дали специально, чтобы разведать новый волок.

— А потом, когда будем идти обратно, можем выступить вашими союзниками в разборках с князем, который на вас напал. Разграбим и уничтожим, — предложил Инегельд.

— Мы не собираемся уничтожать, — объяснил Дмитрий. — Мы планируем захватить городок с населением или быстро нанести значительный экономический ущерб.

— Жаль, — пожал плечами викинг. — Но тоже неплохо. А когда планируется поход?

— Не решили ещё. Мы можем дождаться, когда вы будете идти обратно.

— Осенью, после времени сбора урожая. Да и грабить будет что...

— Нормально, мы примерно так и планировали.

Послам позволили переночевать внутри городских стен, а остальным пришлось обустраивать лагерь снаружи.

—

* * *

Миска (дневник Анастасии)

* * *

Клочья снега и грязи с дерьмом вперемежку, земля дрожит — словом, лесо-степные кочевники снова гонят свои бесконечные табуны мимо нас. Приехал Миска (это тот, который прошлым летом напал. Они тогда на месте долго-долго топтались, прицеливались, Дима тогда не на шутку раскомандовался, мне десять человек убить пришлось. Потом Миска ещё пару раз приходил в течение зимы, но ни разу больше не нападал. Так только, пленников выкупал и торговал). Торговать им, конечно, удобно — всё равно гоняют свои стада на большие расстояния, так можно и прихватить чего-нибудь.

По поводу его прибытия собрали внеочередной всеобщий совет, всё как полагается. С их стороны на совете присутсвовали трое. Наташа купила у них столько мешков с овечьей шерстью, что должно хватить на зимние вещи для всего нашего населения. И ещё пряжа на экспорт останется. Для "засланцев", включая Ману с детьми, надо отметить, "инициативная группа" захватила достаточное количество зимних вещей, а вот для остальных одежду будут делать из этой новой шерсти. Обработкой займётся, вроде, кто-то из местных. А может Машке руководство доверят, не знаю.

Естественно, помимо торговли, кочевники занимаются ещё грабежом. И вот этот самый Миска как старый друг (видимо, ненападение в течение зимы — это практически вечная дружба) предложил союзный набег на соседские деревни. Маша сразу же взвыла, что не собирается участвовать в бандитизме с вандализмом. В общем, нападать никто ни на кого и не собирался, только на Зяблики. Что Миске и объяснили.

Кочевники выразили желание присоединиться к набегу на Зяблики. Никто не сомневался. Только сказали, что стены штурмовать не умеют. Но Катя тут же напомнила, что с нами пойдут викинги, уж они-то научат. Я помню тех, первых викингов, которые на нас напали в самом начале эпопеи, до сих пор страшновато. А эти Инегельдовские так ли уж сильно отличаются от тех, первых? Наверное, не напали, потому что испугались. По лезвию бритвы мы ходим с такими союзниками. Но Дима думает, что нормально. Враги наших врагов наши друзья, по крайней мере, временно.

Один из этих троих, которые были на переговорах, Винс, у него жена упала с лошади и вывихнула ногу. Вывих вправили, но образовалась здоровенная шишка, и то место опухло. Пешком ходить она пока не может, очень больно. В общем, Винс попросился остаться подлечить супругу. Заверил, что может квалифицированно помочь в выращивании и воспитании владимирских тяжеловозов (которых закупили ещё в двадцать первом веке). Остаться им разрешили — Наташа только рада кому-нибудь толковому передать часть своих скотоводческих обязанностей. Лошади есть лошади, хоть и несколько отличаются от местных. Винс, жена и трое детей поселились в своём небольшом кочевническом шатре.

Пока кочевники тут кормили свои стада, Ману успела найти среди них любовника. Вдовец, жена умерла от какой-то болезни. Предлагал ей собрать детей и поехать вместе с ним, но женщина решительно отказалась. Мол, будете обратно проезжать — можно будет ещё раз встретиться, но никаких "с вами". Кстати, супруга того женатика, который был у неё в самом начале, однажды закатила большой скандал по поводу его безнравственного образа жизни. Ору было — аж их дети прятались у Кати на кухне под столом. Потом супруги помирились, и теперь этот мужик — примерный семьянин. Такая вот "Санта-Барбара", компенсируем отсутсвие телевизора как можем. Только вот собственным вкладом в развитие сериала похвастаться пока не могу.

А вообще, многое выглядит как-то неправильно. Маша, добрешей души человечек, считается у местных крайне суровой и надменной дамой. Подруга моя пытается изменить общественное мнение, но делает только хуже. Взялась вот помочь продавать яйца с Наташиного птичника, поскольку штатный персонал занят был очередной порцией инкубаторских цыплят. Процедура обычная и отлаженная, казалось бы. Яйца эти на птичнике пакуют в пластиковые контейнеры по десять штук, чтобы не побились, а продавец сбывает штуками. Маша, по старой памяти, всё отдала вместе с контейнерами, как ей думалось. Покупатели же ещё долго судачили, что Маше не по чину было возиться, а потому яйца она продавала только десятками, даже не вынимая из пластика. И никому в голову не пришло, что контейнер идёт бесплатным приложением — всю упаковку вернули в течение часа.

Бюрократия постепенно заедает. Люди потихоньку прибывают, но всё больше это просто неудачливые крестьяне, которым надоело недоедать, а в Крикунах им пропасть не дают. Собираем каждый раз комиссию, пытясь выявить полезные навыки и куда-то пристроить на работу. Последнее время Фёдор и я на такие мероприятия ходить перестали. Мне вроде бы никто особо не нужен, а врач считает, что медика ему и так выявят, тем более, что медкомиссия для всех пришлых обязательна.

—

* * *

Деньги

* * *

Первой вопрос подняла Катерина — государственное имущество есть государственное, но есть же у каждого и личное. И пока дальше натурального обмена дело не двинулось, но хотелось бы иметь личные деньги.

— Хоть золотые монеты делать что ли, — уточнила свою же мысль Катерина.

— Надо, — согласилась Наташа. — И делать надо не золотые монеты, а именно валюту. Себестоимость должна быть маленькая. И подкреплять будем золотым резервом и прочим имуществом.

— Наташа, это же с расширением посёлка нужно будет и деньги довыпускать, — прокомментировал Фёдор. — И следить, чтоб инфляции сильно большой не получилось. Это нужен целый государственный орган, который будет этим всем заниматься. Ты что хочешь тут посреди поляны построить центральный банк? Да и как их делать? Бумаги-то нет.

— Ну уж как делать придумаем, — ответила Наталья. — Хорошая валюта постепенно улучшит наше благосостояние так, что затрат на этот государственный орган будет не жалко.

— Да кто будет принимать эти наши деньги? — удивилась Катерина.

— Сначал может никто и не будет. Но постепенно начнут принимать. А потом и рассчитываться ими мужду собой. У Его Величества будут на этот счёт комментарии?

— Ну, не знаю, — загундел Его Величество, почёсывая голову. — Ну, ты подумай пока. Если найдёшь кого поставить вместо себя на руководство сельским хозяйством и вообще женскими работами — то, пожалуйста, занимайся деньгами! А пока пусть золотыми будут или ещё какими! В общем, можно оставить как есть.

То, что личные деньги нужны, и жить колхозом не всегда удобно, согласились все. Решили подумать над окладами для служащих на благо государству. А вот с печатью собственных купюр решили не связываться.

— Мошенничество это, — заявил без лишних экивоков Юра. — Я сам такую туфту брать не стану, ведь это получается полная зависимость от эмитента. Снесут злые силы наш городок, к примеру, и что людям делать с бумагой на руках? Здесь вообще принято клады устраивать у тех, кто побогаче. Банкноты никак не годятся.

— Будут сильнее заинтересованы в нашем процветании, — заикнулась было Наташа.

— Скорее, не дадут сбежать, если жареным запахнет. Нет, бумага не годится. И не убедим мы людей брать её. А вот мелкая монета нужна, а то даже яйцо никто толком купить не может — всё взаимозачёты какие-то.

На том пока и порешили. Катя бралась разработать дизайн, а на Юру легла обязанность изготовить штамп с качеством, сильно затрудняющим подделку. Фёдору же с Машей и персоналом больницы следовало заняться составом самой латуни, которая купцами понемногу привозилась. С бронзой решили пока не связываться.

— Глава 17 (10 май 802)

—

* * *

Весна

* * *

К посевной жизнерадостное шевеление населения Крикунов приобрело некоторую упорядоченность, поскольку с сельской работой почти все были знакомы, а волок в минимальном состоянии построили. Для рабочих — путейцев устроили небольшую пирушку, хотя и без кровавых ритуалов, сопровождавших начало стройки. Тогда, в начале стройки, шаманы предложили принести в жертву одного из заключённых-конокрадов. На такое предложение хозяева городка не повелись, но вздрогнули.

— Убийства людей запрещены! — напомнил Дмитрий. — К тому же, этим я обещал жизнь, если повезёт.

— Так то не убийство, а жертвоприношение, — пояснил Меркул.

— Никаких человеческих жертвоприношений!

Юра с Машей в тот же день написали закон, запрещающий человеческие жертвоприношения, а также ритуалы, наносящие существенный вред здоровью людей. А все остальные, без лишних возражений, за закон проголосовали. Благо, в верхней палате люди, прибывшие из цивилизации, оставались в подавляющем большинстве.

— Ну, а что, скотину какую-нибудь, полагаете, будет достаточно? — не понял Вышезор.

— Более чем достаточно, — вздохнул Дмитрий.

Грядущим летом сам волок предстояло лишь улучшать, обеспечив и ветку в город, но путь к Десне для больших судов был по-прежнему недоступен без трактора. Поэтому Юра с драгой занялся углублением ручья, а несколько рабочих укрепляло берег. Хорошо нажилась на строительстве Ману, поставляя деревянные гвозди, для изготовления которых заказала специальные машинки.

Местные купцы, конечно, сразу стали пользоваться новым волоком, но постепенно подтянулись и дальние гости. Прямо в посевную одновременно приехало два явных шпиона под видом купцов. Иранский добрался на двух арендованных лодках, оставив своё судно где-то на берегах Каспия, хазарский пришёл на собственной посудине.

Иранец оказался чрезвычайно хорошо осведомлён о запросах засланцев. Привёз нефть, немного семян мака и пару килограммов опиума. У него же приобрели ковёр. Купец взял пару компасов, несколько прялок и главное — зонтик и моргающий китайский шарик. Долго ходил хрюкал вокруг теплиц. Фёдор просил ещё некрашеный шёлк:

— Мне нужны как нить, так и ткань.

— Если смогу приехать, то привезу обязательно. Что-то ещё нужно?

— Пряностей нам пока на год хватит, — влезла Наталья. — Но нужно бы ещё и хорошее железо, хотя мы и золоту рады.

— Тогда я хочу черепицы взять — уж больно форма интересная. Но нужно посмотреть, как её укладывают. Видимо, на несколько дней задержусь и сразу обратно.

Этот явный шпион, излишне массивный и небольшого роста, похоже, быстро выяснил, что хотел. Дали гостю немного семян хлопка. Каким образом купец проходит по землям Каганата засланцы так и не поняли, но ясно, что арабы и Иран находятся в состоянии перманентной войны как с Византией, так и с Каганатом. Да ещё и друг с другом схватились.

— Бедненький, да как же ты добирался через вражескую территорию? — сочувствовала Катя купцу, который сильно смущался и держал руки на животе, не смея опустить их на стол.

— Дорого, госпожа. Очень дорого. Доски или рыбу мне возить совсем не выгодно.

— Из того, что мы делаем, что-то интересует? — спросила Наталья.

— На пробу возьму немного инструмента, наверное. Ещё говорят, что ульи у вас замечательные и куры, но я с таким товаром не работаю. А вам что-то нужно особенное от меня?

— Нефть нужна, но она не дорого стоит. Да её нам и хазары доставят. Нужны свинец и латунь. Ещё нужен цинк — это такой металл, что на ваших свинцовых рудниках есть. Вы с его помощью латунь получаете. Хлопок нужен и сухофрукты. Рис. Ещё Дима просил несколько бивней индийских слоних.

— Бивень самца не нужен?

— Не нужен пока. Нужны дешевые алмазы и алмазная пыль — это на инструменты.

— Хорошо. Постараюсь доставить ещё в этот сезон. С металлами, правда, возможны проблемы — война, — вздохнул бизнесмен. — Шахиншах ныне ждёт арабов, да и хазарского вторжения опасается.

Хазарин — иудей из Хазарского каганата оказался простым как тяпка. Притащил шерсть и золото. Остался под тем же предлогом, что и иранец, не особо скрывая шпионский характер миссии. Наталье этот тип запомнился по большому количеству золота на руках, что никак не соответствовало имеющемуся у него товару. Степняк сильно впечатлился водяными насосами. Как ручным, так и ветряным.

— Они у вас лучше греческих. Жаль, что нет готовых на продажу. И хочу ещё бур, чтобы не копать колодец. Так ведь и их не продаёте!

— Напрасно приехал, получается? — подколола его Наташа.

— Ну, не напрасно, конечно, — смущённо сдал назад торговец. — Иглы швейные все берут — и я возьму. Прялок ножных пару сотен тоже распродам. Пряжа у вас очень хорошая, но странно, что ткани нет.

— Спасибо, утешил!

— А ещё я считаю, что нужно делать специальные судовые помпы, а то мы сейчас их только из Византии получаем, — и, помедлив, добавил. — Вам вообще лучше войти в Каганат.

— Почему? — спросила Катерина. Входить они, конечно, никуда не собирались, но выслушать аргументы могло оказаться полезным.

— Потому, что у нас гарантируется веротерпимость и уважение к обычаям других культур. А у арабов и иранцев иноверцы — люди второго сорта.

— А в Византии?

— Там терпят лишь иноверцев — иностранцев.

Работающий в поле трактор, как и драга, всегда собирали зевак. Варяги вообще сочли, что это — новое слово в военном деле:

— Эдак можно почти любую каменную крепость быстренько подмыть, если она на берегу реки стоит. А дальше прямо с воды штурмом идти.

— Слишком дорогая машина, чтобы ей так рисковать — не соглашались с воинами купцы.

Трактор среди туристов считался куда как менее нужной вещью, ведь его могли и лошади заменить.

Позже всех прибыли арабы и византийцы. Их суда шли вместе, из-за проблем с бандитами на торговых путях, но и друг друга купцы здорово опасались. Халифат пока побеждал, что никак не способствовало тёплым отношениям между его представителями и греками. Как-то, однако, мелкому, но очень настырному купцу Муханне, удалось договориться на проход. Вероятно, спецслужбы империи блюли свой интерес, ведь требовалось как-то держать связь с агентами? Охрана самого араба вряд ли могла представлять серьёзную угрозу для греков, но с ним было и шесть нанятых варягов, которые чрезмерной дисциплиной не отличались, а уж в диких местах могли повести себя как угодно. С облегчением торговцы вздохнули сразу, как только обнаружили пограничные столбы — столь формальный подход к границам обещал законность и порядок. В понимании девятого века, конечно. Совсем же расслабились гости уже на волоке.

По меркам Крикунов даже араб считался крупным дельцом, не говоря уже о Мокии и его конкуренте — таком же греке, который, быть может, и уступал соотечественнику в доходах, но вряд ли слишком уж сильно. Вся эта тройка создала слишком большое одномоментное давление на местный рынок и даже возмутилась дефицитом товарных запасов. Нехватка, разумеется, образовалась лишь в ассортименте, предлагаемом самими Крикунами, а не прочими пришлыми купцами.

Финики, лимоны, изюм, рис, Наталья, конечно, скупила почти полностью.

— Я вообще в этом году буду много продуктов брать, так как город больше сам себя не прокормит, — пояснила она. — Нам и зерно понадобится, а мясо мы закупаем давно. Кофе-то почему не привезли?

А нету его ещё. Никто не знает, что это такое. Пришлось объяснять, что растёт в Эфиопии, которая находится рядом с Аравийским полуостровом. Вид кофейного дерева распечатали в нескольких экземплярах и отдали листочки Муханне.

За компасы чуть не передрались, но бухгалтер не стала устраивать аукцион, а разделила имеющийся товар на троих волевым порядком и по первоначально заявленной цене. Немного успокоило страсти обещание продать просто намагниченную проволоку, правда, по цене золота. Самый качественный и отбеленный лён в виде пряжи ушел весь и сразу. Прялки тоже взяли, как и инструмент, который местным оказался не по карману. И торговцы дружно просили продать болты, но напрасно.

Византийцы получили семена хлопка и обещание закупать такой вид массово. За серу и селитру, что притащил Мокий, все три купца удостоились персональной благодарности в виде посещения VIP-бани с местным начальством и банкета с мороженым. Впрочем, мороженое купцам и без того досталось бы, поскольку Катя нуждалась в консультациях по организации высококлассного средневекового отеля.

Банкет прошел в напряженной атмосфере, поскольку гости стеснялись друг друга. Дружно жаловались на коррупцию в проливах. При этом греки считали, что арабов, с которыми идёт война, пропускать вовсе не следует, а мусульманин полагал, что слишком много берут за пропуск. В отличие от коллег, Мокий имел в Крикунах постоянного резидента, а потому и общался более продуктивно, имея конкретные вопросы.

— Город ваш быстро растёт, — начал с лести грек. — Быть может, появилась нужда в каких-то особых товарах, которыми ранее кривичи не интересовались?

— Да, есть такая потребность, — тут же согласилась Наташа. — Часть из них, правда, мы получаем с севера, но вот книги, например, мы бы купили.

Араб сразу оживился, ведь товар дорогой, а у него лишь одно судно:

— Какие именно книги желает получить госпожа? — любых комплиментов в адрес женщины мусульманин избегал, хотя и знал, что местные своих дам не прячут. Вот и сейчас мужчины принимающей стороны присутствуют, но переговоры ведёт Наталья. А бывает, говорят, что женщина и одна общается с посторонним мужчиной. Вернее, это-то он знал совершенно точно, но вот чтобы вела серьёзные переговоры.... С другой стороны, даму — кузнеца в кабаке на Десне он не только видел, но и заказал ей модернизацию судна. (Купца смущает, что переговоры женщина ведёт.)

— Меньше всего интересуют религиозные сочинения. Наиболее ценными считаем своды законов, а также книги по медицине, географии, математике, астрономии, механике и иным естественным направлениям.

— По военному делу хотелось бы что-то, — добавил Дмитрий. — И очень желательно получить по комплекту вооружения разных народов и видов войск. Интересует только оружие рядовых воинов. Можно просто рисунки привезти. Ещё любопытны описания военных машин, особенно их возможностей.

— На каком языке должны быть эти книги?

— На любом — мы всё равно сразу их прочесть не сумеем, хотим иметь на будущее.

— Если не будет возможности сразу купить, то стоит заказывать список с оригинала?

— Да, можно и заказать десятка два. Сходство материала значения не имеет. Даже лучше вместо глиняной клинописи какие-то рецепты получить на папирусе.

— Кстати, — перебил Наталью электрик. — Мы тут бумагу хотим делать, так очень неплохо было бы сманить подходящего специалиста. Года на два, хотя бы.

— Это как? — не понял Муханна. — У вас же рабство запрещено?

— Конечно, запрещено, — подтвердила Маша. — Нужно именно нанять подходящего добровольца.

— Тогда что мы стесняемся? — удивился Юра. — Давайте уже всех нужных специалистов импортировать!

— Ну, есть смысл, по всей видимости, в таком подходе, — пробормотала Наталья. — Какие именно нужны люди?

— Мы же не только папирус скупили, но и оконное стекло, — пояснил электрик. — Поэтому спец по стеклу сразу напрашивается. Ещё могу сходу предложить спеца по строительству каналов, производству цемента.

— Хорошо, пусть будет такой заказ, — согласилась агроном. — Ещё кто-то?

— Садовник и повар для моей гостиницы, — вспомнила Катя. — А ещё ювелир нужен для монет, а то у нас как-то коряво получается.

— Вот, точно! — возбудился Роман. — Евреев нам не хватает. Если с зубами Фёдор как-то разбирается, то костюмчик пошить совершенно негде, кроме как у Маши. Но у неё фабрика, а хочется ателье. И где у нас меняла? И вообще...

— Но ты же не любишь евреев? — удивился Дима.

— А кто их любит-то? Но должны быть, если у нас настоящий город. Полное отсутствие как-то напрягает.

— Чего тебя напрягает?

— Что-то у нас неправильно, раз их нет, — не смог грамотно обосновать претензии тракторист. — Не так, как должно быть.

— Все постепенно заведутся, — отмахнулась Наташа. — А на казённой службе нам ни ювелир, ни портной не нужны. По поводу персонала гостиницы тоже нужно отдельно договариваться. Ты, Катя, владелец? Вот сама и решай такие проблемы!

— Конечно, решу, — набычилась Екатерина. — Как только будет здесь побольше китайцев с японцами — так сразу и решу. И корейцев я что-то не вижу... (нет нужных специалистов в окрестностях)

— Ладно, проехали, права Натаха! — принялся урезонивать жену Роман. — Я вот вспомнил про военных. Армии так и нет, хотя сил и средств тратим много.

Бухгалтер вопросительно покосилась на Дмитрия.

— Да, точно, — подтвердил тот. Нужен нам византийский военачальник. И рыцарь нужен с боевым опытом, ведь тяжеловозов не зря выращиваем?

— Какой именно нужен военачальник? — живо заинтересовались греки, ведь это какие возможности для шпионажа!

— Опытный, но не старый. И он должен уметь управляться с тысячным войском. Должен знать не только как пехоту использовать, но и конницу.

На некоторое время беседа превратилась в свободный обмен мнениями, из которого слегка выпал араб. Мусульманин не мог пока ничего обсуждать с заведомо враждебно к нему настроенными другими купцами, а потому хмурился и поглощал мороженое. Наконец, Дмитрий вновь потребовал внимания:

— И так, поясняю, нужны специалисты, готовые переехать сюда на годы и желательно с семьями. По повару с садовником говорить станете с Катей, а по остальным мы предлагаем премию. Вот такой зонтик получает посредник, если мы принимаем человека. Этого достаточно?

С ценой доставки купцы дружно согласились, даже не пытаясь торговаться — такой вещи никто из них раньше не видел.

— По каналам специалиста я могу доставить, если буду жив, — взял слово Муханна. — Есть семья, обязанная мне. Это их наследственный бизнес и там подросли сыновья. Цемент они тоже делать умеют. А вот по бумаге или папирусу гарантий дать не могу. Со стеклом и вовсе не берусь помочь. Сейчас же я должен сходить на север, но оставлю здесь приказчика, которого заберу на обратном пути. Людей привезу только в следующую навигацию.

— Я постараюсь обернуться до осени и кого-то уже привезти, поэтому через пару дней уеду, — поспешил застолбить приоритет Мокий. — А арабам сильно-то доверять не стоит — это пираты и грабители, хотя что-то строить умеют.

— Ты здесь числишься полноправным горожанином, — напомнила Маша. — Вот сдашь ополченческие нормативы, тогда и езжай! И служба за тобой ещё остаётся.

— Ну, что ты съёжился? Привезёшь годного командира — я тебе это в службу ополченческую зачту, — постарался успокоить негоцианта Дима. — А нормативы сдать придётся. Не сможешь — подтянем за пару недель до нормы, а там и двинешься.

Купец как-то с этих слов совсем заскучал, но лишь кивнул в ответ.

Постепенно разговор угас, и Дмитрий решил, что пора закругляться:

— Ладно, раз всё обсудили, то завтра проведём экскурсию и отберём оружие на продажу. Или ещё вопросы остались?

— Карты! — вскинулся Мокий.

— Что, карты?

— Хочу карты купить такие же, что достались арабу, иранцу и варягам.

— Иранскую не продам — это территория самого Ирана, а я не хочу ссориться с важным поставщиком. Две других стоят по пятьдесят монет, но на что они тебе?

— Цена устраивает, а зачем — пока и сам не знаю, но уж больно хорошо сделаны, — засмущался грек.

— Ему казна оплатит, — пояснила Катя. — А чужих денег не жалко.

Вообще-то, варягам ушло две карты. Просто одну — путь в Исландию, где много дешевой серы, и поставки коей не могли быть перекрыты ни каганатом, ни греками — мог купить любой желающий, а вот железные месторождения Скандинавского полуострова получил лишь один вождь, перед которым ставилась задача пока просто найти руду. Как из камня получить металл, швед пока не знал, но надеялся выяснить. Понятно, что будущий промышленник своей картой не хвастался.

—

* * *

Посад

* * *

До самой весны население Крикунов вполне умещалось внутри стен, но с наступлением весны ситуация изменилась. Часть купцов отчего-то не пожелала селиться в трактирах и поставила шатры недалеко от ворот, появились землянки некоторых сотрудников волока и вообще тёмной публики, начиная от беженцев и заканчивая нищими. Образовался посад, за которым сразу не уследили, а зря — именно оттуда в городскую тюрьму стали поступать мелкие хулиганы.

Остромир, вооруженный перспективным планом развития городка, взялся за наведение порядка. Появились столбики с разметкой территории, а часть строений пришлось переносить, что не обошлось без скандалов. Из города пошла на юг ветка условно железной дороги, потребовавшая строительства дополнительных ворот. Стали ходить и ночные патрули от городской стражи.

За сезон городок должен был существенно прибавить в размерах, для чего на восточной стороне следовало огородить приличное пространство в двухстах метрах от старой стенки. Новая площадь понадобилась под фанерное и бумажное производство, казармы для военных и немного ещё должно было остаться на прочие нужды вроде жилья, складов и лавок. Предусматривалось место для временного проживания обитателей посада и ближайших деревень, если вдруг случится осада.

Теперь всё делалось гораздо серьёзнее. В землю вбили колья как арматуру, и теперь драгой делался ров с одновременным формированием вала четырёхметровой высоты. Стены и башни нового типа готовились, но ставить их предстояло ближе к осени. Старые же склады, конюшни и мастерские должны были в течение лета сменить крутые дощатые крыши на пологие, но обложенные бракованным кирпичом или просто землёй.

Часть явных уголовников из вновь прибывших была изгнана в превентивном порядке, остальных же постарались пристроить к делу. Так две семьи, при поддержке арестантов, предоставляемых тюрьмой, нанялись трудиться по Натальиным проектам — выращиванию червей и первому этапу производства аммиачной селитры. Самих червей предполагалось скармливать курам, а остальное пустить на удобрения. Высокая стоимость зерна и низкая — рабочей силы, делали "червивый" бизнес рентабельным, а уж селитру предполагалось использовать не только как удобрение. Малолетняя часть жителей городка и часть инвалидов, вооружившись сачками, так же добывала на болоте подкормку домашней птице, неплохо этим зарабатывая.

Руководство волока обратилось к властям с жалобой на саму же власть:

— Мы привозим работников, а здесь их сманивают другие работодатели. Главным образом, сотрудники уходят в дружину Крикунов. Обидно.

— Рабства нет. Люди вольны работать где угодно, — ответствовал бизнесменам Дмитрий.

— Так что же делать?

— Тоже сманивайте людей! Или новых везите! — посоветовала Наталья.

— Это понятно. Но вот из армии-то уволиться в любой момент нельзя. Можно нам так же сделать?

— Легко, составляйте контракт! — пояснила этот момент Настя. — Но там обязательства должны быть двухсторонними.

— И, это..., (прямая речь слишком гладкой не бывает) — вмешалась, поднаторевшая в юриспруденции Маша. — Заведомо невыгодное для одной из сторон соглашение будет признано ничтожным. А мошенников станем наказывать.

Можно было не сомневаться, что интересы вооруженных сил будут гимнасткой всячески отстаиваться. Дело в том, что разросшаяся дружина стала походить на толпу с хорошей физической формой (новобранцы не в счёт) и никакой — боевой. Первое время надеялись на качество доспехов и стрелковую подготовку, но когда численность личного состава перевалила за сотню, появился смысл и в более серьёзных задачах. Теперь от армии ждали способности воевать в чистом поле. В общем, Маша стала отвечать, и с большим удовольствием, за строевую подготовку бойцов.

У Фёдора появился дополнительный персонал. Часть сотрудников осуществляла санитарный контроль, обращая особое внимание на вновь прибывших и избавляя их от паразитов. Другая часть присматривала за остальными людьми и животными, включая крыс. Отдельно шла военная медицина, которая была представлена двумя дебилами из вновь прибывших поселенцев с хорошими физическими данными. Парням даже соорудили специальные легкобронированные костюмчики, которыми те очень гордились. Задачей хлопцев была доставка раненых до пункта оказания медицинской помощи, но им же приходилось и дрова для больницы заготавливать. Пока же оба медика в основном таскались с носилками за Катей, ожидая, когда та соберётся рожать.

—

* * *

Ребёнок (дневник Анастасии)

* * *

На днях произошло радостное событие — у Кати и Ромы родился ребёнок. Снова мальчик, назвали Иваном. У Кати роды прошли нормально. По её словам и по словам местных докторов. Орать она, конечно, орала, но не так как некоторые другие роженицы или раненые. До последнего она продолжала вести активную общественную жизнь, с огромным пузом на все переговоры ходила и готовкой руководила.

Потом, на третий день после родов, сшила себе какую-то кенгурушку, и снова во всём принимает участие. Даже выпила за рождение с комментарием "да сколько того алкоголя в молоко попадёт"? (Она, естественно, понятия не имеет сколько). А Ваню в кенгурушке всюду с собой таскает. Удобно. Он заплачет — она ему — раз — грудь дала — и всё.

А вот Наташа как-то не сильно обрадовалась рождению ребёнка. Какая-то стала нервная и раздражительная. Нет, с купцами-то держится, а вот на муже или сотрудниках сорваться может. Например, недавна Марфа показала ей яйцо с какими-то пятнами на скорлупе. Спросила экспертного мнения — нормальное или нет? Так Наташа процедила сквозь зубы "давай проверим", и треснула это яйцо со всей дури об землю. Оказывается, они с Федей уже несколько месяцев пытаются забеременеть, но у них пока не получается. Вот и нервничает.

Когда я смотрю, как местные молодые мамочки нянчатся с малышами, и я иногда думаю о том, что хочу ребёнка. Только вот достойного кандидата в отцы пока нет. А спать с кем попало, как Ману, желания тоже нет.

—

* * *

Наука

* * *

Шорка, несмотря на большие странности, пользовалась серьёзным уважением деловых людей, как самих Крикунов, так и приезжих. Тем не менее, бизнесмены не считали её совсем уж ровней белым пришельцам, а потому и общались с Ману гораздо свободнее, хотя всегда держали в уме буйный нрав экзотической дамы. Таковое особое отношение иногда помогало азиатке в делах, а иногда и мешало.

— Да как можно знать, что есть там руда, если никто не копал? Тем более что лежит глубоко..., — вслух усомнился один из бизнесменов, когда Ману предложила ему поискать залежи в указанных местах.

Места эти, правда, были подсказаны людьми, которых шорка считала хозяевами. Курская магнитная аномалия хороша для девятнадцатого века, а не для девятого, но Дмитрий надеялся на энергию и алчность бизнеса — в конце концов, что-то есть и не сильно глубоко. Глядишь — что-то и нароют...

— Есть, видимо, надёжные способы. По растительности, к примеру, или сопутствующим минералам. Я точно не знаю, но можно спросить. А скандинавская руда и вообще, говорят, на поверхности валяется.

— Вот и спроси! А то сомнительно что-то. Уж больно расходы предстоят большие на поиски.

Все любопытные уже знали, что именно азиатка помогла подобрать режимы закалки получаемого железа, а удивлённому Тихомиру Дмитрий пояснил:

— Ничего занимательного не усматриваю. За ней, скорее всего, стоят десятки поколений металлургов. И кузнец из неё лучше, чем из тебя.

— Да знаю я, что лучше, — недовольно отозвался ученик.

Ману потихоньку расширяла бизнес, в том числе и самостоятельно закупая металл. Последним вложением была кузница неподалёку от пострадавшего при последнем налёте кабака на Десне. Там дама ставила на суда правильные уключины, которые показал ей Юра. Здесь такой тип крепления весла был новостью, вот бизнес-леди и подсуетилась. Сама-то она лишь изготавливала детали как кузнец, наняв молотобойца да плотника-монтажника. Модернизация обходилась крайне дорого по местным меркам, но на неё охотно шли все, кому позволяли финансовые возможности. Теперь вот привыкшая на родине к дешевому сырью мадам стремилась его как-то удешевить и здесь.

Железа действительно было мало, и не просто так Ману получила сведения об имеющихся месторождениях. Решение о разглашении места нахождения части залежей руководство приняло единогласно, хотя и не без споров. Заинтересованные в геологических изысканиях купцы самостоятельно выбрали место под эксперимент, перекопали его и зарыли несколько предметов. Юра с помощью металлоискателя легко обнаружил как железо, так и монеты из драгметаллов, которые не забыли прикопать викинги. Реакция зрителей варьировалась от вставших дыбом волос у технически продвинутых иранцев с византийцами, до детского восторга у варягов. Впрочем, северяне и без того знали, что Юра — могучий шаман, но теперь уверились, что тот может обнаружить любую захоронку, а ведь это — один из полезнейших навыков на войне.

Торжественно заложили школу, в которой электричество было не предусмотрено, а потому пришлось прикупить масляных ламп. Остромир сообщил интересующимся, что учиться будут все желающие, если могут понимать русскую речь. То есть, фактически, это сотрудники казённых мастерских и солдаты.

Отдельно стоит отметить достижения Фёдора в области медицины. Веселящий газ (наркоз) бандитов, отбывающих тюремный срок и используемых на испытаниях, сильно порадовал. Проблем с производством продукта достаточной чистоты не было вообще, поскольку вся лаборатория под технологию была закуплена комплектом ещё в в Сибири. Не было проблем и с хранением. Однако, теперь работали над техпроцессом, не требующем электроэнергии. Просто на всякий случай.... Ну, и начали переработку анаши.

Разумеется, на закись азоты имела виды не только медицина. Разрабатывался огнемёт, который должен был уметь работать не только на воздухе в качестве окислителя. С помощью оксида азота, да под давлением, удалось и железо расплавить без применения электричества. Правда, Ману сочла, что стоимость плавки будет оправдана лишь для особо дорогих изделий. Впрочем, лучше иметь такой способ, чем никакого.

—

* * *

Войско

* * *

Армия молодого государства разрослась до двухсот человек профессиональной дружины, что для имеющейся численности населения являлось величиной просто непомерной. Плюс к тому почти сорок егерей, на которых ложилось поддержание порядка вдали от города: пограничная и полицейская служба. В деревнях, если рядом не было егерей, функции милиции выполняли местные ополченцы. Всё это стоило денег, но теперь затраты снизились, так как в целом оружия и брони запасли на всех. Появились новые экспортные возможности.

Дмитрий не поленился сам представить купцам достижения местной военной мысли, которые прямо на себе демонстрировали специально отобранные ополченцы и дружинники.

— Щит, как видим, ничего доброго из себя не представляет, — вещал механик. — Такая же дрянь, что и у вас. Единственное отличие — тяжелее за счёт того, что железный. Стрелу держит, но легко мнётся, если ударить чем-то тяжёлым. В вариантах с деревянной основой всё так же, но ещё и доски ломаются.

— И что стоит такое изделие?

— Это — к Наталье! С деревом будет дешевле, поскольку используется стандартная полоса без сварки. Если берёте здесь стальную полосу, то уж прикрепить-то её и без нас сможете. Сварных щитов могу сразу продать десятка два, но советую заказывать изготовление на зиму — получится дешевле. Шлёмы тоже пока лишь как образцы предлагаю — война на носу, и уже есть договора с союзниками.

— Жаль, — влез кто-то из варягов. — Но раз образцы можно выкупить, то я возьму оба варианта шлёмов. А с Наташей когда можно будет встретиться?

— Вот прямо сегодня вечером подходите! Работники мастерских поужинают, и вас проведут в столовую.

— Почему часть железной амуниции блестит, а другая — окрашена в чёрный цвет?

— Кузбаслака пока мало, вот и блестит. А не красить — ржавеет.

— Что за лак такой?

— Ну, это я погорячился немного, — смутился Дмитрий. — Есть такой рецепт угольного лака у нас на родине, но этот — лишь жалкое подобие. И сделан из отходов от производства топлива для машин.

От такого объяснения никому легче не стало, конечно. Расспросы, однако, не прекратились:

— Поверхность неизбежно будет портиться от ударов.

— Разумеется, но бойцы подкрашивают самостоятельно. Покрытие хорошо держится даже на ржавой поверхности.

— То есть, покупать нужно вместе с краской?

— Нет. Вам отдадим некрашеные изделия. Чёрный лак пока не продаёся, но есть прозрачный. Правда, его можно наносить лишь на чистую поверхность.

— Доспехи любые можно купить?

— Заказать. И лишь вариант без резины, который требует ещё и поддоспешника. Резины нет даже на образцы. То, что можно взять сразу партией сложили вот здесь. Это то, что снимается с вооружения, как морально устаревшее.

Слово "морально" переводчики привычно пропустили, поскольку смысл фразы был ясен и без того.

— Сабли, говорят, у вас есть, которые не ржавеют и не ломаются...

— Их почти нет, так как сделаны из особого металла, который давно закончился. Теперь вместо них делаем вот такие плохонькие кинжалы. Напоминает римский гладий, но ещё меньше и легче. Можем продать сколько угодно, поскольку железо здесь самое рядовое. Если появится хорошая сталь, то войско опять перевооружать будем.

— Какой же смысл покупать эту дрянь? — опять заинтересовались северяне.

— Дёшево. И в плотном строю им легче орудовать. К тому же, это — не основное оружие. Я очень надеюсь, что в бою до него дело никогда не дойдёт. Войско пока ориентировано на лук, арбалет и копьё. Луки мы не делаем вообще, а арбалетов на продажу пока нет.

— Это понятно, но ведь таким ножиком совершенно невозможно рубить, и даже копьё не поможет развалить щит!

— Есть и топорики. Они тоже смахивают на римские. Выдаются не всем подряд, а лишь по указанию десятников. Ополченческий вариант, как видим, имеет деревянное топорище, а у дружинников — железное.

С утра было прохладно, поэтому гости оделись тепло, но солнечный день заставил покупателей раздеться, и теперь они, полуголые, увлечённо размахивали представленными образцами, громко обсуждая достоинства и недостатки товара. За цены предстояло побороться вечером.

— А почему древко копья железное? И лёгкое?..

— Это стальная труба. Удар топора выдерживает, но не тяжелее дерева. Такие пока есть только у дружинников. Из такой же трубы делем рукоять булавы, топора, кистеня. У кистеня, кстати, шар крепится тросом, а не цепью.

Мокий на трубу запал сразу

— Вы всю дружину железными трубами обеспечили?

— Да. Пока получаются только двухметровые, но ставим новый цех, где надеемся делать стальные по шесть метров, а по медным я пока даже не могу сказать. Но не меньше получатся.

— На медные посмотреть можно будет?

— Вечером Наташа покажет.

— Железные трубы можно купить?

— Не слишком много. И медных тоже пока мало — самим нужны, а металла почти нет. Но ты помни — самые нужные гости получают преимущество!

В этой главе хорошо бы ещё смотрелся разговор Мокия со свои управляющим, который шпионил всю зиму. Пока отложим.

— Глава 18 (30 июнь 802)

—

* * *

Лето

* * *

В целом, жизнь успокоилась, поскольку ничего экстраординарного не происходило. Как Крикуны, так и Зяблики готовились воевать осенью. Причём, обе стороны хорошо представляли себе будущий состав как собственной армии, так и сил противника. Мало того, даже маршрут армии вторжения ни для кого секретом не был.

— Соседей можно не опасаться, — доложила Катя. — Они, как дети, с интересом следят за чужой дракой. Злые венгры, правда, постараются напасть добрых — на союзных нам, и с этим нужно что-то делать.

— Ну что ж, прекрасно! К кочевникам через неделю отправляем по двадцать дружинников — как раз люди из отпуска начнут возвращаться. Они помогут делать крепости и посидят там до конца войны. У нас с зимы ещё много сена осталось, вот его отдадим на прокорм эвакуированных животных, — озвучил для всех эту часть плана кампании Дмитрий.

— Недели на две должно хватить, — подтвердила Наташа. — Если не уложитесь, то почти всю конницу придётся отпустить домой.

— Не страшно. Их привлекаем больше для укрепления доверия, чем из реальной нужды. По уму-то десятка хватило бы как связных. Меня больше волнует производство оружия. Четырёхкилограммовую стальную стрелялку пытается сделать Фёдор, но как-то успехов не видно. И что там с производством пороха?

— Порох будет, — заверил Юра. — Немного, правда, и не слишком хорошего качества. Мякоть ни на что не годится, а над стабильностью качества зерна работаем. Коктейль Молотова для огнемёта Маша уже сделала. Горит отлично даже просто с воздухом, так что, доделывай огнемёт! И хорошо бы начать делать баллоны высокого давления.

— Пока обойдёмся теми, что есть. Наташа, по деньгам что выходит?

— На всё намеченное хватает с запасом, если ты не станешь резко наращивать армию. Большие затраты предстоят осенью на закупку продовольствия, а сейчас дороже всего встают металлы и стекло. Основной поставщик мяса — Миска. Он даже бычков теперь на откорм скупает. Но здесь всегда можно договориться, поскольку и я — его основной покупатель. Юра вот перестал компасы делать, оставив лишь производство магнитной стрелки. Теперь конечный продукт делают частники.

— Угу, — подтвердил электрик. — Некогда мне. Хочу часы с гирькой запустить по детскому конструктору, а сейчас на войну работаю.

— В смысле, на войну? — заинтересовалась Катя.

— Ну, порох для пушки самодельный в доводке нуждается. Там в основном девочки заняты, но и я присматриваю. Горючую смесь для огнемёта пробуем улучшать и использовать закись азота. Обычный огнемёт Дима делает на промышленном баллоне, но теперь хочется ещё и пушку приспособить на стрельбу зажигательными капсулами. Ракеты, опять же, гранаты. Реализьм, в общем.

— Больно много задумано, — удивился Роман, который всю весну просидел на тракторе и поэтому слегка отстал от жизни.

— Штучное всё, — пояснил Юра. — И хорошо бы хоть что-то удалось. Гранаты, вот, будут пока керамические. Скорее пугалка, чем реальное оружие.

— С вооружением пока, будем считать, разобрались, а что с подготовкой солдат?

— Часть людей в отпуске по твоему же требованию, — доложил Дмитрию Заяц, который пока исполнял функции воеводы. — А с тем, что есть, учимся ставить и охранять лагерь. У нас вообще обоз получается огромным.

— В каком смысле — огромный?

— Людей много там занято. Про имущество и говорить не стоит.

Действительно, поход предстоял по воде, а потому с собой предполагалось тащить всё, что может понадобиться. Во-первых, такой подход объяснялся неопытностью вождей, а, во-вторых, хотелось не затягивать планируемую кампанию.

— Пока пусть так и останется! Небольшие дополнительные расходы не разорят, — настоял на текущем варианте боксёр.

В самом тяжелом случае, могли возникнуть некоторые проблемы со стройками и запасами на случай осады. Действительно, цены подросли не только на металлургическое сырьё, но и на продовольствие. Вернее, они подросли на всякое сырьё, кроме местного леса. Оставалась надежда на относительно дешевую серу, если викинги освоят перевозку из Исландии. Но на этом и всё. И ладно бы только цены, но поменялся концепт строительства — теперь учитывали пожарную безопасность, а потому часть зданий (прежде всего, склады) строилась из земляных блоков. Было изготовлено три конных мешалки (глина, земля и известь) и столько же прессов. Вот извести и не хватало, впрочем, как и камня для отсыпки дорог. И то, и другое Наталье обещали заготавливать всю зиму, с тем, чтобы доставить по весне, но сильно обольщаться не стоило — получалось, что несколько месяцев кто-то должен работать, ничего за это не получая. Пришлось в некоторых случаях даже пообещать аванс кирками и ломами, но лишь с прекращением навигации, чтобы не пострадала общая торговля инструментом.

Кроме того, Дима повелел уложить рельсы вдоль вновь строящейся стены по внутренней части. Пока по ним перемещали тележки с пожарным оборудованием (бочка и насос, главным образом), но уже строилась и тележка — подъёмный кран. Конечно, вновь созданное военизированное подразделение получило право на использование лошадей, что добавило грязи. Часть улиц пришлось гатить деревом. Временно, конечно. И водосточные канавы пока так же крепились досками. Крысы при этом размножались куда быстрее кошек.

Сотни человеческих ног превратили в непролазную грязь и трассу волока, хотя на территории загородных кабаков всё было благоустроено, но, частично, тоже деревом. Сами эти концы волока превратились в приличные посёлки, которым, по-хорошему, следовало бы дать статус городов, но руки не доходили, а власть местная фактически принадлежала основателям, как наиболее авторитетным бизнесменам. Посёлок на Десне был побольше и к тому же пережил одно вражеское нападение, а потому теперь к безопасности относился строже, озаботившись не только стенами, но и внушительной башней, которую сейчас обкладывали земляными блоками. Такое усердие всячески поощрялось налоговыми скидками. Приветствовала Наташа и другие общественно-полезные начинания, вроде очистки русла, обустройства причалов общего пользования, участия в строительстве дорог. Последнее, правда, пока выражалось лишь в появлении гатей на совсем уж непроходимых участках. Колонки для питьевой воды и вовсе были поставлены полностью на казённые деньги.

—

* * *

Дневник Анастасии

* * *

Жизнь-то налаживается потихоньку. Ходила с Димой карьер глиняный инспектировать. С собой же тащили оборудование для кирпичного завода. За три недели монтаж закончили и провели пробный запуск колеса на плотине. От воды теперь работают мешалка и пресс. Всё поместилось внутри большого деревянного цеха, в котором и печь будет. Предполагается, что зимой колесу замёрзнуть не дадут, поскольку производство намечено круглогодичное и круглосуточное. Сначала, видимо, будут ставить эксперименты, а там и товарный выход получим. Как будет доставляться песок и откуда я не поняла, зато Митя сделал официальное предложение выйти за него замуж. И зачем было год тянуть?

А ещё выпустили латунную монету массой в один грамм, которую назвали копейкой. Только на ней изобразили не всадника с копьём, пешего воина. Сама фигурка получилась не слишком красивой, но Ману в ней опознаётся сразу по причёске ёжиком и шортам. В монетке сделано четыре отверстия, чтобы можно было носить на нитке, а если середину слегка погнуть, то и в качестве пуговицы использовать. Шорка наша теперь пришивает их везде, где только может, а нос у неё задрался выше лба.

Монета новая официальной не считается. Казна платит за всё серебром и золотом, так же собирая и дань. Однако, некоторые товары государственных предприятий можно оплатить латунью (например, яйца, цыплят, кроликов, доски). Наталья новые монеты просто продаёт за серебро, но на тридцать процентов дороже, чем стоит латунь в слитках.

А ещё я стала совладельцем хлебопекарни. Таковых заведений в городе построили сразу два из-за армии, ополченцев и казённых работников, кормёжка которых превратилась в тяжкий труд. Наташа предложила сбросить почти всё на плечи предпринимателей, так что хлеб теперь казённые столовые покупают. Прикола для, все девочки, включая Ману, стали совладельцами одной пекарни, а мальчики — другой. Есть инвесторы и совсем со стороны. А разные предприятия сделали для конкуренции, чтобы был пример организации бизнеса. Мало сырья, поэтому пока прибылей особых не видно. Мальчики хотят массово делать лапшу и макароны, но нет хорошей муки. Мы планируем взять своё на бизе, но отсутствует сахар.

—

* * *

Ресторан

* * *

Катя не стала дожидаться полного завершения строительства своего отеля и запустила пока в эксплуатацию главный корпус. Двухэтажное деревянное здание с обложенной кирпичом крышей смотрелось совсем неплохо, поскольку брёвна, на шесть слоёв покрытые прозрачным лаком, радостно сверкали на солнце. Двор покрыли асфальтом, который остался от перегонки торфа. Остаток ценного материала ушел на покрытие проезда в городских воротах. Вообще-то, хотелось мостить тротуарным камнем, но цемент отсутствовал в принципе, а с природным булыжником просто некому было работать, да и поставки камня всё никак не налаживались — железнодорожники форсировали отсыпку путей. Главное здание гостиницы встречало постояльцев небольшой верандой, с которой люди попадали в холл с раздевалкой. Из холла можно было пройти в ресторан или зал попроще для сопровождающих лиц (телохранители, секретари, переводчики), но и в нём могли покормить. Второй этаж ушёл почти полностью под относительно дешёвые номера.

Кроме главного здания почти готова была кочегарка (или котельная), к которой так же тянулись провода. В кочегарке была душевая кабинка персонала, что сразу подымало условия труда на небывалую прежде высоту. В этом же здании находилась и баня с двумя душами для постояльцев. Роль кочегарки состояла в обеспечении водой и теплом всех зданий отеля, да ещё и самых уважаемых соседей. Отдельные домики-номера (для особо зажиточной публики) предполагались, но пока ждали своей очереди.

На открытие были приглашены только местные, поскольку планировалась банальная и бесплатная пьянка. Конкурентов из подведомственных земель явиться даже обязали (причём, с семьями), хотя упираться никто и не думал. Два вышибалы заведения (один — в ресторане, другой — на всё остальное) заняли было свои посты, но первого Роман выставил, полагая, что и сам справится, если понадобится. По городу вышли усиленные наряды стражи, так как вождям сегодня было не до простых смертных.

Малолеткам, понятно, спиртного не дали, а мороженым и молочным котейлем снабдили всех, так что, обиженной себя ощущала лишь хозяйка заведения, которая недавно родила и кормила грудью. Так же на местных была опробована газированная вода с разными сиропами. Даже газ использовали двух видов — закись азота и углекислый. Лимонады вообще собирались экспортировать, но тара подходящая пока отсутствовала. Впрочем, на отбывающих срок разбойников хватало пластиковых бутылок, ведь именно эта публика уже два месяца испытывала продукт на себе.

Концепт предполагал, что наполовину ресторан будет заполняться постоянными клиентами, заведомо людьми состоятельными, возможно, в отеле и проживающими. Тем не менее, горожанин со средним достатком тоже должен иметь возможность хоть иногда привести семью. Именно поэтому важно было установить правильные цены, в определении которых и требовалась помощь владельцев кабаков-конкурентов На крайний случай оставался ещё один зал, отведённый под сопровождающих гостей лиц, но там не было телевизора. Вот с телевизором-то и просчитались. На торжестве крутили музыкальные клипы, которые у аборигенов никаких положительных эмоций не вызывали. Зато потом посетители с удовольствием смотрели фильмы о животных, спортивные состязания, этнографические — про жизнь всяких индейцев, негров, чукчей. Но лучше всего принимались ролики о жизни самих Крикунов, отснятые на камеру. Так что, летом ресторан заполнялся всегда.

—

* * *

Промышленность

* * *

Несмотря на лёгкие панические настроения высшего руководства, к войне как-то непривычного, о делах мирных старались не забывать. Заботились и о вещах, прямого отношения к умерщвлению себе подобных не имеющих. Текущее положение дел в сельском хозяйстве, кроме тех, что отруливались непосредственно вождями, вызывало ужас. Куры, например, у крестьян имелись по одной — две штуки. И ночевать их пристраивали в жилой землянке, поскольку в сарае у птиц не было шансов на выживание. Правда, некоторые общины планировали ситуацию радикально изменить, помещая в сарай собаку, но пока идею никто не реализовал. Большое количество птицы требовало уже и кормов, а одна курица может обойтись где-то найденными червями. У горожан хорьки попадались реже, поэтому птица водилась. Но, опять же, корма... Товарное зерно почти отсутствовало.

Чуть проще дело пошло с кроликами, которые яиц не дают, но обходятся дикой травой, которую нарвать могут и дети. Однако, содержание в яме опасно, а клетки дорого стоят. Оба казённых крольчатника в Крикунах пользовались металлической сеткой, что для крестьянских кошельков было бы просто шоком. Пришлось разрабатывать полностью деревянную клетку, но и она стоила совсем не дешево. Акционирование сдвинуло этот бизнес настолько, что ныне две крестьянских семьи пробовали свои силы из тридцати процентов выхода продукта. И пока всё шло хорошо.

Несколько человек, покрутившись с Фёдором, решилось на пчеловодство. Тоже не более одного — двух ульев, но здесь энтузиасты грозились быстро расширить дело, даже осознавая, что придётся выращивать медоносы. Во всяком случае, желающие учиться не переводились, хотя труд их казённая пасека не оплачивала, впрочем, не забывая кормить.

Возросшая оснащённость пилами, топорами, лопатами обещала некоторые подвижки в растениеводстве, но прорыв ожидался с использованием сельскохозяйственных машин. Так уж сложилось, что местное машиностроение уступало даже Египту времён строительства пирамид, не говоря о Тунисе Ганнибала Барки. Ситуацию немного поправило внедрение деревянного подшипника современного Дмитрию вида и сделанное на его основе колесо. Стали делать и железный подшипник, но штучно, поскольку протачивался он на советском станке. Шарик же, поначалу, штамповали с доработкой напильником. Затем заменили напильник обдирочным автоматом. Наконец, вместо штамповки, шары научились катать из прутка. Последним писком стала накатка корпуса подшипника, что резко снизило и без того невысокое качество изделий, но позволило исключить из процесса проточку на уникальном станке. Железный подшипник перешел из категории вещей почти сказочной цены в просто очень дорогую. Разумеется, рядовой крестьянин никак не мог приобретать ошинованные колёса даже с деревянным подшипником, но вообще потребитель повился. И обычно брали колесо в сборе.

Для казённых нужд построили три одноосные брички с фанерными амортизаторами ещё в начале лета. Фанеру клеили из стружки специально для этих целей. От заказов же на такое средство передвижения приходилось отказываться, пока не научились делать болт. Получалось, опять же, недёшево. Все операции проводились с горячим металлом просто из-за того, чтобы дольше держалась оснастка. На винты рубили давно освоенную в производстве проволоку, прессом формировали шляпку и накатывали резьбу. Гайка обходилась существенно дороже, поскольку делалась из трубы, за которую и без того было много желающих хорошо платить. Труба резалась на заготовки, обжималась под шестигранник. Потом её грели, вставляли в оправку, накатывали резьбу. Резать, конечно, было бы быстрее и проще, но очень дорого вставал метчик. В общем, было над чем поработать в технологии. И всё же, теперь можно стало делать вещи, ранее недоступные.

Ману, не надеясь на лабораторию госпиталя, продолжала попытки сделать железо привычного для неё качества вместо того убожества, что получалось из местных криц. Сжалившись над сотрудниками этой дамы, Юра помог приспособить дайверский насос вместо ручных мехов. Затем и Маша почитала записи, которые Вадим сделал для Дмитрия. В итоге технологический процесс принял следующий вид: четыре килограмма криц вперемешку с металлоломом и песком расплавлялось в индукционной печке и выливалось в домницу. Потом сверху досыпался кокс, а насосом подавался воздух, но не слишком сильно. Расплав потихоньку насыщался углеродом, полностью восстанавливая железо из ржавчины, в чём была целиком заслуга Маши, хоть что-то соображающей в химии. Вонь при этом стояла страшная, но далеко не распространялась в силу малых объёмов производства. На следующем этапе уголь сыпать прекращали, а получившийся чугун уже можно было использовать на что-то полезное. Чугун, однако, был пока не сильно-то нужен, а потому далее печка превращалась в обычный конвертор. В печь досыпали известь, чтобы уменьшить контакт поверхности металла с атмосферой. Воздух, продуваемый через чугун, выжигал лишний углерод, и этот экзотермический процесс догонял температуру в печке до тысячи семисот градусов. Время и температуру Юра честно измерял, но формальный подход оказалось малопригодным, поскольку плавка по отмашке шорки всегда получалась лучше. Правда, самой-то специалистке показания приборов со временем помогли получать более устойчивый результат. Усложнение технологии вновь подняло итоговую стоимость железа, но и качество заметно изменилось в лучшую сторону.

Пытаясь решить хоть как-то проблему со связью, Юра вспомнил о паровых свистках. Предполагалось, что бензиновая горелка быстро нагреет воду в железной банке и обеспечит громкий сигнал тревоги. Оказалось, что в компактном варианте громкость маловата. Горелку слегка доработали, прицепив баллон с закисью азота, что дало возможность быстро прогревать железо без угля и громоздской печки. Но крайне дорого. А вот огнемёт на том же принципе обещал получиться уже в рамках разумного.

—

* * *

Образование и научная мысль

* * *

Планы по школе пришлось пересматривать, в связи с большим количеством взрослых, желающих учиться. С армией-то проще — в казармах проект место для занятий предусматривал, но оставались сотрудники государственных предприятий и служб. На всякий случай, срочно решили ставить для школы ещё одно здание для чисто теоретических занятий.

— Всё равно не получается, — заметила Катя. — У нас планируется два года для всех желающих. Если учить в одну смену, то в этом году хватит трёх учителей, но уже на следующий их понадобится вдвое больше.

— Может быть, меньше желающих будет? — предположил Юра.

— Катя права, — загундел Дима. — Захват Зябликов дополнительно усугубит проблему.

Народ впал в некоторую задумчивость. Остромир обеспокоенно завертел головой, поскольку уже знал, что за образование, в перспективе, будет спрос и с местной власти.

— Но мы можем там пока не открывать школу, ведь знающие язык появятся не сразу, — оптимистично отметил Роман.

— Можем, конечно, — подтвердил боксёр. — Вот только кто-то из нас должен будет присутствовать там наместником. А это уже создаёт дефицит учителей. Местные кадры, хоть в каком-то виде, будут не ранее, чем через два года.

— Реализьм..., — протянул Юра. — Выход один — сбросить часть имеющейся нагрузки с учителей. Всякие там делишки вроде учёта акционеров с Натахи убрать! Роман тоже может поменьше вожгаться с пограничниками. Митька, надеюсь, возьмёт пример с Фёдора и перестанет мотаться по карьерам как только подъедут специалисты с юга. Настя тоже может перестать самостоятельно гонять толпы потных мужиков. В конце-концов, ученица чему-то же научилась?

— Ученица тоже в школу идёт.

— Да и пусть идёт! Просто погонять народ уже есть кому, а результат проверить можно и без Настёны.

— Но я не могу не бегать.

— Да бегай, сколько влезет, но без привязки к толпе! Просто в другое время.

Но не всё пока вырисовывалось так просто.

— Не совсем поняла, на кого реестры акционеров свалить можно? — спросила бухгалтер. — Сначала людей нужно писать научить.

— Есть и такие, — нашелся Юра. — Просто пишут они не по-русски. Вон Мокий оставил за себя вполне грамотного человека. Офелос этот как минимум на греческом писать может. И там ещё кто-то есть теперь. Лучше бы, конечно, писали на английском или латыни, но и греческий не так плох, пока эти греки у нас есть.

Мысль, в общем-то, стоила внимания. Собрание призадумалось. Наконец, Юра развил мысль:

— А чего греки-то? У нас тут много варягов ползает, вот пусть и привезут грамотных англичан! Английский-то всяко проще будет разобрать, если что.

У Кати, однако, сомнения оставались:

— Ну, обзаведёмся мы британскими прохвостами.... Что-то серьёзное сомнительным людям доверить всё равно нельзя. Проще перетерпеть два-три года.

— Согласна, — поддержала Екатерину Наташа. — Для некоторых видов деятельности вообще нужно ввести жёсткие ограничения. Скажем, лицензировать длительное хранение чужих ценностей, использование чужих средств, нотариальные услуги. Вообще, здесь нужен бы ценз по проживанию. Например, не менее пяти лет прожил в округе — можешь претендовать на лицензию, если сильно не накосячил за это время! Правда, пять лет в Крикунах ещё никто не прожил. Даже соседняя деревня недавно появилась.

— Можно годы заменить баллами заслуг, — припомнила Маша.

В итоге, постановили скользкий этот момент обдумать получше, а пока решение отложили.