| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Поначалу это было забавно, но теперь вызывает лишь отвращение.
Может быть, пора перестать думать и начать действовать?
* * *
Боль отступила очень быстро, лишь затёкшие запястья продолжают неприятно ныть, да сознание всё ещё застилает небольшая дымка.
Судя по всему, я заперта в маленьком пространстве, внешне напоминающем заброшенный склад.
Воспоминания о недавних событиях всё ещё вызывают во мне крайне противоречивые чувства: с одной стороны мне наплевать, ибо всё это никак меня не касается, но с другой какая-то тоненькая иголочка покалывает эгоизм, твердя, что всё это — только моя вина, мой страшный грех, за который придётся понести тяжкое наказание.
Возможно, сейчас. Возможно, завтра. Или же через много-много лет, но придётся...
А что же делаю я?
Сижу и жду? Словно какая-то послушная псина...
Звук чьих-то шагов и смрадная вонь. Кажется, смесь табака и ещё какой-то дряни...
— Ну что, красавица, уже очухалась? — с насмешкой спрашивает меня знакомый голос.
Находя в себе силы, поднимаю голову.
Как и ожидалось... Неподалёку от меня стоит улыбающийся Мэтт.
Так вот, на кого Сэмюэль возложил заботу обо мне. Сразу видно, с какой любовью он привязывал мои руки к стулу.
...а в руке он стискивает...
Пустота. Ничего. Лишь в голове вертится: "А должна ли я что-то испытывать? Нормально ли то, что мне наплевать?".
Мэттью, счастливо улыбаясь, подходит ближе и бросает к моим ногам тело.
Бордовые волосы, мёртвые зелёные глаза с застывшими на щеках дорожками из чёрных слёз и шарнирные соединения.
Нет, это не слёзы. Ведь куклы не умеют плакать...
— Сопротивлялся, гадёныш, — с неприкрытым возбуждением в голосе, заявляет Мэтт. — Но ничего, парочка точных ударов и готов.
В его правой руке блеснул, испачканный в какой-то чёрной жидкости, нож.
Неужели всё это время я общалась с простой куклой? Ха-ха, совсем спятила...
Мэттью подходит ближе и опускается до уровня моего лица.
Отвратительный запах проникает в ноздри, заставляя брезгливо отвернуть голову, но пальцы юноши больно врезаются в нижнюю челюсть, разворачивая лицо обратно к себе.
— Куда это ты? Мы ещё не закончили, — шеи касается холодный металл. — Всё только начинается.
— Но вижу, что чаепитие мы тут устраивать не будем, — усмешка.
— Умница-умница. Как думаешь, не случайно же я не связал тебе ноги? Ведь, как скучно бывает, когда у твоих оппонентов практически нет шансов на выживание.
Так вот, что он задумал... Решил поиграть в кошки-мышки.
— Я слишком уважаю твою мать, Мэттью...
При одном упоминании о ней, его лицо искажается от злости.
— Заткнись!
Одно точное движение лезвия и правая щека пылает от боли.
Всего лишь порез... Тупица.
Хрипло хихикаю.
— Что, всё ещё не можешь простить её? Или себя? Или Анжелику?
Мэттью дрожит от злости, его пальцы врезаются в рукоятку ножа так сильно, что аж белеют костяшки.
— Я предупредил тебя, Тора...
— Именно поэтому ты раз за разом убиваешь их в своих снах?
— Я велел тебе заткнуться, сука!
Разъярённый "зверь" заносит нож над своей головой.
Ну что ж, окажу тебе такую честь, сыграв с тобой в неравный бой. Тем более, должен же кто-то выбить из тебя всю эту дурь.
А за оскорбление — не прощу.
Нож опускается.
* * *
В больнице, по сравнению с прошлым разом, было пустынно: ни посетителей, ни персонала, ни даже охраны. Гуляй себе, сколько хочешь и где захочешь.
Сэмюэль остановился неподалёку от регистратуры и закурил.
Не то, чтобы ему очень хотелось вкусить новую порцию никотина, нет, это скорее уж некий ритуал успокоения.
— "Забавно, он уже накопил достаточно сил, чтобы контролировать это место?" — всплыл в его голове риторический вопрос.
Конечно, накопил. Чудовище, в руках которого сосредоточенно огромное могущество...
Мужчина делает очередную затяжку. Странно, но в его случае курение частенько даёт повод лишний раз оценить ситуацию, разложить всё по полочкам.
Но в этом месте всё это бесполезно: какие-то полки провалились, какие-то сломались, скосились, а некоторых и вовсе нет.
Нелогичное место.
Нелогичный сон.
Нелогичные мы.
Помотав головой, вампир кидает недокуренную сигарету на пол и, затушив её ботинком, уходит в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.
* * *
— Нет? — изумлённо прошептал Сэмюэль. Ведь сколько бы он не бродил по зданию больницы, нужной палаты нигде не было. Сначала ему показалось, что это какая-то ошибка, обман зрения, но нет: одного номера действительно не хватает.
Триста двадцать пятого.
Все планы в голове рушатся, предвкушение триумфа сходит на нет, а между триста двадцать четвёртой и триста двадцать шестой палатами — лишь голая стена.
— Ч-чёрт... — вампир достаётся из кармана брюк пачку сигарет. — ...хм? — но никак не может нащупать зажигалку.
— "Отлично, не хватает только потерять её в таком месте", — нахмурившись, со злостью подумал он.
— Не это ищешь? — доносится до ушей голос той, кого бы он меньше всего хотел сейчас видеть.
Тьма.
Девушка стоит на небольшом отдалении от него и держит в руке знакомую зажигалку.
И как я не почувствовал её присутствия?
Сэмюэль убрал пачку обратно в карман: только идиот может рассчитывать на то, что она просто вернёт ему зажигалку, и они мирно разойдутся по своим делам.
— Ты опоздал, — не дожидаясь ответа, сказала девушка. — Он уже разгадал загадку, и она пробудилась.
Вампир напрягся. Неужели Сераф смог разрушить барьер? Если это так (а это, скорее всего, именно так), то всё куда хуже, чем он себе представлял.
... и всё же, кто это — она?
— Ты помогла ему.
— Услуга за услугу, — её взгляд внимательно изучает его. — Кто за тобой стоит?
Мужчина нервно усмехнулся:
— Не понимаю, о чём ты.
— Сомневаюсь, что тобою движет собственный разум.
— Не твоё дело, смертная женщина, — с презрением выплёвывает вампир.
Тьма улыбнулась. Совсем не зло, а даже тепло и нежно, но почему-то именно такая улыбка выглядит на её изящных устах наиболее зловеще.
— Я уже давно переступила грань человечности, став богом.
Сэмюэль еле сдерживает смех.
— Богом?! И к чему же платить такую высокую цену за такую "божественность"? За месть?! Она того не достойна.
— Бессмертный смеет судить меня? — холодно, с иронией заметила девушка.
Губы Сэмюэля расплылись в сочувственной улыбке.
— Думаешь, бессмертие принесло мне так много счастья? Знаешь, если была бы возможность, то я бы с радостью отказался от такого "дара".
— Ясно, — пробормотала себе под нос девушка, так и не понявшая истинной сути того, о чём поведал ей вампир. — Именно поэтому ты и пошёл на это?
Мужчина хихикает над её глупостью.
— Какая разница. Мы с тобой живём в совершенно разных мирах. Нам никогда не понять друг друга.
— В таком случае, нам больше не о чем говорить.
Тьма убирает зажигалку в один из карманов на своём платье, и Сэмюэль окончательно удостоверился в том, что сухим из воды ему не выйти.
* * *
Алая кровь разливается по полу.
Пару минут назад он перестал двигаться.
Должно быть, это конец.
Облегчённо вздыхаю. Хотя, казалось бы, что тут вздыхать: убить кого-то — небольшая заслуга.
Перерезанное горло — таков итог нашей маленькой игры на выживание. Наверное, зря этот мальчишка не связал мне ноги.
...но если призадуматься, то он должен быть благодарен, ведь именно я пробудила его от этого кошмара.
Кошмара, которого он боялся больше всего на свете.
Улыбаюсь.
— Дурак... Такой же дурак, как и твоя мать...
Да и кому я всё это говорю? Его здесь больше нет, а значит моё пустословие — лишь очередное словоблудие и глупое самооправдание.
Поднимаюсь на ватные ноги и, перешагивая через труп, иду к огромной металлической двери.
Я должна... Увидеть его.
* * *
Чёрная кровь на белых стенах.
— "А эту дурочку было куда проще провести, чем мне казалось", — подумал Сэмюэль, глядя на шарнирную куклу с оторванной головой. Забавно, но совсем недавно это была та самая грозная Тьма, так наивно рассчитывавшая на свою победу. И что мы видим теперь?
Продырявленная кукла, лежащая в чёрной луже собственной крови.
Крови? Да такое пойло никакой уважающий себя вампир пить не станет.
Рядом с телом куклы лежит зажигалка. Вампир нагибается, чтобы взять её, но...
Что-то хрустнуло. Сначала Сэмюэлю показалось, что звук доносился откуда сзади, но всё оказалось куда проще и печальнее. Что-то, имеющее металлический привкус, скатывается с губ, а опустившийся взгляд замечает торчащую из его груди руку, сжимающую сердце. Его сердце.
— Порой так легко оступиться и совершить ошибку, не так ли, друг мой? — шёпчет кто-то ему в ухо.
Кто-то, чей голос он узнает из тысячи. Нет, из миллиона.
Голос, который может принадлежать лишь одному существу.
— Сераф...
Парень хихикнул:
— Ожидал услышать кого-то другого?
— ...
Так и не дождавшись ответа, Сераф вынимает руку, позволяя телу вампира упасть в огромную лужу чёрной субстанции.
— Зря ты так с ней, — ангел печально посмотрел на мёртвую куклу. — Ведь она хотела помочь тебе. Благие намерения и всё такое...
— Что за... Чушь...
— Чушь — не чушь, но это правда. Она смогла доказать свою непричастность, выйдя из круга подозреваемых.
Парень переводит взгляд на вампира, но встречает лишь ненавистный взгляд. Глупо даже пытаться объяснить что-то этому чурбану.
Но подобное зрелище многого стоит.
Твой заклятый, медленно умирающий враг, напоминающий сейчас маленького беззащитного щенка. Разве может быть что-то прекраснее этого? Как жаль, что это лишь сон...
— "Гадость какая", — парень брезгливо отбрасывает орган куда-то в сторону, словно ненужный мусор, и отворачивается. — Ну что ж, дождёмся же последнего игрока.
* * *
Как выяснилось, склад выходит прямо в главный холл больницы. Хитрый ход, но, наверное, я должна быть благодарна богине Удачи (если такая, конечно, существует): сомневаюсь, что моих сил хватит надолго, а застревать в этом абсурде я более не намерена.
Третий этаж. Триста двадцать пятая палата.
Да, я наконец-то вспомнила, где это.
...и кажется, я поняла сущность этого сна.
Серая повседневность. Без проблем, без лишних мыслей.
Скучная реальность, существование которой в принципе невозможно.
Теперь я понимаю, почему не хотела вспоминать.
Не потому, что кто-то этого захотел, а потому, что я сама не желала вспоминать, кем являюсь на самом деле.
Но от проблем не убежишь. Рано или поздно они всё равно настигнут тебя, вырвав из сладкой лжи, поэтому мне ничего не остаётся, как принять горькую правду и забыть о кукле-Ричарде.
* * *
— А вот и ты! Я уж было подумал, что он прикончил тебя, — радостно поприветствовал я объявившуюся Тору.
— Не дождёшься, — буркнула себе под нос демон-лис, подходя ближе. Шаги девушки медленные и неуверенные: похоже, Мэттью нехило потрепал её. Ну, что за мальчишка? Разве так нужно обращаться с дамами?
— Что за хрень тут произошла? — мельком осмотрев трупы, спросила она. Как всегда, груба и холодна...
— Да так, маленькая перепалка между двумя, не понявшими друг друга, сторонами.
Но она, как всегда, не даёт мне не единого шанса.
— Твоих рук дело? — карие глаза выжидающе смотрят на меня, будто бы говоря:
— "Тебе не уйти от ответа".
Усмешка:
— Может быть. Скажем так, я чуть-чуть подтолкнул их, дав Эмме потерянную Сэмюэлем зажигалку. Ну, думаю, дальше ты и сама понимаешь. Словесная перепалка, небольшая драка, один другому оторвал голову, и тут появляюсь герой-Я, начищающий рожу супостату, а затем оплакивающий невинно-убиенную куклу.
Но похоже Тора не оценила всей соли шутки: на её лице не дрогнуло ни мускула. Девушка ещё раз посмотрела в сторону бездыханного тела Сэмюэля и затем с её изящных губ слетает:
— Наверное, все сны должны заканчиваться бредово...
В тот момент на её лице проступила грустинка.
Совсем, как в тот день...
Не знаю из-за чего, но в тот момент моё сердце забилось, словно бешенное. Может быть, из-за нахлынувшего чувства вины? А, может быть, из-за чего-то... Совсем-совсем противоположного?
Но грусть моментально исчезла под маской безразличия. Она нахмурилась.
— Уходим...
— Хм?
— Уходим отсюда. Я что, не ясно выразилась?
Кажется, она злится.
— Но как? — решаю подыграть.
— Сераф! — злобный взгляд прожигает меня. — Ты ведь прекрасно знаешь, что триста двадцать пятая палата — это и есть выход, запечатанный барьером, но... — она мельком оглядела белую стену между триста двадцать четвёртой и триста двадцать шестой палатами. — Раз самой палаты больше не существует, то выходит, что тебе удалось сломать его, а, следовательно, и заполучить полный контроль над этим местом. Значит, сейчас ключ к выходу — это ты.
— Хо-хо, а ты хорошо осведомлена.
Хотя, увы, поражаться тут нечему: эта девушка всегда на один шаг впереди меня.
...и это жутко бесит.
— А что, если я не хочу?
— В таком случае, я разорву себе горло и, умерев, смогу проснуться и без твоей помощи.
Смешно. Кажется, от кого-то я уже слышал подобные слова.
— Какой глупый шантаж. Ну ладно, видимо, всё хорошее рано или поздно заканчивается. Какая жалость, а ведь ты была такой милой до того, как всё вспомнила.
— Мне наплевать...
— Даже на то, что я всё равно буду преследовать тебя?
В глаз лисицы промелькнуло удивление, но, видимо, найдя моим словам собственное объяснением, она без капли сомнения произносит:
— Да.
Ха-ха, ничего не поделаешь. Характер этой дамочке уже всё равно не переделаешь, поэтому... Ладно, пойду на уступку.
— Приятного пробуждения, Снежная королева.
Щелчок пальцев и прощай беззаботный мир снов.
Мэттью. Сладкая ложь
На самом краю крыши стоит красивая женщина, печально смотрящая вниз.
Но в её глазах нет ни горечи, ни сожаления.
Длинные каштановые волосы развиваются на ветру, а её бледно-розовые губы что-то шепчут.
...а затем она делает шаг вперёд.
Шаг в пропасть.
Шаг к своему идеалу.
Шаг к смерти...
...и повторному рождению.
...неужели эта женщина...
— ...мама? — со вздохом просыпается он.
* * *
Духота, сигаретная вонь и неприятное жжение в горле. Мэттью лежит на скомканных простынях и удивлённо смотрит в белёсый потолок.
— "...сон?" — задаёт он своему подсознанию риторический вопрос.
Вздох.
— "Кажется, да. Сон", — приходит сам собой риторический ответ. Взгляд парня скользнул к лежащему рядом мобильному телефону. Беря его и снимая блокировку, он замечает надпись:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
