Шепот вампира(полностью)

Шепот вампира

I. Укус

Она не верила, что умрет этой ночью. Нет, только не она... Ей нельзя умирать! Тем более от укуса вампира!

Свисая вниз головой с жесткого плеча похитителя, девушка пыталась восстановить сбитое ударом в живот дыхание, изо всех сил борясь с паникой.

Она не хотела умереть от его клыков. Но и не хотела быть обращенной им. Превратиться в мерзкую тварь? Нет, нет, только не это... Господи, пожалуйста! Тогда лучше смерть! Лучше умереть... и, похоже, она умрет, предварительно насытив кровососа своей кровью и страхом...

Вампир привычно, как человек пакеты из супермаркета, нес ее к автомобилю, припаркованному возле гаражей.

Открывая дверь машины, ослабил хватку, и девушка, до этого висевшая на нем помятой тряпкой, задергалась, забилась с новыми силами, истерично визжа.

Два часа ночи. Луна светит чересчур ярко. Во дворе многоэтажного дома пусто, но рисковать нельзя — крики привлекут внимание. Малейшая ошибка — и подготовленная операция сорвется из-за девчонки. Девчонки в мини-юбке и веселенькой футболке с мультяшным рисунком.

Вампир усмехнулся и презрительно тряхнул похищенную. Пряди светлых волос выбились из аккуратного пучка, скрепленного шпильками.

Жертва продолжала сопротивляться, царапая его спину длинными ногтями.

Жалкая смертная! Не умеет нормально отстаивать свою жизнь, хоть и принадлежит к сообществу Полуночи. Он разозлился. Это его право размахивать когтями, пуская еде кровь!

Похищенная полетела на землю. Удар на миг оглушил ее, а потом человечка, взяв низкий старт, рванула в проход между гаражами.

Жажда загнать добычу нахлынула внезапно. Резко. Сильно.

Он не мог больше бороться с собой.

Хищник растянул губы в предвкушающей усмешке. Клыки матово блеснули в лунном свете. Дав ее фору в три минуты, взял след.

Аромат разгоряченного тела манил, кровь жертвы вела его за собой.

Девушка свернула за угол — и оторопела. Тупик. Высокие железные контейнеры для мусора загораживали проход. Она сама загнала себя в ловушку! Она не хотела закончить свое существование так! Не хотела умереть в грязном, отвратительном закоулке!

— Ты сладко пахнешь страхом, — прошептал он позади нее, жадно вдыхая воздух. — Я уже предвкушаю твой вкус.

Свет луны позволил увидеть, как вампир с наслаждением провел языком по верхним зубам с удлинившимися клыками.

Она хотела ответить, что несъедобна. Хотела жалко молить о пощаде. Но... не посмела. С детства ей твердили три правила: не разговаривай с монстром; не подпускай его к себе, если не можешь нанести удар; и ни за что не умоляй его о пощаде.

— Закричишь — пожалеешь. Будешь паинькой, немножко укушу и отпущу.

Он врал, но она кивнула, соглашаясь и лихорадочно ища способ спастись.

Наслаждаясь ее страхом, он приближался медленно, шаг за шагом сокращая расстояние, пока не придавил своим телом к кирпичной стене гаража. Одной рукой удерживая ее запястья, другой разорвал футболку, потом схватил за волосы и с силой потянул вниз.

В нещадном захвате ее шея выгнулась, делая доступней любимое место для укуса — пульсирующую артерию. Клыки вонзились, вспарывая тонкую кожу, вырывая из ее горла полустон-полухрип.

Больно... больно... больно... как же ей больно!..

Вкус ароматной крови опьянял. Вампир пил жадно, забыв, для кого ее похитил. Здравый смысл отступил под давлением инстинкта. Она — его, он не станет делиться с кем-то еще...

Почувствовав, что жертва перестала сопротивляться и безвольно обмякла у него в руках, он оторвался от хрупкой шеи и ошеломленно понял, что взял слишком много. Девушка умирала. Он практически осушил ее. Вспомнив, кому должен ее доставить, испугался.

Кровь стекала с его губ. С удовольствием облизнувшись, некстати подумал, что у ведьм и, правда, дивный вкус.

— Посмотри на меня! — приказал в надежде, что ошибся, и девица просто потеряла много крови. — Я не мог тебя убить! Ведьмы живучее кошек!

Укушенная не реагировала.

Ее сердце замедлялось. Странное дело, она слышала его биение, сквозь плотную тишину застывшую ватой в ушах. Приоткрыв глаза, увидела танцующую луну и заострившуюся морду вампира. И ад глядел из его темных глаз.

— Попроси меня, — в его голосе звучали облегчение и радость. — Попроси меня изменить тебя, дать свою кровь. Попроси меня позволить тебе жить...

Изменить ее?.. Нет, только не это, нет! Она не хотела обратиться тварью, одной из тех, кто уничтожил ее семью. Она никогда не попросит!

— Пошел ты...

— Ладно, я сам.

И он, прокусив свое запястье, приложил его к сжатым губам девушки. Пусть не рабство, но ученичество, он согласен, лишь бы она выжила.

Девушка мычала, отворачивалась, измазывая лицо в вампирской крови.

— Хочешь умереть?! — взъярился он. — Что ж, подыхай!

И снова погрузил острые, как бритва, клыки в шею.

Ее руки, отталкивающие убийцу, внезапно замерли. Девушка вспомнила, что не безоружна. Страх, надежда сбежать подавили первоначальное желание принять бой — и она проиграла, так и не применив оружие.

Правая рука через силу потянулась к собранным в пучок волосам и вытащила длинную шпильку. Увлекшийся хищник взвыл, почувствовав, как серебряное украшение до упора вошло в его шею.

Запах горелого мяса... Вампир дернулся, отстраняясь, — девушка наоборот вцепилась дикой кошкой, обхватив его бедра ногами, и проворачивая шпильку в шее.

Он чувствовал, что умирает. Из темных глаз побежали кровавые слезы. Он умирал... но мог забрать и ее с собою!

Зубы агонизирующего монстра нанесли изворотливой жертве раны несовместимые с жизнью.

И темнота приняла ее в свои объятия. Кромешная, удушающая темнота...

* * *

Звук бьющегося стекла.

Она вздрогнула, открывая глаза.

Темно. Воняет. Отвратительный запах был повсюду, и он вмиг прогнал сонливость.

Пошевелилась, борясь с онемением, овладевшим телом, и с темнотой, которая окружала ее. Она жива? Но как же... Как же вампир? Он не иссушил ее?.. Тогда где она? Что произошло? Как удалось пережить нападение?

Пальцы натолкнулись на твердую рифленую поверхность. Похоже на упаковочный картон, кусок ящика от бытовой техники.

Одним движением она отбросила преграду и с изумляющей быстротой поднялась на ноги.

Бомж, увлеченно рывшийся в мусорном контейнере, испуганно вскрикнул. Запах человеческого страха приятно защекотал ноздри.

На руках удлинились когти.

И она понял, что не пережила нападение вампира.

Не пережила. Она умерла.

И сама стала вампиром.

* * *

"Прости меня, малыш, прости. Я так виноват перед тобой, прости...

Хотел спасти, а получилось наоборот. Столько лет дожидался, что наконец окажешься рядом, и едва не утратил навсегда.

Прости, малыш, прости. Я мечтал незримо оберегать твой покой, и чуть не погубил тебя. Но я успел — и это чудо.

Знаешь, видеть чудо — счастье. Прикасаться к чуду — невозможное счастье, эйфория. Кто откажется от последнего, если есть такая возможность? Только не я. Нет, не подумай, я не радуюсь, что получилось так. Именно так, как я в тайне мечтал.

Ты — мой источник счастья, малыш. Встреча с тобой вернула моим снам краски. Ночь потеряла унылость, а я обрел смысл жить дальше. Я жду тебя. Если бы ты знала, как я тебя жду..."

II. Колдун

Ник с опаской открыл дверь гаража.

Темно. Тихо. Тревожно.

Поставив тяжелые пакеты, молодой маг нерешительно потянулся к выключателю. Где-то в гараже, под покровом темноты, затаился хищник. Голодный, плохо контролирующий свои инстинкты хищник.

Вспыхнувшая тускло-желтым светом лампочка всполошила тени, разгоняя их под стеллажи с инструментами, за канистры и в углы. Старенькая черная "Волга", много лет назад возившая местного нардепа, скрипнула задней дверью.

— Привет, Ник, — мягкий очаровывающий голос невольно заставил мужчину схватиться за амулет на левой руке.

— Я же просил, Кристина!

Тихий смешок и голос, лишившись завораживающей нотки, надтреснуто произнес:

— Прости, я не контролирую свою силу... Рада, что пришел.

Ник настороженно всматривался в девушку, стоящую в тени.

— Я принес все, что ты просила.

Он снял со спины рюкзак и наклонился за пакетами. А когда выпрямился, она стояла рядом. Бледная, черноглазая, с кроваво-красными губами — прекрасная нечеловеческой красотой. Грациозная, тонкая фигурка напоминала хрустальную статуэтку. Но это ложное впечатление — смертельно опасные твари не могут быть хрупкими.

Ник хотел попросить, чтобы и за спиной она не возникала внезапно, но глядя на потрошившую пакеты девушку, поинтересовался:

— Зачем тебе маскарад, Крис? Еще пару месяцев — и контактные линзы с автозагаром тебе не понадобятся.

— Нет, Ник, у меня только трое суток, — не поднимая головы, глухо произнесла вампиресса. — За это время я должна найти кровавого наставника, чтобы отблагодарить за обращение... отблагодарить колом в сердце. И отомстить убийцам родителей.

Ник уселся на сложенный брезент и помог разбирать второй пакет.

— Ты настроена решительно по поводу сроков? Ладно, уважаю твой выбор... Первое сделать легче всего — по моим данным, Лимон зависает в ночном клубе "Day&Night".

— До сих пор не верю, что эта мразь выжила. Я же всадила в него шпильку до упора!

— Вампиры живучи, Крис. Мои ребята облазили всю территорию гаражей — следов Лимона нет. Значит, он уполз, посчитав, что загрыз тебя. Тебе повезло, Карамелька.

— Странное везение, Ник, — печально прошептала девушка, — я обратилась, хотя изо всех сил старалась, чтобы его кровь не попала в рот...

Он не стал говорить, что в пылу драки такое легко не заметить. Вместо этого задумчиво оглядел подругу. Лицо девушки в обрамлении рыжевато-русых или, как еще говорят, карамельных волос выглядело трагично-невинным. Словно перед ним не хищница, а жертва. Впрочем, в некотором роде Кристина ею и была.

— А ты сильно изменилась внешне. Пропала округлость линий лица, скулы стали выразительнее и острее.

— Изменился прикус, — горько пошутила она, обнажая острые клыки.

Непроизвольно Ник вздрогнул. Подмечавшая малейшие изменения в его мимике вампиресса тяжело вздохнула.

— Вот поэтому-то я и выйду навстречу солнцу через три дня. Я не хочу превращаться в тварь, от которой шарахаются друзья. У меня есть три дня прежде, чем новые инстинкты окончательно возьмут надо мной верх, и я передумаю умирать.

— Кристина, одумайся, тебе всего двадцать лет! Насильно обращенные также имеют право на жизнь! В Союзе много вампиров, и они успешно сдерживают в себе кровожадность.

Совет магов, Ложа вампиров и Круг вервольфов столетия назад заключили договор о терпимости и нейтралитете. Но холодная война продолжалась, проявляясь в тайных стычках и недоказуемых саботажах. Три вида объединялись лишь, когда возникала угроза обнаружения их существования людьми. Неудивительно, что недовольные несоблюдением договора создали альтернативу — Союз просвещенных. Это объединение магов, оборотней, вампиров и прочих представителей Ночи стремилось к миру между видами, помогало попавшим в беду.

— Перестань агитировать — я все равно не вступлю в ваш Союз. Жизнь вампира не для меня. Подумай сам, что ждет меня? У меня нет наставника, который провел бы через изменения. Нет родных, ради которых я попыталась бы сдержать жажду убивать. Нет, пока во мне тлеют частички человечности, я выслежу убийц родителей и накажу вампира обратившего меня. А потом встречу рассвет.

Мужчина понимающе кивнул:

— Хорошо, Крис. Но если вдруг передумаешь, знай, как глава Союза, я готов предоставить тебе убежище и всяческую помощь.

— Спасибо, Ник. — Миг — и она уже обнимала окаменевшего мага. — Мой отец гордился бы тобой, ты достойный продолжатель его дела.

Мгновение — и вампиресса стояла у противоположной стены гаража. Еще одно — и уже сидела на вершине пирамиды из трех автомобильных колес. Тонкие пальчики с жемчужными коготками крепко сжимали серебристый термос.

— Знаешь, ты так приятно пахнешь, когда боишься, и сердце бьется так призывно, что я ощутила голод, — игриво произнесла Кристина и вынула пробку из термоса: — М-м-м, вкусняшка! Сам делал?

— Как ты и просила, перемолол в блендере свежую свиную печень, затем разбавил ее томатным морсом. Говоришь, такая бурда популярна у столичных вампиров, отказавшихся от человеческой крови?

Наблюдая, как девушка большими глотками пьет красно-бурую жидкость, Ник не испытывал отвращение — он любил карпаччо и отбивные с кровью. Так почему он должен кривиться, если кому-то по вкусу сырая печень?

— Да. Естественно, узнала я это от местных ведьм, а не от вампиров.

— Крис, можно деликатный вопрос?

Девушка, делая новый глоток печеночного "коктейля", махнула рукой — давай, мол, не стесняйся.

— Что ты чувствуешь, утратив силу ведьмы? Ты страдаешь, потеряв возможность творить магию?

Вампиресса вытерла изящной ладонью губы и захохотала.

— Магия — последнее, о чем я думала! Ник, милый, я страдаю, когда не могу выйти на солнце. Страдаю, когда слышу, как бьется твой пульс. Страдаю, что не могу больше носить любимые украшения из серебра. Я была слабой ведьмой, Ник. Сейчас мои возможности гораздо грандиозней: я быстра, сильна, вынослива, владею гипнозом... Мое зрение, слух, обоняние острее, чем у многих животных!

— И обладая такими способностями, на седьмой день превращения ты встретишь рассвет? — провокационно удивился колдун.

— Да, встречу. Меня ничто не сдержит, когда охотничьи инстинкты окончательно убьют человеческие принципы. Я не хочу превращаться в убийцу, мои родители этого не простили бы.

— А вдруг ты сумеешь совладать со своей натурой?

— Ты видишь рядом со мной мудрого кровавого наставника, которого я бы уважала и слушалась? Видишь понимающего возлюбленного, умеющего подавлять мои порывы убивать? Нет. Их нет, Ник. Только я и одиночество. А еще сны... странные сны. Ты знал, что вампирам снятся серые воспоминания? Я вновь и вновь переживаю смерть родителей. Тот ужас, объявший меня, когда вампиры проходили рядом с моим убежищем... Я сидела как мышка, даже когда начала кричать мама...

— Карамелька, ты не виновата! Что могла сделать маленькая девочка? — расстроился маг.

— Знаю. Просто хочу сказать, что тогда я всего-навсего отстрочила свою смерть на пятнадцать лет. Отстрочила, чтобы отомстить. — Девушка тряхнула карамельной копной волос и перевела разговор на другую тему: — Что-нибудь новое узнал про убийц?

Молодой колдун огорченно покачал головой:

— Будь нам известно, какая "рука" проводила ту операцию, ты получила бы имена убийц.

Мастер вампирской Ложи опирался на своих заместителей — "левую" и "правую руку", у которых в свою очередь было по пять доверенных лиц. Вампирские "кулаки" проводили самые сложные операции, когда требовалось особое умение и ловкость. Именно одна из "рук" пятнадцать лет назад ворвалась в дом Кристининого отца, тогдашнего главы Союза. Вампиры уничтожили всех: охрану, прислугу, чету колдунов. Уцелела лишь маленькая девочка, прячущаяся в шкафу с травами. Пятилетнюю Кристину члены Союза перевезли в другой город. Пятнадцать лет девушка жила вдали. И вернулась, когда Ник сообщил, что в городе объявился колдун, предавший ее родителей, — за деньги он оказал помощь вампирам, разрушив магическую защиту дома.

— Значит, ниточки ведут к Пушневу, — криво улыбнулась девушка, — вообще-то я хотела оставить его на десерт. Но раз только он знает, какая "рука" руководила той операцией, начну с него. А что насчет второго колдуна? Того, что спас меня?

— Ничего нового, Крис. Опиши ты его лучше, может, и нашли бы. А так среди стихийников много симпатичных светлоглазых блондинов. Даже я попадаю под это описание.

— Но это, увы, был не ты, Ник. Что ж, спрошу у Гудини.

— Будь осторожна. Пушнев сейчас работает на оборотней — устанавливает им какую-то грандиозную защиту. У него паранойя — охрана повсюду с ним. Да и сам слизняк очень изворотлив и подл.

Кристина недобро усмехнулась:

— Недаром же он получил кличку Гудини. Но ведь и великий фокусник прокололся, выполняя свой самый известный трюк. А Пушневу до маэстро далеко.

— Пусть так, Крис, но у него отличные телохранители — вмиг учуют в тебе вампира. Мы стали работать над его устранением, стоило ему вернуться в город. Один раз подложили в автомобиль бомбу, а он взял и поехал на машине охранников. Чует, сволочь, опасность. Подожди еще пару недель...

— У меня только три дня! — злобно рявкнула девушка. Ее темные глаза сверкнули красным. — Не раздражай меня, Ник, иначе я не сдержусь!

У мага внутри все похолодело. Он с трудом выдержал ее разъяренный взгляд и спокойно (ох, как нелегко далась показная выдержка!) поинтересовался:

— Хочешь укусить меня, Кристина? Кусай, — он закатал рукав рубашки, обнажив запястье с голубоватыми венами, — я предложил свою кровь еще тогда, когда нашел тебя истерзанную на балконе своей квартиры. Возможно, человеческая кровь поможет лучше контролировать себя и заставит передумать умирать.

Ноздри изящного носика затрепетали. Рука сладко пахла чистотой и цитрусовой туалетной водой. Темная жажда быстро завладевала ее сознанием... Нет! Потому что это Ник, а она все еще человек!

Обиженно поджав губы, заявила:

— Я не собираюсь кусать своего двоюродного брата и лучшего друга. Но спасибо за столь щедрое предложение.

Девушка спрыгнула со своего насеста — пирамида из колес угрожающе закачалась, но устояла.

Не обращая внимания на смутившегося парня, сняла чужой растянутый свитер и надела длинный джинсовый сарафан. Среди принесенных колдуном вещей оказалась короткая куртка кричаще розового цвета и белые кроссовки. Ник ошибся с размерами, купив их на один-два больше. Или это у нее изменились пропорции тела?.. Вещи совсем не гармонировали между собой — вот что значит попросить пройтись по магазинам мужчину.

Собрав волнистые волосы в высокий хвост, надела солнцезащитные очки и в неловком молчании переложила часть вещей в спортивную сумку. Заглянув в зеркало "Волги", разочарованно скривилась.

— Выгляжу, как погорелец, — пробормотала под нос, так чтобы кузен не услышал жалобу. — А где амулеты? И оружие?

Ник оживился и вытряхнул на брезент содержимое рюкзака.

— Оденешь вот эти бусы, они скроют запах новообращенной вампирши — и тебя не учуют даже вервольфы. Делала амулет Полина Макарова, самая сильная ведьма города, так что можешь не волноваться на счет времени действия. А вот этот браслет поможет устоять против обаяния более старого вампира, чем ты. Так, вот пистолет с серебряными пулями. А это зачарованный платок, если затянуть его на шее колдуна, он на некоторое время лишит его магии. Ты должна убить Гудини за полчаса, платок все-таки не сдерживающие дар браслеты.

— Не бойся, справлюсь, — уверила Кристина и, указывая на браслет из черного бисера, поинтересовалась: — А эта штука справится с влиянием обратившего меня вампира? Или он сможет повелевать мной?

— Извини, против власти вампира-наставника амулетов нет. Так что придется нападать на Лимона неожиданно, исподтишка.

— Ладно, как убить вампа, придумаю потом. Главное, добраться до предателя-колдуна.

Ник растерянно наблюдал, как двоюродная сестра надевает амулеты и рассовывает патроны по карманам. Для него, многоопытного стихийника, она оставалась маленькой глупенькой девочкой, которую нужно всячески опекать. Хоть и виделись они нечасто, тайком, когда приезжал в столицу, он обожал Крис. И не мог поверить, что она изменилась за пару дней, да еще таким страшным образом.

— Что дальше, Крис? Куда пойдешь? Сразу к Гудини?

— Нет, сначала в отель, приведу себя в порядок и пробегусь по магазинам. Кстати, ты точно уверен, что об этом гараже никто не знает? Под вечер я слышала осторожные шаги и возню с замком.

— Прадед умер полгода назад. То, что прижимистый старикан оставил мне дачу и гараж с "Волгой", никто не знал. Может, ты слышала воров? Тех, кто ищет цветной металл?

— Будем надеяться. Ах, да, Ник, забыла спросить. Как там девчонки? Пришли в сознание?

Празднование дня рождения превратилось в кошмар не только для Кристины. После того, как симпатичный молодой человек, в котором она ни за что не заподозрила бы вампира, позвал ее на балкон и похитил, в квартиру веселящихся ведьм ворвались оборотни. Не местные, чужаки. Трех магичек веры забрали с собой, одной нечаянно проломили голову. Прочие так рьяно отбивались, что остались людьми, но сильно выгорели магически. Так сильно, что впали в коматозное состояние.

— Оля уже в порядке, потихоньку колдует, а вот Алена все еще в больнице...

— Она сильная девочка, выкарабкается, — Кристинин голос звучал равнодушно, но Ник знал, что она переживает за магичку, с которой успела подружиться. — Ну что попрощаемся? От всей души желаю тебе долгой и счастливой жизни. Прощай, братик!

Кристина порывисто обняла растерявшегося колдуна и чмокнула в заросшую светлой щетиной щеку. Затем девушка перекинула сумку через плечо и открыла дверь гаража.

На улице окончательно стемнело. Первые звезды ласково подмигивали, наблюдая, как между гаражами стремительно движется изящная фигурка в немного нелепом наряде.

Закрывая дверь гаража, стихийник почувствовал чье-то присутствие. Оглядевшись и не заметив ничего подозрительного, успокоился. Похоже, разыгрались нервы.

Дул не по-летнему холодный ветер. Мужчина поднял воротник курточки и поспешил к дороге, где оставил машину.

Он ошибался, считая, что никто не знает о его втором гараже. И зря не поверил своему чутью, вопившему об опасности. Но, не применив заклинание поиска, колдун никогда не засечет затаившегося в темноте старого вампира...

* * *

"Ты смутно ощущаешь мое присутствие. Но постоянная жажда сбивает с толку. И ты боишься потерять себя бесповоротно. Поверь, я тоже хотел, чтобы все произошло иначе. Я всего лишь стремился защитить тебя от оборотней — о готовящемся нападении на ваш девичник доложили слишком поздно. Лихорадочные поиски выхода из этой ситуации привели к неверному решению. Ты стала вампиром. По моей вине.

Долгие годы я мечтал о встрече. Мечтал, что ты сможешь полюбить меня и принять мой образ жизни. А что теперь? Боюсь заглянуть в твои глаза и увидеть там ненависть.

Остается лишь ждать. И надеяться.

А до тех пор, пока ты не разделишь мою вечность и дары Ночи, я буду приходить в твои сны. Буду шептать наяву, в надежде, что с каждым шагом ты ближе ко мне. Нашептывать, что станешь моей. Ты уже моя...

Ты слышишь мой шепот? Я рядом, малыш. Ничего не бойся, я с тобой..."

III. Фокус-покус

Колдун-отступник Олег Пушнев обожал комфорт и могущество. Он любил дорогую одежду, прекрасные предметы искусства, элитное жилье, свободу в творческой работе мага. И любил видеть страх и уважение в глазах окружающих. Жаль только, что совмещать комфорт и могущество удается не всегда. За возможность будить в собратьях дикий ужас ему приходится работать на оборотней, терпеть охрану почти двадцать четыре часа в сутки.

Как же он ненавидел своих телохранителей! Тупые меховые твари...

Худощавый колдун, по прозвищу Гудини, уныло топал меж двух мускулистых мужчин в кожаных штанах и куртках. От вервольфов несло лесом и пивом — прежде чем отправиться к нему на квартиру, они заглянули в бар. И заставили присоединиться к ним его. Конечно, пить за пару часов до рассвета, значит промаяться весь день без сна, но что он мог сделать? Его и так считают слабаком.

Гудини поморщился, как же ему не повезло с плохой реакцией на алкоголь... Вот оборотни, например, с их луженными глотками могут литрами пить медицинский спирт и трезветь в считанные минуты. И где в мире справедливость?

Пушнев вызвал лифт. Оборотни ожидали возле лестницы. Как всегда, они проводят его до дверей квартиры. Подождут, пока он убедится в целости защитных заклинаний, а когда за ним закроется дверь, уйдут. Уйдут, чтобы вернуться вечером и сопроводить на место работы.

Двери кабины открылись. Гудини шагнул внутрь, оборотни вплыли следом. Колдун потянулся, чтобы нажать кнопку с цифрой "16". Хлопнула дверь в подъезд.

— Подождите! — нежный девичий крик заставил руку Гудини нажать на "стоп". — Спасибо, что не уехали без меня!

Девчушка задорно тряхнула копной рыжеватых волос с несколькими прядками фиолетового цвета и подошла к лифту.

— Ой, а мне места нет? Ладно, подожду...

Оборотни обычно не пускали других жильцов, когда в лифте поднимался их подопечный. Но они не успели отреагировать — колдун отрицательно качнул головой и улыбнулся.

Молодой охранник поджал губы — и вышел из кабинки, уступая место девчонке. Сам он поднимется по лестнице.

Ходили слухи, что некоторые женщины после общения с Гудини пропадают бесследно. И Вожак заявил, что если обнаружит тому подтверждения, он лично разорвет колдуна...

Дверь закрылась, и молодой оборотень побежал по лестнице.

Гудини с интересом рассматривал попутчицу. Девчонка лет семнадцати напоминала конфетку в красочной обертке, такой яркой, что хотелось тут же ее развернуть и насладиться содержимым. Низкие рваные джинсы, белый топ, обнажающий загорелый животик, и розовая куртка. Синие глаза куколки игриво сверкали под тонной серебристых теней и удлиняющей туши. Капризные пухлые губы покрывал розовый блеск. Если бы не дурацкие фенечки и фиолетовые прядки в волосах, девчонка с такими стройными длинными ножками походила бы на куклу Барби...

Гудини едва сдержался, чтобы не облизнуться. Он с удовольствием развернет конфетку и попробует ее начинку на вкус... но когда ни одного оборотня не будет рядом.

Девушка молча жевала жевательную резинку и делала вид, что не замечает, как на нее смотрят. Выдув огромный пузырь, она втянула его обратно в рот и там лопнула.

— Не поздновато ли для возвращения домой? — поинтересовался Пушнев и с наслаждением вдохнул аромат жасминовых духов Барби.

— А я и не возвращаюсь. Еще чего, получить от родителей по шее не хочется... Не-а, я к подружке.

— На каком этаже живет подружка? Ты не сказала, на какую кнопку нажать.

— На последнем, вы уже нажали, — хихикнула она и полюбопытствовала: — А вы бизнесмен, что у вас охрана есть?

— Ага, — отстраненно ответил колдун — он мысленно плел заклинание подчинения.

Только бы хватило сил, он слишком выложился этой ночью, ему просто необходима подпитка. Великолепно, что попалась такая симпатичная девочка. Пушнев не любил получать энергию во время секса, слишком хлопотно и долго, проще черпать ее из боли. Но сегодня он изменит своим принципам и начнет с постели.

— Хочешь зайти ко мне? Угощу колой?

— Да, — глаза жертвы подернулись мечтательной поволокой, она даже перестала жевать синтетическую дрянь.

Он все-таки зацепил ее, его сил хватило... Когда лифт остановился на нужном этаже, колдун по-хозяйски положил руку на тонкую талию красотки.

— Пойдем, конфетка.

Молодой оборотень уже дожидался у квартиры. Гудини нетерпеливо проверил сохранность заклинаний и распахнул дверь в жилище. Подтолкнув девчонку вперед, кивком сообщил охранникам, что больше не нуждается в них.

Гудини с облегчением сбросил тяжелый кожаный плащ — по его наблюдениям, волки тащились от кожи и джинсы, приходилось одеваться, чтобы соответствовать, даже в жару.

Одурманенная девчонка статуей замерла посреди комнаты.

— Сними куртку, — приказал Пушнев. — Умница. Теперь сними топик.

Упругая девичья грудь маняще просвечивала сквозь кружевной белый бюстгальтер. Колдун сглотнул, продолжая испытывать свою выдержку.

— Пойдем. — Его хватило на то, чтобы не наброситься на нее сразу в прихожей, но не распускать руки было уже выше его сил.

Открыв дверь в святую святых, колдун хлопнул в ладоши — черные свечи послушно зажглись, осветив спальню. Усадив гостью на кровать, Гудини поспешил в ванную, пожелав освежиться.

Оставшись одна, Кристина с интересом огляделась. Она впервые была в логове колдуна, практикующего запретные чары.

Комната обставлена в готическом стиле. Похоже, работа наложила на Гудини глубокий отпечаток. Громадная кровать под темно-бордовым балдахином, черное шелковое постельное белье. Тяжелые бархатные шторы чернильного цвета плотно закрывали окно. Отлично, значит, восходящее солнце не испепелит ее на месте.

Кроме кровати, в спальне находился высокий книжный шкаф и стеллаж с ритуальные предметы, оружие и амулеты хозяина. Последнее и привлекло внимание вампирессы.

Девушка внимательно оглядела находку и сморщила нос. Или колдун прячет самое ценное в сейфе, или его коллекция — дешевка, рассчитанная на то, чтобы пустить пыль в глаза непосвященным. Единственная стоящая вещь — длинный нож с посеребренным лезвием. Бедняга Гудини, помешан на глупой атрибутике смерти...

Взяв человеческий череп, используемый как подсвечник, в правую руку, Крис трагично вздохнула и с пафосом прошептала:

— Быть или не быть — вот в чем вопрос...

Чуткие уши услышали, как повернулся ручка двери ванной. Интересно, в черном или алом халате появится хозяин спальни? Наверное, в черном.

Крис проспорила сама себе — колдун возник на пороге спальни в костюме Адама.

— Соскучилась, конфетка? — Гудини почти мурлыкал, взирая на полуголую красавицу, чинно сидящую, как он оставил, на кровати.

При виде покрасневшего от вожделения лица Кристину охватило отвращение. Наверное, когда-то Пушнев был симпатичен, симпатичен до тех пор, пока кто-то сломал его мясистый длинный нос.

Обхватив вялую девушку за плечи, он толкнул ее навзничь и устроился сверху.

— Нежная, юная... какая же ты славная, конфетка, — бормотал мужчина, целуя безучастную жертву в шею.

Закинув ее руки вверх, он переместил свое внимание на ее грудь. Дурацкий бюстгальтер открывался сзади... Просунув руки под гибкую спинку, Гудини завозился с застежкой. Когда она поддалась, колдун с предвкушением прошептал:

— Что я с тобой сейчас сделаю...

И ощутил удавку на своем горле.

— Нет, это я с тобой сделаю, — возразил холодный голос.

Рывок — колдуна перекинули на спину так быстро, что его замутило.

Вцепившись в удавку, Гудини захрипел, пытаясь сделать глоток воздуха. Ему удалось. Когда темнота перед глазами отступила, он понял, что лежит на спине. А сверху восседает разъяренная вампиресса.

— Помниш-ш-ш меня? — прошипела Крис сквозь выдвинувшиеся клыки.

— Нет, — простонал Олег, с ужасом вглядываясь в оскаленную морду твари, которой оказалась его Барби. — Кто ты?! Ты не человек?! Но почему я это не почувствовал?

— Да, не человек! — перекривила его Кристина и злорадно добавил: — Фокус-покус, Гудини! Я — вампир!

— Что ты хочешь от меня?! — он лихорадочно призывал силу.

Но магия впервые не ответила ему. И он понял, что удавка обладает антимагическими свойствами.

— Ты убил моих родителей, с-с-сволочь! — Тонкая рука с длинными когтями хлестко приложилась к щеке мужчины. — Пятнадцать лет назад ты снял защиту с дома моих родителей! И вампиры всех убили!

Тень узнавания мелькнула на его лице. Гудини побледнел, но спокойно солгал:

— Я не хотел выдавать Николаева. Вампиры взяли в заложники моих детей...

— Ложь! У тебя нет детей! И никогда не будет, — зловеще пообещала она и потянулась когтистой рукой вниз.

Лоб колдуна покрылся потом.

— Нет! Не надо! Я все расскажу, только не это!

— Мне нужны имена. Какой "руке" поручили ликвидацию моей семьи?

— Если я отвечу, ты отпустишь меня? — Он осторожно покосился на прикроватный столик, в ящике которого хранил пистолет, заряженный серебром. Ему нужны всего лишь несколько секунд. Если он сумеет оглушить ее, то дотянется и...

Додумать, что будет дальше, он не успел — вампиресса снова ударила его. На этот раз сильнее. Впрочем, не так сильно, как могла. Она старалась не оцарапать его, чтобы не обезуметь от вида крови.

— Сам понимаешь, что умрешь. Однако ты можешь уйти в могилу в теплой компании своих соучастников. Заартачишься, — она прищелкнула пальцами с острыми когтями, — я покажу, как нужно наказывать насильников.

— "Правая"! — вскрикнул Гудини. — Это была "правая" рука. Вел ее Артур Сильвестров.

— Назови имена остальных.

— Крейг, Студень, Плохиш, Сервер и Ящер. — Он захрипел — и Крис ослабила давление на его горло.

— С вами был еще один колдун. Кто он?

Удивление Пушнева выглядело искренним:

— Из колдунов участвовал только я один.

— Ложь! Кого ты покрываешь? Я знаю, что там был еще один колдун или маг!

Он упрямо покачал головой.

— Нет, только я и "правая рука" Мастера Феликса.

Острое разочарование сменилось апатией. Кристина потянула за удавку, свитую из заговоренного платка, и подняла нож...

А через минуту с отвращением смотрела на мертвого колдуна.

Она хладнокровно отняла человеческую жизнь. И обращение в вампира здесь совсем не причем, она сознательно стала убийцей. И теперь ненавидела себя за отсутствие угрызений совести. Хотя, возможно, все-таки дело в метаморфозе?..

Полное превращение в вампира — существенные физические и психологические изменения — происходит за семь суток. Если за это время насильно укушенный и не желающий становиться вампиром человек не решится на самоубийство, то к восьмому дню умирать он уже не захочет. Таким образом, срабатывают вампирские инстинкты, и экс-человек смотрит на свое существование уже по-другому.

Крис после укуса сутки провалялась там, где ее бросил Лимон. Затем пришла к брату и трое суток пряталась в его гараже. Она благополучно преодолела "вампирскую ломку", и перестройка организма прошла удачно. Слишком удачно. На пятую ночь в качестве вампира она убивает негодяя без угрызений совести. Что дальше? Ей захочется жить дальше и пить человеческую кровь?

Кстати, о еде.

Девушка провела ревизию холодильника Гудини. Колдун ни в чем себе не отказывал — полки ломились от самой дорогой еды. Разморозив кусок свинины в микроволновке, Кристина пересилила отвращение и поужинала. Лучше сырое мясо, чем кровь. Хотя... что может быть лучше горячей пьянящей крови? И прямиком из пульсирующей артерии...

Девушку передернуло.

Да. Сомнений больше нет. Она превращается в вампира быстрее, чем рассчитывала. Можно подумать, что каждую ночь кровавый наставник продолжает подкармливать своей кровью, дабы облегчить переходный период... Глупости какие! Невероятные мысли лезут в головы. Нет, Лимон не мог приходить еженощно и поить ее собственной кровью. Она бы знала об этом. Или нет?!

Чтобы отвлечься от бессмысленных раздумий, девушка занялась поиском ведьмовского тайника Гудини.

Увы, как ни старалась, результат нулевой. Правда, она раздобыла еще один пистолет с серебряными пулями и усиленные чарами наручники. Последняя находка особенно порадовала: такие наручники могли некоторое время удержать разозленного оборотня.

Она также обнаружила то, что заставило гневно скрипнуть зубами.

В одном из ящиков комода Гудини хранил бюстгальтеры. Если бы не разные размеры, Крис посчитала бы, что колдун — трансвестит, а так было понятно, что это сувениры, остающиеся после "свиданий" с женщинами, выбранными для ритуала восполнения силы. Он подпитывал свои магические силы смертью и болью жертв. Кристина слышала о таких выродках, убивавших молодых женщин, чтобы забрать их жизненную энергию.

Найдя страшную находку, новообращенная пожалела, что Пушнев отделался так легко. Нужно было его помучить...

Кристина ужаснулась: раньше она не была такой кровожадной. Вот демон! Она меняется! И слишком быстро. Похоже, она не захочет выйти на солнце, когда закончит со своей местью...

Воспользовавшись душем колдуна, она выплела фиолетовые пряди из волос, вынула из глаз цветные контактные линзы и проверила, не пошел ли пятнами автозагар. Затем только позвонила брату.

Ник ответил на звонок сразу же. Чувствовалось, что он волновался за исход встречи с Гудини. Услышав, что отступник мертв, глава Союза облегченно вздохнул. Получив имена вампиров, напавших пятнадцать лет назад на семью дяди, кузен отключился, чтобы заняться поиском информации об их нынешнем месте нахождения.

И перезвонил через полчаса.

— Итак, слушай внимательно, Карамелька, — деловито прозвучал в трубке голос Ника. — Артур Сильвестров, который был лидером "правой руки" пятнадцать лет тому назад, мертв.

— Что?! — воскликнула Кристина.

— Лет двенадцать назад его вызвал на поединок чести Крейг. Кстати, этот вампир сейчас и возглавляет "руку". Студень и Ящер также выбыли из игры — их порвали оборотни во время одной из стычек. От старой "руки" еще остались Плохиш и Сервер.

— Их настоящие имена? Любимые места, где они отдыхают?

— Крейг — загадочный тип, в моей базе данных на него почти ничего нет. Известно, что он приехал семнадцать лет назад из Европы. По всем признакам он старый вампир, но точный возраст назвать не могу. Отличный боец и хороший руководитель — под его началом "правая рука" почти не знает промахов. Достаточно умен, дипломатичен и хладнокровен, чтобы дышать Феликсу в затылок, но не нарваться на вызов.

— То есть он главный претендент на место Мастера вампирской Ложи? — уточнила Кристина.

— А я о чем? Что ты туп... — возмущенный колдун запнулся, помолчал и продолжил: — Итак, Крейг — опасный противник, об него легко сломать твои молочные клычки.

— У вампиров не бывает молочных клыков...

— Крис! Я же не всерьез! — Ник вздохнул и решил ограничиться сухими данными. — Сервер, по паспорту Никодимов Валентин, лучший хакер Феликса. А до появления компьютеров он взламывал сейфы...

— И звался Отмычка? — хихикнула Кристина.

— Нет, не угадала. Его называли Плоским, почему так, сказать не могу. Последний член "руки", Плохиш, по-настоящему очень скверный парень. Он с легкостью, не задумываясь, нарушает правила сообщества Полуночи. На его счету кровавые вечеринки и смерти нескольких студенток. Его "шалости" едва успели прикрыть, пока не докопалась милиция. Сейчас он не проказничает — Крейг поставил его на счетчик.

Кристина знала, что на вампирском жаргоне "поставить на счетчик" означало взять под строгое наблюдение. Тех, кто нарушал правила, умышленно убивая людей, тем самым подставляя Ложу, могли наказать. Наказать, отправив "любоваться" рассветом...

— Итак, тебе остались трое: Крейг, Сервер и Плохиш, — подвел итоги Ник, по голосу чувствовалось, что он сомневается в успехе.

— Нет, пятеро. Ты забыл о Лимоне и Феликсе.

— О Феликсе даже не мечтай — до него тебе не добраться. Он — глава вампиров города и всей области, его охрана круче, чем у человеческого президента. И не стоит забывать о его прорицательнице Кассандре.

Кристина промолчала. Она готова умереть, лишь бы не стать вампиром. Поэтому может со спокойной душой рисковать жизнью.

Двоюродный брат точно прочел мысли:

— Нет, Карамелька, и не думай! Если попадешься, ты проживешь достаточно долго, чтобы умолять о смерти. Вампиры — мастера по части пыток. Тот же Крейг, говорят, при жизни был инквизитором и научился создавать для жертвы ад на земле.

— Хорошо, Ник, я не трону Феликса. Даже не взгляну на его вампирскую рожу, если он окажется прямиком напротив меня.

— Вот только не надо ерничать! Если Стальной Феликс окажется рядом с тобой, ты пропала. Он размажет тебя по стенке и без помощи охраны. Уяснила, Крис?

* * *

Они попрощались сухо. Кристина узнала все, что хотела, и Ник ее так и не переубедил.

Утро плавно перетекало в день. Девушка, боясь уснуть, строила планы на вечер и ночь. Нужно найти кровавого наставника и избавиться от него. Вдруг это затормозит процесс превращения? А если и не поможет, то все равно стоило прикончить вампира, насильно обратившего ее. Девушка припомнила оскаленного Лимона — и ее передернуло от отвращения. Внутренний голос грустно пожаловался: ну, почему ей достался такой мерзкий вампир? Будь он симпатичней, возможно, еще бы и подумала над тем, умирать или нет...

Кристина ухмыльнулась каверзным мыслям. Нет, она встретит седьмой рассвет — и превратится в прах. В любом случае. Даже если бы ее обратил самый красивый вампир на свете, она не предала бы память отца.

Хотелось спать. Усталость накатила, несмотря на то, что она вампир. Подобраться к Гудини было нелегко, она переволновалась, пока дожидалась колдуна у его дома. Да и образ юной глупышки дался тяжело. Смешно, но за те несколько часов ожидания, к ней трижды подходили знакомиться. И только вампирское внушение помогло справиться с настойчивыми поклонниками без сломанных рук и носов.

Крис зевнула и подперла голову ладонью. Так хочется спать, но, увы, нельзя. Она страшилась, что пойдет что-то не так, и охранники-оборотни вернутся за Гудини раньше, а она не сможет сбежать при свете дня. Поэтому держалась из последних сил.

Еще ее нервировал труп колдуна. Он пах смертью. И кровью... Когда она вынимала нож из его черного сердца, хлынула кровь. Ее одуряющий аромат заставил внутренности сжаться в противный пульсирующий комок. Так захотелось окунуть палец в еще теплую жидкость и провести по губах... А потом отпить глоток, смакуя каждую каплю...

Чудом сдержав ужасный порыв, Кристина накрыла Гудини одеялом и перебралась в гостиную. Благо на всех окнах в квартире висели тяжелые, плотные шторы.

Чтобы успокоиться, девушка произнесла несколько молитв — да, она укушена вампиром, но ведь это не повод отказывается от Бога. И она верила, что и Господь не откажется от нее. Молитва помогала избавиться от наваждения и соблазна выпить человеческой крови.

Воспоминания накатили внезапно...

* * *

Ей пять. Родители отказались сводить в зоопарк, и она, наревевшись всласть, только-только уснула. Вдруг холодные влажные от страха руки няни коснулись ее горячих щек.

— Карамелька, проснись, маленькая моя, — чуть слышно прошептала девушка.

— Итка? — улыбнулась девочка и потерла глаза.

Даже научившись выговаривать несносную букву, Кристинка продолжала Риту называть Итой, но молодая колдунья не возражала, считая свое прозвище забавным.

— Хочешь поиграть в прятки? — прошептала няня. Ее глаза лихорадочно блестели, и волнение передалось и ребенку. — Пойдем, маленькая, только тихо.

— А папа? Мама? Они тоже будут играть?

— Мама с папой заняты, у них гости.

Схватив сонного ребенка на руки, Рита побежала на ведьмовскую кухню, где хозяева изготовляли свои амулеты и варили зелья.

Открыв дверь в кладовку, забитую пучками высушенных трав, пакетами с корой и корнями, девушка строго произнесла:

— Ты спрячешься здесь. Попробуй хотя бы пошевелиться — и я не дам тебе мороженого целую неделю. Поняла меня, маленькая?

— А ты, Ита, ты тоже будешь играть?

— Да, солнышко, тоже, — через силу улыбнулась няня и, услышав душераздирающий крик, побледнела. — Только смотри, сиди тихонечко. Чтобы ты не слышала, молчи. Это игра такая...

— Ита, я хочу Ушастика, — капризно надула губы девочка.

Рита пообещала, что принесет игрушку, если малышка затаится.

Дверь закрылась. Щелкнула задвижка, и Кристинка оказалась в темноте. Хорошо, что она не боялась темноты. Она ведь взрослая — ей целых пять лет...

А потом были крики... Треск ломаемой мебели, звон разбитой посуды, нечеловечески дикий вой и хохот.

Кристина испугалась. Не надо ей таких игр! Она хотела к маме! Хотела, чтобы папа уложил ее спать и почитал сказку про ехидную ведьмочку с черным клыкастым конем. Хотела, чтобы Ита принесла ей любимого белого зайца...

За дверью послышались шаги. Вошли двое — Кристина слышала, как они говорили о каком-то ведьмацком отродье, которое нужно быстрее найти, иначе Артур рассвирепеет.

Скрипнула задвижка. Дверь открылась — и девочка заморгала из-за неяркого света, проникающего в ее убежище.

Как ни странно, она хорошо разглядела дяденьку, нашедшего ее. Светлые волосы и холодные голубые глаза, вдруг загоревшиеся триумфом. Наверное, он радуется, что выиграл. Хорошая эта игра, прятки!

Кристина солнечно улыбнулась — мужчина нахмурился. Окинул ее испытующим взглядом и... приложил палец к губам. Девочка понятливо кивнула и снова улыбнулась.

Мужчина закрыл дверь и кому-то крикнул:

— Пусто! И здесь ее нет!

Как говорит Ита, врать нехорошо. Кристинка собиралась возразить, что дядя обманывает... Но тут вспомнила, что няня грозилась оставить ее без сладкого, и промолчала.

Ее нашли утром.

Когда члены Союза явились в привычное время в резиденцию своего лидера, их глазам предстало леденящее душу зрелище. Залитый кровью дом ясно говорил, кто порезвился прошедшей ночью...

Вампиры не пощадили ни хозяев-колдунов, ни слуг-людей.

Из шести человек, проживающих в красивом двухэтажном особняке, уцелела только маленькая девочка.

Когда в один момент постаревший дядя выносил на руках Кристину на улицу, трупы уже убрали. Но кровь скрыть не успели. Правда, девочка все равно не поняла, чем был измазан ее любимый заяц, и почему его придется оставить в доме...

* * *

Девушка и не заметила, как уснула на кожаном диване. Если бы не звонок двоюродного брата, то вполне возможно проспала бы до приходи бодигардов Пушнева.

Солнце село. Даже такая новообращенная вампиресса, как она, могла смело выходить на улицу.

Ей повезло, что покойный колдун ставил защиту лишь от проникновения извне. Иначе она застряла бы в его квартире и точно попалась бы.

Спускаясь по стене дома, Кристина пыталась вспомнить свои сны. Странные все-таки они... Волнующие и до дрожи реалистичные...

И шепот. Складывалось впечатление, что кто-то мысленно пытается связаться с ней. Ей, конечно, любопытно, кто это и что от нее хочет (из знакомых колдунов, обладающих даром передавать мысли на расстояние, у нее был только Ник), однако она не собиралась раскрываться перед незнакомцем. И продолжала игнорировать послания.

И шепот проникал в ее сны. И преследовал наяву. Сама не понимая, что делает, Кристина мысленно повторяла волнующие слова неизвестного.

* * *

"Ты принадлежишь мне.

С каждым вздохом ты приближаешься к тому моменту, когда я обниму тебя и открою правду. Правду, о которой ты догадывалась с самого начала.

Скажи, зачем молишь о смерти? Ты обманываешь саму себя. Ты знаешь, что будет дальше, но продолжаешь цепляться за прошлое. Оно тебе ни к чему. Есть настоящее — одинокое, мрачное, полное сомнений и сожалений. Оставь и его. Стремись вперед. Твое будущее — я.

Сделай выбор в мою пользу — и я подарю тебе весь мир".

IV. Game Over

Никодимов Валентин, в мире Полуночи более известный, как Сервер, любил зависать в компьютерном клубе. И не только потому, что был его хозяином, а одуревшие от многочасовых стрелялок геймеры легче поддавались гипнозу. Нет. Ему просто нравилось наблюдать за молодежью. Среди беззаботных школьников и студентов он мог забыть на время о своей сущности. Мог осторожно влиться в их компанию, затеряться среди них, снова почувствовав себя живым.

Стать вампиром в шестнадцать — трагедия. Шестнадцатилетие на веки вечные... Он ненавидел дурацкий тост "за твои шестнадцать лет", которые так любят произносить дамы за сорок. Глупый тост раздражал 57-летнего вампира, выглядевшего как прыщавый юноша. Нет, он, конечно, утрировал — кожа, как и полагается вампиру, чистая и бледная. А вот телосложение, как не крути, оставалось юношеским — нескладным и хрупким. И быть ему тонким, хрупким и нескладным до конца его вампирских дней... Хоть вешайся, то есть выходи на солнце.

Говорили ему старшие товарищи — хватит лазить в форточки, пора заняться серьезным делом. Теми же сейфами. Нет, он решил пользоваться своими возможностями по полной, до тех пор, пока тело не утратит нужную гибкость и худобу. И однажды, под утро, залез в квартиру, набитую антиквариатом. Откуда он мог знать, что именно в ту ночь хозяину приспичит вернуться раньше обычного? Тем более в страшном сне он предположить не мог, что обворованный окажется вампиром... голодным и злым вампиром. Он не знал и не представлял. Но влезая в окно фантастически богатой квартиры, кардинально изменил свою судьбу.

А дальше, что делать, как жить, и жить ли вообще, решали без участия Валика.

Согласно закону, принятому после подписания мирного договора между вампирами, оборотнями и магами, вампиры не обращают людей младше восемнадцати лет. Ведь такие новообращенные неустойчивы и редко достигают потолка своей силы. Несанкционированный укус мог привести к принудительной встрече с рассветом.

Старейшины Ложи приговорили провинившегося. Новообращенный же, на удивление, получил право жить. Сам Стальной Феликс взял на себя роль его наставника, и даже несколько раз давал ему свою кровь, чтобы облегчить муки изменения.

Так Валентин стал единственным после подписания договора вампиром, застывшим на отметке вечных шестнадцати лет.

Вначале он пытался еще что-то изменить. Пробовал нарастить мышечную массу. Для чего даже обращался к колдунам. Никаких впечатляющих результатов. Оставалось только смириться. Он бы и смирился, если бы мог надеяться на личное счастье.

За сорок лет верной службы на благо Ложи он получил право обратить человека в вампира. Сервер с удовольствием разделил бы дары Ночи с возлюбленной. Да вот незадача: большинство понравившихся девушек смотрелись рядом с ним, как старшие сестры... Правда, в Ложе были старые вампирши, обращенные в юном возрасте еще до введения запрета. Но они были или уже заняты, или при виде Сервера презрительно морщились.

Наблюдая за счастливыми вампирскими парами, Валик хотел выть, как оборотень. Он чувствовал себя лузером. Тоска немного притуплялась, когда его окружали беззаботные подростки. Живые подростки.

Поэтому, когда Стальной Феликс обмолвился, что в его новом клубе "Day&Night" свободно полуподвальное помещение, Сервер, безумно любивший компьютеры и тинэйджеров, предложил открыть интернет-кафе. Так и появился компьютерный клуб "Level", популярный не только у подростков, но и у вампиров, обращенных в последние десятилетия.

Валик разговаривал с администратором, когда в помещение вошла, осторожничая на крутых ступеньках, длинноволосая девушка. Темный рюкзак через плечо, черные джинсы, футболка с рисунком летучей мыши и подписью "Fuck You, Buffy!". Зеленые глаза подведены черным карандашом, губы мягко сияют розовым блеском. Окинув новенькую скучающим взглядом, Сервер решил, что она неформалка.

Оплатив время игры на несколько часов, девушка, проходя мимо вампира, одарила его дружелюбной улыбкой.

И этот взгляд сразил Сервера наповал. А что, если это она?..

Он не раз и не два знакомился с девушками, планируя в дальнейшем их обратить. Пара часов общения — и он понимал, нет, не та, с кем хочется провести вечность. А вдруг сегодня ему повезет? И он встретит свою единственную?

Вампир занял соседний компьютер, но сам не играл, а косился на монитор соседки.

Девушка заметила его интерес и благосклонно улыбнулась.

— Привет! Я — Крис.

— Привет. Меня зовут Валентин, можно просто Валик.

— Хочешь сразиться со мной? — Глаза новой знакомой горели азартом. — В "Догони некроманта"? На желание?

Новая игра-стрелялка с элементами квеста разрабатывалась программистами Полуночи, и Сервер также принимал участие в ее создании. Конечно, нечестно с его стороны соглашаться. Но ведь она сама предложила, правильно?

— Еще спрашиваешь! Нравится игра?

— Ага, зачетная вещь. Кем ты будешь? Парни обычно выбирают вампира или оборотня.

— Нет, я буду колдуном-охотником. А ты?

Крис хищно улыбнулась:

— Ну а я — вампиром. Так что держись — я тебя сделаю!

Неужели ему не повезло — и он нарвался на потенциальную клыкоманку? Прекрасные головки таких девиц забиты романтичными бреднями о страстной любви вампира и человека. И нечаянно столкнувшись с представителями Полуночи, они или пугались (слишком грязной и непривлекательной оказывалась действительность), или становились вампирозависимыми. И первых, и вторых обращать не рекомендовалось — слишком много возникало потом проблем.

— Тащишься от вампиров? — рассматривая рисунок на ее футболке, спросил разочарованный Сервер.

— Нет, — рассмеялась девушка, щелкая мышкой, — если ты о футболке, то это подарок подруги. Она заставила ее надеть на сегодняшнюю вечеринку.

— Почему же ты не веселишься? А зависаешь здесь?

Крис развернулась к собеседнику всем корпусом и пожаловалась:

— Планировалось свидание вчетвером, а для меня еще и "вслепую". Но парень, с которым меня собирались познакомить, не пришел. И я оставила подружку с ее бой-френдом.

— Бывает, — равнодушно пожал плечами Сервер, в душе радуясь своей удаче. — Может ему что-то помешало? Не верю, что такая красавица осталась без кавалера не по уважительной причине.

— Ему пытались дозвониться — Лимон не берет мобильный.

— Лимон? — неприятно поразился Валик и ревниво добавил: — Знаю такого. И не советую знакомиться с ним приличной девушке. Считай, что тебя уберегла судьба.

А ведь действительно уберегла. Ему стало интересно, знала ли подруга Крис о мире Полуночи? И специально хотела познакомить с вампиром или по незнанию?

Сервер мог бы охарактеризовать Лимона, как безжалостного вампира, который не церемонился с человеческими девушками. А еще он был слишком амбициозен для своего возраста и явно метил на место "правой" руки Мастера.

— Лимон, апельсин... какая разница? Похоже, он еще тот необязательный фрукт... Ладно, давай играть.

И они сыграли семь игр, три из которых Сервер позволил ей выиграть.

Девушка обеспокоенно взглянула на экран телефона и огорченно призналась:

— Мне пора. На время учебы поселилась у тетки, а она у меня строгая. Если вернется с ночного дежурства, а меня не будет в кроватке, я получу втык. Да еще и родителям наябедничает.

— Давай провожу, — предложил вампир.

— Спасибо, мой дом поблизости.

— Я настаиваю, и вообще... пусть это будет моим выигранным желанием.

Крис солнечно улыбнулась, кивнула и встала из-за стола.

Администратор клуба, тоже вампир, с завистью посмотрел вслед боссу. Спутница Валентина захватила и его воображение. Изящная, красивая и задорная, она стоила внимания. Похоже, Сервера ожидал славный ужин — девчонка выглядела невероятно аппетитной для человека.

Вампир-администратор ошибался — Валик испытывал к Крис совсем не гастрономический интерес. Он проводил кастинг на роль своей спутницы. И новая знакомая пока казалась безупречной.

В эту ночь он даже не собирался ее пробовать. Сервер был воспитанным вампиром — и на первом свидании не кусался...

Поняв, что безумно понравилась вампиру, Кристина испытала темное злорадство. Она и не надеялась привлечь его внимание, а тут он вообще с нее глаз не сводит. А ведь поначалу она посчитала посещение клуба "Day&Night" неудачным...

Напрямую расспрашивать о Лимоне, не зная его настоящего имени, она поостереглась. Купив несколько дорогих коктейлей и сымитировав опьянение, доверчиво сообщила бармену, что ее кинул парень с дурацким прозвищем Лимон, даже толком с ней не познакомившись.

Симпатичный брюнет за стойкой — Крис с легкостью почувствовала в нем недавно обращенного вампира — совсем не удивился, что сородича ищет девица. Такая ситуация в порядке вещей: вампирам нужно питаться, и легче всего кормиться от любовницы-человечки, предварительно затуманив ей мозги. Случалось, что укусив один-два раза, "кормушку" бросали ради другой, с более вкусной кровью.

Играть роль опьяневшей девушки, которую продинамил ухажер, оказалось несложно. Благо алкоголь на вампиров действовал только в смешанном с кровью виде. И Крис лицедействовала, даже испытывая от этого некое удовольствие.

А услышав, что Лимон не появлялся в клубе вот уже несколько дней, она едва не расплакалась от обиды. У нее каждый час на вес золота, а пришлось потратить вечер и половину ночи впустую.

Но тут бармен вспомнил, что Лимон время от времени захаживает в подвал, в интернет-кафе, и посоветовал расспросить его хозяина, геймера по прозвищу Сервер.

Вот так и получилось, что вместо Лимона она подцепила на крючок соблазна Валика...

Кристина подошла к лестнице, когда новый знакомый окликнул:

— Может, вызовем такси?

— Нет, пройдемся, — с улыбкой возразила Крис, — здесь совсем рядом.

В полуобороте она сделала шаг к лестнице... и налетела на мужчину. Возникнув, словно из ниоткуда, он успел подхватить покачнувшуюся девушку.

— Ой! Простите, я такая неуклюжая, — извинилась она, уткнувшись лицом в белую рубашку, пахнущую кофе.

Кристина попыталась освободиться из его объятий. Но горячие руки продолжали удерживать, заставляя ее почувствовать себя пленницей.

Смущенная, она еще раз извинилась:

— Я не хотела налететь на вас. Прошу прощения.

А потом подняла голову и заглянула в глаза обнимавшего ее мужчины. Бездонные, серо-голубые, их, казалось, наполнял толченый колючий лед. И этот студеный взгляд заставил адреналин, если у вампиров он вырабатывается, побежать по венам. У Крис закружилась голова. Странные ощущения для нечеловека.

Мужчина вдруг резко отстранился, отпуская ее.

— Ничего страшного, бывает. — Под показной мягкостью в голосе звенела сталь. И эта жесткость обнажилась сильнее, когда незнакомец обратился к Серверу: — Валентин, тебя искал Феликс. Будь добр, перезвони ему.

Незнакомец больше не смотрел на Кристину, но ощущение его тяжелого взгляда осталось.

Ее тянуло посмотреть, как он идет к администратору, гибкий и стремительный, но Сервер, схватив ее за руку, потащил за собой на выход.

"Не оглядываться... не оглядываться... не оглядываться..." — твердила себе Кристина, мучительно кусая губы.

Да что же это с ней такое?! Почему незнакомец так взволновал ее?.. Она ведь толком и не разглядела его! Непонятное чувство нереальности, позволило ей рассмотреть только его холодные глаза.

Уже на улице задала Валику тревожащий душу вопрос:

— Кто это был? Страшный тип...

Обеспокоенный вампир достал телефон и нехотя ответил:

— Его зовут Крейг. И он действительно страшный тип, с которым лучше не иметь ничего общего.

Крейг... Еще один вампир, заслуживший смерть.

Кристину передернуло от отвращения и злости. О Ночь! Ее обнимал убийца родителей! А она наслаждалась ощущениями, которые он вызвал. И даже не почувствовала, что он вампир. Как же она себе противна! О Боже, какая мерзость — ее тянуло к убийце...

Поглощенная своими переживаниями, едва не прошляпила разговор Сервера с Мастером вампиров. Как ни старалась, Крис почему-то не слышала голос Стального Феликса. Наверное, телефон был заговорен на защиту от лишних ушей.

— Простите меня, я пропустил ваш звонок... Да, он справится и без меня... Хорошо, я буду там. Доброй ночи...

Валентин слегка смущался под ее взглядом, и девушке почему-то показалось, что не будь ее рядом, то к Мастеру подчиненный обращался бы подобострастнее, называя его "господин" или "повелитель".

И, правда, из-за находящейся рядом человечки Сервер не мог проявить знак наивысшего уважения к главному вампиру, которому был обязан жизнью.

— В какую нам сторону? — спрятав телефон в карман джинсов, спросил Валик.

— До конца улицы, направо и прямиком в частный сектор. — Неопределенно махнула рукой Кристина.

Она успела основательно облазить данный район, пока не нашла нужное место. И теперь заманивала туда Сервера.

Они шли, как парочка понравившихся друг другу, но еще малознакомых людей, соблюдая некоторое расстояние. Летняя ночь благоволила романтикам, густо рассыпав по черничному небу крупные звезды. В городе бурлила жизнь, проявляясь в звонком смехе молодежных компаний и где-то звучащей музыке.

— Ты необычный парень, наверное, у тебя много друзей, — тихо произнесла Крис, разрушая неловкое молчание.

— Нет, — покачал головой вампир, — я не из тех, кого принято считать рубахой-парнем.

— Не верю, с тобой легко. И лично я хотела бы с тобой дружить.

— С тобой тоже легко. И я буду счастлив, если у меня появится такой друг, как ты. — Улыбнулся вампир, добродушно рассматривая смутившуюся Крис.

С ним никогда так откровенно не заигрывали. И это забавляло. Находились, конечно же, девушки, которые думали, что он мажор, раз у него был интернет-клуб — он всем говорил, что "Level" подарил ему отец. Но в случае с Крис он чувствовал, что дело не в деньгах. Ее интересовал он сам.

А впрочем, даже будь он ей не по душе, он ни за что не отступится. Он использовал бы внушение, чтобы влюбить ее в себя. Низко? Да, но ведь и с ним поступили подло, когда обратили в шестнадцать лет. За свою любовь необходимо бороться, не боясь замараться.

Крис — именно та, которую он ждал столько лет. Уверенность окрепла, когда заметил ее реакцию на Крейга. Как правило, девушки таяли при виде красивого вампира, но не Крис. Сервер видел страх и отвращение, промелькнувшее в глазах девушки. И это потешило его мужское эго.

— Мы пришли, — Кристина остановилась у металлической решетчатой ограды, за которой стоял двухэтажный дом из красного кирпича. — Спасибо за чудесный вечер.

Свет яркой луны загадочно серебрился в глазах девушки. Она так юна, красива и чиста... Валик присмотрелся лучше и заметил в ее глазах контактные линзы. У девочки плохое зрение? Хм, этот трогательный секрет добавил ей жирный плюс. Наверное, она много читает...

— Крис, можешь сказать, сколько тебе лет?

Девушка хмыкнула:

— Боишься связаться с несовершеннолетней? Самому-то, небось, исполнилось восемнадцать не так давно? Я угадала? Ладно, так и быть, скажу. Мне уже есть восемнадцать. Так что не переживай.

— Я не переживаю, просто интересно.

И Сервер решил, что подождет. Он даст ей привыкнуть к нему, а до этого будет опекать, чтобы никто не испортил ЕГО девочку. Он видел, как облизывались на нее другие вампиры в интернет-кафе. Если он не назовет ее своей, это сделает кто-то другой. Значит, при следующей встрече с Мастером он официально потребует на нее право. Право обращающего.

— Ну, я пошла? — Девушка с непонятным ожиданием смотрела на вампира. — Спокойной ночи, Валик.

Он видел, что Крис не просто так медлит с уходом. Но причина оставалась непонятной. Хотя...

Вампир сделал шаг вперед и, глядя человеческой девушке в глаза проникновенно, гипнотизируя, прошептал:

— Доверься мне... впусти в свои мысли...

Ее влажно поблескивающие губы приоткрылись. Он ласково скользнул изящными, как у пианиста, руками по ее плечам. Он не собирался кусать или причинять ей иной вред, просто хотел, чтоб их первый поцелуй получился сказочно волшебным. Легонько погладил по спине — напряженные мышцы расслабились. Она подчинилась ему.

Больше не раздумывая, он жадно приникнул ртом к нежным губам.

Крис ответила на трепетный поцелуй и обвила вампира левой рукой. Правая скользнула под футболку, в карман с джинсами, и вытащила наручники...

Рывок — и ошеломленный вампир оказался прижат к решетчатому забору. Щелчок — и прикован за левую руку к ограде.

Кристина отскочила в сторону, чтобы опомнившийся Сервер не успел ее схватить.

— Что за игры, Крис?!

— Никаких игр, Сервер, наоборот, конец всяким играм. Пришло время отвечать за поступки.

Его девочка несла какую-то чепуху. Вампир не паниковал — он с легкостью порвет наручники. Но прежде выяснит, что она задумала.

— Я не понимаю тебя, Крис. Что ты хочешь? — спокойно произнес, гадая, почему на нее не подействовало внушение.

— Чтобы ты сдох, кровосос, — выплюнула с ненавистью девушка и, больше не контролируя себя, частично проявила новую сущность.

Углядев клыки и полыхающий красным сквозь линзы глаза, вампир нахмурился.

— Ты новообращенная? Где твой наставник? Как он посмел отпустить тебя одну? Если Феликс узнает...

— Не ус-с-снает, ведь ты скоро умреш-ш-ш, — прошипела Кристина и достала из рюкзака пластмассовую бутылку.

Запахло бензином. Сервер, смекнув, что скоро запахнет жареным — и в качестве жаркого будет он сам, дернул прикованной рукой. Раз, второй, третий... Наручники выдержали! Сервер напрягся изо всех вампирских сил — ничего...

Тем временем Кристина щедро плеснула на своего заложника А-95-м.

— Постой! Что я тебе такого сделал?! — заорал вампир, лихорадочно пытаясь порвать наручники. — За что ты со мной так?!

Она вытащила из заднего кармана джинсов зажигалку и хладнокровно объяснила:

— Ты убил семью Николаева, лидера Союза, пятнадцать лет назад. Я его дочь.

Вампир застонал, не веря в происходящее. Неужели он умрет, сожженный девушкой, в которую почти влюбился?..

Она щелкнула зажигалкой, выбивая искру...

"Стой! Не вздумай! — Чужой голос едва не расколол ее череп. — Потуши огонь!"

Кристина сжала виски. Как же больно...

— Кто ты?! Чего ты хочешь?

Сервер, пораженно уставился на своего палача, решив, что она окончательно обезумела, раз успела позабыть его. Но потом до него дошло, что вопрос относился не к нему. С его мучительницей кто-то связался телепатически.

"Я твой друг, Кристина. Не убивай Сервера, он не виновен".

— Как это не виновен?! Он входил в "руку", устранившую мою семью!

"Посмотри на него — он не убийца. Его взяли в ту ночь ради информации в сейфе Николаева. Он всего лишь подобрал шифр".

— И что ты предлагаешь, таинственный друг? Отпустить его? Да он же помчится к Феликсу, и на меня объявят охоту!

"Никто тебя не тронет. Скажи ему, чтобы убрался из города. Иначе умрет, как Студень и Ящер. Он ведь догадывается, кому они мешали".

Кристина взглянула на перепуганного вампира-хакера и саркастично сообщила:

— Тебе тут передали, чтобы убирался из города, иначе умрешь, как Студень и Ящер. Ты должен понять, что это значит.

Валентин быстро закивал. Он знал, кто стоял за гибелью растерзанных оборотнями вампиров.

— Я уеду и буду молчать. Клянусь Ночью.

"Он не врет, — произнес голос. — Можешь ему верить".

— Я никому не верю. Кто ты?

"Рано. Узнаешь потом".

— Нет! Постой! Ты тот колдун, который спас меня в детстве?

"Потом. Все потом".

— Когда? — отчаялась девушка, ощущая, как давление голоса ослабевает.

Похоже, он собирался исчезнуть, не дав ответы.

"Завтра. Стальной Феликс устраивает прием. Там ты встретишь всех, кого хочешь убить".

— Как я попаду на самую охраняемую вечеринку в городе?

"Приглашение передаст твой брат".

— Подожди!

"Встретимся завтра".

Снова одиночество. И пустота. Кристина огорченно взглянула на Сервера. Притихший вампир обреченно ждал, что его сожгут. Он не верил, что мстительница пощадит его...

Наверное, сомнение читалось на его лице.

Кристина горько усмехнулась:

— Чары на наручниках перестанут действовать минут через двадцать. Живи...

Сервер смотрел, как Крис уходит. И ему было больно. Он поверил в ее увлеченность. А она всего лишь хотела его сжечь...

* * *

Она очнулась после полудня, дрожа, пытаясь сдержать крик. Это сон... сон... всего лишь сон!

Но какой реалистичный сон! Она успела привыкнуть к серым снам новообращенного вампира и не ожидала, что снова увидит события в цвете.

Пламя было таким ярким, алым как артериальная кровь. И оно пожирало вампира, которого она облила бензином...

Крис уткнулась лицом в подушку. Ее не мучили кошмары после убийства колдуна, а несостоявшаяся казнь Сервера вызвала столь сильные переживания. Похоже, она поступила правильно, что не убила "вечно юного" вампира. Но почему сон был таким ярким? Странно, неужели... хотя нет, этого не может быть. Ладно, есть дела важнее.

Кристина воспользовалась прерванным сном, чтобы рассмотреть лежащий на стуле арсенал. Ножи с посеребренным лезвием — такими можно убить вампира. Правда, молодого вампира, не достигшего пика своей силы. Пистолеты с серебряными пулями... Короче, ничего серьезного, что могло навредить убийцам ее родителей.

Ночь приема в доме у Феликса — седьмая ночь. Последняя в ее жизни. Утром она должна умереть. Так и не отомстив ни за гибель семьи, ни за свое принудительное обращение.

Как быть дальше? Что делать? Когда ее укусили, она наивно полагала, что управится за отведенный срок. И послала подальше Ника с его рациональными доводами и логикой. А брат прав — она не супергерой и не терминатор. У нее есть сверхскорость и сверхсила? Но у других вампиров они есть также! Плюс вековая мудрость, верная охрана и бездна времени. А у нее всего несколько ночей...

Так что же делать? Ответ один. Следовать намеченному плану: убить ненавистного кровавого наставника — Лимон обязан появиться на приеме — и умереть самой.

Сквозь зашторенное окно в номер отеля не проникали лучи солнца. И все же она чувствовала его. Жгучее, смертельное светило выпивало силы, делая беспомощной и сонной. И все же она так скучала за ним...

Находясь в плену горьких размышлений, Крис чувствовала, как сознание затягивает во тьму. Она неохотно засыпала дневным сном юного вампира. Тяжелым, как ватное одеяло. Против воли ее глаза вскоре закрылись.

И только тогда он вышел из темного угла. Старый, очень старый вампир, которого давно не страшит ни солнце, ни серебро. Только одиночество. Тени плотным плащом окружали его, не позволяя девушке, если бы она все-таки сумела проснуться, разглядеть лицо.

Из кокона теней выдвинулась бледная рука. Острый коготь провел по запястью.

Тоненькой струйкой темная кровь закапала прямиком на ее губы.

Она хотела отвернуться — и не смогла. Не только потому, что ее за подбородок придержала крепкая рука. А потому что вкус был божественно хорош... И подозрительно знаком. И никаких сомнений: пить или выплюнуть. Она притянула дающую руку, чувствуя, как вместе с кровью пьет его силу, его спокойствие. Боль, разочарование и жалость к себе ушли, уступая место безмятежности и неге.

Сонливость назойливо липла к длинным ресницам. Глаза не слушались, впору кричать "поднимите мне веки"...

Кровать прогнулась под тяжестью еще одного тела. Он медленно склонился, легонько провел рукой вдоль спины, прикосновением снимая напряжение, прогоняя холод и чувство безысходности. Затем ласково коснулся ее губ кончиками пальцев.

Сквозь странную полудрему Крис чувствовала его присутствие, как нечто родное, гармоничное, продолжающее ее саму. Разве так бывает? Что это? Сон наяву? Греза, приукрасившая страшную реальность? Пусть всего лишь мечта о несбыточном, пусть... Даже проснувшись, она не растеряет ни капли этого восторга.

Как молния, пронзило новое ощущение — мужские губы накрыли ее рот, заставляя ее губы слегка приоткрыться. Неторопливое прикосновение языка, собственнически исследующего завоеванные территории...

Его ладони нежно гладили ее волосы, шею, плечи... спускаясь ниже, пока чашами не обхватили ее ягодицы. Поцелуй стал требовательным, пробуждающим ответную страсть. Она выплыла из полудремы и ответила на ласки, все также не в силах открыть глаза. Твердое тело с силой прижималось к ее, словно пытаясь слиться воедино. Ее руки сами обвили его широкие плечи...

И она проснулась окончательно.

Что за наваждение? Что она делает?! Целуется с кем-то, чье лицо не может разглядеть... Не может разглядеть?!

Он прервал поцелуй и отстранился. Кристина застонала, то ли продолжая возмущаться поведением незнакомца, то ли протестуя против его отступления. Какая-то часть нее требовала ласки и нежности. И наплевать, что она не совсем соображает, что происходит...

Шорох простыней. Кровать прогнулась, освобождаясь от лишнего груза. Снова холодно. Пусто. Одиноко...

Она вытянула руку, ухватилась за его запястье и, притянув ладонь к щеке, жалобно прошептала:

— Не уходи, пожалуйста...

— Почему? — Его голос звучал глухо.

— Поговори со мной

— О чем? — шепнули невидимые губы.

— Не знаю, я просто хочу слышать тебя. Раз не могу увидеть...

Мгновение тишины, а затем глубокий, с легкой хрипотцой голос прочел:

— Я, как ангел со взором суровым,

Под твоим буду снова альковом.

Я смутить не хочу тишину,

С тенью ночи к тебе я скользну.

И к тебе прикоснусь я лобзаньем,

Словно лунным холодным сияньем;

Ты почувствуешь ласки мои...

На последней строчке невидимый чтец запнулся и умолкнул. Крис сонно улыбнулась, почти все стихи Шарля Бодлера она знала наизусть. И тот, что читал невидимка, явно не подходил для соблазнения барышень...

— Спи, — немного смущенно прошептал он и поцеловал в висок. Девушка, как по мановению волшебной палочки, провалилась в сон без страшных видений. Она не слышала, как он грустно добавил: — Любимая...

V. Бал у князя тьмы

Крис просыпалась, медленно освобождаясь от цепких объятий сна. К слову об объятиях...

Раньше ей никогда не снились такие "взрослые" сны. Да еще и с привкусом крови...

Крови?!

Вампиресса настороженно прислушалась к своим ощущениям. Демон! Она чувствует себя отлично: сытой и полной сил, а значит, это был не сон. Весело... сорвалась она со своей печеночно-томатной "диеты". Или никогда и не сидела? Что мешало ночному гостю подкармливать ее и в другие ночи, предварительно затуманив мозги? Старые вампиры могут и не такое...

То, что в полудреме казалось естественным и приятным, сейчас виделось кощунственным и отвратительным. Как она могла! ЦЕЛОВАТЬСЯ с не понятно кем???

Хотя почему не понятно? Ситуация ясна, как луна в полнолуние. К ней приходил ее кровавый наставник. Лимон. Гадкий, мерзкий кровопийца! Как же она его ненавидела! Задушила бы голыми руками! Она вспоминала довольную рожу подзакусившего ею вампира — и корчилась от отвращения. Отвратительно даже само его прозвище — Лимон. Бе-э! Гадость какая!

Минуточку.

А ведь ненавистный наставник не мог быть тем, кто целовал ее и напоил собственной кровью. К незнакомцу она — самой себе признаться хоть и стыдно, но можно — испытывала влечение. А вот Лимона ненавидела.

Если бы ее обратили, заставив произнести ритуальную клятву подчинения, которая делала новообращенного рабом, она ползала бы у Лимона в ногах, обожающе заглядывая в глаза. Он стал бы ее господином, персональным богом. Но, к счастью, она клятву не дала, став не рабыней, а ученицей, что предполагает между наставником и обращенным взаимоуважение и теплые чувства, если они друг другу подходят психологически. Лимон ей не подходил однозначно, вот поэтому-то она при случае его и убьет...

А что если... если ее посетил другой вампир? Каким-то немыслимым образом узнав об ее метаморфозе? Помнится, Лимон вообще-то не собирался ее кусать (это она его спровоцировала побегом), а планировал куда-то, точнее кому-то отвезти. Слабое предположение, но оно имеет право на жизнь.

Как и она... Она — и жизнь?! Нет! Что за мысли?.. Чертов вампир! Он сумел внушить ей эту глупую идею! Ну, нет уж, не на ту напал. Она помнит рассуждения отца, что человек не должен впускать в свою душу тьму. И хотя в обществе Полуночи столетиями ведутся дискуссии, вампиры — зло, сбой эволюции или эксперимент Всевышнего, она придерживалась версии своего отца.

И согласно этой теории, теряя человечность, теряешь право на вечность после смерти. Разве Создатель простит человека, впустившего в свою душу тьму? Человека, отдавшегося на милость кровожадных инстинктов? Нет, не простит. В час Последнего Суда вампирам воздастся стократно...

Грустные мысли прогнал неземной запах кофе.

От большой, как она любит, чашки шел пар. Крис потянулась за бодрящим напитком, усмехнувшись предупредительности гостя. Вот негодяй! Сварил кофе и сбежал перед самым ее пробуждением. Надо заметить, его склонность к риску ей пришлась по нраву.

Сделав глоток, девушка зажмурилась от удовольствия. В несколько глотков ополовинила чашку — и пораженно замерла. А в чашечке-то не только бодрящий кофеин... но и кровь. У-у-у... вампирюга! Вместе с кофе — и завтрак в постель.

На мгновение Крис смутилась. Что делать с остатками? Вылить? Неэкономно. К тому же ей понадобятся в эту ночь все силы. Заключив сделку с совестью, она допила кофе до дна. Хорошо, что братишка не видит, а то бы всласть поиздевался...

Зазвонил телефон. Кристина взглянула на дисплей — вот и колдун, стоит о нем только вспомнить...

— Привет, Ник.

— Крис, а я к тебе, почти подъехал к отелю. С сюрпризом.

— Пригласительные на прием у Феликса?

— Откуда ты знаешь? — огорчился Ник. — Ладно, неважно. Тем боле, что это не единственный сюрприз. Со мной твоя подруга по песочнице, Миамина. Надеюсь, ты ее еще помнишь.

Крис улыбнулась. Хотя ей было пять лет, когда они с Мией играли в последний раз, забыть особу, которая накормила ее пирожками из песка, забыть невозможно.

— Ник, для колдунов с девичьей памятью напоминаю: Миа приезжала в Киев три года назад, и мы возобновили наше знакомство.

— Ясненько. Тогда вам, девочкам, будет приятно увидеться еще раз.

— Конечно, — солгала хмурая Кристина. Наверняка Миамина будет сочувствовать, а это так раздражает!

В принципе Миа побывала в ее шкуре — прошло не так много времени, как ее, подающую надежды магичку, укусил оборотень, заразив вирусом Rugaru. На этом ее злоключения не закончились: она почему-то сохранила магический дар. И на счастливицу (или несчастную — это с какой стороны посмотреть) объявили самую настоящую охоту: колдуны и вампиры — горя желанием в лабораторных условиях исследовать сей феномен. Тогда как оборотни имели на нее несколько другие виды — Мие готовили участь мамочки будущих волчат-гениев в области магии.

В дверь постучали. Вздохнув, Крис поплелась открывать.

— А вот и мы! — Двоюродный брат, одетый в великолепный черный смокинг, поцеловал ее в щеку — прогресс на лицо. Раньше он от нее шарахался. — Как ты, Карамелька?

— Лучше всех, — буркнула Крис и во все глаза уставилась на спутницу брата.

Из-за плеча колдуна выглядывала обряженная в джинсовый костюм блондинка... Что за прикол? Это не Миа!

— А где Миамина?

— Привет, Крис, я под иллюзией, — улыбнулась знакомая незнакомка и прошла в комнату. — Продолжаю прятаться от своих "друзей".

В руках чуть порозовевшей девушки две вешалки с зачехленной одеждой, которые она бросила на кресло.

— Понятно, — кивнула вампиресса. — А не проще было бы уехать из города?

— Нет, я для Ник Никовича выполняю кое-какую работу.

Услышав прозвище братца, Крис улыбнулась — Миамина неисправима. Продолжает обращаться к нему на "вы" и по отчеству, предварительно безбожно исковеркав его.

— И какую же?

— Да так, — оборотень недовольно поморщилась, — шпионю за один чудиком и заодно отвожу от него вампиров... И оборотней, о которых мне Ник Никович забыл сказать, — угрожающий взгляд в сторону покрасневшего колдуна. — Я пришла помочь тебе навести марафет. Твоего брата, кстати, пригласили также.

Крис вопросительно подняла бровь.

— Да, Кристина, мне пришло приглашение на двоих. Похоже, Союз начинает обретать вес, скоро нашу организацию признает все сообщество Полуночи.

— Если не ошибаюсь, вас на такие мероприятия приглашали и раньше, — ухмыльнулась Миа. — Не потому, что вы лидер оппозиции, а потому что сильный колдун и один из богатейших людей страны.

Колдун недовольно поморщился:

— Умеешь ты, Миамина, обломать весь кайф. Ладно, девочки, я убегаю на час, чтобы не мешать вам чистить перышки... О, Крис, забыл спросить. Ты не передумала?

— На счет чего?

— На счет самоубийства. Подумай, ведь превратиться в пепел — тоже грех, и твой отец не одобрил бы...

— Вот только не надо начинать проповедовать, — устало попросила Кристина. — Иди, погуляй, братик.

Когда за Ником закрылась дверь, Миамина задумчиво произнесла:

— Кристинка, а ведь он прав.

— Что? И ты начнешь меня уговаривать? Я не хочу быть вампиром!

— Я тоже не хотела становиться оборотнем, — возмутилась Миа. — Но став им, я не повесилась на первом суку.

— У тебя ситуация другая... немного лучше...

— Лучше?! И чем это?! — Миа широко распахнула голубые глазища.

— У тебя нет кровавого наставника, который может потребовать на тебя право, право обучать премудростям вампирьей жизни.

— У меня целый Круг оборотней-наставников, четверть из которых без самок, и поэтому мечтают обучить премудростям сексуальной жизни.

— Тебе не нужно пить кровь, — пожаловалась Крис.

— Зато все, кому не лень, пытаются накормить сырым мясом, от которого меня воротит, — парировала блондинка.

— Тебе не довелось носить контактные линзы, чтобы скрыть красные глаза.

— Хм, глаза... А на тебя не прыгали блохи от соседского спаниеля!

— Ты не смотрела на собственного брата, как на потенциального донора.

— А ты не выла на луну и не просыпалась голышом в кустах городского парка.

Ого! Крис с интересом взглянула на Мию. Чтобы такого пикантного сказать о себе?

— Тебя не поил своей кровью незнакомый вампир, и тебе не срывало башню от его поцелуев.

Миамина лукаво улыбнулась:

— А ты не нянчила маленькую зловредную ведьмочку, чей папуля уже в третий раз исполняет серенаду под окнами, не имея музыкального слуха.

— Подумаешь... Ты не просыпалась на мусорке и не смотрела на бомжа как на экзотическую закуску.

— Ну а ты, Крис, не рычала на встречную собаку и не загоняла уличного кота на дерево.

— Зато ты не переодевалась нимфеткой, чтобы проникнуть в жилище колдуна-отступника.

— Ха! — хмыкнула Миамина и выдала свой главный козырь: — А ты не жила на одной квартире с Петровой Анжелой!!!

Кристина засмеялась. Анжелика Петрова — помешанная на компьютерных играх ведьма, на лбу которой крупными буквами написано "стерва", прославилась своей неуживчивостью на все сообщество Полуночи.

— Твоя взяла, ничего страшней мне не придумать, — усмехнулась новообращенная. — И все же я не хочу быть вампиром. Ничего хорошего из этого не выйдет.

— М-да, окончательно заело пластинку: не буду, не хочу, умру, пойду встречать рассвет... О брате ты подумала? А о своих друзьях? Эгоистка! И вообще, с чего ты решила, что впереди — мрачное будущее? Ты, что ходила к вампирьей Кассандре за предсказанием?

— А кто это? Ник как-то упоминал ее имя.

— Точно, ты ж не местная, и не знаешь, что у Феликса есть провидица. Без ее "взгляда в будущее" он ничего серьезного не предпринимает. Только Касс часто перемыкает — и ее предсказания заковыристей, чем у Нострадамуса. Ну да ладно, давай собираться, а то Ник Никович будет гневно пыхтеть, что мы не готовы.

Миамина деловито огляделась. Пододвинула кресло ближе к овальному зеркалу, полюбовалась своей работой и развернула его спинкой в другую сторону, чтобы свет падал на лицо сидящего. Внимание оборотня привлекла футболка, в которой Крис соблазняла Сервера.

— Прикольная штучка. А у меня есть розовенькая с надписью: "Иди в ж... я фея, хоть и бухая". И еще одна, оранжевая с предупреждением: "С дороги! ИщЮ прЫнца!"

Кристина промолчала и вытряхнула на постель содержимое пакета, принесенного братом. Среди косметики, средств для укладки волос и прочей нужной мелочи лежал... маленький серый заяц.

Девушка вздрогнула — и отвернулась от игрушки, принявшись за коробки с обувью и чехлы с одеждой.

— Честно говоря, немного волнуюсь. Раньше мне и в голову не могла прийти мысль появиться на приеме у Феликса. Я была скромной ведьмой, жила себе тихонько, никого не трогала...

— Да ладно тебе, — отмахнулась Миамина. — Скромница, ага. Пусть ты была слабой, но твои предки сделали много для Полуночи — они входили в число тех, кто подготовил мирный договор. И потом, можно подумать, это твой первый бал, как у Наташи Ростовой.

— Неудачное сравнение, — усмехнулась Крис, — "Войну и мир" читала в сокращенном варианте.

— Да? Надеюсь, хоть "Мастера и Маргариту" пролистала?

— Точно, меня ждет бал у Князя Тьмы. Впрочем, Феликсу до Мессира как до Киева рачки...

— Злая ты, Крис. Предлагаю Стальному Феликсу присвоить... ну... хотя бы титул князька мрака?

— Ладно, пусть будет бал у князька. Да и то, лишь потому, что поешь Феликсу осанну. Вот расскажу Нику, что ты положила глаз на главного вампира города....

— Я?! У меня регенерация хорошая, однако ни один вампир не стоит моего красивого глазика, чтоб его на них положить, — возмутилась Миа. — И вообще только попробуй сказать! И Ник Никович узнает, что ты зажимаешься с вампиром, которого еще не представила семье.

— А ты шантажистка, оказывается!

— Пообщайся со своим братцем изо дня в день — станешь не только шантажисткой, но и няней, и телохранителем, и секретаршей...

— Кстати, — Кристина перестала улыбаться и озабоченно взглянула в глаза Мии: — А что у вас с Ником?

— Ничего. Не строй иллюзий, дорогая, — Миамина отвернулась от подруги и принялась готовиться к "чистке перышек".

Так с улыбками и прибаутками оборотень разложила свои "инструменты": косметику, расчески, гели-лаки, шпильки и прочее. Неловкость, возникшая в начале, исчезла. И Кристина на время позабыла, кто она сейчас, испытывая восторг, характерный для любой девушки ее возраста.

Вскоре она добралась до вечерних платьев.

— Вау!

Маленькое черное платье — воплощенная в мерцающую ткань элегантность, мечта настоящей леди. Второе, темно-фиолетовое, длинное и прямое, с V-образным декольте, подходило для роковой красавицы, загадочной и манящей.

— Ага, сама обалдела, когда вместе с приглашением и зайцем пришло это фиолетовое, — кивнула довольная Миа. — Но если оно тебе не нравится, можешь одеть мое, черное...

— Нет-нет, я согласна на фиолетовое, — поспешала Крис и нежно провела по шелковистой материи. — Значит, его доставили вместе с приглашением на мое имя?

— Эх, наивная, думала, его Ник Никович купил? Он, хоть и не дальтоник, порой даже цвета не различает, не говоря уже о фасонах. Приглашение выписано на имя Кристины Некрасовой, то есть тайный поклонник не стал разрушать твою легенду-прикрытие. И на бале ты появишься, как дальняя родственница лидера Союза.

— Ясно, — девушка выглядела грустной и задумчивой. — Кроме зайца и платья мне больше ничего не передали? Записку, например?

Миамина покачала головой:

— Записки не было. Поступок говорит сам за себя. Так кто твой щедрый воздыхатель?

Задумчиво рассматривая зайца, Кристина созналась:

— Раньше считала, что это тот колдун, что спас меня в детстве от вампиров. А теперь и не знаю, что думать.

Миамина беззаботно пожала точеными плечами:

— И не надо — все само выяснится. А теперь давай переоденемся, иначе твой брат будет кричать за опоздание.

* * *

Брат не кричал. Он пришел через два часа, словно зная, что девушки не вложатся в отведенное время. И остался доволен увиденным.

— Дамы, вы сразите всех своею красою. Скажу, что в Союзе есть девушки и покрасивее, и новых членов в организации прибавится.

— А с каких это пор вы принимаете в Союз только мужчин? — невинным голоском поинтересовалась Миа, а Крис засмеялась.

— Ладно, хватит хихоньки разводить, карета подана, поехали.

Особняк Феликса располагался за городом. Величественное трехэтажное здание из серых кирпичей напоминало крепость и стояло на обширной территории, окруженной высоченной стеной из дикого камня.

Стоянка возле дома постепенно заполнялась автомобилями всевозможных моделей и расцветок. Мужчины в черных смокингах, женщины в вечерних платьях преимущественно темных тонов неспешно направлялись к кованым воротам, где стояла троица охранников, проверяющая приглашения.

— Ник, у меня в сумочке пистолет, — шепнула Крис, — проверка будет?

— Нет, — отмахнулся брат, помогая своим дамам выбраться из черного "крайслера". — Ты со мной, а значит вне всяческих подозрений. К тому же у всех значительных фигур будет оружие — вопрос только в том, кто решится нарушить мир и применить его на глазах у всего бомонда Полуночи? Я надеюсь на твое благоразумие, Карамелька. Вымани своего наставника из дома — и только тогда убей.

— Хорошо, — с легкостью согласилась кузина и в нерешительности застыла.

Брат и вцепившаяся в его локоть Миамина остановились.

— Что случилось, Кристина?

Девушка не сводила глаз с серебристого "лексуса", в приоткрытое окно которого выглядывал и махал ей тот, кого она не надеялась здесь встретить.

— Вы идите, я вас догоню.

Кристине призывно махал рукой Сервер. Возможно, это ловушка, но она должна знать, чего хочет тот, кого она едва не спалила живьем.

Глаза вампира наполнились непритворным восхищением.

— Ты прекрасна, — выдохнул он и нежно поцеловал руку Крис, которую она тотчас резко отдернула.

— Прекращай игры в галантность — ты должен меня ненавидеть, а не одаривать комплиментами.

— Я не могу ненавидеть ту, которую понимаю, — печально возразил Сервер. — Я навел о тебе кое-какие справки. Можно сказать, теперь знаю все о твоей трагедии. Тобой движет месть и презрение к таким, как я. Наверное, это карма, что ты стала вампиром.

Кристина гневно нахмурилась.

— Все? Ты окончил злорадствовать? А то мне пора.

— Нет, я не хотел тебя обидеть. Наоборот, понимаю твои чувства: меня обратили против воли, и я время от времени проклинаю Феликса, который не позволил мне умереть. У тебя пока есть выбор. И раз ты хочешь сохранить человечность, я помогу.

Девушка недоверчиво вздернула бровь. Говорит правду? Или лжет? Выражение лица вечно юного вампира казалось искренне-сочувствующим.

— Чем ты мне поможешь, Валик?

Сервер отвернулся, потянувшись за чем-то лежащим на сиденье.

— Вот этим. Ты с легкостью убьешь своего наставника. Буду счастлив, если и Феликс окажется вблизи.

Металлический цилиндр в полторы ладони длинной с рядом проводков и кнопочек напоминал творенье физика-любителя.

— Что это?

— Это бомба, Крис. Со специальной начинкой, которая навредит и оборотням, и вампирам. Здесь шрапнель из серебра. Взрыв убивает в радиусе нескольких метров, а серебро, если вовремя его не вывести, прикончит тех, кто не обладает достаточной силой.

Вампиресса ошалело смотрела на "подарочек" Сервера. Смотрела, как на ядовитую змею. И не знала принять его или послать Валика к черту.

— Если ты решишься умереть сегодня, а не утром, ты заберешь с собой и тех, кого ненавидишь. Говорят, что сгореть на солнце страшнее, чем от огня...

В памяти вдруг всплыло довольное лицо Лимона, его торжествующая ухмылка перед тем, как он ее укусил... Оглянувшись по сторонам, она раскрыла расшитую пайетками сумочку и запихнула бомбу. Опасная штуковина едва туда влезла и подозрительно топорщила бока аксессуара.

— Чтобы она сработала, нужно нажать на красную кнопку. До взрыва — два удара сердца.

Она не стала благодарить. Но Валик не обиделся, только чуть слышно прошептал:

— Удачи, Крис...

Наверное, с того момента, как она взяла в свои руки компактную смерть, что-то отобразилось на ее лице. Может быть, появилась печать обреченности?

Но именно это заставило охранников-вампиров после сверки со списком гостей проявить бдительность.

— Госпожа, раскройте свою сумочку, — вежливо потребовал старший в тройке охранников.

— Зачем? — мило улыбнулась Крис и пошутила: — Мой пистолет не влез в сумочку, и я оставила его дома.

— Госпожа, раскройте свою сумочку. — Вампир был настойчив и вежлив, но в глазах отображалось недовольство.

— Это обязательно? Я пришла с главой Союза...

Охранник был невозмутим.

— Пожалуйста, раскройте свою сумочку.

За спиной Кристины сгрудилось несколько недовольных заминкой гостей. По запаху вампиресса поняла, что пожаловали оборотни.

Господи, неужели все усилия напрасны?! И она попалась на такой мелочи?.. Или это подстава от Сервера?! Вот сволочь!

Девушка напряглась, приготовившись к отступлению и неминуемой драке. Живой она не дастся.

— Мы заставляем нервничать остальных гостей. Долго еще ждать, госпожа? — спросил все также учтиво охранник.

— Тебе придется ждать целую вечность, Вадим. Эта леди — моя, ты не вправе ее обыскивать, — прозвучало грозно.

Крис подняла глаза на неожиданного защитника, который тут же взял ее под руку и повел мимо перепуганной охраны. Свет из окон особняка бил ей в глаза. Но когда она к нему привыкла...

— Простите, босс, — пролепетал им вслед потерянно вампир, — я не знал.

— На первый раз прощаю, Вадим.

Вервольфы за их спинами молчали. Тишина следовала за парой по пятам, пока они шли к парадной лестнице особняка.

Крис облегченно выдохнула и, глядя на самого изумительного мужчину в своей жизни, спросила:

— Почему?

Густые волосы цвета золота, смешанного с пеплом. Квадратный подбородок, слегка крючковатый нос, темные брови вразлет. Бесспорно, привлекательный мужчина. Морозная бездна в серо-голубых глазах и то, что одну бровь перечеркивал едва заметный шрам, делали его грешно притягательным. И от этого еще опасней.

— Потому, Кристина, потому, — улыбнулся Крейг.

А ей вдруг стало совсем не до веселья и тайн.

Голова закружилась, сознание раздвоилось: одна она, пошатнувшись, обмякла в объятиях Крейга. Вторая она, пятилетняя испуганная девочка, сидела в душной, пахнущей чабрецом темноте.

...Она дрожит в душной, пахнущей чабрецом темноте.

Скрипит задвижка. Дверь открывается — и она морщится из-за неяркого света, проникающего в ее убежище.

Удивленно смотрит на светловолосого мужчину с голубыми глазами, которые вдруг загораются триумфом. Наверное, он радуется, что выиграл. Хорошая эта игра, прятки!

Она солнечно улыбается — он хмурится. Окидывает ее испытующим взглядом... и внезапно прижимает палец к губам.

Она кивает и снова одаряет его улыбкой.

В этот раз он ее возвращает — бледные губы на миг обнажают острые клыки...

О Ночь! Пятнадцать лет назад ее спас не колдун...

— Так это был ты? — Она вырвалась из рук Крейга. — Это ты не выдал меня вампирам... Не колдун, как я думала все эти годы...

Она шипела на него разъяренной кошкой.

Крейг бросил тревожный взгляд в сторону охранников, стоящих у распахнутых парадных дверей и пока не видевших, что назревает маленькая семейная ссора...

И он потянул Кристину за собой в сад.

Она не сопротивлялась, покорно семенила за ним, повторяя как заклинание, одну фразу:

— Это был ты! Это был ты!

Мощенная черной плиткой дорожка увела их в густую тень, отбрасываемую старыми яблонями.

Когда удалились на достаточное расстояние от любопытных ушей, и Крейг, наконец, ответил:

— Да, это был я.

— Почему ты предал ради меня своих людей? Почему?! — воскликнула недоуменно и угрожающе добавила: — И только попробуй ответить "потому" — я тебя ударю, а потом достану пистолет и...

— Какая кровожадная девочка, — перебил ее с усмешкой вампир и нежно провел по щеке.

Словно теплый ветерок коснулся ее прохладной кожи.

— Прекращай свои вампирский штучки! — возмутилась Крис и оттолкнула ласкающую руку. — Я требую ответа.

— И ты его получишь, — Крейг выглядел воплощением невозмутимости, а в глазах плескалась насмешливая нежность. — Я не убиваю женщин и детей. И был против, когда Феликс отдал приказ уничтожить твою семью. Тогда у меня не было права голоса, а Артур Сильвестров подчинялся Мастеру безоговорочно.

— Почему Феликс отдал такой страшный приказ? Мой отец ничем ему не угрожал! В то время в Союз никто не верил, смотрели, как на очередную блажь колдуна-филантропа.

Он вздохнул.

— Не знаю, Кристина. Мастер в своем праве ничего не объяснять рядовым вампирам. А теперь, став его правой рукой, я не могу спросить, не вызвав подозрений.

— Хорошо, один ответ засчитан.

Девушка толкнула носком туфельки кем-то надкушенное яблоко. Проследив за траекторией его полета и исчезновением в кустах черной смородины, перевела взгляд на Крейга. Не отрываясь от его кристально честных глаз, поинтересовалась:

— Ты спас меня из жалости пятнадцать лет назад, а теперь что двигает тобой? Ты помогаешь мне, приходишь по ночам и делаешь то, что обязан делать наставник. Почему?

— Давай отложим объяснения на потом? Сейчас не время и не место.

Ее требовательно-нетерпеливый взор сказал, что отсрочки не будет. Вампир вздохнул.

— Кристина, ты получала мою кровь, потому что...

— А вот и они! Зря ты переживал, Ник. С твоей родственницей ничего не случилось, ведь она с моим лучшим боевиком.

Кристина и Крейг обернулись синхронно, однако эмоции, проявленные ими, различались кардинально. Девушка испытывала досаду, что брат явился так не вовремя, да еще в компании какого-то импозантного мужчины в белом фраке. В шагах десяти от них ненавязчиво стояли вампиры в коже и при мечах, по виду серьезных физиономий, телохранители.

Крейг быстро справился с раздражением и приветствовал Мастера Ложи и его гостя полуулыбкой.

— Мечтал разделить тишину и звезды с прекрасной девушкой... Но вы ведь не дадите, Мастер? Еще и родственника этой девушки привели, — сыронизировал Крейг и до боли сжал руку Крис.

Его пожатие слегка отрезвило, остудив гнев, поднявшийся из глубин ее души. Кристина смотрела на очаровательного, темноволосого древнего вампира — и видела монстра, приказавшего уничтожить ее семью. Она чувствовала, что может сорваться и вцепиться ему когтями в наглые зеленые глаза, так внимательно ее сейчас рассматривающие...

Но Крейг оставался начеку. Он крепко обнял ее за плечи, точно взяв в тиски. И преодолеть этот нежный капкан ей не по силам.

— Девушки и тишина — невозможное сочетание, мой мальчик. Согласишься со мной, Ник?

Молодой колдун кивнул, тревожно глядя на сестру.

От Мастера Ложи исходила волна мощи, хотелось пасть ниц и молить о прощении за недостойные мысли. Скрытая сила древнего подавляла всех, кроме Крейга, который без усилий выдерживал его прямой взгляд.

— Что ж, мальчик мой, вижу, выбор твой хорош, — мягко произнес Стальной Феликс и вдруг оказался рядом с застывшей парочкой. Холеная рука с длинными черными когтями (поговаривали, что Мастер, страдающий паранойей, всегда находился в частичной трансформации) ухватила Крис за подбородок. — Красавица... чувствуется порода. Так какая, ты говоришь, Ник, степень вашего родства?

— Кристина — племянница мужа моей тети Александры.

— Слабое родство, — ухмыльнулся Феликс, — мог бы оставить такую красотку себе... А ты отдал вампиру. Признаться, я удивился, когда Крейг пришел ко мне за разрешением обратить ведьму. Колебался, ведь Совет магов обязательно будет вопить, что мы нарушаем договор. — Древний вампир снова ухмыльнулся и погладил окаменевшую Кристину по волосам. — Но раз сама девушка согласна, и ее родственник не возражает, разрешаю. Ты меня удивил, Крейг, выбрав себе пару.

Стальной Феликс растаял молочным туманом.

И материализовался рядом с настороженным колдуном.

Легонько похлопав колдуна по плечу, Феликс предложил:

— Оставим их, Ник, прогулки при луне — удел юных и романтиков.

Крис неверяще наблюдала, как удаляются Мастер и ее брат. Она не замечала, что ее бьет крупная нервная дрожь. Стальной Феликс, распорядившийся жизнью и смертью ее родителей, беспрепятственно уходил. А она ничего не сделала, чтобы его наказать...

Она дернулась — Крейг ее больше не держал. Крейг?!

Крис резко отскочила от вампира, едва не споткнувшись об узловато-мшистые корни старой яблони.

— Значит, дала согласие на обращение? И родственник не возражал?!

Она пятилась назад, спотыкаясь о бугорки и корни, налетая на стволы деревьев и уклоняясь от острых веток.

— Кристина, всему есть объяснения... Стой!

Вампир шел за ней, успокаивающе выставив открытые ладони. Девушка продолжала пятиться, чувствуя себя загоняемым зверем.

Впрочем, так оно и было. Ее загнали в ловушку из принятых решений другими. Ее отдали вампиру. И двоюродный брат не возражал. Ее отдали вампиру!

— Меня предал собственный брат! Что ты ему пообещал взамен?

— Позволь мне все объяснить, — он осторожно подбирал слова. — Ник узнал о твоем обращении по факту его свершения. И в порыве ярости попытался снести мне голову мечом из своей коллекции.

— Ты был у Ника дома? — удивленно спросила Крис, остановившись и вжавшись спиной в дерево.

Кузен обычно осторожничал и приглашал к себе лишь тех, кому доверял. Неужели подобной чести удостоился помощник Мастера вампиров? Разве это возможно? Тогда мир перевернулся!

— Да, был. В ту ночь, когда ты отправилась убивать Гудини.

— А Феликс? Когда узнал он?

— В ту же ночь, что и Ник. Кристина, ты...

— А как же Лимон? — перебила его девушка. — Я думала, это его кровь сделала меня вампиром.

— Нет, — покачал головой Крейг. — В ночь твоего обращения я получил сведения, что отщепенцы из оборотней планируют набег на квартиру, где соберутся магички, и ты будешь в их числе. Я не мог уйти, поэтому послал за тобой Лимона с приказом доставить в безопасное место в целости и сохранности. Он ослушался и укусил тебя. Я почувствовал неладное, когда он не ответил на звонок. Когда приехал на место, было поздно — ты умирала, ни один целитель не смог бы тебя спасти. И я напоил тебя своей кровью. Ты — моя обращенная.

— Как все сложилось удобно... для тебя, — поморщилась Кристина. — А куда подевался Лимон?

— Ты убила его.

Крис не скрыла своего удивления.

— Как убила?! Ник сказал, что его ребята облазили всю территорию за гаражами и ничего не нашли.

— Я обо всем позаботился. Кристина, послушай, — произнес мужчина, осторожно касаясь ее руки, — быть вампиром не так уж и плохо.

— Ну да, конечно, быть вампиром — верх блаженства, — с сарказмом согласилась она и решила агрессивно поинтересовалась: — А почему, мой разлюбезный наставничек, ты оставил меня на мусорке? За день и половину ночи со мной, беззащитной и маленькой вампиршей, могли произойти нехорошие вещи...

— А я и не оставлял, — и Крейг коснулся ее виска.

Легкое головокружение — подавленные воспоминания роем сумасшедших бабочек назойливо замельтешили перед глазами...

...Полумрак разгоняет свет одинокого ночника на прикроватной тумбочке. Шелковые простыни цвета ультрамарин прохладные и скользкие, как тающий лед.

Его рука неожиданно охлаждает пылающую кожу лба. Тонкие пальцы так нежны и чутки... Легки, как прикосновения перышка... Он гладит ее спутанные волосы, пытаясь прогнать боль, захватившую в плен каждую клеточку ее тела.

Жаль, она не видит его лица, наверное, столько нежности и заботы может дарить только ангел.

Жажда... будто сухой песок забивает горло... каждый вдох и выдох даются с трудом, вызывая царапающую боль...

Он подставляет свое запястье. По бледной коже течет темная кровь. И она жадно припадает к освежающему источнику, дарующему облегчение и жизнь...

— Ты ставил мне блоки на воспоминания. Зачем? — устало произнесла Крис, прижимаясь спиной к его груди.

Пока она была во власти воспоминаний, Крейг подхватил ее на руки и устроился на лавке возле дорожки. И теперь теплые руки надежно обнимали хрупкую фигуру, затянутую в фиолетовое платье.

— Многие знания умножают скорбь — слышала? Когда ты пришла в себя, то потребовала отпустить, заявив, что не хочешь, чтобы неизвестный был твоим наставником. И "обрадовала", что собираешь встретить рассвет, после того как отомстишь за родителей, — уткнувшись ей затылок, глухо рассказывал вампир. — Я не мог позволить тебе совершить непоправимый поступок. И стер твои воспоминания после пробуждения. Затем отвез туда, откуда забрал, и проследил, чтобы тебя никто не побеспокоил, а затем ты благополучно добралась до брата. Я надеялся, что сумею повлиять на твое решение, не открываясь как наставник...

Кристина молчала. Она не знала, что сказать.

И Крейг продолжил ее уговаривать:

— Останься со мной. Обещаю, Феликс не уйдет от возмездия. Все виновные в гибели твоей семьи будут наказаны. Артура, Студня и Ящера я уже убрал с твоего пути. Клянусь, больше не буду ставить тебе блоки и что-либо умалчивать. Мне ничего от тебя не нужно — я просто хочу сделать тебя счастливой. И дам все, что попросишь, даже месть.

Кристина чуть развернулась. Их лица были так близко, что его легкое дыхание блондина шевелило прядь ее волос у скулы.

— Зачем тебе лишние проблемы? С чего такая забота и бескорыстие по отношению ко мне?

Он смотрел в бездонные черные глаза Крис — отправляясь на прием Феликса, она решила не скрывать их линзами — и молчал.

И девушка повторила:

— С чего такая забота и бескорыстие по отношению ко мне? Почему, Крейг?

— Доводилось ли тебе общаться с человеком, в присутствии которого тебе легко и спокойно? Он словно придает тебе сил, заражает верой в лучшее? Он — точно холодная вода для умирающего от жажды. С таким человеком хочется общаться снова и снова...

Крис пожала плечами.

— Нечто похожее я испытываю в присутствии Миамины и Алены, еще одной хорошей подруги. Это называется симпатией. Причем тут она?

— Симпатия, духовная единство — называй, как хочешь. Для вампиров такая близость чрезвычайно важна, значимее, чем для человека кровное родство. Только с теми, к кому нас интуитивно тянет, мы можем быть счастливы. Ведь вечность и одиночество — часто равнозначны.

Кристина хмыкнула:

— Ты хочешь сказать, что для полного счастья мне нужно обратить Миамину? Ах, да, ее уже сделали оборотнем, и на мою долю осталась только Аленка... И все-таки, кто для тебя я?

Блондин вскинул бровь.

— Неужели еще не поняла? Ты — моя вторая половинка, с которой я готов разделить свою силу.

— То есть ты хочешь, чтобы я в тебя влюбилась? — мягко спросила Крис. Немного наклонила голову — и ее губы оказались в опасной близости от уст вампира.

— Можешь не любить меня, я ни к чему не буду тебя принуждать, — ответил Крейг, медленно очерчивая указательным пальцем линию ее подбородка. — Мне достаточно того, чтобы ты жила. Пока достаточно...

Глядя на красивый рисунок его твердых губ, она томно шепнула:

— Когда я пришла в себя и узнала, что стала вампиром, то ответила тебе очень грубо... Помнишь?

— Да, а я предложил подумать и дать ответ, когда упадет временный блок.

— Так вот, я подумала и решила... Иди ты на кол!!!

Она вмиг сорвалась с его колен — и оказалась в сотне метров от застывшего вампира.

Приподняв подол платья, припустила так, что за ней мог угнаться только ветер. Впрочем, ветер за ней только и гнался. Она опасалась, что блондин кинется ее догонять, но...

Он не стал ее преследовать.

У-у-у... вампирюга! Даже в любви признаться не смог нормально! Не то, чтобы она хотела услышать его признание... Нет, просто это единственное, что могло оправдать в ее глазах все его поступки: похищение, обращение, блоки на воспоминания...

Но нет, он не сказал, что любит... Не сумел открыть сердце?

Кристина поморщилась собственные мысли поражали своей странностью. Притормозив у края сада, отпустила подол, проверила, не нанизалась ли листва на шпильки и степенно направилась обратно к дому, к парадному входу.

Подслушал бы кто ее мысли, то решил бы, что она втрескалась в своего наставника... А она не испытывала к нему столь сильных чувств. Откуда им взяться? Любовь не возникает на пустом месте, нужно хорошо узнать человека, то бишь вампира...

И все-таки, как хорошо, что ее обратил Крейг, а не Лимон!

Улыбаясь, Кристина не заметила, как влилась в толпу гостей, снующую по дому Стального Феликса.

Роскошь интерьера ослепляла. Похоже, Мастер вампирской Ложи пылал любовью к стилю ар-деко: комнаты оформлены в характерных цветах: слоновая кость, насыщенные коричневые тона, все оттенки золотого. Мебель — из дорогих пород дерева, украшенная перламутром, позолотой. Предметы типичные для стиля ампир, свободно соседствовали с аксессуарами индийской экзотики, египетского и африканского искусства... Порой возникало такое ощущение, что она попала не в жилой дом, а в музей.

В огромном зале десятки изысканно одетых мужчин и женщин разговаривали, смеялись, пили шампанское, танцевали. Голоса сливались в будоражащий шум. Музыканты исполняли что-то из классики.

Раньше блеск драгоценностей и толпа шикарно одетых незнакомцев смутили бы ее в два счета. Но после того, что она пережила, это было последнее, что ее могло вывести из равновесия.

Крис, заняв наблюдательную позицию у колонны, хищно высматривала Феликса. В руках она сжимала сумочку с миниатюрной "смертью".

Как применить бомбу, пока не представляла. Признание, что ее обратил Крейг, принесло не только облегчение, но и сомнения в правильности принятых ранее решений. Что если Феликс особо не пострадает при взрыве? Древнего вампира, а именно таким он был, убить сложно. Стопроцентный результат даст усекновение головы или вырывание сердца с последующим его сожжением. А еще как выманить Мастера из здания, полного невиновных существ? И что делать с его недремлющей охраной?

— Скучаешь? — Появление Миамины в окружающем хаосе стало приятным сюрпризом.

— А что, хочешь повеселить? — сердито бросила Кристина, она злилась на брата, утаившего имя ее наставника, и Миа оказалась в опале автоматически.

Подруга недоуменно вскинула бровь — и Крис устыдилась:

— Прости, я сама не своя в свете последних событий. Только что узнала, что мой дорогой братец знал, что меня обратил Крейг.

Оборотницу новость не удивила — она поспешила объясниться:

— Говорила же Ник Никовичу, что все тайное обязательно становится явным. Пожалуйста, не обижайся на него — он хотел, как лучше. Я бы тебе рассказала, но он взял с меня слово. Прости.

Мимо девушек прошел кареглазый загорелый мужчина в темных джинсах и белой рубашке. На его шее висел фотоаппарат. Резкий разворот на сто восемьдесят градусов — и он нацелил на девушек его объектив.

— Спасибо, мы не ищем славы! Гуляй, парень! — Миамина, дернув Крис за собой, отвернулась к стене.

Мужчина хмыкнул, пожал широкими плечами и продолжил свой путь.

— Штатный фотограф единственного элитного журнала для представителей Полуночи, — объяснила Миа, — собирает материал для светской колонки. Ну, а нам с тобой, девушкам, предпочитающим инкогнито, сейчас публичность ни к чему...

Она жестом подозвала официанта с шампанским.

— Хочешь, расскажу, кто есть кто на этом празднике жизни? — предложила, протягивая один фужер Кристине.

Вампиресса безразлично пожала плечами. Ей все равно. Единственный, кого она хотела узнать в лицо, кроме Феликса, так это Плохиш, последний из пятерки виновных в гибели ее семьи.

— Видишь слева неприметного мужчину в окружении роскошных женщин?

— Рядом с ним еще стоит африканец с косичками?— уточнила Кристина.

— Парень, которого ты обозвала африканцем, бразильский футболист, последнее приобретение олигарха Владимирского для своей команды. Сам толстосум — это тот непримечательный мужчина, на которого я тебе указала. Он — человек. Чуть дальше тоже люди: тот, который с добродушным лицом, городской мэр. А тот, что с постным, на вид как будто проглотивший трость — его верный помощник.

— И люди знают, на чей прием они попали? — Кристина сама не ожидала, что начнет испытывать любопытство.

— Кое-кто в курсе, а некоторые никогда и не узнают. Если что-то увидят запретное, менталист, работающий на Совет магов, или кто-то из вампиров подкорректируют им память, — улыбнулась Миа. — Стоящая рядом с мраморной статуей парочка — колдун и ведьма. Мужчину зовут Мирослав, он возглавляет Совет магов. Ну, а женщина — Полина Макарова, лучший артефактор СНГ.

Крис внимательно вгляделась в столь замечательные личности: от пожилой женщины, действительно, веяло силой, ее внешность можно было описать одним словом — благообразная. В облике колдуна не было ни одной черты, за которую можно зацепиться взглядом. И этой своей неприметностью он напоминал олигарха.

— Хочешь жаренную свеженькую сплетню? — Миамина в предвкушении закрыла глаза. — У великой Полины единственная внучка — обычный человек. Так что бабуля спит и видит, как бы быстрее выдать ее за мага или колдуна, дабы заполучить продолжателя династии и поэтому...

— Бедная девочка, — перебила Крис, — как неприятно, когда за тебя решают другие!

Волчица хотела возразить, что не все так плохо — и невеста на выданье свободно перебирает женихами, но не успела.

Их уединение нарушила поистине ослепительная женщина — красивая, с синими глазами и рыжими волосами, огненной волной стекающими до поясницы.

— Добрый вечер, девушки! — вежливо произнесла рыжая и неожиданно потребовала: — Миамина, дорогая, представь меня своей подруге. Я о ней столько всего слышала, а она обо мне ни сном ни духом... И где справедливость?

Шокированная бесцеремонностью неизвестной Крис недоуменно покосилась на подругу.

А Миамина как-то обреченно вздохнула:

— Познакомься, Крис, с самой великой пророчицей Полуночи — Кассандрой.

Рыжая манерно кивнула и ткнула пальчиком с острым вишневым ноготком в плечо волчицы:

— Дорогая, ты смелая девушка! Пришла сама прямиком в логово того, кто тебя разыскивает — безумно и отчаянно. Я восхищена и даже не скажу Феликсу, что ты — это ты.

— Неужели он еще не знает? — Миамина воспрянула духом.

Когда к ним подошла пророчица и назвала ее по имени, оборотница решила, что доигралась, и придется срочно делать ноги не только с вечеринки, но вообще из города. Однако Кассандра пообещала ее не выдавать. Оставалось только решить: можно ли верить слову созданию, часто не отвечающему за свои поступки?

Откуда взялась Кассандра, для представителей Полуночи было загадкой. Просто в один прекрасный, а для кого-то и не очень, день Феликс привез испуганную девушку в свой особняк. Над ней совершили опасный обряд, благодаря которому после вампирского укуса она сохранила свои пророческие способности. Однако сознание провидицы несколько помутилось... И она стала жить по другим законам, понятным ей одной.

Одному просящему она могла бескорыстно рассказать о грозящей опасности, другому поведать судьбу не согласилась бы и под страхом смерти. Лишь по первому требованию Феликса она сразу же, как конвейер, выдавала очередное пророчество. Такая покорность объяснялась элементарно: Мастер сделал ее вампиров обманом, заставив произнести клятву покорности. Кассандра ненавидела Феликса, но не могла ослушаться своего повелителя и господина даже в малом. Одно его слово в приказном тоне — и ее корчило, но верно повергало в вещее состояние. Если в обычные моменты озарения ясновидящая могла утаить какую-то информацию, то в принудительном трансе Мастер мог выпытать у нее мельчайшие подробности.

Неудивительно, что такая незавидная судьба превратила девушку в капризную стерву, обожающую интриги и розыгрыши.

— Неужели он еще не знает? — задумчиво повторила вопрос Мимины провидица и весело засмеялась: — О, он многого не знает! Феликс слеп — и не видит смерть под своим носом.

Она, хитро прищурившись, покосилась на Крис и снова одарила вниманием волчицу.

— Ты счастливая, за тобой увиваются такие мужчины. Не будь гордячкой, иначе пожалеешь. О-о-очень пожалеешь... — И припечатала: — Но будет поздно.

Миамина невольно побледнела — речь Кассандры приобрела зловещие нотки. Кто знает, что сейчас прозвучало: бесплатное предсказание или случайный бред?

— Похоже, вы обожаете сбивать с толку людей, — нахмурилась Крис — от нее не скрылось нервозное состояние подруги. — Может быть, уточните, что вы подразумевали? Почему Миа пожалеет? Если хотите уберечь от грозящей ей опасности, скажите об этом прямо.

Кассандра окинула вампирессу задумчивым взглядом:

— Любишь прямоту, дорогая? Может, хочешь узнать тайны прошлого? Например, почему умер твой отец?

От неожиданности Кристина вздрогнула. Она не раз гадала о причине трагедии, постигшей ее семью.

— Почему? Скажите, умоляю!

Рыжая равнодушно пожала плечами и повернулась к девушкам спиной.

— Я бы и рассказала, да неинтересно за просто так делиться столь ценной информацией.

Крис в негодовании стиснула кулаки. Да как она смеет шутить с такими вещами!

— Чего вы хотите? — скрипнула зубами и, ухватив ясновидицу за локоть, развернула к себе лицом. — Не играйте со мной! Вы сами начали этот разговор.

Кассандра недовольно надула пухлые губы:

— Маленькая невоспитанная грубиянка... ты мне синяк поставила.

— У нас их не бывает, — автоматически возразила Крис.

— О! Ты уже причисляешь себя к вампирам. Неужели смирилась? — вкрадчиво поинтересовалась прорицательница и предложила: — Я расскажу о причинах, которые побудили Феликса отдать приказ уничтожить семью Николаевых, а ты кое-что дашь мне взамен. Я даже назову имя того, кто свернул голову твоему отцу...

В душе у девушки всколыхнулась тягучая притупленная боль.

— Что вы хотите?

Синие глаза провидицы на миг зеркалом отразили Кристинины страдания и вновь наполнились безразличием.

— Люблю, когда меня удивляют... или доверяют сокровенное. Вот скажи мне, красавица, чем тебе не угодил Крейг? Неужели ты не испытываешь трепет, когда оказываешься в его объятиях?

Брови Миамины, молчавшей до сих пор, полезли на лоб.

— А не кажется тебе, что это слишком личное?

Кассандра состроила презрительную гримаску.

— Не все же такие пуританки, как ты. Вот с Кристиночкой можно пошушукаться, как с подружкой, даже о самом интимном. Ты же скучная, волчица, пресная... Ну что, дорогая, расскажешь мне о Крейге? Не хочешь? Ну, тогда раскрой другой секрет. Объясни, откуда у тебя взялась смелость убить десятки невинных людей? И брата в их числе?

Кристина окаменела от неожиданности. Если вопрос о чувствах к вампиру ее смутил, то намек на бомбу испугал.

Вампирша Феликса знает. Знает, что находится в ее сумочке...

— О чем речь, Крис? — требовательно спросила угрюмая Миамина. — О каком убийстве она говорит?

— Ни о каком. Кассандра шутит, не обращай внимания, — вампиресса закатила глаза в притворном негодовании, как бы говоря, сама же видишь, что она ненормальная.

И подруга ей поверила.

— Хорошо, значит баш на баш, да? Я расскажу о чувствах к Крейгу...

Кассандра заулыбалась и захлопала в ладоши.

— Я не зря верила в тебя!

Крис нетерпеливым жестом оборвала восторги рыжей.

— Да, я расскажу то, что вы хотите услышать, но мне нужны гарантии, что вы не обманете.

Кассандра хрипловато засмеялась. И чуткое ухо волчицы уловило, что впервые за вечер смех провидицы был искренним, а не наигранным. И невольное сочувствие сжало сердце беспощадной рукой: как ни крути, а ведь она тоже жертва обстоятельств и чужого своеволия...

Отсмеявшись, ясновидящая раскрыла свою сумочку, достала ручку, блокнот и под заинтригованными взглядами Крис и Миамины что-то написала. Затем вырвала этот листочек, сложила вчетверо... и с усмешкой засунула растерявшейся Кристине в декольте.

— Вот гарантии. Здесь написано имя убийцы твоего отца. Прочтешь потом, когда я услышу все, что хочу. Что касается причины нападения вампиров, то здесь замешаны личные мотивы Феликса.

— Личные? — эхом повторила Кристина.

— Он уничтожил твою семью, поскольку в будущем она угрожала бы его могуществу.

— Но...

— Не перебивай! Мне тяжело сознаваться... Однако я должна... Феликс узнал, что кое-кто из семьи тогдашнего главы Союза в будущем убьет его. Кто именно это будет, мое пророчество не открыло, поэтому он приказал убить даже ребенка, то есть тебя, Кристина.

— Что? Так это ты предрекла?! — ужаснулась Миа и с жалостью взглянула на подругу.

Ясновидящая наклонила голову — огненные пряди скрыли перекошенное мукой лицо.

— Я не владела собой, когда произносила то пророчество. Я виновата, но я могу отомстить за тебя Феликсу и самой себе, — голос Кассандры звучал глухо. Рыжая подняла голову и взглянула Крис в глаза. — Ты не сможешь сделать то, что задумала — к Мастеру тебе не подступиться. А у меня все получится...

— Но ты сама сказала, что здесь невинные люди, — растерялась вампиресса.

— Вы о чем?! Я ничего не пойму! Что за тайны! — возмутилась Миа.

Но пророчица и мстительница никак не отреагировали на возмущение оборотницы. Они смотрели друг другу в глаза и разговаривали без слов.

— Я не трону невинных, — пообещала Кассандра и многозначительно добавила: — Мы с Феликсом часто бываем одни.

Ясновидящая предложила взорвать Мастера вампиров и умереть при этом вместо нее, тем самым искупая и свой грех. Но есть ли у Крис право перекладывать на чужие плечи свою месть? Когда Крейг рассказал, что убил ради нее троих вампиров, она почувствовала удовлетворение. Но чтобы мстила Кассандра...

— Нет, — покачала головой новообращенная, — я так не могу. Тем более что не считаю тебя виновной. Ты была не в себе.

И девушка мысленно добавила, что рыжая, похоже, всегда не в себе.

Кассандра же переменилась в лице. Разочарование, негодование, обреченность — эмоции пронеслись вихрем и исчезли под маской равнодушия.

— Как пожелаешь, дорогая... Итак, я жду рассказ о твоих чувствах к своему кровавому наставнику.

Крис сделала глоток шампанского для храбрости и несмело, заикаясь, начала:

— Кхм... Крейг кажется неплохим...

— Ну же, — подбодрила Кассандра с улыбкой, — не стесняйся, девочка, здесь все свои.

— Крейг неплохой...

— Мы это уже слышали. Вспомни, что испытываешь, когда он рядом.

— Рядом с ним спокойно. И уютно... Я понимаю, что он не святой, но по отношению ко мне он пока был безупречен — добр и терпелив...

Кассандра мягко улыбнулась и успокаивающе положила девушке на обнаженное плечо теплую ладонь.

— Закрой глаза и представь, что он рядом. Он ведь не безразличен тебе, правда? Закрой глаза...

Глядя в индиговые очи предсказательницы, Кристина ощутила странное чувство. Мир в душе, легкость... Захотелось окунуться в мелодичный гипнотизирующий голос, затеряться в ласковой темноте... Захотелось вновь испытать прикосновения Крейга...

Далекий шепот ненавязчиво вторгся в ее сознание:

— Умница. Почувствуй его присутствие... А теперь опиши свои ощущения.

— Мне больно... и в то же время хорошо... Немыслимо хорошо, нереально... он такой родной, теплый, что хочется слиться с ним и никогда больше не расставаться... Мне он нужен, без него так одиноко и холодно...

— Великолепно! Ты слышал, Феликс! Не смей наказывать мальчика!

Крис вздрогнула и открыла глаза.

Рядом с ней, кроме Мии и Кассандры, стояли Мастер и... Крейг.

Лицо главного вампира города выражало глубокую задумчивость. Кассандра хлопала в ладоши, Миа растерянно кривилась, а Крейг... Крейг смотрел на нее с невероятной нежностью.

Ей вдруг почудилось, что сейчас он видит только ее, ее одну. И ему неважно, что рядом с ним стоит его босс. Он не сводил с нее глаз...

— Что это значит? — растерянно спросила Крис.

Крейг, похоже, был в раю, услышав подобные откровения. Она же от стыда желала умереть, провалиться сквозь землю, лишь бы оказаться подальше от них.

— Мастер был недоволен твоим наставником. Когда он увидел тебя с Крейгом в саду, то понял, что ты была против обращения, — объяснила с ленивой улыбкой Кассандра. Довольно щурясь, торжествующе глядела на Феликса. — По закону, маги становятся вампирами добровольно. А ты, как понял Мастер, была готова встретить рассвет. За такое наказывают наставников. Но на самом деле ты всем довольна, правда?

Провидица смотрела на бывшую магичку, как удав на кролика. Не понимая, зачем рыжей прикрывать спину Крейга, Кристина все же согласно кивнула. А что если?.. Что если таким образом спасают не только Крейга? Но и ее тоже?

— Феликс, дорогой, ты убедился? — мурлыкнула ясновидящая и провела ладонью по груди древнего, как будто разглаживая лацканы фрака. — Видишь, между ними совет да любовь. Истинно сладкая парочка! Ни один пункт договора не нарушен... Мои дорогие, почему бы вам не потанцевать? Крейг, пригласи свою леди.

Блондин словно очнулся ото сна. Улыбнувшись, он галантно предложил Крис руку.

Девушка растерянно покосилась на бокал с недопитым шампанским.

— Я подержу, — любезно произнесла Кассандра. И забрав бокал, якобы невзначай зацепила ремешок сумочки, который обвивал запястье Крис. — И ее тоже. Не стесняйся, дорогая!

В глубине души понимая, что делает огромную глупость, девушка, как завороженная, отдала провидице сумочку с бомбой...

Ведомая Крейгом, она с ужасом оглянулась через плечо — и увидела, как рыжая торжествующе улыбается...

Шокированная признанием провидицы и собственными откровениями, она пару мгновений не воспринимала реальность. Сердце сначала замерло, а потом забилось так сильно и громко, что его стук, наверное, могли слышать окружающие. Паника цепко опутывала своими сетями.

Горячие пальцы скользнули вверх по голому предплечью. Вторая рука уверенно легла на талию. Вздрогнув, она взглянула на Крейга — и от выражения его лица у нее захватило дух. Он смотрел на нее, словно она главное сокровище мира...

— Так много всего навалилось на тебя, — произнес он, — но ты справишься. Я верю в тебя и, если потребуется, поддержу.

Девушка отвела глаза. Почему-то полагала, что он поспешит высказаться по поводу ее признаний. И была благодарна, что он не начал этот сложный разговор, а еще, что ничем не выразил триумф победителя.

— Надеюсь, ты любишь вальс, — произнес вампир и закружил ее в танце.

— Последний раз танцевала его на школьном выпускном, — честно призналась Кристина.

Он вел чутко, не то, что когда-то одноклассник, отоптавший ноги. И она расслабилась, перестав следить за правильностью шагов.

Крейг сказал, что поддержит ее. Интересно, дал бы подобное обещание, знай, что она задумала? Знай, что она принесла в дом Феликса смертоносное устройство?

— В изумрудном платье ты смотрелась королевой выпускного бала.

Кристина недоуменно посмотрела на наставника. Откуда ему известно, что на ней тогда было надето?..

— Я наблюдал за тобой. И проследил, чтобы ты благополучно вернулась из ресторана.

— Почему?

— Может потому, что чувствовал за тебя ответственность? — ответил он вопросом на вопрос.

— И часто ты за мной следил? — В ее голосе звучала недоверчивость.

— Не так часто, как хотелось бы, — улыбнулся он уголками губ. — Как понимаешь, приходилось считаться с Феликсом. Но за тобой всегда был присмотр. Не переживай — присматривали не мои люди, а члены Союза. О тебе не забывал сначала дядя, а потом и двоюродный брат.

Крис промолчала. То, что за ней надзирают по просьбе родственников, всегда ее нервировало. Никакой личной жизни, безрассудных развлечений — скука одним словом. Ей омрачили детство, лишили юности, а теперь придется отдать и жизнь...

Она невольно вздрогнула, прогоняя темные мысли. И сосредоточилась на своих ощущениях. Она любила движение, музыку, обожала ловить ритм, но не переносила чужих прикосновений. Пережив трагедию в детстве, она больше не знала родительской ласки — приемная семья дала кров и еду, но не тепло отчего дома. Да и подсознательно не захотела подпускать ближе людей, у которых жила до семнадцати лет. Возможно, потому, что рано поняла: дорогие сердцу люди могут внезапно покинуть, причинив неимоверную боль. А еще она готовила себя к мести. И прекрасно понимала, что не уцелеет, даже если достигнет успеха.

Прикосновения Крейга, его присутствие ощущались чем-то странным, но родным. Что это? Особая связь между обращенным и давшим кровь? Или что-то больше?

Крис с удивлением осознала, что будь это обычный медленный танец в полутемном ночном клубе, то без стеснения положила бы вампиру голову на плечо... Но это вальс, не предполагающий настолько тесного контакта. Правда, вампир пару раз притянул ее ближе, чем требовалось, и она, казалось, ощутила жар его тела всей кожей.

Музыка резко оборвалась на визгливой ноте сломанного инструмента. Миг тишины, а потом зазвучали испуганные возгласы десятка танцующих пар, спешно покидающих центр зала.

Они с Крейгом находились далеко от ниши с музыкантами и не сразу поняли, что происходит.

Вампир резко потянул Крис на себя, когда перший напролом оборотень, едва не сбил ее с ног. Девушка резво вывернулась из объятий — она должна увидеть, что происходит.

Только что впереди пестрела толпа нарядных гостей, а теперь пусто.

Кристина, обмерев, воззрилась на открывшееся зрелище.

В черном длинном платье прорицательница стояла на белом рояле и держала в руках продолговатый серебристый предмет.

Феликс что-то угрожающе шипел и пытался стащить ее с варварски сломанного инструмента. Рыжая с хохотом уклонялась, и ее плавные движения гибкой змеи напоминали странный танец.

Голос главного вампира города повысился до крика — он бросил возню с расшалившейся вампиршей и попросту приказал спуститься, пользуясь своей властью наставника.

— Издохни! — в ответ взвизгнула ясновидящая.

И подчиняясь повелению хозяина, спрыгнула на пол, одновременно подбрасывая вверх серебристую вещь.

Дальнейшие события развернулись так быстро, что нагромоздились одно на другое.

Оглушительный взрыв...

Феликс сбивает с ног Кассандру, накрывая ее собой...

Мирослав, глава Совета магов, вскидывая руку, выкрикивает слово "silentium"...

Ослепляющий огонь вспарывает воздух...

И застывает в прозрачном льдистом шаре...

Колдун, продолжая держать руку поднятой, приблизился к кружащейся сфере. Точно тысячи серебристых снежинок порхали внутри своей тюрьмы, скованные магией.

— Феликс, смотри, — отрывисто бросил глава Совета.

Плавный взмах руки колдуна — и серебристый шар послушно спустился ниже.

— Что это? — требовательно спросил вампир.

Не смотря на то, что Мастер немного повалялся на паркете, его смокинг остался безупречным. Кассандра, все еще лежащая на полу, перевернулся набок, подперла голову кулачком и тоже внимательно вгляделась в искрящуюся сферу.

Остальные гости продолжали испуганно жаться к стенам.

— Это не бомба, — вдруг заявил колдун.

— А что?

— Самодельная хлопушка, специфическая, но все равно безобидная, — растерянно улыбнулся Мирослав. — Вот видишь, кружится серебряное конфетти? Бумага, а не картечь из серебра, как предсказывала Касс. Это не покушение, а глупая шутка, в очередной раз выкинутая этой сумасшедшей.

Ясновидящая весело засмеялась. И ее смех быстро перерастал в истерический хохот. Феликс бросил хмурый взгляд на одного из телохранителей и кивком указал на Кассандру. Темноволосый вампир легко, как пушинку, подхватил хохотунью на руки.

Гости, загалдев, волной хлынули к хозяину приема, дожидаясь объяснений.

— Пойдем, — жестко скомандовал Крейг и потащил Кристину к выходу.

За эту ночь она столько раз удивлялась, что, похоже, выражение изумления пристало к лицу, как маска. Мысли сбесившимся табуном скакали в голове. Неужели это была хлопушка? Сервер посмеялся над ней, подсунув пиротехническую игрушку? А что если?.. Что если Кассандра заменила настоящую бомбу?! Времени у нее было предостаточно.

А еще Мирослав обмолвился, что она предсказала сегодняшнее покушение — и Феликс подготовился, заручившись помощью колдуна. Могла ли Кассандра в присущей ей экстравагантной манере зачем-то спасти Кристине жизнь, отобрав бомбу и придумав шутку? К тому же она обещала не убивать невинных...

Тишина начинала угнетать. Крис интуитивно понимала, что наставник в ярости. И причина его гнева — она. Что он знает? А о чем только догадывается? И в чем обвинит ее?

Ночь раскрыла свои душные объятия. Тишина успокаивающим покрывалом легла на плечи. Храня молчание, они вышли на стоянку.

— Ну, мне пора, — оповестила трусливо Крис. — Спасибо, что выручил. Прощай.

— Вот так просто собираешься уйти? — холодные глаза Крейга недобро сверкнули — Сбегаешь?

— Я? Нет, просто ухожу. Ты ведь не решил, что случившееся этой ночью что-либо изменило? — Кристина невесело улыбнулась. — Я не передумала и встречу седьмой рассвет.

Вампир сложил руки на груди, с трудом сдерживая ярость. Вздорную девчонку мало пороли в детстве, точнее никто не решился обидеть сиротинушку. А зря...

— Разве ты не хочешь забрать с собой еще одного убийцу родителей? Я помогу найти Плохиша.

Его настойчивость пугала. Ей не нравились его потемневшие, лихорадочно блестевшие глаза. Когда у старых вампиров темнеет радужка, — значит, они в бешенстве и готовы перейти в боевую форму.

Она миролюбиво произнесла:

— Спасибо, ты стольким рисковал ради меня. Но я больше не буду мстить, время вышло. Я облажалась в самом начале, когда допустила, чтобы меня укусил вампир. Поэтому я заканчиваю вендетту. Прощай, Крейг!

Вампир медленно покачал головой.

— Нет, я не позволю тебе сбежать. Ты, может быть, и закончила, а я только начал.

И с этими словами он схватил ее в охапку и перекинул через плечо.

VI. Седьмой рассвет

Кристина с интересом смотрела в окно. Хотя автомобиль несся на запредельной, лично для нее, скорости, пейзаж за окном просматривался четко.

Она плохо знала город, и если бы вампир не ответил, то ни за чтобы не догадалась, что они едут в коттеджный городок.

Задолго до пункта назначения Крейг сделал остановку на пустынной трассе и развернулся к своей подопечной.

— Не могу не спросить в последний раз. Ты твердо уверена, что хочешь этого? Хочешь поджариться утром на солнце?

Кристина закатила глаза.

— Да, я не передумаю, мой дорогой наставник, не надейся. — И подчеркнуто веселым голосом добавила: — Если я тебе не безразлична, похорони мой прах возле родителей. И еще один момент: как и отец, я люблю белые розы. Поэтому обижусь, если принесешь на могилку какие-либо другие.

Вампир гневно стиснул зубы.

— Как ты смеешь шутить подобным?!

Он собирался накричать на нее, как следует встряхнуть. Но разглядел за бахвальством скрытый страх. Губы девушки кривила ироничная усмешка, а в глазах таились отчаяние и обреченность. Она боялась. Боялась умирать... и продолжала следовать чужим глупым убеждениям.

Крейг нежно коснулся ее лица, ласково очертив его плавные линии. Затем его рука медленно скользнула по изгибу шеи, спустилась к хрупким ключицам...

Кристина почувствовала, как томление наполняет ее изнутри. А ведь он всего лишь прикоснулся, что будет, если ласки осмелеют?.. Значит, нельзя позволить ему это сделать. Она тряхнула головой, отгоняя искушающие мысли.

Увы, Крейг поспешил закрепиться в своих завоеваниях и не дал время придти в себя. Сильные руки обвили ее за талию и, перетянув к нему на колени, прижали к мощному торсу. Быстрыми поцелуями он покрывал ее лицо, его клыки слегка царапнули шею.

Крис, впадая в необъяснимый чувственный дурман, попыталась запротестовать, как жгучий поцелуй опалил уголок ее рта. И она не устояла. Плавясь в его таких волнующих, надежных объятиях, она сама прижалась губами к его твердым устам, поцелуем смягчая их, соблазняя, увлекая в омут желания.

Он сжал ее крепче, впечатывая девичье тело в свое. Она чуть отклонилась назад, устраиваясь удобнее на его коленях. Поцелуй стал глубже, требовательнее, пробуждая обоюдную лихорадку страсти.

Наваждение... Угар... Безрассудство...

Ее клыки нечаянно оцарапали его язык — рот наполнился кровью.

Опьянение вскружило голову, заставляя забыть обо всем на свете...

И вдруг безумие закончилось.

Мужчина, тяжело дыша, оторвался от ее губ и прикрыл глаза.

— Прости, я ранила тебя, — ужаснулась Кристина.

— Все нормально, это называется вампирский поцелуй, — усмехнулся он. — Может, людям он покажется странным, но для вампиров это своеобразный аналог "французского".

— Тогда почему?.. — Девушка, не закончив свой вопрос, смутилась.

— Почему остановился? — догадался Крейг и открыл глаза — они были кроваво-красными на этот раз от страсти. — Я бы с радостью продолжил твое просвещение не только в вампирских поцелуях, но у тебя не будет выбор. Я попросту не позволю тебе его сделать, не позволю выйти на солнце. И никогда не отпущу.

Жестоко разочарованная Крис неловко перелезла на свое место и устало откинулась на спинку кресла. В голове эхом звучали его слова: никогда не отпущу...

Тоска, неистовая тоска голодным зверем запустила в нее когти уныния. Пора признаться самой себе. Она не хочет умирать. Она желает, чтобы кто-то ее остановил, не дал совершить непоправимое. И мечтает, чтобы этим кем-то был ее вампир. Только он так не поступит — слишком правильный, раз не желает неволить.

Крис вздохнула. И подавив улыбку, с удовольствием вспомнила, как он взвалил ее на плечо и понес к своему автомобилю. Не ожидала от него деспотичного поступка... Только, похоже, больше тиранить ее он не собирается...

Они беспрепятственно проехали охрану на въезде. Автомобиль остановился у небольшого двухэтажного коттеджа, окруженного голубыми елями.

Крис выскочила из машины, не дожидаясь, пока вампир откроет ей дверь, и с удовольствием потянулась. По всему периметру второго этажа шел широкий балкон. Крышу из красной черепицы щедро серебрила яркая луна. Невдалеке мерно несла свои воды неглубокая речушка, квакали жабы и трещали цикады. Воздух пьянил чистотой и ароматами высыхающих трава, хвоей и смолой. Идиллия, одним словом.

Крейг подхватил ее под локоть и повел во двор дома.

— Может пора сказать, где мы? И зачем вообще сюда приехали?

Не дожидаясь звонка, охранник открыл высокие деревянные ворота и отступился, пропуская пару.

— Раз Феликс нам пока не по клыкам, хочу, чтобы ты довела дело до конца хотя бы с Плохишом. Это его дом.

— Ого! Небедно живут рядовые вампиры!

— Плохиш входил в "правую руку", значит вовсе не рядовой вампир.

— Входил? — переспросила девушка, семеня за широко шагающим Крейгом. — Его выгнали? Или ты оговорился?

— Накануне он снова нарушил правила и сильно наследил. Феликс в ярости скор на расправу — каким бы ты ни был отменным специалистом или боевиком, нарушителей он не терпит. Этой ночью ты увидишь казнь вампира — надеюсь, это удовлетворит твою жажду мести.

Крис пожала плечами. Она не заметила тот момент, когда месть отступила на второй план. Сейчас ей больше хотелось разобраться в своих чувствах к наставнику.

— Ясно. А почему охранник не спросил, зачем мы пожаловали, а пропустил так, без вопросов?

— Потому что работает на меня, — голос Крейга звучал отстраненно, словно рядом с ней шел незнакомец, а не тот, кто какие-то полчаса назад пылко целовал ее.

Вампир закрылся. Крис больше не чувствовала его тепла. Она невольно поежилась. Стало не по себе, холодно, не физически, конечно, а душевно что ли...

Еще один охранник стоял у входной двери. Вампир и его обращенная вошли в дом. Не давая время оглядеться, он повел ее на второй этаж.

Два охранника оживились при виде Крейга.

— Босс, за время вашего отсутствия особо ничего не произошло. Задержанный пытался сбежать, но мы были начеку.

Блондин кивнул:

— Вы свободны, дальше я справлюсь сам. Где перчатки и цепи?

Один из вампиров передал Крейгу деревянный черный ящик и, бросив любопытный взгляд на Крис, тут же отвел глаза.

Охранники поклонились и исчезли, будто тени под ярким светом.

Крейг открыл дверь комнаты, которую стерегли его подчиненные, и, бросив быстрый взгляд внутрь, разрешил Крис войти.

От увиденной картины девушка опешила и остановилась, сделав всего несколько шагов.

В центре большого зала стоял стул, на котором развалился тот, кого она знала под именем Плохиша. Темноволосый парень, потрясающе красивый и статный, сидел со скованными наручниками руками.

Напротив него настороженно стоял другой вампир с пистолетом наготове. Узник, одетый в одни джинсы, что-то насмешливо говорил своему надсмотрщику.

Не закончив фразу, он поспешно заговорил:

— Я ждал тебя, Крейг! Я виноват, знаю! Дай мне шанс...

Блондин поднял руку, прерывая его словоизлияния.

— Достаточно, Игорь, ты исчерпал терпение не только Феликса. Хватит.

Вампир-охранник, повинуясь молчаливому приказу, отошел к стене, став рядом с Кристиной, будто готовясь в непредвиденном случае закрыть ее собой.

— Вы так легко осудите меня, не дав возможности оправдаться? — Изобразил ужас пленник, а его красивые глаза хитро прищурились, когда он невзначай окинул взглядом молчаливую Крис. — А как же суд? Обвинение и защита?

Еще в бытность человеком, Игорь умело играл на чувствах, которые вызывал у противоположного пола. Он рано узнал, что девушек тянет к хулиганам и бунтарям. Видать, интуитивно чувствовали, что от бесцеремонных, попирающих мораль самцов рождается более живучее потомство. Поэтому Плохиш давал дамам то, чего они жаждали: дрянного парня. Глупышки, они всегда удивлялись, когда выяснялось, что переоценили свои силы и его "скверность" им не по зубам...

Бывший шеф Плохиша иронично поднял бровь — он прекрасно видел жалобные взоры, направленные на его ученицу.

Лицо Крис было невозмутимым. Плохиш не догадывался, что на нее его чары не подействуют — она прекрасно знала, кто так обаятельно улыбался ей, стараясь разжалобить.

— Забыл, что суд уже был? Тебе давали шанс — ты им не воспользовался. И не косись на мою леди, Игорь. С ее стороны помощи тебе не дождаться.

— Неужели у этой красавицы черствое сердце? — печально поинтересовался осужденный.

Ни одна женщина не устояла перед его внешностью и харизмой. Все они видели в нем падшего ангела, которого можно спасти, согрев своей любовью.

— У этой красавицы погибли родители, — прошептала Кристина, — и ты виновен в их смерти.

Плохиш, потеряв интерес, отвернулся от нее. Стало ясно: ему наплевать, что за родители, когда он их убил, где это произошло... Слишком их было много, чтобы всех упомнить.

— Послушай, Крейг, отпусти меня — и я уеду из страны. Обещаю, вы обо мне не услышите лет... этак сто-двести.

— Нет, даже если бы не приказал Феликса, я бы не отпустил тебя. Твоя смерть — подарок моей ученице.

Плохиш презрительно скривился:

— И что будешь делать? Отправишь под солнечные лучи, чтобы самому не замараться?

Экс-шеф покачал головой.

— Нет, я дам тебе шанс. Поединок чести. Если убьешь меня, получишь свободу, и тебя выпустят из города.

— Что, рисуешься? Хочешь прикинуться благородным перед своей девицей? — хохотнул Плохиш. — Будь у меня время, рассказал бы про тебя такие истории, что у малышки волосы стали бы дыбом. Да, было бы у меня время, — мечтательно протянул вампир и прошелся сальным взглядом по фигуре Крис.

Блондин приказал охраннику снять с Плохиша наручники. И пока тот освобождал наглеца, Крис недоверчиво смотрела на своего наставника.

Зачем?! Зачем ему сражаться с тем, кого и так уже приговорили? Где здесь логика? Зачем такой риск, если проще устроить казнь, выбросив провинившегося под лучи солнца?!

Девушка, в волнении закусив губу, вжалась в стену. Ей не нравилось происходящее, но заявить об этом вслух не имела права: ее возражения некоторым образом подорвут авторитет Крейга. Она этого нисколько не хотела.

Плохиш, сбросив оковы, с удовольствием размялся, играя стальными мускулами обнаженного торса.

Крейг также разделся до пояса. По сравнению с молодым вампиром он выглядел поджарым и более худощавым. Крис с удивлением рассмотрела на правом плече своего наставника черно-фиолетовую татуировку — кажется, это была руническая вязь-оберег.

Мужчины надели высокие кожаные перчатки. Затем на защищенные руки намотали цепи из серебра, которые отыскались в деревянном ящичке.

Тишина. В молчании слышалось лишь дыхание девушки и стоящего рядом телохранителя — дуэлянты, казалось, дышать перестали. Они замерли в ожидании, напряженные и собранные.

Миг — и Плохиш взвился в прыжке.

Крейг мягко уклонился и ударил противника в челюсть "серебряным" кулаком. Кожа на лице молодого вампира треснула, выпуская сукровицу. Запах подпаленной плоти поплыл по комнате.

Они передвигались быстро. Некоторые удары — молниеносные, смазанные — Крис едва различала.

Сердце девушки бешено стучало.

Внутри все обрывалось каждый раз, как ей сдавалось, что Крейг окажется под ударом. Но ее вампир плавно ускользал за миг до столкновения или успевал ставить блок.

Вот противники прекратили сражаться... Они бесшумно кружили, не отрывая друг от друга горящих глаз.

Она сначала не поняла, почему они остановились. А потом увидела — они пережидали трансформацию. Боевая форма вампира — острые когти и выдвинутые клыки — жуткое зрелище. Особенно, если видишь их впервые.

Крис малодушно зажмурилась, когда увидела новый облик Крейга — резкие, искаженные, грубые черты получеловека-полумонстра. С минуту она не решалась открыть глаза, поэтому пропустила почти весь бой.

От столкновения вампиров, казалось, завибрировал воздух. Комнату заполнил рык, звук ломающихся костей и крушащейся мебели.

Хрустели кости. При соприкосновении с серебром шипела, лопалась кожа. Крейг наносил удары уже раскрученной цепью — и точно такие удары доставались ему.

Кровь... Кровь повсюду... ее запах вытеснял воздух, заполняя легкие...

В какой-то миг Крейг оказался верхом на Плохише. И наносил удар за ударом. Молодой вампир быстро превращался в кровавое месиво...

— Похоже, босс собирается разорвать его голыми руками, — восхищенно прошептал телохранитель. — Жаль только, что из кровавого буйства он выйдет нескоро. Возможно, придется вызывать подмогу...

Она слышала о таком состоянии вампиров. Безумие длилось несколько часов, порой из него не выходили вообще — вампир срывался в кровавое буйство и нападал на людей. И тогда его успокаивали. Навечно.

— Но почему?.. Он ведь не молодой неопытный вампир?!

— А у него на днях уже был серьезный бой — отстаивал честь Ложи, как заместитель Мастера... — охотно объяснил парень. — Босс не полностью восстановился.

А еще у него появилась обращенная, которую он регулярно поил своей кровью...

— Крейг! — закричала Кристина.

И кинулась к наставнику — телохранитель успел схватить ее за плечи и придержать.

— Сдурела?! Он тебя сейчас не узнает!

— Крейг! Остановись! Пожалуйста!

Она кричала и кричала. Срывая голос, вырываясь из рук вампира.

Блондин ее услышал и поднял голову. Взгляд его звериных глаз испугал ее пустотой. Его внимание не совсем фокусировались на ней. Но он точно ее слышал.

Телохранитель отпустил девушку и боязливо предупредил:

— Ему нужна кровь... для восстановления... я сейчас принесу пакеты с донорской.

Он попятился к выходу, боясь привлечь внимание одержимого.

— Крейг, иди ко мне, — прошептала Крис, протягивая к нему руки. — Ты нужен мне...

От брюк наставника остались одни лохмотья, бледная кожа окрасилась в темно-красный цвет.

Он приблизился — и она едва сдержалась, чтобы не сбежать следом за охранником.

Это был не Крейг.

Деликатный, внимательный вампир исчез. Пробудилась его сущность, сущность чудовища. Жестокого, неистового, кровожадного... Именно такими описывали вампиров их ненавистники. В рдяных глазах застыл холод зимы, острый, колючий лед.

И во взгляде застыл голод. Жажда крови. Агрессия окутывала его непроницаемым облаком, она ощущала будоражащий запах крови, которая еще вытекала из его медленно зарастающих ран.

И все же в каждой заостренной черте его лица она видела того, в чьих объятиях находила защиту и успокоение.

Нет, это все-таки Крейг. Ее Крейг.

Отталкивающий вид больше не пугал...

И она сделала то, что должна была сделать для того, кто вернул ее к жизни семь дней назад. Она предложила ему себя, подставив запястье.

Клыки алчно пробили плоть. Боль, острая как бритва, мелькнула где-то на грани сознания...

Когда охранник вернулся с пакетами крови, Крейг сидел на полу, прижимая к груди обессилившую девушку. Глаза блондина снова были светлы — кровь Кристины и, главное, ее доверие вернули ему рассудок.

После того, как ее отпоили донорской кровью, Крис со слабым интересом наблюдала за приготовлениями к казни.

Плохиш еще дышал и был в сознание. Охранник прикрутил проигравшего серебряной цепью к железным бортикам балкона и по приказу босса удалился. Но перед уходом он почтительно поклонился Кристине.

— Не всякая вампиресса ради своего мужчины пошла бы на такой риск, как вы...

Вампиры высоко ценили силу, храбрость и преданность — лишь они помогали занять достойное место под луной.

Небо окрашивалось предрассветными красками. Плохиш, силясь разорвать путы, сыпал грязными ругательствами в адрес Крейга и его ученицы. Но пара его не слышала — вокруг приговоренного был установлен магический полог тишины.

Наставник со своей ученицей стояли под сенью плотной шторы, сюда лучи восходящего солнца не дотянутся. Одна рука вампира лежала у Крис на талии, второй он машинально поглаживал ее запястье.

— У каждого внутри есть темнота, — тихо произнес вампир. — Чем больше Ночь дает власти, тем серьезнее взыскивает плату.

— Я боюсь потерять контроль. Что, если, однажды, я сорвусь? Ведь даже ты сегодня был на грани! А я намного слабее!

Его пальцы напряглись вокруг ее запястья.

— Не сорвешься. У тебя есть внутренний стержень, который не сломается даже под давлением обстоятельств. Ты сильна настолько, насколько позволяешь себе сама. И помни, я всегда буду рядом.

Поднеся ее руку к своим губам, поцеловал ладонь.

— Кристина, ты — свет моей души. И я постараюсь стать для тебя хорошим спутником.

Девушка хотела ответить, что не уверена, будет ли хорошей спутницей ему она... Как вдруг заметила, что задергался Плохиш.

Всходило солнце. И его лучи жадно впивались в плоть порожденья ночи. Плохиш, сгорая, заходился в немом крике.

Дикий ужас охватил Крис при виде горящей плоти.

Крис хотела отвернуться, но...

Но Крейг, крепко сжав в своих объятиях, схватил за подбородок и заставил смотреть.

— Смотри! — потребовал он жестко. — Ты хочешь такой смерти?! Не отворачивайся!

Он отпустил ее лишь тогда, когда на балконе остался серовато-грязный пепел.

Крис отвернулась от вампира, пряча зареванное лицо.

— Зачем ты так? Зачем?..

Он грустно улыбнулся и не стал извиняться. Лишь попросил:

— Останься со мной. Я люблю тебя, Кристина. Люблю больше жизни. И не потребую от тебя сейчас разделить мои чувства. Я готов ждать, ведь у нас есть целая вечность, а я терпелив. Что ты предпочтешь?

Она знала, что выбрала бы раньше. Одиночество... Смерть...

Он предлагал свою любовь. Вампир, умеющий быть, как жестоким, так и нежным.

Крейг отошел от нее, оставив одну у выхода на балкон.

— Чтобы выбрать, достаточно сделать всего один шаг, Крис. Шаг вперед, чтобы превратиться в пепел. Или шагнуть назад — в мои объятия.

Восходящее солнце окрасило серо-голубой небосклон в мягкие теплые тона.

Ее седьмой рассвет. Дверь на балкон распахнута настежь. Достаточно сделать шаг: вперед — и она отстоит свои убеждения, умерев. Назад — и разделит вечность с Крейгом.

Сделать один шаг просто. И в тоже время так сложно.

Всего один шаг...

И она его сделала.

VII. Белые розы

Луна щедро заливала городское кладбище серебристым светом. Тени, отбрасываемые густой сиренью, причудливо сплетались на серых надгробных плитах. Ветер мягко покачивал ветви, и тени скользили по примятой траве, точно живые.

Вампир прижимал к груди дюжину белоснежных роз и печально кривился в горькой усмешке. Он никогда бы не подумал, что окажется в этом печальном месте.

Но судьбу не обманешь. И он здесь.

Хорошо, что Крис так и не узнала, что он — убийца ее отца...

Крейг подавил тяжелый вздох. Как же гнетуще на сердце. События последних дней сделали его мягче, заставив почти вспомнить каково это — быть живым. И испытывать при этом боль, страх, раскаяние.

Впрочем, ломая шею Николаева, он не испытывал сожалений. Как не чувствовал их сейчас.

Семнадцать лет назад он приехал из Европы без рекомендательных писем от своей Ложи и готовился к неласковому приему в городе, в котором ему предстояло провести не один десяток лет. А на что мог рассчитывать вампир, организовавший нападение на своего Мастера? Крейгу удалось победить своего главу в поединке чести, но занять его место он не успел — союзник предал его, воспользовавшись удобным моментом.

Поэтому-то Крейг и бежал из Европы.

Стальной Феликс, на удивление, принял его милостиво — древнего не пугал бунтарь. Он и сам когда-то восстал против своего создателя, только ему повезло больше, чем Крейгу — он стал Мастером.

Когда у лидера вампиров города спросили, не опасается ли он предательства со стороны нового подданного, тот засмеялся. И поучительно изрек: "Плох тот вампир, что не мечтает выдрать сердце своему Мастеру".

Бороться за место под луной Крейгу все же пришлось. Два года ушло на то, чтобы войти в состав "правой руки", патрон которой, Артур Сильвестров, ненавидел новичка и всячески пытался очернить в глазах Феликса.

Удобная возможность появилась, когда Мастер приказал вырезать семью безобидного главы Союза, организации, ратующей за мир и дружбу между всеми детьми Ночи. Чем помешал филантроп Николаев, боевикам не объяснили, да они и не интересовались.

Не интересовался и Крейг. Он тайно морщился от отвращения, наблюдая, с каким удовольствием Артур пытал чету Николаевых. Поэтому, когда командующий "руки" приказал отыскать запрятанного ребенка колдунов, с облегчением принялся за поиски.

Крейг никогда не поднимал руки ни на беззащитную женщину, ни на невинного ребенка. Но в ту ночь он и не стал на их защиту. Слишком многое поставил на карту и не хотел снова быть изгоем.

Но судьба, как всегда, смухлевала — и передернула карты.

Вампир нашел маленькую девочку в шкафу для хранения сухих трав. И она улыбнулась ему, перевернув душу. Он не понимал, почему не выдал ее. Больше того — начал тайно следить за ее жизнью, взрослением и превращением в привлекательную женщину. Крейг не заметил, как влюбился.

Пятнадцать лет назад, возвратившись к забрызганному кровью Артуру, Крейг увидел, во что превратились родители его маленького найденыша. Колдунья умерла от разрыва сердца. А ее муж еще дышал, и выглядел так, словно над ним поработал обезумевший мясник. И его мучения лишь начинались. Артур Сильвестров, садист со столетним опытом, отточил свое умение и мог измываться над своими игрушками неделями, пока те не сходили с ума.

Улыбка маленькой девочки с карамельным цветом волос грела холодное сердце Крейга. Наблюдать, как ее отец от запредельной боли превращается в безумное животное, оказалось выше его сил.

Инстинкт самосохранения, протестуя, вопил. Но Крейг улучил мгновение — и одним легким движением сломал Николаеву шею. Жест милосердия обошелся дорого — Сильвестров пожаловался Мастеру. И Феликс снова удивил вампирское сообщество.

Стальной бросил взгляд сначала на брызжущего слюной Артура, потом на невозмутимого Крейга — и одобрил действия последнего. Вдобавок Сильвестров получил взыскание, ему ведь не приказывали мучить семью Николаевых, только убить. А Крейг продолжил свое продвижение по карьерной лестнице, с каждым годом поднимаясь выше, пока не стал доверенным помощником Мастера.

Увы, судьбу не проведешь. Он никогда бы не подумал, что окажется в этом печальном месте.

Но он здесь.

Вампир, задумавшись, сминал бутон белопенной розы. Хорошо, что Крис так и не узнала, кто сломал ее отцу шею. Она бы возненавидела его.

Как же больно... Тоска неотвратно пожирала его сердце, так некстати пробудившееся после столетий бесчувственности. Измятый цветок ронял нежные лепестки на землю, точно слезы.

— Варвар, — шепнули в самое ухо мягкие губы. Девичья рука гибко обвилась вокруг его талии. — Разве можно издеваться над цветами?

— Прости, — повинился Крейг и развернулся к любимой, подкравшейся так тихо, что он не услышал.

Он безумно скучал, порой испытывая почти физическую боль, когда Крис не было рядом. Считал секунды до ее возвращения и старался не выпускать из своих объятий. Ведь теперь она была его... Та, ради которой он рискнул всем. Ради которой готов был разорвать любого. О нет, любовь не сделала его добрым. Он был готов уничтожить каждого, кто покусится на его счастье — его любимую.

Девушка ускользнула от рук вампира, указывая на подол своего свитера. В "колыбельке" из оливковой шерсти сидел ежик.

— Ты оказался прав. Тот подозрительный шорох создавал вот этот фырчащий комочек колючек.

Кристина с улыбкой опустила ежика на землю.

Смирившись со своим обращением, она наслаждалась новым состоянием. Она — вампир, еще слабый и неопытный, но, несомненно, полноценный. Все колебания, страхи остались за чертой, когда, встречая седьмой рассвет, она шагнула к обезумевшему от счастья Крейгу.

Он подхватил ее на руки — и закружил по комнате. Словно река сорвала плотину, так и маска холодности слетела с его лица, обнажая буйство чувств. И Крис не узнавала в нем сдержанного и чуть суховатого мужчину.

Затем он поцеловал ее, и комната закружилась, хоть они уже сидели на полу...

А этой ночью ей захотелось навестить родителей, принести на их могилы цветы. Наставник сопровождал ее, побоявшись отпускать одну, ведь процесс обучения все еще продолжался.

Она видела, как ему нелегко находится возле могилы ее отца. И знала почему.

Пару ночей назад, когда вампир отправился в душ, наконец-то, вспомнила о записке, которую прорицательница засунула в ее декольте, а она потом переложила в чемодан с вещами.

Крис с трудом отыскала смятую бумажку. Развернула. И обомлела.

Корявые буквы плясали перед невидящими от горя глазами: "Твоего отца убил Крейг".

Она слышала, как льется вода в душе. Слышала, как тикают в зале настенные часы. Слышала, как за окном в несколько кварталов от них, лают псы.

Но с трудом услышала виброзвонок мобильного. Незнакомый номер.

— Да, слушаю, — прошептали ее онемевшие губы.

— Вот именно, послушай, а не прочитай! — Расстроенный голос в трубке, казалось, не мог принадлежать дерзкой, беспардонной прорицательнице. Но все-таки это была она.

— Что вам нужно, Кассандра?

— Чтобы ты успокоилась! Только попробуй что-либо учудить! — пригрозила ясновидящая и смущенно попросила: — Прости меня, Кристина.

— За что? — Девушка закусила губу — звонок отвлекал от сбора вещей. Придется уходить, поставив Крейга в известность, а не тайком, как она задумала.

— Я забыла о тебе, прости! На приеме не было времени, чтобы написать подробнее... Я хотела позвонить раньше — и забыла. Прости!

Маленькая надежда забрезжила в душе, но рыжая ее тотчас прогнала.

— Кристина, это правда, что Крейг убил твоего отца. Но сделал он это из добрых побуждений, ради тебя, не побоявшись гнева Мастера.

Девушка издала смешок. Избавление от тестя у вампиров называется добрыми побуждениями? Вот демон, какие интересные взгляды на родственные связи!

— Он сломал Николаеву шею, чтобы прекратить его мучения, — продолжила тем временем Кассандра. — Сильвестров наслаждался страданиями своих жертв и собирался пытать мага неделями. Крейг не допустил этого. Он бы спас твоих родителей, если бы мог. Но разве выстоит один вампир против целой Ложи? Поэтому он поступил так, как подсказывало сердце.

Сердце... А есть ли оно у него? Крис устало закрыла глаза и хотела отключить телефон.

— Подожди! — взмолилась ясновидящая, словно читая ее мысли. — Не отталкивай его, Кристина! Ответь честно сама себе: как бы ты поступила на его месте?

Крис услышала, что вода в душе перестала литься, и вышла в другую комнату, а потом и на балкон.

Ночное небо бездонным шатром раскинулось над городом. Мигнув, упала звезда. Она не загадала желание — ничто в мире не исполнит его. Она мечтала, чтобы ее родители были живы. Чтобы о представителях мира Полуночи она знала лишь из книг и фильмов. И не верила бы в их существование, считая оборотней и вампиров порожденьем нездоровой фантазии писателей и сценаристов.

И она никогда не встретила бы Крейга. Девушка нахмурилась — подобная мысль причиняла боль.

— Ты слышишь меня? — напомнила о себе прорицательница.

— Да.

— Он любит тебя. После встречи с тобой он изменился — ты была далеко, а он уже жил ради тебя.

— Почему ты его защищаешь?

— М-м-м... дай подумать. Наверное, потому что у него классная задница? — промурлыкала Кассандра. — Такой ответ не принимается? Ладно, тогда признаюсь: для вампира он слишком благороден. Он никогда не просил раскрыть тайны его будущего. Но пришел ко мне за пророчеством для тебя. И я сообщила, что спасенной пятнадцать лет назад девочке суждена или смерть, или превращение в вампира. Третьего не дано.

— Ты не соврала? — тихо спросила Крис.

— Я никогда не вру в пророчествах, — обиделась ясновидящая и добавила: — Ну, почти не вру... Крейг не обратил бы тебя, будь другой выход... Любая женщина готова поменяться с тобой местами ради преданности.

— Даже ты? — не сдержала насмешку Крис.

— Даже я, — подтвердила рыжая. — Увы, меня никто не решится полюбить, пока жив мой цербер по имени Феликс.

— А сам адский "песик"? Я заметила, как резво он бросился спасать тебя во время инцидента с бомбой.

Рыжеволосая вампирша проказливо захихикала:

— Не обольщайся на сей счет, Феликс не умеет любить. Просто в одном из моих пророчеств говорилось, что вслед за мной умрет и мой наставник. Таким образом, он спасал свою шкуру, не меня.

Наверное, Крис показалось, что в голосе собеседницы прозвучали нотки печали?

— Отбрось обиды и страхи, сердце подскажет, как поступить. Ладно, как-нибудь поболтаем еще, дорогая... Прости своего вампира хотя бы ради его классной задницы!

Гудки в телефоне вместо прощания. Крис улыбнулась — недолго рыжая общалась нормально, без выходок.

Она вернулась в спальню задумчивая и грустная.

— Ты в порядке? — встревоженный Крейг прикоснулся к ее плечу.

Он обращался с ней, как с хрустальной вазой, все еще боясь испугать и оттолкнуть от себя. Воплощенное терпение...

Крис заглянула в глаза наставника. И с ясностью осознала, что поняла и простила...

* * *

Девушка опустила на могилы белые розы.

— Остался один. Феликс. Обещаю, вскоре он не сможет отдавать приказы убивать невинных людей. Больше ни одна семья не пострадает. Клянусь.

Тени прихотливо свивались на серых надгробиях в живые узоры. Ветер ласково шевелил ее распущенные карамельные волосы, нежил щеку, по которой сползала слеза.

— Прости меня, отец, — вампиресса нежно коснулась кончиками пальцев холодной плиты. — Я не та дочь, которой ты гордился бы. Я не смогла встретить рассвет после укуса. И превратилась в ту, которую ты всегда презирал...

Она вытерла одинокую слезу. Кое в чем вампиры не отличаются от людей: они могут плакать. И тоже испытывают тоску, ненавидят, радуются и любят...

Кристина обернулась, всей кожей чувствуя присутствие Крейга. На завершающей стадии превращения ее способности обострились. Теперь она слышала шепот ночи так же четко, как и некогда голос влюбленного в нее вампира.

Порой это было приятно, а порой доставляло лишние огорчения. Вот как сейчас. Она улавливала легкую вину, смешанную с облегчением.

Крис тогда не призналась, что провидица открыла имя убийцы Николаева. Не собиралась говорить и сейчас. Она приняла Крейга таким, какой он есть, простила за события пятнадцатилетней давности. И теперь ждала, чтобы и он поверил в нее, рассказав правду. Глупый вампир... Неужели не понимает, что даже пыльные секреты вытаскиваются под лунный свет "доброжелателями"? А их в мире Полуночи хватало...

Вампир стоял в густой тени, ожидая ее.

Она приблизилась к нему, нуждаясь в тепле его рук, которые умеют прогонять печаль от потерь. И он обнял ее за плечи, прижимая к груди. Такой надежный, заботливый и бесконечно нежный.

Крейг предложил новую жизнь, и она приняла его дар, а заодно — и его проклятие. Разделенное на двоих, оно совсем не тяготило. Когда ты не одинок, жизнь вампира не лишена привлекательности.

Кристина оглянулась через плечо и беззвучно прошептала:

— Прости меня, отец... Я не знаю, что ждет меня дальше. Я просто хочу жить и быть любимой...

И в шепоте ночи ей почудился родной, почти позабытый голос:

— Прощай, Карамелька... Живи и будь любимой.

Конец