Я подобрала подушку, взбила, хотя это стоило мне усилий, и положила на законное место. После взбила вторую и расправила одеяло. Мне даже на мгновение захотелось свернуться под ним калачиком и заснуть. Эти мысли вызвали у меня грустную улыбку и сожаления о невозможности насладиться такими крохотными мелочами. В моем состоянии рано или поздно начинаешь по ним скучать, потом завидовать, а после — злиться. За время, проведенное с Рионом, мне все чаще хочется хотя бы на минуту стать материальной, чтобы огреть паршивца. Но, к сожалению, я еще не решила за что именно: за что-то конкретное, ведь список обид пополняется едва ли не каждую неделю, или же за все разом, чтобы припечатало навеки. Наверно, это и есть моя связь с живыми.

Но на уборке день, увы, не заканчивался и весь его остаток был в моём распоряжении. Охотник на демонов всё равно не явится домой раньше заката, а это значит, можно шалить и вредничать сколько угодно. С другой стороны, такого рода занятия уже давно меня не веселили. Поэтому я включила автомат на выбор случайной композиции и начала тренироваться. Можно было просто плюнуть на уже, казалось бы, не нужное занятие, но я ощущала острую потребность в движениях, не испытывая ни усталости, ни удовольствия. Просто нужду. В обществе Риона она исчезает. Не знаю, может я его просто стесняюсь? Или, быть может, боюсь его осуждающего мнения? Это не важно. Тем не менее, почти до трёх часов дня моё внимание занимала только тренировка, только я и позаимствованный из арсенала субурито (деревянный тренировочный меч), пока в дверь не постучал посыльный. Нужно заметить, что стучал он нервно, к тому же изрядно опаздывал. Как можно быстрее я бросилась к двери и выглянула на улицу. Посыльного уже не было, только его убегающий силуэт. Подобное представление всегда вызывает у меня улыбку и, кажется, что никогда не надоест. Сразу вспомнился тот день, когда я напугала первого посыльного, с диким криком выскочив прямо из парадной двери. Искреннее проявление моего ребячества. Парнишку потом долго приводили в чувства, а Рион настрого запретил мне повторять подобные шутки. Пришлось подчиниться и впредь просто высовываться из двери с мерзкой, на мой вкус, улыбочкой. Эффект оказался не хуже и очередной панический побег яркий тому пример. Впрочем, как бы ни был ужасен мой дом и я с ним в придачу, а пакет с продуктами всё же был на месте. Такое не может не радовать. Интересно, а добавку к зарплате посыльным за такой риск платят? Сомневаюсь, а стоило бы.

Продолжая тихо хихикать над парнишкой, я открыла дверь и забрала пакет, под которым обнаружила два письма, абсолютно сухих несмотря на моросящий дождик, их я положила на стол, а продукты за пару минут разместила в холодильнике. Стоило мне закончить с провизией и выйти из кухни, как в большую гостиную, в буквальном смысле, вломился Рион, едва не выломав двери вместе с петлями. А, сделав пару шагов, он споткнулся и растянулся на полу. Если бы его вид не вызывал у меня беспокойство, я скорее всего едко рассмеялась. А так как помочь ему я никак не могла, поэтому с места тоже не сдвинулась.

— Что случилось? — осторожно поинтересовалась я, кое-как подавив желание высказать колкость.

— Заткнись! — прорычал Рион и меня как будто холодом обдало.

Его голос едва ли был похож на человеческий — грубые рычащие интонации и почти физически ощутимая, даже для меня — призрака, злоба. С трудом верилось, что это вообще он говорил. Мне даже стало не по себе, и я только со стороны молча и беспомощно наблюдала, как Рион с трудом встал, кое-как стянул с себя разорванный плащ, кобура сама упала, и, пошатываясь, поплёлся в ванную. Только когда послышался шум воды, я пошевелилась — подошла к брошенной одежде и оценила ущерб. Плащ и так уже был в заплатках и швах и по-моему уже не нуждался в починке — для него всё было кончено. Его и кобуру я повесила на вешалку, но лучше бы не делала этого — у плаща окончательно оторвался воротник, а у кобуры лопнул второй ремень. Поэтому мне ничего не пришло в голову, как положить пистолеты на стол, а разорванные ошмётки выбросить. После чего я терпеливо ждала, пока Рион выйдет из ванной. Но и дождавшись, я не смогла произнесла ни звука. Он вышел без одежды, обмотавшись полотенцем, и по всему телу были прекрасно видны многочисленные следы от когтей (или чего-то ещё). Он не переставал дрожать, словно никак не смог согреться. Проводив Риона взглядом до второго этажа, я поняла, что мне его жаль, а от беспомощности, что нагло мной овладела, вот-вот разревусь. Наверно, именно это подтолкнуло меня подняться следом за ним. Я осторожно подходила к кровати, как вдруг он зло прокричал:

— Убирайся, Мика!

Я вздрогнула и рефлекторно просочилась сквозь перекрытие второго этажа, прямо в ванную, где лежали остатки одежды. Казалось, что Рион сказал ещё что-то, но я не услышала его слов. Впрочем, мне было не до них. Меня переполняла обида, почти детская, но искренняя. И, если задуматься, то её причина оставалась не ясной. Он и раньше на меня кричал, относился как к вещи, но почему именно эти слова так сильно задели? С новой силой загорелось желание стать материальной, но только для того, чтобы навсегда уйти из дома и громко хлопнуть дверью. С достоинством, но покалеченной гордостью и растоптанным самомнением.

Неожиданно за моей спиной лопнула плитка и с неприятным звоном осыпалась большими кусками на пол, привлекая к себе внимание. Рядом с обломками, словно подброшенная улика, сиротливо покоилась сфера — такая же, как та, что разбилась рядом с Рионом в первую нашу встречу. Я не верила своим глазам, обида мгновенно отошла на второй план, а рука сама по себе потянулась к ней. Но как только прикоснулась, сфера с резким хлопком лопнула, почти как надутый воздушный шар, подняв густое облако пыли, которое осело на мне, и я звонко чихнула. Странности результата не спешили заявлять о себе до тех пор, пока я не попыталась по привычке пройти сквозь дверь, больно стукнувшись лбом. Только теперь, потирая ушиб, до меня стало заметно, что больше не просвечиваюсь. Более того, я отчётливо чувствовала запахи, и смрад крови от одежды Риона оказался мне явно не по вкусу. Я вышла, открыв дверь, и поразилась, как, оказывается, приятно чувствовать прикосновение. В тот момент мне показалось, что заново учусь ощущать. Возможно, со стороны это показалось бы глупостью, но для меня словно открылся новый мир, где даже краски были ярче, ведь пока я свободно ходила сквозь стены, всё казалось приглушенным, практически серым, однотонным. К такому миру, полному красок, не стыдно было стремиться.

Удобно устроившись на письменном столе, я с новым интересом рассматривала большую гостиную. А посмотреть было на что. В эту комнату Рион вложил много труда и денег, как признак престижа, который клиенты не оценят: стены обшиты деревом (мне особенно понравилось наблюдать за линиями и их переплетениями); два дивана тёмно-красного цвета, стоящих углом напротив камина; над камином висит гитара, прикасаться к которой мне было категорично запрещено; музыкальный автомат ярко мигает разными огнями, окрашивая стены и окно. Простая картина, но я могла смотреть на неё вечно. А потом, трудно сказать сколько времени спустя, в памяти всплыла моя маленькая зависть и я спрыгнула со стола, отметив, что каблуки негромко стукнули об деревянный пол, и направилась на кухню, где сварила себе кофе. Всё-таки, как мало нужно, чтобы почувствовать себя счастливым. Кофе я пила на кухне, мне было приятно лень даже двигаться.

Тем временем, солнце клонилось к закату — это было видно из маленького окошка. Поставив чашку на кухонном столе, я снова вышла в большую гостиную, и мой взгляд упал на пистолеты Риона. Мной овладело желание взять их в руки, но я так и не решилась, вспомнив старую фразу, что оружие — часть души своего хозяина, он же узнает. Взгляд на оружие охотника воскресил воспоминания о мече, который появился однажды в моих руках. Где-то на грани подсознания витала мысль, что у меча есть имя, но когда я старалась его вспомнить, оно неизменно ускользало из памяти.

— Ужас... — вздохнула я, окончательно сдавшись и прикрыла глаза ладонью в жесте безысходности.

К моменту своей капитуляции и в процессе размышлений я уже сидела посередине гостиной по-турецки, и, когда уже собралась встать на ноги и направиться на кухню за новой чашкой кофе, обнаружила, что оружие, занимавшее мои мысли лежит на полу предо мной. Залюбовавшись темно-серыми ножнами с тем же орнаментом в виде лозы с шипами, я поняла, что случайно назвала имя меча — Ужас. Привычным движением обнажив клинок, я почувствовала какой-то странный подъём, уверенность, что с ним смогу всё. Поднялась на ноги, замахнулась, сделала пробный выпад и улыбнулась — я и клинок гармонично дополняли друг друга, а нужные движения сами всплыли в памяти. При этом ножны тоже участвовали в атаке. Воодушевившись, я решила потренироваться с настоящим оружием, чего ни разу не делала раньше.

Так пролетело несколько часов, и меня окончательно одолела усталость, о которой, будучи призраком, окончательно забыла. От моего занятия меня отвлёк Рион, показавшийся на лестнице только в штанах и ботинках.

— Что ты делаешь? — его голос был как всегда холоден.

— А на что это похоже? — съязвила я, а он тем временем начал спускаться по лестнице.

Рион не ответил, осмотрев меня с ног до головы, и приподнял бровь. Затем его взгляд упал на мой меч, и было прекрасно видно, как он напрягся, став похожим на загнанного зверя. Это меня удивило.

— Что произошло?

— Если выразиться проще, второй предмет нашёл меня и теперь могу становиться материальной, — гордо сообщила я и, сделав выпад, спрятала меч в ножны. Рион сразу же расслабился.

Он мне не ответил. А мне вдруг стало интересно своё состояние. Я представила себе те ощущения, которые были у меня как у призрака и они вернулись. Мир снова стал серым, запахи исчезли, усталость тоже испарилась. Рион всё время наблюдал за мной и явно не разделял моей радости, став похожим на хищника, готового броситься на добычу. Я обратила на это внимание, только когда изменилась снова.

— Теперь мы на равных, — успела в шутку заметить я.

Но мои слова были восприняты далеко не как шутка.

Стремительным движением Рион сбил меня с ног. Я лишь рефлекторно ударила его ножнами в ответ, пока падала, оцарапав грудь. И как только упала, клинок выскользнул из моих рук и предательски исчез. А охотник мгновенно оказался сверху меня и, замахнувшись, ударил. Я была удивлена его поведением, а обжигающая боль заставила тело начать изменения, подчиняясь своеобразной защитной реакции.

— Не смей меняться! — рявкнул он и я, чувствуя подступающий ужас, не могла не подчиниться приказу.

Теперь мне стало страшно, очень страшно. Он начал хлёстко бить меня по щекам. От боли у меня начало гудеть в голове и сопротивляться становилось всё труднее, пока я окончательно не сдалась. И, хотя моя голова металась из стороны в сторону, но взгляд часто встречался с глазами Риона, такими безжалостными и не человеческими, в которых пылал страшный огонь.

Казалось, эта пытка продолжалась целую вечность и закончилась она так же неожиданно, как и началась. Рука охотника, окрашенная красным, остановилась на пол пути. Неужели это моя кровь? Кровь?! Глаза Риона изменились, в них потух тот странный огонь. Он смотрел на свою руку и явно боролся с сильным желанием. Затем перевёл взгляд на меня и, увидев только страх, мгновенно оказался на ногах и попятился. Может, он просто не верил в то, что сделал или ещё что-нибудь, мне было всё равно. Для меня существовала только боль. Наверно я плакала, не могу точно сказать, я просто лежала на полу и не могла пошевелиться. Через некоторое время я услышала шаги, а затем шум воды. Рион ушёл и даже не потрудился снять запрет, поэтому я не могла измениться, продолжался сломанной куклой лежать на месте. Всё-таки он разбил мне нос и кровь стекала по коже на пол.

Снова пролетела вечность, пока охотник не появился в гостиной.

— Снимаю запрет, — глухим голосом сказал заветные слова Рион.

Их оказалось достаточно, чтобы тело мгновенно изменилось. Боль исчезла, но я так и не пошевелилась.

— Мика ...? — он сделал шаг в мою сторону.

— Не подходи! — прорычала я, сев, а Рион замер. — Я ненавижу тебя.

Его лицо не изменилось. Я уже сильно сомневалась, что оно способно меняться. Почему он ведёт себя так? Зачем напал на меня? Что пытался доказать? Мои вопросы так и остались без ответов.

Я поднялась на ноги.

— Так и знай, ненавижу, — вырвалось у меня. — Просто признайся, что ты был бы рад, если бы меня здесь не было.

Он ничего не ответил, а ведь скажи он хотя бы одно слово мне стало легче, проще было бы его простить. В список моих обид добавилась ещё одна, самая большая. Я повернулась к дверям и бросила через плечо:

— Когда-нибудь я уйду от тебя, и это день будет самым счастливым для меня, — и вышла на улицу, предварительно раскрыв двери.

-3-

Третий предмет, или подарок для призрака.

С того дня пролетел почти месяц. Ничего толком не изменилось, с той разницей, что за это время я ни разу не показалась Риону на глаза, хотя продолжала варить кофе и следить за домом. И, тем не менее, всегда держалась рядом, выжидая удачного момента для мести — по крайней мере, мне так казалось. Охотнику такое положение вещей, скорее всего, нравилось. Впрочем, он стал ещё более неразговорчивым, можно сказать, нелюдимым.

Я всё время пребывала на другом плане пространства, делая это исключительно из вредности, пусть со стороны и могла походить на обычную надутую девчонку, мне было приятно лелеять надежду, что, может быть, он извинится. На этот уровень могли попасть только призраки и медиумы. И те, и другие почему-то назвали его астралом. Мне так не казалось — более мерзкое место трудно представить. И всё же там тоже были люди — эхо их действий и разговоров. А время течёт гораздо медленнее привычного, соответственно, пребывая в этом плане, и день был куда длиннее. Но надо признать, удобно — слышишь и видишь, а тебя самого как бы и нет...

Этот месяц я возненавидела не меньше Риона. Но он закончился появлением некого молодого человека. Гость был очень похож на охотника, только улыбчивее, что наводило на мысль о родстве. Тоже в плаще, короткие светлые волосы стоят дыбом, за плечами гитара (копия той, что весит над камином), ботинки с подкованными носами. Ещё гость имел такую же плохую привычку открывать дверь ударом ноги. Так он и появился, громко и без музыки. Глядя на Риона, усмехнулся и подошел к столу.

-Тебе привет от отца, — всё так же улыбаясь, произнёс гость, протянул руку, в которой появился алый конверт.

— А ты, как вижу, по-прежнему у него на посылках, Сайк, — заметил в своей манере Рион, принимая конверт.

— Могу с радостью уступить место, — парировал гость. — Пиво есть?

— Нет... только кофе, — задумчиво произнёс охотник, погрузившись в чтение письма.

Последние слова, конечно же, касались исключительно меня. Чтобы приготовить кофе я с облегчением покинула астрал. Процесс приготовления занял гораздо меньше времени, чем обычно и я вышла в большую гостиную. У Сайка мгновенно округлились глаза, и едва не упала челюсть, пока я поставила чашку на стол и удалилась в сторону дивана. Что говорить, даже призраку лестно.