Тотальная зачистка

Валерий Антонов

ТОТАЛЬНАЯ ЗАЧИСТКА

Часть первая.

1. Мы не ждали, но, наконец, дождались. Ура!

С каждым шагом в пещере становилось светлее. За очередным крутым поворотом в глаза брызнул свет. Выход! Михаил шагнул наружу, и с любопытством осмотрелся по сторонам. Он стоял на поляне поросшей высокой сочной травой. За спиной сплошной стеной поднимались горы, впереди был лес.

— Эх, вот это росточки!

Лес был — загляденье, раньше такой ему доводилось видеть лишь в кино. Сплошное буйство природы. Исполинские деревья переплетали свои ветви в невероятной выси. Подлесок пестрел неисчислимым разнообразием форм и красок. Оплетающие мощные стволы лианы были усеяны гигантскими цветами непередаваемой красоты. Но эта красота вызвала лишь недоумение. Ну никак не могло быть здесь таких джунглей.

Удивляла и погода. Солнце припекало совсем по-летнему, несмотря на то, что с той стороны, с которой он пришел, было довольно прохладно.

— Может это горная гряда теплый воздух не пропускает? Там колотун, а тут прямо курорт. Стоп. Не может этого быть, очень уж быстро я сквозь горы прошел, они, вероятно, в километры шириной тянутся, а по пещере топать пришлось от силы минут пятнадцать.

Михаил оглянулся, все правильно, вот он выход, за кустами. Но лес-то, лес, очень хотелось войти в чащу и поближе все рассмотреть, хотя бы с краю, но непонятно откуда появившееся чувство дискомфорта держало на месте. С непреодолимой силой потянуло вернуться назад.

— Надо дергать отсюда, не хватало еще во что-нибудь вляпаться. Может статься, что в этой красоте и змеюки ядовитые водятся. Да и где это видано, пройти под громадной горой, как по подземному переходу через улицу? Спелеолог — недоучка.

Михаил вернулся в пещеру и быстро двинул назад по узкому ходу, включив фонарь. Вскоре впереди вновь замаячило пятно выхода. Чудеса, да и только. Вышел под вечернее небо. Здесь, по-прежнему было холодновато. До лагеря идти полчаса, совсем стемнеет, так что надо было поторапливаться.

Неделю назад Михаил с друзьями приехал в горы, отпуск они любили проводить в отрыве от цивилизации. Ну и оторвались, в первый день. В устроенном на берегу громадного озера лагере закатили грандиозный пикник. С утра же перешли к общению с природой на трезвую голову. Рыбалка для городского человека была здесь просто захватывающей. Михаил, весь год мечтавший забросить в это озеро удочку, получил громадное наслаждение, как говорится, душу отвел, да и прикладное значение немалое — пропитание под боком. Сегодня решил побродить по окрестностям. Пошел один. Редкий случай в жизни, когда один. Вспомнилось, как в польском городе Пила вышел ранним воскресным утром из дома и обалдел, впечатление было такое, что город вымер, а ты единственный оставшийся человек в мире. Вокруг ни звука, ни движения. Жутковатое чувство, как-то не по себе. Вот и сейчас так же, только звуки в лесу все же есть, но следов присутствия человека — никаких. Эх, хорошо. Он представил себя разведчиком на неизведанной планете, есть ли тут разумная жизнь? Не ребенок уже вроде, но игра увлекла.

Добрался до гор и вскоре наткнулся на малозаметный вход в пещеру. Опыта в спелеологии никакого, поэтому и поперся внутрь. А что? По натуре авантюрист, физической силой Бог не обидел — парень крепкий, под метр восемьдесят роста, ну а мозгов в этом деле ноль, так кого это когда останавливало? Вот если бы разбирался, то точно бы не полез. Чем больше опыта, тем серьезнее отношение к делу. Хорошо Эверест далеко, а то и туда бы сунулся.

Пещера оказалась без пакостей — дуракам везет, да и не пещера, скорее подземный ход, узкий извивающийся тоннель.

До лагеря добирался уже при помощи фонарика, стемнело. Посидели у костра, поужинали и разбрелись по палаткам. Михаилу не спалось, одолевало любопытство. Как такое возможно, коридор этот подземный, раз в пятьдесят короче ожидаемого. То, что жара с той стороны, это пустяки, а вот лес — красавец, это что-то. Не должно его там быть по всем прикидкам. Любопытство разыгралось не на шутку, непреодолимое желание выяснить все до конца мешало заснуть. Решил не мучить себя, как учит Карнеги, бесплодными от недостатка информации мыслями, а встать утром пораньше и повторить исследование подземной тропки.

Спалось на природе замечательно. Свежий воздух, тишина. В городе такой тишины не бывает никогда. Никто не сверлит дрелью стены, нет идиотов в два часа ночи во всю мощь врубающих музыку под окнами. Утром погода улучшилась, настоящее лето, каким оно и должно быть. Проснувшись, Михаил спустился к озеру, разделся и голым прыгнул с берега в воду. Стесняться было некого, женщин не взяли в команду из принципа — стопроцентный мальчишник. Ополоснувшись в кристально чистой воде, вернулся к палаткам, где дежуривший сегодня Свэн готовил завтрак.

К костру подтягивались остальные четверо.

— Ну что, Свэн, как успехи, готов накормить страждущих?

— Готов, готов, проглоты, вам бы все жрать. Вон берите пример с Михи, не плотских утех душа у мечтателя требует, фантазиями человек сыт.

— А у него метаболизм такой, ему больше и не надо, а у меня с утра живот к позвоночнику прилипает, я ведь жрец науки, а жрецам надо кушать, из названия вытекает.

— Ты, Батофель, точно жрец. Не знаю, как насчет науки, а покушать ты мастер, куда у тебя все это только девается?

Юрку все звали Батофелем с детства, никто и не помнил, как это прозвище появилось, но срослось с ним прочно. Невысокий и худой Юрка ел за двоих, но видимого эффекта это не приносило. Ученым он был хорошим, несколько его работ были на ура приняты во всем научном мире, но, глядя на этого скромнягу, ничего подобного в голову бы не пришло. Физика физикой, а человеческие отношения, это совсем другое, не заносился парень.

Теплое утро подействовало на всех благодушно, беседа за завтраком текла неспешно. Говорили о пользе единения с природой, вспоминали прочитанные книги, в которых люди жили в лесной глуши, предоставленные сами себе.

Утром вчерашнее приключение воспринималось совершенно по-другому. Не зря говорят, что утро вечера мудренее. Поднявшись, Михаил медленно пошел в сторону гор, наслаждаясь девственной природой. Он думал, что нет ничего странного в капризах погоды, просто с той стороны потеплело чуть раньше. Вот и через горы погодка перевалила, паника оказалась ложной.

— Начальник паники, твою мать!

Но в пещеру он вошел, ощущая слабую неуверенность.

— Мама родная! Ни фига себе!

Перед глазами до самого горизонта простиралась песчаная пустыня, с дюнами или с, как их там, барханами, разницы Михаил не понимал никогда. Солнце палило неимоверно, жарища, как в тропиках. Горячий, струящийся воздух размывал изображение, создавая иллюзию движения уходящих к самому горизонту песчаных валов.

— Наконец-то, наконец, мы попали на конец, — вслух продекламировал Михаил, ошалело озираясь по сторонам.

То, что с пещерой не чисто, сомнений не осталось. Ну и что такого, подумаешь ноль-переход, мы и не такое видали. Что я горжу? Как раз такого мы и близко не видели, это ж с ума сойти. Нет, вот с ума не сойти это точно, психика у нас в порядке, очень устойчивая психика. А вот то, что перед глазами, это то, что надо, да мы о таком, можно сказать, всю жизнь мечтали. Это тебе не серые будни с серверами и винчестерами, это покруче Фауста Гете будет. Вот только не надо, чтобы выносило нас из этой норы куда попало, раз процесс пошел, то было бы желательно его и проконтролировать.

— Тест-программа закончена, результат положительный, — голос прозвучал прямо в голове.

— Эй, ты... Прошу прощения, вы кто? Михаил слегка присел от неожиданности.

— Служба Гейт-терминала.

— Мы что, общаемся телепатически?

— Да, это так.

— Ни фига себе. А что это за тест-программа?

Голос поведал, что один раз в пятьдесят лет открывается вход в портал этого самого Гейт-терминала, пропускаются только живые существа, определяемые как человек. Ворота остаются открытыми, пока вышеупомянутый человек не пройдет коридор. Во время перехода считываются характеристики психического состояния. При определенных показателях программа предусматривает вступление в контакт. До сегодняшнего дня тест-программа выдавала только отрицательный результат.

— И сколько же раз это было?

— Семнадцать раз.

— Это что, восемьсот пятьдесят лет?

— Три тысячи, довольно часто вход приходилось держать открытым долго.

— По всему выходит, я первый, кого вы не отвергли, и что дальше?

— При положительном результате программа предусматривает переход службы терминала в подчинение прошедшему испытание.

— Это мне, что ли?

— Вам, Михаил.

— О ё, вы и мысли читаете?

— На данном этапе чтение мыслей, после завершения теста, заблокировано.

— Ладушки. Думаю пора познакомиться. То, что вы служба понятно, это функция, а кто вы?

— Точнее всего для вас, Михаил, будет, если я употреблю термин — компьютер.

— Я могу получить любую информацию?

— Да, это так, полное подчинение и охрана.

— Тогда давай вываливай все.

И он тут же это все получил с лихвой. От открывшейся перспективы захватило дух. Физически инопланетный компьютер находился в помещении базы, заглубленной на сто восемьдесят метров под землю. Источник питания восполняем и временем не ограничен. Гейт-терминал передается в полное распоряжение Михаила. Кроме этого в ведение землянина передается вся база, в которой имеются: жилая зона, оружейный склад, медицинский центр, центр питания, механизмы обслуживания и защиты, которые можно использовать по своему усмотрению. Переход может быть открыт в любую точку Земли. Существуют ограничения, которые могут быть задействованы в случае грубых отклонений от проектной линии поведения.

— Что за ограничения?

— Ограничения по использованию оружия.

— Понятно. Надо бы уяснить, как мне к вам обращаться, имя-то у вас есть?

— Я могу отзываться на любое имя, присвоенное мне вами. С этого момента тестовая пещера будет закрыта. Для вас имеется возможность перехода на базу из любой точки. По вашему желанию список допущенных к посещению базы можно пополнить указанными вами особями.

— Надо же, особями? Ну вот и будешь ты Особью. Нет, Особь, это скорее женщину напоминает. Будешь ты у нас Особ. Ко мне обращайся на Ты. Особ, будь добр, открой переход в двухстах метрах от нашего лагеря.

— Буду добр.

— Ишь ты, парень с юмором, — хмыкнул Михаил.

Окно появилось в трех метрах впереди, граница определялась только по разнице пейзажа, никаких светящихся рамок и тому подобной ерунды. Просто на песчаном фоне возник овал, в котором были видны трава и деревья. Михаил, не раздумывая, молча шагнул в лес.

2. Они тоже ждали.

Теперь предстояло все спокойно обдумать. Это же надо, практически безграничные возможности, дай кому такое — крыша поедет. А у меня? Почему не поехала? А потому, что мы морально к этому готовы, не в шестнадцатом веке живем. В нечистую силу не верим. Ну и дальше-то что? А дальше, без спешки, с толком, с расстановкой, осмотримся.

Михаил подошел к лагерю. Поравнявшись с берегом озера, заметил торчащую из-за камышей черноволосую голову Семена. Тот со спиннингом сидел на берегу, спиннинг он использовал, как поплавочную удочку со скользящим поплавком.

— Как рыбалка, Сема?

— Да примерно так, гражданин программист, насаживаю на крючок приманку, забрасываю все это дело в воду и, с замиранием сердца, пялюсь на поплавок. Главное дернуть вовремя, подсечка называется.

— Есть разговор, — мысленно отмахнувшись от привычных Семкиных приколов, сообщил Михаил.

— Говори.

— Не здесь, в лагере. Общий сбор. Новгородское Вече.

— Понял, иду, ты двигай, я только удочку смотаю.

Вот за это Михаил и любил своих друзей. В компании с детства понимали друг друга с полуслова. Подошел к костру, Дрон колдовал над котелком, Борис пилил сухое бревнышко и аккуратно складывал дрова недалеко от костра, Батофель сидел рядом и курил.

— Где Свэн?

— В палатке, досматривает последний сон.

— Свэн, общий сбор, тревога! — закричал Михаил. — Бомбардировщики на подлете.

— Чего, чего, что случилось? Зачем глотку дерешь, дарагой? — с кавказским акцентом пробурчал Свэн, выбираясь из палатки. Своими габаритами он напоминал вылезающего из берлоги медведя.

— Спешу сообщить вам преприятное известие, к нам приехал ревизор. Оценил наше психическое состояние, моральные принципы, интеллект. Короче взвесил нас, измерил и вынес заключение о пригодности.

— К помещению в дурдом, — зевая продолжил Свэн, — ты, часом, не перегрелся?

Он, как и все остальные прекрасно знал о страстном увлечении друга фантастикой, поэтому слова Михаила его нисколько не удивили.

— Нет, мужики, температура нормальная, полет нормальный. Есть желание познакомиться с инопланетным разумом?

— Мы настолько разумны, что с разумным разумом наш разум сотрудничать готов всегда. Разве это не разумно? — Спросил подошедший от озера Сема.

— Да брось ты свое словоблудие, все на полном серьезе. Знаю, вас из колеи не вышибить ничем, так что прошу на ногах стоять крепко и, не забывая про авторские права, оценить мои геройские действия по установлению контакта,

— С подписанием контракта. Подпись кровью, материальные блага в обмен на душу? — Семен и тут был верен себе.

— Кстати, про блага речи не было. Да что болтать, есть предложение — идем в гости. Пообедать не успели, с натяжкой можно считать, что еще утро. Ну а кто ходит в гости по утрам, пурум-пурум, парам— парам и так далее.

— Ты хоть что-нибудь толком можешь объяснить?

— А что объяснять? Пойдем, сами все увидите, да и я заодно. Оставим Свэна лагерь охранять, а то сороки тут все растащат.

— Идти-то далеко?

— Особ, ты меня слышишь? — прошептал Михаил.

— Слышу, — ответ раздался в голове.

— Переходим на телепатический контакт. Можешь защитить лагерь от вторжения посторонних птиц и другой живности, включая человека?

— Легко.

— Поставь защиту и открой калитку на базу.

Между палатками возник темный овал.

— Прошу, — театральным жестом Михаил указал на вход, — челюсти приподнимите и вперед.

— Особ, надеюсь, ты анализируешь ситуацию, и прямых указаний на допуск моих друзей не требуется?

— Это так, Михаил.

— Друзья, прошу на увлекательно-познавательную экскурсию. Свэн, к тебе тоже относится, ну ее эту охрану. Не можем же мы тебя лишить такого зрелища.

С этими словами Михаил шагнул в проход, парни, преодолев оцепенение, двинулись следом. Михаил знал — этих авантюристов такими вещами не напугаешь.

Переступая грань овала, все с опаской поднимали ноги повыше. Сделав этот шаг, они сразу оказались в просторном помещении.

— Нехило, — озираясь по сторонам, пробормотал Борис.

Мягкий свет, темноватый после солнечного дня, приятная для глаза расцветка стен из непонятно чего с огромным экраном на одной из них, немного в стороне обыкновенные земные кресла и диван.

— Особ, это что?

— Жилое помещение.

Михаил прошел в узкий коридор, остальные за ним. По обе стороны были видны обычные раздвижные двери. За первой оказалась небольшая комната обстановкой напоминающая спальню, имелся уютный стол с компьютерным терминалом — вершиной эргономического совершенства. За дополнительной дверью располагался санузел с ванной. Михаил отметил, что это очень даже не лишним будет. Остальные двери коридора вели в такие же спальни.

Вернувшись в жилой центр, пересекли его и прошли в громадную автоматически открывшуюся дверь.

— Здесь что, Особ? — задал вопрос Михаил, оказавшись в высоком коридоре, солидно превышающем размерами первый.

— Дверь налево — центр питания, направо — медицинский блок. За дверью прямо — оружейный комплекс и склад.

Заглянув в медицинский отсек, обалдело посмотрев на практически пустое помещение, переместились в оружейный комплекс.

— Вай вай вах, — прошептал Дрон, — Шварценеггеру и не снилось!

В его глазах вспыхнул задорный огонек. Невооруженным глазом было видно, что бывший капитан армейского спецназа попал в родную стихию. А посмотреть действительно было на что. Теряющийся в пределах видимости ангар со всевозможными красавцами и монстрами поражал воображение.

Об оружии Дрон мог говорить часами, ни словом при этом не обмолвившись о подробностях своей службы. Даже, когда его специально об этом просили, отвечал, что ничего интересного там не было, в этой армии.

— Особ, просвети.

— Перед вами тяжелое вооружение и ручное оружие. Паралитическое, огнестрельное, лазерное, импульсное, плазменное, гравитационное, стационарные и мобильные генераторы защитных полей, тяжелые и легкие транспортные средства для перемещения в трех средах.

— Мужики, есть предложение, впечатлений слишком много, нужен системный подход, поэтому предлагаю. — Задумчиво заговорил Юрка.

— Хочешь, угадаю с одного раза? Пришло время обследовать столовую. Точно?

— Если бы мы не были знакомы с детства, я бы сказал, что ты Вольф Мессинг.

— А что, разумно, мы же собирались обедать, вот за обедом все и обсудим.

Вошли в зал.

— Особ, далее будем называть это просто столовая.

— Принято.

— Теперь направляй наши действия.

— Просто сядьте за столы и подумайте, что бы вы хотели иметь на обед, желательно представить и вкус.

— И все?

— Этого достаточно.

Михаил объяснил друзьям, как получить обед. Все, подняв глаза к потолку, сосредоточились. Круги в центре добротных деревянных столешниц ушли вниз, затем поднялись заполненные картонными тарелками, ножи, вилки и ложки были металлическими. За Юркиным столом не происходило ничего.

— Что, Юрок, фантазии не хватает?

— Проблема обратного характера — никак не решу что выбрать. Это ж, можно сказать, раз в жизни бывает, такой праздник живота. Видно придется питаться комплексными обедами, шутка. А давай-ка шашлык с грейпфрутовым соком, много.

После обеда прослушали короткую лекцию о медицинских возможностях базы. Возможности эти поражали. Местная техника не могла поправить здоровье в единственном случае, при безвозвратной потере головы пациента. Других преград не существовало, главное вовремя до аппаратуры успеть добраться, но это уже была забота Особа, мгновенно доставить и упаковать пострадавшего в лечебно-диагностический модуль.

— Парни, по-моему, есть шанс на халяву пройти диспансеризацию, вот давайте прямо сейчас.

— Нет, после обеда надо насладиться приятной истомой, — продекламировал Юрка

— Ну и наслаждайся, а мне здоровье дороже. Куй пока горячо.

— Особ, что показывает большой экран в жилой комнате?

— Многофункциональный терминал.

— Телек посмотреть можно.

— Можно.

Юрка поднялся и чуть не бегом ускакал знакомиться иноземной техникой.

К приходу ребят в медотсеке вдоль стен уже находилось четыре томографа-не томографа, саркофага-не саркофага с открытыми крышками.

— Прошу вас занять места в лечебно-диагностических модулях, — объявил Особ, — процедура займет разное время для каждого.

— А что хоть приблизительно будет?

— Диагностика с последующей коррекцией. Без побочных эффектов.

3. Жить будем.

Когда Дрон вернулся в жилую комнату, Юрка сидел в глубоком кресле у дальней стены. Напротив него светился громадный экран с непередаваемым качеством изображения, звук раздавался, казалось по всему помещению сразу.

— Ты только посмотри, Дрон, полный финиш! — Не отводя глаз от экрана, сообщил Батофель, затем негромко пробубнил. — Прошу список всех программ телевидения Соединенных Штатов Америки.

На экране поверх изображения высветилось меню: США, выберите город.

— Да ну его на фиг этот телевизор, ты на меня посмотри, — и Дрон белоснежно, на тридцать два зуба улыбнулся.

— Чувствую себя заново родившимся.

— А где остальные?

— Все еще там, очевидно мне удалось сохраниться в более-менее сносных параметрах.

— Слушай, глядя на твои зубы, мне тоже захотелось пройти курс местной хирургии — терапии.

— Так в чем дело, вперед, место свободно, а я пока Ти Ви развлекусь.

Юрка убежал, а Дрон обратился к стражу базы.

— Скажи, Особ, ты упомянул о том, что это многофункциональный терминал, как его можно использовать кроме банального телевизора?

— Интернет, новостной дайджест, видео связь, аудио связь, контроль объекта.

— Вот последнее интересно, можно поподробнее.

— Твоих полномочий недостаточно.

— Как это?

— Мне не поступило указаний относительно вас, на настоящий момент вы определены, как гости или сопровождающие?

— Чьи гости?

— Михаила.

— Е-мое, и что теперь?

— Подождем, пока появится возможность пообщаться с ним.

— И как долго ждать?

— Двадцать семь часов, его случай самый тяжелый.

— Мишка? Что с ним?

— Врачебная этика не допускает разглашения.

— Да, с железом спорить бесполезно, — подумал Дрон.

— В моей конструкции минимум металла.

— Ну вот, приехали, ты у меня и в мозгах копаешься.

— Таков статус гостя, по умолчанию.

— Ладно, хорошо, давай тогда посмотрим телевизор, — в сердцах пробормотал Дрон.

Сема появился через три часа.

— Финита. Вычищен, выглажен и отутюжен, готов к дальнейшему применению. Хоть сейчас на фронт. Я поинтересовался, вроде никаких серьезных отклонений, за исключением бывшего хронического насморка. Легкая чистка сосудов и так далее.

— А вот у Михи что-то серьезное, процедура на двадцать семь часов.

— Елы, как это мы вовремя сюда попали.

— Особ, выпусти меня в лагерь, под открытое небо хочется. Ты со мной?

— Ес, Сэр.

Переход открылся мгновенно, парни шагнули на поляну. Дрон нырнул в палатку, а Семен снял с костра остывший котелок, подошел к озеру и вылил содержимое в воду.

— Кушай рыбка, кушай большая и маленькая.

4. Все чудесатее.

Все шестеро сидели около палаток и неторопливо беседовали.

— Что, так и не сказал?

— Говорит, что медицинская аппаратура сканирует миллиарды параметров, данные обрабатываются, проводится необходимая, основанная на нанотехнологиях, коррекция данной области, затем происходит переход к следующему участку, с очисткой оперативной памяти.

— Брешет наверное. Законы робототехники знаешь? Так вот он им и следует, старается не навредить.

— Ну и ладно, обойдемся без соплей о безвозвратно утерянных болячках. Главное, что теперь мы, как новые пятиалтынные, сияющие, пышущие и ва-аще.

— Да, Миха, твой Особ нас за гостей держит, туда нельзя, сюда нельзя, а-я-яй, — возмутился Дрон.

— Серьезно? Сейчас исправим. Особ, для всех присутствующих полный доступ.

— Принято.

— Ну, други, что дальше делать будем?

— Это вам не три рубля в лотерею выиграть, тут мозговой штурм нужен.

— Особ, а на кой ляд на складе столько транспорта, если ты можешь открыть переход куда угодно?

— Первое. Это не только транспорт, это мобильное тяжелое вооружение. Второе. На Земле переход можно задействовать без ограничения координат, в других местах точка выхода привязана к координатам поверхности абсолютно.

— Погоди, погоди, милок, в каких еще других местах?

— Кто такой Милок?

— Это ты Особ, анализируй контекст.

— Принято. Насчет других мест. В первый момент я решил чрезмерно не перегружать вашу психику. Переход может быть открыт на семнадцать планет земного типа и триста двадцать одну, присутствие людей на которых, без специальной защиты, невозможно.

— Та-ак, все чудесатее и чудесатее. О специальной защите поподробнее, пожалуйста.

— Различные модификации индивидуальных скафандров, защитные поля, вышеупомянутый транспорт.

— А как насчет земли?

— Из перечисленного — в основном, защитные поля. Использование некоторых видов транспорта с сохранением секретности невозможно.

— А как же с защитными полями?

— Поля визуально не определяются.

— Да, совсем забыл, Особ, ты что-то говорил о контроле объекта, — вспомнил Дрон. — Пожалуйста, просвети.

— Многофункциональный терминал позволяет негласно осуществлять наблюдение за выбранным объектом, независимо от расстояния.

— А поподробнее.

— Вам необходимо только определить объект, я обеспечиваю вывод изображения и звука на монитор терминала.

— О каких объектах идет речь?

— Без ограничений. Уверен, женский душ вы контролировать не будете.

— Это почему это ты так уверен?

— Во время медицинского облагораживания произведена морально-этическая коррекция.

— Чего, чего? А нас ты об этом спросил? — Борис аж привстал от возмущения.

— Прошу прощения, от меня это не зависит. Данный пункт внесен разработчиками программы.

— По-моему, этим разработчикам самим не мешало бы провести ма-аленькую морально-этическую коррекцию.

— Это является одним из основных условий для передачи базы в ваше управление.

— А кто тебе сказал, что мы против? Мог бы вначале и нашим мнением поинтересоваться. Я как-то вполне удовлетворительно оценивал свои моральные критерии. И что еще ты нам подкорректировал без нашего согласия?

— Задействованы некоторые дополнительные области мозга, ранее не использовавшиеся.

— Например?

— Теперь вы можете общаться друг с другом телепатически. Телепатический контакт возможен и с остальными людьми, но при этом необходимо имитировать речь, окружающим будет казаться, что вы с ними разговариваете. Это очень удобно при беседе с собеседником, использующим другой язык.

— Вот это приятная новость. Это что же, теперь я и японца пойму?

— И индийца, и китайца, и маори.

— Кроме этого, теперь вы так же владеете и любой письменностью.

— То есть вся эта вязь, иероглифы?

— Клинопись, петроглифы и все остальное

— Вот за это большое спасибо. Вот уважил, так уважил. Всю жизнь мечтал стать полиглотом, невзирая на отсутствие способностей. И, как теперь выяснилось, мечтать не вредно.

— Рад вам сообщить, что второй этап тест-программы завершен, результат положительный.

— Большое благодарю. И сколько их еще будет, этих этапов?

— Информации нет. Я думаю это известно только разработчикам программы, но они отсутствуют.

— Кстати, — спросил Юрка, — а кто они и где?

— Ушли три тысячи лет назад. В настоящее время какой-либо информацией не располагаю.

— А откуда пришли?

— Нет информации.

— Чем-то это напоминает мне сингапурского попугая.

— Господа, друзья, товарищи, мыслю так, — оживился Борис, — для начала давайте все, как следует, до гаечки у этого типа железного разузнаем. Ну, а потом газ до пола, только руль держи.

Борис работал шофером-дальнобойщиком, профессиональный слэнг частенько проскакивал в его речи.

— Договорились. Решаем проблемы по мере их поступления, возражения есть?

Возражений не последовало.

5. Без проблем.

Дальнейший отдых как-то сразу потерял смысл. Да и кому будет до отдыха, случись такое. Обстоятельно свернули лагерь, упаковали вещи, навели порядок, уничтожив мусор.

— Народ, — обратился ко всем Михаил, — поздравляю вас с первым приятным пустячком, экономией материальных средств на транспортные расходы, домой едем на халяву.

— А я как-то об этом не подумал, — хитро улыбнулся Борис.

— Привыкай Боря, теперь у тебя будет постоянный мгновенный транспорт, и что греет душу, в безвозмездном пользовании.

— Кстати, Особ, как далеко ты можешь поддерживать с нами контакт?

— Без ограничения.

— Я почему-то так и думал.

— Открывай врата ко мне домой, для привязки на местности разрешаю покопаться в мозгах.

— Принято.

Переход распахнулся, за овалом была видна прихожая питерской квартиры Михаила. Без спешки перетаскали вещи, расположились в гостиной.

— С прибытием, господа ученые и не очень, — констатировал факт перехода Сема.

— Ну и что будем делать дальше?

— Мне почему-то кажется, что материальных проблем у нас теперь не будет, — задумчиво проговорил Михаил, — поэтому предлагаю рассчитаться нафиг с работы, уверен, что в ближайшее время она нам будет только мешать.

— Во во, я тоже так думаю, — поддержал Дрон.

— Аналогично, — отозвался Юрка.

— Если остальные такое развитие событий принимают, то думаю, недели на приведение дел в порядок нам хватит, ну там плюс, минус. Тем, кто живет не один, домой придется добираться на общественном транспорте.

— А чего, деньги на обратную дорогу сэкономили приличные, поеду на такси, — подытожил Борис.

— Кто еще через дыру?

— У меня сейчас никого, — сообщил Семен.

— Тогда я с тобой, мне от тебя ближе, кто с нами?

— Есть желающий, — отозвался Свэн.

— Тогда до встречи.

Дрон с Юркой вызвали по телефону такси.

6. Дед бил, бил яичко, не разбил.

Дрон — Павел Дронов, имел свой бизнес, маленькую компьютерную фирму, предоставляющую услуги любому желающему. Кроме Павла работали еще двое молодых ребят, Владимир и Сергей. Фирма обосновалась в небольшом полуподвальном помещении недалеко от станции метро "Елизаровская". Контора имела название "Матрица".

Павел приехал на работу утром.

— Привет, Володя. Где Сергей?

— В магазин пошел, за чаем.

— Как успехи в труде и обороне?

— В труде норма, в обороне как всегда, сегодня ожидаются ежемесячные уроды. За мздой.

— Об этом позже, сейчас проведем небольшое совещание, вот только Серегу дождемся.

— Чего-то ты рановато вернулся, как съездили?

— Прекрасно съездили, Володя, просто замечтательно. Девственная природа, изумительная экология. Озеро, рыбы — лови, не хочу.

Звякнул колокольчик, вошел Сергей.

— О, здорово были! Чаю хочешь?

— Позже. Коренной перелом обсуждать будем.

— А что? Все нормально, вроде никаких обломов не предвидится.

— А кто говорит про облом, я сказал перелом. Тут возможность нарисовалась под новую крышу уйти, на порядок круче и надежнее. Да еще и кое-какие дела на стороне появились, надо будет отлучиться ненадолго. Готов взвалить на свои плечи тяжкое бремя руководителя? Назначаю тебя исполнительным директором. Так что садись и набери текст приказа, я подпишу. С этого момента передаю печать в твои мозолистые руки. Все отношения с бухгалтером, налоговой и остальными конторами, теперь на твоих плечах. Зарплату естественно увеличим, ну а чтобы Вовчику не обидно было, ему аналогично. Приготовь все бумаги на подпись.

— С остальными — это и с бандюками тоже?

— А вот этот деликатес я оставлю себе. Сейчас все оформим, и уматывайте на неделю в отпуск. Как все устроится, позвоню.

— Ты что задумал-то? Поделись, чем решил заняться? Насколько я тебя знаю, на дядю тебе работать в лом.

— Правильно насчет дяди, только в этом случае дядя другой, забугорный. И не дядя, а дядюшка, позаботился о племяннике, наследство оставил, на некоторое время хватит, кутить — так кутить.

— Везет. Только вот странно, обычно везет-то дебилам, может быть ты у нас очень скрытный, нонсенс такой, программист-дебил.

— Ну вот видишь, сам говоришь нонсенс, делай выводы.

— Приказ напечатал? Давай подпишу. Банк в вопросе получения налички первое время остается на мне. Дальше видно будет, как пойдет.

— Все. Быстро убежали отдыхать. Неровен час, чаловские дебилы заявятся. С ними мне без свидетелей пообщаться хочется.

— Увидимся. — Прощание слилось со звоном дверного колокольчика.

— Особ?

— Слушаю.

— Защити оборудование от внешнего механического воздействия, мое воздействие естественно не в счет.

— Исполнение начато, анализ конфигурации завершен, наведение силовых полей, защита задействована.

— Теперь накрой полем меня.

— Вы все уже под защитой. С момента получения доступа на базу.

— Вот как, прекрасно, тогда давай подготовим маленький фокус. Как только я подумаю "Меч", откроешь окно, диаметр канала — только чтобы я руку просунуть мог. Мне нужен японский двуручный меч — катана. Когда будешь открывать канал, фиксируй, чтобы никому кроме меня дыры видно не было.

— Я могу открыть не визуальный переход. Поле так же может выполнять функцию орудия нападения, достаточно включить режим пульсации.

— Понял, вот и пусть оно пульсирует посильнее. А мы пока подождем.

— Подожжем твою мать, подождем. — Начал тихо напевать Павел.

Он включил компьютер, запустил игрушку и откинулся на спинку кресла.

— К торжественной встрече готовы, а пока поруководим транспортной компанией.

По экрану монитора побежали грузовые и пассажирские поезда, в городах начали движение автобусы, по рекам, озерам и морям поплыли корабли, из аэропортов стартовали самолеты.

— Сколько у нас тут денег? Ага, а вот между этими городами мы построим монорельсовую железную дорогу. Два пассажирских вагончика, едем мимо шахты, каков объем добычи, так, один вагон для угля, далее один рудовоз. Ну с Богом, поехали. Только вот тут светофорчик добавим.

Время летело незаметно, транспорт приносил виртуальные деньги, сила транспортной империи росла.

Тихо тренькнул колокольчик над входом. Павел внутренне подобрался, оказалось ложная тревога, девушка зашла распечатать фотографии. Выполнив работу, Павел проводил клиентку и пошел к креслу, за спиной вновь тихо звякнуло. Павел резко развернулся. Они.

Глядя на вошедших, ошибиться было тяжело. Два квадрата, со стрижеными затылками. Голова одного из них своим размером напоминала голову ребенка.

— Слушаю вас.

— Ты че гонишь? Совсем нюх потерял. Мы че тебе, клиенты? Или забыл, срок подошел. — Прошепелявил микроцефал.

— Я тут на досуге подумал, господа шестерки, а за какую такую охрану я вам плачу?

— Че ты сказал? Базар фильтруй. За оскорбление пятьдесят процентов сверху. Пеня.

Павел очень долго не решался открыть свой бизнес, по причине бандитских наездов. И не потому, что боялся, рука не поднималась отдавать деньги за здорово живешь. Ну не должно быть так. Человек, светлая голова, учился, проливал пот на ниве приобретения знаний. Сессии, ночные недосыпы. Короче, в итоге то, что выросло. Демобилизовавшись из армии, открыл дело, причем, основываясь на своих знаниях открыл, а тут приходят бугаи с двумя извилинами и втолковывают, что тебе нужна охрана. И, что интересно, зарплату эти охранники назначат сами, не считаясь с твоим материальным положением. А почему? Да шеи у них крепкие, вот почему, да менты лепшие друзья, вот почему. Много их, вот почему. Потому, что у них стая, причем волчья. Не хочешь платить, мы тебе устроим веселую жизнь, сам прибежишь. Это вам не Европа и не Америка где можно в полицию обратиться. Это вам пространство постсоветское. Семьдесят лет ломали и курочили. Что ж вы теперь хотите. Не надо было вашим родителям голову под ярмо подставлять. Не надо было строить невзирая. Кого воспитали, того и имеете, и в ментуре в том числе. А не нравится, мотайте в свой Израиль или куда подальше, мы тут и без умных проживем.

Но на дядю работать не хотелось еще больше. Появилась возможность, пусть и кургузая, надо использовать. Пришлось наступить на горло собственной песне и открывать дело в существующих условиях.

И вот, вроде появилась прекрасная возможность сказать этим уродам все, что о них думаешь.

— Я пришел к выводу, что охрану в состоянии обеспечить сам, протезы в вашем лице мне как-то без надобности.

— Не, Калмык, ты слышал че он тут гонит?

— Не нужна защита, говоришь, сам сможешь. Ну так мы тебе сейчас устроим техобслуживание.

Угроза, очевидно, была стандартная, у самих бы мозгов не хватило так изъясняться.

— Благодарю, бесплатное обслуживание всегда в радость.

— Не, ну ты слыхал, ах ты падла, ну, ну, ну сам напросился.

Квадратные выхватили из-под курток бейсбольные биты. Тот, которого микроголовый называл Калмыком, размахнулся и, смачно крякнув, треснул по экрану работающего монитора. И тупо уставился на результат, на экране паровозики мирно продолжали тянуть свой груз по рельсам.

— И-иэх, — второй раз грохнул, от всей души грохнул.

Первый, не веря своим глазам, повторил операцию с аналогичным результатом.

— Не понял, — прогундосил он, — они у тебя че, бронированные?

— Я уже объяснял, в охране не нуждаюсь.

— Ну, козел, ты-то сам не бронированный.

С этими словами он двинулся на Павла, отводя биту за голову.

— Меч, — мысленно скомандовал Павел, и двинул руку назад.

Рукоять он ощутил в сантиметре от пальцев и, ухватив, резко выдернул оружие, казалось прямо из воздуха. Микроцефал выпучил глаза, все шло не так. Этот яйцеголовый по сценарию сейчас должен был закрываться руками и жалко молить о пощаде.

— Э, э, че за фокусы?

— Третий раз повторить?

— Щщас ты у меня повторишь.

Бандит отбросил биту в сторону и мгновенно, наверное, долго тренировался, выхватил из-под руки пистолет с глушителем. Первый выстрел произвел опять по монитору, пуля сплющенной лепешкой упала на стол.

— Ну ты, ну ты...

Бандит направил пистолет на Павла.

— Ну, сука, молись.

— Сейчас от страха ноги подкосятся, — Павел улыбнулся.

— Ах, гад.

Бандюга выстрелил, Павел резко взмахнул мечом, раздался визг рикошета. Поле отразило пулю, но со стороны казалось, что остановлена она мечом. Бандит начал стрелять не переставая, меч мелькал у него перед глазами, наконец, магазин опустел. Последняя пуля срикошетила в Калмыка.

— У-уй, — завыл он, схватившись за ногу.

— Марш отсюда, сявки. Чтобы я вас здесь больше не видел.

Павел, выставив меч перед собой и медленно его вращая, с выражением мраморной статуи на лице, шагнул вперед.

— Ты еще пожалеешь, — первый подхватил Калмыка под руку и попятился к выходу.

— Вот и ладушки, — подумал Павел, — теперь надо довести дело до логического завершения.

— Особ, можешь проконтролировать маршрут моих незваных гостей, куда они направились?

— Могу и тебе показать, — открылся переход на базу, — проходи, располагайся, смотри.

На экране джип, попетляв по улицам, припарковался около дома с ярко сияющими вывесками, отморозки, один из которых ковылял с большим трудом, вошли внутрь, невидимая камера следовала неотступно. Вошли в офис, Калмык скакал на одной ноге, микроцефал его поддерживал. При виде вошедших, двое сидевших на диване громил вскочили на ноги.

— Што за байда, Рыжий, — спросил один из них.

— Звони Лекарю, Граф, видишь, Калмыка ранило.

— До комнаты отдыха его, быстро, а ты к шефу.

— Да, — подумал Павел, — вот куда наши деньги идут. Нехилая обстановочка, не мерянных талеров стоит.

Рыжий прошел в одну из дверей. В помещении находилось несколько человек. Чалый — старичок в очках, восседал за столом. Подняв взгляд на вошедшего, спросил. — Какие-то проблемы?

— Да тут такое дело, Шеф, этот козел компьютерный, с Елизаровской, платить отказался, падла.

— Какой еще козел? Я что, всех их помнить должен?

— Да обычный, лох с виду. Все время платил, а тут, говорит, не нужна мне ваша охрана гребаная, сам справлюсь.

— Ну и что, мне вас учить, как с такими неуступчивыми поступать?

— Шеф, этот гад саблю прям из воздуха выхватил. Я в него всю обойму высадил, прости шеф, довел он меня. Так он все пули этой саблей отбил, а одна Калмыку в ногу попала.

— Рыжий, у тебя с головой все в порядке?

— Да я, Шеф, сам не пойму, как это он. Мы компьютер битами били. Били, били, а без толку, говорит — бронированные. Вон у Калмыка спроси, ему Лекаря вызвали.

— Можно, конечно, просто защитить квартиру и контору, но эти ублюдки будут продолжать терроризировать остальных, — думал Павел. — Они там все оружием обвешаны, как елки игрушками, есть повод в чекаго обратиться.

— Особ, продолжай контролировать всю эту камарилью. А мне открой выход где-нибудь в парадной, около нашего райотдела милиции.

Павел шагнул в переход и оказался перед дверью, открыл ее и вышел во двор. Пересек улицу и вошел в здание. Подошел к окошку дежурного.

— На меня совершено вооруженное нападение, к кому мне обратиться?

— Паспорт давайте, выпишу пропуск.

Павел протянул в окно паспорт, дежурный медленно, не обращая внимания на переминающегося с ноги на ногу от нетерпения Дрона, как на уроке чистописания в начальном классе, выписал пропуск, передал обратно вместе с паспортом.

— Второй этаж, кабинет двадцать два. Будете возвращаться, сдайте пропуск.

Поднявшись на этаж, Павел подошел к кабинету, постучал и открыл дверь.

— Вы ко мне? Проходите, присаживайтесь, сейчас освобожусь.

Дрон подошел к столу и присел на стул. Милиционер, одетый в гражданскую одежду разговаривал по телефону. Закончив разговор, положил трубку и обратился к Павлу.

— Капитан Санин, слушаю вас.

— Только что, на моем рабочем месте на меня было совершено вооруженное нападение.

— Попрошу ваши документы и поподробнее, пожалуйста.

Павел протянул капитану паспорт.

— Я владею небольшой компьютерной фирмой, полчаса назад приходили отморозки от Чалого, вымогали деньги. Я отказал, они начали стрелять. Одному из них пуля рикошетом попала в ногу. После этого они убрались восвояси, но угроз я при этом наслушался море.

— Что-то я не совсем понял, стреляли в вас, а попали в себя?

— Так я за колонну прыгнул, стрелял только один из них, высадил всю обойму.

Только теперь Павел сообразил, что история действительно выглядит довольно странно.

— Эх, дубина, — промелькнула мысль, — надо было продумать все до мелочей, прежде чем сюда идти. Теперь сочиняй сказки на ходу.

— А почему вы не вызвали милицию по телефону?

— Решил, что они могут вернуться.

— Ладно, давай сделаем так, сейчас поедем на место, там и договорим, оформим документы, если потребуется.

— Хорошо.

— Что ж, тогда двинули. — Предложил Санин вставая.

— Показывайте арену боевых действий.

Капитан нравился Павлу все больше и больше.

— Надо же, и нормальные менты бывают. — Думал он.

— Вон гильзы валяются. Кстати, того, которого ранило, они зовут Калмык, а стрелявшего — Рыжий.

— Знаю таких. Вы вот что мне скажите. Кто-либо кроме вас видел, как все это происходило?

— Да нет, думаю. Я был один.

— Да, сложная ситуация, свидетелей нет. Я долго пытаюсь прихватить Чалого, но пока безуспешно.

— Капитан, а если я смогу получить информацию, где взять бригаду Чалого с поличным, и ко мне можно обращаться на ты?

— В таком случае обоюдно, насчет обращаться. Я погляжу, не простой ты, Паша, парень. Стреляли в тебя. Стреляли, стреляли, не попали, мало того, попали в себя. Мы тут гоняемся за Чалым не первый год, а толку? И вдруг ты, нате вам Чалого на блюдечке с золотой каемочкой. Короче, свидетелей у тебя нет, ничего ты из этого дела не высосешь. Будь другом, давай не будем бумаги писать, это дело мне минус, а тебе — толку никакого. Дальше-то что делать думаешь? Опять за колонну прыгать?

— Кажется мне, что смогу я просчитать, когда они у меня тут вновь появятся. Вот и берите их тепленькими, на этом самом блюдечке с той самой каемочкой. А сейчас, действительно, оформлять ничего не будем.

— Ну, ну. Ладно, чем черт не шутит. Хоть и странный ты фрукт, но попытаться можно. Только не геройствуй, это для профессионалов дело.

— Сколько времени вам надо на подготовку? За сколько звонить?

— А чем раньше, тем лучше.

Вышли во двор, попрощались.

— Надо же, бывают и такие менты, оказывается. — Вновь подумал Павел.

7. Баба била, била, не разбила, но в полку прибыло.

— Особ, пропусти-ка меня на базу, — попросил Павел, — жилую комнату в дальнейшем будем называть "Штаб".

— Принято.

Павел опустился в кресло и поднял взгляд на экран.

— Покажи офис Чалого.

Картинка появилась мгновенно. Чалый был в комнате один, сидел за столом, просматривая какой-то журнал.

— Особ, я прилягу, вздремну, можешь убрать изображение. Офис пасти продолжай, как только речь пойдет обо мне, разбуди, пожалуйста.

— Принято.

— Говорил бы разнообразнее что ли, подушевнее как-нибудь. — Пробурчал Павел и, перебравшись на диван, прилег, закрыв глаза.

Когда засветился экран, часы показывали 18 — 03. Павел мгновенно проснулся.

— Думаю, тебе будет интересно послушать.

В офисе находились трое, Чалый, Граф и третий, незнакомец с ярко выраженными кавказскими чертами. Говорил Чалый.

— У нас небольшая проблема, попытка выхода из-под контроля. Странная попытка. Калмык ранен, ранил его Рыжий, рикошетом. Оба, и Калмык и Рыжий, несут какую-то чушь. Надо разобраться. Для этого я тебя, Джаба, и вызвал, — Чалый обратился к кавказцу. — Поедете с Графом и решите эту проблему, только прежде с Рыжим поговорите, не нравится мне все это. Но дело сделать надо, не хватало еще слухов о нашей несостоятельности. Действовать предельно жестко, пусть другим наука будет.

— Что с ментами, проблем не будет? — Спросил Джаба.

— Как обычно, в случае чего, быстро не приедут. Все, Рыжий ждет в комнате отдыха. Идите.

Чалый остался один. Взял со стола сотовый телефон, набрал номер.

— Владимир, приветствую, ты там один? Мои ребята поехали на Елизаровскую, в случае чего дай им время на отход, тормозни своих минут на десять. Что, что? Хорошо, договорились, завтра буду.

— Особ, куда был звонок?

— Районный отдел милиции.

— Кому?

— Майору Ягодану.

— Майору Ягодину?

— Нет, его фамилия Ягодану.

— У нас все под защитой?

— Да, техника защищена.

— Прикрой двери и окна.

— Сделано.

— Я возвращаюсь.

Уже из офиса Павел позвонил Санину.

— Приветствую, Дронов. Чалый направил ко мне на фирму двоих кровососов, Графа и Джабу. Перед этим он имел телефонную беседу с майором Ягодану, смысл разговора в том, чтобы ваши не повязали здесь его людей.

— Ого, сейчас будем.

Дрон в ожидании присел на подлокотник простенького кресла.

Долго ждать не пришлось, за окнами заскрипели тормоза, хлопнули двери автомобиля.

— Особ, мне тут пришла гениальная мысль, Сними защиту с внешних дверей, пусть прорываются в тамбур.

— Мысль действительно замечательная.

— Что это с тобой?

— Ты же выразил желание, чтобы я общался с тобой разнообразнее. Я стараюсь.

— Ну ты, жук, услышал.

— Просто ты никак не привыкнешь к моим возможностям.

— Это уж точно. Я так подозреваю, что и половины их не знаю.

В помещении у Павла ярко горел свет, пусть видят, что хозяева дома. Заходите, гости дорогие.

Джаба с Графом вышли из машины, подошли и заглянули в окно.

— Этот лох внутри, — прошипел Граф. — Сам к нам в руки идет.

— Ты, толька, ни тарапись, казак, спакойней, ни такой уж он и лох, — Джаба говорил с легким акцентом.

По всему было видно, что он довольно умен. Джаба привык доверять своей интуиции. После разговора с Рыжим, он не чувствовал себя так уверенно, как Граф, которому море было по колено.

Подойдя, подергали дверь.

— Закрылся, сволочь.

— Не беда, давай ламаем, иму же ахрана ни нужна, а раз ахраны нет, кто-нибуть абизатильна што-нибуть паламает.

Граф достал из кобуры под рукой пистолет с глушителем и несколько раз выстрелил в дверь около замка, потянул за ручку, выстрелил еще. Спокойно сменил магазин. Резко рванул дверь на себя, та с треском распахнулась. За ней был коридорчик, который в конце перекрывала металлическая решетка.

Бандиты подошли к преграде.

— Эй ты, говнюк, открывай, помощь пришла, — съязвил Граф.

Павел мысленно обратился к хранителю базы, — Заблокируй выход.

— Уже, — весело отозвался Особ.

— Эй, ты шо, оглох.

— Да вот думаю, что с вами, уродами, делать.

— Ну ты, баклан. Счас я тебя научу уважению.

Граф вскинул руку с оружием и выстрелил. На пути пули, на неуловимое мгновение, неразличимое человеческим глазом, открылся маленькое окно. Позади Павла на стене брызнула штукатурка.

Павел весело спросил, — Граф, ты где стрелять учился?

— Счас я покажу тебе, где учился.

Граф начал стрелять без остановки. Стена покрылась отметинами от пуль. Джаба с ужасом в глазах смотрел на происходящее, сам при этом оружие не доставал.

— Шо происходит, Джаба, как это он?

— Матаем атсюда, быстра.

Джаба развернулся и рванул к выходу.

— Особ, смотри, чтоб они морды не поразбивали.

Бандит с разбега врезался в поле, защита мягко спружинила и отбросила его назад, Граф так и не дернулся с места, стоя с открытым ртом. Джаба медленно подошел к двери, протянул вперед руку, но ничего не ощутил.

Снаружи послышался громкий голос. — Никому не двигаться, оружие на землю, выходить по одному.

— А ты кто такой?

— Капитан Санин. Группа захвата.

— Джаба, менты, — завизжал Граф.

— Сопротивление бесполезно, сдавайтесь, оружие на улицу. Бросайте, быстро.

Джаба достал из кобуры пистолет и швырнул в дверь, тот пролетел без помех. Граф поступил так же.

— Теперь выходите с поднятыми руками и мордой в землю, — гаркнул Санин.

После того, как автобус с задержанными бандитами укатил в райотдел, Павел подошел к Санину и протянул видеокассету.

— Здесь все записано, запись аналоговая.

— Молодец, вот это здорово.

— Я говорил тебе про Ягодану. Вот запись разговора.

— Ты что, на ЦРУ работаешь?

— Да так, есть небольшие возможности. Я же информационными и коммуникационными технологиями занимаюсь, как никак. Давай хоть познакомимся по-человечески. Тебя как зовут?

— Николай.

— Слушай, Николай, теперь у тебя есть материал на Чалого, как думаешь, сработает?

— Вообще-то должен, но большой уверенности нет. Что-то мне подсказывает, отмазывать их упорно будут.

— Если он, зараза, опять из воды сухим выйдет, придется заняться этим делом самому.

— Осади, для этого правоохранительные органы существуют. Могу предположить, чем это закончиться, в итоге будешь ты сидеть на скамье подсудимых, если жив останешься.

— Может и так, но мне почему-то думается, что от общества мы их изолируем без потерь в наших рядах.

— Что-то уж больно ты самоуверен. Хотя, если оглянуться на твою деятельность... Неуверенно я себя чувствую около тебя и заметь, не боюсь в этом признаться. Очень уж гладко ты этот раунд выиграл.

— Надеюсь выиграть и последующие.

— Вот-вот, а я о чем?

— Послушай, Николай, ничего противозаконного я предпринимать не собираюсь, пока. По крайней мере, я же не законопослушных граждан терроризировать собираюсь. Скажи мне, у тебя руки не опускаются от результатов вашей ментовской работы? Ловите, ловите, вяжете, вяжете, а толку чуть. Гуляют они на свободе, как и раньше, да посмеиваются над нами.

— Руки не опускаются, а жаба душит. Сколько дел рассыпается прахом. Надеюсь, вечно так продолжаться не будет, но мыслю, что на нашем веку больших изменений не дождаться.

— Ладно, давай так, посмотрим на результаты, а там решим, как быть дальше.

Долго ждать не пришлось. Санин позвонил на следующий день. Кислым голосом он сообщил, — Привет, Павел, еще день, два, и твоих уродов отпустят. Видеокассета со следами монтажа, аудиокассета пустая. Так что и доказательств нет, и честь мундира спасена.

— У вас что, весь райотдел на них пашет? Улики уничтожили. А преступников ловите в свободное от работы время?

— Критиковать все горазды, ты что-нибудь конструктивное предложи.

— По поводу вашей ментовки, ничего предложить не могу, но конкретно для тебя предложение есть. Я тут о тебе своим ребятам рассказал, посоветовались, решили, что нам специалист твоего профиля нужен. Предлагаем тебе бросить свою контору к этой самой бабушке, все равно ты там долго не продержишься.

— Погоди, погоди, кому это вам?

— Ты со мной общался, считай, что видел всех, так что, представление о нас ты имеешь. Это, как музыка кантри, одну песню услышал, значит услышал все.

— Вы мне работу предлагаете?

— Нет, мы предлагаем тебе влиться в нашу компанию, в материальном положении не проиграешь.

— Но и не выиграю.

— Это не обязательно, быть нищим. Но условие одно, долго чухаться нельзя. Короче, если решишь, жду тебя у себя в цоколе в течение часа.

— Круто. Ну пока.

— Будь.

Павел отключил телефон.

Накануне он встретился с друзьями. Собрались дома у Михаила. Дрон рассказал о последних событиях и о зародившейся идее насчет привлечения Санина на свою сторону.

— Жалко парня, пропадет там, а человек хороший, честный, располагает к себе.

Компания была испытана годами, поэтому, если один говорил "Надо", остальные понимали — надо, но и говорилось это только тогда, когда оно того стоило.

Попрощавшись с Саниным, Павел почему-то был уверен, что тот придет. И не ошибся, Николай появился через пятьдесят минут. К этому времени уже подтянулась вся компания.

— Знакомься, капитан. Это наш инженер Семен, а это Михаил, программист. Далее — большой ученый Батофель и суперводила Боря. И последний — человек творчества Свэн.

— А этого бойца невидимого фронта, если кто-то кое-где у нас когда, зовут Николай.

— Павел о тебе рассказал, — заговорил Семен, — Так что, очень приятно.

— Взаимно. Теперь хотелось бы поговорить серьезно. Бросить работу — это не фунт изюма, это ж решиться надо. Выслуга лет там, пенсия.

— Ага, правительственные награды за эту самую выслугу, грамота в профессиональный праздник, орден Сутулова. — Продолжил Юрка. — Здесь вариант простой, хуже не будет. Но, если согласишься, отступить будет нельзя. Согласен?

— Даже так? Да пропади оно все пропадом, согласен.

— Вот теперь и я тебя обрадую, — весело провозгласил Павел, — Насчет пенсии можешь не беспокоиться.

— Что, не доживу?

— Гарантирую, что доживешь, да еще и на хлеб с маслом хватит.

— Я бы мог повториться, что у вас тут филиал ЦРУ, но промолчу.

— Вот и правильно, потому что ЦРУ по сравнению с нами просто дети.

— Ну тебя, Юрок, и понесло, ты в курсе, что гордыня — один из смертных грехов?

— А это не гордыня, это я так, пыль в глаза пускаю.

— Короче, капитан Санин, торжественно объявляю о вашем приеме в нашу дружную компанию. В общее дело вы принимаетесь на правах гостя, на первых порах.

— Что значит гостя?

— Гостя — это значит без решающего голоса и без возможности самостоятельно использования, скажем так, материальной базы.

— Понятно, а о деле можно поподробнее, и об этой самой базе.

— Только после увольнения из чекаго. А с этого момента берем тебя и твою семью под нашу защиту. Защита так же распространяется и на твое жилище. В качестве приза, в награду за решительность получи продовольственный паек на неделю. Привыкай, начинаются блага. Их, конечно, придется отрабатывать, но можешь не беспокоиться, родиной торговать не потребуется, наоборот, будешь стоять на ее страже.

Павел передал Николаю сумку.

— Здесь провизия. Это твое. Благодарности не надо. Пользуйся.

— А что с Чалым?

— Пусть немного побеснуется, затем мы его надежно изолируем, поможем нашей нерешительной фемиде. Сделаем работу за твою бывшую контору и параллельные ей.

8. Это точно не ЦРУ.

Через несколько дней все вновь собрались дома у Михаила.

— Учредительное собрание нашего грейтейшего и, не побоюсь этого слова, бьютифулейшего предприятия, думаю, пора открыть, — торжественно заявил Михаил.

— Поздравляю вас с избавлением от бывшей работы, надеюсь, что ни у кого с этим больших проблем не возникло. Николай, как у тебя?

— Рапорт на увольнение подал. Вчера всяким Ягодану сказал все, что о них думаю, с сегодняшнего дня на службу не выхожу, а там, короче, хоть трава не расти. Выгонят с какой-нибудь паршивой формулировкой в приказе.

— Круто. Я же говорил вам, что мы в нем не ошиблись.

— Аналитического ума человек, быстро и главное подсознательно оценил ситуацию. Можно сказать душей нашему делу отдался, имея только кота в мешке.

— Иголку из стога сена наотмашь выхватил.

— Хватит ржать, пора и делом заняться, — предложил Павел. — Для начала, думаю, надо освободить наших сограждан от трогательной заботы Чалого и всей его гоп компании. Заодно хоть немного осмотримся в полевых условиях. Давайте подберем отморозкам надежный Аль Катрас.

— А перед этим определим и задействуем принципы самосохранения нашего подпольного синдиката, — продолжил Михаил. — Я тут подумал, и нашел гениальное решение. Во всех вас я уверен, как в себе, но все-таки предлагаю: любой разгласивший тайну, автоматически лишается контакта с Особом. Действие защиты прекращается, закрывается доступ на базу. Из предприятия этот человек изгоняется. Кто против?

— Да кто может быть против? Слишком много поставлено на карту.

— А раз все согласны, пора приступить к достижению первоначальной цели. Николай, предупреждаю, придерживай челюсть. Особ, мы идем на базу.

Челюсть у Николая все-таки отвисла, но зато в глазах загорелись веселые искорки.

— Ну, парни, вы даете. Это что было? Это, как это?

— Пошли кое-что тут посмотрим, — предложил Павел.

— Это точно не ЦРУ, — прошептал Николай, глядя на бескрайний ангар с техникой, — Да тут любой стране войну объявлять можно, если обижать будут.

— Ну и как, стоит оно ментовки?

— Не то слово, министерского портфеля стоит.

— Министерский портфель — это для больных, это особо одаренным придурком быть надо, это ж надо власти жаждать. Я так думаю, что это болезнь, хорошо не заразная. Вот ты, Коля, надел бы на себя министерское ярмо?

— Сдается мне, что если бы я на такое был способен, не стоял бы сейчас здесь.

— Вот, вот. Свобода она дорогого стоит, я повторюсь, думаю, не доработал бы ты в чекаго до пенсии, там тоже особого склада характер нужен.

— И вот это вот все ваше?

— Да я и сам еще толком не разобрался, но думаю, наше.

— Ладно, давай экскурсию закончим да делом займемся.

— Вот это наша уютная кают — компания, присаживайся.

— Друзья мои, вы все в курсе произошедших в последние дни событий. Наша доблестная милиция упорно буксует на ровном месте. Все улики, подтверждающие противоправные действия банды Чалого, приведены в полную негодность. Были доказательства вины, и вот уж их и нет. Наш славный милицейский капитан поведал мне длинную историю о том, как он все эти годы пытался вывести этих уродов на чистую воду. Но то ли экологические проблемы, то ли хорошо смазанный механизм органов тому причиной — с чистой водой возникли трудности, в природе ее не наблюдается. Так что выводить преступное сообщество оказалось некуда. Я хочу спросить — доколе? И, в связи с этим, у меня есть предложение: давайте сейчас прокатимся по какой-нибудь не очень гостеприимной планетке и подберем для этих бандюков ареал обитания на всю оставшуюся жизнь.

— Ты что хочешь? Тюрьму им устроить?

— Скажем так, пожизненную зону изоляции.

— А пожизненную — это не круто?

— А что, кто-нибудь питает иллюзии по поводу их морального перерождения? Предлагаю это, зная ваше отношение к типам такого рода. Ну так что, поехали?

— Поехали, — раздался в ответ стройный хор голосов.

— Особ, ты там что-то говорил о семнадцати планетах земного типа. Есть ли среди них имеющая островные архипелаги?

— Таких планет восемь.

— На какой из них имеется остров, километров ста, ста двадцати длиной, с климатом, соответствующим нашей средней полосе. Гавайских курортов нам не надо.

— Планета Прайм. Разумной жизни нет. Двенадцать тысяч крупных островов, мелких на порядок больше. Портал в районе экватора. Планета имеет один спутник.

— Вот туда и поехали, посмотрим. Подготовь воздушный планетарный транспорт, мы выступаем.

Все встали и молча пошли к ангару. Никто не проронил ни слова. Вошли. У балкона их ждал припаркованный, трудно сказать, что было припарковано. Висевшая около площадки десятиметровая машина напоминала узкий, вытянутый рогами вперед, полумесяц, под днищем которого располагалась кабина, передняя часть которой была прозрачной.

— Что это Особ?

— Прогулочный слайдер. Движется, скользя по гравитационному полю планеты.

— Оружие нам понадобится?

— На слайдере имеется силовая защита. На борту два кибера, при желании, установят мобильные генераторы поля. Маршрут загружен в автопилот.

— Да, насчет маршрута, после осмотра главного острова, вторым пунктом внеси островок с песчаным пляжем и температурой воздуха градусов тридцать по Цельсию.

— Маршрут загружен. Скорость полета регулируется из центрального кресла. Поясняющие надписи имеются. При желании, можете перейти на ручное управления, это не опасно, автоматика страхует от серьезных ошибок. Можете пройти в кабину слайдера.

На монолитной цилиндрической поверхности борта проступил овал входа.

— Овал их любимая фигура, — пробормотал Борис, проходя внутрь.

— Рули, Боря, ты у нас самый опытный водила, вручаем тебе свою судьбу.

Борис сел в центральное кресло, изучающее осмотрел панель перед собой.

— Да тут и водилой быть не надо, кнопка "старт", движок скорости — это для автопилота, джойстик и четыре кнопки ручного управления. Да тут вручную управлять, как на компе в примитивной игрушке.

— Все угнездились? Вперед. Всю жизнь о таком мечтал.

Борис щелкнул по кнопке "старт". Машина плавно развернулась и, набирая скорость, двинулась к дальней стороне ангара, по курсу впереди распахнулся проем, и тут же кабину захлестнул солнечный свет.

— Мужики, поздравляю. Вы первые люди планеты Земля достигшие другого обитаемого мира. Кто не был за границей? Посмотрите налево, посмотрите направо, там достопримечательности. То, что нам сейчас светит, вовсе не солнце, и значит свет этот не солнечный, с интонацией гида говорил Семен. — Особ, ты на связи?

— На связи мой мобильный блок. Разницы вы не почувствуете. Вся информация о полете будет доступна мне по возвращению.

— Где расположена эта Прайм, или этот Прайм?

— Для наблюдателя с Земли, в млечном пути. Намного ближе к центру галактики по сравнению с расположением Земли. У вас для этого места конкретного название нет.

— А у тебя есть?

— Есть, цифробуквенный код.

— Тогда не напрягайся, эти ЕПРСТ 3254 КУ у меня интереса не вызывают.

Борис осторожно двинул рычажок управления вперед, пассажиров вдавило в кресла, скорость нарастала безостановочно.

— Спасибо за осторожность, Боря, — поблагодарил Свэн, — Десять Же нам не надо.

— Повторяю для особо одаренных художников, автоматика от дураков страхует надежно.

— Особ, и до какой скорости можно разогнаться?

— Максимум три километра в секунду.

— Это же 10800 км в час, это же, это же... Короче, это вам не эври бари. Как же эта тачка не разогревается до кипения?

Слайдер уже давно вырвался на океанский простор. Внизу все слилось в сверкающую полосу.

— Ну и скорость. Не видно же ни черта.

— Окрестности будем рассматривать в другой раз. Сейчас быстренько, туда — сюда, и на пляж.

Слайдер начал плавно замедляться. Минут через десять впереди показался берег. При приближении стало видно, что вся суша покрыта дремучим лесом.

Машина опустилась на песчаном берегу. Раздался голос Особа, который поведал, что размеры острова сто семь на шестьдесят девять километров. Климат умеренный. Зимой выпадает снег. Перепад высот составляет восемьсот метров над уровнем океана. Богатый животный мир, в наличии травоядные и хищные представители. Рептилии, впадающие в спячку в холодное время года. С земными животными аналогии отдаленные, но метаболизм схожий.

— То есть, в пищу они годятся?

— Да, в пищу их использовать можно, но, как и на Земле, не всех. Богатый растительный мир. Следов разумной жизни не обнаружено. В настоящий момент вокруг транспорта установлена защита радиусом сорок метров. Можно выходить.

Открылся выход, все заторопились наружу. Дул легкий ветерок, волны мягко накатывали на берег.

— Особ, какое здесь время года.

— По вашим меркам, начало весны.

— Весна, значит. Ну что ж, впереди лето, время на адаптацию есть.

— Ну как? Похоже, островок для тюрьмы годится, — обратился к друзьям Павел.

— Самое то, главное за забором нормальных людей нет, бежать некуда.

— И подкупить некого.

— Так мера же вынужденная. Иначе людей от них не защитить.

— Хватит соплей, они это заслужили.

— Да как-то, судьей раньше быть не приходилось, непривычно, не в своей тарелке себя чувствую.

— Во-во, а эти уроды ни секунды не задумались бы. Убийцы, грабители, насильники. Тут им самое и место.

— Ладно, здесь все ясно, поехали на экватор.

Вернулись в слайдер, который тут же плавно поднялся, набрал скорость и быстро скрылся за горизонтом.

На экваториальном островке светило припекало вовсю. Погода была не в пример Питерской.

Маленькие киберы, включив генераторы защиты, вошли в воду, оттеснив при этом всю живность за пределы защитного периметра. Часть пляжа так же была защищена. Вдоволь поплавав и позагорав, путешественники вернулись на базу.

— Я думаю, не стоит гонять машину из-за горстки уродов, — сказал Михаил, — Николай, как специалист, подготовь список, включи туда только отъявленных негодяев, по которым пожизненная камера плачет, и передай информацию Особу.

— Особ, подбери транспорт с изолированным отсеком, человек на двести. Как получишь от Николая список претендентов, по-тихому открывай у них под ногами тропку в этот отсек. Надеюсь, тебе не надо говорить, что операция проводится без свидетелей. Да, выбери момент, когда они будут без оружия, а то они там друг друга поубивают. Дай нам знать, как всех соберешь.

— Особ, список будет завтра.

— Значит, послезавтра к утру все будут изолированы. — Твердо заверил компьютер.

9. На всю оставшуюся жизнь.

Толпа гудела как растревоженный улей. Люди в разношерстной одежде, дорогих классических и пестрых спортивных костюмах, кожаных куртках, ошалело озирались по сторонам. Некоторые были в нижнем белье. Попадались и одетые в милицейскую форму.

— Что же это такое, — вопрошал человек в трусах и футболке, — лег спать как обычно, а проснулся здесь. Где мы? Кто-нибудь может объяснить, что происходит?

Окружающие от него отмахивались. Перемещения в толпе напоминали броуновское движение.

— Лысый, и ты здесь. Че за дела, в натуре? Че за байда? Пошел в сортир, упал, а встал уже тут. Ты че-нибудь понимаешь? Узнаю, кто это сделал, пришибу. Видать опоили.

— А я ваще ниче не помню. Вчера добро набрались. Какая падла нас сюда привезла? И ваще, че это за самолет?

Обстановка вокруг действительно напоминала громадный салон самолета без окон, овальный потолок, ряды кресел вдоль стен.

Раздался громкий, многократно усиленный голос.

— Граждане бандиты, убийцы, грабители и коррупционеры, поздравляю вас с прибытием на транспортный модуль Ордена Очищения. Прошу всех, во избежание травм во время полета, занять места в креслах. Старт через пять минут. Спасибо за внимание.

Поднялся невообразимый гомон.

— Да ты знаешь, кто я такой?

— Ну, суки, это вам даром не пройдет.

— Зараза. На куски порву.

Пол дрогнул, и присутствующие почувствовали, что воздушное судно делает разворот. Некоторые попадали на пол. Те, кто не успели занять места, начали спешно это делать. Транспорт двинулся вперед, примерно через минуту закрытые заслонками окна открылись. Все кто мог, прильнули к стеклам.

— Над морем летим.

— За Балтику гонят?

— А не Интерпол ли это?

— Не, на Балтику не похоже.

— А другого моря около Питера нет.

— Че-то быстро мы летим, ни хера разглядеть не могу.

Прошло около пятнадцати минут, самолет начал торможение и через некоторое время совершил вертикальную посадку. Установилось тягостное молчание.

— Мы прибыли в конечную точку маршрута, — голос Павла, многократно усиленный, вновь раздавался в салоне, — прошу всех покинуть борт. Через десять минут будет подан дезинфицирующий газ.

Все заторопились к выходу.

— Защитить пятиметровую зону у дверного проема, — скомандовал Павел.

После этого Михаил, Николай и Павел спустились на траву.

— Господа бандюги, мы обращаемся к вам от имени Ордена Очищения. Перед вашим взором расположена зона дальнейшего обитания на всю вашу никчемную оставшуюся жизнь, амнистии не предусмотрены. Вам хорошо известно слово "Зона", вот это она самая и есть. Охраны никакой, вы сами себе хозяева, но и тех, кого можно доить и угнетать, так же нет. Поэтому о пропитании придется позаботиться самим. Обратите внимание, вон там, около леса вы видите деревянные контейнеры. В них одежда, инструменты, то есть молотки, ножовки, двуручные пилы и так далее. Имеется тридцать мешков пшеницы, можете либо сразу сожрать, либо посеять и в дальнейшем выращивать. С этого момента ваша судьба в ваших руках. Могу обрадовать тех, кто любит зимние виды спорта, снег здесь бывает.

А теперь, разрешите откланяться, мы улетаем. Навсегда.

— Ах ты, сука, — взревел один из стоящих в первом ряду, бросился вперед и со всего маху врезался в поле.

Удар получился, как о бетонную стену. Бандит упал с разбитой физиономией.

— Еще желающие есть фэйс попортить? Можете высказаться. Это в вашем обществе пустые слова имеют громадное значение. У вас за слова убивают. А лично мне безразлично, что вы там бормочете, для меня это просто колебания воздуха, частотные модуляции. Надеюсь, все ваши понятия претерпят здесь большие изменения. Слышишь, Чалый, я к тебе обращаюсь, сдается мне, верховодить ты больше не сможешь, тут другие качества потребуются. А вам, господа в милицейской форме, и вашим прихлебателям хочу сказать, что кончились времена, когда такая форма служила средством наживы. Вместо того чтобы стоять на страже закона, вы встали на стражу понятий, но цивилизованный мир все-таки живет по законам. Думаю, что здесь вам ваша любимая форма не поможет, какие бы погоны к ней ни были пришиты.

С этими словами друзья вошли в транспортник, который сразу же взлетел, оглашая окрестности Вагнеровским Полетом валькирий.

— Слышь, Джаба, я не понял, че он там гнал про колебания воздуха?

— Он сказал, что ему насрать на твои оскорбления, собака лает, караван идет. Ты же не обижаешься на деревья, за то, что они шумят. Да мне и самому тошно от ваших высказываний типа, ты что базаришь, ты за базар отвечаешь. Ур-роды.

В его речи не осталось даже малейшего намека на акцент. Джаба резко развернулся и пошел к контейнерам.

10. Гейтсу и не снилось.

Когда Павел с Николаем вошли в штаб, теперь жилую комнату по-другому и не называли, раздался громкий голос Особа.

— Завершающее тестирование закончено с положительным результатом. Все ограничения сняты окончательно.

— Так, так, чем ты нас еще удивишь?

— Ваш доступ расширен, вплоть до пользования темпоральными коридорами.

— Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. И далеко эти коридоры простираются?

— Для вашей истории, достаточно далеко, вплоть до ее начала.

— А вперед?

— Туда доступ невозможен теоретически.

— А в обратную, значит, можно. Ни себе хрена. Особ ты не перестаешь меня удивлять, мне почему-то кажется, что у тебя приготовлено еще несколько сюрпризов для нас.

— Насчет теста, а если бы мы этим уродам, вместо их изоляции, головы посносили, результат был бы отрицательным?

— Вы люди, вам выбирать методы, главное устранить реальную угрозу обществу.

— Ты хочешь сказать, что их и мочить можно.

— В экстренных ситуациях даже нужно. Например, при смертельной угрозе мирным гражданам.

— А что, вполне свой парень. Я с тобой согласен, если к горлу ребенка приставлен нож, то нож этот надо отрывать вместе с держащей его рукой.

— Примерно так.

— Слышал? А говорили законы робототехники. Са-авсем другие у них, эти законы.

В это время в штаб вошли остальные члены команды.

— Парни, не падайте в обморок, с этого момента мы можем передвигаться не только в пространстве, но и во времени, к сожалению, только в прошлое.

— Я уже устал удивляться, — заметил Семен. Когда дело касалось физики, он становился серьезным. — И раз открылись такие возможности, то стоит воспользоваться этим, для подъема нашего материального благополучия. Для дела, так сказать, и для личной жизни.

— И где это ты в прошлом собрался подзаработать?

— Как где, на валютной бирже, естественно.

— Да, кстати, Особ, вычисли банковские счета всей переправленной на Прайм братии и переведи все на наш. Друзья мои, я тут подсуетился предвидя дальнейшее развитие сюжета, открыл для нас счет в банке. Доступ к счету имеет каждый член нашего дружного союза меча и орала.

— Насчет орала, Павел, чего это тебя понесло на острове? Что за Орден Очищения? Ты это прямо по ходу дела придумал?

— Да, ну занесло немного, зато на выродков впечатление произвело.

— А мне нравится, — вступил в разговор Борис, — хорошая идея и звучит неплохо. Может, дадим жизнь Пашиному экспромту?

— Я тоже за, — подключился Свэн, — хорошо звучит — Орден.

— Что очищать будем, ассенизаторы?

— Как что, Россию, ну а дальше посмотрим.

— Ты смотри, Борю уже к мировому господству потянуло. Страж мирового порядка, едрен аккордеон.

— А что, порядок хорошая штука, особенно когда основан он на государственных законах, а не на больном бреде.

— Ну и понесло вас, — напомнил Семен. — Дайте с деньгами разобраться.

— Особ, задача выполнима?

— Вполне. Я уже три тысячи лет веду мониторинг земной истории. Для этого, на современном этапе, обеспечил себе доступ к любой сети, к любому серверу. На земной орбите мной размещены малоразмерные спутники, в количестве достаточном для контроля любой точки. Кроме этого используются киберптицы с приемопередающими устройствами. Для особо тонкой работы существуют кибернасекомые способные проникать на любые объекты.

— А кибербактерий у тебя нет? — Спросил Юрий.

— Имеются и бактерии, я активно использую нанотехнологии.

— Надо же, а я думал, что пошутил.

— Особ, переведи Николая из статуса гостя в полный доступ.

— С удовольствием.

— Смотри, разговорился. Вот это мне больше нравится. Так и продолжай, приятно общаться с личностью хоть и компьютерной, но одушевленной.

— Все интересующие вас банковские счета вычислены, переводить?

— Погоди, Особ, сколько там?

— В пересчете на евро, сто семьдесят миллионов на валютных счетах и триста восемнадцать миллионов рублей.

— Ни фига себе. Ну что, Николай, на пенсию тебе хватит?

— Переведи три миллиона рублей. Остальные размести так, половину в Швейцарии, в нескольких банках, остальную половину валюты в остальной Европе. Наши деньги рассредоточь по счетам в основных, наиболее надежных Российских банках, не превышая одного, двух миллионов на каждом. Как все будет готово, сделай распечатку данных, пусть она хранится здесь, в штабе.

— Коля, не жалеешь, что доверился нам?

— А я как посмотрел на вас, так сразу и понял, не в деньгах счастье.

— Правильно, деньги для дела. А нам, после знакомства с нашим другом Особом, они практически и не нужны. Так по мелочи.

— Это уж точно, для нашего транспорта бензин не нужен. А доведется трамваем воспользоваться, так на это много и не надо.

— Хорошо, что бытовые вопросы решены, теперь родителям помочь в состоянии.

— Особ, как насчет одежды, сделаешь?

— Любую, в любом количестве.

— Так уж и любую? Это не преувеличение?

— Любую. Что желаете? Карден? Армани?

— Я же говорил, у него сюрпризов еще полная сумка, Санта Клаус ты наш.

— Есть серьезный вопрос. Как ты это производишь? Не может же все это тысячелетиями лежать на складе.

— Нет никаких складов. В синтезатор вводится необходимая информация, на выходе — требуемое.

— А зачем нам тогда вообще деньги нужны?

— Тебе же сказали, для дела, ну и родителям помогать. Не будешь же ты с их списком заказов каждый раз к синтезатору бегать.

— Особ, синтезатор производит все?

— Попробую угадать. Все, вплоть до золота и алмазов.

— Да, есть многое на свете, друг Горацио...

— Особ, знаешь, мне нравится, что ты не перестаешь нас удивлять. Надеюсь, что и дальше лицом, как говорится, не ударишь.

— Мужики, с такими возможностями мы теперь богаче Била Гейтца. Вот только деньги девать некуда.

— А вот тут ты, Боря, ошибаешься. Очень много есть куда, ты даже не представляешь как много.

— Что, нищих бесплатной кашей кормить будешь?

— Буду. Только не так примитивно. Все будет гораздо серьезнее. После того, что я сегодня от Особа узнал, думаю, Россия у нас с вами будет со-овсем другая.

— Не так-то это просто, ее семьдесят лет ломали, начиная с Ленина.

— А не будет Ленина, я его в тринадцатом году на Прайм отправлю, со всей его шайкой.

— Прошу прощения, — вклинился в разговор Особ, — нынешнюю реальность вы так изменить не сможете.

— Объясни.

— Если говорить популярно, вы можете что-то изменить в прошлом, создав тем самым развилку, после которой начнется параллельное развитие. В вашей России изменений не произойдет. Но есть возможность использования параллельной реальности, как образца, при условии, что там история пойдет в устраивающем вас русле. И если такое развитие принять за образец и пытаться вашу реальность привести в соответствие с этим образцом, то не исключено слияние параллельностей.

— Понятно, действовать надо здесь и сейчас. Нельзя другую реальность с живыми людьми использовать, как полигон.

— Особ, а можно вот так же популярно, о временных коридорах.

— Можно. Все вы слышали о большом взрыве, создавшем нашу метагалактику. Но вот вопрос, что получилось в результате? После взрыва, назовем этот момент началом, произошел выброс пространства — времени. Вы знаете о расширяющейся вселенной. Это расширение и есть абсолютное движение времени. Сравним время с течением реки, если вас несет эта река, то ее воды постепенно обгоняют все, что движется в них. Скорость воды в реке и есть абсолютное время, разность скорости течения и вашего движения в этом течении и есть ваше относительное время. Прошлое, как вода в реке, отдаляется от вас, но уходит не назад, а вперед, обгоняя. Если бы вам удалось увеличить свою скорость относительно реки, то вы стали бы нагонять воды времени, двигаясь при этом в прошлое. При торможении, происходит более быстрое перемещение в будущее, со всеми вытекающими последствиями, например ускоренное старение вашего организма. Исходя из этого, становится ясно, время для вас и истинное абсолютное время, понятия различные.

Надо добавить, что в любой реке существуют заводи, суводи, в которых вода может двигаться и в обратном направлении, но она остается той же самой водой, это завихрения абсолютного времени, примером могут служить спиральные галактики.

Обычно мы не в состоянии передвигаться только относительно пространства, это происходит только относительно пространства — времени.

Коридоры времени позволяют обособиться, выйти за пределы движения пространства — времени. Вернемся к примеру с рекой, нельзя перемещаться в толще воды, необходимо зачерпнуть воду емкостью, вместе с рыбкой. Пока рыбка в ведре, время для нее не движется. Затем необходимо переместить емкость вперед по течению, в прошлое, и выпустить рыбку. Для возврата необходимо проделать противоположные операции. Но если вас переместить вверх по течению, то вы окажетесь в той воде, в которой России не было никогда.

— Поэтому в будущее мы попасть не можем, — констатировал Юрий, — или можем, но не в свое, а в чужое?

— Нельзя попасть в тот момент времени, которого еще не было. Плюс учет параллельностей. Не надо забывать, что в реке рядом с нами движутся параллельные реальности, вот туда переместиться можно. Возможно, что существуют другие принципы передвижения. Даже мне моими создателями открыт не полный объем информации о теории времени, не говоря уже о том, что существует неизведанное даже для них. В районах черных дыр, например, в зоне повышенной гравитации, время течет совершенно по-другому.

— Хрен редьки не слаще. Понятно, что собственное будущее для нас за семью печатями.

11. Делу время, а на потеху времени не жалко.

Из теленовостей: Умы общественности продолжает будоражить недавнее событие, произошедшее в Санкт — Петербурге. Бесследно пропали двести три человека. Среди них есть и чиновники областной и городской администраций, и работники правоохранительных органов, но основную массу пропавших составляют члены организованных преступных группировок, многие из которых находились в оперативных разработках милиции и прокуратуры.

Сегодня появились первые новости, проливающие некоторый свет на эти исчезновения. На одном из Интернет-сайтов появилось сообщение, из которого становится ясно, что ответственность за исчезновение людей берет на себя ранее никому не известная группировка, называющая себя Орден Очищения.

Сообщается о пожизненном заключении исчезнувших, которые являются опасными преступниками, преступления которых были органами следствия доказаны, но в дальнейшем все дела были спущены на тормозах. Место заключения является тайной.

На сайте так же помещен текст ультиматума обращенного к миру криминала. В нем говорится о том, что время неприкасаемых кануло в Лету. В дальнейшем всем придется строго по закону отвечать за свои противоправные действия.

— Подумайте, прежде чем пойти на преступление закона, мы наблюдаем за вами. Если вы пошли на государственную службу в целях личного обогащения, если оружие в ваших руках будет направлено против наших сограждан, мы навсегда изолируем вас от общества, — говорится в тексте ультиматума.

Далее в ультиматуме сообщается, что чиновникам не следует забывать о том, что наняты они на работу народом, для этого самого народа обслуживания. И если чиновник забудет о том, что является частью сферы обслуживания населения и превратит работу в сферу собственного обслуживания, тем самым полностью поставив себя вне закона, то пусть помнит, от расплаты ему не уйти. Это относится ко всем государственным служащим, вплоть до президента страны.

— Мы сделаем Россию страной, в которой нормальная жизнь для честного человека станет возможной, — говорят члены Ордена Очищения.

Так же сообщается, что в скором времени будут предоставлены веские доказательства того, что это не пустое бахвальство.

— Слушай, Дрон, а мы не перегнули палку в своем обращении? Президент у нас вроде хороший, не сравнить с предшественником, — спросил Михаил.

Они вдвоем находились в штабе, расположившись в креслах перед экраном.

— Кому как, может и хороший, да вот только не вечный. Придет другой, не знамо кто, как себя поведет не известно. У нас не Америка и не Европа, это там жизнь людей практически не зависит от того, кто в данный момент у власти. У нас больше на Африку похоже. Придет какой-нибудь Брежнев или Сталин, и останутся только воспоминания о прежних надеждах.

— Особ, методика отбора кандидатов на отселение тебе уже понятна. Проанализируй результаты своего мониторинга за последние пятнадцать лет, нас интересуют нераскрытые умышленные убийства, без моральных на то оправданий. Составь, пожалуйста, полный список исполнителей и заказчиков, если таковые имеют место. Затем переправь всех на Прайм, размести по островам. Действуй по той же схеме, что была в первый раз. Перед расставанием прочитай лекцию о правилах хорошего тона, пусть знают, за что удостоились. Сколько тебе на это времени потребуется?

— Список готов, за две недели управлюсь.

— А сколько их там?

— Семьдесят две тысячи триста двенадцать.

— Действуй. Только женщин и мужчин грузи и размещай отдельно.

— Дрон, это же убийцы, а мы им пожизненную изоляцию, — вновь засомневался в правильности решения проблемы Михаил.

— А чем тебе это не нравится?

— Существует ведь смертная казнь. Они же убийцы.

— Во-первых, мы не правосудие, мы ему только временно помогаем. А во вторых, смертная казнь — слишком легкое наказание для таких ублюдков. Пусть помучаются всю оставшуюся жизнь.

— А как бы ты рассуждал, если бы убили дорогого тебе человека, например, твоего любимого родственника?

— Я бы загрыз гада на месте, я бы его собственными руками. Но в том-то и дело, что пострадавшие по закону не могут быть судьями даже в мелких преступлениях. Вот скажи, доверят судье вести дело о краже в его собственной квартире?

— Что-то это как-то. . . — Михаил покрутил рукой.

— Правильно думаешь, для этого и существует уголовно — процессуальный кодекс. А тут не кража, а убийство, пострадавшая сторона не может быть объективной. Представь, пошел любимый дедушка судьи на речку с удочкой. Проходящему мимо ублюдку дедушкина удочка очень уж понравилась. Отдавать дорогую сердцу вещь старичок, естественно отказался. Проблема? Нет человека, нет проблемы. Поймали того мерзавца, притащили в суд, а там уже внучек с горящими от ожидания мести глазами дожидается. Чем дело закончится. Дай такому судье волю, так он четвертует гада, голову правда оставит. Подвесит тот обрубок на суку за мошонку и медицинскую помощь оказывать запретит.

Где-то на земле есть племя, в котором преступников привязывают к дереву в лесу и оставляют на съедение то ли муравьям, то ли диким хищникам, не помню. Так вот, когда вождь этого племени узнал, что у нас преступников лишают свободы, он был поражен тем, что люди могут быть так жестоки. Поверь мне, пожизненное заключение куда страшнее смерти. Доказательством этому служат самоубийства в КПЗ, некоторые и одного дня там не выдерживают. Вот ты променял бы свободу на пожизненный тюремный барак, даже если бы ценой этому была твоя жизнь?

— Так то в наших КПЗ и наших зонах.

— Ага, так то в Турции, там тепло. И до КПЗ дело дойдет, и с этим разберемся, тем более что в эти самые камеры подследственного заключения попадают и вовсе невинные.

Посовещавшись накануне, вся компания решила, что настало время поближе познакомиться с Миром Ворот, так они стали называть все доступные планеты. Для начала остановились на шариках земного типа без наличия разумной жизни. Попросили Особа показать такие. Смотрели с большим интересом. Были планеты полностью покрытые водой, была планета — песчаная пустыня, существовали миры, отдаленно напоминающие Землю, таких было больше. Кроме Прайма, имелись еще семь, усеянных мириадами островов.

Наконец предприняли первое путешествие на Сельву, мир, большая часть которого была покрыта дремучими лесами.

Из портала, как и на Прайме, вышли на берегу океана. В пятидесяти метрах от океана начинался лес.

— Красотища какая, — восторженно оценил Михаил. — Всегда мечтал побывать на океанском побережье и вот уже второй неземной океан вижу, предел мечтаний.

Все были одеты в камуфлированные комбинезоны, к уху каждого прикреплен коммуникатор, на ремне за спиной — плазменная винтовка.

— Ну что, пройдемся по лесочку?

При обсуждении вылазки, решили идти без внешней защиты, мобильный генератор поля по такому лесу не пройдет. Ему требуется более открытое пространство. Можно, конечно, было обеспечить себя прикрытием с воздуха, но хотелось экстрима. Любителей охоты в компании не нашлось, коллектив подобрался с пацифистскими взглядами, ради развлечения стрелять зверей было жаль.

Подошли к опушке и осторожно углубились в лес. Молча оглядывались по сторонам, лес шумел умопомрачительно, визжал, пищал, раздавался оглушительный хохот, свист и рычание, издалека раздавался трубный гул.

— Не слабо тут животный мир общается, — тихо сказал Борис.

Никто не ответил, на лицах читалось напряжение.

— Да чего тут бояться, нас много, кто на такую толпу решится напасть, — продолжал Борис. — Они тут, мыслю, не дураки.

— Посмотри, какой красивый цветок, как он тут растет в этом полумраке?

— А он сосет соки прямо из дерева, которое оседлал, вампир.

Посмотреть действительно было на что, размером с хороший арбуз, с плавными переходами цвета от желтого до бордового, через красный.

— А какой у него, интересно, запах?

— Ты, Сема, смотри, только нос туда не сунь, не ровен час, откусит.

Но Семен к цветку все-таки приблизился.

— Да тут и нос никуда совать не требуется, за два метра помойкой прет. Эх, несоответствие формы и содержания, зараза. Вот не вонял бы, представляете такую красотищу девушке любимой подарить.

— Надеюсь, этого добра мы тут еще найдем, не все же они такие вонючие. Ну а не найдем здесь, так это у нас не последняя планета. Будут твоей подружке экзотические цветы.

На пути стали попадаться большие каменные валуны серого цвета. Лес расступился, и путешественники вышли на освещенную светилом Сельвы поляну. По инерции звезду все называли Солнцем. Мышление никак не перестраивалось.

— Солнышко-то греет очень уж сильно, жарковато. А это что за хрень? Вокруг прогалины между деревьями что-то двигалось. Матерь Божья, это же камушки прут!

На поляну со всех сторон выскакивали серые монстры, помесь бегемота с шестиногим, покрытым панцирем пауком. Ростом метра под два с половиной, похожие на фантасмагорические танки. Ближайший раскрыл пасть с двадцатисантиметровыми клыками и заревел, как лев.

— Им такие зубы нужны, не травку жевать. Занимаем круговую оборону. Стреляйте, мужики.

Уговаривать никого не пришлось, во все стороны с шипением полетели сгустки плазмы.

— По ногам стреляйте, по лапам.

Ноги одного из танкопотамов подломились, и он рухнули вниз, пропахав землю. Ту-тум, неожиданно хлопнуло по ушам. Ту-тум, ту-тум, ту-тум. Остальные страшилища, будто на механический молот наткнулись. В стороны полетели ошметки панцирей. И наступила тишина. Движение вокруг прекратилось, лес молчал.

— Что это было?

— Ты о зверьках?

— Нет, что это за ту-тум?

— Это, Свэн, мое ружьишко, — сообщил Павел, — взял для разнообразия. Я, в отличие от вас, людей сугубо гражданских, знаю, что оружие не должно быть однообразным. Это мне мой опыт тихо шепнул. Самолет или пехоту не победить противотанковым оружием.

— И что это у тебя?

— А это у меня крупнокалиберная винтовка с ма-аленькими реактивными снарядами. Эти слонопауки получили по шестнадцатитонному удару в лоб, пробивающему панцирь и далее взрывающемуся.

— Михаил, вызови, пожалуйста, транспорт сюда, на поляну. Думаю, выражу общее мнение, что впечатлений уже достаточно. Да и мочить, хоть и вынужденно, представителей местной фауны у нас в планы не входило. Может мы последних из вымирающего вида кончили. Нет у нас опыта подобного рода. В следующий раз попросим Особа поподробнее рассказать о предстоящих напастях. Самый лучший воин тот, кто может от глупого боя уклониться.

На поляну мягко опустился летающий танк, который был выбран для этого путешествия.

— Посмотрите, это они специально деревья выкорчевали, заразы, чтобы жертвам спрятаться было негде, — глубокомысленно произнес Семен. — У меня руки до сих пор дрожат.

— Это адреналин, Сема, бывает. Пройдет. Полетели домой.

Во время обратного полета делились впечатлениями. Семен говорил о том, что воевать с дикой природой ему не очень понравилось, лучше рыбу ловить. Занятие интересное и не опасное.

— А ты уверен, что очередная, выловленная тобой рыбина, не начнет гоняться за тобой по берегу, чтобы ползадницы откусить, или не плюнет тебе в глаз какой-либо отравой?

— Где ты видел рыбу, которая на берегу на человека бросается?

— А где ты видел, чтобы громадные камни были о шести лапах да с клыками, как у саблезубого тигра?

— Только что видел.

— Так вот, и рыбу, которая матом ругается, еще увидишь.

— А если серьезно, народ, давайте в следующий раз будем поаккуратнее, — предложил Павел.

— Необходимо медленное внедрение, с использованием защиты. Вот Сема не хочет воевать со зверьками, давайте назначим его начальником службы обеспечения защиты. Сема, согласен стать особой приближенной к генератору?

— Давайте лучше доверим это автоматору, — шутливо огрызнулся Семен.

— Ты не уловил, Сема, автоматика защиту осуществляет, а ты даешь команду, где, когда и как.

— Это касается не только защиты, — подключился Михаил. — Надо чтобы у нас были шефы по защите, оружию, подбору материального обеспечения и так далее.

— А вот это мысль ценная. Организованность нужна во всем. А то ломанулись в джунгли, как пацаны. Вон Паша у нас человек с военным прошлым, пусть и будет начальником штаба, — предложил Борис, — На долю Юрика, естественно, продовольственное обеспечение.

— А ты будешь транспортным цехом, — заржал Свэн. — Где у нас начальник транспортного цеха?

— Сема будет нас защищать и по совместительству станет Гринписом и обществом охраны природы.

— А мне что делать?

— Как художник художнику скажу, бери в руки камеру, будешь полевым корреспондентом.

— А то у нас не у каждого камера во лбу горит.

— Так то камеры оперативные, а ты, как творческий работник, сними добротный материал, а не мелькание травы под ногами и не спину бегущего впереди товарища, кино сделай. Короче назначаем тебя Спилберголукасом или Лукасоспилбергом, как тебе больше нравится.

Это они говорили, уже входя в штаб.

— Я на два дня домой, — обратился ко всем Николай, — это вы все одиночки, молодежь беспризорная, а у меня жена, дети.

— Что, нельзя забывать о семейных заботах?

— Да какие заботы, бестолочь, я просто скучаю по ним.

12. Гулять, так гулять.

На следующий день Павел позвонил Сергею.

— Привет, пора заканчивать балдежь и выходить на работу, фирма переходит в твое полное распоряжение. Все необходимые документы на твое имя я оформил, остальные придется делать тебе.

— Давай помедленнее, какие документы?

— Я не правильно выразился, дело переоформлено на твое имя, теперь все полностью твое.

— Как все, и техника?

— Все — это значит все, будут проблемы, обращайся.

— Значит правда насчет дяди. Где только таких дядь, или дядей берут? Рад я за тебя, чесслово, и счастливого свободного полета.

— Спасибо. Не забудь, обращайся, если что. У тебя теперь тоже новый полет. Счастливо лететь. Пока.

— Будь.

— Особ, нам понадобится много мобильных миникамер наблюдения в городе. Необходимо тотальное Си Си Ти Ви по всему ареалу нашего проживания. Это реально?

— Вполне. Синтезатор функционирует исправно.

— Ага, баня функционирует, вода в трубах циркулирует, выпишите мне билет на одно лицо. А задницу мыть не будешь? Ты бы говорить, по человечески учился, что ли.

— Синтезатор работает, чего ему сделается? Телекамер наштампуем столько, сколько потребуется. Задам программы маршрутов, точки размещения. Камеры размером меньше комара, скрытое наблюдение будет обеспечено в лучшем виде.

— Когда?

— Думаю, дня за два управлюсь.

— Вот это другое дело. Это уже нормальный разговор, человеческий. Рад за тебя.

— Благодарю.

Из теленовостей: Новых данных о пропавших, пока не поступало. Открыто уголовное дело о похищении людей. Дело находится на контроле МВД, к расследованию так же подключены подразделения Федеральной службы безопасности. Обещанных доказательств серьезности намерений организации называющей себя Орден Очищения не поступало. Есть подозрения, что кто-то просто незаслуженно пытается приписать похищение людей себе.

— А не кажется ли вам, друзья мои, что нас провоцируют? Доказательства, видите ли, не предоставлены, — спросил Михаил собравшихся в штабе.

— То, что провоцируют, без подозрительной трубы видно, — согласился Семен. — Но мы ведь обещали представить доказательства. Свои обязательства надо выполнять.

— А мы и не отказываемся, выполним, когда всех клиентов изолируем, тогда и предоставим.

— А чего ждать? Давайте покажем всему миру, что пропавшие выродки живы и здоровы. Пусть посмотрят, как они преодолевают тяготы отрыва от цивилизации. А оставшиеся пусть полюбуются на то, что им предстоит в том случае, если они не прореагируют на наше предупреждение.

— Особ, покажи нам, пожалуйста, что там на Прайме?

На включившемся экране проступило изображение побережья. Около леса были видны поваленные контейнеры, которые уже были приспособлены под жилье. В воде, недалеко от берега, несколько человек были заняты изготовлением изгороди.

— Покажи-ка поближе эту группу, Особ, чем это они там заняты?

Картинка приблизилось.

— По-моему, пытаются ловить рыбу, — определил Семен.

— Деревянной загородкой?

— Да, схема простая, внутрь помещается приманка, на запах которой рыба через открытый вход попадает за ограждение. Перед началом отлива ворота закрывают, вода уходит, собирай — не хочу.

— Да тут знакомые лица, — воскликнул Павел, — это же Чалый. По всему видно, закончилось бремя лидерства. Вся его крутизна осталась на Земле. Тут, я вижу, у них другая система ценностей. И бугры, соответственно, другие нарисовались.

— Особ, голосовая связь установлена?

— Секунду. Установлена.

— Что, Чалый, приходится руками работать?

Чалый дернулся, как от удара и ошарашено заметался взглядом по сторонам.

— Кто здесь?

— Голос судьбы, Чалый. Привыкай. Вижу, рыбу ловить собрались, дело полезное. Зерно посеяли?

— Сожрали, гады. Тут такой бардак начался. Да кто же вы такие, мать вашу?

— А мы вам все в прошлый раз объяснили. Мы те, кто встал на стражу порядка, те, кто больше не позволит таким как вы сидеть на шее у людей. Смысл жизненной концепции заключен в принципе, любишь кататься — люби и других покатать, в порядке очереди. А вот прокатить вам больше уже никого не удастся. Счастливо оставаться, желаю не перегрызть друг другу глотки.

— Особ, где остальные?

— Разделились на группы и разбрелись по всему острову.

— Вот тебе и первое дело, Свэн. Твой выход. Готовь кино для Интернета, например, "Так расплачиваются за свои злодеяния отбросы общества".

Из теленовостей: Получена новая информация о похищенных людях. В Интернете размещены материалы об их нынешней судьбе. Из имеющихся в нашем распоряжении сведений, можно сделать вывод, что все они живы, в данный момент находятся в неизвестном месте, в лесу, который расположен на морском побережье. Есть предположение, что это остров.

Материал снабжен комментариями, из которых следует, что похищенные лишены всех благ цивилизации и все их усилия направлены на сплошную борьбу за выживание, которая никак не ограничивается со стороны. Им самим предстоит выбирать, по каким законам жить дальше, по человеческим, или же по законам волчьей стаи.

Там же говорится о том, что такая судьба ожидает всех тех, кто продолжит свою преступную деятельность в дальнейшем.

Из высказываний в Интернет — чате становится ясно, что большинство населения имеющего доступ к сети поддерживает деятельность Ордена Очищения, однако встречаются и редкие угрозы.

Мы будем продолжать следить за развитием событий и сообщать вам всю вновь поступающую информацию.

— Мы ту подумали и решили предложить тебе с Михаилом отслеживать обстановку вокруг нас, родимых. Короче, будете вы аналитическим отделом и службой по связям с общественностью, — обратился к недавно вернувшемуся в штаб Николаю Павел.

— Так я уже вроде этим и занимаюсь. Сегодня планировал посмотреть, что о нас думают в компетентных органах.

— Особ, есть что-нибудь о реакции на наши действия ФСБ.

— Есть. Показать запись?

— Да, будь любезен.

Трансляция велась из громадного кабинета. Разговаривали трое.

— Можем мы как-то ограничить эту шумиху в средствах массовой информации, — спросил седой стройный мужчина, сидевший во главе стола.

— Нет, для этого нам пришлось бы лишить доступа в мировую паутину всех. Если замолчат газеты и телевидение, то мировое сообщество поднимет вой.

— Но можно же лишить доступа в Интернет этих борцов за справедливость.

— Теоретически да, но практически мы не в состоянии даже определить, где расположен сервер, на котором лежат их материалы, и каким спутником они пользуются.

— А это не происки наших зарубежных оппонентов?

— Думаю, нет. По нашим источникам они так же не могут определить местонахождение сервера.

— И что мы получаем в итоге? Это что, третья сила, никому неподконтрольная?

— Выходит, что так. Исходя из направленности их действий, аналитики считают, что эта третья сила наша. Чужие спецслужбы тут ни причем.

— Тогда кто? Не инопланетное же вторжение?

— Исходя из их возможностей, не исключено. Бесследно похитить такое количество людей практически невозможно. На сегодняшний день мы не можем дать ответ, где похищенные.

— Приказываю создать оперативную группу для решения только этого вопроса.

— Достаточно, Особ. Ну вот, с нами уже считаются всерьез. Это никого не беспокоит?

— Особ, какова возможность их выхода на нас?

— Технически, на дано этапе, никакой. Длительная оперативная разработка может дать определенные результаты, но это будут только слабые косвенные зацепки.

— Например.

— Например, отработка связей всех пропавших, кто кому на хвост наступил.

— Из этих двухсот человек только Чалый имеет к нам касательство, но вся его бригада изолирована, будем считать, что все наступленные, вернее отдавленные хвосты обрублены. Но расслабляться не стоит. А то придется иммигрировать куда-нибудь в мир ворот.

— Ладно, побегают они нас ловить.

— Особ, как продвигается дело с гуляющими на свободе убийцами?

— Через три дня начинаю переброску.

— Вот и ладушки. Доставь их в лучшем виде.

— Сема, а не съездить ли нам на рыбалку?

— Вот это, всегда пожалуйста, я уже и местечко присмотрел.

— Подождите с рыбалкой. Боря, а приходилось ли тебе бывать за границей?

— Приходилось. В Украинские степи на своей фуре ездил подводную лодку смотреть.

— Есть хорошая мысль, давайте куда-нибудь прогуляемся, — предложил Михаил.

— И куда же?

— А давайте для начала в Лондон. Гулять, так гулять.

— Слушайте, а я бы до этого и не додумался, мимо ушей пропустил, когда Особ говорил, что на Земле перемещение без ограничений.

— Ну, раз теперь ты до этого домыслил, то давайте и прокатимся. Поехали?

— Поехали, — дружно отозвались все.

— Особ, выбери тихую улочку в Лондоне, где-нибудь в спальном районе и открой нам туда калитку, например, Rutland Gardens.

— ОК.

— Открывай дорогу.

— Быстро прыгаем, пока свидетелей нет.

Бегом проскочили овал и оказались на пустынной узкой улочке.

— Господа мистеры, приветствую вас в столице Соединенного Королевства. Мы находимся в северной части Лондона, в районе станции метро Мэнор Хаус. Район населен преимущественно выходцами из Курдистана, в меньшей степени — из Индии и нелегалами из стран бывшего СССР. Для справки, индийские дети по успеваемости в школах числятся на втором месте.

— А на первом кто?

— Китайцы.

— А англичане на каком?

— Англичане на предпоследнем третьем месте.

— Попробую угадать, на последнем — африканцы, выходцы с Ямайки и арабы.

— В точку.

— Следуйте за мной, — махнув рукой, попросил Михаил, и друзья двинулись вверх по улице, со стоящими стена к стене, выглядящими игрушечными двухэтажными домиками.

— Кстати, в отличие от России этажи здесь считают по-другому, наш первый этаж, этажом вообще не числится. Отсчет начинается со второго. Наш второй, их первый и так далее. Понятие недели, так же другое, первый день — воскресенье.

Через двести пятьдесят, триста метров вышли на пересечение с более широкой улицей. Дома здесь, считая по-российски, были уже трех — четырех этажными, все нижние этажи были заняты магазинами, маленькими ресторанчиками и кафе, промежутков между домами по-прежнему не было. Транспорт по улице шел сплошным потоком.

— Мы с вами находимся на центральной улице района Хэрингей. Сейчас приобретем суточные билеты на автобус. На нем и поедем в центр, чтобы все посмотреть. Обратно доберемся в тихий район на подземке, метро здесь называется андеграунд.

— А где тут билеты продают?

— Да, практически, в любом магазинчике, торговые точки в этом районе магазинами назвать язык не поворачивается.

Зашли в один из таких магазинчиков. Из обслуги, кроме молодого парня, по виду индуса, больше никого видно не было.

— Morning, seven daily bus pass, please, — обратился к продавцу Михаил, протягивая пятнадцать фунтов.

— Seven bus pass? — Переспросил индус.

— Yes, seven.

— Well.

Продавец пропустил семь карточек через маленькую машинку и протянул их Михаилу, добавив один фунт сдачи.

— Thank you very much.

Михаил поблагодарил продавца и протянул друзьям розовые карточки, — Разбирайте свои бас пасы, мистеры туристы.

— Теперь воочию вижу, что такое языковой барьер, зараза. Здорово ты по англицки шпрехаешь.

— Дрон с Батофелем не хуже меня говорят, не пропадем. Эх, ё, вы же все прекрасно понимаете, забыл, и японский, и маори.

— Что поделаешь, велика инерционность мышления. Привыкнуть, это же время надо.

— И какова цена этого, скажем так, суточного проездного?

— Два фунта. По их зарплате мелочи.

Вышли на улицу. Двинулись к автобусной остановке. Все с любопытством оглядывались по сторонам.

— Миха, а почему здесь кафухи кучами, по двадцать штук в ряд.

— Это и есть настоящий рынок, Боря, для конкуренции. Местные власти специально их в кучу собирают, попробуй в таких условиях цены задрать. Я вам сегодня покажу улицу, на которой штук пять больших магазинов с аппаратурой впритык друг к другу.

— Прошли мимо уже третьего овощного магазина. Овощи и фрукты были разложены в лотках прямо на улице, тут же висели пачки пластиковых пакетов.

— Миша, а это что?

— Это манго, Юра.

— Ой, давай попробуем.

— Давай, бери пакет, нагружай.

Юрка открепил один пакет, положил в него семь плодов.

— Ну и что дальше?

— Теперь зайдем в магазин, найдем кассу и заплатим.

— Ни фига себе!

Войдя внутрь, Михаил дополнительно купил бутылку воды без газа. Вышли, обмыли манго водой из бутылки, стали жевать. Пахли плоды сосновыми досками, но на вкус оказались ничего, интересный вкус.

— Отдаленно напоминает апельсин, но очень уж отдаленно, — пробормотал Борис.

— А мне нравится, — ответил Юрка.

— Ты скажи, что из жратвы тебе не нравится? Есть такое?

— Вареный лук и тыква.

— Надо же, а я думал ты любишь все, лишь бы это хавкой называлось.

— Миша, а сколько ты за эти бананы заплатил?

— Около двух фунтов. Масштаб примерно такой, если бы у нас цены были брежневские, а зарплаты нынешние.

— А какая же у них тут зарплата?

— У рабочего человека — от трехсот до полторы тысячи фунтов в неделю. У плохенького адвоката — в районе сотни в час. Бедных, среди имеющих работу, нет.

— А безработица?

— А как ты сам думаешь, если наши нелегалы тут без дела не сидят. Среди местных работу не имеют, я думаю, очень уж капризные. Знаешь, такие, я хочу работать в сфере экологии, а мне подавай офисную работу в книжном издательстве, ну и тому подобные.

— Короче, понял, загнивают, как нас раньше учили.

Подошел автобус N 29.

— Уточняю, вход только через переднюю дверь. При входе показываете карточки водителю.

В автобусе поднялись на второй этаж, сели на первые ряды. В высокое окно было прекрасно все видно. Проехали Финсбюри парк, Арсенал с торговыми киосками футбольного клуба, Холловэй роуд.

— Здесь расположен маленький блошиный рынок, — голосом гида рассказывал Михаил.

Минут через пятнадцать сделали пересадку, поехали дальше.

— А городок-то довольно серый, — поделился своим мнением Борис, — да и низенький довольно.

— А что ты хочешь, многим домам по несколько сотен лет, вон смотри, магазин, продают трости и зонтики, на вывеске написано, что основан в 1830 — м году. Я не удивлюсь, если выяснится, что в этом самом месте и основан.

Доехали до Тотенхем корт роуд. Вышли напротив Доминьон театра, расположенного в сером мрачном здании, со следами дождевых потоков на стенах. Над входом висело громадная яркая афиша, резко выделяющая на сером фоне. Крупная надпись бросалась в глаза:

WE WILL ROCK YOU

The musical

QUEEN

Ben Elton

На фоне оранжево — желтых букв располагался силуэт покойного Фреди Меркьюри, держащего в поднятой вверх руке гитару.

— Красиво. Живут же люди, — мечтательно сказал Свэн.

— Так тебе теперь все это тоже доступно.

— Да я это, как-то, все еще не осознаю. Сказано же было, инерционность. Другими словами, тормоза мы, да еще какие.

— Привыкай, привыкай, гражданин мира.

— И не только мира, но и его дальних окрестностей.

Повернули на перекрестке направо.

— Вот мы и на центральной улице. Это Оксфорд стрит. Любуйтесь.

— Смотрите, Сохо. Я всегда думал, что это окраина.

— Когда-то, очень давно, и была окраина. Тут неподалеку куча мест, в названии которых присутствует слово Ворота, например Олд Гейт, я так понимаю, что в стародавние времена, там и были городские ворота.

Прошли вперед, на Оксфорд секус свернули налево, на Риджент стрит. Дошли до Пикадилли секус, где впервые увидели световую рекламу, напоминающую кадры советской кинохроники про загнивающий мир капитализма. Затем вышли на Трафальгарскую площадь, посмотрели колонну Нельсона.

— Взгляните вниз по улице, вы видите символ Лондона — Биг Бэн.

— Идем туда.

Подошли к Вестминстеру. Остановились, задрав головы, около башни с часами, сияющей золотом в солнечных лучах.

— Красивый, зараза. И Биг Бэн красивый, я думал он серый, а он оказывается золотой.

— Да, не мелкая башенка.

Прогулялись по берегу Темзы.

— А речка-то, так себе.

— Да это тебе не Волга.

— А вот это натуральная старина, — восхищенно воскликнул Николай, глядя на Тауэр, — и Тауэр Бридж хорош.

— А по большому счету, так себе город, не впечатляет. Названия стоят больше, чем само зрелище. Гайд-парк, Букингемский дворец, Вестминстерское аббатство.

— Парни, дело к вечеру близится, не пора ли возвращаться?

Спустились на стацию метро Тауэр Хилл.

— А метро-то у нас гораздо красивее будет, — заметил Борис.

— Да, с этим не поспоришь. Есть тут станции, красоты, конечно, никакой, но зайдешь на такую, как будто в середину девятнадцатого века попал. Точно не помню, но, по моему, Беккер стрит, например, темная, какие-то чугунные решетки, абзац полный.

Сели на поезд линии Хаммерсмит энд Сити, доехали до Ист Хэма, вышли на поверхность.

— Мы, случаем, не в Африку заехали, — спросил Борис.

— А в центре ты их что, мало видел?

— В центре они хоть в пополам белокожими разбавлены.

— Здесь белые лица в я-явном меньшинстве.

— Это еще что, Вот Хакни Вик — это покруче будет, район очень темнокожий. А в Бригстон и соваться не советовал бы, там по настоящему опасно.

— Придет время, они вместе с индусами страной править будут.

— Ладно, уходим.

Дошли до паба на углу, свернули направо и оказались на улочке, как сестра близнец похожей на ту, с которой начали свое путешествие по городу. Улица была так же пустынна. Отошли подальше.

— Особ, забирай нас отсюда.

Вошли в штаб.

— Ну, как впечатления?

— Да, это тебе не школьная экскурсия на хлебозавод.

— Вот так и посетим все мировые достопримечательности, было бы желание.

13. Мы наш, мы новый мир построим.

Из теленовостей: Орден Очищения вновь напомнил о себе. Со вчерашнего дня по всей стране в областные управления внутренних дел поступают видеоматериалы, на которых запечатлены страшные события. Это убийства. Как выяснилось, по всем этим преступлениям в свое время возбуждались уголовные дела, но все они так и остались нераскрытыми. Все попытки милиции задержать подозреваемых по вновь открывшимся фактам, не дают результатов. Запечатленные на видео убийцы, бесследно исчезли. Видеоматериалы снабжены комментариями, в которых указаны время, место, имена жертв и убийц.

Объяснение происходящему дает появившееся в Интернете заявление пресловутого Ордена Очищения. Из текста которого следует, что все выявленные убийцы, количество которых составляет семьдесят две тысячи триста двенадцать, будут навсегда изолированы от общества. Им предстоит повторить судьбу предыдущих коллег, изъятых из нашего окружения. Задержание преступников и их отправка в заключение будут продолжаться до тех пор, пока не будет выслано все названное количество. Неоспоримые доказательства вины каждого предоставлены следственным органам.

Цитата из заявления: "Мы вновь обращаемся к тем, кто еще не осознал всей серьезности наших намерений. У вас есть шанс. Прекратите свою противозаконную деятельность. Взяточники — грабители и просто грабители, бандиты и насильники, вы следующие", конец цитаты.

В зарубежных средствах массовой информации появились высказывания о некомпетентности руководства нашей страны. Что ответит наше правительство?

— Вот как, оказывается, своими действиями мы подводим под монастырь наших правителей, — выключив телевизор, прокомментировал Борис.

— Теперь понятно, что этого следовало ожидать. Не предусмотрели.

— Пусть пару дней поорут, чем громче будут шуметь, тем эффектнее сядут в лужу.

— Особ, пора нашей миссии пересекать государственную границу. Подбери кандидатов на отселение, пока только убийц по всему миру. Через два дня начинай грузить и их.

— Сделаю в лучшем виде. По поводу предыдущего задания, все видеокамеры размещены согласно плану.

— Хорошо, сообщишь, когда закончишь перемещение подонков. После этого займемся камерами.

Из теленовостей: Территория, на которой пропадают люди, сегодня значительно расширилась. Сообщения о пропаже поступают из все большего количества стран. Этим уже охвачен весь мир. Как и у нас, в качестве причины похищения выдвигаются обвинения в убийствах. Все обвинения подтверждаются неопровержимыми доказательствами.

Что вы теперь скажете, господа критики российского правительства. Насколько хорошо вы владеете обстановкой в собственных странах?

Интересно, что действия Ордена Очищения поддерживаются большей частью населения во всем мире, правда, высказываются опасения по поводу бесконтрольности тайной организации. Что еще может придти в голову этим подпольщикам? Что, если в их рядах окажутся безумные маньяки?

От своего имени мы обращаемся к этим людям. Отдайте все материалы в руки правоохранительных органов, пусть этим занимаются специалисты.

— А что, мысль разумная. Получаем доказательства противоправной деятельности, передаем в чекаго, затем отслеживаем развитие событий. Если кто и выйдет сухим из воды, подкорректируем ситуацию, — рассуждал Михаил, после просмотра новостей. — Нам меньше заботы, да и они пусть своей работой занимаются.

— Под нашим контролем, — добавил к сказанному Санин.

— Особ, сможешь отследить ход следствий и судебных заседаний?

— В любом количестве.

— Вот это достойный ответ.

— Посмотрим, как мальчиши-хорошиши ко всему этому отнесутся, ну а всех плохишей заставим покрутиться, как ужей на сковородке. Мы же всегда можем предоставить материалы на них в любую контору. А не поможет, посодействуем в соблюдении.

— Вы давайте тут содействуйте, а я навещу нашу медслужбу, что-то пищеварение немного расстроилось.

С этими словами Юрка нырнул за дверь.

— Ну а нам пора развивать дальнейшее контрнаступление. Думаю, все уже готово для удара по уличной преступности.

— Особ, как наше Си Си Ти Ви поживает? Весь город под колпаком?

— Все готово к работе.

— Молодец. Тогда так, начинай контроль. Пресекай все бандитско-хулиганские поползновения, независимо от того, кто нарушает закон. Фиксируй всех нарушителей вместе с жертвами на месте преступления. Вызывай Ментов. Там же оставляй видеоматериалы. Старайся сделать это, когда преступные действия налицо, но смотри, чтобы потерпевшие сильно не пострадали. Для примера, если пытаются стрелять, пусть стреляют, вот только пули мишени достигать не должны. Если кого-то бьют, то останавливай только серьезные удары, после которых могут быть тяжелые последствия. Алгоритм действий понятен?

— Как одиножды один.

— Тогда приступай.

Из теленовостей: Сегодня на отделы милиции обрушилась лавина задержанных при странных обстоятельствах нарушители правопорядка. Наши корреспонденты сообщают, что происходит все по одному и тому же сценарию. В милицию поступает вызов из таксофона, в котором сообщается о правонарушении. Прибывшие по вызову сотрудники, застают нарушителя на месте преступления. Если противоправные действия направлены против личности, то тут же находится и жертва. Самое интересное, что в таких местах всегда находят видеокассету, на которой все до мельчайших деталей запечатлено. Среди задержанных есть и сотрудники милиции.

Что это? Новое проявление действий Ордена Очищения? Пока мы не имеем никакой информации по этому поводу.

Из теленовостей на следующий день: Сегодня в нашу редакцию пришло электронное сообщение от представителей Ордена Очищения. В нем говорится, что организация прислушалась к нашим призывам и, в дальнейшем будет передавать все имеющиеся у них материалы следственным органам. Но Орден оставляет за собой право корректировки незаконных решений суда. Это будет происходить в тех случаях, когда суды будут игнорировать доказательную базу, и выносить неадекватные решения по материалам дела. Все эти решения будут пересматриваться Орденом. Виновные в преступлении закона вместе с нечистыми на руку судьями будут отправляться в места заключения определяемые Орденом Очищения.

Мы, говорится в сообщении, не допустим дальнейшего процветания коррупции в судебной системе. Если кого-то из работников судов не устраивает заработная плата, никто не препятствует таким людям сменить вид деятельности.

— Особ, начинай контроль над ходом всех следственных процессов. Фиксируй все ментовские зверства и пресекай по отработанной схеме. Видеозаписи незаконных допросов передавай в средства массовой информации, с предупреждением о том, что в случае замалчивания материалы уйдут за рубеж.

— Как они это делают? Я вас спрашиваю. Записи следственных действий попадают в прессу, — грозно спрашивал своих подчиненных генерал ФСБ. — Аппаратуру нашли?

— Никак нет.

— Должна, должна быть аппаратура. Землю ройте, но найдите.

Это был тот же кабинет, за разговором в котором наблюдали в прошлый раз.

— Нет там никакой аппаратуры, мы все проверили. Нет.

— И как же они получают видеозаписи?

— Ответа на этот вопрос нет. При современном уровне развития техники это невозможно.

— Второй раз спрашиваю. Это что, инвазия, инопланетное вторжение?

— Другого объяснения я не вижу, как это ни невероятно.

— И что мне говорить директору? У нас в стране вовсю шалят зеленые человечки. Мне нужны доказательства, веские доказательства. Раз они это делают, значит, это возможно. Мало сюрпризов нам преподносили наши доморощенные гении? Работайте. Докажите свою состоятельность. Вы же специалисты, вот и найдите мне их.

— Особ, расширяй контроль на всю территорию страны. Начни с Москвы. Пошерсти их, гадов, как следует.

В этот раз компания собралась дома у Михаила. Расположились в гостиной.

— Поздравляю друзья, — взгляд Николая светился весельем. — Машина искоренения бандитского беспредела запущена на полную катушку. Думаю, в скором времени люди смогут поздним вечером без страха выходить на улице, например, как в Израиле. Пора приниматься за устранение помех экономическому развитию страны. Раз уж получили в руки практически не ограниченные возможности, надо их использовать по полной. Каков механизм дальнейших действий, есть предложения?

— Есть, — отозвался Юрий, — давайте обратимся к гражданам страны, к специалистам. Пусть размещают свои соображения в Интернете, на нашем сайте. Особ отфильтрует всю ерунду, типа царь нам нужен, а все ценное со своими рекомендациями переправит в штаб.

— Заманчиво, но не кажется ли вам, друзья мои, что этот воз не по нашим плечам?

— Ты прав, экономистов среди нас нет, но они есть в стране. Я вот и без экономического образования знаю, что среднего класса, как такового, у нас нет. Есть только его зачатки. А какой процент вышеупомянутого класса имеют экономически развитые страны? Вот то-то и оно. Что мешает ему нормально развиваться у нас? Пусть специалисты и ответят.

— Я пытаюсь спокойно взглянуть на это дело со стороны и слышу какой-то детский лепет, — прервал разошедшихся друзей Михаил, — давайте оставим экономику экономистам. Думаю, что после искоренения преступности очень многое наладится естественным путем. Уничтожим барьеры, которые сегодня преодолеваются взятками и откатами, уничтожим бандитский контроль экономики, а там посмотрим, как оно пойдет.

— А ведь верно, что-то нас не туда понесло.

— Пора бы развеяться. А не прогуляться ли нам в мир ворот?

— Вот тут возразить нечего, мир рядом, а что мы там видели? Камушки с ногами. Бандитов, которые загородкой из дров рыбу ловят. Пожалуй, все. Пора осваивать неизведанные горизонты.

14. Санса Панчо.

В этот раз решили побывать на Лорхе. Планета имела два больших материка, расположенных на противоположных полушариях, один в восточном, другой в западном. Враждебная фауна отсутствовала. А вот растительный мир поражал своим великолепием и разнообразием. Посмотрев небольшой видеоролик, все захотели увидеть этот рай на месте.

Выбрали небольшой летательный аппарат, прогулочный глайдер, заняли места.

— Поехали, Особ, — скомандовал Михаил.

Аппарат двинулся, набирая скорость, впереди открылось окно. Глайдер вошел в ворота, сверкнула ослепительная вспышка, раздался глухой удар, всех резко подбросило вверх.

Медленно возвращалось сознание. Дронов с трудом открыл глаза, мутная голубая пелена. Затем зрение настроилось, стало понятно, что он лежит на спине, а голубое это небо. Попробовал пошевелиться, все тело отозвалось болью. Но что-то еще было не так, он не мог пошевелить руками.

Павел пытался осмыслить ситуацию, вначале никаких разумных объяснений не было, затем память выдала — ворота! Вновь попытался пошевелить руками.

— Да что такое, твою мать?

Руки оказались крепко связаны.

— Вот так прокатились, а где остальные?

С трудом повернулся на бок и уперся взглядом в чью-то спину.

— Враждебная фауна отсутствует, — напомнило сознание, — и какая же это фауна может руки вязать?

Сзади послышался звук шагов, кто — то подходил. Последовал несильный пинок в спину.

— Очнулся, — раздался мужской голос из-за спины. — Поднимайся.

Павел с трудом сел, огляделся по сторонам, опять песчаный берег морского побережья. Особ не отличался разнообразием. Рядом со связанными руками лежали товарищи. Все вроде бы подавали признаки жизни. Поднял взгляд на подошедшего, перед ним стоял небольшой мужичок.

— Человек, откуда? — подумал Павел. — Карлик какой-то.

Одет мужичонка был в серые штаны непонятно из чего и серую же куртку. На ногах высокие сапоги из толстой кожи. На поясе висел короткий меч.

— Ни фига себе, — мелькнула мысль. — Куда же это нас занесло?

— Особ, где мы? — спросил Дрон.

Ответа не последовало.

— Особ, ты меня слышишь?

Опять тишина.

— А вот это уже полная задница, нет, это даже не задница, это настоящая жопа. Что же произошло? И откуда здесь этот меченосец? Разговаривает вроде по-русски, или это мои телепатические способности?

Рядом начали шевелиться товарищи.

— Ты кто?

— Я Санса, ваш новый хозяин, — с самодовольной улыбкой проворковал мужичок.

— Точно жопа, — подумал Павел и добавил, мысленно обращаясь к Сансе, — и зачем мы тебе нужны?

— Как зачем? Работать будете, рабы для этого и нужны, чтобы работать. А вы хорошие рабы, большие, сильные. Я таких еще не видел.

— Не только не видел, но и не знал, — мысленно добавил Павел, — ну, погоди, еще узнаешь. Вот, блин, влипли.

— Ты смотри, а я, оказывается, могу без труда регулировать доступность своих мыслей окружающим.

— Будете хорошо работать, вы сильные, — продолжал Санса.

Вид у него при этом был таким счастливым, будто он выиграл миллион долларов в лотерею. Павел пошевелил руками, связаны со знанием дела, кисти спутаны между собой, затем несколько витков вокруг торса, надежные узлы.

— Автух хорошо вяжет, надежно, убежать не сможете, — продолжая радостно улыбаться, сообщил Санса.

— Я хороший хозяин, хороший, добрый. У меня вам хорошо будет. У других хуже. Сами скоро увидите, у меня лучше, чем там, где вы были раньше.

— Раньше мы были свободными, сами по себе.

— Ты что говоришь? Глупость говоришь, неправду. Не может человек быть сам по себе, умрет. Кушать где возьмет? Если ты один, твою еду отнимут, тебя рабом сделают. Одному нельзя, много людей надо. Если мало, как защищаться? Санса умный, сразу вижу, обманываешь.

— Ты значит хороший. Ну, и чего мы тут торчим, господин хороший?

— Ждем. Автух приедет с людьми, воз приедет, сапоги будут.

— Какие еще сапоги?

— Хорошие сапоги, нельзя без сапог, умрешь. Почему не знаешь ничего?

— Мы не здешние. Издалека.

— Из-за моря?

— Да, оттуда.

— Не видел таких, никогда не видел, и никто не видел. Маленький был, слышал, люди за морем живут, не правда думал.

Из-за поворота уходящей в лес дороги показалась впряженная в скрипящую колесами телегу обыкновенная лошадь. Вот только выглядела она странно, ее ноги по колено были чем-то плотно замотаны. На телеге сидели трое в такой же серой одежде, как и Санса.

— Вот и Автух с возом, — радостно сообщил карликовый меченосец.

Друзья уже пришли в себя и сидели, прислушиваясь к разговору Павла с Сансой. Подъехала телега, остановилась рядом. Приехавшие спрыгнули на землю, молча начали сбрасывать сапоги. Все они комплекцией напоминали хозяина, такие же низкорослые и щуплые. А вот сапоги были хорошие, из толстой кожи, высокие. Не говоря ни слова, подошли к ребятам и начали стаскивать с их ног обувь.

— Одежда у вас чудная, — сказал Санса, щупая пальцами камуфлированный комбинезон Павла, — а сапоги плохие, короткие очень, в таких нельзя.

Автух и подручные быстро переобули связанных, еще плохо соображающих парней.

— Теперь вставайте, пойдем в город.

Все, охая, поднялись. Мужички сноровисто развязали обматывающие пленников веревки и привязали их к телеге.

— Трогай, — скомандовал Санса.

— Паша, что происходит? — услышал мысленный вопрос Бориса Дрон.

— Спроси чего полегче. Самое главное вы, наверное, уже знаете, связь с Особом в обломе. Мы пленники, рабы. Идем в город, там будем работать на этого придурка. Его имя Санса. Брыкаться рано, есть какая-то опасность, поэтому нас переобули. Надо спокойно осмотреться. Потом решим что делать.

Песчаный берег закончился, вошли в лес. Павел взглянул вниз, под ноги. Травяной ковер выглядел необычно, стебли травы качались, будто бы под порывами ветра. Но ветра не было, тихий, спокойный денек.

— Странно это, странно это — непременно быть в беде, — пропел себе под нос Павел.

— Ты это чего, ворожишь? — С угрозой в голосе проговорил Санса.

— Нет, песню пою.

— Молчать в лесу надо.

Минут через двадцать подошли к обнесенным высоким частоколом домам. Открылись и после того, как процессия втянулась внутрь, закрылись крепкие ворота. Диаметр изгороди был метров сорок пять. Внутри располагались четыре деревянных сруба разного размера. Земля была плотно утрамбована, травы нигде не было. Деревья так же отсутствовали. Друзей отвязали от телеги, веревки вновь обмотали вокруг пояса каждого.

— В город когда поедем, Санса?

— Не видишь? Приехали уже, — удивленно ответил мужичонка.

— Город? Понятно, — подумал Павел. — А ты надо полагать местный феодал — первый парень на деревне.

Всю компанию загнали в один из домов, который внутри оказался обыкновенным сараем. Руки развязали.

— Берцы отдайте, все равно они вам без надобности.

— Какие берцы?

— Те, которые у нас с ног сняли.

— А, эти. Забирайте свои чудные сапоги, в них все равно ходить нельзя.

Один из конвоиров вышел и, вернувшись, бросил отобранную обувь в сарай.

— Забирайте. Скоро ночь, спать надо.

Два очень маленьких окна пропускали достаточно света для того, чтобы осмотреться. Расположились на полу у дальней стены сарая устланного толстым слоем сена.

— Как самочувствие, коллеги, — обратился к друзьям по несчастью Павел, — кости у всех целы?

Никто не ответил.

— Ну вот и хорошо, значит целы. Юра, вопрос к тебе, как к физику. Что за хрень с нами приключилась? Есть какое-либо разумное объяснение?

— Объяснение одно, авария во время перехода. Перемещение осуществлено не так и не туда. Куда неизвестно. Насколько серьезна авария, неизвестно. Как долго нам тут куковать, неизвестно. Короче, ситуация — хуже некуда. Но как говорил один мой знакомый: "Никогда не может быть так плохо, чтобы не могло быть еще хуже", поэтому будем надеяться на лучшее. Любой процесс сопровождается кучей сопутствующих явлений. При соответствующем уровне развития техники, все это можно фиксировать. Надеюсь, у Особа техника как раз такому уровню и соответствует и он сможет разобраться в том, что произошло, и куда нас занесло — закинуло. Остается только ждать, пока он нас отсюда не вытащит.

— Обнадеживающий ты наш. Будем исходить из того, что все не так страшно, то бишь не так надолго. Но вот мой знакомый говорил, что исходить надо из самого плохого развития событий, тем приятнее, если не сбудется. Поэтому, думаю, надо готовиться хоть и к не желательному, но долгому пребыванию среди этих дикарей.

— А следовательно, — поддержал Михаил, — надо получить как можно больше информации о местных условиях, каков климат, общественный строй, местные опасности, короче все, что можно. Для начала не мешало бы узнать, на кой хрен они нас в эти сапожищи обрядили?

— И что этим гадам от нас конкретно надо?

— Не торопись, может быть, они вовсе никакие и не гады, может они наоборот, наши благодетели.

— Ага, связали, привязали к телеге, хорошо кнутом не погоняли.

— Но сапоги дали, наши, мол, плохие. Санса говорил, что без сапог умрешь. Если мало людей, так же умрешь. Из всего сказанного можно сделать вывод — одиночки здесь не выживают. Какие опасности таятся вокруг нам неизвестно. То что, попали мы им тепленькими, в бессознательном состоянии, на наше счастье.

— Большое ли счастье в рабстве?

— Рабство хуже смерти, но это когда оно вечное. Я не думаю, что мы останемся в таком положении надолго, даже будь они обычными людьми. А они не совсем обычные, привычные для нас люди. Это понятно с первого взгляда на их тщедушие.

— И что в итоге?

— Осматриваемся, спокойно собираем информацию.

— А мы что, единственные рабы здесь?

— Почему?

— Этот, который дверь закрывал, сказал, что скоро ночь, спать надо, а никого больше в наш сарай не загнали.

— Может это отстойник, карантинная зона, камера временного содержания.

— Есть очень хорошая народная мудрость — утро вечера мудренее, так что, давайте последуем совету, ночью спать надо, сил набираться, особенно после не слишком удачного приземления.

15. Это не рыбалка, это охота.

Рано утром загремел засов, дверь открылась. На пороге появился Автух.

— Быстро выходите, отхожее место там, — он махнул рукой куда-то направо. — Через четверть всем собраться около большого дома. Резко развернувшись, Автух ушел.

— Похоже, связывать нас никто не собирается, — зевая, заметил Николай.

— Пошли, посмотрим так называемое отхожее место.

У частокола, в указанном Автухом направлении, виднелся низкий сарайчик. Первым в него зашел Юрка.

— Заходите, места всем хватит, — весело воскликнул он, — техника на грани. Электронно-дырочная проводимость. Все электроны, протоны и нейтроны, содержащиеся в нашем дерьме, благополучно ухают вниз через вот эти дыры в полу. Я такую конструкцию последний раз в армии видел, так что, недалеко наша цивилизация от этих, как ты, Паша, говоришь, дикарей, ушла.

Около сарая, в котором провели ночь, отыскали бочку наполненную водой, умылись. Подошли к самому большому бревенчатому строению, где их уже ждал Автух. Рядом стоял длинный стол, сверху накрытый навесом. Автух предложил всем за этот стол сесть и начал бубнить.

— Мы находимся в городе Санса.

— В городе Сансы?

— Город называется Санса. Вокруг города Южный лес. Вам в лес нельзя, очень опасно, долго не проживете. За лесом море, в море тоже очень опасно, бежать некуда. Я скажу, кому где работать. Ближние города Шорн, Гронт и Буско. Если Шорн или Гронт на нас нападет, надо защищаться. Буско город слабый, нападать не решится. Не будете защищать наш город, вас уведут. Там будет хуже. Особенно жесток Гронт, там будете в железных цепях. Здесь цепей нет, Санса умный, знает, что вам бежать некуда, только в цепи. Что не ясно?

— Зачем сапоги поменяли?

— Трава опасна, без сапог умрете. Еще что не ясно? Вижу ясно все. Теперь слушайте, кто где будет работать.

После своеобразного инструктажа Автух приказал ждать и ушел, взяв с собой Бориса. Вскоре тот вернулся, принес кастрюлю с едой. Попробовали содержимое, посчитали вполне съедобным, но названия кроме как "Еда" придумать не смогли.

Николая приставили к молодому пареньку, совсем еще мальчишке. Звали его Шило. Он объяснил, что надо делать. Их задачей была очистка двора от прорастающей травы.

— Только руками не трогай, — посоветовал Шило.

Надо было подрезать мелкие ростки ножом, сметать на деревянный совок и относить в дальний угол двора. Там все высыпать в плотно огороженную зону.

— Сухая трава не опасна, — пояснил маленький наставник.

Дрон и Михаил с небольшой группой охотников ушли в лес. Бориса определили в кузницу. Семен со Свэном уехали к морю с рыбаками. Юрий умудрился напроситься работать на кухне.

К вечеру вернулись все. За столом под навесом собралось все население Сансы, которое до появления землян составляло пятнадцать человек, среди которых было шесть невзрачных женщин.

С кухни принесли котел с "Едой".

— Понятно, почему они все здесь такие хилые, — заметил Юрий. — На двухразовом питании гигантов не вырастишь.

— Это что, так каждый день будет? — Спросил Юрка.

— Увы, Юрок, таков местный уклад. Придется потерпеть.

После ужина все местные разошлись. Друзья остались за столом, делились впечатлениями и полученной информацией.

Бывшие с рыбаками рассказали о том, что здесь называли рыбной ловлей.

— Прибыли мы на берег, разгрузили телегу. У самой кромки воды собрали конструкцию из направленных в море острых жердей, прикрепив к заранее врытым пням. Во время работы один человек исполнял роль дозорного, наблюдая за поверхностью воды. Затем все отошли, а главный, по имени Визо, взял на себя роль приманки. Интересное у них тут отношение к рабам, опасные дела им не доверяют, это считается ниже своего достоинства. Ну так вот, этот Визо поднял шум, кричал, хлопал палкой похожей на весло по воде. Это продолжалось минут пять, затем дозорный истошно заорал. Визо начал пятится, остановился между острогами, вода забурлила, и на берег как торпеда вылетело черное тело длиной метра три, с разинутой пастью, утыканной громадными зубами. Визо отскочил назад, а монстр, напоровшись на колья, начал биться. Народ бросился к нему с ножами в руках, ловко искромсали животину, отхватывая при этом приличные куски мяса. Через несколько минут дозорный опять заорал, все тут же отбежали от берега. Из воды около туши выскочила стая таких же уродов и начала рвать в клочья своего собрата. Через пару минут сожрали все начисто. Мы успели их разглядеть, сзади хвост, а впереди лапы с перепонками, пасть здоровая, как у акулы, только зубы гораздо больше, непонятно как во рту умещаются. Нам досталось килограммов семь, восемь мяса.

— По этому поводу есть мысль, как перейти на трехразовое питание. Нам только надо заполучить всю тушу целиком. Есть даже черновые наметки технологии лова.

— Ну, а у вас что? — обратился Семен к Павлу с Михаилом.

— Сначала о траве, эта тварь хищная. Как любое растение, сосет соки из земли, но кроме этого ловит насекомых, всяких букашек и жрет. В процессе эволюции, непонятно зачем, не букашек же травить, обзавелась смертельным ядом. На конце травинки маленький, невооруженным глазом незаметный ядовитый шип, свалить может слона. Так что, если попадают животные без иммунитета к яду, тут им и хана. А иммунитет имеют не все, мы точно не имеем.

Охота — одно название, проверяли заранее установленные силки, да поглядывали, чтобы никто задницу не откусил.

— А что, есть желающие?

— Не видел, но говорят есть. В силки попалась пара зверьков вроде зайцев, только морда крысиная, вот и вся добыча. Думаю тут так же есть поле деятельности для перехода на трехразовое питание.

— А этих, которые с иммунитетом, есть можно?

— Говорят, что можно, яд полностью разлагается. Сухая трава так же безопасна, яд отсутствует.

— Боря, ну а у тебя что?

— Примитивная кузница, занята производством мечей на продажу. Как выяснилось, не все хутора, язык не поворачивается называть их городами, имеют кузницы. Нет специалистов, кузнецы о своих знаниях не распространяются.

— Вот и хорошо, — заметил Павел, — пора внедрять новое оружие, сделаем кое-что себе для начала. Как у них с металлом?

— Паршиво, очень мало, торговля в основном меновая, зачатком эквивалента и является металл. За меч, например, можно получить двойной вес металла.

— Эти короткие ножички, которые они называют мечами, меня не устраивают. Мне нужен хороший бердыш. Боря, я тебе нарисую, хотя чем? Объясню на пальцах, основную форму нацарапаю на земле. Слушай, а давай поменяемся, я в кузницу, ты на охоту.

— Давай, мне не в кайф весь день молотом махать.

— Ну а мне в самый раз.

— Юрок, твоя очередь делиться.

— Сельское хозяйство отсутствует, — начал рассказ Юрий, — но кое-что из растительной пищи имеется. Те же рыбаки добывают не только мясо, какими-то хитрыми сетями с крючьями гребут из моря водоросли, вроде морской капусты. Добывают эти водоросли в количестве превышающем потребности Сансы, так что остается на продажу. В дальнем городе, который называется Лорис, кстати, все города здесь называются по именам их хозяев. Если хозяин меняется, то он меняет и свое имя. Имена городов постоянны. В Лорисе периодически работает рынок, такая местная ярмарка. Там наши бизнесмены продают излишки водорослей, мечи и приобретают необходимое.

Лорис — главный город. Население Лориса около ста человек. Но расположен город в двух днях пути. Два ближних соседа — Шорн и Гронт. Эти лелеют мечту наложить лапу на Сансу. Но последние несколько лет все спокойно. Сами видите, гарнизоны у них весьма малочисленны, в отличие от Лориса. Потерять несколько человек означает потерять самостоятельность. Местные феодалы пользуются незначительными благами по сравнению с остальными. Все их привилегии — это кусок пожирнее, да свободный доступ к женскому населению. Понятие земной семьи отсутствует. Во время проведения ярмарок объявляется перемирие. Караваны свободно достигают Лориса и возвращаются обратно. В иное время путешествовать небезопасно.

— А почему Лорис не подгребет под себя все мелкие поселения?

— Думаю, из-за расстояния, придется сажать наместников. Ситуация получится та же, что и сейчас. Для отряда двухдневный переход таит много опасностей, можно потерять часть людей, которых и так не много. Как вы заметили, флора и фауна здесь не очень доброжелательны.

— Вся информация почерпнута из уст нашего повара, такого же худого, как и остальные, что странно.

— Думаю, что все со мной согласятся, для первого дня мы получили приличный объем информации. Что предпримем в первую очередь?

— Мне почему-то кажется, Юра хочет предложить для начала перейти на трехразовое питание.

— А что, кто-то против?

— Вот это мы поддерживаем. Я знаю, как заполучить этого морского хищника целиком. Поставим на берегу рычаг типа колодезного журавля, подцепим к нему сеть, а колья установим вертикально, чтобы защитить людей и отгородиться от друзей монстра. Дальнейшую технологию отработаем на месте, — предложил Павел. — Завтра с утра поговорим с Сансой, думаю, он согласится.

16. Титаник.

Утром выяснилось, что друзьям предстоит строить для себя новый дом. Санса был очень горд этим, город расширялся, обретал силу. Население увеличилось практически наполовину.

— Санса, мы некоторое время согласны пожить в сарае. Для начала хотелось бы иметь больше мяса. Дай нам один день. Завтра у нас будет много мяса. Но для этого нужны все новые люди.

— Хорошо, делайте, берите все что нужно, — согласился Санса.

— Вот это администрирование, — подумал Павел, — никаких вопросов. Бывшим советским работникам бы так.

Все семеро для дела были не нужны, но вместе как-то веселее, решил Павел.

Он с Борисом направился в кузницу, остальные занялись изготовлением рычага с сетью. В кузнице за два часа выковали шарнир, напоминающий уключину весельной лодки, подобрали бревно, прикрепили к нему шарнир. Затем Павел сделал два острых наконечника для копий. Остальные очистили от коры второе длинное бревно. К вершине намертво прикрепили крюк для сети. Изготовили деревянные рогатины. Недалеко от изгороди врыли столб с рычагом в землю так, что сверху осталось метра полтора. Поместили на рычаг второе бревно, подняли его горизонтально и подпели снизу рогатиной. Борис и Свэн, как самые тяжелые сели на сеть.

— Выбивай, — протяжно пропел Павел.

Вышибли рогатину, тяжелый край бревна пошел вниз.

— Навались, ребятушки, — дирижировал Павел, — пошли, пошли, поворачиваем.

На крыльце дома стоял повар Суман и с интересом наблюдал за действиями команды новичков.

— Госприемка расчеты подтвердила, завтра ловим монстра. Суман, как это чудовище называется, то, что в море живет.

— Их там много живет.

— Тот зубастик, которого вчера ловили.

— А, этот, кордил.

— Вот мы тебе этого крокодила завтра целиком и притащим. Что не съедим, вялить будем, сушить.

— Как это?

— Научим.

— А еще коптить будем, думаю, копченого мяса ты так же не пробовал.

До вечера Павел с Борисом успели подобрать два двухметровых хлыста для мощных копий, очистить их и прикрепить к ним острые наконечники.

На утро все поднялись с приподнятым настроением. После завтрака погрузили оснащение на телегу. С Сансой договорились, что поедут все вместе, мотивировали это тем, что легкие и низкорослые местные для этой работы не годятся. Из старой бригады остались только Визо, на место шефа никто не претендовал, и дозорный рыбак Ситка.

Все в телегу не поместились, пошли пешком. На берегу врыли заградительный барьер из коротких бревнышек, барьер получился метровой высоты. Установили основную опору с рычагом, положили на нее бревно с сетью на крючке. Сеть легла на песок. Нижние края, с двух сторон придерживали, из-за барьера, длинными рогатинами. На подготовку ушло три с половиной часа. Все это время Ситка исправно наблюдал за морской поверхностью.

— Готово, Визо, можешь приступать.

Визо прошел между столбиков барьера, пропихнул свое "Весло" сквозь сеть и представление повторилось. Громкие шлепки по воде вскоре привлекли внимание первого кордила. Ситка заверещал, Визо, тут же отступил назад, продолжая громко орать и орудовать длинным веслом перед сетью. Кордил стремительно вылетел на берег и угодил в подготовленные тенета.

Тут же вышибли рогатину из-под задней части бревна.

— Навались, — крикнул Павел.

Сеть с барахтающимся кордилом взмыла вверх.

— Поворачивай, поворачивай.

Стрела рычага описала дугу, и кордил оказался по эту сторону барьера. Он мощно дергался и пытался рвать сеть зубами. Павел с Борисом, подхватив копья, быстро закончили его мучения. Опустили сеть на землю. Ситка проворно разделал тушу, его глаза излучали неописуемый восторг.

— Много мяса, — приговаривал он, — теперь будет много мяса. Поехали, покажем Сансе.

— Не гони, Ситка, сейчас еще поймаем.

Ситка непонимающе уставился на Павла.

— Что смотришь? Чем больше привезем, тем дольше не надо будет опять ехать.

— Пропадет.

— Не пропадет. У вас никогда мяса в достатке не было, поэтому и хранить его не умеете.

— Это не рыбалка, это морская охота получается, — заключил Михаил.

Удалось поймать еще одного кордила, которого Ситка так же сноровисто разделал на части.

Когда вернулись в поселок, вокруг воза собралось все местное население. Подошел Санса, осмотрел трофеи.

— Объявляю. Теперь вы не рабы, теперь вы свободные жители города Санса.

— Благодарим. А что для нас изменится?

— Ничего не изменится. Как жили, так и будете жить. Не захотите же вы уйти, чтобы на вас цепи надели.

— Думаю, не захотим.

Юрий отправился на кухню к Суману. Там они нарезали излишки мяса кордилов на узкие полосы, поместили в горшки, обильно пересыпав солью.

— Теперь пусть просаливается, — пояснил Суману Юрий. — После просолки, часть мяса завялим, остальное оставим в рассоле, и будем брать по мере необходимости. Как думаешь, сможем мы вяленое мясо продавать?

— Не знаю. Вяленое мясо не видел.

— А копченое?

— И копченого не видел.

— Увидишь и попробуешь. А сейчас приготовим обед, теперь можно кушать больше, так как мы привыкли. В дальнейшем с мясом проблем у нас не будет. Дети будут расти большими и сильными.

На обед собрались все жители поселка. Санса решил устроить праздник. Жареное мясо подали на стол с солеными водорослями. Перспектива обедать и в дальнейшем всем пришлась по душе.

— Надо провести разведку рыбных запасов. Не может же быть, чтобы тут рыбы не было. Автух, сможете изготовить сеть с мелкой ячейкой, но нити понадобятся намного тоньше, чем для ваших сетей? — спросил Юрий.

— Ты покажи как надо, сделаем.

Последний успех новичков расположил всех к себе, люди в них поверили.

— Еще надо будет сделать деревянный баркас, будем ловить рыбу. Что не съедим, можно менять и продавать.

— Санса, богатый город у тебя будет.

Санса сидел с задумчивым видом и никак не отреагировал на обращенные к нему слова.

После обеда, собравшись вместе, друзья обсуждали дальнейшие планы.

— Что-то в нашей деятельности Сансу не устраивает, — вспомнив эпизод за обедом, сказал Михаил.

— А что тут непонятного? — Ответил Павел. — Он тут рулит по праву сильного. Сейчас его авторитет пошатнулся. Место лидера он терять не хочет. Надо человека успокоить. Пойду-ка я с ним побеседую.

Павел направился к Сансе, который продолжал задумчиво сидеть за столом. Остальные уже разошлись по своим делам.

— Санса, тут такое дело, мы попали сюда издалека. У нас там дом, вся наша жизнь там. Вернуться мы пока не можем, но так будет не всегда, придет время, и мы уйдем. Остановить нас ничто не сможет. Ты волен заковать нас в цепи и посадить в закрытый дом, но даже это нас не удержит.

Взгляд Сансы посветлел. Он улыбнулся и ответил.

— А я вас держать не буду, вы люди свободные. И хитрые, — добавил правитель, — все видите, все чувствуете, все понимаете.

— Понимаем, Санса, можешь жить спокойно. Еды теперь всем хватит, а ваши женщины не для нас. Власть нам не нужна, своих забот хватает, ты наш хозяин, Санса. С таким лидером жить хорошо. Я пойду к ребятам.

— Иди, — ответил окончательно повеселевший Санса.

Павел, сменив Бориса, работал в кузнице. Местный кузнец по имени Риши оказался довольно общительным человеком. Он рассказывал Павлу много интересного, особенно заинтересовал Павла рассказ о том, что на берегу моря, в одном дне пути, есть большой дом из железа, но место это у местного населения пользуется дурной славой.

— Старики говорят, — поведал Риши, — люди перестали бывать там после того, как несколько человек умерли после похода, как вернулись оттуда, быстро умерли. Гиблое место.

— А кто может показать, где этот дом?

— Сейчас точно никто не знает, давно это было. Спроси у Фара, может быть он знает.

Вечером после ужина Павел подошел к Фару. Это был убеленный сединой ветхий старик.

— Фар, расскажи, пожалуйста, что ты знаешь о большом железном доме на берегу моря?

— Давно, я был маленький, мой отец ходил туда, меня с собой взял.

— Зачем ходил?

— Был он очень любопытный, да не один он, пять человек взрослых ходило.

— Ты видел железный дом?

— Видел, близко не подходили, боялись. Большой дом, очень большой.

— И ты знаешь, где это место?

— Знаю, но туда идти нельзя, плохое место.

— А если, как тогда, не подходить близко?

— Зачем тебе это надо? Все умерли, кто туда ходил.

— А я тоже любопытный, как твой отец, посмотреть хочу. Ты же не умер. Покажешь где это?

— Вы хорошие люди, сильные, но добрые. Я таких вижу впервые. Мясо нам дали. Покажу, только далеко смотреть надо, близко нельзя.

— Договорились, как буду готов, я тебе скажу.

Павел сообщил новость друзьям. Решили, что пойдут трое, Павел, Борис и Николай.

— Для экспедиции нам потребуется изготовить настоящее оружие, не с местными же ножичками идти.

— Кстати, до работы в милиции я закончил металлургический факультет, — сообщил Санин.

— Коля, что же ты раньше молчал?

— А вы не спрашивали.

— Так ты же незаменимый специалист. С твоей помощью мы такое оружие сделаем, загляденье. Местным и не снилось. Завтра пойдем в кузницу вместе.

На следующее утро работа у наковальни закипела. Риши с интересом наблюдал за действиями друзей.

— Смотри, Риши, и запоминай, мы тоже кое-какие секреты знаем.

К вечеру два комплекта оснастки оружия были готовы. Для изготовления рукоятей использовали тонкие прочные жерди. Обработав их, прикрепили наконечники, сверху топор с длинным острым навершием, снизу булаву с шипами, нижний шип намного длиннее остальных. Лезвие топора полукруглое, с выступающим вниз краем, при необходимости можно пользоваться, как багром.

На следующий день сделали еще три комплекта и укрепили на рукоятях.

— Вот, теперь мы вооружены по настоящему. Назовем наше ноу-хау бердышом. Не бластер конечно, но и не ножичек местного производства.

Пришел Санса, посмотрел новое оружие. Павел продемонстрировал приемы работы с обновкой.

— Что скажешь, Санса, рискнешь пойти против такой штуки с мечом?

— Сделайте такое оружие для остальных.

— Хорошо, сделаем, немного уменьшив размеры. Но, Санса, прошу, никому такое оружие не продавай, даже не рассказывай о нем. Пусть для твоих врагов, если они решат на тебя напасть, это окажется сюрпризом. А я научу людей обращаться с новинкой, да и кое-какие навыки рукопашного боя преподам. Будут у тебя лучшие воины в округе. Соседи больше уважать станут.

Всю следующую неделю ковали бердыши. Юрий с Суманом вымочили часть мяса кордилов и развесили вялиться.

Закончив изготовление бердышей, всю следующую неделю Павел обучал местных владению новым оружием. Тренировал по два часа в день. Самым прилежным учеником был Санса, что и не удивительно, доказывал, что место лидера занимает по праву.

В то время, пока Павел тренировал местных вояк, Свэн с Михаилом сшили просторную палатку из грубой серой ткани, выделенной Сансой. Когда Санса узнал, что парни хотят сделать походный дом, который можно поставить в любом месте за десять минут, он пришел в восторг. Это же можно брать с собой при поездках на рынок в Лорис.

Повторили охоту на кордила. На этот раз так же добыли двух.

Наконец решили, что все готово для экспедиции.

Выехали рано утром, с восходом солнца. Часть пути проделали на телеге. Лошадь резво пробежала расстояние до пляжа кордилов, как теперь называли место своего появления в этом мире парни. Затем дорога пошла берегом моря, вдоль леса. Четверо людей легко разместились на телеге вместе со всеми вещами, припасами и оружием.

Расположились так, чтобы контролировать окружающие пространство во всех направлениях, держа оружие под рукой. Неторопливо беседовали.

— Нет худа без добра, — говорил Борис, — я кайф ловлю оттого, что за все это время ни слова не слышал о том, до чего эти думцы додумались на последнем своем заседании, или кто кому там морду набил. Дома включишь телек, они тут как тут. Тошно становится, глядя на эту камарилью. Терпеть не могу политиков всех мастей. Задницу на заседаниях просиживать да глотку драть, и называть это работой, только неполноценная личность, на мой взгляд, может. Поставлены законы издавать, так делайте дело. А где эти нужные людям законы? В Польше, между прочим, предприятия на почте регистрируются, уведомительный принцип, никаких разрешений, согласований и подписей не требуется. И, как следствие, в этом деле нет почвы для коррупции. Короче, пошли они все.

Из леса послышался трубный смех, впечатление было такое, что смеется мамонт. Лошадь остановилась, как вкопанная, трясясь от испуга.

— Кто это, Фар? — обратился к старику Николай.

— Так кричит Лемо, большой кот, — пояснил тот.

— На людей нападает?

— Про людей не слышал, на коней нападает.

Лошадь, преодолев ступор, сорвалась с места и галопом помчалась вперед.

— Боря, притормози ее, телегу расшибет, — закричал Павел.

Но тут наперерез движению из леса пулей вылетел большущий ком пестрой шерсти. Лошадь прянула в сторону, умудрившись при этом перебросить одну ногу через оглоблю. Дальше, после этого, она двигаться не могла, нога не доставала до земли. Двигаться не могла, но билась в упряжи отчаянно.

— Ноги поломает, зараза, — заорал Борис.

Павел с Николаем, подхватив бердыши, соскочили с телеги, Борис устремился вслед за ними.

— В ряд становись.

Подбегающий лемо почувствовал неладное, лошадь не убегала. Вдобавок, между ними, хищно согнувшись, стояли другие крупные звери. Лемо, перейдя на шаг, медленно приближался. Это была лохматая кошка, размером с леопарда. Шерсть была длинной и густой, как у персидского кота. Когда до людей осталось метров десять, он пошел по дуге, пытаясь обойти препятствие, отделяющее его от лошади. Люди повторили его движение, отрезая подход к телеге. Лемо зарычал, затем, вновь трубно захохотав, приблизился до пяти метров. Павел метнул бердыш, метнул как копье. Бердыш зацепил кота за лапу. Сопротивления лемо не ожидал. Взвизгнув, отскочил в сторону и стремительно побежал к лесу. Когда расстояние увеличилось до пятидесяти метров, неудачливый охотник опять напоминал ком летящей над землей шерсти.

— Ну и сказал он нам хи-хи, у него что, двухсотваттный динамик в пасти?

— Этим нас не удивишь. Ты знаешь, почему земная лягушка — бык, так называется?

— Что, такая здоровая?

— Ревет, как бык.

— Павел подошел к бердышу, поднял. Острие было в крови.

— Получила кошка первый урок субординации. Оборзели тут, совсем человека не боятся.

Успокоившуюся лошадь пришлось распрягать, опускать оглоблю вниз, выводить вперед, затем возвращать на место и запрягать.

— Слава Богу, ноги не переломала, — поблагодарил судьбу Борис.

Двинулись дальше и к вечеру без приключений добрались до места. Уже порядком стемнело.

— Все, дальше нельзя, — сообщил Фар. — Опасно. И темно уже. Ночевать надо. Костер надо.

— Мужики, быстро ставим палатку. Соберите дров, пока еще видно.

Для установки палатки использовали прихваченные с собой колья. Николай с Павлом натаскали сухих веток и маленьких бревнышек. Установили очередность дежурства у костра, Фар пояснил, что ночью без костра очень опасно. Легли спать. Всю ночь около границы света бродили какие-то тени, прав был Фар, ночью бдительность терять не следует. Утром, дежуривший последним Николай, разбудил спящую компанию.

— Вставайте, нас ждут великие дела.

Поплескали в лицо водой, прихваченной в достатке. Позавтракали вяленым мясом.

— Ну, Фар, показывай железный дом.

— А чего показывать, вон за тем поворотом он и есть, — махнув рукой, указал Фар на большой куст метрах в пяти от палатки.

Обошли куст, и ошалело уставились на открывшееся зрелище.

— Ну ни хрена себе, ледокол Ленин, — шепотом пробормотал Николай.

— Ледокол, не ледокол, а корабль точно, океанский суперлайнер, Титаник.

— Не, эта дура поболе будет, — заключил Борис.

— Это что же получается, высокоразвитая цивилизация?

— Была. По сравнению с таким кораблем, все, что мы до сих пор видели — резервация отмороженных на всю голову придурков.

— Фар, а как умерли те люди, которые ходили в железный дом?

— Болели долго, потом умерли.

— Боря, ты назвал это чудо известным именем, возможно ты попал в точку, и силовая установка у этой дуры аналогичная.

— Ты имеешь в виду реактор. Тогда понятно, почему они дуба дали.

— Есть предложение, возвращаемся назад, сгребаем великого физика Батофеля и тащим его сюда, — предложил Борис. — Ему тут и карты в рукав.

— Мысль просто гениальная. А хотелось бы посмотреть, что внутри?

— Фар, люди, которые умерли, заходили в железный дом?

— Да, заходили, все смотрели.

— Понятно, сворачиваем манатки и быстро вертаемся взад. Пусть специалист разбирается. Тут только одного металла — местное эльдорадо. Короче, у кого есть КЦ, тому положены желтые штаны, а у кого много КЦ, тому фиолетовые штаны и два раза Ку.

— Исходя из ключевого слова оцелоп, или ицилоп, что означает представителя силовых структур, значение слова становится понятно, при прочтении наоборот, ясен смысл понятия КЦ. Ценность ЦК равна цене коробки спичек во времена Брежнева. Не стало этого ЦК и не только ЦК, но и всех обкомов, горкомов и райкомов вместе взятых. Отразилось это как-то на нашей жизни? А тут куча металла и даже не одного, а разных металлов. Это тебе не КЦ, это гораздо серьезнее будет. Это все равно, что у нас алмазные россыпи найти, копи царя Соломона.

— А что касается КЦ, там у них правитель был, господин ПЖ. Наоборот, тоже не хило получается.

— Чувствует мое сердце, привезем мы с этим металлом нашему Сансе либо взлет ослепительный...

— Либо взлет сокрушительный, — добавил Павел.

— Металла возьмем себе столько, сколько потребуется для наших нужд, а может что и поинтереснее найдем. А Санса пусть сам решает, что ему с этим добром делать, не маленький.

— Пора возвращаться.

Обратный путь прошел без осложнений, к вечеру были в поселке. Рассказ Фара о нападении Лемо вновь поднял мнение о новичках в глазах коренных жителей. Но Санса больше не мрачнел.

— Странные, правильные люди, — думал Павел. — Одного обещания достаточно, чтобы больше не задумываться о проблеме потери власти. Такое впечатление, что они тут вообще о лицемерии ничего не знают. Быстрее бы Особ разбирался с неполадками, а то привыкнешь тут, назад к тем уродам возвращаться не захочется.

За время отсутствия экспедиции, остававшиеся в поселке ребята, при помощи людей Сансы, возвели бревенчатые стены нового дома и накрыли крышу.

— А вы тут молодцом, время даром не теряли, еще пару дней и новоселье справлять будем? — обратился к Михаилу Борис.

— Будем, будем, давайте колитесь, что нашли. Рожи-то сияют.

— Дело в следующем, — начал рассказ Павел, — с этим миром не все так просто. Вполне вероятно то, что мы сейчас здесь видим, это остатки былого величия цивилизации. Сдается мне, они умудрились тут все благополучно угробить. По результатам нашего похода можно сделать вывод, что уровень развития техники был довольно высок.

— Да что вы нашли-то, не тяни резину. — Воскликнул Юрий.

— А нашли мы, Юра, громаднейший корабль. Толи выброшенный на берег неведомой силой, толи море отступило.

— И что внутри?

— А вот для того, чтобы ответить на этот вопрос, нам понадобится Юркина помощь. Есть подозрение, что там имеется ядерный реактор. Все любопытные из местных, которые туда совались, по возвращении скоропостижно загнулись. Юра у нас гениальный физик, ему и карты в руки. Принимай, Юрок, командование группой по изучению древней реликвии.

— Нужно два — три дня, достроим дом и по коням.

— Поедем в том же составе, плюс красный командир Батофель, на этот раз нам провожатый не нужен.

Окончание первой части здесь

Часть вторая.

1. Наибо.

Лу проснулся и неподвижно продолжал лежать на спине, прислушиваясь к окружающему миру. Эта привычка выработалась с годами. Нельзя шевелиться сразу, после того как сон покинул тебя, очень опасно. Рядом лежал Хо, его тихое ровное дыхание говорило о том, что он еще спит. Вокруг гнезда было тихо, но это не означало того, что опасности нет. Лу плавным движением легко прикоснулся рукой к голове Хо, тот резко открыл глаза.

Лу ползком бесшумно двинулся к выходу, приоткрыл маленькую щель в закрывающих выход ветках, выглянул наружу. Затем стал медленно раздвигать защиту, расширяя обзор. Ничего не говорило о притаившейся опасности, все контрольные знаки были на месте. Это были легко укрепленные в земле маленькие веточки, которые падали от малейшего прикосновения к ним. Значит, большезубых врагов ночью не было. Это хорошо. Лу медленно выполз из гнезда, оглянулся. Хорошее у них с Хо убежище, в самом центре крепкого колючего кустарника, только маленький выход наружу, закрывающийся сдвигающимися ветвями с острыми длинными шипами.

Хо выполз наружу через минуту. В руке у него были две длинные острые палки.

— Молодец Хо, — подумал Лу, — не забывает оружие, трудно помнить все, когда просыпаешься. А я опять забыл. Нельзя так.

Лу взял у Хо свое копье.

— Сегодня надо убить пата, — подумал он. — Давно не убивали пата, очень хочется есть. Надо идти туда, где мягкая трава, пат любит мягкую траву. Как хочется есть, но торопиться нельзя, опасно. Много страшных врагов, особенно страшны большезубые и большие птицы. Когда летит большая птица, надо прятаться под ветки и тихо лежать, дышать надо очень медленно и редко, даже думать ни о чем нельзя, лучше спать, но как спать, когда страшно?

Лу махнул рукой, указывая вперед, и медленно двинулся в сторону моря, туда, где росла мягкая трава. Трава с каждым днем разрасталась, уничтожая плохую траву. То, что по плохой траве нельзя ходить, Лу знал с детства.

Приблизившись к лесной опушке, легли на мягкую зелень, проползли немного вперед, накрылись сплетенными из листьев покрывалами и стали ждать. Ждать надо было долго, может быть весь день. Паты боятся выходить из леса, ждать их надо у самой границы мягкой травы. Лу и Хо тоже боятся выходить из леса на открытое место, там не спрячешься от большой птицы, но голод сильнее опасности.

— Стоп, неужели сегодня повезет?

Что-то маленькое шевельнулось слева. Да, точно, это пат, но он еще далеко, не достать. Хо лежит с другой стороны, куда пойдет пат? Если он почует Лу, надо напугать, чтобы побежал туда, где прячется Хо.

Маленький пат с длинными ушами покрытый серым мехом медленно приближался, перемалывая траву зубами. Терпение, еще чуть-чуть, немного ближе, все, можно бить. Лу, как молнию выбросил руку с оружием вперед. Пат подпрыгнул, но уклониться, все-таки не успел. Острое твердое дерево вонзилось зверьку в шею. Хо выскочил из засады и подбежал к трофею. Острым камнем разрезали шкуру и освежевали пата, тут же разделили тушку на две части, одну взял Хо, и они с жадностью принялись есть сырое теплое мясо. Какое блаженство. Но делать это надо быстро, чтобы запах крови не успел привлечь врагов. После трапезы быстро спустились к ручью и смыли кровь с рук, тщательно прополоскали рот водой, напились, наклонив голову к прозрачным струям. Теперь надо быстро, но аккуратно возвращаться в гнездо, только там, на маленьком островке безопасности можно расслабиться.

Вот и гнездо. Хорошо, запаха крови нет, надо забираться внутрь, там можно даже тихо разговаривать, вспоминать удачную охоту. Хотя, нет, надо найти свежие испражнения неврага, который ест траву. Надо положить их около гнезда, тогда никто не почует присутствия Лу и Хо. Но для этого надо вернуться на побережье, повторить поход. Этого нельзя делать, нельзя подвергать себя опасности дважды в день. Можно взять воду из большой скорлупы, которую нашли на берегу моря.

Тогда долго не было удачной охоты, и голод выгнал их на побережье. Там было все очень странно, большие ровные глыбы, тонкие длинные блестящие лианы, которые нельзя порвать, их нельзя было разрезать даже острым камнем. Но потом Лу нашел очень ценную вещь, большую скорлупу. Она тоже была блестящей, в ней можно было хранить воду. После этого воды в гнезде было достаточно на целый день.

Влага в скорлупе есть и сейчас, можно намочить испражнения и поковырять палкой, тогда будет запах, и враги не смогут найти Лу и Хо. Без воды можно потерпеть до следующего дня. Жизнь дороже.

Хо лег на живот и пополз в гнездо, Лу подошел ко входу и показал рукой на скорлупу, затем подал знак ладонью, коротко двинув пальцы к себе. Хо передал скорлупу Лу. Тот вылил немного жидкости в навоз около входа, взял короткую ветку и помешал, затем добавил воды и повторил свои действия. В скорлупе хоть и немного, но осталось, это хорошо, не придется терпеть долго. Забравшись в гнездо, Лу лег на сухую подстилку из мягкой травы.

Хорошо. Теперь можно рассказать Хо, как он ждал приближения пата, как не терпелось ударить, но он проявил выдержку, выждал, когда пат приблизится, и только тогда ударил, наверняка. Сегодня им повезло, пат мог не придти, но он пришел. Лу и Хо сыты, ночью будет хорошо спать.

Утром, аккуратно осмотревшись, выбрались из гнезда. Лу махнул рукой в направлении моря. Хо вопросительно взглянул. Лу показал на кучу сухого навоза лежащего около входа в гнездо, Хо понимающе кивнул. Предстоял опасный путь. До мягкой травы добрались невредимыми. Надо и дальше быть внимательными, тогда беда пройдет стороной. Прошло уже много лет, как они остались вдвоем. Им удалось выжить, значит, они все делают правильно. Почему их только двое, и что произошло с остальными, Лу не задумывался, примитивное сознание не ставило таких вопросов. Были только конкретные дела, сейчас требовалось найти навоз, от этого зависит дальнейшая жизнь, надо оставаться в живых. Лу не интересовало зачем.

Подошли к лесной опушке, дальше деревьев не было. Лу знал, что большие звери, которые едят траву, не боятся пастись на побережье. Надо идти туда, при этом нужно смотреть не только по сторонам, но и вверх.

Лу высунулся из-под деревьев и взглянул в небо. Волной нахлынул ледяной ужас, совсем близко плыла большая птица. Это был самый страшный враг. Лу не знал, чем страшна большая птица, но помнил, страшнее ее нет. Кто сказал ему об этом, Лу не знал. Память подсказала, что надо делать. Лу метнулся на землю под ветви дерева.

Теперь надо лежать и не шевелиться, надо притвориться, что ты спишь, нельзя ни о чем думать. Для этого надо смотреть в себя, чтобы перед глазами все расплывалось, надо раствориться в лесу. Хо мгновенно распластался рядом, уставившись взглядом в одну точку, глаза его затуманились. Хо тоже мог хорошо прятаться от птицы.

Медленно тянулись секунды и, когда казалось, что птица уже пролетела, появился маленький ядовитый враг. Это был шрам, выползший из-под корней дерева. Шрам приближался, он чувствовал тепло человеческих тел. Но теплые пятна не двигались. Такие же пятна тепла излучают гладкие камни, на которых хорошо лежать согреваясь. Хо заметил движение шрама в траве, голова врага приближалась.

Нельзя двигаться, заметят. Но может быть, птица уже улетела. Еще несколько секунд и враг коснется Хо, тогда смерть, если шевельнешься. Надо бить. Хо молча ударил шрама копьем, проткнув насквозь около головы и тут же вновь замер. Но адреналиновая волна уходила медленно, сердце гулко стучало. Какое-то насекомое ужалило Лу в плечо, он не шелохнулся, нельзя. В глазах вдруг потемнело, и Лу провалился в беспамятство.

Лицо Эф-37 сияло от счастья, они все-таки нашли.

До сегодняшнего дня было уже шесть вылетов. Все вернулись с пустыми руками. Эн-40 настояли на прочесывании, несмотря на то, что биорадар показал лишь слабый всплеск, напоминающий сигнал неразумного животного. После пятого вылета Эйч-6, занимавшие должность шеф-генерала, поставили под сомнение наличие ускользнувших носителей. Но Эн-40 верили, они лично видели всплеск на радаре и дали обязательство найти скрывшихся. Сегодня они применили хороший прием, угроза лишения категории подействовала. Да, так и надо руководить, не понижение категории, а лишение, перевод в разряд Мок, у них и номеров-то нет. Хороший моральный стимул для того, чтобы постараться. Эф-37 постарались и нашли. Нашли двоих носителей. Теперь Эн-40 обязательно продвинутся в категории. Хоть на один номер, но продвинутся, а может быть и на два, это было бы очень хорошо. И Эф-37 получат продвижение, заслужили.

— Надо срочно сообщить шеф-генералу об успехе, — думали Эн-40. — Мы оказались правы, репутация сохранена. А могло быть очень плохо, не найди мы их. Но теперь все позади, два новых носителя у нас, полная победа. Все дозорные шаттары на борту, можно стартовать.

— Соединить нас с шеф-генералом, — приказали Эн-40 связисту. — Изображение на центральный экран.

— Что у вас, Эн-40? — С экрана смотрел чернокожий молодой человек с телом культуриста.

— Задание успешно выполнено, два носителя на борту челнока.

— Поздравляю! Жду на Наибо.

Экран погас.

— Начать разгон, курс на Наибо-1, идем на Скалу, — скомандовали Эн-40.

Корабль приближался к огромной махине, которая издали казалась непосвященному наблюдателю громадным шарообразным астероидом. Размер Наибо-1 составлял четыреста километров в диаметре. Открылась задвижка портала, и корабль вошел в шлюз. Его тут же окружили киберы, начались процедуры фиксации и стерилизации. Через полчаса обработка закончилась, открылись люки, и транспортные механизмы принялись за разгрузку капсул с носителями.

— Эйч-6, вам надлежит срочно прибыть на Ай-совет, — прозвучало сообщение по громкой связи.

Шеф-генерал, отдав последние распоряжения, направились к лифту.

— Ай-совет, на который приглашаются непосвященные, это случается так редко, — размышляли генерал, — последний раз это было три метацикла назад. Но, если нас пригласили, значит, предстоит продвижение. Такого успеха не было давно, четыреста тридцать два клана Наибо через шестьдесят дней обретут носителей. Ай-категория, это мысль мира Наибо, в нее входят только три клана, у них и номеров-то нет, они равны. Попасть в эту категорию — недостижимая мечта. Власть Ай-категории распространяется на всех, только они могут продвигать Эйч, насчитывающий тридцать кланов Наибо. Великий день в нашей жизни, мы станем пятыми Эйч, пятым кланом Наибо головы.

Поднявшись на верхний уровень, шеф-генерал миновали галерею, сквозь прозрачные стены которой были видны обширные поля, на которых трудились многочисленные кланы, представители категории Мок.

— Мок это грязь, — подумали Эйч-6. — У них тоже нет номеров, как и у Ай. Номеров нет только у высших и низших, какая ирония судьбы.

Остановившись перед входом в зал Ай-совета, клан генерала испытал нерешительность. Сделав глубокий вдох, они надавили на кнопку сигнала запроса. Дверь отошла в сторону, открыв дорогу в маленький тамбур. На пути генерала стояли два Эйч-клана Наибо, двадцать пятый и двадцать восьмой, охрана мысли. Руководили охраной Эйч-21. При продвижении менялись, как номер, так и должность.

— Сдайте оружие, шеф-генерал, — потребовали Эйч-25

Генерал отстегнули кобуру и протянули охраннику.

— Посетители чисты, — сообщили второй часовой, глядя на экран сканера.

— Можете входить, шеф-генерал.

Раздвинулась вторая дверь, и Эйч-6 вошли в святая святых.

— Эйч-6, Наибо-1 прибыли по вызову, — отрапортовали Генерал, остановившись в центре помещения.

Размеры зала Ай-совета вызывали чувство собственной ничтожности. Громадная комната, полукруглый свод потолка на недосягаемой высоте. Кланы Наибо чувствовали себя в этом зале букашками.

У дальней стены располагалось возвышение, в креслах на этом возвышении расположились три члена Ай-совета. Раздался усиленный электроникой голос.

— Шеф-генерал, за прекрасное проведение операции по захвату носителей вы награждаетесь продвижением. Поздравляем, Эйч-5. Соответственно, вы переходите на должность шеф-инспектора. Вы свободны.

— Рад служить Наибо! — рявкнули новоиспеченные шеф-инспектор.

Лихо развернувшись, они вышли в раздвинувшуюся дверь и, получив у охранника оружие, шагнули на галерею. Там они остановились, перевели дыхание и улыбнулись.

— Конец гонкам по космосу, конец жизни в походных условиях. Шеф-инспектор, это целый сектор Наибо-1 в нашем личном пользовании, десять тысяч квадратных мест. Куча подчиненных кланов, десять слуг — кланов Мок, личная охрана. Да, рейд был хорош, хвала Наи.

2. Почему?

Лу пришел в себя, открыл глаза и, не шевелясь, сказывалась долголетняя привычка, прислушался к окружающим звукам. Вокруг была полная тишина, но он чувствовал страх.

— Почему?

Лу медленно повел глазами.

— Почему потолок в гнезде так высоко, почему он гладкий?

Тревожное чувство резко усилилось. И вдруг перед глазами резко вспыхнула мысленная картина.

— Мы с Хо были у границы леса, мы пришли за навозом. Большая птица, вот откуда страх. Но как он оказался в гнезде? В гнезде? Это место не похоже на гнездо.

Лу резко сел и осмотрелся. То место, где он находился, совсем не напоминало гнездо. Ровные гладкие стены и потолок, свет, льющийся непонятно откуда. Это гнездо было очень большим. У стены было возвышение, на котором он сидел. Под ним мягкая подстилка, но это не было травой.

Лу встал, подошел к стене и с опаской прикоснулся к ней. Стена была теплой и гладкой на ощупь. Сзади раздался звук, Лу метнулся в угол и сел, сжавшись в комок. Может, его не заметят. В стене открылось небольшое окно, оттуда выдвинулась площадка, на которой что-то находилось. Что-то очень знакомое. Предмет напоминал скорлупу из гнезда, только она была гораздо меньше, и от нее шел незнакомый запах. Лу втянул носом воздух, желудок напомнил о себе чувством голода. Лу никогда не встречался с подобным запахом, но этот запах манил, это была еда. Лу медленно встал готовый мгновенно метнуться назад, но ничего не происходило. Он тихо приблизился к скорлупе и заглянул внутрь. Там лежало что-то непонятное, но запах был потрясающий. Лу протянул руку и опасливо ткнул пальцем в лежащее на тарелке вареное мясо, оно было очень теплым, гораздо теплее, чем убитый пат. Дикарь, повинуясь зову желудка, схватил мясо и впился в него зубами. Вкус был непривычен, но очень понравился Лу, и он быстро с жадностью съел мясо. Рядом с тарелкой стоял металлический стакан с водой. Осмелев, Лу взял его и, осмотрев, выпил воду. Потянуло в сон. Лу подошел к кровати, лег на мягкий матрац, закрыл глаза и мгновенно уснул.

Ему снилось, что по небу летят большие птицы, надо бежать, прятаться и не дышать, но ноги как ватные, их очень тяжело передвигать. Тогда он упал и попытался задержать дыхание, но предательский организм сопротивлялся, дыхание было резким и частым. И хотя было очень темно, птицы заметили его, подлетели. На брюхе у них открылись отверстия, там лежало вкусное мясо, много мяса. Он жадно хватал его, запихивал в рот, но не чувствовал вкуса. Затем одна птица посмотрела на него, из глаз ее брызнул яркий свет. В этот момент Лу проснулся.

На самом деле включившееся освещение не было ярким, из скрытых в углублениях светильников струился умеренный свет. Но резкий переход от полной темноты чувствительно ударил даже по закрытым глазам.

Лу сел, спустив ноги с кровати, постепенно приходя в себя после кошмарного сна. В дальней стене открылась дверь, Лу с рычанием отскочил в угол и сжался в комок, приняв оборонительную позу. В дверь вошел человек. Мгновенный всплеск радости что это Хо, сменился еще большим испугом. Лу не помнил ни одного человека в своей жизни, кроме Хо. Но этот человек не был похож на Хо. У него была черная кожа. Вошедший двинулся в сторону Лу, который вновь зарычал. В одной руке у мужчины была блестящая скорлупа, во второй — скорлупа поменьше, он поставил все на пол и, не поворачиваясь спиной к Лу, попятился к двери и вышел. При этом он не произнес ни звука. Дверь закрылась.

Лу сидел некоторое время неподвижно, но опасность больше не появлялась. Тогда он медленно подполз к источающей запах вкусной еды скорлупе и быстро все съел. Затем вернулся на мягкий матрац и задумался.

— Кто это был, враг? Но он принес вкусную еду. Враги не дают еду, враги сами хотят съесть Лу. Значит он не враг. Но не враг только Хо, остальные враги, кроме травоядных и патов. А травоядные живут далеко и близко к себе никого не подпускают.

Новый звук насторожил Лу, но не испугал. К такому звуку он привык, так журчит ручей. Вдоль одной из стен, по желобу потекла вода.

— Вот это да, — подумал Лу, — ручей в гнезде. Можно пить, можно мочиться в него, тогда вода унесет запах, и он не выдаст Лу врагам.

Через несколько минут вода в ручье иссякла, но, перед тем как Лу уснул, ручей наполнялся водой еще раз. Свет начал тускнеть, дверь вновь открылась и другой человек, с белой кожей, принес Лу новую порцию еды. Лу никогда не ел два раза в день, но эту пищу он съел, на этот раз не торопясь.

На следующий день человек вновь пришел. В этот раз страх не накатил на Лу ледяным холодом, это уже был не страх, а настороженность. Человек оставил металлическую тарелку и кружку с ручкой на полу, сказал одно слово:

— Еда.

И ушел. Лу сел на теплый пол и спокойно съел принесенную пищу.

— Человек дает есть, — думал Лу, — значит он не враг, его можно не бояться, но он и не друг, Друг только один. Это Хо.

Нахлынула тоскливая мысль:

— Где Хо, что с ним? Почему Лу здесь один?

Так прошел время до вечера, на следующий день человек пришел, но еды не принес, он стоял у двери и смотрел на Лу. Затем развернулся и ушел, ничего не оставив. Лу задумался:

— Почему человек перестал давать пищу? Наверное, плохая охота. Надо ждать удачной охоты.

И Лу ждал, но человек приходил, молча стоял некоторое время, затем уходил, оставляя только воду. Муки голода стали нестерпимыми, и Лу не выдержал. В следующий раз, когда человек пришел, Лу произнес:

— Еда. Почему нет еды?

Человек удивленно вскинул брови, вышел и, вернувшись с тарелкой наполненной мясом, протянул ее Лу. Тот осторожно подошел и, взяв угощение, принялся жадно есть. Человек не уходил, он смотрел на Лу. Когда пленник все съел, тюремщик забрал тарелку, указал пальцем на себя и сказал:

— Хэ-132.

— Лу непонимающе смотрел на него.

— Хэ-132.

И вдруг Лу все понял. Он ткнул себя пальцем в грудь и ответил:

— Лу.

— Ваше имя Лу?

— Лу, — кивнул головой пленник и хлопнул себя ладонью по груди.

Хэ-132 улыбнулся и вышел, сказав на прощанье:

— Отдыхай Лу, завтра придем, будем говорить.

Лу ликовал.

— Этот человек говорит, как Хо, — думал он. — Он такой же, как Лу и Хо. И он дает пищу, надо было только попросить. Хэ-132 хочет говорить с Лу. Надо говорить с ним, и тогда будет пища, как все просто.

3. Миллиарды.

Шеф-инспектор сидели за большим столом в своей резиденции находящейся в личном секторе. Теперь они входили в пятерку руководящую всеми категориями кланов Наибо-1, включая Эйч. Выше только Ай-категория, но эти три клана сродни Богам.

— Вызовите ко мне Эн-40, приказали они сеттару, — срочно.

— Надо наградить клан настойчивого командира, — размышляли шеф-инспектор. — Два новых носителя, это большой успех. Мы уже не верили, что им это удастся. Тем приятнее, что они их нашли.

Шеф-инспектор имели право личным решением продвигать кланы Наибо всех категорий, кроме Эйч. Они решили, что пришло время воспользоваться привилегией. Прошло очень много веков с тех пор, когда они сами были в составе категории Фу. Ниже Фу только Мок. Но Мок становятся не по рождению, туда попадают за провинность. Мок, это на всю жизнь, выбраться оттуда практически невозможно. В истории известен случай, когда Эйч-клан Наибо был лишен категории и стал Мок. Кланы Наибо живут очень долго, но новые скалы Наи появляются очень редко. Сейчас их всего четыре. И они, Эйч-5, восьмой по старшинству клан Наибо на Скале Наибо-1.

Мысли шефа прервали, вошедшие с докладом сеттар, которые сообщили о прибытии Эн-40.

— Пусть войдут.

Вошли командир звена шаттаров и остановились, низко склонив голову.

— Ваш вклад в дело процветания Наибо учтен, рад сообщить вам о продвижении Эн-39. Хвала Наи!

— Хвала Наи! — эхом отозвались подчиненный.

— Теперь вы командующий цепи шаттаров, свободны.

— Свяжите меня с шефом вольера, изображение сюда, — распорядились Эйч -5.

— Покорно слушаю вас, — с экрана монитора смотрел клан Наибо, который только что вышел из камеры Лу.

Хэ -132 занимали очень высокое положение в своей категории, насчитывающей тридцать тысяч кланов Наибо. Они, шеф вольера, занимались адаптацией носителей и давали заключение об их готовности для прохождения процедуры растворения.

— Нас интересуют результаты тестирования новой партии носителей, процент пригодности.

— В настоящее время получены результаты по четыреста тридцати из них. Препятствующих показаний нет. Два носителя на стадии подготовки к контакту, совсем дикие.

— Как возможно такое отклонение от общей нормы планеты?

— Мы думаем, это результат изоляции от основной массы аборигенов. Но не это главное, есть информация, внушающая надежду на локализацию большого мира носителей. Примерно половина захваченных утверждает, что население их планеты измеряется миллиардами. Точную цифру назвать никто не может, она колеблется между пятью и шестью миллиардами.

У шеф-инспектора перехватило дыхание, цифры не укладывались в голове.

— Миллиарды, — думали они. — Наибо никогда не слышали о существовании таких миров.

— Мы прекрасно осведомлены о населении планеты, какие миллиарды?

— Шеф-инспектор, все они утверждают, что находились в командировке в какой-то Африке. Я выяснил, Африкой они называют континент на планете Земля. Вторая половина носителей никогда, ни о какой Африке не слышала. Не слышали они и о Земле. Свою планету они никак не называют. И вообще, эта часть находится на гораздо более низком уровне развития, чем та, которая говорит об Африке. Для них сто носителей, очень большой город.

— Вы хотите сказать, что другие не со Шлока?

— По их рассказам, получается так. Но есть непонятный момент, они ничего не знают о Шлоке. Твердо уверены, что мы их забрали с Земли.

— Как вы это объясняете?

— Никак. Ситуация довольно неясная. Но все в один голос утверждают, что количество жителей их страны, которую они называют Россией, сто восемьдесят миллионов.

— Страны, это что?

— Территориальное обособление со своим руководством.

— Сколько стран на планете?

— Много, точного количества назвать никто не может.

— Если в одной стране так много носителей, то, сколько их всего? Можно верить миллиардным цифрам?

— Проверка показывает, что говорят они искренне. Центры жизни на Шлоке называют маленькими поселками. Главный город их государства — столица Москва насчитывает восемь, девять миллионов носителей. Новый центр, который они строили на Шлоке, носит то же название, Москва. Для строительства использовалась техника, далеко опережающая уровень развития Шлока.

— Техника? Это говорит больше, чем их слова. Где находится планета.

— Вот тут проблема, самые образованные из них, так называемые ученые, имеют весьма скудные понятия о расположении в пространстве. Все, что нам удалось узнать, это то, что их звездная система, насчитывающая девять планет, из которых населена только одна, находится где-то на периферии галактики.

— Но месторасположение Шлока нельзя назвать периферией.

— Неясно, все утверждают, что Землю не покидали, перелет в Африку на атмосферном летательном аппарате занял лишь несколько часов.

— Это невозможно, даже если они используют гипердвигатель.

— Не используют. Все, чего они достигли в этой области, выход на орбиту и полет на спутник планеты Луна.

— Тогда как они оказались на Шлоке?

— Мы пытаемся выяснить.

— Если вам это удастся, то можете рассчитывать на беспрецедентное продвижение в категорию Ти.

Шеф-инспектор отключили связь. Разговор возбудил их до предела. Миллиарды. Если удастся их отыскать, невероятно быстрое продвижение обеспечено. Как минимум, до первого Эйч.

— Эйч-1, — мысленно продекламировали они, — Это звучит. Если есть хоть малейший шанс найти Землю, ХЭ-132 найдут. Фантастическое продвижение на 132 номера, кого угодно заставит работать, не покладая рук.

Хэ-132 била нервная дрожь. Будучи 132 номером категории Хэ, они никогда не задумывались о перспективе перехода в более высокую категорию. Хэ, это руки Наибо, но Ти, это торс, у Ти-кланов Наибо совсем другие обязанности и задачи, совсем другой уровень жизни.

— Сейчас надо успокоиться, завтра предстоит встреча с дикарями, мы сделаем из них высокоприспособленных носителей. А потом мы найдем эту Землю, вытряхнем их мозги до самого дна, но найдем.

4. Заставь дурака Богу молиться.

Лу сидел на кровати и нетерпеливо ждал. Наконец Шеф вольера пришел, в руках у него были тарелка с пищей и металлический сосуд с водой.

— Хэ-132 хочет говорить, Лу тоже хочет говорить, — сообщил Лу.

— Ишь вы, — подумал Наибо, — Хотите говорить? Голодными вы остаться не хотите.

— Расскажите-ка мне, Лу, как вы жили на Шлоке?

— Лу не понятно.

— Что не понятно?

— Шлок не понятно.

— Где вы жили, Лу?

— В гнезде.

— Где было гнездо?

— Гнездо в колючих растениях, очень длинные шипы.

— Кто жил с вами?

— Хо. Хо друг.

— С кем вы жили, когда были маленький?

— Лу большой.

— Вы помните кого-нибудь, кроме Хо?

— Всегда были только Лу и Хо. Где Хо?

— С ними все в порядке, Лу, возьмите еду, — тихо сказал шеф вольера, передал посуду Лу и вышел.

— Все понятно, — думали они, — очевидно родители погибли, дети росли одни. Неясно, как им удалось выжить? Это мы выясним, придется заглянуть в дальние уголки их памяти. Контакт с ними налажен, но в групповой вольер переводить рановато. А вот для морального равновесия объединить этих двоих думаю можно.

Это был самый счастливый день Лу за последнее время. Вечером пришел Хэ-132 и привел с собой Хо. Лу бросился навстречу другу, взял его руку двумя своими и долго держал, крепко сжимая. Оба молчали, но в глазах светился восторг.

— Хо будет с Лу? — Обращаясь к Хэ, спросил Лу.

— Да, теперь вы будете вместе, как раньше.

— Это хорошо. Лу и Хо надо вместе.

— Вот вода, — шеф вольера протянули сосуд. — Вкусная, такую вы еще не пробовали, пейте.

Лу принял угощение и отпил половину, вторую часть тут же выпил Хо. Вода была сладкой и прохладной.

— Очень хорошая вода, — заключил Лу, — хорошо пить такую всегда.

— Неизвестно какому клану Наибо вы достанетесь, возможно, еще и не такую попробуете, — подумали Хэ-132. Но в этот раз это не просто вкусный напиток.

Лу, обращаясь к Хо, махнул рукой в сторону кровати.

— Надо спать, Хо.

— Надо, Лу.

Друзья как раньше легли рядом на подстилку, гораздо более мягкую, чем в гнезде и очень скоро уснули.

— Носители в семьдесят второй соте под действием раствора сна, немедленно подготовить их к сканированию памяти, — приказали шеф вольера шефу доставки и шефу мемоцентра. Так же подготовьте наиболее контактных носителей из нового поступления.

— Будут готовы через треть угла, — отрапортовали подчиненные.

Через пятнадцать минут земного времени Хэ-132 вошли в мемоблок. Спящие пленники лежали на столах, под излучателями мемографа.

— Можно начинать, шеф вольера.

— Мы хотим знать, как им удалось выжить, начиная с того момента, когда они остались вдвоем. Информацию выводить, начиная с этих, — указал он на Хо.

Техники склонились над аппаратурой, задавая параметры сканирования. Над площадкой, в центре помещения возникла объемная голограмма, вначале неясная, расплывчатая. Затем, качество изображение стало гораздо лучше, но полной четкости так и не достигло. Временами оно вновь сильно расплывалось, почти теряясь. В моменты улучшения было можно разглядеть группу людей, около двадцати человек, которая отбивалась от страшных животных. В центре группы находилось несколько детей, они, прикрываемые остальными, отступали к кустарнику с огромными шипами.

Когда изображение вновь сфокусировалось, животные уже терзали мертвые тела взрослых. Детей среди них не было.

— Немного ускорить, — потребовали ХЭ-132, — и только ключевые моменты.

Скорость проекции увеличилась. Дети на голограмме бежали к колючему убежищу, их нагоняло большое лохматое существо. В этот раз, бежавший последним не спасся, хищник унес его в заросли.

Перед глазами прошли картины гибели еще троих малышей, но каждый раз дети выглядели все старше. Последний погиб, когда ростом уже практически не отличался от взрослого.

Заключительными четкими картинами были охота на маленькое травоядное животное и гнездо в кустарнике.

— Это все, шеф вольера. У них очень слабая память, не многое сохранилось. То, что видели мы, самим им не доступно. Они в состоянии вспомнить события последних десяти, пятнадцати оборотов, не больше. Главную роль в их жизни играют условные рефлексы, выработанные большими циклами.

— Ну что же, значит, им повезло, они оказались самыми приспособленными. Естественный отбор. Заканчивайте с ними и возвращайте в соту. Перейдем к следующим, это самое важное, меня интересуют координаты планеты, которую они называют Земля. Разрешаю применить любые средства, главное получите информацию.

Хэ-199 — шеф мемоцентра удивленно подняли брови. Жизнь носителей считается священной. Один носитель, это выход одного клана Наибо. Приказ Хэ-132 звучал кощунством.

— Любые средства, без ограничений?

— Повторяю, любые. Если вы будете уверены в получении информации, то даже жизнь носителя не важна.

Шеф мемоцентра были поражены, такое они слышал первый раз в жизни. Можно пренебречь жизнью носителя.

— У Хэ-132, по отношению к нам, статус отдающих приказы, — размышляли Хэ-199. — Все происходящее фиксируется в памяти мемоблока. По своду законов, вся ответственность ложится на отдавших приказ. Но все равно, как-то не по себе. Сделать такое, это пресечь выход клана. Что ж, приказ есть приказ, невыполнение ведет прямой дорогой к потере категории, это путь в Мок. Но очень интересно, что за этим стоит? Очевидно, Хэ-132 располагают важнейшей секретной информацией.

При этой мысли у Хэ-199 предательски дрогнули руки.

— Начнем, — обратились они к подчиненным. — Сканируем первых, по средней степени внедрения. Для начала мне нужна память о среде постоянного обитания.

На столе мемографа лежал спящий носитель. Голограмма показывала невероятные картины. Толпы носителей шли по улицам города, тысячи, десятки тысяч. Сколько же их здесь?

— Попытайтесь найти панораму города, я хочу знать, насколько он велик, — приказали Хэ-132.

Техники, выказывая усердие, склонились над регуляторами настройки. Есть! Открылся ошеломляющий вид из окна верхнего этажа здания. Городские постройки уходили вдаль, теряясь у горизонта.

— Вот в чем дело, — думали, пораженные увиденным Хэ-199. — Но в это трудно поверить, немыслимое количество новых носителей. Теперь понятно, почему Хэ-132 готовы пойти на беспрецедентные меры.

— Установите координаты планеты, носителей не жалеть, можете выжечь им мозги дотла.

— Они что, так тщательно скрывают местоположение планеты?

— Думаю так оно и есть, прикидываются, что это им неизвестно. Удалось выяснить только то, что это где-то на периферии галактики.

— Осмелюсь сказать, если они, в самом деле, не знают, то этого не сможем узнать и мы. Тогда мы погубим носителей напрасно, и оправданий этому не будет. Это большой риск.

— Действуйте.

Голограмма показывала расплывчатую картину спиральной галактики, края изгибающихся рукавов окрасились в зеленый цвет.

— Задача передана на центральный мозг, это результаты обработки полученных данных, зеленым цветом отображено возможное местоположение планеты.

— Используйте все возможности, но дайте мне результат.

— Переходим к степени глубокого погружения, — обратились Хэ-199 к техникам.

Новые попытки в течение длительного времени не дали искомого результата.

— Вытряхните из них все, — кричали шеф вольера, потеряв контроль над собой. — Убейте их, но дайте нам координаты.

— Суперпогружение, — дрожащим голосом скомандовали Хэ-199.

— Они не владели искомой информацией, — тихо проговорили шеф мемоцентра. — Мы напрасно погубили носителя. Мы вынуждены доложить о случившемся в Ти-сектор.

Хэ-132 сидели, обхватив голову руками.

— Это конец, — думали они. — Бессмысленная гибель носителя. Будь вы прокляты шеф-инспектор. Перспектива продвижения на сто тридцать два номера заставила нас идти ва-банк. Мы пошли и проиграли. Теперь остается только одна дорога, в Мок, на всю оставшуюся жизнь.

Хэ-199 стояли перед шеф-инспектором в его резиденции.

— Невероятная перспектива продвижения лишила Хэ-132 разума, говорили Эйч-5, — но мы рискнем еще раз, нам нужны координаты Земли, и если вы их получите, то займете освободившееся место. Но предупреждаю, не теряйте голову. Вы видели, к чему это приводит. Свободны.

— Да уж, попробуйте не свихнуться, — думали Хэ-199, покинув личный сектор Эйч-5, — Разум и осторожность, разум и продуманный план, только так.

— Попытайтесь получить изображение ночного неба планеты. Изображение вывести на сферу блока. — Приказали шеф мемоцентра техникам.

На почерневшем потолке блока вспыхнули звезды.

— Действительно, плотность звезд видимых с планеты довольно мала. Что вы скажете о мутной светлой полосе?

— Сейчас выясним, — ответили техник, — носители называют это млечным путем. Это галактика, они правы, так она должна смотреться практически со стороны. Это очень далекие задворки мира.

— Зафиксируйте картины звездной сферы на протяжении всего цикла оборота планеты вокруг звезды. Работать аккуратно и осторожно. Весь полученный материал передавать центральному мозгу, для анализа. В случае успеха, результат переслать лично нам, в одном экземпляре. С этими словами шеф покинули мемоблок.

5. Растворение.

Для Лу и Хо наступили хорошие времена. Было много еды, им больше не приходилось засыпать голодными, и вокруг не было врагов, готовых напасть при малейшей оплошности. Другие вещи их не интересовали.

Однажды утром пришел новый человек, которого Хо испугался. Но Лу уже видел этого чернокожего мужчину однажды. Хо успокоился, когда понял, что черный человек принес еду.

— Почему нет Хэ-132? — поинтересовался Лу.

— Они больше не придут, они очень плохо сделали свою работу. Теперь они далеко. Вы их никогда не увидите. Теперь с вами будем мы, наше имя Хэ-133. Вам здесь хорошо?

— Да, нам хорошо. Мы не боимся.

— Скоро вам будет лучше, у вас будут новые хорошие друзья, много друзей. А сейчас можете поесть, — Хэ-133 передали пленникам емкости с едой и ушли.

— Съев пищу и выпив воду, друзья быстро уснули.

В соту вольера вошли Наибо из службы доставки, аккуратно переложили спящих на антигравитационные платформы и доставили их в центр исследований, в блок диагностики. Следом туда же вошли Хэ-133.

— Исследуйте носителей и дайте заключение о готовности к процедуре растворения.

Скала-1 готовилась к празднику, процедуре растворения. Большой зал наполнялся Наибо. Девятнадцать мест в первом ряду занимали самые знатные кланы, кланы Эйч. Двести мест, в следующих рядах предназначались кланам Эн. Тысяча шестьсот кресел на окружающем с трех сторон зал балконе принадлежала кланам Ти. Остальные кланы Хэ, Эф и Фу готовились смотреть трансляцию торжества на больших экранах в зонах постоянного проживания. В сектор Мок трансляция не осуществлялась. Ай, главная элита скалы, так же не почтила мероприятие своим присутствием. Кланы Ай не делали этого никогда. Появление Ай в местах большого скопления Наибо считалось недопустимым. Ай были выше этого. Никто, кроме первой десятки Эйч, никогда не видел ни одного Ай.

В центре зала располагался круглый бассейн, наполненный теплой водой.

Приближалась великая минута начала процедуры. Все места уже были заполнены, наступила торжественная тишина. И вот прозвучал сигнал, три длинных гудка на высокой ноте. Зал взорвался воем тысяч глоток.

— На-аи, На-а-аи, На-аи.

Затем, во вновь наступившей тишине, плавно поднялся занавес, закрывающий четыреста тридцать один прозрачный сосуд с кланами Наибо, которые стояли на невысоких металлических постаментах.

С первого ряда поднялись Эйч-1.

— Они дождались, хвала Наи, — громогласно пропели они.

— Хвала Наи, — хором отозвался зал.

Наибо, обслуживающие церемонию, подходили к постаментам, брали сосуды, держа их на вытянутых руках, приближались к краю бассейна, опускались на одно колено и выливали содержимое.

— На-аи, На-а-аи, На-аи, — вновь взревел зал.

В стене напротив трибуны партера открылась дверь и, одна за другой, показались платформы с нагими телами спящих носителей. Платформы плыли по воздуху к бассейну, обслуга снимала с них тела и опускала в воду. На поверхности оставалась только голова. Платформы поворачивали и уплывали во вторую открывшуюся дверь. Погруженные в воду носители просыпались, но теперь они уже были Наибо. Обнаженные мужчины и женщины медленно выходили из бассейна, поднимаясь по ступеням. Затем они поворачивались лицом к сидящим на трибунах, широко разводили руки в стороны и вверх, затем скрещивали их на груди. Зал приветствовал все кланы Наибо вновь обретшие носителей. Выход каждого сопровождался громким протяжным звуком.

— А — а — а!

Долгая церемония подходила к завершению. После того, как последний клан вышел из бассейна и занял свое место в ровных рядах стоящих собратьев, вновь со своего места встали Эйч-1.

— Кланы Наибо, вы долго ждали, мы приветствуем ваш выход в вашем новом растворении. Хвала Наи!

— Хвала Наи, — ревел зал.

Шеф церемоний опустились в кресло. Очередное растворение завершено. Притихшие Наибо выходили из главного праздничного зала. Вышедшие из бассейна кланы, стройными рядами покидали зал через дальние двери. Сейчас им предстояло получить новую одежду, а завтра с утра все они займутся привычной повседневной работой, вынужденно прерванной потерей носителя. Лу и Хо больше не существовало.

6. Тигры в волчьей шкуре.

Павел открыл глаза, осмотрелся вокруг и то, что он увидел, ему не понравилось. Он находился в бассейне, по подбородок в воде, в гуще других людей.

— А-а-а, — взревели тысячи голосов за спиной.

Дронов повернулся и увидел трибуны, заполненные сотнями людей. Выше, на балконе людей было еще больше, тысячи.

— Какой громадный зал, — удивился Павел. — Что здесь за цирк?

Он вновь покрутил головой, пытаясь сориентироваться.

— Что за цирк не понятно, но один из клоунов похоже я. Блин, ведь только что ложился в лечебно-диагностический модуль на базе. Так, спокойно, мы с Колей должны спасать Землю и Шлок. Мы дали согласие стать засланцами во вражеский стан. Это что, он и есть?

— А-а-а, — вновь взревел стройный хор зрителей.

— Твою мать, — дернулся в воде Павел, — орут, сосредоточиться не дают. Что делать-то надо?

Тело вдруг начало действовать самостоятельно.

— Ни хрена себе.

Павел вышел из воды и только теперь понял, что совершенно голый. Недалеко от края бассейна, ровными рядами стояли такие же обнаженные люди, среди них было много женщин.

— У них что тут, коллективный стриптиз? И почему я двигаюсь на автопилоте? — спрашивал себя Павел, занимая место в ряду мокрых людей.

Он поднял руки, широко развернув их в стороны и вверх.

— А-а-а, — взвыл зал.

— Ну вот, и мы сорвали свою долю аплодисментов. Но что происходит? Что там говорил Особ, эти уроды пользуются телами людей, как одеждой, вернее, как транспортом. Драйверы, мать их! Стоп, значит и на мне, вернее во мне сидит эта мерзость. Эта тварь и рулит моими мышцами. Но мне удалось сохранить свободу мысли. То есть, этот гад не смог подчинить себе мой разум. Что ж, Особ, хоть за это спасибо. Теперь будем осматриваться и вникать, скотина пока не подозревает о предстоящих проблемах.

Ноги вынесли Павла в дальнюю дверь зала. Паразит, управляющий телом Павла, взял одежду лежащую в боксе на белой пластиковой полке.

Эйч-8 радостно надели новую форму, внимательно осмотрели себя в зеркале.

— Как хорошо, — думали они, — мы вновь имеем носителя, хвала Наи!

— Подыграем, — решил Павел, — хвала Наи!

Эйч-8 почувствовали восторг, который волной прошел по всему телу. Они очень удивились, раньше с ними никогда такого не случалось. Павел вдруг понял, что осознает все чувства наездника. Он так же понял, что может контролировать эмоции нового хозяина. Он в состоянии управлять им, мало того, сам он при этом останется в тени. Наибо будет считать, что принимает решения сам.

— Все произошло так, как и говорил Особ, вот и чудненько, — подвел итог Павел. — И кто же мы такие есть? — задал вопрос Павел, напрямую обращаясь к паразиту.

— Эйч-8, — радостно ответили те, — шеф второго флота вторжения.

— Ишь ты, большая шишка.

— Да, клан занимает одиннадцатое место в иерархии Наибо. — паразиты общались с Павлом совершенно спокойно, даже чувствовали при этом радость.

— Не очень веселая цифра. А почему клан, ты же один?

— У нас нет слова "ты", только "вы". В клане нас много, сотни тысяч, отдельная особь очень мала. Каждая занимает свое место и прочно держится на нем. Только собравшись в клан, мы можем мыслить, как высшие существа. Но самостоятельно организоваться мы не в состоянии, кланы формирует мать-прародительница. Для того чтобы построить новый клан, ей требуется...

Павел открыл зону памяти, в которой хранились сведения о времени.

— Ей требуется, — продолжили Эйч-8, — сорок ваших лет. Если связи в клане нарушатся, он распадется, и каждая отдельная особь превратится в подобие... в подобие ваших бактерий, — закончили они свою мысль, с помощью подсказки Павла.

— Какая трагедия, — улыбнулся Дронов. — А как быть с носителями, это ведь тоже устойчивая группа молекул, сродни вашему клану. Внутри у нас живут миллионы микроорганизмов, которые мирно сосуществуют с нами, выполняя важную роль. Мы так же как вы являемся высшими существами. Вы пользуетесь нашими телами, нашими знаниями, превращая людей в рабов.

— Мы не задумывались над этим. Мы не можем жить полноценной жизнью вне тел носителей. В содружестве с нами жизнь носителей увеличивается до двухсот лет. Мы даем вам гормоны счастья. Носителям нравится чувствовать себя здоровыми и счастливыми. Когда жизнь носителя заканчивается, нам приходится ожидать следующее тело столетиями, находясь в емкостях с жидкостью. Это время похоже на сон, но временами мы приходим в себя и страдаем.

— Но жизнь носителя заканчивается гораздо раньше. Стоит вам его оседлать, он тут же теряет себя, перестает себе принадлежать. Это хуже смерти. Ну а то, что он этого не осознает, ничего не меняет.

— Вы тоже едите других существ.

— Есть люди, которые об этом задумываются и отказываются от такой пищи. Это не легко.

— И много таких?

— Тут вы правы, меньшинство. Но мы едим не высокоразвитых существ. Творческая деятельность им не доступна. Слушай, сегодня был трудный день, хочется спать. Где ты проводишь свободное время?

— У нас есть свой отсек на Скале.

— Веди.

Отсек Павлу понравился, сто квадратных метров. В стенной нише было устроено удобное ложе. Павел, тут же лег.

— Спокойной ночи, Эйч-8.

— Спите, Павел, мы рады, что нам досталось ваше тело. Впереди нас ждут большие дела.

— Это уж точно, ты даже не подозреваешь, насколько большие, — подумал Павел, заблокировав мысль от паразита, — я бы даже сказал, великие.

— Доброе утро, Эйч-8, шеф второго флота вторжения. Кстати, что вы делаете в то время, когда я сплю?

— Так же сплю.

— Я что-то запутался, почему вы говорите о себе в единственном числе, ведь вас много?

— Клан один. Я говорю от имени клана. — Ответил паразит, совершенно не придавая значения тому, что слова "Я" в его языке раньше не было.

— Чем занимается шеф флота вторжения?

— В данное время подготовкой, подчиненные мне Наибо не должны терять профессиональные навыки.

— То есть, вся ваша жизнь это подготовка к войне. Скала это военная машина, а вы — вечные солдаты.

— Разве может быть по-другому?

— Может, еще как может. У нас очень много людей имеют мирные профессии, которые никак не связаны с войной.

— И у Наибо не все военные. Работа Мок не связана с армией.

И тут Павла осенило, он осторожно углубился в память наездника. Это получилось легко. Все знания Эйч-8, вся прошлая жизнь паразита оказались для землянина открытой книгой.

Это началось много тысячелетий назад. Люди, воевавшие между собой на далёкой планете Наиб, активно искали новые способы уничтожения противника. Ученые армии Фархана создали биологическое оружие, это были маленькие, сантиметровые кусочки слизи, так называемые наездники, которые, попав на человека, подчиняли его себе. Но, как часто бывает в таких случаях, вырытая для других яма оказалась настолько коварной, что землекопы сами в нее угодили.

Внедренные агенты, во время купания в реке, заразили паразитами несколько человек из стана неприятеля. По замыслу фарханских ученых, подчиненные вражеские солдаты должны были переходить на их сторону. Наездники не могли долго находиться вне стен лаборатории. Для существования им требовался специально созданный питательный раствор. Но новые существа имели качество, не оцененное учеными из-за нехватки времени. Это была сверхбыстрая приспособляемость, адаптация наездников к новым условиям существования была воистину невероятной. Попав на вражеских солдат, они, практически мгновенно перестроив свой метаболизм, стали получать питание от подчиненных людей. Получился идеальный симбиоз людей и наездников. Последние, осознав себя личностями, создали новую тайную армию. На сцене театра военных действий появился скрытый от всех участник.

Часть зараженных вражеских солдат покорно перешла на сторону Фархана, но первое, что они сделали, это посадили на шею ученым наездников. Вторая часть зараженных осталась в рядах своих войск. Слизистый комок помещался на шею человеку, под основание черепа. Затем наездник вытягивался в тонкую пленку и впитывался в кожу. Необычайно тонкие, невидимые невооруженным глазом, нити протягивались из тела наездника к нервным центрам человека, внедрялись в них, и человек переставал принадлежать себе. Его личность уходила глубоко внутрь сознания, испытывая при этом непомерное блаженство. Наездник же становился полным хозяином тела, а главное, знаний и прошлого опыта человека. Мельчайшие бактерии, из которых состоял наездник, жили недолго, быстро наступал процесс деления. Затем две новые части тут же набрасывались друг на друга. Победитель моментально встраивался в структуру клана. В результате этого кланы были практически бессмертными.

Ученые-наездники продолжали кропотливо трудиться в своих лабораториях, и в результате им удалось создать новый клан, который мог воспроизводить паразитов. Он получил имя Наи.

— Надо же, — подумал Павел, — а я считал, что упоминание Наи, это обычная религиозная мутота.

Тихий захват набирал силу, как цепная реакция. В результате были подчинены все. На планете Наиб наступила эра наездников, которые стали называть себя Наибо.

Получив тела, Наибо осознали, что для организации нового общества необходима социальная структура. Ничего, кроме военной иерархии они не ведали, поэтому взяли ее за образец. Структура состояла из восьми категорий. Носитель являлся большой составляющей личности клана Наибо. Поэтому названия категорий соответствовали частям тела носителя. Верховной группой стала категория Ай, от слова мысль, в эту категорию входило лишь три клана, появившиеся первыми. Второй по старшинству группой была категория Эйч, от слова голова. Состав этой группы не мог превышать тридцати кланов. Затем следовали категории Эн — шея, не более трехсот кланов, Ти — торс, до трех тысяч Наибо, Хэ — рука, в этой категории могло быть уже тридцать тысяч членов, Эф — пальцы, до трехсот тысяч, Фу — нога, до трех миллионов. Выяснилось, что кроме военных, в обществе должны быть те, кто будет на этих военных работать. Для этого была создана категория Мок, от понятия жидкая грязь, глина. В эту категорию стали переводить за малейшую провинность, ее состав мог насчитывать многие миллионы кланов.

Внутри категорий старшинство определялось номерами. Чем выше категория и номер в категории, тем большими благами мог пользоваться Клан, тем более высокую должность он занимал. Кланы, в отличие от людей, имели временные имена, так как именем являлось название категории и номер в ней, которые со временем могли меняться. Исключением были две группы, высшая и низшая, в них номеров не было, члены групп были равны между собой.

Некоторое время царила идиллия, затем от старости умер первый человек. Бессмертные Наибо, вне тела носителя, могли пассивно существовать, но только в жидкости. Такое существование было сродни человеческой дреме, временами переходящей в глубокий сон. Осознав недолговечность жизни носителей, Наибо поняли, что стоят на пороге собственной гибели. Беда заключалась в том, что подчиненные носители теряли способность к продолжению рода.

Те кланы, которые после смерти носителей лишались тел, помещались в сосуды с жидкостью, оснащенные оборудованием жизнеобеспечения.

Исследования в лабораториях закипели с удвоенной силой. В результате удалось продлить жизнь носителя до двухсот земных лет. Ученые добились замедления цикла воспроизводства Наи. Новый клан стал созревать сорок земных лет. Но это только отодвигало приближающийся конец цивилизации Наибо, носители продолжали умирать. Клан должен был покинуть тело носителя за некоторое время до его кончины, это происходило в бассейне. Если этого не сделать, то после смерти носителя у клана было только две минуты на то, чтобы не погибнуть самому. За эти две минуты тело носителя необходимо было поместить в воду. Только тогда Наибо мог выйти живым. Количество кланов помещенных в сосуды увеличивалось. И тогда было решено пойти на беспрецедентные меры, половину членов категории Мок вынудили покинуть тела носителей, предварительно поместив их в закрытые зоны. В этих лагерях освободившихся от воли Наибо людей держали для разведения, как скот.

Постепенно количество носителей стало увеличиваться. Вернувшиеся из сосудов кланы занимали сохранившиеся за ними места в иерархической структуре общества. Пребывание вне тела носителя называлось пассивной стадией. В сосуд мог попасть любой Наибо, независимо от категории и личного номера. Это происходило потому, что подготовленный к слиянию с Наибо, называемому растворением, человек уже никогда не мог принять другой клан. Совмещение с другим Наибо было не возможно, носитель был категорией многоразового использования, но только для одного клана.

Затем было вторжение. На орбиту Наиба не замеченный никем вышел громадный корабль фоэтов. В далеком прошлом, воюя между собой, они уничтожили свою планету и были вынуждены покинуть ее. Но война на этом не прекратилась, она продолжалась в межзвездных глубинах. Враги выслеживали друг друга и, время от времени, между ними происходили космические стычки, в которых погибало большое количество людей. Для пополнения рядов требовались новые солдаты-рабы. Покружившись несколько витков по орбите, фоэты начали вторжение. На Наиб, как гром среди ясного неба, опустились боевые шаттары и большие транспортники. Захватчики на порядки превосходили Наибо в техническом развитии, поэтому значительного сопротивления не ожидали. Но когда не встретили сопротивления вообще, были удивлены этим несказанно.

Несколько фоэтов получили на свою шею Наибо в первые же минуты контакта с местным населением. Далее началась обычная цепная реакция, и кланы получили доступ к знаниям агрессоров. Не требовалось никакого обучения, фоэт просто становился Наибо с развитием фоэта.

Так кланы вышли в просторы космоса. В то время для многих Наибо получивших тела закончился период пассивного ожидания носителя, но не для всех. Получив знания фоэтов о строении вселенной, Наибо решили продолжить захватническую деятельность предшественников, но не для продолжения бессмысленной войны, а для обеспечения Наибо носителями.

Доставшийся им огромный корабль назвали Скалой. Со временем появилось и второе название — Наибо. Скала имела форму шара. В центре, там, где постоянное присутствие живых существ не требовалось, располагалось основное оборудование. Почти вся жизнедеятельность Наибо проходила ближе к поверхности корабля и была сосредоточена в широком диаметральном кольце. Здесь находились жилые и служебные сектора, отдельно для каждой категории. На километры простирались освещенные искусственными светилами сельскохозяйственные плантации, на которых трудились Наибо-Мок. Имелись громадные полигоны для тренировок и учений, чтобы поддерживать постоянную боеготовность. Особой зоной считалась территория вольера, где содержались нерастворенные носители для восполнения популяции. Люди в этой зоне жили своей обычной примитивной жизнью. Работали на полях, разводили скот для пропитания, рожали детей. Для ускорения воспроизводства носителей, Наибо упразднили понятие семьи. Женщины считались общей собственностью.

Для создания гравитации корпус корабля постоянно вращался в плоскости перпендикулярной курсу движения. Главным достоинством был гипердвигатель, который позволял мгновенно преодолевать немыслимые расстояния.

Время Наибо измеряли циклами, исходя из вращения Скалы. Один цикл — полный оборот Скалы вокруг своей оси равнялся тридцати углам. Поворот на один угол длился сорок пять земных минут, и состоял из двенадцати градусов, по три целых, семьдесят пять сотых минуты каждый. Одна двухсотая градуса называлась вспышка. Сто циклов составляли один метацикл.

Основной задачей скалы был поиск населенных миров. В качестве носителей годились только высокоразвитые существа. Наибо, по сути дела, были лишь безмозглыми сгустками слизи. Слившись с носителем, они начинали использовать его разум, как свой. При этом личность носителя полностью подавлялась, отодвигалась в потаенные уголки, но не уничтожалась. При потере тела, память носителя сохранялась, но не осознавалась кланом. Воспользоваться хранимой информацией можно было, лишь получив новое воплощение, пройдя растворение.

— Вот и прекрасно, — подумал Павел, — для того, чтобы стать самим собой, достаточно лишь избавиться от поработителя.

В результате космической экспансии, с годами, количество Наибо увеличилось. Используя полученные знания, кланы построили на Наибе верфи, на которых создали три новых Скалы. Теперь космос, в поисках носителей бороздили четыре монстра.

Наибо дорожили жизнью носителей, для кланов эта жизнь была священной. Но на крайний случай существовала Ай-директива, которая требовала открывать огонь на поражение, благо оружия у фоэтов было предостаточно. Крайним случаем считалась угроза существованию Наибо. Где-то продолжал бороздить необъятные просторы вселенной второй корабль — база фоэтов. Память о последней битве растаяла в веках, сменились многие поколения. Возможно, старая война и была забыта, но уверенности в этом не было.

Не исключалась и встреча с высокоразвитым миром, способным дать адекватный ответ агрессорам.

История Наибо воспринималась Павлом, как воспоминания. Хорошо когда мозг врага — открытая книга.

Теперь срочно требовалось найти Санина, это было первоочередной задачей.

Павел включил личный терминал центрального мозга.

— Поочередно вывести полный список Наибо, кроме Эйч-8, прошедших последнее растворение.

На столе, над пластиной терминала высветилась первая голограмма, двадцатисантиметровая фигурка человека.

— Стоп, показывать только голову. Следующий.

Появилась голова темнокожей женщины.

— Женщин и темнокожих исключить из списка. Следующий.

— Непрерывная демонстрация, со сменой через одну вспышку.

Пошла череда изображений длительностью в секунду. Павел напряженно всматривался в лица.

— Стоп! — с голограммы над столом смотрел Николай Санин.

В нижней части горела надпись: "Мок".

— Надо же, в изгои угодил. — С сожалением подумал Павел.

— Полную информацию сюда.

Вышел текст, из которого следовало, что Николай трудится в команде, занимающейся орошением сельскохозяйственных угодий в тридцатом секторе. Жилище — бокс 1237.

Покопавшись в памяти Наибо, Павел выяснил, что использует троих Мок, в качестве личной обслуги. Выяснив это, он, переключившись на административный мозг Скалы, отдал приказ о замене одного из слуг на Николая. Через полтора часа Санин вошел в личный сектор Эйч-8 и друзья обнялись.

— Привет, Коля, рад видеть тебя. Как пробуждение?

— Да уж пробуждение. Попал, рабом на плантацию. Жарища невыносимая, только успевай поливать. Обихаживал какие-то фиолетовые огурцы, напоминающие гулливеровские баклажаны. Хорошо, что эта битва за урожай для меня быстро закончилась. А ты как?

— Разрешите представиться. Эйч-8, шеф второго флота вторжения, одиннадцатая шишка Скалы-1.

— Нехило. И куда ты собрался вторгаться?

— А пес его знает, сейчас выясню. — Немного подумав, Николай продолжил, — пока никуда, но, как только найдут планету с высокоразвитыми существами, тут же и вторгнусь. Наибо нужны носители.

— Перманентная гонка за телами?

— Во-во, замкнутый цикл, времени на нормальную жизнь нет, да и представления о таковой не имеется. Психология саранчи, алло — мы ищем чего пожрать, чтобы потом, нажравшись, вновь продолжать поиски.

— Мне это напоминает старый советский экскаватор, который добывает руду, для того, чтобы из полученного металла соорудить новый экскаватор.

— Броня крепка и танки наши быстры. Главная проблема — чем задницу прикрыть в эти танки усаживаясь.

— Это у нас что, нервная разрядка?

— Похоже на то. Дальше что делать будем?

— А что тут думать, исходя из последнего напутствия Особа, мы здесь для того, чтобы оказать помощь, победить коварное зло. Для начала нам требуется освободить землян и жителей Шлока. Затем — всех остальных, или всех сразу, как получится. Главное тут, полностью ликвидировать потенциальную угрозу Земле. Да, а сколько же их здесь бедолаг мается?

— Вот еще, мается. Они вроде и не страдают, гормоны делают их жизнь счастливой. Такая тупая радость жизни.

— А мне их кораблик очень нравится, приличная махина, есть одна мысль по его дальнейшему использованию, хотя об этом говорить пока рано.

Друзья говорили долго. Никакого разумного плана в голову так и не пришло. Решили с вилами на паровоз не бросаться, а некоторое время выждать, для того, чтобы осмотреться.

7. Вы нам грозили? Не отпирайтесь.

Звенья шаттаров шли на бреющем полете над лесом.

— Через пол градуса выходим на цель, включить постановку электронных помех, — скомандовали Эн-12, командир клина.

— Тяжелые бластеры, залп.

Сгустки энергии, ослепительно сверкнув, врезались в расположение противовоздушной ракетной батареи противника. Плавилась земля, горел и испарялся металл. Затем сдетонировали заряды боеголовок.

— Противник произвел запуск ракет второго эшелона обороны.

— Уничтожить!

— Время до контакта — сорок вспышек, двадцать вспышек, лазеры, залп.

Бело-голубые струи устремились навстречу ракетам. Последовали яркие вспышки попаданий.

— Две ракеты не поражены, но прошли мимо, в результате помех электронному наведению.

— Зафиксирован старт с третьего рубежа обороны противника. Время подлета — один градус.

— Сколько их?

— Две сотни, идут вслепую, электроника наведения на цель отключена.

— Как это возможно? Приготовиться к отражению атаки.

Лес внизу закончился, шаттары летели над степью.

— Набрать высоту, пропустим их под собой.

— О, бездна, ракеты изменили курс, они наводятся.

— Как?

— Возможно, вручную.

— Какова их скорость? Уйти сможем?

— Сможем, наша скорость выше.

— Разворот, уходим, подпускаем на пятнадцать вспышек и уничтожаем кормовыми лазерами.

— Крейсер, здесь Эн-12, просим уничтожить ракетную батарею третьего эшелона обороны.

— Принято, Эн-12.

Далеко позади вспучилась земля, в небо поднялся столб пыли.

— Кормовые лазеры, залп.

Павел с Николаем находились в наблюдательном центре штаба, проводящего учения второго флота вторжения. Помещение штаба было расположено высоко на стене, у самого перекрытия огромного полигона длиной сто и шириной тридцать километров. На голограмме плана сражения вспыхивали и исчезали красные точки ракет условного противника, преследующих уходящий клин шаттаров.

Вводная для учений, поступившая от шеф-инспектора Эйч-5, гласила, что условный противник обладает атмосферной реактивной авиацией, использующей для двигателей жидкое топливо. Бортовое вооружение основано на энергии быстрого выделения пороховых газов. Имеются ракеты атмосфера — атмосфера и планета — атмосфера. Для их наведения используется электронный мозг, называемый компьютером.

Шаттары на полигоне, уничтожив голографические ракеты, развернулись и начали атаку на город. Навстречу им с аэродромов взмыли в воздух реактивные самолеты противника.

— Нас захватывают электронные системы наведения оружия. — Доложили Эн-39, командир звена.

— Задействовать электронные помехи. — Коротко приказали Эн -12.

— Система наведения подавлена.

— Атакуем!

Звенья машин противника, приблизившись, открыли ракетный огонь, дополнив его стрельбой из пушек и пулеметов. Шаттары ответили залпами лазеров. Началась круговерть воздушного боя. Все большее количество самолетов противника выходило из строя и падало вниз, оставляя дымный след. Но на плане сражения погасло и несколько точек, отмечающих шаттары Наибо.

— Подавить противника с орбиты. — Приказал Павел.

Шаттары опустились в городе, на окраине приземлились транспортные модули. Предстояла эвакуация плененных носителей. Операция закончилась победой, но шесть шаттаров было потеряно в бою.

— Завтра повторяем операцию захвата, — сообщил Павел подчиненным, — потеря шаттаров недопустима. Силы противника недооценены. Всем подготовиться к захвату с уничтожением оружия противника с орбиты, до начала его использования.

— Паша, а ведь это учения по захвату Земли. — Взволнованно прошептал Николай.

— Похоже, но пока Землю никто не называл.

— Да, а сколько землян захвачено на Шлоке?

— Твою мать! Я как-то не подумал об этом. Ну хорошо, про оружие эти уроды могли и выпытать. Ну там, уровень развития техники прикинуть. А как они Землю найдут? Среди нас нет такого знатока, как их навигаторы. Что мы знаем? Туманность Андромеды и тому подобное. Да мало ли что мы Андромедой или Крабовидной туманностью называть можем.

— Тут дело в другом. Главное, им известен факт нашего существования. А это не мало, появилась цель. Слизняки землю рыть начнут.

— Рыть землю, чтобы найти Землю. Было бы смешно, если бы не было так хреново. Пес его знает, какими возможностями они располагают.

— Ясно одно, что времени на рекогносцировку у нас может и не оказаться.

— А какова конечная цель?

— Вот с этим как раз все ясно. Главное — не допустить козлов на Землю, второе — освободить людей здесь.

— Всех?

— А что?

— Ну освободим мы всех, и что дальше? Вдруг эти фоэты опять вознамерятся продолжить свою долбанную войну. Другие, с Наиба, тоже воевали до растворения. Что взбредет на ум тем, которые из других миров или тем, что уже здесь родились? Мне видится такая гражданская война внутри шарика диаметром четыреста километров. Поделимся на банды и вперед, земляне против наибовцев, фоэты против всех — наш корабль. Или космабль.

— Космос, это наше слово.

— Ну безднабль или астронабль, какая разница. Главное в том, что мочить друг друга начнут.

— Значит, у нас прибавляется еще одна проблема, как этого избежать?

— Правильно, я этот летающий мячик никому отдавать не собираюсь. Очень он мне нравится.

— Что, приватизировать решил.

— А ты что, против?

— Я за.

— Ну вот и прекрасно. Теперь давай подумаем, как слизняков кончить и при этом анархию не получить.

— Я вот тут думаю, не хватает нам здесь чего-то, встречу отметить нечем.

— Елки палки, это надо исправлять. — Павел на мгновение задумался, углубившись в сознание наездника, — есть выход, эти придурки используют чистейший спирт при приеме кораблей на борт Скалы. То, что его можно употребить по прямому назначению, эти дебилы и не догадываются. Как можно пить антисептик?

— Так в чем же дело? Вперед.

— Эйч-8, обратился Павел к своему Наибо, не найдя нужной информации в его памяти, — кто ведает материальным обеспечением приема кораблей на борт Скалы?

— Надо обратиться к административному разделу мозга, — радостно ответил наездник.

Павел не переставал удивляться, как дружно сосуществовало его сознание с разумом клана. Наибо был счастлив. Никогда раньше ему не доводилось иметь носителя другом. Павел мог внушить ему любую мысль, которую клан воспринимал, как свою. Многие идеи были настолько неприемлемы для обычного Наибо, что и сотой доли их хватило бы для разжалования в Мок. Но Эйч-8 воспринимали их без всякого содрогания, никаких душевных мук, никакого страха, только радость. Если Павел не хотел информировать наездника о своих планах, он без труда отключал внутренний контакт.

Павел подошел к терминалу мозга и ввел запрос. Последовал мгновенный ответ, из которого следовало, что каждый шлюзовой док имеет своего шефа материального обеспечения из категории Ти. Павел связался с ближайшим шлюзом.

— Ти-300, страж шлюзового дока 4 на связи.

— Здесь Эйч-8, шеф второго флота вторжения, срочно свяжите нас с шефом материального обеспечения.

— Ти-90 на связи, — лицо Наибо выражало глубокое почтение к собеседнику.

— Срочно прислать в наш личный сектор десять форм антисептической жидкости C2H5OH.

— Приказ принят к исполнению.

Павел отключил связь.

— Поехали, отметим.

— Ого, хорошая емкость, — оценил Николай прозрачную канистру со спиртом, — литров десять будет. Сейчас приготовим царский напиток.

Санин поколдовал над блоком доставки и подошел к столу, держа в руках флягу со сладким соком местного растения гойя. Налил сок в кувшин, добавил одну треть спирта.

Павел в это время поставил маленький столик и два кресла к небольшому бассейну. Друзья расположились в них, вытянув ноги к воде.

— Будем считать, что мы на морском побережье. За встречу.

Николай поднял маленькую плошку, наполненную напитком.

— За нашу победу, Штирлиц, — предложил тост Павел.

Жидкость согрела пищевод теплым ласковым пламенем. По телу пошла приятная расслабляющая истома. Через минуту Павел почувствовал беспокойство Наибо.

— Что со мной, Павел? — Встревожено спросил он, — что происходит?

— А что такое?

— Нам очень плохо, нам трудно удерживаться на своих местах, клан вот-вот рассыплется. Нам срочно нужна вода.

— Нет вопросов. — Павел нырнул в бассейн.

Следом за ним, в воду прыгнул Николай.

— Паша, наши хозяева спасаются бегством, забрало их.

— Только этого нам сейчас не хватало, заблокировать дверь, — приказал Павел автоматике сектора, — никого не впускать.

Наибо тем временем покинули тела друзей.

— Ну и что будем делать?

— А что тут сделаешь? Выходить отсюда нельзя. Свяжись с медкомплексом, пусть доставят антидот.

Николай подошел к терминалу блока доставки и затребовал средство для нейтрализации этилового спирта. Из окна доставки выползла упаковка с ампулами.

— Слушай, Коля, а ведь это чисто техническое средство. Им никогда и в башку не придет, что спирт можно нейтрализовать в организме носителя. Давай не будем рисковать, пусть эти недоноски в бассейне поплавают, ни хрена с ними не сделается. Часов восемь у нас есть, подождем, а там посмотрим.

— Думаю, лучше будет поспать.

Проснувшись, Павел не сразу вспомнил, что произошло, а вспомнив, медленно вошел в бассейн, погрузившись по подбородок. Через несколько минут он почувствовал легкое прикосновение Наибо, затем, минуты через три сознание отметило присутствие чужака.

— Как ты, Эйч-8?

— Что это было, мы и сейчас ощущаем слабое присутствие яда в теле, теперь не опасное.

— Ну и напугал ты меня, Эйч-8. Все могло рухнуть. Стоило тебе рассыпаться, и мы не смогли бы выполнить свою миссию, в следующий раз предупреждай.

— Мы рады, что вновь вместе.

— Коля, просыпайся, — крикнул Павел, — срочно в воду, подставляй шею своему Мок.

Друзья сидели в креслах и возбужденно обсуждали неожиданное открытие. Совершенно случайно они нашли простое оружие против Наибо. Избавить человека от наездника, оказалось, очень легко. Вот только раньше времени этого делать нельзя. Кланы не провести, они отличают нерастворенного носителя так же, как люди отличают живого от мертвого. Теперь предстояло найти решение проблемы, которая, наверняка, возникнет после освобождения всех людей.

8. Праздник волейбольного мяча.

Хэ-199 смотрели на полученную информацию и их била нервная дрожь. Нашли! Они нашли Землю. Это было почти невозможно, но произошло. Какой успех. Надо срочно сообщить. Дрожащими пальцами они набрали код вызова шеф-инспектора.

— Покорнейше просим принять сообщение.

— Что у вас?

— Мы выполнили задание, получены координаты земли.

Эйч-5 изменились в лице, вальяжная расслабленность мгновенно исчезла.

— Срочно переслать нам. Поздравляю Ти-3000. Теперь вы шеф центра жизнеобеспечения. Хвала Наи.

Шеф-инспектор отключили связь.

— Хвала Наи. — дрожащими губами прошептали Наибо в пустоту.

Прыжок через сто девяносто девять номеров, да еще в другую категорию с новой должностью. Обычно на это требовались сотни больших циклов. Это значит лучшее жилище в секторе Ти, новое дело, еда намного вкуснее. Новоиспеченный Ти-3000 вызвали транспорт и приказали перевезти их в сектор, соответствующий полученному статусу.

Эйч-5 не могли связаться напрямую с сектором Ай. Связь с ними была односторонней. Лишь Эйч-1 имели двухсторонний канал. Пометив сообщение знаком особой важности, шеф-инспектор отправили послание. Теперь остается только ждать, ждать того момента, когда Ай соизволят ответить.

Ждать пришлось долго, ответное послание пришло только через два угла. Это был не просто ответ, Ай вызывали Эйч-5 на аудиенцию. Шеф-инспектор ликовали, второй вызов в Ай-совет в течение такого короткого периода, кому это еще удавалось? Ведь это практически всегда продвижение.

Огромный зал, в центре которого стояли Эйч-5, вновь заставил почувствовать себя неуютно. На далеком возвышении восседали Ай-правители.

— В долгой истории Наибо такого еще не было, — громом прозвучал голос под высокими сводами Ай-сектора, — вы верите в существование мира с миллиардами носителей?

— Данные получены на оборудовании мемоцентра. Есть все основания им доверять.

— Вы назначаетесь Лидером Компании, шеф-инспектор. В случае успеха, будете продвинуты до второго Эйч. В противном случае, вас ожидает печальная участь Мок. Но мы надеемся, что вы справитесь, и нас ожидает небывалый успех. В скором времени состоится великий праздник. По его завершении, на подготовку вторжения у вас будет тридцать циклов. К этому сроку Скала должна быть недалеко от их планеты. Хвала Наи! Свободны.

— Хвала Наи!

Шеф-инспектор вновь стояли на галерее, и смотрели на работающих внизу Мок. Но в этот раз взгляд их не был рассеянным. Что за предательская дрожь в руках? Нет, они не сомневались в успехе компании, никто не может противостоять силе и мощи Наибо, но слова Ай глубоко в подсознании посеяли зерно тревоги, которое уже давало первые ростки. Они сами не раз использовали такой психологический прием, но впервые ощутили его действие на себе. Надо срочно готовить вторжение, перерыв — только на великий праздник Наи. Вперед!

Эйч-5, твердым шагом двинулись по галерее к лифту.

Скала-1 готовилась к прыжку. Все работы были прекращены, Наибо заняли места по штатному расписанию. И вот по суперкораблю загремели приказы.

— Запуск гипредвигателя в холостой режим.

— Включить коррелятор времени.

— Разгон.

— Генератор свертывания на номинальную мощность.

— Гипердвигатель, прыжок.

Павел с Николаем напряженно ожидали результатов, прислушиваясь к своим ощущениям. Из памяти Наибо они знали, что ничего не почувствуют, но человеческая натура брала свое. Так ничего и не ощутив, они услышали очередную команду.

— Прокол пространства успешен, прыжок завершен. Всем готовиться к высадке на Наиб.

На орбите Наиба висели все четыре Скалы, от них каждые сто вспышек отваливали транспортники и боевые шаттары. Все, кроме Мок и дежурных смен, переправлялись на планету-прародительницу. Оставшимся дежурить Наибо, предстояло смотреть великий праздник по головизорам.

Павел, впервые ступив на планету захватчиков, с интересом осматривался по сторонам. Корабль опустился на широкой равнине с рыжей поверхностью. Не было никакого космопорта, обычная невзрачная степь с чахлой растительностью.

Высадившие Наибо огромные транспортные корабли, тут же взлетали за новыми партиями, а доставленные на планету люди, управляемые ордой паразитов, стройными колоннами, пешком направлялись в сторону от места посадки.

Павел шел в первых рядах своей колонны, он знал, что добираться до чаши всего минут пять, мысленно рисовал себе место, где произойдет ритуал рождения, но когда увидел кратер, был поражен величием сооружения.

По замыслу строителей огромный амфитеатр открывался перед взором в одно мгновение. Путь к нему лежал по слабо заметному подъему, угол которого резко возрастал перед самым кратером. Нужно было сделать пять завершающих шагов и открывалось ошеломительное зрелище. Никакой земной стадион не мог сравниться с домом Наи по своим размерам. Громадная чаша могла вместить двенадцать миллионов Наибо. Для того чтобы все могли занять свои места, требовалось три часа. Действо было прекрасно организовано, не было никакого шума и толкотни. Колонны кланов двигались по широким проходам, и занимали свои ряды, не мешая друг другу.

После того, как все заняли свои места, Служители дома Наи торжественно, при полнейшей тишине, Павлу не было слышно даже дыхания соседей, что-то вынесли на середину арены. Над ними вспыхнула огромная голограмма. То, что поставили в центр, оказалось емкостью с кристально чистой водой, в которой плавал белый шар.

— Сколько чести волейбольному мячу. — Ухмыльнулся Павел, наблюдая за ритуалом.

Затем он почувствовал необъяснимое волнение, нарастало чувство дебильного торжества.

— Гипноз толпы, — догадался Павел, — так же, случайно попав на стадион, начинают орать равнодушные к футболу люди. Толпа начинает жить, как единое существо. А ведь мы похожи сейчас на эту самую Наи, она тоже состоит из многих и многих живых крупинок с единым разумом. Хотя, какой там разум, настоящий разум появляется только в контакте с носителем. Мяч, он мяч и есть. После этих мыслей стадное чувство немного отпустило.

Между тем, в банке, как мысленно окрестил емкость Павел, начали происходить изменения. В нижней части шара медленно появлялась маленькая выпуклость. Она росла на глазах, затем появилась перетяжка, которая быстро сужалась. Наконец шарик отделился и самостоятельно поплыл.

— Вот уж у кого точно мозгов нет. — Подумал Павел.

Он вместе с остальными Эйч-Наибо, сидел во втором ряду. С первого ряда поднялись двенадцать Ай, которых остальные могли увидеть только здесь, на великом празднике.

— Приветствуем тебя, наш новый брат. — Провозгласил Ай, пришедший в этот мир первым.

— А вот и наш Адам. — Мысленно съязвил Павел.

— Приветствуем тебя. — Повторили остальные Ай, по очереди.

— Надеюсь, недолго ему осталось, — вновь задумался землянин, — отольются ему кошкины слезы, большой струей отольются, из банки на пол.

Амфитеатр взорвался ревом, по сравнению с которым трубящее стадо мамонтов могло претендовать не более чем на гудение комара. От неожиданности Павел подпрыгнул на месте.

— Вот гады, так ведь и оглохнуть можно. — Возмутился он.

Великий праздник рождения закончился, подневольные люди, организованно покидали амфитеатр. Павел, в первых рядах поднявшись на гребень "стадиона", оглянулся вниз. Противоположная сторона кратера напоминала муравейник, стройные серые колонны тянулись вверх.

— Тьфу ты, серость, негде глаз порадовать, — выругался про себя Павел, — на эту рыжую пустыню смотреть и то в сто раз приятнее.

После возвращения кланов, все четыре Скалы сделали последний ритуальный виток вокруг планеты, изображение которой транслировалось на все головизоры. Планета оказалась — так себе, ничего примечательного.

— Счастливо оставаться, — пожелал Павел, — до нашего возвращения. Тут-то ваше счастье и закончится, уроды мерзкие. Что вообще за жизнь у вас? Пародия какая-то, ни тебе развлечений, ни личных увлечений, хобби то есть. Никакой творческой деятельности. А ведь творчество и отличает разумное существо от животного. Обезьяне никогда не написать портрет доктора Гоше, а уж свинье и подавно. Разум людей вы используете, но так и остаетесь безмозглыми комками слизи. Одна цель — размножение. Как у вирусов, никакой деятельности между циклами воспроизводства. Спроси для чего, никто не ответит. Правда, люди так же не понимают смысла своего существования, но хоть как-то эту бессмыслицу скрашивают. И это отвлекает. Путешествия, зрелища, книги, кинофильмы. Но главное — творчество. Тут людям равных нет. Жаль, занята этим небольшая горстка из всего человечества. Большая же часть об этом и не задумывается. Для этой части то, чем нормальные люди занимаются только для обеспечения жизни, является ее смыслом. Жилище является местом отдыха человека, но для этих крыша над головой, транспорт на четырех колесах, дача, побрякушки — конечная цель.

Павел вспомнил, как несколько ночей в земном небе была видна яркая комета, напоминая собой висящий высоко в небе фонарик с ярким лучом. Когда Павел спросил одного из своих бывших сослуживцев, видел ли тот комету, то получил поразивший его ответ.

— Зачем?

— Ну, как же, — горячился Павел, — она прилетает к земле один раз в три тысячи лет.

— Ну и что? — последовал тупой ответ.

В этих коротких словах сквозило такое удивление, что Павел понял, это у человека всерьез и навсегда. Что тут скажешь? Вспомнив этот случай, Дронов подумал о том, что некоторые представители "высшего разума" не многим отличаются от Наибо. Да что там некоторые, таких пруд пруди.

9. Они и нас сосчитали.

Приказ готовить вторжение на густонаселенную планету прогремел для Павла, как гром среди ясного неба. Покопавшись в памяти Эйч-8, и не найдя в истории Наибо ни одной экспансии на планету, которую можно было бы назвать густонаселенной, он понял, что речь идет о Земле.

— Быстро же они, сволочи, нас вычислили, — сокрушался Павел, — и ведь виноваты мы сами, доставили кучу языков на Шлок, и выдали всю информацию на блюдечке с золотой каемочкой. Вот непруха. Надо форсировать события.

Друзья вновь расположились в наблюдательном центре штаба учений. Вновь летели шаттары, на этот раз не встречая сопротивления голографических сил противника. Аэродромы и пусковые ракетные установки загодя были уничтожены залпами с орбиты. Впервые в истории Наибо, план вторжения допускал уничтожение носителей, так как Земля имела не укладывающееся в уме их количество. Людей было так много, что можно было выбирать. Естественно, что силы вторжения были нацелены на поиск научной и технической элиты. В результате, Земля должна была остаться обезглавленной, если оценивать ее дальнейшее техническое развитие. Мало того, просчитывалось начало регресса с последующим лавинообразным ускорением.

— Что делать будем, Коля? Они собираются вымостить нам прямую дорогу чуть ли не в каменный век. Превратится наша земля в заповедник по выращиванию носителей.

— А политиков они забирать не планируют?

— Да на хрен они им нужны? Здесь полезные для Скалы люди требуются. Представляешь такую должность, шеф-Маслоновский? Да, тогда завидовать им не придется. Любое дело зависит от исполнителя. Даже песню спеть. Вот, к примеру, если Кобзон поет песню о друге, это одно, а если ту же самую песню поет Борис, это уже совершенно другая вещь. Ну а когда песню поет депутат или парикмахер, да еще с экрана, да на всю страну, это уже ни в какие ворота. Каждый должен заниматься своим делом.

— Да ладно тебе, мы-то что предпримем?

— Думаю, предприниматель, для начала надо условиться, что любое дело, при правильном подходе, и соответствующем материальном обеспечении выполнимо. Значит что?

— Значит, нам требуется правильный подходи и это самое обеспечение.

— Глубокая мысль. А вот как можно предотвратить гражданскую войну на Скале?

— Первое, это кнут, второе — пряник. Кнутом может быть страх, значит надо, чтобы тебя боялись. Следовательно, нужна монополия на все оружие Скалы. Для этого народа у нас не хватит, ни при каких раскладах. Пряник, для того, чтобы его предложить, нужно иметь. Тут полный финиш, мы даже не знаем, что может для уроженцев различных планет таким пряником служить, ну разве что возвращение на родину. Хотя, может есть и такие миры, в которые вырвавшихся оттуда и калачом не заманишь.

— Какие методы, кроме вышеперечисленных, еще существуют?

— Очень хорошо работает идея миссии. Люди, связанные общей идеей, способны на великие дела. В землянах я уверен полностью, Особ всех их отбирал очень тщательно, это культурные люди с высоким моральным уровнем.

— Сансе и всей остальной компании со Шлока что нужно? Думаю, вернуться домой.

— И того не ведая, продолжать медленное возрождение цивилизации.

— А как быть с фоэтами?

— Для начала, запрем их в каком-нибудь секторе, затем начнем проповеди о бессмысленности старой войны. Предложим хорошую планету для жизни, убедим, что надо возвращаться к традициям далеких предков. Оглядываясь на печальный опыт предыдущих воинственных поколений, переходить к мирной жизни, которая куда как приятнее.

— Ну, а если не согласятся, просто выпрем с корабля силой в хорошем месте, пусть начинают мирную жизнь на лоне природы. На первое время снабдим всем необходимым, техникой, материалами, провиантом.

— Слушай, а это идея.

— Ты о чем?

— Я насчет запереть. Автоматики на корабле более чем достаточно, справимся.

— Я тебя понял, вначале всех изолируем, затем начнем сортировать, на правах организаторов избавления от нахлебников. Кто не с нами, тот против нас.

— Да ладно тебе, думаю, больше будет нейтралитета, многие тебе спасибо скажут, если ты их домой доставишь.

— Так что, давай, друг, планируй операцию по усаживанию освобожденного пролетариата в зону.

— Какой же он освобожденный, если его опять в зону упечь?

— А это временная мера, для противовеса безумной радости освобождения.

— Вот насчет радости освобождения могут возникнуть проблемы. Как действует этот пресловутый гормон счастья, особенно после многолетнего применения?

— Думаешь, вместо радующихся счастливцев, получим ломки счастьеголиков?

— Хэппиголикоманов.

— Сейчас не это главное, главное, что эти суки на Землю лететь готовятся.

— Тогда не стоит тянуть кота за резину. Пора действовать. Ты у нас большой начальник, тебе и карты в рукав. Как можно быстрее надо получить полное представление о снабжении Скалы питьевой водой.

— А, может, начнем с приобретения небольшого количества верных сторонников?

— Ты имеешь в виду землян?

— Давай-ка обратимся к нашей информационной системе, выясним, в какие дебри Скалы занесло соотечественников.

— Слушай, а нафига нам это надо? Мы не можем освобождать людей постепенно, маленькими партиями. Необходим план, при котором все Наибо сдохнут разом.

— Это почему?

— А как ты думаешь, смогут люди без наездников, какое-то время оставаться не разоблаченными? Я думаю, не смогут. Это равноценно тому, что я не смогу отличить живого человека от трупа, или собака в своей среде не разберется кто песий мальчик, а кто девочка.

— Значит, остается один путь — питьевая вода.

— А как ты заставишь их всех выпить ее одновременно. У них тут четкая дисциплина, в Мок угодить желающих нет. Одни при деле, другие в это время отдыхают. Их же миллионы.

— Что, нам самим здесь войну развязывать?

— Ага, вдвоем против этих самых миллионов. Ты лучше придумай, как массовую попойку устроить.

— В этом что-то есть, я о военных действиях. Были на войне и партизаны и диверсионные группы. Может и придется кое-кого замочить, я даже догадываюсь кого.

— Елки палки, до меня только сейчас дошло. Кого на какую родину ты возвращать собираешься? Тех, кто об этом помнил, давно уж нет. Подумай, сколько поколений сменилось. И все они, кроме вольера, никакой другой жизни не видели и не знают. Мало того, нам не удастся узнать, кто есть кто. Нет уже никаких фоэтов, все они одна выросшая здесь семья. Так что, делить им будет нечего. А у нас, в связи с этим, появляется еще одна бо-ольшая проблема — куда их всех девать после освобождения? Может, пусть пока так и живут в своем вольере. Отведем им места побольше, намного больше. Сразу возвращать придется только землян и людей со Шлока.

Николай с Павлом еще долго обсуждали проблему, пытаясь найти выход. В итоге созрел план, который давал реальные шансы на победу.

— Сценарий готов, следовательно, пора действовать. Хорошо, что у них подковерные интриги в ходу, иначе имели бы мы три скалы на хвосте. Пока наши правители не проверят полученную информацию, да пока не отберут себе лучших носителей, до тех пор остальные ничего знать не будут. Да здравствует секретность Наибо!

Окончание второй части здесь

Часть третья.

1. Преданность вознаграждается.

Скала висела на орбите Шлока. Транспортный корабль доставил все местное население и работников Дальстроя на планету.

— Три дня отдыха и за работу. — Объявил Павел.

— Что-то, господин, вы не торопитесь со мной связаться, — зазвучал голос в голове землянина.

— А, это ты, Особ, рад встрече. Миссия комплит. Полный успех и все такое прочее, среди которого много миллионов новых жителей. Так что, принимай пополнение. Но вначале тебе придется им мозги немного подправить. И еще, их корабль теперь наш. Свою технику ты нам использовать на Земле запрещаешь, надеюсь, что на эту, в бою добытую штуку, твой запрет распространяться не может.

— Это неожиданная новость, я имею в виду людей. Для них надо большие города строить.

— Ну так строй, хоть города, хоть деревни, знаю, что своими силами прекрасно обойдешься. Для нас главное, чем быстрее, тем лучше. И еще одно. Отправляя нас с Колей на битву, ты на славу потрудился, блокируя нам сознание. Остались побочные эффекты. Например, я толком не помню, как называется наше общество. То ли Могучий орден, то ли Очищение кучки. Так что, давай, вертай все взад.

— Не проблема, достаточно пяти минут вашего присутствия на базе.

— Фома, остаешься за главного. Мы с Колей на несколько минут отлучимся.

— Николай, давай куда-нибудь в укромное место, на базу надо, пора мозги проветрить.

На Шлок Павел вернулся один, Николая он отправил домой. Дело делом, но о семье забывать не следует. Да Николай и не забывал никогда и рад был первой представившейся возможности побывать дома.

Собрав землян в строительном городке, около офиса, Павел решил-таки сообщить всем правду. Скрывать истинное положение дел после пережитой эпопеи, по его мнению, уже не имело смысла.

— Поздравляю с благополучным завершением нашего приключения. Рад, что все мы вернулись без потерь. Наш друг Константин, пострадавший после глубокого зондирования мозга и помещенный в криокамеру, только что отправлен на лечение. Специалисты заверяют, что с ним все будет в порядке. После того, что нам пришлось пережить, смело можем записываться в клуб звездоплавателей. Межзвездные перелеты теперь не фантастика, а свершившаяся реальность. Жаль, что все произошло именно таким образом, помимо нашей воли.

Теперь о наших здешних делах. У меня только что был сеанс связи с руководством фирмы. Все получат материальное вознаграждение за преданность делу компании. Я знаю, что некоторые встретили здесь личное счастье и свою судьбу. Знаю, что кое-кто из вас решили остаться навсегда. Остальные могут отправиться домой через три дня. Ранее транспорта не будет. Обращаясь ко всем, в том числе к ученым, хочу сказать, что желающие продолжить работу и свои исследования могут это сделать. По завершении контракта, все ваши научные образцы силами Дальстроя будут доставлены в Россию.

Решить одно, свершить другое. Оказывается, сказать всю правду язык не поворачивался. Быстро обдумав все еще раз, он так и не собрался с силами, чтобы раскрыть истину.

— Клава, дети, куда мы едем? — Подумал Павел, — приходится дурить таких прекрасных людей, ради чего спрашивается?

2. Возвращение.

После прибытия на Шлок огромного количества людей, надобность в присутствии землян отпала, и Особ, переправив всех на планету, дальнейшим ее обустройством занялся самостоятельно. Теперь сомнений в том, что цивилизация Шлока не остановит своего развития, не было. Дальстрой свои работы на планете завершил, землянам была предоставлена возможность оставаться на планете столько, сколько те сами посчитают необходимым.

Павел вернулся в Питер и все первые сутки провалялся в постели. На второй день, с утра встретился с Николаем.

— Ну, давай рассказывай, как тут дела?

— Миша, Свэн, Юрка, Боря и Сёма окончательно перебрались на Суату, кстати, и для нас там очень хорошие домики стоят, хозяев дожидаются. Смылись они отсюда после того, как ФСБ на хвост села, подобрались эти деятели к ним уж очень близко. Люди там грамотные, как-то вышли на Мишку. Тот быстренько умотал подальше, остальные тоже ждать не стали. Так что, мы вдвоем здесь остались.

— Слушай, так они и до нас доберутся?

— А ты боишься?

— Да ни фига. Пусть добираются. Я даже на кратковременное заключение в камеру согласен, ради того, чтобы показать им, что к длительной изоляции не готов. Побег века, человек проходит сквозь стену.

— Ладно тебе, слушай дальше. Программу по очистке народонаселения от всевозможных террористов, имеется в виду весь этот сброд, от карманников, до убийц и настоящих бомбометателей, Особ прекрасно воплощает в жизнь без нашего участия. Вот только будоражащих всеобщее внимание пресс-релизов не выпускает. Так что придется нам восполнить этот пробел и удовлетворить всеобщее любопытство.

Из теленовостей: После долгого перерыва, замолчавший было Орден очищения, вновь дал о себе знать. В Интернете, на сайте организации появилась новая шокирующая информация. В частности, говорится об огромном количестве людей сосланных в пожизненную изоляцию. Там же говорится о том, что еще есть случаи, когда доказательная база, предоставленная в правоохранительные органы, не используется в полном объеме, а иногда и уничтожается. Тем самым сотрудники силовых структур сами ставят себя вне закона. Обвиняемым оказывается медвежья услуга. В результате и те, и другие приобретают себе билет в пожизненную ссылку.

Особое внимание обращается на то, что никакие ухищрения не помогут избежать наказания. Многие уже убедились в его неотвратимости. Есть ли еще желающие? Время покажет.

Служба изучения общественного мнения провела очередной опрос наших граждан. Восемьдесят семь процентов респондентов поддерживают деятельность Ордена. Многие бывшие противники методов, исповедуемых Орденом, ранее опасавшиеся бесконтрольной его деятельности, так же начинают менять свое мнение на противоположное. Прошедшее время показало, что никакой чрезвычайщины в деятельности организации нет. Все материалы о совершенных преступлениях закона передаются в государственные органы власти. Орден вмешивается только в тех случаях, когда эти материалы не принимаются во внимание, или фальсифицируются.

Любой желающий может отослать на сайт свой запрос по любому делу и получить в ответ исчерпывающую информацию, подкрепленную неопровержимыми доказательствами.

В заключение говорится о том, что криминальная романтика становится непопулярной и все реже и реже находит продолжателей в молодежной среде. Так же приводится статистика, отражающая резкое снижение противоправной деятельности граждан во всех сферах, включая коррупцию во властных структурах.

— А что, неплохо. Я вот только не пойму, до них что, не доходит? Или со сладким пирогом жаль расставаться.

— Почему не доходит? Доходит. Осознавать не хотят те, кому осознавать нечем. Нам тут тоже вначале такое поведение не совсем понятно было. Но Особ, молодец, дотумкал, добыл образцы их эпистолярного жанра, из которых все становится ясно. Вот послушай: "Через дыру в стене сарая произведена кража двух рогатых скотов, из которых оба в виде окорока. Дыра изъята, как вещественное доказательство". Не слабо? Или вот еще из протокола: "Дал тубареткой по голове и вынул из кармана две пятерки и один трояк". Думаешь такие в состоянии осознать что-либо с лёта? Им лично требуется на грабли наступить, да необходимо, чтобы рукоятка дубовой оказалась, лишь тогда начинает медленно доходить, по мере возвращения сознания.

— Ну а как там, на Прайме?

— Уже полторы сотни островов обзавелись хозяевами.

— А наши первые?

— У этих уже кастовые отношения сложились. Чалый и Ягодану явно не процветают.

— А что, есть такие, которые процветают?

— По сравнению с изгоями, есть. С точки зрения нормальной человеческой жизни, они сами изгои, с травы на воду перебивающиеся. Разделились на банды и ведут друг с другом позиционную войну. На чужой территории стараются не появляться, а то и сожрать могут.

— Ни хрена себе, они что там, в каннибалов превратились?

— Да они ими всегда были, просто раньше человеческим горем питались.

3. Шоу "Бегущий человек".

Павел осторожно выглянул из-за широкой кирпичной трубы. Чисто. Теперь надо уйти по крышам как можно дальше. Было интересно, как долго он продержится. Впервые в жизни предстояло потягаться, поиграть в догонялки с такой могучей организацией.

— Не учли вы, ребята, что у меня есть резервный путь отступления, заранее, задолго до знакомства с Особом припасенный.

"Аварийный выход" был заготовлен еще в предпринимательскую бытность Павла, так, на всякий случай. Теперь вот пригодился. Да и новые способности, подаренные Особом, весьма кстати пришлись. Очень эффективные способности.

Путь преградила высокая стена без окон. Что ж, используем водосточную трубу.

— Особ, снизить воздействие гравитации до десяти процентов. Человек-паук дает последнюю гастроль.

Павел проворно взобрался на крышу соседнего дома, не взобрался, а практически взбежал. Ушей достиг слабый знакомый рокот. Вертолет. Быстро работают, меняем тактику.

Стремглав, не боясь поскользнуться на крутой покатой крыше, он метнулся к слуховому окну и нырнул сквозь него на чердак, уходя с линии прямой видимости. На крышу выскочил уже с противоположной стороны. Теперь быстро дальше, бегом, бегом. Рокот вертолета приближался. Когда вой винтов стал оглушительным, Павел вновь скрылся на очередном чердаке. Подобравшись к маленькому окошку, осторожно выглянул наружу. Очевидно, преследователи передали на вертолет данные о направлении, в котором уходил беглец.

— Устроим маленький парадокс, пойдем в обратную сторону.

Дождавшись пока машина перевалит на другую сторону и скроется за гребнем крыши, Павел выбрался из окна. Низко согнувшись, двинулся туда, откуда только что прибежал. Он азартно уходил от погони, мощный выплеск адреналина придавал силы. Все мысли улетучились, и включился автопилот, работала только интуиция. Наитие подсказывало дальнейшие действия. Вначале в освободившейся голове возникла мелодия, затем пришли слова песни.

— Там много, много диких обезьян, они как прыгнут, — замурлыкал себе под нос Павел.

Спустившись по трубе вниз, по приближающемуся реву турбин понял, что охотники возвращаются. Пришлось в который раз укрываться на чердаке. Затем опять выбираться с противоположной стороны и продолжать путь назад.

Осторожно выглянув из-за очередного укрытия, увидел двоих ожидающих в засаде. Отступил к краю крыши.

— Особ, ослабь гравитацию до пяти процентов, не надеюсь я на прочность нашей ветхой кровли.

Ухватившись за край кончиками пальцев, повис вытянувшись вниз. Перебирая руками, миновал засадный кордон ловцов. Перед тем, как вновь выбраться наверх, взглянул вниз. Успел заметить скрывающегося в парадной человека с рацией в руке.

— Ну вот, опять вешаю преследователей на хвост. Тогда вот вам смертельный номер. — Прошептал Павел, перебираясь на водосточную трубу.

Вниз спустился, перебирая только руками. Ногами лишь придерживался за трубу, чтобы резко полегчавшее тело не раскачивалось из стороны в сторону. Вертолет появился, когда он преодолел пол пути.

— Опять засветился.

Быстро преодолев вторую часть спуска, беглец пересек колодец двора и скрылся в подвале.

— Особ, выдай схему ближайших подземных коммуникаций.

В темноте засветилась голограмма.

— К сожалению, подвал тупиковый. — Сообщил Особ.

— Что ж, придется сдаться. По крайней мере, это будет выглядеть естественно. Зажали в угол.

— Сдаюсь.

Павел, с поднятыми руками медленно вышел во двор.

Сидя на табуретке в небольшом кабинете, Павел смотрел в усталые глаза расположившегося за столом напротив молодого человека.

— Я майор Фомин. Надеялись скрыться, Дронов?

— Надеялся, откуда мне было знать, кто пытается вломиться в мое жилище. Представляться надо.

— Поучите, поучите нас, как надо работать.

— Работать, это лопатой яму копать, хотя, если вам тошно заниматься тем, что вы делаете, то это работа.

— А если мне это делать весело?

— Тогда это хобби, за которое платят деньги. Но мне вот что не понятно. Где же классическая фраза "Вопросы здесь задаю я"?

— Так вы все перепутали, Дронов, здесь вам не милиция. И мы очень надеемся, что благодаря вам, нам удастся пролить свет на некоторые последние события.

— Давайте попробуем.

— Прекрасно, надеюсь на ваше сотрудничество с федеральной службой безопасности, — буднично, с маленькой буквы, произнес название организации Фомин.

— А это зависит от того, что вы хотите услышать. И почему вы решили, что ответы на интересующие вас вопросы есть именно у меня?

— А вот это тайна следствия. Но поверьте мне, мы провели большую работу, прежде чем на вас вышли. Вы работаете в строительной организации "Дальстрой"?

— Да, это так.

— Где ваша фирма ведет свою деятельность на данный момент?

— Это слишком широкий вопрос. Я лично последнее время работал в Намибии.

— И вам эта работа радости не приносила?

— А, это вы о том, что считать работой. Отвечу так, это точно не хобби.

— Мы эту информацию проверили, не сходится, нет вашей фирмы в Намибии.

— Если так, тогда это не ко мне. До недавнего времени я был руководителем службы безопасности строительного объекта. Контракт я подписывал для работы в Намибии. Там и работал, по крайней мере, думал, что работаю там. Если, из соображений секретности, вызванной конкурентной борьбой, руководство фирмы ввело нас в заблуждение, то все вопросы к ним. Лично для меня большой разницы в том, как называется страна, не существует. Сел в самолет, долетел и выполняй свои обязанности по охране объекта, осуществляй его безопасность. Какая разница, где строить дома и дороги? Лишь бы климат соответствовал.

— А там где вы работали, он соответствовал.

— Вполне. Я не работаю там, где холодно.

— Допустим для начала, что от всех вас скрыли истинное место пребывания. Но, может быть, вы обратили внимание на какие-либо странности?

— А какие странности могут быть в совершенно незнакомом месте?

— Мы же не в каменном веке живем, Африка для нас не белое пятно. Я, например, не один десяток фильмов по телевизору смотрел про эту самую Африку. Худо-бедно, но примерное представление имею, климат, животный мир, растительность и так далее.

— Наши ученые говорили, что по ночам видели неизвестных им зверей, я принял это к сведению. Если неизвестные, то возможно представляющие опасность для человека.

— А вам не показалось странным, что даже для ученых они не известны?

— Я не биолог, каждый должен заниматься своим делом.

— Вижу, не очень-то вы настроены сотрудничать.

— Пока что не вижу смысла в вашем интересе, ну работает строительная организация где-то в Африке, ну строит там что-то, и что с того? Тем более что и фирма не Российская, просто рабочих у нас в стране набрала.

— К сожалению, данная информация — это внутреннее дело нашей федеральной службы. Разглашению не подлежит. Да и какая вам разница, вы же только что говорили, каждый должен заниматься своим делом.

— А чем я могу вам помочь, если вам так интересно, то скажу, живут там звери мне неизвестные.

— Хорошо, давайте поговорим немного о вашем прошлом. Вы владели небольшой компьютерной фирмой, которую безвозмездно передали своим сотрудникам. Откуда такая щедрость?

— Это легко объяснить. Получил очень заманчивое предложение.

— От Дальстроя?

— Да, оплата более чем устраивала, сроки поджимали, по простым расчетам выходило, что материально хорошо выиграю, вот и передал безвозмездно.

— Незадолго до этого у вас были проблемы с криминальным миром. Где сейчас эти люди?

— А я откуда могу знать, где они сейчас?

— Значит, не знаете? Ну так я вам скажу, они бесследно исчезли, как и многие после них, но все дело в том, что они были первыми из большого списка. Вы обращались с заявлением в милицию, дело рассыпалось, а потом ваши недруги вдруг бесследно исчезли. И как раз в это время на сцену выходит суперзагадочный Орден очищения. Что вам о нем известно?

— О, о нем мне много чего известно, как и любому другому человеку в мире. Телевизор только об этом и трубит, да плюс их сайт в сети.

— Мы бы очень хотели встретиться с вашим другом Михаилом Фалиным. Подскажите, пожалуйста, где мы можем его найти?

— Дома, очевидно. Я сам, после возвращения из Африки, его еще не видел.

— Что так?

— Да не успел еще.

— Ну что ж, вижу вам необходимо немного подумать и привести свои мысли в порядок, в камере. Теперь времени у вас для этого будет более чем достаточно. И в следующий раз вас ждет полиграф и некоторые достижения современной химии, повторяю, это не милиция.

Павел огляделся по сторонам. Надежный бетонный мешок, противного зеленого цвета стены, удобства тут же, в углу. Парашей назвать это язык не поворачивался.

— Этому лексикону дорога туда же, на Прайм, — подумал он, — а где же у нас тут дыроглаз? Ага, вот он.

Под потолком, укрытая толстой металлической решеткой висела камера видеонаблюдения.

— Это явная, а где скрытые?

Павел медленно пошел вдоль стен, внимательно рассматривая малейшие углубления и подозрительные точки. Если скрытые камеры и были, то спрятаны от постороннего глаза были надежно, найти ничего не удалось.

— Ну и ладно, Особ, на базу уходить буду, когда на следующий допрос поведут, будь готов.

— Всегда готов.

— Вот и ладушки.

Закончив мысленный диалог, Павел присел у стены и тихо запел.

— Там много, много диких обезьян, они как прыгнут.

— Клава, дети, Клава, дети, мы, опять, куда-то едем? Что же вам на месте не сидится.

— Они как прыгнут.

— Фа-фа, фафа, папа, па-ра, па-ра, пара, дура.

Голос медленно затихал, и, наконец, Павел замолчал и, казалось, то ли уснул, то ли просто отключился от реальности.

Майор Фомин докладывал результаты допроса начальству.

— Исходя из вышесказанного, можно считать, получено косвенное подтверждение того, что в Намибии Дальстроя не было. Где они осуществляют свою деятельность, предстоит выяснить.

— Что с руководителями?

— Выйти на кого-либо из них пока не удалось. Надеемся получить показания от Дронова.

— Вы уж получите эти показания, терпение руководства не безгранично. Немедленно возвращайте его на допрос, думаю, с камерой он уже достаточно познакомился.

В замке щелкнул ключ, дверь отворилась.

— Дронов, на допрос.

Павел нехотя поднялся и вышел в коридор.

— Лицом к стене, руки за спину.

Заключенный выполнил команду конвоира, тот завозился с ключами, запирая камеру.

— Особ, сейчас!

Павел мгновенно скользнул в открывшийся прямо перед ним овал. Все произошло так быстро, что занятый замком конвоир ничего, кроме неясного движения, отмеченного боковым зрением, не заметил.

— Вперед, поше...

Оборвав команду на полуслове, заметался взглядом по сторонам. Ну как же так, вот он, только что был тут. Не мог же он сквозь землю, тьфу ты, сквозь пол провалиться. Что же делать?

Стандартная процедура была задействована мгновенно. Усиленный режим контроля, никого не выпускать. Ни-ко-го.

Генерал с вытянувшимся лицом слушал сообщение по телефону.

— Прочесать все здание, всех просеять через мелкое сито. Никакого передвижения по одному, только парами.

— Только что родилась новая легенда, — обратился он к присутствующим на совещании, — ваш, с трудом задержанный Дронов, сбежал.

— Прошу прощения, откуда?

— Я бы понял вас, если бы вы спросили, как? Ответить не могу. Они там какую-то чушь несут. Бегом туда и выясните все на месте. Сдается мне, кто-то до пенсии не доработает.

4. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день.

— Особ, Николая сюда, скажи, что я срочно жду его здесь. Ни секунды промедления.

— Что за пожар? — Николай шагнул в штаб через овал перехода.

— Это не пожар, это нашествие.

— Опять?

— Тут не совсем то, о чем ты подумал. Я только что из застенок ФСБ. Придется вновь уходить в подполье.

— Вот зараза, не ждали, не гадали.

— Забирай жену и вези в сторону Пулково, Особ переход оформит, комар носа не подточит. Привезешь на частный аэродром, оттуда на остров в океане, положен же нам отпуск после долгой работы. Дня два, три отдохнем, заодно и решим, что дальше делать будем. Давай быстро домой, а я пока займусь созданием этого самого частного аэродрома.

— А чего его создавать, давно уже все готово, на Суате, — Голос Особа раздался прямо в голове.

— Премного благодарен, и оценил твою предусмотрительность. Будь моя воля, присвоил бы тебе Героя России. Стоп. Как Лидер-капитан Скалы, жалую тебе звание Межзвездного генералиссимуса, с вручением ордена Заморской звезды.

— Рад стараться, Ваше Превосходительство.

— Коля, ты еще здесь? Рискуешь дождаться непрошенных гостей в дом. Давай, мухой, жду вас у трапа самолета.

На Суате ласково светило солнце. Павел вспомнил, что это не Солнце вовсе.

— Светило ласково светило, — пробормотал он, — да пусть будет Солнце, все роднее. А это как я понимаю, наш домик.

Это действительно был не дом, а домик. Чистый, аккуратный, утопающий в зелени растительности, со стороны он казался игрушечным. Павел сразу назвал его просто жилищем. Мое жилище. Войдя внутрь, Дронов понял, что внешнее впечатление обманчиво, дом оказался довольно вместительным. Павел даже не стал считать комнаты, какая разница. Выбрал спальню поуютнее, лег на кровать и моментально провалился в сон.

Вечером зашел Николай. Он рассказал, что жена до сих пор не может придти в себя, слишком много впечатлений для одного дня.

— Я сам впервые, спокойно и без суеты, сидел и смотрел на океан, часа полтора. Очень благотворно влияет на психику. Такого умиротворения давно не чувствовал. Перед этим моя любимая меня слегка вздернула. То, да се, допрос с пристрастием. Откуда да как? И какова цена за все это? А когда я сказал ей, что дом наш, и жить здесь можно столько, сколько сама пожелает, она чуть было в обморок не упала. Думала, что мы тут по путевке, причем по дорогой. Обещал вечером к друзьям в гости отвести. Со всеми уже связался и сообщил о прибытии. С нетерпением ждут нашего появления, собираемся у Михайлы. Так что, поторопись.

Друзья встретили объятиями, шумно выражая свою радость. Павел с удивлением заметил играющих на берегу детей. Затем, осмотревшись, понял, что он тут единственный одиночка.

— Надо же, успели обзавестись, — подумал он, — ну ладно, подруги жизни это понятно, а дети-то откуда? Нас же не десять лет не было.

Еще большее удивило то, что среди встречающих оказались двое незнакомых мужчин. В дальнейшем выяснилось, что Борис привез с собой сестру с мужем, а Семен — двоюродного брата с женой. Юрка прибыл с любимой женщиной, у которой было двое детей от первого неудачного брака. Остальные так же обзавелись семьями.

Семен с помощью Особа доставил с Земли несколько цистерн с живой рыбой, которую выпустили в протекающую неподалеку реку.

— Ты представь, — радостно говорил он, — там берег расположен ступенями, большими террасами, русло реки на некоторых из них разливается в большое озеро, практически без течения. Теперь, кроме местной, у нас есть и земная рыба.

— А они друг друга не слопают?

— Может и сожрет кто кого, естественный отбор. В океан не уплывут, вода-то соленая. Зато есть куда на рыбалку сходить.

— А кого привезли-то?

— Карась, сазан, лещ, щука, судак, наш и американский окунь, голавль. Мелочь всякая для полной картины и пропитания хищников

— А сибирской рыбы нет?

— А вот над этим стоит подумать, хорошо, что подсказал. Можно попытаться завезти и сибирскую, и дальневосточную. Вода чистая, думаю, выживут. Вот только лососевых придется мальками заселять, в океан уйдут. Будем надеяться, что запомнят из какой реки родом, вернутся на нерест.

Праздничная встреча продолжалась до полуночи. Посвященные в тайну договорились вновь встретиться утром. Собрались у Павла. Затаив дыхание, слушали рассказ участников звездной эпопеи. Особенно поразило наличие громадного корабля в личном владении. Но, несмотря на это, выяснилось, что покидать Суату никто, кроме Павла с Николаем, не собирается. Наше участие никакой помощи не принесет. Если возникнет острая необходимость, то мы всегда готовы.

— Что скажешь, Коля? — Спросил Павел, после того, как все разошлись.

— А что тут скажешь? Молодожены, их понять можно. Вот, когда скука их одолеет, тогда и вернутся. Но в главном они правы, имея Особа и такой корабль, можно и в одиночку управляться. Возникнет надобность, позовем.

5. Старые друзья.

Через несколько дней Николай с Павлом вернулись на Шлок. Размах, с которым Особ вел строительство, поражал воображение. Неисчислимая техника работала без ночных перерывов. Небольшие города росли, как грибы. Многие уже были заселены. В Москве Павел нашел Сансу. Бывший феодал выглядел преуспевающим политиком. Земляне знали, что Особ основательно поработал с психикой аборигенов и новых жителей Шлока. Теперь это были вполне нормальные люди, лишенные инфантилизма. Последних переселенцев Особ планировал снять с корабля через неделю.

С удивлением Павел узнал, что большинство землян до сих пор остается на планете. Среди них были и Фома с Полиной.

— Остались поработать?

— Ни то чтобы поработать, тебя ждем.

— И за что же мне такая честь?

— Скучно возвращаться, зная, что такой прекрасный корабль без присмотра останется. Паша, возьми нас с собой на Скалу, мы тебе пригодимся.

— А вдруг я Землю бомбить начну, новый порядок устанавливать?

— Не, не начнешь. Полина говорит, что ты добрый. И я, хоть и не сто лет тебя знаю, но уже достаточно насмотрелся. Такие не бомбят.

Павел сопротивлялся для вида, в душе он был рад. Желание товарищей, прошедших вместе с ним последние испытания, грело душу. Почему-то особо радовало то, что присоединиться к нему решила именно Полина.

— Надо же, — подумал он, — а я и не заметил, как она начала мне нравиться. Вот увидел и понял, что скучаю.

— И как надолго вы решили мне компанию составить? До пенсии с выходным пособием?

— Там видно будет, но, похоже, что ты не далек от истины.

— Твердо решили?

— Тверже некуда, — заверила Полина.

— Тогда садитесь попрочнее и слушайте. Мир, в котором мы находимся, называется Шлок. Как далеко, и в какой стороне Земля, я ни малейшего понятия не имею. Здесь мы не просто для того, чтобы строительством заниматься. Оказать братскую помощь нуждающимся, это наш интергалактический долг. И нужна им была не столько наша стройка, сколько наша свежая кровь для сохранения и дальнейшего развития здешней популяции-цивилизации.

— А я как тебя увидел, так сразу и подумал, с тобой не соскучишься.

— Хватит льстить. С этой минуты вы оба принимаетесь в жутко тайную организацию, о которой известно всем.

— Какая же она тогда тайная.

— А такая. Все о ней слышали, да никто не видел. И не увидит, кроме вас.

— Ой, как интересно. — Подала голос Полина.

— К стрессу готовы?

— Всегда готовы.

— Тогда смело за мной. Особ, на базу дверь открой.

— Ух ты, это где это мы?

— Генеральный штаб Ордена Очищения.

— Ты того, не шутишь? Я думал это все байки правительственные.

— Я вот здесь присяду, а вы с Полиной погуляйте тут, можете задавать вопросы. Особ, посодействуй, объясни людям, что почем.

— А кто это Особ?

— А ты у него и спроси.

— А как его найти?

— Не надо меня искать, достаточно просто вопрос задать.

— Вот это да, еще один внутри засел.

— Ничего подобного, никого внутри у вас нет. Но момент интересный, назовем его синдром Наибо. Обычно человек в такой ситуации начинает волноваться о своем душевном здоровье, а вы сразу, кто у меня внутри? А внутри никого, обыкновенная телепатия. Павел, может быть их сразу на диагностику и лечение?

— Дай людям вначале осмотреться. Покажи им все.

— А вам советую после знакомства с местной топографией прислушаться к рекомендациям и избавиться от скрытых дефектов организма. Рекомендую, будете, как новые, вплоть до зубов. Сам через это прошел.

После экскурсии все трое сидели в штабе, новички делились впечатлениями.

— Как самочувствие, новобранцы?

— Чувствую себя заново родившейся, — улыбаясь, ответила Полина.

— Присоединяюсь. Чем ты нас еще удивишь?

— А это уже вам решать, удивляться или нет. Предлагаю вам недвижимость на океанском побережье.

— Паша, а ты кто, олигарх?

— Полина, не говори глупости. Вы просто еще не осознали открывшихся возможностей. Кстати налогов на вашу новую собственность не предвидится, квартплаты тоже. И к нашему электричеству Чубайс отношения не имеет.

— Потому что это не на Земле?

— В точку. Фома, а на земле у тебя кто?

— Жена и двое детей. Скучаю страшно.

— Так что же ты молчишь? Срочно домой и забирай их. Встретимся на аэродроме. Как туда добраться вы уже в курсе. Полина, давай и мы с Фомой вместе прокатимся на Землю, тем более что в Питере появляться не требуется. Вы же у нас оба Москвичи.

— Как тут красиво.

Полина с Павлом стояли на берегу океана и смотрели на заходящее светило, так раскрасившее поверхность океана, что никакому художнику и не снилось. Яркие желтые, оранжевые, красные и бардовые блики у берега, вдали переходили в мягкие пастельные тона.

— Теперь обернись и посмотри на свой новый дом.

— Это мой? У меня никогда не было своего дома.

— Теперь есть. И будет всегда. А во-он там, далеко, это дом Фомы. А это мой, рядом, всего ничего до твоего. Так что, мы с тобой соседи.

— Я рада, Паша, что мы соседи.

Павел не стал заострять внимание на том, что это он попросил Особа построить дом для Полины поближе.

— Что же стоишь? Иди, смотри свои хоромы. Здесь тихо, никто не будет орать под окнами среди ночи. На Землю можешь прогуляться в любое время, только, пожалуйста, появляйся там незаметно, без свидетелей.

— А ты?

— Я пока буду занят в другом месте.

— На корабле?

— И там тоже.

— Я тоже хочу с тобой на корабль. Одной мне здесь будет скучно.

— Почему одной? Здесь много хороших людей живет.

— И Фома на корабль хочет. Его возьмешь, а меня нет?

— Так ты из-за него туда рвешься.

— Паша, не говори глупостей. — Голос Полины прозвучал печально и в то же время назидательно.

— Не расстраивайся, на корабль, так на корабль, ты будешь там, как в могучей крепости, в безопасности.

— Так ты из-за каких-то опасностей не хотел брать меня с собой?

— Ну да, ты женщина, следовательно, тебя надо от неприятностей оберегать.

— Только потому, что я женщина?

— Не только. Потому, что ты очень красивая женщина. А еще потому, что твоя судьба мне не безразлична.

— Теперь я могла бы и остаться, — улыбаясь, ответила Полина, — но ты сам сказал, что на корабле безопасно.

— Я погорячился. Безопасно до тех пор, пока на его пути не встретится какой-либо монстр, набитый отморозками.

— Ты сам понимаешь, что вероятность этого настолько мала, что её можно и в расчет не принимать.

— У меня есть правило, в любом плане надо учитывать наихудшее развитие событий, тогда не будет неожиданностей.

— Ты меня совсем запутал. Берешь на корабль?

— Так я уже сказал. Назад слово брать нехорошо.

— А, ты о тех, которые исповедуют принцип, я хозяин своего слова, хочу даю, хочу назад забираю.

— Типа того. Только я не сразу на корабль, до этого кое-что еще сделать надо.

— Одному?

— Да, только одному.

6. Будет вам день независимости.

Сидя в мягком кресле перед большим экраном штаба, Павел знакомился с последними новостями Земли.

— Особ, чем там наши уважаемые блюстители порядка после моего исчезновения занимаются?

— Слушают больной бред конвоира и пытаются найти разумное объяснение твоему побегу.

— И как успешно?

— Сам посмотри. — Особ включил запись последнего оперативного совещания.

— Вы погон лишиться хотите? — Тихо, без эмоций задал вопрос генерал, — по вашему, я должен доложить руководству, что мы больше не в состоянии обеспечить изоляцию задержанных. Шутка ли дело, побег из внутренней тюрьмы. Как я все это объясню наверху?

— Конвоир клянется, что все делал по инструкции, поставил заключенного лицом к стене, руки за спину. Закрыл дверь, потерял Дронова из поля зрения на долю секунды, в это время того и след простыл. Говорит, как сквозь землю провалился.

— Так и доложить наверх, провалился сквозь землю?

— А что? Это идея. Про такие вещи в инструкциях ничего не сказано.

— Зато в наших правилах внутреннего распорядка очень четко сказано, что ждет таких раздолбаев как этот конвоир, вместе со всем его начальством. И таких шутников как вы, в том числе.

— А это вовсе и не шутка. Провалился сквозь пол, прошел сквозь стену. Пусть паранормальников озадачивают. Это уже не наша епархия. И не наша ответственность. Только стоять на этом надо твердокаменно. Пишем официальный рапорт, в котором делаем акцент на то, что конвоир четко видел, как заключенный без проблем вошел в стену, как в открытую дверь. Будет служебное расследование. Конвоир пусть стоит на своем, проинструктируем его, что это единственный шанс задницу прикрыть. Психиатрическая экспертиза определит его вменяемость. Тревогу он поднял моментально, следовательно, сговор исключается. Здание мгновенно было перекрыто, муха не вылетит. Отсюда вывод — имеем дело с необъяснимым явлением. Пока суд да дело, время идет. Расследование входит в деловое русло. Контора решает проблему, про истерики все давно забыли. Начальство ждет результатов, а не занимается поиском виновных и срыванием погон.

— Это такая дурь, что может и сработать. Человек-то ушел. Мы все делали как надо, а он ушел. Недооценили вы его, работнички. Но об этом мы никому не скажем. Срочно создать группу для расследования этого происшествия. Заключение мне на стол к вечеру, нет, через два часа документ должен быть у меня. Все, свободны.

— Вот так, — сделал заключение Павел, — хотят выйти сухими из воды и, не ведая того, вешают мне на хвост следствие. Результатов будет ноль, но к нашим коперфилдовским фокусам внимание будет привлечено. Как бы в следующий раз пулю не всадили. Особ, как думаешь, могут?

— Могут попытаться, но чаловская гвардия уже пыталась. Если не забыл, не попали они в тебя.

— Хорошо что напомнил, успокоил. Дырка в организме нам не грозит. Вот только к моим способностям проходить сквозь стены добавится новое качество, пуленепробиваемость. Представляешь их истерику? Такой терминатор прямиком в Кремль заявиться может и всех там положить. Скажи мне, есть какой-либо материал, непроницаемый для твоих коридоров?

— Тоннели не пронизывают вещество, здесь совершенно другой принцип.

— То есть, никакой свинец и так далее, препятствием служить не может.

— Верно.

— Хорошо, что они этого пока не знают. А то спать, бедняги, перестанут. Будут усиленно бдить. Все вместе.

— Слушай, Особ, а это идея, пусть решают проблему все вместе, я имею в виду руководителей государств. Ну, ребята, готовьтесь, мы вам устроим четвертое июля! И фейерверк будет. Скажи мне, есть у нас на земле город, целиком и полностью бесполезный?

— Есть такой, и не один, Лас-Вегас, например.

— Особ, ты гений.

— Стараюсь.

— Стратегический план есть, тактические детали продумаем. А пока посмотрим, как там у нас дела по искоренению скверны.

7. Грибная пора.

Искоренение шло полным ходом, удивляло то, что еще было что искоренять.

— Ну никак народ понимать не хочет, никакие примеры наукой не служат. Мозги, точно, полностью отсутствуют. Где-то мы что-то не учли. Попробовать на их место себя, что ли, поставить. Отбросим эмоции в сторону и попытаемся. Значит так, живу я себе и планирую всякие гадости по отношению к ближним и дальним своим. Почему? А потому, что ничего другого делать не умею и не хочу. Не обучен. И неважно, что в безграмотности своей не виноват, виноваты родители, или родители родителей. Цепочку можно продолжать бесконечно. Но нормальному человеку, которому нож к горлу или пистолет к голове приставили, от этого не легче. Его не волнует, кто виноват, он жить спокойно хочет. Ему безопасность нужна.

А я, планируя очередную гадость, вдруг узнаю, что многие мои коллеги уже обезврежены, бесследно исчезли, а мне нагло угрожает какой-то сраный Орден. Как быть? Сесть у разбитого корыта и сложить лапки, или поднять их вверх и сказать, что сдаюсь. А кушать, а развлечения? Подсобным рабочим идти? Так это не про меня.

Стоп, а если у меня все есть, хорошая должность, нормальный заработок. Но место уж больно доходное, если немного отступить от закона и норм морали. А что мне об этой самой морали известно? Она у каждого своя, соответственно ей я и живу. И никто ни от каких норм не отступает, просто нормы эти у всех разные. Да я и должности этой добивался, по головам шел, только для того, чтобы доходность её по полной программе использовать. И чихать мне на все эти законы для других писанные. Но ведь опасно, люди пропадают. И что теперь, смотреть, как деньги мимо плывут. Текут это так себе финансовые потоки рядом, а мне до фонаря? Нет, брат, шалишь, кто же рядом с денежной рекой равнодушным остаться может? Что, есть такие? Так у них с головой видно не все в порядке. Я тут при чем? Но люди пропадают. Пропадают же люди! И что, голову в тину, или в песок?

— Ничего не получается, все, иссякла фантазия. Очевидно, невозможно влезть в шкуру этой ублюдочной морали. И неважно, кто какой гадостью занимается, вынимает ли у бабушки— пенсионерки последние копейки из кармана, планирует ли какое гениальное мошенничество, стоит с ножом в подворотне, или протягивает одну руку за взяткой, подписывая другой рукой документ, который обязан подписать, просто выполняя свои служебные обязанности.

— Остается одно, вор должен сидеть в тюрьме, любой вор, независимо от своей высокопоставленности. И пусть они плодятся, как грибы после дождя, будем эти грибы собирать. Но посторонним наблюдателем быть скучновато. А, следовательно, пока стратегический план не обретет конкретную форму, с тактическими деталями, займемся сбором грибов.

— Особ, пригласи сюда Полину, пожалуйста.

— Ты меня звал, Паша?

— Здравствуй, Полина, ты что, Особа в неискренности подозреваешь? Он на это не способен из-за своих конструктивных особенностей.

— Или способен, Особ? На Шлок-то ты нас против воли заслал.

— Это был единственный раз, обусловленный программой создателей.

— То есть, эта программа сидела в тебе, как Наибо в носителе.

— Точнее не выразишься. Но, повторяю, это было единственный и последний раз.

— Принимается. Полина, ты там не заскучала?

— Кое-по кому и скучала, нацяльник, — улыбаясь, ответила девушка, сощурив глаза. Теперь не скуцяю, однако.

— В таком случае, товарищ чукча, предлагаю поработать моим помощником на благо процветания родины Земля. Предстоит сыграть тебе роль большого босса, и не на голливудских подмостках, а в реальной жизни.

— Реалити-шоу? Ой, как интересно. А это не опасно?

— А ты как думаешь, в состоянии я подвергнуть тебя опасности, хотя бы малейшей?

— А я и подвергнуться согласна, лишь бы не торчать одной на Суате.

— Вот видишь, наши желания совпадают. Сейчас мы посетим одного большого милицейского начальника считающего свои полковничьи погоны пропуском в мир неприкасаемых, и разъясним ему, что на этот счет он сильно ошибается. У него сейчас важный гость. Оба они нам и нужны. Значит так, ты грозный шеф Ордена Очищения, я твой мальчик на побегушках. Строгим голосом прикажешь мне изложить имеющиеся у нас материалы. Дальше просто наблюдай с невозмутимым видом, как снежная королева.

— Все понятно, Паша.

— Приятно иметь дело с понятливыми. Вперед.

Полковник Соломка сидел в своем начальственном кресле, откинувшись на спинку и сложив руки на пухлом животе. Против него на стуле расположился представительного вида мужчина в шикарном костюме, на его запястье поблескивал дорогущий, но изящный браслет.

— Вот так, Пал Василич, дело твое закрыто. Перед законом ты, так сказать, чист, как младенец. Как говорится, на свободу с чистой совестью. — Заржал полковник над своей шуткой. Не засмеялся, а именно заржал.

— Молодец, генерал, — Соломка непроизвольно скосил глаза на правый погон, — деньги свои исправно отрабатываешь, но лучше было бы, если такие дела и вовсе бы не возникали. Лишние разговоры мне ни к чему.

— Виновный уволен, мы чисты, победители на лихом, так сказать, коне.

Полковник поднял свое круглое тело из кресла, подошел к сейфу, открыл его, погремев ключами, и вернулся к столу с бутылкой, двумя рюмками и блюдцем со свеженарезанным лимоном.

— Коньячку, Пал Василич, отметим это дело?

— Отметить дело, это дело, — сострил гость.

Соломка наполнил рюмки.

— Чтоб у нас все было, и нам ниче за это не было.

— Зря надеетесь, так не бывает. А коньячком баловаться на рабочем месте это моветон.

Милицейский начальник, подпрыгнув в кресле, ошеломленно посмотрел на говорящую женщину, неизвестно как появившуюся в ЕГО кабинете и теперь сидящую на ЕГО диване рядом с незнакомым мужчиной. Самое возмутительное было не то, что они появились без приглашения, а то, что вместо того, чтобы стоять, раболепно ожидая предложения присесть, уселись на диван без высочайшего полковничьего позволения.

— Вы, вы кто такие, и как вы, так сказать, вошли?

— Отвечаю по порядку, — ледяным голосом сообщила Полина, — я Генеральный Шеф Ордена Очищения. Слышали о таком? Вошли мы сюда молча, так, как входим ко всем остальным преступникам.

— Это еще что, так сказать, за цирк? — Полковник пытался говорить твердым голосом, но руки его предательски дрогнули.

— Сейчас мой подчиненный изложит причину нашего здесь появления.

— Никто ничего не будет, так сказать, излагать, я вас сейчас арестую.

Тот, кого полковник называл Павлом Васильевичем, встал и двинулся к выходу из кабинета.

— Я вижу, вам тут не до меня, я в другой раз зайду, — говорил он уже на ходу.

— А вот тут вы очень даже ошибаетесь, вы нам не менее интересны, чем продажный полковник, позорящий честь милицейского мундира доверенного ему народом. — Обратился Павел к пытающемуся ускользнуть посетителю, тщетно дергающему ручку двери.

Было видно, что мысль о милицейском мундире, доверенном полковнику народом, оказалась для Соломки неожиданной. При чем тут народ? Какой еще народ?

Конвой ко мне в кабинет, — схватив телефонную трубку, резко приказал он, — сейчас вы поплатитесь за свое, так сказать, самоуправство.

— Полковник, я что-то не совсем понимаю, мы что, домой к вам без спроса пришли?

— При чем тут, так сказать, это?

— А притом, что вы находитесь на работе, и не просто на работе, а на государственной должности, оплачиваемой, если вы забыли, из бюджета страны. Другими словами — из нашего кармана. Ваша служебная деятельность оплачивается гражданами страны, то есть нами, а, следовательно, мы являемся вашими работодателями. Ваша работа, это сфера обслуживания населения. Вот и обслуживайте нас, мы здесь хозяева, помещение это тоже за наш счет содержится.

У Соломки аж дыхание перехватило. Виданная ли наглость, ему, полковнику милиции, приказывают какие-то штатские. Их послушать, так любой бомж ему вправе, так сказать, приказывать.

— А вот тут вы совершенно правы, любой бомж.

— Где конвой? — Визгливо закричал полковник в трубку.

— Пытается проникнуть к вам в Кабинет.

— Что за бред? У меня не крепость. Суда не надо, так сказать, проникать.

— Дверь не открывается.

Полковник, шустро для своей комплекции, побежал к двери.

— Напрасные усилия, — прокомментировал Павел попытку открыть дверь, — угомонитесь и выслушайте обвинения.

— Обвинения? Какие еще обвинения? Кто вы такие, чтобы меня, так сказать, обвинять?

— Повторяю для тех, до кого с первого раза не доходит, здесь Орден Очищения. Вам, вместе со своим отмазанным от наказания другом, или подельником, придется ответить за все нарушения закона, которые вы совершили. Что еще не ясно?

— И положите трубку, бывший полковник, — вступила в разговор Полина, — приказываю лишить кабинет связи, — грозным голосом добавила она.

Соломка тупо уставился на враз замолчавшую телефонную трубку.

— Правильно, нечего афишировать нашу деятельность, — подхватил мысль Павел, — а то вашему секретарю очень любопытно послушать этот театр у микрофона.

— Вы не имеете права. Это незаконно.

— Надо же, про законы вспомнили, поздновато что-то. Раньше законы чтить надо было, для этого вас сюда и наняли, законопослушных граждан мы не трогаем.

Павел Васильевич, осознав тщетность попыток покинуть кабинет, сел на стул и наклонился, обхватив голову руками.

— Соломка, берите пример с товарища по несчастью, он уже давно понял, что брыкаться бесполезно. А имей и вы мозги, то давным-давно сообразили бы, что время безнаказанности для нарушителей закона прошло, кануло в Лету.

Но полковник вел себя неадекватно ситуации. Никак не мог смириться с мыслью о рухнувшем ранге неприкасаемого. Неожиданно вспомнив о том, что в сейфе у него лежит пистолет, опрометью бросился его доставать. Павел равнодушно наблюдал за истеричными действиями потерявшего лицо милиционера.

— Стоять, руки вверх, вы, так сказать, арестованы.

— Сейчас у меня от страха коленки затрясутся, — улыбнулся Павел, — угомонитесь, а то ведь смотреть противно.

— Стой, стрелять буду.

— Вы что, часовой? Сейчас выстрел вверх сделаете, соблюдая устав гарнизонной и караульной службы?

— Я тебе счас сделаю, так сказать, выстрел.

— Какие же вы все одинаковые, разбаловала вас безнаказанность. Никак не смиритесь с тем, что за преступления, перед людьми отвечать надо.

Соломка, зажмурившись, выстрелил. Пуля ушла мимо, вонзившись в спинку дивана, с которого незваные гости за время всего разговора так и не встали.

— Ну настоящий полковник, — прокомментировал Павел неудачный выстрел, — хреновый из вас стрелок, глаза-то закрывать не следует.

— Не надо, генерал, не стреляй, без толку. — Попытался вмешаться Павел Васильевич.

Но Соломка уже ничего не слышал, выкатив глаза из орбит, он начал палить, целясь в Павла, наконец, магазин пистолета иссяк.

— Я же говорил, хреновый вы стрелок, бывший полковник.

Павел Васильевич, хоть и предполагал нечто подобное, но произошедшее прямо на глазах чудо выбило его из колей, он окончательно сломался.

— Я прошу вас, я вас умоляю, — лепетал он, — передайте меня в руки правосудия, я знаю, вы так делаете. Я же никого не убивал, хозяйственное преступление.

— Будь по-вашему, но вы сами, не выходя из этого здания, сделаете заявление о своей виновности, и будете активно сотрудничать со следствием.

— Буду, буду, активно буду сотрудничать.

— Все материалы по делу перешлешь следователю, — мысленно обратился к Особу Павел.

— Можете идти, Павел Васильевич, но предупреждаю, шаг в сторону — пожизненная каторга. Когда будете трудиться над составлением наших фотороботов, сделайте нас посимпатичнее и очень хорошо постарайтесь, чтобы никто, в результате вашего творчества, опознать нас не мог.

— Да, да, я все понял. Прямо сейчас и сдамся. Явка с повинной. И насчет фотороботов. А как же дверь?

— Для вас откроется. И передайте остальным с той стороны, что законы писаны для всех. Кто не усвоит, пойдет вслед за любимым начальником.

Гость полковника с понурой головой пошел сдаваться судьбе. Спокойно открыл дверь и вышел в приемную, в которой толпились чуть ли не половина сотрудников отдела. Дверь тут же захлопнулась. Несколько рьяных служак попытались открыть её вновь.

— Не трудитесь, господа, ничего не выйдет, там сам дьявол. Кстати, просил вам передать, чтите закон, иначе последуете за Соломкой.

— Кто просил, дьявол?

— Он самый.

— А для вас настала пора путешествия в недоступную зону. — Обратился Павел к бывшему начальнику.

— Как в зону? В какую зону? Не хочу в зону.

— А кто хочет? Может быть те люди, которых вы вместо всевозможных чикотил, для отчетности, в этой самой зоне сгноили, или расстреляли, может быть, они хотели?

— Ничего про это, так сказать, не знаю.

— А вы скажите не так. Как есть, так и скажите. Скажите, что виновны по всем параметрам. Что должность в кормушку превратили, что на закон вам плевать. Что люди для вас — инструмент наживы.

— Так сказать, не скажу, ничего вы не докажете.

— Вижу случай тут клинический, — обратился Павел к Полине, — излишняя трата времени на попытки достучаться до совести.

— Куда вы хотите, Соломка, к блатным, или к менее агрессивным сидельцам.

— Никуда не хочу.

— Тогда к блатным, прямо в полковничьей форме.

— Нет, не хочу, не надо к блатным, они же меня, так сказать, убьют.

— Правильно, к смертной казни вас никто не приговаривал, для таких, как вы, это слишком легкое наказание. Отбывать будете всю оставшуюся жизнь.

— Особ, пакуй гражданина, На Прайм его.

Соломка с визгом провалился в открывшийся в полу кабинета переход.

— Вот и все, возвращаемся домой, Полина.

8. Неужели это все мое.

Из теленовостей: Орден Очищения, наконец-то, показал свое лицо. Появился первый, и пока единственный, свидетель, которому удалось увидеть предводителя этой неуловимой организации. Сегодня утром в одном из подразделений Московской милиции зафиксировано появление двоих представителей Ордена. По имеющейся у нас эксклюзивной информации, их руководителем является женщина. Это сенсационное известие получено от вышеупомянутого свидетеля, который является крупным предпринимателем, владельцем нескольких заводов. Его имя не раскрывается в интересах расследования. Недавно закончилось следствие по его делу. Этот человек обвинялся в хищении очень крупной суммы полученной его предприятием под государственный заказ. В настоящее время дело закрыто за отсутствием состава преступления. Но, несмотря на это, неожиданно для всех он сделал заявление о своей виновности и написал явку с повинной. По его словам, произошло это после встречи с людьми из Ордена Очищения, которые потребовали от него рассказать всю правду. Из вышеизложенного можно сделать вывод, что наши граждане намного больше боятся этого пресловутого Ордена, чем органов правопорядка. Возникает вопрос, почему? Так же свидетель сообщил, что на его глазах Орденом было предъявлено обвинение одному из крупных сотрудников милиции. Происходило все это прямо в кабинете высокопоставленного милиционера. Как люди ордена проникли в помещение, никому не известно. Никто, кроме высокого милицейского чина, который бесследно исчез, и нашего свидетеля, никого не видел. Наконец-то следственные органы имеют фотороботы двух членов организации, незаконно присвоившей себе функции правосудия и исполнения наказаний. В заключение хотелось бы добавить, как бы каждый из нас не относился к деятельности Ордена Очищения, но на сегодняшний день уровень преступности составляет полтора процента, по сравнению с тем моментом, когда они начали свою деятельность.

— Во как, полтора процента. Ну вы, ребята, и поработали. Золотой век, о котором мечтали коммунисты-утописты, настал, — Фома хитро улыбался, — помнится, они на заре Советской власти говорили, что скоро тюрем не потребуется вообще.

— А зачем им тюрьмы? Они всю страну колючей проволокой огородили. Самая большая в мире тюрьма была. Можно в книгу рекордов Гиннеса заносить. Внутри большой зоны, зоны маленькие, с усиленным режимом. В них надо было создать условия для полного унижения человеческого достоинства, чтобы у жителей большой зоны была иллюзия свободы.

— Хватит, Николай, не увлекайся, а то язву наживешь. — Предостерег Павел

— А мне не страшно, Особ выручит. Что нам язва?

— Ой, мальчики, а правда, что вас на Земле ищут? Если поймают, то посадят? Вы не боитесь?

— Полина, нам выпала такая сверхредкая возможность наказать негодяев всех мастей, что стыдно было бы из-за того, что кто-то хочет засадить нас в кутузку, от этого отказаться. Чтобы мне не грозило, на своем я буду стоять твердо, как памятник.

— Слышала, Полина? Он же памятник, кто ж его посадит?

Фома засмеялся так заразительно, что остальные, не выдержав, заулыбались.

— Фома, тебя можно в мешочек сажать и на шею вешать. Как станет грустно, хлоп по мешочку, и от твоего ржания настроение сразу на двадцать градусов выше.

— Не буду отрицать, это есть, люблю жизнь. Жить, как говорится хорошо, а весело жить, еще лучше.

Разговор происходил на корабле. Час назад последний транспортный челнок покинул Шлок, навсегда оставляя его жителей. Для землян миссия на планете завершилась. Закончилась полным успехом, о чем сообщил Особ, поблагодарив за деятельное участие. Предстояло более близкое знакомство с кораблем. Четверым людям надо было освоиться с этой громадиной. За время своего прошлого пребывание на Скале, в гуще Наибо, друзья не смогли увидеть и десятой части этой махины. Теперь времени для исследования внутреннего устройства своего личного транспорта было предостаточно. Главный мозг корабля, по указанию Лидер-капитана, восстановил деятельность заброшенных паразитами секторов. Вновь функционировал большой кинозал. Кинозалом его можно было назвать лишь по земной аналогии. Такого землянам видеть еще не приходилось. Полностью объемное изображение, смотреть которое надо было, находясь внутри него. Необходимо было передвигаться, выбирая наиболее удачную точку, соответствующую моменту. Таким образом, зритель попадал в гущу событий. Можно было войти в здание и осмотреть его интерьер, или расположиться на мягкой траве под деревом. Иллюзия присутствия была полной. ГМ имел в своей видеотеке множество прекрасных произведений Фарханского творчества, вплоть до игровых фильмов. Но друзей больше интересовали документальные фильмы о жизни создателей корабля, об их планете. Полигоны, на которых Наибо готовились к вторжению на Землю, на самом деле оказались тренировочными зонами для подготовки новых пилотов. Первоначально ничего военизированного на этих участках не было. До того момента, пока коренные жители не начали враждовать между собой. Павла заинтересовало, как можно было построить такие большие перекрытия, которые не рушились под своей тяжестью. Секрет крылся в том, что эти полигоны не попадали в зоны вращения корабля для создания искусственной гравитации. Кроме этого имелось антигравитационное оборудование, которое для экономии энергии включалось только в моменты разгона и торможения корабля. Единственное на Скале, что Наибо содержали в образцовом порядке, это бассейны. Но друзьям было не до купания. Они чувствовали себя, как на незнакомой планете и хотели увидеть, как можно больше. Наконец, удовлетворив свое любопытство, но, так и не осмотрев большей части корабля, особенно его центральной зоны, где постоянно отсутствовала гравитация, прекратили свои экскурсии. Невесомости им и так хватало. Николай нашел спортивный зал, предназначенный для фарханской игры в подобие объемного гандбола. На противоположных стенах прямоугольного зала были прикреплены круглые ворота. Сам зал пересекался всевозможными перекладинами, расположенными под разным углом. В игру земляне не играли, но иногда приходили полетать, отталкиваясь от перекладин, первое время, борясь с пытающимся вырваться на волю желудком. Перед отлетом со Шлока, роботы Особа доставили на корабль оборудование и смонтировали портал, включив Скалу в общую систему мира ворот. Земляне получили возможность использовать его в любой момент, для этого было достаточно добраться до Зала перехода. Отпала необходимость в пользовании малым флотом. Это особенно нравилось Николаю с Фомой, получившим возможность постоянно наведываться на Суату к своим семьям. Павел, посчитав, что все готово для реализации его плана, собрал всех в своем бывшем личном секторе и поделился своей новой идеей. Друзья тут же засыпали его кучей вопросов. Совещались полтора часа. Выяснив все детали, приняли план Павла к действию.

9. Ваше Величество.

— ГМ, Обращаю особое внимание на то, что на земной орбите напихано не мерянное количество спутников, а наш корабль имеет громадную массу, не сравнимую с тем, что когда-либо там крутилось. Ты уж постарайся сделать так, чтобы наше вторжение прошло без последствий для орбитальных баз, всех этих спутников связи и тому подобного. Исключение можешь сделать для чисто военного мусора, засоряющего орбиту. Для начала просто полетаем по кругу, молча. Не отвечать ни на какие сигналы, откуда бы они ни исходили, с поверхности или с орбиты.

— Задание принято к исполнению.

— Еще один. Особ быстро сообразил, что нам от него хотелось бы слышать. Может быть, и ты в состоянии по-человечески общаться, более неформально?

— Что бы вы хотели от меня слышать, Лидер-капитан?

— А это тебе самому решать. Ты у нас высокоорганизованная материя. Тебе известно каждое слово из сказанного нами на борту, вот и делай выводы. Я понятно изъясняюсь?

— Куда уж понятнее.

— Вот это другое дело, снимаю шляпу перед теми, кто был в состоянии сотворить такое. Некоторое время вот так с нами пообщаешься и вольешься в наш коллектив равноправным партнером с правом совещательного голоса.

— Не, мне этого моя сущность не позволит. Мое дело выполнять приказы Лидер-капитана.

— Приказы, это само собой, просто, если с нами разговаривать нормальным человеческим языком, то мы быстро забываем о наших различиях, и начинаем относиться к вам, как к обычным людям. Кстати, иногда это может сослужить хорошую службу. Враги, которые, не дай Бог, могут у нас появиться, глядя на наше к тебе отношение, и тебя будут ошибочно принимать за человека, соответственно и действовать против тебя будут так же. Представляешь их рожи после того, как они узнают правду? Особенно, если перед этим, они будут пытаться тебя, например, гипнотизировать с помощью классных телепатов.

— Если бы я мог, то, наверное, засмеялся бы.

— Молодец! Быстро сориентировался. Так и рули дальше.

— Руль мне, срочно.

— Есть, Ваше Величество. А хорошо звучит. Отныне нарекаю тебя этим именем, носить тебе его, во веки веков не сносить.

10. Большая экскурсия.

Кремль, Белый дом, Даунинг-стрит, Елисейский дворец и им подобные центры средоточения государственной власти напоминали растревоженные муравейники. Аналогичная картина царила и во всевозможных генеральных штабах вооруженных сил и штаб-квартирах спецслужб.

На орбите Земли появился огромный космический объект искусственного происхождения. Он не пришел из глубин космоса, а неожиданно появился прямо в границах солнечной системы, приблизился к Земле и, стремительно погасив скорость, вызвав тем самым шок у ученых, спокойно вышел на орбиту. Затем, не подавая признаков жизни, сделал вокруг планеты два витка, на третьем проявил свои агрессивные намерения, методически уничтожив все военные спутники, чем вызвал жуткую панику в среде высшего руководства всех стран.

В отличие от голливудских кинофильмов, среди военной верхушки Земли не нашлось ни одного идиота, который горел бы желанием уничтожить незваных гостей ракетами с ядерными боеголовками. Жизнь оказалась гораздо прагматичнее. Всем было ясно, что корабль таких размеров могла иметь только цивилизация, намного обогнавшая землян в своем развитии.

Затем от корабля-матки отделилась туча мелких челноков, мелких по сравнению с шарообразным кораблем. В сравнении с земными, они выглядели гигантами. Спокойно войдя в атмосферу, опустившись до десяти километров над уровнем моря, инопланетные корабли, решено было считать их боевыми, равномерно рассредоточились над всей поверхностью планеты и начали барражировать, не проявляя никаких агрессивных намерений.

Осмелевшие земляне подняли в воздух несколько небольших истребителей, которые попытались приблизиться к незваным гостям, но те играючи уходили от приближающихся самолетов, демонстрирую невероятные по земным меркам возможности. Ускорялись и тормозили пришельцы, нарушая все мыслимые физические законы. Истребители были отозваны и вернулись на базы.

— Готов выслушать ваши соображения, — обратился сидящий в кресле президент Соединенных Штатов Америки к собравшимся в зале представителям срочно созданного комитета по решению проблемы инопланетного вторжения, — чем это нам грозит?

— Да чем угодно, — первым отозвался представитель НАСА, — ждать от них можно всего. Агрессивные действия они уже проявили, уничтожив наши спутники.

— То есть, в случае вторжения, противопоставить им мы ничего не сможем? Что думают, по этому поводу военные?

— Противопоставить сможем. Противоракетная оборона, авиация. Вопрос, насколько это будет эффективно? Думаю, что если наступит момент, когда мы в состоянии будем создать нечто подобное, то укусы нашей нынешней техники будут нам, как слону дробина.

— Кто еще желает что-либо добавить к сказанному?

— А почему мы решили, что они настроены агрессивно? Уничтожены-то только военные спутники, остальные они не тронули.

— Что из этого следует?

— Возможно, что это превентивные действия, они устранили все, что представляет, по их мнению, опасность.

— Опасность кому?

— Не знаю, им, а возможно, нам самим. На эту мысль меня навела постановка вашего вопроса.

— Неожиданный вывод. Вы что, считаете, что они прилетели сюда для того, чтобы вразумить нас, как малых детей, что военная техника на орбите, это нехорошо?

— Может и так, боюсь, что в ближайшее время мы узнаем о том, что военная техника и на поверхности, это так же не очень хорошо. Нам остается только ждать, не проявляя агрессии. Может статься, у них мирные намерения.

— Здорово, если бы так. Но что-то же мы делать должны. Может быть, попытаться первыми вступить в контакт?

— Как? Мы уже попытались. Теперь мы знаем, что догнать их и приблизиться к ним невозможно. Все попытки выйти на связь результата не дали.

— Единственно, что мы в состоянии сейчас сделать, это как можно дольше не допускать просачивания информации в прессу. — Подключился к разговору госсекретарь.

— Тут вы правы, только паники нам сейчас и не хватало. Постарайтесь удержать это в секрете, как можно дольше.

— Ничего не получится, — вмешался представитель ученых, — если на их авиацию внимания никто не обратил, мало ли что на такой высоте летает, то корабль-матку обнаружат быстро. Для этого у нас хватает астрономов-любителей. Достаточно одному из них увидеть этого монстра, и вся секретность мгновенно рухнет. Телевидение и газеты вцепятся в этот материал, как бульдоги. Не объявлять же чрезвычайное положение.

— Вот давайте без этого обойдемся. Нечего самим панику вызывать.

Подобное происходило во всех странах. Попытки придумать что-либо, для того, чтобы противостоять космическому нашествию, исходя из уровня развития земной техники, заканчивались решением ждать дальнейшего развития событий, надеясь на то, что пришельцы все-таки не идиоты последние. Если нельзя эффективно бороться, то необходимо хотя бы успокоить себя тем, что все образуется. Хуже пришлось бы, если бы это был просто безлюдный камень, не способный затормозить на орбите, а не пришельцы.

— Молодец, Ваше Величество, нагнал страху на сильных мира сего. Давай так и полетаем некоторое время, а они пусть совещаются, надеюсь, хватит ума объединить усилия перед лицом всеобщей опасности. Пора человечеству выходить из детского возраста.

— Паша, о чем это ты? — Полина смотрела на Павла удивленно. — Разве мы дети?

— Еще какие дети. Разделились, каждый засел в своей песочнице и границы на замок. Этого пущу, этого не пущу. Национальные интересы, геополитика.

Сумасшедшие деньги просаживаются на танки, ракеты и подобную чушь. Ты представляешь, сколько надо угрохать средств, чтобы построить подводную лодку — ядерный ракетоносец? Кому-то при этом очень хорошо, например тем, кто на производстве этой лодки занят. А уж хозяину фирмы, и подавно. Но нам с тобой от этого что? А то, что деньги эти, простыми людьми заработанные, то есть нами, государство позволяет проглотить этой подводной акуле, которая и в дальнейшем так и будет наши с тобой пиастры кушать, эксплуатация лодки тоже не дешево обходится.

Изрыли всю землю, как кроты, напихали в эти норы ракет, навели их на все соседние песочницы. Соседи тоже в долгу не остались, и мы землю рыть умеем. В результате что? Ядерное сдерживание. Хорошо, некоторые горячие головы остудили. Дальше что? Постепенное разоружение? Опять сложности, проверки, контроль.

— А что же делать, Паша?

— Некоторые уже делают, например Европа. Первый шаг прошли. Лед тронулся. Посмотри на Землю, как она тебе отсюда?

— Да, глядя сверху, все воспринимается совсем по-другому. Чего там делить?

— Жаль, не все это увидеть могут. В результате где-то, на какой-либо волне к власти приходит персонаж с напрочь снесенной крышей, и говорит, Я Президент и лучше вас всех знаю, как жить надо, и как голоса на следующих выборах считать. А помру, так сынок мой дело всеобщего процветания продолжит. А ты говоришь не дети.

— Я поняла, не будет границ, понятие национальных интересов потеряет смысл.

— Вот и давай поможем им дорасти до этого, подтолкнем самую малость.

— А как?

— Это от них самих зависеть будет, посмотрим по обстановке.

— Значит, никакого плана нет?

— Это точно, плана нет. Просто полетаем вокруг, пока не придумаем чего-нибудь путного. Посмотрим, как они себя поведут?

11. Четвертое июля.

Из теленовостей: Свершилось! Получен ответ на вопрос, волновавший умы человечества многие годы. Ответ уже несколько дней летает вокруг нашей планеты. МЫ НЕ ОДНИ ВО ВСЕЛЕННОЙ! Гигантский корабль пришельцев, неожиданно появившийся в солнечной системе, в последние часы настолько приблизился, что его видно невооруженным глазом. Я сказала: 'Корабль', не имея в своем словарном запасе другого термина. Космическая станция? Нет слов, чтобы охарактеризовать то, что сейчас вращается вокруг Земли. Это астероид, маленькая планета, фантастическое творение, созданное внеземным разумом. Кто они? И самый волнующий вопрос, чего они хотят? Какова цель их появления? Утлая лодчонка рядом с Океанским лайнером выглядит более солидно, чем вся наша космическая техника, по сравнению с тем, что мы неожиданно увидели, взглянув вверх. День независимости, многие из нас смотрели эту захватывающую Голливудскую историю. Вчерашняя фантастика сегодня превратилась в пугающую реальность. Ни один житель Земли не может чувствовать себя уверенно, имея над своей головой такое. Что ждет всех нас впереди? Мы молим Бога о том, чтобы правы оказались те, кто считает, что разумная жизнь на такой стадии развития не может быть агрессивной.

Все телеканалы, прервав свои передачи, транслировали изображение корабля пришельцев. Сотни экспертов не сходили с экранов телевизоров, рассуждая о неожиданно свалившихся на нашу голову инопланетных гостях, о нашем первом контакте с внеземным разумом.

Но контакта не было. Космический объект появившийся из межзвездных глубин молчал. Все попытки выйти на связь с пришельцем терпели неудачу. Над Землей повисло напряженное ожидание. Все мировые биржи приостановили работу, предотвращая панику. Некоторые люди покидали большие города, пытаясь найти спасение в сельской местности, в отдаленных глухих уголках.

Лидеры государств обратились к гражданам своих стран. В телевизионных обращениях они просили людей не подвергаться панике.

Мы представители развитой цивилизации, говорилось в одном из обращений, и не допустим хаоса на нашей земле. В этот напряженный момент мы еще крепче сплотимся и поддержим законность и порядок. Нет никакого повода для паники. Доведись нам выйти в просторы вселенной и найти населенную разумными существами планету, разве станем мы нападать на её жителей? Ответ очевиден, не станем. Сегодня, когда уровень развития нашей техники еще не позволяет совершить такое путешествие, мы говорим: 'Нет насилию!'. Завтра, развив свою техническую мощь, мы станем гораздо выше морально, и принцип ненападения будет записан в наших генах.

В некоторых далеких от демократического правления странах было введено чрезвычайное положение. Началась повальная мобилизация мужчин призывного возраста. Где-то это воспринималось, как должное, где-то вызывало массовое недовольство.

Человек быстро привыкает к новому. После уничтожения военных спутников, Звездная база, так теперь назывался корабль пришельцев в средствах массовой информации, признаков агрессии больше не проявляла. Флот малых кораблей, будораживший умы военной верхушки Земли, вернулся на корабль и больше, пока, в поле зрения землян не появлялся. База по-прежнему молчала.

Первый испуг сменился любопытством. С разных сторон послышались высказывания, сомнения и новые вопросы. А есть ли на Звездной базе люди? А не автоматический ли это зонд? Если там есть экипаж, то почему они не выходят на связь? Почему их челноки уклонились от контакта с авиацией Земли? Вопросы, вопросы. Они появлялись на свет, как из рога изобилия. Это привело к тому, что в обществе, так же, как пена, всплывающая на поверхность моря, всплыли люди, выдающие себя за новых мессий, призванных в этот мир для того, чтобы нести новые истинные знания о мире. Всевозможные секты, поклоняющиеся 'Хозяевам Звездной Базы' и просто 'Базе', плодились, как кролики. Если вначале все оптические приборы были сметены с прилавков магазинов в одночасье, то теперь, по прошествии всего нескольких дней, бинокли и телескопы вновь появились в продаже, но ажиотажным спросом уже не пользовались. Интерес Землян к молчащей Звездной базе постепенно начал угасать.

На этом фоне, очередное проявление жизнедеятельности пришельцев произвело эффект разорвавшейся бомбы.

Американский авианосец начал плавно крениться набок. Немедленно по всему кораблю зазвучал сигнал тревоги. Экипаж занимал боевые посты. Но небольшой крен, на который мало кто обратил внимания в первые минуты, продолжал увеличиваться. Вскоре всем стало не до несения службы, прозвучал приказ покинуть корабль и экипаж начал срочную эвакуацию.

Офицеры и матросы, первыми оказавшиеся на спасательных катерах и плотах, наблюдали за гибелью судна снизу. Отсюда зрелища казалось фантасмагорическим. Грозный авианесущий крейсер заваливался на борт, не имея при этом видимых повреждений, а над ним, высоко в небе висел челнок Звездной базы, размеры которого в несколько раз превышали длину авианосца.

Когда крен судна достиг сорока пяти градусов, все наблюдавшие за его агонией с удивлением отметили, что корабль не просто переворачивается, а как бы ложится на воду, будто это твердая поверхность.

Наконец корабль покинул последний человек, командир авианосца. И тут произошло чудо, лежащее на боку судно плавно взмыло вверх, оторвавшись от воды. Моряки, спасавшиеся с тонущего корабля, с изумлением и в полном молчании провожали взглядами выровнявшийся и принявший обычное положение поднимающийся в небо авианосец.

— Тонет в обратную сторону, — прошептал один из моряков, — Пресвятая Дева, это что же такое творится?

— А ты еще не понял? Пришельцы крадут наш корабль, разрази их гром.

— Зачем им наш авианосец? У них что, своего оружия мало?

— Откуда я знаю? Может для коллекции в музее. А может быть, у них дети все игрушки поломали. Поздравляю тебя, Найджел, мы теперь безработные.

Между тем, корабль уже взмыл на огромную высоту, поравнялся с челноком, и оба они стремительно ушли ввысь, скрывшись из поля зрения.

Аналогичная история произошла с российской подводной лодкой, стометровая махина была плавно выдернута неизвестной силой на поверхность океана, медленно завалена на борт, и когда экипаж её покинул, унесена высоко в небо, где и скрылась из вида.

— Вот ни хрена себе, никогда не думал, что служу на самолете, да еще с вертикальным взлетом, — выругался капитан, в сердцах бросив пилотку на дно спасательного плота.

Доклады о чрезвычайных происшествиях полетели по инстанциям. Похищен авианосец. Похищен подводный ядерный ракетоносец. Как похищен? Кем похищен? Выяснения, разбирательства, в своем ли уме сообщающие о невероятных событиях. Пришельцы? Ах вот оно что, тогда это меняет дело, тогда стоит отнестись к этому серьезно.

— Как ни странно, но вы оказались правы, уничтожение военных спутников, это только начало. Происшедшее с авианосцем получит гораздо больший общественный резонанс. У кого есть мысли по этому поводу, достойные внимания?

— Экипаж не пострадал, это вселят некоторую надежду. Похоже, кровожадных планов у них нет.

— Но они есть у некоторых особей, живущих на нашей планете. Что мы сможем им противопоставить, лишившись нашей ударной мощи. Я так понимаю, что это только начало активных действий по обезглавливанию наших вооруженных сил. Прикажете дубинками национальные интересы защищать? Как далеко они могут пойти?

— Ближайшее время покажет. Если они начнут изымать у нас более одного экземпляра одного и того же образца нашей военной техники, следовательно, это не простое изучение наших возможностей, а целенаправленная акция. Они не ведают, что творят. Вырисовывается перспектива нарушения баланса сил, возможна потеря рычага ядерного сдерживания.

— Господин президент, новое сообщение. Изъято девяносто пять процентов ядерных ракет. С разделяющимися боеголовками — девяносто девять процентов.

— Надеюсь, это коснулось всех.

— Да, мы не одиноки в своих потерях, это произошло по всему миру.

— Вот вам и ответ на вашу теорию. Девяносто девять процентов, это гораздо более одного экземпляра.

— Господин президент, информация от астрономов, наш авианосец в данный момент находится на Луне рядом с русской субмариной. Новая информация, только что к ним добавилось еще пять военных кораблей. Такими темпами весь земной флот перекочует на Луну в течение нескольких дней.

— Отозвать все корабли на базы, может быть успеем, если уж нам предстоит потерять наш флот, то хоть экипажи по всему океану собирать не придется.

— Я поражаюсь вашему спокойствию. Мы флот теряем.

— Не мы, а все. Все теряют военный флот. Я так понимаю, что ни одно гражданское судно не исчезло.

— Таких сообщений не поступало.

— И не поступит. Уничтожается только военная техника, целенаправленно. Разве это еще не понятно?

— Они что, собираются высаживаться?

— А вот это вопрос. Стали бы вы уничтожать военные корабли, если бы собирались организовать высадку на континент?

— Я бы постарался уничтожить наземную технику.

— Вот и я об этом. Хотя зачем вообще что-либо уничтожать, при возможности переносить крейсеры, как пушинки? Но мне почему-то думается, за наземной техникой дело не станет, и до нее очередь дойдет. Создается впечатление, что они просто щадят нашу психику. Думаю, для них не составит труда лишить нас всего нашего вооружения, как морского, так и сухопутного в течение часа.

— Тогда для чего они это делают, если наше оружие опасности для них не представляет?

— Но оно представляет опасность для нас.

— Это что, миссия доброй воли? Отлучившиеся родители вернулись и решили поучить нас уму-разуму, а заодно и порядок навести?

— Насчет родителей, не отвечу, но насчет порядка, мысль трезвая.

В генеральном штабе вооруженных сил России связисты работали, сменяя друг друга, как стенографисты в старые времена. Сообщения о похищении военной техники сыпались сметающем все на своем пути потоком. Кто-то куда-то быстро шел, кто-то бежал с безумным взглядом, сжимая в руке листы со страшной, невероятной статистикой. Рушилась десятилетиями исправно работавшая машина вооруженных сил.

— Господин президент, мы начали терять бронетехнику.

— Что ж, эпоха массового разоружения, о которой так долго радели пацифисты всех мастей, началась, причем без нашего участия.

— Как мы будем защищать наши рубежи, случись что?

— Что, например? Соседи введут войска, вооруженные вилами и баграми? Если вы забыли, то напомню вам, у них те же проблемы.

— Я ума не приложу, что теперь делать?

— Для начала, срочно свяжите меня с президентом Соединенных Штатов.

— Господин Президент, происходящее требует нашего срочного вмешательства.

— Согласен с вами, думаю, необходимо без промедления собраться на внеочередное заседание Совета Безопасности ООН, а затем и Генеральной Ассамблеи.

— У нас теперь общий могучий враг с непонятными намерениями.

— Да, это так.

— До свидания, господин Президент.

— До свидания, господин Президент.

На фоне этих событий, на второй план отошло недавнее повышенное внимание к Ордену Очищения. Но тут он внезапно напомнил о своем существовании.

Из теленовостей: Орден Очищения перешел в новое наступление, разместив на своем сайте требования к законодательным органам всех стран. Одно из требований вызвало настоящий переполох среди воротил игорного бизнеса. Прелагается в корне поменять правила. Как говорится в обращении, отныне казино должны стать лишь площадками, на которых желающие будут играть, распределяя выигрыш между собой. На долю казино остается только небольшой процент с выигрыша посетителей, процент за организацию действа. Другими словами, мы вам предоставляем оборудование и площади для игры, а вы отчисляете нам процент от выигрыша.

Это требование лишает владельцев баснословных прибылей, и приведет к повальному сокращению обслуживающего персонала казино.

Второе требование призывает организовать весь игорный бизнес по примеру стран, в которых он вынесен в строго локальные зоны, как, например, Лас-Вегас.

Третьим требованием является отмена запрета на посещение казино граждан, которые в состоянии выигрывать, за счет своих умственных способностей. Такой запрет является дискриминацией человеческих возможностей, говорится в обращении.

Для реакции на обращение определен жесткий срок, одна неделя.

Со стороны королей игорного бизнеса слышны голоса, выражающие недовольство ультиматумом Ордена. Как будут развиваться дальнейшие события? Следите за нашими выпусками. Мы сообщим вам об этом.

Из теленовостей: Завтра истекает срок, назначенный Орденом Очищения для ответа на их требование о коренном изменении правил игорного бизнеса. Мы пока не получили никакой информации о реакции на этот демарш Ордена. Зато появилось новое требование тайной организации. В нем говорится о том, что всем игрокам и жителям Лас-Вегаса, к завтрашнему утру необходимо, в целях собственной безопасности, покинуть пределы города. Владельцы казино пытаются удержать людей от бегства, но многие уже разбежались. Мы будем следить за развитием событий. Будьте с нами завтра утром.

Лас-Вегас выглядел непривычно безлюдным. На утренних улицах не было видно традиционных уборщиков мусора. Непривычно выглядели пустынные кварталы, на которых отсутствовал транспорт. Но не все покинули город. На одном из центральных перекрестков собралась толпа, в основном состоящая из работников казино, занимающих самые высокие должности. Рядом были припаркованы и их автомобили.

— Пусть они попробуют причинить нам вред, — кричал человек в толпе, — пусть покажут свое истинное лицо. Эти преступники, прикрывающиеся маской борьбы за законность. Мы не боимся, поэтому мы здесь и остались, несмотря на их угрозы.

— Боитесь, — думал Павел, — глядя на шумящую толпу на голограмме, — боитесь потерять свои хлебные места. И вы здесь не по своей воле, а по приказу хозяев. Ну ничего, сейчас мы остудим ваш пыл.

Почва под ногами митингующих слабо вздрогнула. Толпа притихла. Затем, после нового слабого толчка, вновь зашумела, гораздо громче.

— Землетрясение. Спасаемся. Землетрясение.

Люди бросились к машинам, первые из которых уже покидали перекресток, направляясь прочь, уезжая из города, стены которого, вдруг перестали быть надежными. Через двадцать минут, кружащие вокруг Лас-Вегаса вертолеты телекомпаний передали в свои студии изображение первого удара по городу, жертвой которого оказалась Пирамида. Затем огненный шар вспух на месте Миража. Далее весь мир, с замиранием сердца наблюдал за тем, как новые огненные смерчи вскипали, поглощая здание за зданием, пока весь город не оказался одним сплошным океаном огня.

К вечеру, на месте некогда знаменитого на весь мир игорного центра, остались лишь дымящиеся руины. Пустыня вновь могла называться таковой по праву.

Сообщение о гибели мирового центра развлечений потрясло всех. Руководители ведущих держав, собравшиеся на внеочередную сессию Генеральной Ассамблеи ООН, на закрытом заседании обсуждали, как жить дальше. Появился еще один общий враг, покусившийся на основы мироустройства. Преступников в тюрьму сажать, это одно, но города уничтожать, это уже совсем другое дело. Особое впечатление произвела мощь Ордена. Оказывается, они обладают оружием огромной разрушительной силы, способной сметать с лица Земли все, что угодно. Это же ни в какие ворота. Этому же противостоять надо. Вот только вопрос, чему? Или кому? Все предпринятые попытки выяснить что-либо, до сих пор никаких результатов не принесли. Спецслужбы сбились с ног, пытаясь получить хоть какую-то информацию об Ордене, но безрезультатно.

— Вот только их нам сейчас и не хватало, они что, не видят что происходит? Тут такое творится, а они, как ни в чем ни бывало, продолжают свои вызывающие действия. Лучше бы проявили свои способности в содействии нам. Перед лицом неизвестной опасности могли бы и успокоиться, повременить со своими выходками. Имея такую мощь, сейчас самое время прийти нам на выручку.

— Что же нам теперь, оглядываться на какой-то мифический Орден, перед тем как принять решение?

— Ну не такой уж он и мифический. Подтверждение этому мы только что получили.

— А это не совпадение, говорят же очевидцы, что там началось землетрясение.

— Где вы такое землетрясение видели, при котором здания вначале загораются, а уже потом рушатся? Обычно наоборот бывает.

— Глядя на кадры кинохроники, оторопь берет. Дома буквально взрывались в клубах огня. Мне такого видеть еще не приходилось. Если это и оружие, то доселе нам неизвестное. Кто из специалистов может сказать, что было применено?

— Сейчас они, как раз, работают над этим.

— Не над тем они работают. Узнаем мы, чем уничтожен город, и что? Это знание поможет нам в борьбе с невидимками? Сможет защитить нас в дальнейшем?

— Если сейчас мы еще не в силах не только наказать, но и просто противостоять Ордену, то должны хотя бы выразить во всеуслышание свое отношение к таким действиям. Люди, доверившие нам право решать их судьбы, должны знать, что мы думаем по этому поводу.

— Это все, что мы в состоянии сейчас сделать?

— Мы могли бы прислушаться к их совету, новый закон, регулирующий деятельность игрового бизнеса, не понизил бы нашего рейтинга в глазах избирателей.

— Зачем мы тогда вообще нужны? Вы не думаете, что у этих самых избирателей может возникнуть этот вопрос? И это был не совет, а ультиматум. Кто они такие, чтобы предъявлять нам, законно избранным руководителям, свои требования?

— Если бы нашелся кто-то, способный ответить на этот вопрос, то уже стал бы героем известным на весь мир.

— И что из этого следует? Уйти в отставку, объявив всем, что передаем свои полномочия тайной организации маньяков?

— Вы бы лучше поинтересовались мнением своих избирателей по поводу уничтожения Лас-Вегаса. Не думаю, что народ считает их маньяками. На этот городок многие имеют зуб, например те, кто лишился там своих последних средств к существованию.

— Мы сделали все, что считали нужным. Город отгорожен, был отгорожен от внешнего мира пустыней. Никто этих игроков туда насильно не тащил, у нас свободная страна.

— А я и не говорю об отсутствие свободы, я говорю, что многие сейчас радостно потирают руки, глядя на дымящееся пепелище на месте бывшего города. И эти люди в душе на стороне Ордена, а, следовательно, не на нашей с вами.

— То есть, во всеуслышание назвать разрушителей преступниками мы не можем?

— Назвать их мы можем кем угодно. Как это отразится на отношении избирателей к нам, другой вопрос.

— Это что, тупик? Безвыходное положение? Мы так и сдадимся на волю победителя?

— Не горячитесь, сдаваться никто не собирается. Мы здесь для того и собрались, чтобы решить, как быть дальше. Если вы видите какой-то выход из создавшегося положения, то мы с радостью готовы вас выслушать.

— Я и сам готов это услышать. Как бы люди к уничтожению города не относились, существуют законы, в которых сказано, что так поступать нельзя, это преступление. Мы должны называть вещи своими именами. Те, кто это сделал, преступники. Наша обязанность сказать это во всеуслышание, и меня не волнует мой личный рейтинг. Я не для этого пришел на этот пост.

— Единственное, что успокаивает, это то, что, имея такое грозное оружие, они не предъявляют требований на мировое господство.

— А зачем им эти требования предъявлять, они и так уже господствуют, вон захотели, город уничтожили.

— Но обошлись без жертв, это о чем-то говорит. Даже животные не пострадали, все звери чудесным образом появились на территории зоопарка, живые и невредимые, в прекрасных клетках.

— Да о чем бы это ни говорило, мы стоим на пороге нового мироустройства.

— Я думаю, что уже не на пороге, этот рубеж мы стремительно прошли. И мне не понятно, почему этот вопрос вас так занимает. Орден, Пришельцы, какая разница, жизнь Земли вышла на новый виток. И я ничуть не удивлюсь, если выяснится, что Орден и Звездная братия одного поля ягода.

— А ведь это вполне возможно. Теперь, когда эта штука висит у нас над головой, все странности Ордена получают вполне логичное объяснение. Мощь, самоуверенность, неуловимость. Если это пришельцы, то все становится понятным. Кому из землян это по силам?

— Боюсь то, что нам известно об их возможностях, это лишь надводная часть айсберга.

— Вы хотите сказать, что они могут обладать более страшным оружием?

— Несомненно могут. Устроили же они маленькое землетрясение только для того, чтобы заставить людей покинуть город.

— Тогда это на порядок страшнее, если преступники в состоянии управлять землетрясениями. Где маленькое землетрясение, там и землетрясение ужасной силы.

— Я не это имел в виду. Я говорил об оружии, еще не проявившем себя. Что у них может быть еще? Какие сюрпризы? Об этом можно только гадать, но то, что такое оружие у них есть, у меня сомнений не вызывает.

— Это в корне меняет дело, того, что мы уже знаем достаточно, чтобы осознать наше бессилие. А если это только малая часть, то остается ждать развития событий и уповать на то, что с головой у них все в порядке, иначе из всех наших возможностей противодействия остается одна, поднять руки вверх и не делать резких движений, чтобы не спровоцировать огонь на поражение.

— Я начинаю думать, что некоторые народы нашей планеты не зря доверили бразды правления своим лидерам.

— Ты о чем, Паша?

— О том, как быстро они нашли единственно верное решение. Они правы, спасение Земли в объединении. Только общая песочница даст шанс для скорейшего развития. Жаль только, что высвободившиеся средства, те, что просаживались на вооружение, теперь вбухают в подготовку защиты от внешнего врага.

— Это лучше, чем защищаться друг от друга. Что скажешь, Коля?

— Скажу, что согласен. А если тебе не нравится их идея втянуться в межзвездную гонку вооружений, то дай им попользоваться для этой цели Скалой, найми земных вояк в экипаж, тут многим занятие найти можно. Мы же их работы лишили. Представляешь это стадо безработных?

— Не представляю. Я понятия не имею, сколько их там. Пусть, первое время пособие им платят, что ли. В любом случае, уйма денег высвобождается. Сколько процентов от военных расходов составляет заработная плата?

— Да сколько бы не составляла, в любом случае это только часть расходов.

— Насчет найми в экипаж, это идея. Пора выходить на контакт. Объясним им ненавязчиво, что готовы сотрудничать, пусть они нас наймут.

— Преторианская гвардия?

— Типа того, истерику по поводу беззащитности планеты от межзвездной нечисти пора прекращать.

— Мы пришли с миром, и будем служить и защищать. Хао.

— Ой, мальчики, вы бы посерьезнее, ведь всю Землю на уши поставили.

— Кто может предложить сценарий первого контакта?

— А давайте как-нибудь поэффектнее. Может быть, в гости их пригласим?

— Без затрат сил и времени на дорогу.

— И без всей этой своры помощников. Как идея?

— В смысле, пусть сами хлеб, народом данный, отрабатывают?

— А что, впервые дороги перекрывать не потребуется. Ни тебе переводчиков, ни секретарей-референтов, или как их там, глав администрации.

— Шоу начинается. На ринге лидеры без секундантов.

— И насчет шоу, мысль хорошая. Будем транслировать встречу на Землю.

— Но им об этом не скажем, пусть люди посмотрят на своих правителей без купюр.

Огромный зал постепенно заполнялся испуганными главами государств. Вновь прибывшие, вырванные из привычной обстановки, лишенные охраны президенты, короли и премьер-министры, видя вокруг знакомые лица, постепенно приходили в себя. Собирались в группы, возбужденно обсуждая случившееся.

— Прошу всех успокоиться. — Голос раздался из центра зала, где над небольшим возвышением появилось объемное изображение крупного человека, одетого в черный скафандр. Павел специально выбрал боевой скафандр в качестве костюма для встречи высокого общества. Размер голограммы был подобран так, чтобы фигура смотрелась устрашающе большой.

— Сейчас вам будет предоставлена связь. Можете сообщить тем, кому считаете необходимым о том, что с вами все в порядке. Для этого прошу занять места в креслах, перед каждым из которых имеется привычный для вас телефонный аппарат. Все заспешили к креслам расположенным полукругом, вокруг центрального возвышения. Необходимо было срочно сообщить, что они живы и здоровы, и что место руководителя страны по-прежнему занято. В этот момент все забыли о том, что далеко не все в порядке, главное сообщить, что король жив, да здравствует король!

— Собраны вы здесь для того, чтобы перед лицом грозящей извне опасности, раз и навсегда, как вы уже сами запланировали, покончить с распрями до сих пор царящими на Земле. Во вселенной существует множество населенных миров и не все они настроены дружелюбно к соседям. Некоторое время назад мы были втянуты в межзвездное сражение, в котором, совместно с представителями дружески настроенной цивилизации, нам пришлось уничтожить планету и межзвездные силы врага, они были не совсем людьми, вернее сказать совсем не людьми. Кстати, в их планы входило и порабощение Земли. Павел говорил на фарханском, присутствующие внимательно прислушивались к переводу, непонятно откуда звучащему прямо в голове. То есть, они одновременно слышали и низкий гортанный голос Павла, и перевод на родной язык.

— Таким образом, мы являемся невольными вашими спасителями. Сейчас я оставлю вас, для того, чтобы вы могли посоветоваться между собой, но перед этим готов ответить на некоторые ваши вопросы. Зал зашумел.

— Прошу вас, — не обращая внимания на шум, Павел обратился к президенту России, — что вас интересует?

— Где мы? Павел поднял руку, шум в зале мгновенно стих.

— Мы находимся на нашем корабле, на земной орбите, вы называете его Звездной базой. Прежде, чем оставить вас, хочу предоставить вам редкую возможность взглянуть на вашу родную Землю со стороны. В стене раздвинулись створки, открыв большой экран. Все присутствующие решили, что видят планету сквозь громадный иллюминатор.

— Полюбуйтесь на то, что вы уже несколько раз едва не уничтожили.

Изображение Павла, вспыхнув, исчезло.

Люди встали со своих мест, и как зачарованные устремили свои взгляды на фантастическую картину. Очевидно, что не у одного из зрителей это зрелище вызвало мысль о хрупкости планеты. Затем, не зная что делать, лишенные помощников, секретарей и прочей обслуги, всех людей, которые обычно организуют встречи на высшем уровне, стали растерянно осматриваться по сторонам. Постепенно образовалось несколько групп. В одной из них собрались европейские лидеры, к ним присоединились президенты России, США, затем подошли главы Канады, Австралии, Новой Зеландии. Другие группы составили представители Азии, Латинской Америки, Ближнего Востока, Африканских стран.

— Все мы осознаем, что это похищение с применением грубой силы. — Высказал свое мнение американский президент.

— Которая, как нам сообщили, предотвратила порабощение Земли. — Добавил француз.

— Давайте упадем им в ноги и скажем спасибо.

— Является ли это правдой. — Засомневался поляк.

— Если бы я не висел сейчас на орбите и своими глазами не видел человека в грозном скафандре, может быть тоже сомневался, но реальность говорит сама за себя, — подключился к разговору российский президент. — Мы находимся внутри машины, способной, как нам только что сказали, уничтожать планеты. Они в состоянии захватить Землю вместе со всеми нашими вооруженными силами, границами и пограничниками. Да взять хотя бы то, как мы оказались здесь.

— А Орден Очищения, не их ли это рук дело?

— Возможно, что и их. Тогда это все меняет. Значит, они уже давно присутствуют у нас, и не сделали пока ничего, говорящего об их агрессивности по отношению к Земле.

— Главное, что они есть, следовательно, есть и другие, от которых, возможно, нечего ждать добра.

— И какой из этого вывод?

— Давайте вспомним, для чего мы здесь?

— Это нам, как раз сообщили, чтобы, перед лицом грозящей извне опасности, раз и навсегда покончить с распрями, до сих пор царящими на Земле.

— И заняться программами по обеспечению нашей безопасности от внешних врагов. То есть, направить все наши ресурсы и усилия на подготовку к отражению возможного нападения из космоса.

— Для этого придется переориентировать на это нашу военную промышленность.

— Добавлю, всю нашу военную промышленность.

— Вы правы, поодиночке такое нам не под силу.

— Следовательно что, объединение?

— Я бы сказал, всеобщее объединение. И потом, ведь мы же уже сами начали говорить об этом.

— А как быть с разницей в экономическом развитии?

— И с морально-этическими различиями. У нас в стране своих преступников достаточно.

— Мы забываем о том, что сейчас рядом с нами есть внешняя сила, намного превосходящая нашу. Давайте обратимся за помощью к ним.

— И полностью попадем под их влияние.

— А мы и так под их влиянием, полностью. Вы опять забыли, где находитесь? Никто, пока, вас на Землю не отпускает.

— Мы должны вести себя достойно, и оправдать надежды наших избирателей. Волей наших народов, нам переданы большие полномочия, и мы не можем решать такие серьезные вопросы единолично, не посоветовавшись с гражданами наших стран.

— А как вам такое название страны, Планета Земля?

— А кто будет руководить?

— Кто о чем, а вы опять за старое. Все вместе и будем. Выберем тройку, пятерку, входящую в Президентский Совет.

— А потом что?

— А потом люди Земли будут выбирать законодательную и исполнительную власть.

— Мне такой поворот дела не нравится.

— Что, властью делиться не хотите?

— Мой народ выбрал президентом меня.

— А потом вы собственноручно продлили свои полномочия.

— На референдуме.

— Знаем, слышали, и заключения наблюдателей читали.

— Можете оставаться тем, кем являетесь, если пришельцы вам позволят.

— Посмотрим, позволит ли вам это народ, после того, как вы изолируете их от остального мира.

— Господа, прошу внимания, — Павел, по-прежнему облаченный в боевой скафандр, вошел в зал, и опустился в выдвинувшееся из стены кресло, — прошло три часа, за которые вы успели обсудить сложившуюся обстановку. Перед тем, как продолжить нашу беседу, предлагаю вам всем перейти в соседний зал, где для вас приготовлен обед. Технические помещения расположены с левой стороны. До встречи после обеда.

Павел поднялся и, сопровождаемый взглядами, выражающими большой спектр чувств, вышел в небольшую дверь рядом с креслом. Недалеко от нее большой участок стены уплыл вверх, открыв помещение с рядами накрытых столов, блюда с пищей манили к себе. Все потянулись в соседний зал.

— А это все не отравлено?

— Да успокойтесь вы, кому нужно вас травить? Да и зачем, если можно просто отправить на прогулку в открытый космос, причем без скафандра.

— Ну и шутки у вас.

— Да какие уж тут шутки?

— Что, господин президент, впервые предстоит отведать пищи десятикратно не проверенной охраной? А я так не боюсь, думаю, и медицина у них развита, не в пример нашей.

— Да, придется привыкать, что рядом есть кто-то, неизмеримо обогнавший нас во всем.

— И кое-кому придется расстаться с ролью мирового лидера.

— Может для кого-то это и печально, осознавать то, что все наши представления о мироустройстве, это вчерашний день. Но мне кажется, что мы в создавшейся ситуации только выиграем.

— Как мы, это еще неизвестно, но народы наши точно выиграют.

— Это я и имел в виду. Беседа за столом приняла более умиротворенный характер, раз кормят, значит еще не все потеряно. Послышались шутки.

— Откормят нас тут, а потом кровь пить начнут.

— Не обольщайтесь, для этой цели кого-нибудь помоложе выбрали бы.

— И повкуснее.

— Вот мы уже и улыбаемся, быстро человек к новым условиям приспосабливается.

— А как иначе выжить? Только так, действуя соответственно моменту и улыбаясь. Через час инфор, приятным женским голосом сообщил, что пора возвращаться в зал заседаний.

— Надеюсь, что вам хватило времени для того, чтобы предварительно обсудить сложившуюся ситуацию. — Обратился Павел к вошедшим после того, как те заняли свои места.

В этот раз рядом с ним были трое друзей, так же одетых в тяжелые скафандры.

— Некоторые ваши мысли очень верны, спасение Земли в единении. Только так вы сможете противостоять новой угрозе, угрозе из космоса. Только так ваш мир может перейти на новый виток своего развития, в котором не будет места междоусобным конфликтам. Вы видели землю со стороны, видели, как она мала и хрупка, надеюсь, теперь вы по-другому относитесь к таким понятиям, как национальные интересы.

— Мы готовы оказать помощь в достижении поставленной цели великого единения народов планеты. Начнем с того, что построим школы там, где это на сегодняшний день является острой необходимостью. Преподавателей для них наберем по всему миру. Доверим это дело только педагогам, которые являются высококлассными специалистами своего дела. Одновременно с этим, организуем помощь в борьбе с преступностью, которая станет тотальной. Можете не опасаться миграционных потоков ни к чему не пригодных людей, способных жить лишь на пособия. Эту заботу мы возьмем на себя. И главное, предлагаем свои услуги по защите Земли от внешних агрессоров. Да, самый больной вопрос — ресурсы. То, из-за чего все нынешние неприятности на Земле и происходят. Теперь это не проблема, кое-какие запасы мы вам предоставим. Безжизненных и богатых ископаемыми планет вполне достаточно. Для их освоения потребуется множество рабочих рук.

— Теперь я готов ответить на вновь возникшие вопросы.

— На каких условиях вы станете защищать нас?

— Наша база некоторое время останется на орбите планеты, мы даже готовы взять землян, которые станут частью нашего экипажа, но оплачивать его работу будете вы сами.

— О каком бюджете идет речь?

— Гораздо меньше того, что вы тратили на содержание своих вооруженных сил.

— Поделитесь ли вы с нами своими техническими достижениями?

— Возможно, но только после того, как посчитаем, что вы для этого созрели. Пока речь об этом не идет. Сейчас наша миссия ограничена только социальными аспектами. Да, чуть не забыл, все происходящее здесь идет в прямой эфир и транслируется всеми телеканалами Земли.

На этом мы нашу встречу закончим. Рады были пообщаться с вами.

12. Эпилог.

Из анонса теленовостей: Впереди новая эра человечества. Земля станет единой. Военные будут служить на Звездной базе. Орден Очищения напоминает — преступникам среди нас места не найдется. С этого момента защита граждан осуществляется в автоматическом режиме, механизмами, которые мгновенно отреагируют на любое нарушение закона. Спрятаться от них теперь негде.

— Паша, как хорошо здесь на Суате.

— И весь этот мир твой, Полина.

— А ты?

— Что я? Я тоже твой.

— Совсем, совсем?

— Скажем так, весь.

— А почему?

— Я люблю тебя, Полина, и мечтаю о том, чтобы ты стала моей женой.

— Это что, предложение?

— Это самое, что ни наесть предложение. Выходи за меня замуж.

— И я люблю тебя, Паша. Думала, ты этого никогда не скажешь.

— Ты согласна?

— Да, я согласна. Еще как согласна.

Сноски:

Доброе утро (в просторечии — утро), семь дневных проездных на автобус, пожалуйста.

Пацюк — крыса (укр.)

Как дела, все в порядке?

Какой порядок, когда скажешь, где мы?

Не знаю. Я работаю так же, как ты. Но я тебя о другом спрашиваю, как работа?

Сделаем вовремя.

Еще походишь. Мы у нее оружие уничтожим.

Польское неформальное обращение при встрече и расставании.