Иди к черту!

— Не нужно, — прокряхтел Богдан, сплевывая кровь.

— Василий Петрович, — обратилась вахтерша к коменданту. — Этот с разбитым носом сам держал бедную девочку за шею и душил. А парень правильно сделал, что заступился. Пусть они едут, ребята уже уезжали, как к девушке начали приставать. А у драчуна претензий нет.

Комендант был очень зол, и с неохотой прислушался к словам вахтерши.

— Ты, — он ткнул пальцем в Богдана, — зайди в общежитие. Варвара Сергеевна, найдите ему аптечку.

— Нам тоже нужна аптечка, — сказала Алиса, рассматривая мое лицо.

— Не могу ничем помочь. А вы, — он перевел взгляд на нас. — У вас три минуты, чтобы покинуть территорию общежития.

— Но... — запротестовал Юрий.

— Или я вызываю милицию, — комендант развернулся и пошел к входу, ведя за собой Богдана. Парень бросал на нас злобные взгляды. Проходя мимо Алисы, он сплюнул в ее сторону.

А я опять потянулся к нему, но меня перехватил Желтяков:

— Хватит, посмотри на Алису, — где-то возле нас посигналила машина. — Такси приехало, пошли.

Я подошел к Алисе:

— Ты как? Он сильно тебя ударил? — девушка уперлась лбом в мое плечо, а я ее обнял.

— Горло болит, — хрипло сказала Эдгар, — и спина. Он буквально впечатал меня в стену. Мне так жаль, Вадим... — девушка не договорила, закашлявшись.

— Все, пошли в такси.

Мы быстро доехали на вокзал. Я постоянно поглядывал на Алису, девушка была очень бледна. До поезда оставалось еще время, и Алиса настояла на том, чтобы я зашел в травмпункт при вокзале. Я потащил девушку с собой. Мне подлечили разбитую губу и костяшки, Эдгар дали успокоительное и сказали пока не напрягать голос.

Приехал поезд и мы заняли свои места в плац-карте. Мы все разместились на нижних полках. Ни у кого не было желания ложиться спать или разговаривать. Все еще были в шоке от случившегося, нам нужно было занять чем-то себя. Юра с Таней пошли за чаем. А Алиса сказала:

— Вадим, мне так жаль. Как ты себя чувствуешь? — девушка провела рукой по моей щеке, большим пальцем легонько погладив разбитую губу.

— Все нормально. Ты как? — по лицу девушки все еще было видно, что она плакала.

— Тоже нормально. Просто испугалась. Спасибо, Вадим, — девушка серьезно смотрела мне в глаза. — За меня редко заступались. А ты...вообще меня не знаешь. И все равно и помогал, и заступался...Я не знаю, как сказать, — она смутилась.

Речь девушки была сбивчивой, казалось, что она хочет сказать больше, чем это возможно.

— Ты просто невозможна! Иди сюда. — Я обнял Эдгар, а она положила голову мне на плечо. — Ты же девушка, тебя наоборот нужно оберегать, холить и лелеять. Разборки это мужское дело. Нормальный парень никогда бы не ударил и не толкнул девушку. Это нормально заступиться за девушку, тем более за друга!

— Мы теперь друзья?

— А разве нет? — шутливо спросил я. — Женщина, я из-за тебя дрался!

Алиса тихонько засмеялась, и ее дыхание коснулось моей шеи. По коже пробежала толпа мурашек и я отстранил девушку.

— Все будет хорошо. Мы выиграли, мы едем домой, где все спокойно и нет никакого 'стресса', — я скривил перепуганное лицо, показав пальцами кавычки, а Алиса рассмеялась. — Все будет отлично!

— Да! Все будет именно так! — улыбалась Алиса.

Скоро пришли Юра с Таней. Мы играли в карты, пили чай. Когда стемнело, легли спать. Поезд приехал в Днепропетровск в час ночи. Вывалившись с поезда, мы расселись по такси. До этого мы договорились с Алисой встретиться на неделе отпраздновать, как договаривались. И она пообещала позвонить мне когда доберется до дома.

В квартире меня встретил выпивший Макс.

А вот это было неожиданно.

— Гоблин, ты что, решил мою победу праздновать без меня? — поприветствовал я друга.

— Что-то типа того! Ты голоден? Давай я чем-нибудь тебя накормлю? — засуетился Максим. Я просто согласился, с Максом явно было что-то не так. Вряд ли он переживал из-за нашей ссоры. Во-первых, мы часто так спорили. А во-вторых, Макс не знал, что наш разговор был для меня последней каплей, поэтому не мог чувствовать себя таким виноватым.

Я задумался. Прохоров разогревал картошку, готовил бутерброды. Что-то там лепетал, как всегда. Ладно, подождем. Я так вымотался за эти дни. Ничего не подождет! Пусть или рассказывает или я валю спать. Все устал, и нервы сдают!

— Макс, спасибо, конечно, но я не голоден. Я так устал. У меня нет сил, чтобы расспрашивать, выдавливать с тебя по капле. Если есть, что сказать — говори.

Прохоров перестал лихорадочно искать еду, и сказал:

— Пошли в залу, — парень взял сигареты и первым вышел из кухни. Я поплелся следом, понимая, что сейчас что-то будет. Зала была нейтральной территорией. В этой комнате мы бывали в двух случаях: праздники с компанией и разборки. Компании, как и праздника, не наблюдалось...

А перспективы-то печальные.

Я присел на диван, а Макс прислонился к подоконнику и закурил.

— Макс, ты хоть форточку открой! — скривился я, а Макс послушно приоткрыл форточку, собираясь с мыслями.

— Помнишь, в начале года, я говорил тебе об одной девушке, которая мне очень нравится?

— Блин, Макс, ну ты вспомнил?! Лучше б я спать пошел!

-

* * *

, Вадь!!!

— Помню! Ты говорил, что никак не выходит заинтересовать ее. Она еще наоборот бегала от тебя. И что?

— У меня не выходило никак привлечь ее внимание. А потом дома начались проблемы, и я забил на всех

— О, да! Я помню это черное лето печали! И что?

— Когда я в сентябре встретил ее, то оказалось, что за ней ухаживает один мой друг. Я тогда решил забить на это дело, но ...чувства не проходили.

Я, мягко говоря, был удивлен. Прохоровские похождения всегда были у меня на виду. Правда была на первом курсе одна девчонка, которую он от всех скрывал. Влюбился тогда в нее по самое не хочу. Мы только посмеивались над его прятками. Потом, однажды, он пришел домой и громил свою комнату, пока я просил его впустить меня. Я тогда так перепугался. Через полчаса Макс открыл дверь, спокойно покуривая сигаретку. Кресла и стол были перевернуты, со шкафа вытащены все вещи и разбросаны по комнате, а сам шкаф упал на кровать. Я стоял и не мог сказать ни слова, растеряно глядя на комнату и на безмятежного Макса. А он такой выдает:

— Ну и х** с ней! Это всего лишь влюбленность. А вообще бл*дь она. Я ушел спать в гостиную, — и Прохоров вышел, а я в тот момент подумал, что влюбленного Макса я не переживу. Он никогда больше не говорил ни о той девушке, ни о том, что случилось. Никто из его друзей до сих пор не знает, как ее звали.

С того времени у него все девушки были на одну ночь, а те, кто задерживались дольше, иллюзий на счет Макса не питали.

Я прикинул всех друзей Макса, у которых были девушки. Либо Кошынский, либо Антонов. Я не знал, чтобы Антонов с кем-то встречался, но им с Максом часто нравились одни и те же девушки.

— И что ты собираешься делать? — спросил я.

— Хотел поговорить с ним сначала, но так сложилось, что первой о моих чувствах узнала девушка.

— Ну, с одной стороны, с другом нужно было сначала поговорить, а с другой — вдруг потом окажется, что девушке ты по боку. А все-е-е-е!!!! И дружбу просрал, и девушку не получил. Так что она сказала? — я боялся уточнять у Макса, что за девушка. А то опять замкнет его, и так и не узнаем имя второй девчонки, которая покорила Прохорова.

Лицо Макса застыло. 'Послала его' — подумал я. Но через секунду Максим затушил сигарету, перестал дергаться и нервничать, выпрямился и, глядя мне в глаза, сказал:

— Алена сказала мне 'да'.

Первые пару секунд, я размышлял над тем, что у Кошынского девушку зовут Рита. А последнюю милашку Влада вроде Наташа звали. Но две секунды прошли... За ними пришло понимание...

Я подлетел к Максу, взяв его за грудки, прижал к стене. Парень не сопротивлялся:

— Ах, ты мразь...

— Ну, ударь меня! Ударь! Я заслужил! Ты думаешь, я сам этого не понимаю?! — заорал Макс, а мне стало просто противно касаться его. Я отпустил Максима и ушел в свою комнату за еще не распакованной сумкой. Прохоров шел за мной по пятам, все еще пытаясь что-то доказать:

— Вадь, да я бы большего всего на свете хотел влюбиться в кого-то другого! Блин, Вадь, когда вы начали встречаться, я наоборот постоянно обходил ее стороной, или сорился с ней. — Я игнорировал соседа, вытягивая из ящиков пару свежих рубашек и впихивая в свою 'киевскую сумку'. Потом я увидел в ней чужые ключи и вспомнил, что забыл их отдать Алисе. Черт! Она домой доберется, ночь, а у нее ключей нет. Завезу ей по дороге к Антонову. Боже, да я думаю о чем угодно, только бы не думать о предательстве друга! Я вышел в прихожую и начал обуваться. А однокурсник все пытался оправдаться.

— Громов, ну вспомни хотя бы наш последний разговор! Ты ее не знаешь! Вообще! Тебя устроила ее внешность, и то, что она похожа на 'хорошую девочку' и все-е-е! Ты дальше не заглядывал, заставляя ее меняться под себя. А когда она немного проявляет себя настоящую, а не обычную вежливую безликость, ты ругаешься с ней, ломаешь ее. Показываешь постоянно, что для тебя она недостаточно хороша. Вадь! Вадь, а для меня она хорошА любая! Лю-ба-я! Понимаешь! -мне казалось, что я сейчас взорвусь от переполнявших меня чувств.

—

* * *

, а как же Я?! Я ничего не стою?! Я ничего не значу в твоей жизни?!

* * *

, мы с тобой под одной крышей четвертый год! Я разницы между тобой и Ларкой никогда не делал! Как? Как ты мог так со мной поступить?! Ты же больше, чем мой лучший друг! Ты был мне братом!

— Вадим, ты ее никогда не будешь любить так, как люблю ее я! Она никогда не будет для тебя столько значить, сколько она значит для меня! — я не мог смотреть на Макса, он абсолютно меня не понимал. Я взял сумки, открыл ногой дверь и обернулся к Максу.

— Она для меня никогда не будет столько значить, сколько значил для меня ты и наша дружба. — Негромко сказал я. Усталость навалилась на меня, а Максим растеряно смотрел на меня. — Но после того, что ты сделал...

Я покачал головой.

— Ты для меня никто.

Я ушел к лифту, нажал кнопку вызова. Лифт приехал через минуту. Я вошел, не глядя на бывшего друга, который так же растеряно и молча, стоял в дверях квартиры. Только на последнюю фразу он не нашел, что сказать.

ГЛАВА 12

ВАДИМ

Мыслей в голове не было. Пусто внутри и все тут! Говорить не хотелось, думать не хотелось. Безразличие и равнодушие. Я набрал Алису:

— Ты уже дома?

— Нет. Или да. Ну, так, чисто теоретически, дома. Сижу перед подъездом, я ключи забыла. Скажи, что они у тебя, пожалуйста.

— У меня. Я паковал сумку и увидел их. Я сейчас в такси, говори свой адрес, завезу. А почему ты не позвонила мне?

— Ул. Крылова 58. Не позвонила, потому, что деньги закончились.

— И что же ты думала делать?

— Сидеть.

— Мило, очень мило! — сказал я, а Алиса тихонько рассмеялась.

На несколько секунд мы замолчали, и эта тишина была приятной. А потом я опять вспомнил о предательстве друга.

— Ведь что-то случилось, да? У тебя голос странный.

— Забей, все нормально. Сейчас буду, я не далеко, — я положил трубку.

Через 10 минут такси свернуло во двор многоэтажки, и притормозило у второго подъезда. Я сказал таксисту:

— Подождите меня минут пять, я вернусь и поедем. Я заплачу за то время, что вы будете ждать, — водитель кивнул, а я вышел с машины. Возле подъезда друг напротив друга стояли две лавочки. На одной разместилась сумка, а на спинке другой лавочки сидела Алиса.

— Мы с тобой просто не можем распрощаться, — иронично сказала девушка. — Признайся, — девушка сверкнула глазами, — ты в меня влюблен!

— Ха.Ха.Ха. Вот твои ключи, Несчастье. Я ушел. — Я повернулся к такси.

— Я просто пошутила! — обижено и удивленно произнесла Эдгар. Мое терпение лопнуло, лучше б я Максу рожу начистил.

— Да понял я, что ты пошутила!!! Понял! Мне не до шуток сейчас, и не до твоих надуманных обид! — я сорвался на крик. — Не грузи меня!

На последней фразе я резко взмахнул рукой в ее сторону, а Алиса, соскочила с лавочки с каменным лицом, подняла свою сумку и вошла в подъезд.

— Спасибо! — я, смотрел в след уходящей Алисы. Девушка резко отворила магнитную дверь и быстро поднималась по ступенькам.

И я смотрел, как медленно закрывается дверь. Черт! Сегодняшний день меня доконает. Я вернулся к такси, заплатил за то время, что меня ждал водитель. Взял сумку и пошел к лавочке. Такси скрылось за поворотом, а я набрал Алису. Девушка долго не брала трубку. Пришлось звонить несколько раз. На улице становилось все холоднее. День выдался паскудным.

Мне было стыдно, что я сорвался. Я — мужчина, мне это не к лицу.

Я задумался, и не услышал, как гудки сменил сигнал соединения. Я молчал, а девушка сказала:

— Почему ты стоишь у меня перед подъездом?

— Что? С чего ты взяла, что я перед подъездом? — удивился я.

— Громов, ты человек, который извиняется тогда, когда этого требуют правила приличия. И это не всегда совпадает с твоими желаниями, но ты все равно извиняешься. Сейчас ты мне нагрубил, да тебя совесть загрызет. Ты не ушел.

Я был удивлен ее выводами. Она права в какой-то степени, но ее уверенность меня убила.

— Ты ошибаешься, я в такси.

— Да? — ехидно спросила она. — Странно, а я тебя вижу возле подъезда. Голову подними, придурок.

Я, вскинув голову, посмотрел наверх. На балконе второго этажа стояла Алиса. И с напускным безразличием разглядывала меня. В ее руке дымилась сигарета.

— Ты куришь? — возмутился я.

— Входи. Квартира 39, — девушка положила трубку, и ушла с балкона. Я подождал, пока Алиса откроет мне дверь подъезда и поднялся на второй этаж. В дверях квартиры стояла Эдгар.

— Ты почему с вещами?

— Длинная история.

— Кофе будешь?

— Лучше бы коньяк

— Коньяк для слабаков. Есть водка.

— Я удивлен.

— Я тоже.

— Мы долго будем стоять в дверях? Уже поздно...

— Да, в дверях стоять уже поздно! — пожимая плечами, с видимым безразличием на лице сказала Алиса. — А пить начинать никогда не поздно.

Девушка широко открыла дверь, приглашая меня внутрь.

Я оставил сумку в прихожей. Алиса прошла вглубь квартиры, и я последовал за ней. Однокомнатная квартира была отделана в светлых тонах. Следом за девушкой, я вошел на кухню. Там кипел чайник.

— Располагайся и рассказывай, почему ты с вещами и что вообще случилось. — Девушка кивнула на мягкий уголок в кухне. Я присел, а она занялась кофе. Я закрыл глаза и слушал шум кухонной утвари.

Алиса заварила нам кофе с бутербродами и достала бутылку коньяка.

— Коньяк ведь для слабаков? — скептически протянул я, припомнив ее слова.

— А мы с Викой слабачки. Это моя соседка. Она сейчас к родителям уехала. Так что, будешь?

— Нет.

— Правильно. Нечего запивать свои проблемы. Кайся, грешник. Что там произошло?

И я начал рассказывать с того момента, как Алена звонила пьяная, как я упросил Лару ее поискать, как поругался с Максом, когда мы были в суши. Я с ним посоветоваться хотел, с ДРУГОМ поговорить, в себе разобраться. И вот он финал, я пересказал Алисе наш последний разговор с Максом: