Иди к черту!

— Это ты скажи мне?

-УУУ!!!! Все у меня нет сил на тебя и твою ревность!

— Даже так? — с вызовом спросила она.

— Так, — спокойно ответил я, пытаясь успокоиться.

— О'кей.

— Ну, о'кей. — а что отвечать на такую фразу? Алена поднялась с кресла и вышла из комнаты. Через пару секунд я, вместе с соседями, услышал грохот захлопнувшейся двери.

Черт!

Вечером я стоял возле ее квартиры и трезвонил в звонок. А моя маленькая гадюка не открывала дверь.

— Ну, хватит уже! Я же слышу, что ты стоишь под дверью. Открывай, поговорим! — но девушка, притаившись, молчала.

— Как же ты меня достала, Лёлька!

— Не называй меня так! — возмущенно послышалось из-за двери, а я про себя улыбнулся — спалилась.

— Леопольда, подлая трусиха! Выходи! — перекрутил, я известный мультик.

Дверь распахнулась. И, кажется, моя Ледышка была в ярости. Я втолкнул ее в квартиру, и захлопнул дверь.

— Держи! Приятного! — девушка, недоумевая, смотрела на маленькую длинную коробочку.

— Макс, если ты думаешь...— начала она.

— Просто, открой! Я устал спорить.

Алену похоже тоже достало это все, и она взялась открывать коробочку. Заглянув в нее, она посмотрела на меня:

— Ты гонишь?! — не то возмущенно, не то вопросительно сказала она.

— А что? Миленько, с гравировочкой, а главное серебро! Инфекцию не занесешь.

— Придурок.

— За то твой! Сердцем, мозгом, почками и любыми другими органами, которые тебе понадобятся.

— Ты просто идиот.

— Прощаешь?

— Да, — шок не сходил с лица девушки. — Ты просто нечто...

— Нечто. Хм, нечто, — произнес это слово я, пробуя его на вкус. — А что? Мне нравиться! Я — НЕЧТО. Покатит, — сказал я, раздумывая, и притянул девушку к себе.

Мы увлеклись и не слышали, как из рук Алены выпал мой подарок. Красивая серебряная чайная ложечка, осталась валяться в прихожей. И только гравировка поблескивала в свете, забытой горящей лампы: 'Тяни удовольствие'

* * *

— Привет, Несчастье!

— О, кого я слышу?! Может, ты бы перестал мне звонить в шесть утра? Причем каждый день вот уже месяц, — сонно спросила Эдгар у Вадима.

— Не могу! Ты сама просила звонить тебе, когда угодно! — смеясь, ответил парень.

— Почему это? Можешь! Я передумала, — возмущенно сказала Алиса, а Громов опять заржал.

— Все равно не могу, прости.

— Почему?

— Мне просто не кому больше позвонить по дороге на работу! Ну, кто возьмет трубку в шесть утра?

— К примеру, какие-то другие твои друзья! — с намеком произнесла Алиса.

— Да, жалко их как-то! — издевательски произнес бодрый Вадя. — А ты почему шепчешь, кроха?

— Потому, что я не одна, — на заднем фоне у Алли слышалась какая-то возня. — Повиси на линии секунду. Слышалось, как девушка шуршит вещами и выходит из комнаты. — Да, я здесь.

— Как тебе не стыдно будить свою соседку? — пожурил ее я, а девушка хмыкнула в ответ. И тут до Вадима дошло.

— А....Ты в ЭТОМ смысле не одна?

— Да, в этом. А ты против? — все еще шепотом спросила девушка, а парень как-то растерялся, и замолчал. — Подожди, я выйду сейчас из квартиры.

— Да, не выходи. Поговорим как-нибудь потом.

— Нет. Вообще-то, хорошо, что ты позвонил. Я и планировала рано уйти. Так, что как раз поговорим по дороге. Ты на работу, я — домой.

— Я не знал, что у тебя появился парень. Он что, не может провести свою девушку домой? Или хотя бы такси вызвать? — презрительно спросил Громов.

— Я ему не девушка, — легкомысленно произнесла Алиса.

— Алиска,

* * *

, что ты делаешь?!

— Живу, Громов! Живу! — смеясь, ответила девушка, шустро сбегая по лестнице.

* * *

ПРОШЕЛ ЕЩЕ МЕСЯЦ

АЛЕНА

Макс не видел, как я вошла на кухню. Он курил у окна и говорил по телефону. Я опять начала закипать. Последний месяц я стала замечать, что он частенько говорит по телефону так, чтобы я не слышала. И это странно. С мамой, друзьями, незнакомыми номерами, он всегда говорит при мне и ничего не скрывает. А тут начал 'ныкаться', или резко прекращать разговор, когда в комнату входила я.

И сейчас, посреди ночи, ушел на кухню. А я проснулась от того, что его нет рядом, и ушла следом. Может, хотя бы сейчас, я узнаю в КОМ там дело.

— ...не знаю. По-разному. Может, встретимся на каникулах? Я бы мог приехать на денек или ты приезжай! — Максу что-то ответили.

— Да, ладно тебе! Только ты и я! Прошвырнемся по старым местам.

— ...

— Я рад, что ты позвонил тогда. Мы снова друзья? — спросил Макс, а я выдохнула. Прохоров говорил с парнем.

Макс обернулся на мой вздох.

— Ладно, давай позже созвонимся? Угу. Пока, Вадь. — Максим положил трубку. — Я тебя разбудил? Иди, ложись, я сейчас приду.

— У тебя таки получилось, — я смотрела на Прохорова немного озадачено. — Это ведь был Громов?

— Да, — как-то неуверенно произнес Макс. И я поняла, что он выжидает мою реакцию. Это из-за боязни моей реакции он прятался.

— Прохоров, иногда мне кажется, что ты любого сможешь уговорить делать то, что хочется тебе.

— Да? — с лица Макса спала тень неуверенности, и парень начал хищно подкрадываться ко мне.

— Да, — ответила я, тихонько отступая подальше от парня.

— Сейчас, мы испытаем мой дар убеждения. Есть тут у меня кое-какая идея...

Я попала в объятия парня. Смотрела на такое родное и любимое лицо. В тот момент я поняла, что не выдержу без него. Я не знаю, как жить, если его не будет. Если он уйдет к другой, если мы поссоримся, если его просто не станет. И мне было страшно. Страшно от этого ощущения. Я никогда не была серьезно влюблена, чтобы я могла сравнить эти чувства. Но, черт, сейчас я смотрю ему в глаза и понимаю, что это не просто любовь.

-Ты чего, Ален? Ты вдруг стала такая серьезная и грустная.

— Я ... м-м-м...вообщем, ничего. Макс?

— Да.

— О чем ты мечтаешь?

— О тебе.

— А серьезно?

— Даже не знаю. Наверное, ни о чем.

— Такого не бывает.

— Не знаю, честно. О чем ты мечтаешь?

— Не скажу, пока не ответишь ты! — уперлась я. Сама не знаю, почему я так уперлась.

— У меня нет мечты. У меня есть все, — рассмеялся парень, начиная меня целовать в шею. — Так что я не знаю, что тебе ответить.

— Я все равно узнаю.

— Узнавай, — оборвал наш разговор парень, отвлекая меня самым наглым способом. И вообще разными способами.

Хах! Я влипла. Окончательно и бесповоротно.

* * *

— Несчастье, похоже, ты эволюционируешь!

— Хах, во что же?

— В мучительное невезение! — ответил Вадим, зевая. — Ну почему ты такая мстительная зараза?! Сейчас два часа ночи!!!! Ты же знаешь, как у меня мало времени на сон из-за этой работы.

— Вот и мучайся, гаденыш! Из-за тебя у меня уже рефлекс просыпаться каждый день в шесть часов утра! Даже на выходных! Когда ты не звонишь!

— Ты что, забыла? За это ты мне мстишь отдельно?

— Да? — с сомнением произнесла Алиса. — Это как? Напомни.

— Ты берешь и звонишь мне! В 6 утра! В мой единственный выходной! Когда я могу целый день дрыхнуть! — печально произнес Вадим, а Алиса в ответ рассмеялась.

— Да ладно! Вот даже сейчас, я слышу, как у тебя тихо говорит телик.

— Это твоя старость просто! Телик не работает! — Вадим направил пульт на телик, вообще выключая звук.

— Ха! Что затихло? Выключил уже? Вадь, да я тебя давно раскусила. Я же не впервые слышу работающий телик.

— Спалился, — не стал отнекиваться Громов. — Пятница. Я же знаю, что ты ушла гулять. А когда ты едешь назад домой с клуба, ты всегда звонишь мне. Ты панически боишься таксистов, поэтому всегда говоришь с кем-то по телефону, если едешь одна, — заржал парень.

— Не ржи! Они стремные! — а потом не выдержала и засмеялась сама. Потом Алиса сказала куда-то в сторону. — Водитель, вы не могли бы тут свернуть на повороте, так короче будет. А то меня уже заждались.

А Вадим опять засмеялся:

— Ну что, миссия исполнена?

— Угу, — ребята тепло улыбались на разных концах провода. Умиротворяющая пауза затянулась, как вдруг Алиса произнесла.

— А я ведь не всегда звоню, как еду с клуба? — девушка и вправду не звонила. Когда возвращалась не одна, и не к себе домой.

Вадим молчал. Он тоже понимал это.

— И что ты делаешь тогда? Просто сидишь у телика и ждешь? — потрясенно спросила Эдгар.

А парень все так же молчал. Алиса тоже молчала, представив себе такую картину. На душе стало неприятно. Представила себя, ждущую в пятницу звонка Вадима, который едет из клуба! Второй час ночи, третий! Он не звонит, значит он... Алиса тряхнула головой, пытаясь избавиться от такой ассоциации.

— Вадь?

— Нет. Тогда, я просто звоню тебе в шесть утра, — ответ прозвучал как-то неловко, и парень поспешил отшутиться. — Я мщу тебе очень коварно.

Парень засмеялся, а Алиса поддержала эту игру.

— Мститель, чертов.

— Та ладно тебе, Несчастье! Не думай, что я тебя сегодня пожалею! Сейчас сколько там на часах?

— 02:20, а что? — ответила девушка.

— А то, что в шесть, я позвоню тебе как всегда! Вот и мучайся! Так что быстрее вали спать.

— Ладно. Спасибо, Вадь, — почему-то ей захотелось сказать эти слова. — Пока.

— Какое 'пока'?! Что-то я не слышу замок закрывающейся квартиры?! Я джентльмен, не могу же тебя бросить на растерзание таксисту?!

— Гад ты, Громов, просто гад!

— Хах.

-Ладно, тогда рассказывай!

— Что тебе рассказать?

— Как там Макс? Он уже окончательно оправдан?

— Да. Как раз говорил с ним перед твоим звонком.

— И что же его окончательно оправдало?

— Время.

— Да, все течет, все меняется, — философски произнесла Алиса.

— Да. Все меняется.

* * *

КАНУН НОВОГО ГОДА

МАКС

— Макс, вернись в зал ко всем! Хватит быть ребенком! Ну, что такого твой отчим сказал? — к моему несчастью Алена поплелась за мной. Мне не хотелось, чтобы она видела меня таким взбешенным.

— Ален, зайди в дом, ты без курточки. Я не хочу об этом говорить.

— Да, Алена вам лучше уйти за курточкой. Ту и вправду холодно, — раздался голос позади нас. — Я хочу поговорить с сыном наедине.

Отчим приобнял Алену за плечи, тепло улыбаясь. Черт, да ведь ему действительно нравилась моя девушка. Я вспомнил все те глупые попытки детства завоевать любовь отчима. Ноль. Просто ноль. А Алена как-то сразу нашла к нему подход.

Моя мама часто и очень навязчиво поначалу, стала приглашать нас вместе на семейный ужин. Алена с удовольствием посещала моих родителей. Не знаю, как она завоевала доверие отчима, но у нее это получилось. Я не мог поверить, что ей нравится общаться с ним. Он частенько звал ее к себе поболтать на диванчик, пока мы с мамой были на кухне.

Я уже не отказывался так часто от приглашений матери. Мне нравилось, что я могу с ней пообщаться без наблюдения и комментариев отчима. Я помогал ей убирать со стола, пока отец развлекал Алену. Мы могли поговорить с мамой. Я скучал по этому. Сначала я боялся оставлять Алену с отчимом, но, оказалось, он тоже от нее в восторге. Я как-то спросил Алену:

— Тебе, наверное, надоело раз за разом выслушивать его бредни и воспоминания из политики? Извини.

— Да ты издеваешься? Он просто кладезь знаний! — Я удивленно смотрел на нее. — Он старый прохаванный интриган и манипулятор! А та сделка с Бачинским? Это же гениально. Хитро, тонко, а, главное, что никто никогда не догадается, что это он подтолкнул их к разрыву партнерства.

— Он рассорил парочкой слов двух бизнес-партнеров знавших друг друга всю жизнь! Еще и под шумок заграбастал половину их бизнеса! Это плохо! — возмутился я.

— Это гениально! Парой слов! Всего парой слов! — Алена натолкнулась на мой абсолютно непонимающий взгляд.

— Девушка, кто вы?

— Хах. Пойми, Макс! Эта 'грязь' уже была, каждый из них знал, что гадит другому. Твой отец просто открыл им глаза друг на друга. Были бы они такими друзьями, во-первых, не пытались бы так друг друга подставить, а во-вторых, не рассорились так, чтобы дошло до раздела бизнеса. Потом учти, что твой отец сказал только пару слов ПРАВДЫ, не выдумки, не подставил кого-то, так что все было по-честному. А эти два друзяки, — презрительно произнесла девушка, — плохие дельцы, раз довели ситуацию до продажи бизнеса, еще и так дешево.

Я недоумевал, а девушка это заметила.

— Хах, это просто бизнес!

— И ты во всем этом разбираешься?

— Бизнес папы когда-то перейдет ко мне. Так что я учусь, а твой отчим уже натолкнул меня на пару идей.

— Тебе, правда, нравиться он? Ты ведь знаешь, как я к нему отношусь и почему.

— Знаю, но ты не можешь посмотреть на ситуацию с его стороны или с позиции стороннего наблюдателя. Ты не объективен. Я же не заставляю тебя мириться с ним или общаться, я общаюсь с ним сама.

Вот и сейчас эти двое, перемигиваясь друг с другом, дошли до какого-то соглашения. Алена ушла в дом, а я остался курить на крыльце. Отчим молча стоял возле меня.

— Ты что-то хотел? — раздраженно спросил я.

— Хотел. Сказать, что у тебя нет других вариантов.

— О чем ты?

— У тебя нет других вариантов — или я, или никто. Твой отец умер и это факт. Тебе не из чего выбирать. Как и мне. Ты никогда не спрашивал, почему у нас с твоей мамой нет совместных детей? — я удивленно смотрел на Евгения Владимировича. А тот рассмеялся:

— Да тебе такой вопрос и в голову не приходил, так ведь? Для тебя само собой полагающееся, что ты был единственным ребенком! — с насмешкой произнес отчим.

— У тебя что не фраза, то какой-то попуск! И как мне тебя воспринимать по-другому?

— Я не говорил, что у меня хороший характер.

— Ну, и почему у вас не было детей?

— Твоя мама перед тем, как принять мое предложение сказала, что она боится за тебя. Отец очень много проводил с тобой времени, а теперь его не стало. Она сказала, что если у нас будут совместные дети, то я буду любить их больше. И она позаботилась о тебе. Или я выбираю ее и тебя как единственного сына или могу идти к другой женщине и заводить с ней своего ребенка. Или так или никак.

Я тихонько вскрикнул. Сигарета в моей руке истлела и прижгла кожу. Я выбросил ее в снег, а отчим тем временем повернулся к двери. Перед тем, как войти он оглянулся на меня. Я был потрясен услышанным:

— Я согласился тогда, и твоя мать сделала мою жизнь сказочной. Так, что ты единственный сын, который может быть у меня, а я единственный отец, который может быть у тебя. Или я, или никто. Выбирать тебе. Или возвращайся в дом, и забудем об этом разговоре раз и навсегда, или уходи.

— И ты опять ставишь условия? — насмешливо произнес я.

— Я стар для неопределенности. Мы так и не сошлись характерами. Значит нужно менять подход. Мои карты на столе. Я ничего не могу больше сделать. Выбирай.

— И что поменяется, если я сейчас останусь? Я должен кинуться тебе в объятия? Приторно улыбаться? Что измениться?

— А ничего не измениться. Я останусь таким, как и был, ты останешься таким же. Я так же буду отчитывать тебя за глупости, ты так же будешь огрызаться. Просто если бы на моем месте был твой отец — это было бы нормально, а так я для тебя отчим и все мои слова воспринимаются в штыки. Человека не поменять, отношение к нему — возможно. Мы ждем тебя в зале.