Разбитые мечты (Современная серия 2)

— Страстным... — Она с болью позволила его губам вновь отстраниться.

— И наконец, самым желанным. — На этот раз, он внял ее молитвам и ответил на поцелуй.

И да, этот поцелуй действительно обладал всеми перечисленными свойствами названными им ранее. Крепко прижавшись к нему, она отдалась своим ощущениям. И не было на свете чего-то столь более волшебного, чем этот сказочный момент.

Не заметив, как закончилась музыка и весь зал погрузился в какую-то мертвую тишину, она медленно открыла глаза и встретилась с его обжигающим взглядом.

— Я хочу, чтобы ты запомнила именно этот поцелуй. — Послышался его нежный голос в ее одурманенной голове. — Помни его. — Почувствовав тепло его пальцев у себя на губах, она вновь блаженно прикрыла веки.

— Тори, обещай, что будешь вспоминать меня. — Словно откуда-то издалека донесся его хриплый шепот и, не сдержавшись, она вновь приникла к его горячим губам.

В ту ночь он долго и страстно любил Викторию в их маленькой бамбуковой хижине. В ней он так отчаянно искал и находил все то, что было ему когда-то так чуждо и ново. Именно она рождала в нем доселе невиданное смятение, поднимала из глубины души затерянные чувства, о наличии которых он даже и не подозревал. Казалось не он, а именно она открыла перед ним дорогу к чему-то новому, неизведанному ранее. Дорогу к новой счастливой жизни.

На следующий день они отправились в Кносский дворец, посмотреть развалины древнего лабиринта, в котором по легенде когда-то обитал чудовищный минотавр.

Вновь следуя за небольшой группой туристов, они внимательно слушали голос женщины-гида, рассказывающий увлекательные легенды этого острова.

— Именно на Крите Рея втайне от кровожадного Кроноса родила Зевса — отца всех богов. Здесь так же создал свою могучую империю царь Минос, сын Зевса и Европы. И именно здесь на Крите жил и творил великий Дедал, выстроивший по приказу Миноса огромный дворец с запутанными ходами-лабиринтами, — она развела руки, указывая на окружавшее их полуразрушенное строение, — где храбрый Тесей убил чудовищного минотавра и нашел дорогу домой по нити Ариадны.

Виктория лишь слегка улыбнулась услышанному, но и не согласиться с гидом было нельзя. Ведь здесь на этом перекрестке трех частей света — Европы, Азии и Африки — мифы и легенды древней Греции так тесно переплетались с подлинной историей, что трудно было разделить, что из сказанного правда, а что обычный вымысел.

Тем временем экскурсия продвигалась в полуразрушенных стенах уже самого дворца. Зная о том, что скоро их отпустят на несколько свободных часов, девушка посмотрела на идущего рядом Джеймса и чуть не рассмеялась во весь голос. На его лице отражалась целая гамма чувств: от полного недоверия ко всем этим бредням до неодолимой скукоты.

— Здесь родился великий живописец средневековья Эль Греко... — продолжала все тем же монотонным голосом пожилая женщина.

Бесшумно отделившись от толпы, Виктория остановилась у одной из развилок лабиринта.

— Эй, ковбой! — Озорно улыбаясь, громким шепотом позвала она своего скучающего спутника. — Хочешь меня?

Поймав его недоверчивый взгляд, блондинка, смеясь, проговорила:

— Тогда поймай!

Бросившись со всех ног, она понеслась вдоль узких полуразваленных стен, наугад выбирая дальнейшее направление. Гул в ушах нарастал, азарт усиливался с каждой новой минутой. Ей не нужно было оборачиваться в поисках своего преследователя, она нутром чувствовала, что он наступает ей на пятки. Игра, которая началась так невинно, теперь переросла в настоящее соревнование и Виктория прекрасно знала, что если она проиграет — расплата будет велика. Но вот забежав в один из темных проходов, она вдруг оказалась в тупике. Облокотившись спиной о преграждающую дальнейший путь стену, блондинка, громко дыша, сбивчиво рассмеялась.

Стоило ему только понять, что преследование прекратилась и его птичка попалась в ловушку, Джеймс остановился за пару шагов от нее и теперь медленно, словно дикий хищник приближался к своей загнанной в угол добыче.

— Ну, и знаешь ли ты, несчастная, как тебе теперь придется утихомиривать своего разъяренного минотавра?

Сверкнув глазами, Виктория хрипло произнесла:

— Догадываюсь.

Нетерпеливо притянув к себе Джеймса за ремень брюк, девушка с жаром накинулась на его смеющиеся губы.

Поцелуй затягивался и со временем они, позабыв где находятся, со всей страстью начали ласкать распаленные тела друг друга. Голова кружилась, земля уходила из-под ног, но им было все равно. Быстрыми движениями Виктория расстегнула ремень, пуговицу и ширинку на брюках Холта; он же тем временем задрав легкую юбку короткого платья, приподнял ее в воздухе и, оперев спиной о стену, резко вошел в нее. От столь острых ощущений Виктория задрожала всем телом, одновременно стараясь как можно теснее прижаться к нему.

— О, Боже! — Простонала она, цепляясь пальцами за волосы любовника. — Джеймс, мы сошли с ума!

Той же ночью лежа в крепких объятиях друг друга, Виктория положила свою голову на крепкую мужскую грудь и блаженно улыбнулась. Она была так счастлива, что, казалось, никакое горе не смогло бы омрачить это чувство. Всего за пару дней Джеймс превратился из развратного незнакомца в самого желанного мужчину на свете. Однако все когда-нибудь заканчивается, и она прекрасно понимала, что скоро и он навсегда уйдет из ее жизни — снова вернется в привычный ему мир жестокого бизнеса и сексапильных моделей, сплошь набитых силиконом и прочими опилками вместо мозгов. Но все это будет потом, а сейчас для нее существовал только этот, лежавший рядом с ней мужчина, который искренно смеялся ее шуткам, который угадывал любое ее желание, который даже спас ее жизнь. И именно такого Джеймса Холта она навсегда запомнит и сохранит в своей памяти. А пока у нее осталось ещё целых два дня, чтобы любить и быть любимой самым дорогим человеком на свете.

— Джеймс, — тихо позвала она, — скажи, а если в твоей жизни то, чего ты принципиально не делаешь?

— Я не сплю с замужними женщинами. — Не открывая глаз, отозвался мужчина.

— О! Хороший принцип. Это радует. Хотя, признаться честно, я бы прежде о тебе так не подумала.

Он весело хмыкнул.

— Я, признаться честно, догадывался. Ты, помнится, поначалу вообще была обо мне невысокого мнения.

— Да оно и сейчас прежнее. — Улыбнувшись, шутливо поддела девушка.

— Ах, значит так, да? Ну, тогда держись!

В приступе безудержного смеха вызванного щекоткой, Виктория извивалась как могла, и, в конце концов, со слезами на глазах, все же взяла свои слова обратно.

Отдышавшись и вытерев слезинки, она ласково улыбнулась и посмотрела на Холта. В царившей темноте девушка не могла видеть выражение его лица, но отчего-то была абсолютно уверенна, что сейчас на его губах играет та же счастливая улыбка, что и у нее.

— Скажи, — вновь начала она, — а есть ли на свете такая женщина, только не замужняя конечно, на всю красоту и обаятельность который ты бы не польстился?

Конечно затеянный ей же разговор принимал весьма болезненные обороты, но ей вдруг стал безумно любопытен его ответ.

Подумав немного, он уже было хотел сказать, что все женщины мира его и в помине не интересуют, как она одна. Но почувствовав, что девушка всерьез ожидает четкий ответ на свой вопрос, вдруг произнес:

— Ну, пожалуй, есть одна.

— Да неужели есть в мире такая женщина, на которую Джеймс Холт даже не посмотрит? — В шутливой манере воскликнула блондинка. — Она так уродлива?

— Да вроде нет. — Слегка пожав плечами, ответил мужчина. — Лет десять назад, когда я видел ее фотографию, она выглядела очаровательным подростком.

— То есть хочешь сказать, что ты даже никогда не видел ее вживую, так? И уже решил, что она тебе не ровня?!

— Да причем здесь ровня — неровня? — Не понятно от чего с жаром отозвался он. — Да пускай она будет даже хоть мисс вселенная, у меня с ней все равно никогда не будет ничего общего.

— Ого! — Присвистнула, озадаченная Виктория. — И позволь же узнать, кому это ты оказал такую честь? Как ее зовут? Может, когда-нибудь наши пути пересекутся, так я возьму у нее автограф и даже...

— Виктория Блэк.

Услышав свое собственное имя, Виктория обомлела.

— Забавно, — между тем продолжил Джеймс, — я только сейчас понял, что у вас с ней одинаковые имена.

— Слава Богу, что только имена. — Чужим голосом, тихо промолвила пораженная девушка.

Если бы ее раньше спросили, каково это узнать, что на тебя в жизни не обратит внимания самый красивый сердцеед Америки, она бы только рассмеялась в ответ и посла бы этого сердцееда куда подальше. Но теперь ей стало так больно, что прикрыв на секунду глаза, она вновь почувствовала слезы, только на этот раз они были вызваны уже далеко не смехом.

Почувствовав мелкую дрожь в теле Виктории, Джеймс обнял ее покрепче и проругав себя за то, что вообще начал с ней весь этот разговор, прикоснулся губами к ее волосам. Ему хотелось сказать ей, что все, о чем он только смел мечтать в этой жизни заключено лишь в ней одной. И плевал он на всех этих дурочек, одевающихся на Родео-Драйв, ему нужна только она. Он и сам не знал, что им обуревает, но в одном он был уверен точно — она поможет ему понять свои чувства и, возможно, впервые за долгие годы он наконец-то найдет свой покой.

Решив, что в вопросах многословия он особо никогда не блистал, Джеймс попытался выразить ей все свои чувства на языке тела.

Почувствовав, как его горячие губы осушают слезинки на ее лице, Виктория нежно улыбнулась.

— Джеймс, знаешь, я...

— Ш-ш-ш... — Ласково прикоснувшись кончиками пальцев к ее полураскрытым губам, тихо прошептал мужчина, — забудь обо всем, что я говорил. Все это прошлом... все не о тебе...

И едва его рот завладел нежными девичьими губами, как все ее былые переживания вмиг улетучились, оставляя место лишь для ненасытной любви.

Отдыхая на пляже, Виктория лежала на одном из шезлонгов, нежась под лучами жаркого солнца. Наблюдая за плывущим к берегу Джеймсом ее губы сами собой разошлись в мягкой улыбке. О вчерашнем ночном разговоре девушка старалась не вспоминать.

На оставшиеся пару дней у них было запланировано ещё две экскурсии. Одна из них вела в крупный красивый город Крита — Ираклио, где они собирались посетить вместо очередных экскурсий, обычные магазинчики и пару местных достопримечательностей. А второй их целью стал ещё один маленький островок Санторини. В последний раз, когда Виктория приезжала сюда, он произвел на нее достаточно сильное впечатление.

Предоставив Джеймсу на выбор эти два удивительных места, Виктория покорно ждала его ответа. Наконец, решив сегодня хоть немного отдохнуть от утомительных лекций монотонных годов, Холт выбрал первый вариант.

К пяти часам вечера они прибыли в Ираклио — шумный городок, где основная веселая жизнь начиналась лишь в пределах сумерек. Протаскав Холта по всевозможным магазинчикам и музеям, Виктория то и дело возбужденно щебетала. Едва заметно улыбаясь при звуках ее мягкого голоска, Джеймс готов был последовать за ней хоть на край света. Он и сам толком не мог понять, когда это случилось, но теперь в сумраке его жизни Виктория стала для него настоящей путеводной звездой. Зайдя в очередной музей, девушка с интересом принялась рассматривать выставленные экспозиции. Джеймс же выглядел несколько хмурым и отстраненным. Заметив столь необычное настроение своего спутника, она внимательно посмотрела на него.

— Что-то случилось?

Не расслышав ее вопроса, он недоуменно приподнял брови.

— Я спрашиваю, что-то случилась? Ты весь вечер ходишь хмурый, словно вот-вот случится что-то страшное. — Пояснила блондинка.

— Да, возможно... — Неопределенно пожав плечами, он на мгновение вновь ушел в себя. Но уже через секунду его лицо приобрело все тот же привычный беззаботный оттенок. Вскользь прикоснувшись губами к ее голове, он быстро проговорил:

— Милая, ты не возражаешь, если я отойду ненадолго? Нужно сделать один срочный звонок.

— Конечно, иди. — Отозвалась она, провожая взглядом удаляющуюся высокую фигуру брюнета.

Спустя полчаса Джеймс вновь появился на ее горизонте и, на этот раз она со спокойной душой встретила его лучезарную улыбку.

— Ну как? Все дела решились?

— Почти... — Все так же широко улыбаясь, он обнял ее за талию и вместе с ней начал рассматривать очередную древнюю картину.

С наступлением темноты молодые люди не спеша спустилась к берегу моря, где наугад выбрали одну из пляжных таверн. Расположение столиков, стоящих плотным полукругом, немного удивляло присутствующих. Заняв места, они заказали знаменитый на всем острове "простой ужин критского крестьянина", состоящий из двенадцати блюд. В таверне играла живая музыка, свеча, горевшая на небольшом столике, мягко освещала их лица. Внезапно вспомнив их первый совместный ужин, Виктория усмехнулась. Наверное, прочитав ее мысли, Джеймс так же весело сверкнул глазами и тихо проговорил:

— Как думаешь, может нам следовало опять заказать бутылку старого доброго "Шардонне"?

Нежно улыбнувшись в ответ, девушка медленно покачала головой.

— В следующий раз.

Внезапно музыка стала громче и на пустынный центральный круг выбежали две молодые девушки, облаченные в прозрачные наряды. Затанцевав под первые аккорды музыки, они приветливо улыбнулись гостям.

— Это один из старинных танцев. — Пояснила Виктория Джеймсу. — Он считается одним из самых знаменитых народных танцев Греции.

— Выглядит впечатляюще. — Улыбаясь, отозвался Холт.

— Подожди, самое интересное ещё впереди!

Встав вместе со всеми, они в такт музыке хлопали в ладоши танцовщицам.

Внезапно круглая тарелка полетела под ноги одной из танцующих девушек, но, не обращая на нее никакого внимания, та все так же продолжала танец, даже ни разу не посмотрев под ноги.

Гул веселящейся толпы возрастал. За брошенной тарелкой последовала новая, но бесстрашные танцовщицы все так же ловко преодолевали препятствия, невозмутимо улыбаясь толпе.

Когда же танец закончился, девушки поблагодарили толпу и, послав на последок воздушный поцелуй, скрылись из вида.

— Это было и красиво и... жестоко. — Произнес потрясенный Джеймс, возвращаясь на свое прежнее место.

— Такой уж этот танец. Но правда, он не всегда сопровождается битьем посуды. Однако соглашусь — это было красиво.

— И тебе даже ни на секунду не было жаль этих бедных девушек? — Недоверчиво спросил он.

Слегка наклонившись к нему через стол, Виктория громко прошептала:

— А я знала, что они не поранятся. Их этому специально учат.

Весело покачав головой, Джеймс с теплой улыбкой на губах внимательно посмотрел на сидящую рядом девушку.

В коротком фиолетовом платье, она была ослепительно хороша.

— А ты знаешь, — тихо начал он, — я тоже знаю одну очень увлекательную легенду, связанную с этим местом.

Заинтересованно посмотрев на него, Виктория облокотилась руками о стол и, опершись подбородком о скрещенные костяшки пальцев начала заинтригованно слушать его рассказ.