— Точно. Вторую попытку Тодор предпринял в 73-м году. Репарации уже были выплачены, препятствий вроде нет. Но Леня тоже отказал. Даже пошутил: "Курица — не птица, Болгария — не заграница".

— И как же поступите вы?? Вот тут Примаков пишет — я выудил из пачки записку нового министра иностранных дел — Что в 1975 году по итогам Конференции Совета Безопасности и Сотрудничества в Европе СССР, НРБ и другие страны социалистического лагеря были вынуждены подписать документ о закреплении существующих границ.

— Пока не знаю — пожимает плечами Романов — С одной стороны, бедная страна, надо будет дотировать. Есть международные соглашения, да и общей сухопутной границы нет. С другой стороны, 16-я республика СССР — это правильно. Деньги сейчас есть. Сократили поддержку компартий в Африке, нефть растет в цене...

— Так может не только Болгарию принять — загораюсь я — Монголию, еще кого-нибудь... Во всем мире увидят, что СССР — это такой геополитический проект, который ого-ого как растет! Всем покажем "Кузькину мать".

— Угу, Китаю в первую очередь — Генеральный хмыкает, забирает у меня документы и кидает их на рабочий стол — Чуть до ядерной войны с ними не дошло, пока не заставили войска из Вьетнама вывести. Примем Монголию — опять все заново начнется.

Мнда... Что-то совсем у меня с мозгами сегодня... Подростковое тело сказывается. Трудно сосредоточится, гормоны так и скачут. Надо срочно реабилитироваться в глазах Романова. Может быть предложить разделить республики на культурные автономии и "пересобрать" во всяких Южных, Северо-Западных и прочих Кавказских округах? Ведь деление по национальному признаку — еще одна огромная мина, помимо экономики, которая заложена под СССР. В Грузии и Узбекистане судя по телевизионным репортажам всю местную клановую верхушку уже снесли (под соусом борьбы с местничеством) — самое время провести эксперимент. Ту же Грузию разделить на абхазскую, месхетинскую и другие автономии и раздать в разные округа. Нет, пожалуй, еще рано такое предлагать. Романов еще не слишком крепко сидит в кресле Генсека.

— Ты вот что "кузькина мать". Собирайся ка на гастроли в Англию. Числа так третьего апреля — Романов смотрит на перекидной календарь и что-то на нем отмечает — Поможешь нашим товарищам лейбористам. Руки там пожмешь на сцене, еще что-нибудь... Дела у них идут не очень, совсем не хотелось бы получить консерваторов на Даунинг Стрит. Похерят нам всю политику разрядки. Заодно поприсутствуешь со своими "звездочками" на открытии национальной выставки СССР в Лондоне 18-го.

— Всегда готовы — я шутливо отдаю пионерское приветствие — На сколько дней планировать гастроли?

— Предварительно до 20-го. Пока еще идет согласование по линии министерства культуры. Обязательно покажи текст песен людям Демичева. Чтобы не было скандалов.

— Конечно — киваю я и тут же подскакиваю на стуле от неприятной сирены, которая раздается во всем здании. Тут же без стука в кабинет входят телохранители из 9-ки.

— Григорий Васильевич — произносит один из них — Ракетная тревога. Прошу спуститься в бункер.

Второй охранник открывает дубовую фальш-панель в стене кабинета, за которой прячутся двери лифта.

— Он пойдет со мной — машет рукой в мою сторону Романов

— Это не по инструкции

— Значит, поправим инструкцию — Генеральный собирает документы в папку и подходит ко мне — Не пугайся, обычная тревога. Кто-то запустил ракету без предупреждения, она появилась на наших радарах, вот на всякий случай пустили сигнал по системе. Пойдем, внизу договорим

Мы вошли в лифт, рядом с нами встали трое телохранителей. Один из них нажал нижнюю кнопок без обозначения на стенке лифта и мы поехали вниз. Быстро и практически беззвучно. Спускались меньше минуты. У меня даже немного заложило в ушах. Лифт остановился, двери открылись и я увидел впереди большой тоннель. Электрический свет освещал ребристые чугунные тюбинги, кабельные кронштейны с пучками проводов... Издали доносился ровный гул шахтных вентиляторов.

— Пошли, чего стоишь — Романов легко подтолкнул меня вперед. Тесной группой мы нырнули в туннель и минут за пять дошли до самого помещения бункера. Вход закрывала огромная, круглая стальная дверь. Прямо как банковских хранилищах. Она была приоткрыта и мы оказались внутри коридора с душевыми кранами и железными решетками под ногами. Ага, помещение обеззараживания. В конце коридора была еще одна герметичная дверь. Миновав многоуровневый лабиринт шлюзов, мы наконец-то попадаем в жилой сектор. В пункте управления бункером встречаем первых людей. Это военные в форме, которые сидят за пультами с разными лампочками и телефонами. Романов, ответив на приветствие полковника, заходит в комнату отдыха. Тут стоит точно такой же большой стол для совещаний, как и наверху, на стене висит герб СССР. Генеральный идет к тумбочке с "вертушками" и поднимает одну из трубок. Тихо о чем-то разговаривает.

Я же предоставленный сам себе, обхожу стол с другой стороны и оказываюсь у большого рисунка, приколотого рядом с гербом. Это оказывается схема линий "Метро-2" — засекреченных московских подземных туннелей мобилизационного предназначения. Одна магистраль идет параллельно Филевской линии метро на бывшую ближнюю дачу Сталина, другая — на юго-запад в Подмосковье через Воробьевы Горы и МГУ. Оканчивалась она в военном городке Власиха (он же Одинцово-10), где располагается командный комплекс РВСН. Оттуда, судя по схеме, можно добраться и до правительственного аэропорта Внуково 2. Еще одна ветка ведет на юг, параллельно Варшавскому шоссе через Видное в правительственный пансионат "Бор". Последние две линии — вдоль шоссе Энтузиастов (Главный Штаб ВВС и ПВО в поселке Заря Балашихинского района), а также вдоль Рублевского шоссе (куда же без него!) в центральный бункер сил гражданской обороны.

— Насмотрелся? — Романов уже закончил говорить и уселся в кресло во главе стола — Ну и любопытный же ты Селезнев, парень. Все-то тебе надо знать, везде свой нос сунуть.

— Что там с тревогой? — интересуюсь я, присаживаясь рядом

— Как и говорил, ложная. Но отбоя по системе пока нет. Так что сидим, ждем.

— Эх, Григорий Васильевич — вздохнул я — Ну когда еще попадешь в секретный бункер Сталина. Может пройдемся?

— А пошли! — легко согласился Романов — Сейчас захватим с собой дежурного смены — проведет нам еще одну экскурсию. А то я в ходе инструктажа при вступлении в должность так особо ничего не рассмотрел. Не до этого было.

Романов позвонил и в комнату зашел молодой румяный лейтенант. Парень, уже явно видевший не раз Романова, с интересом рассматривал меня.

— Лейтенант Колесников — представился офицер

— А по имени как? — поинтересовался Генеральный

— Николай

— Вот, что Коля. Покажи ка нам с еще разок бункер, станцию и галерею.

— Что за галерея? — удивился я

— Сейчас увидишь — усмехнулся Романов. Сначала мы обошли весь бункер, который занимал аж три этажа. Две дизельные электростанция — основная и запасная, помещение с костюмами хим.защиты и дозиметрами, медицинские кабинеты, конференц-зал, комната спец.связи с радиостанцией, способной вещать на весь Союз, наконец, казарма со столовой на 200 человек — объект "Высота" произвел на меня неизгладимое впечатление. Но это было еще не все. Пройдя по основному туннелю метров сто, мы попали... на станцию метрополитена очень похожую на Маяковскую. Рядом с перроном стоял настоящий поезд. Дверь в кабину машиниста была приветлива открыта. Садись и поезжай. Но даже не это шокировало больше всего. Вдоль всей станции, были расставлены бюсты и скульптуры... Сталина!

Иосиф Виссарионыч был представлен во всех вариантах — с детьми на руках, сидящий, стоящий, указывающий табачной трубкой вдаль... У меня просто челюсть отвалилась вниз. Настолько все это выглядело сюрреалистично.

— Когда Хрущев развенчал культ Сталина и убрал тело из Мавзолея — Романов задумчиво смотрел на ближайшую скульптуру Кобы — Кремлевские бюсты временно снесли сюда вниз. Потом некоторые окрестные и не слишком тяжелые памятники. Но у нас же в стране нет ничего более постоянного, чем временное. Сняли Хрущева, Брежнев боролся с Шелепиным, ему было не до бункера...

— Так это же целый музей Сталина! — я иду вдоль бюстов и рассматриваю "лучшего друга физкультурников". И зачем Романов привел меня сюда? Что он этим хочет сказать? Я вижу, что лейтенант остается у поезда, а Генеральный идет за мной следом.

— Ну что Виктор — Романов встает у одного из памятника, на котором Сталин был изображён чуть наклонившись, держащим в левой руке карту со стрелками ударов по немецким войскам — Новые сны были?

— Григорий Васильевич, зачем вы меня сюда привели? — отвечаю я вопросом на вопрос — Секретный же объект...

— Чтобы ты понял, как мы живем — Генеральный тыкает мне пальцем в грудь — Как в осажденной крепости! Бункеры, тревоги, чэпэ... Вот-вот в какую-нибудь войну вляпаемся. Не с Китаем, конечно, но пограничная вполне может случится — у генералов руки чешутся.

Я поразился как точно Романов оценивает ситуацию. До убийства Тараки и ввода войск в Афганистан осталось — 9 месяцев. Часы все еще тикают.

— Я тебя не просто так послом мира назначил. Нам сейчас как воздух нужна разрядка. Расшатать эту западную осаду, снять взаимную напряженность. Знаешь, как тяжело мне было отпускать тебя в Англию?

— Догадываюсь.

— Но я понимаю, что нужно пробить брешь в антисоветском окружении. По Италии результаты очень хорошие, даже с США есть подвижки. Но все висит на...

— Волоске?

— Точно. Вон что мне из КГБ присылают — Романов открывает ту самую папку, что взял с собой сверху, берет верхний лист, читает — "За последние месяцы западная пропаганда в целом сместила акцент анти олимпийской кампании с требования бойкота Олимпиады-80 на проблемы "трудностей Советского Союза в сфере обслуживания". Распространяются измышления о том, что Советский Союз якобы не в состоянии обеспечить проведение Олимпийских игр на должном уровне из-за недостатка гостиниц, ресторанов, увеселительных заведений и продуктов питания".

— Голодом стращают? Мнда... "Нам бы день простоять да ночь продержаться" — цитирую я слова из песни

— Так что Вить, давай, постарайся. Нам нельзя допустить бойкота Олимпиады, опять же подписали хорошие контракты с западными компаниями, покупаем несколько заводов...

— Не дай бог, эмбарго какое-нибудь введут — поддакиваю я

— Эх ты, комсомолец, а бога поминаешь — качает головой Романов

— Это так, случайно, к слову пришлось — я краснею и начинаю внимательно разглядывать окружающие памятники

— Так что давай, очаруй старушку Англию, может даже с королевой удастся встретиться — Генсек засовывает документ обратно в папку — В долгу не останусь. Устроим под тебя в Москве международный концерт. Позовем популярных западных музыкантов, трансляцию на весь мир устроим...

А вот это идея отличная. Я мысленно потер руки.

— На Красной площади!

— А у тебя губа не дура — усмехается Романов — Красную Площадь ему подавай... У нас тут могилы, Мавзолей... Ладно, новые сны были?

— Был.. один... Страшный очень — я дергаю головой — Снилось, что я работаю в секретной лаборатории. Занимаюсь спорами сибирской язвы.

Романов побледнел.

— Я рано утром прихожу на работу, с похмелья. Голова трещит, во рту — пустыня Гоби. Приступаю к работе, но забываю повернуть тумблер защитной системы. В результате повышается давление на "рубашку" вентиляционной системы, лопается фильтр и споры сибирской язвы разлетаются по территории военной базы, а затем с ветром... накрывает город. Я так думаю Свердловск.

Генсек с размаху бьет рукой по ботинку Сталина.

— Опять ты мне притащил ужас какой-то!! — Романов гневается и его можно понять — Нет, чтобы хотя бы раз, вот хотя бы раз что-то хорошее, доброе... нет же.. Почему сразу не позвонил? Тебе же в студии поставили вертушку! И как ты можешь знать, что это был Свердловск??

— Я даже знаю, как меня зовут. Я расписывался в журнале учета. Николай Чернышев. Лаборатория военного городка Свердловск-19. А не позвонил, потому как только сегодня вышел из больницы. Пока все это проявилось, пока я отчетливо увидел имя...

— Когда все случится? — мрачно спрашивает Генеральный, рассматривая руку, на которой скорее всего будет синяк

— Совсем скоро, в журнале стояла дата 30-е марта. Пятница.

— Нет, с тобой надо что-то делать — Романов пристально смотрит на меня — А если ты "проспишь" какое-нибудь ЧП? Погибнут люди?

— Григорий Васильевич! — тут уже бледнею я — Я же не контролирую это!

— Эх, заглянуть бы тебе в голову, посмотреть, как все это работает

— Такая польза народному хозяйству будет — подхватываю я

Романов смеется, я чувствую, как в очередной раз прошел по краю.

18 марта 1979 года, 11.30

Москва, Ясенево, штаб-квартира Первого Главного Управления КГБ СССР

— Именем Союза Советских Социалистических Республик

Стоящий спиной к видеокамере офицер сделал эффектную паузу, посмотрел направо. Там привязанный к медицинским носилкам полный мужчина в костюме и галстуке начал дергаться, жевать вставленный кляп. На лбу с высокими залысинами выступили капли пота. В помещении и правда было жарко. Носилки стояли на направляющих желобах, которые вели в... топку крематория. Заслонки уже были приветливо открыты, внутри топки полыхал яркий огонь.

— Гражданин Калугин Олег Данилович, 1934-го года рождения — офицер продолжил зачитывать приговор. Два кочегара пошуровали в топке длинными железными шестами. Калугин пронзительно замычал.

— Лишается звания генерал-майора КГБ, всех орденов и медалей, и приговаривается к исполнению высшей меры социальной защиты.

Калугин мычит, пытается перевернуть носилки. На шее вздуваются вены, по лицу градом течет пот.

— Приговор вступает в силу немедленно. Начать казнь!

По сигналу офицера, кочегары начали задвигать носилки в топку. Камера берет крупно ноги, входящие в жерло крематория. Сначала вспыхивают лаковые ботинки, потом штаны. Слышится даже не мычание, а страшный вой. Дальше загорается пиджак и рубашка. Кочегары медленно заталкивают носилки в топку железными шестами. Пылает уже половина тела.

Председатель КГБ генерал Цвигун не выдерживает и щелкает пультом телевизора. Запись останавливается.

— Имант Янович, ну это ни в какие ворота! Азиатчина какая-то — Цвигун вытирает пот со лба платком, ослабляет узел галстука

Глава ПГУ зажигает в кабинете свет, присаживается рядом с начальником на небольшой диван, перед которым стоит телевизор с видеомагнитофоном.

— Та-ак я полжизни прослужил в Азии — усмехается Веверс — Знаете какие нравы в Северной Корее?

— Догадываюсь — хмурится Цвигун — А как удалось все это организовать?

Генерал тыкает пультом в сторону телевизора.

— Нашли по картотеки Мосфильма актера максимально похожего на Калугина, загримировали. На день заняли крематорий Ваганьковского кладбища. Разумеется, взял все самые страшные подписки у всех участвующих. Актера уже отправили на Кубу, поднимать театральное дело у кубинских товарищей. Поживет там несколько лет. Остальные — офицеры Комитета, отдел по южной Азии, мои бывшие подчиненные. Надежные люди. Самое тяжелое с гримом было. Долго подбирали водостойкий, чтобы от пота не "плыл". На камеру снимал я сам.