— Знакомьтесь, мальчики! Это Виктор, его теперь и представлять не нужно, он у нас мировая знаменитость, а это Борис Буряце, он у нас поет в театре Ромэн, но думаю, скоро мы его переведем в Большой театр...

Я в полном ах..е, жму протянутую мне руку, пальцы которой буквально унизаны кольцами и перстнями. Так вот ты какой — "бриллиантовый Боря"...! Теперь понятно, на кого намекала Щелокова, и на кого точит топор Чурбанов. И я сегодня, похоже, здорово лопухнулся с застольной песней. Но сказать по правде, этот парень производит вполне приятное впечатление. Фальши в нем не чувствуется, и к Брежневой он, как не странно, относится с большой симпатией. Но яркостью своей одежды и количеством золотых украшений он точно переплюнул всех остальных в зале. Бордовый с золотым рисунком пиджак из настоящей парчи, черная шелковая рубаха, расстегнутая на груди, в вырезе виднеется толстая витая цепь, чуть ли не с мизинец толщиной. Цыганский прЫнц во всей своей красе! Да уж... Ты можешь уехать из табора, но табор из тебя никогда. Но руки у Бори ухожены, волосы красиво уложены — этот молодой мужчина явно привык к красивой жизни и знает в ней толк.

— Ох, ну что же мы стоим?! Пошли скорее за стол, я и сам только недавно приехал...

Он ведет нас к отдельно стоящему столу, с лучшим видом на ресторанную сцену. На белоснежной скатерти уже расставлены закуски, и сервировка этого праздничного стола поражает даже меня, объехавшего в прошлой жизни полмира. Но так то в 90-х и нулевых, а сейчас у нас 70-е. Икра, устрицы (!), крабы, и даже большой омар! Вот я все понимаю, но омара-то где он в 70-е Москве достал?!! Перевожу офигевший взгляд с омара на огромную вазу с экзотическими фруктами. Да уж... на дворе у нас средина апреля, а в этой вазе чего только нет. И ананасы с бананами здесь лежат. Только не "кормовые", как в магазине, а небольшие, дорогих десертных сортов. Все это великолепие явно привезено в Москву самолетом из какой-то далекой тропической страны. Ну, и связи у этого бриллиантового мальчика... А другой интересный вопрос — во сколько же ему обошлась вся эта экзотика?!

Борис доволен произведенным на нас впечатлением, и тем, что смог угодить своей высокопоставленной любовнице. Нет, честно — он действительно по-настоящему сумел поразить нас этим столом! Заметив в руках Брежневой мой подарок — сумку от Диор из кожи крокодила, этот чертов эстет одобрительно цокает языком

— Чудесная вещица! И тебе очень идет, Галочка.

Брежнева краснеет, как девчонка от его комплимента и доверчиво сообщает ему

— Витенька сегодня подарил! Из Лондона для меня привез.

Мне достается снисходительный взгляд, а Брежневой вручается Борин подарок. ...Ну, что еще может подарить бриллиантовый мальчик своей даме сердца?! Конечно же, бриллианты! В шикарном футляре, который и сам по себе тянет на отдельный подарок, лежит гарнитур, стоимость которого я даже затрудняюсь определить. Пусть это не экспонат для Алмазного фонда, но очень близко к этому. Брежнева теряет дар речи. Я впрочем, тоже. Шум вокруг нас стихает, все тянут шеи в надежде рассмотреть подарок Бориса. А тот небрежным жестом, уже по-хозяйски расстегивает цепочку с кулоном на шее Галины Леонидовны и заменяет ее на колье из бриллиантов. За соседними столами восхищенно ахают. Я бы тоже ахнул, но мне категорически не нравится то, как напоказ Борис выставляет их отношения. И дело даже не в разнице в семнадцать лет, нет... Просто, на мой взгляд, эта не очень молодая и не очень счастливая женщина, заслуживает более уважительного отношения к себе. И вообще-то она замужем, если кто здесь забыл, и не за самым последним человеком в нашей стране. Впрочем, сейчас, в данный конкретный момент, эта женщина просто светится от счастья. И это хоть немного примиряет меня с неприятной ситуацией... Вслед за колье следует букет бордовых роз просто циклопического размера!

— Галочка, желаю тебе всегда выглядеть так же прекрасно, как эти розы! — подумав немного, Боря скромно добавляет — Нам всем на радость!

Тут уже мне стоило большого труда не хрюкнуть от смеха. Очень оригинальный тост! Ага... особенно последняя его часть. Вот в этом весь Боря Буряце. Жиголо, привыкший жить на широкую ногу и ни в чем не знающий меры. Но видно Брежневой не хватало рядом именно такого человека, сумевшего сделать ее жизнь яркой и нескучной.

Наш стол накрыт на четыре персоны, и я все гадаю, кто же нам составит компанию? Спустя какое время в дверях подсобного помещения появляется запыхавшийся мужчина с букетом в руках и быстрым шагом направляется к нам. Во и второй друг нарисовался...

— Галочка, прости, дорогая! Возникли накладки, срочно нужно было позвонить одному человечку!

— Мишенька, не переживай, я все понимаю! — и уже поворачиваясь ко мне, добавляет — Витенька, знакомься, Михаил Звездинский — король нашей подпольной эстрады!

Ага... Царь, просто царь...! Мы расшаркиваемся, и с интересом смотрим друг друга. Я, конечно, слышал про ее дружбу с этим знаменитым персонажем 70-х, но размаха его подпольной деятельности, до конца себе все же не представлял. В этом зале уже собралось сейчас человек триста, не меньше, и каждый, как минимум, заплатил за входной билет. Это сколько же он бабла поднял только на одном "ночнике"?! А ведь ночников он проводит не по одному в месяц... Какие-то баснословные доходы для советского человека, и никаких тебе налогов!

В отличие от Буряце Звездинский одет с большим вкусом. Каждая вещь на нем — от оправы очков до модных ботинок — тщательно подобрана друг к другу и стоит немалых денег. Встретил бы его где-нибудь за границей, в жизни бы не сказал, что он из СССР. Еще один любитель красивой жизни, ходящий по лезвию ножа. Да... Личная жизнь Галины Леонидовны открылась мне сегодня с весьма неожиданной стороны... И весьма опасной. Такие стремные друзья рано или поздно обязательно втянут ее в какую-нибудь неприятную авантюру в надежде, что она их потом вытащит из неприятностей.

Раньше я почему-то думал, что Звездинский сам все организует, сам и на сцене поет. А вот нет. Судя по всему, петь сегодня будут другие, а "царь" если только в конце что-то исполнит специально для юбилярши. На сцену поднимаются несколько человек, среди которых я узнаю ...Кузмина и Барыкина. Молодые, кудлатые, тоже одетые в кожу и джинсу — просто униформа какая-то... Поют несколько своих песен, ничем особо не выдающихся. Народ пока ужинает, и никто плясать не рвется, но певцам хлопают.

— Как тебе? — интересуется моим мнением Звездинский

— Да, никак... Потенциал у ребят есть, играют хорошо, песни пока убогие.

— Хочешь сказать, до тебя им далеко?

— Пока да. Тексты песен совсем неинтересные.

— Ну, твои тексты, действительно поинтереснее и поразнообразнее.

— У меня даже про Бориса есть песня. Только боюсь, она ему не очень понравится.

— Что, правда есть?! Ну-ка напой...!

Я, невозмутимо пожав плечами, сходу запеваю дюновский припев

— Наш Борька бабник, и ...Мишка бабник

Серега бабник — бабник, хоть куда,

А кто не бабник, а кто не бабник?!

Да тот, кто женщины и не видел никогда.

Брежнева расплескивает шампанское, сотрясаясь в приступе гомерического хохота. Звездинский тоже улыбается. А вот Борису такой поворот явно не нравится. Но он мужественно терпит чужой смех, а потом ловко уводит разговор в сторону

— Вообще-то, Галочка у нас обожает белогвардейские песни и романсы. У Миши есть чудесный "Поручик Голицын", слышал, наверное? Или "Очарована, околдована", "Сгорая, плачут свечи"...!

— Так вроде "Поручик Голицын" это чужая песня из 60-х, ее еще когда Аркаша Северный спел? — Я убедительно изображаю самое искреннее удивление — А "Балладу о свечах" и "Очарована околдована" на стихи Заболоцкого в 60-х наш ленинградец Александр Лобановский написал, это у нас в Ленинграде все знают.

Что, съел? В отличие от Звездинского я историю позаимствованных песен очень тщательно отслеживаю, и много чего о них знаю. Например, что в 90-е на всю страну прогремел суд, который признал за Лобановским авторство пяти песен, присвоенных Звездинским-Дейнекиным. Миша мило улыбается, но глаза у него злые, как бы не покусал меня...

— Так у меня все эти песни звучат в авторской обработке...

Ага..., считай, что выкрутился. Ну, да я и сам грешен, можно сказать живу этим, только цели у меня благороднее, и присваиваю я чужие песни крайне осторожно — то, что уже написано, не трогаю. И проколов пока не было.

На сцену возвращаются музыканты, опять начинают играть, теперь уже чужое импортное. Неплохо... Народ пускается в пляс. Я еще немного слушаю будущих звезд, без интереса смотрю на дрыгающуюся публику. Скучно. Я бы лучше поспать поехал. Но Брежнева не торопится уходить, любезничает с Бориской. В зале становится душновато и очень накурено. А пойду-ка я проветрюсь... Иду в туалет, потом выхожу на открытый балкон второго этажа. Ухожу в самый его конец, куда не падает свет из окон, в надежде, что меня здесь не увидят и не начнут приставать с пьяными разговорами. Стою, смотрю на небо, с которого накрапывает дождик. Что я здесь делаю...?

Невольно становлюсь свидетелем чужого разговора — на балконе появляются два пузатых дядьки, вышедшие покурить на свежий воздух. А заодно, видимо, и посплетничать подальше от чужих ушей. Меня они в темноте не видят, и потому разговаривают свободно. Мелькает фамилия Буряце, и я прислушиваюсь

— Наш-то Борюсик опять за старое взялся...!

— Так не от хорошей жизни. Боря работал с грузинами, а теперь, когда там многих посадили, включая самого Гилашвили, этот канал для него перекрыт. А новые серьезные клиенты — это большой риск. Поэтому он снова закрутил с Брежневой, чтобы она в случае чего прикрыла его ухоженную задницу.

— Разве они не случайно с Галей в Доме Кино встретились?

— Не смеши, а...?! Когда это у Бори что "случайно" было? Подстроил он их встречу, сам мне хвалился. Тебе, кстати партия женских шуб не нужна? Боря предлагает, они уже у него дома, на Чехова. И иконы какие-то есть. Икон, правда, я еще не видел, а вот шубы неплохие. Сам бы толкнул, но завтра в санаторий улетаю...

Мужики, побросав окурки вниз и еще немного посплетничав, возвращаются в зал. А я тихо закипаю. Нет ну, что за тварь, а?! Влюбленной женщиной прикрываться. Мало она для него сделала? И шикарную квартиру на Чехова, и в Большой собирается пропихнуть и наверняка солистом... Нет, все мало ему! Надо еще и втянуть бедную бабу в крупные неприятности. Андропов, конечно, еще тем гадом был, но Буряце посадил за дело. Только кто же теперь спасет Брежневу из цепких Бориных ручонок? С Чурбановым что ли поговорить...

Возвращаюсь в зал, застаю оживление за нашим столом. На моем стуле сидит какой-то чернявый мужик весь в татуировках. Позади него стоят двое в кожаных куртках. Брежнева уже прилично пьяная смеется каким-то шуткам татуированного, нюхает розы.

— Вы не ошиблись адресом? — я киваю на свой стул

— А в чем проблема, пацан? — чернявый вскакивает, подходит ко мне вплотную. От него несет табаком и перегаром. Рядом встают дружки

— Вова, это же Селезнев Витя — Брежнева, покачиваясь, машет в мою сторону — Отстань от него

— Звя-язда! — Вова дурашливо разводит руками и поворачивается к своим дружка — Знаете, почему певцы так раскачиваются на сцене?

Те качают головой.

— Труднее попасть из волыны.

Громкий хохот Буряце и Звездинского. На нас оборачивается ползала. Мое терпение, сильно подорванное отчислением из сборной, статусом невыездного, заканчивается. Резко, без замаха бью с правой в челюсть чернявого. Слышу хруст и крик боли. Татуированный складывается со стоном и падает в ноги Брежневой. Раздаются женский визг, мужчины вскакивают из-за столов. Правый подручный "Вовы" бьет боковым в голову, но я легко подсаживаюсь под удар и вкладываю короткий в печень. Два ноль. Последний дружок татуированного вытаскивает нож-раскладуху и с матом начинает выписывать передо мной восьмерки. Дурак! Я легко подлавливаю его на движении, блокирую предплечьем руку и вхожу в клинч. Удар лбом в нос и с левой по уху от всей души. Три ноль.

В зале ресторана стоит полная тишина. Музыканты перестали играть, все пялятся на меня . Я поправляю пиджак, смахиваю с рукава несуществующую пылинку.

— Концерт, товарищи, окончен — легкий поклон в сторону Брежневой — Спасибо за внимание и до новых встреч.

Я разворачиваюсь на пятках и спокойно выхожу из зала.

— Витя, подожди!

За мной бежит "тетя Галя".

— Извини, что так получилось — Брежнева хватает меня за локоть — Это Володя Бешеный, меня Боря с ним познакомил. У них какие-то общие дела

— Галина Леонидовна — я мягко освобождаюсь от захвата — Такие знакомства до добра не доведут.

— Витя, это мои друзья, я им нужна — отвечает мне эта, по сути, глубоко несчастная и уже не молодая женщина.

— Это не друзья, а прилипалы!

Брежнева, пытаясь опять схватиться за меня, делает шаг, оступается и почти падает. Еле успеваю поддержать ее за локоть. Она уже изрядно успела накачаться. Нет, в таком состоянии оставлять ее нельзя никак. Подхватываю правой рукой за талию, и с трудом, но веду ее к черному входу. Народ, молча, расступается. Кто-то ехидно улыбается, глядя на пьяную Брежневу, кто-то презрительно отводит взгляд, кривясь. Су-у-ки зажравшиеся...! А ведь еще недавно вы все с ней заискивающе здоровались и поздравляли с юбилеем. На улице льет дождь, как из ведра. Охранник увидев нас в дверях черного хода, выскакивает из машины, на ходу открывая зонт. Пытается забрать повиснувшую на моем плече женщину. Зло отталкиваю руки — очнулся телохранитель!

— Я сам! Сходи лучше забери ее сумку и плащ.

Осторожно усаживаю Брежневу на заднее сиденье Волги. Стоит ее голове коснуться подголовника, как она тут же вырубается и засыпает.

— Доставьте Галину Леонидовну в Усово.

Охранник кивает, не говоря мне ни слова. Судя по его спокойной физиономии, такое происходит с ней не в первый раз, они уже давно привыкли к ее пьяным гулянкам.

— Тебя отвезти домой?

— Обойдусь. Сам доеду.

Волга разворачивается и уезжает. В лицо бьет дождь, природа плачет. Но долго мокнуть мне не приходится. Перед рестораном стоит целая вереница частников — ждут богатых клиентов с "ночника". Я выбираю первую же машину в очереди — белую "копейку" — и командую ехать на улицу 1812 года. Пора домой.

Глава 9

Утром, окончательно определившись с планом битвы за честь и достоинство Галины Леонидовны, звоню Чурбанову и прошу его о срочной встрече. Рандеву мне назначают ровно на десять. Дивлюсь про себя такой оперативности, а главное — месту. Но кто я такой, чтобы спорить с министром? И даже двумя — Щелоков там тоже будет присутствовать. Ну, и чудненько... вот сразу все разом и порешаем. Звоню "мамонту", назначаю выезд через двадцать минут, и быстро начинаю собираться.

Плюхаюсь на пассажирское сиденье мерса, жму протянутую мне руку, и только тут замечаю, что друг мой не просто невесел, он ...здорово подавлен. Видно что-то у него произошло с нашей последней встречи. Вчера из студии он уезжал веселым, весь в предвкушении встречи с Зоей, и вроде ничто не предвещало беды... Невеста наша все еще в санатории, но через несколько дней уже возвращается в Москву. Так что там случилось-то?