Мысленно хлопаю себя по лбу! Юрий Михайлович уже неделю возглавляет новое министерство с краткой аббревиатурой МЧС, и, конечно же, забрал своего верного помощника с собой. Новый секретарь нового заместителя министра понимающе улыбается:

— А я тебя знаю — ты Виктор Селезнев! Отличный концерт был на День милиции

Майор подходит ко мне, панибратски хлопает по плечу — Ты к Олегу Александровичу зайдешь?

Не успеваю ответить, как приоткрытая дверь кабинета распахивается и оттуда появляется улыбающийся Еркин. Ага, значит, глава МУРа пошел на повышение. Хорошая новость. Еркин отличный профессионал, да и просто порядочный человек.

— Ну, чего стесняешься, Виктор?! Заходи!

Жму протянутую генералом руку и захожу вслед за новым замом Щелокова в отлично известный мне кабинет. Сажусь на свое привычное место рядом со столом Чурбанова. Нет, теперь уже Еркина. С Олегом Александровичем мы хорошо знакомы еще по грузинским делам, довольно много общались после инцидента в Арагви, поэтому сейчас с ним на "короткой ноге".

— Забыл, что Юрий Михайлович у нас теперь другое ведомство возглавляет? Вот видишь, дела сдал и съехал уже, а мне свой кабинет по наследству оставил. Обживаюсь помаленьку на новом месте. Чай будешь?

Я киваю. Пока Еркин отдает распоряжение помощнику, я еще раз обвожу взглядом кабинет. Здесь пока ничего не изменилось, все по старому, видно нового хозяина все устраивает, а может, и не до перемен ему сейчас, в дела вникает. На столе высится стопка каких-то папок с документами, я опускаю взгляд вниз и вижу, что на полу валяется чье-то фото. Нагибаюсь, поднимаю. Знакомое лицо. Знакомое по айфону!

Это Асратян — серийный убийца. Внутри все замирает. Еркин, заметив, что я нашел фотокарточку, благодарит, убирает ее в папку, где лежат чьи-то личные дела.

— Кто это? — интересуюсь я, тщательно изображая безразличие

— Да вот... чудесные нынче дела творятся... Ни с того, ни сего, в разных городах отравилось несколько человек, и отравились они редким ядом. Настолько редким, что патологоанатомы только руками разводят.

Еркин не замечая моего учащенного дыхания, увлеченно продолжает.

— И скорее всего, на их странные смерти никто бы и не обратил внимания, сочли бы за самоубийство или еще что-нибудь... Но! Сотрудник милиции, занимавшийся одним из этих фигурантов, в это же время переводится в другой город. И можешь представить себе его удивление, когда уже на новом месте службы ему поручают первое дело, а оно совершенно аналогично тому, что он сдал перед отъездом. А?! Как тебе такое совпадение?

Я молчу, не в силах вымолвить ни слова... Вот он неучтенный фактор, который может привести меня к провалу. Наверное, надо что-то ответить, но я словно язык проглотил от страха...

— Версия, что они могли получить яд с каким-то продуктом или лекарством отпала сразу: разные города и слишком разные люди, их вообще ничего не связывало. Вообще! Но дальше становится все еще интереснее. Этот сотрудник проявил настоящую профессиональную хватку и отправил запрос в Москву: не встречались ли подобные случаи в других городах? Московские коллеги тоже не поленились и разослали свой запрос по всей стране. И что ты думаешь?! Обнаружилось еще семь аналогичных случаев! Семь!! И снова люди, никак не связанные между собой! Разные профессии, различный возраст, образование... А некоторые даже и не выезжали никогда из своего города.

Помощник Еркина заносит в кабинет поднос с двумя стаканами и еще чем-то, ставит чай передо мной и Олегом Александровичем. Я хватаюсь за свой стакан, как утопающий за соломинку, и делаю обжигающий глоток. Ко мне, наконец, возвращается способность говорить, и я охрипшим голосом спрашиваю генерала.

— А что если отравления вообще между собой не связаны?

Лицо Еркина темнеет, он, молча, перекладывает папки на другую сторону стола. Потом произносит.

— Связаны. Похоже, что связаны. Но это стало понятно, только когда все эти дела объединили в одно. Двое из этих семи в свое время подозревались в ...преступлениях. Но были отпущены. У нас не хватило доказательств их вины. А когда созданная оперативная группа занялась расследованием на местах, выяснилось, что в городах, где проживали еще трое потерпевших, тоже происходили аналогичные... правонарушения.

Ага, это он так деликатно называет убийства и пытки людей, изнасилования...

— А ...остальные?

— Оставшиеся двое переехали из городов, где ранее совершались подобные преступления. Понимаешь, о чем речь? Кто-то решил помочь милиции и наказал преступников.

Я перевожу дыхание. Семеро из полусотни... Что ж и такой результат можно считать отличным. На семь нелюдей на этой земле стало меньше, и кажется, при этом никто из посторонних не пострадал. По крайней мере, Еркину о таких случаях неизвестно. Будем надеяться, что возмездие настигло и еще кого-то из этой полусотни уродов, просто милиция об этом еще не знает. Теперь нужно как-то красиво закончить этот интересный разговор и поскорее уносить отсюда ноги, пока я сам себя чем-нибудь не выдал!

— ...Ты знаешь, у группы сначала даже была версия о народном мстителе! — Еркин усмехается, а у меня опять внутри натягивается струна — Но потом, конечно, ее отвергли, как абсолютно несостоятельную

— Почему?

— Потому, что тогда получается, что этот "мститель" сотрудник милиции. И мало того, он еще должен работать в нашем центральном аппарате, куда стекается информация со всей страны. А это, как ты понимаешь, уже из области фантастики!

— Ну, да... а фантастикой у нас занимаются в другом министерстве.

— Вот-вот!

— Но как же тогда...? Что вообще нет подозреваемых?

Еркин разводит руками. И от этого простого жеста мне почему-то становится легче дышать. Я смотрю на настенные часы и спохватываюсь.

— Ой, простите Олег Александрович, засиделся я у вас, а мне еще к Николаю Анисимовичу зайти нужно.

— Ну, беги. Будешь у нас на Огарева, заходи на чай.

— Обязательно...!

На ослабевших ногах я покидаю кабинет и только в коридоре перевожу дух. У-фф... Вообще-то я удачно заблудился, такие новости узнал... но ощущение после этого визита, будто по краю пропасти прошел... Нет, не быть мне Штирлицем... нервы не те...

— -

— Да вы совсем там охренели! — Щелоков снял очки и раздраженно отбросил документы прочь — Девятнадцать человек в Савойе?? Пятьсот фунтов сутки двухместный стандарт, плюс одноместный, да умножить на семнадцать дней. Сто три тысячи фунтов?!?

— Николай Анисимович — заторопился я — Там дешевле будет. Мы же гастролируем в Манчестере и Бирмингеме — минус неделя в Савойе

— А переезды, а зарплаты в валюте?? — министр еще раз глянул смету, что всю ночь в авральном режиме составлял Клаймич и вновь кинул ее на стол — Нету таких фондов у меня! Англичане приглашают? Пусть они и платят...

Я поднял взгляд на потолок министерского кабинета. Я уже полчаса сижу у Щелокова и выслушиваю разнос по разным поводам. Неужели у меня сегодня такая карма ругаться и ссориться?

— Николай Анисимович, "Красные звезды" — всемирно известная группа — слышу хмыканье министра и поправляюсь — Ну или в ближайшее время такой станет. Это обязывает нас к соответствующему уровню гастролей. Потом не забывайте о доходах. Три концерта плюс дополнительные тиражи пластинок — да мы не только отобьем все затраты на билетах и продажах, но и в прибыль выйдем! Большую!

Я с намеком киваю в сторону окна. Во внутреннем дворике Огарева стоят несколько новых милицейских Мерседесов. Купленных на валюту от первого контракта.

— Вот когда выйдешь, тогда и приходи — Щелоков игнорируя мой кивок, вновь нацепляет на себя очки и становится похож на какого-то бухгалтера — А пока будь любезен, подыщи отель подешевле.

И тут я чуть не психанул. У меня на счетах пятнадцать миллионов долларов, через месяц будет несколько десятков — сразу как пойдут основные "африканские" деньги. Не хочешь платить за Савой? Да я сам оплачу его. Лишь большим усилием воли сдержал себя. Ладно, капля — камень точит. А министр ни разу не камень.

— Я вот что тебя позвал — Щелоков встает из-за стола и начинает "по сталински" прогуливаться у меня за спиной — Нет, ты сиди, сиди.

Рука министра придавливает меня к стулу.

— Ты, Виктор, умный человек. И понимаешь, что внимание Григория Васильевича к тебе — ко многому обязывает. А паркет в Кремле о-очень скользкий. Одна ошибка и ты набиваешь себе такие шишки... И не только себе! За тобой студия, люди...

Мягко стелет... Ну послушаем, что будет дальше.

— Тем более ты теперь у нас посол мира, несешь советскую культуру... — тут министр замялся, пытаясь понять куда я несу эту самую культуру — В массы!

Молодец, вывернулся.

— Это большая ответственность!

Я согласно киваю.

— Давай так с тобой поступим. Когда Григорий Васильевич в следующий раз позовет к себе, обозначит тему беседы, ты проконсультируешься со мной. Ну чтобы не совершить ошибку. Вот, например, это ты Романову посоветовал детекторы лжи?

— Я. Видел в каком-то фильме. Разве не эффективный способ против взяточников?

— На этот счет есть сомнения — Щелоков присаживается рядом — Детектор может ошибаться, а людям карьеру если не жизнь испортят. Улавливаешь?

Ага, задергались. МВД у нас — одно из самых коррумпированных министерств. Особенно на низовом уровне. Щелоков думает, что в ЦК под него начали копать.

— Ну так детектор — это же только первый сигнал — отметаю я все сомнения Щелокова — Так сказать повод присмотреться к человеку. А дальше обычными методами следствия — сбор оперативной информации, характеристики и прочее...

— Эх, жаль, не удалось мне тебя год назад зазвать в школу милиции — смеется министр — Какого бы специалиста вырастили. Ладно, черт с ним с детектором. Какие еще вопросы вы обсуждали с Григорием Васильевичем?

А вот это уже за гранью. И как мне реагировать на такую "вербовку"? Ведь мои беседы с Генсеком — это по-любому гриф секретности. С другой стороны, Щелоков — мой покровитель и пока еще играет в команде Романова. Просто хочет держать руку на пульсе.

— Обсуждали, что делать с пьянством населения — я принимаю решение использовать министра в своих целях — А особенно с курением. Статистика по раковым заболеваниям растет, смертность тоже высокая... Ну вот Григорий Васильевич попросил подумать на этот счет.

— И что придумал?— спрашивает Щелоков, явно потеряв интерес к теме — Ни в одной стране мире не удалось справиться с этой заразой.

Ага, министр то у нас некурящий! И не очень любит тех, кто при нем смолит.

— Только не рассказывай мне тут сказки про спорт и прочую самодеятельность. Пробовали уже, не работает. Нет, оздоравливать население, конечно, надо, но курильщиков меньше не становится.

Ага, по статистике у нас курит половина всех мужчин и треть женщин. А потом удивляемся, отчего рак легких — в десятке причин смертности.

— Придумал один способ. Будет даже отлично, если вы сами его расскажете Григорию Васильевичу — кидаю министру приманку — Этот способ, кстати, по вашему ведомству. Надо под страхом уголовного наказания запретить продавать сигареты и папиросы всем без исключения подросткам 1965-го года рождения. На всю жизнь. Сейчас им по четырнадцать лет, ни к каким волнениям это не приведет, население только одобрит заботу о детях. В следующем году запретить табак для 66-го года. И так далее. Через двадцать-тридцать лет у нас в стране практически не останется курильщиков. Причем произойдет это безболезненно, просто благодаря смене поколений.

— Ну ты даешь! — покачал головой Щелоков — Слушай, а может и для моих уголовников что-нибудь такое придумать? Ну, чтобы в следующих поколениях не было всех этих воров в законе и прочих рецидивистов.

А вот тут, товарищ министр, вы по адресу попали. Еще в своей "прошлой жизни" я думал о реформе УПК.

— Такой же способ. Внести изменения в уголовный кодекс. Третья ходка — автоматически пожизненная. Придется, правда, построить для такого контингента специальные зоны, отделить от молодняка, чтобы не передавали блатную романтику — но оно того стоит. Если человек в третий раз идет на преступление — он уже явно не сможет жить в обществе. Его не перевоспитаешь. И такого преступника надо раз и навсегда изолировать.

Министр задумчиво на меня смотрит. Ну же... Разве я предлагаю новый Гулаг? Никак расстрелов из-за возможных судебных ошибок, никаких "беломорканалов"...

— Очень жестко, даже жестоко — наконец, произносит Щелоков — Но если по тяжким и после достижения возраста в тридцать лет... Может и сработает.

Глава 2

— ...Соки, чай, кофе...?

Над моим ухом раздается приятный женский голос, и меня окутывает легким флером дорогих импортных духов. Сонно приоткрываю один глаз и первое, что я вижу — красивые женские ноги. Заинтересованным взглядом окидываю ладную фигурку девушки, затянутую в темно-синюю форму. В моей голове тут же всплывают слова Высоцкого: "Вся стройная, как ТУ, та стюардесса — мисс Одесса...". Нарочито медленно перевожу взгляд на лицо, склонившееся надо мной... Не мисс Одесса, но очень даже ничего, ...очень! И взгляд у девушки такой... оценивающий. Она явно узнала меня, но виду не подает... Нашу с ней игру в гляделки безжалостно прерывает Клаймич, сидящий рядом.

— Кофе, пожалуйста...

Вместе с кофе Григорий Давыдович получает ослепительную улыбку, а потом смеющийся взгляд стюардессы возвращается ко мне. Эх, "принцесса гражданского флота", сказал бы я сейчас, чего я от тебя хочу, но боюсь, что ты оскорбишься...! Времена другие, и уединиться с красавицей в кабинке туалета можно только в своих снах и мечтах. Так что вежливо отказываюсь от ее щедрого предложения и прикрываю глаза, пытаясь снова погрузиться в сон. Четыре часа полета до Лондона нужно использовать с пользой, и если уж ничего более приятного мне здесь не светит, то стоит, хотя бы поспать. Сквозь ресницы вижу, как стюардесса проплывает дальше по ряду, плавно покачивая бедрами и толкая перед собой невысокую тележку с напитками.

Сон не идет. Сижу думаю о том, что Лехина Зоя, конечно, классом пониже этой "принцессы", но в принципе, тоже вполне могла бы работать на международных авиалиниях. Возраст ей позволяет, нужно только подучить английский, а уж с моими связями перевести ее на новую работу — вообще пара пустяков. Нет, точно надо обсудить с "мамонтом" эту тему, может, хоть перевод по службе заставит Зою встряхнуться после пережитого... Свадьбу по ее просьбе мы все же перенесли — на середину июня. В апреле не успевает Леха из-за гастролей, а в мае отказалась сама Зоя, объяснив это верной народной приметой: мол, если пожениться в мае, то потом всю жизнь молодоженам придется маяться. Странная логика у наших женщин... но Леха сейчас готов исполнить любой Зоин каприз. Уже вторую неделю она восстанавливает свое здоровье в санатории, и "мамонт" мотался туда с завидной регулярностью. Работы у него немного — я целыми днями безвылазно сидел в студии, так что он даже смог провести с Зоей выходные. Говорит, что невеста наша повеселела и понемногу идет на поправку...