Может, стены и имунны против рейши, но от пространственного вторжения Сейретей прикрывает обычный барьер, пусть и невероятно сильный. Если подчинить достаточно Гиллианов, можно прорвать Гарганту грубой силой и под прикрытием псевдо-прорыва похитить Рукию... Но это не то, что мне хотелось бы делать. Если мы упустим контроль хоть над одним Меносом, жертвы будут исчисляться сотнями.
Должен быть другой метод.
— Есть, — невозмутимо мурлыкнула кошка, — Шиба Куукаку.
Значит, пиротехник из Шиба... Надеюсь, они не собираются подрывать Стену? Впрочем, это все равно лучше, чем мой вариант. К тому же теперь делать крюк для доставки письма не придется.
— Тогда завтра встретимся у нее. Найти ее дом не сложно, а у меня к ней еще дело. Я по делам. Така, пригляди за всеми.
— Удачи, Вен, — кивает маг.
— Эй, стой!
Косоку!
Я не стал слушать никого и рванул по своим личным делам. Нужно кое с кем встретиться...
* * *
— Эй, стой! — крикнула Йоруичи, но пустой моментально исчез в своей технике передвижения.
Ушел...
Причем так быстро и далеко, что догонять бессмысленно. Нет. Она могла бы быстро нагнать пустого, но нужно ли ей это. Урахара поручился за этого Венганзу, но доверять ему она не собиралась. Пустым нельзя верить, они монстры и чудовища.
Неизвестно еще, зачем и куда он направился.
Вряд ли он пошел убивать людей. Для Вастер Лорда, коим этот Вен и является, нет смысла питаться обычными душами, да и на мясника, любящего резню, он не похож. Придурок он бесящий, не более, но приглядывать за ним стоит.
— 'От его голоса чувствовалась грусть, смотря на Руконгай, — подумала она. — Кому какое дело до этих бедных районов? Он что, сам из трущоб?'
Раньше этот тип был Синигами, так сказал Урахара, и под своей маскировкой он прячет свой настоящий облик, измененный Айзеном, видать, сильно его изуродовало. Возможно, он пошел кому-то мстить, потому надолго здесь задерживаться не стоит.
— 'Странно, что этого пустого датчики Готея не зафиксировали, тут они более мощные', — хмыкнула она.
Хотя ее тоже найти так невозможно, что еще раз подтверждает, что пустой каким-то образом с ней связан.
— Йоруичи-сан.
Это нужно обдумать.
— Эй, Йору-тян!
Возможно, он...
— О, это же Эспи!
От этого имени кошка побледнела и застыла в ужасе, начала быстро озираться, ища то чудовище!
Никогда в жизни над ней так не издевались, как та пустая. Она... она делала с ней такое...
Ужасные воспоминания пронеслись перед ее глазами.
— Доброе утро, — услышала она голос этого мага. — Я тебя уже минут пять зову.
— Гад, — прорычала она, поняв, что ее обманули.
— Лучше скажи, а то, что они туда побежали, это нормально? — спросил он, указывая на детишек, бегущих к вратам. — На прорыв пошли.
— Стойте, идиоты! — кричит она, но уже поздно...
Глава 11. Сидя у надгробия.
Раннее утро в кафе 'Черного дерева' всегда малолюдное. Сегодня подошла очередь открывать заведение Кики и девушка, зевая, сидела за прилавком, пока ее сестра Хикари готовила сладости на кухне. Она встает еще раньше и всегда такая энергичная, что Кики тошнить порой начинало.
Остальные подтянутся еще не скоро.
Киттан вообще может не прийти, он вчера допоздна работал, и он вряд ли раньше полудня встанет. Мама занята с малышами, которые у нее родились от дяди Тегучи. Маленькие близнецы, которых мама назвала Тецу и Тацу, уже скоро будут помогать в магазине. Ну и через часок должна прийти и Энджи. Кира сегодня вряд ли будет, но свою жену он старается каждый день после работы встречать. Кислолицый синигами всегда рядом со своей супругой улыбается.
Клиентов в такое время нет, так что девушка спокойно дремала за столом, пока никто не видит...
Стук...
Странный стук донесся до ее уха.
Стук, стук...
Вот, вновь.
Будто кто-то с тростью идет...
Стук, стук, стук...
Вот чей-то высокий силуэт появился за занавеской у входа. Дверь они отодвигают на время работы, если нет дождя и вместо нее занавеска, чтобы свежий воздух пропускать.
Какая-то жуткая рука отодвинула занавес, и нечто вошло в кафе...
Кики с ужасом уставилась на неожиданного гостя...
Высокая фигура в меховой накидке с перьями, тонкие костяные ноги и свисающие четыре руки, как будто сделанные из позвоночника. Венчала этот образ кривая маска, будто вырезанная из древесной коры со спиральками-глазами и нарисованным ртом.
— 'Пустой!' — пронеслось у нее в голове. Она никогда не видела пустых, но представляла их именно такими. Большими, жуткими, от них веет холодом и смертью.
Она захотела закричать, позвать на помощь, но страх сковал ее.
Существо плавно прошло вперед, стуча своим костяными ногами по полу.
— Доброе утро, — произнесло оно, смотря на девушку сверху-вниз.
— Добро... пожаловать... — с трудом произнесла она.
— Скажите, у вас еще продаются... чайные пирожные?
— Да... — кивает она.
— Мне три с собой, пожалуйста, — говорит оно.
Девушка, сама того не особо соображая, быстро достала нужные сладости, упаковала их и выдала гостю.
— Благодарю, — взял он сверток и положил деньги на стол. Он уже развернулся, но затем остановился. — Я еще должен сюда, — сказал он, положив еще две серебряных монетки. — Всего хорошего.
Девушка удивленно смотрела в спину пустого, не понимая, что сейчас произошло. Он просто пришел, купил пирожные и ушел, оставив еще какой-то долг.
— А? — она неожиданно заметила, что помимо свертка в руках пустого был еще букет цветов и бутылочка саке. — Совсем как...
Додумать она не успела, и пустой исчез...
Она еще некоторое время пораженно смотрела в пустоту, а в ее голове крутились очень грустные мысли...
* * *
Кики...
Та малышка, с которой я рос у Момото-сан...
Она выросла весьма красивой девушкой.
Эх, как давно это было...
Я понимаю, что так светиться тут было глупо, но я просто не мог удержаться и не побывать хоть немного в месте, где я вырос. В маленькой кондитерской 'Черное дерево', которое потом стало небольшим и милым кафе.
Стоило мне появиться там, как... воспоминания нахлынули рекой...
Сто лет... я не был тут сто лет...
Сто лет... это так долго... Сейчас я в полной мере осознаю, как это было долго и ужасно... Да, тут прошло меньше времени, но от этого не легче. Кики из подростка совсем выросла, все остальное изменилось и...
Как много я пропустил...
Сколько упустил важных вещей...
И, что самое ужасное, я уже никогда не смогу вернуться...
Я даже не уверен, вернув меч, стану ли я прежним. А если и стану, позволят ли мне вернуться?
Вряд ли...
Я всегда старался не думать об этом, но сейчас, вновь оказавшись дома, мысли сами собой нахлынули и заставили меня думать о подобном. И мысли это не добрые...
Даже если я смогу вернуться сюда, как же Эспи и остальные? Я не могу их бросить.
— Эх, слишком тяжело, — вздохнул я, двигаясь по лесу.
Птицы поют над головой, и прекрасная природа этого места вновь радует мои глаза...
Тут я убил своего первого пустого. Их было двое, и, прикрывая отход Хебико, я остался. Тут же Куроцубаса впервые заговорила со мной...
А второго пустого убил Хотару недалеко отсюда... Усвоив его память, я получил еще одну долю ностальгической грусти от окружения...
Вот и деревенька.
Она еще сильнее заросла мхом и травой. От сгоревших домов ничего почти не осталось, и руины давно слились с природой.
Как давно я тут не был, но я и Хотару во мне помним все. Где кто всегда находился, их имена и лица, те грустные, но счастливые дни, когда Меченные старались быть поближе друг к другу...
Это место, где я убил и поглотил Хотару...
Место, где я убил своего друга, того, кто был мне дорог и кто теперь навсегда растворен в моей душе, как и вся его ненависть. Теперь я и Карас, и Хотару одновременно, потому грусть от этого места в душе гораздо сильнее.
Камень, где вырезаны имена наших друзей, все еще тут. Он, в отличие от всего остального, в более хорошем состоянии. Видать, сюда периодически приходят и об этом месте заботятся.
— Хебико, — улыбаюсь я. Она точно бывает тут, она еще тогда приходила со мной и вряд ли забыла обо всем этом.
Хонока. Тецу. Тацу. Энди. Бори. Хотару. Карасумару.
Имена... Их имена все также тут...
Мое тоже добавили.
Не удивительно, кладбище синигами в Сейретее находится, а Момото-сан и остальные вряд ли могут туда попасть, так что тут я был бы тоже не против быть похоронен. Пускай.
Пусть так и будет.
Мертвецам не пристало беспокоить живых.
Кладу букет цветов у камня и присаживаюсь рядом.
— Давно не виделись, — улыбаюсь камню. — Возможно, вы не узнаете меня, но это все еще я... То, кем я стал... Я вернулся... Простите, что так долго не мог прийти...
Достаю бутылку саке и выпиваю немного. Рюмку взять я не подумал, но и без этого пить все не собираюсь. Да, алкоголь на меня очень плохо теперь действует, но это не значит, что я его полюбил. То вино было лучше, чем это саке.
Помянуть тех, кто ушел раньше.
Следом достал чайные пирожные.
Я не особо их люблю вообще-то, но это вкус воспоминаний. Вкус того времени, когда я был кем-то другим.
— Так давно, — произнес я. — Как будто все это было сном...
Я помню мои кошмары...
Когда я видел самые счастливые сны, в которых мои друзья были рядом, сны, где я был собой и будто бы все кошмары были лишь иллюзией...
Я просыпался и понимал, что кошмар никогда не закончится...
От того видеть счастливые сны было еще больнее...
— Я не уверен, смогу ли я прийти к вам еще раз, — говорю надгробию. — Но я все равно не забуду вас. Не знаю, смогу ли я вас дождаться и будете ли вы рады такому монстру... Но я все равно буду счастлив, если узнаю, что вы вернулись... Прощайте...
Поднявшись, я быстро покинул это место, пока чувства окончательно не сломили меня.
Отстраняюсь от эмоций и двигаюсь быстрее.
— Теперь пора встретиться с ним...
Глава 12. Причина убийства.
— Ночь сегодня холодная, — пробормотал Дзиротё, плотнее закутавшись в свою накидку. В такие прохладные ночи всегда жди беды, он знал это.
И вот как же совпало, что именно сегодня утром в Общество Душ прибыли некие незваные гости. Видать, проблем от них точно будет много.
А новости, что он успел получить за сегодня, не радовали...
Он сидел в своем доме, окруженном лучшей охраной и даже парочкой наемных синигами, что установили барьер, и спокойно ждал гостя. Потому свечи и зажжены в зале для приема гостей, потому на столике стоит еще одна чашка для саке.
О, Дзиротё был человеком понимающим.
Когда его человека хватает монстр и говорит:
'Мне нужна аудиенция у Смотрящего, сегодня в полночь'
Это четко понятно, что он не спрашивает, где и как, он просто дал понять, что придет, а по своему опыту Смотрящий знал, что такими словами просто так не разбрасываются.
Полночь почти наступила, и скоро его необычный гость прибудет к нему.
Придет ли он через дверь, пройдя сквозь его людей, или тайно прокрадется, не важно, главное, что Смотрящий готов.
Нет, Дзиротё не боялся смерти. После стольких лет жизни он потерял этот страх, даже пустые его никогда не пугали.
— 'А если я попаду в Ад, демонам придется потесниться, ведь я так или иначе стану там главным', — усмехнулся мужчина.
Огонь свечей дрогнул.
Он улыбнулся.
— Ты весьма пунктуален, для монстра, — усмехнулся он, смотря в темноту, где погасли свечи.
Синие огни засияли в прорезях маски.
— Если пришел убить меня, то не тяни, а если хочешь поговорить, то присаживайся, — указал он на место перед собой.
Стук. Стук. Стук.
Шаги приблизились, и он вышел к свету...
Как его и описывали.
Монстр-пугало. Кривая маска, меховая накидка с перьями, четыре руки и ходит на костяных ногах.
— Второй раз благодаря мне вы выигрываете пари со своим телохранителем, — произнес вибрирующим голосом пустой.
Якудза нахмурился, пытаясь вспомнить, было ли такое раньше, и подкинутое воспоминание не радовало.
— Признаю, мертвецы ко мне в гости еще не приходили, — сказал он. — Пришел сделать меня таким же, Карас?
— Это зависит от вашего ответа, — сказал он, снимая маску черной когтистой кистью. — И как долго мне придется его добиваться...
Под маской оказалось знакомое ему лицо, только белое, как снег. Словно негатив фотографии.
— Признаю, ты меня удивил, — хмыкнул он, не показав и капли страха. — И можешь не волноваться, пытать меня тебе не придется, я тебе и так все расскажу.
— Прямо все?
— Нет смысла скрывать просто, — пожал он плечами. — Я дал слово, что ни одному живому не раскрою секрет, но ты-то уже покойник, потому на тебя мои слова не распространяются.
— И все вы знаете?
— Конечно, — усмехнулся он. — Это ведь я спланировал твое убийство...
* * *
Его ответ на секунду ошарашил меня.
Этот мужчина в очередной раз поставил меня в тупик своей совершенной честностью и бесстрашием. Я ведь теперь не синигами, он должен понимать, что мораль и забота о людях больше не трогают меня, и я могу легко убить его. А умерев от моей руки, он наверняка попадает в Ад, но его не пугает это.
Его пульс такой же ровный, его дыхание спокойное, а во взгляде нет и тени страха.
— Поживи столько, сколько и я, и ты тоже потеряешь смысл волноваться о судьбе, — усмехнулся он. — Я уже давно понял, что судьба в руках самого человека, а не мира, потому если я умру сегодня, значит, это исключительно моя вина, а не несправедливости мирозданья.
— Признаю, вы меня удивили в очередной раз, — улыбаюсь ему. — Тогда, быть может, вы начнете рассказывать. Прошу.
— Хорошо, — кивнул он.
Взял бутылочку саке и налил себе, мне наливать не стал, помня, что я не любитель алкоголя. Все он помнит.
Выпил и поставил чашку на место.
— Для начала хочу тебе сказать, — начал он. — Да, я работал с теми, кто выступал против Готея и спланировал твое убийство, но я давно ушел оттуда. Это не попытка оправдаться, я просто хочу разрешить все вопросы, которые могут возникнуть у тебя по мере моего рассказа. И ушел я как раз после твоего убийства, оно с этим связано.
— Я весь во внимании.
Он кивает и наливает себе еще.
— Скука — страшная вещь, — покачал он головой, смотря на напиток. — Она не кажется такой уж страшной, но, когда тоска с тобой постоянно, она начинает выедать твою душу. Огонь и радость сменяются грустью и угрюмостью. А когда ты самый влиятельный человек в преступном мире, имеешь все, что захочешь, а твои враги давно кормят пустых, ты впадаешь в апатию. Потому, когда ко мне пришли с интересным предложением, я согласился... Работать прямо под носом у Готея, войти в опаснейшую игру, в которой одна ошибка может стоит смерти... Это было весело... Меня не особо волновала прибыль, даже потеря тех тонн наркотиков, что ловил ты, меня нисколько не огорчало. Даже наоборот, я чувствовал азарт, какой давно пропал из моей жизни. Особенно когда ты вступил в игру и стал одной из фигур, я был рад такому, ведь твой ум и интуиция могли разрушить даже самую продуманную операцию. Именно поэтому на совещаниях я всегда выступал против того, чтобы тебя ликвидировать или убить твоих родных. Не только из-за того, что ты был под прикрытием Шихоин, но и просто из-за веселья, которое ты мне приносил. К тому же при прикормленных стражниках бандиты становятся ленивыми и неосторожными, а вот такие, как ты, стимулируют думать головой и смотреть в оба. Даже та встреча принесла мне больше удовольствия, чем многие исполненные планы. Ты был готов убить меня, ты мог убить меня, и мы ходили по краю...
