Вторжение Тартара

Из под носа вынырнула какая-то ошалевшая от страха ночная птица и он одним дыханием превратил ее в комок горящих перьев. Внизу мелькнула темная лента Кумана, в которой отражались луна и звезды. Повинуясь минутному капризу, крылатый ящер метнулся вниз, летя почти вровень с речной гладью и взрезая ее то одним, то вторым крылом. Веер брызг тут же накрыл Нису с ног до головы.

— Демченко, дурак!— обиженно крикнула промокшая Ниса и, не выдержав, рассмеялась — Я тебя, между прочим, не для твоего удовольствия превратила. Лети к морю, а то превращу обратно. Прямо здесь — многозначительно добавила она.

Присмиревший дракон вновь набрал высоту и, тяжело взмахивая крылами, помчался на юг. Ниса время от времени подсказывала ему куда именно лететь, однако вскоре перестала — он словно и сам знал дорогу, как будто его вел какой-то неведомый инстинкт. По дороге он все же не удерживался от небольших шалостей — поджигал верхушки деревьев, поля, какие-то стоящие на отшибе амбары или хлева — в общем, вел себя в полном соответствии с фольклорной традицией. Людские поселения он, повинуясь указаниям Нисы, облетал стороной, хотя когда они пролетали над горами, все-таки не удержался и поджег несколько домиков.

— Будешь отвлекаться — в крысу превращу!— пообещала Ниса.

Наконец впереди заискрилась множеством огней морская гладь и ящер начал снижаться. Однако Ниса удержала его

— Не торопись — сказала она — Я сначала хочу посмотреть на свой родной город.

Дракон мысленно пожал плечами — что ему жалко, что ли? Они пролетели немного к северу, и под ними раскинулся огромный приморский город. Сейчас он отмечал какой-то праздник — на набережной взрывались фейерверки, громко играла музыка, внизу прохаживались толпы горланящих прохожих, распевающих пьяные песни. Глядя на них, дракон вновь почувствовал голод.

— Нет, Олежка, не сейчас — тихо произнесла Ниса, сдавленным от ненависти голосом — Позже, позже мы с ним разберемся. Пока лети на юг.

Они сделали еще один круг над древней Горгиппией и крылатый скакун Нисы помчался дальше. Они летели над морским берегом, где горы подступали чуть ли не к самому морю, время от времени пролетая над скопищем огней — курортными поселками.

— Стой, — вдруг выкрикнула Ниса.

У самого берега, почти по колено в прибое шел парень с бутылкой пива в руке. Ноги его заплетались, он казалось вот — вот свалиться в бурлящую воду, но в то же время он еще находил время, чтобы в очередной раз приложиться к бутылке. Голову он так и не разу не поднял и поэтому не мог видеть огромной черной туши зависшей над ним..

— Поймай его — приказала Ниса и дракон обрушился вниз.

Молодой человек, вряд ли понял, что такое вдруг схватило его поперек туловища и с огромной быстротой выдернуло в небо. Он только раз икнул и тут же потерял сознание, обмякнув в когтях дракона. Тот уже опустил вниз змеиную голову и распахнул клыкастую пасть.

— Не вздумай — строго произнесла Ниса — Давай снижайся.

Олег послушно взмахивая крыльми стал опускаться к небольшой расщелине, поросшей густыми кустами. Из них к бушующему морю сбегал небольшой родничок. Швырнув свою добычу на песок, ящер опустился к самой кромке берега , с наслаждением ощущая на своем теле соленые брызги. Ниса легко соскочила с его спины и прошептав несколько слов, окропила его захваченным зельем. Через какое-то мгновение среди волн уже стоял голый человек, недоуменно озирающийся вокруг.

— Хорошего понемножку — сказала она — Оборачиваться слишком надолго — вредно, так и привыкнуть можно.

— Х-холодно — стуча зубами, произнес Олег.

— Ничего, костры разожжешь — согреешься — жестко сказала Ниса. — Видишь вон те скалы — она показала на несколько больших камней у самого края моря, напоминающих древние истуканы — Один костер разожжешь перед ними, еще два по бокам. Пошевеливайся!

Олег спешно стал собирать плавник и сухие ветки, сваливая их в три кучи в указанных местах. Набрав, наконец, достаточное количество дров, он, по ужу появившейся привычке хотел дыхнуть. Ниса ехидно улыбнувшись, подала ему зажигалку.

Наконец у моря зажглось три костра, чьи яркие отблески причудливо играли на черных волнах. Ниса подошла к пламени, зажженному возле камней, и встала, облокотившись рукой об самый большой валун.

— Проследи, чтобы этот не сбежал — не оборачиваясь, бросила она Олегу. Тот бегло осмотрел жертву и, убедившись, что тот еще долго не придет в себя, встал возле жрицы с любопытством рассматривая камни. Каждый из них обладал, казалось собственной индивидуальностью — один самый высокий и массивный напоминал человеческую фигуру, другой— слегка заостренный кверху — плавник гигантской рыбы. Был тут и плоский камень весь настолько причудливо выщербленный волнами и ветром, что напоминал какого-то осьминога или медузу. Огромные волны разбивались об эти камни, и в их шуме слышался чей-то вкрадчивый шепот.

— Что здесь было?— невольно спросил Демченко.

— В мое время, это был один из жертвенников морским богам — сказала Ниса — В Горгиппии, почитали многих богов, но больше всех — Посейдона, так как город жил морем. В Горгиппии было множество храмов Потрясателя земли, но самые страшные и тайные обряды жрецы проводили здесь, вдали от людских глаз. Здесь Посейдон почитался в его самом буйном разрушительном обличье, а вместе с ним почести воздавались титанам Океану и Понту.

— Воплощению этого моря — произнес Олег и Ниса согласно кивнула.

— Ты неплохо знаешь наши сказания. Я тоже принимала участие в этих обрядах — ведь Понт это дед Гекаты, а также Грай и Горгон, которые на самом деле — лишь иные лики Повелительницы Мрака. Однако это святилище — древнее эллинов, здесь скифы, а затем сарматы — при упоминании этих народов лицо Нисы болезненно скривилось — приносили жертвы своему богу моря, Тагимасаду. А до них были и другие народы, — те, что построили дольмены, и еще раньше — вплоть до легендарной Атлантиды. Здесь приносили жертвы Богам Пучины, под именами давно забытыми и проклятыми человечеством — Ниса вдруг обернулась к Олегу, ее глаза пылали — Я видела потрясателя земли в его подлинном обличье — которое заставило бы содрогнуться от ужаса тех, кто представляет его всего лишь бородатым мужем с трезубцем. Тогда бы они поняли, почему все дети Посейдона — чудовища.

— Великий Ктулху — произнес Олег.

— Что?— спросила Ниса.

— Один писатель, американец. Его звали Говард Лавкрафт — начал рассказывать Олег — Он писал об этом.

Ниса заинтересовалась, и Олег кратко рассказал ей о творчестве болезненного прозаика из Новой Англии. О зловещем затонувшем городе Р,лайхе, о чудовищном осьминоголовом Ктулху, что дремлет в морской пучине и видит сны, насылающие безумие на весь род людской. О Дагоне и порожденных им Глубоководных, полулюдях-полурыбах. Ниса очень внимательно выслушала Олега, а когда он закончил согласно кивнула.

— Да, он и вправду многое угадал верно. Такое бывает, когда слишком чувствительные люди невольно начинают воспринимать зов из Бездны. Но он зря доверил эти отрывочные знания бумаге — эти истины слишком ужасны, чтобы в них поверили люди. Я и сама долго считала, что Понт, Океан и Посейдон, это разные боги. Лишь беседы с жрецами Дагона, в Финикии открыли мне правду. А потом я узнала...Ниса резко прервала себя — Что-то мы заболтались. Тащи сюда пленника.

Олег метнулся к так и не пришедшему в себя пьянице и, пыхтя от натуги, подтащил его к валунам. Ниса достала бутылку с третьим зельем, которую она держала в руках все это время и обильно окропила им камни и бесчувственного человека. Затем она подняла вверх руки и начала нараспев произносить слова древнего призыва к морским богам. Хотя часть призыва была на греческом языке, а часть представляла собой дикую мешанину из языков и наречий различных народов, почему-то Олег хорошо понимал ее. До этого спокойное небо вдруг затянулось тучами, волны стали с особой яростью колотиться о скалы. Однако костер у древнего жертвенника не погас — напротив он стал еще ярче и сильнее.

— Посейдон, потрясатель земли, синекудрый, трезубцем вздымающий волны, я призываю тебя. Понт, именем внучки твоей, Гекаты, я несу к тебе зов мой. О вы все боги и гады морские услышьте мой зов в морской пучине. Фагимасад, приди и возьми то, что принадлежит тебе по праву. Себек, пусть твоя хищная пасть вновь почувствует вкус крови. Ллир, встряхни своей зеленой бородой и пусть волны твоего неистовства принесут мне то, что я желаю. Дагон, именем изначального Хаоса, я требую вернуть мне, то что принадлежит мне по праву. Прими же эту жертву, о Эгир и дай мне то, ради чего я пришла сюда.

С этими словами она достала из сумки свой нож и с размаху перерезала горло жертве. Алая кровь потоком хлынула в пенящуюся воду, в костер и на скользкие камни, красные брызги пены тут же заляпали и Олега с Нисой. Жрица отпустила свою жертву и тут же беснующиеся волны ухватили безжизненное тело, утащив его в пучину. Ниса в адском триумфе вскинула кверху руки и прокричала какую-то фразу, казалось состоящую из одних согласных. И беснующаяся стихия ответила ей. Сквозь грохот волн послышался протяжный тоскливый вой, нарастающий, становящийся все громче — словно целое стадо китов, мчалось сейчас к берегу, чтобы покончить с собой, разбившись об острые камни. Внезапно этот вой сменился раскатистым злорадным хохотом, от которого Олегу показалось, что он оглох. Волны бились скалы с особой яростью, Демченко ничего не оставалось, кроме того, чтобы держаться за острые камни, чтобы волна не унесла его в море. Только вера в могущество жрицы удерживала его от того, чтобы немедленно бежать на берег.

А Ниса уже стояла по пояс в воде и каждая новая волна скрывала ее с головой. И все же она оставалась на месте, продолжая выкрикивать слова древних заклятий. Ветер крутил над ее головой тучи в адской свистопляске, с небес вдруг обрушился ливень, почти скрывший из виду Нису. Только слыша, как сквозь шум беснующихся волн доносится ее голос, Олег понимал, что ее еще не унесло волнами.

Внезапно над морем пронесся оглушительный раскат грома, блеснула длинная извилистая молния и в ее свете Олег, сквозь пелену дождя, увидел, как из моря встает чудовищная фигура, — словно сама беснующаяся пучина захотела достать до звезд. Жутким зеленым светом блеснули два глаза и огромная когтистая лапа, сжавшись в кулак, с силой ударила по воде. Огромная волна поднялась из моря и с оглушительным ревом понеслась к берегу. Олег покрепче вцепился в камни, с ужасом наблюдая, как нависает над ним колоссальная масса черной воды, как она с шипением обрушивается на него. Демченко почувствовал, как руки отрываются от камня, как его крутит в морском водовороте ... и мягко выносит на берег.

Олег с трудом приподнялся на локтях — шторм стихал прямо на глазах, небо расчистилось и ярко светила полная Луна. И на фоне ее он видел, как навстречу ему из воды выходит Ниса — словно торжествующая морская богиня. В руках она держала какие-то плоские широкие плиты. Когда она подошла поближе, Олег увидел, что это каменные таблички, густо покрытые какими-то странными значками и рисунками.

— Морские Боги вернули мне то, что хранили две тысячи лет — с ликованием на лице сказала Ниса — Я узнаю тайну и мне больше не будет преград в этом мире.

Отдыхали они не больше часа — Ниса хотела лететь домой немедленно, но Олег сказал, что в таком состоянии он рухнет где-нибудь над горами. После чего Ниса неохотно разрешила ему отдыхать. К счастью, бутылки с нужными зельями не разбились — Олег предусмотрительно вынул их из сумки и отнес в кусты. Сейчас они сидели у вновь разожженного костра — благо дождь давно кончился — и рассматривали отданные морем таблички.

— Мы нашли их в Дакии — рассказывала Ниса — среди прочих сокровищ, они хранились в каком-то из святилищ даков. Солдаты уже хотели их выбросить, но на счастье у них оказался умный декурион — он увидел, что таблички очень древние и решил показать их мне.

Она привстала, чтобы подбросить дров в костер и продолжила свой рассказ.

— Я сразу поняла, что мне в руки попало, что-то действительно уникальное, и — как я сразу поняла, обладающее большой магической силой. Письменность эта мне была совсем незнакома. Но, среди солдат оказался один наемник, выходец из Месопотамии полуараб, полугрек. Он рассказывал, что ему приходилось бывать в Вавилоне и других древних городах Двуречья. Он же мне и сказал, что подобные надписи и рисунки он видел на стенах тамошних храмов.

Можешь представить, что я почувствовала? О магических тайнах Вавилона и тех городов, что предшествовали ему, ходили легенды чудеснее и ужаснее тех, что рассказывают о пирамидах Египта. И вскоре мне представился случай узнать об этом больше. После того как я помогла Траяну покорить Каменистую Аравию, мне пришлось вернутся на Боспор. Но по дороге мне удалось заглянуть в Двуречье, в Вавилон. Там я познакомилась со старым жрецом — последним в своем роду, служившем богу смерти Нергалу. Он же рассказал мне о шумерах — древнем народе, который впервые построил города в Двуречье. Самые древние легенды говорили о том, что и шумеры не всегда жили в Месопотамии — они пришли туда откуда-то с Запада. Их исконная родина — в тех землях, что в мое время именовались Дакией, а сейчас зовутся Румынией и Трансильванией. Жрец научил меня читать древнюю клинопись. При мне он прочитал несколько строк, но после этого с ужасом отвернулся и сказал, что это знание проклято. Лишь с большим трудом, то лестью, то угрозами, я сумела вынудить его рассказать мне то, что он узнал из этих таблиц. После этого жрец ушел в соседнюю комнату и тупым ножом вскрыл себе вены.

Ниса замолчала, словно припоминая те далекие времена.

— Ты слышал, что-нибудь, о ...Тиамат?— наконец спросила она у Олега.

— Слышал немного — пожал плечами он — Вавилонская богиня, даже не богиня, а чудовище, дракон или что-то в этом роде. Ее убил бог неба Мардук и из ее тела создал мир..

— Да — кивнула Ниса — И в мое время немногие знали больше этой сказки для успокоения глупцов. Но на самом деле все иначе. Тиамат — Мать-Дракон, воплощение первозданного Хаоса и Тьмы. Ее не убили, ибо ее нельзя убить — ее лишь сковали, укротили, лишив былой мощи. Но, Мать-Дракон, ждет своего часа, чтобы пробудится во всем своем ужасающем величии. Пока же она вынуждена пребывать в другом обличье, обессиленная, но все еще могущественная, все еще наводящая ужас на смертных.

— Ты все еще не понял? В мире сотворенном, Тиамат — это Геката, Трехликая богиня. У Тиамат же девять голов. Когда богиня Тьмы обретет свои недостающие лики — тогда воскреснет Тиамат и мир погрузится в Хаос! Время это уже близко. В этих табличках — ключ к изначальной силе Матери-Дракона, силе незамутненной влиянием глупых богов. Я расшифрую этот секрет, и мое могущество превзойдет могущество всех магов, когда-либо живших на этом свете. Да что там магов! Я стану равной богам!

— А почему ты не сделала этого в свое время?— произнес Олег.

— Я не успела, — с сожалением произнесла Ниса. Жрецы пантикапейского храма пронюхали об этих табличках — это и стало главной причиной, почему они продали меня Савромату. А когда меня заколачивали в мой саркофаг, я слышала как Статира перешептывалась с остальными, мол эти таблички слишком опасны и их лучше выбросить в море.