Класс отщепенцев

Класс отщепенцев

Посвящается всем студентам:

бывшим, будущим и настоящим.

— Я с этими уравнениями из цветочков последние мозги растеряю! — как обычно буркнул Голан, подперев тяжелую голову своими короткими руками. Выглядело это гротескно, хотя ничего необычного в бурчании гномов как расы или этого гнома как индивидуума не было.

— А когда ты их успел найти? Где подобрал? Почему так мало?! — с готовностью среагировал Друххук, впрочем, полностью разделяя убеждения гнома в этом вопросе. В чем не сознался бы под самой страшной пыткой...

В любой другой ситуации этот обмен любезностями стал бы отличным поводом для драки с применением колюще-режущего оружия в особо разрушительной форме, быстро перерастающей в новый виток глобального выяснения взаимоотношений между гномами и орками. Но в этот раз гном лишь сверкнул глазами и уткнулся в талмуд по ботанике. Его несостоявшийся оппонент тяжело вздохнул, признавая сквозь раздражение мудрость поступка, и последовал его примеру. Остальные присутствующие в комнате на эту вспышку даже внимания не обратили — всем было не до того.

В комнате их было пятеро — кроме гнома и орка тут еще был темный эльф, буравящий тяжелым взглядом угли погасшего камина, человек и силг — разумный ящер с юга. Последние двое тоже уткнулись носами в учебники.

Странная компания... Ее можно было бы назвать самой странной в этом нескучном мире, богатом на странности... Если бы в соседней комнате не сидела примерно такая же.

За стеной раздался звук падающего горшка, приглушенная ругань — и все стихло. Похоже, практикум по алхимии и там не шел. Над комнатой висело уныние, раскрашенное самыми разнообразными эпитетами многонационального фольклора.

В коридоре послышались торопливые шаги. Со скрипом отворилась старая деревянная дверь, и на пороге возник еще один гном. Точнее, гномка. Народные байки приписывают им внешнюю идентичность с гномами, делая основной упор на пышность бород и взрывной характер. И бороды, и характер были в наличии, но все же отличить гнома от гномки не представляло труда, особенно если дать себе оный труд закрыть рот и открыть глаза. Но на это способны немногие.

— Сержи, у меня вообще ничего не получается! — чуть не плача, произнесла гномка, предварительно стрельнув глазками по углам, и убедившись, что всем, в смысле кое-кому — не до нее.

Темный эльф вздохнул, полуприкрыл глаза и напомнил себе о необходимости сдерживаться. Как всегда.

— Что конкретно у тебя не выходит? — произнес он, полуобернувшись и посмотрев на гномку.

— Третье плетение с заворотом. Северный поток рвет всю схему!

— Мда... Не самое простое... Ладно, неси сюда карту, попробую объяснить.

Гномка молнией унеслась, и буквально через несколько секунд вернулась с ворохом свитков, опровергая тем самым все постулаты о медлительности гномов.

Им часто приходилось опровергать постулаты... Иногда — каждый день. Куда чаще — по много раз на дню. Постулаты о том, что орки не умеют врачевать, темные эльфы — благословлять, гномы — выращивать цветы, а люди — жить в мире с другими расами. Последнее — особенно часто, яростно... И безнадежно.

Они были группой отщепенцев, по крайней мере, так их за глаза называли все остальные обитатели Академии Высокого Колдовства.

Они были отщепенцами каждый сам по себе, и все, вместе взятые. Их не должно было быть, и уж точно их не должно было быть в этих стенах. Но они были. Всем назло и всему вопреки.

* * *

То, что у всех разумных рас есть свои особенности и предпочтения, в магии доказывать не надо. Как и любое наспех сформированное наблюдение, оно принималось за аксиому и не подвергалось не только обсуждению, но и обдумыванию. Особенно среди сведущих обо всем на свете цирюльников, извозчиков и странствующих по трактирам героев, в жизни не видавших обратной стороны городских стен. Ведь это же понятно: нужно воззвать к Духу Камня — ищи гнома. Вырастить цветок — зови эльфа. Исцелить болячку — обратись к целительнице Света, и упаси тебя Двенадцать Божеств перепутать сию нехитрую инструкцию!

Разумеется, эти наблюдения были не лишены оснований... А что их, спрашивается, лишено? Мысли о том, как лечатся гномы и благословляют темные эльфы, не часто приходят на ум простому обывателю. А если и приходят, то это уже не простой обыватель, и пусть под такового не маскируется!

Как бы то ни было, каждая из населяющих Аргону разумных рас веками шлифовала свою магию и в чужие дела не лезла... Кроме людей, разумеется, для которых всегда делом отсутствующей чести было сунуть свой нос туда, куда не просят.

Если уж говорить об особенностях рас, то для людей таковой всегда было наименьшее уважение к устоям и традициям, как своим, так и чужим. Хорошо это или плохо — судить трудно. Нам, во всяком случае, потому что мы тоже люди. Всем остальным расам от такой постановки вопроса становится дурно, да большинство этого просто и не поймет...

Тем не менее, именно стремление к прогрессу (как высокомерно объясняли это люди) привело к тому, что человеческая раса со временем стала занимать все более главенствующую роль в мироустройстве. Быть может, мнения на сей счет у других рас, опять же, не спрашивали, да разве этим кого удивишь? Факты говорят сами за себя, а фактами тут является прочность границ, высота стен, численность населения и количество городов, подминавших под себя округу.

Именно людям, с их неуемной суетливостью, пришла идея поставить обучение магии на широкую ногу... Относительно, разумеется... Относительно других рас, если точнее.

Кое-какими традициями люди все же дорожат. Например, традициями стремиться к власти любыми путями, а достигнув ее — стараться любыми путями эту власть удержать. А магия и власть связаны неразрывно настолько, что многие попросту не видят разницы. Так что неудивительно, что первое в Аргоне высшее магическое учебное заведение быстро превратилось в оплот власти и богатства, завершив, казалось бы, логический круг, и придя к тому, с чего начинали — клановости и преемственности.

Но, как это получается только у людей, провалившееся благое начинание каким-то образом работало, выпуская в свет пусть не самых талантливых, но все же кое-что умеющих магов.

Пользу начинания подтвердили последовавшие войны, где люди добились неожиданных успехов и упрочили свое шаткое положение среди соседей. Соседи задумались... Сказать, что началась гонка магических вооружений, все же нельзя — прочие расы не отказались от своих традиций передачи знаний в пользу новой методики, но о людях, по крайней мере, перестали так презрительно отзываться, если не приравнивать к презрению фразы типа "воспользовались плодами с чужого куста".

Люди охотнее других перенимали чужие знания. И успешнее, чего уж скрывать. Вот почему со временем Академия Высокого Колдовства стала центром обучения практически всем видам магии, а не только узкого перечня дисциплин. Уважение к заведению возросло — теперь не нужно было обращаться к ненавистным соседям за решением малопонятной проблемы. Проще (со всех сторон) было обратиться к людям, которые вполне могут найти ответ в тех областях, которые издревле узурпировали враги.

А врагами в Аргоне считали друг друга если не все, то почти все, время от времени переходя от слов к делу, и пытаясь доказать зеленым (бородатым, ушастым и проч.), что им тут не место. Где место? Нигде.

Хрупкий мир сменялся войной, короли сменяли друг друга, и снова наступал мир. Неизменный порядок вещей убеждал сторонников традиционализма в правильности выбранного подхода, и все возвращалось на круги своя.

Кому вообще пришло в голову собрать столь разношерстную (во всех смыслах) команду? История умалчивает. Умалчивает она и об истинной подоплеке этого дела — в общем шуме, который вызвала новость о том, что в Академию будут набирать не только людей, об этом просто никто не подумал. А если и подумал, то оглашать не спешил.

Хрупкий мир между людьми и иными расами длился достаточно долго, чтобы у этого состояния сформировалось достаточно много сторонников. Состоятельных сторонников, приобретающих свое могущество и власть именно во время мира. Провозглашаемая "дружба на века" не отменяла тысячелетних распрей по поводу и без, но обязывала, по крайней мере, держать свои взгляды при себе. Особенно на чужой территории.

Но магия до сих пор стояла как бы в сторонке от всего этого. Бранные маги и лекари, темпесторы и проклинатели, некроманты и руноплеты — все считали магию слишком личным делом государственной важности, чтобы пускать сюда инорасцев...

Формально, набор в Академию был свободен от предрассудков. Формально настолько, что об этом никто даже не догадывался. Устоявшаяся традиция приема отпрысков богатых семей, разбавляемая время от времени воистину чудом прорвавшимися талантами, устраивала практически всех — она сохраняла элитарность магии и не давала рухнуть учебному процессу там, где золото не могло заменить способности.

Вступительные экзамены, призванные выявить в соискателях хоть крохи маны, вызывали смех у мастеров иных рас, не подумавших бы даже брать себе в обучение таких "ученичков". Тем не менее, система работала. До того самого памятного дня, примерно два с половиной года назад, когда было объявлено о создании экспериментального класса, состоящего из представителей всех рас. Ну или тех, кто пройдет вступительные испытания, чья сложность оказалась несоизмеримо выше стандартных.

Кому это понадобилось? Зачем? Трудно сказать... Явно не преподавателям академии, хоть те и были не против получить себе на занятия хоть пару толковых голов... Явно не ректору Академии, бывшему несколько бледноватым во время зачитывания исторического указа... Явно не представителям правящих кругов иных рас, отреагировавших на это заявление как на тонкое и продуманное оскорбление. Явно никому из тех, кто считал обучение магии инорасцев предательством военных интересов Людских Королевств: где это видано — обучать потенциального врага, как надо сражаться, да и в целом делать его сильнее... Явно не тем, кто рассчитывал пополнить скудноватый багаж знаний людей о чуждых видах магии — кто ж им даст?

Так оно происходило, или не так, но на призыв откликнулись далеко не те, кого подразумевали организаторы процесса. Вместо наследников правящих домов и учеников великих шаманов, соискателями образования стали те, кому оно меньше всего предназначалось. Потомки тех, кто так или иначе променял родные леса и горы на шумные города людей. Это не происходит просто так, особенно в традиционном обществе. Неудачники, отщепенцы, изгнанники... Лихие головы, отринувшие устои предков. Те, кого презирали все.

Желающих были толпы. Впервые в истории академию магии чуть не взяли штурмом.

Жестокие испытания прошли тринадцать индивидуумов, дьявольская дюжина, с которой никто не знал, что делать...

* * *

Вы представляете себе за одной партой гнома и эльфа? А орка хотя бы просто за партой? В смысле учащегося, а не отстреливающегося за перевернутым столом. И никто не представлял. Как это часто бывает у людей, те, кому пришла в голову "блестящая" идея, оставили додумывать нюансы другим. Тем, кому эту идею приходилось воплощать...

Когда утихла первая буря, на свет появилась новая проблема — оказывается, прошедшие жесточайший отбор соискатели с легкостью справляются с любыми задачами, формально относящимися к разделу азов. Концентрация, накопление, энергетический переход... Все то, что было общим для всех магических школ, оказалось естественным, как воздух, для тех, в чьих жилах текла магия, а не золото...

И тут вдруг оказалось, что не очень-то здорово, когда сын столяра затыкает за пояс целый ворох маркизов и герцогов. Непатриотично...

О проекте постарались забыть, как о несмешной шутке, а самих "выскочек" — заткнуть подальше. Инструмент для этого нашелся сам собой, когда на смену общим предметам пошли специальные — сказывалось различие в подходах. Аристократы вздохнули с облегчением — еще немного, и о неудавшемся эксперименте можно будет навсегда забыть.

Так думали все. Но не группа отщепенцев, которую после пары неприятных инцидентов опасались называть так в глаза. Они не желали упускать свой единственный шанс подняться из той среды, на которую были обречены по праву рождения. Случилось то, чего предсказать никто не мог: орки и гномы, эльфы и люди, силги и мурристы забыли о тысячелетних обидах. Они научились сначала сосуществовать, а потом и взаимодействовать, наводя хрупкие мостки взаимопонимания как в бытовых мелочах, так и в магических таинствах... Но это — если кратко... А если подробнее...

* * *

— Нам крышка! — мрачно изрек Друххук. Предстоящая контрольная по ботанике пошатнула прославленную в веках непоколебимую твердость орочьего духа. Ну да, все правильно — куда уж там кровопролитным сражениям...

— Это в тебе с-с-спос-с-собнос-с-сть к предс-с-сказаниям, наконец, прорезалась? — не выдержал силг Хлиис. Орк помрачнел еще больше — прорицательство оставалось его самым уязвимым местом. Хлиис встопорщил свой гребень и уткнулся в книгу. Ему, в отличие от орка и гнома, на завтрашнюю контрольную было глубоко начхать (вы видели, как чихают силги? Умопомрачительное зрелище! И оглушительное...), но вот предстоящий семинар по азам боевой магии, где нужно будет все-таки выдать хоть плохонький, но все же огненный шар, заставлял изумрудную чешую бледнеть, а длинный хвост мелко подрагивать. До семинара еще три дня, но пока у него не получалось даже зажечь свечу, и это несмотря на помощь Салли и Сержи!

— Ты с Баргезом занимался? — не поднимая головы от искусственной розы ветров, сухо спросил темный эльф. Баргез, тут отсутствующий, тоже был орком. Но у него, в отличие от собрата, была ярко выраженная способность к ботанике и алхимии, в которой он уступал только светлым эльфам... тут тоже отсутствующим. Картина склонившегося над какой-то лианой голова к голове орка и двух эльфов могла бы довести до ритуального самоубийства любого оркского националиста! Может, для этого группу создавали?..

— Занимался. Он меня "забудкой" обозвал... Сказал, вернется и устроит мне скри"гшак, если я не повторю ему третью главу...

— Я ему помогу... Давно хотел попробовать оркские проклятья крови...

— А тебе зачем?

— Для коллекции, — все так же сухо и не отрываясь произнес эльф. Этих слов хватило орку чтобы собрать остатки сил душевных, и направить их на постижение азов озеленения.

— Лучше б ты на преподавателе по сопромагу попрактиковался! — буркнул из своего угла Голан. Сержи вздохнул. Он понял, что наступил тот момент, когда утомление нервное и умственное переходит в неконтролируемую работу языком. Нужно срочно принимать меры...

Сержи был старостой группы. Темный эльф, единственный из отщепенцев, кто мог бы похвастаться знатностью рода... и последний, кто стал бы это делать. Не стоит хвастаться родом, который проклят. Он скрыл свое происхождение во время вступительных экзаменов, пользуясь всеобщей неразберихой. И он стал первым кандидатом на отчисление, когда руководство Академии поняло, что вместо налаживания взаимоотношений с темными эльфами им грозит дипломатический скандал... Помогло то, что темные эльфы вообще никак не прореагировали на новость, предпочтя полное игнорирование любым другим действиям.