Змей теней v.2.0

Змей теней v.2.0

Пролог

Я проснулся рывком и почувствовал: что-то не так. Несколько секунд мозг спросонья пытался понять, что не так, а потом словно ударило молнией — я прекрасно видел без очков!

— Вау! Кру… — Блин, а голос-то не мой… Блин, да что вообще происходит?!!

Осмотр комнаты, где я проснулся, тоже не дал ответа. Хотя… Комната была завалена игрушками, а рядом с окном стоял комп, но что это был за комп… Небольшого размера угловатый монитор, стоящий на системнике, на передней стенке системника флопик на 3,5 дюйма, архаичного вида клавиатура и мышь рядом. Трындец, давненько я такого антиквариата не видел. И тут у меня появилось смутное, подсознательное беспокойство.

Повторный осмотр его усугубил, и тут до меня наконец-то дошло: внешний вид игрушек соответствует компу, то есть дизайн у них той же эпохи, а на вид они новенькие! Однако в этот момент я наткнулся взглядом на зеркало и, глянув в него, буквально оцепенел: из зеркала на меня смотрел какой-то мелкий, но очень жирный пацан.

В панике я метнулся к окну и, взглянув на открывающийся из него вид, потерял дар речи: вместо привычных девятиэтажек за окном была улица одно— и двухэтажных домов отчетливо западного вида. В подтверждение этого через несколько домов стоял новенький «Ягуар XJ» старой серии с правым рулем.

Да что вообще произошло?!! Я что, помер и попал в чужое тело? Тут на меня рухнул водопад информации и, уже теряя сознание, я все-таки вспомнил, что со мной случилось…

Глава 1

Я вышел из оружейного магазина, глубоко вдохнул горячий, после кондиционированного зала, воздух — рабочий день закончился и, несмотря на жару, стоило пройтись пешком, иначе на выходных придется бегать, а я не особенно люблю тратить на это время.

Поэтому я быстро пошел по направлению к Андреевскому скверу. Уже перейдя дорогу перед сквером, краем глаза заметил, что симпатичная девчонка, увлекшись разговором по телефону, шагает практически под КамАЗ-зерновоз. В пару прыжков догнав ее и схватив за плечи, с разворотом отшвыриваю в сторону, но она, наверное, инстинктивно, толкает меня в грудь, и я, не успев восстановить равновесие, падаю назад, успев почувствовать удар в висок.

Очнулся я среди какого-то пространства, определить границы которого мешал сумрак.

— Ну что, очнулся? — раздался сзади женский голос, в котором слышалась необидная усмешка.

Резко развернувшись, я увидел свою собеседницу.

— Кто вы? — обратиться на «ты» не дало ощущение Власти, исходившее от высокой стройной женщины, оказавшейся позади меня.

Незнакомка была одета во что-то вроде хитона, черные волосы придерживала повязка, а в руках она держала темно-серый матовый меч, опирающийся острием на пол. Причем держала она клинок весьма уверенно и привычно. Фигура скорее спортивная, чем хрупкая. Лицо красивое, средиземноморского типа. Глаза серые, а вот оттенок определить почему то не удается. В общем, крайне привлекательна, но впечатление как от прекрасной статуи, чисто эстетическое, нет в ней того ощущения жизни и женственности, которые так привлекают в женщинах. Встречал я таких стерв, как правило, на высоких должностях. А сейчас я полностью в ее власти, ведь понять, где я, невозможно. Но если она хочет поговорить, значит поговорим, возможно, удастся получить хоть какую-то инфу. — Это твой первый вопрос? А как же обязательный набор: «Где я?», «Что случилось?» и «Что это за место?» — заинтересованным тоном спросила она.

— Мне кажется, что далее должны прозвучать сакраментальные: «Что делать?» и «Кто виноват?» — я позволил себе усмешку, заодно посмотрим, какие рамки мне установили.

— А ты наглец, — прозвенел смешок, в котором слышались легкое одобрение и предостережение.

— Прошу прощения, но это показалось естественным продолжением, — я развел руками и склонил голову, признавая за собой названный недостаток.

— Хм-м, а ведь ты прав, — одобрительно хмыкнула незнакомка.

В этот момент до меня дошло, что мои реакции какие-то неправильные. В чем заключается неправильность, стало понятно в следующий миг — у меня не было ни паники, ни вообще каких-либо признаков адреналина. То есть никакой реакции на пробуждение в незнакомом месте, рядом со странной дамой и в явно стремной ситуации. Что ж, воспользуемся этим, тем более я замечал за собой: в моменты сильных переживаний у меня иногда отключались эмоции.

— Но давайте вернемся к классике: что со мной случилось? — я решил прояснить ситуацию, раз уж незнакомка не стала меня сразу ставить на место и довольно благожелательно настроена, если судить по ее репликам.

— Я выдернула тебя в последний момент, — как нечто само собой разумеющееся, с усмешкой ответила собеседница.

— Удар в висок, который я почувствовал напоследок — это был бампер КамАЗа? — моя дотошность всегда при мне.

— Да, — последовал спокойный ответ, незнакомка, чуть прищурилась, внимательно смотрела мне в лицо.

Узнать о своей смерти, причем реальной, было… необычно, скажем так. Я порадовался своему эмоциональному ступору, что не помешало анализу информации. И результаты анализа меня не радовали перспективами, из этого анализа проистекающими. Осталось задать вопрос в лоб, вроде, если легенды не врут, на такой вопрос отвечают честно:

— Вы одна из богов или им подобных по могуществу личностей? — сказать «существо» в адрес женщины мне показалось… неосмотрительным.

— Да. Я богиня, известная в твоей реальности как Фемида, хотя те, кому я являлась, несколько перепутали мою, хм-м… скажем так, мою зону ответственности, так тебе будет понятно. — Богиня взглянула на меня с легкой насмешкой.

— А если без искажений, то что же вы опекаете? — хоть эмоции и отсутствовали, точнее, были крайне притуплены, но вот любопытство сработало без осечек.

— Гармонию. Гармонию между Светом и Тьмой, между Порядком и Хаосом. — Фемида подняла левую руку, в которой появились классические рычажные весы с чашками.

— А что первично? — не удержался я еще от одного вопроса.

— А вот этого никто не знает, даже боги. Иногда Свет и Тьма подчиняются Порядку и Хаосу, иногда наоборот, но никогда нельзя спрогнозировать с полной уверенностью. — Богиня с улыбкой пожала плечами.

— Но как можно управлять первостихиями? — Меня откровенно несло, но, черт возьми, когда еще узнавать тайны мироздания, как не на том свете?

А раз я вообще удостоился встречи с богиней, значит ей что-то от меня надо. Исходя же из того, что меня пока еще не строят рядами на подоконнике, то надо ей полностью осознанное и добровольное согласие.

— Дело в том, что изначально они находятся в гармонии, но разумные в разных реальностях, предотвращая застой, одновременно вносят дисгармонию своими действиями и мыслями. — Богиня качнула весами и, подняв бровь, вопросительно взглянула на меня.

— И воздействуя на разумных, можно возвращать баланс сил в прежнее состояние. Но любое сообщество разумных обладает определенной инерционностью, и потому баланс невозможно удержать в одной точке, только в определенных пределах. — Уж после брейн-ринга и ЧГК* не понять такой явный намек очень трудно.

— Ты прав, именно баланс в определенных пределах и ощущается как гармония, — одобрительно сказала Фемида.

— Это крайне познавательно, но можно задать вопрос обо мне? — я решил перейти к более приземленным темам, раз уж мне позволяют некоторые вольности.

— Конечно, — поощрительно улыбнулась богиня.

— Для чего вы призвали мою душу? — Наглеть, так уж на всю катушку.

— Видишь ли, дело в том, что в результате соглашений между богами имеются определенные правила, которые определяют возможность появления бога в реальности, а также его аватары. Но есть способы обойти эти правила, с тем, чтобы в реальности действовали самостоятельные личности, являющиеся приближенными к богам, то есть не посвященные, являющиеся слугами, а скорее вассалы.

Пока Фемида говорила, пространство потекло, меняясь совершенно незаметно для моего взгляда, пока мы не оказались в огромном зале, словно сошедшем с иллюстраций рыцарских романов, а богиня села на трон, неброский и изящный. В углах зала клубился сумрак, а через высокие стрельчатые окна струился мягкий свет.

— Но это накладывает на обе стороны как права, так и обязанности, — я уцепился за намек, пытаясь понять, что же мне предлагают.

— Это так, но выгода от такого союза превышает неудобства. Хотя очень многие отрабатывают долги перед своими сюзеренами. — Фемида откинулась на спинку трона, с нескрываемым интересом глядя на меня.

— Меня ждет то же самое? — Похоже, мне придется долго доказывать свою способность понимать намеки.

— А ты поверишь, если я скажу, что просто захотела, что мне понравился твой поступок, поскольку он вписывается в мои представления о восстановлении гармонии? — Фемида подалась вперед, опершись подбородком на руку.

— Поверю, тем более всегда стоит надеяться на лучшее. — Все равно она не даст мне информацию, кроме той, что дала, поэтому разумнее согласиться.

— Молодец. А что, ты захочешь узнать еще? — продолжила она проверять мои мозги.

— Какова цена? — В благотворительность я уже давно не верю.

— Хороший вопрос. Цена, как правило, одна: верность, даже ценой жизни, тем более для богов очень часто смерть не является непреодолимой. — Фемида усмехнулась, но от этой усмешки меня прошиб холодный пот — это было предупреждение и обещание одновременно.

— То есть, если я погибну при выполнении задания, то есть хорошие шансы быть возрожденным? — Я уцепился за обещание, понятное дело, что за предательство не марципанами накормят.

— Да. Что еще?

Что ж она никак не успокоится? Вот что сейчас спросить? Промолчать не выйдет, точнее, это будет большим минусом, есть такое ощущение.

— А к каким богам вы относитесь, госпожа? — действительно, надо же мне знать, с какой стороны баррикад мне теперь куковать?

— Уже признаешь меня сюзереном? — иронично вздернула бровь Фемида.

— Нет смысла тянуть с очевидным. — Выбор у меня небольшой: или в колесо перерождений, теряя свою личность, или на службу Фемиде, тем более плюшки предложили неплохие, хотя уверен, что они будут в полной мере уравновешены неприятными моментами.

— Тогда… — Фемида встала с трона и подошла ко мне. — Признаешь ли ты меня своей госпожой, клянешься ли ты быть верным, выполнять мои приказы и защищать мое достояние?

Опускаюсь на колено и протягиваю сложеные вместе руки.

— Клянусь. — Конечно, ведь клятва самая общая, а это значит, что этой Фемиде служат без особых заморочек и нормально, в противном случае были бы тщательно расписаны права и обязанности сторон.

— Принимаю клятву и обязуюсь выполнять обязанности сюзерена, да будут первостихии свидетелями и гарантами этой клятвы. — Фемида приняла мои руки и помогла мне подняться, после чего поцеловала в лоб. Лезть с ответным поцелуем к богине я не решился — это среди феодалов сюзерен первый среди равных, здесь же о равенстве и заикаться не стоит.

Вокруг вспыхнул свет, появилась тьма, часть пространства стала четче, а часть стала размываться в нечто непредставимое. От этой фантасмагории к горлу подкатил комок, который я несколько нервно сглотнул.

— Что ж, ты теперь мой вассал и, поскольку мне понравился твой поступок, можешь просить что угодно, чтобы ты запомнил это событие. Итак, что ты хочешь: власти, силы, а может быть, наслаждений? — Фемида снова села на трон и теперь смотрела на меня с интересом естествоиспытателя.

Угу, как же — так я и повелся на весь озвученный мусор. Сила? Судя по словам Фемиды, она у меня будет, хоть и придется отрабатывать этот подарок. Власть? Я вассал богини, и вряд ли она потратила свое время, чтобы поставить меня старшим помощником младшего ассенизатора. Поэтому и она от меня не уйдет. Наслаждения? Это надо совсем быть дебилом, чтобы их выбрать.

Нет, стоит подумать о другом, ведь, если верить Фемиде, я теперь почти бессмертный, а что в этом самое тяжелое? Одиночество.

— Госпожа, возможно, вас рассердит моя просьба, но хотелось бы получить возможность найти спутницу на жизненном пути, — осторожно сказал я.

— Отчего ты решил, такая просьба меня рассердит? — с усмешкой спросила Фемида.

— Женщины предпочитают, чтобы все восхищались только ими, и не терпят конкуренции, — нейтральным тоном произнес я.

Ответом мне стал звонкий смех.

— Это было бы так, будь я богиней любви или темной, но я ведь богиня гармонии. Тем более у меня есть спутник. Кстати, отвечая на твой вопрос о моей принадлежности — я богиня Сумрака, а принадлежащие Сумраку могут использовать все первостихии. А насчет твоей просьбы… — Фемида на секунду замолчала, с интересом и одобрением глядя на меня. — Я рада, что ты попросил то, что увеличит гармонию на твоем пути, значит я не ошиблась.

Получается, я угадал — это была очередная проверка. Пока я не ошибся, но сколько это продлится? Впрочем, отказаться от этой игры я уже все равно не могу, а потому, пользуясь благоприятным впечатлением, которое мне удалось произвести, можно попытаться еще кое-что выяснить:

— Благодарю, госпожа. Позволите вопрос?

— Конечно, — кивнула Фемида.

— А какими возможностями обладают вассалы? — Я старался контролировать голос и лицо, но надеяться обмануть богиню?.. Даже не смешно, но попытаться я был обязан.

— Довольно большими, но добиваются их с течением времени, становясь более опытными. Поскольку они, как правило, на момент присяги уже являются довольно сильными магами, то потребности в каком-либо усилении не испытывают. Что касается тебя, — Фемида задумчиво смерила меня взглядом, — то придется тебе немного помочь.

В это мгновение сумрак словно отступил, и стало видно, что мы стоим в довольно приличном по размеру круглом помещении. Подойдя к окну, я увидел, что смотрю на весьма красивый замок, расположенный на вершине огромной скалы. Местность вокруг походила на предгорья и словно дышала завораживающей соразмерностью.

— Думаю, ты будешь рад такому способу, — голос моего сюзерена отвлек меня от вида за окном.

— Можно узнать какому? — не на шутку напрягся я.

— Не спеши, всему свое время. Сентар! — вроде и не повышала голос, но сдается мне, что этот возглас слышали в каждом уголке замка.

Спустя примерно минуту к окну подлетел огромный дракон серо-стального цвета. Не тормозя, он приблизился к нам, и тут его окутало туманное марево, и спустя миг возле окна уже стоял подтянутый… пожалуй, слово «аристократ» подошло бы к нему лучше всего: одинаково готовый как броситься в бой по приказу сюзерена, так и выполнять любую другую обязанность.

— Сентар, этому малышу необходимо дать хороший толчок для начала развития на пути познания магии, — взмахом руки Фемида указала на меня.

Сентар смерил меня скептическим взглядом:

— Миледи, а вы уверены в нем, чтобы воспользоваться таким средством? — его голос буквально сочился скепсисом.

— Смотри, — на пару секунд их взгляды скрестились, а потом Сентар отвел глаза.

— Думаю, он достоин, — его тон оставался недовольным.

— Так чего мы ждем? — сказала Фемида, подходя ближе.

Дракон отвел руку в сторону, и в ней появился кубок, другой рукой он достал из ножен кинжал и, поставив кубок на подоконник, резанул себя по запястью. Вскоре он подошел к Фемиде и протянул ей полный кубок.

— Подойди, — это было сказано мне. — Возьми кубок в руки, развернись лицом к Сентару.

Получилось так, что Сентар стоял спереди, Фемида встала сзади, держа руки над моей головой.

— Я, Сентар Тень, правом главы рода сумеречных драконов принимаю пасынком данного человека и нарекаю его Сагарис. Да услышит Сумрак меня.

Зал снова затянулся сумраком.

— Выпей кубок до дна, — раздался шепот Фемиды.

Начав пить, я почувствовал, как из рук Фемиды сквозь меня заструилось нечто, а с последним глотком оно обрушилось на меня потоком, заставив упасть на колени. На плечи навалилась огромная тяжесть, сознание плыло, мне пришлось опереться рукой чтобы не завалиться на бок. Сквозь туман в голове я услышал Сентара:

— Даже остался в сознании, может, и будет толк. Надеюсь, он оправдает ваши ожидания, миледи.

Презрение в голосе новоявленного родича взбесило меня, и я, преодолевая навалившуюся слабость, с рыком встал. Чтобы увидеть мелькнувшую спину в окне, а спустя мгновение услышать шум крыльев.

Повисло молчание: мне надо было понять что во мне изменилось, а Фемида просто наблюдала за мной. Наконец я нарушил тишину:

— Мне кажется, я ему не понравился, — помимо моей воли в голосе скользнула обида— ведь ни с того ни с сего.

— В юности у Сентара из-за доверчивости появилась огромная проблема, и теперь его доверие заслужить не так-то легко. Хотя то, что он принял тебя в род, говорит о многом. — Фемиду явно позабавила моя реакция.

— Я теперь смогу стать драконом? — Я не мог не задать этот вопрос, поскольку всегда восхищался крылатыми ящерами.

— Нет, но кое-какие способности получишь. — Ответ богини разбил радужные мечты. Но горевать над их осколками мне не позволили: — А теперь давай продолжим.

— Как вам будет угодно, госпожа. — Сюзерен права, что толку предаваться беспочвенным мечтам? Похоже, сейчас я узнаю, зачем меня призвали предстать пред очи богини.

Между тем я начал ощущать какие-то потоки, пронизывающие весь этот зал, а тени в его углах казались живыми, и создавалось впечатление, что еще немного — и я смогу в них завернуться, укрыться в призрачной эфемерности.

— Ты уже начал ощущать потоки? — Как и следовало ожидать, Фемида заметила мой взгляд, устремленный на тени. — Что ж, Сентар, похоже, прав — из тебя будет толк, даже по его меркам. Принятие в род дало тебе весьма значительную силу и живучесть, но это только задатки, которые надо развивать. Вассалами богов, как правило, становятся очень сильные маги и бойцы, единственное, что поможет тебе противостоять им — это знания и опыт.

— Вот только похвастаться ими я не смогу, по причине их отсутствия, — указал я на вполне очевидную проблему.

— Но ты же не прочь учиться, чтобы они у тебя появились? — вздернула бровь Фемида.

— Кто же откажется от такого? — ответил я вопросом на вопрос. — Правда, как утверждает народная мудрость моей родины, век живи, век учись, все равно дураком помрешь.

— Хоть и грубо, но точно: чем больше ты знаешь, тем с большим количеством неизвестного сталкиваешься. Поэтому действительно могучие разумные учатся всю жизнь. Поэтому я отправлю тебя в один знакомый тебе мир. Он, кстати, идеально подходит для того, чтобы получить первоначальные навыки в магии.

— Должен ли я, помимо обучения, сделать что-то еще? — я решил заранее уточнить этот момент.

— У тебя, как моего вассала, теперь всегда есть задача, которую можно озвучить и так. — Фемида вдруг улыбнулась, будто намереваясь устроить шалость, на мгновение оживая, и с чувством произнесла: — Ad maiorem Dei gloriam. Отличный девиз и неплохие методы.

Очередной взмах руки — и вокруг меня загорается новая фигура, окутывая меня водоворотом магии, увлекая куда-то вдаль. Перед отключкой успеваю заметить двух мальчишек. Тот, что догоняет — довольно крупный, но вместе с тем жирный, со скорее белесыми волосами. Убегающий — мелкий и щуплый, с черными растрепанными волосами. Меня впечатывает в догоняющего, а со стороны мелкого успеваю заметить вспышку.

— Я все-таки решила слегка тебе помочь, — это последнее, что я слышу.

Отступление

Не успели погаснуть линии колдовской фигуры, как за окном снова раздался шум крыльев, и через пару мгновений в зале оказался Сентар. Гневно раздувая ноздри, он подошел к стоящей посреди зала богине и недовольно произнес:

— Зачем все эти игры? Почему ты не дала мне забрать парнишку, если заставила меня принять его в род. Ты же знаешь, как мы относимся к родичам.

Богиня приблизилась к нему и погладила по щеке:

— Так надо, поверь мне.

— Мы же договаривались, что обойдемся без этих игр… — с укором сказал Сентар.

Нежные ладони мягко повернули его голову, заставляя взглянуть в глаза собеседнице:

— Милый, ты ведь все еще хочешь убить ту тварь?

В ответ раздался рык жаждущего крови зверя.

— А паренек, при соответствующем обучении и если, конечно, выживет на первоначальном этапе, сможет достать этого урода, — усмешка богини пугала не меньше рыка Сентара.

— Я присмотрю за ним, теперь это становится еще более важным, — не терпящим возражений тоном сказал Сентар.

— Присмотри, только помни, что мы не должны быть явно с ним связаны, — кивнула богиня, не собираясь бороться с неизбежным и лишь очерчивая границы.

*«Что? Где? Когда?».

Глава 2

Придя в себя, подхожу к зеркалу и пытаюсь понять, что же имела Фемида в виду, говоря про знакомый мне мир. Как я чувствую, домой какое-то время путь мне заказан по вполне уважительной причине — смерти. Появляется смутное интуитивное знание, что мой мир в течение определенного времени помнит, что я умер, и не пустит обратно. Хорошо, это более-менее ясно, а вот где я?

Знакомый мир, хм-м… Раз в других мирах я не бывал, то напрашивается один вывод: мир, о котором я знаю из книг или фильмов. А поскольку именно главные герои и их окружение находится возле и внутри критической точки, то надо глянуть, как выглядит доставшееся мне тело.

Осмотр дает следующие результаты: пацан десяти-двенадцати, довольно высокий для своего возраста, но ужасно жирный, нет, я и в оригинале не был тростинкой, но это чересчур, светлые, скорее белесые волосы, светло-голубые водянистые глаза, цвет которых уже начал отдавать серостью.

Но ближе к делу. Похоже, я попал в тело того, кого видел во время переброски сюда. Его внешний вид не ассоциируется ни с чем, поэтому пытаюсь вспомнить второго и неожиданно вспоминаю с фотографической точностью. Абсолютная память? Ну да, пасынок драконов, а уж те известные хранители знаний. И это неплохо, но надо вспомнить, тем более мелкий кажется смутно знакомым.

Медленно, по деталям, просеиваю воспоминание и таки нахожу точку отсчета. Очки! Очки, мелкий, растрепанные черные волосы и здоровый светловолосый жирдяй, гоняющийся за ним — Гарри Штопор собственной персоной, Мальчик-Настолько-Тупой-Что-Его-Даже-Авада-Не-Берёт! Т-а-а-к. Это что же получается? Я Дадли Дурсль, мать его за ногу да адмиралтейским якорем по загривку?!

Если все пустить развиваться по канону, то я труп. Меня прибьет либо Дамблдор, либо кто-то из Ордена Феникса — да те же Уизли. Почему? Так ведь я маг, я чувствую потоки магии, струящиеся по моим жилам. Со слизеринцами тоже облом — я ж магглорожденный. Хотя данное утверждение спорно: если Петуния родная сестра Лили, то она, скорее всего, сквиб.

Но вот что интересно: если верить канону, она про это не подозревает. Ай да Дамби, сделал случайную закладку, а она и пригодилась! Почему Петуния сквиб? Ну так она видит через магглоотводящие чары все эти мантии и прочие приколы, в то время как остальные магглы этого не видят, а наблюдают вполне обычную картинку. Стоп! Но ведь Вернон тоже это все видит! Значит и он сквиб. А ребенок сквибов никак не магглорожденный.

Ладно, об этом у меня будет время подумать. Расслабляюсь, чтобы почувствовать потоки сил, приоткрываю глаза и офигеваю: дом буквально светится от вязи, похоже, что одного крайне сложного заклинания, так вот ты какой, северный олень. Похоже, что защита, завязанная на Гарри, таки имеется. Оп-па, а это что? При мысли о Гарри активировалась практически незаметная вязь, выбросившая нить, коснувшуюся моей головы. При внимательном осмотре пришло интуитивное понимание, что это за дрянь.

Смысл ее заключался в том, что при виде или мысли любого живого существа о Гарри эта вязь активировалась и незаметно раздражала определенные зоны мозга, при достаточно длительном воздействии отношение к объекту закреплялось и становилось устойчивым. Ну, Дамби, вот же тварь, профессор Павлов фигов! Вот вам и ответ на вопрос об отношении Дурслей к Поттеру.

Так, а почему на меня это не подействовало? Мне кажется, сыграло роль принятие в род драконов — те всегда плевать хотели на менталистов.

Расстроенно глянув в зеркало, я в очередной раз принялся ловить челюсть: цвет радужки расплавленного серебра, а вот вертикальный зрачок… Похоже, это те самые некоторые способности, о которых упоминала Фемида. Но если возможен такой, хотя бы частичный, оборот, то, может быть, я все же сумею когда-нибудь стать драконом и путь в небо на своих крыльях для меня не закрыт? Но для этого нужны знания, очень много знаний… Вот и еще одно подтверждение, что Фемида видела меня насквозь и просчитала полностью. Впрочем, было бы глупо ждать от богини чего-то другого.

Теперь надо разобраться, а что мне досталось от Дадли? После просмотра его воспоминаний от моих ушей можно было прикуривать. Нет, я все понимаю: и то, что дети весьма жестоки, и то, что ему никто не объяснял, что хорошо, а что плохо, но нельзя же быть таким уродом. Плюс все эти слащавые сюсюканья его родителей, от которых хотелось блевануть. Интересно, а не может такое отношение являться подсознательной попыткой выправить дисбаланс, вызванный отношением к Гарри?

Осталось только проверить стихии. Первостихии, думаю, не стоит, это тело может и не выдержать, если я все же смогу до них достучаться, а вот элементарные стихии — это другое дело. Что можно попробовать в помещении? Воздух — не стоит, вода — аналогично, земля — на втором этаже? Значит, потихоньку, огонь. Вытянул руку ладонью вверх, закрыл глаза и представил, как по жилам течет спокойный ленивый огонь и крохотная его часть повисает над ладонью. В ладонь повеяло теплом, открыв глаза, я увидел парящий над ней огненный шар размером с футбольный мяч. Так, похоже перебор. А теперь пробуем обратно — представляю, как он впитывается в кожу и исчезает.

Теперь только осталось поговорить с Гарри, и можно считать первую часть Марлезонского балета оконченной. А как? Ладно, буду импровизировать. Еще разобраться бы с пакостью Дамблдора.

Снова смотрю на эту гадость и пытаюсь придумать, что же с ней сделать. Задумавшись неосознанно, словно впав в транс, подхватываю крошку от Порядка, с ее помощью определяю, какой блок является манипулятором, снова подхватываю по крошке от Порядка и от Хаоса, и, сделав из Порядка блок наведения, а из Хаоса БЧ, кидаю в изделие дядюшки Дамби.

Лежа на полу и пытаясь унять дыхание и разогнать туман в глазах, понимаю, что опасения относительно первостихий таки небезосновательны. Спустя пару минут по спине продирает холодом от осознания собственного идиотизма: Хаос может воздействовать на плетение любым возможным способом. После тщательного осмотра решаю довериться интуиции: по идее, эта дрянь теперь замкнута на себя. М-да, интуиция, конечно, хороша, но без академических знаний это даже не полумера, так, средство избежать шутки уровня детсада.

Отступление

Сентар тихо ругался сквозь зубы — может, из этого парня и выйдет что-нибудь путное, но сейчас он с достойным иного применения упорством пытается сдохнуть. Сначала ему чуть не выжгло мозги, когда он усваивал пакет какой-то информации с оболочкой из его воспоминаний, закончившийся частичным подключением к ноосфере. Причем это явно дело рук жены, слишком уж структурированы фильтры для дикой связи с ноосферой.

Теперь этот дурак задумал с первостихиями играться, еле успел подхватить создание его поделки и проследить, чтобы она не рванула прямо в его руках. Ну и подпитать энергией хилое тельце, которое должно было разорвать призванными им силами. Как он вообще сумел до них дотянуться?

Похоже, задача не дать самоубиться окажется куда сложнее, чем он думал сначала.

Узнать бы еще, какой сейчас год и число. А, ладно, только полседьмого, скоро узнаю.

Примерно без четверти восемь я услышал знаменитый вопль Петунии:

— Мальчишка, а ну быстро встал!

Какой же все-таки добрый человек Гарри, я б точно прибил бы за такие побудки уже на третий год максимум. Так, а кто это идет сюда? Похоже, щщас начнутся сюсюканья. Да, еще надо не проколоться и называть Петунию и Вернона мамой и папой. У, блин, всегда есть ложка дегтя. Ладно, прорвемся. Та-ак, приготовиться, впервые на арене цирка…

— Ты уже встал? А разве малюсенький Дадли встает так рано? — А в реальности эти сюсюканья еще более отвратны, чем в воспоминаниях.

Держите меня семеро.

— Да, мама, встал. А что со мной случилось вчера? — Косим под тупого, каковым и являлся Дадли.

— Ты погнался за этим ненормальным и получил солнечный удар. Правда, этот паршивец тоже, но я уверена, что он симулирует. — Переход от сюсюканья к холодному презрительному тону был абсолютно ошеломляющим.

— Мам, а можно вопрос?

— Да, мой маленький (р-р-р!).

— А почему ты его называешь ненормальным? — Задав вопрос, я весь обратился в слух, внимательно наблюдая за реакциями Петунии.

— Да он ненормальный и есть! И родители его ненормальные были! — Ого, какая ненависть, особенно на слове «ненормальный», неужели зависть может превратиться в такое?

Судя по тому, что я выжал из своей новоприобретенной интуиции, явных закладок у Петунии не было. Что ж, посмотрим на реакцию, когда она узнает, что ее ненаглядный Дадли тоже «ненормальный»? Может, это позволит хотя бы расшатать их?

— Ладно, ну его, придурка, а когда завтрак? — Ну что еще может спросить настоящий Дадли?

— Да сейчас и идем, тебе ведь надо восстановить силы. — Ну хорошо хоть, не стала как куклу одевать, и на том спасибо.

Спускаемся на кухню и приступаем к завтраку. Хоть Дурсли и не лупили Гарри смертным боем, как себе некоторые представляют, но отношение к нему было на редкость скотским. Я быстро перекусил и сказал, что уже наелся, и был отпущен погулять. Что мне и требовалось.

Как я услышал из новостей, сейчас 1990 год, начало июня, есть время промыть мозги Гарри и убедить его не вступать в прямую конфронтацию с Дамби.

(спустя полчаса)

Оп, а вот и наш Мальчик-Который-Выжил. Хватаю за плечо и в темпе заталкиваю в гараж, благо что ворота чуть приоткрыты. А это еще что такое? Гарри вырывается из рук и отскакивает к стене, сжимая кулаки, а глаза… Нет, это не глаза десятилетнего ребенка, скорее — человека вдвое старше. Думаю, как бы завязать разговор.

— Если ты, боров, меня тронешь, то я тебя прикончу или превращу в свинью, — голос буквально сочится ненавистью.

Х-ха! Это уже интересно, где это он узнал о своей природе?

— И как же ты меня прикончишь? Забодаешь? — стараюсь выдержать глумливый тон оригинального Дадли.

— Нет. Авада Кеда…

Угу, как сложно выдавить хоть слово после удара в солнечное сплетение… Похоже, Фемида разблокировала хоркрус Тома в Гарри. Интересно, много ли он знает. Для подтверждения догадки приподнимаю челку Гарри и с удовлетворением отмечаю, что шрам уже еле заметен и больше напоминает отметину типа витилиго.

— И что ты еще знаешь, кроме этого веселого заклинания? — говорю спокойным тоном, так несвойственным прежнему Дадли.

— Ты не Дадли. — Ну прям местный Кэп нашелся.

— Приз за наблюдательность, — не могу удержаться от ехидства. — Может, ответишь на мой вопрос?

— Я знаю, что я волшебник и что мои родители тоже были волшебниками, а не ненормальными! — А вот это плохо: Гарри на грани истерики, которая мне совсем не нужна.

— Я этого не говорил, продолжай, — произношу успокаивающим тоном, даже не стараясь к нему приблизиться и держа руки на виду.

— Еще я помню как бы глазами другого человека, как он… ну, этот человек, врывается в какой-то дом и нападает на взрослого, похожего на меня, и убивает его этим заклинанием… Ну, авадой этой. Потом поднимается в спальню, отшвыривает женщину, закрывающую собой младенца, и пытается его убить авадой, но та отлетает в него. — Гарри на секунду задумывается, но потом кивает своим мыслям: — Все.

— Это все, что ты знаешь? — без паузы спрашиваю его.

— Да, — Гарри пожимает плечами.

— А женщина оставалась жива? — продолжаю заваливать вопросами, пусть нагружает память, а не эмоции.

— Она сильно ударилась, но, кажется, осталась жива.

Мы помолчали.

— А ты кто? — Гарри смотрит с интересом и без опаски.

— Я… — Вот что ему говорить? Ладно, не знаешь, что говорить, говори правду: — Не знаю. Похоже, что в своем мире я умер, а очнулся здесь. Знаешь, это довольно странное ощущение: очнуться в теле персонажа одной из детских сказок, причем той, которую почти не читал. — Я решил не раскрывать Гарри всей информации, а то ведь ринется мстить, а мне этого совсем не надо.

— Детской сказки? Но как это возможно? — Он поверил, причем сразу: маги могут чувствовать эмоции?

— Не знаю, — развожу руками.

— Подожди, если есть сказка, значит, ты знаешь, что будет? — Гарри загорается некой идеей.

Выдерживаю паузу, отхожу к каким-то коробкам, лежащим в задней части гаража, присаживаюсь на одну из них. Гарри нетерпиливо сопит рядом. Наконец нарушаю молчание:

— Сомневаюсь. Видишь ли, мне кажется, что сказка — это просто отражение этого мира, а ведь отражение — это не весь мир. Да и сейчас Дадли имеет совсем другую начинку и является магом, а это совершенно меняет весь первоначальный расклад и возможное развитие событий. — Гарри сникает, пора подкинуть косточку: — Но поскольку эта сказка мне немного известна, кое-что я знаю. Могу рассказать первоначальный расклад.

— Расскажи! — Снова разгорелся интерес, у Гарри засверкали глаза.

— Итак, официальная версия. Была на свете такая сволочь — Лорд Волдеморт, который очень хотел захватить власть над магической Англией. У него были сторонники — по большей части аристократы, называвшиеся Пожиратели Смерти. Но, естественно, нашлись борцы со стороны Света — Орден Феникса. Его организовал тогдашний и нынешний директор магической школы Хогвартс, Альбус Дамблдор. Кстати, в следующем году тебе придет приглашение, об этом после. Твои родители были членами Ордена. В один прекрасный момент стало известно, что Лорд охотится за Поттерами. Их укрыли в Годриковой лощине под заклятием Хранителя. Но Лорд их все-таки нашел, Поттеры приняли последний бой. Убив твоих родителей, Волдеморт решил убить и тебя. Для этого он применил одно из непростительных заклинаний — Авада Кедавра. От него нет защиты, но от тебя оно отразилось в Лорда, и он умер. Ты выжил и стал национальным героем — Мальчиком-Который-Выжил. Само собой, все желали видеть героя, но Дамблдор отправил тебя в безопасное место. — Гарри слушал, завороженный сказкой, оказавшейся реальностью, пора его снова ткнуть носом в прозу жизни. — Вижу, хочешь спросить, почему с тобой так обращались?

— Да, я не понимаю, почему вы так меня ненавидите. — А в голосе слышится искренняя обида, смешанная с недоумением.

— Если дашь клятву слушаться меня в школе весь первый год, то я тебе расскажу все, что помню, и постараюсь прикрыть от родителей. — Да, нечестно и используя преимущество, но куда деваться?

— А как ты можешь быть уверен, что я выполню клятву? — Гарри смотрит с хитринкой.

— Видишь ли, в магическом мире всегда есть возможность получить клятву, которую невозможно нарушить: Непреложный обет, — сбиваюсь на менторский тон.

— А кто следит за ее исполнением? — с интересом спрашивает Гарри.

Вот как из этого любопытного пацана с умными глазами получится обалдуй, шарящийся с Уизлюком №6, а домашку делающий исключительно благодаря подружке?

— Никто. За исполнением клятвы следит сама магия, ведь клянешься своей магией. За нарушение, как правило, лишаются магии, — говорю с легкой угрозой, чтобы припугнуть последствиями.

— Подумаешь… — тут же следует закономерная реакция.

— А ты хотел бы, к примеру, ослепнуть? — Наглядная угроза всегда действует лучше гипотетической.

— Н-нет. — О, проняло, может, запомнит, что этим шутить не стоит.

— Думаю, ты понял, что это значит для магов, — удовлетворенно киваю. — Ну что, даешь клятву?

— А ты не обманешь? — Поняв, что это не шутки Гарри осторожничает, молодец.

— Поставь получение информации условием исполнения клятвы. — Гораздо полезнее навести на нужное действие так, чтобы он сам поработал мозгами.

— Хорошо… — Гарри задумывается на несколько минут, после чего с довольным видом начинает говорить: — Я, Гарри Джеймс Поттер, клянусь своей магией слушаться первый год в школе своего брата Дадли Дурсля в том случае, если он расскажет о моих родителях и о том, почему меня так не любят.

Легкая вспышка подтверждает клятву.

— Хорошо, сейчас попробую отмазать тебя у матери, и поищем место, где можно поговорить. — Вскакиваю с коробки, отряхиваясь от пыли.

— А почему ты так ее называешь, ведь она тебе чужая? — Гарри смотрит на меня каким-то странным взглядом.

И вот что мне отвечать? Если упомянуть только про маскировку, ему, сироте, может это не понравиться, что чревато самым разным. О, кажется, придумал:

— Во-первых, чтобы не проколоться, а во-вторых, какая-то часть Дадли все-таки осталась.

С этими словами я развернулся и пошел в дом. Пройдя на кухню, увидел там Петунию.

— Мам, а можно Гарри поиграет со мной? — пытаюсь подражать наглому тону Дадли.

— Ему вообще-то еще надо стричь газон, — Петуния ответила машинально, отвешивая ингредиенты для какого-то блюда.

— Пусть завтра подстрижет, — добавляю в голос истерических ноток, так свойственных прежнему Дадли.

— Ладно, но недолго, к обеду чтоб был, — соглашается Петуния.

— Хорошо! — это я прокричал уже в дверях, в точности как оригинальный Дадли.

Глава 3

По пути в парк Гарри жаждал начать получать обещанную информацию, но я его одергивал.

— А почему потом? Что тебе мешает? — Гарри искренне недоумевал, почему я не начинаю рассказывать ему самое интересное.

— Ну, хотя бы старые друзья Дадли. Если они подслушают, то будет утечка информации. Да и не нравятся они мне, — устало ответил я, все же энтузиазм дружелюбного щенка мог оказаться весьма надоедливым.

— Да кому они могут рассказать?! — отмахнулся Гарри.

— Думаешь, когда Дадли неожиданно станет магом, его окружение не проверит светоч добра — Дамблдор? — по моему тону было понятно, что уж добрячком я Дамби не считаю.

— Похоже, ты его недолюбливаешь, — Гарри обвиняюще наставил на меня указательный палец.

— Узнаешь про него побольше, с удовольствием послушаю, что ты про него скажешь. — многообещающим тоном сказал я.

Тут я увидел рожу Пирса и быстро спросил:

— Сможешь поуворачиваться, как боксер на ринге?

— Думаю, да, а зачем? — удивился Гарри.

— Увидишь. Эй, Пирс! — заорал я.

Худощавый мальчишка с лицом, похожим на крысиную морду, обернулся.

— Пирс, иди сюда, — я взмахнул рукой, подзывая его поближе.

— Привет, Большой Д. Ты опять решил поиграть с кузеном? — Черт, у него не только морда, но и манера говорить оказалась крысиная и подхалимская.

— Вроде того. Пошли, отойдем, — еле сдерживаясь, ответил я.

Мы прошли за зеленые изгороди, где никого не было.

— Ну что, Гарри, сыграем? — Пирс предвкушающе облизнул губы.

— Подожди, Пирс, — я предостерегающе поднял руку. — Тут дело немного в другом: я решил проверить, а так ли ты хорош по сравнению с Гарри?

— По сравнению с этим задохликом? В сто раз! — искренне возмутился Пирс.

— Сейчас и проверим. Гарри!

Одновременно с этим возгласом я ударил Гарри в район лба. Гарри, будучи предупрежденным, увернулся от удара и тут же нырнул вниз от следующего. Пирс попытался его поймать и подержать, как привык, но отскочил, услышав крик: «Не сметь!». Так продолжалось пару минут, до появления признаков усталости у Гарри, после чего я резко остановился.

— Ну что, Пирс, сможешь повторить? — спросил я слегка запыхавшимся голосом — Дадли тот еще кабан, хотя и сильный, ведь чтобы таскать столько жира, сила нужна немалая.

— Легко! — А ведь на самом деле нервничает и опасается, явно боится получить в морду, как и многие любители издеваться над слабыми.

— Ну что ж, провалишься — на глаза мне не попадайся. Начали!

Тут же я ударил его со всей доступной мне скоростью, а ее у меня, несмотря на жир, хватало. Пирс, схватив приличный удар в солнечное сплетение, отлетел в кусты. Минуты через полторы встал и бросился в драку. Отлично, это было еще лучше, чем я планировал. Избиение закончилось минуты через три, с этой крысой ничего серьезного не случилось, хотя синяков хватало.

— Ты провалил испытание, Пирс, вали отсюда. — Я пинком придал ему ускорение, и он быстро выполнил команду.

— Дадли, что это значит? — Гарри пребывал в полном обалдении.

— Разрыв со старым кругом общения, — невозмутимо ответил я.

— А зачем?

— Шероховатости в этой истории будут в любом случае, а если кругом общения следующий год в основном будешь ты, Дамблдору труднее будет докопаться до истины.

— Мне кажется или ты его действительно боишься? — похоже, Гарри сознательно меня подначивал.

— Скорее, опасаюсь. Узнаешь больше, тоже начнешь с осторожностью к нему относиться, — серьезно ответил я. — Ладно, давай отойдем к той лавке, и я расскажу тебе все, что знаю про твоих родителей, ну и заодно свои выводы, сделанные на основании того, что знаю.

— Ну же, начинай, пожалуйста! — Гарри чуть ли не подпрыгивал на скамейке.

— Хорошо. Итак, твои родители, — я задумался на мгновение, решая, как лучше повести рассказ. — Начнем с матери. Лили Эванс — одна из наиболее одаренных волшебниц своего поколения, прекрасно владела чарами, была одной из любимых учениц профессора Флитвика, отлично знала зельеварение. Судя по тому, что про нее говорилось, была весьма ответственной и серьезной девушкой. Дружила, вплоть до шестого курса, с Северусом Снейпом.

Что интересно: я чувствовал полную уверенность в сказанном мною, хотя конкретно этот мир вполне мог быть альтернативой канонного. Но все равно внутри было железобетонное ощущение своей правоты.

— А кто это? — Гарри даже дышать стал реже, жадно ловя мои слова.

— Потом, — отмахнулся я, пытаясь не сбиться со своеобразного транса. — Отец. Джеймс Поттер — наследник довольно древнего рода. Я не помню, был ли он талантлив в какой-либо учебной дисциплине, но он являлся лучшим ловцом в команде факультета, пока учился в школе. Раздолбай и пофигист, обожающий похулиганить. Дружил с Питером Петтигрю, Римусом Люпином и Сириусом Блэком.

— Подожди, ты говорил, что Волдеморт нашел моих родителей из-за предательства одного из их друзей — кого? — нахмурился Гарри демонстрируя отличную память и недюжинную хватку.

— По официальной версии, хранителем чар защиты стал Сириус Блэк, твой крестный. В ночь нападения он пытался скрыться, но был остановлен Питером Петтигрю. В результате боя пострадали невинные люди, а от Питера остался только мизинец. Прибывший отряд авроров нашел Блэка, сидящего на обломках и хохочущего. Сопротивления он не оказал и был задержан. После чего без суда и следствия был брошен пожизненно в тюрьму для волшебников — Азкабан, — я намеренно говорил сухим академическим тоном, словно зачитывая статью из энциклопедии.

— Что?! Мой крестный предал моих родителей… — Гарри в негодовании вскочил, но буквально через мгновение до него дошло то, что я не договорил. — Подожди, ты сказал, по официальной версии, а как было на самом деле?

— На самом деле все было совсем не так, но не знаю, стоит ли тебе все рассказывать, ты ж мстить ринешься сломя голову и, соответственно, ее и лишишься. — Я придавил мальчишку тяжелым взглядом.

— Не кинусь я мстить, для хорошей мести необходимы силы и знания. — Гарри угрюмо зыркнул на меня исподлобья.

— О, а откуда у тебя такие мысли, ну-ка, напрягись, подумай, — заинтересовано спросил я, уцепившись за интересную оговорку.

— Н-не знаю, но это твердая уверенность, — слегка растерянно ответил Гарри.

— Что ж, мои предположения верны, — не смог сдержать я удовлетворения от того, что все же угадал.

— Какие предположения? — подозрительным тоном спросил Гарри.

— А ты не заметил, что у тебя шрам стал практически не виден? — Я указал на его лоб.

— Что, правда? — воскликнул Гарри с радостью и неверием.

Понять его можно было: раньше шрам сильно выделялся, был ярко-красным, а теперь это стал всего лишь тонким росчерком бледной кожи.

— Да, думаю, тебе стоит узнать правду о твоем шраме и еще о некоторых. — Я смерил его взглядом.

— Что-то мне это не нравится, — помрачнел Гарри, понимая, что особо радостными новости не будут.

— Хорошая интуиция, — я изобразил аплодисменты. — Итак, Волдеморт довольно сильно боялся смерти, но в мире магии при достаточных силе и искусстве решается многое. В его случае выбор был сделан в пользу крестражей.

— А что это такое? — любопытство Гарри никуда не исчезло.

— Не отвлекай, — я выставил ладонь, призывая его помолчать. — Крестраж — это осколок души мага, заключенный в какой-нибудь предмет, необходимым условием является предыдущее собственноручное убийство. Считается, что это раскалывает душу, но мне кажется, что убийство необходимо для накопления нужного количества энергии смерти, с помощью которой и раскалывают душу.

— Это что, бессмертие? — уставился на меня расширенными глазами Гарри.

— Да, но с побочными эффектами. — От моей ухмылки Гарри непроизвольно поежился.

— Какими?

— Я точно не знаю, но, судя по косвенным признакам, со временем приводит к распаду личности. На примере того же лорда — первоначально он был крайне умным харизматичным лидером, за которым шли в силу убеждений, причем первоначальные планы отличались большой либеральностью по отношению ко всем обитателям магического мира. По мере увеличения числа крестражей Волдеморт менялся, причем не в лучшую сторону. Вместо убеждения стали применяться страх и сила, а планы претерпели значительные изменения. Так что к концу войны за ним шли уже только из-за страха за свою судьбу и судьбу семьи. — Меня снова охватил непонятный транс.

— А при чем здесь я? — заерзал от переполняющих его эмоций Гарри.

— При том, что, судя по твоему поведению, Волдеморт во время своей гибели непроизвольно создал крестраж, видать, его душа стала нестабильной, и вложил в тебя, — нейтральным тоном я сообщил ему «радостную» новость.

— Что?!! Во мне кусок этого урода?! — Гарри в негодовании вскакочил со скамейки, в ярости сжимая кулаки. Спустя мгновение его посетила другая мысль, от которой он побледнел и спросил дрожащим голосом: — Я стану таким, как он?

— Успокойся, — я старался говорить максимально убедительно, но, похоже, мне это плохо удавалось. Ладно, решил я, зайдем с другой стороны — от наглядных сравнений: — Тебе ведь не хочется убивать и пытать всех окружающих?

— Нет, — яростно мотнул головой Гарри.

— Отлично, — я энергично кивнул. — Значит, от души Волди осталось так мало, что тебе досталась в основном его память, ну и, вероятнее всего, часть жизненных принципов.

— Почему ты так считаешь? — заметно успокоившийся Гарри все еще опасался неприятностей.

— А кто только что говорил о небходимых для мести силе и знаниях? — ехидно поинтересовался я. — Или скажешь, что еще позавчера ты так же рассуждал? — Я вздернул бровь, прекрасно понимая, насколько карикатурно это будет смотреться на мальчишеской физиономии.

— Нет, но… — Гарри задумался, но потом заметил мою гримасу и не удержался от фырканья, резко изменив тему разговора: — А почему я ничего не помню про магию?

— Не знаю, наверное, будешь потом вспоминать, в школе, как выученное, но забытое. — Я пожал плечами, после чего спохватился и добавил с фальшивым участием: — Кстати, прими мои соболезнования, детство для тебя кончилось.

— Почему ты так считаешь и почему соболезнования? — подозрительно прищурился Гарри.

— Ты себя ведешь лет на восемнадцать, а никак не на десять. А соболезнования… Разумом ты взрослый, но для всех ребенок, причем сверстники тоже дети. Весело?

— У-у блин, это ж сколько терпеть? — обреченно вздохнул Гарри.

— В общем порядке — вроде до семнадцати, — отстраненным тоном ответил я.

— В общем? Значит у меня есть варианты? — сразу же уцепился за намек Гарри.

— Кажется, последние представители рода могут пройти эмансипацию. Это…

— Я знаю, что это, — нетерпеливым взмахом руки прервал меня Гарри.

— О, а еще плачешься, что ничего не помнишь из наследства Томми, — хмыкнул я.

— Какого Томми?

— Настоящее имя Волдеморта — Том Марволо Риддл. Ладно, продолжим. — Я перевел дыхание и начал сухо озвучивать краткую биографию отдельных «ярких личностей»: — Сириус Блэк, твой крестный. Представитель и наследник древнего рода Блэков. Специализация рода ясна по фамилии — темная магия. Отличные некроманты и боевики. Отличаются крайней мстительностью и, в случае последних поколений, манией чистокровности. Сириус вырос бунтарем, попал под влияние Дамблдора, когда же родители попытались надавить на него — сбежал из дома. За что был отлучен от Рода. — Гарри внимательно меня слушал, явно жалея об отсутствии блокнота. — Римус Люпин — оборотень, обращен в детстве Фенриром Сивым, главарем оборотней Англии. Фактически единственный из ныне живущих оборотней, что были обращены в детстве, закончил Хогвартс. — Было видно как Гарри с трудом задавил рвущиеся вопросы, а я продолжил: — И Питер Петтигрю. Про него мало что можно сказать — мразь, она и в Африке мразь.

— Почему ты так его назвал? — напряженно спросил Гарри.

— Настоящим хранителем был именно он, а Сириус погнался за крысой, чтобы убить предателя, но ему не повезло,. — с неодобрением проговорил я.

— В том, что его посадили? — спросил Гарри, явно выражая полное одобрение действиями Сириуса.

— Нет, он не смог прикончить урода, — я вогнал Гарри в ступор.

После короткой паузы Гарри, переварив новую информацию, с недоумением спросил:

— Но как? Ведь палец Петтигрю нашли.

— Маленький экскурс в историю: когда твой отец с друзьями узнали о болезни Люпина, они выучили анимагию и стали сопровождать того во время полнолуния, ведь анимагу в ипостаси животного укус не страшен, да и оборотень на них не бросается, — глядя на облака, ответил я.

— В кого они превращались? — Все же пока в Гарри доминировала детская часть — вон как возбудился, узнав о такой магии.

Впрочем, кто бы на его месте не удержался бы от этого вопроса? Мечта оборачиваться в быстрого, могучего и опасного зверя — это давняя мечта человека, выраженная во многих легендах. Зачем далеко ходить — разве я не мечтаю со временем найти способ оборачиваться в дракона?

— Поттер в оленя, прозвище Сохатый, Блэк в большую собаку, прозвище Бродяга, а Петтигрю в крысу, прозвище Хвост.

— Действительно, крыса во всем, — задумчиво проговорил Гарри. — Хм, а почему все посчитали, что он умер, разве не было расследования?

— А вот тут самое интересное: после войны многие сторонники Волди смогли оправдаться, немалую роль в этом сыграл председатель верховного суда волшебников, Визенгамота, достопочтенный А́льбус Персива́ль Ву́льфрик Бра́йан Да́мблдор с его убеждениями относительно второго шанса и чистосердечного раскаяния. Вот только на Сириуса Блэка его взгляды не распространялись, фактически все обвинение строилось на заявлении Дамблдора. Что интересно, Сириуса не допрашивали с сывороткой правды, а сразу бросили в камеру. Согласись, странно в отношении человека, которого назвали одним из ближайших соратников Волдеморта, — с едкой иронией я раскрыл перед Гарри еще одну страницу истории Магической Британии.

— Н-но почему Дамблдор так поступил? — от возмущения Гарри даже начал слегка заикаться.

— Не спеши. Ты сказал о воспоминании от лица Волди, и там он не убивал твою мать, так?

— Да, но какое отношение это имеет к… — Я снова прервал его выставленной ладонью.

— Подожди, по словам Сириуса, он, прибыл к дому твоих родителей, увидел там Хвоста и, поняв что только тот мог провести Волди к дому, погнался за ним, зажав наконец на улице города, полной магглов, и устроил там бой. — Я снова не мог удержаться от менторского тона. — Следующим к дому прибыл Дамблдор. Он утверждает, что твои родители были мертвы, причем убиты любимым заклинанием Волдеморта — Авада Кедавра.

— Но он же ее просто отшвырнул… — растерялся Гарри.

— А она оказалась убита. И кто у нас подозреваемый?

— А не мог ли там кто-то еще побывать, между Сириусом и Дамблдором? — Гарри пока не утратил способности к логическому мышлению, несмотря на обуревающие его эмоции.

— Согласно воспоминаний Дамби, он, появившись на развалинах, успел заметить Сириуса, перед тем как тот аппарировал вдогонку за Петтигрю. Так что… — я грустно усмехнулся.

— Но зачем?! — не выдержал Гарри, снова вскакивая со скамейки и начиная ходить рядом с ней. — Зачем это ему надо было?!

— Незадолго до твоего рождения было сделано пророчество о том, что грядет равный по силам Волдеморту, и только один из двух сможет убить второго. То есть пока живы оба, никто посторонний не сможет их убить, — сухо сообщил я еще один кусочек информации.

— Как так? — замер в недоумении Гарри.

— Ну, споткнется нападающий и промажет, или у объекта прихватит желудок, и он разминется с убийцей. Судьба, — развел я руками.

— И при чем здесь я? — мрачно взглянул Гарри.

— Ты подходишь под условия пророчества, — все так же спокойно — из-за чего такая новость должна была показаться еще более жуткой — сказал я.

— Именно поэтому за моими родителями началась охота? — Гарри внешне успокоился, но мрачный тон и тяжелый взгляд позволяли понять, что до спокойствия далеко.

— Да.

— Откуда Волдеморт узнал о пророчестве? — впился в меня взглядом Гарри.

— Тут еще интереснее. Пророчество было сделано соискательницей на место преподавателя прорицаний в баре деревушки, неподалеку от Хогвартса. Его подслушал Северус Снейп, уже тогда ставший сторонником Волди, правда, подслушал частично. И вот тут начинаются чудеса: руководитель организации воюющей с Волди и подозревающий Снейпа в принадлежности к своим врагам, просто отпустил его, даже не попытавшись выяснить, что тот узнал. Не правда ли, это странно? В конце концов, почему собеседование было в баре? Обычно директор проводит собеседование у себя в кабинете, а тут приспичило посидеть в баре. — Я сделал паузу, давая время на обдумывание услышанного, после чего продолжил: — Дальше, когда стало ясно, что Волди охотится за семьями, подходящими под условия пророчества, ни одна из них не была спрятана в месте, способном выдержать штурм — понадеялись на скрытность.

— Ну так правильно, рано или поздно можно взять любую крепость, а если не можешь найти, то что штурмовать? — недоумевая от моего недовольства, сказал Гарри.

— Не спеши. Итак, обе семьи были спрятаны в своих домах под чарами Хранителя. Кажется, это самые надежные чары данного типа: место скрытое ими просто выпадает из памяти всех, не имеющих права доступа, никакие средства поиска не помогут. Чары замыкаются на хранителе, именно он дает доступ. Дамблдор предложил твоему отцу выбрать Сириуса, но, поразмыслив, тот выбрал Петтигрю.

— Почему?

— Почему? Сириус постоянно был на передовой в спецотряде аврората, поэтому мог попасть в плен, а в умелых руках говорят все, если, конечно, не дали непреложный обет о молчании.

— Тогда в чем была проблема?

— А как бы хранитель в таком случае давал бы допуск? — я ехидно посмотрел на Гарри.

— Черт, я не подумал,— признал он свою промашку, почесывая затылок.

— Оно и видно. Кроме того, Сириус был очевидной кандидатурой, поэтому выбрали того, на кого и не подумали бы.

— И он их предал, — жестко, с нехорошими нотками, изрек Гарри.

— Да. Но есть некоторые странности. К примеру, почему сам Джеймс Поттер не стал хранителем? Ведь тогда никто не добрался бы к его семье.

— Ему все равно пришлось бы выходить для того, чтобы пропустить кого-то.

— Напарник Сириуса и один из двух учеников лучшего мясника аврората Шизоглаза Грюма смог бы уйти от преследования под защиту чар.

— Ты сказал, напарник? Значит, он тоже был в спецотряде? А кто второй ученик? И кто вообще этот Грюм?

— Отвечаю по порядку. Да, твой отец был в спецотряде. Вторым учеником Грюма был Сириус. Аластор Грюм — сильнейший после Дамблдора и Волдеморта волшебник, если не по силе, то по опасности. На его счету почти половина узников Азкабана — волшебной тюрьмы, но еще больше трупов, Грюм предпочитает решать вопросы окончательно, хе-хе. Плюет на запреты по использованию темной магии, критерием является эффективность. Правда, безобидный дяденька?

— Бр-р, можно подумать, что ты описываешь какого-то маньяка, — поежился Гарри.

— Ну, можно сказать и так, просто Грюм отлично себя контролирует, — нейтральным тоном ответил я. — Продолжим. Второй странностью является то, что хранителем не стал Дамблдор. Все-таки сильнейший маг Британии из ныне живущих. Но твой отец будто забыл про возможность самому стать хранителем, а Дамблдор или отказался, или еще что.

— А почему не подумали про Люпина?

— Он оборотень, а оборотни были на стороне Волди.

— Он мог предать? — Теперь нехорошие интонации в голосе Гарри, мрачное предвкушение мести смог бы почувствовать любой.

— Нет, но оборотни допускают в стаи только своих, поэтому он был шпионом, ну а кто сделает шпиона хранителем? — Я пожал плечами. — Это вредно для работы.

— А вторая семья, что с ними произошло? — Гарри желал иметь максимально полную информацию.

— Подожди, дойдем и до них, там тоже странностей хватает. — Поскольку мельтешение Гарри меня достало, то я жестом преложил ему снова сесть, что он и исполнил с негодующим фырканьем. — Вторым странным моментом является то, что незадолго до нападения Дамблдор взял у твоего отца на изучение семейную реликвию — уникальную мантию-невидимку, по легенде, один из даров Смерти братьям Певерелл. Один из них является предком Поттеров. Под этой мантией можно спрятаться почти от любого средства обнаружения. И именно когда Поттеры сидят в укрытии и мантия может пригодиться для экстренного отхода, Дамблдору приспичило ее изучить. Какое совпадение?

— То есть ты считаешь, что Дамблдор был причастен к нападению на мою семью, подсунув Волдеморту нужную информацию и лишив родителей возможностей для бегства? — голос Гарри внезапно лишился всех эмоций, словно их выморозили.

— Из приведенных фактов ты можешь сделать другой вывод? — Думаю, даже Снейп не переплюнул бы мою интонацию, выражающую уверенность в идиотизме собеседника.

— Зачем ему это? — голос Гарри остался все таким же ровным, что было очень нехорошо.

— Это же очевидно: один из вас должен убить другого, твои родители, несмотря на свои силы, не ровня Волди, а что ему сделает годовалый ребенок? Волди убивает тебя и становится уязвим для всех, способных его угрохать. И тут, весь в белом, по сигналу охранных чар на огонек заруливает великий светлый волшебник, до этого уже угробивший одного Темного Лорда. Все довольны, все имеют свой профит. А после гуляний по поводу смерти Волдеморта можно и памятник соорудить последним невинным жертвам злобного маньяка. Про себя наш светлый волшебник расстроится, но что поделать? Они погибли ради общего блага, а он здесь ни при чем, просто так выпали карты. — Последние слова я произнес постным голосом пуританского проповедника, внимательно наблюдая за Гарри.

Несколько мгновений он сидел совершенно неподвижно, а потом воздух вокруг него всколыхнулся, волосы и одежду рванул неощутимый для меня ветер, и он, вскочив, прорычал:

— Тварь!!! Вот же сволочь! Клянусь, я…

Глава 4

Поттер опять повисает у меня на руках, силясь протолкнуть в легкие воздух после моего удара.

— Идиот, никогда не клянись в запале, а то ляпнешь что нибудь, пожалеешь, да поздно. — Каждое свое слово я сопровождал встряхиванием Гарри, благо тушка Дадли позволяла проделывать такие фокусы, особенно в сочетании с теловычитанием Поттера.

— Кха-кха, спасибо, заботливый ты наш, чтоб о тебе так всю жизнь заботились. — Гарри вырвался из моих рук и обжег меня злым взглядом. — Кстати, о заботе. Почему ты мне помогаешь, и насколько правдива твоя информация?

— Если выгорит, то информацию проверить сможем довольно скоро, а почему помогаю? — Я пожал плечами, задумавшись, что же говорить о себе. — Дело в том, что я в прошлой жизни был русским, а СССР через год развалится, причем развалится по очень нехорошему сценарию.

— Да ладно, у русских вроде все контролирует КГБ, и это невозможно, — убежденно воскликнул Гарри, выдавая привычный западный штамп.

— Поверь, очень даже возможно, — я грустно усмехнулся. — Раз здесь есть магия, то я не исключаю участия Дамблдора в развале моей страны, а раз так, то я с удовольствием помогу всем, кто хочет его уничтожить. Кроме того, он был другом и соратником Гриндевальда, немецкого темного лорда, развязавшего войну на уничтожение с моей родиной. Потом Дамби, конечно, открестился от друга и даже убил, как он говорит, в честной битве, когда до конца войны оставалось несколько месяцев, но в начале пути Гриндевальда он был не только другом, но и соратником. А за это его любой нормальный русский будет его рвать на куски в союзе хоть с самим дьяволом, — забывшись, я процедил последние слова, срываясь на шипение. Заметив, что Гарри начинает ежиться и отодвигаться от меня, закрываю глаза и делаю глубокий вдох, успокаиваясь. После чего продолжаю спокойным тоном: — Просто ты оказался самым первым рабочим вариантом, попавшимся поблизости.

— То есть, не окажись ты в теле Дадли, есть вероятность, что все это ты мне не стал бы рассказывать? — явно неприятно поразился Гарри.

— Да, особенно если к моменту встречи ты попал бы под влияние Дамби. В таком случае ты наверняка побежал бы к доброму волшебнику с криками и просьбами сказать правду. Он бы тебя успокоил, сказав, что это происки Зла, а со мной произошел бы несчастный случай. Так что извини, я не самоубийца, — я развел руками.

Угу, так бы я тебе все рассказал, если б после слияния с крестражем Томми ты резко не повзрослел бы, то хрен тебе, а не такая информация. Прикинулся бы раскаявшимся завистливым дураком, но дураком хитрым, авось и прокатило бы. Только гадить Дамби и Волди в таком случае пришлось бы по-тихому и очень аккуратно, а теперь можно и помасштабней гадости планировать.

— Судя по тому, что ты рассказал, то этот вариант вполне возможен, — задумчиво протянул Гарри, потом, встрепенувшись, задал вопрос: — Подожди, но раз я жив, то что-то пошло не так у Дамблдора?

— Я кому рассказывал? — вздохнул я. — Волди соорудил крестражи и потому сдох не окончательно. Кроме того, он еще имел наглость сдохнуть, убившись об тебя, что вообще нонсенс, после Авады в лоб не выживают, а ты не только не умер, но и отфутболил ее в Волди. Это официально, а как было на самом деле, видели только трое: ты, Волди и твоя мать. Так что пришлось великому светлому волшебничку менять планы на ходу. Он и придумал отличный план «Б»: Волдеморт угробил твоих родителей, но ты оказался Избранным, и Волди успешно убился об тебя. Для твоей же безопасности тебя спрятали подальше от магического мира, а к моменту твоего поступления в школу Хогвартс можно будет скормить сказочку о великом и мудром светлом волшебнике. Ты начинаешь ему верить, — а как не верить тому, кто забрал тебя от извергов родственников и открыл чудесный мир магии? — Главное теперь не забыть улыбнуться как можно пакостнее. — Итак, наш избранный с радостью оказывается в мире магии, но есть одна закавыка: та сволочь, что убила его родителей, и по чьей милости у него было ужасное детство, не умерла окончательно. И именно избранный должен его остановить. Наш герой, естественно, кидается в бой и рано или поздно добивается-таки своего: в открытом бою его раскатывают крайне тонким слоем. Ах да, я ведь забыл сказать, что избранного никто не собирается учить чему-то боевому — спички детям не игрушка. И окончание примерно напоминает окончание плана «А»: мудрый наставник, вне себя от горя, все-таки убивает гада, и все довольны. В идеале избранный и главный гад прибивают друг друга. Ну, как тебе план?

— Просто прекрасный и отлично объясняет все то, что было со мной в доме тетушки, — сквозь зубы процедил Гарри. — Вот только как он ее заставил так ко мне относиться?

— Ватсон, это элементарно, — ехидно протянул я. — Даже у обычных людей есть мастера гипноза, а если магия дарует сказочные возможности в других областях, то?..

— Есть и такая магия, которая позволяет управлять человеком? — мрачно, подозревая положительный ответ, спросил Поттер.

— Да, — само собой, я не мог не подтвердить его худшие опасения.

— И что дальше? Тетя ведь и дальше будет ко мне так относиться? — устало, с нотками обреченности, спросил сдувшийся Гарри.

— Не бойся, попробуем выкрутиться, — я ткнул его в плечо, мой взгляд упал на часы. — Блин, скоро обед, если не явишься, то тебе устроят веселую жизнь. Так что давай домой, а беседу продолжим потом.

— Хорошо, пошли, — вздохнул, поднимаясь, Гарри.

— Давай вперед, нечего пока давать повод для лишних подозрений.

Неторопливо шагая вслед за убегающим Поттером, предаюсь размышлениям на тему: а не чересчур ли я подробно начал рассказывать? Хотя лучше без недомолвок — я здесь человек новый, в их разборках не замазанный, а вот если меня поймают на недоговоренности, то Поттер может и ополчиться против меня, а оно мне надо? Тем более что нынешний Гарри — это не наивный мальчик, верящий каждому, кто к нему добр, а вполне себе взрослая личность с пока непонятными принципами. Одно ясно точно — мстительность в нем есть. Так что мне выгоднее рассказывать правду, приправленную своими комментариями — «не так важен Аристотель, как комментарии к нему». Значит, рассказываю ему первоначальный расклад, а дальше будем посмотреть. Если же потом выяснятся какие-то нестыковки, то всегда можно отбояриться, что я это в виде сказки знал, чего удивляться расхождениям? Главное, что ложечки найдутся, а вот осадочек останется…

А вот какие должны быть мои действия до поступления в Хог? Судя по тому, что я вытворил утром, был я малость в неадеквате, бр-р, аж мурашки по коже до сих пор. С чего бы это? Разве что Фемида подарочек в мозгах оставила, дабы интересная зверушка с катушек не слетела. И как я мог поверить в слова насчет вассала? Нет, в о-о-очень далекой перспективе все может и так, но вот сейчас я на что-то большее, чем дрессированный хомячок, не тяну. Возможно, поэтому Сентар так кривился. Ну да ладно, клятву меня никто не заставлял давать, сам ее дал, значит надо действовать как вассал Фемиды, ну и надеяться, что свою часть клятвы она честно дала. А с чего бы ей в этом мухлевать? Опасностей и проблем никаких, а выгода в виде более-менее ценного вассала возможна. Значит надо усиленно развиваться, чтобы не оказаться на помойке.

С этим ясно. А что в ближайшее время? После открытия тетушкой факта, что ее сын тоже маг, надо бы наведаться к гоблинам в банк, проверить родословную. А то как-то Лили Эванс сильна была на общем фоне. Возможно, что новые факты будут крайне интересны.

Кстати, не стоит хлопать ушами на разрешение Фемиды искать себе пару по своему вкусу, хрен его знает, что будет дальше, и где я, если тут сумею выжить, окажусь потом. Может, там никого, кроме орчанок, причем в худшем из вариантов, не окажется? Так что не стоит хлопать ушами и откладывать этот важнейший вопрос на потом. Первым делом надо наметить кандидатуры, ведь брак по расчету бывает удачным, если расчет правильный.

Первая — это Грейнджер — умна, но считает себя умней всех и постоянно поучает окружающих, а также преклоняется перед авторитетом взрослых. Возможно, удастся перевоспитать и отучить от преклонения перед взрослыми.

Вторая — Дафна Гринграсс. Представительница аристократов нейтральных, но с темным оттенком. В будущем заработает кличку Снежная королева. Будет ясно в процессе.

Третья — Полумна Лавгуд. Выглядит сумасшедшей, но с большой долей вероятности это маска.

Четвертая — Нимфадора Тонкс. Умна, мила, а неуклюжесть… Неуклюжих Грюм лично натаскивать не будет, тут что-то другое.

Пятая кандидатура — Флер Делакур. Полувейла, ага, тогда и наполовину беременные бывают, но не важно, вроде как если полюбят, то верны до гроба, правда, насчет прогулок налево Минздрав предупреждает… Ну, это решается магическим браком, гарантия верности с обеих сторон близка к абсолютной.

А вот и дом. Захожу, м-м-м пахнет вкусно, что подтверждает бурчание в желудке. Захожу на кухню.

— Дадли, мой руки и садись есть! — Петуния заканчивает колдовать над кастрюлями.

— Хорошо.

Иду мыть руки, по пути размышляя над тем, что сейчас Петуния не сюсюкала, может, не все так плохо?

После обеда борюсь с зевотой, пока Гарри отработает трудовую повинность. Можно было бы попробовать отмазать его, но зачем? Пусть он спокойно переварит то, что уже услышал.

Отступление

Перед большим зеркалом в массивной резной раме стоял диван, на котором расположилась пара, судя по положению которой, это были как минимум давние любовники.

— Сентар, как считаешь, я не слишком мягкие условия создала этому мальчишке? — задумчиво спросила лежащая в объятиях на груди массивного мужчины великолепная брюнетка, по-кошачьи потеревшись о мужское плечо.

— На мой взгляд, вполне нормальные, ведь ты его без всякой подготовки выпнула, поэтому пусть хотя бы костыль связи с ноосферой будет, на первых порах, — ответил Сентар, перебирающий волосы женщины. — Но думаю, что как только ситуация немного стабилизируется и мальчишка слегка освоится с этим миром, то эту связь с ноосферой надо прикрыть. Причем сразу по двум, как минимум, причинам.

— И какие это, по твоему мнению, причины? — мурлыкнула прикрывшая глаза женщина.

— Во-первых, нечего ему привыкать к дармовым знаниям, для получения которых не надо напрягаться. Во-вторых, он испил моей крови, а ты сама знаешь, что неспроста во многих мирах всякие сволочи жаждут убить драконов именно ради крови, стремясь ее испить. Так то обычные драконы, зачастую всего лишь полуразумные магические твари. Он же выпил целый кубок крови Истинного дракона, причем данной добровольно и с принятием в род, пусть и пасынком. Я даже не знаю, что из него в конце концов получится.

— И как это может быть связано с ноосферой? — повернув голову, брюнетка внимательно смотрела на Сентара.

— С учетом постоянного использования канала связи с ноосферой, у него абсолютно точно проявится, хоть и немного ослабленная, менталистика, которой славится наш род, — задумчиво ответил Сентар. — А опасно это тем, что он с легкостью пробьет фильтры, просто не рассчитанные на такие параметры. После чего он влетит в ноосферу, без всяких навыков работы с ней, и его сознание захлестнет лавина информации, причем большую ее часть его во многом человеческое сознание не сможет осмыслить, что приведет к его разрушению, которое будет необратимым.

— М-да, а вот это я не учла, надо будет многое пересчитывать заново, — отрешенно произнесла о чем-то задумавшаяся женщина.

— Дорогая, может, хватит твоих экспериментов над моим хоть и свежеприобретенным, но все же родичем? — с отголосками раздражения сказал Сентар. — К тому же из-за той же менталистики я бы сильно не рекомендовал тебе использовать твои любимые штучки с закладками — заметит, причем реакция, скорее всего, будет крайне агрессивная. После этого никакого сотрудничества с ним не выйдет — у моего Рода слишком хорошая память, которая иногда играет против нас.

— Я это учту, — кивнула брюнетка.

— Лучше расскажи, что ты для него готовишь, — с уже вполне заметным раздражением произнес Сентар.

— Милый, там все надо сначала заново рассчитать, может, придется все заново планировать, поэтому лучше я тебя сразу с готовыми решениями ознакомлю, а не с наметками и черновиками. Сам же знаешь, кроме меня в этой абракадабре все равно никто не может разобраться. — Закинув руку, женщина начала ерошить волосы на затылке Сентара. — И вообще, почему ты так равнодушно на меня реагируешь?!

Вздохнув, Сентар накрыл губы брюнетки долгим чувственным поцелуем, а его руки заскользили по телу красавицы…

Разговор получилось продолжить вечером, на заднем дворе.

— Ты обещал рассказать про вторую семью, которая подходила под условия пророчества? — Усевшийся прямо на траву за кустом каких-то цветов Гарри почему-то вызывал ассоциацию с бульдогом, которого проще пристрелить, чем заставить разжать челюсти.

— Обещал, значит расскажу — усмехнулся я, тоже садясь на траву. — Что я про них успел рассказать?

— Что их спрятали, как и моих родителей.

— Верно, но буквально на следующий день в дом, где скрывались Лонгботтомы, ворвались Пожиратели в количестве четырех морд. Вернейшая из верных — Беллатриса Лестрейндж с мужем и его братом, а также сыном тогдашнего замминистра — Барти Краучем-младшем. И вот тут снова странность, — я саркастически ухмыльнулся.

— Какая? — спросил Гарри.

— Как они узнали, где искать? — я с удовольствием увидел, как Гарри крепко над этим задумался, сейчас еще добавлю. — Ладно, продолжим. По официальной версии, безумная Лестрейндж втемяшила себе в голову, что ее ненаглядного лорда пленили и где-то держат, а где — это знают Лонгботтомы.

— А она действительно была безумной? — после короткого размышления спросил Гарри.

— Не знаю, но даже если и была, то это не мешало оставаться ей одним из лучших бойцов Волди и заодно доверенным палачом. — Я сделал паузу, чтобы перевести дыхание. — Тут, кстати, есть и другая странность. Она действительно была отличным палачом, а по официальной версии Беллатриса запытала старших Лонгботтомов до безумия, не добившись ответа.

— Ну так на то она и съехала с катушек, — отмахнулся Гарри.

— Вот все и поверили, — хмыкнул я.

— А ты не веришь? Почему? — Гарри взглянул мне в глаза.

— Смотри, один из эффективнейших бойцов и прекрасный палач, понимая, что жертвы ничего не знают, продолжает их пытать до прибытия авроров. Глупо, а до этого она так не прокалывалась. Даже если Белла и была безумной, то вряд ли это был кровавый угар маньяка, ведь ей втемяшилось, что Волди жив, просто он где-то спрятан, и она должна ему помочь. А чтобы помочь, надо оставаться на свободе. Она поступает наоборот, терзает Лонгботтомов до упора, словно мстя за что-то. — Я помолчал, раздумывая, стоит ли продолжать дальше свои рассуждения, в итоге продолжил: — И еще один момент — мелкого Лонгботтома она не тронула, хотя я начал бы с него.

— Ты что? — ошарашенно уставился на меня Гарри.

— Если бы я был на ее месте, то начал бы с ребенка, чтобы как можно скорее добиться ломки родителей, — подчеркнуто спокойным тоном повторил я.

— Но он же ребенок! — возмущенно воскликнул Гарри.

— И что? — я пожал плечами. — Есть свои, есть чужие и есть враги. А врагов нужно уничтожать так, чтобы потом не осталось мстителей, так надежнее.

— Ты… ты… — Гарри просто не мог подобрать слов.

— Что я? — я угрюмо усмехнулся. — Представь, ты по долгу службы преследуешь опасного преступника, предположим, киллера, настигаешь его в его же доме и в ходе перестрелки благополучно угрохиваешь всю его семью, за исключением маленького мальчика. Будучи хорошим гражданином, вызываешь скорую, и все дела. Тебя оправдывают, ведь ты выполнял свою работу, и здесь ни капли лжи. Спустя несколько лет ты возвращаешься домой и находишь всю свою семью убитой — маленький мальчик вырос и отомстил за папашу. Что, хороший вариант?

— Но так нельзя, так может не случиться, — упрямо ответил Гарри, цепляясь за принципы, успешно вбитые воспитанием в школе.

— Запомни: магический мир недалеко ушел от Средневековья, поэтому вариант нарваться на кровную месть там очень высок, да и в кодексе Рода вполне может быть этот пункт, а любой здравомыслящий маг не пойдет против кодекса. Надо или решать все миром, или не оставлять врагам шанса. Так что смирись, если хочешь выжить, то придется убивать, и довольно много, — глядя ему в глаза, я тяжело и медленно ронял слова чтобы Гарри получше это запомнил.

— Убивать, но как? — растерянно спросил Гарри.

— Ты же будущий маг, а значит опасен сам по себе. Род Поттеров вроде достаточно древний, а следовательно, по современной классификации, темный. — В конце я не мог удержать брезгливости при упоминании этого страусиного идиотизма.

— Как это: по современной? — с радостью ухватился за другую тему Гарри.

— Сейчас многое из того, что было обыденным, признано черной магией и запрещено. Особенно быстро под запрет попала к примеру магия крови, — раздраженно ответил я.

— Она, наверно, опасна, — полувопросительным тоном сказал Гарри.

— Да? — я неприятно ухмыльнулся. — А вот даже я понимаю, что с ее помощью можно не только убивать, но и лечить. С таким подходом можно вообще запретить всю магию, потому что при работающей голове убить можно чем угодно.

— Но есть же безопасная магия? — спросил Гарри, из всех сил цепляющийся за сказку.

— Чтобы ты понял. Есть заклинание, которое способно мгновенно нагреть воду до кипения в емкости, оно действует, если прикоснуться к емкости или к воде. Удобно и безопасно? — я говорил спокойным тоном учителя, озвучивающего условия задачи.

— Да, — кивнул зажмурившийся Гарри, явно представивший кучу бытовых заклинаний, облегчающих работу на кухне.

— А если прикоснуться к голове, ведь человек на восемьдесят процентов — вода, а заклинанию плевать, какую жидкость нагревать? — продолжил я спокойным тоном, не вяжущимся с обсуждаемой темой.

После секундного размышления Гарри слегка побледнел и озвучил результат своих размышлений:

— Смерть… — После секундной паузы он не удержался от вопроса: — Это что, любое заклинание может убить?

— Так же как можно убить любым предметом при желании и сноровке, — «ободрил» я Гарри. — А запрещают почему-то ту магию, при изучении которой министерское деление на темную и светлую становится… м-м-м, как минимум неочевидным. И частные исследования тоже под запретом. И учебники редактируют, выдирая из них все больше и больше.

На этот раз пауза на размышления была дольше, но Гарри снова подтвердил мои впечатления о его уме.

— Так скоро мир магии просто погибнет, — тихо и потеряно сказал он.

— Вот против этого и боролся Волдеморт, поэтому за ним и пошли аристократы. Первоначально боролись отнюдь не за уничтожение маглорожденных, те как раз нужны, а против бездумного разрушения традиций и законов магического мира, появившихся неспроста. Маглорожденные, бездумно пытаясь насадить свои привычки и не желая учить традиции и законы магического общества, при потакании министерства были просто опасны.

— А не проще было бы объяснить им? — Гарри с недоумением спросил о вроде бы очевидном варианте.

— А они учились в школе под слова доброго дедушки Дамблдора, что они равны аристократам, что все эти старые традиции всего лишь замшелые предрассудки, — желчным тоном я снова разбил его розовые очки.

— Значит, все началось с Дамблдора? — с неприязнью спросил Гарри.

— Получается, что да, но сначала нужно разобраться, а сделать это мы сможем не раньше следующего года. — На несколько секунд повисла тишина, прерванная мной: — А теперь вернемся к нашим баранам, ты понял взаимосвязь между своей историей и историей младшего Лонгботтома, его, кстати, Невиллом зовут?

— Подожди… — Гарри выставил ладонь вперед, прося не мешать ему. — После того как меня не убил Волдеморт, через некоторое время к спрятанным Лонгботтомам пришли Пожиратели, как-то узнавшие, где их искать, и убили родителей Невилла. При этом он второй, кто подходит под условия пророчества. Получается, он живет так же, как я? — с нарождающейся злостью спросил Гарри.

— Нет, на его бабку тоже было нападение, но она смогла отбиться, и об этом стало известно широкой публике. Так что Невилл живет с ней, — спокойно сказал я.

— Повезло… — задумчиво сказал Гарри.

— Можно и так сказать, — поморщился я.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился Гарри, уже поняв, что приятного я говорю мало.

— Его родители сошли с ума той ночью и до сих пор лежат в больнице, а он ходит их навещать, — все так же спокойно просветил я его о судьбе родителей Невилла.

— Жуть. — Гарри аж передернулся. — Наверное, уж лучше как я.

— Наверное… — повторил я за ним, после чего нас окутала тишина. После пары минут молчания я хлопнул по колену: — Ладно, пошли спать, завтра полно дел.

Глава 5

На следующее утро за завтраком я решил поинтересоваться делами давно минувших дней:

— Мам, а почему ты называешь Гарри ненормальным? Ведь он ничего ненормального не делает?

— Кхм, ну-у, помнишь, я его остригла, а на утро у него выросли волосы? Так может только ненормальный, — сначала Петуния отвечала вполне нормальным тоном, но к концу в голосе стали проявляться нотки раздражения.

— А может, он как люди Икс? Это круто! — я старательно изображал прежнего Дадли, захваченного какой-то идеей.

— Перестань нести чушь! Ешь давай! — пока Петуния только немного повысила голос, просто давя авторитетом родителя, что, надо отметить, случалось крайне редко, Гарри аж жевать перестал, выпучившись на тетку.

— Подожди, если его мать твоя сестра, значит я, наверное, тоже что-то могу? — задумчиво проговорил я, уже довольно сильно выбиваясь из образа Дадли.

— Хватит болтать, ешь! Ты нормальный, ты абсолютно нормальный! — а вот теперь в голосе Петунии вполне отчетливо слышались истерические нотки.

— А давай попробуем? — вытягиваю руку и показательно хмурюсь, изображая усилия и сосредоточенность. — Я хочу взять солонку, смотри!

И солонка с тихим шлепком буквально влетает в мою ладонь. А чего ей не влететь? Почти до трех ночи тренировался, сначала сдуру попробовал притянуть компьютерную мышку, мдя, получить мышкой образца 1990 года в зубы — это больно. Почему-то не получалось регулировать скорость — предмет летел ко мне со скоростью брошенного камня, пришлось переходить на мягкие игрушки, потому как поначалу все летело в лицо.

Бац! Нехилая такая оплеуха сносит меня со стула.

— Негодный мальчишка!!! Никогда не смей так делать!!! Ты должен быть нормальным!!! — а вот это уже полноценная истерика, лицо Петунии перекошено, она себя почти не контролирует.

На заднем плане видно полностью офигевшего Гарри, у которого не только выпала вилка из рук, но и отвисла челюсть.

Закатываю истерику, благо остатки личности Дадли дают возможность вполне качественно ее сымитировать, и, продолжая наблюдать за лицом Петунии, замечаю момент, когда она замирает в шоке, осознавая, что сделала. На мгновение ее даже жалко становится, но сейчас мне нужно действовать по плану. Начинаются сюсюканья, уверения в любви и прочая муть. Под это дело я получаю разрешение прогуляться и почти сотню фунтов «на мороженое», черт, похоже, Петуния в полном раздрае, как бы это не аукнулось. Вечером я проверил заначку Дадли, на выходе получилось около полутора сотен, не экономили на нем. И, подхватив Гаррика, с железобетонным заявлением «он будет меня развлекать», сваливаю на улицу. Судя по лицу Гарри, у него море вопросов, но он молчит, понимая, что болтать где попало не следует.

Свалив за пару кварталов, останавливаемся, и тут Гаррика прорывает.

— Что это было?! Почему тетя тебя ударила? Как ты смог притянуть солонку? — как это часто бывает у детей вопросы вылетели с пулеметной скоростью.

— Не части. Что было? Ты мог полюбоваться на действие ментальных закладок, во всяком случае я называю это так, раздобудем соответствующую литературу, уточним терминологию, — отвечаю на автомате, думая, куда пойти в первую очередь.

— То есть — закладки? И при чем здесь они? — Гарри сразу подобрался, напряженно смотря на меня, видимо хорошо запомнил, что приятного я говорю мало.

— Ты не заметил, как мать перепугалась, когда поняла, что ударила меня? — я взглянул ему в глаза.

— Ты ее рассердил, вот и результат, — ответил Гарри, неосознанно передернув плечами. Полотенцем получал, что ли?

— А тебе не показалось, что было что-то странное в нашем разговоре? — Ну умный ведь парень, а иногда так тупит, что просто слов нет, или это просто то самое замыливание глаза?

— Нет, хотя подожди. — Гарри задумался и после короткой паузы неуверенно спросил: — Она постоянно говорила про нормальность, это?

— Да, причем как заведенная, на любое упоминание о магии следует стереотипная реакция. — Я пошел по тротуару, предварительно подтолкнув Гарри.

— Что делать? Нормально переубедить ее не получится, а если еще и ты начнешь проявлять «ненормальность», мне конец, — от делового тона к концу фразу Гарры скатился в полностью упадническое настроение.

— Не бойся, — ободряюще хлопаю его по плечу, — есть вариант, но сначала зайдем в магазин одежды, не дело привлекать в Лондоне внимание твоими обносками.

— Эй! Это твои обноски! — вполне справедливо возмущается Гарри.

— Но они на тебе? Значит и воспринимать их будут как твои, пошли, купим тебе нормальные шмотки. — Гарри от этой новости повеселел. Конечно, в таких обносках он только дома работал, в школу он ходил в дешевом и довольно неприглядном секонде*, но хотя бы выглядел более-менее приемлемо.

— А зачем нам в Лондон? — через несколько минут Гарри стало скучно молча идти.

— Чтобы решить возникшую проблему и узнать кое-что, — уклончиво ответил я, не говоря, что запланировал полнейшую авантюру, в исходе которой чувствовал странную уверенность. — Не занимайся ерундой, пошли.

В расположенном на другом конце городка магазине, под соусом, что заехавший приятель опрокинул на себя банку краски и теперь в этом хламе пришел за одеждой, в темпе покупаем Поттеру джинсы, футболку и кроссовки. После переодевания чешем на остановку и садимся на автобус. Помимо тренировок с телекинезом, я еще всю ночь напрягал память, наверное, сказалась кровь драконов, спасибо Сентару, потому что я вспомнил: единственный известный мне вход в магический мир, бар, хотя это скорее трактир, «Дырявый котел» расположен где-то на Чаринг-кросс-роуд. Добраться до Чаринг-кросс не представляло никакого труда, причем на двух детей никто не обратил особого внимания, так что через некоторое время мы оказались как раз на одном из концов искомой улицы. Теперь осталось только прочесать ее в поисках этого кабака.

Выйдя из автобуса, Гарри поинтересовался:

— И что дальше?

— Идем к центру, высматриваем странно одетых людей, и надвинь пониже бейсболку. — ответил я, крутя головой.

Все же плохо быть ребенком — маленький рост серьезно ограничивает обзор, особенно в толпе.

— Зачем? — опешил Гарри.

— Ты, блин, Герой, Избранный, — едко ответил я. — При встрече с тобой тут же начнется толкучка, автографы, а уж похвастаться, что пожали руку самому Мальчику-который-выжил, обязательно похвастаются. В результате Дамби узнает, что бродишь по Лондону, а не закаляешь характер, и примет меры, заодно выпотрошив твою черепушку. Дальше мне точно устроят маленький, но очень несчастный случай, а тебе или то же самое, или подчистит память. Хочешь? — думаю, что в конце я достиг отметки в 0,5 Снейпа, что можно считать отличным достижением.

— Нет, а вот до его горла добраться хочу, — сквозь зубы процедил Гарри, после чего добавил, в очередной раз продемонстрировав недюжинный ум: — Ведь я, получается, для людей не человек, а знаменитость, и знакомиться будут со знаменитостью, а не со мной.

— Соображаешь. — Я уважительно ткнул его в плечо. — Ладно, где наша не пропадала, пошли!

В общем, из-за маленького роста, ориентироваться по странно одетым людям не удалось, да и что им делать в магловском Лондоне? Здесь, скорее всего, маглорожденные с полукровками в Косой переулок ходят. Думаю, что чистокровные, разбирающиеся в жизни простых людей, не будут ходить в магловский Лондон именно через «Дырявый котел». Поэтому трактир мы нашли очень просто — по вывеске. Не заметить висящий дырявый котел, вокруг которого не толпится куча туристов с фотоаппаратами, было трудно. После чего нужно было дождаться подходящего посетителя, которому можно упасть на хвост с видом, что мы с ним, — и дело сделано. Ждать пришлось недолго — мы пристроились в кильватер женщине лет сорока и проскользнули за ней.

Проходим в трактир и сваливаем в угол потемней, хотя бармену не до нас, он о чем-то вдумчиво спорит с посетителем, за которым стоят еще несколько желающих промочить горло. Пока высматривали дверь на задний двор, Гарри поинтересовался:

— Зачем мы здесь? — хорошо, что догадался просто негромко говорить, а не наклонятся к уху и театральным шепотом спрашивать.

— Для того, чтобы разобраться с твоим наследством и, может быть, моим, — ответил я, продолжая наблюдать за залом.

— Так куда мы идем? — не отстал этот клещ.

— Мы идем в Косой переулок — улицу магического Лондона.

— Одна улица? — удивился Гарри.

— А зачем больше? — Я глянул на Гарри. — Магов немного, они могут практически мгновенно перемещаться, причем несколькими способами. Так что можно держать на этой улице в основном деловые помещения, а жить за городом. — Один из гуляк нетвердой походкой направился к двери в дальнем от входа углу зала. Интересно, здесь удобства на улице или все же в здании? А то как-то не очень хочется так ошибиться.

Рывок за рукав выдернул меня из отвлеченных размышлений, поэтому пришлось отвечать дальше:

— Идем мы в магический банк Гринготс, в нем заправляют гоблины из одноименного клана. Кстати, будь повежливей, нам несложно, а лишние очки в глазах гоблинов нам не помешают.

— Так все-таки, зачем именно мы идем в банк? — Похоже, особого доверия к магическому миру Гарри не испытывает после моих рассказов, хорошо.

— Во-первых, ознакомиться с завещанием твоих родителей, если оно есть, во-вторых, провести ритуалы выявления Рода, все-таки твоя мать слишком сильна для обычной маглорожденной, скорее, потомок сквибов, — вздохнув, я продолжил ликбез.

— Кого? — наморщил лоб Гарри.

— Сквиб — это человек, родившийся в семье магов, но неспособный пользоваться магией. Вроде бы магия в нем есть, но воспользоваться он ею не может. Очень часто уходили в обычный мир, преимущественно в армию, все же сквиб более живучий, чем обычный человек. — Я прервался, давая Гарри осмыслить сказанное, после чего продолжил: — Появление сквиба считается позором, поэтому их часто выжигали с родовых гобеленов. Хотя вероятность появления мага среди потомков сквибов весьма высока.

— И ты считаешь что моя мать и тетя потомки такого сквиба? А зачем нам ритуал? — отстраненно спросил обдумывающий сказанное мной Гарри.

— Да, я так считаю, и мне кажется, что моя мать сквиб, только не знает об этом. Зачем ритуал? Магические Рода воевали и интриговали друг против друга, в результате чего некоторые из них вымирали, но потомок сквибов из этого рода вполне может претендовать на наследство и главенство в Роду. Кроме того, можно оказаться магическим наследником Рода, когда сама магия Рода выбирает мага. Для чего? Деньги всегда были очень сильным инструментом, а в противостоянии с Дамблдором не учтенные им средства не помешают.

— А при чем здесь он? — напрягся Гарри, нахмурившись.

— Я тебе разве не сказал? — притворно удивляюсь.

— Нет, — тяжело взглянул Гарри, давая понять, что не расположен к играм.

— По законам магического мира у сироты-мага обязательно должен быть опекун из магического мира, который до совершеннолетия распоряжается финансами опекаемого. — отвечаю спокойным тоном, без всяких подначек, заранее угадывая реакцию Гарри.

— Так эта тварь, мало того, что засунула меня к родственикам, которые, благодаря ему же, меня ненавидят, так еще меня и обкрадывает?! — еще чуть-чуть, и Гарри перейдет на парселтанг.

— Тише, — я сжал пальцы на его плече. — Не привлекай внимание, для публики он все-таки великий светлый маг и герой так, что или вломят здесь же, если услышат, или сдадут ему, что еще хуже. — Гарри постепенно начал успокаиваться. — По поводу твоих финансов ничего не знаю, выясним в банке. Напомни, к родителям приходили ежегодные отчеты о твоих финансах?

— Нет, — Гарри отрицательно мотнул головой, — дядюшка точно тогда бы вытряс эти деньги. А почему это тебя интересует?

— Видишь ли, в чем дело, гоблины очень строго соблюдают данное ими слово. А честное обслуживание клиентов как раз и подразумевает регулярное информирование оных. Если какому-то клиенту не сообщается эта информация, это бросает тень на честь клана, раз он не смог обеспечить честное конфиденциальное обслуживание, ведь сообщение из Гринготса можно только перехватить сознательно и с большими усилиями. А с теми, кто пятнает честь клана, гоблины разбираются, м-м-м… крайне радикально. Именно это обвинение я и хочу озвучить гоблинам, если прокатит — мы в плюсе.

— А если нет? — с подозрением спросил Гарри.

— А тебе не все равно? — я криво ухмыльнулся. — Живым после победы в планах Дамби ты вряд ли числишься, ведь герои намного лучше выглядят героически погибшими.

Гарри задумался, но после долгой паузы махнул рукой:

— Ну, если так, то ты прав.

— Не бойся, у нас все получится, — я ободряюще ему улыбнулся. — Последняя цель нашего визита в том, что у Гринготса отличные специалисты по снятию заклятий, дерут дорого, но профи.

— Хочешь разобраться со странностями тетушки? — Гарри буквально загорелся надеждой.

— Именно. Доволен? Тогда хватит болтать, дела не ждут.

Впрочем, наблюдать уже не было необходимости — я и так был уверен, что она ведет на задний двор — слишком много разных людей прошло через нее, причем большая часть не вернулась. Ладно дамы — в уборную они ходят еще и носик припудрить, но вот мужики в подобном не нуждаются, поэтому выводы можно делать однозначные. Дальше несложно: дождались, как какая-то старушка проходит на Косой переулок, проходим вслед за ней.

И вот мы на легендарной улице — в Косом переулке. Ну что могу сказать? Типичная улица средневекового европейского города: узкая, извилистая, грязная и вонючая. Средневековье и рыцари всегда лучше выглядят на картинке и издалека. Не, ну действительно, как на базаре, в тех рядах где обосновались кавказцы — и товары выставлены прямо на тротуар, и тесно, гомон опять же, да и амбре присутствует.

Ладно, не будем светиться вопросами, к тому же вряд ли мы пройдем мимо Гринготса. Поэтому, взяв Гарри за руку, проталкиваюсь вперед. Пройдя половину улицы, видим большое здание из белого камня классической архитектуры. На фоне окружающих средневековых домов, грязных и унылых, оно было как лебедь среди гусей. Хотя было в его облике что-то чуждое, заставляющее сразу понять, что это строила нелюдь.

Подойдя к входу в банк, мы поздоровались с гоблином привратником в строгом форменном камзоле. Он выдал нам отличный покер-фейс, не хуже, чем знаменитые британские гвардейцы.

Войдя в зал, я оглянулся, стоять в очереди не хотелось, ведь можно было нахально подойти к ближайшему гоблину, пользуясь возрастом. Что мы и осуществили.

— Здравствуйте, уважаемый… — сказал я крайне вежливым тоном.

— Клюворыл мое имя, и что вам надо, где ваши родители? — голос гоблина оказался грубым, кроме того, он явно не хотел быть любезным.

Будь на нашем месте обычные дети, то, скорее всего, они сразу бы сбежали — в сочетании с лицом гоблина впечатление создавалось пугающее.

— Уважаемый Клюворыл, не могли бы мы с вами поговорить в менее людном месте, ведь, как мне кажется, речь идет о репутации и обязательствах банка Гринготс, — выдал я подготовленную фразу нейтральным тоном.

Гоблин подобрался, такое впечатление, что он нас с удовольствием бы прирезал, но сдержавшись, он выдал рычащим тоном:

— Ты в этом уверен, маленький маг? За пустые слова я с удовольствием перережу тебе глотку. — Легкий оскал, тяжелый взгляд исподлобья, да с его рожей ему бы цены не было в качестве следака — большая часть подозреваемых раскололись бы от одного взгляда на морду лица гоблина.

— Вы сами можете об этом судить после того, как я изложу факты, — глядя в глаза гоблину, я улыбнулся, не показывая зубов.

После короткого раздумья гоблин вышел из-за конторки.

— Хорошо, пойдем. — Короткий взгляд на спрятавшегося за мной Гарри: — Он с тобой?

— Да.

— Пойдем. — И пошел не оглядываясь, предоставив нам возможность догонять его.

Гоблин провел нас вглубь здания в кабинет, явно предназначенный для переговоров. Закрыв дверь, Клюворыл спросил:

— Давай, говори! — Причем набычился, создавая впечатление, что еще чуть-чуть, и набросится, порвав на клочки.

— Извините, уважаемый Клюворыл, вы не могли бы пригласить поверенного рода Поттеров?

— При чем здесь он? — насторожился гоблин.

— Гарри, будь добр, сними бейсболку и представься.

После представления Гарри гоблин, кинув многообещающий взгляд, вышел. Вернулся минут через пять, вместе с еще одним гоблином, представившемся Длинноруком, поверенным Поттеров. Не, ставлю что угодно, что это прозвище.

— Итак, мистер… — скучающим тоном начал гоблин, причем он сидел в кресле, а нам сесть не предложили.

— Дадли Дурсль, кузен Гарри, — проигнорировал я подначку, хотя уверен, что у чистокровных точно начало бы подгорать.

— Итак, мистер Дурсль, какой вопрос вы хотели обсудить? — гоблин начал демонстративно просматривать какие-то бумаги, хотя больше бросал на меня внимательные взгляды поверх бумаг.

— Мой кузен, Гарри Джеймс Поттер, за время проживания в доме моих родителей ни разу не получал ежегодный отчет банка, мои родители, его опекуны в обычном мире, также не получали этот отчет. Также никто из третьих лиц не ознакомил ни разу с данным отчетом вышеназванных особ, — скучным голосом произнес я.

После моей реплики в кабинете повисла тишина, нарушаемая ерзаньем нервничающего Гарри. После непродолжительного молчания Длиннорук подчеркнуто ровным тоном произнес:

— Мистер Дурсль, вы понимаете, что данное обвинение крайне тяжелое? Для его подтверждения потребуются свидетельства под сывороткой правды. Вы согласны?

— Я согласен. — Поворачиваюсь к Поттеру: — Гарри?

— Я тоже согласен, — решительно кивнул Поттер.

— Прошу минуту, — я поднял руку, останавливая разом вставших гоблинов. — Поясню свои цели: я ни в коем случае не обвиняю банк Гринготс, но я надеюсь на профессионализм его сотрудников при выяснении обстоятельств данного дела.

— Хорошо, Клюворыл, принеси необходимое, — Длиннорук кивком отпустил Клюворыла.

— Пока мы ждем, могу ли я поинтересоваться о стоимости ритуала определения Рода? — я решил не тратить время и сразу перейти к следующему пункту плана.

— Если ваши слова подтвердятся, то бесплатно, в порядке компенсации. В случае вашей лжи вы будете внесены в черный список, и вопрос бессмысленный, — улыбка гоблина была многообещающей и отнюдь не доброй.

В это время в дверь вошел Клюворыл с двумя шкатулками в руках.

— Отлично, сейчас мы проверим, мистер Поттер, действительно ли вы тот, за кого себя выдаете. Возьмите нож, порежьте палец и капните каплю крови на этот пергамент. — Длиннорук начал энергично руководить.

Гарри оглянулся на меня, я кивком подбодрил его, он взял нож и выполнил требуемое, палец мгновенно зажил.

— Отлично, теперь вы, мистер Дурсль, — Длиннорук перевел взгляд на меня.

Повторив те же действия, с любопытством смотрю на появляющиеся на пергаменте буквы моего имени. Причем мне показалось, что на пергаменте проявился какой-то сложнейший чертеж, но это длилось буквально мгновение и было как искажение света в теплых потоках воздуха. Жаль, нельзя взглянуть драконьими глазами, но не стоит светить козыри.

— Итак, мы определились с вашими личностями, — удовлетворенно кивнул гоблин. — Перейдем к выяснению правдивости ваших слов.

— Прошу прощения, у меня есть несколько условий, — вставил я.

— Каких, мистер Дурсль? — Длиннорук взглянул на меня с интересом энтомолога.

— Вы дадите слово, что мы с кузеном сыворотку будем принимать по очереди, и спрашивать вы будете только про нынешнее дело, — проигнорировал я его взгляд.

— Вы нам не доверяете? — с некоторым интересом спросил Длиннорук.

— Вашему слову я доверяю, а эти условия… — я секунду помолчал. — Информацию о Мальчике-который-выжил можно превратить в золото, а какой гоблин от этого откажется? Вот только разглашение информации пока нежелательно.

— Вы очень благоразумный молодой человек, мистер Дурсль, — с некоторым уважением сказал гоблин.

— Спасибо, — я коротко кивнул

— Хорошо, я, Длиннорук, даю слово придерживаться ваших условий. — В руках гобина откуда-то появился небольшой нож, которым он сделал короткий надрез на ладони, выступившая кровь исчезла со слабой вспышкой, оставляя чистую кожу без ран. — Мистер Поттер, вы первый.

Гарри послушно проглотил три капли, и гоблин подчеркнуто четко задал вопрос:

— Вы Гарри Джеймс Поттер?

— Да, — спокойный монотонный голос, в стиле страшных рассказов о сыворотках правды спецслужб.

— Вы когда-либо получали отчет банка Гринготс о состоянии вашего счета или были с ним ознакомлены третьими лицами? — продолжил опрос гоблин.

— Нет.

— Ваши родственники получали данный отчет или им сообщали данные из него третьи лица?

— Не знаю.

— Достаточно, — после знака Длиннорука Клюворыл передал ему флакончик с одной дозой антидота.

После принятия антидота, Гарри с несколько ошарашенным видом повернулся ко мне:

— Твоя очередь?

— Ага, — удерживая спокойное выражение лица, кивнул я.

Теперь я глотаю сыворотку. Вот только эффект отличается от того, что был у Гарри. Если он сразу расслабился и выглядел немного сонным, то на меня это зелье подействовало так, что мне захотелось мгновенно разорвать Клюворыла, который и накапал на язык требуемое количество.

Что за хрень?! Стоп, спокойнее, спокойнее. Черт, неужели так принятие в род и драконья кровь действуют?? Возможно, тогда вполне может быть агрессивная реакция на попытку покопаться у меня в мозгах. А это нежелательно, не хочу репутацию человека, что может наброситься без причины, ведь ментальное воздействие доказать почти невозможно, к тому же, к примеру, вейлы используют его почти неосознанно.

Все же беру себя в руки, благо зелье термоядерное, и начинаю отвечать на вопросы, хотя прекрасно осознаю, что в любой момент могу проигнорировать действие зелья и отвечать как мне надо. После ответов получаю антидот и полностью успокаиваюсь.

Спустя некоторое время Длиннорук, закончивший заполнять бумаги, произнес:

— Мистер Поттер, банк Гринготс приносит вам свои глубочайшие извинения и гарантирует, что все обстоятельства данного дела будут тщательно расследованы. Также ваш опекун получит извещение от банка о внесении себя в черный список и список недругов клана. — Вот только голос полон рычащих нот, а у стоящего в стороне Клюворыла подрагивает верхняя губа, выдавая желание оскалиться.

Похоже, гоблинам очень не нравится попытка влезть в их дела и подорвать их репутацию, значит можно переходить к следующим пунктам:

— Уважаемый Длиннорук, позвольте поинтересоваться, какой частью финансов моего кузена может распоряжаться его опекун, и его личность также весьма интересна.

— Мистер Дурсль, опекун мистера Поттера может распоряжаться его детским сейфом и блокировать любые решения опекаемого по части финансов. Что касается личности, то им является Альбус Дамблдор, — сейчас Длиннорук смотрит на нас куда благожелательнее.

— В таком случае я прошу вас пока ничего ему не сообщать, так как некоторые обстоятельства заставляют нас с кузеном предполагать, что огласка нашей информированности про само существование мира магии может быть им воспринята негативно, а мысли, как известно, материальны, особенно у Великого Светлого Волшебника… — улыбаюсь и развожу руками

— Похоже, я вас понимаю, — кивнул, усмехаясь, Длиннорук. — Как мне кажется, вы не испытываете к нему светлых чувств?

— Давайте поговорим об этом позже? — я вежливо улыбнулся.

— Согласен, — снова кивнул гоблин. — Итак, мы выяснили, что ваше заявление о недобросовестной работе банка истинны, и по этому факту будут приняты меры. Что вы еще желаете?

— Мы ведь уже говорили о ритуале определения Рода? — напомнил я отложенную тему.

— Вы хотите пройти его? — Длиннорук пристально глянул на нас.

— Вместе с кузеном, — ответил я.

— Мистер Поттер? — гоблин перевел взгляд на Гарри.

— Да, я тоже хочу пройти этот ритуал, — Гарри решительно кивнул, хотя было видно, что ему малость не по себе.

— Хорошо, пройдемте. — Длиннорук встал и вышел в открытую Клюворылом дверь.

Нам ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

*Не надо думать, что в Англии нет секонд-хенда, еще как есть, просто поинтересуйтесь, каково жить в «старой доброй Англии», только не жизнью аристократов и богачей, а среднего класса и рабочих. Черт, да вспомнить знаменитую фотографию Леннона на кухне квартиры Маккарти. https://politikus.ru/articles/94845-kak-realno-zhili-grazhdane-velikobritanii-i-francii-v-60-70-e-gody.html

Глава 6

Возглавляемые гоблином, мы вошли в просторный зал, стены которого были сплошь покрыты сложнейшим руническим узором. В центре стоял прямоугольный камень, от которого веяло тяжелой равнодушной мощью. В верхней части камня была небольшая выемка.

— Итак, господа, для проведения ритуала вам необходимо взять нож и, порезав руку, накапать крови вровень с краями углубления. На этом ваше участие заканчивается, все остальное сделаем мы, — сказал Длиннорук.

— Спасибо, — я кивнул, после чего взглянул на Поттера: — Гарри, думаю, ты первый.

— Х-хорошо, — Гарри заметно дрожал, но делал вид, что ничего особенного не происходит. Вряд ли боится, скорее, нервы.

— Не бойся, вперед! — я слегка подтолкнул его.

Гарри медленно идет к камню, берет нож и, поколебавшись, с усилием проводит клинком по ладони и начинает наполнять кровью углубление. Странно, вроде когда мы вошли, ножа там не было. Просеяв воспоминания, убеждаюсь в том, что нож не был виден. Непростой камешек…

Тем временем кровь Гарри наполнила выемку до краев, и руны на камне, до того понемногу наливавшиеся светом, резко вспыхнули. Когда я проморгался, Поттер с несколько очумелым видом смотрел на абсолютно целую руку, а на стенах зала светящиеся руны образовали какие-то слова. Негромкое хмыканье со стороны входа привлекло мое внимание. Незнакомый гоблин с легким насмешливым удивлением смотрел на заполняющийся лист пергамента, лежащий на специальном пюпитре.

— Простите, уважаемый… что вас удивило? — вежливо спрашиваю неизвестного.

— Мое имя вам без надобности, а что удивило? — гоблин на несколько секунд задумался. — Вы ведь родич этого мальчика?

— Да.

— Тогда полюбуйтесь, — а вот этот пакостный оскал мне уже не нравится.

Подходя к пюпитру, я перебирал варианты: неужели фанфикописцы правы, и Гарри действительно потомок одного или нескольких Основателей? Реальность оказалась еще более ошеломляющей, впрочем, судите сами. Вот что было на том пергаменте:

«Гарольд Сэмюэль Принц-Поттер

Наследник рода Принц

Магический наследник рода Поттер»

Твою мать! Нихрена себе поворотики! Так, а почему тогда он выглядит как копия Джеймса Поттера, или это сходство не случайно?

— Что, парень, для тебя это тоже неожиданность? — и скалится, падла, ехидно так.

Это он что, намекает на то, что Гарри бастард? Эх, съездить бы ему по зубам дедовым кастетом… Пусть Гарри мне чужой и вообще англичанин, но, принимая имя, ты принимаешь и все обязательства, с ним связанные, поэтому Гарри теперь мне родич. Да и то, что он наследник именно Принцев, наводит на весьма интересные мысли.

— Уважаемый, вы ведь мастер ритуалов? — подчеркнуто спокойным тоном спрашиваю зеленошкурого. — Не подскажете, а есть ли способ скрыть происхождение ребенка и сделать его похожим на супруга женщины?

— Сам додумался? — посерьезнел гоблин. — Есть такой ритуал, сейчас почти забытый по причине классификации в качестве магии крови. И да, внешность твоего родича создана именно этим ритуалом.

— Его можно снять так, чтобы внешность менялась плавно, в течение большого отрезка времени? — продолжаю выжимать инфу.

— Это не нужно, так как заложено в сам ритуал, — явно одобряя мою настырность, ответил гоблин.

— Что вы там обсуждаете?! — не выдержал Гарри.

— А ты полюбуйся, — передаю ему пергамент.

— Что это значит?! — взрывается Гарри. — Какие Принцы, почему магический наследник Поттеров?!

— Успокойся. Все намного интереснее, и тут опять скелеты в шкафу нашего неуважаемого доброго дедушки Дамби. Ладно, потом объясню, хотя это упростит нашу жизнь в Хогвартсе, — успокоительно сжимаю плечо Гарри. — Длиннорук, вы ведь должны сообщить Северусу Снейпу, что он теперь не последний представитель рода Принц?

— Несомненно, — кивнул гоблин.

— Вас не затруднит сделать это несколько позже? Я пройду ритуал, а потом немного просвещу кузена, чтобы не возникло ненужных эксцессов.

Длиннорук замолчал на пару секунд, переглянулся с ритуалистом, после чего ответил:

— Это возможно.

— Спасибо, — я наклонил голову. — Ну что ж, теперь моя очередь.

Подхожу к камню, беру нож и режу ладонь. Сжав кисть, начинаю наполнять своей кровью выемку. Спустя некоторое время вспышка дает знать о завершении ритуала. Поворачиваюсь к гоблинам и вижу выражение полного охренения вместе с боязливой надеждой, в груди начинает ворочаться нехорошее предчувствие:

— Уважаемые, разрешите взглянуть? — гоблины молча расступаются, внимательно глядя на меня.

Подойдя к пюпитру, смотрю в пергамент:

«Джонатан Сагарис Клеймор

Наследник рода Клеймор»

— Уважаемые, просветите, пожалуйста, про этот род, — что-то у меня странные подозрения возникают, не хватало еще кровником гоблинов оказаться, вот это будет облом, плюс Гарри замочат. Да перед сюзереном неловко выйдет — выпустила в песочницу, а я и здесь убиться сумел.

— Конечно, мистер Клеймор, — Длиннорук поклонился(!!!) мне, после чего повернулся к молодому гоблину: — Клюворыл, немедленно сообщи о наследнике Клейморов главе клана!

— Будет исполнено! — и это на бегу было сказано! Что вообще творится?

— Может, вы все-таки объясните, кто такие Клейморы, что о появлении их наследника необходимо уведомить главу клана? Надеюсь, не по причине кровной мести? — последнее я добавил, разыгрывая из себя обычного пацана, не разобравшегося в тонкостях.

А тонкости весьма интересны — поклон был градусов так на тридцать, аккурат как в официальном японском поклоне. При этом всем известно, что гоблины никогда не склоняют головы перед волшебниками, имел возможность видеть это в операционном зале — сидят с видом господ, даже бюро сделаны так, чтобы маги смотрели снизу вверх, при этом гоблины смотрят строго по горизонту, поверх голов.

— Что вы! Род Клейморов — друзья клана Гринготс, точнее, боевые побратимы основателя банка, — Длиннорук даже сделал движение руками, словно отпихивал предположение о кровной мести. — К сожалению, в конце XVII века ночной атакой неизвестных на мэнор род был уничтожен, — гоблин развел руками, в следующее мгновение злорадно оскалившись: — Если эти ублюдки хотели поживиться, то они просчитались: со смертью последнего из Клейморов все ценности и все родовое оружие были перенесены порталами в хранилище. Род Гринготс пытался найти хотя бы исполнителей, но наши усилия были напрасны.

Длиннорука прервал пожилой, но все еще крепкий гоблин в шикарно расшитом камзоле цветов клана: алом и золотом. Осанка, движения, даже то, как он осмотрел зал, выдавали того еще головореза.

— Спасибо, Длиннорук, но дальше я сам расскажу нашему другу историю его рода, — говорил гоблин властно, с полной уверенностью в беспрекословном исполнении своих распоряжений.

— Да, старейшина Горлохват, — Длиннорук глубоко поклонился и отошел назад.

— Уважаемый Горлохват, но разве люди удостаивались такой чести? Ведь такие случаи не описаны… — я решил прощупать почву.

— Конечно не описаны, глупый мальчишка! Это дела Рода, и только! Нечего сюда лезть посторонним! — взорвался Горлохват, отчитывая меня, как родственника. В следующее мгновение взгляд старейшины уперся в Гарри, и глаза нехорошо сощурились: — Кстати, этот мальчишка с тобой, он кто?

В тоне старого гоблина скрежетнула сталь, а кисть левой руки еле уловимо изменила свое положение и замерла возле пояса. Интересно, что там у него? Наверное, что-то типа метательных стрелок.

— Старейшина, это мой кузен Гарольд, буквально десять минут назад я думал, что он Поттер, — я сделал шажок в сторону, прикрывая Гарри от старого мокрушника.

— Да, а кто он тогда? — Горлохват не расслабился, но в голосе проскользнула заинтересованность.

— Принц, что меня и удивляет, ведь с Северусом Снейпом моя тетя рассорилась еще в Хогвартсе, — я развел руками, демонстрируя свое недоумение.

— Мальчик, очень часто дела обстоят не так, как кажется, — наставительно проворчал Горлохват. — Давай пройдем в мой кабинет, и я введу тебя в курс дела, а ты примешь перстень наследника.

— Подождите, старейшина, есть один вопрос, и раз уж вы здесь то, надеюсь, вы поможете советом, — я решил выжать максимум из сложившейся ситуации.

— И что тебя интересует? — благосклонно, хоть и с нотками недовольства, спросил Горлохват.

— На моих родителей, опекунов Гарри, кто-то наложил какую-то ментальную гадость. В результате они резко отрицательно относятся к магии. Из-за этого и к Гарри относились не очень-то хорошо. Когда я сегодня за завтраком продемонстрировал телекинез, реакция была несколько… неадекватной, при этом мать постоянно повторяла, что я «нормальный», просто обязан быть «нормальным». — После моих слов на несколько мгновений повисла тишина, а затем я вздрогнул от хлестнувшего по ушам яростного шипения.

— Чшто-о-о? — лицо Горлохвата перекосило, глаза налились кровью. — Клюворыл! Немедленно команду лучших наших разрушителей заклятий на адрес! Какой адрес? — от его бешеного взгляда я вытянулся в струнку.

— Литтл Уингинг, Тисовая улица, дом 4, — дисциплинированно доложил я на одном дыхании.

— Понял?! Не привлекая внимания, разобраться, в чем дело, и доложить. Времени — три часа. — Взмахом руки Горлохват отослал подчиненного, который рванул как ошпаренный.

— Мне, конечно, приятно, что вы так близко приняли все к сердцу, но можно ли узнать причину? — Вероятно, сейчас у меня был на редкость глупый вид, но ведь правда — чтобы гоблин так близко к сердцу воспринял проблемы людей?

— Когда узнаешь историю рода — поймешь, — отрезал Горлохват, явно не собираясь возвращаться к этой теме.

— Хорошо, только позвольте объяснить кузену, что именно меня поразило в его происхождении? — Вряд ли Гарри пустят в кабинет Горлохвата, ведь понятно, что это дело моего рода и клана Гринготс, а Гарри здесь посторонний.

— Минут десять у тебя есть, — недовольно буркнул все еще не остывший Горлохват.

— Спасибо, — я отвесил легкий поклон, от меня не убудет, а такому опасному и обладающему немалой властью разумному будет приятно. — Гарри, я тебе не рассказал про друга детства твоей матери. Раньше я считал, что они серьезно рассорились в Хогвартсе, и хотя дело было нечисто, считал, что это не имеет особого значения. Сейчас все немного иначе, и поэтому стоит уделить внимание биографии твоего настоящего отца.

Я прервался, обдумывая, что именно сказать, Гарри смотрел на меня, жадно ловя малейший звук, да и отошедший в сторону Горлохват с интересом прислушивался, бросая косые взгляды. Откашлявшись, я продолжил:

— Северус Снейп. Полукровка, родители: магл Тобиас Снейп и волшебница Эйлин Принц. Тобиас Снейп ничем не примечателен, кроме того, что был алкашом, пропивающим деньги семьи. Сам понимаешь, Северус не особенно любил своего отца, которому было наплевать на сына. В тоже время мать, Эйлин Принц, маленький Северус очень любил. К сожалению, она была слабой волшебницей, да и со здоровьем были нелады, это потом сыграет свою роль. — Тут мне в голову пришла мысль, которую я тут же озвучил: — Кстати, старейшина, а вы могли бы запросить архив: были ли проблемы с магией и здоровьем у Эйлин Принц во время обучения в Хогвартсе.

— В этом нет необходимости, — с легкой ехидцей, хоть и одобрительно отозвался Горлохват. — Хоть род Принц и был беден как церковные мыши, но остающиеся в родовом хранилище Кодекс и некоторые фамильные артефакты стали достаточным поводом для привлечения моего внимания, когда этот род фактически пресекся. Причем это произошло в один день: был род, древний, хиреющий от близкородственных браков и старых проклятий, состоящий всего из трех человек. И вдруг осталась одна Эйлин Принц с проклятием, похожим на проклятие предателя крови, только радикальнее и распространяющимся на нее одну.

— И каковы ваши мысли по этому поводу? — Опытных люд… разумных всегда полезно слушать, только не надо забывать, что и они могут ошибаться. Случайно или нет.

— Очевидно, Принцы хотели избавить свой род от всех повисших на нем проклятий старым ритуалом, требующим добровольных жертв. На роль жертв, скорее всего, были определены сама Эйлин и ее отец, а ее брат, как наследник, должен был продолжить обновленный род. Во время ритуала что-то пошло не так, и выжила одна Эйлин, видимо, она дрогнула во время ритуала, а такие ритуалы не прощают ошибок… — на последних словах голос гоблина буквально сочился презрением.

— Но это ужасно! — не выдержал Гарри.

— Да что ты понимаешь сосунок?! — рявкнул Горлохват. — Ты просто не представляешь ту ответственность перед предками, что лежит на представителях магических Родов, здесь они очень похожи на нас, гоблинов. Запомни, истинный член Рода с легкостью пожертвует собой, чтобы Род жил, чтобы кровь и пот предков не пропали даром. Запомни, и не делай ошибок маглорожденных, которые судят чужой мир по своим меркам и законам, здесь законы другие, и они не зависят от толщины кошелька, судья здесь — сама магия. Запомни, ведь ты будущий лорд.

— Гарри, успокойся, — я положил руку ему на плечо. — Вот это и есть камень преткновения по отношению к маглорожденным: все эти законы и традиции возникли отнюдь не на пустом месте. За несоблюдение неозвученных магией правил приходилось платить кровью до тех пор, пока до волшебников не доходило. Так что смирись и прими, иначе твоя жизнь будет недолгой без всякого постороннего участия — с лордов спрос намного больше.

После недолгого молчания Гарри кивнул:

— Я понял… И постараюсь запомнить.

— Вот и молодец, — сказал я, а Горлохват одобрительно кивнул. — Ладно, продолжим. С Лили Северус познакомился незадолго до Хогвартса, собственно, она была его первым другом. При распределении Северус отправился в Слизерин, а Лили — в Гриффиндор. Несмотря на вражду факультетов, они продолжили дружить. Из-за этой дружбы у Северуса появились враги — группа подростков, называющих себя Мародерами. Смыслом жизни для них были шутки, порой весьма небезобидные и небезопасные, над другими учениками. Предводителем Мародеров был Джеймс Поттер, думаю, имена трех остальных ты сможешь назвать сам.

— Это были его школьные друзья? — задумчиво спросил Гарри.

— Да.

— А почему тогда их не останавливали? — спросил все так же погруженный в размышления Гарри.

— Они были гриффиндорцами, а значит, смотрели в рот Дамби. Да и издевались в основном над слизеринцами. Особенно доставалось Снейпу, по причине статуса полукровки факультет его не защищал, занимая нейтральную позицию. Поттер же, желая привлечь внимание Лили и ревнуя к Снейпу, просто исходил злостью. Так что представь сам, что может придумать золотая молодежь, лишенная тормозов, — я недобро усмехнулся.

— Мне кажется или ты недолюбливаешь Джеймса и Сириуса? — Гарри вздернул бровь, сразу становясь неимоверно ехидным.

— А чего они добились? — ядовито хмыкнул я. — Джеймсу собственный отец отказал в праве наследования, а Сириус умудрился отречься от семьи. Нет, я понимаю, что он был в лагере Дамби, а остальные Блэки сторонники Волди. Но зачем становиться в позу «вы в дерьме, а я в белом»? Пренебрежение знаниями Рода отнюдь не образец для подражания.

Я замолчал, пытаясь успокоится. И с чего бы это я так распалился? Нет, я всегда серьезно относился к семье, но отчего бы теперь заводиться? Сюзерен в мозгах покопалась? Надо бы запомнить этот момент, а потом проверить. Глубоко вздохнув, я продолжил:

— Но мы отвлеклись. Разрыв дружбы Лили и Снейпа случился на пятом курсе. Мародеры, напав на него, подвесили его заклинанием его же разработки. Заклинание было написано на полях учебника, а учебник он давал одной лишь Лили. Когда она заступилась за Северуса перед Мародерами, он, подумав, что те могли узнать заклинание только от нее, вспылил и оскорбил Лили.

— Не вижу ничего необычного, — Гарри пожал плечами, не понимая, почему я заострил на этом внимание.

— Хоть Снейп и был гордым и самолюбивым, но дураком никогда не был, да и разъяриться на единственного близкого друга, к тому же на девушку, в которую влюблен, для него нехарактерно. Поведение Лили тоже необычно: добрая и понимающая девушка не простила Снейпа, а уже на шестом курсе неожиданно быстро сблизилась с Поттером, которого до этого терпеть не могла, — ответил я с кривой ухмылкой.

— Подожди, ты намекаешь, что и тут дело нечисто? — насторожился и помрачнел Гарри, явно вспомнив мои предыдущие рассказы.

— А как ты объяснишь свое истинное имя? — желчно ответил я, после чего повернулся к гоблину: — Старейшина, а не просветите по поводу свадьбы Джеймса Поттера? По какому варианту она была проведена?

Гоблин, прикрыв папку, которую держал в руках, оскалился:

— Вы истинный сын своего рода, мистер Клеймор. Я как раз просматривал папку с личным делом Поттеров и могу дать ответ. Обряд был по старым правилам и как раз по варианту принятия в Род маглорожденной, что само по себе является нарушением, Эванс была Обретенной. Этот вариант фактически делает женщину бесправной по отношению к мужу. Лили Эванс могла и не знать такие тонкости, но вот Джеймс Поттер не мог не знать.

— Похоже, эта история начинает вонять все более пакостно. И из всех щелей торчит одна пегая бороденка, — с отчетливой ненавистью сказал я. Сжавший кулаки Гарри только кивнул.

— Не могу с вами не согласиться, — кивнул все так же скалящийся гоблин.

— А не могла ли Лили оставить на хранение в Гринготсе что-то вроде записей или дневника? Ведь это наиболее надежный вариант, гоблины известны своим нейтралитетом, — я озвучил пришедшую в голову мысль.

— По моему распоряжению именно это сейчас и проверяют, — Горлохват в очередной раз продемонстрировал, что мне не стоит считать себя самым умным. — Думаю, осталось ждать недолго. Мистер Поттер, ваш поверенный устроит экскурсию в хранилище вашего рода. К сожалению, до вашего совершеннолетия вы не можете что-либо оттуда забрать.

— Дадли? — Гарри повернулся ко мне, причем по его глазам читалось горячее желание взглянуть на содержимое хранилища.

— Иди, Гарри. Мне тоже надо разобраться с наследством, — я ободряюще хлопнул его по спине.

Гарри тут же умчался с Длинноруком. Клюворыл тоже незаметно выскользнул из комнаты.

Глава 7

Я остался наедине с Горлохватом. Он показал на дверь и вышел, мне ничего не оставалось, как последовать за ним. В молчании мы дошли до двери, ведущей в просторную комнату с камином и несколькими креслами. Интерьер был строгим, но впечатление производил успокаивающее. Старейшина движением руки предложил присесть и — опять же жестом — дал понять, что готов меня выслушать. Что ж, если хозяин желает… — Старейшина, может, теперь объясните, почему вы столь близко к сердцу приняли проблемы двух мальчишек-магов? Ведь гоблины недолюбливают, если так можно выразиться, магов, — решил я повторить вопрос, надеясь наедине получить ответ.

— Мы, гоблины, действительно не любим магов, и для этого имеются крайне веские основания. Но из любого правила есть исключения, и род Клейморов им является. О причинах скажу позже, а теперь ответь на мой вопрос: кто ты такой? — В руках у гоблина появилась секира на длинном топорище, а он сам перетек из кресла ближе к двери.

Я с трудом усидел в кресле, все равно я ничего не успею сделать, а секира очень непростая, такой даже меня можно уработать не напрягаясь. Горлохват был настроен серьезно, поэтому пришлось отвечать быстро, лихорадочно обдумывая свои слова:

— Ну, если я вам расскажу, моим объяснениям вы все равно не поверите, но смею утверждать: прежняя личность Дадли Дурсля не вызвала бы у вас ничего, кроме омерзения.

— Прежняя личность? — Похоже, мне удалось ошарашить эту старую умную сволочь.

— Скажем так, некая сила весьма решительно вмешалась и провела значительные изменения, заодно оставив кучу информации, ценность которой после моих ходов сведется к нулю, — слегка приободрившись, я продолжил навешивать лапшу на уши гоблину. — Почему я должен верить, что это не игра Дамблдора? — с подозрением прищурился Горлохват.

— Я могу поклясться, — несколько поспешно сказал я.

— Было бы неплохо, — с ухмылкой кивнул гоблин.

Я уже открыл было рот для произнесения Нерушимого обета, но резко его закрыл — интуиция прямо-таки орала, что действовать надо иначе. А как? Тут мой взгляд наткнулся на нож для писем, лежащий на столике возле стены. Кивком указав на него и затем вопросительно посмотрев на гоблина, я встал, подошел к столику и взял нож. Полоснув себя по ладони, я заговорил:

— Клянусь кровью, жизнью и магией, что к моей нынешней личности Альбус Дамблдор не имеет никакого отношения, кроме как косвенного и им не осознаваемого. Клянусь!

Вспышка — и моя ладонь снова целая. Старейшина заметно расслабился и все так же неуловимо перетек в кресло. А по нему и не скажешь, выглядит бодрым стариканом — магия или зелья? Хотя, возможно, гоблины стареют иначе, чем люди? Ладно, это все потом, послушаю, что он скажет.

— Что же, теперь, пожалуй, можно кое-что и рассказать тебе, все равно нормальный разговор будет после принятия тобой перстня наследника. Но учти, если магия рода тебя не примет, то, в отличие от представителей большинства родов, путь у тебя будет один — смерть. Ну что, отказываешься? — Горлохват вперился в меня тяжелым взглядом.

Угу, напугал меня смертью, как же… Я ведь мало того, что успел склеить ласты дома, так теперь еще и условно бессмертный, если, конечно, сюзерену так будет угодно. И, думаю, она куда лучше отнесется к гибели от ритуала при попытке получить силу, чем к смерти от руки Дамби или его подручных, когда я с голыми руками попру против его планов, отвергнув силу Рода. Не-е, с ножом на паровоз не ходят…

— Род — это сила, даже если он состоит из меня одного, и судя по реакции ваших подчиненных, о Клейморах рассказывают легенды. Мне необходима эта сила, иначе Дамблдор уничтожит меня играючи, что… м-м-м… крайне нежелательно ввиду наличия некоторых обязательств. — Я постарался сделать спокойное лицо, но по выражению физиономии гоблина понял, что не слишком преуспел. Хоть и заслужил одобрительное хмыканье.

— Что ж, я отвечу на твой вопрос, заданный в начале беседы. Я отнесся к вашим проблемам серьезно потому, что старые обязательства между моим родом и родом Клейморов требуют, чтобы я вывел весь клан на войну с Дамблдором за причиненный вам вред. — Здесь Горлохват сделал паузу, внимательно наблюдая за мной.

Я, однако, не сказал ни слова — чтобы гоблины сунулись под молотки из-за старых договоров? Как же: увильнут, формально соблюдая соглашения, — но что-то с этого поиметь можно. Вот только лучше промолчать, следуя написанному Булгаковым: «Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут!». Суждение не бесспорное, и далеко не всегда его следует понимать буквально, но вот сейчас Горлохвату надо от меня откупиться, чтобы нарушение договоров не ударило по нему и клану, и если я промолчу, то гоблин даст больше, чем если бы я просил.

Не дождавшись от меня ответа, Горлохват заговорил снова:

— Но сейчас это означает смерть для клана. Впрочем, есть лазейка: если я предоставлю всю возможную помощь тебе и твоим союзникам, то клан может остаться в стороне. — При этих словах я с неимоверным усилием удержал на лице безмятежное выражение, изо всех сил сжимая подлокотники кресла. Тем временем Горлохват продолжал: — Эта лазейка была сделана специально для ситуаций, подобных этой, когда явное участие в конфликте какой-либо из сторон обязательств невозможно или грозит гибелью без всякой пользы. Я говорю это для того, чтобы ты не думал, будто я нарушаю старые обязательства ради корысти. — Гоблин замолчал и пристально на меня уставился.

— Я не знал, что все настолько серьезно; исходя из сказанного вашими сотрудниками, я полагал, что это обычные союзнические договоры, — произнес я ожидаемые слова.

— Ты все узнаешь после признания тебя магией Рода. Готов пройти обряд? — спросил еще раз Горлохват. Интересно, он будет трижды меня об этом спрашивать или нет?

— Да, но у меня еще один вопрос: я Клеймор со стороны отца или матери? — Имеет смысл постараться выведать побольше, ведь информация — это все, что я унесу с собой в случае неудачи.

— Со стороны отца, но твоя мать тоже непроста. — Гоблин сделал паузу, пожевал губами, после чего поинтересовался: — Ты знаешь, в чем отличие Обретенных от маглорожденных?

— Нет, — мотнул я головой.

— Маглорожденные — это потомки сквибов и бастардов, и хоть их кровь сильно разбавлена кровью маглов, но она все равно несет в себе отголоски родовых проклятий и многое другое. К тому же их личная магическая сила несколько меньше, чем у чистокровных, совсем незначительно ниже середняка. Поэтому хоть они и нужны магам, чтобы не выродиться, к бракам с ними стоит относиться с осторожностью, иначе возможно не только некоторое снижение силы потомков, но также существует риск, пусть и небольшой, нарваться на пробудившееся проклятие, — вздохнув, принялся объяснять гоблин.

— Значит, именовать их грязнокровками справедливо? — я катанул пробный камешек.

— Ни в коем случае! — вскинулся Горлохват. — Грязнокровки — это кретины, что слишком увлеклись чистотой крови и дошли до родственных браков. Здравомыслящие маги должны обходить десятой дорогой любую возможность брака с ними. Наказание сам знаешь, кто отмеряет.

— Магия, — я дернул щекой.

— Да, — одобрительно кивнул гоблин. — В известной степени почти половина нынешних аристократов магического мира являются грязнокровками. Если они не одумаются, то их родам осталось недолго. Что касается Обретенных, то это дар магии в прямом смысле. Волшебник рождается в семье, где нет или почти нет связей с магами, и у него чистая кровь, способная нейтрализовать проклятия и усилить Род. Даже сквибы из таких семей ценятся на вес золота, а говорить о волшебниках вообще не стоит, им до самого брака следует опасаться приворотного как основного компонента пищи.

— Моя тетя Обретенная, а моя мать сквиб из той же семьи? — не стал я разочаровывать гоблина, буквально разжевавшего мне ситуацию.

— Да. Ну что, готов принять перстень наследника? — таки спросил третий раз, похоже, это неспроста.

— Готов, пойдемте, — кивнул я, вставая.

— Хорошо, но сейчас ты пройдешь диагностику, после принятия Родом это будет бесполезно: родовая магия снесет все чужеродное, — уже в коридоре сказал Горлохват.

Мы снова двинулись по коридорам и вошли в дверь, сплошь покрытую рунами. Внутри оказался старый знакомый — мастер ритуалов.

— Привет, Морщенос, проверь, пожалуйста, этого мальца на долговременные заклинания. Ну, закладки, ограничители, не мне тебя учить, — по-свойски сказал Горлохват, что и неудивительно.

— Хорошо, глава, сейчас. Проходи парень, становись в этот круг. Когда начну, не дергайся — может быть очень неприятно, — ритуалист ответил в той же манере, из чего можно было сделать вывод, что он либо равен по статусу старейшине, либо они действительно друзья. Хотя не стоило забывать вариант, что это все театр для меня, иначе с чего бы им допускать меня в свою компанию?

Встав в рунный круг, я слушал монотонное бормотание мастера. Минут через пять гоблин остановился и начал, судя по тону, гнуть конкретные маты на гоббледуке.

— В чем дело Морщенос? — задал вопрос на английском Горлохват.

— В чем дело? — ответил взъерошенный ритуалист, все же перешедший на английский, после чего сплюнул на пол и продолжил: — В чем дело, мать его за ногу?! Да в том, что этот пацан должен быть тупым дебилом с выжженным магическим ядром, вот в чем дело!

— Подробнее, если можно, — Горлохват на фоне разошедшегося Морщеноса казался айсбергом.

— Подробнее? — внезапно успокоился Морщенос, готовый, судя по пакостной ухмылке, сказать какую-то гадость. — Можно и подробнее. На ядре крайне паскудное изобретение магов, работавших на инквизицию, превращающее любого с гарантией в магла, плюс корежащее его потомство в том же направлении. Наложено в возрасте примерно года. Тогда же поставлена закладка, ограничивающая интеллект и сильно влияющая на мораль. Как этот пацан смог снять эту всю дрянь и преодолеть последствия, я не знаю, ведь это должно было въесться в его сущность настолько глубоко, что проще пересадить новую душу.

Мастер был настолько увлечен своим монологом, что не заметил, как сверкнули глаза Горлохвата.

— Но сейчас он чист? — голос Горлохвата остался таким же спокойным.

— Да, но я все равно не понимаю как, — растерянно пожал плечами Морщенос.

— Это сейчас неважно, — отмахнулся от проблемы Горлохват. — Ты подготовил тот ритуальный зал?

— Подготовил, вот только не понимаю зачем? — Морщенос снова ожил, глаза загорелись интересом.

Похоже, увлеченный исследователь-новатор, вон как расстроился, увидев что-то, не умещающееся в известные ему законы и правила, но новая непонятка снова привела его в боевое настроение. И я хотел ему кастетом челюсть подровнять? Да ну его на хрен! Черт его знает, какая у этого типа фантазия, хотя я сразу могу с уверенностью сказать, что богатая и не шибко здоровая.

— По воспоминаниям моего предка, отличного кузнеца-артефактора, между прочим, ритуальный зал Клейморов был так защищен, что мог выдержать локальный прорыв в Инферно, — задумчиво сказал Горлохват.

— И что? Не самая большая редкость по тем временам, необычно, но не уникально, — снова начал заводиться — на нормальный такой научный спор (ага, с матюками и мордобоем) — Морщенос.

— А самая интересная деталь — то, что вся защита была ориентирована не наружу, а ВНУТРЬ, — все тем же задумчивым тоном ответил Горлохват. — Ты понимаешь? — Это было сказано уже весьма ехидно.

Морщенос замер, напряженно обдумывая полученную инфу. Через полминуты он отмер:

— Значит, те слухи верны?

— Возможно, — пожал плечами Горлохват. — Джонатан, подойди.

С задержкой среагировав на свое новое имя, я подошел.

— Ты ведь все слышал? Понимаешь, это и правда небезопасно, поэтому можешь отказаться, я все равно помогу тебе с кузеном, очень уж хочется прикончить Дамблдора, а у вас отличные шансы сделать это, — явно через силу, просто обязанный — как политик — предложил Горлохват.

— Я ведь Клеймор по крови? — честно говоря, это ожидание опасного ритуала мотало нервы очень сильно, поэтому в моем голосе прозвучало раздражение.

— Несомненно, — настороженно ответил Горлохват, Морщенос просто внимательно за мной наблюдал.

— Тогда у меня, как последнего из Рода, нет другого пути, иначе это будет предательством памяти предков. — Горлохват в ответ на мои слова удовлетворенно кивнул. — Вот только один вопрос: что за слухи?

— Твой род происходит от демонолога, но его дети пошли по пути боевиков, особенно выделялся старший, который и основал род Клейморов. Ходили слухи, что демонолог вызвал демона, тот почти вырвался, но был уничтожен, демонолог лишился своего дара призыва, но смог заключить то, что осталось от демона, в меч. Именно этот меч и достался старшему сыну. Некоторые способности рода действительно очень странные. Также в семье неизменно рождался один сын, других детей никогда не было. В жены почти всегда брали маглорожденных или Обретенных, на последних прямо-таки нюх имелся у твоих предков. — Тут Горлохват подмигнул мне, кобелина, завидовать чужому чутью нехорошо.* — Была пара вейл, но в потомках их гены не проявились. Было также несколько чистокровных, но опять же родовые дары не передались, хотя в таком случае они в ослабленном виде, но передаются. В общем, странностей хватало.

— М-да, все страньше и страньше, — я почесал затылок от таких новостей. — Куда идти и что делать?

— Все же решился? Не мне тебя отговаривать, твое право. Если у тебя не выйдет, что с твоим кузеном? — деловито спросил Горлохват.

— Помогите ему и проверьте Снейпа на закладки, перед воссоединением семьи. — Действительно, не стоит сбрасывать со счетов плохой вариант, а подгадить противнику с того света всегда было отличной шуткой напоследок.

— Хорошо, пошли, — кивнул Горлохват.

Снова коридоры, приведшие нас к вагонетке. После того как мы расселись, вагонетка на приличной скорости пошла по пути, ощутимо забирая вниз. Мы ехали долго, забираясь все глубже и глубже. Минут через двадцать вагонетка остановилась, и я снова пошел за гоблинами по коридору. Вот только этот коридор сильно отличался от тех, что я видел наверху. Наверное, так же выглядят туннели в противоатомных бункерах: повороты, гасящие ударную волну, тяжеленные гермодвери, к тому же с рунами, буквально светящимися от вложенной в них силы. Рунами были покрыты и стены коридора. Наконец мы дошли до предбанника перед залом. Дверь в зал явно ваяли по египетским традициям: это был просто сегмент облицовки зала, толщиной никак не меньше двадцати сантиметров. Сейчас этот блок был выдвинут, образуя щель, достаточную для прохода.

— Что ж, мы на месте, — ко мне повернулся посерьезневший Горлохват. — Теперь слушай внимательно. Признание Родом происходило с помощью вашего родового клинка. Ты должен будешь порезать ладонь, в произвольной форме заявить о желании принять главенство над Родом и положить ладонь на навершие клинка. Если выживешь, то ты уже Клеймор по праву крови и магии.

— В произвольной форме — это как? — я решил проявить въедливость, чтобы перестраховаться.

— Своими словами, — спокойно, без тени раздражения, скорее даже с одобрением, ответил Морщенос.

Я глубоко вздохнул, помолчал, обдумывая инструкции, после чего поднял взгляд на гоблинов:

— Ясно. Приступаем?

— Да. И пусть предки будут к тебе благосклонны, — торжественным тоном ответил Горлохват.

Я прошел в зал. Сзади с тихим шорохом встал на свое место блок, заменяющий дверь. Тут же вокруг вспыхнули руны, покрывающие стены настолько плотно, что казались сплошным слоем. Нахлынуло чувство непроницаемых бастионов вокруг меня, бастионов, способных выдержать что угодно.

В центре зала на простой подставке, без ножен, лежал меч. Вот тут меня ждал сюрприз — исходя из фамилии, я ожидал увидеть вариацию на тему шотландского клеймора. Передо мной же лежало чудище из совсем другой эпохи и мест. Впрочем, я ведь уже знаю, что миров множество, кто сказал, что этот меч выкован под этим солнцем? Или что тот демонолог жил и работал в этом мире?

Впрочем, сейчас это незначительные подробности, лучше сосредоточиться на настоящем и на этом мече в частности. Что сказать? Передо мной лежал цвайхандер** в своей лаконичной форме, без столь любимых немцами завитушек и прочих декоративно-практичных элементов, я бы назвал его эспадоном

* * *

с сильным влиянием немцев, так, для эспадона он слишком здоровый — выше меня нынешнего, примерно метр семьдесят в длину. М-да, действительно, какое еще прозвище, ставшее фамилией, могли дать шотландцы, кроме claidheamh mòr, что в дословном переводе означает просто «большой меч»?

Что ж, лежащий передо мной меч маленьким точно не назвали бы. И его внешний вид внушал невольное опасение. В первую очередь внимание привлекал клинок, изгибавшийся очень плавной, почти незаметной волной, гарантирующей, что попавшие под удар легко не отделаются. На «кабаньих клыках»

* * *

взгляд почти не задерживался, поскольку они меркли перед слабо изогнутой гардой, плавно сужающейся и заканчивающейся остриями. На этом фоне терялись такие особенности, как странная черная матовая кожа на рукоятке, кажущаяся сгустком тьмы. И самое главное, необычный цвет металла — серый с легким фиолетовым отливом.

От меча несло ощущением холодной равнодушной силы, причем ощущение было — как от февральского ветра на старом кладбище. Тем более странными и страшными представлялись огненные проблески в этой силе: создавалось впечатление, что эта стылая сила удерживает внутри что-то еще более ужасное и опасное. Понятно, почему Клейморов так боялись. Люди, не только имеющие подобный клинок в сокровищнице, а сделавшие его практически частью себя, поневоле внушают страх.

Ну, впечатления впечатлениями, а дело надо делать. Поискав глазами ритуальный нож, я нашел лишь небольшой кинжал, чем-то напоминающий лежащий рядом меч. Родовой, наверное. Взяв его в левую руку, я провел по правой ладони, говоря:

— Я, Джонатан Сагарис Клеймор, пасынок рода сумеречных драконов, вступая в права наследования рода Клеймор, клянусь не посрамить памяти предков, чтить их заветы и приложить все силы для процветания рода. Клянусь кровью, магией, жизнью!

С последним словом я опустил ладонь на навершие клинка. Сквозь ладонь словно хлынуло ледяное пламя. Ладонь было инстинктивно отдернулась, но как будто прилипла. А пламя продолжило идти дальше, буквально сжигая меня изнутри. Я рухнул на пол, захлебываясь криком. Перед тем как я потерял сознание, мне показалось, что моего лба коснулась прохладная ладонь, а чей-то знакомый голос сказал:

— Прости меня, мальчик…

— Прости меня, мальчик, прости, если сможешь — произнесла Хель, глядя на корчащееся тело мальчишки лет десяти-одиннадцати, — у меня нет другого выхода, а ты первый, кто подошел под требования моего плана.

Богиня, одно из множества воплощений одной из могущественнейших сил, прикрыла глаза, вспоминая неоднократно проклятый день, который и привел к дню этому.

Тогда они с Сентаром отправились в один из миров, чтобы отдохнуть как простые смертные, заодно закрывшись во всех возможных диапазонах — и чтобы местные не надоедали, и чтобы родичи Сентара не дергали своего Главу. Когда Ларриша, молоденькая племянница Сентара, предстала перед ними, чудовищно израненная, они онемели: кто осмелится в здравом рассудке напасть на члена рода сумеречных драконов? Тем более после недавней свадьбы Сентара. Выхаркивая остатки легких, Ларриша успела сообщить координаты мира, где погибал род, и умерла. Хель ничего не могла поделать, проклятие силой одного из темных божков было достаточно сильным, к тому же оно вырвало душу жертвы и отправило прямо в лапы божка.

Когда они вломились в тот мир, закрытый завесой Хаоса, в живых остались немногие. В основном молодежь, которую до конца защищали более опытные родичи. Проломив толпы младших демонов Хаоса, тупых тварей, и убив явного виновника прорыва демонов, одного из вассалов темного божка, они отбыли восвояси.

Урон, понесенный родом, был огромен. И так не слишком многочисленный и могучий — больше за счет знаний — род сумеречных драконов понес почти критические потери. Нет, знания сохранили, но опыт старших родичей, павших в последнем бою, был невосполним. К тому же выжило очень мало молодежи — чуть больше сотни.

На сборе богов, устроенном Хель, эта тварь, не так давно бывшая архимагом и угробившая свой мир ради возвышения, оправдалась. Якобы клятва вассала, по неопытности сюзерена, могла быть нарушена, и вассал возжаждал большего, открыв в свой мир путь демонам Хаоса. Конечно, обвиняемый приносит свои извинения, но он лично ни в чем не виноват.

Хель отлично помнила, какие взгляды эта гнида бросала на нее и с какой ненавистью смотрела на Сентара. Явно основной целью был именно он, ведь гордость не позволила бы позвать ее на помощь своевременно.

В общем, этот отрыжка выгребной ямы вывернулся, поскольку соблюдался не дух, но буква соглашений. Но если он думал, что в такие игры может играть он один, то он сильно заблуждался. Очень сильно.

«Ты решил поиграть с демонами Хаоса? Что ж, посмотрим, как ты справишься с высшим, подкрепленным силой и навыками моего Рыцаря».

План, составленный оскорбленной женщиной, начал понемногу приводиться в действие, грозя уничтожить придурка, вообразившего себя бессмертным.

Зря, ведь смертны даже боги, кому как не ей это знать…

*Нет, Горлохвата не привлекают человеческие женщины (хотя черт его знает, как оно у гоблинов, откуда-то полукровки ведь появляются?), просто, как любой мужик, по-доброму завидует такому чутью.

**https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A6%D0%B2%D0%B0%D0%B9%D1%85%D0%B5%D0%BD%D0%B4%D0%B5%D1%80

* * *

https://mihalchuk-1974.livejournal.com/713585.html Постепенно двуручные мечи из среды простых воинов «мигрировали» в среду феодальной знати. Правда, они стали чуть помельче, чуть полегче и, как правило, не имели специфических «прибамбасов» цвайхандера. Именно такие мечи получили название «эспадон».

* * *

Контргарда на клинке, защищающая руку, вынесенную на рикассо во время приемов в «четверть меча».

Глава 8

Тем временем в небольшом зале, расположенном там, откуда начинался коридор, ведущий к залу — полигону для особо опасных экспериментов, тихо переговаривались двое немолодых гоблинов.

— Знаешь, Горлохват, а ты был прав, когда распорядился использовать этот полигон. — задумчиво сказал один из них.

— Так что, слухи не врали? Силы Клейморов действительно результат симбиоза с остатками демона? — насторожился второй, названный Горлохватом.

— Определенные эманации Хаоса есть, причем они отдаленно напоминают эманации новорожденного демона, но дело не в этом. Это выдержал бы и зал, где мы проводим ритуал вступления в Род. Если я правильно снимаю показания исследовательских плетений, то сейчас в том зале находится как минимум аватара Госпожи Серых Пределов, — под конец голос говорящего приобрел благоговейные нотки.

И недаром: воинственная раса гоблинов относилась к Смерти и ее воплощениям с изрядным пиететом, хотя и не боялась.

— Что?! — едва не подпрыгнул Горлохват, но удержать челюсть не сумел.

— А то, что теперь ясно, какой клинок смог послужить вместилищем для демона, — задумчиво изрек Морщенос.

— Ты хочешь сказать?.. — с недоверием спросил Горлохват.

— Да, это клинок Ее Рыцаря, не той тупой нежити, а ее вассала. — Морщенос помолчал, а потом все же нехотя добавил: — Хорошо, что твой предок был крайне щепетилен, а то я и не знаю, что произошло бы при попытке присвоить клинок.

— Но это же нарушение клятв! — возмутился Горлохват.

— Вот только не надо мне заливать, эту лапшу вешай на уши магам, — отмахнулся ехидно скалящийся Морщенос. — Не подскажешь, сколько по-настоящему уникальных клинков лежит в особой оружейке? И они все добыты честно? Часть получена обманом, часть похищена, а некоторые подменены клинками наших мастеров. Такой клинок для гоблина — огромный соблазн, а Клейморы вроде как были истреблены. Но твой предок поверил пророчеству жены предпоследнего главы рода Клеймор и оставил клинок. И я скажу, что это лучшее, что можно с этим клинком сделать. Владеть им может только законный наследник, а о том, что случится с присвоившими его, не хочется и думать, — при этих словах Морщенос не смог сдержать непроизвольной дрожи.

Заметив это, поежился и Горлохват — чтобы что-то могло вызвать такую опаску у отнюдь не робкого, а говоря прямо — наглухо отмороженного, даже по меркам гоблинов, мастера ритуалов, который имел все шансы сдохнуть крайне поганой смертью при проведении очередного эксперимента? Лучше таким не интересоваться, чтобы потом со сном проблем не было.

— Получается, слухи не врали? — вернулся к теме беседы Горлохват.

— Нет, не врали. Судя по тому, что определяют плетения, симбиоз с демоном, точнее, его остатками, действительно есть, но это не полностью объясняет странности этого рода. Скорее всего, они были или вассалами, или жрецами Серой Госпожи. Это как раз позволяет понять странности выбора контрактов на убийство и неожиданные решения участвовать в заварушках чуть ли не за еду, — ответил Морщенос, сосредоточенный на светящихся рунах, которые отображали снимаемую исследовательскими плетениями информацию.

— Все не так просто? Значит, они руководствовались не только выгодой, но и чьими-то указаниями, — утвердительно сказал Горлохват.

— Да. Так что стоит соблюдать все старые соглашения с этим родом до последней запятой, и даже немного больше. С нас не убудет, а я буду чувствовать себя намного спокойнее, — ответил Морщенос, все так же погруженный в свои мысли и показания исследовательских плетений.

— Ты забываешься! Пока я глава клана, а ты хоть и родич, но не смей мне указывать, — взъярился Горлохват.

— Да что ты разорался? — с недоумением спросил повернувшийся к родичу Морщенос. — Доверься моей интуиции, ведь она не раз меня выручала.

— И что она тебе сейчас говорит? — спросил успокоившийся и понявший, что родич ляпнул это, как всегда, не подумав, на автомате, Горлохват.

— Что этот парень точно угробит старую сволочь, теперь я в этом уверен, — осклабился Морщенос.

Улыбка, появившаяся на лицах гоблинов, вполне могла напугать кого угодно, а кровожадный блеск в глазах ясно давал понять, что они очень надеются насладиться смертью старого врага.

Я пришел в себя, лежа на полу, с полным комплектом ощущений, как после хорошей попойки. В голове словно перекатывался чугунный шар, а тело ныло, будто меня охаживали чем-то мягким, но тяжелым. Оглянулся вокруг, приподнявшись на локтях.

Да-а, некисло я здесь погулял. Стены, до этого полированные, были словно изъедены эрозией, местами камень как будто потек, не плавясь. Рун осталось, дай бог, процентов десять, да и те были вычерпаны до донышка. В общем, зал выглядел как после локального Армагеддона, прав был старейшина, ой, как прав, что отправил меня сюда вступать в права наследования.

Кстати, насчет прав. Я ведь вроде как живой? Ну, был бы мертвым, тогда мне или было бы все до лампочки, или получал бы от сюзерена по полной за свой идиотизм. Поскольку этого не наблюдается, делаем вывод, что я пока еще жив, значит, сейчас наследник Рода. Перевел взгляд на правую руку и увидел массивный перстень-печатку из золота. На перстне был изображен классический тарч серого цвета, на котором, в свою очередь, был изображен черный меч, полная копия родового — даже волна на клинке видна, если присмотреться, — пробивающий белый череп какой-то твари. Отлично. Осталось дождаться, когда меня отсюда выпустят.

Спустя несколько минут лениво шевелящиеся мысли еще раз коснулись времени пребывания в банке, и вот тут я буквально подпрыгнул.

Блин! А сколько мы здесь уже торчим?! Ведь Петуния поднимет панику по поводу моего исчезновения, это просечет старая кошелка Фигг. И все, здравствуй, Великий Пушной Зверь. Потому как Дамби очень быстро узнает интересные новости. Ну не идиот же он, чтобы оставить шпиона без экстренной связи, способной до него дотянуться даже в преисподней.

Ладно, сейчас я ничего не могу сделать, а значит, буду решать проблемы по мере поступления. Родом я теперь признан, надо бы почитать Кодекс, чтобы по незнанию не накосячить. Это хорошо. Неплохо бы еще Гарри сделать полноценным наследником. Да и со Снейпом пообщаться, если все пройдет хорошо, то союзник из него выйдет отличный. Возможно, к поступлению в Хог Гарри вообще сможет ввести его в Род. Было бы неплохо иметь зельевара в союзниках. Силой он, может, и уступает Дамби и Волди, но обширные познания в Темных искусствах, теории магии и зельеварении вкупе с нездоровым воображением создают незаурядный коктейль. Так что обломятся мудаки с такой фигурой, такая корова и нам пригодится. Ла-адно, подремлю, пока меня отсюда вытащат. Я растянулся на гранитном, но теплом полу, и практически мгновенно мои глаза закрылись.

Разбудил меня тихий треск, с которым блок, заменяющий дверь, сдвинулся со своего места. Пока он отодвигался, я, охая, отклеивался от пола — штормило меня еще изрядно. Встав на колени, я осознал еще одну вещь: жира не было и в помине. Так, я ничего не понял. Конечно, внешность могла измениться, но я никогда не слышал, чтобы люди испытывали истощение после этого. Странно. Желудок весьма требовательно напомнил, что завтрак был еще утром. Да что ж такое? Наверное, Клейморы действительно были не совсем людьми, вот все лишнее и ушло на перестройку организма. Интересно, как я сейчас выгляжу? Надеюсь, всякие излишества на морде не появились?

Блок наконец-то отодвинулся, внутрь протиснулся старейшина и подошел ко мне:

— Джонатан, как ты себя чувствуешь? — Если не ошибаюсь, вполне искренне переживает насчет моего самочувствия.

Нет, точно надо как можно быстрее открывать Кодекс и почитать, что же за союз заключили предки с кланом Гринготс. Но вслух, понятное дело, я сказал другое:

— Да нормально, как после недельного запоя, и жрать хочется, будто неделю не ел, а так даже живой. — Собравшись с силами, я рывком встал, и меня даже не шатало, почти.

— Жрать? — хмыкнул Горлохват. — Вот старый засранец, и тут прав оказался. На, держи, выпей всю баклажку, — с этими словами он протянул мне флягу, примерно на четверть литра. — На вкус, конечно, не фонтан, но все нужное организм получит.

М-да, не фонтан, это точно, что-то среднее между остывшим говяжьим бульоном и остывшем же какао. Пакость, но пошла за милую душу. Между тем старейшина обвел взглядом зал и ровным тоном спросил:

— Джонатан, а не подскажешь, где клинок?

Какой, в задницу, клинок? Меч?! Оглядываю зал и таки не вижу меча. Куда он мог деться?! Захотелось снова увидеть клинок, уж больно он мне понравился. Резкая боль тут же прострелила правую руку, оброненная фляжка стукнула об пол. Я не обратил на это внимания, сосредоточившись на руке, в которую словно воткнули раскаленный лом и, неторопливо раскачивая его, проталкивали сквозь руку. Все это разом получило объяснение, когда из района запястья показался кончик знакомого клинка характерного цвета. После этого боль поутихла, и меч, двинувшись, полностью оказался снаружи.

Ладонь уверенно сжала его возле гарды. На пробу я крутанул его одной рукой, тут же переводя движение в горизонтальную восьмерку. Получилось без особого напряжения — центр тяжести, судя по ощущениям, был в районе крестовины. Это и неудивительно при такой массивной крестовине, длинной рукоятке и довольно массивном навершии. В принципе не такая уж и редкость для цвайхандеров — иначе с этой дурой было бы вообще нереально управиться.

Кстати, насчет дуры — а ведь клинок теперь мне по плечо, в самый раз по росту. Это что же получается: этот меч еще и оборотень в какой-то степени? Полезная особенность.

— Надо же, все-таки то предсказание оказалось правдиво, — с непонятной интонацией произнес Горлохват.

— Какое предсказание? Старейшина, вам не кажется, что недоговорками вы начинаете здорово напоминать одну длиннобородую скотину? — Я слегка разозлился: все умные, один я дурак. Заодно крутанул пару раз меч в руке: знаю, что детство, но он кажется просто продолжением руки, и я не могу устоять перед искушением.

— Ты, щенок, клинком-то не играй, не дорос пока, — рыкнул Горлохват, а рука характерно дернулась, как будто он хотел дать мне подзатыльник. М-да, ударь он — и три метра до ближайшей стенки я точно прокувыркался бы. — Хоть ты действительно стал сильнейшим из твоего рода, но выучись сначала. А что не веришь никому, это правильно. В нашем мире мало кому можно верить, хотя мне можешь, иногда.

— Ну, ха-ха, посмеялся. Так что там за предсказание? — не сдержал я любопытства.

— Его сделала предпоследняя Леди твоего рода, она хоть и была маглорожденной, но имела неплохой пророческий дар, который, впрочем, не развивала. Она сделала несколько предсказаний. Одно из них звучало так: «Падет в безвременье род, но в час кукловода восстанет, чтобы снова уйти из этого мира. Восстанет еще сильней и опасней, и горе тому, кто встанет на пути продолжившего род. Госпожа снова обратит свой взор на род, отметив его как достойнейший». Это было последнее предсказание, спустя двадцать лет Клейморов вырезали, и все считали этот род пресекшимся, — ответил задумчивый Горлохват, потом моргнул и перевел взгляд на меня: — Но сейчас появился ты.

— И вы вспомнили это пророчество? — с недоумением спросил я.

— Да, — кивнул Горлохват. — Оно подходит, тем более во время ритуала тебя навестила как минимум аватара Госпожи Серых Пределов.

— Госпожи… Это Смерть что ли? — не удержался я от возгласа.

— Да. — Судя по сжавшейся на поясе руке, от подзатыльника меня сейчас отделяет почти незаметная грань. — Совершенно очевидно, что твой род был крепко связан с ней. В качестве доказательства — взгляни на пяту клинка.

Я развернул клинок и внимательно посмотрел на его основание. Картина, открывшаяся взгляду, принадлежала к категории «без слов»: на клинке, аккурат меж кабаньих клыков, было удивительно тонкое клеймо — цветок асфоделя.

Мысли заметались перепуганными белками. Меч отнюдь не прост, точнее сказать, уникален, да и в течение нескольких веков удерживал остатки демона, если легенды не врут. Меня удостоила посещением как минимум аватара Смерти, на клинке ее символ, похоже, мой род был ее вассалами. Став Клеймором, я продолжил вассалитет. Но как же тогда клятва Фемиде? Хотя… Надо вспомнить голос, который я услышал перед тем, как потерять сознание. Попытка вспомнить натолкнулась на туман, окутавший воспоминание, это меня разозлило, и, не обращая внимание на боль, я вложил приличное количество магии в новую попытку. В носу стало мокро, втянув воздух, я ощутил знакомый привкус крови. Спустя мгновение туман рассеялся, а у меня пропало чувство смутного дискомфорта.

Теперь, вспомнив голос, я мог с уверенностью утверждать: меня посетила мой сюзерен. Но тогда ее зовут отнюдь не Фемида. Зачем настолько могучая сущность назвалась не своим именем? Ведь и клятву я давал без упоминания имен. Это сильно попахивает интригой, божественной интригой, способной занять пару тысяч лет. Остается лишь надеяться, что я не являюсь проходной пешкой, и максимально старательно выполнять обязанности вассала. Пытаться кинуть саму Смерть или одно из ее воплощений мне отчего-то не хочется, уверен, добром такие фокусы не кончаются. Остался один вопрос: а как мне теперь называть сюзерена? Кажется, у скандинавов ее звали Хель, славянский вариант — Морана — мне не нравится. Что ж, пусть будет Хель. Значит, я вассал самой Смерти… Забавно: она мне даже не соврала тогда. Ведь смерть является продолжением жизни, так же как жизнь — это продолжение смерти, и все дело именно в балансе. Не ложь, а лишь недоговорки. Надо запомнить.

Гигантским плюсом является то, что я буду в своем праве сопроводить к сюзерену пару личностей, явно зажившихся на этом свете. Но все надо сделать своими силами. Вряд ли Она обрадуется, если, отправившись на обучение, я буду выпрашивать помощь. Хм-м, может, как порядочному русскому попаданцу, заодно занести в список целей Горбачева? Так сказать, по ст. 58 УК РСФСР 1926 года, хе-хе.

— Догадался, хоть и помогли. Шустрый, посмотрим, что будет дальше, — с одобрением сказала Хель.

— Дорогая, а не подскажешь, что там такое творится с нашим новым протеже, что он едва не умер? — раздраженно спросил вошедший в зал Сентар.

— Ты почувствовал?

— Конечно, я ведь принял его в род. Хоть я и никудышный глава, но кое-что могу. — Как всегда, после того страшного дня, упоминание о бремени главы Рода снова ударило по незаживающим ранам Сентара.

— Ты замечательный глава рода, не смей так говорить, — произнесла обнявшая Сентара Хель. «Надо будет закинуть этого мальчишку к иллитири на обучение, та тварь не должна легко умереть», — подумала она.

— А все же, что ты с ним делаешь? Я же просил тебя не экспериментировать над ним.

— Так нужно, этого требует план и потому же были трудности с подбором души. Душ с задатками отличных убийц не так уж и мало, — покачала головой Хель. — А вот душа, настолько пластичная, чтобы пережить и принять подобные трансформы — это огромная редкость. И мне повезло такую найти.

— Может, хоть теперь расскажешь мне? — спросил уткнувшийся носом в макушку супруги Сентар. — Я ведь должен защищать всех родичей, а без понимания, что с ним происходит, могу навредить.

— У одного вымершего рода моих вассалов среди людей был клинок моего погибшего Рыцаря. В этот клинок основатель рода заключил поверженного им демона Хаоса, из разумных низших. Личность демона была уничтожена, но сила осталась. Большая часть сил рода была основана на симбиозе с этими остатками. Мальчишка попал в тело потомка одного из бастардов и прошел ритуал принятия главенства рода. В момент ритуала я кое-что подправила, — хитро улыбаясь, с явными нотками гордости ответила Хель.

— Подожди, — сказал Сентар, прислушиваюсь к чему-то внутри себя. — Но почему я ощущаю его не как одержимого, а как подобие тифлинга?

— Я слила с его душой остатки демона и привязала к нему клинок. Теперь его становление, как моего Рыцаря, лишь дело времени, — величественно произнесла Хель.

— Ты с ума сошла? — разозлился Сентар, разорвав объятия и отступив на шаг от супруги.— Ведь он может не выжить! Я никогда не слышал про таких химер! Зачем ты меня подставляешь принятием его в род?

— Хоть и считают, что только моя сестрица может создавать что-то новое, но кое-что и я могу, — с раздражением и обидой ответила Хель. — Не беспокойся, этого мальчишку я выбрала по причине большой пластичности, а принятие в твой род поможет стабилизации. Да и тело потомка моих вассалов, несколько веков бывших одержимыми, значит немало. Не бойся, я не допущу, чтобы на тебя пала тень из-за гибели члена твоего рода. — После краткой паузы она с предвкушением мурлыкнула: — Лучше представь, как удивятся попытавшиеся его убить, когда он войдет в полную силу.

— Да, это будет занимательное зрелище, жаль только, недолгое, — не удержался от едкого смешка Сентар. — Как ты вообще собираешься не дать ему слететь с катушек, когда он поймет, что ты ему лгала и использовала его?

— Я вложила ему закладку на поиск подруги, пожалуй, только искренняя любовь сможет его удержать во вменяемом состоянии, — как примерная школьница, отчиталась Хель.

— А как он найдет эту единственную? — продолжил озвучивать свои сомнения Сентар.

— Я использовала ту безделушку, помнишь? — слегка неуверенно сказала Хель.

— Во-от как, — удивленно глядя на супругу, протянул Сентар. — Значит, ты использовала тот артефакт… Так уверена в успехе своей авантюры? Но почему за моей спиной?

— Прости, но я не была уверена, что он переживет слияние, не хотела дарить ложную надежду. Теперь я убеждена: план мести выполним, — с видом пай-девочки ответила Хель.

— Хорошо, но, пожалуйста, не надо так больше, ладно? — Сентар снова обнял супругу. — Что ж, наш мститель наберет силы очень нескоро, ему предстоит долгий путь по мирам. Значит, наша задача — сделать так, чтобы на него никто не обратил внимания.

— Месть все равно намного приятнее в холодном виде, — большой кошкой мурлыкнула Хель.

Усмешки, появившиеся на лицах, ясно свидетельствовали о нечеловеческой природе супругов.

Глава 9

Отойдя от офигения, я вспомнил свои недавние размышления.

— Старейшина, а не подскажете, сколько времени прошло с того момента, как мы спустились сюда?

— Беспокоишься о шуме, который поднимут твои родители? — гоблин понял меня с полуслова.

— Ну да, а как… — я запнулся, пытаясь сформулировать мысль. После этой встряски мозги еще неслабо тормозили.

— Поживешь с мое, тоже будешь знать, что думают настолько молодые собеседники, — снисходительно усмехнулся Горлохват. — На самом деле нетрудно, у вас, у молодежи, редко больше одной мысли одновременно. Это если они вообще есть, — ехидно оскалился он.

— Уже упал со смеху, — буркнул я. — Возвращаясь к предыдущей теме: вам не кажется, что огласка нежелательна? Как-то не хочется посвящать Великого Светлого Волшебника в наши дела.

— Да успокойся, — беспечно махнул рукой гоблин, — там уже несколько часов работает моя доверенная команда. Твоих родителей усыпили и сейчас активно потрошат им мозги, снимая закладки, натыканные одной личностью. Со мной тут старший команды связывался и, если я его правильно понял, не силен в русской ругани, говорил, что привести в порядок твоих родителей приведут, но то, что он предложил сделать с автором данной дряни… Скажу одно, за такую фантазию его б взяли в инквизицию с распростертыми объятиями.

— Хорошо, что с кузеном? — я беспокоился за Гарри, ведь именно я его сюда привел, а потом пропал на несколько часов.

— Ну устал ребенок, спит, — с хитрой ухмылкой развел руками Горлохват.

Угу, как же: подстраховались, если бы я откинул коньки во время ритуала, то Гарри подправили бы память и аккуратно доставили бы домой, а Дурслям вложили бы в мозг правдоподобную версию гибели сына. Готов спорить на что угодно, что я прав, но осуждать гоблинов не возьмусь — вполне разумная предосторожность.

— А сколько сейчас вообще времени? — я решил узнать, сколько же продлилось это неожиданное приключение.

— На поверхности сейчас семь вечера, — ответил гоблин, после чего с интересом уставился на меня, ожидая реакции.

— Неплохо зашел на минутку. — Я почесал затылок. — Ладно. Старейшина, со мной все, можно уже подниматься на поверхность?

— Можно, но эту ночь вы с кузеном проведете в гостевых покоях, нечего мешать специалистам в твоем доме, — непререкаемым тоном изрек Горлохват.

— Хорошо, — согласился я, поскольку другого ничего не оставалось. — Пойдемте?

— Пошли, — кивнул гоблин.

Снова извилистый коридор и вагонетка в конце. Уже в вагонетке я вспомнил еще кое о чем.

— Старейшина, а ведь отец кузена, Снейп, является двойным агентом, да еще с активной меткой Волди. Да и Дамби навешал на него всякой дряни, могу поспорить на родовой клинок.

— Ага, такое пари заключать, это совсем идиотом надо быть, — хохотнул гоблин. — Не бойся, вызовем мы его, якобы из-за завещания какого-нибудь богатого дурака, который оставил, скажем, тысячу галеонов самому молодому мастеру зельеварения в Британии. Если он действительно такой хороший зельевар, то примчится бегом, у всех зельеваров, увлекающихся экспериментами, лишних денег не водится. Тут мы его примем, а дальше по обстоятельствам. Согласится добровольно — отлично, не согласится — все равно сила на нашей стороне, — нехорошо ухмыльнулся гоблин.

— Ну хорошо, с закладками так разберемся, все равно, наверное, основная часть работы ляжет на его плечи, — сказал я. — А с меткой что делать? У кузена и так мать погибла, нехрен еще и отцу башку подставлять, да и использовать такого специалиста в качестве шпиона, ей-богу, микроскопом гвозди забивать — и то намного разумнее.

— Не считай себя умнее всех, — насмешливо фыркнул голбин. — Мы и об этом подумали. Вот скажи, если твой кузен будет лордом, а его отец будет в статусе непризнанного полукровки, это всех устроит?

— Да кузен сам же первый кипиш и поднимет, — без тени сомнения тут же ответил я.

— Во-от, — назидательно поднял палец Горлохват, — а как Глава Рода, он вполне может ввести отца в Род. И как ты думаешь, почему после этого ритуала почти всегда меняется имя?

— Не знаю, но думаю, вы не дадите мне погрязнуть в невежестве, — я не удержался от небольшой шпильки.

— Не дам, — многообещающе ухмыльнулся гоблин. — Имя меняется оттого, что прежнего человека нет, он умер, а тот, кто прошел ритуал успешно, уже другой человек, с точки зрения магии. И что из этого следует?

— Подождите, вы хотите сказать, что остатки закладок и рабское клеймо, которым и является Метка, просто исчезнут? — полуутвердительно переспросил я.

— Ну вот, Морщенос, а ты боялся, что придется все разжевывать! — хохотнул Горлохват, хлопнув меня по плечу.

На эту реплику я решил не отвечать, ясно же, что Горлохват меня поддразнивает, напряжение нервное сбрасывает. Ведь сдохни я во время ритуала — и все, надежда угробить Дамби уплыла бы в дальние края. Наверное, поэтому он и отговаривал меня от ритуала — лучше синица в руке. Ну а сейчас, хоть работы впереди непочатый край, но исходные позиции намного лучше начальных. Тут от размышлений меня отвлек второй гоблин, Морщенос.

— Парень, а покажи-ка поближе колечко.

Не ожидая подвоха, я вложил свою ладонь в его. Реакция была интересная: сначала гоблин осмотрел кольцо с нескольких сторон, попутно протерев глаза, а потом чуть ли не обнюхал.

— Горлохват, хоть ты глава клана и интриги умеешь плести, а как был дуболомом, так им и остался, — глядя на меня с непонятным выражением, сказал Морщенос.

— В чем дело? — резко подобрался Горлохват.

— В чем дело?! — взорвался Морщенос. — Ты, кусок шлака, не обратил внимания на цвет кольца?

— Кольцо как кольцо, золотое, магией фонит неслабо, а в чем дело? — с недоумением спросил Горлохват.

— А ты вообще как, историю не учил? — едко поинтересовался Морщенос. — Тот раздел свода правил, что определяет материал родовых колец в действительно старых родах?

— Нет, а зачем? — неподдельно удивился Горлохват. — Зачем мне было изучать такую древность? Люди давно наплевали на эти правила, а у нас все равно они неизменны.

— И это мой родственник, — тяжело вздохнул Морщенос. — Древность, говоришь, а не древность на пальце этого пацана сейчас?! — Морщенос снова сорвался на крик, тыкая пальцем в мой перстень.

— Да что ты разорался? — крики родича не произвели особого впечатления на Горлохвата. — Ты можешь нормально объяснить?

— По правилам, действовавшим во времена Клейморов, материал колец был строго регламентирован по статусу члена Рода. Обычные родичи носили бронзовые кольца, наследники — серебряные, а глава Рода, и только он, — золотое, — терпеливым тоном препода, читающего лекцию дебилам-ученикам, ответил Морщенос и тут же, усиливая впечатление, задал вопрос: — И что следует из этой информации?

— Но это же невозможно! — вот теперь Горлохвата проняло. — Он бы не выжил после этого!

Теперь и меня проняло, причем мне это сильно не понравилось, но стоило послушать, можно было что-нибудь интересное услышать.

— Не напомнишь, аватара кого навещала мальчишку во время ритуала? — обманчиво мягким тоном поинтересовался Морщенос.

— Дьявол! — Горлохват ударил кулаком по раскрытой ладони, после чего задумчиво добавил: — А ты ведь прав.

— Погодите! — я все же не выдержал. — Получается я не наследник, а глава Рода?

— Ну да, — кивнул Морщенос.

— А почему вы считаете, что я не выжил бы? — раз отвечают, то лучше не стесняться и получить максимум информации.

— Видишь ли, требование проводить эмансипацию и принятие статуса главы Рода не раньше одиннадцати лет возникло не просто так. Именно в одиннадцать лет энергоструктура мага приобретает достаточную стабильность. При попытке пройти ритуал раньше на выходе получим или труп, или растение, или сквиба с вероятностью сто процентов. С тобой этого не случилось. Единственное обьяснение в том, что госпожа Серых Пределов помогла своему вассалу. — Похоже, Морщенос еще и знатный педагог, иначе с чего бы ему сбиваться на академический тон? После недолгого молчания гоблин задумчиво добавил: — М-да, теперь понятно, почему твой род внушал такой страх. Уж больно вы живучие, замучаешься убивать.

Оставшуюся дорогу я медленно переваривал полученную информацию и проникался благодарностью к сюзерену.

Долго предаваться рефлексии у меня не получилось — вагонетка остановилась возле дверей. По ощущениям, мы находились если не на поверхности, то недалеко от нее.

— Пошли, сейчас поешь — и спи. Остальные дела уже завтра порешаем. Хотя тех дел столько, что успеть бы до твоего поступления в Хогвартс, — сказал Горлохват, после чего пошел по коридору, скрывавшемуся за дверью.

Идти оказалось недалеко. За вполне солидной дверью, сделанной по принципу «изящество нафиг, главное — функциональность», оказалась довольно просторная комната, оформленная просто, но не без вкуса, причем мебель, как и дверь, явно рассчитана была на людей. В дальней стороне комнаты находилась еще одна дверь.

Поскольку глаза и так слипались, то, поев, я дотащился до спальни, где на одной из кроватей уже спал Гарри, и отрубился.

Утро было нерадостным. Все тело болело, а общие ощущения — как во время гриппа. В общем, двигаться решительно не хотелось. А надо было.

— Дадли, ты уже проснулся? — судя по голосу, Гарри отлично отдохнул и был полон энергии, отчего настроение у меня стало еще гаже.

— А тебе не кажется, что если я еще сплю, то вопрос бессмысленый? — угрюмо буркнул я, кутаясь в одеяло.

— Не-а, — я прям ясно увидел, как Гарри довольно мотнул головой. — Заходил какой-то гоблин и передал тебе записку, а на словах порекомендовал поторапливаться, мол, это совет какого-то Горлохвата.

— Какого-то, — со вздохом проворчал я, садясь на кровати и хмуро обозревая окружающую обстановку. — Фигас-се, глава клана Гринготс стал каким-то. Ну ты даешь Гарри, видать, ты прирожденный дипломат.

— Не смешно, — огрызнулся резко посерьезневший Гарри

— Ну, не смешно, так не смешно, — миролюбиво согласился я. Все же старая поговорка «сделал гадость — сердцу радость» правдива. — Ладно, вставать действительно надо, — с этими словам я поплелся в уборную.

В большой комнате нас ждал накрытый стол. Ассортимент был похож на вчерашний — много мяса и немного овощей. Впрочем, нам было пофигу, как никак, молодые растущие организмы, а Гарри к тому же, как выяснилось за разговором, сон сморил прямо во время переучета в его детском сейфе. Гы, красиво гоблины его отвлекли, да и ребенка в нем еще много, что, наверное, неплохо. Сон, кстати, малость подозрительный, готов поставить кило золота, что хитрожопые гоблины попросту усыпили Гаррика, с целью дождаться результатов моего ритуала и в случае неудачи подчистили бы ему память. Все-таки в открытую бодаться с Дамби на пике его влияния гоблины точно не собираются.

К концу завтрака в комнату вошел молодой гоблин.

— Лорд Клеймор, глава клана попросил вас не задерживаться, поскольку мы вынуждены уже сегодня известить отца вашего кузена о истинном положении дел. — А вот этот гоблин уже пытался выделываться: смотрит сквозь нас, тон отчужденный. Хотя, может, это я баран в этикете гоблинов? Будем посмотреть, как говорят в Одессе.

— А разве нельзя с этим немного повременить? — я все же решил уточнить насчет различных лазеек.

— Сожалею, но род Принц относится к крайне старым Родам, и поэтому договор на его обслуживание несколько отличается от общепринятого сейчас, впрочем, как и у всех действительно старых Родов, — все так же безразлично ответил гоблин.

— Понятно, спасибо, — я склонил голову, благодаря гоблина, тот ответил тем же, а я повернулся к кузену: — Гарри, ты поел?

— Давно, это ты ничего не видел, кроме тарелки, — ехидно отозвался этот обормот.

— Тогда не будем терять время, — я удовлетворенно кивнул, после чего обратился к гоблину: — Вы нас проводите?

— Для этого я здесь, идемте.

Снова коридоры, хорошо хоть, без вагонетки обошлись, а то в моем нынешнем состоянии могло бы и стошнить.

Наша прогулка закончилась в зале, соседствующим с тем, в котором мы определяли принадлежность к роду. И естественно, нас там ждали главморды всего этого бардака: Горлохват и Морщенос, явно пришедшие к какому-то решению за ночь и оттого подозрительно энергичные. Приобретенная интуиция начала отчаянно сигнализировать о возможных неприятностях. Поскольку деваться было некуда, пришлось на эти предупреждения плюнуть, как оказалось, зря…

— Выспались? — расплылся в улыбке Горлохват.

— Угу, — односложно отозвался я, ожидая подвоха.

— Ну, раз вы уже готовы к новым подвигам, то не стоит медлить — скоро наступают сутки с момента, как мы узнали истинную родословную мистера Принца. И именно на сутки мы можем задержать уведомление формального главы Рода о нашедшемся родственнике. Думаю, к тому моменту, когда сюда примчится мистер Снейп, Гарри уже должен быть Наследником, — кратко обрисовал наши задачи на сегодня Горлохват.

— И с чего такая спешка? — паршивое с утра настроение и подаваемые седалищем сигналы послужили отличным допингом для моей паранойи.

— Тогда у Гарри появится реальная власть над мистером Снейпом, как у Наследника по отношению к полукровке Рода. Поверьте, это важно, — очень серьезно ответил Горлохват.

Подхватив Горлохвата под локоть, благо я пока был ниже его, я отвел его в сторонку.

— В чем дело? — чуйка уже буквально верещала, отчего я был собран и готов к любой гадости.

— У нас появилась реальная причина для его вызова в банк, хоть для посторонних мы назовем другую. В общем, ночью были найдены бумаги, оставленные Лили Поттер, но не вскрытые в связи со смертью клерка, обязанного их передать адресатам после смерти клиента. — Судя по тону, настрой Горлохвата не слишком отличался от моего, а значит, Лили могла оставить что-то неприятное для недругов.

— Почему о них никто не знал? — после короткой паузы я решил прояснить самую первую непонятку.

— Это отдельная услуга, которую оказывают в индивидуальном порядке и не за золото. О самом факте такой услуги знают только двое — клиент и гоблин. Помешать выполнению сможет только смерть гоблина. — Ага, судя по угрюмой морде Горлохвата, смерть клерка выглядела вполне естественной, что означает тот факт, что СБ гоблинов проворонила вполне успешное убийство сородича.

— Дайте угадаю, такой услугой часто пользовались для обнародования компромата в случае смерти лица, им обладающего? — я высказал наиболее очевидное предположение.

— Не только, — сделал отрицательный жест Горлохват. — Но дело не в этом. В этих бумагах предсмертные письма миссис Поттер для Северуса Снейпа и их сына, в которых полностью раскрыто участие всех заинтересованных лиц в применении любовных зелий и последующей свадьбе мисс Эванс с Джеймсом Поттером. Но это еще не все, там столько компромата, что брызги от этого фонтана дерьма накроют всю магическую Британию. Где она его только нашла? — как-то потерянно удивился гоблин. — Я взял на себя смелость, согласно союзному договору, ознакомиться с этими бумагами. Остановить Снейпа сможет только приказ главы Рода или его наследника.

— Что там такое? — с нотками обреченности спросил я.

— Оказывается, у Великого Волшебника есть привычка обдумывать свои планы вслух в своем кабинете. Записи этих размышлений и находятся в письмах, — нейтральным тоном сказал Горлохват.

На несколько секунд я задумался, осмысливая услышанное, но потом удивление прорвалось в вопросе:

— Но как она смогла их сделать?!

— Я тоже не отказался бы это узнать, — хмыкнул Горлохват.

— Охренеть как весело, — я задумчиво почесал затылок, понемногу осознавая всю глубину задницы, в которые мы попали. — Только за намек на такую дрянь — и все более-менее серьезные игроки натравят на нас все, что смогут.

— Поэтому лучше молчать. Если по поводу тебя я не переживаю, то вот Гарри, а уж тем более его отец… — Горлохват весьма красноречиво замолчал.

— Что предлагаете? — Судя по всему, у поднаторевшего в интригах гоблина уже есть какие-то наметки, а опытного разумного никогда не стыдно выслушать.

— Для Гарри — Непреложный обет тебе, а его отцу — запрет на разглашение от Наследника. Потом успокоиться и опасаться не надо, — деловито сказал Горлохват.

Тут мне в голову пришла интересная мысль:

— Горлохват, а вы уже изучили все материалы?

— Нет, их слишком много, но вот выделенные в отдельную группу изучил. А что тебя заинтересовало? — неодобрительно глянул на меня гоблин.

— Почему Лестрейндж так терзала Лонгботтомов, а их сына не тронула? — меня всегда занимал этот момент, вот чувствовал в этом какую-то недосказанность.

— Я тебе расскажу, но постарайся это тоже не озвучивать. В общем, Лестейнджи долго колебались над предложением Волдеморта. Учитывая, что они были крайне сильным темным родом с упором на диверсии и ликвидации, то даже в случае отказа им ничего бы не грозило.

Но в один не очень прекрасный день, когда Рабастана и Рудольфа не было в мэноре, туда вломились авроры во главе с Фрэнком Лонгботтомом, а также его женой Алисой, хотя что там забыла медик и специалист по травологии — мне не ясно. Авроры с ходу потребовали от беременной Беллатрисы отдать все темные артефакты, естественно, темнота определялась по маразматичной классификации министерства. Как ты понимаешь, отдавать родовые артефакты кучке идиотов, вломившихся даже без ордера, она не собиралась. Вот только не учла, что во время беременности она не та бестия, что была. Беллатрису скрутили. И тут начинается самое странное и пакостное. Доблестные авроры начали пытать беременную женщину, дождались, когда у нее случится выкидыш, а после ушли, не оказав никакой помощи, хотя медик в составе группы был. В результате Белла не только лишилась ребенка, но и из-за неоказания помощи стала бесплодной. Сам понимаешь, после этого говорить о ее душевном здоровье бессмысленно, тем более она Блэк, а женщины этого рода и так все слегка безумны. Реакцию Лестрейнджей можешь представить. Гибель наследника, невозможность зачать нового.

— А собственно, что мешало? — удивился я.

— Ты про бастарда? — уточнил Горлохват.

— Да, — кивнул я.

— Ритуал магического брака между волшебниками. Дело даже не в том, что супругов не влечет ни к кому, кроме как друг другу, а в том, что вероятность зачатия ребенка на стороне стремится к отрицательной величине. Младший Лестрейндж к тому времени был бесплоден: проклятие, нечего публично издеваться над соблазненной и брошенной ведьмой, это чревато, — терпеливо объяснил мне Горлохват.

— В целом ясно, Дамби однозначно вывел темный род в разряд пособников Волди и гарантированно их уничтожил в долгосрочной перспективе, — задумчиво сказал я. — Но вот поведение Лонгботтомов… Они что, совсем съехали с катушек? Или Дамби и здесь подсуетился?

— Именно. Это его рук дело, — подтвердил мои догадки Горлохват. — Всю эту историю вообще замяли. Лестрейнджам было не с руки, а Лонгботтомы молчали по той причине, что если бы что-то просочилось, то за их жизнь не дали бы и гроша, кроме того, они бы стали изгоями. Одна только эта запись способна взорвать магическую Англию. И такая запись там не единственная.

— М-да. И ведь уничтожать бессмысленно, убьют только за подозрение, что ознакомились с этими материалами, — мрачно подвел я итог. — Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Давайте начнем ритуал, а после него вызовем Снейпа?

— А что время терять? — ухмыльнулся Горлохват.

Глава 10

Мы подошли к Гарри.

— Не трусь, кузен, ведь это недостойно наследника такого старого рода, — я хлопнул его по плечу.

— Ну, пока я еще не признан, думаю, что мне пока еще можно, — несмотря на бледность и явно видимую нервозность, Гарри держался весьма достойно.

— Остришь? Молодец! — я пихнул его в плечо.

Толкался я не просто так: так гораздо больше шансов переключить Гарри на что-то другое и заставить его собраться. Древние рефлексы, недаром подобные жесты распространены в мужских коллективах — подсознание помнит. Тут вступил и Горлохват:

— Сейчас ты пройдешь ритуал, и мы вызовем твоего отца.

— Н-но, зачем так сразу? — мысль о том, что скоро он сможет увидеть отца, о котором так долго и безнадежно мечтал, ввергла Гарри в легкую панику.

— Как наследник, ты сможешь приказать ему молчать о твоем статусе, и Дамблдор ничего ему не сможет сделать. По законам он будет чист, — равнодушно и вроде бы глядя в сторону, ответил гоблин. Но мне прекрасно было видно, что Горлохват внимательно отслеживает реакцию Гарри по отражению в одном из начищенных элементов декора.

Оп-па! А старейшина-то сумел подобрать ключик к Гарри. Несмотря на влияние крестража, он все равно остался человеком, тянущимся к семье, а уж за родного отца не только порвет, но и вполне может принести врага в жертву особо ублюдочному демону. Вон как лицо изменилось да глаза полыхнули. М-дя, смерть Дамби грозит весьма нескучная.

— Я готов! Что надо делать? — Настоящий, мать его, герой без страха и мозгов. Надо бы потом ему хорошенько настучать по голове, чтобы не лез героем куда попало. Это сейчас гоблины до странности дружелюбные, поскольку появилась реальная возможность больно укусить Дамби, но вот в других случаях я сильно сомневаюсь в их дружелюбии. Откуда оно возьмется у не таких уж давних врагов, удерживаемых в мире только благодаря магическим клятвам. Да и, глядя на их зубы, я здорово сомневался, что истории об употреблении в пищу людей являются черным пиаром. Может, на мясо не разводили, человек в этом отношении откровенно паршивое животное, но вот перекусить лично зарубленным противником или там торжественно заточить пленника — в это я легко поверю.

Тем временем Горлохват начал оглашать инструкции:

— Тебе надо подойти к подставке, надрезать руку и капнуть каплю крови на Кодекс, говоря, что готов вступить в права наследования. Если все пройдет хорошо, то на Кодексе появится перстень. После того как ты его наденешь, ритуал будет завершен.

Тут я вспомнил об одном моменте:

— Старейшина, а существуют ли книги, где отображаются члены магических родов?

— Да, такие есть, а в чем дело? — гоблин хитро прищурился. — Владение ими признано министерством нежелательным, видите ли, артефакт на основе магии крови, — в голосе Горлохвата отчетливо проскользнуло презрение к идиотизму министерских.

— Если Гарри сейчас станет наследником, то его имя в такой книге поменяется, так? И это может увидеть Дамблдор, что нежелательно. Как этого избежать? — я озвучил волнующий меня вопрос.

— Вовремя, — Горлохват озадаченно почесал затылок когтем. — Морщенос, подойди.

К чести последнего, ознакомившись с проблемой, решение он нашел почти сразу:

— Пусть сразу вступит и в наследование рода Поттер, и тогда он сможет решать, под каким именем он будет отображаться.

— Ясно, — довольно кивнул Горлохват. — Принести Кодекс рода Поттер! Ну что, Гарри? Приступай, не стоит терять время.

Сглотнув, Гарри подошел к лежащему на подставке Кодексу. Остановившись возле него, он взял ритуальный нож и решительно резанул ладонь. Развернув ладонь над томом, он сказал:

— Я, Гарольд Сэмюэль Принц, вступаю в права наследования рода Принц и принимаю всю полноту ответственности, клянусь быть достойным рода и преумножать и сберегать знания, силу и богатство рода.

Кодекс окутало еле заметное сияние, и на нем появился серебристый перстень. Секунду поколебавшись, Гарри взял его и надел на палец. Еще одна слабая вспышка — и кровь с обложки Кодекса исчезла, так же как и порез на ладони.

— Приветствуем Наследника рода Принц! — раздалось слаженное поздравление от гоблинов.

— Поздравляю, кузен, теперь тебя уже не назовешь пешкой, так держать! — хлопнул его по плечу я.

— Спасибо. Вы были правы, говоря про магию Рода, я ее почувствовал, — Гарри говорил отстраненно, прислушиваясь к себе. — Дадли, а ты тоже ее почувствовал вчера?

— Гарри, можешь называть меня Дадли только для поддержания легенды, а наедине или Джонатан, или Сагарис, ну и сокращениями этих имен, разумеется, — поправил я его, поскольку действительно неприятно называться не своим именем, чувствуется какое-то напряжение.

— Хорошо, — спокойно кивнул Гарри. — Только объясни почему?

— Если время есть, то объясню. Старейшина, реликвии Поттеров скоро будут?

— Минут пять придется подождать, сейфы, которых хранятся подобные вещи, не так уж легко и быстро отпереть даже нам, — про сейфы Горлохват говорил с гордостью.

— Ладно. Гарри, когда человека принимают в магический род, то очень часто после ритуала у него появляется другое имя. Это связано с тем, что, по сути, человек умер, а тот, кто прошел ритуал — это, с точки зрения магии, совершенно другая личность. Поэтому как свое настоящее имя я уже воспринимаю именно Джонатан Сагарис Клеймор, а Дадли Дурсль умер вчера в ритуальном зале. — Я ответил на вопрос Гарри, радуясь, что успел провентилировать этот вопрос у Морщеноса. А поскольку лучше всего усваиваются знания, подкрепленные практикой, я задал Гарри вопрос: — Кстати, прислушайся к себе, как тебе кажется правильным — Гарольд Джеймс или Гарольд Сэмюэль?

— Гарольд… Сэмюэль? — с легким удивлением и недоумением ответил Гарри.

— Почувствовал? — с легкой усмешкой спросил я.

— Ага, — Гарри энергично кивнул.

— Вот видишь, а на следующий год станешь главой Рода и сможешь ввести в Род отца, — продолжил я накачку. — Этим, кстати, ты снимешь с него все обеты и клятвы, особенно те, которые его заставили дать.

— Ты намекаешь на Дамби и Волди? — Может ведь, когда хочет, мозги отлично у пацана работают.

— Угадал. Ты ведь не откажешься им подложить свинью особо крупных размеров? — с ироническим смешком поинтересовался у него я.

— Ни в коем разе! — по губам мальчишки змеей скользнула хищная ухмылка.

Достаточно было глянуть на выражение его лица, чтобы понять, насколько он изменился. Буквально на мгновение он задумался, а потом все же решил узнать ответ на свой вопрос:

— Ну а все-таки, Джон, ты почувствовал свою родовую магию?

— Тебе честно? — риторическим вопросом я пытался оттянуть ответ, одновременно силясь вспомнить, что же я вчера почувствовал.

— Конечно, — сбить Гарри с интересующей его темы оказалось так же непросто, как и бронебойную болванку.

— Ни хрена я не почувствовал, потому что потерял сознание практически сразу же, — я решил рубить правду-матку, самый надежный вариант во все времена.

— Как это?! — у Гарри от удивления едва не отвисла челюсть, а Горлохват на заднем плане ехидно оскалился. — А почему со мной такого не случилось?

— Просто моей родовой магии приспичило сделать меня главой Рода, вот я едва и не сдох на самом деле, — угрюмо ответил я, вспоминая непередаваемые ощущения.

— Ты теперь глава Рода?! — искренне обрадовался за меня Гарри, но тут же захотел померятся известно чем: — А почему я сразу им не становлюсь?

— Потому что тогда до одиннадцати лет ты с гарантией сдохнешь. Я выжил только благодаря некоторым особенностям Рода: Клейморов, как выяснилось, очень трудно убить. Поэтому ты сейчас без фокусов становишься наследником, а главой станешь в следующем году, если, конечно, жить хочешь, — последнее я произнес с нажимом, глядя в глаза Гарри.

— П-понятно, — кузен проникся, но включенный режим почемучки не позволил ему замолчать: — А в чем разница, ты почувствовал?

— Нет пока. Чисто визуально — взгляни на мой перстень и на свой, — я поднял руку, давая ему получше рассмотреть мой перстень

— Они разные, у тебя золотой, а у меня серебряный, — после короткой паузы Гарри озвучил очевидное.

— Вот этим и отличаются внешне перстни главы Рода и наследника, у простых членов рода перстни бронзовые, — я продолжил делиться заемными знаниями.

Тут подошел Морщенос:

— Гарри, реликвии Поттеров принесли, поэтому готовься. Тебе стоит выбрать, какой род будет главенствующим.

— То есть? — пацан переключился на новую жертву расспросов.

— Ты будешь Принцем-Поттером или Поттером-Принцем? — с интересом смотря на кузена, задал поясняющий вопрос Горлохват.

— В чем разница и насколько необходимо, чтобы в справочниках аристократии я отображался как Поттер? — дотошность Гарри сделала бы честь опытному крючкотвору, и это хорошо, пусть даже и под влиянием любопытства.

— Для справочников все равно, а разница в том, какой род ты считаешь более главным и близким тебе, — пожал плечами гоблин.

Гарри на минуту задумался, а потом уверено произнес:

— Ясно, буду Принцем-Поттером.

— Значит, именно так и называй себя во время ритуала, — кивнул Горлохват. — Раз все выяснили, нечего терять время, сова к мистеру Снейпу уже вылетела, — тут он не удержался и снова ехидно оскалился, пристально наблюдая за реакцией Гарри.

— Хорошо, — спокойно наклонил голову уже перегоревший и сосредоточенный на предстоящем ритуале мальчишка.

Снова Гарри прошел ритуал, разница только в фамилии, и получил перстень наследника. Тут у него возник вопрос:

— Уважаемый Морщенос, а этот перстень надевать на другой палец или на тот же?

— Если наденешь на тот же палец, то род Принц поглотит род Поттер, но я советовал бы не торопиться — это ты сможешь сделать в любой момент. Лучше надень на другой палец, так появится возможность дополнительного маневра.

После короткой задумчивости Гарри надел перстень на соседний палец. Морщенос повернулся ко мне:

— Лорд Клеймор, а вы не думали замаскироваться?

— Думал, но, в отличие от Гарри, у меня другого рода под рукой нет, да и внимание это все равно привлечет, — я с сожалением развел руками.

— Вот тут вы ошибаетесь. Дело в том, что, как урожденный Дурсль, вы можете основать младший род Дурсль, который за ненадобностью будет потом поглощен родом Клеймор, — и гоблин снова ехидно скалится, понимая ЧТО именно он сейчас сказал.

— Хм, получается, любой маглорожденный может основать свой род? — я решил переспросить, ведь такая информация многое меняла.

— Да, но какой-либо помощи от рода он не получит как минимум в течение трех-четырех поколений, после родовая магия станет заметной. — Морщенос оскалился еще ехиднее, хотя куда уж больше. — А чтобы родовая магия появилась, надо выполнить ма-аленькое условие: жить на протяжении этих поколений в строгом соответствии со своим Кодексом Рода и соблюдая законы магии. Это очень непросто, а не получая от этого ощутимой отдачи — еще сложнее.

— Тогда какого черта аристократы так кичатся своими Родами, если все их достижения — это заслуга предков? А нынешние дегенераты еще и сами же гробят свои Рода близкородственными браками и явным несоблюдением своих обязанностей? — я начал заводиться от понимания того, в какой заднице находится магический мир Британии.

— Отрицательный отбор в действии, — презрительно скривился Морщенос. — Во время Первой и Второй мировых войн очень многие ответственные были банально выбиты, а уцелели как раз любители отсиживаться в тылу и обстряпывать делишки на чужой крови. Ну а для компенсации они как раз любят вспоминать про родовитость предков и придумывать теории о своем превосходстве по факту рождения.

— Угу, интересно, какие потери были у русских? — раздраженно буркнул я. Упс, а вопрос-то прозвучал на русском.

Морщенос замер, пристально смотря на меня и чуть наклонив голову набок, после чего ответил тоже на русском:

— Молодой человек, ви таки делаете мою скучную старость не такой скучной, но боже ж мой, где ви так научились говорить по-русски?

Я внутренне усмехнулся: проверяем, значит, типа иностранец, выучивший русский язык по учебнику, хрен поймет типо одесский говор. Ну да и хрен с ним, все равно Штирлиц из меня — как прима балерина Большого театра, откроем часть карт:

— Ви таки делаете мине смешно. Шобы я, как какой-нибудь шлемазл, не помнил родной язык? Та такого не может быть. Но давайте таки перейдем к делам. Может, на почве любви к русскому языку и таки взаимной нелюбви к одному хорошо известному поцу, вы сделаете мине скидочку?

— Морда треснет, — заржал Морщенос. — Но на кое-какие вопросы ответы я получил. Не скажешь, зачем ты вообще возишься с Поттером? Ведь ты теперь сильно рискуешь. Если хочешь, то давай к нам, а ему устроим такой несчастный случай, что ни одна сволочь не прикопается?

— Против такого варианта есть две причины, — я растянул губы в холодной усмешке, готовясь к последнему и решительному.

— И какие же? — похоже, Морщеносу мои резоны были действительно интересны.

— Во-первых, Гарри теперь свой, а русские своих не бросают, — я постарался незаметно еще раз осмотреться.

— А во-вторых? — гоблин демонстративно не замечал моих приготовлений.

— А во-вторых, провокация грубовата, — к черту дипломатию, сейчас не до нее.

Морщенос коротко рассмеялся и одобрительно хлопнул меня по плечу:

— Ну, не скажи, поживешь здесь подольше, поймешь, что здесь продают все и всех даже за копейку. А за — фактически — покровительство клана тем более.

— Кстати, а откуда вы так знаете русский язык? — решил я прояснить этот момент, раз уж еще немного поживу.

— Так у меня мать из русского клана, — хмыкнул гоблин, улыбаясь воспоминаниям.

— А, понятно, — я кивнул. Тут меня дернул за рукав Гарри, поэтому следующий вопрос я задал на английском: — Так что насчет младшего рода?

— До принятия тобой главенства рода Клеймор ты мог ничего не делать, с точки зрения магии потенциальный основатель рода Дурсль. Теперь же тебе придется образовывать младший род. Отвечая на твой вопрос — младший род образовывался либо для принятия чужаков, либо для своих сквибов, — тон Морщеноса теперь был куда дружелюбнее, заметно отличаясь от предыдущего сухого информирования.

— Ясно, а как именно это сделать? — я решил не затягивать с ритуалом, вдруг у Дамби есть привычка перелистывать справочники аристократов, сидя на унитазе? И что он сделает, увидев, что явно не самый мирный и светлый Род воскрес? Может, захочет восстановить статус-кво?

— В обычных случаях глава Рода капает свою кровь на Кодекс и говорит, что основывает младший Род такой-то, и представляет его герб. Кольца в этом роду все бронзовые, носят их, в отличие от перстней старшего Рода, на левой руке. — Морщенос умолк, задумавшись, но после короткой паузы продолжил: — В твоем случае, наверно, стоит заменить Кодекс вашим мечом.

— Снейп скоро будет? — я задал еще одним немаловажный вопрос.

— Что? — погруженный в размышления относительно ритуала Морщенос сначала не понял моего вопроса, но быстро сообразил, что меня интересует: — Ах да, минут через двадцать точно, сова не будет спешить.

— Отлично, тогда пусть уберут Кодексы Гарри, — я повернулся к пьедесталу.

— Уже, — Морщенос приглашающе повел рукой.

— Хорошо, — я кивнул, прокручивая в голове предстоящий ритуал.

— Чуть не забыл, тебе надо будет сказать, какое имя ты будешь носить в младшем Роду, — внес последнее уточнение Морщенос.

— Ага, ясно.

Шагнув к подставке, я извлек меч, мимолетно отметив почти полную безболезненность процесса на этот раз, и положил его на подставку. Взяв чистый нож (а ведь его никто не очищал, видать специально так зачарован) и разрезав ладонь, капнул кровью на клинок и произнесу:

— Я, глава рода Клеймор, образовываю младший Род Дурсль (тут я решил схулиганить и в качестве герба представил клеймор, воткнутый в могилу, с висящим на нем шотландским беретом). В этом Роду мое имя Дадли (а вот следующее вырвалось помимо воли): Сагарис Дурсль. Я сказал!

Тусклая вспышка — и я начал искать глазами перстень. И обнаружил его лежащим на крестовине меча. Вот только, судя по цвету, перстень отнюдь не бронзовый.

Подошедший Морщенос сразу определил материал:

— Стальной перстень? Не думал, что такое возможно. А покажи-ка мне герб.

Похоже, идея взять в руки чужой перстень не вызывала у гоблина приступа энтузиазма. Ладно, мне не трудно, посмотрим, как он оценит мою фантазию.

— А что, неплохой у тебя герб вышел, красноречивый, особенно если знать историю твоего Рода и некоторые неафишируемые подробности, — хмыкнул гоблин. — Давай, надевай.

Надел, не-а, ничего не почувствовал.

— А ты и не можешь что-либо почувствовать, — угадал мои мысли Морщенос. — Ладно, Гарри, ты тоже слушай. Сейчас представляете свои перстни и, в своем воображении, выставляете на передний план и прикрываете им второй, перстень того рода, под которым хотите отображаться в книге магических Родов. Все ясно?

А мы что? Покивали, представили, сделали. Проверка, с помощью принесенной к тому времени книги, показала полный успех, за исключением изменившегося второго имени Гарри. Но, как известно, совершенство недостижимо.

— Так, ребята, пока Горлохват принимает мистера Снейпа у себя в кабинете и вводит его в курс дела, мы проведем небольшой ритуал, — заговорил Морщенос. — Вреда не будет, а польза должна быть.

Интуиция взвыла сиреной, но взгляд в горящие жаждой исследования глаза гоблина ясно дал понять, что ритуал мы пройдем по любому, так что лучше уж добровольно…

Со вздохом я спросил:

— Ладно, что делать-то?

— Пошли за мной, — довольно ощерился гоблин.

И мы пошли. Вышли к вагонетке. Сели и поехали вниз, правда, неглубоко. Новый зал. Стены покрыты рунами, явно свежими.

— Хм, Морщенос, а не подскажете, что за ритуал? — надо же знать, во что ввязываешься.

— Побратимства, — буркнул занятый вычерчиванием рисунка гоблин.

— Так мы вроде и так кузены, — неподдельно удивился я.

— Побратимства воинов, после этого ритуала вы не сможете друг друга предать, — потрудился дать развернутый ответ сосредоточенно сопящий Морщенос.

— Хм, в противостоянии такому кукловоду… — Тут я замолчал и замер, озаренный внезапной догадкой.

— Что, Джон? — спросил Гарри.

— Н-нет Гарри, все в порядке, просто кое-что вспомнил, — успокоил я кузена и продолжил фразу: — Так вот, в противостоянии такому манипулятору, как Дамблдор, уверенность друг в друге явно не помешает.

А мысли заметались по поводу того пророчества. Как его там: «Падет в безвременье род, но в час кукловода восстанет, чтобы снова уйти из этого мира», — и дальше по тексту. Вот оно что, похоже, пророчества властны и над богами, потому как в совпадения не верю.

Что ж, теперь хоть какая-то ясность есть. А по поводу ухода, видимо, придется мне перебираться на ПМЖ подале отсюда. Хорошо хоть, Дамби точно хвост пришмалю, вторая часть про это прямо говорит: «Восстанет еще сильней и опасней, и горе тому, кто станет на пути продолжившего род». А ведь эта козлина длиннобородая точно попытается палки в колеса ставить. Так, а что тогда третья часть? «Госпожа снова обратит свой взор на род, отметив его как достойнейший». Ну, положим, я непосредственный вассал Хель, выше просто некуда. Так что пророчество полностью верно.

— Джон, очнись, — я пришел в себя от тычка в бок.

— Что?

— Хватит думать, Морщенос уже все подготовил, — Гарри показал на проверяющего последние штрихи гоблина.

— Хорошо, — я кивнул, ободряюще сжав плечо кузена.

— Так, становитесь в круги и думайте друг о друге как о брате и союзнике. Больше от вас ничего не требуется, — соизволил обратить на нас внимание Морщенос.

— Ритуал точно безопасен? — спросил я напоследок.

— Точно, — уверенно кивнул гоблин.

Встали вдвоем в круги, Морщенос начал что-то бормотать, руны вспыхнули, вокруг нас закружилась магия.

А ведь врал старый сморчок, похоже, ритуал давал не только уверенность в отсутствии предательства, но и возможность частично перенять способности друг друга. В следующий миг меня как будто огрели по затылку поленом, и мир померк.

Отступление

Навешенная на свежеиспеченного родича сигналка дала о себе знать во время тренировки Сентара с мечом. От неожиданности он совсем немного замедлился и тут же получил по ребрам от одного из вассалов, сражавшегося с ним. Отскочив, Сентар взмахом руки прервал поединок и, уперев меч в пол, замер статуей, устремившись к родичу, судя по всему, влезшему куда не надо.

Разобравшись в происходящем, Сентар удовлетворенно хмыкнул: этот ритуал позволял кое-что подправить в родиче, сделав так, чтобы роду драконов не было за него стыдно. Драконом малышу, конечно, не стать, но крылья он получит, заодно станет не химерой, сшитой из разных кусков, а вполне органичным, пусть и неведомым раньше, созданием. Главное, что теперь черты демонов точно не будут главенствующими, уступив место чертам драконов.

Что же касается второго ребенка… Кое-что ему достанется, но ничтожно мало. Впрочем, в том захолустном мирке и этого будет довольно. Дальше все будет в его руках, и если он не будет сидеть на заднице ровно, а, как и положено любому хорошему магу, приложит силы к развитию, то можно будет предложить ему вассалитет. Примерно через пару веков.

Открыв глаза, Сентар вскинул меч над плечом и кивком головы дал команду продолжать бой.

Открыв глаза, я наткнулся на напряженный взгляд Морщеноса.

— И шо ви так на мине смотрите, как будто я ребе? — сдержать эмоции не удалось, и яд из моего голоса можно было сцеживать. — Полностью все рассказать религия не позволяет или лавры одного бородатого шлемазла покоя не дают?

— Прости. Я хотел как лучше… — Морщенос действительно переживал, вот только по поводу чего?

— Ага, а вышло как всегда, — ехидно хмыкнув, я затем уже более спокойным тоном добавил: — Ладно, что ни делается, все к лучшему. Но все-таки почему?

— Маги крайне неохотно делятся своими родовыми способностями, — глядя мне прямо в глаза, ответилт Морщенос.

— А я типа один из этих аристократичных дебилов? — опять не удержался от ехидства я.

— Чисто технически твой род подревнее многих будет, — нейтрально ответил Морщенос.

— А если вспомнить, чей я вассал, так ваще, — я насмешливо фыркнул. — Вот только мне кажется, что мои предки никогда не были изнеженными аристократиками, а напоминали, скорее всего, банальных грабителей с большой дороги или тупых наемников и, как мне кажется, усиленно культивировали такой образ.

— Как ты про это узнал? — с интересом спросил Морщенос.

— Логические выводы, — пожал я плечами. — Вы сами говорили, что предки практически не вылезали из заварушек и наемничества. А в таких случаях проще не выделяться, если и попробуют благодарные заказчики грохнуть, то рассчитывать будут на тупых дегенератов — все легче.

— Угадал, может, тогда скажешь, что проделывали с такими идиотами? — с легким азартом спросил гоблин.

— С заказчиками? — уточнил я.

— Да, — кивнул Морщенос.

— Ну не знаю, какая фантазия у предков, а я бы просто вырезал к чертовой матери весь род поголовно. После двух-трех дебилов на меня бы работала репутация, и резать бы больше никого не пришлось. — На моем лице расплылась легкая улыбка, когда я представил некоторых уродов из своей первой жизни, с которыми сделал бы то же самое.

— Ты истинный потомок Клейморов, — уважительно сказал Морщенос.

— Что, угадал? — вяло удивился я.

— Да, после четырех поголовно вырезанных родов и десятка мелких вассалов этих дегенератов репутация у Клейморов сложилась вполне определенная и не сказать, что особо добрая. В Шотландии вас до сих пор вспоминают шепотом, — ухмылка Морщеноса при последних словах была весьма хищной.

— Что, и там отметились? — спросил я, надеясь услышать что-нибудь интересное.

— Вообще-то, вы там и жили, — ответил гоблин.

— О как, тогда, наверное, мэнор еще стоит? — проявил я меркантильность.

— Конечно стоит, ведь строили то его мы, да и присматриваем там, — даже слегка обиделся Морщенос.

В этот момент очнулся Гарри:

— Дад... Э-э-э, Джон, ты в порядке? Что случилось?

— Ритуал пошел немного не так, как планировалось, — ответил Морщенос, следующей фразой успокаивая занервничавшего было Гарри: — Вы теперь побратимы, неспособные предать друг друга без серьезных последствий.

— А что насчет незапланированных последствий? — подозрительно спросил Гарри.

— Вы частично поделились друг с другом своими родовыми способностями, — задумчиво ответил Морщенос. — Какими именно и в какой степени, сейчас сказать невозможно, это надо определять, когда вам исполнится одиннадцать — ваша магия немного стабилизируется, и изменения, вызванные ритуалом, улягутся и приживутся.

— Это все? — задал вопрос я, заметив бегающие глаза Морщеноса.

— Не совсем, — гоблин недовольно зыркнул на меня. — Из-за вашего обмена способностями образовалась дополнительная родственная связь между вами, а точнее, между вашими Родами. Какая именно связь и какими свойствами она обладает, я не знаю, это надо дополнительно исследовать.

— Это ведь не срочно? — с легким нажимом спросил я.

Недовольно скривившись, Морщенос кивнул. Вот ведь фанатик науки, явно ведь планировал по горячим следам все исследовать. Пусть подождет, все равно это сейчас не важно.

— В главном все в порядке — мы старшие в Роду? — я задал самый важный на данный момент вопрос.

— Тут все в порядке, вы старшие в роду, Лорд, — последовал короткий поклон, скорее кивок, в мою сторону. — Наследник, — такой же поклон в сторону Гарри. — Со всеми правами и обязанностями, — на последних словах Морщенос весьма похабно ухмыльнулся.

— А что насчет обязанностей? — с подозрением спросил Гарри, тоже обративший внимание на ухмылку гоблина.

— Пусть твой кузен тебе и пояснит, — не прекращая ухмыляться, ответил Морщенос.

— Джон? — Гарри повернулся ко мне.

Вздохнув, я начал говорить:

— Как ты знаешь, мы последние представители своих Родов. — Гарри утвердительно кивнул. — А на главе Рода лежит обязанность защищать и приумножать Род, в том числе и буквально.

После короткой паузы Гарри порозовел и спросил:

— Ты хочешь сказать, что… э-э-э…

— Именно, — кивнул я. — У нас должно быть много детей, причем в нашей ситуации вполне допустимы и бастарды, если, конечно, ты успеешь их наплодить до брака, который в нашем случае должен быть магическим, что подразумевает абсолютную верность супругов.

— Э-э, а в чем проблема? — не понял Гарри.

— А в том, что, как лорд и одновременно Мальчик-который-выжил, ты крайне завидная добыча. Дальше спрогнозируешь последствия?

— М-м, под венец потащат? — быстро сообразил Гарри. — В том числе и не слишком честными способами?

— Браво, а учитывая, что с большой вероятностью возле тебя будет крутиться мелкая Уизли, при этом пользующаяся всякими интересными зельями, то… — я развел руками.

— А кто такая Уизли? — спросил напрягшийся Гарри.

— Я не рассказывал? — удивился я, неужели я не осветил этот момент?

— Нет, — мотнул головой Гарри.

— Тогда слушай: эта семейка приспешников Дамби, церковная мышь по сравнению с ними — миллиардер. При этом у них семь детей. Про главу семьи, Артура Уизли, сказать можно немного, тряпка и чудак. Его жена — Молли Уизли, урожденная Прюэтт, намного опасней. Дамочка с амбициями, но брак с Артуром перекрыл ей путь в высшее общество, поэтому готова на все. Вроде бы неплохо умеет варить зелья, особенно приворотные. Для нее есть два мнения — ее и неправильное, исключения разве что для Дамби.

Два старших сына — Билл и Чарли. Вроде нормальные, один работает в драконьем заповеднике в Европе, второй — ликвидатором заклятий в Гринготсе.

Следующий — это Персиваль. Говнюк и карьерист, причем карьеру видит исключительно как неукоснительное соблюдение даже самой тупой и вредной в сложившейся ситуации инструкции, а также в усердном вылизывании начальственной задницы.

Далее — близнецы Фред и Джордж. Хулиганы и оболтусы, но способные, учатся неплохо. Очередная реинкарнация Мародеров. Приколы и шутки не всегда безобидны и смешны, но им сходят с рук. О уровне шуток можно получить представление по тому, что превращение плюшевого мишки младшего брата в огромного паука, который к тому же его и покусал, они считают отличной шуткой.

— Дебилы, — наконец прорвалось раздражение Гарри от описания рыжей семейки.

— От этого менее опасными не становятся, — напомнил я прописную истину. — Итак, младший брат — Рон. Посредственность, лентяй и завистник, причем жуткий. Неплохо играет в шахматы, отчего его стоит опасаться: вдруг вытащит голову из задницы? Манеры за столом отсутствуют как класс, лучше садись подальше. Да и вообще манеры у него… Тролль и то может показаться аристократом на его фоне.

— Ну это ты преувеличиваешь, — фыркнул Гарри.

— Увидим, — пожал я плечами. — И самая младшая Уизли, Джинни. Росла под материнский рефрен «Гарри Поттер будет твоим мужем», вследствие чего влюблена в тебя и считает тебя своей собственностью. Будешь с кем-то встречаться — жди от нее любой пакости. Поскольку она самая младшая, то любой адекватный ответ равносилен объявлению войны всей рыжей семейке.

— Рыжей? — переспросил Гарри.

— Они все рыжие, — с усмешкой ответил я, вспоминая о британских предрассудках насчет рыжих.

— Понятно, — процедил Гарри. — А зачем Уизли хотят женить меня на Джинни? Ведь по планам Дамби мне не пережить войны?

— Согласись, что оплакивать народного героя намного сподручнее, будучи его весьма обеспеченной вдовой? — я саркастически ухмыльнулся.

— С этим трудно спорить, — нейтральным тоном ответил Гарри, которого выдали только раздувшиеся ноздри.

Я решил подкинуть вишенку на торте:

— Кстати, возможно, что Джинни будет отличаться, скажем так, не сильно тяжелым поведением.

— Вообще замечательно, — произнес Гарри прокурорским тоном.

— Да ладно, прорвемся, — я ткнул Гарри в плечо. — Все, нам пора.

— Ну, пора так пора, — вздохнув, Гарри направился за мной.

На выходе нас окликнул Морщенос:

— Гарри, извини, пожалуйста, что не рассказал все о ритуале.

— Да ладно, все ведь кончилось хорошо, — даже несмотря на добавку из крестража Волди, Гарри пока оставался довольно добрым и отходчивым. Боюсь, что это ненадолго: реальная жизнь быстро вынуждает стать злобной скотиной.

Тем временем к Морщеносу подошел — почти подбежал — молодой гоблин и что-то сказал на ухо. Разом посерьезнев, Морщенос повернулся к нам:

— Ну, коли так, то пойдемте, мистер Снейп уже ждет.

Глава 11

Северус Снейп устало растянулся в старом кресле в доме в Паучьем тупике. Этот дом он не любил из-за воспоминаний о родителях, но оставаться летом в Хогвартсе дольше необходимого было для него еще хуже из-за воспоминаний о Лили. Лили…

Он до сих пор клял свою несдержанность в тот день. Тогда вообще весь день он был сильно раздражен, а тут еще эти уроды, Мародеры. А он тогда был болезненно гордым, по-юношески горячим. Это сейчас, спустя столько лет и событий, опытный шпион понимал весь идиотизм своих подозрений в адрес Лили. Ведь любой мог подойти и глянуть в книгу, поскольку она часто делала уроки в гостиной. Но тогда он не думал, а сказал первое, что пришло в голову. Забавно, он никогда не любил взбалмошных грифов, а ведь повел себя, как они. И все потерял.

Странно, что и Лили даже не захотела слушать его оправданий. Наверное, что-то еще случилось в тот день. Скорее всего, опять эти чистокровные идиотки, никак не могущие простить маглорожденной того, что она учится лучше них, да и выглядит получше. А тут еще он…

Мысли Снейпа еще покрутились вокруг этих странностей, но, по обретенной за эти годы привычке, обратились к другому воспоминанию: как он рассказывает Темному Лорду о пророчестве. Еще что-то царапнуло ум, привыкший анализировать, но мысли опять соскользнули дальше по воспоминаниям.

Узнав, кто стал целью Волдеморта, он заметался, ища выход. Выход был единственный — как был единственный противник, равный Волдеморту. И он пошел на поклон к Дамблдору, осознанно предавая тех немногих, кто ему помогал. Старый маразматик с его «вторым шансом» выслушал его и пообещал сделать все возможное для спасения Лили в обмен на шпионаж за Пожирателями Смерти. Что ж, Северус сполна расплатился, а вот Дамблдор… Нет, решение спрятать Лили, ребенка и ее муженька под Фиделиусом было наилучшим, но почему Дамблдор не стал Хранителем или хотя бы сам не выбрал оного? Нет, он поручил выбор этому очкастому дегенерату. Тот, как обычно, все изгадил. В виновность Блэка он не поверил, да кто угодно не поверил бы из знающих про связь анимагического облика и характера. Но Лили умерла, и часть вины на этой блохастой шавке тоже есть, пусть сдохнет в Азкабане. Хотя одно доброе дело он сделал, достал ублюдка Петтигрю. Жаль только, крыса так быстро сдохла. Но нет смысла предаваться бессмысленным мечтаниям.

После смерти Волдеморта, когда эти трусливые ничтожества так спешили отыграться на проигравшей стороне, Дамблдор его вытащил. Вот только вытащил так, что идти ему стало некуда. На стороне так называемых светлых его не ждали, а темные… Те не приняли бы его после громогласного заявления старой сволочи о его роли шпиона. Единожды предавший предаст еще раз… Не поспоришь. Только Малфой не отвернулся, хоть этот скользский аристократ всегда притворялся ледышкой, а семью любил не меньше, чем какие-нибудь Уизли. Поэтому он понял. Да и не лежало сердце аристократа к «развлечениям» особо рьяных пожирателей, он их считал даже не плебейскими, а признаками вырождения. Чего и ждать от представителя семьи, основная прибыль которой шла не от предприятий магического мира, а от магловских предприятий. Так что и его показное презрение по отношению к маглам было ложью.

Дамблдор, кстати, едва на пену не изошел, пытаясь посадить Люциуса. Вот только казначей Волдеморта во избежание накладок не получил Метку. Слишком ценный кадр. Снейп глянул на свою руку и усмехнулся: Малфой всегда умел себя подать, в отличие от него. Это потом Северус зарекомендовал себя как прекрасный зельевар, да и, став Мастером зельеварения в девятнадцать, он окончательно перешел в разряд особо оберегаемых пожирателей внутреннего круга. Но даже Волдеморт не мог снять Метку, ведь именно такой он ее создавал. А сейчас Метка не давала затеряться, поскольку он чувствовал, что Темный Лорд не умер окончательно. И от одной мысли о его возвращении у Снейпа на лбу выступал холодный пот.

Поэтому приходилось оставаться в опротивевшей Англии с ее все более маразматическими законами, пропихиваемыми пешками Дамблдора. Он сам стал одной из таких пешек, вынужденно дав клятву верности старому интригану. Тот определил его учить зельеварению учеников Хогвартса. Северус прекрасно понимал, что преподаватель для школы он откровенно плохой. Ему не хватало терпения разжевывать элементарные вещи, терпеть стереотипные и весьма опасные ошибки в лаборатории и выносить откровенный идиотизм в письменных работах. Нет, он мог отлично обучить выпускника до уровня Подмастерья и выше, но возиться с сопливыми детьми терпеть не мог. Однако Дамблдор по-прежнему заставлял его оставаться в школе, каждый день пребывания в которой терзал его воспоминаниями не хуже Волдеморта. Неизвестно, что хуже.

Меланхолию Снейпа развеяла сова, принесшая письмо из Гринготса. Что им надо? Сейф Принцев пуст и не передан другим только из-за договора между родом и банком. Его собственный видел разве что его зарплату, и никаких затруднений по причине мизерности суммы возникнуть не могло. Да что гадать? Сейчас выясним.

«Уважаемый мистер Снейп, при оглашении завещания мистера Дж. Депьюти было выяснено, что мистер Дж. Депьюти завещал пять тысяч галеонов самому молодому мастеру зельеварения в Англии за последние двадцать лет, как помощь в исследованиях.

Для решения всех вопросов просим вас прибыть завтра в одиннадцать часов.

С уважением, банк Гринготс».

Подачка. Хотя почему? Ведь всякие чудаки бывают, вот этот и завещал эти деньги. Может, он таким образом желал мотивировать какого-нибудь родственника на получение звания Мастера? Ладно, эти деньги тоже не будут лишними, ведь исследования действительно буквально пожирают их. Надо будет завтра сходить, хоть и не хочется полдня убить на многочисленные формальности, которые так обожают гоблины.

На следующее утро Снейп стоял в холле банка без пяти одиннадцать. Оглядевшись, он подошел к первому освободившемуся гоблину.

— Что вам надо, мистер… — зеленошкурый коротышка, как и всегда, цедил слова с заметным пренебрежением.

— Снейп, — подобная мелочь не могла поколебать самообладания мастера окклюменции. — Мне вчера пришло письмо, вот оно. К кому обратиться?

Северус отметил то, как гоблин подобрался, услышав его фамилию, причем до того, как прочитал письмо. Значит, все гоблины в зале получили соответствующие инструкции. Странно. Это начинало вызывать опасения, хотя что могли поиметь с него эти коротышки, неясно. Разве что им понадобился зельевар его уровня, а письмо всего лишь предлог, чтобы заманить его в банк. Возможно, упомянутые галеоны будут его гонораром, правда, если им нужен какой-нибудь нестандартный яд, то он вполне может не выйти отсюда. Снейп отнюдь не обольщался по поводу методов ведения бизнеса гоблинами, благо Малфой неплохо просветил его в вопросе обычаев коротышек. Прервав его размышления, гоблин сказал:

— Прошу вас пройти за нашим сотрудником, он отведет вас к специалисту, занимающемуся вашим вопросом, — тон гоблина вроде бы остался прежним, но все же немного изменился, еле заметно, но…

Идя за гоблином, Снейп продолжил размышлять. По поводу того, почему именно он — тут все просто: он единственный зельевар такого класса в Англии с настолько подорванной репутацией. Ведь его смерть вполне можно списать на разборки между бывшими Пожирателями или представить как дело рук какого-нибудь мстителя. Искать его будет разве что Дамблдор, и то не особо напрягаясь.

Попробовать прорваться к выходу или аппарировать? Просто смешно, хоть большинство современных магов относились к гоблинам с презрением и считали их не особо опасными, но Северус прекрасно знал то, что в бою в замкнутом пространстве мага и гоблина с артефактным оружием ставить следует отнюдь не на мага. На открытом пространстве да, маг вполне мог разорвать дистанцию и растерзать гоблина, постепенно истощив его защиту. Но здесь, на территории гоблинов со стационарными защитными конструкциями, гоблины даже не заметят его, прихлопнут, как муху.

Поэтому Снейп спокойно шагал за гоблином, надеясь, что его худшие подозрения не оправдаются или можно будет поторговаться.

Войдя в обычную комнату для переговоров, сопровождающий произнес:

— Подождите немного, сейчас подойдет наш сотрудник. — И, не дожидаясь реакции мага, покинул комнату.

Делать было нечего, поэтому Снейп спокойно сел в кресло и настроился на ожидание, гоблины обожали такие фокусы — досаждать по мелочам. Но к его удивлению, в этот раз ждать пришлось недолго, что еще больше насторожило опытного шпиона.

— Здравствуйте, меня зовут Горлохват, и позвольте принести свои извинения, — на обычного поверенного Рода гоблин не походил, слишком много властности сквозило в его движениях и словах, чего не было даже у лопающегося от осознания собственной важности поверенного Малфоев.

— Извинения? За что? — зельевар напрягся.

— За то, что банк ввел вас в заблуждение. Никакого завещания нет. — Гоблин предупреждающе поднял руку: — Успокойтесь, не знаю, о чем вы подумали, но ваши профессиональные навыки нам сейчас не нужны. Причина, по которой вас пригласили, состоит в том, что при проверке архивов были обнаружены бумаги, которые должны быть переданы вам после известных событий десятилетней давности. К сожалению, сотрудник, ответственный за это, погиб до выполнения своих обязанностей, и эти бумаги остались в нашем архиве.

— И из-за этих бумаг вам потребовалось приглашать меня по ложному поводу? Что там? Завещание Темного Лорда на передачу мне его любимого плюшевого мишки? — ехидно спросил Снейп. Между тем его мысли метались в попытках угадать, кто же мог захотеть передать ему бумаги. События десятилетней давности… Неужели Лили?

— Не совсем, — ухмыльнулся гоблин, оценив шутку. — Прежде чем перейти к делу, прошу вас принести мне Нерушимый обет в том, что информацией об этой встрече вы не поделитесь с другими.

— Вот как? — сардонически вскинул бровь Снейп. — А что мешает мне встать и уйти?

— Абсолютно ничего, — еще шире ухмыльнулся гоблин. — Но поверьте, когда все выяснится, вы вряд ли обрадуетесь последствиям данного решения.

— Угрожаете? — Неужели это письмо от Лили?

— Отнюдь, просто констатирую факт, — подчеркнуто равнодушно сказал гоблин.

После затянувшейся паузы зельевар нарушил молчание:

— Ладно. Я, Северус Тобиас Снейп, клянусь никому не рассказывать о заданных мне вопросах в течение этой встречи без согласия гоблина Горлохвата, клянусь!

— Отлично, мистер Снейп, — с предвкушением потер руки гоблин. — Теперь мы можем перейти к делу. Прежде чем вы получите бумаги, согласно оставленным инструкциям, я должен задать вам несколько вопросов.

— Задавайте, быстрее закончим, — раздраженно ответил Снейп.

Раскрыв папку, Горлохват взглянул на лежащие внутри нее бумаги, после чего, впившись взглядом в лицо Снейпа, задал вопрос:

— Когда вы в последний раз встречались с Лили Эванс после окончания Хогвартса?

— Зачем вам это знать? — мгновенно взъярился зельевар.

Но гоблин, чуть прищурившись и не отводя взгляда, ответил все тем же равнодушным тоном:

— Мне абсолютно незачем, но именно это содержится в инструкциях к этим бумагам.

— Хорошо, — Снейп успокоился, обуздав свои эмоции; может, действительно письмо от Лили? Пусть будут оскорбления и проклятия, плевать, главное, это будет ее письмо для него. — С Лили Эванс, в замужестве Поттер, после окончания Хогвартса я встречался за два месяца до ее гибели в первый и последний раз.

— Понятно. Мистер Снейп, вы являетесь мастером окклюменции? — продолжил допрос гоблин.

— Какое это имеет значение? — привычно напрягся зельевар, но через мгновение махнул рукой: — Впрочем, извольте, да, я являюсь мастером окклюменции, иначе Темный Лорд давно бы убил меня. — «И жаль, что так не случилось», — добавил про себя Снейп.

— Отлично, — гоблин удовлетворенно кивнул, — значит, вам не составит труда проверить свою память на затертые воспоминания примерно за восемь-десять месяцев до рождения Гарри Поттера.

— А какое отношение имеет этот сопляк к моим воспоминаниям?! — эмоции снова вырвались из-под контроля Снейпа.

— Успокойтесь, — гоблин подобрался, как сделавшая стойку гончая, — а заодно проверьте, откуда у вас такое отношение к этому мальчику?

— Это из-за него на Лили охотился Темный Лорд! — Снейп осознавал, что, во-первых, для мастера-окклюмента подобные срывы абсолютно непростительны, а во-вторых, срывать свою злость на ребенке недостойно. Но поделать с собой ничего не мог, а точнее, не хотел.

— А вы здесь ни при чем? — с сарказмом спросил гоблин.

Из зельевара как будто выпустили воздух.

— Это не ваше дело, — процедил Снейп сквозь стиснутые зубы.

— Ошибаетесь, — довольно ухмыльнулся гоблин, — в инструкциях содержится указание спросить вас про определенную встречу и, в случае отсутствия данной встречи в вашей памяти, помочь вам восстановить воспоминания, ведь уничтожить воспоминания окклюмента практически невозможно без разрушения личности. Особо отмечу, — гоблин даже поднял палец, подчеркивая сказанное, — что в инструкциях имеется пункт о принудительной помощи вам. Услуга была оплачена, поэтому мы выполним контракт.

— Попробуйте, — вскинулся зельевар, откидывая кресло и окутываясь боевыми щитами.

— Неплохо, — ухмылка стала откровенно хищной, — но, к сожалению, вам это не поможет.

По щелчку пальцев гоблина часть декоративных панелей рухнула, открывая гоблинских гвардейцев в артефактной броне, буквально обвешанных амулетами.

Снейп сразу понял замысел: непрерывно меняясь гоблины измотают его, а потом повяжут, после чего взломать его ментальные щиты будет намного проще. Убивать его вряд ли собираются, ведь оплаченный контракт гоблины выполняют всегда. Убить кого-нибудь из гоблинов он не успеет: их слишком много и слишком хорошая на них броня и амулеты. Что ж, похоже, проще сдаться. Но и проигрывать надо достойно, поэтому зельевар устроился поудобнее в кресле, закинув ногу за ногу, и ответил спокойным тоном:

— Ладно, я выполню ваши требования.

— Хорошо, надеюсь, вы не будете возражать против присутствия моих друзей, во избежание случайностей? — Горлохват повел рукой, чтобы избежать недопонимания относительно того, о каких друзьях идет речь.

Вот только достать спрятавшегося за своими щитами Снейпа было крайне непросто, поэтому зельевар ответил, будто находясь на приеме у Малфоя:

— Не возражаю.

— В таком случае давайте не тратить наше, без сомнения, драгоценное время, — не менее любезно ответил гоблин.

Глубоко вздохнув, Снейп успокоился и погрузился в глубины своего разума. Тренированное сознание окклюмента начало искать воспоминания за период, названный гоблином. Интересно, о какой встрече говорит гоблин, если сам Северус четко помнил то, что впервые после окончания Хогвартса он встретился с Лили после разговора с Дамблдором, когда переметнулся в другой лагерь. Помнил и то, как Лили его проклинала. О какой еще встрече могла идти речь?

Хотя, вот что-то затертое, может, это его рук дело? Похоже, он действительно встречался с Лили, вот только она наверняка сказала что-то очень неприятное, раз он затер это воспоминание. Но ведь этот гоблин не отцепится, придется вспоминать, а вспомнить такое воспоминание можно, только прожив его заново. Ладно, что бы там ни было, он переживет, ведь пережил же он как-то эти десять лет.

Глава 12

Более 10 лет назад

Снейп пришел в магловское кафе за пять минут до назначенного Лили срока. Сказать, что он был удивлен ее письмом, это не сказать ничего. Последний раз он пробовал извиниться в школе, сумев застать девушку в одиночестве. Она уже привычно огрызнулась и, отговорившись выпускными экзаменами, практически убежала от него, предварительно сказав, чтобы он даже не приближался к ней. Она еще много чего ему сказала, но вспоминать все это не было никакого желания. Что говорить, она даже их дружбу назвала ошибкой. И он наконец смирился с тем, что однажды разрушенное не восстановить. И тут ее письмо… В письме не было ничего кроме просьбы встретиться в магловской кафешке и буквально требования сохранить будущую встречу в тайне. Что ж, если она просит, то он это сделает, но выслушивать в очередной раз брань Снейп не собирался, он заранее решил в таком случае просто уйти.

Не успев допить чашку чая, Снейп увидел входящую Лили. Он уже хотел взмахом руки привлечь ее внимание, но она развернулась и приветствие застыло у него на губах. Мешки под глазами, отсутствие макияжа и потухшие глаза, в которых читалась хмурая решимость, как-то не сочетались с той Лили, которую он видел чуть меньше года назад на хогсмидском перроне. Как он слышал, вскоре после выпуска Лили приняла предложение Поттера и вышла за него замуж. Этот ублюдок даже приглашение Снейпу присылал, не мог не пнуть напоследок.

«Если этот Поттер издевается над ней, то клянусь всем, что мне дорого, я его убью, причем максимально болезнено», — хмуро решил Снейп, уже прикидывая методы… Убийства? Нет, крыс и прочих паразитов не убивают, их просто уничтожают. Вот эту очкастую сволочь он уничтожит, тем более недавно Волдеморт передал ему очень интересную книгу о специфических ядах.

Тем временем Лили заметила Северуса и подошла к его столику. Снейп тут же вскочил и отодвинул для нее стул. Глаза зельевара, которому осталось всего ничего до экзамена на звание Мастера, удивленно расширились. От Лили пахло зельями, сам по себе этот факт ничего не значил, многие небесталанные в зельеварении ведьмы или не стесненные в средствах пользовались целым коктейлем зелий. Но вот от Лили пахло отнюдь не обычными зельями. Одно только изготовление подобных зелий тянуло на полгода в Азкабане. В том, что их сварила сама Лили, Снейп не сомневался, тем более на всем курсе в зельеварении она уступала только ему. Но вот зачем ей такие интересные составы, как, например, зелье от магического истощения, зелье, лечащее травмы мышц и, наконец, зелье, восстанавливающее незначительные травмы нервной системы?

«Этот ублюдок пытал ее Круциатусом?!!» Следующий вдох только добавил вопросов: зелье, блокирующие большую часть приворотных, и зелье применяемое окклюментами для облегчения снятия ментальных закладок. Да что вообще с ней произошло?!

— Здравствуй, Сев, — с легкой хрипотцой произнесла Лили. — Надеюсь, ты меня выслушаешь, прежде чем уйдешь. На большее я, после того, как столько тебе наговорила в момент той ссоры и в дальнейшем, надеяться не могу.

В это время Снейп напряженно размышлял: неужели Лили действительно перенесла круциатус, ведь где она еще могла сорвать голос? Да и зелья, их сочетание однозначно указывало на круциатус — именно эти запрещенные версии зелий наиболее часто иcпользовались именно для наилучшего восстановления после этой дряни. Он отлично научился варить эти зелья в последнее время. Но надо было ответить.

— О чем ты говоришь, Лили? — от волнения в голосе Снейпа появилась еле заметная дрожь. — Естественно, я тебя выслушаю и помогу чем смогу.

— Ты не меняешься, Сев, — Лили, качнув головой, попыталась улыбнуться, но получилась гримаса. — Все так же за внешностью чернокнижника скрывается рыцарь, избравший меня своей дамой сердца. И это после всего того, что я тебе наговорила. Неужели ты замечаешь только меня?

— Хоть мне и не войти в род Принц, но все представители этого рода любят только один раз, а я ведь наполовину Принц, — с горькой гордостью и едкой самоиронией ответил Снейп. — Но ты ведь не за этим? Что с тобой произошло? Какого черта ты накачалась этими зельями? Это… Поттер? Это он? Что он с тобой сделал? Круциатус? Или еще что? Чем тебе помочь? Уничтожить эту тварь?! — последнюю фразу Сней прорычал.

— Тише, тише Сев, — Лили успокаивающе погладила Снейпа по руке, и тот, как это бывало и раньше, почти сразу успокоился — за отличным самоконтролем скрывался бешеный характер, и только Лили могла его сразу успокоить. — Ты уже почуял все эти зелья? Хотя глупый вопрос… Когда ты будешь сдавать экзамен на звание Мастера? Скорее всего, в этом году, ведь так? Так что, конечно же, ты учуял эти зелья. Вот только немного ошибся, это был не круциатус. Это последствия одного ритуала, и отвечая на твой вопрос, да, я сама его провела, и меня никто не принуждал.

— Да что это за ритуал, после которого все последствия круциатуса? Такое случается только после… — Снейп задумался, перебирая варианты, пока его глаза не расширились и он, пораженный, не прошептал: — Только не говори мне, что ты…

— Разорвала магический брак, став сквибом? — прямо и жестко взглянула ему в глаза Лили, разительно отличающаяся от себя прежней. — Нет, немного не так, во всяком случае, моя магия пока при мне, — с этими словами Лили зажгла крохотный люмос на кончике палочки, буквально на дюйм высунувшемся из ее рукава.

— Тогда от какого ритуала ты так кричала, что до сих пор хрипишь? — поняв, что пошел серьезный разговор, Снейп постарался превратиться в холодного профессионала.

— Ты слышал о старом ритуале, когда магический брак заключался обманом, что ставит одну из сторон в неравное положение, и ущемленная сторона может потребовать суда самой магии? — задумчиво крутя в руках ложку и не глядя Северусу в глаза, спросила Лили.

— Что-то такое, кажется, слышал, но ты же знаешь, я не очень разбираюсь в ритуалах, — задумчиво ответил Снейп, пытаясь отыскать в своей памяти сведения о подобном ритуале.

— По сравнению с твоим «не очень» многие просто дегенераты, — коротко улыбнулась Лили, и это уже была улыбка, а не гримаса. — Но давай я продолжу рассказ?

— Конечно, — кивнул Снейп

— Итак, я обнаружила, что магический брак между мной и Джеймсом был заключен с грубейшим нарушением всех старинных законов, — отстраненным тоном, словно зачитывая энциклопедическую статью, сказала Лили.

— Как это? — подобрался Снейп, почуявший, что вот-вот прозвучит нечто крайне важное.

— Ты ведь знаешь разницу между Обретенными и маглорождеными? — задала неожиданный вопрос Лили.

— Конечно, — кивнул Снейп, в следующее мгновение дернувшись и неверяще уставившись на подругу детства. — П-подожди, получается…

— Да, я Обретенная, — кивнула, нервно крутя ложку, Лили. — И именно поэтому брак должен был быть заключен как между равными, то есть обычный вариант магов, когда жена все же несколько ниже мужа, тут не подходит.

— Это известно любому чистокровному, стоп, ты же не хочешь сказать, что Поттер оказался настолько самоуверенным идиотом, что… — Снейп совершенно очумевшим взглядом смотрел на Лили.

— Не знаю, Джеймс ли оказался таким идиотом или ему кто-то подсказал, но брак, соединивший меня с ним, оказался проведен по варианту, когда маг принимает в семью маглорожденную, — Лили со стуком положила ложку на стол, гневно раздувая ноздри.

— Или Поттер самоубийца, или его советчик ненавидит его больше, чем я, — покачав головой, заметил Снейп. — ТАК оскорбить магию… — зельевар нервно сглотнул. — Да нет, это даже не самоубийство, это намного хуже.

— Вот-вот, поэтому, когда я, с помощью библиотеки Поттеров, узнала, что являюсь Обретенной и что мой брак является фактически рабством для меня, я и решилась провести ритуал. Магия судила и приняла решение о недействительности брака между мной и Джеймсом Поттером… — Лили прикрыла глаза, снова переживая тот ритуал. — Знаешь, когда по живому рвутся магические узы и уничтожаются все чужеродные закладки, это БОЛЬНО, — при этих словах она непроизвольно вздрогнула и только прикрытые глаза не позволили ей увидеть, как Снейп дернулся ей помочь, прежде чем снова взял себя в руки. — Как хорошо, что ритуал я провела, когда Джеймс ушел на весь день. Я еле доползла до зелий, и хотя прошла почти неделя, отголоски той боли по-прежнему дают о себе знать.

— Понятно, хотя то, как быстро ты восстановилась, немного странно, — словно за спасательный круг, Снейп уцепился за обожаемые им зелья. — Но остаются еще два зелья: противоядие от приворотных и одно — очень специфичное и крайне мало известное. Зачем они тебе понадобились?

— При разрыве брака, помимо уз, им создаваемых, магия полностью устранила все ментальные закладки. И когда я вспомнила все случившееся, я просто ужаснулась тому, что натворила, — Лили нервно сжала руки до побелевших костяшек, избегая смотреть Снейпу в лицо.

— Не переживай, это была не совсем ты, — теперь настала очередь Снейпа успокаивающе гладить ее руки.

— От этого не легче, — категорично помотала головой Лили, вызвав умиление Снейпа: все же это была его Лили, всегда такая категоричная… — Итак, я испугалась и решила проверить себя на закладки, а поскольку я не очень сильный окклюмент, то подстраховалась зельем, а противоядие от приворотных выпила на всякий случай.

— Ты окклюмент? Но когда ты им стала? — с искренним интересом спросил Снейп, не понаслышке зная, насколько это непростой раздел магии, требующий в первую очередь колоссального терпения.

— Незадолго до конца четвертого курса я наткнулась в библиотеке на старую книжку, где описывались преимущества окклюменции в качестве альтернативы зельям, улучшающим память. Меня это заинтересовало, и поскольку это не запрещено, я купила на каникулах пособие и начала тренироваться. Особого успеха я так и не достигла, возможно, сказалось отсутствие наставника, — в противоположность словам, в голосе чувствовалась легкая гордость за свой результат, Лили оживилась, радуя сердце зельевара.

— А почему ты мне об этом не сказала? — с недоумением спросил Снейп. — Ведь Принцы всегда были мастерами как легилименции, так и окклюменции.

— Сначала хотела тебя удивить, а потом… — Лили снова потухла. — Потом была та ссора. Ты, кстати, ничего подозрительного в тот момент не помнишь?

— Да нет, ничего такого, но если ты спрашиваешь, то сейчас подумаю… — Снейп задумался, а потом пожал плечами: — Нет, не считать же повышенную раздражительность чьими-то происками?

— Северус Тобиас Снейп, ты идиот? Может, скажешь, сколько существует способов вот так повлиять на человека? От твоих любимых зелий и до артефактов? — сердито спросила Лили, забыв про свою подавленность.

После короткой паузы Снейп задумчиво сказал:

— Ты считаешь, что в тот день все происходило не просто так?

— Я ничего не считаю, но вот закладки на тебя, стимулирующие гордость и обидчивость, у меня появились приблизительно в то время. И сама по себе такая дрянь не появляется. Да и интерес к Джеймсу у меня возник неспроста, — зло ответила Лили.

— Что ты хочешь этим сказать? — Снейп постарался оставаться спокойным, но его пальцы стиснули край столешницы до хруста в суставах.

— Что у себя в крови я обнаружила следы одного зелья длительного действия, которое не вызывает страсть, но создает сильную симпатию, — глядя в глаза Снейпу сказала Лили.

— Скотина… Как же я его хочу убить, — свистящим шепотом вытолкнул сквозь стиснутые зубы Снейп. Внезапно он задумался, после чего, слегка прищурившись, задал вопрос: — Подожди, ты ведь сказала, что магия разорвала твой брак, тогда почему ты все еще с Поттером?

— Это одна из моих проблем, — вздохнула Лили. — Понимаешь, все эти книги я нашла не сама, а с помощью леди Поттер…

— Но они же умерли почти два года назад! — воскликнул Снейп.

— Тише, Сев, — Лили снова положила свою руку на его. — Да, умерли, но ведь в мире магии есть много возможностей, не так ли?

— Только не говори, что ты призвала ее душу, — изумленно распахнул глаза Снейп.

Звонкий смех Лили раскатился по кафе:

— О боже, Сев! Все гораздо проще — портрет.

— Я законченный кретин, — простонал Снейп.

— Я бы так не сказала, просто ты не любишь легких путей. Возвращаясь к леди Поттер. Именно с ее помощью я нашла нужные книги. Как она сказала: «Похоже, в Хогвартсе вообще ничему не учат. Но раз ты член нашей семьи, то, чтобы не позориться, придется тебе кое-что выучить». Когда выяснилось, что я Обретенная, то леди Поттер, перед тем как помочь с поисками ритуала, взяла с меня Нерушимый обет, что я не допущу скандала в ее семье.

— И как это связано с тем, что ты не ушла от этого козла? — с недоумением спросил Снейп.

— Это связано с решением магии. Дело в том, что теперь я регент рода Поттер, а мой ребенок будет магическим наследником, — со смешанными чувствами сказала Лили.

— Как это? — переспросил удивленный Снейп.

— Джеймс Поттер теперь не только лишен права стать лордом по решению своего отца, но и по решению магии он вообще больше не является членом рода Поттер. Что касается наследника, то Джеймс по решению магии стал бесплоден, да и кое в чем у него возникли проблемы. — Лили подняла глаза и вздрогнула: — Се-ев, будь другом, убери этот оскал, который ты считаешь улыбкой.

— Извини, но услышать такое о злейшем враге… Это… радует. Значит, Поттер теперь нищий безродный бродяга, которого ты не выгнала только из-за обета, данного предыдущей леди Поттер? — каждое слово Снейпа сочилось жестокой злой радостью.

— Да. И что делать, я не представляю. Выгнать его не могу — нарушу обет, а жить вместе с человеком, который женился на мне с помощью обмана и зелий, противно. — Лили обхватила себя за плечи.

— Хм, а что ты скажешь по поводу статуса вдовы? — тоном змея-искусителя спросил Снейп.

— А что ты скажешь Дамблдору, мой рыцарь? Ты ведь прямо сейчас побежишь его убивать, если я соглашусь, так ведь? Ох, Сев, ты самый настоящий гриффиндорец, как ты вообще попал на Слизерин? — вздохнула Лили.

— А что делать? Ждать, пока этот урод сам не сдохнет? — не сдавался Снейп.

— Зачем? Он же чувствует себя героем и ведет себя соответственно. Вечно лезет вперед в первых рядах, а сейчас война… — жестокая улыбка изогнула губы Лили. — Так что, надеюсь, ему может не повезти.

— Ясно, — кивнул Снейп. — Слушай, а ты вообще понимаешь, что, проведя этот ритуал и доверившись мне, ты идешь против Дамблдора? Сейчас ведь у тебя нет возможности остаться нейтралом, тебя заставят присоединиться к одной из сторон. Если присоединишься к Лорду, то тебе придется хотя бы раз убить невиновных. Ты это понимаешь? — Снейп тяжело посмотрел на Лили.

— Представь себе, понимаю, — Лили ответила ему таким же тяжелым взглядом. — Но видишь ли, в чем дело: я Обретенная, и Дамблдор меня так просто не отпустит, а его методы я испробовала на собственной шкуре. Не понравилось. — Пригубив чаю, чтобы получить паузу, она продолжила: — Волдеморт, по крайней мере, не врет так много своим, всегда оставляет выбор между смертью и присоединением к нему. А Дамблдор играет людьми как в шахматы — там пешку пожертвовал, здесь коня подставил. Мерзость.

— Понятно. Но вот чего я не могу понять, так это то, зачем ты назначила эту встречу? Извиниться ты могла и с помощью письма. Помощь? Так я ничем не могу сейчас помочь, сама это только что сказала. Так зачем? — Снейп устало взглянул в глаза Лили, отпуская самоконтроль и показывая свои чувства.

— Знаешь, а ведь именно извиниться я и хочу, — медленно сказала потупившаяся Лили. — Не с помощью письма, а вот так, с глазу на глаз и понимая, что натворила. — Лили подняла взгляд. — Северус, прости меня, пожалуйста, прости за то, что не сообразила, что что-то не так, и не кинулась за помощью, прости меня, дуру, — в конце она дернулась встать со стула, чтобы…

Снейп подозревал, что Лили хотела встать на колени, но он успел придержать ее за руку. Видеть ее на коленях не хотелось, вот поганого оленя — это с удовольствием, а Лили…

— Ну зачем ты так, ведь ты была под зельями и не можешь полностью отвечать за свои действия. А простить, так нечего прощать. Я тебя давно простил. — Снейп осторожно протянул руку и стер слезинку с лица Лили.

— Боже, ты действительно влюбленный дурак, — Лили прижала его ладонь к своей щеке. — А я не рассмотрела, какая же я все-таки дура. Это ты принц из сказки, а не Джеймс. Для него я просто ценный приз, не более, — в последних словах звучала горечь разбитых надежд.

— Настолько плохо? — Снейп постарался выразить все свое сочувствие.

— Да, со временем все становится абсолютно понятно. — Лили покачала головой, а потом, несмело улыбнувшись, сказала: — Сев, давай попробуем вернуть обратно нашу дружбу?

— Только дружбу? — Снейп невольно вскинул бровь, но в сочетании с улыбкой выражение лица получилось не саркастично-насмешливым, а полным теплой подначки.

— Прости, но мне требуется время, правда, я надеюсь, что только дружбой дело не ограничится, твое упорство и стену прогрызет, — Лили проказливо улыбнулась, заставив сердце Снейпа биться чаще.

— Ну, если так, то когда в следующий раз встретимся? — с легким нетерпением спросил Снейп.

— Не знаю, а когда ты сможешь? — тепло улыбнулась Лили.

— Точно не могу сказать, — задумался Снейп. — Давай ты зайдешь ко мне домой, и я сделаю сквозные зеркала. — И добавил немного торопливо, испугавшись, что Лили заподозрит его в том, что он приглашает ее к себе не просто так: — Извини, но я не помню полностью эти заклинания, надо глянуть в справочники.

— Отличная мысль, давай скорее, — опровергая его опасения, Лили энергично встала из-за столика.

Расплатившись, Снейп и Лили вышли из кафе и не торопясь двинулись по улице, зашли в подходящий переулок, и хлопок воздуха возвестил всем, кто его слышал, что старые друзья — а может, не только друзья, — аппарировали прочь.

Глава 13

Снейп и Лили появились посредине гостиной дома в Паучьем тупике. Обведя взглядом комнату, Лили спросила:

— Боже, Сев, ты убираешься только тогда, когда начинаешь спотыкаться о мусор?

Гостинная была не грязной, все же Снейп был волшебником не из последних и заклинания очистки позволяли за несколько взмахов палочки избавиться от грязи и пыли, но вот захламленной, причем в типичной манере холостяка, изрядно: на спинках стульев и дивана висела одежда, также одежда лежала на самих стульях, стол был покрыт толстым слоем различные бумаги, книгами и различными принадлежностями для зельеварения. На полу тоже размещались разнообразные предметы, расставленных явно с соблюдением принципа: если что-то мешает, то отпихни его ногой и иди дальше.

Оглядев гостиную свежим взглядом, зельевар был готов провалиться сквозь землю от смущения:

— Ну, понимаешь, я на это не особо обращаю внимание, да и опыты забирают много времени и… — Снейп беспомощно развел руками.

— Ясно, могу поспорить, что единственное место в доме, которое всегда в полном порядке, это твоя лаборатория, — с доброй ехидцей сказала Лили.

— Ну-у… — Снейп почесал нос.

— Угадала? — улыбнулась Лили, покачивая головой. — Ты неисправим.

Северус решил съехидничать:

— Так и не было ради кого исправляться, — глядя на мгновенно потухшее лицо развеселившейся было Лили, он готов был проклясть свой язык.

Отвернувшись, Лили ответила глухим голосом:

— Да, ты прав, не было никого. Сначала я тебя бросила, потом твоя мама… Я ведь даже на похороны не пришла, изображала оскорбленную принцессу. — Сделав шаг к Снейпу, Лили сказала, прижав руки к груди: — Сев, прости меня.

— Это ты меня прости за то, что напомнил тебе об этом, — сказал Снейп, взяв ее руки в свои. — Ты ведь не могла поступить иначе под действием закладок и зелий. Лучше успокойся и подожди немного, мне нужно минут сорок.

После недолгого молчания Лили несколько нерешительно предложила:

— Может, пока ты будешь зачаровывать зеркала, я чуть-чуть уберусь в гостиной?

— Отлично, ко мне в гости пришла подруга, и я заставил ее заниматься уборкой, — с привычным уже сарказмом ответил Снейп, в следующее мгновение испугавшись, что подобный ответ оттолкнет и ранит Лили.

Но, вопреки его опасениям, Лили только звонко рассмеялась:

— Не заставил, а я захотела. Заодно отвлекусь и успокоюсь, да и кое-какие заклинания можно будет отработать.

— Ну вот, теперь ты больше похожа на себя, — улыбнулся Снейп, любуясь подругой.

— Иди уж, — Лили шутливо пихнула его в плечо.

Спустя полчаса гостиная приобрела вполне приличный вид. Через пять минут из подвала показался довольный Снейп с небольшим свертком в руках.

— Вот зеркала, — Снейп выложил пару простых зеркал чуть больше ладони в скромной деревянной оправе. — Когда кто-то вызывает, они нагреваются. — Поколебавшись, Снейп достал небольшой футляр: — И, Лили, мой подарок — на этот кулончик наложено неплохое сигнальное заклятие, настроенное на легилименцию. Конечно, грубое воздействие ты отследишь, а вот тихое наложение закладок мой подарок может обнаружить. Только ты на него особо не надейся, его тоже можно обойти.

— Сев, можно было даже не накладывать ничего, кулон и так хорош, — Лили восхищенно рассматривала серебряный кулон в виде лилии. Банально? Наверное, но тонкость исполнения вполне это компенсировала. — Знаешь, надень его на меня сам.

Она приглашающе приподняла волосы сзади, давая возможность застегнуть цепочку. Снейп медленно подошел и аккуратно надел на Лили кулон. Пальцы, задержавшись возле шеи, мягко легли на плечи.

— Сев, что ты делаешь? Сев, ты меня слышишь? — ее голос слегка дрожал.

Снейп ее не слышал. Вдохнув запах волос, он медленно, напоминая зачарованного, наклонился и невесомо поцеловал шею Лили.

— Сев, ты что творишь? А ну перестань! — вот только интонации были совсем неубедительны, Лили говорила это скорее самой себе, при этом не пытаясь вырваться из рук Снейпа, слегка откинув голову назад.

Естественно, Снейп сразу же воспользовался такими возможностями, продолжая покрывать ее шею невесомыми поцелуями, а его руки соскользнули с плеч и медленно пошли вниз. Абсолютно неосознанно Лили ластилась к этим рукам, как кошка.

— Се-ев, прекрати… — повернув голову, выдохнула Лили сквозь непослушные губы.

Снейп мгновенно последовал инстинктам, накрыв ее рот глубоким поцелуем. От этого ноги Лили подогнулись, но Снейп, добравшись руками до ее талии, плотно притянул ее к себе, а через несколько мгновений его руки, погладив животик, так же неторопливо двинулись вверх. Когда они дошли до груди, дыхание Лили перехватило, а стоило им слегка сжать соблазнительные полушария, как она со всхлипом повернулась к Снейпу лицом и крепко обняла его. Через минуту иступленных поцелуев комнату наполнил треск одежды, и пару накрыл водоворот чувств.

В себя они пришли, лежа в обнимку на ковре.

— Кхм, — прокашлялся Снейп. — Полагаю, вопрос о «только друзьях» можно считать решенным?

— Наверное, но, боже мой, почему я так себя вела? — Лили уткнулась в подмышку Снейпа.

— Ты на меня сердишся? — с легкой робостью спросил Снейп, погладив спину Лили.

— Нет, Сев, все было прекрасно, — подняла на него взгляд Лили, добавив с легкой снисходительностью: — Да и что на тебя сердиться, вы, мужчины, не очень-то способны обуздывать свои желания.

— Ну да, — с сарказмом хмыкнул Снейп.

— Вот тебе и да, — с привычным упрямством и вызовом ответила Лили. — Ты долго сдерживался, а сегодня тебя прорвало. — Помолчав, Лили добавила растерянным тоном: — Я не понимаю другого — почему я это не смогла остановить, ведь если бы я попросила, ты же остановился бы.

— М-м-м, может, тебе не хотелось останавливаться? — он поцеловал ее в кончик носа. — Возможно, после Поттера тебе захотелось почувствовать, что тебя действительно любят, а не хотят сделать очередным трофеем? — Снейп мягко погладил ее ухо.

— Может быть, — покладисто сказала Лили, щурясь от ласки, как кошка. — А знаешь, это странно, мы лежим вместе после этого и рассуждаем о причинах.

— Ага, как у этого магловского врача, психиатра, кажется? — усмехнулся Снейп.

— Психолога, Сев, психолога, — привычно поправила его Лили. — Ладно, хватит лежать, давай вставать. — Она поднялась, вызвав полный разочарования вздох Снейпа.

Встав, Лили начала одеваться, вполголоса чертыхаясь, когда приходилось чинить очередную деталь туалета.

— Сев, неужели нельзя было поаккуратнее? — развернувшись, она обнаружила, что Снейп по-прежнему лежит и даже не думает отворачиваться! — Может, перестанешь на меня пялиться? Отвернись, ты меня смущаешь!

— Да нечего тебе смущаться, по-моему, ты идеальна. Да и стесняться меня после того как… просто глупо, — проворчал Снейп, поднимаясь и начиная искать свою одежду. — И, Лили, ты тоже была не очень аккуратна. Как ты вообще смогла так распотрошить рубашку?

Посмотреть действительно было на что — помимо вырванных с мясом пуговиц, рубашка была буквально разорвана пополам, начиная с ворота.

— Ну-у, понимаешь… мне так хотелось до тебя добраться… а рубашка мешала… я возненавидела ее… ну и вот… — потупившись и покраснев, выдавила Лили.

Она выглядела настолько очаровательно, что Снейп, быстро наклонившись, поцеловал ее и со смешком уклонился от шутливого подзатыльника.

— Надо будет запомнить, что не стоит стоять у тебя на пути, когда ты злишься, — сказал он, раскладывая остатки рубашки на ковре.

— Прости, Сев, — виновато сказала Лили.

— Да ладно, маг я или не маг? — отмахнулся Снейп.

Вот только Репаро не помогло. Нахмурившись, Снейп попробовал еще несколько заклинаний, но все без толку. Забеспокоившись, он попробовал проверить себя.

— Люмос! — Вспышка подтвердила, что с ним все в порядке. — Хм-м…

— Сев, в чем дело? — с любопытством спросила Лили.

— Да не могу что-то починить рубашку. Хотя подожди. — Привыкший различать малейшие оттенки глаз зельевара заметил странную блеклость ткани. Тщательный осмотр принес неожиданный результат: ткань понемногу истлевала. Не молниеносно, но к следующему вечеру она угрожала обратиться в прах. — Лили, знаешь, похоже, тебя стоит опасаться Темному Лорду, да и Дамблдору тоже не стоит поворачиваться спиной.

— Да в чем дело?! — занервничала Лили.

— В том, что магия наделила тебя не очень добрым, но полезным в нынешних условиях даром: даром уничтожения, — криво усмехаясь, ответил Снейп.

— Ч-что ты хочешь сказать? — опешила Лили.

— То, что от этой рубашки завтра останется только прах, и так будет со всем, что ты искренне захочешь уничтожить, — четко и раздельно повторил Снейп. — Тебе стоит продолжить занятия окклюменцией — это способствует самоконтролю.

— Отлично, теперь мне себя самой надо бояться, — мрачно произнесла Лили.

— Зачем? — удивился Снейп. — Просто надо научиться контролировать свой дар. Ты талантливая, у тебя все получится, — последнее было произнесено с несокрушимой верой в силы и способности Лили.

— Спасибо, Сев, — Лили крепко обняла его. — Какой же ты все-таки хороший!

— Спасибо и тебе, — обняв Лили и вдыхая запах ее волос, ответил Снейп. — Давай пить чай?

— Давай! — энергично кивнула Лили.

Уже на кухне, наслаждаясь отличным чаем, Снейп заметил, что Лили как-то беспокойно ерзает на стуле.

— Лили, в чем дело?

— Сев, знаешь, мне почему-то хочется сесть рядом с тобой? — неуверенно сказала Лили.

— И все? И что тебе мешает? — он придвинул к себе еще один стул и приглашающее махнул рукой.

Пересев, Лили положила руку ему на плечо и затем положила на то же плечо голову. В ответ Снейп притянул ее поближе к себе.

— Знаешь, у меня такое чувство, что вот так сидим уже не первый раз, да и ощущение какого-то домашнего тепла возникло, — задумчиво сказала Лили.

— Действительно, у меня тоже чувство чего-то привычного, такого, что настолько же естественно, как кружка чая с утра. Так и наше с тобой чаепитие в кажется привычным, как будто не первый год, — весь во власти ощущения того, что любимая находится рядом с ним, машинально ответил Снейп.

— Ты прав, именно такие ощущения и у меня, — согласилась Лили.

Они продолжили молча пить чай. Через какое-то время Лили встрепенулась.

— Сев, извини, но мне пора. Не хочу, чтобы Джеймс что-то заподозрил, все-таки официально он мой муж. Да и надо привести себя в порядок на случай, если он притащит с собой Люпина, — добавила она с нотками раздражения.

— А? Что? — очнулся от грез наяву Снейп. — Муж? Стоп, муж и жена… похоже… очень похоже.

— Сев, что с тобой? Тебе помочь? — обеспокоенно спросила Лили, схватившись за палочку.

— Подожди минутку, мне надо глянуть в один справочник. — Снейп стремительно вышел, оставив недоумевающую Лили сидеть на кухне.

— Вот. — На стол бухнулся старый том. — Когда ты сказала про мужа, я вспомнил про ощущение привычности нашего чаепития, и у меня что-то щелкнуло в голове. Если я прав, то объяснение этой привычности мы найдем, а заодно это поможет вывести тебя из-под удара Дамблдора и вообще придать тебе статус нейтрала.

— О чем ты? — с недоумением спросила Лили.

— Не мешай, пожалуйста, — ответил Снейп, лихорадочно листавший страницы.

Наконец с довольным возгласом он нашел искомое и начал читать, одновременно орудуя палочкой. После весьма длинного заклинания вокруг их правых рук возникли сотканные из света браслеты, соединенные между собой толстой нитью.

— И что это значит? — настороженно спросила Лили.

— То, что нас обвенчала сама магия, миссис Лили Снейп-Поттер! — с улыбкой идиота провозгласил Снейп.

— Что? Как это магия нас обвенчала? Когда? — Лили с недоумением взглянула на Северуса.

— Ну, — он почесал затылок, — я несколько неточно выразился: мы закончили ритуал полчаса назад на ковре в гостиной.

— Ты хочешь сказать, что для заключения такого брака достаточно… — Лили порозовела.

— Да нет же, нет! — яростно мотнул головой Снейп. — Чертов Дамблдор с его кастрированной программой! — Судя по еле слышному шипению, Снейп добавил еще что-то непечатное. — Как бы тебе это коротко объяснить?.. — озадаченно произнес он.

— Объясни как можешь, — напряженно сказала Лили.

— Ну, тогда так: магия может обвенчать двух магов* в том случае, если они подходят друг другу и осознано или неосознанно этого желают. Происходит это или в тот момент, когда они клянутся в верности или еще в чем-то другу другу, или в процессе того, что было полчаса назад в гостиной, — ответил Снейп.

— Так просто? — удивилась Лили. — Что достаточно поклясться или позаниматься этим** — и венчание состоялось?

— Нет, не так, — терпеливо ответил Снейп. — В первом случае магия обращает свое внимание на желание людей. Во втором она, скорее, выражает свое отношение к тому, что, по ее мнению, правильно.

— То есть? — переспросила Лили.

— По мнению магии, мы подходим друг другу, и она желает, чтобы наш род продолжился, — с ноткой гордости сказал Снейп. Подумав, он добавил: — Кстати, такое довольно часто случается с Обретенными.

— Как-то это унизительно, — запальчиво сказала Лили.

— А что может быть унизительного в подчинении силе, которая знает тебя лучше, чем ты сам? — теперь очередь недоумевать перешла к Снейпу.

— С такой точки зрения я это не рассматривала, — задумчиво ответила Лили.

— Конечно, откуда вообще ты могла это узнать? — с горечью заметил Снейп. — Дамблдор немало постарался, чтобы до маглорожденных и таких, как ты, эта информация не дошла. Он долго внушал вам презрение к законам магического мира. Вот только забыл, что многие законы написаны кровью тех, кто оказался первыми, их нарушившими.

— И именно поэтому аристократы поддержали Волдеморта? — с интересом переспросила Лили.

— Да, — кивнул Снейп. — Он, конечно, не идеальный вариант, но он единственный, кто может противостоять Дамблдору. Поэтому его и поддерживают. И поэтому его уничтожат после поражения Дамблдора

* * *

.

— А ты почему пошел за ним? — пристально взглянула на него Лили.

— А что мне оставалось делать? — Снейп пожал плечами. — Ты выбрала Поттера, стать главой рода Принц мне не светит. А среди Пожирателей хватает достаточно влиятельных людей, чтобы начать карьеру Мастера зельевара.

— А зачем при таком таланте тебе чья-то помощь? — удивилась Лили.

— Вот еще один момент из тех, что ты не знаешь о магическом мире, — вздохнул Снейп. — Плевать всем на мой талант, рынок поделен, и без покровителей меня просто уничтожат. Вот и все, — подытожил он с кривой усмешкой.

— И ты на это согласен? — неверяще спросила Лили, не понаслышке зная болезненно гордый нрав Снейпа.

— А куда деваться? — Снейп грустно улыбнулся ей. — В Англии остался только Хогвартс, а его диплом уже не котируется в мире. Поэтому поступить учиться дальше я не могу, да и денег нет. Найти работу? На континенте хватает своих. Вот и приходится вариться в Англии.

— Тебя послушать, так Дамблдор просто уничтожает магический мир Англии, — недоверчиво сказала Лили, все же укоренившиеся стереотипы преодолеть было очень нелегко.

— Я дам тебе свои записи. Почитаешь, проверишь и расскажешь, к каким выводам пришла, — ответил готовый к подобной реакции Снейп.

— Хорошо, договорились, — кивнула Лили. После паузы она задала еще один вопрос, теперь касавшийся ее напрямую: — Кстати, а почему ты сказал, что главой рода Принц тебе не стать?

— Помнишь, как болела моя мать? — спросил в ответ Снейп.

— Да, она еще магией почти не пользовалась, — с легким недоумением ответила Лили.

— Вот-вот, а ведь Хогвартс она закончила в первой тридцатке, — хмыкнул Снейп. — Странно, не правда ли?

— Так что случилось? — с настороженностью спросила Лили.

— Все просто, хотя я смог докопаться до причины только около полугода назад, — Снейп умолк, отхлебнув чаю. — Род Принц очень старый, поэтому на нем много проклятий и прочей дряни. Чтобы род мог развиваться, его необходимо обновлять путем женитьбы на Обретенных или хотя бы на маглорожденных. Но из-за спеси время было упущено, и ситуация сложилась критическая. Когда для брата матери не смогли найти Обретенной или хотя бы подходящей маглорожденной, мой дед решился на крайние меры. Он решил провести старый ритуал, когда добровольная жертва членов рода, кроме одного, который и продолжит род, очищает и обновляет род.

— Ужасно, — с отвращением сказала Лили

— Быть может, но магический род —это не родословная, это родовая магия, часто уникальная, и ради ее сохранения могут пойти на многое. Впрочем, это неважно, вернемся к моему, а теперь и твоему, роду. — Снейп поцеловал пальцы Лили. — Ритуал начали, но, скорее всего, моя мать дрогнула или вообще нарушила ритуал. Все пошло вразнос. Выжила лишь она. Вот только получила проклятие от родовой магии, а я родился с клеймом, которое не даст мне стать главой Рода. Вот мой ребенок сможет, а я нет.

— А раз так важно, то почему ты не женился? Или на роде по-прежнему висят проклятия? — продолжил расспросы Лили.

— Я ведь уже говорил, Принцы любят только один раз, а я полюбил тебя, — Снейп снова поцеловал руку Лили. — А проклятия? Ритуал выполнил свою задачу. Род чист. Кстати, если тебя это утешит. После того как нас обвенчала магия, изменить друг другу мы не сможем чисто физически, точнее, я не смогу, да и желания у нас такого не будет.

— А как же тогда то, что недавно было? — с легким ехидством спросила Лили.

— Магия ведь разорвала твой прежний брак, — как само собой разумеющееся, ответил Снейп.

— Понятно… — задумчиво протянула Лили. — Знаешь, Сев, все это как-то неожиданно, мне надо обдумать, но не надейся, ты от меня никуда не денешься.

— А нам теперь никуда и не деться, — Снейп обнял Лили. — Хочешь вернуться домой и все обдумать?

— Обдумать хочу. А домой? — Лили замолчала, прислушиваясь к себе. — Знаешь, а мой дом теперь здесь. Но ведь не стоит создавать повод для слухов. Поэтому мне пора. О времени следующей встречи договоримся с помощью зеркал. — Потянувшись к Снейпу, она получила прощальный поцелуй. — Пока!

Раздался хлопок, и в гостиной остался только совершенно ошалевший от свалившегося на него счастья Снейп.

*Господа гусары, в моем мире магическое сообщество крайне не любит всяких там любителей однополости и предпочитает решать их вопрос окончательно, с помощью таких средств, как: Редукто и Бомбарда в череп и Авада в тушку. Посему «двух магов» следует читать как волшебника и волшебницу. Любители слэша могут идти нахер. P.S. Мнение автора с мнением магического сообщества полностью совпадает, отличается только видение средств. P.P.S. Кого мое нетолерантное мнение оскорбило, могут отправляться по тому же маршруту, что и любители слэша.

**В качестве объяснения, почему герои не называют все своими именами: на дворе 1979 год, дело происходит в Англии, Лили из приличной по меркам того общества семьи, Снейп вообще воспитан матерью, которая выросла в магическом мире, а там в лучшем случае начало XIX века. Выводы делайте сами. И не надо про сексуальную революцию — дети по десять месяцев в интернате, полном тех самых выходцев из викторианского магмира. К тому же в школу их забирают в одиннадцать, когда все это глубоко параллельно и не интересует. Так что на выходе все равно получаем то же самое.

* * *

Забегая вперед. Почему, когда Волди пошел вразнос, его не уничтожили? Просто оказалось, что планировать — это одно, а лезть в драку с минимальными шансами на выживание — совсем другое. Вот гордые британские аристократы и сдулись, а те, кто мог выйти против Волди, отнюдь не собирались таскать каштаны из огня для других. Вот и не собралось нужного количества для гарантированного уничтожения Волдика. В общем, сами виноваты.

Глава 14

Снейп, задыхаясь, вывалился из своей памяти. В голове крутилось: «Этого не может быть. Так не бывает». Он просто не мог поверить в то, что вспомнил. Но он еще чувствовал гладкость кожи, запах волос Лили, а в ушах еще звучало: «Миссис Лили Снейп-Поттер».

Если это правда, то почему это воспоминание оказалось стерто? Как тогда оказался зачат Мальчик-который-выжил? Неужели это его сын? Но почему он не помнит? Как вообще Лили оказалась подставлена под удар Волдеморта? Если он сам, своими руками, сдал Лили с ребенком этому уроду, то что тогда произошло с ним самим? И самое главное, кто виноват? Какая тварь осмелилась сыграть с его семьей в такую игру?

Что ж, он выпотрошит свою память в поисках ответов и определит виновников. А потом… Потом род Принц нанесет свой последний удар, ведь Дамблдор не даст возможности общаться с ребенком, ему нужен послушный герой, а значит, род будет прерван. Ничего, на один удар возможностей хватит, ради этого стоит воззвать к родовой магии. А сейчас надо наконец отреагировать на вопросы гоблина.

— …Мистер Снейп, как вы себя чувствуете? Мистер Снейп? — голос гоблина доносился глухо, словно через одеяло.

— Д-да, я себя нормально чувствую, — автоматически ответил Снейп, несколько раз моргнул и наконец сфокусировал взгляд на гоблине: — Мистер…

— Просто Горлохват, мистер Снейп, — ехидно оскалился гоблин.

— Хорошо, — кивнул Снейп машинально отметив, что понятие «просто» этот зеленошкурый давным-давно перерос. — Горлохват, вы не сможете ссудить мне порцию зелья для снятия ментальных закладок? Я потом отработаю это зелье.

— В этом нет нужды, — протестующе взмахнул рукой гоблин. — Мы предоставим зелье, это было оговорено в контракте. Но мы с радостью будем с вами сотрудничать.

— Благодарю, — ответил Снейп, после чего задал вопрос, впившись глазами в лицо гоблина: — Еще один вопрос: что вам известно о Гарри Поттере?

— Этот вопрос будет поднят после того, как вы разберетесь с воспоминаниями, — извиняющимся тоном ответил гоблин. — Ведь, судя по вашему виду, вы обнаружили много интересного?

— Хорошо, тогда прошу, наконец, принести зелье и не беспокоить меня, — Снейп решил разом закончить то, что было необходимо, чтобы потом узнать про сына Лили.

— Сейчас оно будет доставлено. Вы не против, если за вами будет наблюдать наш сотрудник? — последняя фраза была произнесена таким тоном, что вопросом не являлась.

— Если окклюмент моего уровня не справится с закладками, то ваш сотрудник сможет разве что подтвердить факт моей смерти, — язвительно хмыкнул Снейп.

— Тем не менее я настаиваю, — улыбнулся одними губами гоблин.

— Как вам будет угодно, — с холодной вежливостью ответил Снейп

— Отлично, вот и зелье, — Горлохват обернулся к вошедшему в комнату молодому гоблину с ларцом в руках. — Удачи вам, мистер Снейп. Я покину вас, встретимся позже, — сказал, вставая, Горлохват, после чего добавил, повернувшись к молодому гоблину: — А ты останься. Когда мистер Снейп закончит, сообщишь мне.

Снейп некоторое время сидел, глядя на склянку с зельем. Он банально боялся снова погрузиться в воспоминания, со страхом ожидая того, что может открыться. Ведь что-то же произошло, раз все пришло к нынешней ситуации. Вдруг все-таки он виноват? Если так, то как жить дальше? Ведь именно он передал пророчество Волдеморту. Это он виноват.

Тут Снейп встрепенулся — это была навязанная мысль, закладка. Значит так? Отлично, будет ниточка к тому, кто виновен во всем. Собравшись с духом, он одним глотком опустошил склянку и провалился в воспоминания.

Снейп продирался сквозь воспоминания, пытаясь отыскать причину того, что он все это забыл. Вот прошли сцены первых встреч с Лили, когда они пытались поверить в то, что они вместе. Они тогда старались притереться друг к другу, и им это удавалось. Вот! Вот воспоминание, которое кажется важным. Слабое усилие…

Через пару месяцев после встречи в кафе

В тот день Снейп отдыхал после сдачи экзамена. Он все-таки сделал это — стал самым молодым Мастером зельеварения в Европе. Это вымотало его, и не сойти с ума помогли только встречи с Лили.

Он расплылся в улыбке, ведь он до сих пор с трудом верил в реальность уз. Кстати, она, кажется, обещала сегодня заглянуть, значит, надо приготовить что-нибудь вкусное, а то из-за этого придурка она вынуждена теперь жить в летнем домике и готовить без помощи эльфов. До этого позора рода Поттер, похоже, дошло, что, имея доступ к библиотеке, Лили может узнать слишком много, и поэтому он провозгласил, что отлично проживет как маглорожденный, тем самым доказав полную безосновательность предубеждений чистокровных. Идиот… Ну, пусть тешит себя иллюзией.

Что же все-таки приготовить? В качестве десерта, несомненно, пойдет суфле, которое Лили так любит, а вот приготовление ей никак не дается. Да, гениальный зельевар и темный маг с внешностью типичного чернокнижника-аскета имел слабость, за публичное разглашение которой мог убить максимально болезненно и изощренно: он любил готовить и полакомиться чем-нибудь вкусным.

Он провел детство, питаясь максимально простыми блюдами, которые готовила мать, и это давало о себе знать. При всех своих достоинствах, Эйлин Принц вообще не имела способностей к кулинарии. После ее смерти готовить пришлось уже самому Снейпу. Первый опыт был… можно сказать, что он был неудачным. Но привычка к зельеварению и природное упрямство не позволили отступить. В результате поисков была найдена поваренная книга, закуплены новые продукты и предпринята новая попытка. Подозрения насчет того, что готовка в чем-то сродни зельеварению, оказались верными. Дальше природный талант зельевара смог развернуться в полную мощь. Снейп ради интереса готовил самые изощренные блюда, наслаждаясь процессом, естественно, не забывая отдавать должное конечному продукту.

Вот и сейчас он готовил обед для супруги. Супруга… одно только применение этого понятия к Лили наполняло его радостью, единственное, что омрачало эту радость, так это невозможность пока заявить об этом во всеуслышание. Ну ничего, скоро Поттер сдохнет, за несколько порций Феликс Фелицис от Мастера зельеварения могут убить и больше, чем одного человека. Скоро Лили будет свободна, и тогда они оставят с носом Дамблдора.

Тут сработало сторожевое заклинание на камине — пришла Лили. Вытирая руки, он вышел в гостиную, собираясь как следует с ней поздороваться. Но, едва увидев ее лицо, мгновенно подобрался.

— Милая, что случилось? Почему у тебя такое лицо? — встревоженно спросил Снейп, глядя на потерянное выражение лица Лили, ее изгвазданную и в некоторых местах порванную одежду.

— Сев, наш план провалился, Дамблдор сделал свой ход, — обреченным тоном произнесла Лили, подходя к нему.

Сердце Снейпа замерло. Неужели этот козел все уже знает? Или он все же решил ее бросить в мясорубку? Надо все уточнить, но сперва успокоить Лили. Сорвав фартук, он заключил ее в объятия.

— Тише, малыш, тише, — прошептал Снейп на ухо жене, баюкая ее в объятиях. — Пока мы вместе, нас не победить никому. Успокойся, нельзя исправить только смерть, а остальное поправимо. Передохни, поешь, я же не зря готовил? А потом расскажешь что случилось. Тебя ведь не хватятся?

— Нет, до вечера я свободна, — Лили мотнула головой. — Поттер сбежал к дружкам. Он вообще после того решения магии старается дома находиться поменьше, а как приходит, то жалуется на сильную усталость, — в голосе Лили проступили ехидные нотки.

— И все не может бедняжка понять, что же с ним случилось? — довольным тоном спросил Снейп.

— А ты никак не можешь простить его? — спросила Лили, теснее прижимаясь к нему.

— Никогда, он ведь едва не лишил меня твоей любви. А за это я с удовольствием бы его замучил в подвалах мэнора, — в голосе Снейпа только глухой не различил бы кровожадного предвкушения.

— Сев, ты иногда кажешься настолько кровожадным, что становится страшно. А еще страшнее то, что во мне даже не возникает протест, — поежилась Лили.

— Родовая магия, — хмыкнул Снейп.

— То есть? — широко раскрыв, глаза Лили с интересом взглянула Снейпу в лицо.

— Мерлин, ты все такая же почемучка, — Снейп с смешком быстро чмокнул ее нос. — Разве ты не почувствовала в последнее время, что зелья и окклюменция стали тебе легче даваться?

— Заметила, но подумала, что это потому, что мы вместе и я счастлива, — Лили опустила голову на грудь Снейпу, устраиваясь, словно кошка.

— Спасибо за такой комплимент, но дело не в психологии. Просто тебя начала принимать родовая магия. — Снейп потянул Лили на диван. — Вместе с ней к тебе приходят ценности семьи. Не знаю, что насчет Поттеров, а Принцы всегда были мастерами в зельях и ментальных техниках. Ну а враги Рода почти всегда умирали крайне мучительно. Вот поэтому у тебя нет протеста по поводу Поттера, ведь он явный враг.

— Понятно. Сколько же всего я не знаю из того, что было бы неплохо учить в школе, — грустно вздохнула Лили.

— Ну, во времена учебы моей матери вроде бы еще существовали ознакомительные лекции для маглорожденных, — задумчиво ответил Снейп.

— То есть ты хочешь сказать, что этот важный предмет попросту убрали? — возмущенно вскинулась Лили.

— Других объяснений у меня нет, — пожал плечами Снейп. — Но раз ты начала задавать вопросы, то, может, расскажешь, отчего ты ворвалась сюда в состоянии паники?

— Хорошо, — Лили завозилась, устраиваясь поудобнее. — Сегодня утром Дамблдор вызвал меня вместе с Джеймсом в штаб-квартиру Ордена. Когда мы там появились, он объявил, что необходимо отправляться в какую-то деревушку, отбивать нападение Упивающихся.

— Странно, меня Лорд не дергал сегодня, — озадаченно ответил Снейп.

— Дослушай, — недовольно надулась Лили. — Перед отправкой Дамблдор напомнил всем, чтобы по возможности избегали боевых заклинаний и старались обойтись Экспелиармусом, Ступефаем и прочими им подобными. Как он сказал: «Они заблудшие души, и им надо дать второй шанс».

— Он вообще уже сошел с ума? — ошарашенно взглянул на Лили Снейп. — Ведь Упивающиеся точно не использовали таких идиотских заклинаний?

— Ну, они использовали в основном Костеломы и пыточные, — хмыкнула Лили.

— Понятно, — кивнул Снейп. — А почему ты решила, что наш план провалился? Ведь Поттера я скоро закажу, и после его смерти ничего не помешает открыть твой статус моей жены. Как потомок старинного рода, я вполне вправе запретить тебе какое-либо участие в боевых действиях. А твое сегодняшнее участие в качестве медика ни на что не влияет. Думаю, Волдеморт простит тебе это.

— В том то и дело. Дамблдор поставил меня в первую линию. А когда я попыталась прикрыть лицо шарфом, он это запретил и закатил лекцию после боя о том, что силы Света не прячут свои лица, — последние слова Лили буквально выплюнула.

— Чертов маразматичный ублюдок! Вот же ж поганый содомит!! Да что б он живым попал к Слаанеш!!! Это ж надо додуматься, отличного зельевара и подготовленного медика ставить в первую линию! — взорвался Снейп.

— Ну, насчет подготовленного медика ты преувеличиваешь… — смущенно ответила Лили.

— Конечно, можно подумать, мадам Помфри будет брать на свои курсы тех, кто не в состоянии стать хорошим медиком. Не смеши, — Снейп слегка дернул ее за волосы. — Может, тебе и не хватает опыта, но для работы в поле твоей подготовки более чем достаточно. А эта бородатая тварь погнала тебя под заклинания. Ненавижу! — прошипел Снейп.

— Криками делу не поможешь, — вздохнула Лили. — Что будем делать? Дамблдор ведь так просто не отстанет. Да и на прощение от Волдеморта мне теперь надеяться не стоит. Ты не можешь сбежать из-за этой проклятой метки. Чем ты вообще думал, когда получал это клеймо? — Лили возмущенно посмотрела на мужа.

— Да ничем не думал. После того как Поттер прислал мне приглашение на свадьбу, мне и жить-то не хотелось, — мрачно ответил Снейп, не желавший вспоминать тот день.

— Что. Прислал. Джеймс? — не веря своим ушам, переспросила Лили.

— Приглашение на вашу свадьбу, — повторил Снейп.

— Вот… — горло Лили перехватило, затем, судорожно вздохнув, она продолжила, — ублюдок! Так же нельзя поступать, ведь есть же какие-то границы.

— Ну, так их школьное прозвище говорит само за себя, — с удовольствием капнул ядом Снейп.

— И не поспоришь, — рассерженной кошкой фыркнула Лили. — Ладно, что теперь делать?

— Сейчас ты пойдешь поешь, — с усмешкой ответил Снейп. — Ты ведь примчалась сюда сразу после боя?

— Да, — кивнула Лили.

— Тогда иди мой руки, и за стол, — сказал, вставая с дивана и поднимая жену, Снейп.

Пока Лили приводила себя в порядок, Снейп накрыл на стол. Он улыбнулся, вспомнив скандал, который закатила ему Лили, когда он сказал, что поест позже. Основным аргументом стало: «Если мы семья, то есть должны вместе». Она умела быть настойчивой.

Вскоре Лили вернулась и села за стол. Как всегда, она начала говорить, чтобы он не утруждал себя. Глупая. Ему ведь нетрудно приготовить что-нибудь этакое, по сравнению с зельями ничего особенного. Да и просто смотреть, как она ест приготовленное им, оказалось неожиданно приятно.Оставалось надеяться, что у них впереди еще тысячи таких обедов…

После обеда, устроившись на диване в памятной гостиной, они продолжили обсуждение стратегии своих действий.

— Милая, я обдумал все возможные варианты, и единственная возможность стать свободными у нас возникает только в случае смерти Волдеморта и Дамблдора, — первым начал разговор Снейп.

— Но в открытой битве один из них, скорее всего, выживет. Это не говоря о грандиозных потерях среди их сторонников. Не факт, что мы уцелеем. Это неприемлемо, — непререкаемым тоном сказала Лили.

— Согласен, — кивнул Снейп, покрепче обнимая жену. — Но что, если кто-то убьет сначала одного, а затем другого? Причем сделает это тогда, когда они будут наедине?

— А как это сделать? Все же оба не просто так считаются великими магами. Да и как это организовать? Кто за это возьмется? Ведь такой найм — верная смерть, проще сдать заказчиков кому-то из этих двоих, — в своей излюбленной манере Лили принялась критиковать предложение.

— У нас есть только один шанс это провернуть, — уверенно ответил Снейп.

— И какой? — с интересом спросила Лили.

— Воспользоваться твоим даром, — выложил свой козырь Снейп.

— Сев… знаешь, ты безумец, — севшим голосом сказала Лили.

— Знаю, но другого варианта не вижу, — Снейп успокаивающе погладил Лили по спине — она боялась своего нечаянного дара, боялась до дрожи.

— Я ведь не владею этим даром, — попыталась привести главный контраргумент Лили.

— Будем тренироваться, — парировал Снейп.

— Ты точно уверен? — с тихим вздохом спросила, сдаваясь, Лили.

— Нет, но от тебя такого удара они точно не будут ожидать, — суровым тоном ответил Снейп.

— Знаешь, я боюсь этого дара. Он ведь может быть трудноуправляемым, а это опасно, — тихо сказала уткнувшаяся ему в плечо Лили.

— Ты можешь предложить другой вариант? — вздохнул Снейп.

— Нет, — так же вздохнула Лили. — Поэтому мне придется много тренироваться, — с мрачной решимостью подвела она черту.

— Нам, милая, нам, — Снейп приподнял ее лицо за подбородок. И почему бы нам не потренироваться в выносливости? М-м-м? — Их губы слились в поцелуе.

— Сев, полегче! — судорожно переводя дыхание, сказала Лили. — Сев, если ты порвешь эту блузку, я обижусь!

Снейп вынырнул из воспоминаний совершенно ошалевший. У него не укладывалось в голове то, что он узнал: они с Лили планировали убить двух сильнейших магов эпохи. Невероятная наглость.

Черт, да что же тогда случилось в ту ночь 1981-го?! Если Лили смогла убить Волдеморта, а теперь есть такая вероятность, то почему она тогда была найдена мертвой? И почему Дамблдор пережил ту ночь? Вопросы. Одни проклятые вопросы.

Похоже, теперь придется, невзирая ни на что, повстречаться с Гарри Поттером и попробовать с помощью его воспоминаний выяснить, что же случилось в ту ночь. Кстати! Надо бы заодно проверить его родословную, вдруг надежды Снейпа подтвердятся. В таком случае он умрет, но не даст Дамблдору забавляться новой пешкой.

Но чтобы это сделать, надо иметь точную информацию, а значит, необходимо восстановить все свои воспоминания. Что ж, работать, негр, солнце еще высоко!..

Чтобы развеять все недоумения по поводу Слаанеш. Уже судя только по мечу ГГ, понятно, что с демонологией раньше было все в порядке, и как с посещением других миров, так и с гостями оттуда тоже было нормально. К примеру, Хель, которая сюзерен ГГ, к скандинавской Хель имеет только то отношение, что обе являются воплощениями Смерти, черты характера и круг задач которым придумали первые верующие.

Так что я думаю, что уж про Четверку Хаоса знать те же демонологи должны были, чисто на всякий случай, чтобы понимать, кого точно звать не надо или наоборот — надо. Там ведь на знании имен почти все и построено.

Глава 15

Снейп продолжил рыть дальше.

Вот тренировки с Лили, когда она постепенно овладевала поистине страшным даром — Авада в некоторых случаях вполне могла сойти за милость. Самыми тяжелыми стали тренировки на людях, благо во время войны никто не искал всяческое отребье, населявшее дыры вроде Лютного. Убийцы самого низкого пошиба, насильники-педофилы, наркоманы и просто спятившие и опустившиеся люди. Они и стали учебным материалом. Лили долго сопротивлялась, до тех пор, пока не наткнулась на последствия забав одного ублюдка.

Вот тогда Снейп убедился в истинности поговорки, которую часто вспоминал Долохов: «В тихом омуте черти водятся». Наверное, даже новая любимица Лорда, Беллатрисса Лестрейндж, не была настолько изобретательной. Нет, судьба ублюдка Снейпа абсолютно не трогала, мог бы, вообще вырвал бы душу и принес в жертву самому ублюдочному демону — такая мразь не имеет права на жизнь. Северуса поразила Лили, он даже не мог представить, что в состоянии гнева она способна на такую хладнокровную жестокость. Такая яркая и живая в своих эмоциях Лили при достижении определенной грани становилась крайне хладнокровной и изобретательной.

Снейп заранее посочувствовал Дамблдору: если подставится, то умрет он очень плохо, Лили не забыла ни зелья, ни ментальные закладки. Особенно подогревала ее ненависть невозможность спокойно и открыто жить семейной жизнью. От этого она буквально сатанела. Так же ее сильно бесили периодические отправки на передовую. Чего добивался этим Дамблдор, неясно, но с каждой такой отправкой возможность нормально умереть становилась для него все призрачней и призрачней.

Закончились тренировки внезапно. В один из осенних дней Лили огорошила Снейпа крайне неожиданным и приятным известием. Снейп с удовольствием просмотрел воспоминание повнимательнее.

Осень 79-го

В тот день Снейп возился у себя в лаборатории, пытаясь хоть немного удешевить лечебные зелья. Задание было важным, ведь его выдал сам Волдеморт — он желал по возможности удешевить войну, ведь становилось ясно, что война пошла на истощение. Поскольку ни одна из сторон не рвалась выбивать под корень магов противника, то следовало перевести упор на экономические факторы, так как за идею воевать мало кто согласен. И Волдеморт это прекрасно понимал.

Чары оповестили Снейпа о появлении Лили, а также она ему просигналила, что у нее есть важные новости. Уже несколько раз благодаря им он смог обратить на себя внимание Темного Лорда и окончательно войти в Ближний Круг особо хранимых последователей. Конечно, Волдеморт интересовался именем осведомителя, но Снейпу удалось отговориться требованиями конспирации, а заодно получить обещание амнистии для этого информатора, сообщив только, что Темный Лорд будет сильно удивлен личностью этого человека.

Быстро закончив, Снейп поднялся в гостиную. Лили была уже там, сидя на диване и поедая пирожные, предназначенные, между прочим, на десерт.

— Лили, ну что ты как ребенок? — Снейп укоризненно посмотрел на жену и невербальной Левиосой отодвинул блюдо с пирожными подальше. — Неужели нельзя было нормально поесть, а потом уничтожать пирожные? — Лили, фыркнув, с демонстративной поспешностью дожевала свою добычу, с веселыми искрами в глазах глядя на мужа. Помолчав пару мгновений, Снейп вздохнул: — Ладно уж, что там за новости, ради чего мне пришлось прерваться?

— В этом ты весь: закрылся в лаборатории, и хоть трава не расти, — тепло улыбнулась Лили. — А новость… — Она помолчала, после чего продолжила со странным выражением лица: — Новость хорошая, ты только присядь.

— В чем дело? Что-то случилось? — присев, спросил взволнованный Снейп.

— Именно. В общем… — Лили с опаской и надеждой посмотрела на мужа, — нас стало трое.

Непонимание на лице Снейпа постепенно сменялось удивленно-осторожной радостью.

— То есть ты… — От волнения у Снейпа перехватило дыхание, и только немалый опыт в окклюменции позволил ему быстро овладеть собой, отчего следующие слова вышли слишком спокойными: — То есть у нас будет ребенок?

— Ты не рад? — в глазах Лили начали гаснуть искорки.

— Как ты можешь так думать?! — вскочил на ноги Снейп. — Рад, конечно, просто как-то неожиданно… — помимо воли в его словах в полной мере проявилась растерянность.

— Ага, будто не знаешь, от чего дети бывают, — не упустила возможности беззлобно поддеть мужа Лили, в последнее время немало набравшаяся от благоверного.

— Знаю, конечно, — фыркнул Снейп, пропуская подколку мимо ушей. — Кстати, наверное, стоит прекратить тренировки с твоим даром — я не знаю, как он подействует на малыша, — обеспокоенным тоном добавил он. — Да и настоятельно необходимости в нем пока нет, вряд ли Дамблдор погонит беременную на передовую, а я у Волдеморта числюсь как особо ценный Пожиратель. Поэтому давай пока выждем?

— Согласна, — облегченно кивнула Лили, несмотря на все тренировки не переставшая опасаться своего дара. — А чем тогда займемся? — она игриво усмехнулась.

— Может, сходим в кино? — спросил Снейп, обнявший жену и уткнувшийся ей в макушку.

— Давай, — согласилась прильнувшая к его груди Лили.

Снейп нехотя вышел из воспоминания. Сердце заполошно стучало: значит, знаменитый Мальчик-который—выжил — это его сын, его, а не дегенерата Джеймса Поттера. Что ж, кто-то ответит за то, что ребенок был лишен даже отца…

Следующим детально рассмотренным воспоминанием стало то, где он услышал чертово пророчество.

Зима 79/80 г.

Снейп шел по Хогсмиду и несколько замерз, а посему решил пропустить кружку глинтвейна в «Кабаньей голове», благо в это время дня там никого нет. Он спокойно вошел и замер, услышав голос говорящий что-то странное, очевидно, какое-то пророчество. Вот только дослушать до конца не дал Дамблдор, правда, сделал он с такой нарочитостью, что абсолютно не возникало сомнения в постановке этой сцены. Вот только какие цели преследовал Дамблдор этой постановкой? Скорее всего, у него есть осведомитель среди Пожирателей, а тогда или Снейп передает пророчество Волдеморту и окончательно переходит в категорию врагов, и заодно это можно будет использовать для очернения его в глазах Лили*, или, если Снейп умолчит о пророчестве, то сведения о пророчестве у Волдеморта будут все равно, а вот Северус получит обвинение в предательстве, ну а с предателями у Темного Лорда разговор всегда один. Ничего не поделаешь, придется пожертвовать спокойным вечером и мчаться к Волдеморту.

Снейп дисциплинированно передал Волдеморту услышанное, присовокупив свои соображения об искусственности происшедшего. Был обласкан и отпущен. Вскоре он и забыл про этот бред, будучи занят другими проблемами.

Очередное воспоминание закончилось. Сейчас, после этих воспоминаний вкупе со знанием последующих событий, возникал вопрос: каким образом Дамблдор заранее знал, что Волдеморт воспримет пророчество абсолютно серьезно? Причем неестественность произошедшего а «Кабаньей голове» очевидна. Значит, даже если пророчество и было произнесено Трелони на самом деле, Дамблдор ХОТЕЛ чтобы Волдеморт обязательно узнал о пророчестве. Похоже, эта бородатая тварь сознательно собиралась отправить кого-то на заклание. Или не кого-то, а Поттеров, ведь у этих артефакторов в сейфах было очень много и денег, и разных интересных артефактов из категории «только для своих». И он хотел наложить на них свою лапу. Надо будет узнать, кто опекун Гарри. И если предположения подтвердятся…

Ладно, планировать свои действия можно только после восстановления воспоминаний, а значит, вперед!

Дальше были приятные, но не очень важные воспоминания о последующих месяцах. Лили под предлогом беременности смогла отвертеться от поля боя, Поттер же был словно заколдован. Нет, Снейп пока никому не заказывал его убийство это могло привлечь внимание к Лили, а она пока была уязвима в своем состоянии.

Волдеморт постепенно скатывался во все более прогрессирующие безумие. Начался террор в отношении самих Пожирателей. Некоторые из них отправляли семьи подальше. В частности, Малфой отослал жену во Францию к родственникам, при этом воспользовавшись правом главы Рода и приказав не возвращаться в Англию ни при каких обстоятельствах без его разрешения. Снейп тогда сильно завидовал Люциусу, ведь такой возможности обезопасить Лили у него не было.

Кстати, Лили оказалась под плотным вниманием Ордена жареной курицы, что не добавляло благодушия ни Лили, ни Снейпу. Встречаться удавалось очень редко, единственной отдушиной оставались сквозные зеркала, но этого было мало. Особенно сильно бесила невозможность присутствия Снейпа при рождении сына. Хорошо хоть, никто не присматривался к малышу в первые сутки, а Лили успела провести один подзабытый ритуал, приводя внешность сына в полное соответствие с внешностью Джеймса Поттера. По мере взросления последствия ритуала постепенно сходили на нет, открывая миру истинную внешность мальчика. Олень ничего не заподозрил и, под давлением жены, провел ритуал признания Родом мальчика. Перестраховка, конечно, но чем черт не шутит… Да и Дамблдор неожиданно поддержал Лили, что было несколько подозрительно. В ответ Джеймс настоял на кандидатуре Блэка в качестве крестного. И опять же, по настоянию Дамблдора, по полному ритуалу.

Лили здорово не любила Блэка после того, как он попытался распускать руки на одной из вечеринок. А уж его самомнение вообще приводило ее в исступление. Возможно, частично виной тому противостояние между старостой и Мародерами. Ведь именно Блэк тогда высказался, что если маглорожденная Эванс будет много на себя брать, то с ней может произойти какая-то случайность. И никто даже не почешется ради маглорожденной. Лили была девочкой умной и проверять серьезность утверждений не стала, но вот зло затаила. Сейчас, после снятия закладок, она все вспомнила и прощать не собиралась.

Снейпу тоже было нескучно. После рождения его сына Волдеморт будто сорвался с привязи. Мало того, что он начал считать, что Лонгоботтом-младший или Поттер-младший являются фигурантами пророчества, так и среди Пожирателей Круциатусы стали раздаваться не только за неправильный вдох или взгляд, но и за неловкую мысль. Правда, изящества Волдеморту недоставало, и его легилименция не особо отличалась от Круцио.

Снейпа корежило от этой профанации тонкого искусства. Ему самому, чтобы избегнуть подозрений и не сойти с ума от ежевечерних забав Лейстренджей, Кэрроу и Макнейра, пришлось обратиться к одной родовой технике, запрещенной к распространению вне Рода. Да! После того неожиданного решения магии касательно его и Лили, Снейп получил доступ в Библиотеку родового мэнора, причем доступ неограниченный. Эта техника его и спасла.

В сущности, это не было похоже на традиционные щиты, скорее на контролируемую шизофрению вкупе с корректировкой памяти. Именно с данными особенностями и был во многом связан запрет обучать этому кого-либо, кроме урожденных Принц. Простые люди получали реальную шизофрению, а вот Принцы были более выносливыми в этом плане.

Снейп долго радовался, обнаружив эту технику — теперь никто не смог бы добыть из его разума компрометирующие сведения, на людях теперь проявлялась только маска. Даже недостаток маски в виде меньшей устойчивости к ментальным техникам в данной ситуации был полезен — это тешило самолюбие окончательно свихнувшегося Волдеморта, ведь даже Принц не мог устоять перед его мощью. Конечно, маска Снейпа не сильно отличалась от него настоящего, но все же отличия были и в первую очередь касались памяти. По большому счету, если бы не было той волшебной встречи с Лили, то и истинная личность Снейпа полностью соответствовала бы маске.

Так, в шатком равновесии, прошло несколько месяцев, а потом грянул гром: Волдеморт решил, что пророчество истинное и выбрал возможных кандидатов. Вот тут уже Снейпу пришлось поюлить. После совместных с Лили размышлений, было решено разыграть перед Дамблдором кающегося грешника и согласиться на сотрудничество. Спектакль прошел успешно, старый паук наживку проглотил и даже потребовал не очень много: подробно сообщать о настроениях среди Пожирателей и настроениях самого Волдеморта.

Перед Волдемортом тоже было выступление с просьбами оставить Лили в живых. Северусу тогда пришлось поунижаться, но нужное обещание было дано, хоть и с этакой снисходительностью господина к слабостям хорошего слуги. Ради семьи болезненно гордый зельевар вынес и это. Главным был результат, ведь свои обещания Волдеморт почти всегда выполнял.

Правда, перспектива столкновения Лили с одним из сильнейших магов эпохи не вдохновляла Снейпа, поэтому предложение Дамблдора об использовании Фиделиуса буквально сняло с души камень. Хотя выбор Петтигрю в качестве Хранителя несколько озадачил — почему не сам Дамблдор? Но кому нужна эта крыса, а прятаться Питер умел, этого у него было не отнять. Свидетелем в ритуале выступил сам Дамблдор, и его сила была гарантом того, что только Хранитель может выдать тайну местонахождения дома. Появилась надежда, что Дамблдор и Волдеморт поубивают друг друга и можно будет дотянуть до этого светлого мига.

Все рухнуло в преддверии Хэллоуина 81-го. В тот день Волдеморт собрал внутренний Круг и объявил о приближающемся конце войны. После небольшой речи он распорядился собрать ударные отряды и дожидаться его. Пожиратели бросились выполнять приказ. Снейп уходил одним из последних — он заведовал снабжением зельями, а с этим у него был полный порядок. Поэтому он увидел крысиную морду Петтигрю. Сердце замерло — с помощью предателя Волдеморт проникнет в дом Поттеров, а там Лили… Что делать? Единственной возможностью была отлучка под предлогом доваривающегося зелья для встречи с Дамблдором.

Дамблдор оказался на месте, и Снейп, запинаясь, рассказал ему о приказах Волдеморта и о Петтигрю. Светлый волшебник ненадолго замер в кресле а потом, очевидно, придя к какому-то решению, негромко произнес:

— Северус, взгляни на меня…

После того как Снейп это сделал, на него обрушился чудовищный ментальный удар. Дамблдор сминал все возможные щиты одной голой силой. Завладев сознанием Снейпа, он начал устанавливать закладки на верность. Сделав это, он покинул сознание, напоследок стерев воспоминание о Петтигрю. Снейп начал приходить в себя под речь старого кукловода:

— То, что ты беспокоишься о безопасности своей старой подруги, весьма похвально, — старый паук привычно начал лить патоку. — Несмотря на ваши… разногласия, ты по-прежнему о ней беспокоишься. Но почему ты так уверен в нападении на Поттеров?

— Волдеморт несколько раз говорил, что Поттер-младший представляется ему наиболее вероятной кандидатурой, — несколько заторможенно ответил Снейп, чей разум пытался бороться с ментальной атакой и последствиями покореженной ментальной техники.

— Хорошо, я позабочусь об этом. А сейчас тебе пора вернуться, чтобы не навлечь на себя подозрений, — при последних словах Дамблдор снова взглянул в глаза Северусу, нанося еще один мощнейший удар по его разуму.

— Хорошо, я так и сделаю, — кивнул Снейп, после чего встал и несколько деревянной походко вышел из кабинета.

Измученный разум, лишившись всех сил, прибегнул к последнему шансу, разработанному специально для подобных случаев — истинная личность закуклилась, погружаясь в глубины подсознания, а маска, подставленная врагам и принятая ими за истинную личность, стала лицом. Вот только из рода Принц остался только один, кто владел семейными техниками, а значит, надежды на помощь, на которую рассчитывал изобретатель последней линии защиты, просто не было и помочь мог только счастливый случай.

Вернувшись в ставку Волдеморта, Снейп спокойно выполнял свои обязанности, пока вечером всех Пожирателей не пронзила острая боль в метке. Эта боль не была похожа на обычный вызов. Задрав рукав, Северус увидел, как метка начинает бледнеть. Значит, Темный Лорд схватился с младшим Поттером и пророчество сбылось. Следующей мыслью стала: «Что с Лили?!». Попытка связаться с Дамблдором окончилась неудачей. Спустя почти час Северус решил аппарировать в Годрикову лощину, невзирая на возможный крайне неласковый прием.

Первым, что он там увидел и от чего сердце пропустило удар, был полуразрушенный летний домик Поттеров. Не помня себя, он понесся к нему. Изломанное тело Джеймса Поттера почти не привлекло его внимания. После осмотра первого этажа Снейп переместился на второй и тут увидел ее… По одной только позе было ясно, что она мертва. Такой мощный удар по сознанию не прошел незамеченным. Сознание, выбирая наименьшую боль, еще сильнее закапсулировало настоящие воспоминания.

В себя он пришел от слов Дамблдора:

— Это бесполезно, Северус. Она нас покинула. Лучше позаботиться о ее сыне… — В уши снова лилась липкая патока, вызывая звериное желание рвать зубами источник этой мерзости, но вбитые в сознание ржавыми костылями императивы не давали обратить ее на автора, и ненависть медленным ядом пропитывала сознание.

— Это из-за этого выродка все случилось! Это он во всем виноват!!! — скопившаяся ненависть вырвалась, получив цель.

— Это все, что от нее осталось. Если ты ее действительно любил, то поклянись, что защитишь мальчика даже ценой жизни, — в голосе паука послышался металл приказа.

— А на что мне теперь эта жизнь? — простонал Снейп, но закладки продолжили свою работу, и он горько выдохнул: — Клянусь защищать сына Лили любой ценой, все равно жизнь потеряла для меня ценность, так хоть сдохну не зря…

— Отлично мой мальчик, — удовлетворенно заметил Дамблдор. — А теперь давай подумаем, куда ты можешь пойти теперь, после окончания войны.

— Да мне все равно… — равнодушно ответил Снейп.

— Если так, то, может быть, ты займешь должность преподавателя зельеварения в Хогвартсе? Старик Горацио давно просит отпустить его на покой. А ты вполне подходишь, все-таки Мастер зельеварения, — отечески улыбнулся Дамблдор.

— А как же моя метка? — попытался отказаться от сомнительной чести Снейп.

— Об этом не беспокойся. Я помогу. А теперь пойдем со мной, их тела подготовят к погребению. — Положив ему руку на плечо, Дамблдор повел Снейпа к выходу из дома.

*Напоминаю, Дамби абсолютно не в курсе семейных отношений Лили.

Глава 16

Снейп с трудом сосредоточился на настоящем. Он узнал все, что с ним случилось в те дни. Вот только вопросов это отнюдь не убавило. Нет, кое-что теперь было ясно: Волдеморт был убит Лили. Но кто тогда убил ее? Больше всего подозрений вызывал Дамблдор, но где чертовы доказательства?

Судорожно втянув пару раз воздух, Снейп обратился к молчаливо сидящему гоблину:

— У вас не найдется бокал огневиски? — прохрипел пересохшим горлом Снейп.

— Сейчас будет доставлен, мой начальник распорядился выполнять все ваши просьбы, в пределах разумного, естественно, — молодой гоблин изо всех сил выдерживал фирменную невозмутимость гоблинов.

— Отлично, — кивнул Снейп, — тогда еще одна просьба: нельзя ли позвать вашего начальника для завершения контракта, порученного вашему клану.

— Горлохват уже извещен и скоро будет.

— Благодарю.

Снейп погрузился в раздумья: необходимо просчитать возможные варианты и наконец начать действовать, как и подобает потомку рода Принц — расчетливых интриганов, наносящих единственный выверенный удар из тени и снова в этой тени растворяющихся. Что ж, бородатая тварь считает его прирученным? Отлично, тем проще будет нанести удар. Но самое главное, это Гарри Поттер, хотя какой он, к черту, Поттер? Гарри Принц! Вот его имя, имя продолжателя рода. Ради возможности встретиться с ним и все ему объяснить допустимо пожертвовать даже шансом уничтожить Дамблдора. Да, так будет правильно.

— Мистер Снейп, мой помощник сообщил мне, что вы закончили разбираться со своими воспоминаниями. Это так? — спросил вошедший в комнату гоблин.

— Да, — кивнул Снейп.

— Отлично, тогда вернемся к вопросу, с которого начался ваш, без сомнения, увлекательный экскурс в прошлое. — Горлохват подошел к креслу и сел напротив Снейпа.

— Итак, когда вы впервые встретились с Лили Эванс после окончания Хогвартса? — спросил он, открывая поданную ему папку.

— Был ведь другой вопрос? — подозрительно спросил Снейп.

— Я следую инструкциям, — нейтральным тоном ответил гоблин.

— Ладно, — вздохнул Снейп. — По окончании Хогвартса я впервые увидел Лили Поттер спустя чуть менее года после этого самого выпуска.

— Отлично, — что-то отметил в папке Горлохват. — Где?

— В Лондоне, в магловском кафе под названием… — Снейп замялся, пытаясь выловить из памяти название того кафе.

— Неважно, — отмахнулся гоблин. — Чем закончилась эта встреча?

— А вам не кажется, что это уже слишком?! — вспылил Снейп, напрягшись, как перед броском; стоявшие возле стен стражи тут же поудобнее перехватили щиты.

— Мне, если откровенно, плевать, но этот вопрос в списке есть, и я обязан его задать и получить ответ, — поднял на Снейпа равнодушный взгляд Горлохват.

— Хорошо, — расслабился Снейп и холодно процедил: — Итогом этой встречи стал брак, заключенный магией между мной и Лили Поттер.

— Вы хотели сказать, Эванс? — мгновенно переспросил Горлохват.

— Нет, решением магии она была регентом Поттеров… — машинально ответил Снейп, но тут же спохватился: — С-стоп, что это со мной.

— Особая модификация зелья болтливости. Летучая, — лукаво улыбнулся Горлохват. — Не стоит возмущаться, это…

— Да-да, это указано в списке, — скучающим тоном ответил Снейп. — Вот только к чему такие предосторожности?

— Если в шкатулке, которую мы вам должны передать, находится то, о чем я думаю, то это явно недостаточные меры предосторожности, — Горлохват тяжело взглянул на Снейпа.

— Может, уже прекратите ходить вокруг да около и наконец передадите мне эту шкатулку? — снова начал закипать Снейп.

— Извольте, — Горлохват сделал знак рукой.

На стол опустилась простая шкатулка. Снейп с некоторой нервозностью открыл ее. Внутри были флаконы с какими-то воспоминаниями и сложенный вдвойне лист. Он аккуратно развернул его и едва сдержал судорожный вдох, увидев знакомый почерк.

«Дорогой Северус, если ты читаешь это письмо, то значит, я мертва, а тебе все-таки удалось вывернуться и выжить. О судьбе нашего ребенка я не беспокоюсь, поскольку уверена, что ты или защитишь его, или погибнешь, пытаясь это сделать.

В том случае если, выжил Дамблдор, тебе понадобятся средства для его уничтожения. Я ничем не могу помочь, кроме некоторых воспоминаний, способных полностью уничтожить его репутацию. После их просмотра у тебя возникнут вопросы относительно их подлинности. Заверяю, воспоминания подлинные, а источник их происхождения — наработки Поттеров. К сожалению, эти артефакты пришлось уничтожить.

Думаю на этом стоит заканчивать. До, надеюсь, нескорого свидания, твоя Лили».

Снейп отложил письмо и внимательно посмотрел на флаконы. Нет, он не собирался их просматривать тут же, хватит с него на сегодня грязи, связанной с этой бородатой тварью. Тем более, полностью уничтожить репутацию в магическом обществе Европы может только одно — доказательство содомитских увлеченией мага. Все же маги довольно много набрались от маглов, да это и было неизбежно до принятия Статута секретности. Зельевар криво усмехнулся — Лили явно хотела не просто убить Дамблдора, раз сумела раздобыть такую дрянь. Действительно, не стоит оскорблять умных женщин, чревато.

— Мистер Снейп, есть еще один вопрос, уже не связанный с причиной приглашения вас сюда, — прервал его размышления гоблин.

— Да? И что же это за вопрос? — «Будут требовать отработать эликсир, гоблины никогда не упустят выгоды даже на ломаный кнат», — решил Снейп.

— А вопрос этот очень простой: вы хотите сейчас встретиться со своим сыном, Гарольдом Сэмюэлем Принцом-Поттером? — ломая все предположения, Снейпа спросил Горлохват.

— Он здесь? — вскинулся Снейп. — Он в банке? Вы сумели его найти? Как?

— Не стоит так частить, — понимающе улыбнулся (именно улыбнулся, а не оскалился — машинально отметил Снейп) Горлохват. — Итак. Мистер Принц-Поттер сейчас находится здесь, в банке. Мы его не искали, более того, тот факт, что мы сумели найти это письмо леди Принц, обусловлен проверкой, начатой по просьбе вашего сына. Как он нас нашел? Извините, но мне это неизвестно.

— Вы явно недоговариваете, — прищурился Снейп, снова сдвигаяст на краешек кресла.

— Да, — спокойно кивнул Горлохват, — но откровенный разговор будет только после вашей встречи с сыном и тем, кто, собственно, и запустил эту цепь событий.

— И кто же он? — вскинул бровь Снейп. — Подождите, дайте догадаюсь: это кто-то из старых семей, и он явно собирается сыграть в свою игру, не оставив нам с сыном выбора? — Яд, вложенный в последние слова, можно было сцеживать, и вряд ли он хоть на йоту уступил бы яду василиска.

— Прекрасно, вы почти полностью правы, но вот выбора ни у вас, ни у вашего сына не было с самого начала. Вы все равно в игре. — Горлохват откинулся на спинку кресла, снисходительно глядя на Снейпа.

— Хорошо, — Снейп огромным усилием воли взял себя в руки, возвращая себе невозмутимый вид и холодный тон. — Я надеюсь, что встречусь с сыном в более подходящем месте?

— Конечно, — кивнул Горлохват. — А то спутник вашего сына может понять превратно, а я все же хочу увидеть смерть Дамблдора. — Гоблин легко поднялся, ничем не выдавая своего возраста: — Пройдемте.

— Откровенно, — после растерянного молчания смог выдавить Снейп. — Вы не боитесь мне это говорить?

— Вам? — усмехнулся гоблин. — После того, что он сделал с вашей семьей? Ничуть. А если вы намекаете на возможные закладки, так разве не вы недавно говорили, что окклюмент вашего уровня или справится с закладками, или умрет? — Горлохват ехидно взглянул на Снейпа.

— Вы правы, — холодно ответил Снейп, внутренне морщась от того, что сделали с его же словами.

За разговором они дошли до небольшой уютной комнаты, оформленной в классическом британском стиле, с комплектом кресел и чайным столиком.

— Знаете, иногда даже самые трудные вопросы можно решить за чашкой чая и неспешной беседой, — ответил гоблин на удивленный взгляд мага, с привычной для своего народа полуулыбкой-полуоскалом.

— Но, как мне кажется, этого удостаиваются немногие? — вздернул бровь Снейп.

— Вам правильно кажется, — ответил ему улыбкой голин.

Сев в кресло, Снейп принялся внимательно рассматривать стенные панели с целью избежать возможного потока мыслей. Впрочем, ему недолго пришлось разглядывать резной дуб.

После короткого стука дверь открылась, и на пороге появился черноволосый мальчишка. Сердце Снейпа пропустило удар — ее глаза. Ее глаза — это первое, что поразило его. После второго взгляда возникло разочарование: лицо мальчика было копией физиономии Джеймса Поттера. Благо профессиональная выдержка шпиона помогла это не показать. Следующая мысль принесла успокоение: на мальчике ведь маскировка, наложенная Лили. Третий взгляд расставил все по своим местам — Гарри был невысоким и щуплым. В этом он был истинным Принцем, ведь в этом семействе все были невысокие и щуплые, хотя слабаками их мог назвать только самоубийца. Сам Северус для своего рода был переростком. А вот Поттеры были как раз выше среднего роста и довольно массивные, тут уж Джеймс был не похож на родичей.

Отметив во взгляде сына смесь настороженного внимания и надежды, Снейп перевел взгляд на его спутника. Странно, но им оказался тоже мальчишка, только светловолосый и уже сейчас напоминающий медведя. Одет неплохо, но одежда висит мешком, хотя явно его. Странно, как можно так быстро похудеть? Ладно, наверное, родственник таинственного игрока. Тут решил вмешаться сын.

— Здравствуй… отец? — А в глазах смесь радостного ожидания и опаски.

— Здравствуй, сын, — ответил Снейп, но пытаться обнять не стал, вряд ли мальчик страдает излишней доверчивостью.

— Да что вы как неродные. Гарри, ты хоть руку пожми, что ли, — произнес светловолосый мальчишка и ощутимо подтолкнул Гарри.

Северус вскинулся, чтобы проучить этого щенка, и словно уперся в стену. Из глаз мальчика на него смотрели Серые Пустоши. Как-то не хочется злить подобное существо. Мерлин великий! Кто же он?

— Дядя, я думаю, кузен не обрадуется вашей преждевременной встрече с тетей, — с усмешкой сказал светловолосый мальчишка.

— Что ты имеешь в виду? — спросил ошарашенный Снейп.

— Что имею, то и введу, хе-хе. Позвольте представиться, Дадли Дурсль, кузен вашего сына, — коротко поклонился… племянник.

— Полным именем кузен, полным… — обманчиво мягким тоном сказал Гарри.

— Сволочь ты, Гарри, — вздохнул Дадли.

— Ну вот, кашу заварил ты, а сволочь я, — сделал удивленное лицо Гарри.

— Молодые люди, а вам не кажется, что вы наглеете? — спросил закипающий Снейп.

— Простите, — виновато наклонил голову Дадли. — Ладно, раз уж Гарри решил сразу открыть карты… Позвольте представиться: Джонатан Дурсль, глава рода Дурсль, Джонатан Сагарис лорд Клеймор.

— Что? — Снейпу показалось, что у него слуховые галлюцинации.

— Вам не послышалось, дядя, лорд Клеймор, — ехидно усмехнулся Дадли. — Как я не сдох, сам не понимаю, наверное, стоит предков благодарить. Но раз я представился, кузен, окажи любезность… — Дадли жестом пригласил Гарри.

— Гад, — Гарри пихнул кузена в плечо. — Ладно, Гарольд Сэмюэль Принц-Поттер, наследник рода Принц, наследник рода Поттер.

— Но как? — только и смог выдавить Снейп.

— Самым обычным способом — с помощью ритуала, — развел руками Дадли.

— Когда? — продолжил марафон вопросов Снейп.

— Сегодня утром, — ответил Гарри.

Снейп был полностью сбит с толку. Его сын прекрасно знает свое происхождение и уже стал наследником рода. Как он только узнал? А этот его кузен вообще выбивается за рамки. Только подумать, одногодок Гарри, а уже лорд и ведь вряд ли врет, чревато называться лордом, не имея на это права. Да и род у него странный, никогда про него не слышал, хотя…

Кажется, что-то вспоминается, что-то из истории. Кажется, это шотландский род, если судить по имени. Что же все-таки вспоминается? Точно! Клейморы по прозвищу «Смерть по найму». Легендарные боевики и, судя по легендам, маги Смерти. Не некроманты, а маги, владеющие магией Смерти во всех возможных проявлениях. Громкое имя, но ведь этот род вырезали в семнадцатом веке.

Детишки решили его разыграть? Что ж, поиграем…

— Понятно, это хорошо, сын, что магия рода тебя приняла. Покажи перстень, — сказал, предвкушающий трепку, которую устроит юным вралям, Снейп.

Гарри улыбнулся и поднял руку на уровень лица. На пальцах блеснули кольца Наследника. Что ж, сын полностью честен, а что насчет его кузена?

— Хм, племянник, может, похвастаешься? — Снейп перевел взгляд на племянника.

Дадли ухмыльнулся:

— Не верите? Правильно делаете, но вот сведения о кончине моего рода оказались преувеличены. А для потверждения моих слов вот…

Он сделал легкое движение рукой, и в его ладони появился меч, аура которого сразу выдула все мысли о возможной подделке.

— Удовлетворены, дядя? Для полного удовлетворения взгляните на это клеймо, — Дадли подхватил меч второй рукой, поворачивая его таким образом, чтобы можно было легко рассмотреть клеймо на пяте клинка.

— Это то, что я думаю? — Снейп, конечно, узнал растение, да и как иначе, но это было настолько невероятно, что он решил уточнить.

— Зельевар с мировым именем не узнал растение? Не надо нас смешить, — фыркнул Дадли. — А если не верите своим глазам, так я могу подтвердить: да, это асфодель. Надеюсь, вы не думаете, что кто-то подделал такое клеймо?

— Нет, не думаю, но лорд в… — Снейп ошарашенно замолчал. — Сколько тебе лет?

— Одногодок Гарри, но моя родовая магия решила так, и выжил я только благодаря чуду, — поморщился Дадли.

— Что-то я не слышал о таких чудесах, — подозрительно прищурился Снейп.

— Ну, это же мир магии? Значит, возможно все, а то, насколько вероятно какое-то событие, это дело десятое, — с усмешкой развел руками этот нахал, в следующее мгновение посерьезнев и добавив мрачным тоном: — Впрочем, мне стоит благодарить основателей рода, благодаря им Клейморов убить очень непросто, чему я самое наглядное свидетельство.

— Понятно, — потер подбородок Снейп.— Раз уж мы представлены, то, может, племянник, поделишься своими планами на будущее? Ты ведь не просто так начал все это?

— Конечно, не просто так, — тяжело вздохнул Дадли. — Во-первых, жить хочется…

— А что тебе мешало жить просто Дадли Дурслем? Поступил бы в Хогвартс, отучился бы, ты ведь явно не дурак, — привычно начал критиковать Снейп.

Закончить эту мысль Снейпу помешало фырканье обоих мальчишек. Ему пришлось призвать на помощь все свое терпение и медленно спросить:

— Я сказал что-то смешное? — от такого тона «ужаса подземелий» большая часть студентов Хогвартса постаралась бы слиться со стеной

Ответил Дадли:

— Нет, не очень смешное, просто в сочетании с истинным положением дел…

— Да? И каково же это самое истинное положение дел? — с сарказмом спросил Снейп.

— Ну начнем с того, что я не смог бы поступить в Хогвартс. — Дадли выставил перед собой ладонь: — Дядя, не перебивайте, я все объясню. Так вот, в Хогвартс я не смог бы поступить по причине навешенного на меня в возрасте года ограничителя авторства Ее Святейшества Инквизиции…

— Это же… — задохнулся Снейп, глядя на Дадли округлившимися глазами.

— Дядя, наберитесь терпения, и я все расскажу, — укоризненно взглянул на него Дадли. — Итак, помимо инквизиторского ограничителя, на меня было навешено еще ограничение интеллекта. Не правда ли, милый комплектик? И, самое смешное, все это было сделано в возрасте примерно года. Сообразите сами, что произошло в тот период? Или подсказать?

— Чертов Хэллоуин… — тихо рыкнул Снейп.

— Угу. И авторство этих улучшений меня вырисовывается только у одного человека, а точнее бородатого поца, отлюби его Слаанеш, — с чувством пожелал Дадли. — Помимо такого подарка мне, кузена он тоже не забыл…

— Что-о-о?! — взвился Снейп. — Этот ублюдок попытался ограничить магию моего сына?! Да я его… — рука зельевара потянулась к палочке.

— Спокойнее, дядя, нервные клетки восстанавливаются плохо, а вы нам нужны, — выставил перед собой руки Дадли. — Да и ничего фатального на кузене не было, всего-то ограничитель для магов с нарушениями контроля. А вот на меня и моих родителей воздействовало одно интересное плетение ментальной направленности.

— И что это плетение внушало? — сумел обуздать эмоции Снейп.

— Уже пришли в себя? — едко поинтересовался Дадли.

— Племянник, хоть ты и лорд, но на правах старшего родственника ничто мне не мешает провести с тобой учебную дуэль, — сладким тоном ответил Снейп, после чего добавил привычным профессорским тоном: — Намек ясен?

— Прошу прощения за невежество, но в таких дуэлях есть ограничители, делающие невозможным проведение действительно смертельных атак? — осторожно переспросил Дадли.

— Именно, такие дуэли часто используют для выработки творческого применения заклинаний, — любезно ответил Снейп.

Он с мрачным удовлетворением увидел как, после краткого мгновения задумчивости, племянник непроизвольно сглотнул.

— Дядя, простите, пожалуйста, мое некоторое невежество относительно правил хорошего тона, принятых в магическом мире, — с поклоном произнес Дадли.

— Так легко признали свою неправоту, лорд Клеймор? — вскинул бровь Снейп.

— Мне почему-то не очень хочеться на своей шкуре прочувствовать фантазию зельевара в ранге Мастера, — поежился Дадли.

— Похвальное благоразумие для столь молодого человека, — благосклонно кивнул Снейп. — Но мы отвлеклись. Что же внушало плетение некоего мага?

— Ненависть к кузену, но оно также ограничивало степень воздействия на кузена меня и моих родителей, — глядя с опаской на Снейпа, ответил Дадли.

— И насколько ограничивало? — Снейп сумел удержать эмоции в узде, поэтому вопрос был задан спокойным тоном.

— Скажем так, до недавнего времени кузен весьма успешно заменял домового эльфа, ну и выслушивал просто море мелких оскорблений ежедневно, — вздохнул Дадли, несколько поспешно добавив: — Прошу заметить, что и я и мои родители находились под действием данного плетения и за свои действия ответственности нести не можем. В отличие от автора плетения.

В этот момент в комнату стремительно вошел чем-то взволнованный Горлохват:

— Господа, мне неловко говорить, но сотрудники банка допустили ошибку, и Дамблдор может в скором времени оказаться возле дома мистера Дурсля. Поэтому я считаю вправе посоветовать как можно скорее мистеру Дурслю и мистеру Поттеру вернуться туда. Мистер Снейп, вам, как вы понимаете, лучше не показываться там, хотя бы пока. Кроме того, мы хотели бы обсудить некоторые вопросы, связанные с вашей профессиональной деятельностью.

Мальчишки тут же направились на выход, но вопрос зельевара заставил их остановиться.

— Уважаемый Горлохват, позвольте уточнить, что именно произошло?

— Арабелла Фигг смогла освободиться и попыталась с помощью артефакта связаться с Дамблдором. К сожалению, наш сотрудник на рефлексах применил весьма мощное заклинание и убил агента Дамблдора. Развернутые сканирующие заклинания зафиксировали ушедший сигнал от артефактов, очевидно, активированных смертью миссис Фигг. Агентами была совершена акция прикрытия — инсценировка взрыва бытового газа.

— Понятно, — кивнул Снейп. — Что ж, молодые люди, вам действительно лучше как можно быстрее оказаться дома. — После того как мальчишки, в сопровождении одного из посыльных, удалились, Снейп повернулся к гоблину: — Уважаемый Горлохват, давайте обсудим ваше предложение.

На лицах оппонентов появились почти одинаковые предвкушающие ухмылки: каждый предвидел напряженный торг, который заставит напрячь интеллект по полной.

Заранее отвечая на вопрос «А почему у опытного менталиста Снейпа так скачут эмоции, что он их не всегда контролирует?» — а сами представьте себе реакцию человека после новостей, обрушившихся на Снейпа, а тут еще и маска, изрядно покореженная Дамби, наконец спала. Так что такое непотребство будет твориться с беднягой минимум неделю, если не больше. Впрочем, до 1 сентября очухается, он весьма живучий гад, из той породы, которую надо в могиле лопатой добивать.

Глава 17

На выходе нас ждал молодой гоблин.

— Прошу следовать за мной, — он указал направление и двинулся вперед.

Пока мы шли за проводником, кузен задал вопрос, вертевшийся у него на языке последние десять минут.

— Слушай, Джон, а про какой ограничитель на мне ты говорил? И что за ограничитель был на тебе? — пихнув меня в бок, зашептал мне в ухо Гарри.

— Слушай, пока мы отдыхали после ритуала, тебе ведь тоже дали папку с описанием того, что было на нас? — удивился я.

— Дали, но как-то скучно там было написано, да и перед встречей с отцом я волновался, — смутился Гарри. Какой же он все-таки ребенок.

— Понятно, — кивнул я. — В общем, ограничитель, как у тебя, ставят магам, которые не могут контролировать или с трудом контролируют свою магию. Полностью это заклинание магию не блокирует, да и уровень блокировки может меняться по желанию контролирующего ограничитель. Как тебе это? Укладывается в то, о чем мы говорили?

— Очень даже. Значит, этот урод решил сделать из меня пешку? — потемнел лицом Гарри.

— Выходит что да, — пожал я плечами.

— Ублюдок, я не собираюсь быть чьей-то пешкой, а кто попробует такое провернуть, будет умирать очень долго, — процедил Гарри, причем вот этому обещанию я бы поверил.

— Надеюсь, меня ты в эту категорию не отнесешь? — насмешливо спросил я.

— А ты здесь при чем? — сбился с шага Гарри.

— Ну, фактически вплоть до ритуала принятия наследия я тебя разыграл именно как пешку, — глядя Гарри прямо в глаза, сказал я.

— Ты не прав, — Гарри мотнул головой. — Я пошел за тобой по своей воле, а не потому, что тебе так захотелось и ты меня заставил.

— Уверен? — усмехнулся я.

— Да! И давай закроем эту тему, хорошо? — жестко взглянул на меня Гарри.

— Ладно, — хмыкнул я.

Какое-то время мы шли молча, но Гарри просто распирало от новых вопросов:

— Кстати, а что у тебя был за ограничитель?

— Ты так это хочешь знать? — вздохнул я.

— Ага, — кивнул Гарри.

— Это изобретение инквизиции, в течение года гарантированно лишает магии не только того, на кого он наложен, но и его детей. Во избежание вопросов: на меня его наложили в возрасте года, одновременно с тобой, — сказал я.

Гарри снова замолчал, обдумывая полученую информацию.

— Но ты ведь маг, как так может быть? — озадаченным тоном спросил Гарри.

— Причину я объясню чуть позже, когда вся семья будет в сборе, чтобы не передразнивать магнитофон, — указывая глазами на навострившего уши гоблина, ответил я.

— Хорошо, — кивнул Гарри, виновато пряча взгляд, дошло до паразита.

Тем временем мы добрались до комнаты, где нас ждал маг в форменной мантии банка.

Дальше… Дальше была аппарация, чтоб ее!

Отдышавшись, я огляделся. Мы находились в моей спальне на Тисовой. Помимо нас с Гарри и перенесшего нас мага, в ней была еще четверка магов с какими-то чемоданами в руках, надо полагать, те самые специалисты, так хорошо матерящиеся на русском. Прикинув, что стоящий впереди, скорее всего, старший команды, я обратился к нему:

— Так, что с моими родителями?

— Они сейчас спят в гостиной, вы можете их разбудить. С ними поработали наши специалисты, но резкое изменение поведения маловероятно, необходимо время на исчезновение следов закладок, — спокойно ответил маг.

— Хм, а создание магического рода, включающего и их, на это повлияет? — продолжил я пользоваться удобным случаем получить еще немного информации.

— Парень, так ведь родовая магия появляется в третьем-четвертом поколении, — с усмешкой хмыкнул маг.

— Я знаю, но мне важно другое. — Я замолчал, раздумывая, как лучше сформулировать вопрос: — Спрошу иначе — принятие в состоявшийся магический род повлияет на их состояние?

— Да, родовая магия не терпит чужого вмешательства, — кивнул маг.

— Спасибо, какие у вас дальнейшие инструкции? — я обернулся к доставившему нас магу.

— Да никаких, сказано вас доставить, и все, — пожал тот плечами.

— В таком случае благодарим вас, — я коротко поклонился, с небольшой задержкой Гарри повторил мои действия. — До свидания.

— До свиданья, лорд, — вернул мне поклон маг.

— Так заметно? — напрягся я.

— Нет, но магия вокруг вас… — красноречиво усмехнулся маг.

— Ясно, огромное спасибо за это предупреждение, вы очень помогли, — искренне поблагодарил я его.

— Не за что, до встречи, — с этими словами все посторонние синхронно исчезли в беззвучной аппарации.

Гарри повернулся ко мне.

— Что он имел в виду?

— А ты прислушайся к себе, попробуй ощутить пространство вокруг, — напряженно ответил я.

Кузен послушно прикрыл глаза и через некоторое время ответил:

— Знаешь, а возле тебя как туман или что-то похожее. И чувствуется сила в этом тумане, только она какая-то странная, как неживая.

— Понятно, это, кузен, моя родовая магия, а по поводу неживой… Я чуть попозже расскажу. Черт! — я со злобой ударил кулаком в стену.

— В чем дело? — теперь напрягся и Гарри, с опаской смотря на меня.

— Если я так фоню родовой магией, то и ты тоже, и Дамблдор это точно заметит. Надо валить отсюда, а то бодаться с этим козлом без подготовки не хочется, — я с удовольствием испортил настроение кузену.

— Ты прав, мы сейчас полные нули, давай быстрее будить дядю и тетю и валить отсюда, — ответил мгновенно посмурневший Гарри.

Мы спустились в гостиную, родители спали, сидя на диване перед телевизором. После некоторого раздумья я решил попробовать применить родовую магию. Представил ее в виде тумана и обволок им спящих. Магия тут же начала впитываться в тела, как бы вытесняя что-то инородное. Одновременно начали появляться мелкие изменения во внешности: у Вернона исчезли мешки под глазами и ушла краснота морды лица, а у Петунии пропала большая часть мимических морщин.

Получается, насыщение магией рода весьма неплохо воздействует не только на магов, но и на сквибов. Похоже, недаром так носятся с родовой магией, вот только неясно, какой профит получит Дамби, если его борьба с магическими родами закончится успешно? Ну не верю я, что такая хитрая сволочь работает без своей выгоды или просто ради денег — несмотря на свою моральную гнилоту, Дамблдор действительно могущественный маг с огромными знаниями, а для таких добыть или заработать денег не является проблемой.

Ладно, это потом, а сейчас чета Дурслей. Тем более они уже начали просыпаться. Надо срочно искать предлог для поспешного сваливания отсюда подальше примерно на недельку.

— Что происходит? Почему я здесь в такое время? — очнулся Вернон.

— Не знаю, отец. Мы с Гарри были в парке, услышали грохот и прибежали сюда. Дом миссис Фигг взорвался! А вы спали здесь, на диване, мы с трудом вас разбудили! Что происходит?! — я начал говорить с напором, постепенно ускоряясь и добавляя эмоций в голос, Гарри на заднем плане согласно кивал.

— Как взорвался?! Что ты несешь?! — подскочил с дивана Вернон.

— А ты выгляни в окно! — я указал рукой.

Вернон и Петуния метнулись к окну и охренели от открывшейся картины. Посмотреть было действительно на что, точнее, не на что: дом уже догорал и представлял собой кучу выгоревших руин.

— Н-но почему? Почему мы ничего не услышали? — начала паниковать Петуния.

— Не знаю, но очень похоже на взрыв газа, я такое пару раз видел на фотографиях. А почему не слышали?.. — начал рассуждать Вернон, но вдруг реально подпрыгнул и тут же развел кипучую деятельность: — Черт! У нас, наверное, тоже газ травит, вот мы и надышались! Быстро в машину!

С похвальной скоростью Вернон метнулся в гараж. Петуния, схватив нас обоих за шиворот, в темпе потащила нас на выход. Это было неплохим признаком, похоже, остатки закладок начали слетать.

Дальше мы быстро погрузились в машину и свалили в ближайшую гостиницу. Мне показалось, что, когда мы отъезжали, возле дома покойной миссис Фигг появилась фигура в характерной мантии фиолетового цвета. Похоже, мы вовремя смылись!

После размещения в гостинице успокоившаяся Петуния все же пошпыняла Гаррика, но уже без привычного запала, так, для галочки. Естественно, после всего мы все вместе направились в кафе, и тут мы с Гарри весьма ох… э-э-э, удивились. Во-первых, Гарри досталась такая же порция как и остальным, во-вторых, Вернон ел намного меньше чем обычно. Нет, он, как и раньше, ел с аппетитом, было заметно, что он очень любит поесть, но само количество съеденного оказалось меньше обычного. Подпитка магией явно приносила свои плоды.

Уже вечером я связался с банком по небольшому сквозному зеркалу, переданному мне тем гоблином, что проводил нас в зал аппараций. Ответил Горлохват:

— Здравствуй, Джон, что хотел? — Несмотря на наработанный, наверное, веками, покер-фейс, было видно, что гоблин смертельно устал.

— Да вот, не знаю, как связаться с дядей, — замялся я, понимая, что беспокою действительно занятого важными делами Горлохвата.

— А зачем он тебе? — озадачился гоблин.

— Подумываю полностью ввести в курс дела родителей, — честно ответил я.

— Почему не мы? — взгляд гоблина начал набирать остроту.

— Остатки закладок еще действуют, и предсказать их реакцию на гоблинов я не берусь. Тем более, когда закладки действовали, любой намек на что-то, отличающееся от общепринятого, воспринимался негативно, а если это наложится на присущую большинству ксенофобию… — несколько поспешно сказал я, опасаясь, что гордый гоблин обидится.

— Ясно, я вышлю совой зеркало мистеру Снейпу, думаю, утром оно точно будет у него, — вздохнул Горлохват, что-то записывая.

— Спасибо, — искренне поблагодарил его я.

— Не за что, это мой долг, — машинально ответил он, продолжая что-то писать.

— Надеюсь, я смогу выполнить свой, — немного нервно вздохнул я.

— Не бойся, ты достойный наследник своих предков, а значит, долг не станет для тебя неподъемным, — неожиданно тепло улыбнулся гоблин.

— Что ж, спасибо, доброй ночи, — я попрощался с Горлохватом.

— И тебе, — ответил уже погрузившийся в работу гоблин.

Молчавший во время разговора Гарри настороженно спросил:

— И зачем ты хочешь познакомить своих родителей с отцом?

— Ну, в курс дела их все равно придется вводить, а общий язык проще найти людям одного возраста, кроме того, мать знает Снейпа очень давно, — благодушно ответил я, понимая что все доступные мне задачи пока решены и остается только ждать.

— Давно? — осведомился Гарри.

— Ага, еще до того, как Лили пошла в Хогвартс, — автоматически ответил я.

— Ничего себе, никогда бы не подумал, — удивленно покачал головой Гарри.

— А что ты так удивляешься? — пожал я плечами. — Те люди, которыми мои родители были, с ними настоящими имеют не слишком большое сходство, так что придется знакомиться заново. Да и похоже, что эти закладки влияли на здоровье не лучшим образом, а твой отец мало того что Мастер-зельевар, так он еще и штатным полевым медиком у Волдеморды был, если не ошибаюсь. Согласись, выбор очевиден.

— Понятно, — кивнул гордый таким крутым отцом Гарри.

— К тому же мне очень хочется узнать, что же произошло в тот Хэллоуин на самом деле, — предвкушающе сказал я.

— И как это сделать? Призвать дух моей матери? У тебя есть знакомый некромант? — с сарказмом спросил Гарри.

— Зачем такие сложности? — удивился я. — Твой отец еще и один из лучших легилиментов Британии.

— И что это нам даст? У кого из памяти он будет извлекать воспоминания, — не утратил скептицизма Гарри.

— У тебя, — я ткнул в него пальцем.

— Но я же ничего не помню, — растерялся Гарри.

— Знаешь, есть теория, что человек ничего не забывает, просто все это как бы уходит в тень, и только очень немногие могут извлекать оттуда воспоминания, — я успокаивающе положил руку ему на плечо.

— Может, ты и прав, — с надеждой вздохнул Гарри, после недолгой паузы добавив: — Мне иногда снятся кошмары с зеленой вспышкой, — беднягу передернуло от воспоминаний.

— Вот видишь, — я ободряюще сжал его плечо. — Ладно, давай спать, как говорят у меня на родине, утро вечера мудренее.

Утром, после завтрака, Вернон поехал договариватся о проверке газового оборудования в доме, а Петуния решила пройтись по магазинам. Мы с Гарри сумели отбояриться от такого предложения, не мазохисты же мы!

Посему, запершись в своей комнате, я вызвал Снейпа. Внешний вид зельевара недвусмысленно намекал на то, что ему вчера вечером было как минимум неплохо и даже, вероятно, хорошо, потому как страдание на физиономии отражалось нешуточное.

— Э-э-э, дядя, может, я с вами попозже свяжусь? — неуверенно протянул я.

— Т-ты кто? — с трудом сфокусировал взгляд на зеркале Снейп.

— Эм-м, я кузен вашего сына, Гарольда Принца-Поттера, — я продолжил налаживать контакт.

— Что? — озадачился Снейп, и вдруг его осенило: — Ах да, вот черт! Давно я так не напивался, — вполголоса проворчал он.

— Дядя, извините, но ваш график возлияний меня не очень интересует, а вот довольно важное дело все же имеется, — не удержавшись от шпильки, сказал я.

— Свяжись со мной примерно через сорок минут, — приказным тоном бросил Снейп.

— Хорошо, — кивнул я.

Оторвав взгляд от зеркала, я увидел весьма офигевшего Гарри.

— Что это с ним? Почему он так отреагировал? — в голосе прозвучала вполне реальная паника. Все же, несмотря на довольно взрослое поведение, Гарри оставался ребенком.

— А ты представь: он считал себя виновным в смерти любимой, был уверен в ее ненависти до последнего и, главное, все, что от нее осталось, это сын его врага. Невесело, правда? — я грустно усмехнулся.

— Да уж… — вздохнул Гарри.

— Ну а вчера он узнал, что сын-то его, а любимая женщина не только простила, но и стала его женой. На мой взгляд, весьма весомый повод нажраться в хлам.

— Согласен.

На том и порешили, усевшись смотреть зомбоящик.

Вы хотите узнать, откуда мы знаем? В своем письме к Гарри Лили рассказала все: и про свадьбу с Поттером, и про разрыв с ним, и как она стала регентом Поттеров. Не забыла про встречу со Снейпом и решение магии. Также упомянула о своем даре и принятом плане. Письмо было написано вскоре после начала охоты Волдеморта.

После прочтения письма Гарри долго хлюпал носом. Я тогда старался его не трогать, ведь и меня оно не оставило равнодушным, поскольку буквально дышало любовью Лили к сыну.

Правда, когда Гаррик успокоился, я понял что легкой смерти Дамби он не подарит, скорее уж постарается сделать ее максимально паскудной. Причем запретных приемов по отношению к старому мудаку для Гарри уже не существует. М-да, старый козел сам себя перехитрил, точнее, он не учел одну попаданческую рожу. Теперь мне точно не светит отсидеться, Великий Светлый Волшебник мне такого не простит. Ну и плевать, все равно я не собирался мышь под веником изображать.

От британского телеговна нас отвлекло завибрировавшее зеркало. В нем был виден выбритый до синевы и трезвый как стеклышко Снейп, очень мрачный Снейп.

— Племянник, надеюсь, причина, по которой ты со мной связался, действительно очень важная, иначе тебе от спарринга со мной не отвертеться, — таким тоном обычно извещают о смерти.

— Мои родители, — коротко ответил я.

— Что твои родители? Ты можешь изъясняться более понятно, а то на дельфийского оракула ты не тянешь, да и родился ты далековато от Лаконии, — желчно переспросил Снейп.

— Я же вчера говорил, что они были под ментальными закладками и, возможно, зельями. Разрушители заклятий Гринготса, конечно, почистили их, но, как мне кажется, сделать это в течение полутора суток качественно нереально, — озвучил я свои подозрения.

— Правильно кажется, там работы не на один месяц, иначе пойдет такой откат по организму, что и Мунго не сразу расхлебает, — кивнул Снейп. — Но ты ведь не только из-за этого со мной связался?

— Да, моих родителей надо познакомить с магическим миром и попробовать хоть чему-то научить, — честно ответил я.

— Ты издеваешься? — зло прищурился Снейп.

— Да нет, — пожал я плечами. — К примеру, отец, хоть и сквиб, но по крови Клеймор, а у них явно были свои системы подготовки сквибов. А вот мать… Судя по тому, что она искренне не может понять, как у ее подруг может не получаться что-то из кулинарии…

— Пытаешься сказать, что она может оказаться неплохим зельеваром? — скептически вскинул бровь Снейп. — Что ж, вполне может быть. А сквиб с талантом зельевара вполне может быть востребован в магическом мире.

— А почему? — тут же переспросил я, а Гарри вообще весь обратился в слух.

— Некоторые составы намного проще приготовить сквибу. Конечно, и маг-зельевар вполне может их сварить, но потребуется или усложненная рецептура, или особые ухищрения с магическими манипуляциями. Вообще, на мой взгляд, только в зельеварении сквибы могут ни в чем не уступать магам, — сбился на лекторский тон Снейп, потом замолчал и чуть смущенно добавил: — Хм, прости, увлекся.

— Не стоит, было весьма познавательно, — отмахнулся я. — Да и для зельевара в ранге Мастера вполне естественно.

— Хорошо, — кивнул Снейп. — Когда ты собираешься познакомить меня со своими родителями?

— Думаю, чем быстрее, тем лучше. Мы сейчас в гостинице по адресу… — Я задумался, где бы уточнить, поскольку вчера адрес не запомнил.

— Не нужно, просто медленно с помощью зеркала покажи мне комнату, и я аппарирую, — сказал Снейп.

Сказано — сделано. И через пару минут раздался хлопок и появился Снейп. Вовремя — я уже слышал, как Петуния начала открывать дверь.

Глава 18

Она вошла в комнату, запихивая ключи в сумочку и только после этого подняв глаза. После того как она заметила Снейпа, в ее глазах мелькнула паника.

— Кто вы такой и что вы здесь делаете?! Мальчики, почему вы впустили неизвестно кого?! — Петуния сначала дернулась обратно к двери, но из-за нас с Гарри осталась.

— Надо же, не думал, что у тебя такая короткая память, Петуния, — с легкой ехидцей ответил Снейп, садясь в кресло.

— Да кто ты такой?! — Паника начала перерастать в злость.

— Старый друг, — слегка улыбнулся Снейп, с интересом смотрящий на Петунию.

— Старый друг кого? — прошипела Петуния. — Длиннобородого ублюдка, который и пальцем не пошевелил, чтобы спасти мою сестру?!

— Подожди, ты общалась с Лили после ее выпуска из Хогвартса? — удивился Снейп. — Вот ведь хитрюга, даже мне не сказала, — покачал он головой.

— Сказала? Ты знакомый Лили? — Петуния внимательно взглянула в лицо Снейпу, пытаясь его вспомнить.

— Вас обеих. Но, если у тебя такая плохая память, я напомню. Северус Тобиас Снейп к вашим услугам, — не вставая с кресла Снейп изобразил церемонный поклон.

— Северус, ты? — глаза Петунии удивленно расширились.

— А что, не похож? — в своей фирменной манере едко поинтересовался Снейп.

— Да нет, похож, но что ты здесь делаешь? — Петуния снова приготовилась к стычке.

— Я? — Снейп продемонстрировал удивление. — Да просто зашел к сыну, — с удовольствием сказал он.

— К-какому сыну? — инстинкт сплетницы сразу же отреагировал на новую инфу. — Ты женился?

— Ага, десять лет назад, — с легкой насмешкой кивнул Снейп, снисходительно смотря на Петунию.

— И кто же твоя жена? Хотя постой, я сама угадаю, наверное, такая же самодовольная стерва, как и все эти ведьмы, — последние слова Петуния буквально выплюнула, до предела напитав их ядом.

— Ну, моя жена, конечно, маг, но вряд ли она подходит под твое описание, раз уж, как выясняется, с тобой она помирилась, — пожал плечами Снейп.

— Со мной никто и не ссорился из вашей братии! — повысила голос Петуния.

— Но ведь Лили с тобой потом помирилась?

— Да, — кивнула Петуния, после чего словно наткнулась на стену: — Подожди, ты хочешь сказать, что… Да быть такого не может. Это бред, самый настоящий бред обкурившегося хиппи… Лили ведь была замужем за этим лохматым и очкастым придурком Поттером, что пытался строить из себя аристократа, хотя манеры даже для докера у него были отвратительны. И брак был магическим, его невозможно разорвать, Поттер же этим и хвастался.

— Ну, кое в чем этот придурок был на редкость невежественным, и разорвать брак при некоторых условиях можно, причем иногда без ведома второй стороны, — с кривой ухмылкой ответил Снейп. — Что, собственно, и произошло. А потом мы с Лили поженились, но поскольку она была связана клятвой о недопущении скандала с родом Поттеров, то поженились тайно.

— А смысл? — подозрительно прищурилась Петуния.

— Если ты в курсе, то тогда уже начиналась война с Волдемортом, а поскольку Поттер вечно изображал героя, то была ненулевая вероятность естественного решения проблемы, — спокойно пояснил Снейп.

— Но не вышло? — хмыкнула Петуния.

— Да нет, все бы получилось, если бы не влез этот бородатый ублюдок, — Снейп сжал подлокотники настолько сильно, что они протестующе скрипнули.

— Значит, все же он виновен в смерти моей сестры? — ноздри Петунии затрепетали, она подалась вперед.

— Да, но насколько именно, я скоро узнаю, — угрюмо ответил Снейп.

— Как это узнаешь? А кто мне только что признался в том, что он муж Лили? — подозрительность снова подняла голову в Петунии.

— Мы вдвоем вели свою игру с Дамблдором и Волдемортом одновременно, иначе было нельзя, пока оставался кто-то из них — спокойной жизни у нас не было бы. Поэтому я был у Волдеморта, а Лили — у Дамблдора. Чтобы не провалиться, я корректировал свою память, а в тот день в силу некоторых причин все это оказалось заблокировано, и разобраться я смог только вчера, — ровным тоном ответил Снейп, и только сжавшиеся до побелевших пальцев руки на подлокотниках выдавали его эмоции.

— Понятно, значит ваши шпионские игры раскрылись и Дамблдор опередил вас? — с раздражением спросила Петуния.

— В том-то и дело, что нет, — покачал головой Снейп. — Этот урод просто встрял не вовремя и разнес все к чертям, даже не подозревая об этом.

— Хорошо, но тогда получается, что Гарри твой сын? — вернулась к сегодняшним проблемам Петуния.

— Да, — с гордостью кивнул Снейп, отчего Гарри буквально расцвел.

Петуния замялась, не решаясь затронуть эту тему, но понимая, что надо все рассказать сразу:

— Северус, понимаешь, тут такое дело… Так получилось, что…

— Если ты хочешь сказать, что вчера как будто очнулась и ужаснулась тому, как обращалась с сыном своей сестры, то не стоит, я знаю, — ответил Снейп. — Так же как и знаю причину.

— Не поделишься со мной, а то я начала сомневаться в своей адекватности, — со смесью облегчения и подозрительности спросила Петуния.

— Ну, до неадекватности тебе пока далеко, а причина… — Снейп помолчал. — Это Дамблдор постарался.

— Вот ведь тварь! Мало ему моей сестры, так он и к моей семье полез! Как же я хочу плюнуть на его могилу! — взорвалась Петуния.

— Не волнуйся, мы с мальчиками обеспечим тебе это удовольствие, — мрачно сказал Снейп.

— Мальчики?! Ты хочешь и моего сына втянуть в эти ваши разборки?! — буквально подпрыгнула Петуния.

— Никто его втягивать не будет, он сам уже в них влез глубже некуда, — с неприятной усмешкой ответил Снейп.

— Что?! — пошатнулась Петуния.

— То, — буркнул Снейп, вставая с кресла и подходя к Петунии. — Ты присядь. Я уже говорил о том, что моя память была частично заблокирована? Ага, говорил. А знаешь, кто мне помог? Нет? Твой сын, который притащил своего кузена в Гринготс и вместе с ним прошел обряд определения Рода.

— Но он же не волшебник, он не мог… — как-то потеряно сказала Петуния.

— Не волшебник, как же, — саркастически хмыкнул Снейп. — К твоему сведению, на нем был очень пакостный ограничитель магии, и это довольно плохо отражалось на его здоровье… — Тут он прервался и недоуменно посмотрел сначала на меня, потом на Петунию: — Подожди, ты не заметила, что он сильно похудел?

— Похудел? — вяло удивилась Петуния, после чего внимательно осмотрела меня и с удивлением спросила: — Действительно, Дадли, а как ты сумел так похудеть?

— Все ясно, — мрачным тоном сказал Снейп. — Дадли, ты был прав, когда связался со мной, это нужно срочно лечить, главное, не упустить время. Так, Петуния, у тебя есть некоторые проблемы со здоровьем, и я тебе помогу.

— Ты стал медиком? — как-то заторможенно удивилась Петуния.

— Нет, я Мастер-зельевар, а это многое значит, да и опыт военно-полевой медицины у меня богатый, — Снейп вполне профессионально начал забалтывать Петунию. — Берись за руку. Мальчики, дождитесь отца Дадли. Когда он придет, тут же сообщите мне.

Сразу после этого Снейп вместе с Петунией исчезли под аккомпанемент очередного хлопка воздуха.

Ну а мы остались дожидаться Вернона. Ведь не зря же Снейп так переполошился. Наверное, разрушители что-то напортачили. Или имели дополнительные инструкции. Хотя надеюсь, что это моя верная паранойя разыгралась.

Если вы считаете, что в моем возрасте как-то рановато обзаводиться паранойей, то отвечу лишь тем, что в игре, в которую я влез с грацией слона в посудной лавке, паранойя только продлевает жизнь, уж больно опытные противники попались, к тому же обожающие грязную игру.

Так что мы остались сидеть и смотреть поток киноговна европейского производства. Правда, через полчаса мне надоело, и после переключения каналов мне повезло наткнуться на фильм Кусто. Это было уже что-то приемлемое, и я оставил этот канал. Кстати, Гарри не возражал, ему тоже было интересно посмотреть на подводный мир.

Наконец клацанье замка оповестило нас о приходе Вернона. Тот вошел, отдуваясь, и начал говорить еще с порога:

— Дорогая, я договорился с этими бездельниками. Представляешь, их бригадир начал мне доказывать, что мы не могли потерять сознание от газа. Якобы мы обязательно бы почувствовали запах газа… — Войдя в Комнату Вернон осмотрелся и спросил: — Так, Дадли, где мать?

— Она встретила старого знакомого, кажется, еще с детства. Он сейчас занимается фармацевтикой. В общем, она его потащила поговорить о лекарствах, которые необходимы для нас, — несколько поспешно сочинил я, при этом почти не соврав.

— Опять какую-то дрянь заставит пить, но, по крайней мере, мозг выест она не мне, — вздохнул со слождной смесью облегчения и злорадства Вернон. — Так, а ты чего сидишь? — это он обратился к Гарри. — Заняться нечем? Уберись здесь!

Хотя звучало это не так, как стало привычно за последние годы, но Гарри от неожиданности растерялся, а Вернон явно был не прочь на ком-то сорвать злость от испорченного дня и внезапно потраченных денег. Вот тут я и вылез на сцену, бросившись затыкать своей тушкой амбразуру. В принципе, Вернон мужик нормальный, но мозг вынести бурчанием любит, знаю я этот тип людей, сам такой.

— Оставь его, па. Пусть отдохнет, — пытаясь копировать прежнего Дадли, влез я.

— Что?! И он будет бездельничать?! — возмущенно повернулся ко мне Вернон…

— Ну, за уборку комнаты ты уже заплатил, ведь это входит в стоимость номера. Ты же не хочешь, что бы кто-то поимел с тебя денег за просто так? — с легким удивлением спросил я, ведь Вернон был по-хорошему прижимистым.

— Вот еще! — возмущенно фыркнул Вернон.

— Да я как представлю, во что превратили эти рабочие и пожарные мамины цветы и газон, так вздрогну. А ведь если Гарри не справится, то мама явно мобилизует нас. Ты этого хочешь? — продолжил я нагнетать атмосферу.

Похоже, нечто подобное уже когда-то было, раз Вернон содрогнулся, представив себе такую перспективу.

— К черту! Значит так! Ты! Отдыхай! Но чтоб по возвращении со всеми этими сорняками справился сам. Ясно? — развернулся к Гарри Вернон.

— Да, что тут неясного, — пожал плечами подхвативший игру Гарри, добавив озабоченным тоном: — Надеюсь, никто не заехал машиной, а то я задолбаюсь приводить это все в порядок. А ведь пока не приведу, тетя будет очень недовольна, причем всем и всеми.

— Да я их засужу в таком случае! — Вернон возмущенно раздул усы. — Но это потом, а сейчас сходи в кафе на первом этаже и принеси сэндвичей, вот деньги.

— Отец, а может, в номер закажем? — попытался я отмазать Гарри.

— Доставка в номер — это отдельная услуга, причем платная, — отрезал Вернон.

— Понятно, — кивнул я, после чего повернулся к Гарри: — Ладно, пойдем, я двери за тобой прикрою.

Мы вышли в прихожую, и я достал зеркало. Шепотом я позвал Снейпа:

— Дядя, вы можете отозваться?

— А, племянник, — ответил хмурый и сосредоточенный Снейп. — Почему шепотом?

— Отец вернулся. Не хочу заставлять его нервничать раньше времени. Как там дела?

— Не очень, но могло быть и хуже, — поморщился Снейп. — Вот что бывает, когда неучи лезут в то, в чем не разбираются. Но ты вовремя спохватился. По поводу твоего отца. Как думаешь, с ним можно выйти на контакт сейчас?

— Не знаю, может, вырубить его сейчас, подлечить, а потом уже все объяснять? — я предложил самое простое решение, не желая начинать второй раунд переговоров…

— Я тоже так думаю, вот только куда аппарировать, чтобы не слышно было? — одобрительно кивнул Снейп.

— В ванную комнату, вода из-под крана заглушит плюс закрытая дверь, — предложил я.

— Хорошо. Иди в ванную и действуй как в прошлый раз, — отдал команду Снейп.

Сказано — сделано, и Снейп осчастливливает меня своим появлением снова.

— Где Гарри? — Снейп заговорил сухо и деловито.

— Отец услал его за сэндвичами, — я скопировал его тон.

— Ясно. Где он?

— На диване перед телевизором.

— Понятно. Не мешай.

Даже не собирался. Но не мог отказать себе в удовольствии понаблюдать за действиями опытного мага. Снейп не подвел. Парой жестов невербальных заклинаний он наложил на себя какие-то чары, наверное, звукопоглощающие. Также чары легли на петли двери. После чего кажущаяся нескладность зельевара превратилась в движения атакующей змеи. Буквально одним движением он, приоткрыв дверь, перетек к двери в гостиную и, замерев на пару мгновений, опять же невербально послал какое-то заклинание. После чего спокойно и открыто вошел в комнату.

Я вошел следом. Вернон мирно спал на диване. Оглянувшись на зельевара, я изобразил немой вопрос. И он снизошел до ответа:

— Удивлен, что без спецэффектов? — Снейп насмешливо вздернул бровь. — А зачем, когда все можно сделать тихо? Заклинание я применил лечебное, оно очень хорошо успокаивает нервы. Вопросов больше нет?

— Нет, — я мотнул головой. — Что нам с кузеном делать дальше?

— Подождать еще пару часов, пока я разберусь с твоими родителями. Думаю, это для вас не является проблемой? — Снейп снова не смог сдержать свою язвительность.

— Надеюсь, справимся, — я постарался ответить тем же, но, судя по еле слышному хмыканью, неубедительно.

— Вот и отлично, — с этими словами он исчез, прихватив с собой Вернона.

Буквально через минуту вернулся Гарри:

— А где дядя? — с удивлением спросил он.

— Твой отец уже забрал его, сказал, что через пару часов и нас заберет.

— Ясно… А что тогда делать с сэндвичами? — растерянно спросил Гарри.

— А что с ними можно сделать? — удивился я, забирая у него поднос с бутерами. — Съесть, конечно. Пошли смотреть телевизор.

Вот так и прошли эти несколько часов — мы поглощали бутеры и смотрели зомбоящик. Гарри наслаждался ничегонеделанием, а вот меня понемногу все же грызла паранойя. Поэтому неудивительно, что когда в комнате снова прозвучал хлопок, я швырнул на звук тарелку и скатился с дивана.

— И что это было? — Снейп таки увернулся от тарелки и теперь олицетворял собой хмурое недоумение.

— Ну, понимаете, дядя, я тут размышлял о том, что неуважаемый Дамблдор точно не простит мне того, что я так влез в его игру, а тут еще хлопок… — постарался объяснить свои полуинстинктивные действия.

— Ну, тогда твои первые действия правильные, — кивнул Снейп, — но дальше что? Что ты хотел сделать, какие заклинания думал использовать?

— Эм-м, дядя, я вообще не умею пока колдовать… — смущенно ответил я.

— Тогда зачем дергался? Чтобы спровоцировать атаку и умереть героем? Нет? Ну слава богу, племянник Гриффиндором головного мозга не страдает, это радует, — ядом в голосе Снейпа можно было, наверное, пол-Лондона отравить. — Но для улучшения памяти… — рука зельевара взметнулась в каком-то жесте, позади меня послышался треск разряда, и мне в ягодицу вонзилась весьма неслабая искра, от которой меня подбросило.

Гарри хрюкнул от сдерживаемого смеха. Вот это он сделал зря — Снейп повернулся к нему:

— Сын, а почему это тебя смешит? Что твой кузен оказался идиотом? Или его наказание? Или ты решил, что если тебя считают героем, то ты бессмертен? — Голос Снейпа стал подозрительно мягким: — Могу тебя разочаровать, я видел достаточно трупов тех, кто считал себя неуязвимыми. И мне не хочется увидеть и твой. Поэтому… — Теперь подскочил уже Гарри.

— Если вы, юные джентльмены, считаете, что, став Лордом и Наследником, вознеслись выше гор, то спешу вас разочаровать — до шестнадцати лет я, как старший родственник-маг, имею достаточно рычагов воздействия для стимуляции усердной учебы. И я в любом случае заставлю вас учиться, потому что хочу, чтобы вы пережили грядущую мясорубку. Вам ясно? — последняя фраза была произнесена с нажимом.

Ничего не оставалось делать, как всеми возможными средствами выразить согласие с такой позицией, Снейп прав, от и до. Тем более что он, скорее всего, порылся в памяти моих родителей и уже понял, что никакой третьей силы нет, во всяком случае видимой. Ведь сейчас он стал ко мне относиться вполне нормально. Вон, даже начал вколачивать знания, а такие люди крайне неохотно чему-либо учат, считая, что знания — это ценность, которой не каждый достоин.

— Так, собирайтесь, и пойдем отсюда, — отдал следующее указание Снейп.

— А нечего собирать, мы вчера сюда так и завалились, — развел я руками, а Гарри кивком подтвердил мои слова.

— Еще лучше, — удовлетворенно кивнул Снейп, — где вторые ключи от номера?

— Вот, — я протянул требуемое.

— Пошли за мной, — развернувшись на каблуках, Снейп, не оглядываясь, пошел к выходу.

Дальше все было просто: какое-то заклинание на администратора — и мы без проблем сдали номер и вышли на улицу. Снейп повел нас в малолюдный тупичок.

— Так, возьмитесь за мои руки и не отпускайте. Сейчас будет немного неприятно.

Сразу после этих слов мы переместились в дом Снейпа.

Глава 19

Очутились мы посреди не очень большой, но довольно уютной гостиной, обставленной в классическом стиле. Как и полагается в домах магов, в этой гостиной тоже был камин отнюдь не скромных размеров. Правда, за счет формы и финтифлюшек на нем камин неплохо вписывался в интерьер.

— Что ж, позвольте вас обрадовать, вы сейчас находитесь в моем доме. Посему потрудитесь уважать мои правила. Они нужны не только для моего спокойствия, но и для вашей безопасности, поскольку в магическом мире вы все равно младенцы и по незнанию можете сами найти неприятности, — взгляд Снейпа был полон уверенности в том, что неприятности мы точно найдем. — Теперь насчет правил: не носиться сломя голову, не разбрасывать книги, если увидели что-то незнакомое, то сначала спросите, что это такое. И напоследок: никогда не пробовать залезть в мою лабораторию без меня, а тем более пытаться там что-то сделать. Для вас это пока смертельно опасно. Я не шучу. Все ясно?

— Да… отец, — кивнул Гарри.

— Да, дядя, — я тоже кивнул, но не удержался: — Вопрос можно?

— Конечно, — поощрительно наклонил голову Снейп.

— А у кого можно спрашивать по поводу незнакомого?

— Своевременный вопрос. Друппи! — На наш немой вопрос он только усмехнулся: — Сейчас сами увидите.

Действительно, через несколько секунд рядом со Снейпом беззвучно появился домовой эльф. Вот только видок у этого эльфа… Нет, не подумайте, что эльф был избит или там запуган. Этого не было, просто выражение непробиваемого флегматизма и сонливости вкупе с длинными висящими ушами мгновенно навевали ассоциации с персонажем Диснея.

— Вы звали хозяин? — спросило это чудо абсолютно нейтральным тоном. Было полное впечатление, что говорит автомат, настолько отсутствовали даже намеки на эмоции. — Хозяин, почему вы не предупредили, что у вас будут гости? Я могу не успеть приготовить что-нибудь достойное приема у вас.

— Успокойся, это не гости, — Снейп указал на нас: — Это мой сын, а это его кузен, мой племянник. Ты все понял?

— О, здравствуйте молодой хозяин, и вы, племянник хозяина. Наконец-то ваш наследник будет жить с вами, хозяин, — вот теперь в голосе домовика появились эмоции. Ну как эмоции, скорее, намеки на них, но по сравнению с предыдущим тоном это было прямо буйство чувств.

— Хватит, не хочу выслушивать про необходимость сохранения наследия, — с нотками обреченного смирения заметил Снейп. — Лучше скажи, с теми людьми, что находятся в гостевых комнатах, все в порядке?

— Конечно, хозяин, — энергично кивнул Друппи, отчего его уши весьма забавно мотанулись. — Я давал им зелья строго по инструкции. Смею заметить, что то зелье, что вы оставили в лаборатории, через двадцать три минуты потребует вашего внимания.

Снейп о чем-то задумался, наверное, о зельях, и после короткой паузы сказал:

— Отлично. Принеси пока мороженого и тех пирожных. Напомни про зелье за пять минут.

— Да, хозяин, — эльф так же беззвучно растворился.

— Удивлены? — ехидно усмехнулся Снейп, видя наши ошарашенные лица. — Друппи, конечно, зануда еще тот, но как помощник в лаборатории выше похвал, да и память у него феноменальная. Впрочем, сейчас важно не это, а одна новость, которую я слышал краем уха в Гринготсе, благо гобледук я немного знаю.

Тут Снейпу пришлось прерваться из-за появления эльфа с вазочками мороженого и корзинкой пирожных. Расставив все это, эльф снова исчез.

— Так вот, — продолжил Снейп, — если мне не изменяет память, то один из гоблинов сказал Горлохвату, что вы провели ритуал то ли братания, то ли побратимства. Что вы можете сказать по этому поводу?

— Ну-у, какой-то ритуал, как сказал гоблин-ритуалист, «чтобы не могли предать друг друга».

От моих слов на скулах Снейпа вздулись желваки, а ноздри нервно затрепетали. Какое-то время он молчал, глядя на нас крайне неласково, но через пару минут совладал с собой и спросил с рычащими нотками:

— Ты точно не знаешь, что это за ритуал, и согласился на него? Идиот! — последнее слово звучало как самое грязное ругательство.

— Ну идиот, да, — я спокойно пожал плечами. — Но ведь пока живой?

На этот раз пауза ощутимо затянулась, и я со спокойной обреченностью прикидывал, какой дрянью меня попотчует Снейп чисто для вразумления. Вон как психует, а он крайне злопамятная скотина.

Но, к чести Снейпа, он все же смог успокоиться и начал нас расспрашивать про сам ритуал и про то, что было сказано до и после него. После весьма дотошного, пусть и весьма быстрого, допроса и рытья в справочниках Снейп устало подвел итог:

— Получается вы обменялись способностями? И, скорее всего, частично?

— Похоже на то, — облегченно кивнул я.

— Значит, у тебя возможен дар к зельям, — оживился Снейп. — Ничего не поделаешь, придется как следует учить еще и тебя.

Звиздец, язык мой — враг мой. Я только что обеспечил себе тяжелые годы, ведь Снейп явно не успокоится, пока не вобьет мне в голову знания до уровня Подмастерья. Единственное утешение: Гарри придется учиться до уровня Мастера. А поскольку Снейп по отношению к зельям махровый перфекционист, то нам легче сдохнуть, чем это все выучить.

— Э-э-э, дядя, ну я ведь получил эти способности по причине ритуала, и они могут не сделать меня хорошим зельеваром, — заюлил я, пытаясь отмазаться от такой чести.

— Ерунда! — запальчиво отмахнулся Снейп. — За исключением крайне малого количества магов, зельеварение, в минимально необходимом объеме, доступно всем. — Тут он словно наткнулся на стену и внимательно меня осмотрел, после чего продолжил обманчиво мягким голосом: — Стоп, дорогой племянник, ты ведь не собираешься увильнуть от обучения по этому в высшей степени важному для любого мага предмету? Не так ли?

— Ну-у… — протянул я, лихорадочно пытаясь придумать, что же сказать.

— Даже не думай, для боевых магов зелья вообще, на мой взгляд, важнее остальных предметов. По крайней мере, в начале обучения, — изрек Снейп, затем, помолчав, продолжил, явно что-то вспоминая: — Запомни, ты можешь быть выжат как тряпка и не в состоянии себя подлатать, а заранее приготовленные зелья всегда помогут.

— А обязательно себя латать? — с сомнением спросил я.

— Мой дорогой племянник, позволь задать вопрос: а не гриффиндорец ли ты? — вкрадчивым тоном спросил Снейп. — Потому что только эти идиоты могут воображать, что останутся целы в любом бою. На самом деле после каждого боя с сильным противником выжившие еще долго зализывают раны. Это понятно? — последняя фраза была произнесена с нажимом.

— Понятно, — мы с Гарри синхронно кивнули, во избежание возможных репрессий.

— Что именно? — все же Снейп та еще въедливая скотина.

— Что обучения зельям не избежать по причине вашего беспокойства за наше выживание, — с унынием, вызвавшим едкую усмешку зельевара, сказал я.

— Умница. Гарри, а ты ничего не хочешь добавить? — Снейп взглянул на сына.

После недолгого молчания Гарри спросил:

— Эм-м, а Принцы ведь потомственные зельевары?

— Да, — заинтересованно глядя на Гарри, ответил Снейп.

— В таком случае выбора у меня нет, — спокойно пожал плечами Гарри, чем вызвал некоторый ступор, надеюсь, что радостный, у Снейпа.

Впрочем, зельевар был отличным менталистом и быстро овладел собой:

— Вот и хорошо. А поскольку время уже позднее, то марш в постели. Друппи! Проводи.

— Хозяин, разрешите отметить, что через…

— Я помню, — отмахнулся от эльфа Снейп, — ты сейчас отведешь этих джентльменов в гостевые спальни, а я пойду в лабораторию, понятно?

— Да, хозяин, — Друппи склонил голову.

Мы пошли за эльфом на второй этаж. Привел он нас к спальням, небольшим, но вполне уютным. Вот только чувствовалось, что обставлялись спальни для галочки, без души, да и женского влияния не чувствовалось. В общем, довольно типичная картина для холостяка с деньгами.

Поскольку день выдался непростым, то я довольно быстро отрубился.

Утро началось с голоса Друппи:

— Сэр, вам пора вставать, хозяин вас ждет в гостиной.

— Сколько времени? — я спросил, не открывая глаз, втайне надеясь, что от меня отцепятся.

— Уже восемь часов, — голос эльфа разбил хрупкие мечты.

— Сволочь… — тяжело вздохнув, проворчал я себе под нос.

— Простите, что?

— Ничего, встаю.

— Хорошо, ваша одежда в шкафу.

Пришлось вставать, умываться, одеваться и плестись в гостиную. Там уже сидел отвратительно бодрый Снейп.

— Племянник, радуйся, твои родители скоро проснутся.

— Чему радоваться? Головной боли от необходимости объяснения всего происходящего? — со вздохом ответил я.

— И этому тоже, — серьезным тоном согласился Снейп, после чего гораздо тише добавил: — Поверь, остаться одному совсем невесело.

— Верю, но как буду объясняться, не представляю, — я растерянно почесал затылок.

— А ты только начни, ведь любой план боя существует лишь до начала боя, — все также спокойно, можно сказать, расслабленно ответил Снейп. — Кстати, надеюсь, ты расскажешь, каким образом сумел сбросить инквизиторский ограничитель? — вот тут глаза его выдали, когда он буквально впился взглядом в мое лицо, ища малейшей реакции на свои слова.

— Расскажу не только это, но и другое, — я улыбнулся ему в лицо, садясь в кресло. — Много чего интересного.

— Жду с нетерпением, — маска спокойного благодушия снова оказалась на лице Снейпа. — А вот и Гарри. Что такой сонный?

— Даже не знаю, обычно встаю спозаранку, и нормально, а тут не выспался, — пожал плечами Гарри, еще более встрепанный, чем обычно. — Да и заснул я как-то быстро.

— Вот вам пример применения зелья, — буквально мурлыкнул Снейп, с удовольствием смотря на наши лица в тот момент, когда до нас дошло, что именно он сказал.

— Как это? — Гарри не удержался от вопроса, с легкой обидой взглянув на Снейпа.

— У вас в комнатах было распылено успокоительное со снотворным эффектом. Вот вы и не крутились, а сразу заснули и хорошо выспались, — лекторским тоном ответил Снейп.

— Черт, а ведь если бы это были не вы, дядя, а кто-нибудь с недружественными намерениями, то мы могли бы и не проснуться, — я сглотнул. — И это в лучшем случае.

— Именно, а поскольку ты ввязался в большую игру, то сам понимаешь… — Снейп с паскудной ухмылкой развел руками.

— Учиться, учиться, учиться… — у меня вырвался тяжелый вздох.

— Верно, но почему так мрачно? — ухмылка Снейпа стала только шире.

— С учетом того, что нам надо выучить до Хогвартса, у нас останется время на что-нибудь кроме учебы, сна и еды? — ядовито осведомился я.

— Не волнуйся, зелья могут очень многое, а сваренные индивидуально, да еще зельеваром моего уровня… — Снейп многозначительно помолчал, нагнетая паузу, после чего закончил будничным тоном: — В общем, с запоминанием проблем не будет.

— Это радует, — кисло отозвался я.

— Гарри, сын, ты что-то хотел спросить? — Снейп обратил внимание на задумчивость Гарри.

— Эти зелья, о которых вы говорили, ми… — Гарри запнулся, пытаясь понять, как именно следует обращаться к Снейпу, перешедшему на лекторский тон.

— Отец, — безапелляционно произнес Снейп. — Как-никак, я твой отец, хоть и не был с тобой с самого начала, но так получилось. Виноват в этом один тебе заочно знакомый человек…

— Э-э-э, понятно, — сказал Гарри, после чего поспешил свернуть с обоюдно неудобной темы: — Так вот, по поводу зелий. Я понял, что это стимуляторы для мозга, чтобы лучше работала память?

— Так и есть, — ответил Снейп.

— А никаких побочных эфектов не будет?

— Вопрос отличный, — Снейп оживился, появилась хоть и скупая, но жестикуляция… В общем, фанат, причем отбитый наглухо, а судя по жадному интересу Гарри, это наследственное. — Дело в том, что, во-первых, не надо сравнивать магловские стимуляторы и магические зелья. Практически во всем разный принцип действия. Во-вторых, зелья для вас будут вариться индивидуально для каждого, сам понимаешь, что так намного лучше и безопаснее. В-третьих, без ложной скромности могу сказать, что индивидуальная комплексная работа зельевара моего уровня стоит астрономические деньги, но они оправданы до последнего кната. Ну и в-четвертых, поскольку вы явно не будете болтать лишнего, то появляется возможность варить старые, но запрещенные министерскими идиотами варианты зелий. Все вместе позволяет серьезно поднять скорость и качество обучения. Вопросы?

— Это сколько нам надо выучить? — похоже, до Гарри дошла причина моего мрачного настроения, и его это знание явно не обрадовало. — И почему зелья запрещены?

— Учить вам нужно многое. В принципе, довольно стандартный объем знаний для выходца из аристократии, вот только они учатся непрерывно с шести до двадцати-двадцати трех лет. Вам надо выучить не меньше трети до поступления в Хогвартс. Это будет тяжело, но, при поддержке зельями, вполне реально, — рассмотрев наши кислые лица, Снейп хмыкнул и продолжил: — По поводу зелий. Эти зелья для своего приготовления требуют крови того, кому предназначены. Большая часть таких зелий — это всевозможные привороты, яды, зелья подчинения. Но также в эту группу входят крайне мощные стимуляторы и лечебные зелья с минимальными побочными эффектами. Но министерские тупицы, по причине прогрессируещего идиотизма, увидели в применении крови магию крови и запретили зелья этой группы всем скопом, не разбираясь. Дегенераты!

В гостиной повисла тишина, каждый думал о своем.

— Хозяин, — появился Друппи. — Ваши гости скоро проснутся, какие распоряжения?

Снейп глянул на нас:

— Наверное, стоит именно вам проводить их в гостиную, а то внешность Друппи будет неожиданностью.

— Понятно, сделаем, — я встал. — Пошли, Гарри.

Глава 20

Подойдя к дверям, я обратился к Гарри:

— Наверное, тебе стоит стучаться к моей матери, а я пойду будить отца.

— А зачем мне стучать? — удивился Гарри.

— А ты представь реакцию женщины, к которой в спальню вваливаются без стука? — ухмыльнулся я.

— Ой… — поежился Гарри.

— Вот-вот, думать же надо, — я постучал себя по лбу, — а то Волдеморт на пару с Дамблдором покажутся самой желанной компанией.

— Да брось прикалываться, — надулся Гарри.

— Это не прикол, а сухая академичная констатация фактов, — сказал я со смешком. — Ладно, хватит болтать, пора будить наших спящих красавиц, хе-хе.

Не обращая внимания на Гарри, я вошел в спальню Вернона. Тот спал. Не торопясь подойдя, я потряс его за ногу. Почему за ногу? А вдруг что из родовой памяти проснется? Мне ж звиздец настанет, прежде чем я пискнуть успею. Конечно, потом Вернон будет горевать, но будет поздно. Да и перед сюзереном стыдно будет.

— Дадли? Где это мы? — Вернон соизволил проснуться. — Где Петуния?

— Все в порядке, отец. Мама в соседней комнате, — я ответил быстро, но спокойно.

Вернон сел на кровати, проведя ладонями по лицу:

— Это хорошо, но где мы находимся? — он осмотрелся вокруг. — Это явно не гостиница.

— Находимся мы у наших родственников со стороны Гарри, — ответил я, готовясь ко взрыву. Снейп, конечно, почистил им разум от закладок, но вот сформированное отношение будет еще долго сказываться.

— Что?! У этого придурка?! — не подвел моих ожиданий Вернон, мгновенно закипев как чайник.

— Отец, может, оставишь детскую зависть к Гарри? Ну и что, что он волшебник? Ты, как выяснилось, тоже далеко не так прост.

— Верно, мы, Дурсли, такие, — приосанился Вернон.

— Наша семья, конечно, такая, вот только известна она под другой фамилией, — постараюсь-ка я его на другое переключить.

— Под какой? — любопытство погубило кошку, а люди в этом не слишком от нее отличаются.

— Одевайся и спускайся в гостиную, там все объяснят, — пусть лучше сам быстрее спустится.

— Угу, и будут клянчить деньги на содержание этого дармоеда, — недовольно буркнул, одеваясь, Вернон.

— Вообще-то, денег хозяина этого дома хватит на очень долгую и весьма шикарную жизнь, — нейтральным тоном заметил я. — Кстати, тебе стоит поблагодарить его.

— Это почему же? — фыркнул в усы Вернон.

— Скажи мне, а такого старого маразматика, как Дамблдор, ты знаешь? — спросил я вроде бы равнодушным тоном, но при этом внимательно следя за реакциями Вернона.

— Откуда ты его узнал?! — о как подскочил, если я правильно понял, то бородатую сволочь Вернон знает и боится, а еще, если я правильно понял, чувствует бессильную злобу.

— Значит знаешь, — кивнул я. — А поблагодарить надо за нейтрализацию последствий общения с этим козлобородым ублюдком.

— Понятно, что ничего не понятно, — почесал затылок Вернон.

— Ничего, поймешь, — хмыкнул я себе под нос, а Вернон, занятый переживаниями, этого не услышал.

В общем, минут через пять Вернон, сопровождаемый мною, спустился в гостиную.

— Кто вы такой? — это первое что он произнес, причем довольно-таки грубо.

— Добрый день, мистер Дурсль. Позвольте представиться, Северус Снейп, — все это было сказано настолько вежливо и холодно, что ощущение нехилого количества помоев возникло даже у меня, что уж говорить про Вернона. — Я являюсь отцом Гарри. Предупреждая ваши вопросы, скажу, что узнал об этом лишь вчера. Именно поэтому я не принимал участия в жизни сына. Но это в прошлом.

— Кхм-кхм, позвольте представиться, Вернон Дурсль, к вашим услугам, — исправился Вернон. — Мистер Снейп, позвольте узнать, а каким образом так получилось, что отцом Гарри стали вы, ведь сестра моей жены была замужем за Джеймсом Поттером. — После короткой паузы Вернон добавил, как бы размышляя: — Неужели она решила плюнуть на приличия?

— Мистер Дурсль, еще одно такое предположение в отношении моей жены, и мы встретимся в дуэльном круге,* — полным ледяной ярости тоном процедил Снейп.

— Простите, конечно, но дуэль? Это ведь дикость, к тому же невозможная в Англии, — с еле заметными снисходительными нотками ответил Вернон.

— Почему же дикость? — Снейп очень неприятно улыбнулся. — Вполне действенная мера для стимуляции деятельности мозга у любителей говорить не думая. А невозможность дуэли? Знаете, нормы права в магловской Англии и Англии магической отличаются очень сильно. Можно говорить о различной природе этих законов.

— Магловской? — переспросил заметно подостывший Вернон, поняв, что никто шутить не собирается.

— Так называют обычных людей маги. Несколько невежливо, но так уж сложилось, — развел руками Снейп.

— Маги? Эти ненормальные? — с презрением сказал Вернон.

— Ненормальные с точки зрения кого? — улыбка Снейпа источала ехидство. — Обыденной серости, про которую забываешь раньше, чем она исчезнет из поля зрения? С этой точки зрения и магловских аристократов можно назвать ненормальными. Но ведь согласитесь, вы их так не называете?

— С такой точки зрения я данный вопрос не рассматривал, — постарался съехать с темы Вернон.

— Оно и видно, — удовлетворенно кивнул Снейп, добивая оппонента. — А по поводу вашего отношения к магам — это подсознательная зависть к ним. Вы чувствуете свою общность с ними, но невозможность колдовать вас бесит. Вот подсознание и спускает эти эмоции через неприятие отличий от установленной вами нормы.

— Именно так мне и объясняла Лили, — раздался голос со стороны лестницы. Петуния уже спустилась. — Здравствуй, Северус.

— Петуния, ты знала раньше мистера Снейпа? — Вернон повернулся к жене всем корпусом, что сразу придало ему сходство с разозленным кабаном.

— Конечно, это друг детства Лили, — кивнула Петуния.

— А почему только Лили? — с недоумением спросил Вернон.

— Дорогой, ну представь, как я им завидовала? О какой дружбе могла идти речь? — развела руками Петуния.

— Да, до сих пор помню твои нападки на меня, — не удержался от порции яда Снейп.

— Неужели ты не можешь простить детские проступки? — с укоризной спросила Петуния.

— Простить могу, а забыть нет, — отрезал Снейп и несколько мягче добавил: — Для меня это проблематично. Но поскольку мы все здесь собрались, то, думаю стоит для начала объяснить, как вы сюда попали.

— Действительно, меня это сильно интересует, — напористо сказал Вернон.

— Мистер Дурсль, не торопите события, я все расскажу, это в моих интересах, вы сами это поймете, когда я все расскажу, — Снейп жестом пригласил всех к дивану и креслам вокруг накрытого чайного столика.

— Жду с нетерпении, — с сарказмом ответил Вернон.

— Не советую устраивать состязания в злословии. Все равно победа будет за мной, — парировал Снейп, сразу же добавив, предвосхищая реакцию Вернона: — И не надо так вскидываться — потом поймете.

Пытаясь сгладить ситуацию, Петуния, взглядом спросив разрешения, начала разливать чай по чашкам. На какое-то время все замолчали, но когда уже у всех были чашки с чаем, Снейп продолжил:

— Итак, полагаю, вчера утром, проснувшись в гостинице, вы вдруг поняли, что обращались с племянником абсолютно не так, как были должны. Можно сказать, что с ваших глаз упала пелена. Я прав? — после чего отхлебнул чая, внимательно глядя поверх чашки.

— Ну-у, да, — протянул Вернон, поставив свою чашку на столик. — Собственно, я до сих пор не понимаю, почему я так себя вел. Нет, подзатыльник или ремень в некоторых случаях вполне оправданы, в конце концов, меня самого так воспитывали. Но то, как вел себя я… — в полном раздрае Вернон снова взял чашку и отхлебнул чая, после чего продолжил: — К тому же мы сами портили своего сына. Я просто не понимаю мотивов своих же поступков. Складывается впечатление, что мы с женой пара психов, — в голосе Вернона проскользнул страх.

— В принципе вы правы, — спокойно наклонил голову Снейп, снова приложившись к чашке. — С вашим сознанием поработал один весьма неразборчивый в средствах человек. Он подогрел вашу зависть и направил ее на Гарри. А поскольку вы все же вполне нормальный человек, все положительные эмоции перекинул на вашего сына. Вот, собственно, и все.

— И вы так легко об этом говорите? — Вернон поднял тяжелый взгляд на Снейпа. — Что какой-то урод для достижения своих целей вполне спокойно может исковеркать мозги людям? Да я его засужу! — прорычал Вернон.

— Не выйдет, — покачал головой Снейп, — этот, как вы изволили заметить, урод — сам председатель верховного суда магической Англии. К тому же вы с женой сквибы, суд даже не станет рассматривать ваше заявление.

— Кто я? — набычился Вернон.

— Ах да, вы же не знаете, — спохватился Снейп. — Тогда стоит объяснить, дабы предотвратить дальнейшее недопонимание. С чего бы начать… — он подлил себе еще чаю. — Итак, в чем, по-вашему, разница между магом и маглом?

— Очевидно, в способности колдовать, — мгновенно ответил Вернон.

— Хорошо, а от чего эта способность зависит? — продолжил копировать греческого философа Снейп.

— Ну, может, вы как раз нам сейчас и объясните? — с легким сарказмом ответил Вернон.

Снейп отставил чашку и заговорил лекторским тоном:

— Основным отличием магла от мага является наличие у мага магического ядра. Это не физический, а энергетический орган. Каким образом он накапливает энергию, до сих пор не ясно. По одной из теорий, ядро генерирует энергию, которую называют магией. По другой — ядро преобразует и накапливает энергию из внешнего мира. Но так или иначе именно магическое ядро позволяет совершать магические действия. В результате действия различных неблагоприятных факторов: проклятий, болезней или чрезмерного истощения — ядро может повреждаться и утрачивать способность накапливать энергию. Такого человека называют сквибом. У него есть магическое ядро, но творить магию он не способен. Также сквибы рождаются в случаях чрезмерного кровосмешения.

— Как это понимать чрезмерного кровосмешения? Это ведь в любом случае вредно, — спросил напряженно обдумывающий слова Снейпа Вернон.

— Для маглов — да, — согласился Снейп. — Но в случае магов не стоит забывать о магии. Именно благодаря ей браки вплоть до троюродных родственников безопасны. Впрочем, в таком случае потомку от подобного брака желательно искать пару среди маглорожденных. Вносить свежую кровь, — сделав паузу, чтобы подчеркнуть свои последние слова, Снейп изрек: — Насчет вашего случая… Вы относитесь к третьему типу сквибов. У таких людей магическое ядро полностью сформировано, но совершать какие-либо магические манипуляции они не могут. Точнее, не так, не все, а подавляющее большинство манипуляций.

— То есть как это? — переспросил Вернон.

— Действительно, Северус, ты не мог бы поподробнее объяснить, почему считаешь нас сквибами третьего типа и про доступную нам магию? — с еле заметным напряжением осведомилась Петуния.

— По поводу вашей классификации — вы у меня в доме больше двенадцати часов, и я вас лечу. Естественно, я провел анализ, — ответил Снейп тем же тоном, каким, наверное, сообщал ученикам Хогвартса, что они все непроходимые тупицы и сборище имбецилов. — А что касается доступной вам магии… Пожалуй, начнем с тебя, Петуния. У тебя когда-нибудь не получалось какое-нибудь блюдо?

— А какое это отношение имеет к… — с недоумением спросила Петуния.

— Прямое, отвечай, пожалуйста, — терпеливо повторил Снейп.

— Ну, пару раз, когда я замахивалась на что-то очень сложное, — пожала плечами Петуния.

— И все твои подруги восхищаются твоими кулинарными способностями? — продолжил распросы Снейп.

— Да, правда, я до сих пор не могу понять, как они умудряются напортачить в простейших рецептах, — с искренним удивлением ответила Петуния.

— Скоро поймешь, — хмыкнул Снейп. — А такой еще вопрос: ведь во все рецепты из сборников необходимо вносить небольшие изменения под себя. Так вот, ты задумываешься над этим?

— Нет, как-то само все выходит, — после коротких раздумий сказала Петуния, пожав плечами.

— Вот и выяснился твой талант: ты зельевар, — с торжеством провозгласил (именно что провозгласил, все же он повернут на зелях) Снейп. — Разумеется, до полноценного Мастера тебе не дойти, но получить звание Подмастерья ты способна.

— Всего лишь подмастерье? — разочарованно переспросила Петуния.

— К твоему сведению, во всей Европе полноправных Мастеров зельеварения, по последним данным, чуть меньше тысячи, — усмехнулся Снейп. — В Англии нас всего четверо.

— Нас?

— Нас, — Снейп снова усмехнулся, на этот раз слегка самодовольно. — Я полноправный Мастер. Самый молодой на момент получения звания в Европе за последние лет сто пятьдесят. А Подмастерьев на порядок больше мастеров. В Англии их сейчас сорок три человека. И зарабатывают они столько, что, помимо золотого сервиза, могут позволить себе и золотую сантехнику.

— Неужели всякая бурда из лягушачьих лапок так ценится? — с сарказмом спросил Вернон.

— Мистер Дурсль, а какую по важности и, что более интересно, обороту капитала позицию занимает в мире маглов химическая промышленность? — с не меньшим сарказмом ответил Снейп.

— Вы хотите сказать?.. — не веря, переспросил Вернон.

— Именно, — кивнул Снейп, — любой маг потребляет весьма приличное количество зелий. Конечно, огромное количество простейших бытовых зелий способен сварить любой маг с минимумом мозгов и руками, растущими не из седалища. Но вот огромное множество зелий проще купить — и дешевле, и безопасней.

— Безопасней? — фыркнул Вернон.

— Да, — с улыбкой подтвердил Снейп. — Благодаря магии в обычном котле могут происходить процессы, для которых маглы строят целые заводы. Представьте теперь последствия ошибки.

— Как-то не хочется, — поежился Вернон.

— В принципе, ничего особо трагичного не произойдет, точнее, масштабного. Хотя существуют и такие варианты, что не уступят динамиту при совершении ошибки. Вот поэтому проще купить зелье. А как вы понимаете, звание Подмастерья служит гарантом качества и…

— За него платят больше, — понимающе кивнул Вернон, ведь разговор вошел в понятную для него плоскость денег и торговли.

— Вот именно, — улыбнулся Снейп. — К тому же человек со званием не будет тратить время на ерунду, которой занимаются аптекари. Он будет заниматься зельями посложнее и подороже. Поэтому перспектива получения звания Подмастерья — это перспектива безбедной жизни. — Снейп повернулся к Петунии: — Ну как, Петуния? Ты уже не считаешь, звание Подмастерья мелочью?

— И я смогу варить настоящие зелья? — с отчаянной надеждой спросила она.

— Если будешь вкалывать как проклятая по двенадцать часов в сутки, то через пару лет я лично подам заявку комиссии для своей ученицы, — глядя ей в глаза, сказал Снейп.

— А как же то, что я сквиб? — спросила все еще не верящая в осуществление заветной мечты Петуния.

— В некоторых случаях для зельевара это преимущество, — ответил Снейп, принявшись за пирожное.

— А почему меня никто не спрашивает? Может, я не согласен? — недовольно отозвался Вернон.

— Мистер Дурсль, для безопасности вашей семьи крайне важно, чтобы Петуния разбиралась в зельях, — серьезным, даже немного мрачным тоном ответил Снейп.

— Это почему? — подобрался Вернон.

— Видите ли в чем дело, мистер Дурсль… — Снейп замолчал, подбирая слова. — Черт, опять придется мини-лекцию устраивать.

— Я не возражаю, предупрежден значит вооружен, — ответил сосредоточенный Вернон.

— Вы правы, — кивнул Снейп, после чего отложил недоеденное пирожное, слегка тоскливо на него взглянув. — Итак, маги подразделяются на чистокровных, маглорожденных и Обретенных. Маг считается чистокровным, если оба родителя являются магами. Маглорожденные являются потомками бастардов и сквибов, ушедших в мир маглов. А Обретенные… Это дар магии, когда в не имевшем связей с магами или магическими существами семействе рождаются маги.

— Я так понимаю, это деление возникло неспроста? — уточнил Вернон.

— Вы правы. Дело в том, что в среднем чистокровные сильнее маглорожденных, как-никак, селекция. Также чистокровные могут положиться на поддержку магии рода. Нет, это не сказки. Примерно после трех-четырех поколений начинает проявляться родовая магия, которая поддерживает членов рода и дарует родовые способности. Именно в этом и заключается основная причина разницы в силах чистокровных и маглорожденных.

— А без поддержки магии рода? — Вернон продолжил демонстрировать, что мозгами у него полный порядок.

— Все равно сильнее, — Снейп подчеркнул сказанное движением руки. — Вы же не сомневаетесь, что скандинавы крупнее и сильнее по сравнению с китайцами?

— Понятно, а что с обретенными?

— Они равны чистокровным, но поддержки рода у них, естественно, нет. Но их ценность для магических родов не в этом.

— А в чем же?

— Могу подсказать: маги всегда были довольно замкнутым сообществом. Ближайшим аналогом является ваша аристократия. И что из этого следует?

— Ну-у, если сравнивать так… — протянул, выигрывая время, Вернон.

— Вернон, это же очевидно, свежая кровь! — выпалила Петуния.

— Именно, Петуния, — повернулся к ней Снейп. — Свежая кровь, и не только. Дело в том, что проклятия в мире магии — это реальность. Наложить проклятие на род при желании и готовности за это заплатить можно. И за любым более-менее сильным и древним родом тянется шлейф проклятий.

— И как только вы не вымерли? — язвительно спросил Вернон.

— Ну, во-первых, мистер Дурсль, не вы, а мы, — столь же саркастично отозвался Снейп. — Вы ведь теперь в любом случае становитесь частью магического мира.

— Вот только моего мнения не спрашивают, — недовольно процедил Вернон.

— Такова жизнь. А по поводу вашего вопроса: дело в том, что большую часть родовых проклятий можно нейтрализовать или свести к минимуму. Для этого служат ритуалы, которые проводит глава рода. Но есть еще один вариант — ввести в род в качестве супруга наследника или наследницы Обретенного. В таком случае большинство проклятий исчезают и даже самые сильные очень значительно слабеют. Как вы понимаете, за Обретенными идет охота, в которой запретных средств крайне мало.

— Например? — спросил хмурый Вернон.

— Например, никто в здравом рассудке даже не попытается изнасиловать Обретенную или подпоить ее и переспать с ней. В случае подобного идиотизма на род глупца падет такое проклятие… — Снейп непроизвольно передернул плечами. — Так же обстоит дело с Обретенными. Согласие должно быть добровольным, пусть даже под действием приворотных зелий.

— Еще и эти сказки… — фыркнул Вернон.

— Мистер Дурсль, давайте поспорим, что если я захочу, то вы воспылаете страстью хоть к соседской собаке? — елейным тоном осведомился Снейп.

— Предпочту поверить на слово, — тут же сдал назад Вернон. — Вот только почему вы нам все так подробно расписываете?

— Я еще не сказал? — несколько картинно удивился Снейп. — Лили была Обретенной. А поскольку Петуния является ее родной сестрой…

— Так она же сквиб, — с недоумением сказал Вернон.

— Как мы выяснили, Петуния является сквибом третьего типа. А в случае Обретенных безразлично, сквибы они или маги, положительное действие на род одинаково, — нейтральным тоном сказал Снейп.

— То есть вы хотите сказать, что какой-нибудь ублюдок может попытаться опоить Петунию какой-то дрянью и увести ее из семьи? — закипая, спросил Верно.

— Именно, — кивнул Снейп.

— Пусть только попробует! Я голыми руками порву такого ублюдка! — рявкнул, вскочив, Вернон. И знаете, ему поневоле верилось, ведь трудно не поверить человеку, когда от него ощутимо шибает жаждой крови, а пространство рядом с телом немного искажается.

— Вот именно про это я хотел поговорить, — с интересом энтомолога глядя на Верноне, сказал Снейп. — Про ваш род, мистер Дурсль, и о действиях этого юного джентльмена.

«Ну, дядюшка! Змея подколодная! Ничего, Земля круглая, за углом и повидаемся, — только и мог думать я под взглядами всех собравшихся в комнате, созерцая довольную рожу Снейпа. — Правильно ученики не любят его, засранца поганого».

*Я помню, что в книге и в фильмах дуэльная площадка имела вид дорожки, по типу современных дорожек для олимпийского фехтования (сколько я в детстве пота на такой пролил…), но есть разные дуэльные кодексы и условия, к тому же не предлагать же сквибу условия чисто магической дуэли?

Глава 21

Я оглянулся вокруг и понял, что отмолчаться не получится, а я ведь еще не придумал, что говорить. Придется импровизировать, а то так и спалиться недолго.

— Дадли, сынок, я уже второй раз слышу, что инициатор этих событий — ты. И ты сейчас так сильно похудел. Не объяснишь ли все это? — прокурорским тоном сказала Петуния.

— Хорошо, но только выслушайте до конца, — обведя всех взглядом, я добавил: — Не перебивая.

— Мы попробуем, — напряженно ответил Вернон.

— Начну с того, что прежнего Дадли Дурсля нет. Можно считать, что тот, кем я был еще пять суток назад, умер. Тихо! — я опередил уже набравшего воздуха Вернона.— Я же просил не перебивать. Я не подмена, я все тот же Дадли, только с несколько другой личностью. Сделала это сюзерен нашего рода по причине почти полного разрушения моей прежней личности из-за закладок и ограничителя.

— Так вот как ты избавился от этой дряни, а гоблины головы ломали! — не удержался Снейп.

— Дядя, я же просил не перебивать, — я укоризненно взглянул на него.

— Сын, у нас все равно будут вопросы, проще задать их сейчас, — настороженно, но в то же время настойчиво сказал Вернон. — Да и что за сюзерен у нашей семьи, раз способен творить такое? Я хоть и не разбираюсь в этой магии, но не настолько глуп, чтобы не понять, что такое под силу разве что богу.

— Ну и зачем вам задавать вопросы? — усмехнулся я. — Вы сами обо всем догадались. И да, называйте меня, пожалуйста, Джонатан, причину я объясню попозже. Это связано не с помощью сюзерена, а с наследованием.

— Дорогой племянник, может, пояснишь, кто все же сюзерен у вашего рода? Я, конечно, видел клеймо на клинке, но как-то слабо верится, — в голосе Снейпа была ясно слышна надежда на то, что он ошибается.

— А зачем скрывать? — пожал я плечами. — Ведь знание — сила, а сила нам понадобится. Итак, Дурсли являются последними прямыми потомками достаточно древнего рода Клейморов. У них было интересное проклятие: в каждом поколении рождался только один маг, все остальные дети были сквибами. Дети этих сквибов могли родиться магами только в случае гибели старшей ветви. Всей. Поскольку врагов у Клейморов хватало, то факт наличия остальных детей скрывался. Их воспитывали в традициях семьи и отпускали в мир маглов.

— Весьма интересно, но как это связано с твоим случаем? — снова спросил Снейп, стихийно взявший на себя роль дознавателя.

— Все просто: Клейморы являются вассалами Смерти, ну или одного из ее воплощений, — с улыбкой сказал я.

Тишина, разлившаяся по гостиной, подавляла своей идеальностью.

— Кхм, — нарушил я это пугающее совершенство. — Если вы считаете, что обязанностью вассала Смерти является убийство всего живого, то вы глубоко заблуждаетесь.

— Ну да, эта леди — воплощение альтруизма и всепрощения, — мрачно высказался Снейп.

— Вам ли, дядюшка, не знать, насколько разной бывает смерть: от величайшей кары до желаннейшей награды, — глядя ему в глаза, ответил я.

Моргнув, Снейп отвел взгляд:

— Хм, тут ты прав, но все же интересно узнать про круг обязанностей вассалов Смерти.

— Они весьма обширны, — усмехнулся я. — Что касается Клейморов… Судя по той выборке, что предоставили гоблины из своих архивов, а этим материалам я не особенно доверяю, Клейморы в первую очередь уничтожали любителей выжженной земли и почитателей кровавых гекатомб. То есть все черные маги…

— Ты хотел сказать, темные? — напрягся Снейп.

— Нет, вот этой части материалов гоблинов я верю полностью. Между темными и черными магами огромная разница. В принципе отличия светлых и темных практически неощутимы, и основная разница — в философии применения магии и целях жизни. А вот черные балуются с тем, что лучше не трогать. Тем не менее запрещенные разделы в основном находятся в вотчине темных, а особи с недостатком образования все сваливают в одну кучу. Дядюшка, а зачем вы спросили? — с легкой ехидной усмешкой спросил я. — Вы ведь это и раньше знали.

— А я захотел проверить свои подозрения, — отзеркалил мою усмешку Снейп.

— Это какие? — я напрягся, памятуя об изворотливости и поганом характере дядюшки.

— С кого твоя сюзерен лепила твою нынешнюю личность, — ошарашил меня Снейп.

— И с кого же? — я с трудом удержал лицо.

— Если не ошибаюсь, это кто-то из твоих предков, благо всегда под рукой, — поведал свою версию Снейп, разом снимая с моей души камень и даже окрыляя — под таким соусом я практически что угодно смогу скормить своим слушателям.

— Если вы в том плане, что он помер и находится в загробном мире, то разочарую, — я развел руками. — Роскошь перерождений с обновлением личности или вкушения заслуженной награды на том свете — как там дела обстоят, не знаю — для вассалов Смерти недостижима. Мы всегда служим госпоже, и очень часто это служение требует присутствия в одном из миров.

— Так это же отлично, сынок! Это ведь настоящие бессмертие! — не удержался Вернон.

— М-да? — ядовито хмыкнул я. — А как насчет невозможности забыть? Ведь с чистыми руками поставленные задачи не выполнишь, да и многие события может захотеться забыть. Так ли привлекательно теперь бессмертие?

— Ну-у-у, в таком ключе я не думал… — стушевался Вернон, почесывая затылок.

— Джонатан, а откуда ты это все знаешь? — неожиданно задала вопрос молчавшая до сих пор Петуния.

— Просто знаю, — попутно понимая, что, действительно, это не мои догадки, а твердое и уверенное ЗНАНИЕ, сказал я первое, что пришло в голову, одновременно с удивлением понимая, что так оно и есть.

— Понятно, — кивнул Снейп. — Ладно уж, потом со всем этим разберемся. А сейчас, может, поведаешь, каким образом мы оказались в нынешнем положении?

— Хорошо, — кивнул я. — Четыре дня назад я проснулся со знанием того, что я волшебник и мне надо в Гринготс. Понаблюдав за отношением к Гарри, я понял что оно неестественно. Это подтвердило происшествие на следующее утро. Реакция матери была неправильной, как будто выполнялась программа. К тому же я знал, что Поттеры род зажиточный, а значит, если он живет у нас, то мои родители — опекуны, к ним должны приходить ежегодные отчеты. Отчетов не было. Следовательно, стоило разобраться и с этим, тем более что стремление завладеть золотом Поттеров объясняло странности поведения родителей: все же необученным сквибам тяжело противостоять магам. Именно поэтому я взял с собой Гарри и сделал эту причину основной при объяснении с клерком. В ходе дальнейшего разбирательства выяснилось, что опекуном Гарри является Дамблдор, — я выдержал паузу. — Дальнейшее додумать легко: занимая пост главы Визенгамота, можно весьма непринужденно не обращать внимания на некоторые законы. Да и поиметь выгоду тоже не очень напряженно. Мы решили пройти ритуал определения Рода. В ходе ритуала и выяснились интересные особенности нашей родословной. Если с Гарри все было просто — вызвать вас, дядя, и проинформировать, к тому же после тщательной проверки нашлись письма моей тети, которые после ее смерти должны были передать адресатам. По странному совпадению ответственный за это гоблин очень вовремя умер.

В моем случае все еще более странно: узнав о моем Роде, гоблины тут же начали увиваться вокруг меня, явно стараясь расположить к себе.

— Я могу предположить, что это как-то связано с вашим вассалитетом — гоблины очень уважают Смерть.

— Понятно, но есть еще какой-то договор между моим Родом и кланом Гринготс.

— Это серьезно, — кивнул Снейп.

— В общем, дальше неинтересно, Гарри увели на экскурсию, во время которой он уснул, — Снейп в этот момент понимающе усмехнулся. — А я отправился принимать наследие. В ходе ритуала магия Рода почему-то решила сделать меня главой Рода. От чего я едва не помер. Интересно, почему произошла такая аномалия?

— Тут я могу предположить, что это связано с твоим сознанием — оно взрослее тела и вполне может принять место Главы, — задумчиво сказал Снейп.

— А почему так не произошло с Гарри? — спросил я.

— Что ты имеешь в виду? — подобрался Снейп.

— Как выяснилось, шрам Гарри скрывал крестраж Темного лорда. Четыре дня назад этот крестраж был поглощен душой Гарри, — увидев, как перехватило дыхание у Снейпа, я поспешно добавил: — Не стоит переживать, крестраж вышел неполноценным и содержал просто память, да и ту изрядно поврежденную. В общем, Гарри стал взрослее.

— Уф, поаккуратнее надо быть, а то так Гарри сиротой станет, — выдохнул Снейп. — Дальше мне в целом понятно. На следующий день, когда гоблины поняли, что ты выжил и они могут пободаться с Дамблдором, был проведен ритуал принятия наследия Гарри. В этот момент я уже потрошил свою память. К моменту нашей встречи вы прошли и ритуал побратимства. Я прав?

— Да, — кивнул я и задал мучивший меня вопрос: — Кстати, почему мои родители так спокойно воспринимают новости? Я бы на их месте здорово психовал.

— Тяжело психовать, будучи до бровей накаченными успокоительным зельем, — усмехнулся Снейп. — Нет, — вскинул ладонь зельевар, опережая реплику подавшейся вперед Петунии. — Я это сделал без злого умысла, исключительно для вашего лечения. Кое о чем племянник умолчал.

— О чем же? — среагировал Вернон.

— После того как он высказал свои подозрения главе Гринготса, тот выслал к вам домой группу разрушителей заклятий. Специалисты они, конечно, неплохие, но широкого профиля и с упором отнюдь не на менталистику. Они могут разве что первую помощь оказать. Принявшись со всем энтузиазмом за работу, они выкорчевали поверхностные закладки, не тронув более глубокие, что могло очень плохо отразиться на вашем рассудке… — Судя по раздувающимся крыльям носа, опергруппе Гринготса лучше в ближайшее время не встречаться со Снейпом, иначе получат практические занятия по менталистике, с отработкой на собственной шкуре. — Также эти дилетанты не смогли чисто сработать с миссис Фигг, в результате чего пришлось зачищать хвосты грубо и неаккуратно.

— Так значит, это был не взрыв газа? — понимающе спросил Вернон.

— Нет, но Джон очень вовремя увел вас оттуда. Туда должен был пожаловать Дамблдор, а уж он бы проверил свои закладки на вас, и стало бы только хуже. Для всех, — сделав акцент на этих словах, Снейп продолжил: — А так я полностью снял все следы закладок, осталось только пару дней подержать вас на успокоительном и немного долечить, и все будет в порядке. Вот только ближайшие полгода пользоваться даже защитными артефактами, связанными с менталом, не рекомендую.

— Хорошо, — кивнул Вернон. — Значит, Петуния будет учиться этому вашему зельеварению, мальчики тоже, наверное, начнут чему-то учиться. А чем заняться мне?

— Насколько я помню, Клейморы всегда славились как непревзойденные мечники, — пожал плечами Снейп. — Вот и займитесь фехтованием, заодно и в форму придете.

— Я не о том, — отмахнулся от слов Снейпа Вернон. — Я хочу узнать, каким образом случилось, что ты сошелся с сестрой Петунии и Гарри ваш сын, в то время как все считали его сыном Поттера?

— Хорошо, тем более что я подготовился к этому вопросу, — хмыкнул Снейп. — Друппи!

— Матерь божья! Кто это?! — не удержалась от возгласа Петуния.

— Успокойтесь, это домашний эльф, своеобразный симбионт, точнее, паразит, которого с помощью селекции приспособили для полезного дела, — с легким ехидством сказал Снейп. — Друппи, принеси мне тот специальный думосбор.

— Хорошо, хозяин.

Через мгновение думосбор стоял на столике. И от обычного думосброса отличался очень сильно — в основе, разумеется, была каменная чаша, вся покрытая сложной резьбой, но стояла эта чаша в металлической конструкции, поддерживающей над ней здоровенный хрустальный шар. Нет нужды упоминать, что и металлическая конструкция была сплошь покрыта сложной гравировкой.

Снейп, достав из кармана флакон с воспоминаниями, вылил их в чашу. Произведя несколько сложных пассов, зельевар добился того, что туман, заполнявший чашу, поднялся вверх, касаясь шара. Еще пара пассов — и мы смогли полюбоваться моментом встречи Лили и Снейпа. Правда, судя по тому, как было скомкана в конце сцена в доме, там явно не чаем с плюшками баловались.

Я хотел, конечно, съехидничать, но Петуния вовремя схватила меня за ухо. Что характерно, под довольным взглядом зельевара. Спорю на его посмертие, что это он постарался, видимо, не стоило его бесить.

После нескольких часов просмотра Снейп предложил прерваться на обед. Предложение было поддержано — Друппи явно умышленно допустил просачивание запахов в гостиную, а пахло вкусно. Вообще какой-то этот Друппи чересчур умный, вон, стоило Петунии только заикнуться о рецептах, как он сразу же представил их в письменном виде. Или это у него опыт общения с зельеварами дает о себе знать?

После обеда мы все снова устроились в гостиной для дальнейшего обсуждения наших действий.

— Северус, — начала Петуния. — Я, конечно, ма… сквиб и в магии не разбираюсь, но почему погибла Лили и как выжил Гарри, я не понимаю. С точки зрения здравого смысла, версия Дамблдора не выдерживает никакой критики. Особенно эта способность Лили, бр-р, жуть какая! — Петуния нервно передернула плечами, явно понимая, как именно можно применять подобный дар.

— Меня тоже очень интересует, что же произошло в тот вечер, — задумчиво ответил Снейп, машинально поглаживая нижнюю губу, что для зельевара весьма опасная привычка. — Однако, как ты понимаешь, Дамблдор вряд ли станет с нами откровенничать. Но он не учел одной возможности…

— Какой? — спросила Петуния.

— Род Принц обладает двумя родовыми способностями — зельеварение и ментал, — торжественно и гордо ответил Снейп.

— И как нам это поможет? Вы сварите зелье, нальете его в чашу и увидите прошлое? Или еще какую-то хрень сделаете? — раздражение Вернона, ни черта не понимающего в этой, как он выражался, дребедени, вылилось в хамство.

— Мистер Дурсль, какую-то хрень я сейчас с вами сделаю. Если вы полный тупица в магии, то лучше помолчите, будете намного умнее выглядеть, — поскольку характер Снейпа был куда гаже характера Вернона, можно было констатировать, что они нашли друг друга и в будущем нам предстоит еще неоднократно «наслаждаться» их перепалками.

— Да я… — Вернон обрадовался возможности сбросить пар.

— Дорогой, тише, ты же слышал Северуса, нам не стоит волноваться, — Петуния мигом погасила боевой запал супруга. — Кроме того, мы ведь действительно мало знаем о магии и ее мире, но, полагаю, нам все объяснят. Не так ли? — она взглянула на Снейпа.

— Конечно, — наклонил голову Снейп и продолжил, снова переходя на лекторский тон, на что уже никто не обращал внимания: — Одной из особенностей менталистов является физическая невозможность что-либо полностью забыть без разрушения личности. Воспоминания могут быть оттеснены в неиспользуемые сектора памяти, но не уничтожены.

— Так наши ученые давно утверждают, что люди помнят все, что с ними происходило… — не удержался от реплики Вернон.

— Мистер Дурсль…

— Называйте меня Верноном, раз уж мы, как выяснилось, родственники, — Вернону была свойственна отходчивость, и после вспышек он быстро превращался во вполне приятного человека.

— Хорошо, тогда и вы меня называйте Северусом, — сделал ответный реверанс Снейп и вернулся к лекции: — Магловские ученые, конечно, правы, но в случае применения магии все становится немного не так. Грубо говоря, с применением магии появляется возможность уничтожить или изменить воспоминания, причем абсолютно безвозвратно. Гипноз так не действует. Я предугадал твой вопрос, Вернон?

— А-а-а, да, предугадал, — несколько заторможенно кивнул Вернон, поглощенный обдумыванием новой информации.

— Отлично, продолжим, — удовлетворенно заметил Снейп. — В случае с менталистом такое невозможно, что связано с некоторыми особенностями его мышления. Потомственных менталистов очень мало, к примеру, в Англии таковыми были только Принцы. Есть, конечно, династии менталистов, работающих на Аврорат, но там необходимо обучение. В случае Принцев обучение тоже необходимо, но только для эффективного использования способностей.

— Я все-таки немного не понимаю, как нам это поможет? — Вернон был не самым умным человеком, но вот по настойчивости мог бы дать фору бульдогу.

— Все просто, Вернон, ведь Гарри — мой сын, а значит, Принц.

— И что нам это дает?

— Я думаю, вы не будете со мной спорить: узнать, как Темный лорд убивал Оленя, нам неинтересно? — Судя по улыбке, Петуния и сама была бы не прочь прикончить Джеймса Поттера. — А вот что произошло в спальне Гарри, нам как раз очень даже интересно. А ведь единственный живой свидетель — это сам Гарри.

— Но что мог запомнить ребенок?

— Если этот ребенок принадлежит к роду Принц, то все, — Снейп повернулся к сыну: — Гарри, ты хочешь узнать, что случилось той ночью?

— Да, потому что очень хочу знать истинного убийцу моей матери, поскольку кандидатура Вол…

— Не надо! — поспешно воскликнул Снейп.

— В чем дело? — насторожился Гарри.

— На мне пока еще его метка, и не стоит искушать судьбу, — пояснил Снейп.

— Хорошо, так вот, чем дольше анализирую, тем меньше я верю в то, что именно Волди убил маму.

— Ладно, тогда расслабься и смотри мне в глаза.

Снейп придержал голову сына и замер, глядя ему в глаза. Так продолжалось минут пять, после чего Гарри начал орать:

— Лживый маразматичный поганый ублюдок! Чтоб тебя, падлу, драли во все дыры самые уродливые демоны! Да чтоб тебя…

Тут он словил какое-то заклинание от Снейпа и отключился.

— Пусть немного отдохнет и успокоится, — ответил на наши взгляды зельевар.

— Кхм, дядя, я так понимаю, что кровником наших семей оказался отнюдь не Томми Риддл? — я решил озвучить очевидное

— Кого ты имеешь в виду? — судя по удивлению Снейпа, насчет настоящих имени и фамилии своего шефа он не в курсе.

— Так вашего бывшего босса, одарившего вас стильной тату, именно так и звали, — с легкой ехидцей ответил я. — Кстати, он является сыном ведьмы и самого заурядного магла, то есть настоящим грязнокровкой.

— Не знал, — после короткой паузы сказал Снейп. — Но ты прав, нашим кровником является один длиннобородый мерзавец! — прорычал Снейп.

— Может, тогда продемонстрируете, что же произошло в тот вечер? — спросил я.

— Да, конечно.

Воспоминания, находившиеся в думосборе, повинуясь движению палочки, перетекли в пустой флакон. После чего зельевар извлек из своего виска ленту воспоминаний и поместил в думосбор. Несколько пассов палочкой — и перед нами развернулись события девятилетней давности.

Глава 22

Просторная комната была погружена в полумрак. Детская кроватка стояла в углу, противоположном от входа. Прямо в дверь бил мощный луч света, похожий своей насыщенностью на зенитный прожектор. В кроватке спал ребенок, а под лучом, напротив двери, пригнулась молодая рыжеволосая женщина. В ее позе ясно угадывалась готовность хищницы защищать своего ребенка.

Ручка двери начала медленно поворачиваться, и женщина разразилась чередой заклинаний, закончив ее весьма крупной сосулькой. Все было сделано без единого звука, что выдавало немалую силу ведьмы. Из облака древесной пыли, в которую превратилась дверь, вылетел тускло-красный луч, мгновенно принятый на щит. Правда, это не помогло — крупный мужчина появился буквально из воздуха и сильным ударом с левой в челюсть вырубил ведьму.

— Сильна… — произнес неизвестный, задумчиво качнув головой, глядя на бесчувственную ведьму. — Вот только иногда магия не так уж и всемогуща, и проще все сделать руками. Ладно, по крайней мере, свое обещание Северусу я сдержал.

Он подошел к кроватке и замер, смотря на ребенка.

— М-да, до чего я, лорд Волдеморт, сильнейший волшебник Англии, дожил — пришел убивать годовалого ребенка. Какой идиотизм… Ладно, я привык доверять своей интуиции, а она буквально кричит, что он опасен, поэтому… Авада, — послышался шорох за спиной, и волшебник резко развернулся назад, выбрасывая палочку на звук, — Кедавра!

Рыжая ведьма не стала пытаться отпрыгнуть в сторону. Она просто завалилась назад, пропуская над собой зеленую смерть, и нанесла свой удар. Пространство буквально содрогнулось от высвобожденной мощи, когда волшебник, кусок спинки детской кроватки и все, что находилось дальше на пути удара, осыпалось прахом. С тихим вздохом ведьма отключилась, сильно побледнев, и только мерно вздымавшаяся грудь доказывала, что волшебница не полностью исчерпала свои силы и все же смогла удержатся в мире живых.

Некоторое время ничего не происходило, а потом в разгромленную комнату вошел седобородый старец в мантии и широкополой остроконечной шляпе, как будто сошедший со страниц книжки про мудрых волшебников.

— Ну-с, посмотрим, что здесь у нас? — произнес старик, подвешивая под потолок светлячок и оглядывая комнату. — Угу, палочка Тома, значит, вот эта кучка праха и есть Том. А что у нас с Гарри? — маг подошел к колыбели. — Цел и даже не испугался, спит. Так, на нем ведь нет следов никаких заклинаний, кроме сонного. Почему?

В этот момент рыжая ведьма еле слышно застонала.

— О! И Лили жива? Но как? Ну-ка, ну-ка… — старик склонился над женщиной. — Угу, полное магическое истощение… Странно, Лили девочка горячая, сильная. Даже если бы она играла от обороны, а в данном случае это неизбежно, тут был бы Верден после боев. А этого нет. Так, что вообще здесь применялось? — несколько пассов палочкой. — Угу, довольно неплохой набор против многих, но не против Тома. Он просто принял всю связку на щиты. Так, а что он сделал дальше?

Повернув лицо женщины, старик увидел синяк, уже разлившийся на пол-лица.

— Ай-яй-яй, как некуртуазно, бить женщину по лицу. Хотя, признаю, весьма эффективно. Бедняжка Лили даже не предполагала такого варианта. Ладно, продолжим. Итак, Том бьет Лили по лицу, она отключается, он подходит к Гарри… А что же было дальше? Посмотрим… Ага, отметина от Авады на стене, значит, Лили смогла очнуться и встать, Том, оборачиваясь, выпустил заклинание на звук, а Лили просто ушла вниз, — задумчиво ковырнув след на стене, маг огладил бороду, осмысливая информацию. — А это становиться интересным.

С легким покряхтыванием старик опустился на колено и, пригнувшись, попытался прикинуть траекторию удара, вызвавшего все эти разрушения.

— Однако, значит, Тома убила именно Лили. Интересно, как именно? Хотя не все ли равно? Это знание должно умереть по причине чрезмерной опасности. Да и Лили, к сожалению, лишняя, ведь ребенок будет прислушиваться к ней сильнее, чем к прочим, — со вздохом маг направил палочку на женщину: — Что ж, ради всеобщего блага…

В этот момент Лили пришла в себя, дав знать об этом слабым стоном.

— Лили, девочка моя, что с тобой? — заботливым тоном спросил приблизившийся маг.

В ответ — слабое мычание.

— О, прости старика, сейчас, — несколько движений палочкой, речитатив шепотом и огромный синяк рассасывается.

— Спасибо, директор, вы вовремя, — Лили смогла приподняться на локте. — Что с Гарри?

— С ним все в порядке, убедись сама, — Дамблдор отошел в сторону, открывая взгляду ведьмы колыбель с сыном.

Лили разворачивается к кроватке сына, с трудом поднимается, делает шаг, и ей в спину прилетает невербальная Авада.

— Жаль, жаль, но рисковать не хочу, — печально вздохнул Дамблдор. — Ты бы попыталась меня убить при малейшем намеке на опасность для Гарри, наплевав на всю важность будущих планов для всеобщего блага.

Снова подойдя к колыбели, Дамблдор задумчиво посмотрел на спящего ребенка.

— Так, а как же нам подтвердить связь Избранного с Томом? Душа-то уже улетела, хотя… Да, это подойдет.

Череда сложных движений палочкой — и на ее конце собирается марево. Старик проводит кончиком палочки по лбу малыша, и там появляется кровоточащий шрам.

— Вот так, теперь остатки ауры Тома будут реагировать на его душу, и это можно будет выдать за влияние крестража. Для невежд.

Раздается топот, и в комнату влетает молодой черноволосый мужчина.

— Директор, что с Лили и Гарри? — жадно глотая воздух, спросил он.

— Здравствуй, Сириус, с Гарри все в порядке, а вот с Лили… — Дамблдор печально вздохнул.

— Что? Нет! — лицо Сириуса перекосило, он вцепился в косяк, как в спасательный круг.

— Не надо так скорбеть, ведь своей смертью Лили спасла сына, ее добровольная жертва отразила Аваду в Волдеморта, — мягким, обволакивающим голосом произнес Дамблдор.

— Бедный крестник… — простонал Сириус. Внезапно он поднял взгляд на Дамблдора: — Директор, а как Волдеморт смог найти Поттеров? Вы ведь сами советовали Фиделиус как самый надежный вариант.

— Боюсь, что предательство, — все так же мягко ответил Дамблдор. — Хоть Джеймс и поспешил провести ритуал, не дождавшись меня, но поскольку Волдеморт так долго не мог найти этот дом, то ритуал действовал верно. Остается только предательство хранителя, как бы мне ни было досадно говорить это.

— Чертова крыса… — рыкнул Сириус.

— Что ты говоришь, мой мальчик? — заинтересованно повернулся к нему Дамблдор.

— Хранителем был Петтигрю, крыса поганая… — прорычал Сириус.

— Питер? А казался таким хорошим мальчиком, — сокрушенно покачал головой Дамблдор.

— Как я хочу вцепиться ему в глотку… — с рычащими нотками сказал Сириус, даже сделал шаг к выходу, но чувство долга и остатки благоразумия заставили его взглянуть на колыбель с крестником. — Но мне надо остаться с Гарри.

— Сириус, я присмотрю за Гарри, а ты должен схватить или уничтожить Петтигрю, — с повелительными нотками произнес Дамблдор.

— Почему? — Сириус замер, как легавая перед птичьим выводком.

— В аврорате тоже есть предатели, и если именно авроры возьмут Питера, то они смогут предупредить своих подельников. Да и время… — голос Дамблдора выражал печаль, вызванную тем, что среди авроров имеются предатели.

— В этом вы правы, полноценно на след авроры встанут через пару часов, — Сириус фыркнул, будучи крайне низкого мнения о способностях простых авроров, что не было редкостью для головорезов из отряда Грюма.

— Будет поздно, — печально вздохнул Дамблдор.

— Я согласен, — наконец решился Сириус. — Директор, присмотрите за Гарри.

— Не беспокойся, — теперь голос Дамблдора вселял уверенность.

— Тогда я пошел.

Сириус выскочил из комнаты, не увидев, как нацеленная ему в спину палочка совершила сложное движение.

— Иди, мой мальчик, иди. Зачисти все зацепки и попадись сам. Ведь ты тоже нежелательный фактор, а значит…

Вздохнув, старик взял ребенка и понес его вниз. Возле дома его встретил лохматый великан.

— Директор, эта… — Хагрид замялся. — Сириус побежал куда-то, только мотоцикл оставил.

— Да? Это хорошо, — кивнул Дамблдор. — Ты, помнится, вроде умеешь на нем ездить?

— Ну да, — кивнул Хагрид. — А чего?

— Отвези Гарри, — сказал Дамблдор, подходя к мотоциклу.

— Куда? А аппарировать не проще? — растерялся Хагрид.

— Я его подлечил, поэтому лучше его аппарацией не перемещать. И согласись, не мне же лететь на метле или на этой тарахтелке, — усмехнулся Дамблдор.

— А-а-а, ясно, но куда отвезти Гарри? — Хагрид начал снова застегивать свою шубу.

— Я дам тебе компас, зачарованный на нужное место, — Дамблдор позвал хогвартского домовика, который вскоре принес ему какой-то предмет.

— Хорошо, исполню в лучшем виде, — снова кивнул Хагрид, разворачивая мотоцикл.

Малыша передают великану и тот, заведя мотоцикл, взмывает в небо.

На этом воспоминания закончились.

— Тварь, какая же тварь этот Дамблдор, убить мать ребенка в спину и тут же всем врать… — прошипела Петуния.

— Ублюдок, как же я хочу ему выпустить кишки… — рычит Вернон.

Это Дурсли так реагируют на занятное кино. Я же сижу с каменной рожей и вздувшимися желваками. Снейп не преминул сьехидничать:

— В чем дело, племянник? Язык отнялся от встречи с реальной жизнью? — в голосе дядюшки полно яда, но я понимаю, что направлен этот яд на самого Снейпа.

— Нет, — от звуков моего голоса все начинают ежиться, как будто по комнате начал гулять злой февральский ветер. — Я пытаюсь сдержаться и не призвать мою госпожу. Но как же хочется. Клянусь, посмертие Дамблдора будет таким, что даже демоны ужаснутся, если оно вообще будет.

Пространство беззвучно и мягко содрогнулось, принимая мою клятву, а заметно побледневший Снейп несколько торопливо обратился ко мне:

— Племянник, ты успокойся, глубоко вдохни, а потом выдохни. Может, чаю выпьешь? Друппи умеет заваривать отличный чай.

— Да что вы со мной как с бомбой? — возмущаюсь я, возвращаясь в настоящее. — Я же сказал, что очень хочется прикончить ублюдка, но смею надеяться, что не произвожу впечатление дурака. Поэтому не стремлюсь устроить шоу «Поход жнеца Смерти». Но вот убью я этого мудака максимально жестоко.

— Это если Гарри согласится, — хмыкает Снейп.

— Согласится, — я угрюмо усмехаюсь, — последний удар я ему уступлю.

— Кстати, а почему ты не принимаешь в расчет меня? — спрашивает Снейп.

— А вы сможете сравниться по силе с Дамби? — я поднимаю взгляд на Снейпа. — Сейчас в Англии самыми сильными магами являются Дамби и Волди.

— Насчет последнего сейчас сложно судить, — криво усмехается Снейп.

— Согласен, но все же… — я настойчиво смотрю ему в глаза.

— Ты прав, — пожимает плечами Снейп, не собираясь спорить с мирозданием.

— Конечно, а вот за ними идем мы с Гарри. Может, позже, сейчас мы все-таки мелкие, но в будущем… — на мои губы растягиваются в многообещающей улыбке.

— То есть ты уверен, что выживание Гарри не входит в планы Дамби? — понимающе спрашивает Снейп.

— А это так трудно понять? — хмыкнул я. — Он же вообще уничтожает конкурентов. Чего стоят только изменения программы обучения с того времени, как он получил реальное политическое влияние.

— Все верно, — кивнул Снейп, с интересом глядя на меня. — Вот только откуда ты все это знаешь?

— У гоблинов все эти аналитические справки давно уже готовы. Их последнее время все больше пытаются ущемить в правах, а они даже не собираются устраивать восстание. — Я снова взглянул в глаза Снейпу: — Вы не задавались вопросом — почему? Им ведь не составляет проблем устроить большие неприятности магам в финансовой сфере. Но и тут никаких шевелений. Почему? Просто они давно уже поняли, что при нынешней политике маги или вымрут, или превратятся в фокусников с палочками. Даже если под давлением Дамби они откроются маглам, то гоблины и тут в выигрыше, ведь они останутся в стороне от нового витка инквизиции. Так что во всех вариантах гоблинам для занятия главенствующей позиции нужно просто не дергаться и заниматься своим делом, попутно зарабатывая деньги.

— Что-то ты уж очень мрачно смотришь в будущее, — буркнул Снейп, наливая себе еще виски, не забыв про Петунию и Вернона.

— Скажите, что я не прав и что Волди не приводил подобные примеры, — неприятно усмехаюсь я.

— Кхм, откуда ты знаешь? — поперхнулся виски Снейп.

— Ниоткуда, — пожал я плечами. — Просто подумал, для умеющего думать это очевидно.

— Так, ясно, — Снейп решил съехать с неудобной темы: — Петуния, Вернон, вы не устали? Может, голова начала побаливать?

— Да нет, не очень, — пожал плечами Вернон.

— А у меня глаза слипаются, — зевнула Петуния.

— Понятно, — кивнул Снейп. — Значит, сейчас вам стоит пойти в постели и выпить зелья, что принесет Друппи. Заостряю ваше внимание на том, что, несмотря на отвратный вкус, зелья нужно выпить полностью. Предвосхищая вопрос — да, вкус можно и улучшить, но за счет эффективности. Все ясно? Вот и отлично.

Переведя взгляд на меня Снейп сказал:

— Племянник, тебе тоже стоит передохнуть.

— Хорошо, а библиотека здесь есть? — всегда любил читать, и отдых у меня всегда ассоциировался с книгой.

— Конечно, а что тебя интересует? — с легким интересом спросил Снейп.

— Было бы неплохо про магический этикет, но написанное понятным языком.

— Это не проблема. Друппи!

— Да, хозяин.

— Ты все слышал?

— Да, хозяин.

— Отлично, выполняй.

До конца дня я читал про этикет. Ну что сказать? Крайне усложненный и формализированный, но позволяющий передать максимум информации минимумом средств. Вот только сомневаюсь, что у меня хватит терпения следовать всем этим заморочкам. Но знать все это надо, тогда маска деревенщины окажется отличной маскировкой. А расположение общества? У этих аристократов всегда был закон стаи — кто сильнее, тот и прав. Поэтому если вы сильны, то на все ваши оплошности или закроют глаза, или назовут частью вашего стиля. А если слабы — горе побежденным.

На следующее утро все собрались за завтраком, собираясь обсудить дальнейшие действия. Собственно, обсуждать хотел Вернон, потому как со мной и Гарри все было ясно — следовать завету дедушки Ленина относительно учебы. С Петунией тоже не надо было напрягаться — как только она услышала, что сможет делать хоть что-то магическое, то по выражению лица стало ясно, что сдохнет, а научится. М-да, представляю, как она бесилась, глядя на сестру, когда та колдовала на каникулах*. Все это Вернон отлично понимал. Конечно, он был дико недоволен, что я влез и заодно втянул их в игру, где ставка — жизнь, но также он понимал, что само существование Гарри уже втянуло нас в игру, а наши действия позволяют перейти из фигур в игроки. Поэтому его бесило осознание невозможности внести свою лепту, потому как он считал, что не сможет защитить семью, а на мозги такое давит очень крепко. Хорошо хоть, Снейп это понял и быстро погасил нарождающийся скандал:

— Вернон, почему ты так злишься? Ведь пока ничего не случилось.

— Вот именно, не случилось. А как только Дадли и эт… Гарри вылезут на сцену, заодно поломав сценарий этому козлу, то можно ждать гостей. И что нам тогда делать? Как мне защитить Петунию? Тем более, как выяснилось, ради обладания ею эти ублюдки могут пойти на многое, — под конец Вернон чуть ли не кричал.

— Дорогой, мне кажется, ты сгущаешь краски, ведь… — Петуния положила руку ему на плечо, обычно ей легко удавалось купировать приступы раздражения супруга.

— Да неужели? — но в этот раз Вернон сбросил ее руку, даже не думая успокаиваться. — А как тогда назвать то, что у нас в головах похозяйничали? Или ты считаешь, что это плохой сон? Так загляни в чулан, когда мы вернемся. Что еще могут эти колдуны? Поджарить? Разорвать? Утопить в земле? Или, может, заморозить? И как нам этому противостоять? Молчи. Даже если ты выучишься, то зельевар вряд ли хороший боец, это скорее тыловой яйцеголовый, который снабжает бойцов.

— Кхм, позвольте вмешаться, — Снейп решил погасить нарождающийся скандал. — Ты, Вернон, конечно, прав относительно роли зельевара. Но не все так плохо.

— И что же хорошего? — Вернон с радостью переключился на новую цель.

— Во-первых, сквибы, такие, как вы, не так уж и беспомощны. Конечно, если подходить с общепринятой меркой, то да, вы не способны противостоять магу. Но… — Снейп многозначительно усмехнулся.

— Но что? — я ведь уже упоминал, что по упорству Вернон Дурсль мог дать фору бульдогам?

— Есть такой раздел магии — магия крови, — Снейп предостерегающе выставил ладонь: — Не надо пугаться, никаких кровавых жертвоприношений этот раздел не предполагает. Используется кровь мага или сквиба, содержащая магию в себе. Конечно, дело это не быстрое, поскольку необходимо кровью начертить определенную фигуру, то есть совершить ритуал. Но если подготовить дом… Самые нерушимые магические защиты возведены именно на крови. Конечно, там еще часто идут добровольные жертвы, но нам ведь не надо строить оборону, рассчитанную на год полноценной осады.

— Понятно, нам надо учиться правильно резать вены и быстро чертить, — фыркнул Вернон. — И это даст нам только защиту.

— Ну, некоторые защиты могут приложить нападающего так, что тот и костей не соберет, и практически все такие защиты относятся к магии крови. Но, как и вся магия, раздел магии крови весьма многогранен, и я еще не рассказал, что во-вторых…

— Да? И что же это во-вторых? — заинтересованно спросил Вернон.

— Это артефакты — очень неприятно усмехнулся Снейп. — Очень часто рожденные сквибами весьма успешно пользовались артефактами в прямом бою с магами.

— И как же эти артефакты работают? Куда батарейки вставляют? — как всегда, непонимание Вернон прятал за ехидством, граничащим с хамством.

— Работают они на вашей же магии, которой вы не можете владеть по прихоти природы, — Снейп, прекрасно это понимая, пропустил шпильку мимо ушей, привычно начав читать лекцию. Петуния замерла в стороне, жадно ловя каждое слово. — Конечно, это скорее костыли и протезы, но поверьте, боец, закованный в артефактную броню и вооруженный артефактным оружием, а также обученный использовать все это, во многих случаях может поспорить в прямой схватке с магом. Конечно, есть и недостатки, но все зависит от бойца.

— И что, такое часто случалось? — скептически спросил Вернон.

— Сейчас про это забыли, но лет четыреста назад таких людей можно было встретить, причем с очень солидным личным кладбищем. Собственно, это и послужило причиной принятия Статута секретности, — с непонятными интонациями сказал Снейп.

— Простите, чего? — переспросил, снова раздражаясь, Вернон.

— Статут секретности, принятый в 1689 году, предусматривал уход магов в подполье. Взамен инквизиция прекращала войну против нас. Эту войну мы проиграли. Причем проиграли именно из-за артефактов, которые делали волшебники, истово верящие святошам и так старающиеся искупить свой грех, заключающийся в их магическом даре. Самое противное то, что эти маги учились в одних школах с теми, кого потом убивали. Именно здесь стоит искать происхождение неприятия маглорожденных в нынешнем магическом обществе. Конечно, проблема не только в этом, но… Впрочем, я отвлекся. Ту войну выиграли простенькие артефакты в руках маглов. Естественно, за неимением магии они вытягивали саму жизнь, но святошам было плевать на потери. Но самую грозную опасность представляли тогда паладины — сквибы в артефактной броне и с артефактным оружием на службе церкви. Одна группа могла уничтожить практически любого мага, — моргнув, Снейп вышел из своего угара лектора и взглянул на Вернона: — Поэтому я предлагаю тебе, Вернон, заняться фехтованием.

— А где взять оружие и броню? — скепсис Вернона можно было пощупать. — Я как-то сомневаюсь, что таким торгуют на каждом углу и за копейки.

— Поройся в оружейках Клейморов, уверен, там найдется искомое, — пожав плечами, благодушно ответил Снейп.

— Что ж, ясно, когда начинать? — узнав, что он сможет дать отпор магу, Вернон буквально излучал энтузиазм.

— Что, с детства мечтал стать сказочным рыцарем? — Снейп не удержался от подколки. — Потерпи еще дня два-три, а потом начнем.

— Потерпеть я потерплю, но есть у меня пара вопросов, — увлекшись чем-то, Вернон становился похожим на носорога и не обращал внимания на всякие мелочи.

— Изволь, — кивнул удобно устроившийся в кресле Снейп.

— Если все это так эффективно, то почему не стало общепринятой нормой? — Вернон ехидно усмехнулся.

— Начну с конца, — Снейп налил себе и Вернону виски. — Артефактные оружие и броня стоят очень дорого. Позволить себе такую роскошь могут немногие. И если с артефактным оружием несколько проще, то броня куется под определенного человека или, похуже классом, для определенного рода. Кроме того, извечные проблемы с гоблинами…

— Кем? — переспросил Вернон.

— Гоблинами, этими низкорослыми зеленомордыми жадными задницами, — раздраженно фыркнул Снейп. — Впрочем, вы про это все прочитаете, поэтому разжевывать дальше я не буду. В нашем случае на первое время броня и оружие у нас есть, и находится это богатство в сейфах Клейморов. Потом для нас также не составит проблемы заказать все необходимое у гоблинов, денег на это хватит. Поэтому мы без затруднений воспользуемся этим путем. В отличие от многих.

— Это понятно, а что насчет магии крови? Уж кровь-то есть у всех, — усмехнулся Вернон.

— А с этим другие проблемы. Все знания по этой теме есть только у старых магических семей, по-настоящему старых. А признание факта рождения сквиба для таких семей позор, — новое раздраженное фырканье ясно показало отношение Снейпа к этой практике. — Поэтому их часто подбрасывали маглам и забывали о факте их существования. Кроме того, наше чересчур мудрое министерство…

— У вас и министерство есть? — удивленно спросил Вернон.

— Ну не совсем же мы погрязли в Средневековье? — ехидно усмехнулся Снейп. — Есть министерство и следит оно, в основном, за соблюдением Статута секретности. Это на бумаге. На деле занимается тем, что и любое другое министерство — ворует казенные деньги и выпячивает собственную значимость везде, где только можно. Ах да, еще оно принимает законы, иногда нужные, но в большинстве случаев дурацкие и вредные. Так что цивилизация в виде бюрократов есть и в мире магов.

— Похоже, они неистребимы и вездесущи, — проворчал Вернон.

— Похоже, — кивнул Снейп. — Но сейчас мы говорим не о них. А о магии крови. А она министерством запрещена. Конечно, не просто так. С ее помощью можно сотворить с человеком такое… — и тут я с некоторым ошалением увидел, что многое повидавший, несомненно темный маг непроизвольно сглатывает, отчего уже и у меня по спине прошел холодок. — Но и лечить можно не хуже. А для вас это и вовсе единственный вариант.

— А что за нарушение? — Вернон, как всегда, был очень практичен.

— Азкабан. Пожизненно, — отрубил Снейп.

— И что это такое Азкабан? — снова спросил Вернон.

— Тюрьма. Тюрьма которую охраняют дементоры. Твари, что питаются, как говорят, радостью и всеми светлыми эмоциями. На мой взгляд, чушь собачья, они питаются страхом, горем и страданиями, а чтобы было, что жрать, именно это они и пробуждают в жертвах. Обычный волшебник сходит с ума за два-три года. Владеющий окклюменцией, защитой разума, держится лет пять. Такие, как я, продержатся лет десять, вряд ли больше. Вот что такое Азкабан, — мрачно ответил Снейп, залпом допивая виски, видимо, чтобы отогнать воспоминания.

— Что ж, значит, свидетелей и улик не должно оставаться, — спокойно, даже буднично, сказал Вернон.

— М-да, кровь не вода, — по-новому глядя на Вернона, ответил Снейп. — А Клейморы лили ее при необходимости именно как воду. В основном, правда, чужую.

— Но ведь по необходимости? — глядя ему в глаза, спросил Вернон.

— Именно, — не отводя взгляда, кивнул Снейп.

На такой оптимистической ноте тот разговор и завершился. А потом начался Ад. Каждому была вручена стопка книг с приказом все это прочитать и понять. Также зельевар мог составить конкуренцию вампирам, высосав у нас прилично крови на зелья. Похоже, Снейп решил пойти ва-банк, раз начал варить зелья по таким рецептам. Конечно, как я понял из сборника законов, пожизненное за это вряд ли получишь, но лет пять — легко. Вот только эффективность таких рецептов себя оправдывала. Но это я забегаю вперед.

*Запрет колдовать на каникулах согласно канону довольно недавнего времени, тетушка Ро ясно писала, что Лили на каникулах колдовала.

Глава 23

В первую очередь пришлось решить как быть с домом на Тисовой. По общему решению дом был продан максимально быстро. Все наши вещи забрал Друппи, который вынес все, что не приколочено, а если бы на этом не заострили его внимание, то и оставшиеся бы он тоже вынес. Образцовый мародер. Снейп, кстати, долго посмеивался, когда я озвучил данную мысль.

Для того чтобы Дамби не нашел нас, было решено остаться в доме Снейпа. Пара слов о его доме. Дамблдор почему-то считал, что Мастер зельеварения продолжает жить в халупе в Паучьем тупике.

Отчасти это была правда, но не вся. Даже находясь под маской, Снейп не очень хотел жить в развалюхе, тем более про адрес знали многие. Поэтому был куплен дом, еще в первые годы после смерти Волдеморта, и соединен стационарным порталом с домом в Паучьем тупике. Обошлось это зельевару в несколько месяцев напряженного труда над зельями по заказу с материка. Фактически это был бартер, причем делал это маг, сильно недолюбливающий англичан. Так что про факт наличия портала никто не спешил информировать ни Дамби, ни Волди. Вот так и устроился со всем комфортом двойной агент. Естественно, дом был закрыт от всех возможных средств наблюдения всеми способами, доступными магу, не чурающемуся даже откровенно темных средств. Именно поэтому мы могли в относительной безопасности готовится к будущим событиям.

Проблему с ненахождением нас Дамби решили просто: основной дом Снейпа находился в Ирландии, которая сильно недолюбливала Англию. В магическом мире Ирландия была автономией и не очень любила министерских крыс, особенно после запретов последних лет. Проще говоря, ирландцы откровенно плевали на эти законы. Впрочем, ирландцы вообще не любили англичан, прекрасно помня всю толерантность и человеколюбие наглов.

Как я с удивлением узнал, магические Англия и Шотландия начали присягать одному монарху при Якове I, в отличие от магической Ирландии, которая до последнего оставалась независимой, опираясь на многочисленные кланы, не делящиеся на магов и магглов. Конечно, единство магических Англии и Шотландии подверглось серьезному испытанию при Карле I, а его свержение и вовсе едва не привело к разрыву. Но незаурядный ум Кромвеля дал английским и шотландским магам возможность всласть пограбить ирландские кланы, и жажда наживы успешно погасила большую часть трений.

Объединенные силы английских и шотландских магов и до Кромвеля изрядно помогали при колонизации англичанами Ирландии за право разграбить ирландских магов, которые не только имели немало золота, но и сберегли много старых знаний. Но при вторжении Кромвеля объединились церковники и маги, дополненные достаточно многочисленной армией простых людей, что дало поистине дьявольский по эффективности коктейль, поражающий жестокостью — кланы вырезались поголовно. Тогда от весьма многочисленных кланов, в которые входили и сквибы, остались жалкие остатки, либо ушедшие в подполье, либо засевшие в древних манорах, при возведении защиты которых использовалось многое, что к тому моменту или было забыто, или находилось под запретом. Что ни говори, но гекатомбы в умелых руках, при всей своей отвратительности, крайне эффективны.

Так магическая Ирландия оказалась присоединена к королевству Англии и Шотландии на правах колонии. Объединение Англии и Шотландии при королеве Анне, также случившееся в магическом мире и приведшее к созданию Министерства магии, ничего не изменило в судьбе магической Ирландии, так и оставшейся колонией с редкими островками несдавшихся маноров. Еще один удар нанес Великий Голод и авроры Великобритании, тщательно следившие за строгим соблюдением Статута. И это при том, что даже поля магов, защищенные по всем правилам и с проведением нужных ритуалов, «почему-то» тоже во многом оказались поражены фитофторозом.

Вот только британские маги забыли, что все возвращается, вернулись и ирландские маги, отсидевшиеся и увеличившие свою численность в Северной Америке. Причем связь со своими земляками-магглами они не теряли, плюя на закон Раппапорт*, поэтому после Пасхального восстания они начали возвращаться на землю предков. И вскоре полыхнуло не только в обычном мире, но и в магическом. Вот только в магическом война шла по старым законам, ирландцы возвращали должок с процентами, вырезав почти всех британских магов на своей территории, особенно свирепствуя на севере, где в свое время вообще не осталось магических кланов.

Владельцы маноров, получившие обратно свои владения, поначалу приостановили поддержку вернувшихся на родину американских ирландцев, не желая запачкаться участием в резне, хотя основной причиной, скорее всего, было желание сберечь свои силы и максимально ослабить репатриантов. Но когда британские авроры и спешно отозванные с фронтов** маги нанесли удар, то старые кланы наглядно продемонстрировали, что они не лежали, плюя в потолок в своих манорах, да и не только в манорах они сидели, применяя наряду со старыми знаниями и современные наработки. В результате экспедиционный корпус британских магов был уничтожен почти полностью, британский аврорат сократился наполовину, причем его боевые подразделения были выбиты на четыре пятых, многие семьи британских магов потеряли часть или все молодое поколение, но снова встречаться в открытом бою с ирландцами мало кто хотел.

Таким образом магическая Ирландия обрела полную независимость, а древние кланы — власть, образовав аналог аристократической республики. Впрочем, старые кланы не теряли берега, помня, что простые маги тоже немало сделали, в результате законы магИрландии были весьма разумны и вменяемы. Правда, осесть в стране теперь было непросто, тем самым ирландцы ограждали себя от размывания эмигрантами, но была одна лазейка — если вы преследовались властями магБритании, то вас всегда ждали в Ирландии, и никакое преступление, совершенное на территории магБритании, не могло быть основанием к задержанию в магИрландии. Не следует, конечно, думать, что британским преступникам сильно доверяли, нет, конечно, устанавливался строгий контроль, но убежище предоставляли всегда. Так что начавшееся в магБритании закручивание гаек в отношении оборотней и прочих «магических существ», по классификации британского Министерства, привело к тому, что теперь немалую часть клановых дружин и ударных частей ирландского аврората составляли оборотни, а среди дознавателей было немало вейл. Причем никаких сведений о беглецах Ирландия не предоставляла вообще никому, посылая по известному адресу даже МКМ.

Стоит ли говорить, что все серьезные люди из криминала магБритании тут же устроили штаб-квартиры в Ирландии, вкладывая грязные деньги в легальный бизнес. Понятное дело, что и среди Пожирателей Смерти, особенно среди рядовой сошки, немалая часть осела в Ирландии. Помешанные на идеях чистокровности фанатики и прикрывающиеся этими идеями садисты быстро сдохли в конфликтах с кланами, а вот вменяемые прижились, многие вошли в молодые кланы.

Ясное дело, что Снейпу, с его званием Мастера, удалось без проблем купить себе дом и получить все права гражданина. Дом Снейпа был когда-то охотничьим домиком британской семьи и располагался рядом с небольшим магическим лесом. Этот лес тоже раньше принадлежал британцам, поскольку владевший этой местностью клан был вырезан при Кромвеле. После свержения британцев лес был национализирован, охота на магических животных и собирание магических растений стали производиться по лицензии, отчего находящийся недалеко от опушки леса дом потерял большую часть привлекательности и стоял пустым долгое время, не помогло и увеличение участка вокруг дома. Жить в одиночку рядом с магическим лесом не особое удовольствие — слишком уж небезобидные животные тут водятся. Не Запретный лес возле Хогвартса, разумеется, но приятного все равно мало. Устроить же поселок охотникам и собирателям не давало правительство, вполне резонно опасаясь браконьерства. Вот так дом и стоял.

А вот Снейпу такой дом пришелся в самый раз — соседей нет, лес с ингредиентами под боком, чем плохо? Ирландские чиновники здраво рассудили, что Мастер зельеварения все равно будет собирать ингредиенты, но от него и ущерб все равно меньше, чем от браконьеров, и зелья от Мастера все равно покрывают этот небольшой ущерб. К тому же именно Мастерам зеленый остров давал зеленый свет на жительство. Также не стоит забывать о том, что среди людей всегда найдется место благодарности, особенно если эта благодарность выражена в зельях Мастера.

Именно на этом и основывалась легенда — пока дом стоял заброшенным чары ослабли, маглы построили коттедж в зоне действия маглоотталкивающих чар, Дурсли после взрыва газа у миссис Фигг перехали в Ирландию и купили этот коттедж, новый хозяин поместья чары обновил, ну а Дурсли, будучи сквибами, ничего и не заметили. А насчет хозяина Дамблдор ничего узнать не мог: Снейп, не особо доверяя властям, покупал дом через подставное лицо, и все концы были давно и надежно обрублены.

Конечно, потом могли возникнуть вопросы от Дамби, где ж мы были все это время и почему пришли в Хог. Но тут он сам сыграл нам на руку — протолкнул закон об обязательном обучении маглорожденных, родившихся на территории Англии, в Хогвартсе. Поэтому континентальные школы перестали принимать таких учеников. Сыграли свою роль наложившаяся неприязнь к англичанам и давно известная говнистость Дамблдора — даже если не сможет нагадить серьезно, то нервы попортит. Конечно, можно было обойти этот закон, открыв свой статус, но это означало объявление войны Дамби, что было самоубийством — он бы мог достать даже в Ирландии, не говоря уже о том, что от своих маноров мы все равно никуда не делись бы.

Рассматривались варианты обучения в том же Шармбатоне или Дурмстранге, но и тут были свои сложности. Шармбатон был именно школой — дальнейшее обучение предполагалось в специализированных заведениях, содержащихся государством для своих нужд, или в гильдиях, как вариант доучивали на семейное дело родственники. Дурмстранг выпускал вполне подготовленных магов отчетливо темного окраса, преимущественно боевиков и темных целителей.

Тут следует пояснить, что за зверь такой темный целитель. В принципе то же самое, что и светлый, но если светлые в основном использовали собственные силы и, вследствие этого, лечили довольно долго, то темные предпочитали использовать силу заемную — самого пациента, пленного или банальное жертвоприношение животного. Также темные налегали на изучение малефицизма (проклятий) — для лучшего понимания того, как с проклятиями бороться. Крайне желательно было иметь слабый дар к некромантии — для этих ребят выражение «вытянуть с того света» было отнюдь не метафорой. Полностью обученный темный целитель был большой редкостью, а те, кто не смог и при этом не ударился в малефики или некроманты, тоже тысячами не бегали. Понятное дело, что светлые коллеги ссали кипятком от зависти, глядя на их гонорары, но ничего поделать не могли. Хотя в последнее время с наплывом маглорожденных обосрать темных удавалось все лучше. Но темные на это плевали. Тому причиной было еще одно отличие от светлых коллег — темные в прямом столкновении намного опаснее. Светлые целители тоже подарочком не были, но для полноценного участия в бою необходимы были отличное знание предмета и большой опыт для нестандартного применения знаний, а темные были опасны сразу после выпуска. Кстати, с целителями всех мастей старались решать дела мирно не только из-за опасения проблем в будущем при лечении, но и из-за банальной опаски. Если в дуэли с боевиком все просто — если выиграл, то живи дальше, — то в дуэли с целителем, даже если ты не получил ни царапины, это не гарантия того, что не сдохнешь в ближайшее время.

Так вот, Дурмстранг выпускал лучших боевиков и темных целителей в Европе. Обучение длилось от девяти до двенадцати лет, и отсев достигал иногда половины. Это при том, что далеко не каждый мог поступить, при этом ни знатность, ни деньги роли не играли. Этот вариант был, конечно, крайне заманчив, но демонстративно соблюдаемый нейтралитет не внушал оптимизма при бодании с Дамблдором. Иметь проблемы с этим говнюком вряд ли кто захочет, а посему с большой вероятностью нас завалят на экзаменах и отчислят. Не стоит также забывать про то, что директором там сейчас Каркаров, а он вряд ли устроит легкую жизнь Гарри Поттеру и его кузену.

Поэтому не оставалось других вариантов, кроме как идти в Хог, благо основы там все же преподавали прилично, но вот до нормального уровня приходилось карабкаться самостоятельно.

Правда, все эти проблемы просвистели мимо нас с Гарри незамеченными — нам вбивали в голову знания, которыми должен обладать чистокровный на момент поступления в Хог. Вроде не так много, но если обычно на это тратят около четырех лет, то нам, с тем же качеством усвоения, необходимо было уложиться в год.

Грело наши души только осознание того, что мы не одни горбатимся: Петуния и Вернон тоже вкалывали не по-детски. Петуния забурилась в зельеварение, причем настолько глубоко, что откровенно послала изучение магии крови, аргументировав это словами «зелья полезнее». Вернон сходил с ума по-другому — дорвавшись до мечей и доспехов, он спешно стремился ими овладеть в полной мере. И у него были все основания предполагать сделать это за пару лет. Как ни удивительно, но он как бы вспоминал все эти навыки, особенно это становилось заметно после того, как я подпитывал его магией Рода.

Тренеры, присланные за соответствующую плату гоблинами, которые за символические деньги даже предоставили нам полностью оборудованный фехтовальный зал, на такие успехи отреагировали только повышенной нагрузкой и дополнительными медитациями. Да, медитации оказались весьма полезны, что имели возможность подтвердить и мы с Гарри. Мы тоже упахивались в этих залах с железом в руках. На что наш тренер, осевший в Швейцарии немец, реагировал так:

— Это вы правильно решили научиться обращаться с оружием, а то посмотришь на нынешних магов и плеваться хочется: без палочки даже посрать, наверное, не смогут. И они считают себя такими опасными и крутыми, а отбери палочку — и все, они уже спеклись и задирают грабки. Встретились бы они с русскими волхвами, те их быстро на ленточки порезали бы. Когда Волдеморт еще безобразничал, был жив мой дед. Как он плевался на то непотребство, что маги считали войной. Это ж надо было слышать… Какого хера лодырничаете?! Думаете, я не смогу за вами уследить?! А ну быстро к бревну!

* * *

И так почти каждую тренировку. Спаррингов нам не устраивали: во-первых, рано, а во-вторых, сильно уж разное оружие у нас было. Гарри, к примеру, после очень долгого перебора выбрал фальшион, а вот Вернон выбрал классический цвайхандер. У меня же, понятное дело, был мой меч. Ставить таких новичков, как мы, в спарринги было опасно для здоровья и вредно для навыков. Поэтому мы дрались со специальными големами.

Для того, чтобы избежать смерти от переутомления и привести себя в наилучшую форму, мы пили зелья. Можно сказать, что весь этот год мы ими питались. Поэтому ничего удивительного, что зелья нам очень даже не нравились. Нет, варить их еще ничего, но вот одна мысль о их приеме вызывала рвотные позывы. А касательно зельеварения — Снейп в нас вбивал его отнюдь не на уровне поступающих, скорее, третий-четвертый курс. Для этого он каждый вечер с помощью Друппи перемещался к нам и учил. К слову, Дамби ничего не заподозрил, поскольку и в предыдущие годы зельевар часто сваливал по вечерам из Хога для работы в своей личной лаборатории. Помимо зельеварения, нас мучили этикетом, танцами и прочей фигней.

Отдельным моментом являлась отработка беспалочковой невербальной магии. В нашем случае все ограничивалось телекинезом карандаша или чего подобного. Как я понял из объяснений, с палочкой, конечно, получить результат проще и менее затратно, но в результате этого маг потом неспособен без нее даже на самое элементарное действие. Для предотвращения такого и служат наши упражнения. В старину вообще, оказывается, первую палочку или жезл, не говоря уже о посохе, маг видел только после окончания школы. Да и нужны были посох или жезл для более точного применения заклинаний большой мощности, понятно, что большая часть таких заклинаний была боевой. А палочкой чаще пользовались в лабораториях. Тогда умение колдовать без инструментов было жизненно необходимо в прямом смысле.

Ну, а после введения Статута секретности отдельные лентяи стали использовать палочку постоянно, потом выяснилось, что учить детей так проще, и пошло-поехало. В результате имеем то, что видим: абсолютно беспомощные без деревяшек так называемые маги. И ничего с этим не поделать — надо было еще в детстве работать. Вот нас и заставляли работать до полуобморочного состояния, правда, стоит заметить: когда, повинуясь твоим жестам, карандаш парит в воздухе и ты понимаешь, что это результат предыдущих тренировок… В общем, мы и сами не лодырничали.

Свободное время поначалу у нас было, но довольно быстро мы его лишились по единогласному решению взрослых. Впрочем, мы не обижались, поскольку это был эпичный залет в сочетании с легендарной тупостью. А дело было так: задолбавшись от обучения, мы, то есть я и Гарри, решили погулять в свободное время по опушке леса. Днем это вполне безопасно, к тому же Снейп нас туда водил, показывая растения и то, как их правильно собирать. Вот только в этот раз мы были одни и дело было уже к вечеру. Вроде и отошли недалеко, но дом и опушка как-то скрылись от глаз. Мы попытались выйти, но откуда-то появились буреломы, плюс на наш след навелись несколько волков, а волк, выросший в магическом лесу — это весьма серьезно. Так что мы побежали куда глаза глядят, благо тропка словно сама ложилась под ноги. Закончился этот забег возле родничка на маленькой полянке. Тут было так спокойно, волки отстали, а мы сильно устали, плюс уже стемнело. Поэтому мы решили переночевать здесь, а уже утром выбираться к дому.

Отступление

Сигналка, навешенная на молодого родича, разбудила Сентара посреди ночи. Ругнувшись вполголоса, Сентар сосредоточился, воспринимая информацию с сигналки, и стоило ему осознать информацию, как со сдавленным матом он тут же переместился к магниту для неприятностей, по ошибке называемому родичем.

Появившись на полянке с родником, который был физическим проявлением Источника леса, Сентар увидел двух детей, почти полностью укрытых кустарником.

— Нет, так дело не пойдет, — покачал головой дракон, взмахом руки разрывая все нити, которым Источник опутал детей. — Они не твои.

Сентар резко повернулся, и в его руке забился, схваченный за горло, вожак той небольшой стаи, которая загоняла детей к Источнику.

— А вот это уже наглость, — хмыкнул дракон, резко сжимая руку и отбрасывая тушу волка в сторону. — И теперь я назначу виру.

В принципе, говорить было бессмысленно — Источник не имел самосознания, как и лес, но определенные, похожие на инстинкты, реакции у них были. И одной из этих реакций было желание обзавестись хранителями, на роль которых отлично подошли бы одаренные магически дети. Причем преображение уже началось, и с этим надо было что-то делать.

Вздохнув, Сентар запустил диагностирующий комплекс, решив точно определить состояние детей. Результаты оказались неоднозначны: преображение еще не добралось до личности, но сродство с животными и жизнью вообще оказалось уже привито, и просто откатить все назад было нельзя. Задумавшись, Сентар взглянул на родича — проще всего его было бы преобразовать в Сумеречного дракона, благо кровь усвоилась и постепенно меняла его тело, но тут вырисовывались несколько «но»…

И то, что планируемый мститель не должен совсем уж явно принадлежать к роду Сумеречных драконов, это мелочи, всегда можно сыграть карту потерянного ребенка, который не знает про свои корни. Также не было проблемой то, что тогда придется поместить родича в гораздо более насыщенный магией мир — у Сумеречных драконов хватает миров под их крылом, есть и магически насыщенные, но при этом не сильно посещаемые выходцами из других миров. Нет, основной проблемой было то, что симбиоз с сущностью демона у родича зашел уже далеко, а вмешательство Источника леса еще больше усугубило этот процесс. И добавлять суда еще и трансформацию в дракона точно не стоит.

Словно этого мало, есть еще второй ребенок, родич уже нынешнему телу Сагариса

* * *

. Сентару он седьмая вода на киселе (как удачно подсказала ноосфера), но родич ведь, нельзя отвергать даже таких слабых, сила рода в единстве, а не в силе отдельных родичей.

Тут Сентар вздрогнул — пришедшая в голову была идиотской в своей авантюрности и наглости, но именно этот вариант сейчас подходил идеально, хотя от Хель потом достанется за то, что не предупредил ее, но разве в первый раз? Только сначала надо кое-что сделать с самым слабым, иначе он не выживет. Вздохнув, Сентар вспорол, появившемся на пальце левой руки когтем правую ладонь и подождал, пока наберется крови на один глоток, после чего наклонился к брюнету. Больше нельзя, не выдержит, это Сагарис выхлебал кубок и не поморщился. Приподняв голову ребенка, Сентар поднес к его рту сложенную лодочкой ладонь с кровью. Небольшой импульс менталистики — и ребенок проглатывает кровь. Встав, дракон отряхнул кровь с руки, рана на которой уже затянулась. Капли крови, упавшие на землю мгновенно впитались.

Отойдя чуть в сторону, Сентар задумчиво взглянул на землю, и, следуя его взгляду, земля начала рыхлиться, постепенно образуя сложный рисунок в виде нескольких многоконечных звезд странного вида с вписанными символами. Повинуясь жесту руки, тела детей плавно взмыли в воздух и мягко опустились в центр узора. В следующий миг Сентар запел странную литанию на неизвестном языке, в котором хватало подражаний зверям.

Ритуальный чертеж накрыл туман, в котором начали появляться очертания различных животных, в том числе и мифических. Через какое-то время в тумане показалась виверна, обнюхав детей, она остановилась возле крупного блондина.

— Отлично, — улыбнулся Сентар, — родич получит крылья и не будет тосковать по небу. Кто же выберет второго?

В тумане возникло движение, и вскоре показалась змея. Крупная, с небольшим гребнем вдоль хребта, на голове увеличенные чешуйки образовывали подобие короны. Обнюхав брюнета, змея довольно качнула головой.

— Необычно, — хмыкнул Сентар. — Впрочем, ядовитые гады тянутся друг к другу. Быть по сему, а силу даст Источник леса, в качестве виры.

От тихого голоса, казалось, содрогнулось окружающее пространство, а лес громко зашумел, хотя ветра не было.

— Ничего, — жестко усмехнулся Сентар. — Пять лет на голодном пайке — это символическая плата за покушение на члена моего рода.

Туман выбросил несколько щупальцев, присосавшихся к роднику, и стал плотнее, полностью скрывая детей и призрачных зверей. Над поляной повисла тишина, нарушившаяся только тогда, когда туман расселся, открывая лежащих рядом детенышей виверны и змеи. Подошедший Сентар обследовал их еще раз, довольно хмыкнул и исчез.

Над поляной снова повисли тишина и тьма, которая вскоре была нарушена первыми лучами восходящего солнца.

Пробуждение у нас было… запоминающимся, скажем так. Когда, проснувшись, вместо кузена и побратима обнаруживаешь рядом чешуйчатую и несомненно опасную гадину, это несколько выбивает из колеи, да… Заорали одновременно, ну, как смогли. Змея зашипела, у меня вырвался скорее клекот, но в наиболее удобные для обороны места мы переместились чуть ли не мгновенно: змея под кусты, а я мигом взлетел на толстенную ветку.

Тут на меня словно накинули какое-то оцепенение, встряхнувшись, я пришел в норму, тут же плюнув в сторону змеи, промазал, но в том месте кусты мигом почернели,а после и вовсе рассыпались прахом, вместе с поверхностным слоем земли, про траву я уже молчу.

Я лихорадочно пытался понять где же Гарри, ведь его смерти я не чувствовал, а сейчас я вообще чувствовал возбуждение, страх и злость. Пытаясь понять хотя бы направление, я с недоумением понял, что все это я чувствую от змеи… От неожиданности я дернулся, разжал лапы и закономерно навернулся с ветки. Автоматически постарался выбросить вперед руки, и у меня вдруг получилось! Тут же от кустов раздался крик:

— Джон! — ко мне подскочил Гарри, вцепившийся в меня, и я от него не отстал.

Понемногу мы пришли в себя и обнаружили, что мы полностью голые. Думаю, не надо объяснять, что мы отпрянули друг от друга со скоростью света.

— Эм-м, я думаю, вот про этот момент мы никому не будем рассказывать, — нарушил я неловкое молчание.

— Ага, — кивнул Гарри, после чего спросил: — Слушай, Джон, что это за хрень такая? Почему мы были животными? Я чуть не обделался, когда увидел твою морду.

— А черт его знает, брат, — развел я руками. — Есть у меня подозрение, но оно мне не нравится.

— А можно поподробнее? — подозрительно прищурился Гарри.

— Сейчас, не мешай, попробую кое-что проверить, — закрыв глаза, ответил я, сосредоточившись на желании полета. Сначала не получалось, но потом, когда представил себе сам полет, все вышло само собой: мгновение — и я уже открываю глаза, чувствуя, что тело у меня располагается горизонтально, у меня есть хвост и крылья.

— Блядь!!! — воскликнул набравшийся от меня плохого Гарри. — Что за нахрен?!!

— Поздравляю, мы оборотни, — ответил, обернувшись обратно, я. — И судя по тому, что мы оборачиваемся днем, хотя бы не проклятые.

— Может, анимаги? — с надеждой произнес Гарри.

— Угу, можно подумать, у тебя или у меня в роду были сплошь анимаги, чтобы этот талант закрепился и мог проявится в нас, — ядовито хмыкнул я. — Ты ж свою родословную, как и я, зубрил, были там анимаги?

— И что теперь делать? — хмуро спросил Гарри.

— Снимать штаны и бегать! — на автомате рявкнул я, тут же поперхнувшись, поскольку мы и так сверкали голыми задницами. — Выбираться надо к дому, там дядя как-нибудь разберется, он умный.

— Можно подумать, ты знаешь, куда идти? — насмешливо фыркнул Гарри.

— А зачем идти? — ухмыльнулся я. — «Виверн эйрлайнс» приветствует вас! Ты, главное, в змею обернись и на какой-нибудь ветке повисни так, чтобы я тебя подхватил. А там я взлечу повыше, и определимся, где мы, тут весь лес всего две сотни квадратных миль, и я где-то слышал, что те же грифоны пролетают его часа за три. Даже если мы посередине, то это часа полтора полета.

— Ага, -кивнул Гарри. — Только давай сначала посмотрим друг на друга, да и на себя, в обороте, чтобы потом не пугаться.

На том и порешили. Ну что сказать? Гарри оборачивался в здоровенную змею неброского серо-зеленого цвета, с гребнем на спине, на голове чешуйки складывались в подобие короны, отчего у меня зашевелились некоторые подозрения, но я отложил их до дома, где и лежали справочники.

Что же касается меня, то у меня цвет был скорее буро-зеленый. Как удалось рассмотреть в отражении ручья, у меня тоже был гребень, хвост был уплощен на конце, а руки превратились в крылья, правда, не полностью — три пальца, большой, указательный и средний — пусть и обзавелись когтями, но были вполне функциональны, в то время как безымянный и мизинец серьезно удлинились, и между ними появилась перепонка крыла, которую сзади дополнительно поддерживали два шипа из гребня. Задние лапы были с длинными пальцами, на которых я и ходил, впрочем, эти пальцы были достаточно гибкими, чтобы схватить за ветку, а судя по когтям, я мог ими не только ветку схватить.

От нарциссизма меня отвлекло шипение Гарри, уже забравшегося на верхушку одного из деревьев, причем тонкие ветки под ним угрожающе гнулись и трещали.

Вздохнув, я отошел, собираясь взлетать с разбега, но неожиданно для себя присел и одним толчком выбросил себя вверх, несколько резких ударов крыльями — и я в воздухе! Набрав высоту, я сделал круг, прикидывая заход, после чего полого снизился и подхватил Гарри, стараясь не сильно сжать лапу. Гарри оказался сообразительным и обвил мою лапу, страхуясь от падения.

Поняв, что потеря кузена мне не грозит, я начал подниматься выше. Отлетев чуть в сторону, к небольшому холму с поляной на вершине, я поймал отличный термик

* * *

* и встал в него, набирая высоту спиралью. Гарри только крепче обхватил мою лапу, но паники от него не чувствовалось, скорее интерес. Набрав, наверное, тысячи полторы, я наконец узнал знакомые очертания, виденные на карте в доме Снейпа, которую любил рассматривать и на которой был изображен весь лес. Сориентировавшись, я лег на нужный курс и начал планировать, надеясь как можно меньше махать крыльями и по максимуму использовать термальные потоки, ведь своих пределов я пока не знал, а ночевать второй раз в лесу как-то не было желания, одного раза хватило.

Наше появление дома было эпичным, особенного драматизма добавлял Вернон в доспехах и с цвайхандером, с ног до головы залитый кровью, и полностью вымотанный Снейп, которых отпаивала зельями Петуния. Когда я подлетел ближе, Вернон с натуральным рычанием поднялся на ноги и закинул меч на плечо. Так что пришлось быстрее садиться и оборачиваться.

Как говориться, немая сцена… Которая была нарушена добротным подзатыльником от Вернона, а ведь в латных рукавицах он получается ох каким нелегким… Как потом говорила Петуния, в этот момент Вернон напоминал медведя: раз — и я покатился кубарем, два — и так же покатился Гарри. Тут же подскочил Снейп, и мы с Гарри вскочили от жалящего заклинания.

— Немедленно в дом! — прошипел с перекошенным лицом Снейп, хватая нас за уши и таща в дом.

Нас зашвырнули в диагностический узор и долго мариновали, пока Снейп не выдал заключение, что двум безмозглым кретинам неимоверно повезло и после ночевки возле Источника леса мы стали только тотемными оборотнями. А поскольку такое случилось из-за наличия у нас свободного времени, то его у нас не будет, вплоть до Хогвартса.

Мы только смиренно выслушали приговор, отлично понимая, что отделались сказочно легко. Да и взрослым повезло: как потом выяснилось Снейп, имея нашу кровь, сумел определить направление на нас, и они с Верноном рванули вглубь леса по азимуту, но живность словно взбесилась, не давая пройти. Поскольку Вернон сразу надел доспехи и взял меч, то он недолго думал, и оскаливший зубы волк тут же размножился делением. После этого началась настоящая мясорубка, но дуэт в виде взбешенных сквиба в артефактных доспехах и темного мага не стесняющегося в средствах, просто оставлял за собой просеку, залитую кровью. Правда, надолго их не хватило, и пришлось отступать, чтобы, заправившись зельями, предпринять новую попытку.

И тут, такие красивые, мы. В общем, легко отделались.

Как мы смогли выяснить, Гарри стал горным василиском, который селился в горных лесах и обожал различные пещеры и карстовые пустоты в качестве гнезд. Вырастали горные василиски не больше двенадцати метров, что на фоне двадцати пяти метров обычного василиска не очень смотрится, хотя на фоне пяти-шести метров карликового — вполне ничего. Хоть горные и уступали обычным василискам по прочности чешуи, а карликовым — по убойности яда, но при этом они были куда неприхотливее к условиям обитания и при этом умели плевать ядом, которого у них было больше остальных, если учитывать размеры, конечно же.

В отношении меня вообще ничего не нашли, ни на один известный вид виверн я не был похож.

Вместо свободного времени у нас теперь были тренировки в облике своих зверей, а фантазия что у Снейпа, что у Вернона оказалась весьма богатой…

Помимо этого Снейп не забывал надергать с нас чешуи и нацедить яда. Яд и чешуя Гарри оказались вполне обычными для василисков его подвида, а вот насчет моих от довольного зельевара не удалось получить внятных объяснений. Все еще исследует.

Правда, нам было на все плевать, поскольку вечером у нас оставалось сил только дойти до кроватей и упасть в них.

Но время шло, и наконец этот каторжный год подходил к концу. Мы с Гарри подросли, и нам уже никто не давал наших одиннадцати, скорее тринадцать. Этот выпендрежник отпустил волосы до середины спины и носил их завязанными в хвост с темно-зеленой лентой, в конце весны он еще и снял свои очки. Выглядел Гарри весьма импозантно, и я уже заранее злорадствовал на тему бегов от охотниц. Правда, эта ехидная сволочь не забывала вернуть насмешки на ту же тему. Я же напоминал маленький шкаф и обещал вырасти в плакатного норвега.

Близился август, и мы ждали этого с нетерпением. Ведь учеба в Хогвартсе была для нас желанным отдыхом.

*http://ru.harrypotter.wikia.com/wiki/%D0%97%D0%B0%D0%BA%D0%BE%D0%BD_%D0%A0%D0%B0%D0%BF%D0%BF%D0%B0%D0%BF%D0%BE%D1%80%D1%82

**напоминаю, это 1918 год, Первая мировая еще идет.

* * *

На вертикально вкопанном бревне часто отрабатывают постановку ударов, очень древний снаряд.

* * *

Кто не помнит, это второе имя ГГ.

* * *

*https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A2%D0%B5%D1%80%D0%BC%D0%B8%D0%BA

Глава 24

И вот наступила последняя неделя июля. Ждать сову мы начинали с самого утра. Как бы она нас нашла, если совы с обычными письмами нас не находили? Черт его знает, очередные штучки Основателей: на письма накладываются специальные чары, позволяющие сове не обращать внимания на защиту, кроме ее активации в режиме осады.

Поэтому сову мы начинали ждать с утра. Но первым появился Снейп с письмом для меня.

— Привет, Гар, — сказал взбежавший на крыльцо Снейп. (Во время тренировок и по природной лени Гарри стал так сокращать мое второе имя, а я в ответ стал пользоваться сокращением скандинавского варианта его имени — Ральд. Это прижилось и стало домашними именами.)

— Привет, дядя, — я с радостью отложил справочник по чертову этикету. — Решил ввести маглорожденного в мир магии? Дамби не удивился?

— Племянник, поверь, в эти дни для директора и деканов наступает самый настоящий цейтнот. Наверное, и обкуренного тролля мы не сразу заметим, — едко усмехнулся Снейп.

— Понятно, — кивнул я.

— Пап, привет! — воскликнул выскочивший из дома Гарри, который не сильно любил отдыхать на свежем воздухе. — А когда мое письмо будет?

— Моргана его знает, когда сова долетит, — пожав плечами, ответил Снейп.

— А когда именно? — не отстал от него мелкий репей.

— Честно, не знаю, — со вздохом ответил Снейп. — Сов отправили с утра, но не забывай, что мы в Ирландии, и поэтому сова может прилететь после обеда. А сейчас пойдем в лабораторию, помнится, ты хвастался, что можешь уже сварить Костерост.

— Ага, пойдем! — горя энтузиазмом, Гарри унесся обратно в дом.

Глядя им вслед, я поражался, как легко сошлись Снейп и Гарри. Все же интерес к зельям послужил катализатором. Да и в своем нормальном виде зельевар оказался вполне вменяемым мужиком, не без своих тараканов, но кто из нас безупречен? К тому же чувствовалось, что за своих Снейп грохнет без особых раздумий. Хотя нет, вру — подумает, и не один раз: как убить с максимальной пользой для семьи.

Прикинув, чем заняться до обеда, я решил пойти пометать ножи. Какие ножи? Гоблинские, специально против магов. Дело в том, что эти хитрые коротышки давно поняли, что на средних дистанциях маги их превосходят очень сильно, а сорвать дистанцию и не попасть под заклинание трудно, да и взять мага в плен зачастую непросто. Вот для этого и сделали эти метательные ножи — прекрасное рунное оружие, позволяющее обходить приличную часть щитов за счет головоломного комплекса рун. На этом сюрпризы не заканчивались — даже просто прикоснувшись к коже, нож прилипал и выдавал нехилый электроразряд в течение пяти секунд. Как вы понимаете, в таком состоянии ни правильно слова не произнести, ни палкой-колдовалкой нормально не помахать, а пять секунд в ближнем бою — это очень много. Кроме того, ножи автоматически возвращались в браслет, в котором, собственно, и хранились, именно такие широкие браслеты на каждой руке Гарри и я носили, не снимая. Конечно, с нашей уже проявляющейся силой оборотней мы этими ножами и убить могли легко — с десяти метров человеческий череп пробивался без труда. Но ты попади в голову во время боя, а яд не сильно надежное средство, такой вот электрошок лучше. Так что я отправился на тренировочную площадку совершенствовать навыки, все же Гарри здесь меня обогнал. Он с десяти метров достаточно уверенно поражал бабочку-капустницу, летающую перед щитом. А у меня так не получалось, что злило — сказывался возраст тела.

Снейп оказался прав — сова прилетела после обеда. Что характерно — она попробовала тут же свалить, что для школьных сов обычно несвойственно, они, как правило, дожидаются ответа, ведь иногда письма отправляются и родителям маглорожденных школьников, а у тех, по понятным причинам, своих сов нет. Правда, она быстро изменила свои намерения после слов «только дернись» и решила не испытывать судьбу, ведь сказали это все мы синхронно. Письмо было точно такое же, как и в каноне — Альбус и т. д., список необходимых вещей и — вишенка на торте — просьба отослать ответ с совой. Не правда ли, странно? Просьба отослать ответ с совой и сова, которая собиралась сразу же свалить. Конечно, это может быть моя паранойя, но как говорится «если у вас паранойя, то это не значит, что за вами не следят».

Подумав, мы решили все же ответить. Писал Снейп: «Дорогой директор, так уж получилось, что решил я отнести письмо сыну старой знакомой, а тут Поттер, который Гарри. Сильно напоминает своего папашу — такой же наглый и тупой, истинный гриффиндорец. Посему для экономии своего и так не бесконечного времени я отправляюсь в Косой переулок вместе с двумя балбесами». После написания сего образца эпистолярного жанра школьная сова была отпущена восвояси.

Можно было бы и подождать присланного Хагрида, но боюсь, что в таком случае Гарри его траванет за рассказы о том, каким хорошим был Джеймс Поттер. И судя по вечерним беседам Гарри и Снейпа, смерть эта будет весьма непростой.

В общем, не теряя времени, Снейп подхватил нас и аппарировал в Косой, рядом с Гринготсом. Туда заходить мы не собирались, просто эта площадка больше других нравилась Снейпу. Хоть и было уже поздновато, но кой-чего купить мы еще успевали, да и большая часть необходимого у нас уже была — принадлежности, книги. Оставались только палочки и мантии. Мантии нам заранее не покупали по причине нашего быстрого роста, который после того, как мы стали оборотнями, попер вообще космическими темпами, а палочки были нужны для камуфляжа. Почему для камуфляжа? Палочки у нас уже были, сделанные по старинным рецептам Поттеров — эти артефакторы под заказ и палочки делали. Вот только за такие палочки в современной Магической Англии светило нам как минимум года так три отдыха в санатории Азкабан, и то исключительно по малолетству.

Все дело в том, что закопавшийся в литературу Снейп нашел в своем кодексе инструкцию о самостоятельном создании палочки, что называется, на коленке. Был такой вариант слабее нынешнего, но это никого не волновало, рецепт пришел из тех времен, когда палочки были лабораторным инструментом, ну и еще целители частенько использовали. Но, учитывая нашу силу, нам было на некоторое ослабление насрать. А когда Гарри наткнулся на упоминание о том, что палочка мага-оборотня должна содержать частицу его второй ипостаси, а применение в палочке своих же кости и крови позволяет по мощности сравниться с полноценным жезлом без потери точности… В общем, палочки мы, с некоторой помощью гоблинов, сделали. По две штуки каждому. На каждую пошла одна из лучевых костей соответствующей руки (костерост изрядная дрянь!), чешуя и клык от звериной ипостаси плюс кровь.

Палочки получились отличные и живые в прямом смысле, то есть они росли и развивались вместе с нами и делали это получше нынешних колдовалок. Да и прятать их было легко в предплечьях, все же часть организма, пусть и бывшая. Вот только когда первый раз их прятали…

Дело в том, что палочки прячут между мышц, и выходят они в районе запястья, а специальный ритуал изменяет руку, но из-за скорости это реально больно. Как мы не слетели с катушек от боли, не знаю… Результат, впрочем, того стоил — темно-серые, аккуратно сужающиеся к концу, рукоять покрыта чешуей, растущей прямо из палочки и образующей нескользящее покрытие, палочки были одно загляденье. Приятным бонусом было и то, что пользоваться палочками могли только мы, а сломать их было нельзя, пока мы живы. Вообще для уничтожения требовались те же меры, что и для крестража, минус яд василиска.

Так что мы пошли к Олливандеру за нафиг не нужными палками-колдовалками, после наших иначе не получалось их назвать. Зайдя в довольно-таки запущенного вида магазинчик, мы принялись скучать. До тех пор, пока Оливандер не выкинул любимый трюк — появился за нашими спинами. Как мы удержались от того, чтобы не метнуть в него ножи, не знаю. Дальше пошла та же мура, что и в каноне, причем мы прекрасно ощущали, что некоторым палочкам он специально не дает взаимодействовать с Гарри.

Естественно, при таком подходе подошла только знаменитая палочка из остролиста с пером из зада курицы Дамблдора. Не очень хорошее сочетание: насколько я помню, остролист вроде как символизирует молнию и огонь небесный, что символизирует феникс, понятно — огонь. Вот только феникс символизирует еще и самопожертвование, что в сочетании с остролистом наводит на мысли о короткой, но яркой, как вспышка молнии, судьбе с самопожертвованием в конце. Что интересно, после этого Олливандер опять завел шарманку про палочку Волди, при этом почти мгновенно найдя взглядом шрам Гаррика. Почему это мне не понравилось? Дело в том, что хоть Гарри и стянул волосы черным бархатным бантом, за прошедший год шрам разгладился и был заметен только по более гладкой поверхности кожи, ну и немного выделялся на фоне загоревшего лба, в общем, выглядел как обычный старый шрам от не очень-то серьезной раны. А Олливандер его влет увидел в полутемном магазине. Так не бывает.

Впрочем, выслушав с подобающими выражениями лиц этот бред, мы приступили к подбору палочки для меня. На удивление, подобрали быстро, всего после трех попыток. Вот только сочетание компонентов мне сильно не понравилось — ясень и сердце фестрала. Реально некромантская палочка. Зуб даю, этот покрытый пылью дятел начнет стучать Дамби сразу после того, как мы выйдем из магазина. Хреново, ДДД сто пудов попытается меня слить, рано или поздно, не любит он эти направления. М-дя, не было печали…

Дальше мы пошли к мадам Малкин за мантиями, потому как нехрен выделяться на общем фоне слишком дорогими или слишком дешевыми, не Малфои или Уизли, чай. Кстати, про Уизли отдельный разговор, хрен их семейка доживет до моего выпускного, но про это позже.

Так вот, зашли мы, я и Гарри, к этой мадам, и угадайте, кого мы видим? Именно, одну наглую белобрысую рожу, привет канон! Драко на данный момент с довольно смешным в его исполнении высокомерием рассматривал самые дорогие ткани из ассортимента. Возле него суетилось аж трое продавщиц. К нам подошла еще одна:

— Что вы желаете? — а в глазах равнодушная усталость, наверное, последние дни были аншлагом. Белобрысая мелочь заносчиво фыркнула, упиваясь своим спецобслуживанием.

— Полный комплект мантий для Хогвартса, — спокойно ответил я, привычно выступая первым, Гарри предпочитал помалкивать, изредка подкидывая меткие и едкие реплики. — По ткани — должна быть прочной и приятной на ощупь, цвет — любой, при условии, что этот цвет черный, — похоже, этот прикол здесь в новинку. — Гарри, а ты? — я повернул голову к кузену.

— Аналогично, — равнодушно ответил он.

— Понятно.

Кивнув, продавщица (а может, швея, фиг разберешь) повернулась, чтобы уйти, но я успел ее задержать:

— Ах да, вот еще что: мы растем несколько быстрее нормы, и чтобы к концу года не ходить в короткой мантии, что вы можете предложить?

Ничуть не удивившись (потому что такие случаи не редкость среди родовитых — черт его знает, с кем смешивали кровь предки, да и семейные ритуалы имеют специфику), в отличие от подобравшегося Драко, продавщица сразу же предложила:

— Рекомендую наложить заклинания для подгонки размера, диапазон четыре размера, мантии станут дороже на тридцать процентов. Что-то еще?

— Да, хотелось бы, чтобы ткань не особо бросалась в глаза, — я это уточнил потому, что ткань, пошедшая на мантию Драко, при черном цвете имела явные темно-зеленые переливы на свету. Нарядно, уверен, есть и другие цвета, вот только и в глаза сильно бросается, а нам излишнее внимание не нужно, хотя Петунии (так и не привык про себя называть ее матерью) стоит про такие ткани рассказать.

— Хорошо. Все? — продавщица посмотрела на меня, поняв, что я старший в паре.

— Да, — кивнул я.

— Тогда становитесь на эти табуретки, сейчас мы сделаем одну мантию, а дальше весь комплект будет готов довольно быстро.

Ну, дальше понятно: мы стоим, а на нас скрепляют на живую одежду. Вот только вместо булавок специальные заклинания, да и детали на раскроечном столе вырезаются сами по себе, похоже, стол — специальный артефакт, понятно тогда, почему она сказала, что заказ будет сделан быстро. Каким-то образом в один момент вся эта суета прекратилась, и в зале остались только мы трое. Естественно, Драко не мог промолчать:

— Привет, вы тоже в Хогвартс?

— Привет, — я кивнул ему.

— Ну здравствуй, — безразлично бросил Гарри.

— Так вы в Хогвартс? — проявил настырность Драко.

— Мы же ясно сказали, что мантии нам нужны в Хогвартс, — Гарри настолько воспроизвел любимые интонации Снейпа, что блондинчик непроизвольно дернулся.

— А-а, понятно, — сказал Драко, чтобы скрыть свою растерянность, после чего продолжил задавать вопросы по привычному сценарию: — А куда думаете поступать? Я хочу в Слизерин, у меня вся родня там училась.

— Да как-то все равно, — пожал я плечами, — но мне, скорее всего, светит или Гриффиндор, или Хаффлпафф.

— А мне или Райвенкло или Слизерин, — Гарри, наконец, соизволил взглянуть на Драко прямо.

— Твой вариант неплох, — с комичным высокомерием Драко одобрительно кивнул Гарри, — а вот твой просто смешон: грифы тупые, и среди них много грязнокровок, а паффы… они просто никакие, посредственности.

— Эээ, а откуда ты знаешь, что на Гриффиндоре учатся именно грязнокровки? — я решил малость приземлить раздухарившегося пацана. — И вообще, кто это, по твоему мнению?

— Грязнокровки — это отродье поганых маглов, — уверенно выпалил Драко, после чего у него, наверное, в голове все же провернулись какие-то шестеренки, и он, подозрительно глядя на нас, поинтересовался: — Кстати, а кто вы?

— Ну, если для тебя это так важно, — усмехнулся я, — мы чистокровные, и далеко не в первом поколении. Это раз. И определение грязнокровок у тебя неверное. Это два.

— Ну и как правильно? По твоему мнению, — задиристо спросил Драко.

На этот вопрос ответил Гарри, великолепно воспроизводя интонации Снейпа «вы тупые одноклеточные создания»:

— Грязнокровкой является маг, несущий в себе проклятья, передающиеся потомству, или маг, являющийся результатом слишком близкородственных браков, поскольку его кровь, помимо магии, несет в себе проклятья или не способна дать нормальное потомство. Брака с таким магом следует избегать всеми силами, поскольку это вредит Роду. Источник — «Общие термины и определения Кодексов рода».

— Но, но… — Драко стал похож на вытащенную из воды рыбу.

— Что, слишком много нынешних чистокровных практически подпадает под это определение? А ты не знал? — с нарочито фальшивым участием спросил я.

— Да, а откуда… — Драко замялся, не понимая, как к нам обращаться.

— Ты хоть свой Кодекс читал? Или только пролистал? — я решил перестать издеваться над пацаном и дать ему наводку, если умный — прочитает, а если тупой — мир его праху, такие дебилы долго не живут.

— Читал, но не весь, он скучный, — смешно надулся Драко.

— Зато полезный, — припечатал я.

— Раз ты такой умный, то еще скажи, что и про факультеты я не прав, — несмотря на всю свою запальчивость, явно унаследованную от матери, кое-что полезное от отца Драко перенял, в частности, пока не полностью осознаваемое им правило «разговор должен заканчиваться твоей победой, пусть и крохотной».

— Ты не прав, — с легкой улыбкой ответил я.

— Что? — изумленно замер в ступоре Драко.

— Ничего, просто раньше, лет так двести назад, на факультеты Хогвартса распределяли по предрасположенности к определенному разделу магии. Гриффиндор — боевики, Райвенкло — артефакторы и ритуалисты, Слизерин — зельевары и химерологи, а Хаффллпафф… — я сделал паузу, ожидая, что Драко не удержится.

— Что Хаффлпафф? — и он не обманул моих ожиданий.

— Его считали самым сильным и опасным факультетом, — добавляя в голос таинственных ноток, сказал я.

— Ты врешь, — фыркнул Драко, — кого тогда на нем готовили — боевых садовников?

— Светлых и темных целителей, а это и некромантия и малефицистика, и прочая, прочая, прочая, — я с удовольствием увидел, как рушится привычный мир Драко, судя по ухмылке Гарри, ему это тоже понравилось.

— Н-но как же так… — самоконтроль Драко исчез полностью, и сейчас перед нами был ребенок, перед которым растоптали часть привычных с младенчества аксиом, оставляя неизвестность, которая пугала. — Почему сейчас так?

— Не знаю, — я пожал плечами. — Но сейчас само разделение на факультеты, с одной программой на всех, просто бессмысленно.

— Все равно я тебе не верю, — определился-таки с линией поведения Драко.

— Ну так проверь, вот не поверю, что у тебя дома нет приличной библиотеки, — снова высказался Гарри.

— Сам знаю, что делать, — огрызнулся Драко.

— Сам так сам, — равнодушно ответил Гарри, отворачиваясь от него.

На этом разговор закончился, а минут через пять принесли заказ Драко, и после контрольной примерки тот гордо удалился, задрав нос. Ниче, ему полезно будет почитать умные книги, а то смотри, грязнокровки… Сам в шаге от получения такого звания, и еще выеживается.

Кстати, в окно я увидел, как Снейп раскланивается с Малфоями. Он, между прочим, резко протестовал, когда я предложил сделать Люциуса союзником. Не вообще, а сейчас, в ближайшее время. Сказал, что очень уж Малфой скользкий тип и с него станется сдать нас Дамби в обмен на защиту для семьи. Потом Снейп уточнил, что Малфой не сволочь, просто ему семья дороже всего, и предать ради ее безопасности он может кого угодно.

Минут через пятнадцать принесли и наш заказ. Попрощавшись, мы вышли к Снейпу, дальше все просто — аппарационная площадка и дом, милый дом.

Потом выяснилось, что Дамби нас искал в Косом, вот только он малость опоздал, и начинал он с аптеки и лавок с принадлежностями для зельеварения. Вот пусть и дальше ищет, у нас на оставшийся месяц большие планы: посещение родовых маноров.

Глава 25

Оставшийся месяц выдался насыщенным. Первым местом посещения мы выбрали Принц-манор, как самый ближний, поскольку вотчина Клейморов располагалась в Аргайле*. До Корнуолла, точнее, границы Корнуолла и Девона, где и обосновались в свое время Принцы, было куда ближе добираться, ведь, чтобы не попасться на глаза различным соглядатаям, явно науськанным Дамблдором, мы добирались обычным транспортом.

На второй день нашего вояжа, взяв в аренду машину, мы наконец добрались к манору Принцев. Конечно, на местности были установлены довольно мощные маглотталкивающие чары, но территория была небольшой, плюс с нами был живой ключ — Гарри. Поэтому долго манор искать не пришлось.

Надо сказать, что внешне обиталище Принцев не сильно впечатляло — просто весьма массивная башня, явно норманнского стиля, с позднейшими пристройками на внушительном холме. Все интересное было внутри, точнее, внизу: манор стоял на старой, еще римской, оловянной шахте, которая выработала богатую, но небольшую жилу. И стояла эта шахта заброшенной до той поры, пока не появился на острове родоначальник Принцев, который и подгреб никому не нужную шахту под себя, свив в ней уютное гнездышко.

После недолгой возни Гарри сумел открыть ворота, запустив всех нас внутрь. Мы начали неторопливо обходить просыпающуюся от долгого сна резиденцию Принцев, осматриваясь вокруг. Что сказать? Внутри все было перестроено, причем последний раз лет этак сто назад, как сказал заскочивший буквально на пару часов Снейп. После попыток найти библиотеку мы поняли, что все внизу. Собравшись перед дверью, ведущей на нижние уровни, мы решали, кому идти.

Понятное дело, что Гарри шел в любом случае, ведь только он мог открыть двери или обезвредить ловушки, которые неизбежно активировались после того, как умер последний признанный Принц и манор поднял щиты и перешел в режим консервации. Отпускать Гарри одного было глупо, да и он как-то не горел желанием в одиночку ходить по подземельям, но и навязывать больше одного сопровождающего тоже не стоило. Снейп рвался идти с сыном, но время, на которое он мог незаметно улизнуть из Хога, подходило к концу, и ему пришлось скрепя сердце отправляться в ненавидимую им школу, оставив Гарри без своей поддержки.

Вот так вместе с Гарри пошел я. В самом деле, не Вернона же или Петунию с ним отпускать? В нашей компании именно мы с Гарри самые живучие, так что случись что, то у меня больше шансов его вытащить.

Войдя на нижние уровни, мы переглянулись и частично обернулись, покрывшись чешуей. Одно из преимуществ тотемных и истинных оборотней — частичный оборот, чего лишены проклятые и анимаги. Правда, у истинных не меняется мышление при полном обороте, но если тотемный оборотень проживет достаточно долго и будет регулярно менять ипостаси, то обе составляющие придут в равновесие, и тем самым он станет истинным.

Этим мы и решили воспользоваться, ведь наша чешуя не только хорошо защищала от ударов, но и магию замечательно блокировала, что могло быть весьма полезным.

— Куда идти, как думаешь? — вздохнув, спросил я Гарри, оглядывающегося вокруг.

— Не знаю, — тоже вздохнув, ответил Гарри. — Дай подумать и освоится, хорошо?

— Не вопрос, ты, главное, придумай что-нибудь до ужина, — я отошел в сторону и сел возле стенки, облокотившись на нее.

Гарри замер, словно прислушиваясь или принюхиваясь, изредка поворачивая голову. Через несколько минут, не открывая глаз, он спросил у меня:

— Гар, как ты себя ощущаешь здесь? Ну-у, как бы это сказать…

— Если тебя интересует, страшно мне или нет, то нет, но на грани ощутимого: мне здесь не рады, но терпят, — ответил я, вставая с пола.

— А я замечательно себя чувствую, даже дом отца в Ирландии не дает таких ощущений уюта и тепла, — мечтательно улыбнулся Гарри.

— С чего бы было иначе, ты ведь здесь хозяин, — хмыкнул я.

— Нет, ты не понимаешь… — Гарри досадливо поморщился, не в состоянии подобрать слова.

— Успокойся, все равно слов, чтобы описать свои ощущения, ты не подберешь, все слишком личное, — я положил руку на плечо Гарри. — Давай сперва найдем ритуальный зал, тебе ведь скоро надо будет принимать Род, а перед этим хорошо бы провести обряды благодарения магии и предков, да и подпитать источник не помешает…

— Действительно, что-то меня унесло в непонятные дали, а ты всегда до отвращения практичен, — улыбнулся Гарри, открывая глаза.

— Посмотрим не придется ли тебе приводить меня в чувство в моем маноре, — усмехнулся я в ответ. А когда Гарри повернулся и пошел по одному из коридоров, в котором по мере его приближения загорались светильники, тихо, себе под нос, сказал: — Если ты сможешь попасть в подземелья моего манора.

После чего пошел за Гарри, выдерживая некоторую дистанцию.

Постепенно мы обошли немалую часть подземелий, попутно найдя библиотеку, картинную галерею, где портреты пока еще не очнулись от спячки, завернули в тюремные казематы, где, кроме камер на любой вкус, была и пара великолепно оснащенных пыточных, из которых до сих пор не испарились эманации боли и смерти.

Встречавшиеся нам по пути закрытые двери Гарри открывал, используя свою кровь, благо зачарованные ручки сами прокалывали кожу, отбирая необходимое количество крови.

В конце концов мы добрались до ритуального зала. Я было притормозил возле дверей, но обернувшийся Гарри удивленно спросил:

— Гар, ты чего?

— Я еще не идиот, чтобы лезть в чужой ритуальный зал, — ответил я.

— Тебе напомнить про тот ритуал братания? — усмехнулся Гарри. — Ты можешь спокойно заходить, для тебя это безопасно.

— Ты уверен?

— Я это чувствую, — потащил меня в зал Гарри.

— Ну, если ты это действительно чувствуешь, тогда да, — согласился я, следуя за ним.

Оказавшись внутри, я осмотрелся: полусферический зал, метров пятнадцати в диаметре, по центру параллелепипед из серого полупрозрачного камня. И все, ничего больше, кроме ощущения источника еще ниже. Источник вроде бы не особо мощный, иначе его бы давно кто-нибудь захапал, не считаясь с расходами и потерями, но на таком расстоянии от него пробирает до глубины души.

Пока я рассматривал зал, Гарри извлек из сумки ритуальный нож, проверил ранозаживляющий бальзам и, глубоко вздохнув, затянул первый катрен, прославляющий и благодарящий предков. В промежутке между катренами он полоснул ножом по ладони, сразу складывая ее лодочкой. Как только ладонь наполнилась кровью, Гарри резко выплеснул ее на камень Рода, не прерывая литании. С легкой вспышкой кровь исчезла, едва коснувшись камня, а порез на ладони затянулся. Я с облегчением вздохнул: значит, Гарри полностью признали, и все в порядке. Я уже предвкушал скорый ужин, как над алтарем сверкнула вспышка, после которой я отключился на пару мгновений.

Придя в себя, я первым делом оглянулся, пытаясь призвать свой меч, и похолодел, потому что ничего не получилось. Настороженно оглядывая окружающую меня серую хмарь, я попробовал достать одну из палочек, но и это не удалось, что совсем меня расстроило. Так что ничего удивительного, что я буквально подпрыгнул, когда за спиной раздался голос:

— Гар, ты тоже здесь? — удивленно спросил Гарри.

— Как видишь, — огрызнулся я, пытаясь успокоиться. — Судя по твоему вопросу, ты знаешь об этом, — я обвел окружающее пространство широким жестом, — чуть больше меня?

— Ну, — Гарри почесал в затылке, — мне сказали, что со мной хочет поговорить родоначальник.

— А каким боком я здесь? — удивился я.

— Мне это тоже интересно, молодой человек, — раздавшийся сзади голос заставил меня еще раз подскочить.

Обернувшись, я увидел мужчину среднего роста, худощавого, на грани хрупкости, телосложения. Кожа бледная, волосы прямые и черные, длиной до середины спины, собранные в сложную косу с вплетенными украшениями, прикрывающую уши. Лицо с тонкими изящными чертами, что в сочетании с отсутствием даже намеков на растительность делало его обладателя похожим на девушку. Правда, достаточно было одного взгляда в темные, практически черные, глаза, чтобы все идеи шутить в подобном ключе умерли в зародыше. Взгляд неизвестного пугал скукой исследователи или… убийцы. Образ довершали мягкие и плавные движения, в которых чувствовалась изрядная подготовка.

— Полагаю, вы тот самый легендарный Ральф Принц, основатель рода Принц? — задал я вопрос, коротко поклонившись.

— Да, это я, — с заметным раздражением и высокомерием ответил прародитель. — А вот кто вы такой? Своей крови в вас я не чувствую.

Последнее было произнесено с угрозой, и у меня резко взмокла спина: Ральф был известен как менталист немалой силы и огромного опыта, а я в этой области, в отличие от Гарри, похвастаться особыми успехами не мог. Ну не хватало мне контроля в этой сфере, и пусть устойчивости мне было не занимать, особенно после того, как я стал оборотнем, но любую пассивную оборону можно при желании взломать, главное — иметь достаточно знаний и опыта. В общем, я не на шутку струхнул, но тут вмешался Гарри:

— А это не связано с тем ритуалом?

— Каким ритуалом? — повернулся к нему Ральф.

— Это мой кузен, и мы провели с ним ритуал братания, — умело обойдя острые углы, правдиво ответил Гарри.

После короткого раздумья Ральф кивнул и надменно спросил:

— Надеюсь, твой кузен достойного рода?

— Про Клейморов вы слышали? — не выдержал я.

— А, ты из этих хитрожопых мясников, обожающих устраивать погромы, — несмотря на сказанное, Ральф теперь начал смотреть на меня как на равного.

— Отчего же такое отношение к моему роду? — я не смог сдержать любопытства, все же ередо мной стоял свидетель деяний моих предков.

— Да надо было мне устранить одного соперника, я тогда только появился на островах, — начал свой рассказ Ральф. — Ну я и нанял лучших — Клейморов. Я ведь думал, что они устранят цель в лучших традициях наемных убийц, а вместо этого они привели свой хирд и взяли убежище моего врага на клинок, полностью его разграбив. На мои претензии по поводу шума и грабежа ответили, что контракт был на убийство, без всяких дополнительных условий.

— И что, больше ни разу их не нанимали? — спросил Гарри.

— К тому времени я уже здесь освоился, поэтому предпочитал обходиться собственными силами, — предался воспоминаниям Ральф. — Хотя с Клейморами еще не раз сотрудничал, но исключительно как зельевар. — Тут Ральф замолчал, потом раздраженно сказал: — Хватит меня забалтывать, лучше ответьте, почему моего потомка не представляет Глава рода и почему я вообще никого не видел так долго.

— Ну-у, — замялся Гарри.

— Я жду, молодой человек! — хлестнул по ушам голос Ральфа.

— Дело в том, — Гарри сглотнул и скороговоркой выпалил: — Сейчас я единственный представитель Рода.

Повисла давящая тишина. Ральф был ошарашен по-настоящему, даже перестал держать лицо. Спустя некоторое время он осведомился:

— Как это возможно? Ведь ты наследуешь по крови, плетения об этом ясно говорят. Почему тогда твой отец не в роду?

— Ну, как мне стало известно, последний Глава Рода планировал ритуал очищения Рода с добровольным принесением в жертву всех, кроме избранного члена Рода, — медленно, явно ожидая взрыва, ответил Гарри.

И надо сказать, что он не ошибся:

— Что?! Как этот кретин додумался до такого? Ему что, иллитид (тут мы с Гарри вздрогнули) мозги высосал? Зачем вообще было использовать такое, ведь таких уж огромных проблем у Рода не было, я бы почувствовал. — Замолчав на мгновение, Ральф взглянул прямо в глаза Гарри: — Дальше можешь не рассказывать, скорее всего, кто-то дрогнул в последнем этапе ритуала. Он-то и выжил, пусть и получив проклятие, а вот остальные… Но судя по тому, что ты здесь, то свой долг перед Родом струсивший выполнил полностью. Кто выжил?

— Эйлин Принц, мать моего отца Северуса Снейпа, — упрямо не отводя взгляда, ответил Гарри.

— Ты собираешься его ввести в Род, — утвердительным тоном произнес Ральф. — Но достоин ли он этого?

На это Гарри сверкнул глазами, выпрямился и звенящим от злости голосом ответил:

— Того, что он стал самым молодым Мастером зельеварения за последние триста лет на острове, достаточно? Или звания Подмастерья колдомедицины**? Ах да, я еще забыл звание Подмастерья ритуалистики.

— Тише-тише, — Ральф со смешком выставил вперед руки. — Я понял, что его ты в обиду не дашь. И это правильно. — Помолчав, Ральф добавил: — Похоже, тебе не надо напоминать, что сила Рода в единстве?

Ответом ему была улыбка Гарри, которая тут же потухла от следующего вопроса Ральфа:

— Так какой ритуал вы провели с кузеном?

— Ну-у… — протянул Гарри, умоляюще смотря на меня.

Вздохнув, я вмешался:

— Сами не знаем, его провели гоблины, которым очень понравилась идея, что мы неизбежно станем врагами Дамблдора, нынешнего теневого паука на острове. Вроде обычный ритуал братания, но мы частично обменялись некоторыми родовыми способностями.

Повисла гнетущая тишина, прерванная свистящим выдохом сквозь стиснутые зубы Ральфа:

— Нет, я подозревал, что мои потомки будут дурнями, но чтобы настолько… — легкий пас рукой, и Гарри упал на колени, тоненько скуля и сжимая руками голову.

— А не слишком ли? — процедил я, пытаясь достучаться до своего меча. Вечер переставал быть томным.

— Защищаешь брата? — усмехнулся Ральф. — Молодец, а вот что лезешь в дела чужого Рода…

Еще один пас рукой — и в голове как будто взорвалась граната, и мое сознание затопила боль. Единственное, на что хватало соображения — это на понимание того, что надо себя контролировать и не пытаться разорвать себе голову в попытке избавиться от боли. Сколько времени так продолжалось, не знаю, но постепенно я вспомнил про сюзерена и взмолился ей. Сразу же боль исчезла, а в руке остался букетик белых, с еле заметным серебристым отливом, цветков, собранных в кисти.

Аккуратно держа букетик, я поднялся на ноги, злобно глядя на Ральфа. Гарри сидел на полу, все еще держась за голову и смотря на меня с сочувствием. Значит, совсем с катушек патриарх Принцев пока не слетел и почти мгновенно снял с Гарри воздействие, а на мне явно подержал подольше — для воспитательного эффекта, рассчитанного на Гарри. Ничего, я Клеймор, а это значит: до безобразия живучая тварь.

— Оригинальные методы воспитания, лорд Принц, — сказал я, криво усмехаясь. — Прям захотелось преподнести вам букет цветов за ваши педагогические таланты. — С той же кривой усмешкой я демонстративно понюхал цветы, опередив предупреждающий возглас Ральфа. — Очень тонкий и свежий аромат, не желаете попробовать? — Приблизившись, я протянул букет отшатнувшемуся Ральфу.

— Кто ты? — напрягся Ральф, явно готовясь к бою. — Ни одно живое существо не может безнаказанно понюхать истинный асфодель.

— Позвольте представиться, — я оскалился, — Джонатан Сагарис, лорд Клеймор, вассал и жрец Предвечной, неупокоенный.

— Понял, значит? — горько усмехнулся Ральф.

— Подсказали, — я тонко улыбнулся. — А после оговорки про иллитидов нетрудно догадаться об остальном. От Ллос прячешься? Слив свое тело и душу с алтарем Рода?

— Ух ты! — послышалось со стороны Гарри. — А про Дриззта До’Урдена

* * *

ты слыхал?

— Пару веков прожил, никто не догадался, а двое мелких паршивцев враз раскололи, — вздохнул Ральф. Оглянувшись на горящие глаза Гарри, с еще одним вздохом ответил: — Нет, не слышал ни про этого Дриззта, ни про дом До’Урден. Не факт, что он вообще в моем мире, дроу живут во многих мирах.

— Понятно… — погрустнел Гарри, но буквально через мгновение загорелся новой идеей: — А как же ты сам здесь оказался?

— Ты ведь не отстанешь? — обреченно спросил Ральф, глядя на Гарри, который отрицательно помотал головой. Ральф перевел взгляд на меня.

— Мне тоже интересно, что же касается твоего беспокойства, то можешь не боятся — мой сюзерен не имеет ничего общего с Киарансали. Так что Ллос по-прежнему про тебя не узнает.

— Хорошо, — кивнул Ральф, садясь на пол и жестом предлагая мне тоже присесть. — Расскажу я вам свою историю. На подробности не надейтесь, для меня они болезненны, но ты, Гарри, должен знать про истоки Рода.

*Да, я знаю, что сейчас это округ Аргайл-энд-Бьют, но имеется в виду историческая область Аргайл, позднее ставшая графством, а позже — герцогством.

**Мы ведь помним, что, согласно канону, Снейп искал способ если не вылечить свою мать, то продлить ей жизнь, отчего и полез в темную магию? Вряд ли он не уделил внимания обычной колдомедицине, а значит, получить Подмастерья вполне мог, пусть и позже звания Мастера зельеварения.

* * *

Откуда знает? Так ведь первые две книги трилогии про Дриззта вышли в 1990 г., а последняя в 1991, на момент событий у нас как раз 1991-й. Разрядка для мозгов все равно нужна была, почему мелкие не могли читать художественную литературу?

Глава 26

Немного помолчав, очевидно, собираясь с мыслями, Ральф заговорил:

— Думаю, что название мира и города, в котором я родился, можно опустить — все равно они не важны в этой истории. То же самое можно сказать и про мою фамилию, все равно ни к какому Дому я не принадлежал, так что и это вам неинтересно. Имя, данное мне родителями, тоже не важно, поскольку позднее я выбрал имя Рилафейн. — Заметив наш интерес Ральф — нет, Рилафейн — с усмешкой добавил: — Это можно расшифровать как «лунный яд» или «яд луны»*.

Он отстраненно улыбнулся.

— Это я так увековечил свое первое действительно стоящее достижение — яд, начинающий действовать под светом луны. Этот рецепт я преподнес своему богу, в ответ получив право выбрать новое имя.

— То есть вы не Ллос поклонялись? — не удержался Гарри и тут же испуганно сглотнул при виде гримасы, мелькнувшей на лице предка.

— Никогда эта сука не имела власти в моем городе! — прошипел Рилафейн. — Ее жрицы, эти высокомерные шлюхи, всегда держались в нем очень смирно и старались уйти как можно быстрее.

— Неужели в вашем городе поклонялись Ваэрону? — теперь не удержался я.

— Как догадался? — с интересом спросил Рилафейн.

— Вы сказали, что преподнесли богу рецепт сложного яда и что жрицы Ллос всегда старались вести себя тихо и быстро удалялись. Но при этом про вражду с ними вы не сказали, — с понятной гордостью ответил я. — Вариант может быть только один — Ваэрон**.

— Ты прав, — кивнул Рилафейн. — В моем городе главенствовал культ Ваэрона, поэтому жрицы Ллос

* * *

держали только маленькое посольство. Конечно, им такое было не особо по нраву, но смертны все, а яды у последователей Ваэрона всегда были лучшими.

— А другие боги были? — снова спросил Гарри.

— Ну-у, — задумался, вспоминая, Рилафейн. — Последователям Гонадора

* * *

мы не были особо рады, хотя особо не притесняли. Вот любых последователей Киарансали

* * *

* у нас преследовали — какой здравомыслящий потерпит под боком этих психов-некрофилов? Эти уроды всегда готовы устроить нашествие нежити. — Немного помолчав, Рилафейн продолжил: — Довольно популярна была церковь Селветарма

* * *

**, что проистекало из расположения города: наполовину подземный, наполовину наземный, он был одним из крупных торговых центров, связывающих между собой подземный и наземный миры. Многие из наших купцов организовали торговые караваны, поэтому спрос на хороших бойцов и их наставников всегда был высоким. Из-за этого приходилось мириться с присутствием прихвостней Ллос, все же учителя из них получались неплохие. Что говорить, если я и сам немало времени провел в их тренировочных залах, благо один из моих друзей детства подался к ним.

— Общая диспозиция понятна, — сказал я. — Но как же вы оказались здесь, вызвав такое неудовольствие у Паучихи?

Ральф горько усмехнулся:

— Как всегда, во всем виноваты женщины…

— Надеюсь это не жрица Ллос? — с невинным видом спросил Гарри. — Если верить тому, как их описывают, то иметь отношения с такой стервой может только конченый мазохист.

— Жрица Ллос напрямую к этому причастна, хоть и не в том смысле, как ты подумал, — кивнул Ральф. — Тебе разве не рано о таком думать?

— А мы продвинутые… — попытался пошутить Гарри, но быстро скис под взглядом предка, после чего нехотя буркнул: — Мы с кузеном — тотемные оборотни, так получилось после ночевки рядом с Сердцем леса.

— Ну, тогда как раз пора начинать интересоваться, — кивнул Ральф, оставив нас в недоумении, ведь мы ожидали грома и молний.

Между тем Ральф продолжил, явно видя вместо нас события прошлого:

— Все началось тогда, когда после удачного завершения контракта на устранение я возвращался домой, в город. Неподалеку от города начинался лес, и в нем я решил отдохнуть. — Ральф улыбнулся: — Всегда любил лес, хоть и родился в Подземье.

Улыбка у него была такая, что мы с Гарри отвернулись, слишком уж это выглядело личным, во что не хочется влезать. Вздохнув, Ральф вновь заговорил:

— В общем, на меня ночью вылетела жрица Эйлистри

* * *

* * *

, переоценившая свои силы: тварь, на которую она охотилась, начала охотиться на нее. В принципе, мне нужно было не вмешиваться, но я все же вмешался, и общими усилиями мы одолели тварь. А дальше я допустил главную ошибку — помог перевязать раны девчонке. Мы разговорились, и как-то у нас нашлось много взаимно интересных тем.

На рассвете мы расстались, договорившись встретиться через пару дней. К тому времени мне уже было триста лет, я думал, что многое знаю о любви и желаниях плоти, но это было чем-то другим, чему я не мог найти объяснения. Не было всепоглощающей страсти, одержимости или чего-то подобного, просто хотелось еще раз встретиться с той девчонкой, снова поговорить и посидеть рядом, глядя на звездное небо.

Неудивительно, что к условленному сроку я был на месте, как и она. Мы снова отлично провели время. Так наши встречи продолжались пару месяцев, за это время мы стали близки во всех смыслах, — Ральф выразительно нам подмигнул. — Чтобы моей возлюбленной не пришлось странствовать, я показал ей когда-то давно найденный мною выход в Подземье в лесу, неподалеку от опушки, отлично подходящий для святилища Эйлистри.

Ральф замолчал, и Гарри не выдержал:

— А вам не мешало то, что вы поклонялись Ваэрону? Ведь он враждует с Эйлистри.

— Если внимательно присмотреться, то догмы Ваэрона и Эйлистри не противоречат друг другу, к тому же Ваэрон поощряет обман для достижения своих целей. — Ральф снисходительно усмехнулся.

— Угу, главное, присматриваться, заранее зная нужный вывод, — тихонько буркнул я себе под нос.

Но Ральф меня услышал:

— Именно, соображаешь, р-родственничек.

Я не выдержал, огрызнулся:

— Если все было так радужно и ванильно, то как же случилось, что вы оказались здесь, причем в одиночестве?

Ральф сразу помрачнел:

— Мой друг, который подался к Селветарму, заинтересовался, почему я перестал заниматься в их залах.

— А почему? — простодушно спросил Гарри.

— Клирики Эйлистри всегда были известны искусством владения мечом, — усмехнулся Ральф. — Так что я совмещал приятное с полезным. Вот только, усыпленный счастьем и спокойствием прошедших месяцев, я забыл об осторожности, чем и воспользовался мой друг, выследив меня. Догадаетесь, что было дальше?

— Он вызвал жрицу или дождался подходящего случая? — спросил я.

— Дождался случая, — скривился Ральф. — Одна молодая жрица низкого ранга была придана разведывательному отряду

* * *

* * *

на поверхности. Задачу они провалили, нарвавшись на засаду, петляя и путая следы, добежали аж до нашего города. Жрица была готова ухватиться за любую соломинку, которая поможет смягчить провал и хоть немного реабилитироваться. Так что в информацию о возможной жрице Эйлистри она вцепилась сразу же, подняв свой отряд и поведя его на поверхность.

Я узнал об этом через некоторое время, поспешил туда, но было поздно — бой был закончен, и чуда не случилось. Одно было хорошо — сил у моей возлюбленной хватило, чтобы не попасть в лапы к Паучихе и уйти к Эйлистри.

Потрепанные победители расположились неподалеку в лесу — надо было обработать раны и прийти в себя после тяжелого боя. — Ральф замолчал, сжимая кулаки.

— Это была их ошибка, — утвердительным тоном сказал я. — Привычная для дроу тьма обернулась кошмарами?

— Именно, — недобро осклабился Ральф. — А призвать Паучиху жрица не могла — не рядом со святилищем Эйлистри, пусть и оскверненным, к тому же и я этому поспособствовал. Остатки отряда я вырезал быстро, примерно за пару часов. Уцелели только мой бывший друг и жрица, для них я приготовил кое-что особенное.

— А разве Ллос не могла найти свою жрицу? — спросил Гарри.

— Ваэрон всегда помогал своим последователям мстить, а уж отомстить жрице ненавидимой им Ллос… — неприятно усмехнулся Ральф. — А чтобы они не пытались освободиться, я накачал их вызывающим кошмары ядом.

— Яд, вызывающий кошмары? — удивился Гарри. — Разве от них можно умереть?

— От самих кошмаров — нет, — снова усмехнулся Ральф. — А вот от инфаркта или инсульта, вызванных страхом перед кошмарами — вполне.

— Впрочем, — продолжил он, — это к самой истории имеет отдаленное отношение. А вот мое желание мести к нему относится напрямую. Боль от потери любимой была такой, что я решил предать виновных окончательной смерти, когда разрушаются даже души.

— Раз вы до сих пор прячетесь от Ллос, то замысел удался? — спросил я.

— Да, задуманное мне удалось, — кивнул Ральф.

— И что именно вы сделали? — спросил Гарри.

— Для начала выкрал из библиотеки храма Ваэрона книгу из запретных. Там описывалось, как разорвать само пространство, чтобы получить возможность путешествовать между миров.

— Я так понимаю, плата была немалой? — я решил озвучить свои догадки.

— Ты прав, — хмыкнул Ральф. — Не знаю, как в других мирах, а моем платой за это была окончательная смерть. Проводящего обряд или жертвы, но это уже частности, главное состояло в том, что мне это подходило, заодно позволяя спрятаться от взора Ллос. А с моими знаниями и навыками даже в другом мире я смогу неплохо устроиться. Во всяком случае я так тогда думал.

— Судя по манору и Роду, эти надежды оказались вполне реальными, — усмехнулся я.

— Ты не понимаешь, — покачал головой Ральф. — Ты даже не представляешь, что такое оказаться в сравнительно бедном на магию мире. Причем не просто после более насыщенного мира, но и после ритуала, буквально рвущего тебя на части энергией. Мне сильно повезло, что на меня не наткнулся никто из людей в первые дни здесь. К тому же все мои припасы: золото, эликсиры, оружие и доспехи, провиант, в конце концов, со мной не появились. Собственно, одно то, что я смог пережить переход и не остался калекой, уже явилось невероятной удачей. Наверное, это помощь Эйлистри, которой я никогда не поклонялся, ничем другим я объяснить это не могу.

— А как же Ваэрон, во славу которого вы столько сделали? — удивленно спросил Гарри.

— Для него я отныне был таким же врагом, как и для Ллос, — иронично усмехнулся Ральф. — Удивлены? Ничего сложного — Ваэрон защищает всех дроу. Месть жрице была моим правом, но я мог ее убить, покалечить, поработить или продать иллитидам, но на душу я покушаться не имел права, не говоря уже о моем бывшем приятеле. Так что с того момента, как я начал ритуал, я стал врагом Ваэрона, тем более ненавидимым, поскольку предал

* * *

* * *

*.

— А разве Ллос и Ваэрон могут вас выследить в другом мире? — продолжил расспросы Гарри.

— Убийство жрицы Паучихи всегда оставляет метку, а она имеет последователей во многих мирах, — вздохнул Ральф. — Пока я был жив и соблюдал некоторые меры маскировки, достать меня она была не в состоянии, но стоило мне умереть, и я рисковал оказаться в ее лапах… — Ральф непроизвольно содрогнулся. — Вот мне и пришлось прибегнуть к такому варианту, это все равно лучше, чем то, что мне уготовила Ллос или что задумал Ваэрон.

— А как вы вообще умерли? — я не удержался от бестактного вопроса. — Дроу ведь, как и все эльфы, бессмертны?

— Разве что в легендах, — фыркнул Ральф. — Долгожители — да, причем продолжительность жизни сильно зависит от насыщенности пространства магией, и примерно к пятиста годам потребность в магии становится очень большой, отчего все замшелые пни с металлоломом на пустых головенках не покидают своих дворцов, выстроенных над местами силы. Я предпочел жить на полную.

— Понятно, — с уважением протянул Гарри.

— Хотя убила меня обманутая любовница — будучи целительницей, она так меня прокляла, что я протянул всего полтора месяца, — будничным тоном добавил Ральф, разом сбивая Гарри с возвышенного настроения.

— Неожиданно, — хмыкнул я. — Но если вы начали рассказывать историю своей жизни, то не могли бы вы прояснить один момент, который меня уже давно гнетет?

— И какой же? — поощрительно улыбнулся Ральф.

— Судя по всему, мы в каком-то ментальном пространстве, и здесь все отображаются так, как видят сами себя, правильно?

— Не совсем так, но в целом верно, — с интересом взглянул на меня Ральф. — Дальше.

— Тогда почему у вас сейчас такая внешность? — я замялся, подбирая слова. — В смысле: белая кожа, темные волосы и все остальное…

— А почему ты решил, что я должен выглядеть иначе? — усмехнулся Ральф, смотря на меня с интересом исследователя.

— Дроу описывают почти диаметрально противоположным образом, а вы сказали, что родились в Подземье и что поклонялись Ваэрону, а он привечает только дроу… — тут я замер. — И их полукровок, — закончил я недовольным тоном. Недовольным собственной недогадливостью.

— Именно, — с понимающей улыбкой кивнул Ральф. — Я полукровка, рожденный от полукровок, вот потому и получил такую внешность. Хоть в детстве это и доставляло некоторые проблемы, но позже оказалось кстати — на поверхности я свободно мог действовать, не вызывая особой настороженности.

— Думаю, здесь это тоже пришлось кстати? — спросил я.

— Да, я оказался здесь в середине двенадцатого века, фэйри ушли из этого мира, но их полукровки и потомки полукровок еще встречались, — предался воспоминаниям Ральф. — У фэйри сильная кровь, ее влияние чувствуется куда дольше эльфийской.

— Но ведь все Принцы отличались изяществом телосложения, разве это не влияние крови дроу? — спросил Гарри.

— Не только, — усмехнулся Ральф. — Когда я освоился уже здесь, я встретил женщину, которая если не затмила мою первую возлюбленную, то была сравнима с ней.

— Неужели потомок фэйри? — с любопытством спросил Гарри.

— Да, — мечтательно улыбнулся Ральф. — Моя демоница, с волосами цвета ночи и пронзительно-зелеными глазами… Она была прекрасна, моя Диллис, полностью оправдав свое имя, будучи верной всегда.

— Тем не менее точку в вашей жизни поставила любовница, — не удержался я, приготовившись к очередному сеансу боли, но его не случилось.

Ральф, неподвижно застыв, долго молчал, а в конце концов тяжело проговорил:

— Знаешь, мальчик, мой тебе совет: если тебе повезет с женщиной и тебе не повезет ее пережить, а на тебе не будет долгов — уйди за ней. В противном случае каждый день будет борьбой с пустотой, так и норовящей тебя сожрать. Если у тебя есть враги или семья требует присмотра, то это хорошо — они тебе не дадут задумываться и займут твое время. Если же этого не будет — лучше все закончить сразу.

Повисло молчание, Гарри и мне надо было переварить сказанное, а Ральф… Он был не здесь и не сейчас, а в далеком прошлом.

— Любовница — это попытка забыться? — примирительным тоном спросил я.

— Любовницы, дуэли, пиры, выпивка, дурман — все было, — криво усмехнулся Ральф. — В лучшем случае отвлекался ненадолго, в худшем — совсем не отвлекался. Дуэли и поножовщина в подворотнях отвлекали лучше всего, между прочим.

Снова повисло молчание, которое прервал Ральф:

— Ладно, это дела минувших дней, важно настоящее, а каково оно, вы мне сейчас и расскажете. Давай, потомок, опечаль меня.

Пришлось Гарри рассказывать все полностью и без утайки. Ральф был подозрительно спокоен, а по окончании рассказа лишь проронил:

— Надеюсь, ты понимаешь, что должно быть предпринято в отношении этого вашего светлого?

— Я еще не начинал учить ритуалы с принесением в жертву магов, — мрачно хмыкнул Гарри.

— И правильно, — кивнул Ральф. — Месть становится особенно приятной в остывшем виде. Не торопись, похоже, эта сволочь весьма живуча и подождет какое-то время. Но и не мешкай, поэтому на каникулах я тебя буду лично учить.

— Но меня ведь и так учат, когда ж я спать буду?! — возмутился Гарри.

— Ничего, в ментальном пространстве время субъективно, это раз. А два — это то, что хоть твой отец и обучит тебя зельям, но вряд ли он меня превзошел в ментале, поэтому будешь заниматься со мной. — Тут Ральф перевел взгляд на меня: — Тебя это тоже касается. Хоть тебе настоящая менталистика вряд ли покорится, но и доступным тебе тараном тоже надо уметь пользоваться, не говоря уже об умении защищаться.

— Благодарю, — слегка поклонился я.

Отказываться от обучения у менталиста, который учился с расчетом на противостояние иллитидам? Я не настолько тупой!

— Что ж, полагаю, перед отъездом вы заглянете ко мне еще раз, а пока мне надо все обдумать, — сказал Ральф. — Тебе, потомок, еще проводить все положенные ритуалы и приводить манор в порядок. Чем бы тебя порадовать… — задумался Ральф.

В наступившей тишине Гарри переступил с ноги на ногу, заметив это, Ральф прищурился, а потом неожиданно рявкнул:

— Плуг!

* * *

* * *

**

Естественно, мы дернулись, пытаясь принять стойку.

— Понятно, — довольно кивнул Ральф. — Ну, про этого охламона, — последовал жест в мою сторону, — речи не идет, у него фамильный ковыряльник, а что насчет тебя, потомок? Ты уже выбрал клинок?

— Нет, — мотнул головой Гарри. — Мне фальшионы нравятся, а в оружейках гоблинов больше обычных мечей, кроме того, я надеялся здесь найти что-нибудь подходящее. Ну или кузен в свои пустит.

— Вот и отлично, — усмехнулся Ральф. — Когда придете в себя, посмотри на алтарь — потомки, идиоты, похоронили меня с моим клинком. Вероятно, тебе он пригодится больше. Это не тот клинок, что был в моем родном мире, но он неплох. А теперь проваливайте и не вздумайте зря терять время, при следующей встрече проверю!

Под такое напутствие мы очнулись в ритуальном зале Принцев. В моей руке по-прежнему был букетик асфоделей, а на алтаре поблескивал отсветами граней хищный темно-фиолетовый клинок.

Сглотнув, Гарри сказал:

— Хоть этот клинок и мой по праву, но что-то у меня от него мурашки по спине…

— Значит, клинок стоящий, — усмехнулся я. — Это ты еще не видел мой меч в непривязанном виде, вот там действительно продирало, а здесь больше от внешнего вида, хотя что-то такое есть.

— И как его привязать? — повернулся ко мне Гарри.

— Скорее всего, как все нормальные артефакты — кровушкой, — я злорадно оскалился: не любил Гарри себе ее пускать.

Вот и сейчас он хмуро посмотрел на клинок, вздохнул, явно прошипев какое-то ругательство, а потом, отрастив себе коготь, секанул себя по ладони и сразу схватился ею за рукоять. Вспышка тьмы, если так можно сказать, и клинок тут же стал ощущаться гораздо более мирным.

— И куда мне его? — спросил Гарри, держа фальшион в руках.

Еще одна вспышка тьмы, и меч оказался в ножнах с поясом, имеющими потрясный вид: черная кожа и серебро. Красиво, мрачно и по-настоящему стильно даже сейчас.

— Что ж, с ношением придумаем что-нибудь позже, а подняться наверх пойдет, — кивнул Гарри, вешая меч в ножнах на плечо, на манер портупеи. — Идем, брат?

— Подожди, — ответил я, подходя к алтарю. — Думаю, это будет хорошим даром твоему роду, — сказал я, положив на алтарь букет асфоделей.

Короткая вспышка — и букет исчез.

— Твой дар принят и по достоинству оценен, — сказал к чему-то прислушивающийся Гарри.

— Отлично, тогда стоит вернуться наверх и отдохнуть от недавней беседы.

— Согласен, — кивнул Гарри, и мы побрели наверх.

*Между прочим, имя Ральф у него тоже не просто так: Ralph или Ralf (От древнегерм. имени Radulf (сканд. Ráðúlfr): rāt, rād (совет) + wolf, wulf (волк)), в моем варианте «мудрый/наставляющий волк».

**http://wiki.aerie.ru/wiki/%D0%92%D0%B0%D1%8D%D1%80%D0%BE%D0%BD

* * *

http://wiki.aerie.ru/wiki/%D0%9B%D0%BE%D0%BB%D1%81

* * *

http://wiki.aerie.ru/wiki/%D0%93%D0%BE%D0%BD%D0%B0%D0%B4%D0%BE%D1%80

* * *

*http://wiki.aerie.ru/wiki/%D0%9A%D0%B8%D0%B0%D1%80%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%B0%D0%BB%D0%B8

* * *

**http://wiki.aerie.ru/wiki/%D0%A1%D0%B5%D0%BB%D0%B2%D0%B5%D1%82%D0%B0%D1%80%D0%BC

* * *

* * *

http://wiki.aerie.ru/wiki/%D0%AD%D0%B9%D0%BB%D0%B8%D1%81%D1%82%D1%80%D0%B8

* * *

* * *

Именно придана, в качестве наказания, не надо тыкать, что это ошибка, это произвол автора в судьбах персонажей.

* * *

* * *

*И снова не надо пытаться доказать, что я неправ и что Ваэрон — это бог коварства и предательства. Именно предатель больше других оказывается оскорблен, если предают его самого.

* * *

* * *

**Одна из традиционных стоек в европейском фехтовании, одинаково называется в фехтовании одно— и двуручными мечами, в том числе бастардами.

Глава 27

Облокотившись на леер, я смотрел на приближающийся остров Скарба — еще несколько часов, и замок Клейморов снова оживет…

Если, конечно, у меня получится, в чем лично я сомневаюсь — замок взяли на нож и что активировал тогдашний глава Рода, неизвестно.

По договору с гоблинами хранившаяся в замке часть золота Рода была перенесена в Гринготс, оказавшись рядом с сокровищницей гоблинского клана, союз с кланом давал свои привилегии. В том же хранилище, на специально зачарованном постаменте, появился и родовой клинок, давая понять, что старшая ветвь Рода прервалась. А все оружейные, хранилища ингредиентов (хорошо быть охотником на чудовищ, что для кого-то редчайшая ценность, то для тебя вполне обыденно) и хранилища артефактов (да и на всяких съехавших с катушек магов тоже неплохо брать заказы — попадаются весьма редкие вещицы) остались в замке.

Не сказать, что все эти действительно баснословные по нынешним временам ценности не привлекали авантюристов, но самые удачливые смогли унести только свою шкуру, что было неплохо, многие и вовсе сгинули без следа. На что они вообще надеялись, пытаясь вскрыть закрытую пространственную складку, вход в которую расположен на месте водоворота? Да уж, предки были теми еще юмористами, расположив вход в складку аккурат на месте водоворота Корриврекан*, который, собственно, и образовался, когда вершина скалы, на которой был построен замок, исчезла в пространственной складке.

Эта и некоторая другая полезная информация была мною почерпнута в копии кодекса Рода, который заботливо был положен туда же, где лежал родовой меч. Заодно я оценил умение гоблинов играть словами — они «присматривали за замком». Угу, присматривали, за водоворотом и жадными придурками, которые пытались добраться до замка Клейморов.

Присмотрели бы они и за мной, начни я играть в русскую рулетку, пытаясь попасть в складку обычным путем, но здесь мой тотем сослужит мне неоценимую службу — кто сказал, что туда надо добираться обязательно по воде? Думаю, по воздуху выйдет не хуже.

Эх жаль, на меч не подвязали функцию порт-ключа в замок. Нет, все понятно: и меч весьма непростой, и не нужно это на оружии, но помечтать-то можно?

Кстати, насчет порт-ключей — именно таким образом мы переместились от манора Принцев почти на околицу Краов-Хейвена. Манор, по общему решению, мы решили пока не активировать — слишком много ритуалов надо будет провести, плюс вышедшие из спячки домовики потребуют внимания. А времени у нас мало, всего чуть больше месяца.

Собственно, через пару дней у Гарри будет день рождения, и он уже роет землю копытом на предмет эмансипации и того, чтобы стать лордом. Рано, конечно, стоило бы с этим не спешить, раз родовая магия, в отличие от меня, предоставила ему выбор, но ввести Снейпа в род может только лорд, а в предстоящей игре Снейп нам нужен свободным от всех обетов и клятв.

Так что сейчас мы, под видом туристов, плыли на нанятом катере на остров Скарба, с южного берега которого до водоворота доплюнуть можно. Дойдем до небольшой пристани на северо-востоке острова, потом по дороге мимо Килмори-Лодж, охотничьей резиденции владельца острова, а потом уже и по бездорожью до вершины острова, на которой установлена одна из топографических точек триангуляции, так что не ошибемся. Вот оттуда я и полечу к водовороту.

На всю операцию мы планируем потратить сегодняшний день, все равно разбираться как следует будем уже следующим летом, сейчас главное — распечатать замок. Правда, придется терять еще и ночь в Краов-Хейвене — местные ведь не поймут, если мы, вместо ночевки в гостинице, просто свалим из деревни.

Мои размышления прервал голос рулевого:

— Мы подходим к пристани, приготовьтесь выгружаться.

Мы быстро разобрали рюкзаки — для маскировки пришлось брать с собой немаленькие туристические рюкзаки, содержимое которых вполне позволило бы переночевать на острове без всякой магии.

— Куда вы хотите добраться? — продолжил рулевой.

— Думаем подняться на вершину острова, к тригонометрической метке**, оттуда спуститься к южному берегу и по восточному берегу вернуться к пристани, — ответил Вернон.

Рулевой искоса оценил его и кивнул сам себе — надо сказать, что за прошедший год под воздействием интенсивных физических упражнений, зельях на крови и появившейся подпитке родовой магией Вернон сбросил большую часть жира и набрал немалую мышечную массу, что вкупе с его габаритами смотрелось внушительно. Конечно, качком-бодибилдером он не стал, скорее его можно было сравнить с Зассом и прочими атлетами начала века, а также с реальными рыцарями. Петуния тоже несколько подтянулась в физическом плане — часами стоять за котлами без физического развития не выйдет, просто не выдержит организм. Про меня с Гарри и говорить нечего — мы выглядели весьма спортивными детишками.

Так что никаких вопросов и подозрений заявленный маршрут не вызвал — мы смотрелись вполне спортивной семьей, не понаслышке знакомой с туризмом. Это нам на руку — чем меньше подозрений и пересудов, тем меньше ненужных следов.

Тем временем катер подошел к пристани, рулевой ловко накинул швартов на кнехт, и мы в темпе выгрузились, после чего рулевой сразу оттолкнул катер от пристани.

— Я вернусь к шести часам, — крикнул он нам.

— Хорошо, но мы можем заночевать на острове, — ответил Вернон.

— Тогда завтра в полдень встретимся?

— Хорошо.

Взревев двигателем, катер отошел от пристани, развернулся и, резко ускорившись, двинулся в обратный путь, распуская белоснежные усы пены.

— Хватит стоять, нам еще немало надо пройти, — сказал Вернон, вскидывая рюкзак на плечи.

Молча взяли свои и пошли за ним.

Дальше потянулись часы, в течение которых мы шли к вершине острова, благо туристические тропинки были размечены и необходимости искать удобный путь не было.

И вот мы на вершине, вокруг довольно живописные виды острова, вдалеке виднеется остров Джура, а в проливе между Скарба и Джура беснуется Корриврекан, тяжелый еле слышный гул которого доносился даже сюда.

— Ну что, — обернулся ко мне Вернон. — Будешь отсюда взлетать?

— Да, — кивнул я, сбросив рюкзак и начиная расстегивать куртку. — Отсюда отличный старт — вниз вдоль склона, а там до водоворота рукой подать. Если все будет в порядке, я сразу попаду в складку.

Гарри тем временем раскладывал камни стационарного маглоотталкивающего барьера, а Петуния начала готовить полевой перекус.

— Как-то не доверяю я этому, — проворчал Вернон. — Ты же будешь зверем, а Северус и ты все уши нам прожужжали, что там доступ по крови. Вот где кровь тебя-зверя и кровь тебя-человека?

— Ну, вот такой вот парадокс в магии крови для оборотней и анимагов — их кровь в обеих формах является своим подобием для магии. Помнишь же основное правило ритуалистики: «Часть есть целое»? Тут примерно так же, но пока никто не смог это научно доказать, — ответил я, скидывая ботинки и стаскивая штаны. — Ладно, я перекидываюсь, а вы к моему возвращению постарайтесь не потерять мое запасное белье.

Я перекинулся в виверну, с удовольствием расправляя крылья и разминая хвост — из-за напряженных нагрузок порезвиться в зверином облике нам удавалось не слишком часто, отчего при обороте тело казалось затекшим. Размявшись, я замер, вытягивая шею — приблизившийся Вернон повязал мне небольшой кулон с маглоотталкивающими чарами. Точно такие же повязывали на шеи драконам, дабы обычные люди не могли их увидеть, ведь именно на Гебридах был заповедник, причем недалеко от туристических достопримечательностей.

Благодарно кивнув отскочившему в сторону Вернону, я оттолкнулся от камней, мощным рывком ног и крыльев выталкивая себя в небо. Парой резких взмахов набрав высоту, я сделал круг над самыми головами, почти задевая кончиком крыла макушки, и ушел бреющим над самой землей на юг, в сторону водоворота.

Пара минут неторопливого полета, и подо мной мелькнул скалистый обрыв, мое внимание оказалось сосредоточено на водовороте. Промахнуться по направлению мне не грозило, но вот на какой высоте заходить? Слишком высоко — и я проскочу мимо, а если зайти слишком низко, то есть немалый риск на полном ходу вмазаться в стену родного замка. Конечно, оборотни весьма крепкие и живучие существа, но это точно будет очень больно, а оно мне надо?

Доверившись интуиции, я начал заход, все сильнее стискивая зубы по мере приближения к водовороту. Он был все ближе и ближе, и вдруг, без всякого перехода, передо мной оказались темные стены замка и небольшая башенка, в которую я почти влетел!

Извернулся я чудом и, буквально в миллиметрах просвистев мимо башни, грохнулся на крытую каменной черепицей крышу боевой галереи, где и затормозил, вцепившись всеми когтями в эту самую черепицу, отчего та весьма весело разлетелась во все стороны. Затормозив и поймав равновесие, я не торопясь осмотрелся.

Ну что сказать — больше все манор Клейморов напомнил мне замок Кисимул

* * *

, только раза в два больше и с немалой скалой возле пристани. Окинув замок взглядом еще раз, я спорхнул во двор, стараясь не попасть на скелеты, разбросанные пусть и не густо, но в заметных количествах по двору. Скопления их были возле входов в жилые постройки и у входа в донжон

* * *

. Прежде чем идти в донжон, я зашел в один из жилых домов.

Что сказать? Нападавшие не жалели никого, вырезая семьи хирманнов, но и получали сполна от всех жильцов замка.

Как я это узнал? В отличие от двора, в помещениях тела сохранились весьма неплохо, лишь высохнув. Так что события почти трехвековой давности оказалось не так уж трудно воскресить. Да и трудно как-то иначе трактовать тела детей с характерными рублеными ранами и явными повреждениями от огня, наверное, от огненных чар. Так же непросто трактовать замершее на теле нападающего тело ребенка, все еще сжимавшего нож, по самую рукоятку воткнутый в шею врага.

По общему впечатлению, защитники все же проигрывали, их застали в постелях, внезапно, отчего они вступали в бой постепенно и вразнобой, в то время как нападающие были организованы и снаряжены. Вот только бой закончился неожиданно, в самый разгар, как будто все в замке внезапно умерли. И если трупы защитников были просто трупами, то трупы нападавших чувствовались как-то иначе, что-то в них чудилось.

Передернувшись и демонстративно положив меч на плечо, я направился к входу в донжон. Думаю, все ответы относительно того, что здесь произошло, я найду там.

Внутри донжона обстановка была такой же — трупы, причем было видно, что защитников стянули к стенам, а нападавшие начали грабить, и смерть неожиданно застала их на месте. Судя по достаточно разномастной одежде и снаряжению, первыми в бой кинули наемников, которые и начали грабеж. Надо полагать, это была их прибавка к плате от нанимателя. Но среди тел было несколько в хоть и порядком выцветших, но все еще достаточно различимых алых плащах. Как интересно — похоже, доблестным аврорам мне найдется что предъявить при случае, и даже не надо будет искать пристойный повод для объявления войны, если возникнет такая нужда. Правда, тогда они еще были наемным отрядом на службе зародыша нынешнего Министерства, но кого это будет волновать, если сова натягивается на глобус без особых усилий?

Могло показаться, что трупов было очень много и они буквально устилали замок, но это не так — в замке жило не так уж и много народа: на глаз хирдманнов было человек тридцать-сорок, плюс их семьи, к этому надо добавить прислугу. Итого, по моим прикидкам, выходило человек двести — двести пятьдесят. Вроде много, но рассеянные по площади замка, с учетом нескольких этажей большинства построек, даже вместе с телами нападавших, трупы как-то не поражали количеством. Наверное, оттого, что было невозможно увидеть всю картину.

Обойдя весь донжон, я понял, что в его наземной части не было ничего особенного: просто помещения сеньора, большой зал и кухня в пристройке. Значит, надо идти вниз.

Глянув в проем распахнутой двери, я снова непроизвольно передернул плечами — все мои чувства, в том числе и приобретенные вместе с кровью дракона и оборотничеством, ясно говорили, что эти подземелья как минимум частично находятся не в этом плане, и я бы не стал ставить на то, что в этом мире. И в то же время меня туда тянуло, я прямо ощущал потребность спуститься туда. Эта двойственность очень сильно давила на нервы, а вкупе с ощущением неправильности от трупов нападавших от этого буквально поднималась чешуя на загривке.

Да, я забыл сказать, что по замку я бродил в частичном обороте, будучи отличной иллюстрацией к теории про рептилоидов. Думаю, в обнимку со здоровенным мечом я представлял еще более колоритное зрелище, но мне было пофиг — мою чешую не так просто пробить, и в случае неприятностей это могло помочь мне выжить.

Мотнув головой, я прервал размышления, служащие оправданием промедлению, перехватил меч под мышку рукоятью вперед

* * *

* и решительно шагнул на первую ступень.

Первый ярус не таил в себе никаких тайн и откровений — обычные кладовки для всякого ценного, что стоит поместить под надзор сеньора. Здесь тоже были следы боя и грабежа, но было видно, что последние защитники тут не упирались, откатываясь в глубь подземелий.

Значит, и я пойду туда, все равно родовой алтарь совершенно точно упрятан в самом низу. И уже в начале спуска на второй уровень меня ждала новая находка — очередной труп нападавшего.

Вот только его одежда сильно отличалась от одежды наемников, полегших наверху. К тому же в подземельях, на удивление сухих, хотя они должны быть ниже уровня моря, в темноте одежда практически не выцвела, позволяя мне больше узнать о покойнике. Так вот, если наемники и прародители авроров были одеты в обычную одежду авантюристов и военных конца семнадцатого века (авроры отличались только алыми плащами), то этот покойник был одет совсем иначе. Белая туника длиной по колено, поверх нее что-то вроде узкого сюрко

* * *

** тоже белого цвета, а поверх всего этого был черный плащ с капюшоном и белым подбоем, длиной также по колено. Сейчас капюшон был сброшен влетевшем в лоб херблатом

* * *

* * *

, отчего этот вражина и склеил ласты. Вообще одежка этого покойника показалась мне знакомой, где-то я такое уже видел, может, не вживую, но видел. После короткой задержки драконья память выдала результат, отчего я расплылся в злорадной ухмылке:

— Конечно, как же без вас, песики, могло произойти такое событие, как уничтожение рода темных магов и вообще вассалов Хель. Примчались искоренять крамолу, ур-роды! Даже с министерскими для этого снюхались и наемников-магов не побрезговали использовать.

Сплюнув, я пинком отодвинул тело в сторону, освобождая себе проход и начиная спускаться на второй ярус подземелий.

И подойдя к лестнице, понял, что основной бой развернулся именно здесь: вход на ярус был оплавлен — вместе с нижней частью лестницы. Учитывая, что подземные ярусы были сплошь облицованы полированным гранитом, отжигали здесь от души.

Войдя на сам ярус, я чудом не получил по голове куском каменной плиты, который отвалился от созданного мною движения воздуха и звука моих шагов. Проведя пальцами по стене, я задумчиво посмотрел на посыпавшуюся вниз крошку — гранит крошился от малейшего усилия, и только очень плавное движение воздуха, создаваемое здешней вентиляцией, помогло ему столько времени удержаться на стене. Возможно, что и применявшаяся при строительстве магия внесла свою лепту в такую стойкость.

Но что могло привести гранит в такое состояние? Это же не металл, который можно пережечь, он от жара только плавится. Мой взгляд переместился на кучку трупов, явно нападавших, судя по алым плащам. Стоп, какие плащи, если здесь бушевало пламя за тысячу градусов, если не больше, ведь весь здешний гранит фонил магией, будучи заклятым, а на этих телах вообще не видно воздействия пламени. Поворошив носком лежащее чуть в стороне тело, я удовлетворенно хмыкнул — изобретательные ребята здесь оборонялись. Ответ дала раздутая серебряная фляжка. Конечно, можно было сказать, что ее раздуло вскипевшим содержимым, но фляга затыкалась обычной пробкой и не была ни в коей мере магической, скорее всего, в ней было вино или еще какая выпивка. Поскольку пробка лежала рябом, то вскипевшая жидкость была здесь ни при чем — тогда вряд ли я нашел бы пробку рядом. Следовательно, флягу раздуло льдом, в который превратилась жидкость. От этого же крошится гранит облицовки, что неудивительно: с тысячи градусов мгновенно оказаться в почти космическом холоде — такое почти любой материал угробит.

Об уровне стужи свидетельствовали лежащие в стандартном боевом построении магов прото-авроры, они держали щит, очень мощный специализированный щит против пламени, в который ударили сильнейшим холодом, вымораживая всю площадку возле входа на ярус. Судя по мгновенной смерти тут было недалеко до абсолютного нуля.

В общем весьма продвинутые и образованные хирдманны были у моих предков, учитывая близость родового алтаря, магия которого была для них, как для вассалов, доступна, они могли покрошить здесь очень многих. И тем не менее их снесли. Мне уже даже не терпится посмотреть, кто и как это сделал.

Осмотр второго яруса принес много интересного. В частности, было очень любопытно увидеть лаборатории, ритуальные залы (надо полагать, для для артефакторики и прочей мелочи) и хранилища различных ингредиентов. Все содержимое было на месте, с поправкой на беспорядок после боев. Хранилища, правда, были запечатаны и открылись только на мою кровь, продемонстрировав обширные стеллажи, заполненные всяким разным. Стеллажи с самым ценным исчезли, на их месте слегка светился знак клана Гринготтс — надо бы как следует проверить тамошние хранилища рода, а то эти коротышки слишком любят играть в недоговорки. И что-либо им говорить бесполезно — отбрешутся, как Штирлиц.

Изучение итогов битвы, в виде ее результата — трупов — оказалось не менее интересным. Следы на стенах тоже сказали немало — после побоища у входа на уровень количество следов от магии резко уменьшилось. Если до этого были следы от стихийной магии боевой направленности: огонь, холод, молнии и вода — то сейчас стали пропадать и они. Причем следы от заклинаний — в основном на трупах авроров, которых было немного, наверное, большая их часть полегла на входе. Зато стали появляться интересные типы в байданах

* * *

* * *

и вышитых белых сюрко, на которые были приколоты листы пергамента с какими-то текстами. Погибли эти гаврики от холодного оружия, как и противостоящие им хирдманны.

— Прям Ваха какая-то, — хмыкнул я. — Вот только в конце семнадцатого века?

Опустившись на колено, я сорвал один из пергаментов, который в руке ощущался как-то неприятно и… мерзко, что-ли? Да и вообще мне как-то поплохело — в ушах появился слабый звон и слюна вязкой стала. Вглядевшись в текст, я отбросил пергамент в сторону — на нем были молитвы: конкретно против магов и магии, причем написанные кровью.

Присмотревшись к сюрко, я сплюнул — вышивка повторяла эту молитву. Поддев когтем ворот плаща, я распорол его, открывая байдану, на кольцах которой тоже обнаружились надписи против магии.

Я зло усмехнулся: нынешние британские маги с презрением относятся к обычным людям, хотя передо мной лежит прекрасный образчик того, что обычные люди могут противопоставить магам — намоленные вещи мало чем отличаются от артефактов, созданных по обычной методике. В чем-то даже лучше — сомневаюсь, что возможно создать артефакт с эффектом антимагии, причем настолько устойчивый: прошло два с половиной столетия, а до этого здесь прошел вал силы Хель, пробивший все подобные амулеты, и все равно остатки воздействия сохранились.

Пройдя второй ярус, я получил подтверждение предварительным выводам: хирдманнов задавили числом эти паладины с поддержкой монахов. Но плату за свою кровь хирдманны взяли сполна — я насчитал почти сорок паладинов с недвусмысленными признаками смерти от холодного оружия, благо в подземельях тела сохранились превосходно, даже разложения не было, только усыхание (после того разряда силы Хель, что бушевал здесь, иное было бы странно). И это на восемнадцать хирдманнов — впечатляет, учитывая давление от монахов, гасящих магию. Кстати, монахи тоже попадались — пятеро полегли здесь, все с оставшимся в них оружием, которое явно метали в мелькавших за паладинами святош.

Так, осматривая тела, я дошел до лестницы на третий ярус, двери к которой были прикрыты, и от одного взгляда на нее у меня вставала дыбом чешуя — казалось, из неплотно сомкнутых створок дует стылый ветер, пробирающий до самых костей. Нет, я уже привык к фону в подземельях, хотя уверен, что любого другого, проведшего здесь столько времени, уже откачивали бы. Это мага или сквиба, про обычных людей и не говорю — сошли бы с ума при попытке затянуть их сюда, а при таком времени нахождения — их однозначно уже отпевали бы. Энергия смерти — это вам не нарзан, и слухи о гиблых местах не на ровном месте образовались. Даже не знаю, сможет ли Гарри спокойно здесь находиться, ведь обидится, если его сюда не пустить. Про родителей молчу — кровь Клейморов и принятие в род закроют все проблемы, хотя вряд ли они по своей воле без необходимости войдут в ритуальный зал.

Поймав себя на очередном промедлении, я криво усмехнулся и, рывком открыв двери, зашагал вниз. С каждым шагом ощущение потусторонности нарастало, пока я не приблизился к распахнутым дверям в ритуальный зал, где произошел последний бой, завершивший штурм замка. По натянутым нервам долбило ощущение того, что этот зал лишь частично принадлежит этому миру, совсем небольшое усилие — и отсюда можно будет шагнуть во владения сюзерена. Вот только надо не забывать, что и сюда могут шагнуть владения сюзерена — во всей их красе, мощи и ужасе.

Об этом позабыли последние уцелевшие в бою монахи, от тел которых до сих пор тянуло отголосками мощи. Их осталось пятеро, четверо стояли (теперь, понятное дело, лежали) впереди, пятый так и остался лежать среди недоделанного чертежа, рисуемого собственной кровью. Самое главное — я теперь видел, что над телами что-то вьется. Хоть к гениям я себя не отношу, но догадаться было нетрудно — души нападавших так и остались здесь, угодив в ловушку, которой выступил весь замок. Впрочем, чего еще можно было ожидать не просто от некромагов, а от жрецов Смерти?

Я гнусно ухмыльнулся — просто шататься по замку у них теперь не выйдет. Песики сами пришли и привели дружков? Ну, пусть теперь и отработают свой поступок в виде сторожевых псов замка.

Но это потом, а сначала мне надо пройти принятие Родом, и что-то подсказывает, что признание лордом не сильно облегчит для меня ритуал. С этими мыслями я приблизился к алтарю — простому, грубо обтесанному валуну из гранита. На несколько секунд я замер, обдумывая, что делать, ведь предки ничего про это не говорили, оставив лишь короткую запись: «Кровь есть ключ, действия подскажет сердце, не забудь о мече».

Взгляд зацепился за ромбическое отверстие у одного из краев алтаря. А что, если? Перехватив двуруч, я опустил его в это отверстие, идеально подошедшее под меч, который наполовину скрылся в камне. Так, про меч не забыл, а что теперь про кровь? Никакого ножа нет, можно когтем, но ведь до меня среди Клейморов не только оборотней, но и анимагов не было. Прищурившись, я глянул на клинок — думаю, подойдет. Приложив руки к кабаньим клыкам, я резко рванул их вверх, вспарывая ладони до кости и сразу опускаясь на колено, прикладывая ладони к шершавой и прохладной поверхности алтаря, произнося слова, сами просящиеся на язык:

— Я, кровь от крови рода Клеймор, плоть от плоти рода Клеймор, магия от магии рода Клеймор, принимаю под свою руку Род и наследие предков. Клянусь сохранять и преумножать Род, его силу и знания. Клянусь беречь честь Рода и сполна взыскивать за оскорбления Рода. Клянусь соблюдать клятвы Рода и требовать того же от других сторон. — Сделав небольшую паузу, я решительно продолжил: — Клянусь сполна отплатить виновным в падении Рода и взять виру за кровь. Да будет по моему слову, я сказал!

По прикрытым глазам ударила вспышка света, и сознание сразу отключилось.

Отступление

Стоило прозвучать последним словам клятвы мальчишки, как, вместе со вспышкой света от алтаря, пространство возле стены зала разошлось, и в него вступили двое, от мощи которых начинал трепетать мир. Подойдя к мальчишке, женщина сбросила на него какое-то заклинание, судя по следующей реплике, диагностическое:

— Отлично, сейчас пошел процесс окончательного слияния с остатками демона, самое время привести все в цельное состояние, особенно с учетом твоей самодеятельности, дорогой.

Могучий мужчина добродушно ответил:

— Ты же сама признала, что я тогда все правильно сделал. А злишься ты оттого, что тебе опять пришлось все расчеты с нуля делать.

— Ну да, а то, что я так и не смогла понять, чем именно окажется парень в итоге? — ядовито спросила Хель.

— Как чем? — удивился Сентар. — Истинная виверна, кто же еще? Их еще частенько за драконов необразованные тупицы принимают.

— Да-а? — протянула Хель. — А что насчет пожирания душ? И это вместе с огромной одаренностью в некромагии, сочетающейся с вполне нормальными способностями в магии жизни? Как ЭТО назвать?

— Ну, ты же сама решила смешать остатки демона и меч твоего рыцаря, — пожал плечами Сентар. — К тому же Истинные драконы и виверны хоть и не могут так эффективно пожирать души, но уничтожать их мы можем. А за магию жизни благодари тотем, я задолбался ее улещивать, чтобы потом у парня проблем не было.

— Вот мне и интересно, чем ты эту ящерицу крылатую ублажил, что она так расщедрилась? — подозрительно сощурилась Хель. — Ладно, не будем терять время, начнем. Оставлять следов не будем, поэтому чертеж будет иллюзорный, и держать его будешь ты.

— Ну вот, всегда я в чем-то виноват, — притворно проворчал Сентар, несколькими пассами создавая иллюзию крайне сложного ритуального чертежа, к которому потянулись различные компоненты. Со следующим пассом тело мальчика взлетело над центром чертежа.

Дальше разговор прекратился, проводящие ритуал сосредоточились на сложнейшем действе, результатом которого будет появление совершенно нового вида разумных существ, высшей химеры. Такое было доступно лишь величайшим магам мультиверсума, способным поспорить с богами, и собственно богам.

Наконец ритуал закончился, и внешне не изменившееся тело плавно опустилось на пол.

— Уф, это было непросто, — выдохнула Хель. — Но у нас получилось замаскировать все наши вмешательства, теперь почти все проверки покажут, что он является Истинной виверной с примесью демонической крови.

— Это если он не будет использовать свои способности в полную силу, — мягко возразил Сентар. — Впрочем, в гуманоидной форме его легко примут за демона. Главное, чтобы он не засветился в своих двух ипостасях, тогда особо умные поймут, что перед ними высшая химера, и на пацана начнут охоту. Было бы неприятно потерять его: слишком много времени и сил в него вбухали.

— Скажи лучше, что ты уже привязался к нему, как и ко всякому родичу, и возлагаешь на него немалые надежды — как на основателя младшего рода Сумеречных виверн, — усмехнулась Хель.

— Ну, с учетом наших добавок пацану придется поработать головой, придумывая имя рода, — почесав затылок, ответил Сентар. — Способности скоро начнут просыпаться?

— Через несколько месяцев, — ответила Хель. Подойдя к торчащему из алтаря мечу, она обернулась к Сентару: — Давай сделаем ему еще один подарок?

— Это какой? — нахмурился Сентар. — Ты ведь и так меч сделала частью его, теперь он никогда не останется безоружным.

— Да, — кивнула Хель, — но разве тебе не кажется, что оборотню и оружие нужно такое же?

Подходя к мечу, Сентар с усмешкой спросил:

— А какой подвох? Ты же не любишь так просто делать подарки.

— Он сам должен понять, что клинок может меняться, и порог для первого раза будет высок — он должен будет пожелать этого со всей силой и страстью, — усмехнулась кончиками губ Хель.

— Всегда поражался твоему благожелательному садизму, — покачал головой Сентар.

Уронив на навершие меча по капле крови, Сентар и Хель положили руки на навершие и что-то прошептали.

— Вот, теперь этим не стыдно будет убить бога, — довольно улыбнулась Хель.

— Дорогая, всегда удивлялся твоему перфекционизму, — покачал головой Сентар. — И до нашего вмешательства мечом можно было вполне неплохо убить бога.

— Ах, тебе не нравится мой перфекционизм? — притворно надула губы Хель, упирая руки в боки.

И тут же пискнула, подхваченная Сентаром на руки и расцелованная.

— Кое в чем твой перфекционизм мне ОЧЕНЬ нравится, — пророкотал Сентар, покидая ритуальный зал через проход в пространстве.

Очнулся я, к своему удивлению, с отличным самочувствием. Оглядевшись вокруг, не нашел каких-либо изменений, кроме того, что стал четко видеть мечущиеся над телами души монахов. Я криво ухмыльнулся:

— Ну что, уроды, пришло время платить по счетам.

Встав, я подошел к телам. Оглядевшись вокруг, не увидел ничего подходящего.

— Подождите меня здесь, уроды, пока я не притащу бошки ваших друзей. А чтобы вы не скучали… — мстительно оскалившись, я ударил когтями по душам, превращая и так несладкое существование удерживаемых насильно душ в истинную муку.

Поднявшись на второй ярус, я почти сразу наткнулся на отличный палаш

* * *

* * *

* эпохи викингов, наверное, родовой клинок кого-то из хирдманнов. Крутанув в руке клинок, я довольно кивнул:

— Отлично, в самый раз. А чтобы не мотаться туда-сюда, начну-ка я самого верха.

Насвистывая «Убей их всех»,

* * *

* * *

** я пошел наверх.

*https://en.wikipedia.org/wiki/Gulf_of_Corryvreckan

**Поправьте, кто в теме, как правильно называется.

* * *

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%B8%D1%81%D0%B8%D0%BC%D1%83%D0%BB

* * *

Не верю, что кто-то не знает, но пусть будет https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%94%D0%BE%D0%BD%D0%B6%D0%BE%D0%BD

* * *

*Между прочим, довольно неплохой вариант ношения двуруча, позволяющий, при должной сноровке и тренировках, почти мгновенно ударить вперед яблоком меча или коротко и резко рубануть в нижнем уровне по ногам, одновременно выходя в защитную позицию, единственная проблема — при таком варианте рука устает быстрее, чем при ношении меча на плече, но метод абсолютно историчный.

* * *

**ГГ имеет в виду такой плащ https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D1%8E%D1%80%D0%BA%D0%BE. На самом деле на трупе было вот это https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%BA%D0%B0%D0%BF%D1%83%D0%BB%D1%8F%D1%80%D0%B8%D0%B9

* * *

* * *

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A5%D1%91%D1%80%D0%B1%D0%B0%D1%82

* * *

* * *

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%B0%D0%B9%D0%B4%D0%B0%D0%BD%D0%B0

* * *

* * *

* Говоря про палаш, ГГ имеет в виду вот этот тип мечей http://ludota.ru/odnolezvijnyj-mech-norvezhskih-vikingov.html, а меч выглядит примерно вот так https://farm7.staticflickr.com/6071/6093847713_1e965609c8_o.jpg

* * *

* * *

**https://www.youtube.com/watch?v=sNGvtBwragU

Глава 28

Открыв пинком дверь, я ввалился в ритуальный зал с последней корзиной в руках. Поставив ее рядом с другими корзинами, я окинул их взглядом и усмехнулся: в отличие от палаша, глазомер меня подвел. Впрочем, я должен был понять сразу, что головы нападавших с одной ходки принести не выйдет — я насчитал чуть более двухсот пятидесяти тел нападавших. Из них пятьдесят авроров, тридцать паладинов и десяток доминиканцев, остальные, скорее всего, обычные наемники, которые за звонкое золото и мать родную зарежут. Как вы понимаете, две с половиной сотни голов в своих руках не унести, пришлось искать корзины наверху, благо после выброса силы из владений сюзерена здесь сдохли даже бактерии, поэтому ничего не сгнило. Пара часов у меня прошла в однообразном труде — рубить головы и складывать их в корзины. Параллельно с этим я наводил порядок, стаскивая тела погибших защитников в угол двора, стараясь сложить аккуратную стопку — если не получится желаемый финт, то надо будет сжечь. Хорошее погребение для павших в бою.

Тела нападавших я тоже сложил, в другом углу, рассортировав их. Думаю, Ватикану и Министерству будет приятно получить прах своих бойцов обратно. А наемники… Ими удобрю клумбу Петунии, на которой она выращивает цветы.

Но это проблемы будущего, а сейчас надо перечитать Кодекс, любезно предоставленный мне ритуальным залом. Если быть точным, то описание одного ритуала, который предки настоятельно рекомендовали к освоению как можно быстрее. Заключался данный ритуал в создании из убитых врагов сторожевых псов: на выходе получался одержимый душой череп покойника, способный летать и грызть врага, это помимо крайне мерзкого крика, вполне способного оглушить не готового к такому человека (хотя сдается мне, с этим криком не все так просто). Учитывая немалую верткость и способность слабого отвода глаз, то получался весьма неприятный противник.

Казалось бы, нежить с такими приличными параметрами не так просто создать, и ритуал ее создания должен быть если и не сверхсложным, то все равно не для новичков, во всяком случае, так гласила частично прочитанная книга с вводным курсом некромантии (спасибо предусмотрительным предкам, много чего оставившим в сейфе гоблинов), однако предки относили подобное к знаниям для новичков. Противоречие? Ничуть — предки не забывали, чьими жрецами был род, и предлагаемый ими ритуал был скорее жреческим, а это, как говорят в одном городе у моря, совсем другой коленкор. И именно этот ритуал я и хотел провести, ведь такое существование для порабощенных душ как минимум некомфортно, что меня радовало: для пришедших убивать всех, в том числе и детей, ночью, по-подлому — это справедливая кара.

Переставив корзины с головами на алтарь, я положил Кодекс на возникшую подставку (это, кстати, еще раз доказывало, что ритуальный зал не полностью принадлежит к материальному плану и стоит быть готовым и не к таким сюрпризам). Последний раз пробежав глазами строчки катренов, я набрал полную грудь воздуха и затянул первый катрен, призывающий Хель снизойти к просьбе ее жреца. Слова лились друг за другом, я тихо радовался тому, что нас с Гарри, помимо всего прочего, еще и пением задалбывали, а тем временем алтарь постепенно затягивала серая дымка, светящаяся тусклым призрачным светом. С последним словом дымка набрала максимальную плотность и втянулась в головы, с которыми стали происходить метаморфозы: начала стремительно истлевать высохшая плоть, обнажая гладкую, словно отполированную, кость, в глазах загорелись огоньки, точно такие же, как и дымка, окутавшая до этого алтарь. Я чувствовал, что ритуал прошел успешно, ощущал незримые и нерушимые тяжи, легшие на души врагов Рода, которые от этого начали стенать — неслышно для обычного уха, а на самой границе сознания ощутил, как моей головы коснулась прохладная маленькая ладонь в ободряющем жесте, во внезапно возникшем в подземелье порыве ветерка почудился шепот: «Молодец…». Замерев на секунду, я недоуменно пожал плечами и развернулся к подлетевшим ко мне черепам:

— Разлетелись по замку и спрятались в удобных для наблюдения местах, реагировать только на прямую агрессию против членов Рода, родственников, вассалов и гостей. При возможности постарайтесь взять живьем, скажем, оглушив. Кто справится — отпущу, клянусь.

Черепа разлетелись мгновенно, даже немного толкаясь — почувствовали то, что я действительно поклялся и отпущу их. Как по мне, это будет справедливо: спасут Род и замок от подобных себе — и пусть катятся ко всем чертям. Их существование сейчас вполне можно считать изощренной пыткой, это кара, но она не должна превращаться в садизм, поэтому надо дать надежду. А кто как этой надеждой воспользуется, и насколько велика у кого удача… Пусть судьба рассудит.

Что же касается меня, то надо уже уходить, судя по ощущению времени, уже ночь на дворе, а мне еще родителей вводить в Род, и лодочник будет нас ждать завтра к полудню, и до пристани топать пару часов. В общем, времени на все не так уж много, как кажется.

Подхожу к алтарю, кладу на него руки и погружаюсь в непривычные ощущения. Как сейчас сказали бы, «дружелюбный, интуитивно понятный интерфейс», во всяком случае, снять введенный последним лордом режим последнего довода в виде приоткрытой двери во владения сюзерена удалось довольно быстро, как и включить своеобразную «продувку» пространственной складки, сняв с источника магии нагрузку в виде осадных щитов, включенных в перегруз.

М-да, только сейчас понял, насколько серьезно защищен замок и насколько он крепок, ведь источник такой мощности, полностью переключенный на поддержание осадного режима, должен был за эти два с лишним века банально пережечь руны, которые были материальными якорями комплекса крайне сложных чар. Вот только это был замок некромагов и жрецов смерти, построенный в буквальном смысле на костях. Причем не только костях — в дело пошли буквально все от многочисленных врагов, плененных моими суровыми предками. По мере постройки замка этих неудачников ритуально убивали, укрепляя стены замка. Причем алтарь, зараза эдакая, показал мне это все, в подробностях. И хоть принятие Рода уже начало влиять на мышление и рамки морали, но я все же с немалым трудом сдержался от желания проблеваться — банальное перерезание горла и закапывание под угловыми камнями фундамента или замуровывание заживо в стены были детским садом по сравнению с некоторыми вариантами. В частности, такая стойкость рун была достигнута путем заковыристого ритуала: у неудачника, распятого в сложном ритуальном рисунке, медленно сцеживали кровь — причем жертва не только не погибала, но и оставалась в полном сознании, после чего медленно сжигали, начиная с конечностей, потом пепел мешали с кровью — добавляли еще какие-то ингредиенты и после еще одного ритуала получившейся краской наносили руны. В чем профит? Душа жертвы оказывалась привязана к этим рунам. Отсюда и такая запредельная стойкость рун, а значит, щитов.

В принципе замок мог сам генерировать достаточно магии для поддержания своего функционирования — за счет заключенных в нем душ. А к этому стоило добавить пусть и не поражающий воображение, но все же довольно мощный источник магии, усиленный и стабилизированный соответствующими ритуалами, понятное дело, тоже с кровавыми жертвами. Правда, немалую часть мощности источника забирало поддержание пространственной складки.

От алтаря я отошел несколько нетвердой походкой и, думаю, имел весьма интересный цвет лица. Нет, жертв не было жалко — алтарь показал, за что именно их приговорили к такой участи. Нескольких, но вряд ли остальных выбирали по другим принципам, и их участь представлялась полностью заслуженной. Но пока для меня такое все равно было сильно за гранью и откровенным перебором. Следовало отдышаться и прийти в себя.

Уже закрывая двери в ритуальный зал, я замер от пришедшего в голову простого вопроса: если замок Клейморов такая эпичная крепость, то как отряд псов господних сумел проникнуть в него, причем неожиданно для защитников? Постояв несколько секунд, я решительно закрыл двери и зашагал вверх по лестнице — есть у меня такое поганое чувство, что я уже знаю причину. Вот только узнавать ее прямо сейчас не хочется — слишком много дерьма узнал сегодня, нужен перерыв. А потом… Меч сам собой оказался в руках, кожа рукоятки тихо скрипнула под сжавшимися ладонями, лицо исказил оскал: я вырежу род предателей до седьмого колена, включая детей. Око за око, кровь за кровь.

Под мрачные мысли я поднялся из подземелий во двор и направился ко входу в замок. Пройдя захаб*, я вышел на небольшую площадку перед ведущими в захаб воротами. Это единственное место во всей пространственной складке, куда можно так или иначе переместиться извне, не рискуя быть перемолотым в фарш, причем никаких сторожевых плетений здесь не было, просто вся складка выстроена так, что любая попытка переместиться в другое место обречена на неудачу, идиота перемелет само сжатое и искаженное пространство, образующее складку.

И сейчас мне нужно было отключить активировавшиеся сторожевые и боевые плетения, блокировавшие эту площадку. Сделать это мог только признанный алтарем член Рода. Причем отключалось это великолепие открытием наружных ворот изнутри с несколькими каплями крови на засовы и петли. Вот такие затейники были предки, предусмотрели почти все.

После нескольких минут возни и чертыханий (хоть теперь мой болевой порог достиг впечатляющих высот, но необходимость резать ладонь все равно не вызывала положительных эмоций) дело было сделано. Еще раз все тщательно проверив, я тихо позвал:

— Друппи!

С тихим хлопок появился снейповский домовик, который, слегка поклонившись, спросил:

— Что будет угодно лорду Клеймору?

— Сообщи хозяину, что у меня все получилось и теперь нужна его помощь. Ну и заодно успокой молодого хозяина и моих родителей: у меня все хорошо.

— Будет исполнено, — после нового поклона Друппи исчез.

Я присел на удивительно похожий на скамейку камень у ворот и замер, глядя на слабо плещущееся море буквально в десятке метров. В голове лениво возникла мысль о том, что все же жаль, что домовики не могут переносить магов. Эта теория из многочисленных прочитанных мною фиков оказалась полным фуфлом в этом мире — не могли эльфы переносить ничего с активным магическим ядром. Под это определение подпадали не только маги, но и почти все магические животные, и некоторые магические растения, и самые мощные артефакты (то есть имеющие основой душу животного или мага). Так что с мечтами всех на…бать, пользуясь домовиками как средством доставки, пришлось расстаться. Как и с мечтами о предварительно подготовке местности в лице сети порталов — блокировалось такое довольно легко, если знать как и не бояться приносить жертвы. Хватало одной правильно зарезанной курицы, чтобы на пару миль вокруг сбить возможность воспользоваться порталами и трансгрессией. Самое смешное заключалось в том, что служащие департамента магического транспорта Министерства такое вполне себе умели, были некоторые доказательства, зачастую косвенные или не совсем конкретные. Понятное дело, что подобными запретными знаниями владели далеко не все, но конфискованным и якобы уничтоженным книгам по запрещенным разделам магии Министерство явно нашло применение.

Мои размышления прервал хлопок воздуха — на площадке появился сам Ужас хогвартских подземелий, Северус Снейп собственной персоной. Осмотревшись вокруг, он развернулся ко мне:

— Это и есть легендарный замок Клейморов? Что-то он не похож на описываемую несокрушимую крепость, «вселяющую ужас в сердца самых бесстрашных», или это уже поздняя перестройка? — и бровь изогнул в фирменной гримасе, язва сибирская.

— Да нет, замок ни разу не перестраивался, — ответил я, вставая с удивительно теплого камня. — Просто оставивший ту запись Орас Малфой имел слабый дар некроманта, отчего увидел куда больше остальных, и это его по-настоящему ужаснуло.

— И что именно так проняло этого не самого трусливого человека? — с интересом спросил Снейп, будучи, как истинный маг, любопытным похлеще кошки.

— Замок построен реально на костях ритуальных жертв, — ответил я, с интересом глядя на Снейпа.

Как истинный темный маг, тот даже не поморщился:

— И что? Многие так делали, результат был хороший, ритуальное жертвоприношение вообще трудно чем-либо заменить.

— Все так, — кивнул я, — вот только стены этого замка хранят не только останки жертв, но и их души. Замок может полностью обеспечить себя энергией за счет генерации магии этими душами.

Вот теперь Снейпа проняло — как знаток и любитель весьма несветлых и недобрых разделов магии, он оценил это сполна. Совсем другим взглядом окинув стены, Северус смог ответить:

— Это… — тут ему пришлось сглотнуть, — это весьма впечатляюще. Вот только как твои предки не стали всеобщими кровниками не только на Островах, но и на континенте?

— Алтарь любезно поделился со мной подобием досье на некоторых жертв, когда я задумался о том же самом, — криво ухмыльнулся я. Снейп вопросительно изогнул бровь. — Скажем так: альтернатива в виде «окончательной смерти» была полностью заслуженной.

— Ты хочешь сказать, что твои предки целенаправленно охотились на подобных тварей? — неподдельно удивился Снейп. Уж кто-кто, а он отлично знал, что в минувшие времена творили различные темные и черные маги, да и светлые не слишком отставали.

— Не только, были еще всякие животные твари, терроризировавшие разные места, — с нарочито невозмутимы видом я пожал плечами.

Надо отдать должное потомственному зельевару, сообразил он мгновенно:

— Так, без меня в хранилища ингредиентов не лезьте, там могут оказаться редчайшие вещи, вдруг испортите. — А глазки-то заблестели, уже мечтает, что можно будет найти и какие зелья сварить. И ведь вполне обоснованно мечтает: нам с Гарри в процессе еще понадобится не одна цистерна зелий, а экономить на себе я не собираюсь.

— Ладно, дядя, это все потом, сейчас надо сюда переправить моих родителей и Гарри. Быстро ввожу родителей в Род — и валим отсюда. И самое главное, — внимательно смотрю в глаза Снейпу, — придержите Гарри, ему пока не стоит гулять по замку, даже во двор только под вашим контролем и если что — сразу назад!

— В чем дело, тут опасно? Ты еще не все ловушки обезвредил? — обеспокоенно спросил Снейп.

— Да нет, тут и ловушек не было, — я мотнул головой. — Вы ведь знаете, что Клейморы были и есть жрецами одного из воплощений смерти?

Снейп кивнул.

— Вот, — продолжил я, — и когда в замок каким-то образом пробрался карательный отряд из инквизиторов, паладинов, авроров и обычных наемников, то нападавшие, конечно, смогли задавить не готовый к бою гарнизон, но мой предок напоследок хлопнул дверью.

— И что именно он сделал? — спросил Снейп.

— Просто приоткрыл проход во владения Хель, — я цинично усмехнулся. — Понятное дело, что такого не выдержал никто из живых в замке. Души моих предков, их вассалов и прислуги отлетели на суд и определение их дальнейшей судьбы, а вот все нападавшие остались.

— Они и теперь здесь? — напрягся Снейп, ведь неупокоенные души совсем не безобидные овечки, особенно души магов.

— А куда ж им деваться? — по моим губам скользнула мрачная ухмылка. — Но теперь они на поводке и служат еще одной линией защиты.

— С этим понятно, — кивнул Снейп. — А вот почему мне и Гарри можно только во двор, и то осторожно — непонятно.

— Я закрыл проход и перевел щиты в нормальный режим, поэтому источник начал заполнять пространство нормальной энергией. В надземной части замка уже все в порядке, но вот в подземельях все не так уж просто — в них и концентрация силы Хель была куда выше, и строили их с целью не выпускать магическую энергию… В общем, — я махнул рукой, — долго объяснять, но сейчас в подземелья без риска может спустить только кто-то из моего Рода. Остальным я бы… не советовал.

— Гарри может обидеться, — спокойно констатировал Снейп.

— Может, — кивнул я, — но вы ведь поможете? — Увидев, что Снейп набирает воздух для ответа, я быстро добавил: — А я вас позову разбирать кладовые замка.

— Да что там могло сохраниться… — отмахнулся Снейп.

— Я просто прошелся, не особо присматриваясь, но кладовые все под стационарными чарами стазиса, причем про методы наложения и закрепления чар в этом замке я уже рассказал, подземелья не стали исключением.

— Хорошо-хорошо, ты настоящий змей-искуситель, — улыбнулся Снейп. — Давай уж, я сделаю портал и отнесу его остальным.

— Вот, держите, — я передал заранее окропленный моей кровью камешек.

— Обязательно было вымазывать его в крови? — с легким недовольством спросил Снейп, персональным бзиком которого было чистоплотность**.

— А без моей крови портал выбросит вас не на той площадке, а немного в стороне, сами знаете, что тогда будет, — я развел руками.

— Знаю, — кивнул Снейп, — в молекулярный фарш размажет, на зависть любым дробилкам. — Тут он закончил махать палочкой над камнем и развернулся ко мне: — Портал готов, сейчас я его отнесу нашим.

С этими словами Снейп исчез под звук хлопка. Я прислонился к стене, думаю они скоро.

Действительно, ждать пришлось недолго, и вскоре родовое гнездо Клейморов с интересом осматривали и родители вместе с Гарри. Я шагнул к ним:

— Добро пожаловать в Клеймор-манор, но думаю, что экскурсии и археологические экспедиции лучше отложить на пару дней, а сейчас выполнить намеченный минимум и свалить отсюда. Кто против?

— Полностью согласен, ночевать в полевых условиях мне как-то не очень понравилось, — отозвался Вернон, Петуния утвердительно кивнула.

— А потом ведь побродим по замку? — с огорчением спросил Гарри.

— Обязательно, Ральд, но сейчас для тебя бродить по замку чревато, — примирительно ответил я.

— Да отец уже рассказал, — скривился Гарри.

— А для нас это не опасно? — встревожилась Петуния, внимательно и с тревогой вглядываясь в мое лицо — все ли со мной в порядке.

— Я вообще почти не почувствовал, а вам может быть очень тяжело, но ничего опасного, — успокоил я Петунию. — И, может, хватит уже стоять? Пошли.

Показывая дорогу, я пошел вперед, все остальные гуськом потянулись за мной. Снейп остановился возле открытых дверей на первый уровень подземелий, опираясь на плечо Гарри — было видно, что ему действительно хреново. Что поделать — потомок эльфов и фейри, причем если про фейри и их взаимоотношения с некромагией и эманациями смерти трудно что-либо сказать, то вот с эльфами все понятно — плохо они это переносят, даже дроу. Что интересно: Гарри даже не морщился на том же месте, похоже, вмешательство Хель при моем попадании в этот мир что-то изменило. А может, это смерти Лили и Волди повлияли — не самые слабые маги умерли рядом с ним, в таком нежном возрасте это без последствий не всегда обходится.

Оставив Принцев позади, мы пошли дальше. На первом уровне Вернон с Петунией лишь изредка морщились, а вот на втором проняло и их, хоть ничего критичного и не было, просто плохо стало. В ритуальном зале их все же отпустило, и я смог спокойно провести ритуал принятия в Род и выделение младшего рода Дурсль. Все теперь никто не сможет придраться к мне, и все ухищрения покажут эту фамилию. До тех пор, пока я не решу, что роду Клейморов пора вновь проявить себя на политической арене и в общественной жизни.

После ритуала мы не стали задерживаться и быстро поднялись наверх. Характерный штришок — на втором уровне Вернон с Петунией чувствовали себя уже вполне прилично, хотя за прошедшие полчаса особых изменений не произошло, а уровень представлял собой отличную модель некрополя. Если бы не грандиозный комплекс заклинаний и чар, лежащих на замке, то до сих пор разбросанные кое-где тела нападавших вполне могли бы самопроизвольно встать. И пробирался бы я в первый раз через полчища нежити.

Наверху ничего не изменилось, разве что Снейп вместе с Гарри отошли к воротам. И Снейп первым задал вопрос:

— Как все прошло?

— Отлично прошло, — широко улыбнулся я. — Позвольте вам представить двух членов рода Клеймор, основателей младшего рода Дурсль!

— Великолепно, — улыбнулся (!) Снейп. — Значит, всем пора возвращаться: мне в Хогвартс, а вам на остров.

— Я думал, мы отправимся домой, а ты, Северус, подправишь память лодочнику, — нахмурился Вернон.

— Я, конечно, могу, но кто даст гарантии, что Дамблдор не пошлет кого-нибудь проверить тут все? — Снейп вздернул бровь в своем фирменном стиле, выражая свое отношение к умственным способностям собеседника. — Поверь, при желании сам факт вмешательства в память можно определить. Можно сделать и без следов, но это требует времени и зелий. Я как-то не хочу горбатиться до утра и выбросить почти полторы тысячи фунтов на ветер.

Услышав о стоимости зелий в пересчете на фунты (у Вернона с Петунией все еще были проблемы с использованием валюты магмира как эквивалента, поэтому Снейп быстро стал переводить все на фунты, что было куда понятней), Вернон сразу перестал жаждать комфорта и вполголоса проворчал:

— Ладно, одну ночь можно и в палатке на камнях поспать.

Отличавшийся наследственным отличным слухом Снейп тут же ответил:

— Ну, зачем же героически превозмогать несуществующие трудности? Друппи сейчас быстро притащит магические палатку, которая внутри ничем не отличается от трехкомнатной квартиры, причем со всей обстановкой. Такое тебя устроит?

— А почему тогда мы тащили с собой обычную? — возмутился Вернон.

— А возможная проверка от белого шмеля? — ехидно прищурился Снейп.

— Да чтоб этому шмелю раскаленный лом в задницу вставили, и чтоб до самых гланд, — от всей души пожелал Вернон.

— Дорогой, хватит сотрясать воздух, — вмешалась Петуния. — Давай быстрее окажемся на на Скарбе, и тогда быстрее сможем лечь.

На этом разговор прервался, и мы все отбыли на остров Скарбу, снова оставив Клеймор-манор безлюдным, на этот раз — временно.

*https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%97%D0%B0%D1%85%D0%B0%D0%B1

**Не надо про сальные волосы, я и про это упомяну.

Глава 29

После посещения оплотов предков нас захлестнул самый настоящий вал срочных дел, хорошо хоть, учебные нагрузки на нас уменьшились, иначе у нас бы точно потек чердак. Самым срочным и первоочередным делом была инвентаризация в обоих замках. А как же иначе? Дедушка Ленин очень правильно говорил про учет и контроль, они всегда крайне важны.

Манор Принцев отнял не слишком много времени, там все было в порядке, хотя некоторые приятные находки в сданных Ральфом тайниках нас порадовали. Оказывается, этот товарищ на хлеб с маслом и прочим зарабатывал не только варкой зелий, начинал он с банальной контрабанды, причем довольно неплохо, если Принцы никогда окончательно не бросали это дело. Заодно выяснили, что Лавгуды были вассалами и младшими партнерами — кто же откажется от услуг провидцев. Правда, сейчас вассалитет расторгнут, причем по причине неисполнения обязанностей сюзерена — смерти матери Полумны. Судя по расторжению вассалитета, там имела место не случайность или неосторожность. Разберемся, а пока надо бы не забыть присмотреть за девчонкой, когда она поступит в Хог — пусть кто-нибудь попробует что-то у нее стащить, я уже заранее сочувствую имбецилам — Гарри как-то близко к сердцу воспринял мой рассказ о возможном развитии событий. Учитывая, что талант зельевара у него действительно огромный и чувство юмора у него полностью соответствует семейным канонам (отменно чернушный и злобный, впрочем, с такими-то предками…), думаю, близнецам Уизли придется потесниться на Олимпе славы шутников Хога.

Шмон Принц-манора занял у нас четыре дня, и все мы ощущали, как время стремительно утекает. Поэтому лордом Гарри становился в обстановке определенной нервозности и спешки. Да, мы выждали некоторое время, чтобы не рисковать лишний раз, хотя приглашенный с континента за немалые деньги, через гоблинов, колдомедик после нашего обследования сказал, что и магически, и физически мы великолепно развиты и опережаем сверстников уже почти на год. Как оказалось, превращение в тотемных оборотней имеет и такие особенности, благо медик оказался спецом именно по оборотням (как-то в Восточной Европе сильно любят использовать оборотней в различных силовых структурах и подразделениях, не считая их вторым сортом), в свое время из-за растраты решившим уйти в вольное плавание по более западным краям. Мужик, помимо любви к деньгам, не меньше любил свое дело, отчего сильно сокрушался, что не получится использовать наши данные для написания статей в медицинских журналах, но поступиться ради этого деньгами не смог, поэтому после работы Снейп тщательно затер в его памяти все ненужное. Собственно, именно этот пункт контракта составил больше половины стоимости.

Так что, входя в ритуальный зал Принцев, Гарри был уверен в себе, хотя жутко нервничал. Я его понимаю, ведь в зале были только он и я, как побратим. Все остальные остались за дверями зала — они не были членами рода, в том числе и Снейп. Как же по этому поводу матерился зельевар… Правда, матерился он до тех пор, пока не словил апперкот в челюсть от Вернона, после чего был скручен и накачан успокоительным собственного производства. Справиться иначе с дико психующим мастером темной магии и отличным боевиком вряд ли бы получилось, к тому же именно от Вернона он подобного не ждал. Зато теперь не поседеет, а то седой Ужас подземелий точно порвет шаблоны школярам.

Нервничали мы все зря — Гарри проверила магия Рода, но до грани не дошло, хотя Ральду пришлось несладко: выйти из ритуального зала он смог только с моей помощью, да и отлеживался потом почти два дня. Впрочем, с такими предками и с учетом возраста, это было немного.

А когда Гарри пришел в себя, в тот же день в ритуальном зале Принц-манора умер Пожиратель смерти Северус Тобиас Снейп. Именно умер, поскольку, с точки зрения родовой магии, родившийся в том же месте и в то же время Северус Тобиас Принц отношения к скончавшемуся не имел. А значит, и клятв и обетов этот человек не приносил. Так что Дамби и Волди ожидает бо-ольшой сюрприз. И вряд ли приятный — характер у Северуса и так был на редкость поганый и мстительный, более-менее нормальным он становился только со своими, а теперь я вообще беспокоюсь о судьбах его недругов.

Покончив с этим делом, мы наконец смогли переключиться на Клеймор-манор, наводя порядок после того давнего штурма. Заодно я разобрался с телами — все они были обращены в прах одним несложным жреческим заклинанием. Как я и планировал, прах инквизиторов и паладинов был послан в Ватикан, а прах авроров — в Министерство магии. В богато украшенных антикварных ночных вазах, которыми совершенно точно когда-то пользовались по прямому назначению. Прах наемников Петуния действительно, с заметным злорадным удовлетворением, пустила на удобрения для восстанавливаемых клумб в замке.

А прах хирдманнов, их семей и слуг был помещен в специально заказанную погребальную урну с девизом, на который я не пожалел почти пятидесяти грамм мифрила (надо было видеть, как на этот слиток смотрели гоблины…). В качестве девиза, не пытаясь придумать ничего нового, я приказал написать: «Их честь зовется верностью». Вместе с телами предков урна была помещена в родовой склеп, которому тоже нашлось место в замковых подземельях.

На наведение порядка и поиски совершенно точно известной вещи мы потратили полторы недели, отчего последние штрихи перед поездкой наносили уже в круглосуточном режиме. А эти штрихи заключались в имплантации мне и Гарри специальных артефактов, призванных скрыть наш возросший — как у Лордов — магический потенциал.

Собственно, именно эти артефакты мы и искали в моем замке, узнав про них из Кодекса рода. Точнее, узнал я, а на общем сборе стаи было решено, что без них ехать в школу к известной пегобородой сволочи будет признаком идиотизма и суицидальных наклонностей.

История появления этих вещиц была занятной. Дело в том, что из-за длительного вассалитета у Хель члены моего рода, напрягаясь по полной, начинали черпать силы из Хельхейма и выжимать огрызок демона. В результате получался весьма специфичный и легко идентифицируемый букет, плюс это дело отлично впитывалось в окружающую среду, и место становилось «нехорошим», что считалось непрофессиональным. Поэтому у Поттеров (да-да, сам малость офигел, но потомки бастарда младшего из Певереллов были реально крутыми артефакторами) был заказан артефакт, экранирующий ауру носителя от окружающего мира, также артефакт, работая в обычном режиме, приглушал ауру для внешнего наблюдателя до уровня не очень сильного мага, что было отличным объяснением наличия меча на поясе мага. Одним из требований были необнаружимость и невозможность работы на другом человеке. Поттеры отлично решили все проблемы — артефакт представлял собой пластину размером с детскую ладошку, которая при активации помещалась под грудные мышцы напротив сердца (типа лишний слой брони не помешает). После активации артефакт в принципе нельзя было перенастроить — при извлечении из тела он разрушался. Поэтому Поттеры некисло наварились на заказе в почти две сотни изделий. Похоже, мои предки были людьми ши-ирокой души. И запасливые, как хомяки.

В общем, мы с Гарри получили такие артефакты себе под шкуру. Что самое поганое, почему-то все такие вещи надо делать без наркоза. Весело, да? Хорошо хоть окклюменция, которой мы овладели на начальном уровне, немного помогала. Результат того стоил — но времени отлежать у нас не было, и потому на вокзале мы появились со все еще ноющими местами операции, хорошо хоть, регенерация оборотней сильно облегчала заживление. Заодно железяку под шкуру получил и Снейп — после принятия в род у него скачком подпрыгнул потенциал, и почти неделю ему пришлось заново учиться контролю.

Недооценивать Дамблдора никто из нас не собирался, равно как и давать ему пищу для ненужных размышлений. Дедушка старенький, зачем ему лишние поводы для волнения? Поэтому пришлось серьезно поморщить репу над артефактом, что уже был у нас. После усиленного изучения инструкции (Read the fucken manual!) в виде Кодекса Поттеров Гарри нашел рекомендации по дополнительной настройке. Как выяснилось, менять настройки можно было только с помощью капли крови Поттеров и при их же участии. И только до активации! К счастью, кровь Гарри, как признанного магического наследника, подошла.

Со всеми этими делами и проблемами черный день школьников всего мира мы встречали с плохо скрываемым облегчением. Поскольку все было уложено заранее (и кого волнует, что у нас в сундуках зелий из разрешенных только аврорату было на роту у каждого, и это я не говорю про яды и прочее), то мы спокойно позавтракали (за этот год я таки провел кулинарную диверсию и подсунул Друппи поваренную книгу «Русская кухня») и отчалили в Лондон на «Ночном рыцаре». Полчаса экстрима — и вот мы уже на месте. Поскольку мы очутились на вокзале сильно заранее, то, усевшись на скамейке неподалеку от прохода на платформу 9 ¾, приготовились наблюдать за цирковым выступлением команды идиотов, а чтоб не было скучно, взяли по мороженке.

Уизли нас не подвели. Было одно удовольствие наблюдать, как дебильная семейка, находясь под маглоотталкивающими чарами, изображает дегенератов. Мы внимательно рассматривали будущих мертвецов и наших врагов. Отчего так? Все просто: приглашенные следаки гоблинов (все же пришлось пустить их в замок, хоть они союзники, но за такими хитрованами всегда нужно внимательно присматривать) подтвердили мои предположения — замок пал по причине предательства. И предателем стал один из Уизли, из младших сыновей. Именно его тела и тел его жены и детей мы не досчитались при проверке тел (дело нам облегчили магические метки у слуг и хирдманнов). Прочие Уизли разделили судьбу всех остальных обитателей замка. Именно тогда Уизли, потомки признанного бастарда Редхаиров, клана магов-берсерков (которые и устроили не унаследовавших боевых талантов родичей на теплое место, по знакомству), получили метку Предателей крови. Плюс на это наложилась нарушенная вассальная клятва. Если они до сих пор живы и даже вполне успешно плодятся, то их кто-то прикрывает. Естественно, не просто так — за усердное лизание задницы. А вот именно Дамби они задницу вылизывают или кому другому, это нужно выяснять. Кстати, все известные способы прикрытия от последствий предательства требуют отнюдь не светлых методов. Я бы даже сказал, что это уже откровенная чернота. Причем с обязательными жертвоприношениями, и жертва должна быть разумна. Вот только за руку Уизли пока еще ни разу не ловили.

Ничего, мне никакие доказательства не нужны, род предателей будет пресечен. И я приложу все силы к тому, чтобы мой выпускной предатели не увидели — сложно это сделать с того света. Впрочем, я постараюсь и посмертие им устроить веселое.

Кстати, гоблины, после тщательного изучения действующих законов, наконец дали мне ответ на один мой вопрос, заданный почти полгода назад. И вопрос звучал так: если Клейморы не подписывали Статут о секретности, то распространяется ли на них действие статута, а значит, и власть Министерства? Ответ меня порадовал: нет, мой род подпадает только под старые законы, на все творчество Министерство я могу с высокой колокольни плевать. Если силенок, конечно, хватит. Но такой джокер в рукаве все равно лишним не будет. Заодно гоблины сказали, что по этому вопросу есть еще кое-что, но тут надо рыть дальше, раньше следующего лета вряд ли появятся результаты.

За полчаса до отбытия поезда мы встали и подошли к проходу, который плотно перекрыли рыжие. Я уже приготовился к небольшому скандалу в исполнении Гарри. Он тоже — после участия в расследовании — не слишком тепло относился к потомкам предателей, правда, считал, что планируемое мной слишком уж радикально, надо сначала разобраться с каждым. Сейчас же, после наблюдения за ними в естественной, так сказать, среде и зная матримониальные планы Молли на его счет, явно испытывал желание сделать пакость. И ведь сумел укусить их без скандала — подойдя к толпе рыжих, Гарри холодным равнодушным тоном, так свойственным аристократам, попросил:

— Прошу прощения, но подвиньтесь, пожалуйста. Не хочу вас толкать.

— А кто ты вообще такой? — кто бы сомневался, это подал голос гигант мысли Ронни-бой, остальные, надо отдать им должное, сначала решили рассмотреть подошедшего мальчишку.

Похоже, Гарри не узнали, что неудивительно — кого могли ждать, судя по примерному описанию, которое мог им дать Дамби? Мелкого пацана, полную копию Джеймса Поттера, возможно, еще был пункт про дешевую одежду. Нынешний же Гарри совершенно не подходил к этому описанию: высокий, одного роста с довольно крупным для своего возраста Роном*, с длинными, до лопаток, волосами, стянутыми в хвост темно-зеленой, почти черной, лентой, в дорогущих солнцезащитных очках-хамелеонах, в маггловской, очень дорогой (судя по глазам Молли, она это оценила) даже на вид одежде. Рядом с ним возвышался я: массивный блондин, выше почти на полторы головы, с короткой, почти армейской, стрижкой, в похожих очках и одежде того же уровня. Со стороны мы смотрелись так же, как троица Малфой-Крэбб-Гойл — наследник и его вассал-телохранитель.

— Я? — поднял брови Гарри. — Просто еще один поступающий в Хогвартс.

— Аристократ что ли? — снова вылез Рон, причем тон был уже вызывающе хамский.

— Ну, если элементарная воспитанность — это признак аристократа для вас, то да, аристократ, — презрение из голоса Гарри можно было отцеживать, причем близнецы и Перси непроизвольно оглянулись в поисках Снейпа, настолько похоже Гарри воспроизвел его интонации.

Поняв, что проиграл вчистую, Рон повернулся к матери:

— Мам, давай отойдем, а то всякие аристократики брезгуют рядом с нами ходить.

— Это ты сказал не я, но за информацию спасибо, — не забыл выпустить парфянскую стрелу Гарри.

После этого мы прошли на знаменитую платформу 9 ¾. Я неторопливо обдумывал поведение Гарри, крайне необычное поведение, надо признать. Обычно он был довольно открытым и вспыльчивым, чем огорчал отца, поскольку Принцы славились своей сдержанностью вкупе со злопамятностью. А сейчас Гарри действовал как истинный Принц. Понятно, что тот же Малфой при желании облил бы Уизли грязью еще лучше, но… Но ни мне, ни Гарри это недоступно, для того, чтобы стать аристократом по воспитанию, надо этому учиться с ранних лет. Так что аристократами мы станем по праву силы и крови, а присущий завсегдатаям салонов лоск вряд ли приобретем. Ну и к черту этот лоск, Принцы всегда были затворниками (для света), а Клейморы вообще не стеснялись напоминать, что они головорезы и баронами стали благодаря силе и мужеству в боях, а не интригам в замках.

Но вернемся к магической части вокзала. Поезд был хорош. Действительно красив — той особой красотой старой техники. Вот только хоть убейте, но не пойму, почему именно поезд? Ладно там для выросших в мире маглов — они приедут в школу магии на привычном поезде. А вот какого черта росших среди магов заставлять ехать в поезде? В общем, паранойя только крепла. Посмотрим, что будет дальше.

Оглядевшись и поняв, что большая часть пассажиров ломится в передние вагоны, мы направились к последнему. Затащив чемоданы в вагон, вошли в первое же купе. Точнее, не первое попавшееся — просто выбор сделал Гарри, а мне было все равно. Выбрал он купе со стороны перрона. Устроились и стали ждать отправления. Примерно за пару минут до отправления мы смогли лицезреть и слышать наставления Молли своим детишкам — они стали чуть ли не под окном нашего купе, что понятно, ведь возле последнего вагона практически не было людей. Наставления были неинтересны, за исключением одной детали: на опасение Рона, что Гарри может и не захотеть с ним дружить, Молли ответила, что не о чем беспокоиться — Дамблдор обо всем позаботится. В этот момент моя паранойя начала превращаться в настоящего монстра. Похоже, не только у меня и не только паранойя.

— Поссзаботитссся сссначшшит… — прошипел Гарри с перекошенным лицом, щеголяя вытянутыми зрачками.

— Эй, Ральд, спокойствие, только спокойствие, — я толкнул его обратно на сиденье, прижав к спинке.

— Я абсссолютно ссспокоен, я просссто очшшень хочшшу убить эту бородатую тварь, — Гарри перевел взгляд на меня.

— Не сейчас, позже, — я постарался достучаться до мозгов Гарри. — И завязывай с парселтангом, а то услышит кто и стукнет бородатому мудаку. Как потом от репутации нового воплощения Волдика отмываться будешь?

— Убьем их всех, — на полном серьезе выдало это чудо. Интересно, это его собственная дурь или все же предки дают о себе знать?

— Ага, и будем жить на кладбище, — хмыкнул я. — Молчал бы, убиватор.

— Ну и что тогда, по-твоему, делать? — недовольно нахохлился Гарри, демонстративно не глядя в окно.

— Ничего, — улыбнулся я.

— Я не ослышался? — изобразил сову Гарри, хлопая выпученными глазами.

— Нет, — легкая улыбка на моем лице перетекла в нехорошую ухмылку. — Мы будем очень хорошими и послушными мальчиками. Особенно ты. Ну а поскольку рядом с нами будет твориться всякая небезопасная фигня, то возможны всякие неожиданности с разными людьми. Понятно?

— Да, — на лице Гарри появилась точно такая же нехорошая ухмылка.

— Ну тогда дай спокойно почитать, — сказал я, доставая книгу.

Я начал читать одну из книг Нортон, а вот Гарри достал свежий номер «Вестника зельеварения» — да, такой журнал есть. По правде сказать, я в этом журнале понимал лишь отдельные предложения, хоть и имел некоторые способности к зельеварению. А вот кузен понимал почти все, и на этот уровень, прошу заметить, он вышел за год — мощно.

Отправление поезда и первые полчаса пути прошли мимо нашего внимания. Потом начали шастать по коридору всякие личности. Отметились и братцы-акробатцы. Они агитировали за Гриффиндор, расписывая, как там весело и какие все дружные, не то что заучки с Райвенкло, бездари с Хаффлпаффа, не говоря уж о заносчивых уродах со Слизерина. Мы вежливо их поблагодарили, и они убрались прочь, «случайно» забыв конфеты с магическим фоном. Естественно, конфеты были сразу же отправлены в окно. Потом подходили еще пара человек, в том числе и староста Гриффиндора. Пропаганда лилась потоком, особенно запомнился старшекурсник с Райвенкло, что невзначай посетовал на то, что попал на Райвенкло, а ведь можно было настоять… Конечно, это было растянуто по времени и не так уж явно, как я описываю, но пропаганда львиного факультета велась, и довольно агрессивная.

Самый настоящий апофеоз настал, когда к нам вломился Рон. Без стука открылась дверь, и к нам ввалилось это рыжее чмо, отчего мы несколько растерялись. А это существо нагло уселось, вернее, упало рядом со мной, ощутимо меня толкнув. Мы получили возможность рассмотреть этого кретина поближе. Общее впечатление получилось не очень: грязноват, причем одежда в разных пятнах, под ногтями траурная кайма, лицо тоже не блистает чистотой, плюс полное отсутствие манер — личность получается не располагающая к общению.

— Привет, я Рон Уизли, — это было сказано таким тоном, будто мы были старинными приятелями и сцены возле входа на платформу 9 ¾ не было.

— Ну, здравствуй, — ответил Гарри, а я в этот момент боролся с желанием вогнать в бок мудаку перо.

— А как вас зовут? — продолжил косить под дурачка Уизлюк №6.

— Меня Гарри, а его — Джон, — не обращая внимания на мое настроение, Гарри решил поддержать разговор с мелким говнюком.

— Ты, наверное, Гарри Поттер! — с довольным видом сказал Рон.

— С чего это ты взял? — удивился (а точнее, изобразил легкое удивление) Гарри.

— Я обошел весь поезд, и Поттера нигде нет, а ты единственный из первокурсников брюнет по имени Гарри, — с апломбом заявил Рон, прямо лопаясь от самодовольства и гордости за себя, так ловко выследившего знаменитого Поттера.

— Предположим, я Поттер, — с иронией, впрочем, оставшейся незамеченной, сказал Гарри. — Что дальше?

— Ага! Значит, ты и есть Поттер! — подпрыгнул на диване Рон, после чего засыпал Гарри вопросами: — А почему ты не похож на свои описания?

— Я не читаю всякие бредни, что придумывают обо мне кретины, в жизни меня не видевшие, — спалился, психанув, Гарри. Дело в том, что эти бредни он читал и остался очень ими недоволен. Настолько недоволен, что не поленился выписать имена данных пейсателей** в отдельный блокнот — чтоб не забыть.

— Да? Ну и ладно, — тут это чмо протянуло руку и взяло МОЮ кружку с чаем (неужто вы думаете, что сидели всухомятку?). — Ты же не против? — Рон задал вопрос, уже отхлебнув.

Мне захотелось его убить крайне медленно. Поясню свой персональный бзик: терпеть не могу, когда что-то мое берут без спроса. Сам могу отдать многое, но это сам. В общем, от мучительной смерти рыжего отделяла почти неощутимая граница. Но дальше мудила отчебучил еще круче:

— А ты помнишь ту ночь? Покажи свой шрам, — и полез своими грязными грабками практически в лицо Гарри, а у того после начала обучения в зельеварении быстро выработалась ненависть к грязным рукам.

Поэтому я не удивился, когда Гарри, заломив руку идиота, схватил того за нестриженые волосы и от всей души вмазал мордой в двери. М-да, двери в английских вагонах начала двадцатого века довольно крепкие, поскольку выдержали троекратное испытание на прочность бестолковкой Уизли №6.

Опосля чего полубессознательную тушку Гаррик выкинул в коридор.

— Запомни на будущее, урод — не всех родили и воспитывали в хлеву. Прежде чем в твои куцые мозги придет мысль набиваться мне в собеседники, выучи правила хорошего тона. Иначе, клянусь Мерлином, я тебя прикончу, — процедил Гарри, глядя прямо в лицо пытающемуся прийти в себя Рону.

После чего закрыл дверь. Поскольку благоприятная атмосфера для чтения была безвозвратно утрачена, было решено тренировать телекинез. Мы уже перешли на стальные шарики величиной с грецкий орех, отчего тренировки имели не только развивающее, но прикладное значение — таким шариком можно было если не убить, то вырубить с легкостью, причем без грамма магии в самом шаре. И таких шаров мы с собой обычно носили полдюжины, заодно тренируя пальцы и кисти.

*Ребята, я помню, что, по моему же описанию, Гарри и ГГ опережают сверстников в развитии на год, но не надо также забывать мое описание внешности типичного Принца — среднего роста или чуть ниже, при довольно изящном телосложении, — так что Гарри реально высокий для своего возраста.

**Нет, это тоже не опечатка, и насиловать публичную бету здесь тоже не надо, автор специально использовал это слово.