Неустрашимые. Книга первая - Ян

И вот сейчас Ян сидел на койке в небольшой, одноместной палате и просто смотрел на стену. Юноша был укутан в теплый плед серого цвета, а его левая ступня была забинтована. Он не заметил, как порезался, наступив на осколки оконного стекла. Кровь из пореза перестала идти очень быстро, также быстро исчезла возникшая боль, но все равно дежурный врач, из числа работников больницы, осмотрел порез, продезинфицировал место вокруг и забинтовал. Вначале предлагал поставить прививку против столбняка, но Ян сообщил тому о том, что он ведун и врач отстал. Иммунная система инициированных физического типа легко уберегала от таких вещей, как столбняк или заражение крови. Да там и от самого пореза практически ничего уже не осталось, лишь тонкая белая полоска новой кожи, которая со временем рассосется, не оставив шрама. Проверено еще в детстве.

Рядом с кроватью стояла пара ботинок, которые ему выдал все еще ворчащий что-то неразборчивое, но предельно недовольное, мистер Колрак. Юноша их даже не успел начать шнуровать, чтобы обуть. Вначале его отвлекли инквизиторы, задававшие ему кучу вопросов, потом мистер Аншер с отцом, а теперь, найдя удобную позу, он и сам не хотел шевелиться. К тому же, холод ему был не страшен, благодаря циркуляции элана по всему телу, так что острой необходимости в этом не было. Так же, как не было необходимости в пледе, но так было намного приятнее сидеть. Ткань у пледа была мягкой и очень приятной на ощупь. Из-за него появлялось некое подобие чувства защищенности.

Настроение у Яна было отвратительным. Все те мысли и эмоции, что он подавлял, пока не оказался в безопасности, начали прорываться наружу. Его отрешенный взгляд бездумно бродил по противоположной стене, окрашенной в приятный бежевый цвет. Ничего не хотелось. Не было ни злости, ни раздражения, что присутствовали в самом начале, даже усталости. Перед глазами то и дело появлялось видение тела убитого им человека. Позывов к тошноте, как в первые мгновения, больше не было. Осознание того, что он собственными руками совсем недавно отнял чью-то жизнь, было неожиданно страшным и очень неприятным. Даже тот факт, что он убил, защищая жизнь, не приносил облегчения. На душе было тоскливо и гадко.

— Я и не знал, что ты все это умеешь, — в палату зашел его отец и подошел к нему.

Ян вздрогнул и посмотрел на него. Он так сильно погрузился в свои мысли, что не замечал ничего вокруг.

— Что именно? — Спросил юноша, оглядевшись.

Больше в палате никого не было. Даже в коридоре не было слышно шагов.

— Замки вскрывать, — ответил отец и присел рядом с ним, с правой стороны.

— Это я настоял на том, чтобы мама А меня продолжала обучать, — тут же решил принять весь удар недовольства отца на себя.

Эти двое и без этого не очень ладили после расставания. Ни к чему было давать лишний повод для спора.

— Да не буду я твою любимую маму А ругать, расслабься, — усмехнулся Марек и левой рукой взлохматил его волосы. — Мне теперь нужно ей спасибо сказать.

— Правда? — Ян удивленно посмотрел на отца.

— Правда, — улыбнулся тот. — Пригодилась ее наука.

— Не только ее, — произнес он и перестал хмуриться.

— Твоя правда, — согласился с ним отец. — Не только ее. Мисс Аншер нам все про ваше приключение рассказала. Так что, ты все сделал правильно, чемпион.

— Правда? — Вновь спросил Ян.

Похвала от отца сейчас была для него как бальзам на душу. Юноша до этого момента и не осознавал, что ему так необходимо одобрение отца. Что он хочет услышать от него о том, что он все сделал правильно.

— Конечно, правда, — терпеливо ответил Марек. — Разве я тебя когда-либо обманывал?

— Нет, — тут же замотал головой юноша. — Ни разу.

— Ну вот, видишь, — тепло улыбнулся ему отец и приобнял за плечи. — Ты действовал согласно обстановке. Не стал впадать в панику, применил все доступные тебе знания и умения. Когда встретил врага, защитил девушку, нам с Мариусом помог. На твоем месте не каждый взрослый мужчина был бы способен на такое. Они бы испугались, а ты нет.

— Неправда, — снова нахмурился Ян. — Я испугался, пап. Я впервые чувствовал себя таким слабым и беспомощным. До этого я всегда считал, что моих сил хватит на все. А здесь не хватило и мне сразу же стало страшно. Очень страшно.

— Но ты ведь справился со своим страхом, — произнес Марек.

— Нет, пап, я лишь сумел на время от него отстраниться, — удрученно покачал головой юноша и еще больше нахмурился. Захотелось скривить лицо от осознания, каким размазней он сейчас выглядит со стороны, но он сдержался. — Только сейчас, когда ты меня приобнял, я почувствовал себя, наконец, в безопасности и страх пропал.

— Это нормально, — Марек слегка прижал сына к себе. — Я же твой папа, так и должно быть. Не зря же в народе говорят про отчий дом или очаг. Рядом с родителями мы всегда будем чувствовать себя защищенными.

— И ты тоже? — Ян посмотрел на отца.

— И я тоже, — подтвердил тот с грустным вздохом, заставив юношу виновато замолчать.

Своими словами он невольно разбередил старую рану отца, который в четырнадцать лет остался круглым сиротой, два года, до поступления в военное училище, жил в детском доме, так как никаких близких родственников в живых не осталось, а дальним лишний рот даром не нужен был. Времена тогда были смутные, гражданская война только завершилась. В империи царили голод и разруха.

Несколько минут они сидели молча, пока Ян не решился задать еще один вопрос, который занимал его:

— Пап? — Марек посмотрел на него. — А убивать всегда так тяжело?

— Знаешь, — взгляд отца на несколько мгновений расфокусировался, словно он вспоминал что-то, — к сожалению, нет. В первый раз это вызывает шок. Ты отнял чью-то жизнь, прервал его путь. Ты начинаешь переживать об этом. Тебе страшно. Например, дядю Джулса, после первого раза вырвало, — Ян вспомнил свою тошноту и невольно вздрогнул. — А после он на неделю ушел в загул. Мы с дядей Буном его тогда еле-еле сумели из него вытащить. Перегаром от него несло за километр, казалось, что можно окосеть просто стоя рядом и дыша им. А вот дядя Бун, как и всегда, стоял, словно с каменным лицом, хотя в первом же увольнительном он завалился в ближайший бордель. Дошло до того, что их мамаша пришла и буквально умоляла забрать его, так он ее девочек уработал.

Слушая отца, юноша немного смутился, но больше всего от этих слов он испытывал удивление. Такое поведение он мог ожидать от дяди Джулса, известного своей любвеобильностью, а вот дядя Бун всегда казался более спокойным и уравновешенным.

— А ты?

— Я? — С глубоким вздохом переспросил отец. — Меня вначале замутило, но я сдержался. Мне нельзя было показывать слабость перед своими подчиненными. Потом долго боялся спать по ночам. Все видел во сне лицо убитого мною браконьера. Молодой он был, младше меня. Позже я узнал, что у него больная мать была и младшая сестра. Денег на лечение не хватало, вот он и пошел на промысел. Киран Воспер, звали его. Вышли мы тогда случайно на их отряд. Могли и не заметить, но... Я предлагал ему сдаться, но у него нервы сдали, вот он и пошел на меня с топором. Я хотел его обезоружить, да живым взять, но тут на его пути самый молодой из нашего полка попался. Тот на него замахнулся, и я на автомате, как учили в учебке, с первого же выстрела. — Марек ненадолго замолчал и неожиданно продолжил. — Мне тогда твоя мама сильно помогла.

— Ты имеешь в виду мою? — Юноша не закончил, но отец прекрасно понял, о ком он спросил.

— Да, именно ее, — отец слегка покачал головой, как и каждый раз, когда речь заходила про его биологическую мать и о том, как он о ней говорил. — Она меня заставила отвлечься. Не специально, но у нее так вышло. Все время водила меня по театрам, музеям. Я всего этого не любил, ворчал, но терпел, ради нее. А потом незаметно понял, что все мои переживания прошли. Позже произошли еще разнообразные стычки по службе, то с контрабандистами, то еще что-нибудь. Там тоже приходилось убивать. — Марек стал серьезным. Помолчал несколько мгновений, словно собираясь с мыслями, и произнес. — Я считаю одним из главных своих достижений в жизни то, что до сих пор испытываю неприязнь перед убийством другого человека. Не сомнение, которое может оказаться фатальным, а именно неприязнь. Со мной служили люди, которые ломались, становились безжалостными и не испытывали ничего. Для них жизнь другого человека ничего не значила. Они могли легко убить, хоть одного, хоть сотню. А были и такие, кто получал от этого удовольствие. — После этих слов последовала еще одна небольшая пауза. Появилось слегка недовольное выражение на лице, видимо от неприятных воспоминаний, и последовал глубокий вздох. После этого его лицо приняло спокойное выражение. — Так что, повторюсь, в той ситуации ты все правильно сделал, — отец тепло и ободряюще улыбнулся. — Главное, помни, что жизнь другого человека важна и для того чтобы ее забрать, нужен значительный повод.

— Я запомню, — с серьезным лицом кивнул Ян.

— Я знаю, чемпион, — отец вновь взлохматил его волосы. — Кстати, твои наблюдения про оковы и их материал, очень заинтересовали инквизицию. Для них они новинка.

Сегодня отец открылся для Яна с совершенно неожиданной стороны, о которой он почему-то все время забывал. Сколько тот уже пережил? Уход горячо любимой жены, забота о нем, инвалидность, перегоревший источник. При воспоминании о последнем, юноша невольно вздрогнул. Он прекрасно помнил свое состояние, когда его лишили возможности управлять эланом. И ведь он ощущал это всего несколько часов, а его отец? Тот уже два года так живет. Каково это тому, кого называли одним из самых талантливых колдунов воздушного флота империи? И ни слова жалобы, ни сожаления в голосе. Ничего. Наоборот, отец всегда излучал уверенность и энергию. Это не могло не вызывать восхищения.

— Да? — На лице юноши появилась заинтересованность. — Пап, а кто вообще нас похитил? Что им было от нас нужно?

— Им нужны были люди с клановой кровью.

— Подожди, — Ян удивленно поднял взгляд на отца. — Но тогда тебя не должны были похищать. Ты же не носитель крови.

— Постой, как ты сказал? Носитель крови? — Переспросил Марек.

— Да, — кивнул Ян, — так миссис Краст называла тех, в ком есть клановая кровь.

— Понятно, — отец кивнул. — Но ты не совсем прав. Я тоже носитель крови. Моя бабка была из клановых. Помнишь, я тебе уже рассказывал о единственном ведуне среди Асанжей?

— Дед Анджей?

— Да, он, — подтвердил отец. — Как я уже говорил, очень он был охоч до женщин, вот однажды не утерпел и соблазнил клановую, а потом взял ее в жены. Родня их застукала, и тому не удалось отвертеться от свадьбы. Так что, во мне тоже есть клановая кровь.

— Но откуда они узнали про это? — Не мог понять Ян.

Ему и в голову не приходило, что кто-то может заинтересоваться историей их семьи настолько сильно.

— Точно не знаю. Может, посмотрели клановый реестр, — Марек слегка потянулся. — Я там записан.

— А я? — Ян с интересом просмотрел на отца.

До этого он как-то не интересовался этим, а сейчас был подходящий случай для такого вопроса.

— Нет, — покачал головой Марек. — Как мне объясняли, клановая кровь передается еще двум следующим поколениям. Так что тебе ее кровь не передалась.

Отец не стал говорить, что родня со стороны биологической матери от Яна вообще отказалась. Он крайне не любил эту тему.

— А как ее звали? — Решил нарушить слегка затянувшееся молчание Ян.

— Кого, мою бабку? — Уточнил Марек. Юноша утвердительно закивал головой. — Эмилиа Валла.

— Но почему тогда ее родственники не забрали тебя к себе в клан, когда ты осиротел?

— Я слишком дальний родственник, я полагаю, — ответил отец. — Насколько мне известно, по ее линии у меня только сколько-то юродная тетка осталась. Во время гражданской войны многие члены той семьи погибли.

— И что это за клан? — Не удержался от вопроса Ян.

— Шиган.

— Это те, что с волком на гербе? — Ян старательно вспоминал все, что ему было известно об имперских кланах.

— Нет, — усмехнулся отец. — Это ты как-то слишком замахнулся. Клан Шиган не такой древний и сильный.

— Понятно, — слегка разочарованно протянул юноша.

— Не вешай нос, чемпион, — Марек пальцем здоровой руки щелкнул его по кончику носа, отчего он невольно вздернул голову вверх и выпрямил спину.

Это действие заставило юношу обратить внимание на бионический протез отца. При первой их встрече тот старательно держал ту подальше от него, объяснив это тем, что сбросил с нее все ограничения.

— Пап, тебе протез уже наладили? — Поинтересовался Ян.

Сейчас на душе у него было легче. Разговор с отцом очень помог понять некоторые, терзающие его, вопросы и определиться со своими желаниями. Отец, как и всегда, просто пришел и помог, не став дожидаться пока он сам попросит об этом.

— Да, — Марек слегка вытянул вперед свою правую руку и демонстративно пошевелил пальцами. — У инквизиторов оказался довольно компетентный специалист, который помог с базовой настройкой. Только вопросов, конечно, возникла куча.

— Каких вопросов? — Юноша тоже наблюдал за работой бионического протеза, но после последних слов, посмотрел на отца.

— Помнишь мистера Барниса? — Вопросом на вопрос ответил тот.

— Конечно помню, — сразу же ответил Ян. — Он к нам еще пару раз приезжал на отдых. Хотя, как можно отдыхать в таком холодном месте, я не понимаю.

— Я как же катание на лыжах? Санках? Коньках? — С усмешкой произнес Марек. — Для человека, не привыкшего к снегу, это очень даже хороший отдых. И потом, воздух в тамошних лесах замечательный и очень полезный.

— Зато холод не очень полезен для здоровья, — не стал сдаваться Ян.

Все вышеперечисленное нравилось и ему, особенно катание на коньках. Хорошие координация движений и чувство равновесия, которые развили в нем занятия у миссис Краст, позволили очень быстро освоить этот вид передвижения по льду и даже достичь в нем определенных успехов. Разнообразные кульбиты в прыжках он не практиковал, но такие вещи, как катание спиной вперед и простые прыжки исполнял очень уверенно.

— При активном отдыхе холод не так заметен, — заметил отец. — Но речь не об этом. Мистер Барнис очень хороший специалист по протезам. К нему часто обращаются за помощью бывшие военные. Мне он сделал некоторые модернизации. После них, при аварийном сбрасывании настроек, у моего протеза только все ограничители сбрасывались, и вместо того, чтобы стать бесполезным куском металла, этот протез использовал весь свой механический потенциал, и я не терял над ним контроль. Оковы на мистере Аншере я сломал именно благодаря этому, так же, как и петли на двери нашей с ним камеры. Вот к таким изменениям и возникли вопросы.

— У тебя проблемы из-за этого? — Обеспокоенно спросил Ян.

— Нет, — махнул здоровой рукой Марек, успокаивая его. — Никаких проблем. Разрешение на модернизацию протеза у меня есть. Только оно в поезде осталось, и это я им объяснил. Сказали, что проверят. Вопросы были о том, что еще я изменил в протезе.