Тёмный бог

— Я знаю, — растягиваю губы в улыбке, аккуратно касаясь разума собеседницы. Итак, что у нас здесь? Ага, понятно. Девочка спросонья решила, что ей хотят устроить шоковую терапию, ворвавшись ночью в палату в наряде отправившего её сюда народного мстителя, и… Дальше её фантазия ещё не успела развить версию, а то, что моя броня на костюм летучей мыши не похожа ни капли, списали на практически полное отсутствие чётких изображений Бэтмена в печати. — Я даже знаю, кто он такой и где его тайное убежище, но сейчас речь не о нём, а о тебе. Хочешь получить свободу?

Мои слова вызвали секундный ступор, а потом Памела подозрительно осведомилась:

— Это шутка?

— Нет, я более чем серьёзен. Так что, ты желаешь выбраться из этого заведения?

— А вы кто такой вообще? И чего вам надо?

— Скажем так, у меня есть идея… Идея, как сделать этот мир лучше, — для меня. Впрочем, кому интересны столь малозначительные детали? — Но для её реализации мне нужны люди со способностями, такие как ты, которым небезразлична судьба Земли.

— И почему я должна тебе верить? — ещё более подозрительно сощурилась Ядовитый Плющ, сама не заметив, как перешла на ты. А вот у неё внутри уже начал зреть план по моему подчинению. Персонал Аркхэма знал о способности девушки выдохнуть в лицо пыльцу, что мутила разум и превращала человека в послушного раба юной дриады, потому общались с ней на расстоянии или с респираторами на лице, но у меня на лице респиратора не было, и мы уже находились в одной закрытой комнате, так что она решила рискнуть.

— Можешь этого не делать, но давай слегка подумаем — а что будет тогда?

— И что же? — уже полностью успокоившаяся Памела призывно похлопала ресницами, чем меня весьма позабавила. Сама ещё совсем девчонка, а уже такие профессиональные женские трюки… Если бы ещё на задворках её мыслей не маячил возведённый в абсолют идол преклонения перед растительным миром, цены бы ей не было.

— Предположим, ты не захочешь со мной общаться, и я уйду, а ты останешься в этой камере, что произойдёт тогда? — кольцом создаю за спиной структуру, принимающую вид кресла, и присаживаюсь. — Я расскажу. Для начала ты сбежишь из Аркхэма, с местной системой безопасности это несложно и ты справишься, — вновь улыбаюсь, подпирая щёку пальцами правой руки, — после чего устроишь в Готэме знатные безобразия, на весь мир демонстрируя свои способности. Ты не сможешь удержаться, ведь его ужасные жители душат твои любимые растения тротуарами и безжизненными каменными коробками, — есть отклик. Праведная злость, десятки образов-иллюстраций, воспоминания о чувстве родства со всеми растениями вокруг, гнев на тупое безмолвное большинство, которое ничего не способно понять… У неё действительно одержимость подобными идеями, и жизнь придорожного одуванчика воспринимается важнее жизни человека, способного его растоптать. Любопытно, судя по мелькающим в памяти образам, изначально это была обычная для подростка попытка найти форму самовыражения, этакий бунт против общества, подкреплённый вовремя подвернувшейся под руку литературой с призывами к защите природы и отсутствием родительского внимания, а вот после мутации начались сложности. Физические изменения, позволяющие действительно ощущать все растения вокруг практически как часть себя, вкупе со стрессом, предшествовавшим мутации, и пошедшим вразнос гормональным балансом, что видно по резким сменам настроения, привели к нынешнему результату. — А ещё ты захочешь отомстить Бэтмену и всем, кто был причастен к твоему здесь заключению, — опять попал. Ещё как захочет и в средствах не постесняется, даже не думая о последствиях. — И ожидаемо проиграешь, — ярость, отрицание. — Не веришь? А подумай хорошенько — даже если тебе несказанно повезёт и ты прикончишь летучую мышь, захватишь город и начнёшь победоносное шествие зелёного царства по миру, неужели ты думаешь, что власть имущие это так просто оставят? Сколько, по-твоему, нужно самолётов, забитых концентрированным гербицидом, чтобы превратить Готэм в безжизненную пустыню? — опять есть контакт. Этот аргумент девочка понимает, на собственном опыте испытала — если верить картинкам из памяти, Бэтмен при встрече на отраву не скупился, а потому опасность она осознаёт. — Не слишком много. А ведь есть ещё и другие люди со сверхспособностями, например, Супермен, которому все твои деревья не смогут сделать ничего, или Флеш, что вколет тебе транквилизатор быстрее, чем ты успеешь заметить его приближение. И это только герои, а ведь есть и ребята по другую сторону баррикад, и они-то точно не будут миндальничать, когда твои детки начнут ломать им налаженный бизнес. Так что ты проиграешь и опять окажешься здесь. В лучшем для тебя случае — благодаря Бэтмену и не успев поднять особого шума. Но тогда ты опять со временем сбежишь и опять ситуация повторится — ты мстишь и пытаешься выжить людей из города, тебя обезвреживают и сажают в тюрьму. Так случится несколько раз, а потом кто-нибудь серьёзный, из самых верхов, обратит на тебя внимание и решит использовать твои силы для собственных нужд. Тебя тихо и без шума изымут из Аркхэма и перевезут в закрытую лабораторию, где не будет добрых докторов, желающих тебя вылечить, но будет много проб крови, анализов тканей, операций и попыток исследовать твой организм. И в лучшем случае, ты сможешь рассчитывать на то, что твою психику окончательно доломают, превратив в послушную куклу на службе большого дяди, а в худшем — тебя ждёт смерть на операционном столе во время вивисекции. Нравится картина?

Картина ей не нравилась, но в то же время она мне не поверила. Вернее, в полном соответствии с возрастом, отказывалась верить в то, что подобное может произойти непосредственно с ней. Разумом аргументы принимала, но душой на свой счёт не воспринимала. А потому начала действовать в соответствии с уже придуманным «хитрым» планом.

— Ты недооцениваешь силу природы, — улыбнулась девочка и, ещё разок соблазнительно похлопав ресницами, подползла ближе ко мне.

— Вот как? — решаю подыграть и сам подаюсь ближе, складывая руки домиком под подбородком, чтобы ей было проще. — И в чём это выражается?

— В этом, — Айсли спустила ноги с кровати и плавно качнулась в мою сторону, где, не доставая каких-то пары десятков сантиметров до лица, выдохнула на меня полупрозрачное ароматное облачко пыльцы.

Я глубоко вдохнул, но даже так не почувствовал ни малейшего дискомфорта. Организм даже не заметил «химической» атаки.

— Боюсь тебя разочаровать, Пэм, но это именно то, о чём я говорю — в мире не только ты обладаешь сверхспособностями, — распахнутые в непритворном изумлении зелёные глаза стали мне наградой. — Бу! — активирую тепловое зрение, но не выпускаю лучи из глаз. Сам по себе трюк безобидный, но выглядит внушительно — глаза начинают сиять кроваво-красной дымкой, и если знать, что из себя представляет испепеляющий взгляд Супермена, данное зрелище само по себе может заставить испачкать штаны процентов 50 населения земного шара. А я ещё и слегка на её разум надавил, подстёгивая страх, так что прыжок спиной вперёд до упора в стену выдался на диво мастерским.

— Что?.. Ты…

— На меня это не действует, — улыбаюсь, убирая из глаз заряд. — Впрочем, давай вернёмся к главной теме нашего диалога. Хочешь ли ты покинуть эти стены?

Впрочем, её испуг длился не очень долго — юный возраст и связанные с этим перегибы плюс гормональный хаос — воистину адская смесь. Страх быстро сменился чувством уязвлённого достоинства, а то переросло в злость.

— Ну да, сверкать глазами, когда мы находимся в каменном мешке, ты можешь мастерски, но будь у меня хотя бы одно семечко — и мы бы посмотрели, кто на кого будет смотреть таким покровительственным взглядом!

— М-да? Тогда как насчёт небольшого пари, любительница природы?

— Пари? — настороженно.

— Да. Сейчас я вытаскиваю тебя отсюда, и мы переносимся в… джунгли, где ты покажешь мне, что можешь. Возьмёт твоя — и ты получишь полную свободу и мой труп в качестве морального удовлетворения. Но если твои фокусы тебе не помогут, и победа останется за мной… Ты станешь моей, целиком и полностью, — не забыть многозначительно улыбнуться. О, как её передёрнуло, а это негодование, ммм, прекрасно. Зато какое у неё будет облегчение, когда она поймёт, что я имел в виду службу, а не постельные утехи. Хотя, через пару лет можно будет подумать и об этом.

— Договорились, — хищно оскалилась девочка, уже представляя себе, как раздавит меня древесными ветвями.

— Чудесно, — встаю с тут же истаявшего кресла и подаю мысленную команду броне. Воронка перехода вспыхнула у стены с характерным хлопком, и, не дожидаясь, пока Ядовитый Плющ переварит увиденное, я подхватил её конструкцией из жёлтого света и прошёл в портал.

На другой стороне нас встретило чистое ночное небо, влажный воздух и наполненное звуками жизни зелёное море джунглей Амазонки.

— Вокруг на сотни километров — лес с идеальной влажностью и питательной почвой, действуй, — отпускаю мисс Айсли на землю и, заложив руки за спину, встаю напротив неё. — Даю тебе фору в полчаса. Всё это время я буду стоять здесь и не стану пытаться тебе навредить.

— Считаешь себя таким крутым? — спросила девушка неверяще-радостным голосом, уже присев на землю и трепетно проведя рукой по листьям тропического папоротника.

— Поверь, мне не доставляет особого удовольствия эта ситуация, будто я — напыщенный павлин, получивший разжижение мозга на почве зашкаливающего чувства собственного величия, но тебе необходима наглядная демонстрация, а значит, я потерплю.

— Ха-ха! — Ядовитый Плющ повернулась ко мне, и не думая скрывать на лице ликование. — Напыщенный павлин — это в точку! Но ты просчитался! Прощай! — руки рыжеволосой резко выпрямились в мою сторону — и окружающий лес мгновенно ожил.

Десятки растущих буквально на глазах ветвей и лиан метнулись ко мне, стремясь смять и раздавить. Всего секунда — и меня сжало со всех сторон прочным деревом, но давление было несерьёзным — человеку бы, безусловно, переломало все кости, ну, а я ощутил лишь лёгкую тесноту. Тем не менее, снаружи полыхнуло торжеством, а мысли девушки, похоронив меня, сразу переключились на планы мести Готэму и способы туда добраться. Это меня не устраивало, так что пришлось пошевелиться.

С хрустом и треском деревянный кокон начал рваться. Я не спешил, опасаясь, что при резком рывке шальные куски дерева могут просто пробить голову моей будущей садовнице, так что снаружи очухались до того, как последняя ветка упала на землю, и давление зелёного царства возобновилось.

Так всё и пошло. Меня пытались раздавить. Без всякого успеха, так как против сопромата не попрёшь, и прочность дерева при всём желании не сопоставима с организмом, способным без последствий упасть на землю из верхних слоёв атмосферы или рвать голыми руками броневую сталь. Я же время от времени шевелился, когда чувствовал, что Памела решила, будто добилась успеха, заодно осторожно стимулируя в мыслях девушки страх, переплавляя его в панику и отчаяние. То, что она меня не видела, этому даже способствовало, так как люди всегда больше боятся неизвестности. И даже тот факт, что она могла легко предположить, что именно я делаю, благо древесные стволы трещали и рвались вполне показательно, ничего не меняло, ведь собственных фантазий о том «как оно там» человек тоже боится больше, чем реально наблюдаемой картины, будь даже она на порядок ужасней, ведь с видимостью исчезает неизвестность. Вот и текли минуты за минутами, во время которых я всё больше ввинчивал свою волю в повреждённое сознание девочки-подростка, пользуясь завесой из страха, незаметно для неё выжигая возведённый растениям идол. Не весь, само собой, это было бы слишком опасно и грубо, а скрепы, удерживающие его пьедестал, плюс слегка стимулировал на активность воспоминания о жизни до начала «борьбы за защиту природы», поднимая самые приятные и оттеняя их налётом чувства потери.

В общем, к моменту, когда полчаса истекли, её уже можно было отдавать в руки специалистов, пребывая практически в полной уверенности, что привести её в норму те смогут…

То же время и место, Памела Айсли.

Капля холодного пота стекла по виску девушки — пусть условия и были самыми благоприятными, но безостановочно направлять и изменять рост растений было тяжело даже при полной поддержке окружающей среды. Челов… существо в коконе из могучих ветвей заливало токсинами, насаживало на острые шипы, отравленная пыльца должна была давно вытеснить воздух как таковой, не то что забиться в лёгкие противника, но… ОНО всё ещё было живо! И это внушало ужас! Ощущение собственной беспомощности, словно у дерева под топором лесоруба. Нет! Она не может проиграть, ведь с ней вся сила Природы! И новая партия корней пытается разорвать врага. Цветы выпускают новую дозу токсинов — ещё более смертоносную, чем прежде, и…

Два пылающих луча вырвались из глубины сросшихся стволов и за доли секунды буквально вскрыли завал из растений, который она создавала полчаса. Висевшая в воздухе пыльца взорвалась, но разгорающийся было огонь был погашен всего одним коротким выдохом, от которого веяло арктической стужей.

— Время вышло, — донёсся из недр почерневших от копоти и подёрнувшихся инеем ветвей скучающий голос, а затем там разгорелось золотистое сияние, и окутанный им противник взмыл над землёй, направляясь в её сторону.

— Иии, не подходи! — нервы не выдержали, и паника захватила девушку. Она начала пятиться спиной вперёд и… запнулась о корень, в результате чего плюхнулась на задницу. Единственное, что ей оставалось — это сжаться в комочек и зажмуриться — противопоставить этому чудовищу было действительно нечего.

Прошла минута, но ничего так и не произошло. Сжавшаяся девушка осторожно приоткрыла один глаз, словно это помогло ей оставаться как можно более незаметной, и огляделась. Выдержавший все её атаки молодо выглядящий незнакомец стоял рядом и доброжелательно улыбался.

— Итак, вы признаёте своё поражение, юная леди? — и вновь улыбка без капли агрессии или превосходства. Памела окончательно перестала что-либо понимать. Он же совсем недавно задвигал такие речи и вот сейчас… эээ… просто улыбался?

— Д-да, — вспомнив, что она так опрометчиво поставила на кон, она вновь сжалась.

— Ну вот и отлично, — незнакомец продолжал улыбаться, теперь девушке показалось, что он отчётливо веселится, — должность главного садовника в моём поместье давно тебя ждёт, — от удивления Пэм открыла рот.