— Граф Мейти. Но он же... никакой, я не понимаю, почему именно он так важен? Разве что, должно произойти что-то, в чём ветвь не сможет принимать активное участие из-за нерешительности Главы. Но... это может быть что угодно.

Дьен допил чай и поднялся.

— Я до утра остаюсь здесь. Так что... рассказывай о своём Мейти прямо сейчас.

— Э... странная логика.

— Ничего странного, потом у тебя не будет ни времени, ни желания говорить о делах.

Лицо Тиутин густо покраснело.

Утром Тиутин убежала в Управление, забрав с собой всю охрану и Дьен позволил себе поваляться на кровати. Из необходимого остался только разговор с тётушкой Мерль. Вчера вечером он был занят у генерала, а утром Мерль должна была связаться сама.

Активная фаза событий прошла и сейчас делать было нечего. То есть, накопилась масса слепков, которые требовалось обработать и просмотреть. К сожалению, явных следов, указывающих на причину покушений, не обнаружилось. Как вечером сказала Мышь, причин масса и которая из них главная, совершенно не понятно.

Что происходило сейчас? Обычное шевеление муравейника Коди. Одно Зерно висело у Тиутин, одно у Куратора, одно... следило за наследником Руана. Запись включалась на ключевые фразы или людей. Личная структура Дьена выросла достаточно, чтобы решать логические задачи. Судя по тому, что на его нейросеть никакой трансляции не велось, ничего особенного или важного пока не замечено. Вполне вероятно, что до визита к Мерль ничего не произойдёт. А может и вообще, ни сегодня, ни завтра... и он копает пустую грядку. Совсем как у местных земледельцев. Все плоды спятались на глубину в два метра после появления в окрестностях хищного растения... вот дурак?

Итак. А если всё затихло потому, что в Коди хищник? В Коди Одна из Трёх. Этерлин стоит на ушах, Двойка... то есть местная полиция, стоит на ушах. Ну и кто же станет шевелиться в таких условиях? Хотя... телодвижения местного начальства всем понятны и предсказуемы.

Дьен глубоко вдохнул и сел на кровати. Вот. Он сам сидит в Коди. До встречи с Мерль. Ну и... кто может знать о том, что он снова исчезнет по своим делам? А обязаны знать. С гарантией.

Через несколько минут Дьен спускался вниз по лестнице, шлёпая тапочками по каменным ступенькам. В его руке болтался мешок с имперскими игрушками. Знакомый сосед с массой малолетних родственников по-прежнему вызывал симпатию и Дьен притащил всякую детскую чепуху специально для него.

Обязательный поход по соседям завершился через два часа. Теперь о предстоящей длительной отлучке Дьена узнают все кому интересно.

Почти сразу после возвращения, связалась Мерль и скрипя зубами сообщила, что информация протекла где-то у неё. Решение вопроса по наследнику Руана отложено на три дня прямым распоряжением Тириссы. "Закончу с делами, поговорим". Вот так заявила Одна из Трёх.

— Спасибо, тётушка. Спорить с Тириссой вредно, так что решайте и... свяжешься со мной по второму маркеру. Я буду далеко.

К сожалению, все телодвижения Дьена не принесли результатов. Да, пауза в действиях противника продолжалась и — нет, никакого представления, с чем именно это связано, Дьен не имел. К сожалению, при отсутствии мощного аналитического центра и достаточного количества источников информации, ответов на вопрос "в чём дело", найти не удавалось.

Дьен просидел три дня в месте, изобилующем охотниками за драконами, дождался разговора с Мерль. Младшего Руана отправили куда-то на рога к демонам без шансов вернуться в ближайшее десятилетие. Тирисса оказалась на удивление покладистой.

Утром четвёртого дня Дьен мрачно посмотрел на ставшую привычной печать Демона и... отправился в Сото, где его подчинённые закончили сборку эсминца.

— Печать Покоя, говоришь? Ну какой тут покой? Хаос в чистом виде.

— Ну и что тебе сказал Ирвин?

Куратор КС возмущённо вскинула к потолкку руки, затем схватила карандаш и принялась строчить на листе бумаги.

Гость в кресло не опускался. Он даже тёплое пальто не снял. В столице Королевства стояла зима и одевались столичные жители соответственно.

— ...

Лист поднялся со стола и оказался в руках столичного жителя.

— Я уже понял, что твоя болезнь помешала всем планам... ЧТО? Он требует слишком много за избавление от... Такие вопросы даже я за пару дней не решу. Готовься на следующий цикл заседаний Совета. Я пришлю тебе список вопросов, которые будут спущены в Коди... и ради всего, успокой эту мелкую дрянь, ладно?

Минелей потянулась за листом... но гость уже уходил из комнаты. И опасную бумагу он уносил с собой. И — нет, ни одного ключевого слова не прозвучало. Минелей просто не могла говорить.

У герцогини Минелей были все причины гордиться. Условия, выставленные Ирвином за удаление "заглушки", как Наместник окрестил вредную конструкцию, Королевская Семья выполнила очень быстро. Куратор в Коди представлял для КС ценность.

— Слушайте меня внимательно, Минелей. — Ирвин усадил пациентку в прочное кресло и наматывал круги вокруг, рассматривая объект воздействия. — То, что вам подсадили, выполняет только одну функцию: подавление голосовых связок. В оригинале, который мне хорошо известен, это место занимает другая функция, но это вас не должно волновать. Я сниму установленный экземпляр и поставлю защиту от подобного воздействия. Защита проработает около года, но об этом знаем только вы и я.

Минелей сделала хватательное движение левой рукой, указывая на лежащий на столе блокнот и карандаш.

— Думаю... что не стоит. Времени у нас мало и ваше любопытство его нам не добавит. Проснётесь, поговорим.

Минелей попыталась мотнуть головой... но не успела. Ирвин выдвинул подголовник и аккуратно зафиксировал голову спящей пациентки в откинутом положении.

— Ты очень быстро учишься, красный... — Наместник насмешливо покачал головой. — Но ты ведь не знаешь, откуда появилась вообще такая идея? А я — знаю... Что за ерунда?

Левая рука магистра всё ещё держала извлечённую из горла Минелей тонкую энергетическую сетку, а в воздухе рядом с её головой уже начала формироваться другая. Та же конструкция, только в своей начальной форме.

К моменту, когда закончилось изъятие первой "заглушки", новая уже пустила корни.

— Не представляю себе, как ты это делаешь. Но представляю... другое.

Защиту пришлось ставить перед извлечением зловредного плетения. И соответственно её изменять. К такому порядку Ирвин пришел только после четвёртой попытки. Минелей побледнела и дышала со свистом, операция оказалась длительной и не такой безболезненной, как бы всем хотелось.

— Вот так. Ну и что ты теперь будешь делать?

Появившаяся из воздуха копия бессильно дёргалась, пытаясь пройти сквозь установленную магистром защиту. Когда её ресурс закончился, конструкция растаяла в воздухе и вновь уже не появилась.

Ожил карандаш, оставленный на столе и начал строчить на раскрытом листе блокнота. Ирвин напрягся. Скорее всего Дьен приставил какую-то сущность, чтобы контролировать собственные конструкции. Это не общеизвестный трюк. Дорогой и не очень эффективный, поскольку наблюдатели обычно слабы и напрямую человеку не противостоят. Не могут.

"Ты не имеешь права отменять наказание".

— Ой, какая знакомая песня... — Ирвин улыбнулся. — Спой её своему хозяину, ладно? Это моё Королевство и я, как Наместник, имею право отменять любые наказания. А вот... что ТЫ здесь забыл? Слышишь?

"Ты сделал выбор за другого человека"?

— Нет. Я только выполнил его просьбу. Как и ты сейчас выполняешь просьбу красного.

Карандаш повис в воздухе и аккуратно лёг рядом с блокнотом. Ирвин утвердительно кивнул.

— Ты оказался слишком слаб, чтобы выполнить поставленную задачу. Так своему хозяину и скажи.

За следующие полчаса Ирвин внимательно осмотрел Минелей и почистил подозрительные места в её энергетике, чтобы удалить возможные точки привязки наблюдателя. Работы с пациенткой оказалось заметно больше, чем изначально планировалось, но это уже мелочи. Он получил ценную информацию о своём противнике. Да и защиту, установленную Куратору её адептами, изучил очень внимательно и без помех. Пришла пора будить пациентку.

— Посидите в кресле ещё некоторое время...

Наместник свернул разложенный на столе набор артефактов и развернулся к Минелей, опершись на стол.

— Ну и как ваше самочувствие?

— Отлично. Я бы хотела наказать... — Герцогиня при звуках собственного голоса радостно улыбнулась. И умерла.

Пока Ирвин понял что именно случилось, пока собрал требуемый набор конструкций и провел восстановление сердечной деятельности, время пациентки закончилось.

Магистр Ирвин не был профессиональным врачом. Он не был личным врачом пациентки и пришлось обходить её защиту. Затем оказалось, что лечению препятствуют мелкие фрагменты непонятно где взявшейся чужой конструкции. И, пожалуй, главное: Ирвин никак не ожидал того, что сейчас произошло.

— Это не наблюдатель. Младшие сущности не имеют права отбирать чужую жизнь...

Ирвин мрачно смотрел на труп. Очень крупная неприятность на ровном месте. Так бывает.

О случившемся Дьен узнал через сутки, когда эсминец завершил свой первый прыжок, вызвав оторопь на орбитальном. Корабль без прыжкового модуля, без специального навигационного оборудования, без... много чего очень нужного, разогнался по нестандартному вектору и прыгнул, презирая все известные закономерности.

С точки зрения адепта подобный прыжок требовал выполнения нескольких важных условий. Прочный силовой каркас корабля, точное представление о точке, куда будет совершён переход, достаточная скорость разгона и подача разового энергетического импульса необходимой мощности. Легче, чем тащить на себе груз в контейнере, поскольку компенсацию внутренних и внешних условий выполняют надёжные системы корабля и его защитные экраны.

Сложности. Главным образом, они касались точного позиционирования. Корабль пришлось тащить через более глубокий слой Ткани, поскольку длина перехода изрядно превышала обычную для кораблей Империи. В этом случае все стандартные параметры, заложенные в ВМ имперских кораблей, оказались бесполезны. Потребуется время для пересчёта коэффициентов и привязочных данных, для определения объёма требуемой энергии. Первый прыжок получился дорогим и дело было, честно говоря, даже не в перерасходе ресурса. На выходе из прыжка эсминец сопровождал фонтан энергии. Так ярко обозначать собственное появление, Дьену совсем не понравилось.

Корабль вышел из прыжка и прошёл сквозь незаселённую систему, оставив на одной из планет молодое Зерно. Для нового способа перемещения требовались собственные маяки в Сото, или... расширение поля зрения, чем сейчас Дьен и занимался. Вторая цель: накопление изначально "своих" резервных аномалий, которые при необходимости будут изменять конфигурацию и качества связок, создаваемых противником. О его намерениях Дьен всё ещё ничего не знал. Четвёрка из Раас растворилась без следа.

Итак, выйдя из прыжка, эсминец проверил систему, отработал высадку на одной из пустых планет и ушёл в пояс астероидов на отстой. Три дня на устранение обнаруженных недоделок и семидневный отстой перед следующим прыжком.

Информацию о произошедшем с Куратором КС Дьен обнаружил, когда стал просматривать накопившийся материал из Королевства.

— Вот же, дура? Ей тяжело было потерпеть тридцать дней? — Первой реакцией адепта был смех. Но злорадство, да ещё по поводу человеческой смерти, не входило в число нормальных реакций и Дьен подробно разобрал случившееся. И встревожился.

Именно этого и боялись Хранители, запрещая применять к новым волновым сетям прямое копирование. Произошло применение законов другого слоя.

В объяснениях приставленного к Минелей Зерна понятно оказалось маловато, но основной принцип был выделен. Наказание снимает тот, кто его назначил. Если преступник сам организует "побег", получает следующее наказание. Из доступных.

Неизвестно, откуда в новую сеть пришла эта часть правил демонов. Скорее всего, от самостоятельно развивавшихся зёрен... но это не важно. Слово "наказать" Дьен теперь не станет использовать в применении к человеку, без серьёзного повода. Но и это не решение. Так или иначе, но даже сейчас аномалии контролируют часть пространства и информация о произведенных действиях прошла по всему огрызку новой сети. Прецедент создан. Что с этим можно сделать? Уточнить и закрепить официально.

— Удвоение срока немоты как компенсация самовольных действий, у Зерна не получилось из-за присутствия Ирвина. Более того, Минелей уже в первых своих словах обозначила намерение отомстить. Что сделано неправильно? Минелей не проинформирована о том, что это наказание, что оно имеет конкретную причину и конкретный срок. И что снятие его без разрешения повлечёт последствия. Подобного не должно повториться.

Дьен кисло улыбался, сидя в свободном ангаре. Вот и первые сложности. Его "деточка" растёт и нет причин ожидать, что вопросов станет меньше или они будут проще. А он сам не может даже просто... по-человечески порадоваться тому, что неприятная персона выбыла из игры. Не правильно.

Любой суд обязан иметь строгую последовательность действий. При вынесении наказания, последнее должно быть чётко сформулировано и подсудимый обязан понять, что это не случайность, не злая шутка и не болезнь. Иначе наказание вызовет страх и стандартную человеческую реакцию: "сам дурак".

Ирвин в это время уже и думать забыл о неудачном исцелении. У него хватало забот на Восьмом. Когда во время совещания со своими управляющими перед ним появился лист бумаги и карандаш, он вздрогнул и автоматически поднял защиту.

"Болтовня Минелей стала причиной гибели нескольких вассалов Королевы. Печать молчания была наложена на тридцать дней. События происходили вне зоны вашей ответственности, отменить наказание не в вашей юрисдикции. Жаль, что это не удалось объяснить своевременно. Примите извинения за некорректные действия".

Окружающие внимательно наблюдали за происходящим. Такой формой передачи сообщений в Королевстве никто не пользовался. Слишком картинно и... незачем. Артефакты связи устраивают всех.

— Ладно. Я увидел.

Наместник огляделся и... убрал бумажный лист со стола. От чужих глаз. Способ общения не оставлял сомнений относительно отправителя.

— Значит, ты не "наблюдатель"?

Карандаш встал перпендикулярно столу и издевательски закачался на остром грифеле, затем завалился в сторону, медленно растворяясь в воздухе.

Ирвин подумал, что погорячился в случае с Минелей. И... нет, сам Наместник никогда не извинялся.

Через три недели "Этарна" вернулась на орбиту Ойлы. Вернулась и встала на стоянку. Капитан Коста, мрачная как ночь, бегала по командному центру и ругалась. За время её дежурства произошло несколько событий, изрядно подпортивших радость первого боевого выхода на СВОЁМ линкоре.