Андрей

Остальные Украинские Вооруженные силы по ночам стоят на стрёме во время кражи российского газа из трубопровода Уренгой-Помары-Ужгород.

Вы скажете, что кукушат вообще в интернете немало — да, это правда, но зозулят и вовсе несметный процент..

Кроме чисто интеллектуальных хобби у Андрея Андреевича были еще : гимнастика йога, пробежки вверх и вниз по где мягкому, а где и скальному склону, утреннее круглогодичное купание в море, мотоцикл BMW R75, купленный у спившегося соседа за 200 рэ. На мотоцикле этом он проездил три года, а потом принес в жертву Киноискусству. То есть, снимали какие-то витязи из Москвы телесериал с участием Ялтинской Киностудии. Мой друг был там не рядовым из массовки, а шарфюрером СС верхом на собственном средстве передвижения. Заработал он таким образом рублей двести пятьдесят да еще заныкал форменную фуражку с высокой тульей. А под конец боевых действий партизанская мина взорвала мотоцикл вместе с оккупантом, за что киностудия заплатила ему еще триста пятьдесят. Разбогатевший донельзя Энди потратил весь кинозаработок на построение дельтаплана. Это стало его главным хобби и сгубило, наконец, их брак с Валентиной. Валя терпела все. И ненормальных Андрюшиных дружков с их диссидой, свингом, Рэем Чарльзом, Кафкой, вегетарианскими диетами, переселением душ, Босхом, тягой к групповому сексу и разбавленному спирту. И бессчетное количество вышеупомянутых девиц с прогрессивными взглядами. Даже Андрюшин "космический полет" она перенесла, хотя понятно, что с трудом. Она как раз дежурила медсестрой на "Скорой помощи" когда поступил вызов из Института Органической Химии. Валя и поменялась в эту бригаду, дай, думает, заодно Андрея проверю, чтобы чересчур не набрался.

Выходила она его, поехала за ним в Крым, терпела все его новые идеи и там. Сгубило их уже двадцатилетний брак вот что. Один ялтинский дельтапланерист задумал полет с Ай-Петри на маленький пляжик в Массандре. Все бы хорошо, но как раз с вечера рядом начались стройработы. Стрела экскаватора не пустила летуна туда, куда он наметился, он попробовал обогнуть ее, потерял высоту и упал в море в десяти метрах от берега. Руки его были не пристегнуты к раме, а для надежности примотаны — и парень утонул в холодной апрельской воде на глазах людей на берегу. Горе, конечно, и для семьи и для друзей. Все друзья-летуны собрались его помянуть на девятый день — и тут Андрей поклялся повторить и довести до завершения последний проект своего друга и приземлиться с Ай-Петри на эту точку. Вот этого Валя уже не выдержала, сломалась. Все-таки оказалось, что и у нее есть предел. Через три месяца она уже вернулась в Москву, а Андрей менял много вариантов, пока, вроде бы, не появилась юная миловидная Оксана из Днепродзержинска.

Вот это мы знали. Раньше, когда я работал в сибирском филиале краснодарского НИИ, я иногда прилетал в Ялту на субботу-воскресенье, если моя командировка в головном институте затягивалась. Особенно это было славно зимой. Троллейбус из аэропорта через заснеженный Ангарский перевал, подснежники на обочине в Алуште, туман над морем, у Верхних ворот Никитского Ботанического я выходил и, не торопясь, спускался вниз к тропическим растениям. Тут я поворачивал направо и через десять минут видел Андрея в саду с сигаретой, читающего очередную пачку ксерокопированных листочков. Или заходил, сам садился на скамейку и дожидался хозяина. Потом мы слушали Эллу или Билли, пили привезенный мной коньяк и Андреево домашнее вино, травили байки, поминали московских дружков и былые сражения.

Года четыре, то есть, именно с лета 90го, с андреевой попытки приобщить меня к дельтапланеризму, мы с ним не виделись, только иногда перезванивались. Тогда ничего не получилось, ветер был какой-то неправильный — пришлось вернуться и ограничиться традиционным ужином в саду. Теперь я уж и не мечтаю о полете, а тогда, хотелось, конечно. Но поездки мои в Краснодар окончились, и, вообще, жизнь пошла такая — перекурить некогда! Лина же моя и вовсе не была в Ялте и вообще в Крыму с семьдесят девятого, когда мы отдыхали в Магараче всей семьей. Так что, поселившись в гостинице"Ялта", в десяти минутах ходу от Магарача, мы сразу же постарались связаться с Энди, чтобы для начала пригласить его вместе пообедать. Он тоже обрадовался нашему звонку, но постарался сразу расставить над i все, что положено. То есть, для начала он сообщил нам, что с Валей они они разошлись, что для нас новостью и не было, а что теперь его жена — Оксана. Ну, мы поздравили. Следующее сообщение касалось его вероисповедания. "Я, — сказал наш друг, уверовал в Господа Нашего Иисуса Христа и теперь мы с Оксаночкой евангельские христиане". Я, осторожно выбирая выражения, поздравил и с этим. После чего, на всякий случай, спросил, не повлияет ли его религия на диету. В том смысле, что мы ведь их собрались звать в китайский ресторан на эспланаде перед отелем. "У меня, — ответил Энди, — не религия, а Вера в Господа. Никакой человеческой еды она не отвергает".

Ну и хорошо! Про баптистов я как-то знал мало. В армии мне приходилось слышать от кадровых офицеров, что баптист — наказание для комроты, пока речь идет о присяге и прочей атрибутике, но зато с ним можно быть абсолютно спокойным касательно пьянки, воровства, самоволки к бабам и "неуставных отношений". Ничего этого можно не опасаться. Еще как-то в сумасшедшие постперестроечные времена мне запомнилась телепередача про уничтожение в городе Владивостоке запасов "паленой" водки. Городские власти не могли найти — кому можно поручить слив суррогата из бутылок на смешение с мазутом ТЭЦ? Поручили местной общине евангельских христиан и ящик долго показывал бесстрастные лица баптистов — как будто химикат какой выливали! "Действительно, — справедливо прокомментировал веселый телекорреспондент, — изуверская секта!"

Почему Андрей стал именно баптистом открылось чуть позже. А вообще что же? Многие уверовали. Конечно, наш друг еще не так давно придерживался буддизма системы "Махаяна", а до этого был суфием из заочной школы "Мавлани" Джелалетдина Руми, основателя Ордена Крутящихся Дервишей — но кто старое помянет, тому глаз вон. Многие к Христу-то пришли. Взять московского мэра Лужкова, или президента Путина, по кличке "Пути-Пут", или известных бизнесменов В.Иванькова и С.Пугачева. А банкир и масс-медиатор Гусинский, сказывали, вернулся к вере предков, носит талес и воздерживается от черной икры. А вон член Политбюро Алиев Гейдар Алиевич хадж в Мекку совершил, обошел вокруг Каабы, метал там камни в шайтана и вообще совершил все положенные обряды, так что теперь может именоваться просто — Ходжа Гейдар. "К чему бесплодно спорить с веком?" — как справедливо спрашивало Наше Всё.

На следующий день у Энди смена с полудня до полуночи, так что встречаемся послезавтра, в пять вечера у въезда в гостиницу. Мы с женой решили принарядиться ради друзей. Она в чем-то таком летящем, а я в летнем сером в мелкую клеточку костюме сингапурской покупки и в широкополой белой шляпе из Далласа, ТХ. Ну, точно такая, как у Мистера Твистера на Лебедевских иллюстрациях к Маршаку. "Следом приезжий в широкой панаме".

Энди с Оксаной, как меня увидели, так сразу заикали. "Тебе, — говорят, — в этом виде только в "Рабыне Изауре" сниматься. Андрей-то у нас спец по киноискусству. Ну, сразу пошли в к лифту и спустились на эспланаду. Ресторан над пустынным по началу мая пляжем и над серо-голубым морем в среднего размера барашках. Но не холодно, ветерок теплый. Я, чтоб не возиться с меню вместо радостных первых расспросов друг о друге, все заказал заранее. Тем более, всех этих терминов никто, кроме меня, все равно не знает. Так что расселись, и первые тарелочки с едой появились почти сразу. Я было собрался предложить по джин-тонику за встречу, но Андрюша попросил слова, встал, сложил ладони и возблагодарил Господа, за то, что тот хранит наши жизни, позволил встретиться со старыми друзьями и вот, посылает хлеб наш насущный. Я несколько нетактично поправил, что, мол : "Ресторан китайский, так что на хлеб не рассчитывай. Будет рис".

Но обед прошел славно, да мы еще потом добавили в номере из привезенной из Москвы литровки "Бифитера" с купленным в Ялте тоником. Вспомнили старые времена, старых друзей. Андрюша мне даже пожаловался на общего друга Володю Бр., что вот, собрались они с Оксаночкой в Москву съездить, а остановиться негде. Я был в Сибири, Марик на заработках в Германии. Так он попросил Володю позаботиться о хате, тот обещал. А когда приехали в российскую столицу — то ничего не сделано. Энди было упрекнул Вову: "Что ж мол, ты, обещал, а ...". — А тот ему: "Ты о чем вообще говоришь? Россия погибает, а ты о мелочах!" — Я ему, конечно, посочувствовал, у многих крыша-то поехала, сразу и не вычислишь. Оксаночка как раз была в интересном положении, так они с Линой все больше на эту животрепещущую тему. Потом мы услышали историю, как они в баптисты попали.

Дело, по их рассказу было так ... . Собрались они креститься, а тут в "Курортной газете" объявление, что в церкви св. Николая отец Михаил крестит желающих за пятьдесят рублей. Свобода совести, недаром большевиков погнали. Приходят наши друзья, спрашивают — все в порядке, платите по восемьдесят рэ и проходите. "Как по восемьдесят? А в объявлении ж было — пятьдесят?" — "Так инфляция". — "Ну, блин, и тут дурят! Пошли, Оксаночка, не денег жалко! Но что ж такое, никому верить нельзя?!" — А тут другое объявление, что в Гаспре американские проповедники выступают. Сходили они, там хорошие ребята, на гитаре играют, гимны веселые поют, все по-человечески. Стали наши друзья вот именно, что евангельскими христианами-баптистами. И сейчас там в общине активисты. Оксана на богослужениях на общественных началах на фоно играет, Андрей в молельном доме проводку отремонтировал. Для Господа — с удовольствием! Все-таки вполне можно понять РПЦ и прочие "традиционные для Российской Федерации исповедания", когда те требуют их от зарубежной конкуренции избавить. Все равно как АвтоВАЗ. Если ты разрешишь в страну свободно иностранные машины ввозить — куда тогда ВАЗу да ГАЗу деваться, с их-то умелыми руками, технологическими навыками и организацией бизнеса? Канавы копать? Свободная конкуренция — это хорошо для того, кто при неудаче ищет путь, как дело поправить, а не объяснения про неудачный климат.

В общем, хорошо посидели. Договорились еще встретиться еще через день — это уже у них дома. Я, конечно, понимаю, что особых избытков у наших друзей нет. Купили мы вина, чтобы их не разорять, пришли к ним по знакомой дорожке, мимо конечной остановки 18го автобуса вниз по склону. Их участок тоже наклоном к морю в сторону дома. Увидели. Вообще-то Андреевы владения и раньше сильно уступали Воронцовскому Дворцу. Две комнатки с печкой между ними, обязательная застекленная веранда с широкой тахтой. Сад соток на пять с инжиром, сливами, яблонями, черешней, маленькой цветочной рабаткой, навесом в углу, где еще одно летнее лежбище для заезжих друзей, виноградная беседка с обеденным столом и сверху по склону участок замыкается, мы же на Юге, летней кухней в одном домике с ванной комнатой. Огородика у них полторы сотки в другом месте, там же, где сарай с мотороллером и разобранным дельтапланом. Я же говорил, не Дом под Ялтой, а — Четверть Дома. Но для жизни и для приема друзей — хватало. Тем более — главная-то жизнь за калиткой: на пляже, в горах, в том же Ботаническом Саду. А тут, в беседке под разговоры о Гиллеспи, Махно и Доне Румате да под жареную рыбку так хорошо пьется дешевое Бiле Мiцне из продмага, что на сотню метров повыше к автодороге.

Только вот Валентине Юрьевне оказалось возвращаться в Москву совсем некуда. С пропиской Советскую власть как-то обманули, Валя после развода с Андреем фиктивно выходила замуж за своего двоюродного брата, так и смогла вернуться в столицу. Но, чтобы у нее за на пятом десятке получилась хотя бы комната в московской коммуналке, пришлось эти Четверть Дома разгораживать для обмена еще раз. Остались у Андрея одна двенадцатиметровая комната, половина сада наискосок отрезанная, та самая беседка и летняя кухня-ванная. Так что приходится ему эту кухоньку надстраивать, чтобы наверху получилась комната для жизни метров на двадцать. Тем более, Оксаночка в ожидании, надо же где-то будет втроем жить. Комнату надстроили, получилось как будто мобильная дача, козырьком нависающая над водительской кабиной. Только еще не отделали. Остатки кирпича для стройки на участке штабелем сложены. Чуть попозже нам Энди рассказал о происхождении этого кирпича. Я, чтоб не отвлекаться, изложу прямо сейчас.

Понял Андрей, что надо над кухней второй этаж возводить, все продумал, даже и чертежик сделал. Все-таки не зря старый строй скинули — разрешение на надстройку второго этажа, при Соввласти запрещенного, он получил сразу, почти и без взятки. Остается вопрос — где стройматериалы добывать? Об купить речи нет, хоть и соответствующие магазины пооткрывались, но зато — денег нет и не ожидается. Куда денешься? Ничего не придумалось. Тогда Андрюша обратился к Господу, весь вечер они вдвоем размышляли — наконец сообразили. Совсем недалеко, вниз к мысу Ай-Даниль с полкилометра, собирался для себя КГБ санаторий расширять. Андрей у них там кочегаром подрабатывал — так что все знает. Кирпич для второго корпуса давно сложен и, для сохранности, толем прикрыт. Скажите мне, однако, можно ли считать, что, взявши эти стройматериалы, Вы в чем-то грех совершите? Кагэбешное — это просто ничье, у нас с Вами и скрадено. Андрей потихоньку за месяц перенес в рюкзаке нужное количество. Три, что-ли, тысячи штук?

Но это уж мы потом туда в новую комнату поднялись посмотреть. А пока посидели в знакомой уже комнатке большого дома, где Андреев знаменитый проигрыватель с пластинками, Оксанино фортепьяно, книги — Кафка, Щедрин, Булгаков, альбомы Босха и Дали. Сели на тахте, выпили по рюмочке, послушали Махейли, а потом, в продолжение, уже Оксаночка под собственный аккомпанемент гимны попела. Андрей подтягивает, ну, мы с женой слов не знаем, а мелодии как будто и знакомые, что-то такое из советских фильмов тридцатых годов. В рифму к мелодиям на стене висит большая фотография девушки-парашютистки с белозубой улыбкой и ясными комсомольскими глазами. Оказалась — новая Андреева теща, Оксаночкина мама. Она в сороковые уже годы по примеру Нины Камневой стала парашютисткой, прыжков двести, по Андреевым словам. Понятно стало, почему еще при первой встрече Андрей все тещу похваливал. Рыбак, сказать, рыбака издалека видит. По Оксаниным словам, мама собирается в следующий приезд из Днепродзержинска с зятевой помощью дельтаплан попробовать. Хоть бы по возрасту и поздновато, но старый конь ... . Я один-то раз в армии с парашютом прыгал, так до сих пор страшно!

Потом, конечно, в беседку перешли. Оксана окрошку сделала и бушиных ножек с картошкой нажарила. Сидим хорошо, как бы и когда-то, выпиваем и трепемся. Только вот картина из расказов об их жизни складывается не сильно веселая. Это еще Андрей имеет постоянную работу в коммунальной службе на своих очистных, что по ЮБК редкость. Санатории все либо совсем позакрывались, либо из-за русско-украинских потягушек вокруг Севастополя стоят полупустые. Так что шансов у Оксаны устроиться на медработу нет совсем. Стройки все замерзли. Денег нету, вот и стоят недострои по всему Южному Берегу как последние гнилые зубы в парадонтозной челюсти. В общем, безработица полная. Что, понятно, снижает общий уровень жизни и даже уровень запросов. Единственное, что как-то выручает — обилие госсобственности без догляда, типа тех кирпичей. Этим только народ и держится. То, что цены на базаре радуют глаз приезжего — так это потому, что в Крыму и по всему украинскому Причерноморью из-за малых заработков низкий спрос. Но для Андрея с Ксаной и эти низкие цены непосильны.

Так что, когда глава семьи получает зарплату (авансов теперь не бывает) на своих очистных сооружениях, то на месяц вперед закупаются перловка, макароны, постное масло, мука, несколько банок тушенки — на случай гости придут. Огород и остатки сада как-то витамином обеспечивают. Лук и капусту покупают на неделю. Иногда и картошку. Она и всегда в Крыму была дорогая, сейчас не подешевела. Тут мы сообразили, что картошка и бушьи ноги — это уже пир ради старых друзей. Ксана недавно на работу устроилась в какой-то офис, как она говорит — папки разносить. Но ее зарплаты только и хватает на сигареты. А то приходилось какое-то время, как в романтических мемуарах Паустовского, окурки собирать и в табак для самокруток перерабатывать. Сейчас такого уже нет. Но когда они гуляют, то на всякий случай авоська в кармане — две-три пустые бутылки по дороге точно попадутся. Вот и приработок.

Слушайте, я жизнь прожил очень разнообразную. Что такое голод, я не из книжек Гамсуна знаю. И нашу полунищую юность, когда смотришь — банан ребенку купить или в кино сходить, мы с женой не до конца забыли. Когда ребенок в гостях объявляет: "Вы если яблоки чистите — то шкурки не выбрасывайте. Их моя мама любит". Когда у меня аспирантская стипендия девяносто и у нее зарплата вместе с больничными по уходу за ребенком еле-еле сто пять. И каждый рубль смотришь — нет ли возможности на лето, для дачи отложить? Вот с тех пор мы с Энди и знакомы. Но с того момента, когда я послал к ядрене-фене Академию Наук с ее аспирантурой и удрал на Север — я всегда зарабатывал много больше Андрея, так что он выставлял на стол в беседке портвейн "Таврический", а я коньячок или джин. Собственно, для того и уехал, не за запахом же тайги! Как наш знаменитый строитель Юра Лесс говорил : "Мы тут не за поцелуи работаем!" И Лина всегда зарабатывала — не сравнить с Валечкой. И этот разрыв постепенно рос по мере моей карьеры и Андреева опрощения. Но не до такой же степени!

Разговор своим чередом как раз пришел к теме о нашем общем приятеле, покойном Андрее Дьяченко и их совместном с Нострадамусом предсказании недолгого века для Советской власти. Хозяева развеселились, такие события как сегодняшняя вечеринка все-таки нечасто бывают. Я никак не мог. Я все думал : "Ну если б старая дура была хоть чуть-чуть поумней, если б была хоть малейшая возможность продления ее жизни — пусть только ради этих двоих и таких как они! Все понятно — работать все отвыкли, а тут невзначай дешевая нефть кончилась, да еще и цены упали. Надо было все менять. Но не этого же мы хотели!"

* * *

— Энди, но у тебя ж золотые руки! Ты ведь любые приборы в ИОХе ремонтировал. Что же, неужели на всем Южном Берегу никому не надо телевизор починить? А магнитофоны, проигрыватели? Чинил же ты сосядям утюги за картошку и рыбу!