Ленинградец

Действительно, на выцветших зеленых бортах десяти вагонов состава все еще красовались старые номера вагонов, незакрашенные гербы Советского Союза и надписи "Ок", означавшие прежнюю приписку к Октябрьской железной дороге. Но вблизи отличий оказалось больше, так, состав стоял не на тележках с колесами, а на диковинных конструкциях из какого-то невиданного материала. И ни на одном вагоне не было в наличии токоприемников, спиленных под ноль и замененных непонятными жестяными ящиками.

Это на чем оно стоит?

А это гравицаппы, по две на вагон. Мы с товарищем Тимофеевым делали. И сейчас, кстати, я этот наш пепелац на Хогвартс и поведу. Тряхну стариной, так сказать. Ну, давай в вагон, твое место на билете указано. Почти все уже погрузились, через десять минут отправление.

Каким Тимофеевым? Не тем ли, что...

Представь себе, юнный падаван, как раз тем самым. Не получилось у него тогда машину времени сделать, так доизобретался до гравицаппы. Вернее, изначально называлось по-другому, но как раз тогда вышел на экраны фильм "Кин-дза-дза!", так и приклеилось название намертво. Ну, а изделие, где гравицаппа стоит, по-другому и не назовешь... — Аникей показал рукой в сторону первого вагона, где корявоватыми буквами как раз и было выведено название агрегата:

ПЕПЕЛАЦ

Видел чудеса техники... Но такого!

Чему удивляешься? Это еще только первый образец, только вот облетанный. Между планетами еще, хе-хе, не летает, мощности гравицапп не хватит. Потом, может быть, и сделаем... Кстати, Тимофеев тоже здесь, наше детище испытывает. Ну, давай уже, проходи да занимай место, юнный падаван, а то улетим без тебя.

Гарик! — раздался голос матери.

Да, мама!

Гарик, сынок, береги себя, будь осторожен.

Буду, мама.

Помни, наш дом теперь здесь. И не поддавайся на уговоры Дамблдора. Он нехороший человек.

Если представится повод, Гарик, так отомсти ему за своего отца и моего лучшего друга, — к провожавшей Гарика матери подошел Сириус. — Помни, чему мы тебя учили. Дамблдор может говорить о чем угодно, но ты его не слушай. Этот нехороший человек предаст тебя при первой опасности. Как предал нас всех тринадцать лет назад. Но, к сожалению, у нас тогда не получилось вывести его на чистую воду, и я искренне надеюсь, что тебе это все же удастся.

Постараюсь, папа.

Давай, сынок, ты сможешь. Верь в себя и не забывай, что ты не один в этом мире. Мы будем болеть за тебя.

Пока, мама, пока, папа!

Пока, сынок, не забывай писать нам!

Помахав рукой родителям, Гарик прошел в вагон в поисках своего места.

Снаружи электричка, превращенная в пепелац, выглядела очень знакомо, практически не отличаясь от изученных до последнего винтика пригородных составов, на которых столько раз доводилось ездить на дачу. Внутри же вагонов, однако, картина была совершенно иная. Вместо деревянных лавок на три и шесть мест в полностью переделанных салонах оказались двухместные спальные купе и сундуки для багажа, занавески на окнах и уже заготовленные пакеты с постелями. Похоже, приказ о срочном вылете пацаков на пепелаце немного застал всех врасплох и покрасить снаружи действительно попросту не успели. Хорошо хоть дерево на перегородках между купе обстругали да лаком покрыли, теперь занозу не схватишь.

Тук-тук! Можно зайти? О, Гарик! Приветик! — в дверь просунулась очень знакомая физиономия.

Дора, привет! Что ты тут делаешь?

Сопровождаю вашу группу, сам товарищ Бессмертный с утра вызвал и сказал, ты, мол, самая безбашенная во всем киевском комсомоле, так тебе и лететь, за своим братом приглядывать. Не возражаешь, если присяду?

Ты что, Дора, нет, конечно!

А то б ты попробовал.

Так ты говоришь, что с нами поедешь... Ты-то сама поучаствовать не хочешь?

Оно мне надо? Ты же знаешь, что я могу споткнуться на ровном месте. Обратная сторона бытия метаморфом, и все такое...

Сие было совершеннейшей правдой. Дора славилась своей неуклюжестью на весь двор. И не раз и не два Гарику приходилось ее ловить, поскольку она могла элементарно запутаться в ногах.

Да уж, Дора, знаю. И, что характерно, совершенно против этого не возражаю.

Подлизываешься?

Отнюдь, говорю как есть, даю чессное блах'ородное слово!

Тоже мне, Шпак нашелся... — проворчала Дора, и оба весело рассмеялись.

Вот только интересно, как это мы сейчас поедем, — сказал Гарик, переведя дух. — Что-то как-то неожиданно оказалось, электричка в качестве транспорта.

Видимо, что было, из того и сделали...

Ответом на вопрос Гарика стал раздавшийся под вагоном сипящий скрежет. Внезапно видневшиеся в окне постройки покачнулись — и начали уходить назад, а вместе с ними и люди, провожавшие делегацию в Хогвартс. Скрежет сменился завыванием моторов, состав пробежал по полю — и в конце его вдруг взмыл в воздух, как заправский самолет, взяв курс на запад, где на далеких Британских островах стоял древний замок, в котором находилась школа чародейства и волшебства "Хогвартс".

Против ожидания, электричка-пепелац летела над Европой достаточно ровно, лишь слегка покачиваясь, как будто на стыках. За штурвалом сидел Сковородкин, вспоминавший свои давние путешествия по далеким и очень далеким галактикам, тогда еще в качестве джедая. А в жилых вагонах гомонили студенты, обсуждавшие, что же может ждать советских людей в чужой стране. Кто-то, и Гарик в том числе, притащили гитары, и из нескольких купе уже раздавались первые аккорды.

За время полета Гарик и Дора успели перезнакомиться со всеми своими новыми товарищами, собранными со всего Союза юными чародеями. Пару раз заходил и товарищ Тимофеев, изобретатель первого пепелаца собственной персоной. Александр Сергеевич, как он предпочитал, чтобы его называли, действительно оказался тем самым гениальным ученым, каким показал его Гайдай в хорошо известном всем фильме. И да, он постоянно соглашался, что все, что там было снято, оказалось правдой, машину времени он действительно изобретал, но ничего из этого не получилось. Зато получился прорыв в изобретении совершенно нового типа движителя, названного "гравицаппа" для созвучия с только что тогда вышедшим фильмом "Кин-дза-дза!"...

Весь остаток дня и вся ночь прошли под ровный гул моторов и треск гравицапп. К обеду второго дня полета в окне показался вид английского Острова и достаточно древнего замка, что стоял возле большого озера среди зеленых холмов.

Хогвартс. Конечная остановка.

Уважаемые пассажиры, наш электро... пепелац прибывает на конечную остановку "станция "Хогвартс". Просьба всем занять свои места, пристегнуть ремни. Идем на посадку, — раздался в динамиках голос Сковородкина.

Состав начал снижаться, пейзаж в окнах становился все ближе и ближе. И вот, наконец, касание, сопровождавшееся ощутимой встряской. Посадка состоялась, пепелац теперь катился по земле, постепенно замедляясь.

Остановка. "Станция "Хогвартс". Конечная. Просьба при выходе из вагонов не забывать свои вещи. Участников турпохода просят собраться у первого вагона".

С легким сипением открылись двери. Все. Приехали.

Советские чародеи потянулись к выходу. Что-то принесет им этот приезд?

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

**

Глава шестая.

Вы нас не ждали, ну, а мы уже пришли

Шотландия, Хогвартс, 1 сентября 1994 года

Четверокурсники Невилл Лонгботтом, Рон Уизли и Гермиона Грейнджер, учившиеся на факультете Гриффиндор, были невероятно удивлены, когда, вернувшись первого числа в знакомый замок, обнаружили его как-то странно выдраенным и чистым. Рыцарские латы, обычно пыльные и тусклые, теперь были отполированы до зеркального блеска. Старые флаги, штандарты и изъеденные молью старинные гобелены оказались заменены новыми. Портреты сияли позолоченными рамами.

Все прояснилось за ужином, когда директор Дамблдор произнес речь.

Итак, когда вы все накормлены и напоены, я еще раз прошу вашего внимания. У меня для вас имеется несколько сообщений... Как обычно, я хотел бы напомнить, что в лес на территории школы вход воспрещен, а также первокурсникам и второкурсникам не разрешается посещать деревню Хогсмид. Кроме того, с глубоким сожалением я должен сообщить вам, что чемпионат по квиддичу в этом году не состоится.

ЧТО? — заорали в два голоса Фред и Джордж Уизли.

И он не состоится из-за определённого мероприятия, которое будет проходить у нас с октября месяца и до конца учебного года. Это мероприятие потребует огромного вложения времени и сил со стороны преподавательского состава. Но, я не сомневаюсь, что вы все будете необыкновенно рады этому событию. С глубоким удовольствием я сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится Турнир Трех Волшебников.

Вы, наверное, шутите! — громко сказал Фред.

Я не шучу, мистер Уизли, — ответил Дамблдор. — хотя, что касается шуток, мне рассказали очаровательную шутку этим летом о тролле, старой карге и лепреконе, которые отправились в бар...

Профессор МакГонагалл громко откашлялась.

Н-да... Но, может быть, сейчас не время... нет... — проговорил Дамблдор, — так вот, Турнир Трех Волшебников... ага... некоторые из вас не знают о чем идет речь. Так что, пожалуйста, те, кто слышали о турнире, потерпите и не взыщите, пока я вкратце расскажу о нём тем, кто не знает. Первый Турнир Трех Волшебников состоялся семьсот лет назад. В нем принимали участие ученики трёх крупнейших европейских школ волшебства: Хогвартса, Шармбатона и Дурмстранга. Каждая школа выдвигала по одному чемпиону, и эти три чемпиона состязались в выполнении трех волшебных заданий. Турнир проводили раз в пять лет, и каждая школа по очереди проводила у себя это состязание. Этот международный турнир считался наилучшим способом завязать дружественные связи между колдунами и колдуньями разных стран, но когда число погибших сильно возросло, турнир перестали проводить.

Число погибших?! — в ужасе прошептала Гермиона. Но она оказалось в меньшинстве. Никто, казалось, не разделял её волнений. Весь зал оживленно перешептывался.

Турнир несколько раз пытались возродить, — продолжал Дамблдор, — но безуспешно. Однако Отдел международного сотрудничества магов и Отдел волшебных игр и спортивных состязаний постановили, что настало время снова попробовать. Мы трудились все лето, чтобы обеспечить полную безопасность участникам. Ни один из чемпионов не подвергнется смертельной опасности во время проведения нашего турнира.

Зал одобрительно зашумел.

К сожалению, школа Дурмстранг, получив наше приглашение об участии в Турнире, отказалась от участия по не зависящим от нас обстоятельствам в пользу Союза Советских Социалистических Республик. Поэтому третьим из участников нашего Турнира будет сборная команда из СССР!

Аплодисменты и удивленные взгляды были ответом на это заявление. О Дурмстранге слышали многие, не в последнюю очередь от Драко Малфоя, неофициального "пахана" Хогвартса, чей отец так и не смог выбить для сына болгарскую визу — посол НРБ в Англии оказался неподкупен. Шармбатон тоже был на слуху, как чуть ли не единственная магическая школа, где учились только девушки. О Советской России же, как и о магических учебных заведениях на ее территории, никто не имел ни малейшего понятия. И вот теперь русские маги приедут сюда?

Главы Шармбатона, сборной СССР и несколько лучших учеников этих школ прибудут к нам в октябре. Выбор трех чемпионов состоится в Хэллоуин. Совершенно беспристрастный судья примет окончательное решение о том, кто из претендентов наиболее достоин стать чемпионом своей школы. Победитель турнира принесёт славу и почёт своей школе, а также получит приз в тысячу галлеонов.

Ого! Я точно буду участвовать! — с энтузиазмом присвистнул Фред. Его лицо залилось румянцем при мысли о славе и богатстве, которые его ожидали. И он не был единственным человеком, вообразившим себя чемпионом Хогвартса. За каждым столом мелькали лица, либо с восхищением взирающие на Дамблдора, либо жарко нашёптывающие что-то соседу по столу. Но тут Дамблдор снова заговорил и зал вновь затих.

Я понимаю, что многие из вас пожелают выиграть Кубок Трех Волшебников для Хогвартса, — продолжал Дамблдор, — но директора школ, принимающих участие в турнире, и министерство Магии нашли необходимым наложить ограничения возраста на участников турнира. Мы собирались ограничить возраст участников семнадцатью годами, но по категорическому требованию Москвы вынуждены были понизить рамки на год, поскольку по законам Советского Союза человек считается совершеннолетним с шестнадцати.

Близнецы Уизли оживились, это известие явно их обрадовало.

Я персонально прослежу за тем, чтобы ни один несовершеннолетний ученик не попытался провести нашего беспристрастного судью и не стал чемпионом Хогвартса. И я очень вас прошу, не тратьте понапрасну время и не пытайтесь проскользнуть, если вам ещё нет шестнадцати лет!

Фред с Джорджем не отреагировали. Шестнадцать лет им уже было.

Делегация Шармбатона и сборная СССР прибудут к нам в конце октября. Они будут жить в Хогвартсе почти до конца учебного года. Я не сомневаюсь, что вы радушно примете наших иностранных друзей и от всей души поддержите выбранного чемпиона Хогвартса. Но час уже поздний. Я понимаю, что вам необходимо хорошо выспаться и отдохнуть к завтрашнему дню, к началу занятий. Немедленно в постель! Давайте-давайте!

* * *

Полтора месяца прошли в бесконечных сплетнях, разговорах и ожидании.

Жалко, что Дурмстранг не приедет. Поговаривают, что там все еще учится сам знаменитый Крумов, лучший Ловец на кубке по квиддичу, — сказал как-то Рон.

Виктор Крумов? Тот самый? — переспросил Невилл.

Ну да, тот самый, что поймал снитч в финальном матче с Ирландией. Говорят, что в Болгарии единственная команда по квиддичу на весь красный блок. Почему у комми так непопулярен квиддич? Это же лучший спорт! Это же...

Заткнись, Рон, когда ты говоришь о квиддиче, ты невыносим. Лично я не вижу в этом ничего забавного.

Ты просто завидуешь.

Ах, ты...! — и Гермиона чуть было не врезала рыжему собеседнику книжкой по голове, но побоялась за сохранность любимого учебника.

В Большом Зале, куда они в этот момент спускались на обед, их встретила огромная толпа студентов, яростно о чем-то беседующих. Кое-как протолкавшись, Невилл, Рон и Гермиона увидели большой цветастый плакат, возвещавший:

ТУРНИР ТРЕХ ВОЛШЕБНИКОВ

Делегации Шармбатона и Китежграда прибывают к нам в пятницу, 23 октября. Уроки в этот день закончатся на полчаса раньше.

Ученики должны будут отнести учебники в свои спальни, а потом собраться у подножия замка для встречи иностранных гостей.

— Всего неделя осталась! — возбужденно выкрикнул Рон.

Всю оставшуюся неделю градус сплетен возрос, казалось бы, еще больше, если такое вообще было возможно. Знаменитые Королевы Сплетен Гриффиндора, в миру отзывавшиеся на имена "Лаванда Браун" и "Парвати Патил", наизобретали тысячи и тысячи теорий появления обеих иностранных делегаций, одна причудливее другой. В чемпионы Хогвартса записывали одного студента за другим, и наиболее вероятными кандидатурами считали то Фреда или Джорджа Уизли, то Седрика Диггори, семикурсника с Хаффлпаффа, то кого-то из слизеринцев. Поминали и Гарри Поттера, уже считавшегося мифическим, чем-то вроде легенды. Возраст был не помехой, так и не появившегося в школе студента сравнивали под конец чуть ли не с самим Мерлином.