Марсианин

— Доброе утро, — поздоровался Тедди, появившись в дверях. Пройдя в зал и усевшись, он опустил руки на стол. — Кто-нибудь в курсе, из-за чего весь сыр-бор?

— Постойте, — сказал Митч. — Даже Тедди ещё не знает?

Венкат глубоко вдохнул, и сказал:

— Один из наших баллистиков, Рич Пурнелл, нашёл способ вернуть "Гермес" к Марсу. Курс, который он рассчитал, выведет "Гермес" к Марсу на 549-е марсианские сутки. Это будет пролёт по касательной.

Молчание.

— Ты что, шутишь? — спросила Энни.

— 549-е марсианские сутки? Да как это вообще возможно? — удивился Брюс. — Даже "Ирис" не оказался бы там раньше 588-х.

— "Ирис" был моноимпульсным аппаратом, — пояснил Венкат, — а у "Гермеса" — постоянная тяга ионника. Он может ускоряться постоянно. Кроме того, прямо сейчас корабль набрал огромную скорость. На текущем курсе им нужно тормозить целый месяц, чтобы сравнять свою скорость с земной.

Митч почесал в затылке.

— Надо же! — сказал он. — 549-е марсианские сутки. За тридцать пять дней до того, как у Марка закончится еда. Это бы разом решило все проблемы.

Тедди подался вперёд.

— Изложи подробности плана, Венкат. Что в нём?

— Хорошо, — ответил тот. — Если бы они пошли на этот "маневр Рича Пурнелла", они принялись бы разгоняться прямо сейчас, чтобы не только сохранить текущую скорость, но и набрать ещё. Земля вообще не смогла бы захватить "Гермес" на расстоянии пролёта, хотя её гравитация скорректировала бы курс корабля. Примерно в это время астронавтам пришлось бы забрать груз с припасами для продолжения полёта.

Венкат оглядел собравшихся, после чего продолжил:

— Затем "Гермес" лёг бы на курс, ведущий к орбите Марса — на 549-е марсианские сутки. Как я уже сказал, корабль пролетит по касательной. Это совершенно не похоже на обычные программы "Арес": скорость будет слишком высока, чтобы они могли выйти на орбиту. Последний участок их полёта — возвращение к Земле. Пролетев мимо Марса, они доберутся до Земли за 211 дней.

— И толку-то от этого пролёта по касательной? — спросил Брюс. — Они никак не смогут забрать Уотни с поверхности планеты.

— Что же... — сказал Венкат. — Переходим к сложной части: Уотни нужно будет добраться до взлётного модуля "Ареса-4".

— В кратер Скиапарелли?! — выдохнул Митч. — Это же в 3200 километрах!

— Если совсем точно, в 3235, — заметил Венкат. — И это, в принципе, выполнимо. Он проделал путь до места посадки "Марсопроходца" и обратно, а это свыше 1500 км.

— Он ехал по ровной, пустынной местности, — продолжил Брюс, — но к Скиапарелли...

— Достаточно сказать, — прервал его Венкат, — что поездка будет сложной и опасной. Но у нас полно учёных, которые помогут ему управиться с ровером. И, ко всему, ему придётся внести изменения в конструкцию МВМ.

— А что не так с МВМ? — спросил Митч.

— Модуль сконструирован в расчёте на выход на низкую околомарсовую орбиту, — пояснил Венкат. — Но "Гермес" летит по касательной, так что МВМ должен будет набрать вторую космическую, чтобы покинуть Марс и перехватить корабль.

— И как это возможно? — спросил Митч.

— Ему придётся сбросить часть массы... огромную часть. Если мы согласимся на это пойти, я могу сделать так, что за решение этой проблемы возьмутся десятки людей.

— Чуть раньше, — вмешался Тедди, — ты упомянул груз для "Гермеса". У нас есть эта возможность?

— Да, с "Тайянь-Шенем", — ответил Венкат. — Мы направим его на околоземную стыковку. Куда проще, чем направить аппарат к Марсу, это уж наверняка!

— Понятно, — сказал Тедди. — Поэтому у нас два варианта: либо направить Уотни столько еды, чтобы он продержался до прилёта "Ареса-4", либо прямо сейчас отправить за ним "Гермес". В обоих случаях нам понадобится "Тайянь-Шень", поэтому выбрать мы можем только одно.

— Да, — ответил Венкат. — Мы должны выбрать только одно.

Некоторое время все молча обдумывали сказанное.

— А что на это скажет команда "Гермеса"? — спросила Энни, нарушая тишину. — Как они отнесутся к тому, чтобы добавить к полёту целых... 533 дня?

— Согласятся, не задумываясь, — уверенно сказал Митч. — Ни на секунду. Именно потому Венкат и созвал нас.

Митч неодобрительно посмотрел на Венката и добавил:

— Он хочет, чтобы решение приняли мы.

— Именно, — сказал Венкат.

— Решение должна принять командор Льюис, — твёрдо сказал Митч.

— Не имеет смысла спрашивать у неё, — возразил Венкат. — Нам нужно принять решение; это вопрос жизни и смерти.

— Она командор в их программе, — заявил Митч. — Принимать решения о жизни и смерти — её работа, чёрт бы вас побрал!

— Спокойно, Митч! — сказал Тедди.

— Чёрта с два! — ответил тот. — Каждый раз, когда что-то идёт не так, вы пытаетесь обойтись без команды. Когда выяснилось, что Уотни жив, вы им не сказали. Теперь вы хотите утаить от них, что есть вариант спасения.

— Вариант спасения у нас уже есть, — сказал Тедди. — Мы просто обсуждаем ещё один.

— Сброс посылки? Чтобы она, на хрен, разбилась? — спросил Митч. — Кто-нибудь всерьёз верит, что это сработает? Ну же, хоть кто-нибудь?

— Хорошо, Митч, — произнёс Тедди. — Ты высказал мнение, и мы его услышали. Идём дальше.

Он повернулся к Венкату:

— Сможет ли "Гермес" пролететь ещё 533 дня после планового окончания программы?

— Должен, — ответил Венкат. — Возможно, время от времени что-нибудь будет выходить из строя, ну так экипаж хорошо обучен — починит. Вспомните, "Гермес" рассчитан на пять программ "Арес". Он только-только отработал половину срока.

— Это самый дорогой корабль, который мы построили, — заметил Тедди. — Другой такой мы не получим. Если что пойдёт не так, экипаж погибнет — а с ними и остальные программы "Арес".

— Потеря команды будет катастрофой, но "Гермес" мы не потеряем, — возразил Венкат. — Мы можем контролировать его удалённо. Поэтому, до тех пор пока реактор и ионные двигатели работают, мы можем его вернуть.

— Космические перелёты опасны, — сказал Митч. — Мы не можем начинать спор о том, что безопаснее.

— Не соглашусь, — возразил Тедди. — Это должен быть спор о том, что безопаснее. И о том, сколько жизней под угрозой. Оба плана рискованны, но если мы отправляем Уотни посылку, мы рискуем лишь одной. При выполнении "маневра Рича Пурнелла" мы можем потерять все шесть.

— Подумай о степени риска, Тедди, — мягко сказал Венкат. — Митч прав. Сброс контейнера — высокий риск. Он может не добраться до Марса, может не так войти в атмосферу и сгореть. В конце концов, он может удариться о поверхность с такой силой, что от еды ничего не останется... мы оцениваем шансы успеха процентов в тридцать.

— Околоземная стыковка с "Гермесом" более выполнима? — спросил Тедди.

— Куда более выполнима, — подтвердил Венкат. — С задержкой сигнала в доли секунды, мы можем контролировать полёт аппарата прямо с Земли, не полагаясь на автоматические системы. К моменту стыковки майор Мартинес сможет удалённо управлять им с борта "Гермеса" с нулевой задержкой. Кроме того, на "Гермесе" имеется экипаж, который может справится с возможными проблемами. И, наконец, аппарату не придётся входить в атмосферу, а припасам выдерживать удар о поверхность на скорости 300 м/с.

— Итак, — подытожил Брюс, — выбор у нас такой: либо мы рискуем одной жизнью — с высокой вероятностью гибели, — либо шестью — с низкой вероятностью. Господи! И как его сделать?

— Мы обсуждаем варианты, а затем Тедди принимает решение, — сказал Венкат. — Не знаю, что ещё мы можем сделать.

— Мы можем дать Льюис... — заговорил было Митч.

— Кроме этого, — оборвал его Венкат.

— У меня вопрос, — заметила Энни. — А я-то здесь зачем? Обсуждать и спорить о проблеме должны именно вы!

— Ты должна быть в курсе, — пояснил Венкат. — Сейчас мы не принимаем решение. Нам нужно по-тихому обмозговать некоторые вопросы в наших подразделениях. Могут возникнуть утечки, и ты должна быть наготове, чтобы уклоняться от вопросов.

— Сколько у нас времени для принятия решения? — спросил Тедди.

— Окно для начала маневра закрывается через тридцать девять часов.

— Хорошо, — сказал Тедди. — Итак, все внимание! Обсуждение должно вестись только лично или по телефону — ни в коем случае не по электронной почте. И не обсуждайте эту тему ни с кем, кроме здесь присутствующих. Нам совершенно не нужно, чтобы общественное мнение вынуждало нас выбрать рискованный вариант спасения, который может оказаться невозможным.

* * *

Бек:

Здоров! Как ты там?

Теперь, когда я попал в, так скажем, "жуткую передрягу", мне больше не нужно следовать правилам социума.

Имея это в виду, должен сказать тебе... парень!.. ты должен сказать Йоханссен о своих чувствах. Если не скажешь, будешь жалеть до конца своих дней.

Не буду лгать: может статься, разговор выйдет боком. У меня нет ни малейшего представления, что она о тебе думает. Или вообще о чём-либо. Она странная.

Но лучше подожди до конца полёта. Тебе с нею ещё два месяца лететь. Кроме того, если надумаете чего-нибудь замутить прямо на "Гермесе", Льюис вас прикончит.

* * *

Венкат, Митч, Энни, Брюс и Тедди собрались на вторую тайную встречу за двое суток. "Проект Элронд", оставаясь тайной, приобрёл новое звучание. Многие слышали его название, но никто не знал, что он означает.

Возникла масса домыслов. Одни полагали, что это совершенно новая программа, другие — что проекты "Арес-4" и "Арес-5" собираются прикрыть. Большинство сошлось на мнении, что "проект Элронд" имеет отношение к "Аресу-6".

— Мне пришлось сделать трудный выбор, — сказал Тедди собравшейся кучке избранных. — Но я решил продолжить проект "Ирис-2". Никакого "маневра Рича Пурнелла".

Митч ударил кулаком по столу.

— Сделаем всё возможное, чтобы он сработал, — откликнулся Брюс.

— Если не трудно, поясни — почему именно этот вариант, — попросил Венкат.

Тедди вздохнул:

— Это вопрос риска, — ответил он. — С проектом "Ирис-2" мы рискуем одной жизнью. манёвр Пурнелла подвергает риску шестерых. Знаю, что вариант Рича имеет лучшие шансы на успех, но не думаю, что они в шесть раз выше.

— Ты, чёртов трус! — выкрикнул Митч.

— Митч... — попросил Венкат.

— Ты проклятый чёртов трус! — игнорируя Венката, повторил Митч. — Хочешь просто умыть руки. Свести ущерб к минимуму. Тебе плевать на жизнь Уотни!

— Отнюдь, мне совсем не наплевать, — возразил Тедди. — И я устал от твоих детских истерик. Можешь сколько угодно выходить из себя, но все остальные должны быть взрослее. Это не телевизионное шоу; более рискованное решение не всегда правильнее.

— Космос сам по себе опасен! — огрызнулся Митч. — Мы им и занимаемся. Если хочешь, чтобы было безопасно — иди в страховую компанию. И — ко всему! — ты не своей шкурой рискуешь. Команда сама может решить, как ей поступить.

— Нет, не может! — ответил Тедди. — В этой ситуации они слишком затронуты эмоционально. Как и ты, очевидно. Я не буду рисковать пятью, чтобы спасти одного. В особенности когда мы можем спасти его и так, без риска для остальных.

— Чушь собачья! — воскликнул Митч, поднимаясь с места. — Ты просто пытаешься себя убедить, что контейнер упадёт как надо, и рисковать ничем не придётся. Трусливый сукин сын, да ты просто бросаешь его умирать!

Взбешённый, он вырвался из зала, хлопнув дверью.

Несколько секунд спустя Венкат отправился за ним, обронив: "Прослежу, чтобы он успокоился".

Брюс поёрзал в кресле.

— Да уж, — нервно заметил он. — Мы же учёные, в конце-то концов! Какого чёрта?!

Энни молча положила в сумочку блокнот. Тедди перевёл на неё взгляд.

— Прошу прощения, Энни, — сказал он. — Что тут скажешь? Бывает, у мужчин тестостерон перехлёстывает, и...

— Я надеялась, он тебе врежет, — отрезала она.

— Что?

— Я знаю, на астронавтов тебе не плевать, но Митч прав. Ты — чёртов трус! Если б у тебя хватило мужества, мы бы сумели спасти Уотни.

* * *

Льюис:

Привет, командор!

За время подготовки к программе, и на пути к Марсу, в общей сложности я проработал с тобою два года. Думаю, я неплохо тебя изучил. И, сдаётся мне, сейчас ты обвиняешь себя в том, что я оказался в такой ситуации.

Не надо!

Ты столкнулась с невозможной ситуацией, и тебе пришлось сделать трудный выбор. Это и есть работа командоров. А решение было правильным. Если бы вы ещё немного задержались, взлётный модуль наверняка бы опрокинулся.

Уверен, ты уже просчитала все возможные варианты и знаешь, что ничего из сделанного тобою ты не проделала бы иначе (разве что не стала бы "психовать").

Возможно, ты думаешь, что потеря одного из команды — это самое худшее. Неправда! Потерять всю команду гораздо страшнее. И ты не дала такому случиться.

Но у меня вертится гораздо более важный вопрос, который мы должны обсудить: скажи, что связывает тебя с диско? Я ещё могу понять сериалы семидесятых: всем нравятся волосатые парни с высоченными воротниками. Но диско?

Диско!?

* * *

Вогель сверил положение и ориентацию "Гермеса" относительно намеченного курса. Как всегда, идеальное совпадение. Будучи химиком экспедиции, кроме того Вогель состоялся и как астрофизик. Впрочем, выполнять на корабле обязанности навигатора было до смешного просто.

Компьютер знал нужный курс. Он знал, в какой момент нужно развернуть корабль, чтобы ионные двигатели били в нужном направлении. И он знал положение "Гермеса" в любое время: оно с лёгкостью вычислялось из положения Солнца и Земли, а также показаний имеющихся на борту атомных часов.

За исключением случаев полного отказа бортового компьютера или другой серьёзной аварии, Вогелю не суждено было проявить на практике свои обширные знания в области орбитальной баллистики.

Завершив сверку, он запустил диагностику двигателей. Они работали на полной мощности.

Все эти действия Вогель провёл из своей каюты. Контроль за состоянием всех систем корабля можно было проводить с любого компьютера. Давно прошли те дни, когда для проверки двигателей нужно было физически к ним подбираться.

Таким образом, на сегодня Вогель выполнил все свои обязанности. Теперь у него появилось время прочесть почту.

Пробежавшись по сообщениям, которые NASA посчитало достаточно важными для передачи, Вогель внимательно прочёл самые интересные. На некоторые пришлось дать ответ: письма сохранились в кэш, чтобы Йоханссен отправила их на Землю при следующей же передаче.

Внимание привлекло послание от жены. В письме, озаглавленном "Unsere kinder" ("наши дети"), не было ничего, кроме приложенного файла изображения. Вогель удивлённо приподнял бровь: здесь что-то не складывалось. Во-первых, слово "kinder" должно начинаться с большой буквы. Хелена, учитель немецкого в Бремене, едва ли могла допустить такую ошибку. Кроме того, в общении друг с другом, они ласково называли детей "мартышками".

Вогель попытался открыть изображение, но программа просмотра сообщила, что файл нечитаемый.