K1l1: Судьба Акроса первая книга (общий файл)

Город-колония Асцион, население восемь тысяч человек.

Ксандер Элиот, младший научный сотрудник, еще держащей оборону лаборатории, проник в зал управления второго уровня. Тихо закрыл за собой дверь и запер на замок, затаился, прижавшись ухом к холодной стали. По стенам пустых коридоров и вентиляционных шахт эхом шли звуки борьбы за жизнь. Чьи-то крики перемежались с грохотом стрельбы и диким смехом. Ксандер убедился, что в этом дьявольском месиве он остался незамеченным.

Элиот пришёл в себя, когда дрожащие руки сомкнули воздух. У него не осталось оружия, а силы на последнем пределе. Ксандеру пришлось преодолеть двадцати метровую шахту лифта, прежде чем оказаться здесь; удостоверившись, что в просторном зале нет ни души, он зашагал в сторону пульта управления. На ходу поправил перекинутую через плечо сумку с медикаментами. Асцион истекал кровью, как раненный зверь. Об этом говорила компьютерная консоль, занимающая четверть стены. В полумраке алым пятном, мигали аварийные лампочки. Их становилось все больше и больше. Город стремительно умирал, забирая с собой всех своих обитателей. Ксандер прильнул к дисплею управления забором воды. В голове повторялись слова Герберта Уотерса, его наставника и руководителя: "Надо затопить жилые зоны!" Элиот открыл меню управления основными магистралями. Выбор не велик: самое большое потребление морской воды осуществлялось реактором, опреснителями, системой питания Эклектиковых полей и пищеблоком. Реактор он отрезать никак не мог — без охлаждения процесс ядерного синтеза выйдет из-под контроля и грозит масштабной катастрофой.

Ксандер убрал в карман рабочего халата уже ненужный видеофон. С помощью коммутатора он поддерживал связь с лабораторией — единственным оплотом, избежавшим участи зараженных секторов города, где властвовали смерть и хаос. Еще недавно Элиот получал по видеофону указания и подсказки Герберта, но связь оборвалась, как только передающие антенны перестали работать. Теперь он мог рассчитывать только на самого себя. Ксандер собрался с мыслями. Он понимал, что это последний долг, который можно исполнить во благо человечества и обратной дороги уже не будет. Элиот перекрыл заслонки кранов пищеблока, отрезал от водоснабжения систему кислородного питания города и направил поток морской воды к опреснителям. Что-то протяжно заскрежетало над его головой, массивные механизмы ожили. Они начинали процесс, который уже невозможно будет повернуть вспять.

— Отлично, Ксандер! — Элиот вздрогнул от резкого звука, завертел головой. Голос Герберта прорезался из динамиков под потолком. Ему удалось взломать систему громкоговорителей. Уотерс заговорил быстро, поджимало время. — Прости, Элиот, но это еще не все. Система перегружена, она будет собирать излишек воды в резервуары этажом ниже. Тебе придется спуститься туда, чтобы открыть затворы вручную, иначе сработают предохранители, и вода не пойдёт дальше!

Ксандер замер, вслушивался в каждое слово, боялся пропустить что-то важное. Он был готов двинуться дальше, но оказался в ловушке. Зал управления оканчивался тремя дверьми, и все они надежно заперты. Герберт продолжил:

— Я не нашёл выхода из зала по вентиляционным шахтам. Все они слишком маленькие для тебя... — Элиот в который раз восхитился прозорливости начальника. — Тебе придется пройти по коридору до тридцать седьмой двери. Она на юго-востоке технического зала. Я открою её через пять минут. Найди оружие. Я не могу гарантировать, что в коридоре нет зараженных.

Ксандер не дослушал речь. Перспектива оказаться в окружении инфицированных людей требовала вооружиться сама по себе. Он оглядел зал в поисках подходящих предметов, затем прошёл вдоль стены и нащупал ручку двери служебного помещения. Распахнул её. Действовать нужно было быстро: он щёлкнул выключателем, но свет не зажегся. Достал видеофон, подсветил расставленные по углам стеллажи.

Ничего полезного.

Взгляд Ксандера впился в кусок стальной трубы. Она лежала в углу, прикрытая тряпкой. Элиот схватил её, прикинул в руке. Слишком широкий диаметр и большой вес не позволяли использовать кусок железа в качестве эффективного оружия, но на пару хороших ударов ему хватит сил. Ксандер вернулся в зал, на ходу ориентируясь в темном пространстве витиеватых проходов. Этаж, управляющий техническими процессами Асциона, был наполнен компьютерными блоками выше человеческого роста и сложными механизмами. Они превращали просторные помещения в узкие лабиринты.

— Поторопись, Элиот! — голос Герберта отдалился. — Я открою дверь через минуту, будь готов!

Ксандер перешел на бег, с трудом удерживая трубу в руках, и наконец вышел к указанной Уотерсом двери. Фонарик видеофона выхватил из мрака её номер. На стене, под самым потолком. Тридцать семь.

— Я готов... — тихо проговорил он и принял боевую стойку, готовясь встретиться с опасностью лицом к лицу.

— Я открываю! Будь предельно осторожен!

Сердце бешено забилось в груди, отдаваясь в висках. Элиот едва расслышал последние слова Уотерса. Через мгновение пневматические замки с тяжелым вздохом отворили дверь, заставив её створки разъехаться в стороны. Ксандер невольно сделал шаг назад. Его взгляд впился в темноту, царящую в открывшемся проёме. Он замер в нерешительности, пытаясь подсветить дорогу коммутатором, но его свет пробивал черноту всего на несколько метров, к тому же подходил к концу заряд батареи. Ксандер боялся идти наугад.

— Поторопись! Я не продержу дверь долго! Тебе надо идти вперед, пожалуйста... — голос Герберта доносился словно из другого измерения.

Элиот поморщился, чувствуя, как слабость накатывает на тело. Ломота прорезала суставы. Первые признаки заражения легко спутать с обычной усталостью. У них действительно мало времени.

Ксандер собрал волю в кулак и сделал шаг в неизвестность.

* * *

— Герберт, вы уверены, что нам хватит сил удержать их? — Майор Эндрю Крайвец вошёл в комнату управления и осторожно приблизился к руководителю лабораторного комплекса. Уотерс, подняв на офицера уставшие глаза, грустно улыбнулся. Изможденное старческое лицо имело неестественный бледный цвет.

— Нам просто надо выиграть время...

Крайвец понимающе кивнул, на самом деле ничего не понимая. Взгляд его ухватился за один из мониторов, висящих под потолком. Силуэт Элиота замер напротив открытой двери.

— Я не сомневаюсь в вашей мудрости... — Эндрю говорил, не отрываясь от картинки. — Но правильно ли было посылать на такое ответственное задание столь неподготовленного человека?

Герберт проследил за его взглядом и улыбнулся еще раз. Повернулся к пульту, склонился над микрофоном:

— Поторопись! Я не продержу дверь долго! Тебе надо идти вперед, пожалуйста...

Уотерс дождался, когда Элиот шагнёт в темноту. Закрыл за ним проход, подал в коридор резервное питание.

— Я не сомневаюсь в своем ассистенте... — ответил он, не оборачиваясь, сцепил пальцы в замок, подпер подбородок. — Вы просто плохо его знаете. К тому же, у вас и так осталось мало верных присяге людей. Мы, работники лаборатории, обычные ученые, и навряд ли сможем помочь при штурме. Берегите своих солдат!

— Да, вы правы... — Эндрю замолчал, сверля затылок Уотерса пристальным взглядом. В воздухе повис немой вопрос. Крайвец не находил слов, чтобы его озвучить. Герберт повернул в его сторону голову, скользнув похолодевшим взглядом.

— Разработка вакцины выходит на последнюю стадию... — Уотерс щелкнул по клавиатуре, картинка на мониторах сменилась. Лабораторный ретрактор, синтезирующий антидот уже несколько дней и занимавший половину комнаты, тяжело гудел. — Лекарство будет готово через сорок минут. Нам надо лишь сдержать штурм...

Эндрю завороженно смотрел на картинку, встряхнул головой, прогоняя лишние мысли. Он перешел к делу, сосредоточив внимание на сложившейся ситуации.

— Насчет штурма... Зараженных у баррикад становится больше. Боюсь, скоро они прорвутся сюда. Вам будет небезопасно оставаться на этом этаже, профессор. Я прошу вас спуститься к Ристалищу.

Герберт засуетился, еще раз оглядел пульт управления, лихорадочно соображая, чем еще мог помочь своему ассистенту. Видеокамеры в коридоре, где оказался Ксандер, не работали. Он не видел, что творилось там, и надеялся лишь на удачу и смекалку Элиота.

— Да, конечно, майор! — Уотерс собрал личные вещи, подбросил в руке связку электронных ключей от лабораторного комплекса и встал с кресла. Отвлеченно улыбнулся, увидев напряженное лицо Крайвеца.

Тому было не до шуток.

* * *

Ксандер шагнул в темноту и замер в нерешительности: дверь за спиной закрылась. От страха сердце Элиота бешено забилось в груди, и рука его рефлекторно потянулась к стене. Свет зажегся на несколько мгновений, выхватив из темноты разбросанный в коридоре мусор. Элиот бегло осмотрел пространство перед собой и крепко сжал кусок трубы, приготовившись к бою, но оружие не потребовалось. Он не увидел ничего, что источало бы опасность. Ксандер сделал шаг, свет сменился темнотой, идти наугад не доставляло удовольствия.

Затаив дыхание, он вслушивался в каждый звук. Близость технических залов ощущалась проходящей по стенам вибрацией и приглушенным скрежетом работающих механизмов, периодические вспышки света помогали ориентироваться в пространстве, выбирать дорогу в разбросанном мусоре. Элиот добрался до поворота и притаился. Он ждал очередного всплеска электроэнергии, но, как назло, лампы над головой не зажигались, словно ожидая от Ксандера первого шага. Он чувствовал, что теряет слишком много времени. Глаза начинали привыкать к темноте и, надеясь на собственную удачу, Элиот завернул за угол. Он держал трубу наготове, стараясь ступать как можно тише, вёл рукой по стене, останавливался и прислушивался, прокручивая в уме указания Герберта. Ксандер едва понимал, зачем Уотерс послал его сюда, в то время как лаборатория находилась в опасности. Затопление жилых зон уже не могло на что-то повлиять. Судя по камерам видеонаблюдения, заражению подвергся весь Асцион без исключений.

Хотел спасти?

Элиота бросило в жар. От усталости тряслись руки. Вирус разрастался в его организме с огромной скоростью, захватывая новые участки живой плоти. Смешно было говорить о спасении. Ксандер замер: пальцы наткнулись на что-то липкое. Неожиданно зажегся свет, заставил его зажмуриться и опустить голову. Когда резь в глазах ослабла, Элиот смог оглядеться. Кровавое пятно, которого он коснулся, расплылось по стене уродливой кляксой. Прямо под ним, на полу, лежал труп мужчины — военная форма порвана в нескольких местах. Бедолага выстрелил себе в голову. Освещение замерцало, но не погасло. Элиот жадно пробежался глазами по телу, искал оружие. Правда, в этот раз удача не на его стороне. Легкий стук привлёк внимание. Ксандер совсем не заметил чужого присутствия: еще один мужчина сидел на полу в двух метрах от несчастного, поджав ноги и прислонившись к стене. На нём была одежда работника технической службы. Поднятая голова смотрела на противоположную стену под ровным углом. Человек не обернулся на звук шагов, и Ксандер не смог увидеть его лица. Элиот мешкал, оценивал свои силы в случае нападения. Сможет ли он убить его одним ударом? Подозрительный стук заставил Ксандера насторожится, и он вытянул шею, пытаясь разглядеть источник звука. Мужчина держал в руке пистолет, его дуло тихо постукивало по полу в такт болезненному тремору. Внутри Элиота всё похолодело: металлическая труба никак не могла тягаться с огнестрельным оружием, но он должен был пройти дальше, и нервно сглотнул, делая робкий шаг. Для начала ему придется обойти мертвое тело. Теперь он сомневался в том, что именно здесь произошло, но не желал выяснять подробностей. Осторожно ступая между пятнами крови и стараясь не поскользнуться, добрался до раскинутых ног солдата — зараженный никак не отреагировал на присутствие Ксандера, монотонный стук не прекращался ни на мгновение. Не отрывая от незнакомца глаз, Элиот перешагнул через труп. Он двигался по дуге, стараясь прижаться к противоположной стене и обойти инфицированного на максимальном расстоянии, завороженно смотря на открывающееся лицо. Его серый оттенок с кровавыми разводами на щеках и неестественная худоба подсказала, что болезнь в теле этого человека подходила к последней стадии. Он проживет еще, возможно, несколько часов. Ксандер, наконец, увидел широко раскрытые глаза бедняги: бордовая пелена скрыла зрачки. Мужчина не менял положения тела, держа голову ровно. Могло показаться, что он просто смотрел на стену. Обманчивое ощущение. На этой стадии заболевания люди окончательно теряют зрение, в мозгу происходят необратимые изменения, разрушающие личность и обостряющие животные инстинкты. Элиот замер, очутившись напротив инфицированного, прямо перед его взором, и прижался к стене, смотря на мужчину с ужасом и нарастающей паникой. В голову упорно била навязчивая мысль: то же самое в итоге ждало его самого... Элиот отвлекся, дал слабину руке, держащей огрызок трубы. Она заскользила и коснулась пола с глухим щелчком. Зараженный дернул головой, напряг тело. Стук пистолета прекратился. Теперь он держал его наготове. Ксандер нервно сглотнул. Интересно, сколько пуль в его обойме? Мужчина приподнял голову, посмотрел Элиоту прямо в глаза. От страха тот вжался в стену. В жилах холодела кровь. Этого не могло быть! Больной должен был ослепнуть! Прошло несколько томительных мгновений, но мужчина не предпринял никаких действий. Ксандер решился сделать осторожный шаг в сторону. Отвёл глаза, не в силах переносить взора уже почти мертвого человека. Это был взгляд из могилы... Элиот двигался боком, взял трубу обоими руками, чтобы снова не зацепить ею пол. Мужчина поворачивал голову следом за звуком шагов, неведомым путём вымеряя маршрут; жуткие глаза не моргали. На его робе висел бейджик с именем. Ксандер не смог прочесть его, даже если бы и захотел: табличка полностью заляпана кровью. Мужчина не опускал головы, как и прежде, следя за продвижением незваного гостя, вслушиваясь в окружение.

Еще несколько шагов привели Ксандера к очередному повороту. Он осторожно заглянул за угол, уже не надеясь увидеть там что-то обнадеживающее, но коридор, оканчивающийся запертой дверью, был пуст. Разбросанный мусор, рваные остатки чей-то одежды не в счет. Не оборачиваясь и борясь с нарастающим сердцебиением, Элиот обогнул стену. Смог спокойно вдохнуть только когда скрылся из поля зрения зараженного, с содроганием вспоминая его пустые глазницы. Освещение коридора снова замерцало, будто напоминая Ксандеру о деле, с которым он пришёл сюда. Он решительно двинулся к маячащей впереди двери: за ней открывался путь к лестнице технического зала.

* * *

Крайвец пропустил Уотерса вперед. Герберт рассеянно вышел из комнаты управления, задумчиво посмотрел на наручные часы из черного массивного пластика с оранжевым циферблатом.

— Я не смогу проводить вас лично, профессор, — майор остановил его, аккуратно схватив за рукав халата. Герберт озадаченно поднял глаза и увидел перед собой военного лет тридцати пяти. Тот испуганно сжимал в руках автомат и смотрел на Уотерса с любопытством и тревогой.

— Кто это? — он доброжелательно улыбнулся. Эндрю поравнялся с ним и кивнул в сторону подчиненного.

— Сержант Хикс проводит вас до изоляторов! — сурово произнёс Крайвец. Эта информация предназначалась больше для сержанта, чем для Герберта.

— А вы? — осторожно поинтересовался Уотерс.

— Я буду командовать сдерживанием восточной баррикады, — Эндрю понизил голос и кивнул, отдавая честь. Он без промедления зашагал прочь. Хикс и Герберт многозначительно посмотрели ему вслед.

— Пожалуйста, пройдемте со мной, профессор! Вам небезопасно здесь оставаться... — сержант принял командование, пропустил Уотерса вперёд и зашагал, прикрывая его спину.

— Да-да... — Уотерс еще раз сверился с часами. Они двинулись в противоположную сторону, но Герберт растерянно оглядывался назад. Когда силуэт Крайвеца скрылся из поля зрения, профессор погрустнел. Несмотря на обстоятельства, он привык к майору за эти сутки и прекрасно понимал, что скорее всего, уже больше не увидит его.

— Они умрут за правое дело... — вдруг произнёс он, сфокусировав взгляд на Хиксе. Тот вздрогнул, как от пощечины, капли пота проступили на его лбу.

— Пожалуйста, не надо об этом... — Хикс отчаянно закачал головой, смотря на Герберта с мольбой и страхом. Они шли к лифтам. Ристалище представляло собой маленькое ответвление от общей схемы лабораторий на самом нижнем этаже, оттуда уже не было выхода. И это тоже верная смерть в сложившейся ситуации.

— Вы боитесь? — Уотерс озадаченно посмотрел на Хикса. Тот едва держал себя в руках, упорно молчал, губы сжались в тонкую полоску. Герберт понимающе кивнул.

— У меня в городе осталась семья... — голос Хикса дрожал, не моргающие глаза смотрели в пустоту.

— Ничего страшного... — Герберт старался говорить как можно непринужденней, так, словно вёл такие беседы каждый день. — Раньше люди верили, что после смерти их ждут ворота рая, чудесное избавление от мук смерти...

— А сейчас?

— Когда мы поставлены на грань вымирания, нельзя верить в чудеса. Только в собственные силы... — холодно ответил Уотерс; он вдруг остановился, схватился за грудь. Закряхтел, прижимаясь к стене. — Сердце...

Они не дошли до лифта десяток метров. Хикс подхватил Уотерса за талию, помог сесть на пол. Скинул с плеча лямку автомата, положил оружие рядом.

— Что с вами!? — он испуганно смотрел на конвульсии Герберта, расстёгивая верхние пуговицы его рубашки.

— Сердце... Таблетки... в брюках... — он скосил взгляд на правый карман брюк. Трясущиеся пальцы Хикса попали внутрь, но схватили лишь воздух. Уотерс нащупал приклад брошенного автомата, подтянул его к себе, и взял поудобнее. Хикс замер, понимание пришло слишком поздно.

— Простите меня... — тихо произнёс Уотерс. Перед тем как ударить Хикса в висок, он увидел в его глазах испуг и почти детскую обиду за обман. Как смог, рассчитал силу удара — Герберт не хотел причинить слишком много вреда. Хикс сдавленно вскрикнул, завалился на бок и обмяк. Уотерс прощупал его пульс. Сержант не умер, просто отключился. Герберт испуганно огляделся по сторонам, чувствуя себя преступником, которого могли застать на месте преступления.

В коридоре было подозрительно пусто — основная часть солдат находилась на подступах к баррикадам. Герберт чуял: вот-вот начнется штурм, и у него уже не будет времени. Откуда-то издалека раздались приглушенные выстрелы.

Уже началось!

Герберт вытер грязь с подбородка, сфокусировал взгляд на двери комнаты управления, откуда его вывел Крайвец. Аккуратно положил автомат рядом с телом сержанта — Уотерс сожалел, что ему пришлось применить силу.

Стараясь не создавать лишнего шума, он побежал обратно.

* * *

Крайвец спустился по лестнице, сосредоточенно смотря под ноги. Странные распоряжения Герберта Уотерса не давали ему покоя. Эндрю чувствовал: профессор хитрит! Отправил своего ассистента почти на верную смерть, зачем-то решил затопить жилые зоны... История про скорую готовность вакцины вообще наводила на подозрения.

За размышлениями Крайвец услышал приглушенные голоса своих подчиненных. Они собрались у коридора, заваленного техническим мусором, собирали баррикаду наспех, из того, что подворачивалось под руку. Крайвец вовремя остановился у края стены, не дав себя обнаружить. Замер, прислушавшись.

— Да к чёрту приказ! — голос одного из солдат принадлежал Говарду Етси. — Мы уже не обязаны подчинятся Крайвецу!

— Он всё еще наш командир! — возразил ему сержант Брайан Мелтон. — И его приказы не обсуждаются!

— Да! Ты давал присягу, Етси! — К разговору подключился Михаил Светин, его выдавал акцент и глубокий бас. Эндрю внимательно следил за развитием назревающего бунта.

— Присяга!? Вы это серьезно, ребята!? Посмотрите на Клайва! Да ему уже конец! И нам всем тут конец!

Рядовой Клайв Баррет, попавший в оборону лаборатории из караульной службы второго городского яруса сидел на полу. Тяжелое ранение в левый бок грозило скорой смертью, а по изнеможенному лицу стекал пот, оставляя грязные разводы. Бедолага едва сохранял сознание, но крепко держал автомат обоими руками, не желая сдаваться.

— Со мной всё... нормально... — он едва проговорил это; дыхание сбивалось, и каждое движение отдавалось жгучей болью.

— Да он сказал стрелять на поражение! Там же наши родные... — Етси не унимался, показывая собравшимся в сторону забаррикадированного коридора. Из его чрева уже доносились скребущиеся звуки. Зараженные жители города отчаянно стремились попасть внутрь лаборатории. Судя по камерам видеонаблюдения, их было не слишком много, человек пятьдесят, но оборонявшихся — в пять раз меньше.

— Да, ты прав. Нам всем тут конец! — спокойно ответил Мелтон, указывая в сторону лестницы, ведущей к лаборатории, за стеной которой притаился Крайвец. — Там профессор Уотерс! И это единственный человек, способный хоть как-то помочь нам! Он сейчас делает вакцину и...

Мелтон не смог договорить. Раздражающий смех перебил его речь.

— Ты что, серьезно веришь в вакцину?! — Етси заговорил быстро и холодно. — Они обманывают нас! Двадцать лет не могли вывести антидот, а именно здесь и сейчас смогут?! Вы бараны, если поверили в это! Крайвец и Уотерс — лживые подонки!

— Эй! Ты оскорбляешь майора и меня, как старшего по званию! — Мелтон сделал угрожающий шаг вперед. — Еще слово, и я арестую тебя Етси!

— Да пошёл ты, Брайан! — Етси злобно сплюнул на пол. — У нас уже нет тюрем, нет трибунала, нет армии!

— Не смей оскорблять майора Крайвеца... — Баррет вдруг зашевелился, поднял бледное лицо. Попытался встать, но пинок Етси прижал его обратно к полу.

— Вы жалкие отребья! — Етси оскалился на сослуживцев, обступающих его со всех сторон, выхватил пистолет и принял боевую стойку. — Даже не понимаете, кого пытаетесь защитить! Те люди просто хотят отомстить ученым! Они слишком долго кормили нас этими сказками о вакцине!

— Что ты несешь? — Светин замер, вслушавшись в слова.

— Сами подумайте! Откуда тут появился вирус? Это все они, это всё ученые, будь они прокляты! — под натиском сослуживцев Етси отходил к лестнице. Он держал пистолет наготове, взвёл боёк.

— Замолчи, дезертир! — Мелтон злобно блеснул глазами. Медленно стянул с плеча автомат, передёрнув затвор.

— Стой! — Михаил замер, а затем нерешительно достал пистолет. — А ведь он прав...

— Да! — выкрикнул Етси. — Вы слепцы! А теперь они хотят, чтобы мы убивали людей, наших родных и близких!

Крайвец не мог больше ждать. Он вышел из тени, сбежал со ступеней, на ходу достал нож. Действуя молниеносно, подскочил к Етси и развернул его к себе лицом.

— Ты говоришь, что армии уже нет!? — нож Эндрю плавно вошёл в живот подчиненного, свободной рукой Крайвец выкрутил его запястье, отводя в сторону. Етси успел сделать несколько выстрелов. Пули ушли в стену. Пистолет глухо упал на пол. — Ты говоришь, нет трибунала!?

Эндрю медленно проворачивал лезвие ножа вокруг своей оси, строго смотря в лицо подчиненного — рот того открылся в беззвучном крике, от болевого шока глаза вылезли из орбит. Тело Етси обмякло, Крайвец обхватил его свободной рукой, похлопал по плечу.

— Спасибо за службу, солдат... — вытащил нож из тела, отступил. Етси упал на колени, сверля своего убийцу безумным взглядом, откашлялся кровью и, завалившись на бок, затих. Крайвец спокойно вытер лезвие ножа о его одежду. Подчиненные с безмолвным ужасом взирали на совершенное убийство. Выпрямившись в полный рост и убирая оружие в ножны на поясе, майор окинул присутствующих внимательным взглядом.

— В городе объявлено военное положение, — пояснил он спокойным голосом, не терпящим пререканий. — Дезертирство или подстрекательство к дезертирству карается смертью!

Сержант Мелтон одобрительно кивнул, опустил оружие и вернулся на своё место. Светин исподлобья взирал на командира, пистолет в его руке нервно дергался.

— Что с вакциной, майор? — Михаил подозрительно прищурился.

— С вакциной? — Крайвец повернулся к нему лицом и неестественно улыбнулся. Кровавая пелена разросшегося вируса застелила левый глаз майора. Светин нервно сглотнул, от этого зрелища к горлу подкатила тошнота.

— Всё в порядке, солдат, профессор работает над этим! — процедил Эндрю сквозь зубы. Он старался сохранить спокойствие, но не смог. Рука снова потянулась к ножу.

* * *

Герберт вернулся в комнату управления, закрыл за собой дверь, запер на замок. Он должен довести начатое до конца. Теперь у него нет путей назад. Уотерс сел за пульт, оживил компьютер. Сверился с часами: Ксандер уже должен был дойти до двери технического зала. Уотерс включил громкую связь, придвинул к себе микрофон.

— Элиот! Я не вижу тебя, но надеюсь, что ты у двери! — Герберт тщетно переключался между камерами видеонаблюдения. Подавляющая их часть была отключена или разрушена. Ближайшие работающие устройства находились у резервуаров с запасом опреснённой воды. Чтобы добраться до них, Ксандеру потребуется преодолеть два лестничных пролёта.

— Будь внимателен! Я открою двери на одну минуту! Успей пройти, но следи, чтобы за тобой не пробрались зараженные! Я открываю! — Уотерс щелкнул по клавиатуре, выбрал на электронной карте нужную дверь. Он надеялся, что Элиот уже там. Программа запросила подтверждения, Герберт потянулся к клавише ввода, но не успел её нажать. В один короткий момент освещение города погасло. Профессор замер, оказавшись в темноте. Через мгновение зажглись аварийные лампы, голос из громкоговорителей возвестил о перегреве реактора. Система автоматически снижала его мощность. Герберт вытер со лба капли пота. Ситуация не безнадежна, и вскоре питание должно восстановиться, но есть ли у них время?

* * *

Ксандер услышал голос Уотерса через закрытые створки двери. Он опёрся на неё рукой, тяжело дышал в ожидании открытия. Адреналин пульсировал в висках, заставлял его переминаться с ноги на ногу, морщиться от накатившей головной боли. Он не знал, что откроется перед взором, поэтому приготовившись к бою, крепко схватил трубу обоими руками. Коридор погрузился во тьму без предупреждения, Элиот вздрогнул, завертел головой, слыша, как вместе со светом обесточиваются и замирают механизмы, обеспечивающие Асциону жизнь. Подача кислорода почти прекратилась. По углам коридора зажглись в аварийном режиме лампы, окрасив стены красным. Ксандер вслушался в слова из громкоговорителей. Механический голос не принадлежал Герберту, программа предупреждала о перегреве реактора под городом. Элиот невольно отступил. Теперь Асцион превращался в бомбу, готовую взорваться в любой момент.

— Ксандер! Не бойся! — среди оглушительной канонады сирен голос Герберта прозвучал, как спасительная соломинка, за которую ухватился разум. Элиот приложил ухо к двери, ловя каждое слово. — Работа реактора стабилизируется через десять минут! Только тогда я смогу открыть дверь, потерпи, продержись!

— Отлично... — Ксандер облизнул пересохшие губы, нервно усмехнулся: — Десять минут, это такая ерунда, просто попить кофе...

Он замер, вдруг почувствовав чужое присутствие. Кто-то стоял сзади. Элиот обернулся, от худосочного человеческого силуэта, похожего на больную тень перехватило дыхание. Он прижался к двери, но прекрасно понимал, что миновать угрозу в этот раз не удастся.

— Кто ты? — мужчина в костюме техника стоял в центре коридора, раскачиваясь из стороны в сторону. Пистолет в безвольно висящей руке смотрел в пол. В последний момент Элиот решил сохранить тишину. Их разделяло чуть меньше десяти метров. Не получив ответа, зараженный сделал шаг вперед.

— Ну, пожалуйста, не молчи, не молчи! — вдруг выпалил он. Ксандер вздрогнул, медленно сполз на корточки. Положил трубу на колени — в сложившейся ситуации от неё никакого прока.

— Ксандер! Если ты меня слышишь! Будь готов! Через восемь минут реактор восстановит работу! Держись!

Герберт повторял обращение. Ксандер откинул голову, прислонился затылком к холодной стали: слишком долго, он не продержится тут и пяти минут. Зловещий силуэт приближался, медленно и неуклонно, как чёртов кошмар. Элиот постарался успокоиться и взять себя в руки. Зараженный был слеп, это давало Ксандеру преимущество, но вместе с этим предостерегало от громких звуков и резких движений.

— Ксандер! — мужчина остановился. Осознание того, к кому обращались по громкой связи, заставило губы техника растянуться в нелепой улыбке. — Это тебя зовут Ксандер!? Ты не заражен?

Элиот молчал, оценивая, насколько вменяем человек перед ним. Не отводя взгляда, нащупал на полу что-то тяжелое. Медленно поднял кусок пластика: фрагмент разбитого монитора с остатками электроники. Швырнул к стене справа от себя, как можно дальше. Реакция мужчины оказалась молниеносной. Он взмахнул рукой и выстрелил, не целясь. Пуля вонзилась в пластиковую перегородку, пробив её насквозь, и срикошетила от трубы. Ксандер зажмурился, опустил голову — в замкнутом пространстве звук выстрела ударил по ушам как колокол. Стрелок взвыл, отшатнувшись, схватился за голову.

— Больно! Больно! — залепетал он севшим голосом. Элиот задержал дыхание. Газовое облако накрыло их вместе с поднявшейся пылью.

— Ты умер? — мужчина пришел в себя быстрее, чем ожидал Ксандер, и сделал еще несколько шагов в сторону двери. Прислушался. — Не умер, не умер! Я слышу сердце!

Ксандер тщетно пытался успокоиться. Рука потянулась к сумке, свисающей с плеча. Слишком поздно использовать медикаменты — звук инъектора обязательно привлечет внимание зараженного. Элиот прикусил губу. Попал в патовую ситуацию, и время работало против него.

— Ты еще видишь?! Глаза! Какие у тебя глаза?! — мужчина подходил ближе, водил оружием перед собой хаотично, из стороны в сторону. Эмоции бесконечно и беспричинно менялись на его лице. — Не молчи! Я знаю, что ты здесь!!!

Он почти плакал. Выл от безысходности, выглядел жалко, но это было обманчивым ощущением. Ксандер решил, что подпустит зараженного ближе. Под ногами достаточно мусора, чтобы повторить предыдущий трюк, но у него будет всего одна попытка использовать замешательство врага и убить его.

— У тебя нет оружия, да? — отчаяние сменилось злорадством, кривой усмешкой. — А у меня есть пистолет, и он заряжен! Не молчи!!!

Их разделяло семь шагов. Ксандер подался вперед, оттолкнулся от двери, сжал в руке очередной кусок из мусорной кучи, пристально смотря зараженному в лицо, выжидал удобного момента.

— Не молчи!!! — прохрипел тот, брызнув кровавой слюной. Элиот кинул фрагмент разбитой электроники к стене слева. Как и рассчитал, осколок ударился об пол за спиной зараженного. Мужчина вскрикнул, резко развернулся и поднял пистолет, но не успел нажать на курок. Ксандер рванул с места, широкий размах, сталь предательски заскользила в пальцах, но позволила нанести удар по затылку. Инфицированный не успел закричать, он умер почти мгновенно, упав на живот и задергавшись в предсмертных конвульсиях; пистолет выскользнул из руки, отскочив в сторону. Ещё один мощный удар сотряс тело бедолаги, потом ещё один. Элиот не смог остановиться и, с криком ярости и обиды за пережитый страх, снова и снова обрушивал своё оружие на голову врага, уже переставшего подавать признаки жизни.

— Ксандер! Через минуту питание восстановится! Будь готов! — Элиот едва услышал голос Герберта в общей суматохе. Он остановился, когда иссякла его злость, отчаяние сменилось пустотой и холодом. Ксандер выпрямился в полный рост, отшатнулся к двери на ватных ногах; его воротило от мысли, о совершенном убийстве.

Первый раз в жизни.

Ксандер прижался к холодной стали, рывком поправив сумку с медикаментами. Хотел скинуть её. На кой черт Уотерс вообще заставил его взять с собой лишнюю поклажу?

— Я открываю дверь! Десять секунд!

Элиот болезненно переживал выплеск адреналина. Тело трясло, сердце вырывалось из груди, а в глазах всё отчетливей вспыхивали красные круги. Он уже не слишком хорошо понимал, что вообще делает здесь. Герберт не дал времени опомниться. Створки двери, ведущей в технические залы, разъехались в стороны. Ксандер сжал окровавленный обрезок трубы и шагнул в пустоту, пульсирующую огнями аварийных систем.

* * *

Эндрю Крайвец медленно поднимался по ступеням. Его бледный силуэт выплывал из темноты лестничной клетки, как призрак. Сигнализация возвещала о проблемах реактора, но майор будто не слышал тревожных слов системы безопасности. Его привлёк голос Герберта Уотерса. Эндрю не мог поверить в то, что услышал из динамиков громкой связи.

Настырный профессор опять в комнате управления!

Крайвец вытирал лезвие ножа о рукав куртки. Несмотря на общий полумрак, он двигался быстро, застывшие глаза не моргали. За его спиной тянулся кровавый шлейф.

Эндрю замер, увидев тело сержанта Хикса. Раздражительно дернул губой, передумал убирать оружие, и остановился, не дойдя до подчиненного несколько метров. Обернулся на приглушенный скрежет за спиной. Шум доносился со стороны лестницы: зараженные ломали баррикады, рвались в лабораторию. Крайвец криво усмехнулся. Добрёл до тела сержанта, склонился над ним, всматривался в лицо. Хикс дышал, но был без сознания. В полумраке блеснуло лезвие ножа.

— Слабак... — Эндрю перерезал ему горло легким, заученным движением. Сержант захрипел, открыл глаза и попытался встать, Эндрю прижал его ногой, с интересом смотря на предсмертные конвульсии.

— Ксандер! Если ты меня слышишь! Будь готов! Через восемь минут реактор восстановит работу! Держись! — Крайвец поднял голову, отвлекшись на знакомый голос. Герберт совсем близко. Майор выронил нож, сорвался с места, забыв обо всем. Он ударил в дверь комнаты управления рукой. Закричал как лев, перекрывая вой сирен.

— Профессор!!!

* * *

Уотерс вздрогнул от резкого удара. Невольно вскочил с места, повернулся к двери, попятился назад, смахнув на пол связку электронных ключей. Потом облегченно выдохнул, благодаря самого себя за то, что не забыл запереть дверь.

— Профессор!!! — крики майора наводили на Герберта тоску. Он почти не сомневался, что всё так и будет, тем и закончится. Уже неделю Крайвец особо бдительно следил за деятельностью Уотерса, почти посадил под домашний арест. Разработка вакцины от красной лихорадки подошла к концу, и Армейский Анклав решил первым завладеть рабочим прототипом. Уотерс грустно улыбнулся. Ему удалось обвести вокруг пальца всех. Но самое главное — он смог спасти дочь и внучку, вынудив их заблаговременно покинуть Асцион.

Герберт вернулся на место, поудобнее уселся в кресло. Оставался последний штрих. Он внимательно следил за картинкой на мониторах. До подачи электроэнергии оставалось пять минут.

* * *

— Открой! Профессор!!! — Крайвец надрывался у двери, с размаху ударяя об неё кулаками, разбивал их в кровь. Он не заметил, как из прохода появились первые зараженные. Несколько человек пробежало совсем рядом. Эндрю не успел среагировать, пальцы судорожно схватили воздух.

— Черт с вами, ублюдки! — он отшатнулся в сторону, сплюнул на пол, дико захохотал. Рука потянулась к ножу, но Эндрю вспомнил, что бросил его у трупа сержанта. Слишком поздно бежать за оружием. Он стиснул зубы, слыша приближающийся топот. — Я буду рвать вас голыми руками!

Их было слишком много. Кто-то сходу бросался на Эндрю с кулаками, пытался уцепиться за одежду. Силуэты горожан Асциона, едва появляясь из темноты, вихрем проносились через узкий коридор, даже не сбавляя скорости. Разворачивающиеся здесь события не представляли для них интереса.

— Профессор! Вы должны видеть это! Откройте!!! — Крайвец улыбался, монотонно ударяя в дверь комнаты управления ладонью. Неожиданно потерял терпение и снова бросился на преграду с кулаками. — Что с вакциной, профессор?! Что с вакциной?!

Он орал, как зверь; отвёл за спину руку, схватил пробегающего мимо человека. Прижал к себе, с ненавистью свернул ему шею. Отшвырнул мертвое тело в сторону.

— Ненавижу! Ненавижу!!!

* * *

Герберт старался не обращать на крики майора внимание, он следил за процессом восстановления реактора, ограничивал его нагрузку, отрезая некоторые потребители. Нужно оставить только самые важные системы.

— Потерпи, Ксандер... — Уотерс даже не представлял, что сейчас делает его ассистент, но почему-то был твёрдо уверен: Элиот выберется из любой передряги живым и невредимым. Герберт осторожно скорректировал остаточную мощность реактора, переведя его в автоматический режим. Город должен протянуть как можно дольше. Уотерс отвлекся на счетчик перезапуска систем и приблизился к микрофону.

— Ксандер! Через минуту питание восстановится! Будь готов!

Герберт смахнул со лба капли пота, устало откинулся на спинку кресла. Сознание на мгновение помутилось: вирус давал о себе знать, на глазах появлялась россыпь красных точек. Герберт пришел в себя, когда до запуска систем оставалось несколько секунд, и снова включил громкоговорители.

— Я открываю дверь! Десять секунд!

Уотерс не стал медлить с её открытием. Лампы освещения вспыхнули над головой, протяжно загудев. Герберт зажмурился, по-старчески застонав. Теперь всё в руках Элиота. Уотерс настроил мониторы на ближайшие к опреснителям камеры видеонаблюдения и внимательно следил за картинкой. Ксандер должен появиться там с минуты на минуту.

* * *

Элиот бежал по открывшемуся коридору, держа оружие наготове. Как ни странно, он не заметил чужого присутствия в технических залах. Эпидемия гнала людей наверх, как можно ближе к поверхности. Этот рефлекс неожиданно сыграл Ксандеру на руку. В мелькании проемов и открытых дверей он не встретил ни одного зараженного. Сумка с медикаментами норовила съехать на предплечье при каждом шаге, Элиот раздраженно одергивал её, судорожно вспоминая маршрут. Ксандер петлял в лабиринте коридоров, искал ориентиры в нумерации дверей. Остановился перед очередным проходом. Вокруг царил разгром. Люди бросали одежду, ломали всё, до чего дотягивались руки, без разбора и без смысла. Ксандер заскользил в кровавом разводе на полу, чудом сохранил равновесие. Несколько секунд фокусировал взгляд на табличке с номером двери. Зрение стремительно ухудшалось, очертания предметов приобрели красную кайму, отпечатывающуюся на сетчатке глаза.

"41С".

Элиот не знал, чем могла помочь эта информация. Оглядываясь по сторонам, он вытер грязь с лица, чувствуя, как теряет силы. Рука нащупала сумку Герберта. Ксандер достал шприц-инъектор, вставил в него ампулу с глюкозой. Засучил рукав. Это временное решение даст силы приблизительно на час. Ксандер приложил устройство к руке. Лазер определил вену, инъектор удовлетворительно пропищал. Элиот нажал на кнопку впрыска, зажмурившись, когда игла вошла под кожу: он крайне болезненно переносил такие процедуры. Ксандер не успел ввести себе полную дозу препарата, как динамики громкой связи ожили; голос Уотерса привёл егов чувство, давая надежду на выход из лабиринта.

* * *

Герберт заволновался, до сих пор не увидев ассистента на мониторах — тот давно уже должен был добраться до опреснителей, и вздрогнул от очередного удара в дверь. Крайвец не желал отступать, продолжал атаковать преграду, бездумно ломая руки. Уотерс взглянул на часы. У него не оставалось времени придумать что-то другое. Если Ксандер погиб, все его старания пропали даром. Герберт опустился в кресло, подтянул к себе микрофон.

— Элиот! Если ты слышишь меня, если ты жив! Прошу, появись у опреснителей! У нас совсем мало времени! К ним ведёт коридор двери 42А! Пожалуйста, если ты меня слышишь!

— Я слышу тебя, профессор! Я! — смеялся за дверью майор. Уотерс бросил в её сторону безразличный взгляд, и судя по звукам в коридоре Крайвец уже не один. Инфицированные прорвались в лабораторию, и теперь разнесут её в клочья за считанные часы. Уотерс не волновался за свою судьбу: она уже предрешена. Он встал, нервно прошелся вдоль пульта управления. Ксандер оставался единственной надеждой хоть как-то сохранить плод трехлетней работы... Герберт замер, увидев, как на одном из мониторов проскочила чья-то тень. Вернулся к микрофону.

— Ксандер! Я что-то увидел по камере! Ты у опреснителей, покажись!

Герберт следил за картинкой, не моргая, приоткрыв рот от напряжения. Его ассистент медленно вышел на свет. Он выглядел бодро и готовым к бою. Оглядывался по сторонам, выискивая камеру. Уотерс облегченно выдохнул, на лице засияла улыбка, вновь сменившаяся напряжением.

— Хорошо, Элиот! Ты добрался! Теперь слушай меня внимательно!

* * *

Крайвец не смог взломать дверь комнаты управления. Рычал как зверь, упав на стальную поверхность, корябал её ногтями.

— Профессор! Профессор! — Эндрю тяжело дышал. Капли крови вырывались из раздувающихся ноздрей, пачкая одежду. Он вдруг поднял голову. Мозг пронзила мысль: автомат. Майор резко обернулся, взгляд единственного глаза впился в тело сержанта Хикса. Оружие по-прежнему лежало рядом с ним. Крайвец ударил наотмашь пробегающего рядом человека, раздетого по пояс.

— Ты не сможешь! Профессор! Вакцина! Вакцина! — тело Крайвеца неестественно изгибалось от спазмов. Он упал на колени перед убитым сержантом, схватил автомат и поднёс оружие к лицу. Внимательно рассматривал, так, словно видел впервые. Эндрю сгорбился, сжался в комок, спина задрожала от нарастающего смеха. Он оскалился, медленно обернулся, сфокусировал взгляд на заветной двери. Кинулся к ней, размахивая автоматом, как дубинкой, машинально передернув затвор. Ударил в сталь прикладом. Бил что есть мочи, не переставал кричать.

— Вакцина! Вакцина! — палец майора соскользнул, попав на спусковой курок. Очередь прозвучала в замкнутом пространстве, подобно громовому раскату. Пули ушли в потолок, никого не задев. На голову посыпалась облицовка и осколки перекрытий, Крайвец взял автомат в правую руку, направил дуло на дверь и бездумно нажал на курок. Вырвавшиеся пули срикошетили от стального листа. Эндрю вздрогнул, почувствовав, как две из них попали в него самого. Одна в плечо, другая в живот. Он совсем не почувствовал боли, лишь с ненавистью сверлил неподдающуюся преграду единственным зрячим глазом. Крайвец откинул автомат в сторону, качнулся. Ослабевший разум отказывался верить в происходящее, но не смог не заметить полученных повреждений. Эндрю облокотился о стену и медленно побрёл прочь, но остановился, услышав, как дверь в комнату управления наконец открылась. Силуэт Герберта появился в проёме, поманив его внутрь.

* * *

Ксандер вышел из тени, обеспокоенно глядя по сторонам. Голос Герберта разрезал пространство неприятным эхом. В техническом зале царил полумрак. Удивительно, как Уотерс сумел разглядеть его силуэт. Держа трубу наготове, Элиот дошёл до пятна света, встал посередине, задрал голову.

— Что дальше!? — крикнул он не своим голосом. Тело задрожало под натиском прогрессирующей болезни. — Быстрее, профессор, у меня мало времени!

Конечно, Герберт едва ли мог услышать его. Элиот ждал, что Уотерс начнет давать приказы и приготовился к действиям. Профессор молчал несколько секунд, затем заговорил тихо, понизив голос.

— Прости, что мне пришлось отправить тебя в столь опасное путешествие, Ксандер, — Герберт замолчал, подбирая слова. — Мы не сможем затопить жилые сектора, да этого и не нужно...

— Что?! — внутри Элиота всё похолодело. — Зачем же я здесь?!

— Эпидемия поразила весь Асцион! У тех, кто не успел покинуть город, нет шансов, — Уотерс говорил спокойно, в его голосе не было надежды. Слабость, накатившая на Элиота, заставила опустить оружие. — Я отправил тебя сюда только для того чтобы попытаться спасти! Ксандер! В сумке, что я тебе дал, находится прототип вакцины!

Сознание Элиота помутилось от услышанных слов. Рука потянулась к ненавистной поклаже. Он вспомнил, что хотел выкинуть её несколько минут назад.

— Прости! Мне пришлось обмануть тебя, обмануть всех! Анклав охотился за прототипом, я не мог допустить, чтобы он попал в их руки! Я запер дверь в опреснители! Замок откроется автоматически через две недели! По моим расчетам, тебе хватит питьевой воды, чтобы не умереть от жажды!

— Нет... нет... — Элиот качал головой, отказываясь принимать слова своего наставника.

— Я понимаю, тебе тяжело, но ты должен вколоть себе вакцину! — Герберт понизил голос. — Она в ампуле под номером 192-685А. Поторопись! У нас мало времени!

Сквозь шум помех Ксандер слышал звонкие удары. Комнату управления брали штурмом. Это могло означать только одно: лаборатория потеряна! Элиот закрыл глаза, откинул уже ненужную трубу, обессилено упал на колени. Рывком стащил сумку с плеча, положил на свет. Дрожащие пальцы вытаскивали её содержимое. Ампулы раскатывались в стороны, норовили скрыться в темноте. Ксандер бережно собрал их в кучу, отдельно положил инъектор. Сумел найти указанную профессором ампулу, зарядил в шприц. Неуверенно застыл, рассматривая инъектор.

— Но почему я? — тихо прошелестели бледные губы.

— Пожалуйста, Ксандер! Ты должен это сделать! — Герберт не услышал его вопроса, Элиот вздрогнул. Громкоговорители донесли до него звук стрельбы. Профессор не врал, у него действительно было мало времени. — Только так мы сможем сохранить нашу разработку! Коли!!!

Элиот поднёс инъектор к шее, дождался, пока компьютер определит расстояние до артерии и одобрительно запищит. Ксандер зажмурился, нажал на кнопку. Игла, вошедшая в тело, впрыснула антидот.

* * *

Герберт откинулся в кресле, облегченно выдохнув: его план подошел к концу. Ксандер упал на четвереньки, вколов себе прототип вакцины. Он остался в круге света, корчась от боли. Теперь судьба Элиота в его собственных руках. Уотерс вздрогнул от ударившей в дверь автоматной очереди. Нет смысла больше ждать. Он вскочил с места, на ходу подобрал упавшую связку электронных ключей, выбрал нужный. Поднёс к сенсорному замку, устройство разблокировало дверь. Эндрю стоял спиной к проёму, собираясь уходить. Герберт болезненно поморщился: Крайвец оставил на пороге лужу собственной крови. Он не решился покидать убежища, пристально смотрел Эндрю в спину из полумрака и казалось, был в безопасности. Крайвец медленно обернулся. Губы скривились в усмешке, незрячие глаза смотрели без выражения. Он пошёл на звук.

— Вы нетерпеливы, майор! — Герберт не смог заставить себя повернуться к Эндрю спиной. Пятясь, быстро добрался до пульта и еще раз посмотрел на силуэт Ксандера. Тот по-прежнему стоял на коленях, организм болезненно принимал экспериментальное лекарство.

— Профессор? — Крайвец медленно вошел в комнату управления, неуместно поправил окровавленную форму. Он улыбался, неестественно и жутко. Герберт еще раз проверил показания компьютера, нехотя повернулся к майору спиной. Ожидал удара, но Эндрю почему-то медлил. Герберт тяжело вздохнул, снял очки, дрожащей рукой положил их на стол и повернулся к противнику лицом.

Крайвец превратился в животное, не способное связно мыслить и говорить, кровавая пелена затмила оба его глаза. Майор уже не видел, истекал кровью, но благодаря армейской закалке шел на звук уверенно и быстро. Уотерс мог бы прятаться в комнате управления сколько угодно, но не хотел бы окончить жизнь в подобном состоянии.

— Я прощаю вас, Эндрю... — Герберт устало облокотился о пульт, склонил голову и закрыл глаза. Он приготовился к смерти.

— Вакцина! Ненавижу! Вакцина! Профессор!!! — челюсть Крайвеца открывалась неестественно широко, хрустели кости. Капля крови, проступившая из глаза, скатилась по щеке символичной слезой. Он кинулся в атаку...

Двадцать пять лет назад.

Южная Корея, побережье Желтого моря.

Маленький Сун Чоу, которому едва исполнилось восемь лет, с интересом смотрел на развевающийся под натиском ветра парус. Лодка стремительно несла Суна прочь от берега. Он обернулся, украдкой взглянул, как песчаный пляж рядом с его деревушкой уверенно отдалялся.

— О чем ты думаешь, сын? — Лин Чоу сосредоточенно смотрел вперёд, медленно вдыхал солёный воздух. Он заговорил впервые за время начала их маленького путешествия.

— Мы так далеко от берега... — Сун рефлекторно дотронулся до лямок спасательного жилета, он всегда нервничал, когда родные берега скрывались из виду.

— Да, Сун, это и есть свобода, настоящая! Есть только море, ветер, солнце и ты. Не стоит её бояться, — Лин подмигнул сыну, переложил весельный руль вправо. Море, солнце, ветер... Сун пытался понять, чему так радуется его отец, взгляд постоянно приковывал к себе парус их маленькой лодки. Чоу думал, что кто-кто, а этот огромный кусок лоснящейся материи действительно свободен. Он то вздымался от резких порывов, то повисал, обтягивая тонкую мачту. Лин еле заметно улыбнулся, заметив интерес сына.

— Парус всегда идёт за ветром, — произнёс он. — Они неразлучны, как собака и её хвост.

— Как хвост Чинга? — Это сравнение заставило Суна улыбнуться, вспомнить свою любимую собаку. Лодка медленно развернулась к солнцу, стоящему в зените. Чоу и до этого выходил с отцом в море, но именно этот поход запомнился ему больше всего. Миниатюрный якорь упал за борт, поднял струю солёных брызг. Сун завороженно смотрел на верёвку, уходящую под воду. Здесь приличная глубина, а значит, и более крупная рыба. Он отстранился на нос лодки, затаив дыхание. Якорь достал до дна до того, как кончилась верёвка. Лин начал спускать и складывать парус. Сун помог ему — делал это уже не первый раз.

— Хорошо, ты запомнил азы, а это немаловажно в нашем деле, — отец разматывал удочку, сидя на пластиковом ящике с приманкой. — Подержи.

Он привстал, отдал удочку сыну, открыл крышку ящика. Сун с интересом заглянул отцу за плечо. Внутри что-то красное, кровавые разводы подсохли на стенках. Чоу поморщился, когда отец запустил в нарезанные куски свежего мяса пальцы, выискивая самый сочный.

— Мы будем ловить акул? — догадался Сун; в прошлый раз они рыбачили не так далеко от берега и взяли несколько удочек сразу. Лин не ответил, улыбнулся уголками глаз, насадил на крючок первый кусок сочащегося кровью мяса.

— Знаешь, что чуют акулы за много миль вокруг себя? — он закинул удочку недалеко от лодки, зафиксировал её ручку в специальной прорези.

— Кровь? — Сун знал ответ; смотря, как миниатюрный поплавок закачался на волнах, он приник к борту, сощурившись от солнечного света, бьющего по глазам.

— Это очень хитрые твари, очень умные, — Лин закрыл ящик с приманкой, сел на него. Достал большой охотничий нож и точильный камень. Медленно водил абразивом по лезвию, глядя на сына с интересом: оружие привлекло его внимание.

— Хочешь подержать? — отец неожиданно развернул нож и протянул рукояткой вперед. — Ты уже достаточно взрослый, чтобы начать учиться жизни.

Сун потянулся к оружию, пальцы коснулись плотной резины. Неожиданный всплеск рядом с бортом заставил его вскрикнуть, отпрянуть и с опаской поглядеть в воду. Лин вскочил на ноги, быстро накинул на плечи старый брезентовый плащ, боясь промочить одежду. Удочка согнулась пополам, плетёная леска натянулась как струна. Лодку качнуло несколько раз.

— Это она папа, это акула!? — сердце Суна гулко билось в груди, он отошёл к носу, давая отцу место.

— Да, похоже на акулу, но не очень крупную, — довольно кивнул Лин и крепко схватил удочку обоими руками, медленно наматывая леску. Затаив дыхание, Сун смотрел на эту битву. Рыба то успокаивалась, то бешено рвалась из плена.

— Гарпун! — крикнул Лин, подтянув хищника к лодке. Словно почуяв близкую расправу, акула больше не давала передышки, билась за жизнь изо всех сил. Сун опомнился, когда отец крикнул второй раз, и кинулся к ящику с инвентарём в кормовую часть лодки. Быстро достал большой рыболовный гарпун с загнутой ручкой, сделанный под крюк.

— Давай быстрее! — Лин едва справлялся с хищником, готовым оборвать крепкую леску в любой момент. Сун подскочил к отцу, отдал орудие. Тот легонько оттолкнул его обратно к корме, призывая не мешаться, не колеблясь, ухватил гарпун поудобнее и с размаху ударил им хищника. Крюк прошёл по касательной, вспоров толстую кожу акулы. Вода у борта вспенилась кровавыми барашками.

— Ловкая тварь! — Лин сжал зубы, делая замах для очередного удара. Рыбина вдруг изменила тактику, отошла от лодки и с размаху ударила по ней хвостом, потом еще раз. Сун вскрикнул, схватился за поручни, с ужасом смотря на отца. Кажется, тот совсем не замечал качки, ударил акулу еще раз, попав в мягкое тело, а затем резко дёрнул крюк на себя. Лезвие вошло в плоть акулы, надежно закрепившись там. Лин с яростным криком втащил извивающуюся бестию на палубу. Метровая хищница разинула безмерный рот, намереваясь цапнуть рыбака за предплечье. Тот вовремя ударил её ногой, оттолкнул от себя, прижав рыбину к левому борту лодки.

— Нож! — крикнул он сыну, с трудом удерживал акулу на палубе. Кровь из её раны заливала доски, собиралась в лужу. Сун схватил брошеный нож за рукоятку, неуклюже протянул отцу лезвием вперед. Лин снисходительно усмехнулся, взял оружие, осторожно потеснив пальцы сына.

— Люди говорят, что море кормит рыбака, но это неправда! — Лин загадочно смотрел на рыбину, всё еще продолжающую извиваться. Её хвост свисал за борт, касаясь воды. — Не море кормит рыбака, а его руки, крепкая лодка и надежная сеть.

Он резко вогнал лезвие в жаберную щель хищника, нанёс удар, затем еще один. Сун зажмурился, не желая этого видеть. Когда всё закончилось, Лин окликнул его, попросил подойти ближе.

— Бесполезно бить акул в тело, их шкура слишком крепкая, — Лин прикончил хищника и теперь вытаскивал из воды её хвост. Вытягивал тушу вдоль лодки, переворачивая брюхом кверху. — Когда затащишь её в лодку, бей только в голову или жабры. Это самые чувствительные места.

Сун кивал, едва сдерживая рвотный позыв. Он побледнел от вида растерзанной рыбины, в которой признал кошачью акулу. Лин внимательно посмотрел на сына, протянул ему окровавленный нож.

— Теперь, когда она не опасна, тушу надо разделать.

Тот взял оружие дрожащей рукой, с мольбой взглянул на отца и опустил глаза, но тот оказался непреклонен.

— Ты любишь акулий суп, который готовит мама?

Сун молча кивнул.

— До того, как акула станет супом, её надо поймать и подготовить. Давай смелее, в их желудках можно найти много интересного.

Лин отступил, пропустив сына вперед. Сун упал перед поверженной хозяйкой морей на колени и замер, увидев, как шевелятся её плавники.

— Она еще живая? — на его глаза навернулись слёзы.

— Да, и чем быстрее ты начнёшь, тем меньше она испытает мук. Начинай отсюда.

Лин указал на место у горла хищника. Сун поднял нож, занёс над рыбиной.

— Нельзя медлить, сын, она в любой момент может прийти в себя и напоследок откусить тебе ногу.

Лин намекнул на опасную близость, в которой оказался Сун от морды хищника.

— Чаще всего люди становятся их жертвами, когда уже поймали рыбу: они теряют бдительность, и акулы делают последний укус.

Отец наговаривал это сыну на ухо, желая, чтобы тот начал свою взрослую жизнь.

— Я не могу... — Сун опустил руки, выронил нож и попятился.

— Нет, Сун, ты должен сделать это сам!

Чоу еще раз взглянул на хищника. Не смог взять себя в руки, с мольбой смотрел на отца. Лин тяжело вздохнул, дал ему пройти.

— Пойми, мне не нужен помощник, я люблю рыбачить один, но это жизнь, к которой ты должен быть готов, — он поднял нож, повертел его в руках.

Сун ушел к корме, сел на ящик с приманкой. Он виновато опустил голову, боясь встретиться с отцом взглядом. Лин вонзил нож в горло акулы, не медля ни секунды, и уверенно вспорол её брюхо. Сун смотрел в воду, не желая видеть это жуткое зрелище. Ловил яркие солнечные блики, слушал, как завывал ветер в снастях. Стыдился своего страха, но ничего не смог с ним поделать; даже не сразу расслышал голос отца.

— У нее для тебя был подарок! — ухмыльнулся Лин, держа что-то в руке. Сун не сразу разглядел предмет. — Ты сам должен был её достать, но, видимо, в другой раз... Возьми!

Сун осторожно приблизился к отцу, стараясь не смотреть на вскрытое нутро акулы — она уже не подавала признаков жизни. На раскрытой ладони Лина среди кровавой мешанины он с интересом заметил круглые края золотистой монеты. Чоу осторожно взял её, оттер от грязи. Глаза его расширились: корейский оберег в виде "монеты удачи" блеснул в лучах солнца. Сун крепко сжал амулет в руке и поднял задумчивый взгляд. Ветер всколыхнул его волосы.

— Ну, всё! — Лин разложил внутренности акулы по разным мешкам, отошёл к носу лодки, поднимая якорь. — Возвращаемся домой...

Первая часть

Первая глава: Неловкие Ситуации

День первый:

Сун Чоу забрался на стул, завороженно смотря на зловещую петлю под потолком. Он сделал её сам — скрутил из простыни, снял с потолка спальни панель, продел ткань через крепление. Сун дернул за получившуюся веревку, еще раз проверив ее надежность. Расширил петлю, чтобы свободно продеть голову. Уже второй раз в жизни он хотел покончить с собой.

— Идиотская привычка... — еле слышно произнес Чоу.

Пересохшее горло охрипло. Он накинул петлю на шею, нервно сглотнул. Скосил взгляд в проём приоткрытой двери, увидел скромное убранство кухни. Его личный видеофон лежал у мойки. Именно пришедшее несколько дней назад сообщение заставило Суна снова попытаться покончить с собой.

— Не буду тянуть... — он обреченно вздохнул.

Мозг отчаянно хватался за любую возможность оттянуть трагический момент. Взгляд судорожно рыскал по разбросанным на полу вещам, которые хотелось собрать, на скомканную кровать, которую можно было бы и заправить. Чоу устал от собственной трусости, задрал голову и посмотрел в потолок. С каждым упущенным моментом становилось тяжело дышать, сердце вырывалось из груди, глухо стуча в висках. Он подался вперед, перенёс на правую ногу вес тела, зажмурился, приготовившись умереть.

Неожиданный звонок заставил его остановиться. Сун открыл глаза, уставился в проём кухни с глупым выражением лица, наблюдая, как горел дисплей стационарного видеофона, принимая вызов от Лауры Уотерс. Посмотрел на наручные часы: стрелки едва перемахнули через отметку в шесть утра. Чоу нахмурился; он не думал, что она начнет звонить так рано. Прождал не меньше минуты, надеясь, что начальница перестанет штурмовать его номер, но Лаура, как всегда, была упряма и продолжала звонить, не смотря ни на что. Когда закончилось терпение, он раздраженно стянул с шеи петлю, спрыгнул со стула и спустился на пол. Момент был безнадежно испорчен.

Кухонный столик едва пролез в спальню, теперь Суну пришлось выталкивать его обратно. Он тихо ругался, явно не рассчитывая, что придется заниматься этим; наконец, поставив стол на место, подошел к видеофону. Привёл себя в порядок, обернулся, убедившись, что с этого ракурса Лаура не увидит приготовленной петли. Провёл рукой по растрепанным волосам.

— Да, — хрипло произнес Сун, приняв вызов. Он отстраненно смотрел на появившееся лицо Уотерс.

— Извини, что разбудила... — шепотом начала она, но увидев, что совсем не помешала, продолжила, искренне удивившись: — Ты что, уже не спишь?

— Да, на меня что-то бессонница напала.

Чтобы соврать, Чоу пришлось отвести взгляд.

— А-а, понятно, — задумчиво протянула Лаура. Она вспомнила, для чего потревожила своего ассистента, и виновато улыбнулась: — Через час военные сделают вылазку к приманкам. Они согласились поймать для нас еще одну акулу.

Уотерс светилась от счастья, но всё еще шептала. Сун понял, что она боялась разбудить дочь, и так же перешел на шепот.

— Отлично! — выдавил он из себя улыбку. Вопрос с отловом новой особи был под сомнением еще вчера вечером, и почему-то Чоу не верил в благополучный исход этой задумки. Лауре не надо было продолжать, он прекрасно понял, зачем она звонит и что попросит. Сун кивнул.

— Я буду в порту через сорок минут.

— Хорошо! — Уотерс откровенно порадовалась, ей не пришлось тратить время на разъяснения. — Я выбила для тебя допуск в больничный корпус всего на час. Охотников будет трое, рассчитаешь дозу?

— Да, конечно, — Сун не переставал кивать, неожиданно потеряв интерес к этому разговору. Перед глазами проплывали обрывки воспоминаний, от которых холодела в жилах кровь. — Я буду в лазарете минут через двадцать.

— Отлично. Я думаю, тебе будет приятно освежить воспоминания о прошлых успехах. И помни, Сун, акулы не будут ждать, надо всё сделать быстро.

Учтиво улыбнувшись, Лаура оборвала вызов. Чоу кивнул в последний раз уже потухшему экрану, повел затёкшей шеей. Выражение его лица осталось неизменно серьезным. Слова Лауры впивались в сознание каленым железом. Воспоминания о былых успехах? Навряд ли за те достижения Сун получит что-то большее, чем смертный приговор. Он быстро оделся, накинул белый халат, поправил бейджик с именем и покинул свою квартиру, как и обещал Лауре, не задерживаясь и не ища для этого причины. Заколебался, прежде чем оставить портативный видеофон дома, еще раз вчитался в текст полученного письма:

"Дорогой Пангио, кажется, кто-то посчитал, что методы нашей работы тогда не были гуманными. К сожалению, я должен пуститься в бега, чего мой мальчик, советую и тебе. Если они поймают меня — докопаются до правды. К сожалению, я не смогу вынести пыток..."

От этого вычурного, наигранно сладкого тона тошнило. Несмотря на то, что Сун обрезал все мосты, связывающие его с бывшим наставником, и Альдо Сальви не напоминал о себе уже несколько лет, он ничего не забыл, всё так же называя Чоу этим ненавистным прозвищем из далекого детства. Сун оставил видеофон на столе, взял только идентификационную карточку гражданина и вышел из квартиры, закрыв дверь на замок. Он не стал разбирать свой миниатюрный эшафот. Ловля акул, очередные эксперименты во имя спасения человечества, на успех которых не приходилось рассчитывать, — всё это навряд ли спасло бы Чоу от суда. За ошибки молодости всё равно придется ответить, и Сун не хотел делать это прилюдно. Он направился к лифтам, обреченно сгорбившись. Путь его лежал на третий этаж Акроса, в лабиринты больничного корпуса.

* * *

Виктор Разин вышел из полудремы, обернулся на громкий всплеск за спиной. Ожили компрессоры, прогоняющие через водную массу кислород. Вода гигантского аквариума вспенилась. Разин встал с кресла, подошел к толстому стеклу, чтобы проверить его обитателей. Акулы Пенелопа и Астрагон никак не отреагировали на уже привычное явление. Вне воли хищники не вели активный образ жизни, отчасти смирившись со своим положением, а отчасти этого не позволял пришитый к плавникам кардиостимулятор и не слишком большой объём бассейна. Учёные специально замедляли их пульс, приводя полутораметровых рыбин в полудрёму, но это состояние было обманчивым: Виктор явственно ощущал пристальные взгляды. Он проверил индикаторы работы кардиостимуляторов. Усмехнулся, уперев руки в бока. Одомашнить морских волков навряд ли кому-то когда-то удастся, но и в лаборатории им уготована совсем другая судьба.

Разин вернулся к столу, сверился с показаниями компьютера. Всё шло своим чередом, и так происходило уже почти три года. Он уселся в кресло, откинулся на спинку. До конца дежурства несколько часов; эта мысль заставила его лицо расплыться в улыбке. Его личный видеофон, лежащий на краю стола, вдруг заработал. Виктор с интересом взял его в руки, поставил на ребро. Картинка на дисплее сменилась радужной заставкой: махая толстой лапой и вставая в полный рост, на экране коммутатора появился поющий Филди.

— Гав-гав! Добрый день, детишки! Это снова я, поющий Филди! Вы готовы поиграть?

— Конечно! — Виктор откинулся в кресле, с усмешкой смотря на кривлянье электронной игрушки. Поющий Филди представлял собой не то собаку, не то медведя, бежевого цвета, с короткими овальными ушами. Возле глаза и на носу анимации красовались два темных пятна. Пёс был выполнен небрежно, имел низкое разрешение текстур и выделялся яркими пикселями. Он отдаленно напоминал тех механических зверушек, что очень давно использовали на поверхности в развлекательных целях. Соединение механики и электроники, обтянутое мягкой плюшевой "кожей", их называли аниматрониками. Программа работала на видеофонах, распознавала лица и голоса. Обучала маленьких детей алфавиту и общими знаниям о современном устройстве общества в веселой, игровой манере.

— Гав-гав! Тогда, детишки, повторяйте за мной!

Заиграла заводная мелодия, пёс принялся петь, перечисляя буквы алфавита. Разин смотрел на всё это с тоской и не торопился принимать участие в игре. Филди произнес букву "V" и остановился.

— Гав-гав! Виктор, ты не поёшь со мной!

— Прости, я не в настроении, — он грустно улыбнулся. — Может, в другой раз?

— Гав-гав! В другой раз петь придется совсем другую песенку, ты успеешь подготовиться и выучить слова? — Филди высунул язык, приоткрытая пасть создавала видимость улыбки.

— По-моему, у тебя все песни на один лад, разве нет? — Разин отстранённо раскачивался в кресле, ему было тяжело смотреть на пса, хоть тот почти и не напоминал настоящую собаку; воспоминания детства накатили нехорошей волной.

— Нет, гав-гав! Новая песня будет совсем о другом! — Филди хитро подмигнул пиксельным глазом. — О твоей новой шалости, Витя!

— Вот как! — Виктор подался вперёд, с интересом смотрел на электронную игрушку. — И что же за шалость мне предстоит?

— Всё как обычно, но есть несколько условий. Хочешь знать одно из них? Я говорю, а ты повторяешь за мной, ты готов? — Пёс сделал паузу, дал время Разину собраться с мыслями.

— Твои песенки становятся всё интересней и интересней, что же ты придумал на этот раз? — хмыкнул Виктор, изображая интерес, но на самом деле эти игры не приносили ничего, кроме головной боли.

— Это просто, малыш, моя новая песенка расскажет тебе об этом, запоминай всё и ничего не пропусти! — электронный метроном отщелкал вступление, заиграла знакомая мелодия. Собака забавно кривлялась на экране, но это едва можно было назвать танцем:

"Наш веселый Торий-друг рассказал Титану вслух:

Водород слепому Мышьяку подсыпал Кобальта в еду".

Песня показалась Разину слишком грубой, а шутка в ней — не для детского ума. Химик прищурился, найдя во всём этом совсем другой, особый смысл.

— Время пришло? И для чего оно пришло?

— О, и это очень просто, малыш, гав-гав. Наши уроки заканчиваются, ты совсем вырос и теперь можешь возвращаться домой!

Пёс радостно кивнул, замахал хвостом.

— Что? — Разин вздрогнул от слов, напрягся. Эта долгожданная новость почему-то не принесла ему облегчения.

— Но чтобы вернуться домой, тебе надо сначала доделать домашнее задание. Ты получил его?

— Конечно, — Виктор осунулся, растерянно коснулся кармана брюк. Слова пиксельного пса о возвращении домой сбили с толку. — Подожди! Ты хочешь сказать, что скоро будет эвакуация? Работа закончена?

— Ты провёл в Акросе три года, малыш. Хочешь остаться здесь навсегда? — пёс недоверчиво повёл носом, холодно сверля собеседника нарисованными глазами.

— Нет! — Разин невольно повысил голос, привстав с кресла, воровато огляделся по сторонам. В лаборатории не было ни души, но он продолжил почти шёпотом: — Конечно, нет...

— Вот и правильно! — поющий Филди довольно кивал огромной головой. — Ты умный мальчик, Витя, ты должен знать, что лаборатория в Полярисе почти готова. Ты нужен ему там...

— Ты говорил, что будет несколько условий, какое второе?

— И оно будет простым для тебя, малыш. Тебе придется сохранить конечные результаты и взять с собой.

— Хорошо, — Разин нервно сглотнул; выполнить это условие будет не так уж и легко, и он поспешил добавить: — Наша работа в лаборатории пока приостановлена, нам отказали в поимке нового образца. Я не знаю, когда смогу выполнить домашнее задание.

— О, не волнуйся, малыш, взрослые дяди уже позаботились об этом, твоя подружка скоро расскажет тебе подробности. Детишки, я вынужден покинуть вас, но с нетерпением жду новой встречи. Пока-пока!

Программа закончила работу, переваривая услышанное, Виктор несколько секунд сидел без движения. Он встал, задумчиво прошёлся к противоположной стене. В неогороженной части, у рабочего места Разина, располагалась небольшая химическая лаборатория. Он исподлобья взглянул в объектив видеокамеры под потолком, нехорошие мысли заползли в голову. В этот раз сообщение поющего Филди показалось химику слишком нереальным, мог ли он обманывать? Или неужели проект действительно решено свернуть, отказаться от удобного доступа к последним технологиям?! Виктор ничего не понимал, но не имел возможности оспорить это решение. Филди упомянул Полярис, сказал: лаборатория там почти готова. Получается, Элиас набирает команду?

Виктор вернулся к столу Лауры, нервно поглядывал на экран видеофона, и с осторожностью ождая её звонка. Дисплей коммутатора залился мягким светом меньше чем через час. Разин принял вызов, выдержав паузу. Поющий Филди не соврал: появившееся лицо Лауры светилось от счастья, у неё явно хорошие новости.

— Что случилось? — Виктор напрягся, вытянув шею.

— Привет! У меня важные новости!

— Они дали добро? — Разин азартно облизнул губы.

— Да! — Не сдерживая радостных эмоций, выкрикнула Лаура. Украдкой обернувшись на дверь спальни, снова перешла на шёпот. — Прости, буду говорить вполголоса, Эмми спит.

— Да-да, я понимаю. Итак, что мы делаем?

— Я скоро буду обзванивать остальных. Пришлю к тебе Росса, он поможет с подготовкой аквариума и лаборатории, — она сделала паузу, пытливо смотря на Виктора. Уотерс не хотела обижать его, но все же была вынуждена спросить: — У тебя точно всё готово? Формула не подведёт?

— Конечно, Лаура. Всё как положено: шесть месяцев на разработку, месяц на проверку. Не переживай, там всё учтено, — Разин кивнул, довольно улыбаясь и развеивая все сомнения, но по спине его пробежал холодок. Он каждый раз говорил это, и даже тогда, когда заведомо знал исход грядущей операции. Виктор ненавидел себя за ложь и в этот момент с облегчением вспоминал слова Филди про возвращение домой. Это будет его последняя ложь — мысль согревала трусливым теплом.

— Ну, хорошо, — слова подействовали и Лаура успокоилась. Она переживала за исход операции больше всех, и Виктор понимал её. Сколько лет прошло после трагедии Асциона, сколько неудачных экспериментов в поиске вакцины. На кону не только спасение человечества, Уотерс должна обелить имя своего погибшего отца. — В общем, жди Росса, я позвоню тебе позже, и никуда не уходи из лаборатории, возможно, ты понадобишься мне на мостике... — Лаура невольно поморщилась, ей придется задержать Виктора после ночного дежурства на неизвестное время, и она надеялась, что Разин не будет держать за это зла. — Вылазкой командует Моррис.

— Кто бы сомневался... — он скрестил руки на груди. — Ладно, будем готовиться. Я пока приведу реторту в боевое состояние...

— Спасибо, Виктор, ты настоящий друг! — Уотерс озарила его самой тёплой улыбкой, на которую была способна, и закончила сеанс связи. Виктор задумчиво крутил видеофон в руках еще несколько минут. Настоящий друг... Он поймал свой собственный взгляд в отражении полированной поверхности стола. Нехорошее предчувствие нагнало на Разина скулящую тоску.

* * *

Звонок Лауры застал Джека Росса в кровати. Тот приоткрыл один глаз. Проем, соединяющий кухню со спальней, открыт, свечение и монотонная мелодия привлекли не только его внимание. Лежащая рядом девушка приподнялась на руке, заглянула Джеку через плечо. Прочитала имя звонящего абонента вслух.

— Лаура Уотерс. Кто это такая?

В вопросе подозрение, почти критические ноты. Росс закатил глаза, не издав ни звука. Его новая пассия Марта Бейкер начинала раздражать всё больше и больше.

— Это моя начальница, — тихо ответил он. Вставать ужасно не хотелось, опустив руку и пошарив по полу, Джек нащупал наручные часы, посмотрел на время.

— Что ей надо так рано?

Хороший вопрос. На часах шесть утра, учитывая, что к восьми ему все равно идти на работу. Росс тихо застонал. Лаура не оставляла надежды дозвониться до подчиненного, и он знал: лучше ей ответить. Джек встал, накинул рубашку, так и оставив вопрос Марты без ответа.

— Что ей надо-то!? — она укрылась под одеялом, с тревогой смотря на его удаляющуюся фигуру.

— Сейчас узнаю. — Джек зевнул. Он на ходу застегнул верхние пуговицы, на всякий случай встал как можно ближе к камере видеофона и жестом руки попросил Бейкер прикрыть дверь в спальню. Росс потёр лицо, привел себя в порядок, прогнав последние обрывки сна, откашлялся и принял звонок.

— Доброе утро, Джек, извини, что беспокою так рано, но случилось кое-что важное! — Лаура сходу била в лоб, не давая ему вставить ни слова. — Несколько часов назад Анклав дал добро на отлов акулы для эксперимента! Срочно нужна твоя помощь в лаборатории. Как скоро ты можешь спуститься?

— Не знаю, через полчаса, может, минут сорок, — Джек снова зевнул. Чаще всего этот жест выражал его недовольство сверхурочной работой, к которой его к тому же принуждали в столь ранний час.

— Хорошо. Я дам тебе двадцать минут. Виктор сегодня на дежурстве, он встретит тебя и объяснит, что надо делать.

Лаура смотрела холодно, не оставляя возможности для сопротивления.

— Хорошо, — сонно ответил Росс, но вдруг задумался и с подозрением взглянул на начальницу. — А ты разве не будешь в лаборатории?

— Я приду после того, как военные поймают акулу, им потребуется моя помощь. Все инструкции будут у Разина. К тому же сегодня первый учебный день у Эмми, я должна подготовить её.

— Ладно... — Джек нехотя переварил услышанное. — Я буду в лаборатории через двадцать минут.

— Я на тебя надеюсь! — Уотерс взглянула на подчинённого с осторожностью и исчезла в черноте информационного пространства. Джек встряхнул головой, взял стакан, наполнил водой и залпом осушил.

Дверь спальни приоткрылась, Марта выглянула с опаской; она не стала одеваться, укутавшись в легкое одеяло.

— Что всё это значит? Что за акулы, что за эксперимент?

— Ничего особенного, — снисходительно улыбнулся Джек, отвёл глаза. — Мы часто занимаемся глупостями от скуки.

— Какая странная у тебя работа, — она вошла на кухню, встала рядом, обняла Росса, уткнувшись ему в грудь. — Это так срочно?

— Да, извини, мне нужно идти и чем быстрее, тем лучше.

Джек пришёл в себя, вырвался из объятий, вернувшись в спальню, нашёл брюки и уже натягивал их на ноги. Марта вошла следом. Ей никуда торопиться, поежившись, села на кровать.

— Когда ты вернёшься?

— Не знаю...

Это действительно слишком сложный вопрос; зная все тонкости грядущей операции, Росс мог предположить, что всё затянется до самого вечера или ночи.

— Хорошо. Я успею приготовить что-нибудь вкусное к твоему возвращению.

Она улыбнулась, предвкушая романтический вечер, но, закончив с брюками и переключившись на рубашку, Джек заговорил холодно и монотонно.

— Извини, но мне придется закрыть квартиру. Я не представляю, во сколько вернусь...

Он отвернулся к зеркалу, надеялся, что хотя бы в этот раз не услышит слова негодования и праведного гнева в свой адрес. Марта помрачнела, ответила не сразу. Слова Росса больно ранили, но она не хотела нагнетать ситуацию скандалом и нашла в себе силы попытаться решить вопрос мирным путём.

— Мы встречаемся уже месяц. Я не говорю о том, чтобы узаконить наши отношения, но ты же можешь дать мне ключи от своей квартиры? Или тебе есть что скрывать?

— Узаконить отношения? — Джек замер, бросил резкий взгляд через плечо. — Ты же еще замужем. Как ты себе это представляешь?

— Но ты же знаешь ситуацию! Я не вижусь с мужем уже полгода; когда он вернется в Акрос, я подам на развод! — она пыталась оправдаться, давила нервный смешок. Они совсем недавно обсуждали эту тему, и кажется, достигли согласия.

— Ну да, конечно! А может, вы помиритесь, когда увидитесь снова? — Росс приложил все свои актерские таланты, чтобы выдать откровенную, почти женскую обиду. Марта опешила от этих слов, не ожидая такого довода. Джек остался довольным результатом и взял инициативу в свои руки.

— Одевайся, нам скоро выходить.

Он нацепил на руку часы, поправил воротник рубашки. У него оставалось еще пятнадцать минут.

— Ты сомневаешься во мне или в себе? — она собралась с мыслями, ответила на вызов холодным прищуром. Надеялась зацепить самолюбие Росса, но обернувшись, он снисходительно улыбнулся.

— Давай отложим этот разговор до более удобного момента?

Джек стоял одетым и готовым покинуть свою обитель, показывая на циферблат часов. Она смотрела на него снизу, сжавшись в комок. В глазах обида и боль. Росс нагнулся, чтобы поцеловать её, нежно отвёл рукой упавшие на лицо локоны волос. Несмотря на неприятный разговор, она ответила на поцелуй. Скинув с себя одеяло, нехотя оделась. Джек смотрел на неё как победитель, он знал, что Марта любит его. Любит по-настоящему, любовь туманит разум, и Джек нагло пользовался этим. Через пять минут они уже стояли у входной двери, проведя всё это время в напряженной тишине. Росс открыл дверь, галантно пропустил Марту вперед, вышел следом. В коридоре жилой зоны почти никого. Здесь расходились и их пути. Джеку предстояло добраться до технических лифтов и спуститься на первый этаж. Ей — вернуться к себе и дождаться утра.

— Прости, я не смогу тебя проводить, — Росс поцеловал Марту в щеку уже на ходу, коснулся руки. — Я позвоню, когда будет свободная минута.

Она обернулась, и улыбка озарила её лицо. Джек уходил прочь, заигрывая, подмигнул на прощание. Возможно, всё не так страшно, и вечером, когда они увидятся вновь, сумеют преодолеть все свои сомнения.

* * *

— Доброе утро, Сун, — охранник на посту складского корпуса лазарета встретил учёного, приветливо кивнув. — Сегодня ты как никогда рано. Срочный эксперимент в лаборатории?

— Да, что-то типа того, — Чоу устало потёр глаза, достал свой электронный пропуск, вставил в прорезь картридера. Собеседников разделяло несколько сантиметров бронированного стекла.

— Опять катализаторы? — охранник углубился в изучение пришедшего на компьютер отчета, с удивлением обнаружив, что в этот раз на удостоверение Суна оказалось открыто слишком много препаратов. Некоторые из них были максимальной степени допуска. — Ого! Что-то случилось? — он присвистнул, посмотрев на Суна с легким подозрением. Чоу не мог ответить на вопрос честно. Операцию по отлову хищников курировали военные, они требовали строжайшей секретности.

— Нет, просто новые эксперименты над акулами.

— Вы что, собираетесь их пичкать стероидами? — глаза охранника полезли на лоб. Сун безразлично пожал плечами:

— Таков приказ. Или что-то не так с документами?

— Да нет, всё нормально, — охраннику пришлось пропустить лаборанта. Край пропуска высунулся из прорези. Чоу бережно забрал его, спрятал в карман, дождался, пока откроется склад с пульта управления. Не произнеся ни слова и продолжая грустно улыбаться, он направился к неприметной двери в самом конце коридора.

— Ты как будешь всё это тащить? Возьмешь тележку? — охранник недоверчиво щурился вслед, крикнув, чтобы Сун его услышал.

— Посмотрим, — хитро усмехнулся тот, бросив это через плечо. Больше всего на свете ему хотелось побыстрее войти в заветную дверь, исчезнуть из поля зрения всех людей в этом городе и побыть в одиночестве. Когда-то Сун до ужаса боялся его, сейчас считал лучшим из благ. На складе пахло свежестью, отдающей морской солью. Прислонившись к стене, Чоу облегченно выдохнул, перевел дыхание, стер с лица ненавистную улыбку. Здесь безлюдно и прохладно, настоящий рай. Но он не мог тратить время, необходимо как можно быстрее попасть в порт. Сун схватил стоящую у двери тележку, устало потащил ее за собой. Стеллажи с запасами медикаментов тянулись по обе стороны широкого прохода. Запечатанные коробки и кейсы не привлекали внимание Чоу, в этот раз его цель намного важнее. Они исчезали во мраке за его спиной. Освещения почти нет, лампа у двери мерцала, как ориентир, чтобы не заблудиться, не более того.

Сун уверенно подходил к морозильным камерам. Становилось по-настоящему холодно, и но на ходу застегнул халат, увидев пробивающийся через стеллажи мутный свет. Он свернул к нему, вышел к финишной прямой. Коридор заканчивался двумя огромными рефрижераторами, мерно гудящими в тишине. Чоу невольно остановился, увидев знакомую эмблему на массивных крышках. Она не принадлежала к миру Акватики, уходила корнями в далекое прошлое. В мир кровопролитных войн и страшных завоеваний. Старинный меч, опоясанный лентой. Она делала вокруг вертикально стоящего лезвия один оборот, создавала собой руну "Одал". Ненавистный знак со временем стилизовали, убрали круг, в котором стояла эмблема, заменили его ромбом. Да и сам меч теперь не выглядел так гротескно, как тогда, когда Сун увидел его в первый раз. По спине Чоу побежали мурашки: Лаура была права, слишком много воспоминаний связано с этой эмблемой, слишком много страшных тайн, которые вскрылись так не вовремя.

Чоу открыл дверь морозильника, зазвенели сложенные на подставке ампулы с прозрачной, отдающей в желтизну жидкостью. Он завороженно смотрел на них несколько мгновений. Придя в себя, вспомнил наставления Уотерс. Три человека, трое взрослых мужчин. Сун взял чемоданчик с верхней полки, открыл его, положив на тележку. Внутри лежал шприц-инъектор, размером чуть меньше тех, которыми пользовались в больнице. Его разработали специально для экспериментальных препаратов. Рядом находилось пять отделений для ампул. Чоу действовал быстро, взял в охапку четыре образца, вставил в захваты. Закрыв холодильник, пошёл обратно к двери. Сальви написал, что ляжет на дно, пустится в бега. Сун не мог приложить ума, где он сможет спрятаться!? В городах Акватики оставаться нельзя, его быстро найдут, оставалось только одно логическое решение — Праволишенные. Под их властью всего два небольших города и Полярис — своеобразная столица. Примет ли Элиас такого беженца? Наверняка он знал об их темных делах. С другой стороны, Альдо — живая легенда, и заполучить такого гения в свои ряды Маркус бы не преминул. Чоу мысленно прикинул расстояние, которое ему придется преодолеть от Акроса до шестой Экзорции. Ходили слухи, что именно с нее можно попасть на корабли Праволишенных. У Суна еще было время покинуть Акрос и помчаться к границе, но если сенат уже понял, что упустил Сальви? Или военные схватили его? Через сколько придут за самим Чоу?

От этих мыслей его прошибло горячим потом. Сун не заметил, как дошел до двери хранилища. Остановился, невольно прислушавшись: вдруг его уже ждали с другой стороны? Нервно сглотнул и поспешно отогнал от себя нехорошие мысли, веря, что успеет если и не сбежать из Акватики, то, по крайней мере, покончить с собой. Он открыл дверь, вошёл в проем, поморщившись от света. В коридоре никого не было, никто не устраивал засаду. Чоу грустно вздохнул и покатил тележку перед собой. Зарывшись в собственных мыслях, едва не прошёл пост охранника. Тот вовремя окликнул лаборанта.

— Ты куда!?

— Ах да, извини! — Сун нервно усмехнулся, развернул тележку, подкатил к стеклу. Открыл кейс с экспериментальными препаратами. Охраннику пришлось выгнуть шею, чтобы разглядеть содержимое. Хоть он и видел по камере, что Чоу не взял ничего лишнего, но протокол обязывал свериться с данными компьютера и занести изменения в реестр.

— Четыре ампулы крианина и один инъектор, — подсказал Сун, стараясь как-то ускорить этот процесс.

— Ну да, и еще один кейс и одна тележка! — угрюмо отозвался охранник, щелкая клавиатурой. — У нас всё под учетом!

Сун предпочел промолчать, покорно ожидал конца процедуры. Когда всё было закончено, и охранник утвердительно кивнул, Чоу продолжил путь.

— Может, хоть в этот раз получится сбежать отсюда? — робкий голос за спиной заставил Суна остановиться. Он обернулся, нахмурился:

— Что?

— Ну, сбежать отсюда! — охранник за стеклом осторожно улыбнулся, смотря на него со странной надеждой.

— Куда сбежать? — Сун действительно думал о побеге, но не мог понять, как охранник прочитал его мысли.

— На поверхность, конечно! Этот океан уже у всех в печенках! — тот перешел на доверительный шепот. Сун облегченно выдохнул и невольно улыбнулся.

— Конечно, получится! — он толкнул тележку, продолжая путь, и добавил еле слышно: — Когда-нибудь...

* * *

— Вставай, Эмми, вставай, крошка! — ласковый голос матери донёсся до Эмили Уотерс сквозь сон. Она нехотя открыла глаза, улыбнулась забавной утке, стоящей на тумбочке. Старые детские часы из блеклой желтой пластмассы смотрели на нее сломанными стрелками, лежащими на дне циферблата за помутневшим стеклом. Механический будильник уже давно не работал.

— Уже пора, да, мама?! — Эмили радостно вскочила с кровати, кинулась к приготовленному с вечера ранцу. Сегодня её первый день в школе. Она скрупулезно проверила содержимое портфеля. Всего несколько вещей. Деловито извлекла пенал с ручками, открыла его и удостоверилась, что подаренные отцом карандаши на месте. Невероятно, откуда он сумел достать такой раритет спустя столько времени? Карандаши были в помятой, слегка ободранной упаковке, но в полной сохранности. Эмили увидела их только вчера.

— Ну?! Всё на месте? — Лаура всё это время стояла за спиной дочери. Она улыбалась, глядя на эту приятную возню.

— Да! Главное, карандаши! Все шесть штук! — Эмили обернулась, потрясая пеналом. Её лицо светилось от счастья. Вдруг ее глаза погрустнели. — А папа приедет?

Эмили знала ответ, но не могла не спросить, ведь она не видела отца уже несколько месяцев. Пол Уотерс работал химиком в соседнем городе и последнее время из-за напряженной работы не приезжал к ним.

— Нет, милая... — Лаура грустно вздохнула, взяв дочь на руки, и понесла её на кухню. — У папы сейчас много работы... Но он обязательно позвонит тебе сегодня вечером, он обещал!

— А откуда он взял карандаши? — Эмили повеселела, спрыгнула на пол, уселась за маленький обеденный стол. Сладкий растворимый чай и три сдобных печенья мигом повысили её настроение.

— А вот об этом ты у него спросишь сегодня сама! — Лаура задорно подмигнула дочери, разлив по кружкам чай, сделала глоток, виновато опустила глаза. — Эмми, я сегодня тоже не смогу встретить тебя после первых уроков...

— Почему? — Эмили с ужасом посмотрела на мать.

— У нас сегодня важный эксперимент вместе с военными. Полковник Моррис требует нашего присутствия, — Лаура старалась говорить как можно мягче, понимая, что ребёнку не слишком важны такие подробности.

— Моррис? — Эмили задумалась, разломила последнее печенье на несколько частей. — Это тот дядя со страшным шрамом? Мистер Шрам? Мы так зовём его с дядей Виктором.

— Да. — Лаура подошла к дочери, присела на корточки, заглянула в глаза. — Это очень важный для всех нас человек, он получил свой шрам, когда защищал наши жизни, и я хочу, чтобы ты называла его мистером Моррисом и никак иначе.

— Хорошо, мама! — Эмили согласно закивала, но без особого энтузиазма. — Со школы меня заберёт дядя Виктор?

Лаура не успела ответить. Входящий сигнал интеркома внутренней связи нарушил их беседу. Она ответила на видеовызов, встав рядом с дверью. Взволнованное мужское лицо появилось на экране.

— У нас всё почти готово! Как ты там? — Виктор звонил из лаборатории со стационарного интеркома, за его спиной Уотерс видела лениво копошащегося Росса.

— Все нормально, готовлю Эмми к школе, сегодня первый день... — она замялась, подбирая слова. Разин всё понял и так, заботливо засуетился:

— Ты не успеваешь? Мне прикрыть тебя?

— Да, было бы неплохо. Моррис не потерпит проволочек, но я должна помочь дочери... Лаура старалась говорить как можно тише, вздрогнув от радостного детского возгласа.

— Привет, дядя Виктор! Привет, дядя Джек! — Эмили вмешалась в их разговор, подскочив сзади. Она выглянула из-за спины матери, помахав рукой. Росс сидел за компьютерным столом в отдалении; услышав ее голос, поднял руку в приветственном жесте, но не отвлекся от работы.

— Эй, а кто это там? — Разин заулыбался. — Ты уже стала совсем большой, да? Неужели уже в школу пойдешь? А я помню, когда ты совсем маленькая была, в одной ладони у меня помещалась, и даже место еще оставалось.

— Эй! — Эмили шуточно запротестовала. — Я уже большая! Дядя Виктор, а ты меня заберешь сегодня после уроков?

Разин замялся, кинул на Лауру смущенный взгляд, ища поддержки.

— Нет, Эмми, — та взяла инициативу в свои руки. Ей и так пришлось озвучить сегодня две неприятные новости для дочери, пусть третья также прозвучит из её уст. — Дядя Виктор будет нужен мне в лаборатории, он не сможет тебя забрать...

— Так кто же заберёт меня после уроков? — Эмили осунулась, ощутила себя никому не нужной в сложившейся ситуации.

— Эй! — На сей раз Разин опередил Лауру, стараясь приободрить девочку. — А кто говорил, что уже большая? Если сама дойдёшь до класса и вернешься назад, я сделаю тебе маленький подарок!

— Какой? — Эмили тут же отреагировала на столь заманчивое предложение.

— Что-то маленькое, но невероятно интересное! — Виктор соображал на ходу, явно не слишком хорошо продумав такое развитие событий. — Вечером всё увидишь!

— Хорошо! — Эмили поймала Разина на слове. — Я дойду сама!

— Вот и отлично! — Виктор довольно улыбался. Ему каждый раз удавалось находить с ней общий язык. Как только Эмили отошла от видеофона, он сменил тон: — Я смогу отвлечь Морриса минут на тридцать, постарайся как можно быстрее закончить дела!

— Да, хорошо, — Лаура тяжело вздохнула. — Сун еще не пришёл?

— Нет, его еще не было, боишься оставить лабораторию без присмотра?

— Да уж, от Росса будет мало проку, без понукания он отобьется от рук и ничего не успеет.

— Ничего страшного, мы уже почти закончили приготовления, — Виктор махнул рукой, успокаивая начальницу. — Здесь ничего не случится, тем более Чоу должен вернуться с минуту на минуту.

— Хорошо, тогда заканчивайте работу и бегом на командный мостик, я буду сразу, как освобожусь, — Уотерс завершила сеанс связи, вернувшись к столу. Эмили тем временем успела доесть завтрак и ушла в комнату за вещами.

— Одевайся, нам скоро выходить! — голос матери был натянут и слегка дрожал, но Эмили не обратила на это внимание. Она ждала этот день несколько месяцев, считала дни, едва ли не отрепетировала каждое действие. Эмили переоделась за считанные минуты, аккуратно сложив, убрала домашнюю одежду. Надела ранец на плечи и вышла на кухню твёрдой, уверенной походкой.

— Ты у меня умница! — Лаура погладила дочь по голове. — Это важный день в твоей жизни, билет во взрослую жизнь!

* * *

— Как-то долго в этот раз, — Максим Хватов, мужчина средних лет, крепкого телосложения, с короткими русыми волосами стоял у парапета, за которым растянулся небольшой одинокий причал. Спецоперация по отлову живой акулы начиналась с одного из ремонтных доков, подальше от лишних глаз.

— Что, не терпится стать обедом для акул? — Капрал Дэй Ли криво усмехнулся, встал рядом с сержантом. — До начала операции еще полчаса. У этих чертовых врачей еще есть время. Не думаю, что они про нас забыли.

— Вы проверили системы корабля? — командир маленького отряда Стивен Лоуренс появился на пирсе, открыв дверь служебного помещения порта, там он получал последние инструкции. Тяжелый взгляд прошелся по подчинённым, и они замолчали. Хватов вышел ему навстречу.

— Все системы в норме. Проверил по два раза! — он легонько ударил по кнехту, к которому был пришвартован "Диамед". — Ждём яйцеголовых профессоров. Будут колоть крианин?

— Да. Без него на стометровой глубине долго не протянешь, — Лоуренс сунул руки в карманы куртки, задумчиво смотрел на раскачивающийся корпус субмарины. — Костюмы для охоты уже в трюме?

— Да, все разложено по местам, — Дэй лениво кивнул.

— Начальство заботится о нашем здоровье. Теперь они воняют еще сильнее, чем прежде!

Хватов поморщился, вернулся к напарнику. Лоуренс не успел ответить — отвлекся на звук отъезжающих створок грузового лифта. С платформы сошёл человек в белом халате. Не теряя времени, он приближался к команде.

— Вы Сун Чоу? Из лаборатории? — Лоуренс протянул руку, когда тот приблизился к ним вплотную. Чоу замер, опустив взгляд на ладонь Стивена. Вместо того чтобы пожать её, ухватился за мизинец, разглядывая с любопытством.

— Доброе утро, — наконец произнёс Сун; он открыл кейс с препаратом, взял одну из ампул. Приложил к пальцу лейтенанта. Дэй и Максим переглянулись, ничего не понимая. Чоу вставил ампулу в инъектор, наполнил его на две трети. Всё действо проходило в гробовой тишине, от которой становилось не по себе. Сун сделал укол Лоуренсу в руку.

— Закатайте рукава, — бросил Стивен через плечо, отходя в сторону.

— Вот блин! Я что, зря ремень расстегнул? — Максим гоготнул, легонько ударив Ли в плечо, уступая очередь. С любопытством смотрел на то, как Сун теребил пальцы капрала, примеряя к мизинцу новую ампулу.

— Зачем же в руку колете? Прямо сразу в мизинец! — Хватов не удержался от ёрничества, выглядывая из-за плеча напарника. Лоуренс заметил, что за сарказмом сержанта скрывается непонятное беспокойство. Чоу остался невозмутим, наполнил шприц, приложил к вене Дэя.

— Ну как, больно? — Хватов шепнул это Ли на ухо, но не дождался ответа. Капрал задумчиво рассматривал ранку, из которой не вытекло ни капли крови, и отошел к лейтенанту. Теперь они оба с интересом наблюдали за происходящим. Максим предстал перед лаборантом, улыбаясь во весь рот, резко протянул ему огромную ладонь.

— Я измеряю мизинец лишь для того, чтобы определить нужную дозу препарата. Ориентируюсь по второй фаланге, — Чоу устало пояснял свои манипуляции. К его удивлению, содержимого одной ампулы не хватило для сержанта. Сун наполнил инъектор, на глаз определил недостающий объем препарата. Использовал остатки крианина из первой ампулы.

— На мне всегда всё заканчивается, — нервно усмехнулся Хватов. Как только игла шприца нависла над его рукой, сержант сжал губы, напрягся.

— Отнюдь, — скучающе парировал Чоу. Он сделал укол, которого Максим почти не почувствовал. — Но вы, несомненно, стали бы интересным объектом для изучения.

— Чего? — сержант возмутился, переварив услышанное, но Сун проигнорировал вопрос. Он заговорил громко и быстро:

— Я сделал вам укол крианина. Это средство ускорит ваш обмен веществ и даст возможность организму противостоять низким температурам в открытом океане. Поможет находиться в экстремальных условиях почти сутки без каких-либо негативных последствий.

— Сутки?! Вот жесть! Акулы нас точно съедят за такую наглость! — Максим шепнул это Дэю на ухо, хотел пошутить, однако Лоуренс заметил, как сержант нервно сглотнул.

— Пф-ф! Да у нас в масках запаса кислорода всего на двадцать минут! — закачал головой Ли. Стивен призвал их соблюдать тишину.

— Мне все равно, как вы будете тратить это время, но постарайтесь не погибнуть и достать нам живую акулу. Будет жаль, если столь дорогостоящий препарат будет потрачен зря...

Сун убрал ампулы и инъектор обратно в кейс, демонстративно закрыл его на замок. В глаза ему все время бросалась ненавистная эмблема на крышке, от нее Чоу начинало подташнивать. Он пошел прочь, но не успел отойти далеко. Лоуренс окликнул его пришедшим в голову вопросом.

— Когда этот ваш крианин начнет действовать?

Сун обернулся, сверился с наручными часами, напряженно вглядываясь в оранжевый циферблат.

— Уже начал! — болезненная улыбка озарила его лицо. Он продолжил путь к техническому лифту. Необходимо вернуть кейс обратно в хранилище, успеть в отведенное время.

— Вот блин! Жуткий мужик! — сержант долго разглядывал красноватую точку на коже. — Меня вообще колол на глаз! Доза по фаланге пальца? Я такое впервые вижу! Он вообще настоящий врач? А вдруг передозировка?

— Ох, было бы неплохо! — Дэй закатил глаза. — Ты хоть помолчишь пару минут, пока будешь в коме!

— Пошёл ты, Ли! — Хватов не мог успокоиться и отойти от этой темы. Капрал и лейтенант двинулись к Диамеду, больше не проронив ни слова. — Нет, серьезно, что будет, если он ошибся с дозой?!

Максим остался у кнехта, отвязывая швартовый конец, и всё еще что-то недовольно бубнил себе под нос. Сун добрался до лифта, еще слыша голоса военных. Коснулся кнопки вызова. Когда створки элеватора открылись, толкнул внутрь тележку. Он как никто другой знал о симптомах передозировки, но мысли Чоу снова заволокло туманом неопределенности своей судьбы. Ему нужно было срочно что-то решать.

2 глава

"Доброе утро, жители и гости Акроса! Я, префект города Люсия Падинг, желаю вам удачного дня и хочу напомнить, что только благодаря мудрому правлению совета Союза Городов Акватики и вашему личному участию в жизни нашего мира сегодня мы с вами вновь можем наслаждаться его дарами".

Обращение передавалось в эфир каждое утро. Из расставленных повсюду миниатюрных колонок зазвучала классическая музыка. Она помогала расслабиться и улучшить настроение. Эмили прищурилась от света, ударившего по глазам. Вместе с дверьми перед ней распахнулся мир стекла и металла. Узкие проходы перемежались с просторными залами, стальные технические лестницы — с шикарными, богато украшенными сводами и ярко освещенными потолками. Центр города обозначился огромной площадью внизу, под ногами. Она была окружена лесом прозрачных шахт грузовых и пассажирских лифтов. От этого зрелища у Эмили каждый раз захватывало дыхание. Муравейник на дне океана кипел жизнью.

Лаура взяла дочь за руку, и они поспешили на выход из жилого квартала. Лица случайных прохожих мелькали перед глазами Эмили, она со страхом ожидала тот момент, когда мама отпустит её. Оттягивая его, невольно отставала, так что Уотерс приходилось одергивать руку. Они расстались у развилки, с которой открывался вид на внешнюю часть города. В коридоре царило оживление, люди работали в несколько смен, обеспечивая работу систем жизнеобеспечения Акроса. Через прозрачный потолок над головой виднелся гигантский купол, защищавший поселение от хищников и сильных течений. Между жилыми частями города и стеной купола находились поля Эклектиковых водорослей. Матово-зелёная субстанция искусственно выведенных растений окружала Акрос по всему периметру ровным кольцом и давала ему кислород. Он поступал в компрессоры под городом, где обогащался выделениями перегноя тех же отработанных водорослей, и подавался непосредственно в вентиляционную систему. Темно-синяя бездна океана за пределами купола расходилась от города на тысячи километров вокруг. Где-то наверху, по рассказам родителей, находилась земля и светило солнце. Эмили никогда не видела этого. Лишь по фотографиям и картинкам имела представление о жизни, что осталась на поверхности земли.

— Ну, всё... — Лаура поцеловала дочь в щеку. — Вечером увидимся; если зададут что-то на дом, обязательно сделай, как придешь!

— Хорошо, мама! — Эмили сделала шаг в сторону и тут же оказалась одна в людском потоке. Она обернулась, чтобы еще раз увидеть мать, но та отошла слишком далеко. Лаборатория, где работала Лаура, располагалась тремя этажами ниже, рядом с городским портом. Попасть туда можно только из служебного лифта в южной части города. Тяжело вздохнув, Эмили побрела в сторону основных лифтов. Они вели на верхние этажи: к больнице, классам для обучения, библиотеке и апартаментам администрации колонии. Эмили недоверчиво вглядывалась в лица окружающих людей. Увидела несколько девочек лет десяти — учащихся, для которых начался очередной учебный год. В их волосах были вплетены яркие ленточки. Группа прошла совсем рядом с Эмили, они смеялись и что-то живо обсуждали. Она решила пойти следом, но, прижавшись спиной к прозрачной стене, задумчиво обернулась. За окном — почти непроглядная темнота. Косяки рыб иногда подходили совсем близко к защитному куполу, и Эмили удавалось разглядеть их переливающуюся всеми цветами радуги чешую. Чуть выше скал, мешающих обзору, темноту глубины разрезали огни. Эмили еле заметно улыбнулась. Она коснулась холодного стекла рукой. Там располагалась еще одна колония. Город Медея с пятитысячным населением, где работал её отец. Он совсем близко, но так далеко от неё сейчас.

— Ты потерялась? — Эмили не заметила, как высокий человек в офицерской военной форме выделился из толпы, преграждая путь. Вздрогнула от неожиданности. Он странно улыбнулся и, не дожидаясь ответа, провёл идентификационным устройством по бейджику на ее груди. Сверился с появившимися данными.

— Эмили Уотерс? — мужчина, чьего имени она не знала, доверительно заглянул ей в глаза.

— Да, — отозвалась Эмили. Ей нечего было скрывать. — У меня сегодня первый учебный день...

— Класс одиннадцать Б, — продолжил военный, читая полученные данные. — Четвёртый этаж. Пойдем, я провожу тебя...

Эмили не успела опомниться, как он коснулся её плеча, крепко сжал и повёл в сторону лифтов. Они плавно огибали идущих навстречу людей. Она не проронила ни слова. Всё это время, не отрываясь, смотрела на огни соседнего города. Думала об отце. Она знала, какую важную работу делают её родители, но ей так часто не хватало их ласки и внимания. Эмили не заметила, как они дошли до платформы с пассажирскими лифтами. Пришлось подождать, прежде чем ближайший к ним элеватор подъехал на этаж и открыл двери. Когда основной поток людей зашёл внутрь кабины, офицер, сопровождающий Эмили, легонько толкнул ее внутрь лифта. Она встала у самых дверей, еще раз посмотрев на провожатого. На его груди блеснул бейджик с фамилией Бейкер.

— Не забудь, четвертый этаж! Эмили Уотерс... — мужчина пристально взглянул на Эмили и странно склонил голову, когда произнёс её фамилию. Створки двери съехались. Лифт начал плавный подъем.

* * *

— Ходят белые!

Компьютерная программа возвестила префекта Люсию Падинг о начале новой шахматной партии. Она хитро взглянула на дисплей видеофона.

— Снова даешь мне фору?

Принцепс сената Этан Лок рассмеялся:

— Как в старые добрые времена!

— Да? — Люсия задумалась, перебирая в уме варианты первого хода, но — как было вычислено математически еще очень давно — самый оптимальный ход оставался всегда в пределе Е2-Е4. Падинг колебалась, щелкала пальцами перед монитором, выбирая дебют начавшейся игры.

— Что ты там думаешь? Все наши партии всегда начинаются с одного и того же хода! — Этан сгорал от нетерпения. За последнюю неделю их счет оставался равным, и ему хотелось вырваться вперед.

— Ах, эти заезженные схемы, если честно, они мне ужасно надоели! — Падинг поморщилась, но сделала ненавистный ход. Провела пальцем по сенсорному монитору, перетащила пешку на Е4, решила использовать дебют Понциани.

— Хм. — Лок не раздумывал долго, так же сдвинул пешку на Е5, бросил на собеседницу кроткий взгляд. — Чем же тебе не угодила заезженность? Это же постоянство, а постоянство — залог стабильности.

— О, Этан, ты утрируешь эти понятия. Я не против постоянства, оно залог нашей жизни в этой неволе, но ты не хуже меня знаешь, чем вредна стоячая вода...

Падинг сделала свой ход не думая, переставив коня на F3. Они снова делали одно и то же, играли теми же фигурами, а насколько помнила Люсия, при намечающемся раскладе она уже выигрывала. Надеялась, что в этот раз Лок поменяет тактику.

— Да тебе не угодить! — задумчиво повёл бровями принцепс, потёр подбородок, ища пути к дальнейшей атаке. Падинг видела его замысел, читала в глазах. Этан был не слишком силен в шахматах, и префект Акроса могла с легкостью обыграть его. Но не тактично выигрывать каждый раз, тем более у самого принцепса сената. Он решился с ходом, выдвинул в атаку коня, заняв клетку С6.

— Когда у нас всё спокойно и тихо, тебе скучно. Ностальгируешь по старым временам?

Вопрос с едва уловимым подвохом. Люсия почувствовала это, чтобы избежать недомолвок, подчеркнула свою мысль.

— Возможно, но только не по первому десятилетию! — она рассмеялась, прогоняя напряженность. Углубления в разговор о раскладе дел Акватики не сулили ничего хорошего. Падинг поспешила сменить тему. — Асцион, вот по чему я действительно скучаю, те времена...

Она мечтательно смотрела на Этана, надеясь на его поддержку. Принцепс остался беспристрастным и не отрывался от монитора своего компьютера. Разворачивающаяся битва интеллекта интересовала его больше, чем ностальгия собеседницы.

— Ход белых. Ваш ход.

Компьютерная программа тактично напомнила об очередности. Люсия поймала на себе вопросительный взгляд принцепса, тяжело вздохнула, закончила дебют ходом С3.

— Так значит, Асцион? — кивал головой Этан; он сделал провокационный ход пешкой на D5 и подставился под удар. — Время больших надежд. Да, это было прекрасное время...

— Мы были почти у цели! — глаза Люсии заблестели. — Нам не хватило всего несколько дней. Герберт не успел...

— Ну да, — Лок смотрел на собеседницу исподлобья, сдержанно улыбнулся, ждал, что она съест наживку. — Мы были близки, но как всегда что-то пошло не так.

— Лаура сможет доделать его работу, я верю в нее, — голос Люсии отвердел, она не допускала сомнений. Её следующий ход проигнорировал легкую жертву, ферзь с левого фланга встал на клетку А4.

— А разве у нас есть выбор? — Этан усмехнулся, его взгляд похолодел. — Разве есть альтернатива поиску лекарства? Или идея Маркуса тебе больше по душе?

Падинг ожидала этого вопроса. Этан не упускал возможности проверить лояльность своих подчиненных, особенно после инцидента на Гилеоне два года назад. Несомненно, влияние Праволишенных в Акватике росло, и Лок, как принцепс сената, был обязан следить за общей безопасностью, в том числе, и своей личной. Падинг проглотила его недоверчивый взгляд. Как ни крути, но сомнения Этана имели под собой почву. В этот раз Люсии нечего скрывать, её совесть чиста. Она вежливо улыбнулась, расставляя все точки над ё.

— Моя ностальгия по Асциону не связана с Маркусом, — префект в скорбном жесте склонила голову. — Скорее по участи его бедного брата... поиск вакцины — единственный шанс вернуться на сушу. То, что предлагает Маркус, — безумие! Мы не для этого спасали наших детей с поверхности зараженной планеты.

Этан потупил взор; он остался доволен ее ответом и вернулся к игре.

— Сегодня у нас будет еще один шанс, — он сделал очередной ход, без энтузиазма двинув в атаку пешку на F6. — У вас всё готово?

— Да, — голос Падинг был твёрд. На следующий ход не потребовалось много времени, слон перешел на B5, создавая угрозу коню. — Вы проверяли формулу? Кстати, ты в западне...

Она издевательски улыбнулась. Окинув шахматную доску озадаченным взглядом, Этан хмыкнул, почесал затылок. Люсия заметила, как потускнел его взгляд, подумала, что принцепс обидится и прекратит игру. Он рассмеялся неожиданно и громко, запрокинул голову.

— Нет, ну ты только подумай, Люси! Принцепс сената, глава Акватики, сам Этан Лок — и ни черта не видит неприятностей перед своим носом! Наверное, это семейное. Помню, мой отец в сорок лет стал ужасно близорук. Врачи поставили ему диагноз катаракты тогда. Наверное, со мной происходит что-то подобное...

— Я не думаю, что дело в близорукости. Не все ходы можно просчитать и увидеть, к сожалению, возможности человеческого разума весьма ограничены.

Падинг осторожно поддержала веселье принцепса, улыбаясь уголками губ.

— Забавно, — Лок отсмеялся и теперь удрученно качал головой. — Ты говоришь, как Маркус. Сначала для него был несовершенен наш разум, потом система управления. Теперь он хочет, чтобы бы мы все сгнили на морском дне...

— Элиас потерял брата на Асционе, я думаю, это надорвало его, — Люсия тяжело вздохнула. Лок никак не хотел отпускать эту тему. Пытался спровоцировать Падинг, заставить в чем-то проговориться, но, как и в шахматах, префект Акроса видела все его ходы наперёд и уже знала, чем закончится партия.

— Ну да... после того, как он чуть не взорвал Гилеон, ему надо сочувствовать, — Этан горько поморщился. — Ладно, поговорим об этом потом. Сейчас насущны более важные дела.

Тон принцепса стал невероятно серьезным, Люсия поняла, что их партия отложена до лучших времен.

— Насчет новой формулы. Мои ученые изучили её, но не пришли к единому мнению. Это хороший знак. Мало кому удавалось сбить их с толку. Если Уотерс знает что делает, то пусть продолжает.

— Они не пробовали воссоздать формулу, получить прототип? — Люсия оживилась. Хоть одно ее обрадовало, провокации относительно Праволишенных наконец закончились.

— Синтезировать формулу на основе акульей железы? — Этан изогнул бровь. — Я тебя умоляю, Люси! Мы даже не думали тратить на это время. К сожалению, акулий бум прошел. Мои ученые продвигают концептуально иные, новые идеи борьбы с лихорадкой!

— Что?! Но зачем же ты тогда дал добро на отлов еще одного хищника, если не веришь в нашу идею? — Лицо Падинг вытянулось от недоумения. Это признание откровенно шокировало. Новые идее, новые веяния. Она поймала себя на мысли, что надо чаще бывать в столице.

— Мои усилия здесь ни при чём! — Этан загадочно улыбнулся. — Нас уже давно не интересуют эти эксперименты.

— Так кто же попросил военных нам помочь? — Люсия уже решительно ничего не понимала. Откинулась на спинку массивного деревянного кресла с резными ручками.

— А с чего ты решила, что их кто-то об этом попросил? — Этан рассмеялся, и Падинг стало от этого разговора не по себе.

* * *

Эмили быстро нашла свой класс; она зашла в крохотное помещение, сосчитала уже собравшихся учеников. Восемь человек. Она встретилась взглядом с учительницей, грузной женщиной лет пятидесяти. Та с интересом посмотрела на Эмили, сверилась с записью в электронном журнале.

— Эмили Уотерс?

— Да, мэм! — Эмили отозвалась с легким волнением. Увидела свободное место у окна и уже решила, что займёт именно его.

— Хорошо. Проходи, — учительница проследила взгляд Эмили и не стала задерживать её слишком долго. Она подождала, пока все дети займут свои места и угомонятся.

— Итак, я рада, что вы все смогли найти мой класс, — учительница сдержанно улыбнулась, добродушно оглядела учеников. — Меня зовут Элизабет Вернор, и ближайшие четыре года я буду преподавать вам базовые знания математики, физики, английского языка и... истории.

Она сделала паузу, выделив последнее слово. Встала у цифровой доски, взяла в руки маленькую указку. Класс внимательно слушал. Эмили, как и все собравшиеся, безотрывно смотрела на миссис Вернор, стараясь не пропустить ни одного слова.

— Наш сегодняшний первый урок мы и начнём с истории, — миссис Вернор задумчиво поглядела в окно, за которым раскинул свои воды Тихий океан. Прожекторы города едва освещали находившиеся рядом скалы. Они торчали из темноты, напоминая туши гигантских животных. — Ваши родители, должно быть, рассказывали вам о том времени, когда все мы жили наверху, на суше?

— Наши нет! — близнецы Карл и Альберт Дильс сидели рядом, сдвинув стулья. Они всё время находились вместе, и это выглядело забавным. Эмили знала братьев еще с детского сада.

— Это потому, что ваши родители появились на свет после Большого Исхода или были совсем маленькие, когда он случился, — Вернор говорила медленно, проговаривая каждое слово.

— Что такое Большой Исход? — девочка, сидящая за спиной Эмили, подняла руку, но озвучила свой вопрос раньше, чем получила на это разрешение.

— Большой Исход? — на лице Вернор появилась мечтательная улыбка. — Когда-то давно мы жили над поверхностью океана, наслаждались воздухом, что давали нам деревья, а не водоросли, грелись в лучах тёплого солнца, а не светодиодных ламп, и могли путешествовать, потому что там, наверху, много места...

Эмили слушала рассказ, вспоминая картинки, что так часто показывали ей родители. Тот мир действительно был похож на рай. Так говорила мама.

— Сейчас мы посмотрим один фильм, — учительница тяжело вздохнула. Вспоминать историю своего поражения всегда неприятно, но руководящий Совет Городов ввел обязательное преподавание этой дисциплины. — Великий Совет современной Акватики настоятельно рекомендует к просмотру вводный ролик укороченной истории нашего мира. Вы увидите, как все начиналось, как мы спаслись от страшной болезни.

Широко улыбаясь, Вернор незаметно нажала на дисплей видеофона, активировав программу электронной доски за спиной. На широком белом экране появились первые изображения. Фильм начинался с черно-белых, невыразительных картинок: грубо нарисованные люди, падающие замертво, перемежались с видеорядом, снятым на домашнюю видеокамеру. В закрытом помещении кто-то пробирался через усеянный мертвыми телами пол. Ужасное начало не вызвало ничего, кроме тревоги и общего напряжения. Кто-то шумно вдохнул рядом с Эмили. Мрачный мужской закадровый голос начал свой рассказ:

— Это началось больше пятидесяти лет назад...

— Уже шестьдесят лет назад, — Вернор нажала на паузу, поправляя рассказчика, чья информация устарела.

— Вирус красной лихорадки... — картинка сменилась фотографиями вируса под микроскопом: красные шарики с тонкими усиками. — Смертельная напасть, пришедшая к нам на смену обычному гриппу, но имеющая свою уникальную структуру. Как и грипп, вирус красной лихорадки переносился птицами. Его эпидемии вспыхивали раз в год и не имели разрушительной силы, не имели огромного числа жертв. Изредка состояние заболевавших ухудшалось настолько, что их постигал летальный исход.

Видеоряд сменился старыми фотографиями больных в скрюченных позах и с кровавыми разводами на лицах. Эмили поморщилась от последней картинки: мужчина с иссохшим лицом и глазами, залитыми кровью, раскрыл рот в беззвучном крике.

— Через двадцать пять лет после первой вспышки эпидемия пошла на спад, и в течение следующих пятнадцати лет люди почти забыли о ней...

Картинка снова стала рисованным разноцветным мультфильмом. Зеленый лес, озеро и домик, из трубы которого поднимался дымок. Синоним идиллии и умиротворенности так и остался для детей беспросветных океанских глубин не понятым символом. Яркая вспышка разрезала изображение пополам, оно снова стало черно-белым.

— Но это не было победой. После пятнадцати лет спячки вирус проснулся, он стал неуязвим и опасен!

Рисунки лесов и городов с небоскребами сменяли друг друга с огромной скоростью, внизу экрана всё это начал пожирать нарисованный огонь.

— Сначала эпидемия обрушилась на зверей. Почти все дикие и домашние животные погибли в течение недели, но вирус не остановился на этом, — на экране появился рисованный парк с фигурами гуляющих людей. Рядом с некоторыми из них на поводках шли собаки. Эмили замерла, пытаясь соотнести увиденное со скудными знаниями о жизни на поверхности, какой её описывали родители и сохранившиеся редкие фотографии того времени. Рассказчик продолжил:

— Некоторые его жертвы превращались в страшных монстров, которых прозвали Фиалами. Они не умирали так быстро и становились активными разносчиками вируса, вируса, что всё еще не причинял вред человеку.

Анимация стала грубой, небрежной. Тот, кто рисовал её, не слишком заботился о качестве. Эмили становилось не по себе от вида мужчины, упавшего на колени и подставившего руку под пасть собственного пса. Глаза зверя за мгновение до этого вспыхнули ярким багрянцем.

— Спустя короткое время вирус мутировал в уже известную нам форму. Он начал убивать людей. Судьба человечества оказалась предрешена, но, на счастье, нашлись герои, что не сидели сложа руки. Они возводили подводные купола с полями Эклектиковых водорослей. Именно эти проекты позднее заселились людьми с поверхности и стали современными городами.

Анимация сменилась реальными фотографиями. Достопримечательности нескольких городов, Эмили узнала Гилеон. Последняя картинка задержалась на экране. Она вдруг ожила. Видеоролик сошел с паузы, люди на очередной площади продолжили своё движение, некоторые из них улыбались.

— Сейчас наши дела идут в гору. Великий Сенат Акватики установил порядок и покой в наших городах. Военные защищают нас от угроз извне, а ученые ищут вакцину от лихорадки. Всё это приближает нас к возвращению на поверхность. Каждый истинный гражданин, просыпаясь очередным утром, должен помнить, кому он обязан новым днём, и благодарить...

— Благодарить кого? — Вернор поставила запись на паузу, улыбаясь; она хотела, чтобы дети сами закончили фразу.

— Великий Сенат Акватики! — хором ответили ученики. Она довольно кивнула.

— Ну что ж, у кого-нибудь остались вопросы по фильму?

— А что значит: вирус мутировал? — вопрос мальчика с задних парт заставил учительницу поднять голову.

— Появился новый штамм, — Эмили произнесла это тихо, но её услышал весь класс.

— Совершенно верно, — Вернор с любопытством посмотрела на неё. — Лаура Уотерс ведь твоя мама?

Эмили молча кивнула.

— Родители Эмили, как и десятки других учёных, сейчас работают над разработкой вакцины против красной лихорадки, — Элизабет Вернор теперь обращалась ко всем присутствующим. Дети как по команде посмотрели на девочку, но в большинстве взглядов читалось безразличие. Эмили стало не по себе от такого внимания. — И я надеюсь, что нам, или уже вам, удастся найти вакцину и наконец, вернуться домой. Ну а для того, чтобы вы смогли вырасти умными, вам необходимо что?

— Учиться! — хором ответил класс. Эмили отвлеклась, посмотрев в окно, рядом с которым сидела. За стеклом непроглядная, почти черная тьма. С этой стороны не видно огней Медеи, только скалы и холод океанских вод. Она снова подумала об отце. Быстрей бы её родители нашли эту вакцину. Они снова стали бы жить вместе, как одна семья.

* * *

— И чего ты теряешься? — Росс произнес это как бы между делом, положив хирургические инструменты в контейнер для дезинфекции. В отсутствии Чоу именно ему пришлось готовить операционную.

— Ты о чем? — вопрос застал Разина врасплох. Он сидел на корточках перед своим столом, открыл крышку ящика и закопался в кипах старой бумаги, исписанной химическими формулами и выдержками из учебников.

— Ну, только слепой не увидит, что она к тебе неравнодушна! — усмехнулся Джек, облокачиваясь о край стола.

— Ты о ком? — Виктор повернулся к коллеге, посмотрел недоуменно, поправил очки. Хоть в глубине души он понял, о чем шла речь, но не подал виду.

— О Лауре, конечно! Как она на тебя смотрит! — Росс скрестил руки на груди, не переставая ухмыляться.

— Как смотрит? Обычно смотрит! — Разин раздраженно отмахнулся и вернулся к работе. Вытащив одну из папок, открыл первые страницы. Сверился с часами; ему уже надо выходить.

— Нет. Ты можешь обманывать кого угодно, но не меня! Ты же сам видишь! А Эмили? Она уже почти считает тебя отцом, и я думаю, ты прекрасно заменишь его!

Просигнализировал таймер, Джек извлёк инструменты из обеззараживателя.

— Я уважаю Пола и не сделаю ему такой гадости, — Виктор нахмурился. Лаура действительно в каком-то роде симпатизировала ему, но говорить о высоких чувствах тут не приходилось. — Я друг семьи и на большее не претендую.

— А-а! — догадка озарила лицо Росса. — Это он тебя попросил приглядеть за женой?

— Никто меня ни о чем не просил. Я ни за кем не слежу и никого не отгоняю от Лауры!

— Ну, так возьми ситуацию в свои руки! Она же тебе нравится!

Джек не унимался, и Разин понял, что ему не отделаться так просто. Он поправил листы взятых материалов, легонько ударив их ребром о стол, сложил все в одну стопку. С вызовом посмотрел на коллегу.

— Я, конечно, подумаю над твоими словами, но что это ты так озаботился этим? Что сам не приударишь за Лаурой, если так за нее беспокоишься?

— Лаура не в моем вкусе, не люблю рыжих, — Росс отмахнулся от провокационного вопроса с присущей ему легкостью. — Это, во-первых, а во-вторых, я берегу её для тебя!

— Ну конечно! — Виктор рассмеялся. — Да зная твою репутацию, была бы возможность, ты не растерялся и с удовольствием затащил бы Лауру в постель.

— Я лишь беру от жизни то, что она дает! — Джек игриво развёл руками. — Просто у меня это хорошо получается!

— Ну да! Ты еще встречаешься с той женщиной? Как её зовут? Марта?

— Конечно! У нас всё прекрасно! — Росс соврал, не моргнув глазом.

— Уже, наверное, месяц?

— Почти два!

— Это определенно рекорд! Обычно в твоей жизни девушки так долго не задерживаются.

Кольнув собеседника, Разин с интересом ожидал его реакции, но Джек, с детства не терявший самообладания, азартно улыбнулся.

— Я и не скрываю, что не хочу серьезных отношений. Характер не тот! Но с тобой-то всё в порядке, где же твоя счастливая семья? Ну, я не имею в виду этой придурковатой собаки в видеофоне.

— Так, не трогай Филди! — Виктор встал в боевую стойку.

— Ой, извини, конечно! Когда у вас свадьба? — Росс ерничал и кривлялся.

— У меня личные воспоминания от этой программы.

Виктор прикусил губу, пожалел, что затеял это маленькое противостояние. Он действительно не мог похвастаться успехами на личном фронте. Но это было важное условие, которое он не хотел нарушать.

— И ты будешь с ней всю жизнь из-за этого? Даже с Чоу мне все понятно, — Джек распалился, почувствовав своё превосходство. — Он всё еще переживает свои утраты, и мне его жалко! Слишком близко к сердцу принимает те ужасы, которые приходилось совершать!

— Какие ужасы? — Разину неприятно было обсуждать Суна за его спиной, но он был рад сменить тему разговора. Тем более что работа рядом с учеником самого Альдо Сальви оставляла на душе Виктора мутные разводы сомнений. Росс залился смехом:

— Ты что, действительно думаешь, что Сун добровольно оставил карьеру военного врача, чтобы резать акул в этой глуши? Ах да! Он тут даже не врач, он только ассистирует!

— А ты что думаешь? — Разин не стал делать предположений, пристально смотря на Джека.

— Любые экспериментальные препараты, которые разрабатывал наш Сун вместе с Альдо Сальви, должны первым делом испытывать на животных. Так было, когда все мы счастливо жили на поверхности. А здесь... ты много животных видел в Акватике за всё это время?

Разин нервно сглотнул, он дошел до двери лаборатории, остановился.

— Ты хочешь сказать...

— Я уже сказал всё, что хотел! — властно сверкнул глазами Джек. В помещении повисла неприятная тишина. Виктор толкнул дверь ногой, вышел в коридор; он хотел скорее забыть этот разговор. Перешёл на легкий бег, почувствовав, что уже опаздывает на командный мостик.

* * *

— Вы опоздали! — полковник Моррис, командующий военным гарнизоном Акроса, окинул Лауру пренебрежительным взглядом. Он стоял напротив пульта управления, всегда лично следя за проведением операции за пределами защитного купола.

— Простите, полковник. Мне пришлось задержаться, — Уотерс кивнула ему в извиняющемся жесте. Пересеклась взглядом с Разиным: тот стоял в углу помещения с кипой отчетов в руках. Он пришёл лишь за десять минут до начальницы и не успел ввести военных в курс дела. Полковник продолжил в своей грубой манере:

— Хоть кто-нибудь из вас может объяснить нам, какую именно акулу надо найти?

— Серую! Бычью серую! — Лаура приняла удар на себя, уверенно встав рядом с Моррисом. Она с вызовом посмотрела ему в глаза. — Особь любого пола, размером до полутора метров.

Полковник изогнул бровь.

— Да вы с ума сошли! Опять? Вы можете объяснить, зачем вам нужна еще одна эта безумная тварь, когда в лаборатории находятся две такие же?

— Моя работа, — тактично начала Лаура, — заключается в том, чтобы выяснить, каким образом акулам удается избежать заражения красной лихорадкой, для этого мне необходимо постоянно получать новый биологический материал. Ваша задача — помогать мне в этом!

И хоть Уотерс старалась говорить как можно убедительней, выражение лица полковника не изменилось. Его нисколько не убедили её слова. Моррис сосредоточенно ждал сигнала от группы, посланной на охоту. Ему никогда не нравились подобные вылазки.

— Команда Диамеда появилась на радаре. Они вышли в лагуну, — оператор у пульта управления отрапортовал полковнику, переведя камеру аппарата, на котором двигались охотники, в активный режим. На мониторе компьютера слева от Лауры появилось размытое изображение океанского дна. Лучи двух прожекторов освещали Диамеду дорогу.

— Вы уверены, что акулы будут там? — Моррис скосил на Лауру недоверчивый взгляд.

— Конечно, — Уотерс оставалась невозмутимой, скрестив руки на груди. — Если, конечно, ваши люди правильно расставили вчера приманки.

— В этом вы можете не сомневаться! — полковник скривил в усмешке губы, он приблизился к подчиненному у пульта управления, оставив Лауру в одиночестве. — Свяжитесь с командой охотников.

— Будь осторожна, этот маньяк затеял что-то нехорошее, — Разин незаметно подкрался к Уотерс и зашептал ей на ухо. — Он рвал и метал, услышав про то, что нам нужна еще одна живая акула!

— Я знаю! — Лаура также перешла на шёпот. Смотрела Моррису в спину, надеясь, что тот не сорвёт операцию.

— Диамед на связи! — оператор пульта управления передал командующему рацию. — Они остановились около второй приманки.

— Лейтенант Лоуренс! Вызывает полковник Моррис, приём! — полковник выпрямился в полный рост, расправив плечи. Лаура невольно сравнила его со скалой. Будучи на две головы выше самой Уотерс, этот человек внушал не столько уважение, сколько страх.

— Лейтенант Лоуренс на связи! Диамед в лагуне, в поле зрения есть три взрослых особи! Слушаю дальнейшие указания! — сквозь треск помех пробивался строгий мужской голос.

— Лоуренс! Приказываю действовать по инструкции 2К. Акулы представляют физическую и биологическую угрозу! Полностью избегайте любых физических контактов. Стреляйте с безопасного расстояния, используйте боевые патроны! Ваша цель — серая бычья акула!

— Нет! — Лаура подскочила к полковнику, закрыла рацию ладонью. — Полковник! Нам нужна живая особь! Только живая!

Моррис раздраженно стряхнул ее руку, едва не зарычав от злости.

— Вы хотите, чтобы мои люди рисковали, подплывая к этим тварям вплотную? Мало того, что они хищники и могут напасть первыми, они всплывают на поверхность, их кожа контактирует с вирусом! Они могут вдыхать зараженный воздух! Пока я отвечаю за безопасность, эта тварь попадёт в город только по маленьким кусочкам!

— Полковник! — Лаура перешла в наступление. Они целый месяц готовились к операции и сейчас просто не могли отступить от намеченной цели. — Вы срываете важный научный эксперимент! Разработка вакцины в завершающейся стадии! Нам необходима живая особь! И вы забываете: вирус не живёт в воде, следовательно, не может остаться на коже акулы после погружения, а ваше заявление про зараженный воздух просто смешно! У акул нет легких, они не скапливают большие объёмы воздуха в своём теле. Кислород поступает им прямо в кровь. И как вам должно быть известно, акулы имеют иммунитет против красной лихорадки. Распорядитесь использовать транквилизаторы!

— Не учите меня делать свою работу! — Моррис процедил это сквозь зубы. Его глаза бешено вращались, лицо побагровело. Шрам на левой щеке, протянувшийся от виска до скулы, казалось, пульсировал в полумраке.

— Не мешайте делать нам свою! — Лаура не отступала ни на мгновение. Крепко держала оборону, смотрела полковнику в глаза. В наступившей тишине рация в руках Морриса ожила:

— Повторите приказ! Действовать по инструкции 2К? — Лейтенант Лоуренс торопил командующего. Связь становилась всё хуже и хуже.

— Действуйте по инструкции 1Б! — ответил через мгновение полковник, пристально сверля Уотерс уничтожающим взглядом. — Используйте транквилизаторы и гидромаску, ищите особь до полутора метра длиной, приём!

— Вас понял! Действуем по инструкции 1Б, выходим на охоту! — голос Лоуренса окончательно растворился в треске помех.

— Уже несколько месяцев подряд вы заставляете меня рисковать своими людьми! — Моррис вернул рацию помощнику, повернулся к Лауре и сделал угрожающий шаг в её сторону. Ей пришлось отступить. — Вам было мало одной акулы, мы достали вам вторую! Чудом тогда никто не пострадал! Теперь вы снова пытаетесь играть с судьбой! Ваши заявления об уникальности акул преувеличены, и вы сами знаете об этом! Ученым еще не удалось доказать что вирус никак не влияет на этих тварей, а значит, вполне может ими переноситься!

Уотерс молчала, героически перенося этот натиск. Виктор стоял где-то рядом, принимая на себя маленькую часть психологического удара.

— Когда-нибудь ваши эти изыскания плохо кончатся! И скорее всего, именно для вас, Уотерс! И для вас, Разин! — Моррис закончил грозную речь, злобно сверкнув глазами. Он демонстративно повернулся к учёным спиной. Лаура облегченно выдохнула, сосредоточив внимание на мониторах командного мостика.

— Команда Диамеда выходит в открытый океан! — доложил оператор, переключив видеосигнал. Заработала камера выходного шлюза корабля. Здесь внешнего освещения хватало для того, чтобы разглядеть стальной корпус недавно оставленной акульей приманки. Она завалилась на бок, на защите отчётливо виднелись повреждения от острых зубов. Лаура замерла, в темноте промелькнул силуэт зубастого хищника. Он попал в зону видимости камеры всего на секунду. Акулы действительно были там. Шлюз Диамеда сдвинулся с места, плавно отошёл в сторону. Полковник Моррис брезгливо бросил Уотерс через плечо:

— Теперь их жизни на вашей совести!

Лаура ничего не смогла ответить, она молилась, чтобы операция прошло хорошо.

* * *

Лейтенант Лоуренс закончил сеанс связи, едва расслышав последние слова командующего. Он встал с кресла, покинул рубку Диамеда. Хватов и Дэй уже ждали в трюме, переодеваясь в костюмы для подводной охоты.

— Ненавижу эту вонь! — Максим морщился, просовывая руки в узкие рукава. Лоуренс съехал по перилам вертикальной лестницы, спрыгнул на пол. Он на ходу помог сержанту застегнуть молнию на спине.

— Надень обычные плавки, и нам никакие приманки не понадобятся! — Ли едва сдерживал тошноту, но даже не думал жаловаться на костюм, уже несколько раз спасавший им жизни. Снаряжение пропитывалось специальным репеллентом, основанным на слизи, выделяемой рыбой Моисей. Он отпугивал почти любую акулу. Репеллент вывели около пяти лет назад, когда появилась нужда в живом отлове этого смертоносного хищника.

— Действуем по инструкции 1Б! — Лоуренс присоединился к команде, скинул легкую куртку, стянул штаны. Его костюм уже ждал хозяина в герметичном шкафчике.

— Им что, опять живая нужна!? — Хватов замер, едва не поперхнувшись зубочисткой.

— Это судьба! — Ли усмехнулся, похлопав друга по плечу. Он повернулся к Максиму спиной, сержант резко застегнул молнию на костюме Дэя, приблизился к лейтенанту.

— Кэп, мне что, опять таскать эту хреновину!? — Хватов указал на маску Элиаса, висящую на стенде с основным оружием. Специальное устройство, надеваемое на морду акулы, выполняло своеобразную роль акваланга. Оно плотно закрывало жабры хищника, прогоняя через них воду, обогащенную кислородом. Маска предназначалась для сухопутной транспортировки акулы и весила порядка тридцати килограмм.

— Так распределены роли по уставу, — Лоуренс быстро переоделся, без посторонней помощи застегнул молнию гидрокостюма. — Это дорогостоящее оборудование, и второго такого у нас нет. Я не могу доверить маску капралу.

— Ну, отлично! — Хватов встал напротив стенда с оружием, с ненавистью смотря на свою ношу.

— Капрал Ли! — Лоуренс отправил ненужную одежду в опустевший ящик. Закрыл его на электронный замок. — Приготовьте ружья с транквилизатором. Произведите герметичную упаковку личных вещей команды и проверьте надежность крепления оборудования. Открываем кормовой шлюз через сорок секунд.

Команда поспешила с приготовлениями. Дэй собрал одежду, оставленную им и сержантом, разложил её по личным ящикам. Капрал обошел стенды с оружием, выбрал несколько винтовок. Надевая кислородную маску, Хватов сплюнул на пол. Он взвалил на плечи акулий намордник, зафиксировал на ремне. Ноша сковывала движение и оставляла сержанта безоружным.

— Все готовы? — Лоуренс окинул подчинённых беглым взглядом. Надел на лицо защитную маску как последний штрих. Включил внутреннюю связь, щелкнул передатчиком на запястье. Капрал поднял большой палец вверх. Два ружья перекинуты у него через плечо, патронташ с дротиками надет на поясе. Хватов прогнулся под тяжестью маски Элиаса и всем своим видом протестовал против готовящейся операции. Его палец смотрел в пол.

— Хорошо, я рад, что все готовы. Держитесь, открываю дверь! — лейтенант прикоснулся к панели управления внешним шлюзом, ударил ладонью по кнопке. Люк, соединяющий трюм с рубкой, щёлкнул над головой, закрывшись наглухо. Свет дневных ламп сменился красным аварийным освещением. Стена напротив дернулась и, впуская поток воды, медленно отъехала в сторону.

— Удачной охоты! — Ли держался за поручень, стараясь сохранить равновесие. Волна, захлестнувшая отсек, сильно ударила по ногам.

— Да скорее бы уже! — Максим тяжело дышал, скрипя зубами от злости. Он ухватился за страховочный ремень, свисающий с потолка трюма, обоими руками. Лоуренс промолчал, в этот раз его заботили совсем другие мысли.

* * *

Лаура нетерпеливо расхаживала за спиной Морриса. Виктор присел на край стола в самом углу командного мостика. Уотерс бросала на полковника осторожные взгляды, в которых сквозила легкая зависть. Ему блестяще удавалось сохранять спокойствие.

— С чего вы решили, что у приманки будут именно бычьи акулы? — Моррис заговорил первым, он бросил это через плечо, заставив её остановиться.

— Мы используем акустический сигнал, — Лаура поспешила наладить с полковником дружеский диалог. Осторожно встала рядом. — У некоторых акул наблюдается особое восприятие определённых звуковых частот. Благодаря живым особям, что вы добыли для нас, нам удалось найти соотношение этих частот, к которой оказались неравнодушны именно бычьи акулы.

— Умно, — Моррис ухмыльнулся. — Посмотрим, насколько практичными окажутся эти приманки в деле. Может быть, нам удастся использовать их по другому назначению...

— По-другому? — Уотерс напряглась, ожидая подвоха.

— Участились случаи нападения акул на наши караваны, — полковник деловито потёр подбородок. Он посмотрел на неё с вызовом. — Этих тварей год от года становится всё больше. Если вы нашли звук, способный притягивать хищников, то наверняка сможете найти и звук, способный их отпугивать!

— Я не знаю... — Лаура замялась с ответом. Идея Морриса несколько смутила её, но больше насторожила интонация, с которой он произнес это. Полковник не просил найти звук, он считал, что это уже решённое дело. Она осторожно добавила после паузы: — Не проще использовать для этого Моисеев репеллент?

— Нет. — Полковник покачал головой. — Его запасы не бесконечны, а производство затратное. Мы не сможем снабдить репеллентом каждую единицу техники, да и действие его на металле недолговечно.

Доводы Морриса оказались весомы. Уотерс согласно закивала, пытаясь понять, каким образом им теперь придётся искать неприятный для акул звук. На хищниках, что крайне нестабильны вне естественной среды обитания, подобные эксперименты были весьма условными. Лаура украдкой посмотрела на Разина. Глаза ассистента расширились от ужаса, ведь на то, чтобы найти необходимую частоту для привлечения бычьих акул, им потребовалось больше полугода.

— Мы можем вывести на экран картинку с передатчика Лоуренса! — оператор пульта управления обратился к командующему.

— Выводите! — полковник отвлёкся от разговора с Лаурой. На мостике воцарилась напряженная тишина. Фронтальный монитор вспыхнул мутной картинкой, передаваемой с камеры на маске лейтенанта. Сквозь помехи и постоянно теряющийся фокус присутствующие увидели звуковую приманку. Она получила серьезные повреждения.

— Акулы должны были атаковать её? — Моррис с интересом наблюдал за происходящим.

— Не знаю, — Уотерс скрестила руки на груди. — Это экспериментальные модели, возможно, акулы делали исследовательские укусы, это входит в манеру их поведения

— Насколько, по-вашему, должна быть большая акула, чтобы оставить на приманке такие следы? — полковник не унимался, пытая её вопросами. Лаура вгляделась в картинку.

— Около двух метров, может, больше.

— Значительно больше! — полковник вдруг помрачнел. — До каких размеров вырастают бычьи акулы?

— Четыре, пять метров. Но такие особи очень редки в наших краях, — Уотерс поспешила успокоить Морриса, видя сомнение в его глазах. Полковник колебался несколько секунд. Взял рацию.

— Лоуренс, будьте осторожны! Возможно присутствие большой особи!

3 глава

Лоуренс вышел в открытый океан первым. Оттолкнулся от корпуса Диамеда и, ведя ружьем по сторонам, поплыл в сторону приманки. На стометровой глубине почти нет естественного освещения, лучи солнца с поверхности не достают до дна. Лейтенант поднял голову, пытаясь рассмотреть в темно-синем полумраке золотые отблески. В толще воды спектр света неумолимо менялся, солнечные лучи преломлялись, и до зрачка доходил лишь их холодный синий оттенок. Лоуренс продолжил движение к исходной точке. В глубоководной области сумерек ему помогали ориентироваться прожекторы батискафа. Направленные в разные стороны лучи выхватили стаю акул, нарезавшую круги на почтительном расстоянии справа от Диамеда. Рассмотреть видовую принадлежность хищников Лоуренсу не удалось. У приманки впереди всё чисто. Лейтенант оценил обстановку, дал отмашку остальным. Команда торопливо вышла из субмарины, лежащей на грунте.

— У нас двадцать пять минут! Ищите особь бычьей акулы до полутора метра длинной! — Лоуренс отдал приказ, продвигаясь в сторону приманки. Ей порядком досталось. На корпусе присутствовали вмятины, да и сам маяк отчего-то завалился набок.

— Лоуренс, будьте осторожны! Возможно присутствие большой особи!— Лейтенант опасливо огляделся по сторонам, получив сообщение из Акроса. Он передал предупреждение команде.

Акулья стая справа не проявляла к людям никакого интереса, но Лоуренс знал — это обманчивое ощущение. Он чувствовал на себе их тяжелые взгляды. Лейтенант обернулся, проверив подчинённых. Ли уверенно смотрел командиру в спину, держал одно ружье с транквилизатором наготове. Хватов чуть отстал, но он с грузом, чей вес на глубине только увеличивался. Лоуренс волновался за безоружного сержанта, в прошлый раз тот не отставал так далеко. Стивен подумал пропустить Максима вперёд, но до приманки оставалось меньше двадцати метров и делать рокировку было бессмысленно. Лоуренс сбавил ход, чтобы подтянуть строй.

— Эй, Ли, расскажи, на что похоже по вкусу собачье мясо? — Хватов первым нарушил радиомолчание. Он едва поспевал за группой. Сержанту не удавалось плыть. Почти весь путь до приманки он преодолевал пешком.

— Хватов, ты достал уже своими стереотипами, я прожил в Китае меньше, чем ты в России! И я не ел собак, это отвратительно! — Дэй отмахнулся от очередного выпада Максима, сосредоточив внимание на окружающей обстановке. Акулы справа нарезали круги, становившиеся всё шире и шире.

— Жаль... а я бы не отказался от сочного кусочка! А то от этих рыбных котлет из нашей столовой меня уже что-то подташнивает. — Хватов не успокаивался, пытаясь хоть как-то отвлечься от переносимой тяжести. — Кстати, откуда ты знаешь, что не ел? Тебе тогда лет десять было, а то и меньше. Может, и прикладывался пару раз?

— Сыграй на балалайке и успокой свои кулинарные извращения! — оскалился капрал. — Рыба полезная, в ней много фосфора!

— Действительно, так много, что мне кажется, я скоро уже начну светиться в темноте! Как думаешь, кэп, они специально кормят нас одной рыбой, чтобы потом экономить на электричестве?

— Хорош трепаться! — командир группы остановился у приманки, сделав условный сигнал рукой. Он переключил канал связи. — Акрос, мы на месте!

* * *

На командный мостик опустилась гнетущая тишина ожидания. Собравшиеся терпеливо наблюдали, как охотники приближались к маяку. Чтобы ни пропустить ничего важного, Лаура старалась не отходить от полковника.

— Зачем вам еще одна живая акула, уже третья? — На этот раз Моррис говорил намного спокойнее. Он обращался к Уотерс, но даже не посмотрел в её сторону.

— За тем же, зачем оружию нужно много запасных патронов, — та улыбнулась, пытаясь разъяснить полковнику сложные принципы работы с биологическим материалом на его же языке.

— Если вы думаете, что я не понимаю сути ваших изысканий, вы ошибаетесь. Вы привели неуместный пример. В данном случае, акулы — это не патроны, как вы выразились, они и есть ваши ружья. Поэтому мне непонятно, зачем нам столько "оружия".

Лаура откровенно удивилась такой осведомленности Морриса, но приняла это в расчет.

— Хорошо, я объясню по-другому. Благодаря префекту Акроса Люсии Падинг нам удалось создать все необходимые условия для содержания хищников вне воли, но, несмотря на это, наши условия по-прежнему не идеальны. Как вы знаете, по какой-то причине акулы не подвержены заражению красной лихорадкой. Нам пока не удалось установить истинные причины такой неуязвимости, но в результате опытов на Асционе удалось установить, что акулы реагируют на изменение окружающей среды и в какой-то степени меняют иммунограмму. Как правило, это происходит в течение суток после отлова. Нам приходится каждый раз вылавливать новую акулу именно из-за этой странной особенности. Биологический материал должен быть безупречен.

— Асцион... Еще один неуместный пример с вашей стороны, — Моррис поморщился. — Опыты, проводимые на Асционе, не привели ни к чему хорошему, вам ли не знать об этом!

— Простите, полковник, расследование инцидента на Асционе не дало ответа на вопрос, что же там произошло, и я считаю, будет некорректно делать какие-либо скоропалительные выводы до официального вердикта.

Невольно Лаура повысила голос. Не вышла за допустимые нормы при разговоре со столь высокопоставленным чином Анклава, но его намёк не мог остаться без ответа. Он задел Лауру за живое.

Моррис смотрел на Уотерс, изогнув бровь, его взгляд окаменел. Их разговор прервал Лоуренс. Он наконец добрался до приманки и вышел на связь.

— Акрос, мы на месте!

— Доложите обстановку, лейтенант! — холодно отозвался Моррис. Лаура напряглась, вслушиваясь в каждое его слово.

* * *

— Миссис Вернор, в фильме была ошибка. Города не возводили во время эпидемии... Они появились раньше, — Виктория Майлс привлекла к себе общее внимание.

— Там нет ошибки, — учительница снисходительно улыбнулась. — До начала эпидемии купола с Эклектиковыми водорослями еще не были городами и не считались таковыми. Нам повезло, что изучение автономных систем жизнеобеспечения началось задолго до того момента, когда людям пришлось искать спасения от вируса. Спасение оказалось простым и очевидным.

— Мисс Вернор, а почему вымерли киты? — Эмили не сразу расслышала вопрос, заданный одним из близнецов.

— Это хороший вопрос! — учительница одобрительно кивнула. — Пока это остается для нас всех загадкой. Вымерли не только киты, еще касатки, нарвалы. Сейчас на грани исчезновения некоторые виды дельфинов.

— Но ведь вирус не живёт в воде, — Карл не хотел отступать, оставшись недовольным таким ответом.

— Всё верно, основное предположение, что животные заражаются лихорадкой, когда выплывают на поверхность океана, чтобы вдохнуть кислород.

— Это не опасно для нас? — девочка, сидящая перед Эмили, обеспокоенно заёрзала на стуле.

— Как уже сказал Карл, вирус не живёт в воде. — Вернор снисходительно улыбнулась. Она хотела сменить тему обсуждения.

— А если вирус приспособится? — Эмили не ожидала, что озвучит свои мысли, она замолчала, увидев, как учительница пристально посмотрела на неё. Повисла неприятная пауза. Вернор опустила глаза.

— Таких случаев еще не происходило, и для беспокойства нет оснований...

— А как же акулы? — Карл вмешался в разговор с очередным вопросом, его брат почти всё время молчал. Элизабет Вернор тут же воспользовалась возможностью сменить тему разговора, что заходил в тупик.

— А акулы — это наш шанс на спасение! Ведь так, Эмили? — учительница улыбнулась, снова переведя внимание класса на Уотерс. Эмили кивнула в ответ.

— За пять лет наблюдений учеными не было выявлено ни одного случая заражения или смерти этих хищников от вируса. Предполагается, что у акул есть природная защита от красной лихорадки, на основе этого предположения сейчас и ищется вакцина, — Вернор подошла к стене, активировала электронную доску, на которой появились буквы английского алфавита и цифры до десяти. — Ну что ж, а теперь проверим ваши знания алфавита и простых чисел...

* * *

Команда собралась у приманки и опустилась на грунт. Лоуренс сверил часы. У них оставалось еще пятнадцать минут.

— И где эти чертовы акулы? — Хватов изо всех сил старался удержать себя от того, чтобы не скинуть тяжелую ношу.

— Доложите обстановку лейтенант! — голос полковника прорезался сквозь волны помех. По защищенному каналу связи его слышал только Лоуренс.

— Мы у приманки, сэр, но поблизости нет хищников, отвечающих условию отлова, — команда Диамеда держалась у восточной, открытой стороны маяка. Устройство стояло на грунте, наполовину окруженное скальной породой. Она защищала его от течений и крупных хищников.

— Лоуренс, вы ощущаете какие либо звуки или вибрации, исходящие от устройства? — Лейтенант различил голос Морриса. Он замер, пытаясь почувствовать перечисленные признаки работы приманки. Положил руку на её корпус.

— Ну что там? — Хватов нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Креанин действовал уже около часа, сержант чувствовал, как внутри его тела разгоралось пламя, становилось жарко.

— Эта хрень не работает! — Лоуренс чертыхнулся, ударив кулаком о корпус маяка.

— Вообще замечательно! — Хватов проскрежетал зубами. — Это что, я зря тащил сюда эту долбаную маску?!

— Ага! Готовься, сейчас потащишь обратно! — Ли гоготнул, не упустив случая подколоть сержанта.

— Помолчите! — Лоуренс едва слышал сообщения, приходящие из командного центра.

— Лейтенант! Скорее всего, от удара приманка отключилась. Попробуйте включить её снова! — Сквозь треск помех пробился взволнованный женский голос. Лоуренс не узнал его. — Там сбоку, на уровне живота, есть скрытая панель управления, найдите и откройте её. Крышка без замка.

— Ищите крышку! — лейтенант отдал приказ подчинённым. — Надо попробовать включить приманку.

— Ага! А может, им еще и противоядие от лихорадки придумать? Мы что, похожи на этих яйцеголовых техников?! — негодовал Хватов, с прищуром наблюдая за стаей акул, угрожающе близко подошедшей к команде. Они выписывали круги над головой и, казалось, готовились к нападению.

— Есть! Я нашёл люк!

Лейтенант еле дотянулся до него рукой, отвёл в сторону и заглянул под крышку краем глаза. На электронном дисплее, защищенном от воды прозрачной силиконовой мембраной, высвечивались хитросплетения меняющихся цифр. Лоуренс ничего в этом не понимал.

— Что вы видите? — всё тот же женский голос прорезал эфир.

— Здесь цифры, похоже, что компьютер, управляющий этой штукой, работает! — лейтенанту приходилось неудобно изгибать шею, чтобы разглядеть панель управления. Ему мешала близость скальной породы, чьи края болезненно впивались в ткань костюма.

— Попробуйте перезапустить компьютер! — очередное указание из Акроса поставило Лоуренса в тупик.

— Послушайте, мэм! — лейтенант старался говорить как можно спокойнее, но внутри него уже разгорался пожар негодования. — При всём уважении, у нас совершенно нет ни времени, ни знаний, чтобы производить ремонт подобной техники!

— Надо торопиться! — Хватов влез в эфир, подгоняя товарищей. По интонации его голоса Лоуренс понял, что дела их быстро ухудшались. Он выглянул из-за корпуса приманки, увидел над головой стаю акул. Они образовывали воронку, горлышко которой находилось прямо над маяком. Сержант стоял на некотором отдалении. Маска Элиаса по-прежнему висела у него на плече. Свободной рукой Хватов делал широкие взмахи. Он старался привлечь внимание хищников, прикрывая товарищей.

— Послушайте, лейтенант! Чтобы перезапустить программу, нужно всего лишь одновременно зажать две верхние кнопки! Подержите их пять секунд, и через десять секунд приманка снова заработает! — сознание Лоуренса разрывалось от потока одновременно получаемой информации.

— Ли! Держи маску! — прокричал Хватов в эфир, так что лейтенант сам едва не кинулся сержанту на помощь. Он увидел, как двухметровый хищник сделал петлю над головой Максима и, поджав хвост, кинулся в атаку. Хватов успел подставить руку. Акула коснулась зубами его предплечья, но вздрогнув, разжала пасть. Репеллент сделал свою работу. Рыба развернулась и, недовольно дергая хвостом, убралась восвояси. Капрал подоспел на помощь перед нападением второго животного. Хватов расстегнул ремень и, преодолевая сопротивление воды, кинул маску Элиаса в сторону Ли. Дей поймал её, не дав коснуться грунта. Схватил ценное оборудование обеими руками, прижал к груди и отплыл прочь. Акула вцепилась в предплечье Хватова, но, так же, как и предшественница, разжала пасть. Сержант ударил её по носу, помогая вернуться в стаю.

— Давай, кэп! Работайте! — Максим азартно рассмеялся. Он, наконец, сбросил балласт и принял боевую стойку. В руке блеснул нож. — Идите к папочке!

* * *

Лоуренс вернулся к панели. Сержант выигрывал для них время, и Стивен не мог тратить его впустую. Он быстро нащупал и зажал указанные кнопки. Досчитал про себя до пяти. Старался заглянуть в экран компьютера.

— Лейтенант, вы перезапустили программу? — нетерпеливо проговорила женщина с командного мостика. Она отвлекла внимание Лоуренса.

— Да, я перезапустил программу, но почему-то ничего не происходит! — лейтенант пытался сосредоточиться и понять, прошло десять секунд на включение маяка или нет. В эфир периодически влетали яростные крики Хватова. Сержант продолжал отбиваться от выпадов стаи хищников, отведя от команды уже четыре или пять смертоносных рыбин.

— Эй, командир! А может, нам взять одну из этих? И хрен бы с этими "тупорылыми"?! — Хватов успевал подставлять под укусы акул руки, меняя их очередность. Острые зубы хищников неизбежно оставляли на костюме микроповреждения, что в итоге приведёт к прорыву защиты. Идея сержанта вдруг показалась Лоуренсу единственно правильной.

— Капрал Ли! — лейтенант выглянул из укрытия приманки. Он сверился с часами. На работу в открытом океане у них оставалось чуть больше десяти минут. Времени на реанимацию маяка уже не было. — Заряжайте винтовку с транквилизатором! Выберете особь нужного размера и подготовьтесь к захвату акулы!

Дэй огляделся, оценив ситуацию. Капралу необходимо сбросить груз и освободить хотя бы одну руку для того чтобы зарядить ружье и сделать прицельный выстрел. Ему не оставалось ничего другого, как забросить маску Элиаса на накренённый в его сторону нос приманки.

— Приманка не заработала! У нас осталось всего десять минут на операцию. Мы возьмём подходящую особь акулы другого вида. Бычьих акул нет рядом! — залпом выпалил лейтенант, передавая сообщение на командный мостик Акроса. Он уже не хотел возиться с отказавшей техникой. Подался вперёд, чтобы помочь Хватову. Решительный голос Лауры Уотерс заставил его остановиться.

— Лейтенант! Я запрещаю вам брать особь другого вида! Нам нужна только бычья акула! Повторяю, серая бычья акула! Они должны быть где-то неподалёку! Попробуйте перезапустить программу еще раз!

— Чертова баба! — не сдержавшись, выругался в эфир Лоуренс. Его услышала только собственная команда.

— Что там, кэп? — Хватов украдкой обернулся на растерявшегося лейтенанта. Он пропустил момент, когда очередная хищница ринулась в атаку. Едва успел увернуться от её широко разинутой челюсти, уйдя вбок. Капрал Ли держал заряженную винтовку наготове, уже выбрав себе цель. Он терпеливо ожидал приказа стрелять.

— Им нужна только бычья акула! — прорычал лейтенант. Он вернулся к приманке, прикидывая, что еще может с ней сделать. Подплыл к краю, с которого мог дотянуться до панели управления. — Еще одна попытка, держитесь!

— Ну конечно! Легко! — иронично ответил Хватов, он подставил руку очередному хищнику и вдруг почувствовал болезненный укол. Ткань костюма сдалась под натиском острых зубов. Акула смогла прокусить кожу сержанта. Хоть рыбина и уплыла прочь, но успела сделать своё мерзкое дело. Максим с ужасом смотрел, как из раны на руке поднимался бурый "дымок". Кровь медленно растворялась в воде, создавая некое подобие облака.

— Вот чёрт... — процедил Хватов сквозь зубы. Лейтенант не ответил ему, он был слишком занят приманкой и не увидел произошедшего. Стая над головой сержанта ожила, вздыбилась. Круговорот усилился. Акулы теряли над собой контроль при запахе крови. Максим перехватил поудобнее нож, которым еще ни разу не воспользовался. Теперь у него нет выбора.

— Я прикрою! — обратился капрал Ли к сержанту. Он занял позицию сбоку, отлично просматривая пятачок, на котором стоял Хватов. Почуяв кровь, акулы перестанут делать исследовательские укусы, они будут атаковать жертву со всей своей свирепостью.

— Что у вас там? — Лоуренс продолжал копаться в панели управления маяка.

— Меня прокусили, — Максим произнёс это с твёрдым, ледяным спокойствием. Он внимательно следил за смертоносными силуэтами, кружащими над головой. Лейтенант бросил всё и, не теряя времени, поплыл на помощь подчинённому.

— Акрос! У нас красный код! Повторяю, красный код! — Лоуренс на ходу вызывал командующего.

— Немедленно прекратите операцию и отходите к Диамеду! — резкий выкрик полковника Морриса заставил лейтенанта вздрогнуть. Лоуренс почти добрался до позиции Хватова. Увидел, как сержант увернулся от резкого выпада темно-синей акулы со светлыми пятнами на боках. Он развернулся на сто восемьдесят градусов и прицельно чирканул ножом по мягкому брюху хищника. Рыбина болезненно изогнула тело и, оставляя кровавый след, пошла на подъём. Следующая акула лишь немного не доплыла до сержанта. Выстрел капрала остановил её в считанных метрах от Хватова. Максим с нескрываемым удовольствием вонзил нож в горло хищника несколько раз. Он старался вызвать как можно больше кровотечений, только так сержант мог замаскировать запах собственной крови.

— Отходим! Приманка не заработала! — Лейтенант встал с Хватовым плечом к плечу. Натиск хищников угрожающе нарастал. Лоуренс подставил очередной акуле предплечье, но сержант вовремя оттолкнул командира. Бестия клацнула зубами так, что откусила бы ему руку.

— Поздно, они уже взбесились! — Максим вонзил нож в жаберную щель хищника. Повернул лезвие на девяносто градусов. — Что с приманкой?

— Отходим! — Лоуренс повторил приказ. — Я не знаю, как запустить её!

— Зато я знаю! — Хватов взревел от злобы. Его рана жутко саднила в солёной воде. Максим вложил нож лейтенанту в руку и, ловко изогнувшись, поплыл в сторону приманки. Винтовка, оставленная Стивеном у маяка, приковала его внимание. Сержант крепко ухватился за ствол оружия, замахнувшись, поднял над головой.

— Работай! — громко крикнул Хватов. Со всего размаха ударил прикладом о корпус неработающего механизма. — Высокотехнологичный... чертовый... мусор!

Каждое слово сержант сопровождал мощным ударом. Маяк дрожал под натиском и грозился завалиться набок. Вдруг что-то щёлкнуло внутри стального корпуса. Команда ощутила поток исходящей от устройства вибрации и звуковой скачок, вызвавший резкую боль в ушах.

— Сколько у нас времени? — Хватов остановился только после того, как удостоверился, что приманка заработала.

Сержант едва успел подхватить маску Элиаса, скатившуюся со шпиля маяка. Он перекинул её через плечо, перехватил винтовку. Нацелился на беснующуюся стаю. Устройство за спиной Максима затихло, но через мгновение послало в темные воды океана очередной звуковибрационный импульс. Он болезненно прошёл сквозь спину Хватова.

— Восемь минут! — Лоуренс вонзил нож в брюхо очередной акулы, увернувшись от прямой атаки. Капрал Ли прикрыл командира от угрозы слева. Стальной дротик вошёл в тело полутораметрового хищника. Акула вздрогнула и затихла. Лейтенант не стал её добивать, без движения рыба погибнет сама.

— Эта хрень заработала! Ждём гостей! — Хватов радостно возвестил команду о своём успехе.

— Мы поняли! — Лоуренс напряженно улыбнулся. Его кидало в яростный жар; то ли от выброса адреналина, то ли из-за действия экспериментального препарата — давило в горле и перехватывало дыхание. Акулья стая над головой неожиданно отдалилась. Хищники перестали нападать и, кажется, потеряли всякий интерес к людям. Воспользовавшись передышкой, лейтенант отплыл назад. Место боя, где лежало несколько акульих туш, вспенилось от крови. В этом месиве едва ли можно разглядеть обстановку и подготовиться к новым атакам.

— Наверху! — крик капрала заставил команду поднять головы. Сердце Лоуренса замерло. Огромная серая тень прорезала акулью стаю поперёк. Только сейчас лейтенант заметил, что несколько раненых рыбин сумели уйти с поля боя и присоединиться к собратьям. Их кровь окутала стаю смертельной меткой. Пятиметровый хищник, привлеченный сладким запахом, разинул пасть. С лёгкостью перекусил несколько мелких сородичей.Вклинившись в круговорот, жадно заглатывал огромные куски их туш.

— В укрытие! — голос лейтенанта дрогнул. Команда заняла оборону у приманки, ощетинившись дулами ружей. Акулий гигант кружил над головами людей, но не обращал на них никакого внимания. Там, наверху, добыча была более интересна.

— Ну что, этого? — Хватов весело гоготнул. Он пережал рану рукой, пытаясь остановить кровотечение.

— Только если потащишь его на своём горбу! — нервно ответил капрал, не спуская с чудовища глаз.

— Лейтенант! Это Лаура Уотерс, пожалуйста, дождитесь появления более мелких особей. Они непременно появятся! — Лоуренс едва расслышал её голос. Над их головами разворачивалась ужасающая трапеза. Приманка периодически била в спину неприятными импульсами. Лейтенант посмотрел на часы. У них оставалось шесть минут.

* * *

Монитор компьютера выхватил ужасающую картинку появившегося пятиметрового чудища. Лаура вздрогнула, но её лицо засветилось восхищением.

— Значит, говорите, такие хищники редки в наших краях? — полковник сурово сверкнул глазами. Уотерс пропустила упрёк Морриса, выхватила передатчик из его руки.

— Лейтенант! Это Лаура Уотерс, пожалуйста, дождитесь появления более мелких особей. Они непременно появятся! — быстро проговорила она, радуясь успеху группы.

— Я вижу, вы не собираетесь отступать? — холодно проговорил Моррис, он взял рацию обратно. Держал её наготове, чтобы в любой момент снова дать команде отбой.

— Вы не поверите, как долго мы ждали этой вылазки, — Лаура уже устала от препирательств и отстаивания очевидных интересов десятков тысяч людей. Ей просто хотелось, чтобы всё это быстрее закончилось. — Мы на пороге открытия вакцины от красной лихорадки. Сейчас стоит вопрос не в том, чем мы рискуем, а что сможем получить!

— У моих людей осталось пять минут. Один из них ранен. Вы действительно думаете, что если они там умрут, кому-то станет легче? — полковник скосил на неё презрительный взгляд, но Уотерс уже не слышала его. Всё её внимание приковала размытая картинка монитора. Лейтенант не отрываясь следил за грациозными финтами пятиметровой бестии. На фоне этого устрашающего танца Лаура не сразу заметила появление еще нескольких акульих силуэтов, на сей раз значительно меньших размеров. Она снова бесцеремонно выхватила передатчик из рук Морриса.

— Лейтенант! Особи нужного размера уже в поле вашей видимости! Они наверняка подойдут ближе. Будьте осторожны, но пожалуйста, поторопитесь!

— Вы забываетесь! — Моррис силой забрал рацию, но дал Уотерс договорить. — Здесь пока командую я!

* * *

Последние слова женщины с командного мостика не вызвали в душе Лоуренса ничего, кроме раздражения. Быть осторожным и торопиться — несовместимые вещи. Он продолжал внимательно смотреть на акулий танец. Разворачивающее над их головами действо не сулило ничего хорошего. Лейтенант разглядел указанных командованием особей, но их оказалось слишком много. Привлеченные звуком, хищники одурманились кровью и теперь представляли смертельную опасность для команды. Хватов стоял чуть впереди. Он тяжело дышал, держа маску Элиаса в одной руке и ружьё в другой. Лоуренс похлопал его по плечу.

— Нам придется отступить. Времени нет. Я возьму намордник.

— Хорошо! — не оборачиваясь и не спуская с хищников взгляда, сержант медленно скинул груз с плеча. Лейтенант подхватил маску, закрепил её на своём ремне. Тяжело вздохнув, обратился к командованию:

— Операция провалена. Акулы взбешены запахом крови, отлов живой особи невозможен. У нас осталось время только на то, чтобы дойти обратно до Диамеда. Жду ваших указаний!

Штаб ответил через несколько секунд томительных ожиданий:

— Подтверждаю ваш отход, — рассудительный голос полковника заставил Лоуренса облегченно выдохнуть. — Сохранение жизней — первоочередная задача.

Лейтенант поднял голову, поежился от вида пятиметрового убийцы, продолжающего пожирать своих соплеменников. Теперь осталась самая малость: дойти до Диамеда живыми...

* * *

— Я сочувствую, что операция не удалась. В следующий раз проверяйте свою технику на работоспособность тщательней, — Моррис произнёс это с еле уловимой издёвкой. И хоть ни один мускул не дрогнул на его каменном лице, Уотерс удалось прочитать во взгляде полковника некое подобие облегчения. Моррис положил рацию на пульт управления. Он остался на мостике, терпеливо ожидая конца операции.

— Теперь молитесь, чтобы мои люди вышли из того ада живыми!

Уотерс мужественно промолчала. Она осталась на мостике, последовав примеру Морриса, так же как и полковник, надеялась на благополучную развязку.

* * *

— Эй, командир! Видишь ту тварь, на одиннадцать часов? — Хватов легонько толкнул лейтенанта локтем. Он указал в сторону их совместного поля боя, первым заметив хищника подходящих размеров. Акула, чуть больше метра длинной, отбилась от основного пиршества, довольствуясь свежими трупами, оставленными Хватовым и Лоуренсом. Кровавая пелена почти рассеялась в том месте, и теперь обстановка на половине пути до Диамеда хорошо просматривалась.

— Да! Хороший шанс... — лейтенант зашевелился, осторожно выплыл вперёд команды. Приманка за спинами людей в очередной раз ожила, послав в пространство звуковибрационный импульс.

— Они идут на её зов! — капрал Ли вмешался в разговор, предупреждая товарищей об опасности. Лоуренс поднял голову, с ужасом обнаружив, что круговорот акул значительно сместился. Хищники, сопровождающие пятиметрового гиганта, опустились ниже и теперь находились в десяти метрах от шпиля приманки. Бестии нервно дергали хвостами, реагируя на импульсы, посылаемые устройством.

— Вперёд! Вместе! — лейтенант не мог мешкать. Он подался вперёд всем телом, уходя из укрытия, что в любой момент могло стать смертельной ловушкой. Повёл за собой подчинённых, но пропустил их вперёд. Первым к Диамеду шёл Хватов. Рана на его руке перестала кровоточить.

— Я подстрелю её! — сержант почти прорычал это в эфир. Он уверенно приближался к цели, на ходу поднимая ружье.

— Ли! Прикрой нас! — Лоуренс не отставал от Хватова, фокусировал внимание на хищнике, что, словно почуяв неладное, оторвался от трапезы и нарезал неровные круги вокруг мёртвых туш своих сородичей. Акула недоверчиво осматривала подплывающих к ней людей. На ходу лейтенант укоротил ремнями диаметр маски Элиаса, прикидывая размер обхвата рыбьей морды.

* * *

— Похоже, вам сегодня везёт... — Моррис едва заметно усмехнулся. Его внимание приковал один из мониторов. Камера Лоуренса всё ещё передавала видеосигнал, на котором присутствующие увидели особь, отбившуюся от стаи. Команда Диамеда направлялась в её сторону.

— Возможно, сегодня повезёт нам всем, и в ближайшем будущем мы снова увидим солнце. Разве вы не мечтаете об этом, полковник? — Уотерс попыталась подойти к командующему с другой стороны, затронула болезненную тему для каждого жителя Акватики: возвращение на сушу. Полковник никак не отреагировал на замечание Лауры. Он обратился к оператору пульта управления:

— Сколько у них осталось времени?

— Четыре минуты сорок секунд! — тут же отрапортовал помощник.

— Они успеют? — Лаура отвлеклась на ассистента. Виктор встал рядом, нервно теребил кипу отчётов, что не выпускал из рук с момента начала операции. Моррис не ответил. Уотерс увидела, как беззвучно задвигались скулы на его лице.

* * *

Лоуренс украдкой взглянул на часы. Чуть больше четырёх минут до того, как уровень кислорода в масках упадёт до критического. Он рассчитывал, что они успеют дойти до Диамеда и уложиться в срок, если не будут возиться с акулой слишком долго. Капрал Ли чуть отстал. Ему приходилось плыть спиной, практически не оглядываясь. Хищники у приманки опустились на самое дно и продолжали беспокойно рыскать по округе. Дэй держал их на прицеле ружья, изредка кидая опасливые взгляды на пятиметровую особь. Она, как и прежде, кружила высоко над маяком, даже не обращая внимания на его зов.

— Стреляй! — команда Лоуренса прозвучала в напряженной тишине. Хватов спустил курок, когда до акулы оставалось не больше десяти метров. Дротик рассёк воду и поразил цель. Лейтенант правильно рассчитал траекторию движения акулы. Она повернулась к приближающимся людям носом. Теперь им не придётся тратить время на то, чтобы разворачивать обездвиженного хищника. Не сбавляя скорости, Лоуренс расправил края маски Элиаса. Он готовился с ходу накинуть её на рыбину. Бестия замерла, повиснув в метре над илистым дном, судорожно качнула плавниками.

— Глуши! — отдал вторую команду лейтенант, но Хватов не стал дожидаться приказа. Сержант уже подскочил к акуле. Он замахнулся прикладом ружья, чтобы ударить её в нос, но не успел. Хищник заскрипел зубами раньше. Звук моментально донёсся до его сородичей у приманки. Лоуренс понимал, чем это грозило. Он замешкался всего на мгновение, собравшись с мыслями, тут же накинул раскрытую маску на морду рыбины. Лейтенант резко застегнул ремни, не дав акуле возможности позвать на помощь еще раз.

— Не успели! — обреченно воскликнул Ли. Лоуренс бросил в его сторону взгляд. Увидел, как хищники у маяка словно по команде кинулись в погоню. Акулы изгибали хвосты, готовились к атаке. Капрал выстрелил в первую рыбину, несущуюся на него бешеным тараном. Едва увернулся от грузного тела, проплывшего еще несколько метров по инерции.

— Беру левых! — Хватов принял удобную позу для стрельбы, но Лоуренс вовремя вмешался.

— Нет времени! Три минуты! Надо отходить к Диамеду! Прикрывайте, я поведу акулу!

Лейтенант выхватил нож. Он ухватился свободной рукой за боковой плавник пленённой бестии, потянул за собой изо всех сил. Открытый трюм Диамеда манил команду близким спасением. До корабля оставалось не больше пятнадцати метров.

— Их много! — капрал подал голос, появившись справа от Лоуренса. Лейтенант продвигался вперёд, стиснув зубы. Краем глаза видел силуэты смертоносных тварей. Они кружили над головой, пикируя на отряд, пытались атаковать в спину. Лоуренс едва успевал отбиваться ножом, серьезно ранив одну акулу в брюхо. Дэй прикрывал отход справа, он стрелял почти не переставая, но верткость хищников не позволяла попадать в цель каждый раз. Хватов шёл слева, из-за конвоируемой акулы Лоуренс не видел его, но определял местоположение сержанта по рассекающим воду дротикам.

— Кэп! А где та гигантская тварь? — Максим произнёс это тихо, севшим голосом. Лоуренс обернулся. Пространство над маяком, где они в последний раз видели большую особь бычьей акулы, оказалось пустым. Лейтенант прибавил ход, задрал голову. В темно-синей массе, подсвечиваемой прожекторами Диамеда, явной опасности не было. По спине Лоуренса пробежали капли холодного пота. Им следовало как можно быстрее попасть внутрь батискафа. Лейтенант даже не хотел представлять, сколько хлопот может доставить этот рыбий гигант.

— Всем быть начеку! — Лоуренс из последних сил тащил пленённую хищницу. Акула приходила в себя, и её сопротивление возрастало. Лейтенант пытался перевернуть её на спину, но рыбина отчаянно извивалась, вспенивая воду хвостом.

— Я прикрываю! — Хватов первым добрался до открытого трюма Диамеда. Он нашел точку опоры, прижавшись к корпусу, и теперь стрелял прицельней, обеспечивая товарищам надежное прикрытие. Капрал Ли подоспел на помощь Лоуренсу, заняв место Максима.

— Быстрее! У меня кончаются патроны! — сержант зарядил последнюю обойму с транквилизаторами. Выпустил несколько дротиков и поразил еще одну цель, спасая капралу жизнь. Акула, появившаяся слева, едва не сомкнула челюсть на его плече.

— Аккуратнее! — недовольно проговорил Дэй, едва увернувшись от дротика, что пронёсся рядом с головой.

— На счёт три! — лейтенант тяжело дышал.Ощущалась возрастающая нехватка кислорода. До входа в трюм оставались считанные метры. Он хотел преодолеть это расстояние одним, общим с капралом, рывком. — Раз, два...

Лоуренс не успел досчитать. Над их головами выросла тень. Рассекая свет прожекторов, на команду свалился акулий гигант. Рыба спряталась за внешним освещением Диамеда и выждала удобный момент для атаки. Разинув безмерный рот, усеянный сотней острых зубов, хищник неуклюже извернулся и попытался напасть на капрала. Ли ушёл в сторону, напоследок толкнув пленённую акулу в трюм. Лоуренс не сразу заметил, как смертоносная тень закрыла собой свет прожекторов, и вокруг потемнело.

— Вот черт! — Хватов сделал несколько прицельных выстрелов. Дротики вонзились в горло и брюхо хищника. Они не произвели на него должного эффекта, но заставили недовольно отступить. У капрала появилась возможность проскочить в укрытие. Он развернулся, на ходу вскидывая ружье. Стрелять в хвост уплывающей бестии было бессмысленно.

— Ушла чертовка! — радостно гоготнул сержант. — Все живы?

— Все в трюм, она сейчас вернётся! — Лоуренс прервал ликование Хватова. Он загнал плененную акулу вглубь отсека, подплыл к панели управления шлюзом. — Быстрее!

Пятиметровая бестия делала широкий полукруг, отступив до самой приманки. Она планировала вернуться, чтобы атаковать цель с более удобного ракурса. Капрал с сержантом без промедления заплыли в трюм. Лоуренс нажал на кнопку закрытия шлюза дрожащими пальцами. Команда встала напротив проема, бессильно наблюдая за происходящим. Крышка люка сдвинулась с места, неторопливо закрывая отсек. Слишком медленно. Акула уже закончила манёвр и, выйдя на прямую траекторию, набирала скорость. Её безумные глаза смотрели на людей, усыпанный зубами рот открывался все шире и шире.

— Эта штука не может двигаться быстрее? — капрал рефлекторно попятился. Лоуренс сверился с часами. У них оставалось меньше двух минут.

— Эта тварь сейчас нас свалит! — Хватов вскинул ружье. Он прицелился и послал последние дротики из обоймы в рот приближающегося хищника. Акула проглотила транквилизатор, даже не сбавив скорость. Страшный удар сотряс корпус Диамеда, когда крышка трюма успела закрыться только на две трети. Если бы корабль не стоял на грунте, рыбина с легкостью перевернула батискаф. Сила инерции бросила находящихся внутри людей в сторону не закрывшегося проёма. Лишь зацепившись за поручни и страховочные тросы, команде удалось избежать смерти. Бестия разевала и смыкала пасть, пытаясь прорваться внутрь. Механизм закрытия шлюза давал сбой, ему не хватало мощности. Люк остановился, поставив экипаж в патовую ситуацию. Лоуренс сжал зубы от злости. У них оставалось меньше минуты, чтобы разобраться с проблемой.

— Ли! — Лейтенант держался за поручень у самого шлюза, лихорадочно нажимая на кнопку закрытия крышки. Его взор упал на стенд с оружием у противоположной стены. Капрал находился к нему ближе всех. — Гарпун!

Дэй сфокусировал взгляд на оружии. Но чтобы добраться до него, потребуется преодолеть пару метров. Капрал огляделся в поисках предмета, от которого можно оттолкнуться. Хватов стоял к нему спиной, почти вплотную, жутко матерясь в морду беснующегося хищника. Удары продолжали сотрясать корпус Диамеда.

— Макс, ты крепко держишься? — капрал подавил смешок.

— Крепче, чем ты думаешь! — Хватов не успев договорить. Резкий толчок в спину заставил его крякнуть от неожиданности. Дэй оттолкнулся от напарника обоими ногами и в одном рывке преодолел расстояние до стенда. Он уцепился за корпус метрового гарпуна, сорвав его с креплений. Острая стрела блеснула в полумраке.

— Пригнись! — капрал не стал ждать. Хватов сжался в комок, приник к стене раньше, чем услышал его предупреждение. Ли выстрелил, особо не целясь, от акулы его отделяло всего несколько метров. Зазубренная стрела рассекла воду, оставляя за собой пенный шлейф. Словно почувствовав опасность, рыбина сомкнула пасть и клюнула носом. Снаряд не вонзился в тело хищника, но пройдя по касательной, оставил глубокую рваную рану на морде. Акула содрогнулась от боли, резко вильнув хвостом, отпрянула от шлюза. В очередной раз Лоуренс нажал на кнопку закрытия люка. Механизм ожил и через пять секунд плотно посадил крышку в пазы замка, отрезав трюм Диамеда от открытого океана. Лейтенант запустил процесс очистки отсека от воды, в последний раз сверяясь с часами. Таймер остановился на отметке в десять секунд, когда живительный воздух наполнил трюм. Лоуренс первым снял кислородную маску. Он глубоко вдохнул, откашлялся. Окинул подчинённых обеспокоенным взглядом.

— Все живы?

— Да, кэп! — Хватов стащил с лица маску, судорожно вдохнул.

— Операция выполнена. Особь на борту Диамеда. Сержант Хватов ранен в предплечье, нужен медик, — лейтенант связался с Акросом, отчитался о проделанной работе и полученных ранениях.

— Вас понял, Лоуренс, ждите дальнейших указаний! — стальной голос Морриса возвестил об окончании их мучений, но не сулил ничего хорошего.

— Чертова операция! — пробубнил сержант себе под нос. Он устало подошел к пленённой акуле. Хищник забился в угол, судорожно махал хвостом. Он умирал, оставшись без движения и воды. Хватов нажал комбинацию скрытых кнопок на лбу маски Элиаса. Устройство ожило, еще крепче обхватив акулью голову. Оно пульсировало, доставляя к жабрам рыбы спасительную воду.

— Шокер, — напомнил Лоуренс, стягивая с себя костюм. Он открыл личный ящик, достал сухую одежду. Герметичная крышка не пропустила ни капли воды.

— Да-да... — отмахнулся сержант. Он нацепил на тело акулы несколько электродов кардиостимулятора. Запустил программу. Электрические разряды будут поддерживать сердечный ритм хищника, обеспечивая хороший кровоток. Закончив работу, Хватов вернулся к команде.

— Есть хочу ужасно! — сержант открыл дверцу своего ящика и едва успел отпрянуть. Из его недр на пол вылилось целое ведро воды и выпала пара рыб размером с ладонь. — Ли, твою мать!..

— А вот и обед... — капрал виновато смотрел сержанту в спину. Дэй неплотно закрыл его ящик, когда они готовились к выходу. Лоуренс еле заметно ухмыльнулся, но улыбка тут же сошла на нет, он цыкнул на подчиненных:

— Тихо!

Из рубки наверху доносился голос полковника. Он вызывал команду на связь, тоном, не допускающим отлагательств. Стивен поднялся к люку и ввёл код на его открытие.

4 глава

— Лейтенант Лоуренс! — Моррис не одобрил всеобщее ликование, прокатившееся по командному мостику. Лаура стояла у него за спиной, довольно улыбаясь. Виктор не удержался, захлопал в ладоши.

— Лейтенант Лоуренс, прием! — повторил полковник более грозным голосом, заставив присутствующих замолчать и напрячься. Стивен ответил через полминуты. Он тяжело дышал, но говорил твердо.

— Да, Акрос, команда первого Диамед на связи!

— Лейтенант! Срочно доложить о сложившейся обстановке! — Уотерс заметила, как нехорошо задвигались скулы на лице Морриса. — У вас есть раненые?

— Да... — Лоуренс замялся. — Сержант Хватов получил резаную рану предплечья от одной из акул.

— Всё ясно, — полковник выпрямил спину. — Вам запрещено возвращаться в Акрос, пройдите карантин!

— Что? Карантин? Но мы же потеряем кучу времени! — Разин приоткрыл рот, сделав несколько шагов в сторону начальницы. Лаура не издала ни звука, пристально смотря на широкую спину Морриса.

— Отправляйтесь в четырнадцатую Экзорцию. Даю вам пять часов на определение угрозы потенциального заражения красной лихорадкой. Если факт заражения не подтвердится, можете вернуться обратно в город. Как поняли приказ, лейтенант?

Полковник напряженно вслушивался в легкое потрескивание помех. Стивен ответил не сразу.

— Приказ понял. Пройти пятичасовой карантин в четырнадцатой Экзорции, если факт заражения не подтвердится, возвращаться в Акрос.

— Да, всё правильно! Экзорция сейчас должна быть пуста, запасов еды и воды там хватит вам с лихвой. Выполняйте! — Моррис закончил сеанс связи, отдал рацию помощнику. Медленно обернулся, нехотя встретился с разъяренным взглядом Лауры, однако остался безразличным.

— Вы можете объяснить, что происходит? — Уотерс изо всех сил старалась держать себя в руках и не повышать голос.

— У моих подчиненных во время охоты случился красный код! Был ранен один из солдат. Возвращаясь к нашему разговору про Асцион: вы совершенно правильно заметили, что до официального вердикта о причинах проникновения вируса в город рано делать какие-то выводы, но я хочу вам напомнить, что рабочей версией комиссии осталось предположение, что вирус попал в Асцион через кожу одной из пойманных там акул.

Полковник грозно сверкнул глазами, медленно наступая на ученых.

— Всё это, вкупе с ранением сержанта, даёт мне основания задержать группу в ближайшей к нам Экзорции на неограниченное время! Вы должны быть благодарны, что я ограничился всего лишь пятью часами. Из-за вас мне приходится подвергать риску жизни двух с половиной тысяч человек! Или вы хотите повторение Асциона?

Уотерс не нашлась с ответом, на помощь пришёл Разин, выглядывающий из-за ее правого плеча.

— Но иммунограмма акулы может измениться за это время!

— Да? — усмехнулся Моррис. — А мне помнится, ваша начальница говорила о двенадцати часах! Или вы сами не знаете этого точно?

Виктор открыл рот, но Лаура незаметно одёрнула его.

— Хорошо, полковник, вы правы. Никому не нужен риск, мы подождём! — Уотерс уважительно склонила голову и попятилась к выходу. — Прошу вас проинформировать лабораторию, как только наш подопытный материал окажется в Акросе.

— Хорошо, мы сообщим вам об этом, — Моррис сощурился, заговорил более спокойно. Он не ожидал, что биолог сдастся так быстро и искал подвох.

— Спасибо, мы будем ждать... — Лаура окинула командный мостик уставшим взглядом, выдавила из себя благодарную улыбку всем людям, что участвовали в операции и помогли поймать акулу. Она поспешила к выходу, увлекая Виктора за собой.

* * *

— Они что там, охренели? — Дэй выпучил глаза от ужаса, и волновала его не грядущая пятичасовая изоляция, а вероятность заражения вирусом. Командир, всё еще держа рацию в руках, отстраненно смотрел в пол. Моррис ждал ответа. Лоуренс окинул подчиненных болезненным взглядом, задержался на Хватове. Максим опустил взор, косился на рану. Она перестала кровоточить, но опухла и выглядела удручающе. Стивен опомнился, мотнул головой.

— Приказ понял. Пройти пятичасовой карантин в четырнадцатой Экзорции, если факт заражения не подтвердится, возвращаться в Акрос.

— Да ну, ну не может быть! — Ли всплеснул руками, негодуя, прошёлся по рубке. — Они же переловили кучу акул здесь! И никогда не было карантина!

Стивен дождался ответа с командного мостика, положил рацию на место, тяжело вздохнул.

— Если это необходимо, значит, есть риски, — рассудительно заметил он, сосредоточил внимание на сержанте. — Как самочувствие?

— Нормально! — тут же отреагировал Максим, нервно сглотнув. — Акулы же имеют иммунитет к вирусу, они что действительно думают...

— Я не знаю! — Лоуренс удержал подчиненного от преждевременных выводов, сел в капитанское кресло.

— Да нет, это же бред! — Дэй встал между ними.

— Скорее всего! — Стивен сдался — в конце концов, он не должен допустить паники — завел двигатели Диамеда. — В любом случае, у нас есть приказ и мы должны его исполнить! Все по местам!

Хватов по обыкновению занял штурманское место, Ли отправился к пассажирским сидениям на противоположном конце мостика.

— Черт возьми, я должен был унаследовать крупную логистическую компанию, а не носиться тут с вашими акулами!

Он процедил это сквозь зубы, но товарищи без труда расслышали слова. Капрал сел на узкое сиденье, опустил на уровень груди жесткий защитный каркас. Схватился за поручни под едкий смешок Хватова.

— Ничего смешного, это правда!

— Как только выберемся на поверхность, обязательно воспользуюсь услугами твоей компании, наследник! — Максим довольно брызнул слюной. Субмарина рывком сорвалась с грунта, подняла облако грязи. Маневр не дал Дэю ответить на колкость. Диамед развернулся на девяносто градусов и двинулся на северо-восток, прочь от города.

* * *

— Этот полковник явно не хочет упростить нам работу! — Виктор заговорил, не повышая голоса, сжав кулаки и озлобленно сверкнув глазами. Учёные вышли в коридор, покидая военные казармы, на территории которых располагался командный центр.

— Это ничего, главное, что акула поймана, — Лаура вяло улыбнулась. Она медленно теряла мироощущение, ноги становились ватными. Сил её едва хватило, чтобы дойти до лифта. Разин несколько раз ударил по кнопке вызова, не заметив, как ухудшилось состояние Уотерс.

— Акулу, конечно, они поймали, но пятичасовой карантин — это явно лишнее! Похоже, Моррису нравится сидеть под этим куполом на дне океана!

— Не думаю, но в одном он прав: безопасность города превыше всего. Нам не нужен еще один Асцион, еще один мертвый город, — Уотерс ответила тихо, на мгновение свет перед глазами померк, она пошатнулась. Виктор вовремя обернулся, подоспел на помощь, подхватив её под руку.

— Вот черт! Что с тобой, Лаура?!

Разин помог ей сохранить равновесие, огляделся по сторонам. Двери лифта открылись, и, не теряя времени, ученые вошли внутрь. Виктор убедился, что никто не увидел этой неприятной картины, поспешно закрыл створки.

— Усталость! — Уотерс облокотилась о стену, растирая ноющие виски. — Я почти не спала последние две ночи. Слишком многое поставлено на кон. Еще полковник... прямо высосал последнюю энергию!

— Знаешь что? — Разин упёр руки в бока, критически осмотрел с ног до головы её худенькую, сжавшуюся в комок фигуру, потёр подбородок. — Иди-ка ты домой, прими душ и поспи пару часов!

Общение с Моррисом действительно странным образом отнимало силы. Виктор чувствовал себя не лучше, особенно после ночного дежурства, но, по крайней мере, еще мог крепко стоять на ногах. Лауре предстояло сделать сложную операцию, от которой зависел успех создания прототипа. Он не мог допустить, чтобы их старания, а самое главное, задание поющего Филди пропали даром.

— Но ты же сам с ночного дежурства и не спал ночь! Я хотела дать выспаться тебе! — Уотерс вымученно улыбнулась. Слова Виктора согрели её душу.

— Не беспокойся за меня, я проконтролирую, чтобы к тому времени, когда акула окажется в Акросе, у нас всё было готово, — Разин нежно положил руку на плечо Лауры, вдруг вспомнил недавний разговор с Россом. На мгновение засомневался в правильности своего решения покинуть Акрос. Воображение невольно нарисовало ему короткую сцену их близости, голые переплетённые тела, блестящие от сладкого пота. Виктор желал бы этого, определенно бы желал.

— Я хотела навестить дочь... — Лаура виновато опустила глаза, их расставание сегодня утром прошло слишком скомкано и быстро, она боялась за Эмили.

— Эмми в школе, там о ней позаботятся, не переживай об этом, она в надежных руках, — Разин шутливо выходил из себя. — Пожалуйста, тебе надо отдохнуть перед операцией, не думай ни о чем больше!

— Да, наверное, ты прав! — Уотерс сдалась, она облегченно выдохнула, представляла освежающий душ и долгожданный отдых. — Только пообещай, что разбудишь меня через три часа!

— Через четыре, не раньше! — улыбнулся он. Двери лифта открылись, выпуская пассажиров в коридор первого этажа. Здесь их дороги расходились.

— Ты точно не устал!? — Лаура еще беспокоилась о самочувствии своего помощника, но знала, что он уже не пойдет на попятную.

— Не беспокойся за меня, я и не такое выдерживал! — Виктор отмахнулся, отходя в сторону лабораторного корпуса и растворяясь в толпе горожан. Для них рабочий день только начинался.

— Я позвоню тебе, как приду! — крикнула Уотерс вслед, увидела, как Разин поднял руку, помахал ей на прощание.

— Настоящий друг... — произнесла она тихо, и счастливая улыбка озарила лицо. Лаура чувствовала, что сегодня у них всё получится.

* * *

Дети замолчали и напряглись, услышав свой первый звонок на перемену. Они пытливо посмотрели на миссис Вернор, ожидая инструкций для последующих действий. Учительница окинула класс довольной улыбкой.

— Запомните этот сигнал. Он означает, что наш первый урок закончен. Сейчас будет перемена, — она кивнула в сторону часов, висящих над школьной доской. — Вы можете выйти в коридор и пообщаться, но через пятнадцать минут урок продолжится и вам будет необходимо вернуться в класс. Помните! Выходить за территорию школы во время занятий и перемен категорически запрещается. Громко кричать и бегать по коридору — запрещается!

Дети ловили каждое слово, они всё еще покорно сидели, но в глазах было заметно нетерпение, кто-то откровенно ерзал на стуле. Вернор, наконец, закончила:

— Как только услышите еще один такой звонок, сразу же возвращайтесь. Всё, можете идти.

Ученики встали с мест, организованно пошли к двери. Эмили не присоединилась к общей группе, решила остаться. Она встречалась с любопытными взглядами одноклассников, дети замедляли шаг, проходя мимо её парты. Разглядывали коробку с карандашами, портфель у ног девочки. Эмили терпеливо ждала, когда они уйдут, ей не терпелось опробовать подарок родителей. Расстегнув ранец, она достала листы бумаги. На них почти не было чистых мест, все расчерчено химическими формулами и мелким текстом, кое-где от руки. Бумага из личных запасов дяди Виктора. Эмили положила перед собой листок, аккуратно достала карандаш. Когда-то он был остро заточен, сейчас кончик обрублен, но рисовать им еще можно. Эмили озадаченно разглядывала ярко-оранжевый грифель, попробовала нарисовать окружность, как то солнце на открытке. Получилось не слишком похоже, но Эмили не отступила, принялась раскрашивать круг.

— Очень интересные у тебя карандаши, — миссис Вернор подошла к ней незаметно и смотрела с любопытством. — Можно посмотреть?

— Да. — Эмили кивнула, добавила с гордостью. — Это подарок от папы.

— Ты знаешь, что они были сделаны очень давно, еще до Исхода? — Учитель разглядывала помятую коробку. — Очень ценный подарок в наши дни...

Эмили еще раз кивнула, довольная улыбка озарила счастливое лицо.

— Вот только зачем пользоваться ими на уроке? — Вернор сохранила доброжелательный тон и вернула коробочку на место. — В учебных планшетах есть программа для рисования и полотна там чистые.

— Но ведь это всё не настоящее, — Эмили надеялась, что ее не заставят рисовать на планшете. После мягкого цвета настоящих карандашей, электронные краски резали глаза своей приторной едкостью.

— Да, программа не идеальна, но это всё, что у нас есть. Мы должны использовать и беречь то, что дает нам власть уважаемого Сената. А карандашами ты можешь смело рисовать дома.

— А почему не здесь? — откровенно удивилась Эмили.

— Потому что карандаши есть только у тебя, — Вернор продолжала невозмутимо улыбаться. — Я не могу вести урок рисования для тебя отдельно.

— Я буду рисовать карандашами только на переменах, пожалуйста, — взмолилась Эмили, но Вернор положила ладонь на коробку.

— И все равно нет, Эмми. Убери их и рисуй вместе со всеми. Как все...

* * *

Сун вернулся домой сразу после того, как отвёз инъектор и остатки крианина обратно на медицинский склад. Он потратил на всё это не больше часа, но закрыв за собой дверь, едва не свалился с ног. Чудовищная усталость навалилась на плечи.

— Что же делать, что же делать!? — Чоу повторял это как заклинание; он скинул халат, повесил его на вешалку в миниатюрной прихожей, никак не огороженной от остальной квартиры. Запер дверь на замок. Сбежать прямо сейчас? Лаура быстро хватится своего ассистента, у него совсем не будет форы. Сегодня важный эксперимент, еще одна операция, и его присутствие на ней обязательно, в этом не приходилось сомневаться. Сун взглянул на часы. У него оставался максимум час, чтобы собрать вещи и сбежать. Он сделал круг по квартире, но с ужасом осознал, что брать с собой ему просто нечего. За три года, проведенных в Акросе, он так и не разжился ничем, что было бы для него по-настоящему важным. Артефакты прошлой жизни пылились на Гилеоне. Чоу оставалось только переодеться и отправиться в порт. Он замер, прикрытая дверь спальни манила его самым простым выходом из сложившейся ситуации. Сун толкнул её рукой, вошёл в темноту. Петля висела над головой, он чувствовал её кожей. Нехотя включил свет. Чтобы доделать свой ритуал, ему потребуется всего лишь подтащить стол. Работы на десять минут, и никакой погони. Ему не придется скрываться, искать корабли контрабандистов, ютиться у Праволишенных. Страшная мысль осенила его: если Альдо Сальви направился к Маркусу, то, скорее всего, им опять придется встретиться, опять придется работать вместе. Чоу вздрогнул от этой мысли, потёр шею. Что страшнее: ужасный конец или ужас без конца? Ответ показался Суну очевидным. Он сумел подтащить кухонный стол под веревку двумя рывками. Пришлось повозиться в узком проёме спальни, Чоу едва не разломал его. Озлобленно зарычал:

— Ну, уж нет, я не буду больше работать на этого ублюдка! С меня хватит!

Чоу сделал последнее усилие, поставив стол у самой кровати, туда, где он стоял в первый раз. Сун сплюнул на пол, уже ничего не стесняясь. Вернулся на кухню, чтобы глотнуть воды и взять стул. Его эшафот оказался готов. Борясь со страхом, Чоу скинул с себя футболку, едва не порвал её по швам. Вскочил на стул. Он тяжело дышал, смотрел в раскачивающуюся петлю. Кивнул ей, словно принимая немой вызов, решительно накинул веревку на шею. Глубоко вздохнув, задержал дыхание. Сердце вырывалось из груди. Ему достаточно было сделать всего один шаг, последний шаг. Сун зажмурился, оторвал ногу от стула, занёс над пустотой. Звонок, пришедший на личный видеофон, разорвал гнетущую тишину. Чоу замер в нелепой позе, не зная, что делать дальше. Он колебался несколько секунд. Обреченно опустил руки и наконец, позволил себе выдохнуть.

— Будь они все прокляты...

Он стянул петлю, спрыгнул на пол, негодуя от сложившейся ситуации и от своей привычки обязательно отвечать на звонки. Сун с опаской взглянул на дисплей коммутатора, на нём высветился номер Лауры. Чоу ответил, не беспокоясь за отсутствие футболки, поднёс видеофон как можно ближе к лицу.

— Да?

* * *

Лаура Уотерс зашла домой, падая от усталости, вспомнив, что так бывает, когда на поверхности океана бушуют грозы. Чувство полной разбитости выбило её из колеи. Уотерс еще раз поблагодарила Виктора за настойчивость в её адрес. Она бы никогда себя так не пожалела. Лаура прошла в спальню, помассировала затекшую шею.

— И что бы я делала без Разина!? — Уотерс невольно улыбнулась, подумав о Викторе, приложила электронный паспорт к ручке замка душевой. Компьютер считал информацию, открыл дверь и выдал на миниатюрном экране отчет: Лаура Уотерс, научный отдел Акроса, остаточный лимит опресненной воды на текущий месяц — 60 галлонов.

Она сняла одежду, аккуратно положила на край кровати и вошла в узкую кабинку на одного человека. Освежающие капли упали на тело, закружились сотнями ручейков. Уотерс не тратила время, не использовала мыло и не стала мочить даже волосы. Она вышла через десять минут, укутавшись в халат, поставила на электрическую плиту чайник, попутно набрала на стационарном видеофоне номер лаборатории. Разин ответил быстро, не заставив себя ждать.

— Да, Лаура! — он смутился, увидев её в халате. Она стояла у кухонного стола на некотором отдалении от камеры коммутатора. При мягком освещении квартиры её стройные ноги, обнаженные выше колен, аппетитно блестели.

— Как ты себя чувствуешь? — Виктор пришел в себя, краем глаза заметил ехидную улыбку Росса. Джек воспользовался тем, что Лаура не видела его, показал руками неприличное движение. Чтобы не покраснеть, Разин отвернулся.

— Ты был прав, душ — это то, что мне действительно было необходимо, — Уотерс выглядела приободренно, мило улыбалась. — Ну вот, до прибытия образца осталось всего лишь четыре с половиной часа...

— Не беспокойся, я разбужу тебя вовремя! — Виктор старался говорить как можно мягче, косился на Росса, продолжающего дурачиться, делая грязные намеки. Для Лауры это не осталось незамеченным.

— С кем ты там? Все на месте?

— Да, тут Джек и... и всё, мы вдвоем, — Виктор напрягся, поймал себя на мысли, что совсем не заметил отсутствие Чоу.

— Сун еще не приходил? — Лаура подошла к видеофону, откровенно удивилась. Разин перекинул взгляд на Джека, но Росс помотал головой.

— Нет, его еще не было!

— Странно! Я позвоню ему, спрошу, что случилось и пришлю в лабораторию. Не забудь разбудить меня и обязательно покормите акул! Они должны быть сыты к приезду новичка. Виктор, я на тебя надеюсь!

— Да не беспокойся, мы всё сделаем, выспись хорошенько! — Разин начинал выходить из себя от такого недоверия с её стороны и окончил сеанс связи. Он не успел отойти от видеофона, как Джек легонько толкнул в плечо.

— Это твой звездный час, дружище!

— Что? — он опешил.

— Иди к ней! Я присмотрю за лабораторией.

— Что?! Зачем? — Разин нервно сглотнул, понимая, к чему подталкивает его коллега.

— Эмми в школе, Лаура сейчас одна. Пол уже месяца три тут не появлялся! Ей нужен мужчина! И ты идеально подходишь!

Виктор изумленно смотрел на Росса, не представляя, что на это ответить. От мысли возможной близости с Лаурой внутри него заклокотал томный огонёк страсти. Слишком подлый и не сулящий ничего хорошего. Разин трезво оценивал ситуацию и не думал, что Уотерс обрадуется его недвусмысленному визиту.

— Нет, я не буду этого делать. У Лауры есть муж, и пусть всё остается так, как есть! — твердо заявил Виктор и, недовольно хмыкнув, отошёл к реторте. Начал разбирать её, чтобы почистить и отвлечься от ненужных мыслей.

— Зря! Ты многое теряешь... — Росс рассмеялся, пытаясь обратить всё в шутку. Он также был вынужден вернуться к работе.

— Не забудь покормить акул, — Разин напомнил об этом Джеку, насупившись и уйдя в глухую оборону, больше не желая идти на поводу чужих провокаций. Росс промолчал, беспечно улыбаясь в пустоту. Он почему-то вспомнил о Марте. Покосился на личный видеофон. Ему обязательно надо сделать обещанный звонок, но не сейчас, позже.

* * *

Лаура быстро набрала номер Суна, вызывая его личный видеофон. Она надеялась, что ассистент просто задержался в дороге. Пришлось подождать, прежде чем Чоу ответил; его усталое лицо и полумрак квартиры на заднем фоне подсказал Уотерс, что Сун всё-таки вернулся домой.

— Да? — резко произнес он, вовремя смягчив раздраженный тон.

— Где ты, Сун? — Лаура не решила идти в атаку сходу, надеялась, что Чоу объяснится сам, ведь он знал, что сегодня особый день.

— Прости, я вернулся домой... Лаура, я сегодня себя плохо чувствую, может, дашь мне выходной?

— он отвел глаза. Глупо надеяться, что она пойдет навстречу, но он не мог не попробовать этот вариант.

— Ты с ума сошел?! — Уотерс, не удержавшись, всплеснула руками. — Сегодня важная операция, мы готовились три месяца! Прости, Сун, в любой другой день я бы отпустила тебя, но не сегодня. Выпей кофе, взбодрись и спускайся в лабораторию. Срочно! Разин объяснит ситуацию и расскажет, что делать. Он пока за старшего.

Она закончила вызов, не дождавшись ответа, здесь не было других вариантов. Сун остался наедине со своими мыслями. Перевел взгляд на проем спальни, увидел тень от веревки на стене. Нагнувшись, поднял скинутую футболку. Чоу подошел к двери, с силой захлопнул её.

— Как скажешь...

Он недовольно пробормотал это себе под нос, обреченно вздохнул. Похоже, свести счеты с жизнью ему сегодня просто не дадут.

* * *

— Черт! Рыба закончилась... — вернувшись из кладовой рядом с лабораторией, Джек принёс не слишком радостные новости. Он вкатил в помещение тележку для перевозки корма. Виктор украдкой заглянул внутрь. Разин разбирал реторту по второму кругу, не желая отвлекаться по пустякам.

— Так сходи за новой порцией, — проговорил он между делом.

— В начале недели Янсен сказал, что мы исчерпали свой лимит на рыбу в этом месяце, никто же не знал, что вояки соизволят поймать для нас еще одну акулу, — Росс с досадой развел руками, искал себе оправдание и не спешил уходить. Разин заметил это, решил отыграться за провокации.

— Янсен? Это тот заведующий складом?

— Он всего лишь помощник заведующего, — ухмыльнулся Джек.

— Ну, так он твой друг! Я думаю, что он тебе не откажет и выдаст пару десятков килограмм в счет следующего месяца.

— Ага! Он точно ничего не выдаст за "просто так"! И он не совсем друг... — Росс замялся, подбирая слова. Всё еще надеялся подослать к Янсену Виктора, но Разин уже уловил суть разговора и категорически не хотел облегчать ему жизнь.

— Неужели у кого-то в Акросе хватает мужества послать тебя при встрече? — он рассмеялся, видя Джека подавленным и загнанным в угол, получая эстетическое удовольствие.

— Долго объяснять... — недовольно пробубнил Росс, поняв, что подписать Виктора в поход до камбуза не получится. Он развернулся и толкнул пустую тележку обратно к выходу.

— Извини, Джек, но я занят, и тебе придется самому добыть рыбу. Используй свой шарм, ну, как ты умеешь! — Разин проводил Джека до дверей улыбкой победителя. Он не желал Россу зла, но подумал, что это будет хороший урок его самолюбию.

— Ну да, конечно! — Джек натянуто улыбнулся в ответ, небрежно махнув рукой. — Я скоро буду!

Шарм. Росс был живой машиной по его производству в промышленных масштабах. Даже выходя проигравшим из этой крохотной дуэли, он улыбался как победитель. Жаль, что улыбки победителей редко передают слёзы первых поражений. Одно из них Джек помнил как сейчас...

Двадцать пять лет назад.

Одиннадцатилетний Джек Росс сжался в комок и зажмурился. Последнее, что он увидел: приближающийся кулак отца. Мерзавец дождался, пока полицейские, приведшие мальчика домой, сядут в машину и тронутся с места. Он с силой толкнул щуплого ребенка в прихожую, навис грозной тенью и замахнулся, чтобы ударить. Джек не издал ни звука, плотно сжал губы. Нельзя закричать, нельзя показать свою слабость. Мысленно взвыл от безысходности. Этот раунд снова оставался за отцом. Человеком, от которого нещадно разило потом и алкоголем, человеком, которого он ненавидел сильнее всего на свете. Мощный удар отправил Джека в нокаут через мгновение, прервав бешеный поток его мыслей.

Джек почти не помнил свою мать. Она ушла из семьи, когда ему было пять лет; отец говорил, что она уехала в Даллас с каким-то проходимцем. Джек тогда едва понимал произошедшую ситуацию, и теперь совсем перестал вспоминать о матери. Что бы ни случилось, надо продолжать жить дальше и радоваться тому, что имеешь. Так говорил его отец в те редкие моменты, когда бывал трезвым. Джек понял, что тот нашел свою радость в беспробудных пьянках.

Мать оставила их не в самое удобное время. В Детройте, где они жили, начали закрываться конвейеры по сборке автомобилей, что с таким пафосом открывали еще по старой программе президента Трампа. Город, который налили силой, вдохнув новую жизнь, снова умирал. Доктор Франкенштейн оказался бессилен поднять из пепла этого мертвеца. Отец потерял работу, попав под сокращение четыре года назад, и с тех пор перебивался случайными заработками, но наотрез отказался уезжать из Детройта. Теперь он редко выходил на улицу, потерял всех друзей и тихо заканчивал эту жизнь. Жалко и бесславно. Джек смотрел на него со злой тоской. Не мог повлиять на отца, не мог уговорить бросить всё и уехать в поисках новой, достойной жизни. Каждый день он чувствовал, как этот город затягивал их всё глубже, как гигантская клоака.

Джек бесшумно приоткрыл дверь своей комнаты на втором этаже. Чуть приподнял её, избегая скрипа петель, прислушался к тому, что происходило внизу. Отец посадил Джека под домашний арест, но никогда не запирал двери; он говорил, что замки закрывают только в тюрьмах. Вчера он не пил, и даже сидя наверху, Джек слышал, как скрежетали его зубы, нервно щелкали костяшки пальцев. Кто-то утверждал что алкоголь — это не наркотик, не вызывает привыкания. В это мог поверить кто угодно, но не Джек. Он становился неоднократным свидетелем того, как отец переживал ломку. Сначала Джек думал, что так он пытался прийти в чувство, взяться за ум и завязать, но потом непременно срывался. Чуть позже Джек заметил в этом странную тенденцию, некий алгоритм, следуя которому, отец вёл трезвый образ жизни всего три дня в месяц. Джек не знал, зачем взрослый мужчина так истязал себя, но даже в самые тяжелые моменты не поднимал на сына руку, чтобы выплеснуть ярость. Часто запирался в подвале. Однажды он сказал Джеку, что боль помогает ему снова почувствовать себя мужчиной. Не женщины и не деньги напоминают тебе о том, кто ты есть на самом деле. Мужчине об этом должна напоминать боль, преодоление себя. Джек едва понимал весь смысл этой странной для него философии, муки отца так и оставались для него дикой, необдуманной прихотью.

Джек вышел из комнаты на цыпочках. Вчера пошли третьи, последние сутки самобичевания. День клонился к вечеру, и Джек знал, что после обеда отец обязательно и с откровенной радостью отдастся во власть зеленого змея. Джек закрыл за собой дверь, осторожно ступая по неровному полу. Знал наизусть, какие половицы скрипят, и обходил их стороной. Он должен был уйти из дома как можно скорее, его друзья уже ждали в условленном месте, и эту встречу Джек пропустить не мог. Он добрался до лестницы на первый этаж, остановился, прислушавшись перед спуском, воображая себя отважным искателем приключений, оказавшимся в лабиринте. Его задача — пройти мимо минотавра и остаться незамеченным. Внизу что-то глухо ударилось об пол. Пустая бутылка из-под виски, и этот звук он знал наизусть. Он чуть пригнул голову, увидев кресло, в котором спал отец, раскинув ноги. Пустая бутылка валялась рядом. Почти бесшумно работал телевизор. Ничто из этого не смогло нарушить сон отца. Джек спустился более уверенно, теперь до двери оставалось несколько метров — и долгожданная свобода, но он не стал торопить события и заглянул в гостиную. Задержал взгляд на своем отражении в пыльном зеркале. Синяк горел на правом глазу, но опухоль уже спала и ничего не болело. Отец не раз говорил сыну, что на нем всё заживало как на собаке, но странной язвительной интонацией. Росс не понимал, завидовал он ему, хвалил или ненавидел за это.

Джек вошел в комнату. Уличный свет едва пробивался через зашторенные занавески. Вокруг стоял нехороший полумрак и затхлый запах. Ступая по грязному ковру, Джек приблизился к креслу на цыпочках, встал напротив. Нет, ему ничего не надо забирать отсюда, не нужны даже ключи от входной двери. Росс давно пользовался окном на кухне, замок которого был сломан. Он с отвращением смотрел на пьяницу-отца, используя эту картину для самотерапии. Больше всего на свете он боялся превратиться в нечто подобное. Джек поморщился, сжал кулаки. Ударить в эту противную, опухшую, небритую, расслабленную массу, что звалось лицом, отомстить за побои и унижения, которые длились четыре года? Он сдержался, не стал искушать судьбу. Удар кулаком от одиннадцатилетнего ребенка для взрослого мужчины как укус комара, а другого оружия у Джека не было. Да и не планировал он убивать своего родителя. Ненависть к нему переливала через край, но Росс не находил причин для убийства, так же, как и для побега из дома. В каком-то роде он даже уважал отца, этому способствовал его не совсем обычный взгляд на окружающий мир. Джек часто не понимал всех выражений, которыми сыпал отец, но явственно ощущал глубину этих мыслей и старался запомнить.

Джек взял себя в руки, глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Всё. Он больше не может терять время. Джек сделал шаг в сторону коридора, но голос отца заставил его в ужасе замереть.

— Стой, не надо... — тот пробормотал это почти бессвязно, Росс едва различил слова. Впился в лицо пьяницы, но заметив, что его глаза закрыты, облегченно выдохнул. Это просто пьяный бред спящего человека.

— Прости за синяк, но ты же знаешь правила, — отец продолжил, неожиданно склонив голову и устроившись в кресле поудобнее. Он по-прежнему спал, но говорил уже внятней. — Никто никому не нужен, поверь мне, но твои действия не должны причинять неприятности другим, если тебя поймали, ты должен ответить за это сам.

Отец сделал паузу, словно ожидая ответа, и Джеку стало не по себе. Он впервые должен был что-то ответить спящему человеку.

— Я понял... — неуверенно пробубнил он, на всякий случай шепотом. По спине побежали мурашки, ему захотелось скорее покинуть это жуткое место, выбежать на улицу под теплые солнечные лучи.

— В моей жизни два любимых Джека, — отец зашевелился, икнув. — Но я что-то потерял второго, ты не мог бы его найти?

Росс промолчал, нервно сглотнув. Юмор папаши оставлял желать лучшего. Он разглядел на полу пустую бутылку из-под виски. Медленно нагнулся к ней, не спуская пристального взгляда с зловещего силуэта в кресле, ухватился за липкое горлышко.

— Он здесь...

Джек выпрямился, чтобы отдать бутылку, но отец не протянул руки и больше не издал ни звука. Только шумно выдыхал носом горячий воздух, забывшись сном. Джек не стал беспокоить его. Поставил бутылку рядом с креслом и поспешил покинуть родной дом. За входной дверью его ждал совсем другой мир: солнечный, свободный и не менее опасный...

* * *

Росс вышел в коридор и тихо выругался. Каждый раз именно ему приходилось ехать за рыбой, каждый раз встречаться с Янсеном, мозолить ему глаза. Коллеги действительно полагали, что он и Джозеф дружили, но даже не подозревали, чем закончилось это знакомство в прошлый раз. Джек добрёл до грузового лифта. Ему придется спуститься на нулевой этаж, к комнатам управления. Это еще одна сложность похода до камбуза. Несмотря на то, что корпуса располагались на одном этаже, между ним и лабораторией не существовало прямого сообщения. Росс дождался лифта, загнал в просторную кабину тележку, нажал на кнопку цокольного этажа. С ужасом вспомнил узкие проходы комнат управления, ему придется преодолеть более ста метров прямого коридора, но от места, испещренного коммуникациями, пультами управления и подозрительным персоналом, у Джека всегда бежали мурашки. Двери лифта открылись через несколько секунд. Росс осторожно выглянул в коридор. Какой дурак обозвал комнатами огромные двухэтажные залы, заставленные электрощитами и компьютерными серверами, оставалось для Джека загадкой. Он убедился, что сто метров дороги до лифта на камбуз чисты, выкатил тележку, набирая скорость. Самое неприятное, что могло с ним произойти, это встреча с таким же горемыкой, катящим что-то громоздкое навстречу. Разойтись здесь вдвоем почти невозможно, в прошлый раз при подобной ситуации Россу пришлось, пятясь, катить тележку от самого финиша, обратно к лифту лаборатории.

— Хоть бы никого не повстречалось, хоть бы никого в этот раз!

Джек твердил это как мантру, до заветных створок оставалось полпути, он уже видел их и перешел на легкий бег. Росс ежился от холода, проходя мимо развилок; наличие компьютеров требовало серьезного климат-контроля, здесь его обеспечивали десятки кондиционеров, через которые проходила морская вода. За пределами купола, на стометровой глубине, её температура не превышала пяти градусов по Цельсию. Тележка подпрыгивала на неровностях пола, Росс довольно улыбался, до цели оставалось не больше двадцати метров. Он начал сбавлять ход, но неожиданно увидел, как из проема впереди показался край еще одной тележки. Доверху груженая коробками и техникой, она медленно выползала из-за поворота, заслоняя проход.

— Вот черт! — Джек с досады прикусил губу, но тут же отбросил все сомнения и увеличил скорость. Он скривил губы в ехидной усмешке. — Нет, не в этот раз!

— Тормоза! Черт! Тормоза отказали! — закричал Росс что было сил. Он прицелился в угол надвигающейся преграде и прижался к стене, чтоб удар прошелся вскользь. Услышал недовольный мужской голос, но даже не подумал тормозить. Его поклажа была пуста, и при столкновении Джек ничем не рисковал. Как он и рассчитал, удар пришелся на самый край чужой тележки. Столкновение почти не задержало Росса; проскочив вперед, Джек услышал яростный вопль и звук падающих предметов. Он продолжил кричать:

— Тормоза! Тормоза отказали!

— Какие, к черту, тормоза? Ты что, спятил? — мужчина в робе инженера выбежал вперед, пытаясь удержать от падения один из верхних ящиков. Развернулся к Джеку, но тот был уже слишком далеко. Росс не сбавлял хода, лишь украдкой обернулся на незадачливого работника. Краем глаза заметил имя на его бейджике: "Уолш". Тот потряс кулаком:

— Чумная лабораторная крыса! Только попадись мне еще раз!

Джек стремительно покидал место столкновения. Он с трудом остановил тележку у дверей лифта, судорожно нажал на кнопку вызова несколько раз. Кабина уже находилась на этаже, так что, как только створки открылись, Росс укрылся внутри от праведного гнева и сыплющихся в спину проклятий.

— Прости, друг, но мне этот лифт нужнее! — выкрикнул Джек, закрывая двери. В ответ услышал лишь ругань. Он довольно улыбался, гордясь своей сообразительностью.

* * *

— Входной шлюз прямо по курсу, — с необычайным азартом произнёс Хватов. Похоже, только ему одному хотелось торчать в Экзорции пять часов.

— Отключаю автопилот, снижаю скорость. Всем приготовиться к входу в карантинную зону.

Лоуренс отчеканил стандартную фразу согласно инструкции. Покосился на сержанта. Не мог найти объяснение его странной радости, словно Максим надеялся встретить внутри что-то интересное.

— До входа двадцать шагов, — Хватов уже не мог спокойно сидеть на месте, ерзал как мальчишка в предвкушении намечающегося праздника.

— Маньяк! — еле разборчиво буркнул сидящий за спиной Дэй. Он обреченно откинулся на спинку сидения и отвлеченно смотрел в потолок. Диамед качнуло на волнах, лобовое стекло затянуло пузырями воздуха.

— Курс пять-двадцать, пятнадцать шагов! — сержант не отрывался от мониторов, он бросил украдкой через плечо: — Ты просто завидуешь, Дэй. В любой ситуации надо искать выгоду!

— Какая выгода торчать в Экзорции пять часов!? Я и в Акросе неплохо себя чувствовал, там хотя бы есть люди!

Ли стало не по себе от того, что им приходилось идти вслепую, и крепче сжал рукоятки защитного устройства, которым надежно зафиксировал себя в кресле.

— Полегче! — процедил он сквозь зубы.

— Терпи капрал, капитаном станешь! — рассмеялся Максим. Лоуренс оставался беспристрастно серьезным, крепко держа штурвал, готовясь к сложному манёвру.

— Пять шагов! — Хватов почти ликовал. — Разобьемся или нет, делайте ставки!

— Пошёл ты к черту! — чуть ли не выкрикнул Дэй, но проглотил последние слова. Диамед качнуло на волне, отразившейся от стен входного шлюза. Субмарина плавно вошла внутрь Экзорции, с поправкой на носовой крен. Губы Стивена сжались в узкую полоску, от его хватки и положения штурвала зависела жизнь экипажа. Он не мог допустить ошибки. Максим с опаской смотрел на командира, замолчав на те мгновения, что они проводили в узких стенах шлюза. С момента подводной охоты Лоуренс почти ничего не говорил. Хватов усердно пытался вывести его на диалог; он понимал, почему выходы в океан так отрицательно влияли на лейтенанта, и старался не дать ему уйти в себя окончательно. Диамед приближался к стене вертикальной шахты. Дорога вела субмарину наверх, к причалам четырнадцатой Экзорции.

— Подъем через два шага. Угол наклона шесть градусов. Скорость полтора узла, — отрапортовал Хватов.

— Уменьшаю угол, перевожу двигатели в вертикальную позицию, — Лоуренс переключил механизм положения осевой тяги, Диамед сбросил скорость, почти остановившись. — Иду на подъём.

Субмарина пошла вверх, завыв двигателями и тяжело набирая скорость. Хватов откинулся на спинку штурманского кресла, непрерывно информировал капитана об угрозах с бортов Диамеда.

— И за каким чертом они делают их такими узкими!? — стиснув зубы и напрягшись всем телом, Дэй вцепился в защитный каркас своего сидения мертвой хваткой. Машину прерывисто трясло, так и норовило кинуть на бетонную стену. Шахта закончилась широкой причальной бухтой. Вода в иллюминаторах посветлела, приближался долгожданный конец их приключения.

— Четвёртый причал к нам ближе всего, — известил Лоуренса Максим, увлеченно рассматривая полученную рану. Она закровоточила от легкого прикосновения.

— Как бритвой! — задумчиво и в странном восхищении произнёс сержант. Его никто не услышал. Диамед потянуло кверху с особой силой. Экипаж заметно вдавило в кресло из-за разности давления. Субмарина вынырнула из воды и качнулась на поверхности, как поплавок.

— Ну, вот и всё, — Максим задумчиво смотрел в лобовой иллюминатор. Остатки влаги растекались по нему тонкими ручейками.

— Всё только начинается! — Дэй поднял защитный каркас. Потянувшись, встал на ноги, добрался до капитанского кресла. — Какой план действий, кэп? Думаешь, там найдется для нас работёнка?

Ли рассчитывал хоть как-то убить время. Стивен перевёл двигатели Диамеда в горизонтальную позицию. Машина начала разгон, подходя к ближайшему причалу.

— Здесь всегда найдется работа, — сухо ответил он.

— Ладно, вы как хотите, а я пойду, осмотрюсь, — Хватов поспешно отстегнул ремень безопасности и хотел уже встать, но лейтенант опередил его действия. В строгих словах просквозило легкой иронией:

— Никуда не расходимся! Сначала надо подготовить акулу.

Лоуренс выводил дугу, подгоняя Диамед к маленькому пирсу. Солдаты согласно кивнули. Дэй рассчитывал, что им удастся занять себя на время карантина, Хватов с облегчением увидел лейтенанта в хорошем расположении духа. Он мог понять, почему Лоуренс бросался с головой в задания, связанные с риском для жизни, но не мог поверить, что руководство Анклава не знает его истинных целей. Может, это страшная сделка, в итоге которой каждый получал своё?

Когда субмарина остановилась у причала, Лоуренс и Дэй спустились в трюм. Хватов не составил им компанию, по инструкции он должен был пришвартовать корабль, убедиться в безопасности окружающей обстановки. Сержант привязал трос Диамеда к ближайшему кнехту. Мельком оглядел пространство Экзорции. Шесть причалов сходилось в одной точке, за которой начинался жилой корпус. Двухэтажное приземистое здание, в котором находилось всё необходимое для выживания случайных посетителей. Никто не вышел к ним, никто не отреагировал на шум. Как и положено, в таких ситуациях, карантинная зона оказалась пуста. Оставался лишь один вопрос: как давно? Экзорции рядом с большими городами и столицей никогда не пустовали. Жизнь там текла, не останавливаясь ни на мгновение, но здесь, на отшибе Акватики, в своеобразной глуши, всё резко менялось. Внутри перевалочного пункта было невероятно холодно, Максим растирал ладони, надеясь, что ученый не обманул их и действие препарата действительно продлится не менее суток. Сержант поспешил вернуться в Диамед, присоединился к товарищам в тот момент, когда потребовалась его помощь в перемещении пойманной акулы. Капрал подкатил к забившейся под сидение хищнице траверсу. Лоуренс расстелил рядом брезент. Им оставалось только перенести рыбину на подстилку и закрепить её на растяжках. Лоуренс критически оценивал возможности акулы, долго разглядывал маску Элиаса на её морде. Искал возможные повреждения.

— Давай я, — Максим облизал пересохшие губы, надеялся, что в этот раз лейтенант уступит ему самое опасное место. Стивен молча качнул головой. Присел на корточки, ухватился за край маски. Хищник изогнулся, приготовившись к атаке. Кардиостимулятор позволял бестии чувствовать себя удобно вдали от родной стихии. Максим вовремя перехватил её хвост, потянул на себя, Ли взялся за плавники. Им потребовался всего один рывок, чтобы перенести акулу на брезент. Лоуренс подтянул траверсу, военные подцепили края переноски на крюки лебедки, Дэй натянул тросы. Они закончили с хищником через пять минут. Сержант вколол ей еще одну дозу транквилизатора. Этого хватит на пару часов.

— Хорошо, теперь у нас есть немного свободного времени, — Лоуренс отряхнул руки, еще раз проверил натяжку траверсы.

— Немного? — Нехорошо усмехнулся капрал. — По-моему, пять часов — больше, чем надо!

— Ну, это лучше, чем в прошлый раз, — Хватов по-дружески толкнул Дэя плечом.

— Ох, не напоминай мне о той вылазке у Плериума! — простонал Ли, закатив глаза.

В прошлый раз им пришлось просидеть в тесном трюме Диамеда больше семи часов. Тогда команда сопровождала техников, открывавших заблокированный шлюз восьмой Экзорции. В Анклаве посчитали, что это провокация Праволишенных, но на деле оказался лишь сбой в автоматике.

— Я помню, кто-то целился в их корабль из гарпуна, — Лоуренс сдержанно улыбался, смотрел в пространство перед собой, вспоминая подробности той операции.

— Да, где-то на шестой час от безделья! — захохотал Максим, почесал затылок. — Хорошо, что никто из парней этого не заметил. Когда-нибудь я напишу о наших похождениях рассказ. Вы же знаете, во мне спит писатель!

Команда неспешно направилась к лестнице в рубку. Сержант возглавлял шествие.

— Ты!? Писатель!? Да не смеши, Макс! Если в тебе и спит писатель, то с каждым днём все крепче и крепче! — гоготнул в ответ Ли. Хватов неожиданно развернулся, жестом руки остановил товарищей. Заговорщически прошептал.

— Я напишу много коротких рассказов, и знаете, как я их буду начинать? Попали как-то американец, китаец и русский...

Хватов залился истерическим смехом. Отшатнулся в сторону.

— Ты долбаный ходячий анекдот! — Ли насупился, изловчился ударить напарника по плечу. Максим, не переставая смеяться, начал подъём. Следующим на лестницу вступил Дэй.

— Не, ну сами посудите, всё как по классике!

Перед тем, как покинуть трюм, Лоуренс задумчиво осмотрел пойманную акулу. Хищник не сопротивлялся, потеряв точку опоры, лишь нервно водил хвостом из стороны в сторону. Стивена передёрнуло от навязчивого приступа паранойи. Он почувствовал на себе пристальный взгляд.

* * *

Секретарь встала, когда полковник вернулся в кабинет. У нее для Морриса были важные новости.

— Доброе утро, полковник! Адмирал Харвестер звонил четверть часа назад. Просил вас перезвонить ему как можно быстрее.

— Хорошо, Мария, больше ничего? — полковник прошёл приемную, остановился у двери своего кабинета.

— Нет, адмирал просил передать, что очень ждёт вашего звонка. Это, наверное, по поводу утренней операции.

Секретарь с интересом наблюдала за реакцией начальника. Моррис лишь устало кивнул, открыл дверь, и прежде чем скрыться в проёме, бросил через плечо:

— Никого не пускайте ко мне. Как только команда Лоуренса вернется в Акрос, дайте знать.

— Хорошо, полковник, — Мария села на место.

Моррис закрыл за собой дверь, расстегнул воротник рубашки, скинул пиджак, повесил его на крючок вешалки. Он прошёл к столу, набрал номер главной ставки. Штормворт ответил почти сразу. Неудивительно, они ждали отчета, хотя уже знали все подробности. Адмирал Харвестер, руководитель юго-восточного корпуса Анклава и личный куратор Морриса, озарил полковника приятной улыбкой.

— Здравствуй, Джон.

— Адмирал, моё почтение! Ваше задание успешно выполнено. Акула поймана, и сейчас группа находится в четырнадцатой карантинной зоне. Они прибудут в Акрос через четыре с половиной часа.

Моррис отчеканил ответ, встав по стойке смирно.

— Ну-ну, не стоит так предаваться официозу, мы уже знаем о вашем успехе, — Улыбка Харвестера стала шире. — Я звоню, чтобы дать дальнейшие указания.

— Будет что-то еще? — полковник присел в кресло, сцепил пальцы в замок. Смотрел с интересом.

— Новая формула, которую хотят использовать ученые из лаборатории Акроса, не внушила нам доверие, — адмирал начал издалека, и Моррис понял, что разговор затянется, достал сигарету, прикурил.

— Зачем же вы тогда дали добро на отлов акулы?

— Ну, во-первых, эксперимент с акулой может дать иной результат. Дело в том, что особи, пойманные недавно, и проведшие вне воли какое-то время отличаются.

— Да, мне рассказали об этом, — полковник выпустил клубы густого дыма.

— Тем лучше, — Харвестер не смутился такой осведомленностью подчиненного. — Надо дать ученым сделать свою работу.

— Но что делать, если у них получится? — Моррис задумчиво опустил взгляд. Он сам не находил ответа на этот вопрос.

— Что делать? — адмирал загадочно усмехнулся, потер подбородок. — А это хороший вопрос, Джон. Чертовски хороший и, несомненно, правильный. Что есть избавление от лихорадки?

— Возвращение на поверхность, — глаза полковника заблестели. Задвигались скулы на лице, он нервно сглотнул.

— Да, мы снова обретем свой дом. Почти неиссякаемые запасы еды, ресурсы. Возможность увидеть настоящее солнце, — Харвестер кивал в такт своим словам. Моррис невольно откинулся на спинку, втянул горький сигаретный дым. Неужели всё это станет явью, и мир, каким он помнил его, восстанет из мутных воспоминаний?

— Джон, что вы будете делать, если снова окажитесь на поверхности? — Харвестер сменил тон, чтобы вывести собеседника из задумчивости.

— Что? — Моррис встрепенулся, затушил сигарету.

— У вас там были родные? Глупый вопрос, конечно же, были! — Харвестер рассмеялся своей наивности. Полковник осторожно кивнул, не до конца понимая мысль адмирала.

— Вы вернетесь домой? Туда, где родились и выросли? — Он сделал паузу, чтобы Моррис ответил.

— Да, наверное...

— У вас там наверняка остался дом, земля?

Моррис начинал догадываться, куда клонит Харвестер, к чему подводит. Антидот против лихорадки — это не спасение цивилизации. Это великое оружие, которым можно сломить непокорных и управлять слабыми. Адмирал продолжил:

— Там осталось много земли, и не только вашей или моей, Джон. Брошенные ресурсы, богатства погибших стран. Я боюсь, что когда мы окажемся на поверхности, нам будет некогда любоваться красотой звезд. Не только мы обретем дом, но и дом должен обрести хозяина. Одного хозяина, Джон!

Последние слова адмирал произнёс с особым нажимом. Моррис молча кивнул.

— Все, что мы можем пока, это ждать. Увы, но от ученых Акроса сейчас зависит слишком многое, и им надо помочь. Но я хочу, чтобы ты, Джон, не забывал, что нас ждёт наверху в случае успеха. И очень важно, кто окажется там первым.

Адмирал завершил звонок, не услышав ответа. Ему хватило решительности в глазах Морриса, чтобы поверить в его солидарность. Полковник потянулся за очередной сигаретой. Его руки едва заметно дрожали.

* * *

Лоуренс вошёл в кабинет управляющего, открыв замок своим электронным ключом. У офицеров Анклава был допуск ко многим закрытым дверям гражданского назначения. Погоны на плечах и заветная серебряная карта привилегированного класса позволяли почти безнаказанно вмешиваться в работу и жизнь обычных людей. Такова плата за безопасность, и этот закон действовал во все времена. Стивен прошёл в тёмное помещение, рефлекторно положив ладонь на рукоятку ножа. Включил свет, на мгновение поморщился от белой вспышки, ударившей по глазам. Внутри почти не было обстановки: стол, стул, какой-то железный шкаф под документы. Экзорция состояла всего из одного комплекса, пригодного для жизни человека. Огромный саркофаг под толщей воды не мог выполнять функции полноценного города в привычном понимании этого слова, но становился временным пристанищем попавших в беду людей. На столе монитор компьютера — Лоуренс заглянул в него, подойдя ближе. Всё покрыто солидным слоем пыли. Лейтенант хотел смахнуть ее на пол, но в последний момент отказался от этой идеи. Осторожно провёл пальцем по полусфере, лежащей на столе. Причудливый аналог компьютерной мыши откликнулся на прикосновение, вывел компьютер из спящего режима. Лоуренс покосился на стоящее в углу кресло, но оно не внушило ему доверия. Стивену пришлось пригнуться, чтобы разглядеть диаграмму работы всех служб жизнеобеспечения Экзорции. Проверил историю ошибок и сбоев. Надежды капрала оправдывались, станция действительно нуждалась в помощи.

— Ну что там? — Дэй стоял в проеме, облокотившись о него плечом. С момента, когда они покинули Диамед, прошло не больше пятнадцати минут, а Ли уже изнывал от скуки.

— Надо срочно заменить воздушные фильтры, потом обогатить смесь перегноя, — Стивен не отрывался от монитора, перелистывал страницы электронного отчета. — Также подходят к замене опреснители, но по первым двум пунктам у нас уйдет часа три-четыре... Опреснители тогда заменит кто-нибудь другой...

— Отлично, а то мне уже не по себе здесь! — капрал довольно потирал руки. — Интересно, как давно тут никого не было?

— Судя по отчетам, больше месяца, — Лоуренс поднял задумчивый взгляд. Заметил, что подчиненный один. — Где Хватов?

— Черт его знает, вроде бы пошел в сторону камер хранения, — Ли безразлично пожал плечами, устало махнул рукой. — Пусть погуляет, если честно, я уже устал от его плоских шуток.

Стивен не ответил, погасил экран компьютера, сорвался с места уверенным, твердым шагом. Выходя из комнаты, едва не сбил Дэя.

— Что случилось? — Ли опешил от такого напора, но благоразумно вышел в коридор. Лоуренс захлопнул за собой дверь и закрыл на замок.

— Начнём с фильтров, приготовь запасные. Я сейчас найду Хватова и начнём.

Лейтенант не бежал, Ли не чувствовал паники в его действиях, но эта поспешность насторожила капрала.

— Как скажешь, если что, я на складе...

Стивен уже не слышал слов подчиненного, не обернулся на голос. Шаги его грозной походки отдалялись. Дэй не понимал, что происходит, но не решился спрашивать об этом вслух. Поплёлся вслед Лоуренсу, давая тому скрыться из виду на лестнице, уходящей к первому этажу.

Хватов встал напротив ровных рядов металлических шкафчиков с личными вещами. Почти все они пустовали — индикаторы замков горели зеленым. Максим сосредоточил внимание на двух соседствующих между собой дверцах. Активированный кодовый замок говорил, что внутри что-то лежало. Сержант огляделся по сторонам, убедился, что поблизости никого нет. В азарте облизнул губы, размял пальцы на правой руке. Подошёл ближе, вытянул раскрытую ладонь. Он прикрыл глаза, выгнул шею. Кровь приливала к голове, обостряя мироощущение. Приятное щекочущее чувство накрыло волной. Все лишние мысли провалились в бездну сознания. Хватов очистил разум, почувствовал, как забегали по спине мурашки, приятно поморщился. Он слишком редко пользовался шестым чувством, каждый раз, когда Максим заставлял свой мозг работать по-иному, испытывал чувство, сродни оргазму. Дикое возбуждение передалось электрическим разрядом. Он прошёлся по руке, сфокусировался в ладони. Максим открыл глаза, сосредоточил внимание на левом ящике, с легкостью пробил собранной энергией "завесу тайны". Спрятанный за непроницаемой дверцей предмет обозначился как нечто прямоугольное и твердое. Он ощутил привкус пластмассы на языке, в горле запершило. Видеофон. Увидел, как зажегся дисплей в руках хозяина, человека, что положил его сюда. Высокий худой мужчина лет сорока отключил коммутатор, прежде чем спрятать. Странные мысли проносились в голове. Горечь, боль, утрата... Максим остановился, одернул руку. Ему совсем не захотелось вникать в суть проблемы человека, бросившего здесь что-то важное для себя, какую-то частицу памяти. Хватов не смог даже определить, как давно это было. Мутные обрывки видений, гомон голосов за спиной. Чьи-то темные фигуры. От увиденных картинок сержанта невольно передернуло. Он решил не зацикливаться на увиденном, поджимало время. Максим предпочел двигаться дальше. Перешёл к соседнему шкафчику. Снова вытянул раскрытую ладонь, повторил процедуру по очищению сознания, в этот раз получилось быстрее. Сфокусировал энергетический заряд, чтобы пронзить плотную "завесу тайны". Он опустил голову, почувствовал внутри камеры что-то большое, громоздкое. Привкус железа во рту оказался слишком многозначителен по ощущениям. Стальной ящик внутри камеры таил в себе чей-то нехороший секрет, а навязчивый привкус металла больше походил на кровь. Но что внутри кейса, сержант не определил сразу, не ожидал, что внутри бокса будет еще один контейнер. Ему пришлось сосредоточить в руке еще один импульс; он надеялся, что энергии хватит на взлом еще одной "завесы". Максим послал заряд, но пришедшая в ответ информация лишь еще больше озадачила Хватова. Внутри кейса лежала бумага, исписанная странным текстом от руки. Два человека, что оставили здесь свою поклажу, делали это почти с мистическим символизмом, словно проводили древний ритуал. Сержант уловил обрывок их разговора:

— Никто не должен найти это, время еще не пришло...

Видения исчезли, Максим в растерянности опустил руку. Судя по ощущениям, этот предмет так же лежал тут давно. Хватов не решился копать глубже, отошел от жутких шкафчиков. Оставалось еще три закрытых камеры, и он надеялся найти в них что-то менее страшное. Максим очень осторожно очистил сознание.Чувствовал, что сила, которую он пробудил в себе, начинает вырываться из-под контроля. Она утаскивала разум сержанта всё глубже, освобождая себе место. Хватов знал, что это опасные эксперименты, и старался закончить тренировку как можно быстрее. Он вытянул руку, определив последний ящик, который осмотрит. Импульс прорезал "завесу", Максим замер, опустив голову. Внутри лежал сверток из плотной материи; человек, положивший его туда, был среднего роста, бросилась в глаза военная выправка. Хватов не увидел лица, всё смазано, движения расплывчаты. В воздухе промелькнула лишь одна мысль:

— На всякий случай...

Сержанта заинтересовало содержимое. Максим напрягся, послал волну, срезал завесу без труда, но от увиденного похолодела в жилах кровь. Хватов открыл глаза, в нерешительности сделал к ящику несколько шагов, лишь на мгновение потеряв над собой контроль. Вспышка "завесы" показала ему пароль, на который закрыли камеру. Словно во сне, Максим ввёл код. Замок удовлетворительно пикнул, дверца шкафчика приоткрылась. Сержант отвёл её в сторону, заглянул внутрь. Он протянул руку, но не успел взять свёрток. Вздрогнул от грозного рыка за спиной.

— Что ты делаешь!? — Лоуренс стоял на отдалении, сжав кулаки. Он побледнел. — Устав запрещает мародёрствовать!

Стивен подскочил к камере хранения рысью, с силой захлопнул дверцу перед лицом подчиненного. Замок шкафчика автоматически сбросил пароль и закрылся. Сержант не проронил ни слова, смотрел на командира, осознавая истину. Его глаза расширились от ужаса.

— Но ты же сам...

— Я запрещаю мародёрствовать! — Лоуренс заговорил менее уверенно, решив поставить точку в этом разговоре. Взглянул на сержанта с опаской. — Нам надо провести ремонтные работы, и мы начинаем сейчас же!

Лейтенант пошёл прочь, Хватов, смотрел ему в спину, облокотившись об ящики. После пережитой атаки кружилась голова, требовалось время на восстановление сил.

* * *

— Ходят черные!

Падинг отвлеклась от полученного отчета: полковник возвестил префектуру об удачной охоте. Лицо Этана появилось из черноты информационного пространства как нельзя вовремя. Он подключился к игре, и программа тут же возвестила о забытой очередности.

— Итак, мой ход... — Лок азартно потирал руки. — Ну, Люси, что интересного расскажешь?

— Хм, — Падинг приятно удивилась неожиданному визиту. Теперь ей не надо звонить принцепсу, спотыкаясь о бюрократические препоны его канцелярии. — Военные добыли нам нужную особь.

Префект не сдержала улыбки.

— Моррис только что прислал отчет. Его команда сейчас в карантине, через пять часов акула будет в лаборатории, а у нас будет еще один шанс обрести свободу.

— Пф-ф! Тоже мне, интересное... Всё это мне уже известно!— Принцепс скучающе зевнул, эта информация не произвела на него никакого эффекта. Он задумался, углубившись в партию. — Ох, ты действительно загнала меня в угол...

Этану оставался только один ход: он съел фигуру соперника, сдвинув пешку на D4. Осведомленность Лока не застала Люсию врасплох, она понимающе кивнула, решила кольнуть принцепса его же фразой.

— А кто-то говорит, что я скучаю, когда все хорошо...

— Я не говорю, что скучаю, просто всё это мне уже известно, можно сказать, из первых рук, — Этан завел тягучую пластинку, ждал очевидного ответного хода, злясь, что Люсия тянет время.

— Тогда мне больше нечего добавить, — усмехнулась Падинг и передвинула слона на С6, первый конь черных покинул шахматное поле. Открывшийся король оказался под угрозой. — В таком случае, это ты можешь рассказать мне что-то интересное. Кстати, тебе шах.

— А ведь ты права... — Лок напряженно хмыкнул, баталия, разворачивающаяся на шахматной доске, складывалась не в его пользу. Принцепс убрал угрозу, атаковав слона пешкой с В7, но понял что это временное спасение. — Мне действительно есть, что поведать тебе, рассказать одну занимательную историю. Надеюсь, у тебя найдется пара свободных минут?

— Конечно! Я вся в твоём распоряжении! — Люсия беспечно рассмеялась, попытки принцепса избежать шаха были похожи на агонию, припасенный ферзь тут же ударил по пешке, и снова над королём противника нависла тень расправы. Игра остановилась на важном моменте, давая оппонентам подумать над дальнейшими ходами.

— Мы живем не в слишком стабильное время, но не мне тебе рассказывать об этом. Сейчас наступило время, когда бывшие герои становятся врагами и их нужно показательно осудить, — пафос, с которым начал Этан, зашкаливал. Люсия поникла, решила, что разговор опять скатится до Маркуса и Праволишенных, тяжело вздохнула. Меж тем Лок продолжил:

— В любые времена обществу нужны враги. Общий враг сближает, устраняет внутренние расколы и шатания, делает цель четкой и понятной. Ты говорила, что не скучаешь по временам первого десятилетия? Я абсолютно с тобой согласен, мало того, разбираясь в мутных делишках старой власти Донагана, мои подчиненные нашли много интересного.

Этан выдержал паузу, почти театральную. Заставил Падинг насторожиться. Она не понимала, куда ведет принцепс, на что намекает.

— Альдо Сальви. Что тебе говорит это имя? — Лок хитро подмигнул.

— Сальви?! — Люсия опешила. Она знала профессора почти с первых дней пребывания в Акватике. Неужели в своей безумной, параноидальной охоте на ведьм Лок нашел жертву? Мальчика для битья, которому уже перевалило за семьдесят. — Конечно, я знаю Сальви! — встрепенулась Падинг, решив во что бы то ни стало защитить почтенного ученого. — И я со всей ответственностью заявляю, что он не имеет к Праволишенным никакого отношения! Вспомни, он поддержал твоё избрание!

Она не успела договорить. Обезоруживающий смех Этана наполнил кабинет префекта раздражительным эхом.

— Сальви и Праволишенные? Да они неразумные дети по сравнению с его гением!

Лок взял последнее слово в кавычки.

— Я что-то не понимаю, на что ты намекаешь! — Падинг сдалась, поморщившись от головной боли. Недомолвки и загадки, которые использовал принцепс, казались неуместны в столь важном деле.

— Хорошо. Я начну с другой стороны. Сколько открытий в области медицины сделал наш несравненный Альдо Сальви?

— Спроси что полегче! Проще перечислить те проекты, в которых он не принимал участие! — Падинг всплеснула руками. — Он двигатель нашего прогресса в области биологической адаптации к новым условиям жизни, и это бесполезно отрицать!

— Да, несомненно! И очень приятно иметь в своём штате одного из учеников великого гения, хоть это и как-то странно, не так ли?

Не составило труда понять, о ком намекает Лок — Сун Чоу, но Падинг не имела к подопечному Лауры никаких претензий.

— Странно? Возможно! Но что с того?

— Вчера вечером надзорными органами совета безопасности Акватики был выписан ордер на арест Альдо Сальви! — голос принцепса звучал гробовым набатом. — Вчера же вечером, как и следовало ожидать, Сальви исчез из своей лаборатории на Гилеоне, скрывшись в неизвестном направлении.

— Что?! — Падинг привстала и тут же рухнула в кресло. — Как же так? Что он сделал?

Этан усмехнулся, пропустив вопрос префекта мимо ушей.

— Жалкая попытка! Спрятаться в Акватике почти негде, найти нору, в которую он забился, не будет сложно...

— В чем он обвиняется? — Люсия взяла себя в руки, заговорила более спокойно.

— В убийствах! — холодно блеснул глазами принцепс. — Массовых убийствах!

— Не может быть... — Падинг потупила взор, вспоминая Сальви и не веря словам Этана.

— Нас волнуют его ученики. Мы пока не можем доказать вину каждого из них, определить степень участия, но как только Альдо окажется в наших руках, обязательно распутаем этот клубок!

Лок почти ликовал, это действительно будет громким делом, но Люсия не понимала, чего хотел добиться принцепс. Ненависти к ученым?

— Как я уже говорил, один из учеников Сальви сейчас находится в Акросе, — Этан выдержал театральную паузу и глубоко вдохнул носом. — Он нужен мне Люсия...

— Но ты же говорил, что у вас нет доказательств вины учеников! — всё встало на свои места. Префект решила, что не отдаст Чоу без боя, тем более сейчас, когда они снова на пороге удачи.

— Это правда, но я всё же настаиваю на скорейшей экстрадиции Суна Чоу на Гилеон...

— Только не сейчас! — Падинг нахмурилась. — Эксперимент еще не завершен, я не отдам этого человека, тем более без четкой базы обвинения! Я смею напомнить, что наше общество не тоталитарно, и просто так арестовывать людей по смутным подозрениям не входит в наши права. Я с удовольствием выдам Чоу, если он виноват, но пусть всё будет по закону!

Этан сверлил собеседницу злобным взглядом, играл скулами.

— Закон? Ну, хорошо, сделаем по-вашему, мисс Падинг, подождем результатов! Но предупреждаю, что Сун Чоу является важным свидетелем, и за него вы отвечаете головой!

— Хорошо! — Люсия кивнула, нервно сглотнув. — Я позвоню, когда эксперимент с вакциной закончится...

Лок не ответил, связь оборвалась.

* * *

Джек встретился с Джозефом Янсеном, не успев добраться до камбуза. Толстяк средних лет в потертой робе и короткими темными волосами вошел в лифт на промежуточном этаже.

— Привет, Джо! — Росс старался улыбаться искренне, но каменное выражение лица приятеля заметно поубавило его пыл. — Я снова к тебе.

— Я очень рад... — Янсен замер в дверях от неожиданности, но осторожно зашел в кабину, неся какие-то коробки. Тележка Джека заняла почти все пространство. Джозефу пришлось вжаться в угол, он с трудом нащупал кнопки.

— Клади, я довезу! — Росс кивнул на тележку. Его излишняя доброта сразу заставила Янсена насторожиться, толстяк окинул контейнер из-под рыбы брезгливым взглядом. На его дне еще лежал лёд.

— Нет уж, спасибо, они пропахнут рыбой!

— Да по-моему, у тебя там уже все пропахло рыбой! — Джек не удержался, гоготнул. Джозеф остался невозмутимым, смотрел в потолок.

— Я не дам тебе рыбу, — он обиженно хмыкнул. — Лаборатория исчерпала свой лимит на прошлой неделе. Надеюсь, у тебя есть специальное разрешение?

— Да, конечно! Ладно тебе, Джо, не обижайся, я всего лишь пошутил! — Джек соврал, стараясь разрядить обстановку, надеялся к тому времени, как они доберутся до склада, Янсен снова подобреет. Почувствовав своё превосходство, Джозеф хмыкнул еще раз.

— И не называй меня Джо!

— Хорошо Джо...зеф.

— И пусть впредь будет так! — толстяк оставался серьезным, и это невероятно смешило Росса, он едва сдерживал свои остроты. Когда кабина остановилась на этаже камбуза, Джек первым покинул лифт и неуклюже проехался по ноге приятеля.

— Извини, извини! — запричитал он, откатив тележку к стене, помогая Янсену, взял одну из его коробок подмышку. Они неспешно пошли по коридору.

— Когда повышение? — Росс решил сгладить неприятный осадок от разговора в лифте, заговорив на приятные темы. — Сколько ты уже в Акросе, месяца четыре?

— Полгода, — Джозеф недоверчиво покосился на собеседника, ожидая подвоха. — Никогда, наверное! Старик еще даст фору любому из нас, как у тебя в лаборатории?

— Все по-старому, но стабильно.

— Когда тебя повысят до старшего? — Янсен кольнул Джека на всякий случай, всё еще не верил в его искренность.

— Так же, как и тебя! — ухмыльнулся Росс. — Я не доучился до начальника, ты же знаешь, я прогуливал уроки.

— Но, даже прогуливая уроки, тебе удалось надеть белый халат, а я уже полгода ношу коробки.

Янсен не завидовал, но до сих пор не мог понять, куда делась справедливость, когда всех их заперли под куполами подводных городов, неужели она осталась на поверхности?

— Возможно, носить коробки не так страшно, как кажется, — Росс задумался, он вспоминал те психологические тренинги, которыми их пичкали с самого первого дня в этом забытом богом месте. — Помнишь, что говорили нам? О руке, которая моет руку?

Они подошли к двери камбуза. Вышедшие навстречу люди оставили её открытой, вырывавшийся из кухни аромат манил Джека, что так и не успел позавтракать.

— Ну уж нет. Я бы с удовольствием носил белый халат и катал тележки для рыбы!

Янсен прошёл вперед, попутно здороваясь с персоналом и знакомыми. Миновав главный зал, приятели свернули в узкий коридор, заканчивающийся складскими помещениями. Джозеф остановил Росса у двери рыбного склада, забрал коробку.

— Подожди меня здесь, я быстро.

Он зашагал дальше по коридору, к своему офису. Джек остался один, без интереса разглядывал стены, улыбался, вспоминая мужчину с комнат управления. Надеялся, что не причинил ему много неприятностей.

— Ну, сколько там рыбы нужно? Давай только быстро! — Янсен вернулся запыхавшимся, открыл комнату с рефрижераторами. Росс задумался. Им надо до отвала накормить двух акул.

— Килограммов восемьдесят или сто, — сказал это неуверенно, пожал плечами.

— Что значит килограммов восемьдесят или сто?

Джозеф почувствовал подвох, но было уже поздно. Едва дверь склада открылась, Джек бесцеремонно вкатил туда тележку.

— Да, и мне нужна отборная, жирная рыба! — усмехнулся он.

— Покажи-ка мне накладную, — Янсен едва поспевал за приятелем, Росс не сбавлял скорости, шел к контейнерам в самом конце помещения. Знал, что именно там хранили самую лучшую рыбу.

— Накладную? — лицо Джека вытянулось от наигранного удивления. — Какая накладная? Если я не покормлю акул, им скормят Чоу и Разина!

— Так! — грозно прикрикнул Янсен, остановившись и топнув пухлой ногой. — У тебя что, нет накладной?

Россу пришлось развернуть тележку и вернуться ко входу. Он виновато улыбался, пытаясь подлизаться.

— Мне очень срочно нужна рыба, Джозеф, пожалуйста, выручи!

Янсен сверлил его уничтожающим взглядом, громко сопел.

— Когда ты уже повзрослеешь Росс? Пошли...

Они вернулись к рефрижераторам у двери склада. Холодильники тут уступали остальным в размерах и выглядели не слишком аккуратно. Джозеф открыл замок двери, распахнул массивную створку. Внутри зажегся свет.

— Ну, нет... Здесь же собраны все отбросы! — Росс удрученно опустил голову. — Ты делаешь мне больно, приятель...

— Может, и тебе пришло время узнать, что такое боль, приятель? — Янсен не ликовал, но с особой издёвкой произнёс последнее слово. Он указал Джеку на лопату у стены. — Сам наложишь сколько надо. И даже не думай залезть в другой контейнер, я всё увижу по камерам!

— Как скажешь! — Росс шутливо отдал честь, смотрел уходящему Янсену вслед. Джозеф еле заметно хромал — печальный пережиток их былой дружбы. Росс вдруг прикрикнул:

— Может, катать тележки в белом халате и лучше, но катаю-то я их к тебе на поклон!

Янсен не ответил, обернувшись, перешагнул порог.

— Лаура убьет меня за такой корм... — Джек надевал перчатки, осматривая объем работы. Деваться было некуда.

* * *

Лоуренс собрал команду внутри Диамеда. До конца карантина оставалось двадцать минут. Хватов стоял напротив панели управления кораблем, у люка в трюм, поправляя повязку на ране. Бинт, которым перевязал его Стивен сразу по окончанию охоты, намок от крови, и сержанту пришлось его выкинуть. Сейчас на предплечье Хватова красовался кусок от рукава какой-то спецовки из запасов одежды, которые они нашли на Экзорции. Ткань оказалась плотной, и кровоподтеков на ней почти не видно.

— Все готовы? — лейтенант окинул подчиненных пытливым взглядом, капрал лениво раскачивался в штурманском кресле, недовольно буркнул:

— Уже давно!

— Давай, кэп... — Хватов нервно сглотнул, когда Лоуренс поднял с пола принесенную им заранее небольшую коробочку с электронным табло и несколькими переключателями и положил в капитанское кресло.

— Надеюсь, объяснять ничего не надо? — Стивен подключил устройство к электрической цепи Диамеда.

— Да-да... давай быстрее! — негодовал Ли. Он заметно нервничал.

— Как рулетка, да? — азартно оскалился Максим, ему удавалось держать себя в руках. — Трупы или нет?

Стивен осуждающе смотрел на сержанта, но не стал вмешиваться в разговор, раздал каждому по ватной палочке из стерильного пакета.

— Почему не кровь? — Дэй взял палочку, задумчиво покрутил в руках.

— Анализ крови уже не актуален для нас. У детей Исхода нет эпитоплем первого поколения, чтобы вирусу проявиться в крови, нужно больше пяти часов, гораздо больше... — Хватов зловеще улыбался. Взял палочку, вложил в рот. Провел по языку и щеке, отдал лейтенанту.

— Всё правильно, — Лоуренс кивнул, положил взятый образец в специальный кармашек сбоку устройства, нажал на одну из кнопок. Машинка ожила, запищала, запустился процесс анализа материала.

— Первым делом вирус поражает слизистые оболочки. Для нас теперь это единственная возможность узнать о заражении раньше, чем проступят клинические симптомы...

Максим продолжал блистать эрудицией, внимательно следя за устройством. Стивен развернул его так, чтобы результат был виден всем.

— Никогда раньше не встречал такую штуковину... — капрал все еще держал свою палочку в руках, задумчиво теребил.

— Это экспериментальный образец. Их начали делать после Асциона, такая машинка могла бы спасти тогда много жизней, — сержант осекся на полуслове, боязливо покосился на Лоуренса, но Стивен, кажется, никак не отреагировал на слова, отстраненно смотря в пол. Максим переключил внимание на Дэя, усмехнулся:

— Не советую тебе касаться её руками. Кто знает, какая грязь туда попадет и насколько разборчив этот анализатор, а то придется слёзно утопить тебя в порту...

Ли вздрогнул, едва не выронив палочку. Пришел в себя, выпрямил спину. С ужасом посмотрел на Хватова, потом на командира. Их каменные лица оказались выразительней любых слов.

— Черт тебя дери! Да мы тебя утопим быстрее! Тебя одного укусила акула! Зачем мне вообще дали эту чертову палку?

Капрал взорвался праведным гневом, однако от греха подальше аккуратно взял её за ножку двумя пальцами.

— Мы все пройдем эту процедуру, — лейтенант охладил пыл подчинённого. — Мы все контактировали с акулами.

— Вот попал... — Ли процедил это сквозь зубы, обиженно насупился. Тонкий писк машинки разорвал повисшую тишину. Команда замерла в ожидании результатов, через секунду на дисплее зажегся зеленый индикатор.

— Эх, свезло, так свезло! — Хватов звонко ударил себя по ляжкам.

— Ага! Пот вытри и дрожь в пальцах уйми, — раздраженно фыркнул Дэй, облизнув пересохшие губы, пытливо смотрел на серую коробочку, что сейчас вершила их судьбу. Капрала окликнул Лоуренс.

— Ли, ты следующий.

Дэй поднес палочку ко рту, но увидев противно кивающую физиономию Хватова, отдал обратно лейтенанту.

— Дай мне новую, а то я эту уже заляпал!

Стивен поменял палочки, дождался, когда капрал закончит процедуру, отправил образец на анализ. В томительном ожидании сержант что-то насвистывал себе под нос, Лоуренс не отходил от экспериментального прибора. Дэй завидовал их спокойствию, не находя себе места. Когда прозвучал уже знакомый писк, капрал приподнялся с места, чтобы лучше разглядеть загоревшийся индикатор. Снова зеленый цвет. Ли облегченно выдохнул, повеселел.

— Когда я вернусь на поверхность, я точно восстановлю компанию отца, и у меня будет личный офис и секретарша с бёдрами!

Хватов рассмеялся, подойдя к товарищам, похлопал капрала по плечу.

— Молодец!

В наступившей тишине немые взгляды солдат сошлись на лейтенанте. Не произнеся ни слова, Стивен достал палочку, не торопясь провёл по слизистой рта, кинул материал в открывшийся лючок. Сержант нахмурился, упер руки в бока. Выражение лица Лоуренса ни разу не изменилось за время ожидания, Максиму совсем не нравилось, как их командир вёл себя, но Хватов не знал, как это изменить, как вернуть его в чувство. Машинка запищала и выдала зеленый цвет. Дальше медлить причин не было, Стивен взял рацию с пульта, настроился на частоту командного мостика Акроса, усилил сигнал.

— Центр, вызывает первый Диамед, прием!

— Прием, первый Диамед, центр на связи, докладывайте обстановку! — ответили не сразу, голос оператора пробивался сквозь треск помех.

— Анализ биоматериала команды завершен, зараженных образцов не выявлено!

— Вас понял, зараженных образцов не выявлено, можете возвращаться домой, Диамед один, как поняли?

— Вас понял! — Лоуренс закончил сеанс, отложил рацию. Окинул экипаж усталым взглядом. — Возвращаемся домой...

Их разговор прервал шум, донесшийся из трюма. Действие транквилизатора ослабевало, акула приходила в себя.

— Надо её успокоить... — Хватов почесал макушку, но снова лезть к бестии ему не хотелось. Рану на руке начинало тянуть и подергивать.

— Хватов, запускай двигатели, — Лоуренс пытливо смотрел на открытый люк трюма, вспоминая, куда они положили аптечку с транквилизаторами. — Дэй, пойдешь со мной...

Стивен быстро съехал по вертикальной лестнице, остановился в метре от траверсы, на которой висела хозяйка морей. Акула отчаянно била хвостом, стремилась вырваться из плена. Двигатели Диамеда протяжно загудели за бортом.

— Чертова тварь! — Ли спустился следом, взял транквилизатор для ружья и протянул Лоуренсу. Ему не терпелось покинуть это место. Они обошли хищника с двух сторон. Дэй старался удержать его тушу, пока Стивен делал укол, и невольно заглянул в глаза полутораметровой бестии. Затянутые белесой пленкой зрачки бешено вращались. Капрал поморщился от этого зрелища.

— Она не ослепнет на суше? — он сместился к хвосту, поджал плавники.

— Не знаю, но не думаю, что от этого что-то изменится, — лейтенант вколол дозу успокоительного, и уже через мгновение рыба обмякла. — И это мальчик.

— Как ты узнал? — Ли все еще не решался отпускать хищника, лекарство подействовало подозрительно быстро.

— Ты держишься за класперы, — Лоуренс кивнул на выросты из анальных плавников акулы, которые так усердно сжимал капрал. — Это его пенис...

Он подмигнул подчиненному и пошел в сторону лестницы.

— Вот дерьмо! — Дэй одернул руки, поморщившись, застонал, заметался по трюму в поисках тряпки. Зашипел, как змея. — Только Хватову не говори, не давай ему повода для издевок...

— Хорошо... — кивнул Стивен и начал подъем в рубку. Хватов. Он думал над тем, что произошло у камер хранения, над тем, что сделал сержант и кем он был на самом деле. По спине лейтенанта забегали мурашки. И хоть ни он, ни Максим не вспоминали об инциденте, но это страшное открытие не предвещало ничего хорошего...

* * *

Оставшись в одиночестве, Виктор собирал реторту. Работал быстро и четко, заученные движения давались легко. Разин полагал, что до прихода Чоу успеет изменить базовые характеристики компьютера стационарной лаборатории. Еще одно условие, которое требовалось выполнять ради собственной безопасности. Каждую формулу, что присылал поющий Филди, приходилось видоизменять. И хоть официально никто не проверял их работу, но всегда существовал риск, что тем или иным материалом заинтересуются ученые с Гилеона или, того хуже, Анклав. Любой провал идеально выведенной формулы неизбежно кинет тень подозрения на сотрудников лаборатории Акроса. Разин так же не мог незаметно изменить формулу, уже загруженную в основной компьютер, об этом точно узнает Лаура. Оставался только один выход.

Закрыв приемную крышку, Виктор включил питание реторты. Украдкой взглянул на видеокамеру над головой. Беспристрастное око ловило каждый шаг ученого, каждое движение. На его счастье, экран миниатюрного компьютера управляющего ретортой был обращен к рабочему месту Разина и с камеры не просматривался. Все, что видели наблюдатели с этого ракурса, это рутинную проверку всех электронных систем стационарного лабораторного комплекса. Химик незаметно достал из кармана брюк флешку, плавным движением вставил в разъем на панели. Он получил её всего несколько дней назад, подброшенную в условное место. Так происходило перед каждым экспериментом. Виктору оставалось только запустить находящуюся внутри программу. Вирус, который изменит базовые характеристики реторты. Он подтвердил действие и отошел к своему столу. Синхронизировал программы стационарного лабораторного комплекса и компьютера, удалял найденные несоответствия. Через минуту необходимые компоненты программы были изменены. Разин облегченно вздохнул. Теперь исход его дела зависел от Лауры и подопытной акулы. Виктор обошел реторту, направился к кофе-машине у стены, взял стаканчик, небрежно потянулся к флешке, но не успел её вытащить. Дверь лаборатории распахнулась. Внутрь неуверенно заглянул Чоу. Его бледное лицо напугало Разина, он вовремя отдернул руку. Натянуто улыбнулся, сделал шаг вперед, загородив корпус реторты.

— Ты один? — Сун вошел, растирая глаза и еле заметно шатаясь. По спине Виктора пробежала капля пота. Кажется, Чоу ничего не заметил, но Разин не успел извлечь флешку, теперь для этого надо выгадать подходящий момент.

— Да, — Виктор замер как вкопанный, медленно размешивая сахар на дне. Украдкой взглянул на монитор своего компьютера. Хорошо, что он успел закрыть программу синхронизации и удалить историю обнаруженных конфликтов. — Росс скормил акулам двухнедельный рацион в прошлое дежурство. Пошел добывать рыбу.

— Опять принесёт отходы... Ну, теперь хотя бы понятно, почему акулы так быстро растут.

Чоу осуждающе покачал головой, откашлялся, приблизился к столу Лауры, осмотрел лежащий рядом с клавиатурой контейнер для стерилизации инструментов. Отличный момент, чтобы незаметно протянуть руку и взять флешку. Виктор отпил кофе, развернулся к коллеге спиной.

— Джек уже продезинфицировал инструмент? — Сун привлек к себе внимание. Виктору пришлось обернуться, с каждой упущенной возможностью замести следы, его напряжение возрастало.

— Да, Джек постарался.

— Ну, хоть какой-то от него прок, — Чоу сделал несколько шагов в сторону Разина. — Лаура сказала, ты за старшего, что еще надо сделать?

Он пытливо смотрел на коллегу, ожидая инструкций. Разин замялся, собираясь с мыслями. Сейчас он мог думать только о том, как незаметно вытащить флешку, и не переставал глупо улыбаться.

— Всё как обычно. Ты готовишь операционную, я займусь ретортой, Росс покормит акул, — Виктор обернулся, вытянул руку, чтобы поставить кофе на крышку реторты. Грубое нарушение правил безопасности, но только так он мог закрыть панель стационарного лабораторного комплекса краем халата.

— Ну, тогда я начну, сколько у нас времени? — Сун развернулся к огороженной стеклом операционной в центре лаборатории. Она вплотную примыкала к аквариуму, имела открытый потолок. Ассистент увидел грязные разводы на створках двери и прозрачных стенах. Тяжело вздохнул:

— Заодно наведу порядок, Лаура давно просила. Кстати, когда она придёт?

— Придет? — Разин едва уловил суть его слов, протянул свободную руку к панели реторты, вспотевшие пальцы предательски заскользили на гладкой пластмассе маленького накопителя. Виктор зацепился за его кончик ногтями, осторожно потянул на себя. Почти бесшумно извлёк флешку из гнезда, спрятал в кулаке. Забрав кофе, отошёл к кофе-машине, добавил кипятка.

— Похоже, переборщил с сахаром... Лаура пока занята, она встретит команду охотников в порту после карантина... — Виктор заговорил уверенней, заметно повеселел, хоть и выглядел ужасно после пережитого стресса. — Придет сюда уже вместе с акулой.

— Понятно, — Сун закатил глаза. — Пока мы будем работать, она будет отдыхать...

— Но зато потом ей предстоит много работы, а мы, как обычно, будем только наблюдать.

— Ой, говори за себя, — устало парировал Чоу. — Кто-то будет сидеть и смотреть, а кто-то и участвовать в операции наравне с Лаурой.

Чоу зашел внутрь операционной, оставив дверь открытой. Несмотря на полное отсутствие настроения, он не отказался от разговора с Разиным. Сун пристально посмотрел на коллегу, и его осенило:

— Ты вроде сегодня после дежурства, нормально себя чувствуешь?

Криво усмехнувшись, Разин поднял стаканчик с кофе.

— Слишком важный эксперимент, ничего не поделаешь, наука требует жертв.

— Это точно...

Виктор осекся на полуслове. Задумался, вспомнив свой утренний разговор с Россом. Лауре удалось подобрать себе поистине эксцентричную команду. Разин, Джек и Сун понимали это, негласно среди них выработалось правило — никто никому никогда не задавал лишних вопросов. Так общение становилось формальным и иногда от этого невероятно приятным. Никто не лез другому в душу, никто не загонял в угол неудобными личными вопросами. Разин с неприязнью подумал, что сегодня они с Джеком перешагнули эту черту. Он старался не думать о том, почему Чоу сбежал от своей прежней жизни, так как боялся найти в этом слишком много совпадений со своим прошлым. Сделал только один вывод: за три года совместной работы они сблизились настолько, что уже не могут игнорировать такие вещи. Человеческое любопытство все равно брало верх. Возможно к лучшему, что совсем скоро Виктор покинет Акрос...

— Мне кажется, Лаура уже давно бы могла только наблюдать за нашей работой, не принимая в операциях прямого участия, — Разин хитро прищурился. — Вот я бы смог справится с синтезом вакцины самостоятельно, а ты бы смог один сделать операцию? Как видишь свои силы?

— Сейчас я их вообще не вижу! — Сун раскладывал инструменты в специальном растворе, он грустно усмехнулся. — Мне бы поспать пару часов, усталость ужасная...

Чоу почти не врал, но потратил бы это время на совсем другие действия. Он снова погрустнел, вспоминая петлю под потолком. Неужели остался только один выход?

— Да, Лаура говорила, что так бывает, когда на поверхности бушуют шторма, — Виктор охотно закивал, но, как ни странно, совсем не ощущал какого-либо дискомфорта, сев в кресло, откинулся на спинке. — Интересно, какая она сейчас, эта поверхность...

Он не успел договорить, с радостным криком в лабораторию ворвался Росс. Джек с трудом катил перед собой доверху груженную рыбой тележку:

— А вот и кормёжка! — вскрикнул он. Запыхавшись и переводя дыхание, остановился у бассейна с акулами. Хищники заметно ожили, приближались к толстому стеклу. Росс окинул коллег подозрительным взглядом и расплылся в довольной улыбке.

— Ну что, парни, есть желание покидаться в них рыбой?

Глава 5. На пороге удачи

Пять лет назад, Асцион.

— Мы здесь, Лаура! Иди сюда! — Герберт привстал из-за стола, помахал дочери рукой. Сосредоточенно держа поднос с едой, Уотерс засеменила к мужчинам.

— Как там Эмми? Ты оставила её одну?

Отец заботливо освободил ей место. Рослый человек, в военной форме с погонами майора и темными волосами под стать глазам, учтиво кивнул. Лаура видела его впервые. Уселась напротив, приготовилась к трапезе.

— Температура прошла, прорезался еще один зуб. Эмми сейчас с нянечкой, — она сдержанно улыбнулась. Ей чем-то не понравился офицер Анклава. В его добродушном виде сквозило странная неестественность.

— Это нормально, я же говорил тебе, что нет поводов для волнения, — Герберт улыбнулся и положил тяжелую руку на плечо дочери.

— Естественный процесс взросления, — военный поддержал профессора, кивнув.

— Да, кстати, я еще не представил вас, — Герберт опомнился, придвинул к себе тарелку с супом. Лаура заметила красноватый оттенок его порции. — Это Эндрю Крайвец, новый начальник нашей охраны. Завтра он заступает на службу.

— Очень приятно, — офицер привстал, протянул руку.

— И мне! — Лаура ответила на рукопожатие. Герберт увлеченно поедал суп, уже не обращая на них внимание.

— Я очень наслышан о вас, Лаура, говорят, ваши успехи сродни успехам вашего отца, — томный голос Крайвеца отдавал грубой, неприкрытой лестью, он продолжал удерживать Уотерс, которой стало не по себе.

— Вас обманули, — она попыталась свести разговор к шутке, одернуть руку, но майор лишь сильнее сжал кисть. Лаура вздрогнула от сдавленного хрипа. Герберт схватился за горло и тут же обмякнув, упал на стол. Он разбил тарелку, суп, ставший кроваво-красным, растекался по скатерти неестественно большим пятном и алыми ручейками капал на пол.

— Вы слишком скромны, Лаура! — захрипел Эндрю. Он больше не был похож на человека, болезнь изменила офицера до неузнаваемости. Неестественно худое лицо дрожало от напряжения, широко раскрытые глаза, залитые кровью, смотрели в пустоту.

— Не уходите, пожалуйста, останьтесь с нами! — вырвалось из широко раскрытого рта. Крайвец подался вперед. Залезая на стол, уронил на пол поднос с едой, приготовился к прыжку...

Лаура вздрогнула от звука входящего вызова на личный видеофон. Вскочила на ноги, несколько секунд унимая дрожь в руках и пытаясь понять, где она и что происходит. Кошмар. Это был всего лишь сон...

— Да, Виктор! — Уотерс приняла сигнал не глядя, не сомневаясь что это Разин.

— Лаура? — Падинг взирала на неё с подозрением, опешив от такого приема.

— Ой, мисс Падинг, простите, — Лаура встряхнула головой, прогоняя остатки неприятного сна. — Я думала, это мой химик, он должен был... У вас что-то случилось?

Она не решилась уведомлять префекта, что спала перед важным экспериментом. Задрала камеру видеофона повыше, совсем забыв, что антураж обычной квартиры едва ли мог ассоциироваться с помещением лаборатории.

— Если что-то и случилось, то это только у вас, Лаура, — добро усмехнулась Люсия. — Где вы?

— Я? — Уотерс замолчала, собиралась с силами сказать правду. Врать префекту Акроса, человеку, однажды поверившему в неё и давшему возможность работать на благо человечества, было самой плохой идеей. Лаура виновато опустилась глаза:

— После операции по отлову акулы я себя плохо почувствовала, решила восстановить силы, оставив Виктора за главного в лаборатории. Он должен был все подготовить и позвонить, когда команда охотников вернется в Акрос.

Лаура забегала глазами в поисках наручных часов, но не смогла вспомнить, куда положила их перед сном. Надеялась, что Виктор не забыл уговор и она не проспала самого главного.

— Это конечно, всё хорошо, — Падинг деликатно откашлялась. — Но Диамед уже в порту. Они вернулись на полчаса раньше...

— Вот черт! — Лаура прикусила губу и покраснела от стыда. — Я сейчас же спускаюсь в порт!

— Подождите... — неуверенно проговорила Люсия. Недавний разговор с Локом оставил на её душе неприятный осадок. Префект не знала, как подступиться к теме Чоу так, чтобы Уотерс правильно поняла суть. Ей очень не хотелось наводить на ассистента Лауры тень, тем более сейчас, в преддверии важного эксперимента. Пауза затянулась, и Падинг пришлось продолжить:

— Как дела в лаборатории?

— Я пока не знаю, но всё должно быть готово! — Лаура нервно сглотнула.

— Я не об этом, — Люсия снова задумалась. — Что с вашими подчиненными, у них всё нормально?

Уотерс замерла. Странный вопрос окончательно выбил её из колеи. Она зажмурилась, встряхнула головой.

— Когда я видела их в последний раз, всё было хорошо! — это единственное, что она могла сказать с полной уверенностью. Падинг расплылась в довольной улыбке:

— Это прекрасно, милая! Скорее, спешите, и пусть удача сегодня будет на нашей стороне!

Префект оборвала связь, оставив собеседницу в глубоком недоумении. Чтобы прийти в себя, Лауре потребовалось минута. Она собралась с мыслями, быстро оделась. Хотела разозлиться на Виктора за нерасторопность, но не нашла в сложившейся ситуации его вины. На ходу набрала номер лаборатории, вышла в коридор, хлопнув дверью. Сердце гулко забилось в груди; сейчас всё в их руках, настал еще один шанс спасти человечество, который нельзя упустить.

— Ты уже проснулась? — Разин ответил почти сразу, насторожившись.

— Да! Бегом в порт! Они вернулись на полчаса раньше! — Уотерс сдержала раздражение и закончила вызов. Она покидала жилую зону, чувствуя, как от волнения дрожали колени.

* * *

— Выводи её! — Лоуренс командовал экипажем в грузовом порту Акроса. Диамед прибыл на базу пять минут назад и уже производил выгрузку пойманной акулы. Хватов управлял лебедкой, закрепленной на передвижной траверсе. Вёл её по трюму, подгоняя к люку. Лейтенант закрепил коробку кардиостимулятора за плавник рыбы и, удостоверившись, что для транспортировки всё готово, выпрямился в полный рост. Поспешные шаги за спиной заставили его насторожиться. Женщина лет тридцати пяти, в белом халате и очках в тёмной роговой оправе, ловко заскочила в трюм Диамеда.

— У сержанта рана предплечья... — Лейтенант не успел договорить. Лаура остановила его жестом руки. Поспешно обошла Хватова, едва не задев плечом, приблизилась к висящей на растяжке акуле.

— Я за акулой! — Уотерс внимательно осмотрела хищника.

— Как мило... — Хватов пробубнил себе под нос. — Жалкая рыба важнее человеческой жизни! Что за время!?

— Это не совсем так, — Лаура осторожно развернула акулу мордой к себе. Заглянула ей в глаза. На воздухе зрачки хищника помутнели. — Я распоряжусь, чтобы вам была оказана наилучшая помощь. Я Лаура Уотерс.

Она встала, оглядев экипаж Диамеда. Задержала взгляд на лейтенанте.

— Вы Лоуренс? — Лаура протянула ему руку.

— Да, я командир экипажа, — Стивен осторожно пожал хрупкую кисть ученого, вежливо улыбнулся.

— Это со мной вы общались по радиосвязи, — Лаура улыбнулась в ответ. Она снова перевела взгляд на акулу. — Она очень тяжело досталась вам, я знаю. Я попрошу полковника поощрить вас. Вы проделали важную работу!

— Куда вам её перевезти? — Лоуренс тактично не стал задерживаться на вопросе о награде. Понимал, что это вряд ли произойдёт.

— Сейчас подойдёт мой ассистент, Виктор. Он покажет вам дорогу до лаборатории и аквариума, куда будет необходимо выгрузить акулу.

Лоуренс переглянулся с подошедшим Хватовым. Сержант подогнал траверсу под акулью тушу. Почувствовав неладное, хищник нервно задергал хвостом.

— Пожалуйста, будьте осторожнее, эта особь очень важна для нас именно в живом состоянии, — Лаура дала последние наставления команде охотников и, одарив окружающих благодарной улыбкой, покинула трюм Диамеда. Хватов проводил её безразличным взглядом. Они с лейтенантом снова переглянулись.

— Они её что, в аквариум собираются посадить? Это типа для красоты? — Сержант показательно пнул акулу ногой. Рыбина дернулась, но деваться ей было некуда. Лоуренс пожал плечами.

— Я знаю, что сейчас ученые усиленно разрабатывают вакцину против лихорадки, — капрал Ли закончил проверку обмундирования и оружия, сложил в рюкзак использованные костюмы лейтенанта и свой. Гарпун, лишившийся стрелы, висел на плече Дэя.

— Что, опять?! Они её уже двадцать пять лет ищут! — недобро усмехнулся Хватов. С помощью пульта управления он медленно опускал крюк лебедки. — И я как-то сомневаюсь, что именно здесь и сейчас что-то решится...

— Не важно, зачем им акула, нам надо сделать свою работу! — Лоуренс закончил эту дискуссию. Он по очереди зацепил стальные кольца тента на гаке подъемника. Зафиксировал их скобой. — Поднимай осторожней!

* * *

Лаура покинула сектор причалов и уверенной походкой поспешила к лифтам. Ей надо было успеть проверить лабораторию. Полковник Моррис появился неожиданно. Его тень нависла над Уотерс, преградив путь. Та вздрогнула от неожиданности.

— Полковник, вы меня напугали!

— Я надеюсь, вы остались довольны нашей работой? — Моррис надменно смотрел на Лауру с высоты собственного роста.

— Да, полковник. Более того, я хочу чтобы вы наградили своих подчинённых, они проявили мужество и...

— Я сам решу, что делать с моими людьми! — Моррис осёк энтузиазм Уотерс. Он выглядел озлобленно и шипел как змея. — Вы получили, что хотели, теперь ваша очередь!

— Мы делаем всё, что в наших силах! Не вы один хотите вернуться на поверхность! — Лаура пристально оглядела полковника, решила что разговор закончен, и сделала шаг в сторону лифта. Моррис остановил её, резко схватив за руку.

— Вы делаете мне больно, полковник! — голос Уотерс окрасился сталью. Губы Морриса превратились в тонкую белую полоску. Он подался вперед, злобно фыркнув. Открывшиеся створки ближайшего лифта заставили полковника остановиться. Разин пулей влетел в коридор. Застыл в нерешительности, увидев апофеоз неприятного разговора. В повисшей тишине Моррис разжал пальцы и нехотя отпустил Лауру.

— Нам надо работать! — Уотерс обратилась к Виктору с нажимом. — Покажите охотникам дорогу до лаборатории. Я буду в операционной.

Они разошлись, оставив полковника одного. Лаура успела заскочить в уже закрывающиеся двери лифта, Разин заспешил к пирсу ремонтных доков. Заведя руки за спину и оставшись ни с чем, Моррис сурово ожидал возвращения своих подчинённых.

* * *

— Ну и где обещанное сопровождение? — Хватов встал на край причала, сплюнул в тёмную водную гладь за парапетом. Команда успешно выкатила траверсу с акулой из трюма Диамеда и теперь ожидала проводника.

— Терпение... — отстранённо ответил Дэй. Он сидел на решетчатом полу в позе лотоса. Водил перед носом сигаретой, вдыхал аромат настоящего табака.

— Когда ты её уже выкуришь? — Максим не без раздражения процедил сквозь зубы.

— Он её быстрее вынюхает! — сдержанно усмехнулся Лоуренс. Лейтенант не отходил от пойманного хищника, следя за работой жизнеобеспечивающей аппаратуры.

— Выкурю, когда подарите мне новую! — Капрал прикрыл глаза от удовольствия. Давно утраченный для большинства населения Акватики запах будоражил его сознание. — И хватит мне завидовать, у вас есть водоросли, вот их и курите!

Сержант усмехнулся, рефлекторно хлопнул рукой по карману. Забыл, что он всё ещё в костюме для подводной охоты. Его повседневная одежда промокла, а сигареты испортились.Принюхался к снаряжению, что почти высохло.Оно уже начинало источать свой специфический, фирменный запах.

— Мне срочно надо переодеться, а то потом эту вонь ничем не вывести... — задумчиво проговорил Хватов, размотав грубую повязку на руке, оглядел порез. Края раны разошлись, обнажив побелевшее от морской воды мясо. Максим удрученно покачал головой. — Мда... оказали столько помощи раненым, что я буквально весь в бинтах!

— Приложи, пройдет! — Ли кинул сержанту пачку сигарет. Хватов поймал её, достал одну, вложил в рот.

— Что за бред? — Бубнил он вполголоса. Максим выпотрошил несколько сигарет, разминая их содержимое пальцами. Смочил буро-зеленый табак слюной, превратив его в однородную массу. — Едим водоросли, курим водоросли... подорожников, и тех нет!

Хватов смачным шлепком положил получившуюся лепешку на порез. Поморщился от боли.

— Смотри, не закайфуй! — Ли улыбнулся, намекая на побочные эффекты от такой терапии.

— Да пошёл ты... — сержант с силой бросил пачку обратно капралу. Целился в голову, но Дэй изловчился поймать сигареты, увернувшись от удара. Подорожник. Лоуренс задумался. Ужасно знакомое слово, но он никак не мог вспомнить, что оно означало. Стивен не решился спрашивать это у ребят.

— Вы команда с Диамеда? — взволнованный голос заставил военных обратить внимание на невзрачного мужчину, поспешно и немного неуклюже подходящего к месту их своеобразного привала.

— Да, — Лоуренс встретил Разина крепким рукопожатием. — Виктор?

— Виктор Разин, — тот суетливо обошел экипаж охотников, пожал всем руки. Задержался у акулы, бегло оценил пойманный улов.

— Мальчик. Вы круто разобрались с тем гигантом! Если честно, я подумал, что он порвёт батискаф в клочья! — Виктор восхищался, подобно ребёнку, увидевшему героев любимого боевика вживую.

— Куда её везти? — Лоуренс устало перебил ликование Разина, вернув его в реальность. Лейтенант ухватился за край траверсы.

— Вот и покурил! — недовольно пробубнил Хватов. Он бросил сигарету в воду, присоединился к Лоуренсу, встав с другой стороны тележки.

— Да-да! — Виктор еще раз оглядел пойманную особь. — Идите за мной, её надо отвезти в лабораторию.

* * *

Моррис встретил команду у самого лифта, там, где его оставили Лаура и Разин. Пристально оглядел охотников. Шедший впереди Виктор притупил взор, сбавил шаг. Он откровенно опасался полковника. Лоуренс остановил траверсу, вышел вперёд, отдал честь.

— Задание выполнено, сэр. Акула поймана и транспортируется в лабораторию!

— А вот и награда. Сейчас кэпу прилетит! — Хватов незаметно приблизился к Ли, толкнул плечом.

— Сейчас всем прилетит! — процедил сквозь зубы Дэй.

— Я вижу, лейтенант! — полковник скрестил руки на груди. — Через час я жду от вас рапорта, почему вы ослушались приказа отступить к Диамеду и подвергли смертельной опасности жизни своих подчинённых!

— Нам удалось поймать акулу во время отступления! — Лоуренс мужественно смотрел Моррису в глаза.

— У вас случился красный код! По инструкции вы должны были немедленно покинуть дикую территорию! — голос полковника оставался непреклонно холодным. — Вы нарушили приказ, и я жду отчёта! Даю вам час, лейтенант!

— Он будет у вас ровно через час, полковник! — ни один мускул не дрогнул на лице Стивена. Моррис смерил команду раздраженным взглядом. Остановился на съёженной фигуре Разина. Виктору хотелось провалиться сквозь землю.

— Ни одна человеческая жизнь не стоит и сотни этих чертовых рыб! Запомните, Разин! Ваша начальница Уотерс совсем забыла об этом!

Выпустив пар, полковник развернулся на месте. Ближайший лифт принял его, стоило Моррису едва нажать на кнопку вызова. Он скрылся в кабине, выпустив из нее нескольких человек обслуживающего персонала. В воздухе еще пахло грозой, когда створки элеватора закрылись и кабина начала неспешный подъем. Разин облегченно выдохнул, дрожащей рукой вытер пот со лба.

— Страшный человек! — он нервно улыбнулся, но никто из команды охотников не поддержал его.

— Нам сюда? — Лоуренс указал на ряд дверей, что по габаритам едва ли могли вместить в себя траверсу с акулой.

— Нет-нет. Нам дальше, к грузовым лифтам, — Разин повёл экипаж по коридору.

* * *

— Где вы там застряли? — Лаура нарезала беспокойные круги по лаборатории в ожидании гостей. Недавний разговор с Моррисом вывел Уотерс из себя, и теперь она пыталась всячески успокоить разгоряченный разум. Джек и Чоу безучастно смотрели на её негодования со стороны, предпочли не лезть под горячую руку.

— Моррис задержал нас у лифта! Он совсем свихнулся, обвинил лейтенанта в нарушении приказа, потребовал рапорт! — Разин появился в проёме, на ходу распахивая широкие створки двери. Подскочивший на помощь Росс помогал фиксировать их в открытом положении. Разносившееся по коридору эхо тяжелых шагов дало Лауре понять, что акула близко.

— Как? Какого приказа? — Уотерс опешила, но удивляться тут особо было нечему, от полковника можно ожидать чего угодно. Сун ушел в операционную, в последний раз проверяя её перед приёмом нового пациента. Виктор не успел ответить на вопрос. В лабораторию вкатилась траверса с подвешенной рыбой.

— Сюда! — Лаура махнула охотникам, что замешкались в дверях. Лоуренс окинул помещение недоверчивым взглядом. За время вахты на Акросе он впервые оказался в святая святых научного отдела. Уотерс стояла у противоположной стены, превращенной в бассейн, вода внутри кипела воздушными пузырями. Стивен дал команду подчинённым. Они покатили траверсу дальше, к огражденной стеклом операционной, оснащённой целым сонмом хитрых захватов и зондов. Лейтенант с опаской смотрел на столы с закрытыми пробирками. Ученые активно изучали вирус красной лихорадки и вполне могли держать его образец в одной из этих склянок.

— Не бойтесь, Лоуренс! — Уотерс буквально прочитала мысли Стивена. — В Акросе нет ни одного штамма красной лихорадки. Здесь мы занимаемся только изучением акул.

— Ну, хоть одна хорошая новость за сегодня! — Хватов не обращался ни к кому конкретно, но капрал Ли отчетливо услышал его голос.

— Ну ты и зануда! — обреченно вздохнул Дэй. Они остановили траверсу, не докатив до дверей операционной метр. Всё это время Разин и Росс суетились вокруг акулы. Виктор придерживал тент при каждом толчке на неровностях пола, Джек внимательно осматривал шкуру хищника и держал в руках видеофон, записывая происходящее на камеру.

— Спустите её! До стола акулу придется нести вручную... — Лаура улыбнулась в качестве извинения. Лоуренс бегло осмотрел импровизированную операционную. Траверса действительно не сможет проехать внутрь из-за обилия дополнительной аппаратуры. Лейтенант кивнул Хватову. Сержант коснулся пульта управления. Лебедка дернулась, опуская хищника на землю.

— Осторожнее! — Разин хватался за брезент, пытался смягчить его ход. Стивен с жалостью смотрел на действия Виктора. Он трясся над рыбиной, как над маленьким ребенком. Как только акула коснулась пола и натяжение троса дало слабину, капрал Ли быстро освободил кольца тента. Лоуренс помог сержанту откатить траверсу в сторону. Каждый из мужчин крепко взялся за стальные крепления. Разин занял угол в хвосте рыбины. Они подняли акулу на счёт три, быстро засеменили к стеклянным дверям операционной. Виктор едва поспевал за общим ритмом, его сторона заметно провисла. Шедший рядом Росс шепнул ему:

— Улыбнись для благодарных потомков, — он продолжал снимать процедуру и, поймав в фокус перекошенное от напряжения лицо химика, тихо рассмеялся.

— Лучше бы помог! — прокряхтел Виктор, команда сбавила ход. Уотерс очистила дорогу, но шедшим впереди Лоуренсу и Ли едва удалось протиснуться в узкие двери операционной, рассчитанной на одного человека. По указанию Лауры они положили хищника вдоль хромированного листа железа, выделяющего на общем фоне однотонного пола.

— Спасибо, ваша помощь больше не нужна, — Уотерс одарила команду охотников благодарной улыбкой. Задержалась на лейтенанте. Он завороженно смотрел на неё, не отрывая глаз.

— Я надеюсь, что полковник окажется умнее и будет более снисходительным к вам, — Уотерс сочувственно кивнула Стивену.

— Наконец-то! — Дэй развернулся к двери и, не оборачиваясь, зашагал прочь.

— Пойдём, я угощу тебя шнапсом! — Хватов нагнал капрала, хлопнув по плечу.

— Траверса! — напомнил Лоуренс. — Отвезите её обратно к причалам.

— Да-да! — устало пробурчал Максим. Вместе с Ли они выкатили тележку из лаборатории. Их голоса стихли спустя минуту.

— Еще раз спасибо вам, лейтенант! — Уотерс привлекла внимание Стивена. — А теперь прошу вас, нам нужно заняться своей работой.

Лаура кивнула Суну и вошла в стеклянный куб. Набрав на компьютере команду, занялась приготовлением к операции. Двери за её спиной автоматически закрылись. Лейтенант внимательно наблюдал за действиями ученых. Пол под его ногами задрожал. Лоуренс попятился. Стальной лист, на который они положили акулу, вдруг начал расти. Он поднимал измученного хищника на метровую высоту. Чоу подкатил к операционной тележку с хирургическим инвентарём. Уотерс вышла, помогла ассистенту закатить её внутрь. Лаура приблизилась к рыбе, оценивающе оглядела пациента. Она вдруг замерла, вопросительно посмотрев на лейтенанта через прозрачное стекло.

— Извините, не буду мешать... — отстраненно ответил Лоуренс. Он развернулся к выходу.

Поравнялся с Джеком, что мучился с фиксаторами входной двери. Никак не мог отщелкнуть замки, которые держали их открытыми.

— Лейтенант! — Лаура выглянула из операционной, Стивен обернулся. — Будьте так любезны, помогите моему младшему научному сотруднику закрыть двери.

Лоуренс несколько мгновений грустно смотрел на тщетные страдания Росса, махнул ему рукой, призывая отойти. Легким ударом ноги офицер выбил из паза один фиксатор, потом другой.

* * *

Стивен вошёл в лифт, отстранённо смотря в пол. Теснота кабинки пробуждала не самые приятные воспоминания. Крики загнанных в угол людей, детский плач. Он не глядя нажал на кнопку пятого этажа, прислонился к стене, перевёл дыхание. Элеватор еле ощутимо дернулся, пошёл вверх. Лоуренс сосредоточился на теме для будущего рапорта. Решил, что опишет ситуацию, как есть, не придумывая оправданий рискованным действиям. Ведь именно для этого их команда отчаянных сорвиголов и несла вахту в Акросе. Стивен не заметил, как кабинка плавно сбавила скорость, остановилась. Поднял голову, только когда открылись створки. Внутрь вошёл мужчина в армейской форме, неожиданно замер, уставившись на Лоуренса с неподдельным удивлением. Он выпятил грудь и робко улыбнувшись, отдал честь. Лейтенант без ошибки узнал Эдварда Бейкера, хоть с момента их последней встречи прошло уже пять лет. Внутри Стивена все похолодело, он молчаливо взирал на коллегу, не решаясь на какие-то действия. Бейкер отошёл от дверей, нажал на кнопку, лифт продолжил движение.

— Теперь очередь дошла и до Акроса? — он нарушил молчание, встав к Лоуренсу боком. Стивен не ответил, ему не о чем было разговаривать с бывшим приятелем.

— Если честно, самому не хотелось сюда возвращаться. Когда узнал, что ты набираешь команду, подал заявку, — Эдвард продолжал улыбаться. — Ты не захотел видеть меня рядом? В чем же причина? Я ведь спас тебе жизнь однажды, а вдруг снова потребуется моя помощь?

Он ехидно заглянул лейтенанту в глаза, но тот остался невозмутим.

— Может быть, зря? — Бейкер расстроился несговорчивости старого друга, но продолжил монолог. — Надо было оставить тебя на Асционе?

— Я и так остался там... — Лоуренс шагнул навстречу открывающимся дверям. Кабина доехала до пятого этажа, плавно замедляясь. Эдвард остановил его, протянув руку.

— Я рад встрече, командир, — последняя попытка наладить отношения не увенчалась успехом. Стивен замер, посмотрев на раскрытую ладонь. Помнил, как в прошлый раз не удержался и схватил её. Он не ответил на рукопожатие и поспешно вышел в коридор.

— Жаль, но я всего лишь выполнял приказ. Твой приказ, Лоуренс!

Бейкер крикнул это в закрывающиеся двери, он остался в кабине, спускаясь в казармы. Стивен остановился на пропускном пункте, где его уже встречали солдаты из караула. Вздрогнул от слов, пронзивших сознание, резко обернулся, но лифт уже покинул этаж.

— Ваш паспорт? — один из солдат привлёк внимание лейтенанта.

— Да, конечно, — Лоуренс достал паспорт, приложил к считывающему устройству. Оно выдало результат.

— Стивен Лоуренс? — караульный поднял на него недоверчивый взгляд. Лейтенант остался невозмутим, лишь задергал скулами. Уже встречал этот взгляд, знал, что будет потом.

— Да.

— Вы можете пройти, — солдат отступил, под его пристальным, суровым взглядом Лоуренс дошёл до поворота и скрылся из вида.

— Ты чего? — напарник легонько ударил сослуживца в плечо.

— Это тот самый Лоуренс, "палач Асциона"!

— И что?

— Мой друг погиб там, выполняя приказ этого убийцы!

* * *

Команда встретила лейтенанта в столовой казармы. Хватов махнул Лоуренсу от одного из столиков в углу. Они сидели с капралом в отдалении от сослуживцев.

— Ну что там, кэп? — Максим уже переоделся, сменив костюм на военную форму, на руке красовалась аккуратная повязка.

— Отдал рапорт в канцелярию, — Лоуренс подсел к подчинённым с подносом еды. Небрежно поставил его на стол.

— Что полковник? — Хватов задумчиво крошил сухие хлебцы.

— Не видел его, не знаю, — Лоуренс нехотя ковырял вилкой гарнир из Эклектиковых водорослей на пару. Ему совершенно не хотелось есть.

— Говорят, если в них добавить кетчуп, они становятся деликатесом! — сержант не без сочувствия наблюдал за страданиями лейтенанта.

— Найди здесь кетчуп! — Стивен обреченно вздохнул и высыпал в тарелку все специи, что нашёл в наборе на столе.

— Я слышал, на Гилеоне даже пшеницу научились выращивать! — Дэй потреблял поданный обед с неподдельным аппетитом, на зависть всем. — Там у них даже хлеб есть! Глядишь, и сюда дойдёт прогресс...

— Ну да... — Хватов разломил очередной ломтик буро-зеленого хлебца из своей порции. Поморщился, понюхав. — Чертова провинция! Здесь, кроме водорослей, нет ни хрена! Кэп, сколько нам тут еще сидеть до следующей вахты?

— Два месяца! — Лоуренс задумчиво смотрел в пространство перед собой. Из головы никак не шёл образ той женщины, Лауры Уотерс.

— Зря ты так о них! — Дэй обратился к Хватову со свойственной ему философией. — Эклектиковые водоросли дали людям все необходимое в этой подводной ссылке. Воздух, еду... А что еще надо для счастья!?

— Солнечный свет! — холодно ответил Лоуренс. — Люди уже не видели его двадцать пять лет!

— А сначала говорили, что разработка вакцины — это дело десяти-пятнадцати лет! — подхватил сержант. Максим крутил во рту зубочистку. — Черта с два! Уже двадцать пять прошло! Асцион был близок, но...

Хватов осёкся, почувствовав как тяжелый ботинок сидящего рядом Дэя с силой опустился на его ногу. Лоуренс осунулся, сжал кулаки так, что захрустели костяшки пальцев. Упоминание погибшего города не проходило для него даром.

— За Асцион! — капрал вдруг поднял стакан со шнапсом.

— Да, за Мертвоград! — неуверенно поддержал Хватов. Он, извиняясь, смотрел на Лоуренса, невольно затронув болезненную для него тему. Стивен поднял глаза, вымученно улыбнулся.

— За любимых и родных... За их могилу, за Асцион!

Команда обернулась на шаги за спиной. Две женщины в белых халатах ворвались в столовую в сопровождении военных. Они заспешили к столику, встали рядом с лейтенантом.

— Вот он! — мужчина из охраны указал на сержанта.

— Что за дела? — Хватов напрягся, прищурившись. Он медленно встал.

— Почему вы не дождались нас? Быстро в лазарет! Вы должны быть в карантине! — медики засуетились, обошли Максима с обеих сторон, заставили собрать вещи.

— Мы прошли проверку на Экзорции, к чему ещё какие-то проверки? — Лоуренс нахмурился, увидев промелькнувший в глазах подчиненного страх. Максим старался изо всех сил, чтобы не выдать его.

— Распоряжение главного врача Дивертона, согласованное с руководством гарнизона, — отчеканил сержант из сопровождения. Стивен потупил взор, спорить в этой ситуации было бессмысленно.

— Ну вот... — недовольно фыркнул Хватов. Он нехотя попрощался с друзьями. — И где же вы, когда были нужны?

* * *

— Сыворотка почти готова! — взволнованно возвестил Разин. Он вытер пот со лба, еще раз проверил правильность полученной диаграммы. Автоматическая лаборатория у него за спиной создавала химическую формулу будущего прототипа, добавляла ингредиенты в необходимых пропорциях и концентрации. Центрифуга периодически оживала, перемешивая полученное соединение.

— Делаю надрез в брюшной полости, — Уотерс вооружилась скальпелем. Надела защитные очки и перчатки, натянула на рот повязку. Сун стоял рядом, внимательно следил за действиями начальницы, готов в любой момент прийти на помощь. Лаура сделала надрез плотной части кожи хищника.

— Тампон, — протянула руку, приняв от ассистента кусок ваты на пинцете, промокнула появившуюся кровь. Акула задергала хвостом, попыталась изогнуть тело. Строгие захваты крепко держали её тушу.

— Делаю местное обезболивание, — Лаура приняла наполненный шприц. Ввела острую иглу в мышечную ткань вверху пореза. Впрыснула половину. Повторила ту же процедуру с нижней частью раны. Джек стоял рядом с Виктором, продолжая записывать операцию. Разин заканчивал свою работу, оставалось добавить всего несколько компонентов.

— Сыворотка будет готова через две минуты, — громогласно возвестил химик, шепнул Россу: — Зачем тебе это нужно?

— Пригодится для истории, — ухмыльнулся Джек. — Вдруг эксперимент удастся, и сейчас готовится настоящая вакцина против лихорадки? Представляешь, какая это будет сенсация? Сделаю документалку!

— Ну да, — Разин погрустнел, перевел взгляд на реторту. Он знал, чем закончится эксперимент, поэтому не разделил радости коллеги.

— Может, скажешь пару слов? — Росс перевел на него камеру коммутатора, взял лицо крупным планом.

— Убери это! — Виктор недовольно протянул руку, закрывая обзор. Джек увернулся, скривился в усмешке:

— Зря-зря, наверное, придется вычеркнуть твоё имя из истории...

— Расширяю рану, — Уотерс подождала пока обезболивающее подействует и акула перестанет дёргаться. Мышцы хищника снова стали мягкими и податливыми. Лаура закрепила на шкуре подопытного ранорасширитель, просунула узкие щипцы внутрь разреза. Осторожно нажала на кнопку. Сработавшая пружина раскрыла рану. Акула почти не отреагировала. Её хвост лениво ходил из стороны в сторону, плавники еле заметно подрагивали.

— Вижу трапецеидальную железу! Произвожу забор образца! — Лаура взяла пустой шприц особой формы из рук ассистента. Аккуратно проколола ткань заветного органа. Медленно набирала бледно-желтой жидкости из его нутра.

— Сыворотка будет готова через минуту! — возвестил Разин. Процесс выходил на финишную прямую. Центрифуга уже не отключалась, усердно взбалтывая получившийся "коктейль". Лаура закончила процедуру, осторожно вытащив иглу из тела акулы. Жидкость внутри шприца переливалась на свету.

— Биологический образец получен! — Уотерс аккуратно отложила его в сторону. Склонилась над тушей хищника, сомкнула щипцы ранорасширителя, извлекла устройство из раны. Операция прошла успешно, и теперь Лауре оставалось только зашить надрез.

— Тридцать секунд до получения сыворотки! — голос Виктора дрожал от возбуждения. Он уже не сидел перед монитором компьютера, ждал, стоя у центрифуги вместе с Россом. Джек тщательно записывал каждое действие. Уотерс покинула операционную, держа наполненный секретом шприц обеими руками. Сун вышел следом, стянул с лица марлевую повязку.

— Всё! — Разин встретил женщину встревоженным, почти испуганным взглядом. Лаура остановилась в двух шагах от автоматического комплекса. Устройство закончило работу и затихло. Казалось вместе с ней остановилось и время. В тишине было слышно, как в нетерпении причмокивает губами Росс, он стоял чуть поодаль и переминался с ноги на ногу, не опуская видеофон ни на мгновение. Виктор хрипло прошептал:

— А если не получится?

Сбоку реторты открылось окошко. На дисплее компьютера замигала надпись:

"Поместите материал! Поместите материал!"

— Не попробуем, не узнаем! — Уотерс сделала последние шаги, решительно вставила шприц в захваты. Механизм проглотил биологический образец, скрыв его в своих недрах. Надпись на мониторе сменилась:

"Идёт анализ, ждите..."

Работа реторты сопровождалась щелчками и легкой вибрацией центрифуги.

— Теперь только ждать... — Виктор устало сгорбился, побрёл обратно к рабочему столу.

— И что, все? — Джек в нерешительности поднял голову, по очереди оглядел коллег.

Ему никто не ответил, Лаура задумчиво смотрела на акулу что всё еще лежала в операционной. Чоу перехватил взгляд начальницы и сделал шаг вперед. Женщина устало кивнула, она видела, что у Суна было какое-то дело.

— Мне нездоровится сегодня, — тот говорил еле слышно, Уотерс пришлось подойти к нему почти вплотную. — Если я больше не нужен, позволь вернуться домой.

— Хорошо, Сун, — Лаура тяжело вздохнула, сняла окровавленные перчатки и бросила в урну. — Ты можешь идти, но дежурить сегодня очередь Джека. Если он остается в лаборатории вместо тебя, то я вынуждена поменять ваши графики. Тебе придется подежурить сегодня ночью. Согласен?

— Хорошо, я посплю и приду вечером, — Чоу готов согласиться на что угодно, лишь бы хоть и ненадолго, но покинуть стены лаборатории. Сун попрощался с коллегами, ушёл серой тенью, тихо закрыв за собой дверь.

— Что это с ним? — озадаченно спросил Росс. Он завершил запись и сохранил файл.

— Заболел, — пожал плечами Разин.

— Вернемся к делу! — Уотерс больше не хотела обсуждать эту тему, встала напротив подчиненных. — Я заштопаю акулу. Потом отправим её к остальным! До получения результатов минут двадцать у нас есть... Джек, поможешь мне?

— Да, с удовольствием! — Росс поспешно убрал видеофон в карман, надел халат, оставленный Чоу. Ему ужасно нравилось принимать участие в операциях, хоть и бывало это крайне редко. Вслед за ним оживился и Разин:

— Тогда я успею подготовить контейнер для перевозки.

Лаура вымученно улыбнулась:

— Ты так уверен, что твоя идея с железой получится...

— Должно получиться, должно! — Виктор бросил взгляд на монитор компьютера. Пока всё шло хорошо. Обернулся на Лауру, добродушно улыбнулся. — И это не только моя идея, это наш общий эксперимент!

— А вот это точно! — подключился к беседе Джек; он стоял в дверях операционной, пропуская Лауру вперед. — Это наше общее дело и общий успех!

Их разговор прервал звонок на стационарный видеофон лаборатории. Уотерс нахмурившись, приблизилась к экрану коммутатора. Вызывающий номер не определен.

— Они что, уже за результатами? — недоуменно предположил Росс. Лаура не ответила, приняла звонок.

— Здравствуйте! Извините за беспокойство, я старший бригады ремонтников, — мужчина в защитной каске с полным, почти круглым лицом говорил, повысив голос. За его спиной что-то стучало, летели искры от сварки. — Мы тут на вашем этаже, совсем рядом, делаем расширение для дренажной системы, вы бы не могли отключить насос?

Росс и Виктор многозначительно переглянулись.

— Опять они... — шепнул Разин, махнув рукой.

— Да, конечно! — Уотерс отошла к своему рабочему столу, закатив глаза. Тихо добавила: — И когда это всё прекратится?!

Она включила монитор компьютера, сняла с шеи электронный паспорт. Вставив его в специальный разъем в системном блоке, ввела личный пароль, появилась командная строка. В полной тишине Лаура запустила протокол программы безопасности "Прометей", зашла в технические настройки. Разин и Джек остались на своих местах. Виктор не изъявлял интереса к происходящему, Росс же вытягивал шею в тщетных попытках разглядеть производимые операции. На этой недели ремонтная служба уже несколько раз просила лабораторию отключить дренажную помпу. Джек едва понимал, откуда у них доступ к механическим процессам жизнеобеспечения города. Уотерс нахмурилась, неуверенно щелкала клавиатурой, вспоминая правильную последовательность действий. Негромко повторяла вслух вводимую комбинацию:

— Торий девяносто четыре. Плутоний восемь. Кислород девять. Фтор... — она запнулась, вспоминая порядковый номер элемента.

— Девяносто, — Разин бросил это через плечо, отошел к реторте. Синтез прототипа в самом разгаре.

— Было бы странно, если бы ты не знал, — Росс подмигнул химику, но неожиданно задумался: — Что вообще значит этот код и кто его придумал? При чем тут таблица Менделеева?

— Просто перечисление химических элементов. Не думаю, что это что-то означает, — Виктор пожал плечами, вспомнил недавнюю песенку Филди. Забавно, что тот тоже использовал кодировку из таблицы Менделеева и по тому же принципу.

— Хочешь сказать, инженер-проектировщик был поклонником таблицы? — Джек гоготнул: — Или фанатом Менделеева?

Когда все было закончено, Лаура вернулась к видеофону.

— Я отключила насос.

— Спасибо! Так быстрее, чем связываться с нашим руководством. Мы закончим через пару часов, я дам знать, — мужчина завершил вызов, не увидев, как Уотерс удрученно покачала головой.

— Ну ладно! За дело! — громогласно возвестила она и, надев на лицо повязку, первой вошла в операционную.

* * *

В школьной столовой царило оживление. В сопровождении учителя класс Эмили прошёл к одному из не занятых столов. Миссис Вернор рассадила учеников по местам и ушла за подносами с обедом.

— Моя мама смотрит за воздушными генераторами. Она тоже работает на благо города, — Эмили обернулась на голос девочки справа. В классе она сидела сразу за Уотерс и всё время задавала вопросы без разрешения. "Виктория Майлс" — прочитала на её бейджике Эмили. Виктория смотрела пытливо, ожидая ответной реакции. Но Эмили было нечего ответить. Она неловко улыбнулась, кивнув.

— А папа работает на Протуре. Он возит грузы из Медеи и Эстеты. А твой папа кем работает? — Майлс не отставала с расспросами. Видимо привычку говорить без умолку ей привили родители.

— Мой папа... — Эмили замялась, вспомнив об отце. От ответа её спасла учительница. Она подкатила к столу высокую тележку, на которой разместилось сразу восемь подносов. Миссис Вернор принялась расставлять еду, помогая детям освоиться на новом месте.

— Ты так и не ответила, Эмили! — Виктория побеспокоила Уотерс и в разгар обеда. Эмили сосредоточенно поедала спагетти из водорослей. — Кем работает твой папа?

Уотерс с обидой посмотрела на Майлс, словно та специально давила на её больную точку. Виктория улыбалась и спрашивала без какого-либо подвоха.

— Он ученый, — тихо ответила Эмили, не поднимая глаз. — Работает в Медее, они вместе с мамой ищут лекарство.

— Мой папа говорит, что это никому не удастся! — В голосе Майлс прозвучали надменные нотки. Уотерс пожала плечами. Ей никогда не было интересно знать о подвижках в работе родителей. Эмили знала только одно: эти поиски разлучили её с отцом. Ей стало невыносимо грустно от мысли, что Виктория права, и её родители проведут всю жизнь вдали друг от друга. Миссис Вернор, смотрящая за обедом, вдруг хлопнула в ладоши, привлекая внимание детей. Почти все они уже поели.

— Еще пять минут, и собираемся в класс!

Уотерс грустно вздохнула, оглядев свою тарелку. Она едва съела половину.

— А еще мой папа говорит, что Маркус Элиас прав, и чем скорее мы примем это, тем легче станет жить! — Майлс произнесла это почти шепотом, так, чтобы её услышала одна Эмили. Она не ответила, почти ничего не зная о Праволишенных и их лидере, и едва могла представить, в чем именно он прав, но слова Виктории почему-то запали в душу.

* * *

Лифт привез полковника на самый верхний этаж Акроса. В открывшихся дверях появилось двое солдат. Увидев Морриса, охрана отдала честь и молча пропустила его в богато украшенный коридор. Здесь почти не было дверей. Пурпурная ковровая дорожка вывела полковника к массивным дверям апартаментов городского префекта. Моррис замер, расправил складки на кителе. Он постучался, но вошел в кабинет, не дождавшись приглашения. Миловидная женщина лет шестидесяти подняла взгляд, оторвавшись от изучения электронных отчетов.

— Полковник. Вы раньше, чем я ожидала. Как успехи? — Люсия Падинг улыбнулась, оглядев гостя, и откинулась на спинке массивного деревянного кресла.

— Задание ваших ученых выполнено. Нам удалось захватить в плен подходящую особь, но это было сопряжено с большим риском для моих людей, — полковник говорил холодно и монотонно.

— Наша жизнь всегда была сопряжена с риском, а сейчас, в этой подводной ссылке... трудно говорить о будущем, когда так часто неясно даже настоящее, — Люсия терпеливо дослушала Морриса. Отвечала сдержанно, но ни на мгновение не спускала с него пристального взгляда.

— Я только надеюсь, что мои люди рискуют жизнями не зря. Ваши ученые не внушают мне доверия, особенно эти двое, Разин и Уотерс, — полковник напрягся, чтобы не перегнуть палку. Ему пришлось понизить голос.

— Вы не правы, — снисходительно улыбнулась Падинг, потянувшись за чашкой с чаем. — Они самые лучшие. Вы же знаете, поймать акулу можно только из двух городов Акватики, те, что наиболее близки к поверхности. Акулы редко заплывают на большие глубины. Именно поэтому на Акрос, как на один из таких городов, возложена особая миссия по поиску лекарства от красной лихорадки.

— Вы правы, госпожа префект, но смею напомнить, что таких городов изначально было три, — Полковник нахмурился. — Я думаю, вы не забыли о той трагедии, что произошла с Асционом? Там тоже активно изучали вирус и искали лекарство.

— Асцион... — Люсия задумалась, грустно улыбнувшись в пространство перед собой. — Полковник, эта трагедия еще жива в памяти Акватики. Но я смею напомнить вам, что в Асционе действительно хранили образцы вируса. Акрос избавлен от такой тяжелой ноши. Ближайший город, где находятся живые штаммы красной лихорадки, — Медея. Лаборатории города содержатся в специальном изолированном корпусе и не представляют опасности для нас. Я заверяю вас, в Акросе нет опасных исследований!

— Я всё же прикажу своим людям усилить караул лаборатории, — слова префекта не убедили Морриса. Он смотрел на неё холодно, пытался уловить подвох в каждом жесте. — На Асционе так и не установили истинные причины распространения вируса. Мы до сих пор рассматриваем версию о причастности к этому инциденту Праволишенных!

— Да что вы, полковник! — Падинг откровенно рассмеялась. Отпила чай и поудобнее уселась в кресле. — Праволишенные — безобидные романтики, от них столько же вреда, сколько и от вас! И к тому же они приобрели статус Праволишенных после Асциона.

Моррис недовольно повёл головой, заиграл скулами. Ему не понравилось такое сравнение. Падинг продолжила, сделав вид, что не заметила раздражения полковника.

— Они не враги нам. Их идея — приспосабливаться к изменившейся действительности — мало кому интересна. А они не стремятся навязывать её каждому встречному. В большинстве своём люди всё еще надеятся увидеть свет. Настоящий солнечный свет...

— Поймите меня правильно, мисс Падинг, — Моррис стоял как скала, его несгибаемость и упорство удручали Люсию. — Я говорю от лица Армейского Анклава, и смею вас заверить, армия не меньше Совета Городов заинтересована в скорейшей разработке вакцины против лихорадки. Но я не разделяю безрассудства, которое проявляют ваши ученые в этой погоне. Мне приходится отвечать за безопасность Акроса и его жителей. И я буду требовать от вас того же самого. В сегодняшней операции указания Лауры Уотерс подвергли опасности команду наших охотников. Впредь я прошу не допускать ученых в штаб командования во время выполнения секретных заданий. Слишком многое поставлено на кон, и слишком много людей может пострадать от чьего-то злого умысла!

— Хорошо, полковник, вы правы! — спорить с Моррисом оказалось невыносимо. Люсия согласилась лишь для того, чтобы он ушёл. — Я поговорю с нашими учёными. Я постараюсь сделать, так чтобы впредь вы не пересекались. Но я прошу вас всячески содействовать и помогать тем, кто ищет спасения для нас всех...

Моррис многозначительно кивнул, отдав честь. Он развернулся на месте и зашагал прочь. Тяжелая дверь захлопнулась, скрыв его фигуру. Падинг допила чай, открыла интерфейс видеофона.

* * *

— Нет, нет, нет!

Лаура отвлеклась от акулы, услышав приглушенный голос Виктора. Она обернулась, сделав последний шов. Джек так же отвлекся от процедуры, раздражение на его лице, сменилось беспокойством. Разин вскочил с места, суетился у компьютера, игнорируя внимание коллег. Уотерс вышла из операционной первой.

— Что случилось!?

Она подошла к реторте, пытаясь понять, что именно пошло не так. Виктор паниковал, бегая от стационарной лаборатории до компьютера и обратно. Рядом с Лаурой встал Джек. Держал окровавленные руки пальцами вверх, как заправский врач.

— Образец не стабилен... — Виктор замер у стола, сверился с появившимися данными. Ноги Разина подкосились, и он обессиленно упал в кресло, закрыв лицо руками.

— Не может быть... — на выдохе пролепетала Уотерс. Она осталась у реторты, всматривалась в её дисплей. Он потух и не выдавал никакой информации. Нижняя часть портативной лаборатории открылась. Она заглянула внутрь. Ампула с полученным материалом лежала на самом дне.

— Он не стабилен... — Виктор не вставал с места. Выглядел удрученным, растирал виски. — Наверное, слишком большая концентрация желчи. Еще один провал...

— Ты уверен? — Росс наклонился к компьютеру, вчитался в висящее в центре экрана сообщение:

"Внимание! Прототип не соответствует заданной формуле".

Уотерс извлекла образец, осторожно покрутила в руках.

— Но ведь что-то же получилось? — с надеждой в голосе она приблизилась к Разину. Тот поднял измученное лицо, молча помотал головой.

— Может быть, так и должно быть? — Лаура присела на второе кресло, поставила ампулу на стол. Ученые пытливо смотрели на получившийся прототип. Росс облизнул губы, пытаясь понять, чем может помочь в этой ситуации.

— Никто ведь не знает, как должно вести себя противоядие. Возможно... — Уотерс всё ещё отказывалась принимать правду.

— Нет, — Виктор запрокинул голову, уставившись в потолок лаборатории. Его украшали отблески воды из бассейна. — Это не та формула, которая должна была получиться при расчётах. Её структура не постоянна, а возможно, через пару часов совсем разрушится...

Уотерс задумчиво поглядела в сторону акулы. Хищник все еще лежал на операционном столе, беспокойно водил хвостом. Она вдруг вспомнила о муже. Пол ждал этого эксперимента несколько месяцев, что она ему скажет теперь?

— Ладно, — Лаура встала. — Прототип все равно надо отправить в Медею. Завтра утром, на первом Протуре.

Уотерс подняла с пола контейнер для перевозки биологического материала. Разин успел приготовить его, но теперь сидел безучастно, по-своему переживая провал их операции. Уотерс открыла ящик, положив на стол. В чреве контейнера находился миниатюрный кондиционер, превращающий его в холодильник, и всего один захват. Лаура вложила ампулу в паз, надежно зафиксировала. Она задумалась, щелкнув замками.

— Надо еще раз проверить данные. Возможно, мы где-то ошиблись...

Виктор никак не отреагировал на слова. Он безучастно смотрел в монитор компьютера. Уотерс положила руку ему на плечо. — Пожалуйста, Виктор, не раскисай, ты мне сейчас очень нужен...

— Ты всем нам нужен! — Джек всплеснул руками, отошел от стола, добавил еле слышно: — Черт тебя дери...

Разин устало повернул в сторону Лауры голову. Вымученно улыбнулся.

— Я постараюсь.

— Кстати, ты ничего не забыл? — Уотерс улыбнулась в ответ. Она опустила чемоданчик на пол. Жизнь продолжалась даже после неудач.

— Насчет чего? — Виктор протер глаза, пытаясь прийти в норму.

— Подарок, — подсказал Джек, усмехнувшись. Он вернулся в операционную и смотрел на беспомощную акулу, не зная, что делать дальше.

— Ты обещал Эмми, ей будет обидно, если я ничего не принесу... — Лаура надеялась вывести этой темой Виктора из нарастающей депрессии, поэтому не давила.

— Ах да... — Разин легонько ударил себя в лоб. — Я совсем забыл, прости!

Он покопался в карманах халата.

— Надеюсь, ты не хочешь подарить ей что-то из инструментов? — Уотерс с опасением взглянула на помощника.

— Нет, конечно! — усмехнулся Виктор. Он достал небольшую коробочку и вложил в руки Лауры. Видеофон не блистал новизной, но Уотерс откровенно удивилась такому подарку. Слишком серьезному для восьмилетней девочки.

— Ты уверен, что он ей пригодится? — она скептически повертела в руках устройство для связи, проверила его работоспособность.

— Мне кажется, он сослужит ей хорошую службу. — Разин пытался оправдаться, что не придумал ничего лучше. — Сама знаешь, в Акватике проблемы с игрушками...

— Ну, это просто отличный выход из положения, — Лаура удрученно покачала головой, украдкой обернувшись на ехидный смех из операционной. — Теперь Эмми будет звонить мне на работу по поводу и без повода, и в самое неподходящее время...

Виктор, улыбаясь, развёл руками. Их беседу прервал сигнал интеркома. Видеофон находился у операционной, рядом с компьютером управления аквариумом. Росс рефлекторно схватился за карман. Но поняв, что это не его коммутатор, тщетно вытягивал шею, надеясь разглядеть вызывающего абонента. Уотерс в задумчивости подошла к устройству связи и приняла вызов. На экране возникло добродушное лицо Люсии Падинг. Она заговорила первой.

— Здравствуй, Лаура. Как дочка?

— Спасибо, всё хорошо, — она напряглась и понизила голос. Естественно, что префект не будет беспокоить просто так. Её, как и десятков тысяч жителей Акватики, интересовал результат, которого и в этот раз они не получили. Уотерс невольно тянула время:

— У вас что-то случилось?

— О нет, моя милая, все хорошо! — заворковала Люсия, она улыбалась, но глаза сверлили Лауру пристальным, пытливым взглядом. Она всё поняла.

— Я сейчас буду... — Уотерс завершила сеанс связи, вернулась к Виктору. — Я пойду "на ковёр" к Падинг, — Лаура окинула помощников тяжелым взглядом. Они замерли на своих местах, во время разговора не издали ни звука. Уотерс вернула Виктору его подарок. — Я возьму его позже, когда вернусь.

Разин молча кивнул. Он погрузился в работу, проверяя исходные данные. Уотерс невольно улыбнулась. Виктор быстро отходил от поражений, почти никогда не поддавался депрессиям. Она невероятно ценила эти качества. Лаура кинула взгляд на чемоданчик с неудачным образцом.

— Я сам отнесу его в сектор отгрузок, не беспокойся, — Разин заговорил, угадав её мысли. Он не отрывался от монитора.

— Ну, хорошо, мне пора... — Уотерс собралась с духом, направилась к двери.

— Удачи! — Джек болезненно поморщился, прошептав ей вслед. Лаура обернулась на его слова, но ничего не ответила. Задумчиво смотрела на плененного хищника, тот по-прежнему в операционных захватах покорно ждал своей участи.

— Надо отправить акулу в аквариум, сделайте это до моего прихода... — Лаура отдавала последние распоряжения.

Покидая лабораторию, она подбирала слова, которыми опишет Падинг их неудачу.

Глава 6. Тихие игры

Лифт поднимал Лауру на верхний этаж Акроса мучительно долго. Она стояла у дверей, скрестив руки на груди, и напряженно смотрела на блестящую сталь пола и стен. Её мысли терялись в событиях дня. Провал их эксперимента с вакциной лег на душу Уотерс тяжелым камнем. Она не заметила, как кабина сбавила ход и остановилась. Двери лифта плавно разъехались в стороны. Уотрес не успела сделать шаг, как охранники заслонили проём, остановив её жестом руки. Сканер прошёлся по груди Лауры тонким лучом. Молодой человек в военной форме сверился с показаниями прибора, изучил появившуюся фотографию

— Лаура Уотерс? — он пристально посмотрел ей в лицо.

— Да. — Уотерс привыкла, что каждое посещение префекта сопровождалось такими проверками. Союз Городов с особым трепетом относился к безопасности своего сената.

— Проходите, — охранники расступились, открывая Лауре проход. Она, не оглядываясь, шла вперёд. Полы халата развевались при ходьбе. Только сейчас Уотерс заметила, что забыла сменить его. После операции её рабочая одежда испачкалась кровью и выглядела устрашающе. Лаура уныло убрала руки в карманы. Добралась до массивных дверей приёмной, постучалась. На звук никто не ответил. Лаура с силой толкнула дверь и заглянула внутрь. Люсия подняла на гостью довольный взгляд.

— Лаура, заходите смелей!

Уотерс вошла молча. В голове крутились сотни слов, с которых можно было начать разговор, но ни одно из них не помогало оптимистически его закончить. Взяв себя в руки, Лаура напряженно улыбнулась, начала издалека:

— Вы хотели со мной поговорить?

— Да, милая! — радость сошла с лица Падинг. Она встала, нервно прошлась вдоль стола. — Как прошла операция по отлову акулы? Всё было хорошо?

— Да, мисс Падинг, — Уотерс облегченно вздохнула. В голове пронеслась спасительная мысль о том, что ей не придется говорить о результатах эксперимента с вакциной именно сейчас. — Было несколько опасных моментов, но охотники профессионально выполнили свою работу. У меня нет нареканий по этому поводу.

— Хорошо... — Люсия задумчиво потёрла подбородок. С хитрецой взглянула на Лауру. — Как повёл себя Моррис?

— Ему было откровенно неприятно наше участие в операции, — сухо прокомментировала Уотерс. Она напряглась. Ей совсем не приглянулась идея стукачества на полковника, ведь только благодаря ему эта операция вообще состоялась. Чуть подумав, Лаура добавила: — Моррис груб по своей натуре, и я не думаю, что его неприязнь к нам носила какой-то личный характер.

— Я понимаю. Вы благодарны полковнику за проделанную работу, — Падинг снисходительно улыбнулась. — Но полковник был у меня двадцать минут назад. У нас произошёл не слишком приятный разговор.

— Он жаловался на нас с Виктором? — догадалась Уотерс.

— Да, и не только! — Люсия задумалась. Она всё ещё не хотела верить своим подозрениям. Боялась говорить об этом вслух, но разработка вакцины выходила на последнюю стадию, и ученые должны быть начеку. — Полковник взял с меня слово, что я больше не допущу вас до армейских операций. Но это только полбеды. Моррис заявил, что усилит охрану лаборатории, и скорее всего в Акрос в ближайшие дни прибудет дополнительный армейский контингент из Анклава.

— Что в этом плохого? — по-детски откровенно удивилась Лаура.

— Милая моя, вы, как истинный творец, так увлечены разработкой противоядия, что мне не хотелось бы отвлекать вас от этого важного действа! — с досадой заговорила Люси. Она вернулась к креслу, тяжело опустилась в его чрево. — Но вы должны знать несколько вещей. Мир на поверхности умер. Сейчас там нет хозяина, и все оставленные богатства никому не принадлежат... Союз Городов стремится разработать вакцину от лихорадки, чтобы все мы смогли вернуться домой. Но некоторые люди, где бы они не находились, на суше или под водой, навсегда будут терзаемы своими алчными желаниями...

— На что вы намекаете? — Уотерс с подозрением посмотрела на префекта.

— Это непроверенная информация, — Падинг говорила тихо, так, что ей пришлось подойти ближе. — Но я думаю, что у Армейского Анклава есть замысел перехватить прототип вакцины, когда тот будет готов. Вы представляете, что будет, если кому-то удастся монополизировать производство антидота?

— Это шутка? — Лаура попыталась улыбнуться, но не нашла поддержки. Люси смотрела на неё с каменным выражением лица. Уотерс задумалась. — Но как же Анклав собирается наладить выпуск лекарства? А изучение? У них же нет лабораторий!

— Ходят слухи, что Анклав располагает скрытыми от нас станциями, где проводит изучение лихорадки и средств защиты от неё, — Падинг с вызовом посмотрела на Лауру. — Опять же это слухи, но в сложившейся ситуации я вынуждена просить вас ежедневно отчитываться о подвижках в области разработки вакцины. На данный момент у вас есть какие-нибудь результаты?

Лаура прикусила губу. Оттягивать момент, когда ей придется сказать правду, больше не было возможности.

— Мы попытались создать бета-вакцину сегодня, сразу после отлова акулы. Формула казалась идеальной, но... — в кабинете повисла тяжелая тишина. Префект, не шевелясь, смотрела на неё. Уотерс пришлось продолжить: — Образец оказался нестабилен. Завтра мы отправим его в Медею первым же рейсом. Но шансов практически нет...

— Что же случилось? — Люсия болезненно осунулась, а Лауре стало не по себе.

— Мы пока не знаем, — заспешила оправдаться она. — Сейчас Виктор ищет ошибку в расчетах, я уверена, мы найдем и исправим её! Но для следующего опыта нам потребуется еще одна живая акула!

— Еще одна? — Падинг напряглась. — Милая моя, но разве трёх для вас не достаточно?

— Проблема не в количестве акул, — Лаура тяжело вдохнула. Это самая большая головная боль для биологов, которую трудно описать, не используя научных терминов. — Мы считаем, что ключ иммунитета акул к красной лихорадке находится в составе вещества, выделяемого трапецеидальной железой этой рыбы. К сожалению, состав этого вещества серьезно изменяется почти сразу же после того, как акула покидает место своего обитания, возможно, это связано с составом воздуха, который для масок Элиаса берется из города, возможно, с изменением состава пищи. Мы пока не можем установить причинно-следственные связи...

Терпеливо дослушав речь Уотерс до конца, Падинг ушла в себя. Она долго и напряженно думала.

— Хорошо, как только вы найдете ошибку в своих расчетах, я уговорю полковника послать еще одну экспедицию на отлов акулы, — Префект улыбнулась. Она снова была спокойна, говорила размеренно и не торопясь. — Неудачи неизбежны на нашем тернистом пути к свободе. И, возможно, это даже к лучшему. Я скажу полковнику, что ваш опыт удался, а мы посмотрим, что с вакциной случится дальше и дойдет ли она до Медеи.

Люсия хитро подмигнула. Её идея показалась Лауре интересной. Она облегченно выдохнула. Их провал в одном деле мог отозваться удачей в другом.

— Я надеюсь, следующая попытка окажется более удачной, — Уотерс сокрушенно опустила голову. Люсия поспешила поддержать её:

— Ну-ну, милая моя. Не стоит так убиваться. В конечном счете, мы лишь инструменты в руках судьбы. Кстати, вы плохо выглядите. Вы уже пообедали?

— Нет, — Лаура только вспомнила про обед. Настенные часы в кабинете префекта показали два часа дня. Живот Уотерс скрутил лёгкий спазм.

— Не стоит себя так мучить, — Падинг озабоченно посмотрела на Уотерс. — Вы нужны нам в добром здравии, Лаура. Обязательно пообедайте, а я улажу проблемы с полковником. И никому ни слова о нашем разговоре, нам надо сохранить легенду до завтрашнего утра.

— Само собой мисс Падинг, — Лаура попятилась к двери. Она вышла в коридор в глубокой задумчивости.

* * *

Когда за Лаурой захлопнулась дверь, Разин украдкой окинул зал лаборатории. К несчастью, Виктор не остался один. Джек всё время крутился рядом, мозолил глаза. Достав видеофон, снова проводил запись. Он находился в операционной, но из-за прозрачных стен вся лаборатория была как на ладони. Разин не знал, как незаметно удалить формулу с компьютера, и создавал вид усердной работы.

— Ну что, закинем акулу?

Росс бесшумно подкрался к Виктору, заглянул в монитор через его плечо. Химик вздрогнул от неожиданности, рефлекторно свернул все рабочие окна.

— Прямо сейчас?

— Лаура же просила... — Джек вел себя слишком доброжелательно и культурно, это сразу насторожило Разина. Он облокотился о край стола. Кейс с прототипом завибрировал у ног — включился миниатюрный морозильник.

— С каких пор ты так рьяно исполняешь её указания? — Виктор хитро блеснул глазами. Он подумал, что в сложившейся ситуации вернее всего будет сначала сдать прототип на отгрузку, но Росс упорно звал за собой, в операционную.

— Я хочу посмотреть, как его примут сородичи, — Джек прошёл внутрь стеклянного куба. Свободной рукой продолжал снимать происходящее на камеру.

— И всё? — Виктор скрестил руки на груди, встал в проёме. За время совместной работы Разин научился определять те моменты, когда Росс замышлял что-то нехорошее, но боялся озвучивать свои желания. Вот и сейчас младший научный сотрудник вел себя типично для такой ситуации.

— Не совсем... — Росс облизнул пересохшие губы, оценивающе взглянул на коллегу. — Закинем её в маске?

— Что? — Виктор рассмеялся от неожиданного и заведомо рискованного предложения. — Да ты в своем уме? Маска — это же ценный исследовательский материал! Их единицы!

— Скажем Лауре, что забыли её снять!

— Ага, конечно! Лаура так и поверит! Не глупи, накликаешь на нас беду! — Разин отмахнулся, заспешил обратно к рабочему месту.

— Подожди! — Росс остановил его, положив руку на плечо. — Скоро на Гилеоне симпозиум, мне надо предоставить материал для доклада.

— И что?

— Мне нужно провести адаптационный эксперимент, мне не хватает наблюдений. Пожалуйста, помоги, если я не предоставлю результатов работы, скорее всего, вылечу из проекта...

Голос Джека сел. Виктор с болью посмотрел на коллегу, Росс опустил голову, его подавленное состояние было искренним. По большому счету Разину уже нечего терять, завтра произойдет его эвакуация из Акроса — навсегда. Виктор с грустью посмотрел на кейс с прототипом, тяжело вздохнул:

— Ну, хорошо, освободи пока акулу от захватов...

Виктор добрался до компьютера. Выбрал команду управления лебедкой под потолком. Задрал голову, используя электронный интерфейс, подогнал её к акуле.

— Спасибо! Ты настоящий друг! — Росс засуетился, сложил оставленный инвентарь на тележку с инструментами, выкатил наружу, освободил акулу от захватов. Особь стремительно отходила от наркоза, размашисто виляя хвостом.

— Ну да... Настоящий... — Разин начал спускать гак лебедки. — Мне кажется, наши друзья растерзают новичка, недолго думая, это не очевидно?

— О, нет, — Глаза Росса азартно блестели. Он поймал крюк, накинул на него кольца тента, в котором лежала акула. — Даже среди акул есть такое понятие, как взаимопомощь, я думаю, они попробуют освободить его.

— Порвут маску? Что-то мало верится... — это предположение прозвучало как минимум странно. Разин зашел в операционную, отцепил временный кардиостимулятор от плавника хищника, отдал его Джеку. — Как подниму, сдернешь электроды...

Химик вернулся к пульту управления.

— Да, у акул строгая иерархия и как ни странно, есть свои принципы. Я понял это, наблюдая за Пенелопой и Астрагоном. А теперь такая удача, пример с новеньким расставит всё на свои места.

Росс довольно улыбался, акулы в бассейне за его спиной ожили, словно почувствовав, что вот-вот их число пополнится. Подплывали к стеклу аквариума вплотную, наблюдали за действиями людей. Медленно поднимая крюк лебедки, Виктор скептически оценил тушу копошащегося в тенте хищника. Он ранен и не сможет себя защитить из-за маски, а по размерам едва достигал уровня Пенелопы. Бычьи акулы отличались особенной жестокостью, как к другим рыбам, так и к себе подобным, в стаях был распространен и каннибализм. Природа сыграла хозяйкам морей на руку. Еще три десятилетия назад популяции акул стремительно сокращались, и многие из этих хищников находились на грани полного истребления. С появлением лихорадки ситуация кардинальным образом изменилась. Сначала устранилась угроза со стороны людей, уйдя под воду, они перестали массовое истребление акул. Теперь от лихорадки вымерли почти все их естественные враги. Виктор подумал: если сородичи вдруг убьют новичка, это будет лишь маленьким признаком того, что естественный отбор в этом мире еще существует. Края тента, закрепленные на гаке, натянулись, хищник оторвался от стола. Его качнуло в сторону, но вовремя среагировавший Джек успокоил лебедку. Он всё еще держал кардиостимулятор, оглядывался на Разина, ожидая его команды. Химик устало махнул рукой. Росс нащупал выключатель на лбу маски Элиаса, обесточил миниатюрный насос. Отсоединил воздушный баллон с правой стороны, осторожно поставил его на операционный стол. Быстро обогнул тушу и едва успел дотянуться до левого баллона с водой. Джек повернул его против часовой стрелки, но не удержал в руках. Баллон упал на пол с глухим ударом. Психолог нервно усмехнулся:

— Давай помедленнее!

— Электроды! — скомандовал Виктор. Провода кардиостимулятора натянулись. Росс в суматохе сдернул датчики. Тело акулы изогнулось в конвульсиях. Разин ускорил подъем. До края аквариума оставалось полметра. Он изогнул шею, высматривая траекторию, по которой планировал перевезти хищника. Как только тент поднялся на достаточную высоту, Виктор дал лебедке полный ход вперед. Рыбина вырывалась из плена, чувствуя близость спасительной воды. На мгновение ему показалось, что вот-вот, и акула порвёт крепкую ткань брезента. Он спешно подгонял хищника к меткам на противоположной стене. Как только акула оказалась в зоне действия роботизированной системы, из стены выехал манипулятор с двумя захватами. Устройство зажало правый боковой плавник рыбы, с сухим щелчком вшило под кожу прибор портативного кардиостимулятора. Электроды вошли в хрящ, надежно закрепившись на теле. Устройство ожило, доставляя к сердцу бестии электрические импульсы. Акула задергалась еще сильнее. Разин поспешил опустить хищника на безопасную высоту. Если тот и выпадет из тента, то не перемахнёт через стекло аквариума и не убьется об пол. Краем глаза Разин наблюдал за тем, как Джек собирал использованные баллоны маски Элиаса. Он взял их в охапку, покинул операционную, встал рядом.

— Спасибо, Вик! — Росс улыбался во весь рот. Виктор вяло кивнул, уже представляя грядущий разговор с Лаурой на повышенных тонах. Он опускал тент с акулой до тех пор, пока тот не коснулся воды. Хищники в бассейне ожили, расступились по краям, нарезали круги в томительном ожидании. Почувствовав прилив родной стихии, рыбина дернулась и выскочила из брезентового плена. Нервно вспенив воду хвостом, бестия плавно опустилась к самому дну и затаилась без движения. Мужчины замерли, ожидая начала бойни, но прошло несколько минут, а ситуация в бассейне не изменилась.

— Он что, решил подохнуть? — Росс в нерешительности подошёл к стеклу бассейна, впервые увидев такую реакцию. Рыбина смотрела прямо на него. Их разделяли несколько метров. Джек постучал пальцем по стеклу, но акула на это никак не отреагировала.

— Наверное. Решил покончить с собой, — Разин с интересом наблюдал за действиями хищников. Рассчитывал, что Астрагон и Пенелопа тут же нападут на новичка, но, разойдясь по углам, рыбы вели себя очень сдержанно и не спешили атаковать.

Вспомнив о самом важном деле, Виктор вернулся к столу, взял кейс с прототипом.

— Я пойду в порт, надо отправить образец. Пригляди за лабораторией, если что — звони!

Он поспешно покинул лабораторию. Надеялся, что избежит встречи с Лаурой и первый удар за содеянную шалость примет на себя Джек.

Двадцать пять лет назад.

— Тот амулет, счастливая монета из акульего брюха, ещё у тебя? — Лин отвлёкся от дороги, украдкой взглянул на уже задремавшего сына. Сун поднял голову, коснулся выпуклости под футболкой.

— У меня, — он перевёл на отца любопытный взгляд. Надеялся услышать что-то интересное и скоротать скучную дорогу до школы. Лин неожиданно изменился в лице, заговорил серьёзно и холодно:

— Береги его. Амулет поможет защититься от беды. Слушай его, сын, прямо сейчас! Спаси маму!

Он почти прокричал последние слова, разрывая вязкую пелену нехорошего сна, и резко вывернул руль вправо. Автомобиль стремительно ехал в провал за обочиной, увеличивая скорость.

— Очнись, Сун. Ты нужен маме!

Мальчик судорожно вдохнул, успел вытянуть вперёд руку и закрыть глаза. Он не почувствовал удара, придя в сознание, протяжно застонал от боли. Колющий импульс прошиб грудь. Сун откашлялся, спазм от запаха гари сдавил горло. Он дернулся вперёд, с ужасом обнаружил себя пристёгнутым к автобусному креслу. Его сорвало с креплений и протащило по земле. Сун не получил серьезных травм, но не сразу сообразил, где он и что произошло. Джунг лежала в траве неподалёку, её выделяла пестрая кофта. Судя по всему, в момент аварии их выбросило из автобуса. Тяжелую машину перевернуло и переломило на две части. В передней начинался пожар. Именно его дым заставил Суна прийти в себя. Он быстро вспомнил причину их аварии. Жуткий мужчина из Йонгама убил водителя странным крестом с обоюдно длинными краями. Сун вздрогнул от неприятного воспоминания, опасливо оглядываясь по сторонам. Он надеялся, что безумец погиб.

— Мама! — крикнул Сун, пытаясь разбудить Джунг. Чей-то силуэт восстал из обломков — мальчику не удалось разглядеть лица. Ещё один выживший пассажир, хромая, отходил от разгорающегося зарева. Он споткнулся и снова упал. Сун потянулся к замку ремня безопасности, теперь отчетливо слыша доносившиеся со всех сторон мольбы о помощи и приглушенные стоны.

— Мама! — взгляд его приковался к телу матери. Она лежала слева, в считанных метрах, но не шевелилась и не приходила в себя. Силуэт мужчины снова поднялся на ноги. Он шёл в их направлении, но, не дойдя десятка метров, упал на колени. Сун дернул ремень, с ужасом осознавая, что язычок застрял в замке. Он пробовал высвободиться, пока силы окончательно не покинули его. Не найдя выхода из ситуации, Сун наконец позвал на помощь. Его вялый крик привлёк внимание незнакомца, что рыскал по земле руками. Рядом с ним, придя в сознание, застонал мужчина, но выживший не спешил ему помогать. Он поднял руки в победном жесте. В кровавых отблесках мальчик узнал ужасающий силуэт креста с обоюдно длинными концами. Бродяга из Йонгама нашёл своё оружие и теперь крепко сжимал в ладони. Он склонился над телом одного из пассажиров разбившегося автобуса. Мужчина, что раньше сидел перед ними, не мог пошевелиться, кусок обшивки автобуса надёжно прижал его к земле. Безумец торжественно закричал:

— Во имя истинного бога! — и вонзил крестообразный нож в тело жертвы, смакуя казнь, провернул лезвие. Поднял голову, пристально посмотрел на Суна. Грозовая вспышка над головой озарила мужчину. Его лицо, измазанное кровью, расплылось в довольной ухмылке.

— Подожди, я иду, — он выдернул из бездыханного тела нож, вытер об траву. С трудом поднялся на ноги.

— Нет, нет... — залепетал Сун, отчаянно мотая головой, словно старался прогнать этот навязчивый кошмар. — Пожалуйста, не надо!

Джунг очнулась от крика. Она приподняла руку, обхватила голову, тихо застонала, перевернувшись на живот.

— Мама! — Суна затрясло от страха. Над ней нависла тень грядущей расправы. Безумец хромал и падал, но, увидев очередную жертву, рвался к ней изо всех сил.

— Сун... — бледное лицо матери осветила очередная вспышка. Недавние тучи стремительно превращались в грозовой фронт. Джунг едва сохраняла сознание и почти не могла двигаться. Протянула руку в надежде ухватить сына, но между ними было слишком большое расстояние. Убийца неуклонно приближался. Сун сжал в кулаке неподдающийся ремень и вздрогнул от очередного болевого импульса. Монета на груди пылала огнём, отчаянно привлекала к себе внимание. Странная мысль бросить её в бродягу засела Суну в голову. У него не было времени на раздумья, и, стянув медальон с шеи, он бросил его как можно дальше. Амулет не пролетел и пяти метров, упал в траву, повиснув на шнурке. Мужчина с интересом и брезгливостью разглядывал диковинную вещь. Подцепив остриём своеобразного ножа, положил в ладонь.

— Ты хотел навредить мне этой языческой безделушкой? — незнакомец улыбался неестественно и жутко. — Наш истинный создатель не позволит этим жалким чарам нанести мне вред!

Он сжал медальон в руке, поднял над головой, намереваясь выкинуть. Перехватив нож, приготовился обрушить его на спину лежащей в траве Джунг. Яркая вспышка ослепила глаза. Громовой раскат ударил по ушам, а странное тепло заставило Суна отвести лицо в сторону. Он услышал сдавленный хрип, от наэлектризованного воздуха поднялись волоски на коже. Когда всё закончилось, бродяга замолчал, его руки безвольно повисли вдоль тела. Из поднятой кверху головы шёл дымок, наполнявший округу запахом жареного мяса. Джунг снова потеряла сознание, и только Сун стал свидетелем этой жуткой смерти. Убийца упал на колени, лицо превратилось в застывшую маску, обнажились почерневшие зубы. Оплавленный крест выпал из его правой руки, счастливая монета из левой. Удар молнии совсем не повредил её, оставив целым даже шнурок. Внутри Суна все похолодело, когда он осознал, что действительно спас маму. Незнакомец завалился на бок, и в этот момент на разгоряченную землю долгожданной прохладой упала стена дождя. Суну удалось отстегнуть ненавистный ремень, он кинулся к матери, но не сводил с монеты благодарного взгляда. Она еле заметно блестела в намокшей траве и снова просилась в ладонь. Он помог Джунг подняться. На ней не было видимых повреждений, кроме синяка на лбу и нескольких царапин. Сун заплакал, осознав, что в этот раз они чудом избежали смерти...

Чоу зашел в квартиру, шатаясь от усталости. Ему было наплевать на прошедший эксперимент, на возможность обретения вакцины. Больше всего на свете Суну хотелось, чтобы весь этот кошмар закончился. Он взял видеофон по дороге в спальню, думал перечитать сообщение Сальви. Быть может, в послании есть какой-нибудь скрытый смысл. Старик любил загадки и иносказания, а то, что Альдо обозвал его Пангио, лишь подтверждало эту теорию. Чоу протиснулся в узкий проход, чертыхнулся на острые края столешницы, что болезненно впились в живот. Уселся на постель, сцепив руки в замок, подпер подбородок. Не стал включать свет, в полумраке скудное свечение коммутатора отбрасывало мутные блики на лицо. Сун еще раз прочитал сообщение бывшего учителя, еще раз и еще. Глазу не было за что зацепиться. Даже если скрытый смысл в словах имелся, он лежал так глубоко, что оказался недосягаем для Чоу. Единственное слово, которое выбивалось из текста: Пангио. Сун откинул видеофон и, зарычав, вскочил на ноги. Пангио! Чертова аквариумная рыбка с хитрым шипом для самозащиты. Когда он впервые увидел её? Сун оперся о стол, тяжело дыша. В тот день изменилось всё и, как считал Чоу, с того момента жизнь его пошла наперекосяк. Тайный знак в виде меча и опоясывающей его ленты. Руна "Одал" — проклятие Старого Света. Тяжелые руки учителя, опустившиеся на хрупкие плечи восьмилетнего мальчика. Его приторный голос: "Мне нужен ученик..."

Сун невольно вздрогнул, болезненно вспоминая тот момент. Но больше всего ему запомнилось совсем другое. Испуганное лицо врага, привязанного к стулу, его глаза, закатившиеся от боли, блестящие от слёз щеки. Натянутый черный шнурок, пропитанный вязкой слюной и кровью, медальон, пульсирующий в пальцах. Медальон... Чоу потянулся к груди, сжал футболку. Он давно отдал свой талисман, и искать его здесь бесполезно.

— Что же я наделал тогда... — тихо застонав, Сун опустился на кровать, лег на спину. Безучастно смотрел на висящую под потолком петлю. В голову снова закралась идея самого быстрого выхода из капкана, в который он сам себя загнал. Он закрыл лицо руками. Чертов Альдо Сальви, сейчас бы Чоу точно убил его, не пожалев, как в прошлый раз. Но кусать локти можно до бесконечности. Сун не мог ничего изменить и теперь должен расплатиться за свои грехи. Чоу откашлялся, медленно встал. Скинул футболку — в ней становилось тяжело дышать, залез на стол, проверил стул. Не хотелось, чтобы вся эта конструкция подвела в решающий момент. В который раз за этот день Сун накинул на шею петлю. Удивился, не почувствовав страха; наверное, впервые за последние три года в душе Чоу царила умиротворенность. Сбежав от своего прошлого, он не чувствовал облегчения даже в Акросе. Неважно, куда ты бежишь — твои скелеты всегда следуют за тобой и слышно, как тихо бьются крышки шкафов, которые они тащат. Сун закрыл глаза, вспомнил давно забытые слова отца: "Парус не свободен, он движется туда, куда дует ветер..."

— Прости меня, Йонг, я иду к тебе, туда, куда дует ветер...

Просунув голову в петлю, Сун поднял ногу, занес над пропастью, за которой начиналась вечная темнота. Перед глазами всплыло лицо молодой девушки. Он запомнил её именно такой, в семнадцать лет, на выпускном собрании Гилеона. Вдохнул полной грудью в последний раз, задержал дыхание. Видеофон, чей край виднелся из-под кровати, завибрировал, по серебристой рамке волной прошло свечение. Оно повторилось с коротким интервалом, напоминая о непрочитанном сообщении.

— Твою ж мать... — Чоу застонал, снимая веревку и спрыгивая на пол. Хоть в голове и таилась мысль об очередном послании Сальви, но как только поднял коммутатор, она испарилась.

"Прости, что помучила тебя сегодня, но не было выхода. Надеюсь, твоя болезнь не серьезна и скоро пройдет. Не забудь, ты сегодня дежуришь!"

Лаура Уотерс напомнила своему ассистенту о принятом обязательстве и сделала это как всегда вовремя.

"Спасибо, я не подведу".

Сун набрал текст онемевшими пальцами. Он не злился на Лауру, несмотря на решимость, боялся смерти, как любой разумный человек. Чоу поставил будильник, положил видеофон на пол. В кровати было холодно и одиноко, он отвернулся к стене, поджал ноги. Суна еще трясло, но он сумел заснуть.

Глава 7. Запрещённое имя

Лаура осторожно заглянула в столовую. Через час после начала обеда она была уже почти пуста, лишь пара столов заняты людьми в некоем подобии строгих костюмов. Руководители подразделений, несмотря на отсутствие формального разделения по рабочим классам, все же предпочитали питаться отдельно. Уотерс не приветствовала подобный консерватизм, но неизменно пользовалась его плодами. В столовой царила тишина и отсутствовала суета в любом её проявлении. Уотерс, привыкшей к размеренности и спокойствию, невероятно симпатизировала такая обстановка. Лаура подошла к витрине с подносами, закрытой прозрачным стеклом, рядом приветливо мигал приемник картридера. Еду не приходилось заказывать или чем-то оплачивать, здесь, как и с водой, существовал индивидуальный лимит, рассчитанный на месяц. Всё зависело от уровня гражданства, занимаемой должности и пола гражданина. Уотерс не отличалась прожорливостью, поэтому на конец месяца её паек все ещё имел внушительный запас. Она решила, что возьмёт еще два обеда для Виктора и Джека, набрала тяжелый поднос, с трудом дотащила до столика в дальнем углу зала. Ей уважительно кивнуло несколько человек. Судя по меткам на одежде, люди из канцелярии. Запоздалый обед они проводили в приподнятом настроении, весело общаясь. Лаура предпочла расположиться в укромном месте, подальше от чужих глаз. Последнее время вся её научная работа не предавалась огласке, хотя раньше любой незначительный чих в разработке вакцины освещался новостными каналами во всех красках и разносился по Акватике молнией. Сейчас люди перестали ждать чуда, и винить их в этом нельзя. Лаура понимала, что после двадцати пяти лет обещаний глупо рассчитывать на поддержку общества. Его разочарование медленно обрастало нескрываемым раздражением. Даже сейчас она ощущала за приветливыми кивками офисных работников недоверие и пренебрежение, их глаза были холодны, недружелюбны. Уотерс помнила, как её отцу приходилось давать по нескольку пресс-конференций в день, когда они начали эксперименты с акулами, еще на Асционе. Герберту никогда не нравилось повышенное внимание к его персоне, но должность руководителя проекта обязывала. Лаура начала обед с супа. Зачерпнула ложку и, глядя в желтоватую приятно пахнущую жижу, опустила обратно. Как нельзя вовремя она вспомнила свой дневной сон. Отец умер в нём, отравившись. Какая чушь! Поморщившись, она бросила ложку. Трапеза была безнадежно испорчена.

— Я тоже думаю, суп сегодня не очень, — на звон отреагировал старик лет шестидесяти. Он сидел у стены, через стол от Лауры, и доброжелательно улыбался.

— Простите, плохие воспоминания, — Уотерс опустила покрасневшее от неловкости лицо. Она нарушила идиллию обстановки.

— Воспоминания — это то, что очень часто портит нам аппетит, — старик продолжал сверлить Уотерс пристальным взглядом, быстро уничтожая свой обед.

— Да, несомненно... — Лауре становилось не по себе от такого внимания, она решила уйти, но незнакомец в костюме странного покроя с тремя полосками на воротнике взял поднос, поднявшись из-за стола, и направился к ней. Извиняющаяся улыбка не сходила с губ. Уотерс с тоской подумала, что не отделается от собеседника так просто.

— Вы не против? — старик сел напротив, старался доставить как можно меньше неудобств.

— Да, конечно, — Лаура добродушно кивнула, она не хотела сегодня ни на кого злиться. Перешла ко второму блюду, рассчитывая быстрее покинуть столовую.

— Простите, такому старому человеку, как я, иногда жизненно необходимо перекинуться парой слов хоть с кем-нибудь, — он рассмеялся, но тут же хитро прищурился: — Вы же из лаборатории?

— Да. Меня выдал халат? — Лаура вела себя сдержанно, но после пережитого провала не хотелось вести задушевные разговоры. Вдруг вспомнила предостережения Падинг. Её собеседник не похож на военного, скорее, наоборот. Классическая форма, хоть не знакомые, но вполне гражданские знаки отличия на одежде принадлежали исключительно Союзу Городов.

— Скорее, фамилия.

— Что? — Лаура замерла. Её фамилия написана на бейджике и не являлась секретной. Она рефлекторно опустила взгляд на куртку собеседника, но ни нашивки, ни бейджика с именем не увидела.

— Простите, если смутил вас, меня зовут Эрик, — старик привстал, перегнулся через стол, протягивая руку. Эта картина ввела Уотерс в ужас. Схожесть момента из сна заставила её отпрянуть.

— Простите, что-то не так? — Эрик нахмурился, убрал ладонь. Лаура не смогла ответить; перед глазами все еще стояла хищническая ухмылка Крайвеца, глаза начальника охраны, залитые кровью. Она с трудом пришла в себя. Тяжелые мысли о случившемся и судьбе, постигшей её отца, замкнули Уотерс в себе.

— Я не хотел вас обидеть... — неуверенно начал Эрик и сел на место, не понимая, что произошло. — Мне жаль, что всё это случилось с вашим отцом, он был...

— Не надо. — Лаура не стала слушать, она оставила поднос, взяла только запакованные обеды для помощников. — Все произошло, как произошло, тут не о чем жалеть...

Её взгляд остекленел и, болезненно сгорбившись, Уотерс пошла прочь. Разговоры об отце — слишком больная тема, особенно в кругу чужих людей. Эрик растерянно смотрел женщине вслед, пока она не скрылась в дверях. Безразлично хмыкнув, продолжил трапезу, словно ничего не случилось. Потом мечтательно улыбнулся, сверился с часами.

* * *

Разин добрался до зоны отгрузок, беспрепятственно прошёл два поста охраны, не вызвав подозрений. Кейс, что тяготил руку, подобно живому существу, постоянно давал о себе знать. Компрессор морозильника, оживая, заставлял корпус чемоданчика вибрировать. Виктор остановился перед пунктом приёма грузов. Окошко оператора собрало небольшую очередь. Разин отошёл назад, спрятавшись от случайных взглядов за одной из несущих колонн. Он приоткрыл кейс. Извлёк из кармана рубашки миниатюрный маячок, активировал его, кинул на дно чемоданчика. Заряда батареи хватит на трое суток. Теперь вакцину легко будет запеленговать и найти. Виктор вернулся в очередь, встав в её хвосте. Он сверился с часами. Предчувствуя скорый звонок поющего Филди, поискал глазами укромное место для их будущего разговора. Очередь продвигалась быстро, и Виктор незаметно для себя приблизился к заветному окошку.

— Вы что-то хотели? — вежливый женский голос отвлёк Разина от размышлений. Он увидел улыбающееся лицо молодой девушки в окне приёма багажа. Улыбнулся в ответ.

— Да. Я из лаборатории, — он предъявил удостоверение научного сотрудника. Указал на чемоданчик с бета-вакциной, поставив его на стойку. — Можно отправить в Медею завтрашним утренним рейсом?

— Важность груза? — девушка заполняла протокол приёмки.

— Обычная, — грустно ответил Виктор. Он передал кейс и внимательно проследил за тем, как оператор поставила его на конвейер у себя за спиной. Лента увезла чемоданчик на портовый склад этажом ниже.

— Накладная должна прийти на ваш видеофон прямо сейчас, — девушка сосредоточенно нажимала на сенсорные клавиши компьютерной панели. С любопытством заглянула Виктору в глаза, когда процедура была закончена. — Еще один неудачный эксперимент?

— Да, к сожалению... — Разин почувствовал, как в кармане завибрировал коммутатор, выдавил из себя улыбку. — Ну вот, пришло.

— Хорошо, распишитесь, — девушка скучающе развернула интерактивный дисплей, отдала Виктору свой стилус. Химик вывел аккуратную подпись. — Итак, ваш груз отправится завтра на десятичасовом рейсе. Удачного дня.

Разин отошел от окошка терминала, положил руку на карман брюк. Коммутатор продолжал вибрировать всё это время. Высунув край видеофона, химик взглянул на дисплей, Поющий Филди на экране коммутатора вытанцовывал уже третий безумный танец. Взгляд Виктора приковался к ряду дверей туалетов справа. Он направился к ним быстрым шагом, без труда нашел свободную кабинку, заперся внутри.

— Гав-гав. Ребята, если вы не будете играть со мной, я могу обидеться! — электронный пёс замахал лапой, но тут же сердито насупился. — Никто не хочет петь со мной мои новые песенки!

— Извини, Филди, я не мог ответить так быстро, у меня много работы, ты же знаешь! — Виктор старался держать себя в руках. — Случилось что-то важное?

— О нет, малыш, но я всегда волнуюсь, когда ты делаешь домашнее задание, вдруг ты допустишь ошибку... — Филди хитро усмехнулся.

— Всё идёт по плану, не о чём беспокоиться! — наотмашь ответил Разин, это дотошное недоверие начинало выводить из себя.

— Ты сохранил своё домашнее задание, как договаривались?

— Не было возможности, лаборатория сегодня как проходной двор, постоянно кто-то есть, — Виктор нахмурился, его больше волновал другой вопрос: — Когда планируете эвакуировать меня?

— Ты слишком любознателен, малыш. Я не могу рассказать тебе обо всём и сразу. Когда ты подрастёшь, научишься задавать правильные вопросы, — скучающе осадила программа. — Лучше расскажи, что ты узнал о почтовых грузоперевозках Акватики после нашего последнего разговора?

— Груз отправится завтра на десятичасовом Протуре. Всё будет как прежде, мне не о чём беспокоиться? — обычно Разин не спрашивал о таких вещах. Прототипы, как правило, подменялись в дороге, провалы на стадии экспериментов не вызывали ни грамма подозрений. В этот раз сердце Виктора неприятно сжималось в нехорошем предчувствии. Последнее дело имело дурную привычку выходить из-под контроля.

— Всё как обычно, малыш, но тебе не о чём беспокоиться, ты покинешь Акрос раньше, чем образец доберется до Медеи. Это же твоё последнее задание, ты не забыл? — белый экран за спиной Филди озарился пиксельными фейерверками, пёс запрыгал на месте, радостно хлопая в ладоши.

— Да-да... — Виктор нахмурился, на душе снова заскреблись кошки.

— Кстати! — Филди наигранно стукнул себя по лбу. — У меня к тебе, малыш, будет маленькая личная просьба!

— Какая просьба? — Разин напрягся, о таком его просили впервые.

— У вас с ребятами из лаборатории сохранилась традиция, что именно ты даешь акулам имена?

— Да, есть такое. Но сейчас, кажется, это уже не имеет значения...

— О, малыш, нельзя недооценивать силу имени, — философски затянула поющая собака. — Даже твоё имя говорит о тебе, как о победителе, но есть и такие имена, которые для одних не значат ничего, а для других — слишком много.

— Я не совсем понимаю...

— Я хочу, чтобы ты дал новой акуле определенное имя. Назови его Лазарь.

— И что оно значит? — просьба озадачила Виктора, он почувствовал подвох, но имя действительно ему ни о чём не рассказало.

— Только те, кто был на Асционе, могут понять смысл. Гав-гав, тебя там не было, малыш, поэтому не ломай голову над этой шарадой.

Химик быстро подсчитал, что из лаборатории на Асционе работала только Лаура. Ему сразу не понравилась эта идея.

— Ты адресуешь это Лауре? Намек не будет слишком вызывающим, она не догадается, что здесь что-то не чисто?

— Не переживай, она подумает, что это совпадение. Мой личный маленький привет из прошлого, — Филди нехорошо усмехнулся, Виктору стало не по себе, но отступать поздно, он кивнул:

— Я всё сделаю...

— Хорошо, малыш, ты выполнил моё задание, но расслабляться еще рано, в лаборатории не должно остаться ничего, что могло быть использовано против нас. Следующий звонок завтра утром, и помни: ОН ждёт тебя!

Программа закончила работу, оставив Разина в глубокой задумчивости. Он должен был завершить дела, но город не отпускал его так просто. Стоило Виктору закрыть глаза, он видел улыбающиеся лица близких людей. Разин зарычал, рывком открывая дверь. Покидая порт и возвращаясь в лабораторию, он думал о своём долге, о тех обещаниях, что давал когда-то давно. Виктор сможет выполнить их, только откинув все сомнения.

* * *

Джек не отходил от аквариума уже полчаса, достал электронный блокнот, записывал туда наблюдения за новой особью. После возвращения из порта Виктор не вставал с места, сидел за компьютером, обхватив голову руками. Лаура еще не вернулась от префекта, и время в её ожидании тянулось невероятно долго. Играть подавленного, разбитого жизнью человека Разину не нравилось больше всего, особенно когда для этого не было достойных зрителей. Не выдержав, он, наконец, встал, неуверенно прошелся по лаборатории. Создавал видимость напряжённой мозговой работы.

— Бред какой-то, она должна была получиться!

Химик пробубнил это, когда проходил мимо Росса. Тот услышал слова, но не решился иронизировать или как-то подкалывать коллегу, после провала у всех на душе скреблись хвостатые.

— Не переживай, будет еще попытка, — Джек произнес это, не отрываясь от наблюдений. Он, так же, как и Разин, усиленно создавал видимость напряженной работы, смотрел на акулу с умным видом, тер подбородок, задумчиво хмыкал. С момента, как новичок попал в бассейн и лёг на дно, не произошло никаких изменений.

— Новая попытка? — Виктор остановился, бросив на психолога раздраженный взгляд. — Да на разработку этой формулы ушло полгода! Сколько уже можно ждать?

— Двадцать пять лет мы ждали, и ничего, а ты из-за пары месяцев взъелся, — Джек озорно подмигнул Разину, отключил блокнот, убрал в карман халата. — Что-то странное с этим новеньким. Может, он бракованный какой? Лежит на дне и даже не пытается вступить в контакт со своими. Странно...

— Может, на него так пять часов в карантинной зоне подействовали? Мы даже не знаем, что там происходило! Может, были нарушены правила содержания.

Виктор сделал это предположение с осторожностью. Подумал взять факт на вооружение. Ему придется излагать теории о причинах "испорченности" образца, и теории эти должны хоть как-то дружить с логикой. Разин покосился на монитор своего компьютера. Объяснения будут потом, сначала необходимо удалить лог последних действий, как этого требовали правила. Химик нервно посмотрел на часы. Лаура могла появиться в любой момент. Мешал только Росс, и Виктору просто необходимо было избавиться от его присутствия.

— Хорошая версия! — Джек удовлетворенно кивнул. — Может, поэтому и прототип не получился?

— Может быть... — Виктор обреченно махнул рукой, вернулся к креслу. Хорошо, что это предположение озвучил не он. Росс становился невольным подельником обмана и встанет на его сторону в случае спора.

— Ты говоришь, во время охоты был ранен один из военных? — Джек азартно улыбался, подкатил к столу Разина своё кресло, вальяжно раскинулся.

— Ну да, в руку, — Виктор не видел в этом ничего веселого, подозрительно покосился на него. — Они рисковали жизнью, их надо уважать хотя бы за это...

— Да я не о том! — Росс перешел на заговорщический шепот. — А вдруг все изменилось?

— В каком смысле?

— Ну, мы не знаем, что творится на поверхности последние двадцать пять лет, а вдруг вирус уже мутировал? Вдруг акулы уже перестали быть к нему неуязвимыми? Что тогда?

— Ты хочешь сказать, прототип не получился поэтому? — Разин покосился в сторону аквариума. Он всё еще думал о вариантах объяснения провала, выбирая самые правдоподобные. Предположение не выглядело надежным и разбивалось о критику. — Если вакцина нерабочая, мы бы узнали об этом только после тестов в Медее. Дело в другом, сама формула нестабильна...

— Да нет же! Вдруг вакцина на основе акульих желез в принципе невозможна?

— Лучше не думать об этом, — Разин действительно испугался такой вероятности, но Росс не хотел отступать.

— Но если на мгновение представить, что это так. Тот человек... вдруг он уже заразился вирусом?

Интересная идея, она уже приходила в голову Виктора, да и не только ему одному. Абсолютно тем же руководствовался и Моррис, отправляя людей в карантин.

— Чтобы исключить этот вариант, военных и отправили на Экзорцию, — он пожал плечами.

— Да, но вспомни Асцион! Не на всех людей вирус действовал одинаково, не у всех инкубационный период равен двенадцати часам.

— Да, люди, у кого в организме отсутствуют эпитоплемы, сопротивляются вирусу гораздо дольше.

— Тот военный... сколько, говоришь, ему лет? Ну, навряд ли это старик, да? Лет тридцать пять — сорок? Ребенок Исхода?

Разин замер, спину прошиб холодный пот. Тогда, двадцать пять лет назад, их отбирали именно по этому критерию. Отсутствие в организме эпитоплем первого штамма красной лихорадки давало возможность вывести более устойчивый антивирус. По крайней мере, так считали ученые. Росс продолжил:

— Пять часов — это слишком мало, чтобы проступили симптомы заражения в организме без вирусных агентов предыдущего поколения. Что если вирус уже в городе?

Он не успел договорить, мужчины вздрогнули от входящего сигнала на видеофон Джека. Росс вскочил с места, направился к рабочему месту.

— Подумай об этом, Разин! — Росс подмигнул и взял коммутатор в руки. Марта так и не дождалась обещанного звонка. Джек не стал отвечать ей сразу, знал, что им предстоит не слишком приятный разговор, кинул на Виктора извиняющийся взгляд, направился к выходу.

— Я скоро вернусь...

— Да, давай, — усмехнулся тот, вернувшись к столу. Как только дверь в лабораторию закрылась, приник к экрану компьютера. Навряд ли Росс будет трепаться языком достаточно долго, а Лаура наверняка уже на подходе к лаборатории. Разин чувствовал, как ускользающее время загоняло его в ловушку. По виску сбежала капля пота.

Он быстро встал, старался двигаться плавно и как можно естественней, не забывая, что над головой видеокамера. Виктор незаметно вставил в разъем заготовленную флешку. Стандартная операция в этот раз проходила на ужас скомканно и на грани провала. Разин никак не мог взять себя в руки, нервно оглядывался по сторонам, косился на входную дверь. Ему казалось, кто-то стоял в коридоре и сверлил пристальным взглядом. От этого чувства по его коже бежали мурашки. Прикрывая дисплей реторты краем халата, Виктор выбрал лог последних действий, нашел отчет порядка создания формулы, открыл подменю со списком возможных действий. Ему оставалось просто скопировать лог на носитель, Разин приходил в себя и успокаивался с каждым правильно сделанным шагом. Появилась строка копирования, он облегченно выдохнул, заставил себя отойти от реторты, вернуться к столу. Он не должен вызвать подозрений у потенциальных наблюдателей, должен создать видимость обычной работы. Открыл программу управления лабораторным комплексом. Знал, через видеокамеру невозможно увидеть мелкие детали на экране компьютера, сделал вид, что запустил протокол синхронизации электронных устройств. Обернулся на реторту спустя мгновение, заметил, как шкала копирования заполнилась и исчезла. Не спеша вернулся к комплексу, незаметно извлёк флешку, спрятал в карман. Разин грустно посмотрел на массивный корпус машины; его работа в Акросе закончилась. Он дотянулся до силового провода реторты, выдернул из сети. Конструкция вздрогнула и затихла, экран потух. Обесточивание удаляло все временные файлы из памяти компьютера, теперь узнать правду об инсценировке провала не сможет никто.

* * *

— Ходят черные.

Люсия Падинг вздрогнула от оповещения. Лок знал, как появиться в самое неподходящее время. Люсия не успела придумать оправдание сегодняшнему провалу, надеялась, Этан уже осведомлен о неудаче.

— Ты еще не забыла свою комбинацию? — Принцепс сената довольно потирал руки. Судя по всему, он отошел от их последнего разговора, но еще ничего не знал.

— А ты уже уладил дела? Сам еще свою не забыл?

Падинг грустно улыбнулась. Лок сделал ход, передвинул слона на D7, спасая короля и создавая ответную угрозу ферзю.

— Конечно нет, Люси! Если честно, ты — единственный достойный противник из всего сената, — Этан пытливо смотрел на Люсию, ожидая ответного хода, и вдруг добавил: — Я смотрел отчеты о курьерских отправках из Акроса. Никто еще не заказывал спецрейс до Медеи. Что-то случилось?

Лок знал, как деликатно подойти к важной теме, не давил на собеседницу, но и не оставил возможности для маневров. Префекту пришлось спасать королеву на Е4, на клетке расположилась черная пешка, что тут же покинула поле. Окончательно обозначился игровой перевес в пользу Падинг.

— От тебя ничего не утаишь, — она тяжело вздохнула. — Прототип поедет в Медею завтра обычным утренним рейсом.

— Почему без спешки? — Этан задумался, и так понимая ответ на свой вопрос, задал его рефлекторно.

— Лаура сказала, что получившаяся формула не похожа на ту, которую они синтезировали. Её эффективность сомнительна.

Падинг почти не понимала этих хитростей, поэтому на всякий случай упомянула Уотерс.

— И что же у вас получилось? — спросил Лок, почувствовав глупость этого диалога. Программа напомнила очередность шахматного хода, но принцепс проигнорировал оповещение.

— Я думаю, в Медее об этом расскажут лучше, но Лаура признала, что образец оказался неудачным, — Люсия попыталась улыбнуться, разрядить напряженную обстановку, но холодное выражение лица Этана не располагало к иронии.

— Очередная неудача... Что планируете делать теперь? — Лок нахмурился. Префект вспомнила его слова и заверения, что акулий бум давно прошел, а на Гилеоне разрабатываются новые пути решения извечной проблемы. Судя по реакции принцепса, всё было не так радужно, и сенат всё же надеялся на благополучный исход их дела. В этот раз, как впрочем, и во все другие, Люсии нечем обрадовать.

— Лаура ищет ошибку, возможно, скоро мы будем пробовать еще...

— Еще несколько месяцев? — Этан перебил собеседницу, не скрывая раздражение и откровенную злость. — Уже три года лаборатория на Акросе не дает положительных результатов. Разве это не сигнал к тому, что надо менять тактику и приоритеты?

— Три года Этан, три года? — Падинг перешла в наступление, решив до конца защищать свое детище и работавших в нём людей. — Двадцать пять лет! Океан уже устал от нас, а мы от него, и всё это время ни у кого не было положительных результатов! Ты говорил, твои ученые работают над антидотом, где их результаты?

— Не всё так просто... — сухо ответил Лок. — Нужно время...

— Так и нам оно нужно! — Люсия смягчила и понизила голос. — Ты же сам прекрасно понимаешь, как всё это работает.

— Да, понимаю, но... — Этан потёр лоб, не знал, как подступиться к мучившей его проблеме. — Ресурсы, Люсия, у нас кончаются ресурсы. То, что я могу вложить в разработки на Гилеоне, мне приходится отдавать Акросу!

Падинг раскрыла рот, но не знала, чем возразить. Это была самая мелочная и самая убедительная причина вынудить Люсию свернуть работу лаборатории. Но самое страшное заключалось даже не в этом. Впервые за пятнадцать лет Лок признался вслух, что в Акватике разрастался ресурсный кризис. Префект просматривала общие отчеты о производстве и потреблении Акватики каждый день и не видела какого-либо дефицита. Могли ли эти отчеты подправляться вручную, а если так, то неужели всё настолько плохо? Этан вдруг встряхнул головой, болезненно усмехнулся.

— Да, ты права, на всё нужно время, забудь о том, что я сказал, — принцепс слишком быстро пошёл на попятную, Падинг не удалось удержать его внимание. — Поговорим о более насущных проблемах. Что там с Чоу? Он по-прежнему нужен мне!

Люсия не обрадовалась возвращению к неприятной теме. С их последнего разговора её мнение по этому вопросу не изменилось.

— Сун Чоу по-прежнему гражданин Акватики, он, как и все другие граждане, имеет кроме обязанностей, и права. Ни ты, ни сенат не предоставили убедительных доказательств его вины. — Падинг пожала плечами. — Я всё ещё жду их, чтобы принять решение.

— Сейчас не время для чистоплюйства! Опасный преступник уже сбежал, на очереди его ученики! — Лок тихо зарычал, программа в очередной раз напомнила Этану о его ходе. Чтобы заткнуть ненавистного робота, принцепс сделал ход конём на Е7. Люсия не преминула воспользоваться горячкой оппонента, в качестве наживки подставляя под удар пешку на D4. Она грустно вздохнула. Углубление в эту тему не сулило ничего, кроме очередного скандала, сейчас Падинг очень не хотелось конфликтовать с Локом, тем более не только у него одного назревали проблемы, префект вспомнила разговор с Моррисом:

— Но ты прав, нам действительно нужно поговорить о более насущных проблемах. Чем ближе мы к получению вакцины, тем ближе к лаборатории подбирается Анклав.

— Что? — неожиданный поворот в разговоре обезоружил Этана.

— Меня беспокоит повышенное внимание Анклава к нашим разработкам, — Падинг спокойно пояснила свои опасения. Золотое правило, что нападение — это лучшая защита, сработало безотказно. — Сегодня начальник городского армейского гарнизона потребовал не допускать на командный мостик моих ученых, вместе с этим заявив, что армейский контингент города в скором времени будет дополнен новыми силами.

— И? — Лок едва сдержал раздражение, собираясь с мыслями. — Задача Анклава — защищать нас, и они превосходно справляются со своими задачами. Если Штормворт решил усилить охрану лаборатории, я только за. Уверен, на это есть причины.

— А я не уверена, что у современной Акватики есть сильные враги. Время Серой Церкви прошло, а Праволишенные...

— Да, именно Праволишенные, Люси! — Этан громогласно перебил её, не желая тратить время на этот бесполезный диспут. — Анклав существует для нашей защиты, они спасли тысячи, десятки тысяч жизней во время Исхода, остановили сумасшедший "Заговор Шести", уничтожили последний оплот Серой Церкви! Ты упомянула полковника Морриса, но как-то забыла упомянуть его медаль за отвагу и обстоятельства, при которых он получил её. Анклав ничего не будет замышлять против сената, твои опасения беспочвенны!

— У меня появилась идея, как проверить их лояльность... — Люсия решилась посветить Этана в свой план ловли руководства Анклава на живца, но принцепс не стал слушать.

— Даже не думай хоть как-то портить отношения с Анклавом! Даже не думай! В ответственный момент разработки вакцины, не сомневайся, именно они защитят нас от Элиаса и его людей! — Этан холодно сверкнул глазами. Спорить с ним теперь бесполезно. — Если полковник решил увеличить контингент военных на Акросе, сенат, лишь поддержит его намерение!

— Хорошо! — Падинг уважительно опустила голову. — Пусть будет так.

В этот раз она сама оборвала связь. Тяжело дышала, злобно смотрела на монитор с шахматными фигурами. Два высокопоставленные упрямца за один день — это слишком много даже для такого терпеливого человека, как Люсия. Она удалила неоконченную шахматную партию, потеряв к игре всякий интерес. Теперь префекту еще сильнее захотелось кинуть Моррису приманку. Как только прототип пропадёт по пути в Медею, она сможет больно щёлкнуть Лока по носу его же самоуверенностью.

* * *

Джек вытер испарину, проступившую на лбу. Видеофон разрывался от входящего сигнала, но он не знал, о чем говорить с Мартой. Выскочил в открывшийся проем и вздрогнул от неожиданности. Слева, у самого окна, стоял мужчина. Росс едва не задел его плечом, отшатнувшись, смерил незнакомца раздраженным взглядом. Заметил военную форму, но почти не разглядел лица. Уходя прочь, несколько раз напряженно обернулся. Лоуренс проводил его холодным взглядом, выпятив грудь и, заведя руки за спину, внимательно следил за происходящим внутри лаборатории.

— Привет, милый, — неприятные моменты утра поблекли, Марта нежно улыбалась.

— Привет, — Джек отвлеченно кивнул, свернул за угол, скрывшись от лишних глаз, и наконец принял звонок. — Прости, что не позвонил, сегодня много дел у нас тут.

— Я так и поняла, не извиняйся. У нас тоже с утра было много канители. Ты еще не знаешь, во сколько освободишься? Увидимся вечером?

— Пока не знаю, — Росс безразлично пожал плечами. — Не думаю, что освобожусь до позднего вечера. Лучше отложим встречу на завтра или послезавтра...

— Хорошо, как скажешь, — Марта замялась, её мучил еще один вопрос из утреннего разговора, но чтобы задать его, пришлось собраться с мыслями. — Скажи, ты и вправду думаешь, что я не подам на развод?

— Я не знаю, всё, что я пока слышал от тебя, — лишь пустые обещания, — Джек не менял тактики, апеллировал понятиями женской логики, говорил холодно и строго.

— Но ведь ты тоже кое-что обещал мне, — ее голос еле заметно дрогнул. — Ты обещал мне ребенка!

— Я? Обещал? — Росс откровенно рассмеялся. — Я лишь сказал, что не буду возражать, и всё. Но сейчас под угрозой наши отношения, я сомневаюсь в тебе, поэтому никаких разговоров о детях быть не может. Да и к тому же я не люблю детей, не хочу их!

Он нанёс удар в самое больное место. Марта вздрогнула от страшных слов. Именно разговоры о совместных детях когда-то подарили ей веру в этого человека. Неужели все это было лишь для того чтобы втереться в доверие и затащить в постель?

— Ты врешь... — Марта вдруг улыбнулась. Её бледное лицо и мокрые от наворачивающихся слез глаза не выражали ничего, кроме боли. Разум нашел единственное объяснение, чтобы избежать стресса. — Ты просто боишься, но стать отцом не страшно, поверь мне. Ты же сам был ребенком, таким милым и интересным, детей нельзя не любить, они наша жизнь, наше предназначение!

— Да, был. А ты хочешь знать, каким я был в детстве? Ты, наверное, думаешь, я был таким светлым и веселым малышом? Слушал на ночь сказки и спал в обнимку с плюшевым медведем? — Джек смеялся, но глаза его остекленели от ужаса нахлынувших воспоминаний. Он так старательно забывал их, почти вычеркнул из памяти. — Нет! Ничего этого не было в моём детстве, и тебе лучше не знать, каким оно было...

Росс нервно сглотнул, повторил севшим голосом.

— Тебе лучше не знать...

— Я не понимаю... — откровение Джека застало Марту врасплох. Она попыталась остановить возлюбленного, задержаться на этом моменте. Росс покачал головой.

— Прости, мне надо работать, еще много срочных дел, я позвоню позже...

Он сбросил вызов, не дал ей возможности ответить. Зря Марта заговорила о детстве, Джек окончательно разочаровался в своей пассии, твердо решил, что завтра порвёт с ней окончательно.

* * *

— Лейтенант? — Лаура остановилась в коридоре, не дойдя до дверей лаборатории нескольких метров. Лоуренс стоял у стены, напротив одного из окон, завороженно смотрел на гигантский аквариум и находящихся в нём хищников. Стивен перевёл на Уотерс задумчивый взгляд. Заметил, что она держала в руках контейнеры с едой, возвратившись из столовой.

— Они прекрасны, да?

Лаура скептически посмотрела на лейтенанта, подошла ближе, заглянула в окно. Внутри лаборатории один Разин, он суетился у компьютера. Подопечные выполнили задание Уотерс, пересадили пойманную особь к остальным, но радость быстро прошла. Она разглядела красующуюся на морде акулы маску Элиаса и сжала губы от злости.

— Не совсем понимаю, о чём вы? — сдержала эмоции, чтобы не выносить сор из избы.

— Об акулах. Природа создала их почти идеальными убийцами.

— Не знаю, что вам ответить на это, — Лаура холодно смотрела на хищников. — Если честно, для меня это лишь материал, который можно изучить и как-то использовать. Ничего больше.

— Вы будете ставить над ними еще опыты? — Стивен оживился.

— Хотите поучаствовать? — Уотерс вымученно улыбнулась, напряглась, вспоминая недавний разговор с префектом. Оценивающе посмотрела на лейтенанта. Мог ли Моррис подослать его, чтобы разведать информацию о вакцине? Падинг обещала лично рассказать полковнику об их мнимом успехе.

— Не отказался бы, — грустно согласился Лоуренс, понимая, что никто не допустит его к экспериментам.

— Это долго объяснять, но, к сожалению, с этими особями мы уже ничего не сделаем. Но будьте спокойны, они выполнили своё предназначение. — Лаура вздохнула, решила, что за маску сначала прикончит Разина, а только потом Росса.

— Это правда, они действительно могут дать нам противоядие? — без интереса поинтересовался Лоуренс, не отрываясь следил за действиями акул в бассейне. Удивился тому, как спокойно они себя вели вне воли. Уотерс прикусила губу, услышав о вакцине. Её сердце учащенно забилось, но что-то в голосе лейтенанта заставило Лауру задуматься.

— Я не вправе обсуждать это с вами, лейтенант, — она замолчала, ожидая реакции Стивена.

— Стивен. Прошу вас, зовите меня Стивен, — Лоуренс произнес это настолько отстраненно, что Уотерс невольно обернулась. Лейтенант пропустил её слова мимо ушей, и Лауре показалось, что офицер пришел не за тем, чтобы шпионить.

— Хорошо, Стивен, — она смягчила тон. — Вы пришли полюбоваться на акул?

— Да, — Лоуренс кивнул, по-прежнему стоял, облокотившись о стену. Голос стал похож на механический лязг. Монотонный и невыразительный. — В этом мире нам только и осталось, что смотреть на тех, кто хоть изредка, но поднимается на поверхность.

— Вы тоже не верите в то, что мы сможем найти вакцину? — Уотерс повернулась к нему. Контейнеры с едой оттягивали руки, и ей хотелось побыстрее закончить этот разговор.

— Мне все равно, — грустно вздохнул Стивен. — Трагедия Асциона забрала жизни тех, кого я любил и кто был дорог мне в этом мире. Сейчас я просто плыву по течению.

— Ох, простите, я не знала. Примите мои соболезнования, — Лаура виновато опустила глаза.

— Да ничего, — Лоуренс попытался улыбнуться. — А вы, док. У вас есть семья, дети?

— Да, я замужем. У нас дочка. Сегодня она пошла в школу, — Уотерс загрустила, вспомнив об Эмили, она должна уже прийти домой. Ей стало стыдно от того, что не смогла проводить дочь на первый день занятий.

— Вы живёте в Акросе все вместе? — Стивен украдкой взглянул на Уотерс. На её руку, на палец без кольца.

— Нет, — Лаура колебалась с ответом, но всё же сказала правду. Она переминалась с ноги на ногу, косилась на закрытую дверь лаборатории. Виктор по-прежнему не замечал вставших у окна людей.

— Простите, я задерживаю вас. — Лоуренс понимающе кивнул. Он сошел с места, — Возможно, нам удастся поговорить вечером, после вашей работы?

— Возможно, но я не знаю, во сколько закончу, сами понимаете, — Уотерс задержалась в дверях, бросив на него оценивающий взгляд. Возможно, всё это был ловкий трюк, чтобы втереться в доверие. Лаура уже ничего не понимала. Они разошлись. Переступив порог лаборатории, она отогнала от себя все лишние мысли. Её ждала работа, отвлекаться от которой нельзя.

* * *

— А я придумал, как нам его назвать! — Виктор встретил Лауру добродушной улыбкой. Он оторвался от монитора, но изменился в лице, увидев, как угрожающе навис над ним силуэт Уотерс. Каменное, беспристрастное выражение её глаз отсекало любые вопросы.

— Маска, Виктор! Ты хоть представляешь, с каким трудом она досталась нам? Во всей Акватике их можно пересчитать по пальцам!

— Я могу всё объяснить! — Разин нервно усмехнулся, обернулся в поисках поддержки, но так вовремя улизнувший Росс еще не вернулся в лабораторию.

— И кого ты ищешь? Хочешь прикрыться Джеком? — Уотерс раздраженно поставила контейнеры с едой на стол. Теперь ей будет трудно доказать обратное.

— Не ругайся, я сниму маску завтра, перед кормлением, — Виктор вытер со лба испарину.

— Да? Хорошо, а если Пенни и Астрагон нападут на новенького раньше? Они порвут маску, Разин!

Лаура скрестила руки на груди, встала напротив аквариума, с подозрением смотрела на обстановку внутри. Что-то насторожило её.

— Как-то тихо они себя ведут, — Уотерс перевела подозрительный взгляд на него. — Ты что-то подсыпал им в корм?

Разин робко приблизился к Уотерс, выгибая шею, чтобы разглядеть происходящее в бассейне из-за её плеча. Новенький по-прежнему лежал на дне в центре, Астрагон и Пенелопа тихо стояли по разным сторонам аквариума, на почтительном расстоянии от соплеменника, и вопреки предположению Росса даже не мыслили освобождать того из плена маски.

— Нет, конечно! — Виктор всплеснул руками. — Как ты могла такое подумать? Да и зачем мне это делать?

— Ну не знаю, маску же вы не сняли... — Уотерс одарила его издевательской ухмылкой. На самом деле она понимала, что Виктор не способен на такую авантюру самостоятельно, холодно добавила:

— Где Росс?

Разин не успел ответить, дверь лаборатории открылась, в помещение ураганом ворвался Джек, на ходу пряча видеофон в карман халата.

— Не ругай его, Лаура, идея с маской была моей!

Ассистент с ходу раскрыл карты и подходил к коллегам, ослепительно улыбаясь.

— Нетрудно догадаться... — насупилась Уотерс. — И как всё это понимать?

— Изучение внутристайных отношений популяции акул в условиях замкнутого пространства и стрессового состояния. Через два месяца в Гилеоне пройдет пятнадцатый научный симпозиум. Мне нужен материал для диссертации.

Росс виновато опустил глаза.

— И ради этого ты решил пожертвовать ценным научным оборудованием? — Уотерс все еще пыталась злиться, но Джек обезоруживал всем своим видом.

— Прошу тебя, Лаура, мне нужен материал для доклада, — взмолился он. Всё это время Виктор отстраненно смотрел в пол, тихо радуясь тому, что Росс выполнил обещание и взял удар на себя. Но Джек не говорил Уотерс всей правды — чего именно ожидал он в конце эксперимента, не стал об этом упоминать и Разин.

— Наказать бы вас обоих! — Лаура медленно остывала, переводила недовольный взгляд с одного подчиненного на другого.

— Конечно, это твоё право, но пожалуйста, не наказывай Виктора, он стал жертвой своей доброты.

Джек положил руку на плечо Разина, по-дружески похлопал. В глазах Росса сквозили печаль и раскаяние, но Виктор прекрасно знал, что это лишь игра на публику, и в этом был весь Джек.

— Я подумаю...

Лаура отвлеклась на стационарный видеофон, он ожил, принимая входящий сигнал.

— Никуда не убегать! — напоследок цыкнула Уотерс. На губах Росса заиграла еле заметная улыбка, Виктор незаметно шепнул ему на ухо:

— Так каждый раз! Как тебе это удаётся?

— Я знаю подход к женщинам, — так же украдкой ответил Росс.

— Да! — Лаура приняла вызов, прищурившись. Звонок не определился книгой контактов, и ожидать кого-то важного не приходилось.

— Лаборатория? Еще раз здравствуйте!— мужчина в строительной робе, что уже звонил им утром и просил отключить насос дренажной системы, снова виновато улыбался в экране коммутатора.

— Да, мы уже отключали вам насос, что еще нужно? — получилось достаточно грубо, но Уотерс не переживала за это. Обслуживающий персонал за последние несколько месяцев сел им на шею, и Лауре приходилось отключать дренаж чуть ли не каждую неделю, а важный пароль в системе безопасности знал наизусть уже каждый работник лаборатории.

— Простите, мэм, я понимаю ваше негодование, но не могли бы вы включить насос снова, мы закончили работу, а то до нашего отдела не дозвонишься, да и вы ближе.

Лаура закатила глаза. Каждый раз одно и то же и спорить с этим становилось всё трудней.

— Хорошо, я включу насос, но поставлю ваше непосредственное начальство в известность, что вы заставляете нас пользоваться программой безопасности по пустякам! Или вы хотите, чтобы мы ненароком затопили весь город!?

Она произнесла это с грозной решительностью, но улыбка бригадира стала только шире.

— Не беспокойтесь, с городом ничего не случится, из лаборатории этого сделать нельзя, но мы будем вам очень признательны, мэм, если вы повторите всё это нашему начальству. Может, оно станет порасторопнее.

Лаура отошла к своему компьютеру, вставила в картридер пропуск, открыла командную строку программы безопасности, ввела комбинацию элементов из таблицы Менделеева еще раз.

— Спасибо вам большое и еще раз простите за беспокойство.

Рабочий завершил вызов, оставив ученых наедине. Уотерс вернулась к Разину и Россу, несколько секунд размышляла над их судьбой:

— Сделаем так: пусть сегодня новичок побудет в маске, но завтра утром к моему приходу она должна быть снята.

— Хорошо, — охотно кивнул Джек.

— Если что, Чоу тебе поможет, — Лаура устало осунулась, к ней возвращалась головная боль. Не сразу заметила, что подчиненные ещё стоят у аквариума и пытливо смотрят.

— Всё, теперь за работу, за работу! От нас ждут результатов! — Лаура хлопнула в ладоши, разгоняя мужчин по рабочим местам. Виктор сел за компьютер, Росс приник к аквариуму. Он тщетно старался понять, почему акулы не интересовались соплеменником, усердно игнорируя его присутствие. Джек заглянул в прорези для глаз на маске Элиаса, но не увидел зрачков. Хищник вдруг вильнул хвостом и скрыл свой силуэт в поднявшейся мути.

— Надо будет завтра почистить бассейн... — Лаура задумчиво смотрела на эту картину, обратилась к Разину: — Что думаешь по поводу провала? Есть теории?

— Есть несколько... — Виктор тяжело вздохнул, покосившись на запечатанные контейнеры с едой, желудок сжался в голодный комок, протяжно заскулил.

— Ладно, — наконец сдалась Уотерс. — Сделайте пока перерыв на обед.

Мужчины оживились, деловито потирали руки. Открывая свою порцию, Разин небрежно кинул Лауре вслед одно-единственное слово.

— Лазарь.

— Что!? — Лаура остановилась, резко обернувшись. Она отходила к рабочему месту, устало разминая шею, в её глазах застыл тихий ужас.

— Я назвал его Лазарь! — самодовольная улыбка расплылась по лицу Виктора. Лаура вздрогнула, услышав это имя еще раз, мурашки побежали по коже.

* * *

— Похоже, твоя теория потерпела неудачу? — Джек вздрогнул от слов Разина. Тот подкрался незаметно, изо всех сил стараясь сдержать улыбку. Росс удрученно кивнул. В этот раз ему не хотелось изображать пустую браваду, и он потёр уставшие глаза.

— Что-то действительно не так с моей теорией.

— Если только акула не бракованная, — Виктор хлопнул сидящего на стуле перед аквариумом Джека по плечу, покосился в сторону Лауры. Уотерс зарылась в компьютере, снова и снова перепроверяла составляющие неудавшейся формулы. — Попробую убедить в этом и Лауру, может, она отложит твой доклад до следующего раза.

— Дело не в Лауре, — Росс сверлил хищников пристальным взглядом, Разину показалось, что он хотел заставить их двигаться усилием мысли, и еле сдержал смех. Но как ни старался Джек, акулы никак не хотели подплывать к новенькому. Наконец его терпение лопнуло, он обреченно покачал головой. — Доклад нужен для симпозиума на Гилеоне, это должен был быть плод моих трудов, апофеоз наблюдений за последние полгода. Я должен написать хоть что-то важное.

Разин впервые видел Джека в таком состоянии, Росс закрыл программу электронного блокнота, отключил видеофон.

— Если я больше не нужен, то отправлюсь домой, — равнодушно произнёс он, взглянул на наручные часы: восемь вечера.

— Нет, здесь ты нам больше ничем не поможешь, — в разговор неожиданно вмешалась Лаура, она кинула на подопечных настороженный взгляд. — Не забудь завтра с утра снять маску, у меня будут проблемы, если с ней что-то случится. И заодно сходи на склад, нам выделили еще один рыбный паёк для акул.

— Да, хорошо, — Росс рассеянно хлопнул себя по карманам, оглядел столы, кажется, ничего не забыв, направился к выходу. Он остановился, вспомнив кое-что важное, и обратился к Лауре, выдавив виноватую улыбку. — Извини, что не сняли маску без твоего разрешения. Виктор в этом не виноват, не злись на него.

Джек покинул лабораторию под строгим взглядом Уотерс. Когда дверь за ним закрылась, та кинула на Виктора суровый, многозначительный взгляд, прищурилась.

— Ну и что он хотел получить, что за социальный эксперимент?

— Я не знаю, он просто попросил, и всё, — Разин отвёл глаза, поспешно вернулся к столу. Лаура не отставала, шла по пятам.

— Значит, не знаешь? Не знаешь, что этих масок на всю Акватику всего десяток?

— Прости... — сухо промычал Виктор; если Лаура поймёт замысел эксперимента, точно не обрадуется.

— А если они действительно бы порвали маску? — Уотерс замолчала, её глаза полезли на лоб. — Стой. Так в этом и был план? Росс думал, они начнут освобождать его?

— Ну, вероятность на такое развитие ситуации была очень маленькой... — Разин поморщился, уже не было смысла отпираться дальше.

— Так ты знал с самого начала? — глаза Лауры вспыхнули праведным огнём.

— Я был уверен, что с маской ничего не случится! — Виктор не заметил, как подставил самого себя, судорожно искал тему, чтобы отвлечь Уотерс. Назревала буря, которая не сулила ничего хорошего. Уотерс уперла руки в бока, угрожающе наступая на химика. Из памяти Разина всплыл недавний разговор с Россом.

— Пока ты была у префекта, Джек сформулировал интересную мысль...

— Какую мысль? Сломать что-то еще из бесценного оборудования? — процедила сквозь зубы Лаура, её лицо побагровело от злости.

— Нет, — Виктор прижался к стене. — Он предположил, что вирус наверху мог измениться...

— Измениться? — ярость Лауры сменилась недоумением.

— Сумасшедшая идея, но в ней что-то есть! — Разин облегченно выдохнул, ему удалось отвлечь её. — Сама посуди, мы же не знаем, что происходит на поверхности последние двадцать пять лет. А вдруг вирус наверху уже мутировал? Вдруг уже и не один раз? Росс задался вопросом: что если акулы уже потеряли природный иммунитет от этой заразы? Что если наши поиски напрасны?

Уотерс развернулась, молча направилась к аквариуму с хищниками, задумчиво потирая подбородок.

— Да, это безумная теория, но ведь в этом есть разумное зерно, — Виктор осторожно встал рядом. Надеялся, что Лаура сможет дать четкий и исчерпывающий ответ на эту дилемму. — Может, поэтому ничего и не получается?

— Мы проверяли индифферентность акул на Асционе больше пяти лет назад, — сухо произнесла она. — Примерно тогда же брали образцы вируса с поверхности. Он очень живучий, если создать необходимые условия. Я не знаю, были ли другие заборы воздуха и что они показали. После трагедии Асциона сенат жестко регулирует все научные изыскания, связанные с красной лихорадкой, образцы вируса под надежной охраной и тщательным контролем...

— Но ведь штамм может измениться? — Разин сунул руки в карманы брюк.

— Если бы это было так, ученый совет Гилеона проинформировал об этом всю Акватику, — заключила Уотерс, бросив на него подозрительный взгляд. — Только не говори, что Росс захотел проверить на акулах и эту свою гипотезу!

— Да нет, он просто поделился мыслями, — Виктор отошел к рабочему месту, устало сел в кресло. — Просто... Сколько уже было этих экспериментов, Асцион пал, а результатов нет! Люди начинают сомневаться в нашей работе...

— И ты сомневаешься?

Уотерс присела на край стола, скрестила руки.

— Я не знаю... — Разин задрал голову, смотря в потолок. — Кажется, мы так близко к цели, но каждый раз оказываемся от неё так далеко...

— Тебе просто надо отдохнуть. Сколько ты не спал, уже больше суток? — Лаура качала головой, смотря в пустоту, отошла от стола. — Нам всем надо отдохнуть...

Виктор с жалостью смотрел ей вслед, тут на глаза ему попалась коробка с подарочным видеофоном, Уотерс еще не забрала её.

— Ты уже подарила Эмми карандаши?

— Да, сегодня утром, — Лаура была рада сменить тему разговора.

— А бумага есть?

— Что-то было в запасе.

— Вот, держи, — Разин нагнулся к двери шкафчика под столешницей, открыл ключом, взял несколько листов с напечатанным текстом сложных химических формул. Выдержки из учебников, которые уже не нужны. — Они не совсем чистые, но если использовать яркие краски, этого можно и не заметить...

Виктор бережно положил стопку рядом с видеофоном.

— Ты права, надо отдохнуть. Завтра с утра примемся искать ошибку с новыми силами.

Разин выдавил улыбку. В этот раз лгать оказалось гораздо сложнее.

— Хорошо, я еще побуду здесь, соберусь с мыслями...

Покидая лабораторию, Виктор невольно коснулся флешки в кармане. Остановился у окна, потерянно смотрел на силуэт Лауры, запоминая её образ в приглушенном свете. С жалостью подумал, что после Акроса навряд ли они увидятся еще раз. Прогнав секундную слабость, он уверенно зашагал к лифтам.

Глава 8. Затишье — сестра бури

Вызов из Гилеона пришёл неожиданно поздно, когда Люсия Падинг, уладив все дела, накопившиеся за день, собиралась покинуть кабинет. Лок настойчиво просил аудиенции. Последний их разговор не закончился на доброй ноте, и префект замешкалась, представляя грядущую беседу. Ей ужасно не хотелось трепать нервы перед сном, но Люсия была обязана ответить. Она устало вернулась в кресло, расправила шерстяную кофту, укрыла мерзнущие ноги.

— Да, уважаемый принцепс, чем могу быть вам полезна в столь поздний час?

Они закончили предыдущий разговор на официозной ноте, Падинг решила не откланяться от заданного тона.

— Что? — появившееся лицо Этана застыло гримасой недоумения. — К чему столько официоза? — Принцепс вгляделся в монитор шахматной партии, нахмурился. — И где наша игра?

— Я удалила её, — Люсия не искала оправданий, она действительно слишком устала. — Прости, Этан.

— Зачем? — Лок строил из себя невинного мальчишку, прекрасно понимая причины.

— Я подумала, ты не захочешь играть дальше, — она безразлично пожала плечами, тоскливо косясь на массивную входную дверь кабинета в мечтах о тёплой, мягкой постели и горячем чае перед сном.

— Хм... — Лок задумался. — Да, наш последний разговор не был чересчур приятным, но так бывает почти каждый раз, я думал, ты уже привыкла.

Падинг тихо рассмеялась. А ведь это чистая правда.

— Наверное, я слишком стара для таких выкрутасов. Если хочешь, мы можем начать новую партию...

— Хорошее предложение, но сегодня уже слишком поздно.

— Ты позвонил, чтобы просто сыграть в шахматы? — Люсии не терпелось закончить эту пытку, она порадовалась, как быстро отошёл от ссоры принцепс. Несомненно, это одно из сильных качеств его характера.

— Конечно, нет! — Этан всплеснул руками от негодования. — Ты думаешь, я буду беспокоить тебя так поздно из-за такой ерунды? Час назад я получил стенограмму допроса одного из учеников Сальви. Да, нам удалось изловить одного из этих мерзавцев на пути в Эквинус.

— Эквинус? Это почти на границе с Полярисом.

— Да-да, это лишь подтверждает наше опасение, что Альдо Сальви будет искать убежища у Праволишенных, туда же направляются его ученики.

— И что же показала стенограмма? — Падинг настороженно откинулась на высокую спинку. Не трудно догадаться, о ком пойдёт речь.

— Я не могу рассказать все подробности, многое пока тайна следствия, но удалось узнать кое-что о Суне Чоу, о его роли в экспериментах нашего старого безумца.

Лок сделал зловещую паузу, предлагая Падинг сыграть в игру вопросов и ответов.

— И что же вы узнали?

— Трудно сказать наверняка, — Этан нахмурился. — Но, похоже, Сальви держал при себе Чоу не для того, чтобы тот помогал в экспериментах. Пойманный ученик утверждал, что никогда не видел Суна в лаборатории или аудиториях, но Сальви постоянно таскал его за собой внеурочное время.

— Так в чём вы обвиняете Чоу сейчас? — Люсия не преминула использовать возможность выгородить своего подопечного.

— Он рассказал, что ходили слухи о некой привязанности Сальви к Чоу, не исключено, что между ними были сексуальные отношения...

— Фу, какая мерзость! — Падинг осенила догадка. — Подожди, но ведь он мог попросту держать бедного мальчика в заложниках! Получается, что Сун не преступник, а жертва!

Она хлопнула ладонью по столу, озвученные факты не добавляли Суну авторитета, но благодаря им Люсия могла помочь ему избежать мрачных казематов Гилеона.

— Нельзя пока точно сказать, правда это или нет... — неуверенно начал Этан, но Падинг не дала ему опомниться и взяла в оборот.

— Вот именно поэтому нельзя хватать его вот так, без суда и следствия. А если он жертва, то есть смысл приставить к Чоу охранника!

Принцепс поморщился, не успевая переваривать услышанное, и остановил Падинг взмахом руки.

— Ладно, пока идёт расследование, Чоу может работать в Акросе, никто не будет ему мешать, но на всякий случай я распоряжусь заблокировать его паспорт на выход из города.

— Я думаю, этого будет более чем достаточно, — Люсия ликовала. Ей всё же удалось отстоять свободу своего подопечного, она решила, что на этом их разговор закончен, но, проиграв битву, Лок не хотел заканчивать войну. Улыбка сошла с лица префекта, когда Этан заговорил снова.

— Сегодня я получил еще один не очень приятный отчет, — голос принцепса сел. — За эту неделю Праволишенные напали на две Экзорции. Они забрали еду, одежду, унесли компьютеры.

Падинг нервно сглотнула. Этан сверлил её мрачным, пугающим взглядом, ждал ответную реакцию.

— Их города остались без наших ресурсов, что еще можно ожидать? — ответ на этот вопрос напрашивался сам собой, и он не понравился Люсии.

— А мы должны ждать? Вылазки этих мерзавцев становятся всё наглее и наглее. Сегодня они нападают на наши Экзорции, а завтра нападут на города? Ты хочешь дождаться этого, Люси?

— Они не смогут, у них нет армии, — отшутиться в этот раз у префекта не получилось.

— Да, зато она есть у нас! — не выдержал принцепс, их разговор снова проходил на повышенных тонах.

— Ты хочешь начать войну?

— А как ещё вразумить твоего друга? — Лок расчетливо ударил в её больное место.

— Он мне не друг, — глаза Люсии холодно блеснули, а в голову забралась отчаянная мысль. — Но, если ты позволишь, я могу поговорить с Маркусом, попытаться вразумить его.

Лок ответил после паузы, медленно и с расстановкой:

— Если ты свяжешься с этим отребьем, отколовшим от Акватики три города, я лично отправлю тебя под трибунал. После Поляриса Элиаса пытались вразумить префекты Окуса и Эвтазии, и где они теперь? Они на его стороне! Я не допущу, чтобы там оказался и Акрос! Спокойной ночи, Люси.

Этан оборвал связь, не дождавшись ответной любезности. Падинг смотрела в черноту монитора, тихо злясь и сокрушаясь упрямству принцепса. Во всей Акватике только она могла подобрать ключи к разума Элиаса, только она знала все его секреты...

* * *

— Ну, наконец-то справедливость восторжествовала! — Дэй Ли азартно тёр ладони. Он вошёл в изолятор один, на лице застыла ликующая улыбка. Хватов вздрогнул от неожиданности, с опаской поглядел на напарника из глубины герметичного бокса, занимающего лишь треть помещения.

— Вообще ничего веселого, — грустно вздохнул сержант и приник к защитному стеклу. Он провёл взаперти уже больше шести часов. — Когда меня выпустят, никто не говорит? Здесь ужасно скучно!

— Я и не спрашивал, с врачами говорил командир, — отмахнулся капрал и устроился на стуле рядом с маленьким столиком для гостей. — Как рука?

— Нормально, уже не болит, — Максим без энтузиазма осмотрел бинт, нервно ковыряя ногтем толстое стекло. — Где кэп?

— Не знаю, он мне не отчитывается, пошёл по своим делам, — Дэй отстранённо пожал плечами, увлеченно изучал нарисованные на стене плакаты. — Но я думаю, завтра утром тебя уже выпустят, буду опять терпеть твои шуточки...

— Признайся честно: ты по ним соскучился, — Хватов хитро подмигнул товарищу.

— Ну, уж нет, командир предложил на следующей вылазке заклеить тебе рот, я поддержал! — гоготнул Ли и с добротой посмотрел на друга. — В общем-то, мне уже пора.

— Зашёл пожелать спокойной ночи? Хорошо, мамочка, только ты не принесла моего любимого плюшевого медведя, — злорадно оскалился Максим.

— Обойдешься на сегодня! — Ли рассмеялся, встал напротив двери. Нажал на кнопку вызова, посмотрел в объектив видеокамеры над головой, ожидая, пока диспетчер откроет замок.

— Ты это... — Дэй лениво обернулся на робкий голос друга. — Береги себя там...

Капрал хихикнул, уже выходя из изолятора, и не глядя махнул ему рукой на прощание:

— Не беспокойся, мамочка, со мной всё будет нормально!

Дверь за Ли закрылась, освещение снизилось до минимума. Сержант тяжело вздохнул, оставшись в одиночестве; наступала ночь. Он покосился на кровать в дальнем углу бокса, но спать совершенно не хотелось. Хватов окинул недоверчивым взглядом огромный куб, на время ставший ему домом. До боли знакомая конструкция испещрена сетью тонких металлических полосок. Они протянуты внутри стекла, защищены от случайного физического повреждения. Тёмная матовая поверхность не отражала бликов. Это полоски нейромагнита, сплав, что улавливал и притягивал к себе малейшее псионическое излучение. Полоски смыкались на потолке куба, словно зубья капкана. Чтобы не случилось, Максим не должен выпустить наружу свою силу, не должен выдать себя. Маленькая оплошность, и он в шаге от неминуемой смерти.

* * *

Уотерс окончательно потеряла счет времени. Она сидела за компьютером уже несколько часов, отпустив помощников по домам. В полумраке лаборатории Лаура изредка отвлекалась на звуки, доносившиеся из аквариума. В этот раз ей было не по себе от соседства с хищниками. Уотерс чувствовала на себе чей-то пытливый взгляд. Бассейн почти не подсвечивался, и увидеть, что происходило внутри, не представлялось возможным. Она прогоняла жуткие мысли и сосредотачивалась на изучении формул. Сегодня они с Виктором допустили ошибку, но она никак не могла понять, где именно. Уотерс откинулась на спинку кресла, выйдя в главное меню запущенной программы. Несколько секунд отстраненно смотрела на монитор. Странное прозрение заставило её открыть архив действий. Возможно, они допустили ошибку, когда прописывали команды для автоматической лаборатории вручную. Лаура прокрутила колёсико мышки, но список оказался неожиданно коротким. Она сверила время первого сохранившегося действия, и замерла. Оно появилось спустя час после окончания эксперимента. Уотерс неуверенно встала, прошла к реторте. В её памяти дублировались команды с компьютера, но протянув руку к дисплею управления, Лаура обнаружила, что комплекс отключен, штекер питания лежал на полу, заботливо припрятанный за корпус громоздкого аппарата. Она задумчиво покрутила его в руках. Зачем Разин вдруг отключил реторту?

— Что за черт... — проговорила Лаура, не услышав, как открылась дверь лаборатории. Она пришла в себя от звука шагов за спиной. Вздрогнула, резко обернувшись.

— Простите, Лаура, к вам можно? — в полумраке она разглядела военную форму лейтенанта Лоуренса. Облегченно выдохнула.

— Это вы? Как вы вошли? — Уотерс нахмурилась и покосилась на приоткрытый проем. Заподозрила, что уходящий последним Виктор забыл закрыть дверь на электронный замок. И Стивен тут же подтвердил её догадку, встав напротив аквариума.

— Дверь была открытой, простите, что напугал вас. Как вам удается содержать их в неволе так долго? Ведь здесь так мало места для движения.

Лоуренс положил руку на холодное стекло. Хищники в бассейне, кажется, никак не отреагировали на это действие.

— Видите, на плавниках? — Лаура устало подошла к аквариуму. Она украдкой взглянула на часы. Ей уже пора возвращаться домой.

— Вы имеете в виду кардиостимуляторы? — Стивен внимательно оглядел акул. Лаура добавила освещение, воспользовавшись компьютером.

— Да, электрический заряд посылается к сердцу каждые двадцать секунд, — Уотерс откровенно зевала. Не привыкла проводить экскурсии, тем более в столь позднее время. Вдруг вспомнила утреннюю операцию по отлову Лазаря. — Странно. Откуда у вас столько любви к этим рыбам? Помнится там, у приманки вы убили их несколько штук, и рука ваша не дрогнула.

— Это не любовь, это восхищение, — парировал Лоуренс. — И вы не правы, там, у приманки, была самозащита. Ситуация вышла из-под контроля, но мы не пытались убить их как можно больше.

— Согласна. Тогда вы были жертвами, — резонно заметила Уотерс.

— Расскажите о вашем муже, — Стивен робко сменил тему разговора.

— О Поле? — от удивления она изогнула бровь, но решила ответить достаточно честно. — Он химик. Работает в Медее. Мы почти не видимся с ним, общаемся через спецсвязь. Раньше он приезжал к нам каждый месяц, но последнее время работа поглотила его слишком сильно.

— Вы работаете в паре? — догадался Лоуренс.

— Пытаемся, — Лаура грустно усмехнулась. — Скорее, он пытается найти вакцину и мечтает, чтобы её назвали его именем, а я стараюсь помочь ему. Или хотя бы не мешать...

— Всё так плохо? — с нескрываемой надеждой в голосе спросил Стивен.

— Всё так, как есть, — Уотерс вздохнула, опустила голову. Лоуренс хотел что-то сказать, но она прервала его. — Простите, но мне нужно к дочери. Время уже позднее, а она дома совсем одна.

— Да, конечно! — Стивен не хотел мучить Лауру долгими разговорами, понимал её боль и не терпение.

— Можно, я провожу вас?

— Наверное, да, — вымученно улыбнулась Уотерс. Она вернулась к компьютерному столу, забрала подарок для Эмили. Разин нашел для него почти идеальную праздничную упаковку, перевязал красной лентой. — У меня сегодня был очень тяжелый день.

Они вышли в коридор. Уотерс окинула помещение лаборатории внимательным взглядом, перепроверяя оборудование. Её компьютер был всё ещё включён. Через полчаса на вахту должен заступить Чоу, он постоянно жаловался на скуку во время ночных смен, и вопреки правилам Лаура каждый раз баловала его, оставляя свободный доступ к святая святых лаборатории. Она и в этот раз не изменила себе, закрыла электронный замок на двери, потушила свет.

— Можно, я буду иногда заглядывать к вам? Когда у меня будет свободное время, — Стивен осторожно задал этот вопрос. Они медленно шли в сторону лифтов. Уотерс снисходительно улыбнулась.

— Зачем вам это? Хотите стать ученым?

— Думаете, я не подхожу для этого? — Лоуренс пытался шутить, но не терял армейской выправки, от этого всё выглядело слишком натянуто.

— О, напротив! — Лаура остановилась у ближайшего элеватора, нажала на кнопку вызова. — Но лучше всего, когда каждый делает ту работу, которую умеет лучше всего. Сегодня утром я увидела, что выполнение боевых задач — это то, для чего вы рождены. До свидания, Стивен. И еще раз спасибо за проделанную работу.

Уотерс протянула лейтенанту руку. Двери подъехавшего лифта открылись, приглашая Лауру внутрь.

— До свидания, Лаура, — Стивен выпрямился в струнку и нежно ответил на рукопожатие. Он пошёл своей дорогой, к служебным лифтам.

* * *

Стивен лёг на казарменную кровать, закрыл глаза. Боль, которую он пытался забыть эти пять лет, сегодня ожила и ударила с новой силой. Слеза прокатилась по щеке. Образ Лауры расплылся перед глазами, потеснился старыми воспоминаниями, образами других людей. Лоуренс помнил каждый момент. Как смотрел им в глаза через стену защитного стекла, но не мог спасти. Призраки прошлого настигают нас в те моменты, когда мы уже забываем о них. Лейтенант протянул руку. Нащупал ящик стола у кровати. Колебался, прежде чем открыть его и опустить внутрь ладонь. Пальцы легли на мягкую бумагу потрепанного конверта. Он вынес из того ада не только воспоминания. Всего одну фотографию. Дрожащей рукой Стивен поднес её к лицу. Цифровой снимок в электронной рамке пятилетней давности заставил Лоуренса сжать зубы в бессильной злобе. Погибшая жена и маленький сын улыбались ему сквозь время. Лейтенант задержал взгляд на Патриции. Черты её лица, выражение глаз. Сегодня он будто увидел её живой и невредимой. Лаура Уотерс. Стивен уснул с этим именем на губах.

* * *

Лаура открыла входную дверь своей квартиры. Она вошла в помещение, сняв кофту и повесив её на спинку стула. Эмили не дождалась ее. Перегородка спальни была чуть приоткрыта, через неё Уотерс видела спящую девочку. Её длинные русые волосы расстелились на подушке. Лаура остановилась у стола. Эмили оставила неубранным карандаши, которые получила сегодня в подарок. Лауре пришлось обмануть дочь. Пол не передавал их. Уотерс нашла столь ценный подарок сама.

Под руку попался рисунок. На старом, пожелтевшем кусочке бумаги Эмми сумела разместить трёх аккуратно выведенных человечков. Они держались за руки. Эмили лаконично подписала каждого из них. "Папа, мама и я". В углу листка светило оранжевое солнце. Тут же рядом лежала открытка. Источник вдохновения. Фотокарточка изображала закат на песчаном пляже тропического острова. Лаура грустно улыбнулась. Таким её дочь и представляла себе солнце.

Она тихо подошла к двери спальни и заглянула внутрь, удостоверившись, что Эмили спит. Маленький телевизор на стене всё еще работал, показывая кадры записи старых мультфильмов. Лаура не решилась заходить внутрь, чтобы выключить его, просто выдернула вилку телевизора из розетки, что была под рукой. Спальня погрузилась в темноту, и Уотерс плотно закрыла перегородку. Она вернулась к столу, неспешно убрала с него всё лишнее. Оставила рисунок, долго думая, покрутила листок в руках и написала на обороте: "Эмми. Первый день в школе". Лаура прикрепила его на стену, рядом со шкафчиком для еды. Для звонка в Медею всё было готово. Уотерс не знала, как сказать мужу об их провале. Она поставила стул напротив стационарного видеофона. Набрала специальный пароль и номер абонента. Пол ответил почти сразу. Улыбка скрасила его встревоженное лицо.

— Привет, милая! — он заметно нервничал и всем своим видом призывал Лауру опустить прелюдии.

— Здравствуй, Пол. — она улыбнулась. — Как у тебя дела?

— Всё нормально. Как у вас с Эмми? — Пол не дал ей ответить и сразу перешёл к делу. — Что с вакциной?

— У нас не получилось, — Уотерс не захотела оттягивать этот тяжелый момент. Она опустила глаза. — Формула оказалась нестабильной.

— Вот черт! — Он едва сдержал гнев. — Как так получилось? Ты же говорила, что всё проверено!

— Это биологический материал! — Лаура незаметно для себя повысила голос, но тут же осеклась. Она ни в коем случае не хотела будить Эмили. — Ты же сам знаешь, как это бывает! Мы отослали образец. Приедет завтра, на утреннем рейсе Протура.

— Почему не сразу? Почему не спецрейсом? — Пол негодовал. — Ты же знаешь, насколько это важно!

— Там почти нет шансов. Я даже сомневаюсь, что прототип вообще пригоден для экспериментов. — Уотерс не хотела оправдываться, но голос предательски задрожал.

— Черт! — Пол выругался так громко, что Уотерс пришлось убавить звук.

— Не кричи, ты разбудишь Эмми!

— Ладно-ладно! — он глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. — Хорошо, мы проанализируем, когда прототип придет, посмотрим, что можно из него получить. Вы уже решили проблему с формулой? Когда следующая попытка?

— Нам нужна живая особь. С отловом акул сейчас напряженка. Сегодня во время охоты чуть не погибли люди. Военные не горят желанием этим заниматься. Я говорила с префектом. Она сказала, что попытается помочь. Формулой занимается Разин, на её проработку тоже нужно время. — От всех этих сложностей у Лауры заболела голова. — Когда ты приедешь к нам? Эмми скучает...

— Черт! — Пол не скрывал раздражения. Закрыл глаза рукой. — Долго. Всё слишком долго! С такими темпами мы никогда не закончим работу!

— Прости, но мы делаем всё, что в наших силах! — Уотерс начинала злиться. Муж пропустил мимо ушей её вопрос о приезде. — И слишком многое не зависит от нас!

Пол холодно взглянул на жену.

— Мы можем больше! Надо стараться! — с нажимом произнес он. — Надо найти вакцину, ты слышишь меня? Во что бы то ни стало!

— Жизнь проходит! Ты уже почти год не живешь с нами! Ты можешь сказать, когда всё это закончится? — процедила Лаура сквозь зубы. Её агрессия не произвела на мужа должного эффекта.

— Я приеду, когда найду эту чертову вакцину! — с ненавистью на ситуацию ответил он.

— А если не найдешь!? А если всё это зря? — боль сквозила в её голосе.

— Не смей так говорить! — Пол побагровел от злости. — Я проведу в Медее столько времени, сколько потребуется, если всю жизнь, значит, всю жизнь! Я должен найти вакцину! Это важнее всего! Надо работать!

Видеосвязь оборвалась. Уотерс просидела перед темным экраном еще несколько минут, пытаясь унять дрожь от обиды. Она обессиленно встала, выключила на кухне свет. Приоткрыв перегородку спальни, зашла внутрь. Эмили лежала не шевелясь, отвернувшись к стене. Лаура опустилась перед ней на колени, погладила по голове.

— Папа не приедет? — тихий голос Эмми заставил сердце Лауры болезненно сжаться. Она легла рядом, обняла дочь.

— Пока нет, милая... — Уотерс пыталась сдержать слезы.

— Мам, а кто такие Праволишенные? — Эмили не сразу задала мучивший её вопрос. Лаура не знала, что сказать, и уткнулась в её волосы. На ум пришел только один ответ.

— Они люди... такие же, как и мы...

Двадцать лет назад.

— Вы хотели видеть меня, наставник? — тринадцатилетний Сун Чоу зашёл в лабораторию воспользовавшись личным электронным ключом. Альдо Сальви замер, склонившись над столом в дальнем углу комнаты. Сделал вид, что не отреагировал на приход ученика, но скосил глаза, стараясь разглядеть щуплый силуэт мальчика боковым зрением.

— Да, Сун. — Альдо выпрямился в полный рост, задумчиво глядя в потолок, затем обернулся в сторону Чоу, облокотился о край стола. — Ты уже хорошо говоришь по-английски, молодец. Тот чернокожий мальчик, твой сосед... это он помогает тебе?

— Да, его зовут Мартин, — Сун оживился, робко улыбнувшись, сделал в сторону учителя несколько шагов. — Что-то случилось?

— Случилось, — медленно произнёс Сальви. Он поджал губу, не зная, как сказать Чоу неприятную новость.

— Вам дали разрешение на опыты, учитель? — Чоу загорелся здоровым интересом. Они ждали одобрение сената уже полгода. Заметил, что несколько криокамер слева выдвинуто в рабочее положение, тихо гудели их компрессоры.

— Да, Сун. Нам, наконец, удалось получить разрешение, — Сальви скромно улыбнулся. — И мы начнём прямо сейчас.

— Хорошо, — Чоу приблизился к ящику со своей одеждой, быстро надел халат, плотные перчатки. По указанию наставника подкатил тележку с инструментами к первой криокамере. — Я так рад, что вам удалось уговорить Великий Сенат и ваша работа будет продолжена...

Он не успел договорить. Улыбка сползла с лица мальчика, как только тот увидел человека, лежащего внутри камеры заморозки. Сальви подошёл бесшумно, нажал на кнопку, открыл защитное стекло. Действовал он, как всегда, решительно и спокойно. Не обращая внимания на замешательство Суна, раскладывал инструменты в любимом порядке.

— Как же так, учитель? — Чоу вздрогнул, когда мироощущение вернулось к нему, и поднял на наставника испуганный взгляд. — Это, должно быть, какая-то ошибка!

— Нет Сун. Всё правильно, — Сальви медленно надевал перчатки. Перевёл взгляд на оголённое тело чернокожего ребёнка внутри криокамеры. Отъехавшая в сторону крышка превратила её в операционный стол. Мартин был в сознании, но укол транквилизатора сковал его движения. Остекленевшие глаза с ужасом смотрели в потолок, посиневшие губы дрожали.

— Приступим, — тихо произнёс Альдо. Ноги Чоу не выдержали, он упал на колени. Холод висящей на груди монеты пронзал до самых костей. Он сжал её в пальцах, взвыл от боли.

— Пожалуйста, не надо, — пролепетал Сун, изо всех сил сдерживая слёзы.

— Так было предопределено его судьбой, — Сальви склонился над учеником, рывком поднял его на ноги. — Соберись, Сун, ты нужен мне сейчас.

— Пожалуйста, я... я не могу, — Чоу пришлось держаться за край стола, чтобы не упасть снова, он отвёл лицо. Боялся пересечься с Мартином взглядом.

— Ты должен, Сун! — настаивал Альдо. — Именно для этого их брали сюда! Он просто исполняет свой долг.

— Нет, нет, нет! — Чоу сжался в комок, тихо всхлипывая от ужаса произнесённых слов. — Они люди, такие же, как и мы. Они не заслуживают...

— Хватит нести чушь! — Сальви поморщился, грубо одёрнул его за плечо. Он не рассчитывал на другую реакцию, но до последнего верил, что ученик проникся идеалами своего учителя. Альдо откинул Суна на тележку с инструментами, навис грозной тенью, сжал кулаки, но, видя его полную подавленность, вдруг изменил тон.

— Ты же хочешь знать, для чего тебе талисман? — он улыбнулся, присел перед Чоу на одно колено, коснулся его плеча.

— Вы обещали рассказать, — сквозь всхлипы отозвался Сун и, поборов страх, сумел взглянуть наставнику в глаза. — Вы обещали!

— Да, Сун, и часть этой отгадки лежит сейчас на операционном столе. Ты должен мне помочь! — Сальви кивнул в сторону криокамеры. — Вставай, тебе нужна моя помощь, а мне нужна твоя.

Альдо выпрямился в полный рост, протянул ему раскрытую ладонь. Чоу смотрел на неё с опаской несколько мгновений.

— Вы обещаете? — он протянул руку навстречу, замирая в последний момент.

— Конечно, Сун, конечно! — Сальви добродушно рассмеялся, их руки соединились.

* * *

Всплеск воды за спиной заставил Чоу отвлечься от тяжелых воспоминаний. Он обернулся на аквариум. Акулы рассредоточились по краям бассейна, оставив его центр новичку. В сообщении от Лауры говорилось, что Виктор назвал его Лазарь. Странное имя. Сун встал с кресла, похлопал по карману халата, где лежал видеофон. Он еще надеялся на весточки от бывшего наставника или инструкций к действию. Даже когда ты люто ненавидишь кого-то, в условиях обоюдной опасности готов действовать с ним сообща. Чоу взял пустой стакан, направился к противоположному концу лаборатории. Между рабочим местом Разина и автоматической ретортой стоял автомат с кофе. Сун прошел вдоль аквариума, еще раз оглядел его обитателей. Маска на морде Лазаря смотрелась жутко, Лаура рассказала и об этом инциденте, попросив проявить к акулам особое внимание. Чоу не понимал замысел Росса, сомневался в жизнеспособности его теории, но, несмотря на логику, Астрагон и Пенелопа вели себя странно с момента появления новичка; хоть они и не спешили освобождать сородича из своеобразного плена, но и не проявляли к нему агрессии. Дежурный задержался у Пенелопы, у которой был самый боевой характер, и грустно усмехнулся:

— Что Пенни, новенький поставил вас всех на место?

Чоу добрался до автомата. Налил себе черной, горячей жидкости. Вытяжка из очередного морского растения и близко не напоминала старый добрый кофе, но на дне океана звалась именно так. Сун набрал в ладонь прессованный в кубики сахар, возвращаясь назад, задумчиво потеребил в руке. На автомате сработала вредная привычка: не смешивать сахар с напитками, а есть его отдельно, иногда целыми горстями. Эта привычка не принадлежала Чоу. Он открыл рот, подбросил несколько кусочков, попытался поймать на язык. Неловко дернув второй рукой, пролил горячий напиток себе на рукав. Сун остановился на полпути, выругавшись, отпил излишек, украдкой взглянул на бассейн и замер. Акулы изменили свое местоположение, теперь Лазарь лежал на дне правого угла, сместив Пенелопу к центру.

— Что за бред!? — удивился Сун. Хищники провели рокировку быстро и совершенно бесшумно. Он поспешно вернулся к столу, поставил кофе, кинул сахар в густую жижу. Чоу хмурился, приближаясь к аквариуму, он не находил логического объяснения происходящему, а поравнявшись с ним, крякнул от неожиданности. Теперь Лазарь лежал в левом углу, заняв место Астрагона. Сун потянулся к видеофону. Ему стало не по себе. Лаура должна узнать о происходящей чертовщине, но, взглянув на часы, он прикусил губу. Настолько ли это важная информация, чтобы будить начальство в три ночи? Сун замер; морда Астрагона привлекла его внимание, раскрытые глаза акулы странно блестели. Дежурный подошел ближе. Акула вдруг развернулась, нервно ударив хвостом по стеклу. Защита выдержала, но Чоу отпрянул, бешено забилось сердце. Он не мог понять, что происходило внутри аквариума.

2 часть

1 глава. В плену сомнений

Двадцать пять лет назад.

Город, как оцепеневший мертвец, пронзал небо шпилями антенн сотовой связи и ровными рядами зубов-многоэтажек. Эпидемия красной лихорадки еще не накрыла этот провинциальный городок в полной мере, но болезнь стремительно распространялась по континенту, захватывая новые территории. Странный вирус, поражавший животных и убивавший их в течение нескольких часов, был уже совсем близко, и хоть ни одного факта заражения человека еще не зафиксировали, люди чувствовали опасность, покидали свои дома и двигались дальше на восток — по крайней мере, те, кто имел эту возможность. Остальные пытались наладить свою жизнь так, словно ничего не происходило.

Две маленькие фигурки пробирались по пустынным улицам короткими перебежками, прятались от случайных прохожих за фасадами домов и строениями закрытых киосков, старались идти как можно незаметней, словно собираясь совершить что-то противозаконное.

— Фух! Я больше не могу идти! — девочка лет семи демонстративно уселась на асфальт, скрестив руки на груди. Она старалась не смотреть на старшего брата, азартно выглядывавшего из-за края огромной желтой бочки с надписью "квас". Он высматривал пути, по которым можно безопасно двигаться дальше, минуя посты военных кордонов, и не попасться на глаза часовым, патрулирующим город на машинах.

— Как это не пойдешь!? — тот посмотрел на сестру с недоумением и обидой. Он затеял этот поход только для того, чтобы показать ей что-то особенное.

— Вот так! — девочка всплеснула руками, насупилась еще больше. — Мы и так отошли от дома слишком далеко, мама будет нас искать!

— Нам осталось еще немного, надо зайти за тот дом.

Мальчик показал в сторону пятиэтажки через дорогу, за ней начинался пустырь.

— Чего ты там нашёл-то? Почему гулял так далеко от дома?! А мама знает об этом? Я ей всё расскажу!

От этих вопросов начинала болеть голова, и мальчик не решался перебивать сестру, зная её ворчливый характер, поэтому, скучая, смотрел под ноги, ждал, пока эта нравоучительная тирада закончится. Уличную тишину вдруг разрезал скрип громкоговорителя, он сопровождался прерывистым звуком сирены и находился совсем рядом.

— Это врачи! — ахнула девочка, глаза расширились от неподдельного ужаса. Если их поймают и приведут домой, мама накажет обоих.

— Да, тихо! — цыкнул брат, осторожно отступил к сестре, спрятался в тени бочки. — Не высовываемся!

Его глаза азартно блестели, предвкушая маленькую шалость, которая могла удаться, адреналин ударил в голову. Дети совсем не обращали внимания на слова, что доносились из объезжавшего улицы грузовика. Мужской голос отдавал строгостью и едва уловимым безразличием.

"Напоминаем, что все хозяева домашних животных должны сдать своих питомцев в карантинные пункты для вакцинации".

— А наш Атос?! — девочка вздрогнула, уловив суть последних слов. — Его же надо вак-ци-ни-ро-вать!

Она вскочила на ноги, стремясь побежать назад, домой, но брат ловко ухватил ее за руку, заставил присесть и замолчать.

— Нет, сначала я покажу тебе, что нашёл!

— Хорошо. — девочка обреченно вздохнула, зная, что он не отстанет с этой идеей. — Но потом обязательно отведем Атосика на укол!

Мальчик довольно улыбнулся, дождался, пока машина карантинных отрядов проедет мимо. Запись предупреждения воспроизводилась в бесконечном повторе. В конце голос диктовал адрес, где располагался центр вакцинации — на краю города, на самом отшибе, но не так далеко от их дома.

— Вперед! — прошипел мальчик, выпрыгнув из укрытия, и бросился через дорогу, ни на мгновение не выпуская руки сестрёнки. Дети перемахнули через высокий бордюр пешеходной дорожки и юркнули в узкий проход между домов.

— Что ты там нашёл? — спросила девочка, когда они оказались в относительной безопасности и перешли на шаг, пробираясь среди куч накиданного мусора.

— Скоро сама увидишь! — усмехнулся мальчик, оставшись довольным собой. Шёл вперед, ведя рукой по шершавой стене, вдыхал приятную прохладу, отдающую сыростью подвалов. Запах опасных приключений дурманил голову.

— Может, вернёмся, мы отошли слишком далеко от дома, — она напомнила это еще раз, но слишком поздно: дети выбрались из прохода, ударивший по глазам свет заходящего солнца заставил их прищуриться.

— Мы уже на месте! — мальчик оглядел пустырь, на котором они оказались, за ним раскинулось заросшее поле, макушки редких деревьев раскачивались на горизонте. Дети взяли вправо и направились к старым футбольным воротам.

— Стой! — вдруг скомандовал мальчик, пропуская сестру вперёд. — Это сюрприз! Я закрою тебе глаза, так что иди медленно.

— Хорошо, — она кивнула, позволила брату закрыть глаза своими ладонями; последнее, что увидела девочка, стали накиданные в беспорядке картонные коробки слева от ворот.

— Теперь иди, — шепнул ей на ухо мальчик, они сделали синхронные шаги, медленно подходя к цели.

— Скоро уже? — сестра больно щипнулась, теряя терпение, но не убрала руки брата, чтобы не портить впечатление от приготовленного сюрприза. Мальчик не ответил, он с нарастающим ужасом смотрел под ноги. Они остановились в метре от кучи грязного картона.

— Они же были живы утром... — пролепетал он, руки безвольно опустились.

— Что там? — девочка невольно попятилась, едва не наступив на мертвого щенка, совсем маленького. Их было четверо; детёныши лежали не шевелясь, сбились в кучу, уткнувшись мордочками в грязь. Брат упал на колени, потрогал бездыханные тельца, кинулся к коробке, под которой нашёл их утром, откинул её в сторону. Их мать лежала на боку, делала судорожные прерывистые вдохи, не реагировала на шум. Мальчик коснулся собаки, но тут же вспомнил оповещение из карантинных лагерей — врачи запрещали трогать зараженных животных. Не проронив ни звука, отошёл назад, раскрытые глаза не моргали.

— Их мама заболела? — девочка осторожно присела на корточки рядом с мордой собаки, заглянула в глаза. Они закатились, обнажили белки, покрытые красными крапинками.

— Её надо отнести к врачам! — вдруг произнесла она, бросила на брата пронзительный, умоляющий взгляд. Мальчик молчал, мелкая дрожь пронзала руки. Он не представлял, как сделать это.

— Пожалуйста, Витя! Надо отнести её на укол! — Аня подскочила к брату, ударила маленькими кулачками в грудь, привела в чувство. Из глаз её брызнули слезы. — Помоги ей, пожалуйста...

Разин вздрогнул, с ужасом осознавая ситуацию, в которую они попали, оставшись в городе. Ему захотелось вернуться домой и обнять маму.

Виктор застонал от воспоминаний, вылившихся в кошмар. Всё это было словно не с ним, словно в другой жизни. Видеофон, лежащий у кровати, вибрировал и мигал, отчаянно привлекая к себе внимание. Связной Праволишенных принудительно запускал программу для связи. Разин повёл затекшей шеей, потянулся к коммутатору.

— Гав-гав! Здравствуйте, детишки! С вами снова поющий Филди!

Заиграла до боли знакомая приторная мелодия. Она уже вставала у Виктора в горле явственным комом. Но он не мог не ответить на приветствие, аниматроник должен был сообщить подробности грядущей эвакуации.

— Здравствуй, поющий Фил, — Разин всегда отвечал условленной фразой, если рядом не было свидетелей и он мог спокойно говорить.

— Ну вот, поздравляю тебя, малыш! — собака радостно замахала коротким хвостом. — Этот день настал. Ты выполнил все наши домашние задания, и теперь пора возвращаться домой.

— Хорошо, я готов. Как это произойдет? — Виктор зевнул, украдкой посмотрел на часы: шесть утра.

— Гав-гав! Всё очень просто, малыш, отправленная тобой посылка попадёт в распределительный узел и покинет Акрос. В Акватике есть несколько видов судов, одни служат для перевозки грузов, другие для перевозки людей, если тебе интересно, малыш, я могу рассказать об этом подробнее!

— Нет, спасибо, что произойдет потом? — Разин поспешил вернуться к теме разговора.

— Вслед за прототипом уедешь и ты!

— То есть: мне надо просто ждать, пока прототип покинет город? — Виктор устало откинулся назад, нащупал спиной опору.

— Совершенно верно, гав-гав! Но если всё пойдет по плану, у тебя будет мало времени, всего пара часов. Не забудь подготовиться к отъезду, возьми с собой всё самое необходимое.

Пёс снова "улыбался", из приоткрытой пасти выпал язык.

— И что мне потребуется? — Виктор собирался с мыслями, выискивая в полумраке одежду.

— Ты же понимаешь, малыш, что мы не сможем устроить тебя первым классом. В условленное время в грузовом порту тебя будет ждать корабль. Его капитан — надёжный человек, но чтобы пройти отгрузку, тебе придется спрятаться в грузовом отсеке, гав-гав! Дети, поднимите руки, кто хочет поиграть в прятки?!

Разин потёр глаза; ему до ужаса не хотелось выполнять указания безумной собаки, а от мысли, что он навсегда покинет людей, к которым успел привязаться, становилось нехорошо.

— Там будет холодно... — устало заключил Виктор.

— Да, ребята! — Филди расхаживал по экрану, как заправский учитель, сложив руки-лапы за спиной. — Суша на поверхности очень разнообразна по своему климату, и на полюсах нашей планеты очень холодно. Одевайтесь теплее, если хотите покорить их!

— Да-да, я понял! — Разин раздраженно отмахнулся, окончательно встал, включил в спальне свет. — Мне нужна теплая куртка. Но где я её возьму? Работникам лаборатории не выдают такой одежды.

— Малыш, я уже позаботился об этом, — Филди улыбался своей сообразительности. — В нашем условленном месте ты найдёшь рабочую куртку, она поможет тебе проникнуть внутрь грузового порта. И не забудь, малыш, путешествие будет долгим, ты определенно проголодаешься и захочешь пить.

Собака принялась танцевать; эта приторная мелодия невероятно нравилась детям, её часто крутили по телевизору, развлекая маленьких зрителей.

— Не надо, я всё понял, — Виктор страдальчески поморщился. Вышел на кухню и рыскал по полкам в поисках раннего завтрака. — Как мне попасть в порт, у меня же нет допуска?

— Не переживай и об этом. Для нашей новой шалости я подготовил программу. Она скоро окажется на твоём видеофоне, откроет любой электронный замок.

— Хорошо, — Разин зевнул, его качнуло от усталости. После проведенных на ногах суток он проспал всего десять часов. — Я рад, что мы так тщательно подготовились.

Песенка неожиданно закончилась, пёс увеличился в размерах, приник карим глазом к экрану коммутатора. Виктору пришлось отвести видеофон в сторону.

— Ах да! Чуть не забыл! — Филди подозрительно водил пиксельным зрачком по сторонам. — Ты сохранил наше домашнее задание?

— Да, как и условились, — вспоминая те неприятные моменты, когда его конспирация висела на волоске, Виктор невольно передернулся.

— У меня для тебя новое условие.

— Что опять?! — он недоверчиво изогнул бровь.

— Мы передумали, и задание, которое ты сохранил, надо стереть!

В возникшей тишине Разин напряженно соображал, что всё это значило. Планы менялись так часто, что он заподозрил неладное. Могли ли о программе и связном узнать военные и теперь водить химика за нос?

— Я не понимаю, зачем тогда я её сохранял? — резонный вопрос дался не просто. Обычно аниматроник давал задания, с которыми у них не возникало споров. В этот раз Виктор явственно чувствовал — происходило что-то странное.

— Так сказал ОН! И это всё, что тебе надо знать, — резко отрезал Филди, неуклюже скрестив руки. Он ждал ответа, нетерпеливо ударяя мыском ноги о поверхность виртуального пола.

— Ну, хорошо, я удалю формулу... — Разин устало вздохнул, потёр глаза. — Если есть ещё условия, говори сразу. Надоела это неопределенность!

— Гав-гав, ты стал нетерпеливым, малыш, — надменно усмехнулся пёс, голос его похолодел. — Новые условия будут всегда, и ты должен всегда быть готовым их исполнять. Помни, именно для этого ОН держит тебя в Акросе, малыш!

Виктор проглотил эту колкость, отвёл глаза.

— Собери провиант и отправляйся в наше условленное место. Там тебя будет ждать одежда работника грузового порта; как только возьмёшь её, я перешлю на твой видеофон программу с поддельным паспортом. Проблем попасть в порт у тебя не будет. Вещи оставишь в местной камере хранения.

Филди подвел итог сказанному ранее без былого энтузиазма и дурацких кривляний.

— Как вернёшься домой, я скажу, что делать дальше. Действуй и не забудь удалить данные с флешки!

Программа закончила работу, связь оборвалась. Поющий Филди замер без движения.

— Ну да, конечно...

Разин небрежно кинул коммутатор на стол. Сосредоточился на приготовлении сухого пайка. Под раковиной стояло несколько пустых бутылок; он решил, что литра воды ему вполне хватит, открыл кран, подставил горлышко под холодную струю.

— Им так надо... — недовольно бубнил он под нос. — А как надо мне, никого не интересует?

День второй.

— Все системы в норме, к отплытию готов! — штурман Борис Гдан, сорокалетний мужчина, с сединой в висках и проплешиной на макушке, проверил последнюю электрическую цепь под панелью приборов, щелкнул тумблером. В изумлении покачал головой.

— Хорошую ты себе машину собрал, Джош! Она удивляет меня до сих пор!

— Да ладно тебе, не всё так гладко, — капитан Джош Ричардс не глядя махнул рукой, изучая накладную, пришедшую на видеофон несколько минут назад.

— Наш путь лежит в Медею, надо будет взять пару тонн.

— Опять одежда? — Гдан уселся в кресло, с тоской смотря на работающих в порту людей. Разгрузка Протура была почти завершена. — Как срочно?

— Отчаливаем сразу, — Ричардс отложил коммутатор. Приблизился к иллюминатору, отпил оставленный возле него кофе.

— Нам что, даже отдохнуть не дадут? — слишком вялое недовольство со стороны штурмана лишь рассмешило капитана.

— Ну уж нет! Твоя бессонница опять не даст поспать и мне!

— Я в этом не виноват, а принимать каждый раз успокоительное я не хочу, уже опился! — Борис деловито потер руки, продолжая с интересом рассматривать панель приборов. При последнем посещении доков Джош провел очередную модернизацию "Сверчка", как называл он свой корабль, и теперь в управлении и навигации тяжеловоз имел сравнительное сходство с легкими Диамедами. Гдан еще раз удивленно качнул головой:

— И не лень тебе постоянно возиться с кораблём?

— Не лень, пока здесь слишком много недоработок. Проводку в нескольких местах все еще замыкает, надо перебирать, а времени нет, — Джош добрался до своего кресла, устало откинулся на спинке. Он все еще держал стаканчик кофе в руках, боялся ставить на пульт.

— Подставка! — рассмеялся Гдан. — Тут точно не хватает подставки под кофе! Будет как в навороченном Диамеде, хотя помнится, у нас в портах таких не было.

— Были, — со знанием дела ответил Ричардс, мечтательно улыбаясь.

— Я смотрю, ты хочешь сделать из корабля дом? — Борис тяжело вздохнул; он не хотел трогать больную тему, но не мог видеть, как его друг, вечный балагур и весельчак, превращается в отшельника.

— А почему нет? — искренне удивился Джош. — Контрабандисты живут в таких условиях годами, чем я хуже?

Гдан грустно усмехнулся.

— Ну, во-первых, ты не контрабандист, а во-вторых, не стоит себя так бичевать. Послушай: ты не можешь ничего изменить, никто не может, но пока мы живы, мы всегда можем начать всё сначала. Не смотри на меня, океан — это моя стихия, и там мой дом, но не пытайся обмануть себя — ты не такой! Тебе нужна нормальная семья и нормальный дом...

— Семья? — Ричардс терпеливо выслушал нравоучение, нисколько не обидевшись на друга, провел рукой по пластиковой накладке на миниатюрном штурвале. Допил остатки кофе залпом, кинул пустой стаканчик под кресло. Окинул рубку многозначительным взглядом. — Здесь моя семья, а значит, здесь будет и мой дом...

Борис не нашел, что на это ответить, опустил голову. Их беседу прервал звуковой сигнал, разгрузка трюма окончилась, и теперь Протуру предстояли новый маршрут и новая цель.

— Заправимся здесь или уже в Медее? — штурман виновато посмотрел на капитана. Разговоры о личном всегда оставляли на душе обоих неприятный осадок. Борис подумал, что испортил Ричардсу настроение, но Джош перевел взгляд на прибор уровня топлива, улыбнулся как ни в чем не бывало:

— Нам хватит, чтобы сгонять до Медеи и обратно, тем более туда пойдем порожняком. Уровень воды?

— В норме! — отозвался Гдан, пристегнув ремень.

— Уровень кислорода?

— В норме! — штурман потянулся к тумблеру закрытия кормового люка.

— Рано! — скомандовал Ричардс, запуская двигатели субмарины. — Ты опять забыл? Сначала двигатели, потом люк!

— Не забыл! — хитро оскалился Гдан. — Но мне уже надоело каждый раз вытирать эти лужи внизу!

Поднявшаяся волна ударила о борт Протура, Борис закрыл створку люка почти сразу, но болезненно поморщился, услышав звонкий всплеск в грузовом отсеке.

— Тебе точно надо посмотреть как-нибудь проводку, а то эти лужи меня с ума сведут...

— Давно бы помог! — Джош улыбался, ведя субмарину в фарватере порта, к главному шлюзу. Они покидали Акрос.

* * *

Входящий звонок на стационарный видеофон заставил молодую девушку по имени Илэйн Болл вскочить с постели, испуганно оглядеться по сторонам.

— Что?! Кто?! — Её возлюбленный Питер Берк, что лежал рядом, поднял голову, с перепуга потирал глаза.

— Это видеофон... — Илэйн вглядывалась в дисплей через открытую дверь спальни; вызывающий абонент определился как Джордж Рендерс. — Дядя Джордж звонит.

— Зачем? Сколько сейчас времени? — Берк перегнулся через край кровати, пошарил по полу.

— Не знаю. Может, что-то случилось?

Илэйн накинула на себя рубашку, застегнула верхние пуговицы. Выйдя на кухню, прикрыла дверь спальни, цыкнула возлюбленному напоследок:

— Не шуми!

Приближаясь к видеофону, она взбила копну запутавшихся волос, привела себя в порядок и приняла вызов. Украдкой взглянула на часы: шесть утра.

— Доброе утро, Илэйн, — невыспавшийся мужчина лет пятидесяти пяти выглядел не лучше девушки в столь ранний час. — Прости, что беспокою так рано перед ночной сменой, но у нас проблема на третьем участке.

— Здравствуй, дядя Джордж, — Илэйн хотела улыбнуться, но, услышав про неприятности, еще ближе подошла к видеофону. — Что случилось?

— Помнишь модуль опреснительных машин, что барахлил последнюю неделю? — Рендерс обреченно вздохнул. — Вчера вечером часть автоматики вышла из строя.

— Мы остались без воды?! — Внутри Илэйн все похолодело, она невольно покосилась на кухонный кран, но до него нельзя было дотянуться, чтобы проверить.

— Нет, пока все нормально, основные системы работают в штатном режиме, но ночная бригада разобрала модуль и не смогла починить. Нельзя оставлять его так, нужно найти причину неисправности и собрать его обратно.

Рендерс замялся, ему всегда неудобно было просить о сверхурочных, но другого выхода нет.

— Мне не хочется тревожить тебя, но придется заняться этой проблемой как можно скорее. Муниципалитет потребовал быстрых действий по устранению угрозы.

— Да, конечно, дядя Джордж! — Илэйн охотно кивнула. — Во сколько сбор?

— Сбор через час, — тот расплылся в довольной улыбке. — Спасибо, что понимаешь. Я позвоню Уолшу и Берку, нам потребуются все свободные руки.

Илэйн потупила взгляд, стыдливо отвела в сторону. Подумала, что Джордж будет удивлен, не застав Питера дома. Берк сидел в её спальне, ждал конца этого разговора.

— Да, хорошо, — неуверенно ответила Илэйн. Протянула руку, чтобы прервать звонок, но Рендерс вдруг заговорил доверительно и тихо:

— Кстати, по поводу Питера... — он сделал многозначительную паузу. — Ты уверена, что он тот, кто тебе нужен?

Она нервно сглотнула, бросив на дядю умоляющий взгляд.

— Конечно, дядя Джордж! Мы любим друг друга!

— Да-да, я понимаю, — тот прикусил губу, не зная, как тактично подступиться к тревожащей его теме. — Просто я не совсем уверен в нём...

— Что ты такое говоришь, дядя Джордж?! — Илэйн понизила голос и покраснела от неудобства. Берк находился совсем рядом и наверняка слушал их разговор.

— Мне кажется, он слишком легкомысленный, слишком непостоянный... — Рендерс тщательно подбирал слова, хотел, чтобы его поняли правильно. — Нет, я не хочу сказать, что он плохой работник или гражданин, конечно, нет! Но... Послушай, Илэйн, я пообещал твоей матери, что присмотрю за тобой. Её уже нет с нами, но мое обещание в силе, пока я жив. Я боюсь, Питер сделает тебе очень больно однажды, а твоя мать предупреждала, что от этого у тебя могут начаться проблемы... Ты, кстати, не забываешь пить таблетки?

— Я пропустила вчерашний прием, но сегодня обязательно выпью! — нервничая, Илэйн ломала пальцы. — И по поводу Питера. Он не такой, он не легкомысленный, и мы уже решили пожениться... мама хотела увидеть внуков, как жаль, что она не дожила до этого момента.

— Да, жаль... — Рендерс неприятно поморщился, пожалев о затеянном разговоре. Он встряхнул головой, отогнал лишние мысли. — Ладно, отложим все это на потом, сейчас самое важное — это модуль опреснительных машин! Я жду тебя на главной площади у лифта к комнатам управления через сорок минут. И не забудь про таблетки, выпей прямо сейчас, пожалуйста!

— Хорошо, дядя Джордж, — отстраненно ответила Илэйн. На душе неприятно заныло.

— И у меня еще одна просьба, — Рендерс виновато улыбнулся. — Перестань уже называть меня дядей при ребятах. На работе я просто Джордж или старик Рендерс.

Он тихо рассмеялся, надеясь разрядить атмосферу.

— Хорошо, дядя Джордж, — Илэйн кивнула, не заметив, что снова придала ему родственный статус.

— Ну вот, опять... — Рендерс махнул рукой. — Всё, я жду тебя!

Сигнал оборвался, и Илэйн наконец смогла отойти от видеофона. Она задумчиво опустила голову. У кухонного шкафчика рефлекторно открыла нижнюю дверцу. Пластиковая коробочка из-под лекарств в полумраке — как белёсое пятно. Внутри загремели таблетки, круглые белые шарики. Почти полная упаковка. Илэйн никак не могла понять, почему Джордж был против их отношений с Питером. Мысленно искала пути, которыми сможет подружить их с дядей. Илэйн открыла коробочку, высыпала в ладонь два шарика. Погружённая в тревожные мысли, не заметила подошедшего сзади Берка. Он нежно обнял её за талию, закрыл ладонь с таблетками рукой. Зашептал в самое ухо:

— Мы же договорились с тобой, что больше никаких таблеток.

— Ох, прости, что-то на меня нашло, я... — она замолчала, повернулась к возлюбленному, тревожно обняла. — А может, дядя Джордж прав, и мне нельзя бросать их пить?!

Её разрывала неопределенность. Привычка принимать успокоительное всю жизнь до отношений с Питером не вызывала неудобств. Илэйн привыкла к этому ритуалу с самого детства и уже не замечала в нём ничего странного.

— Ты не больная, Илэйн! Это какой-то глупый обман, идиотская ошибка. — Питер покачал головой, улыбнулся, поцеловав её.

— Откуда ты знаешь? — в глазах её проступил страх. — Я пью их с самого детства; мама говорила, что раньше у меня были приступы.

— Приступы чего?! — Берк вспылил, повысив голос. Её доводы казались ему по-детски смехотворными.

— Я не знаю, — Илэйн вырвалась из объятий, отстранилась, крепко сжав таблетки в руке. — Она называла их просто приступами, говорила, что без таблеток мне будет очень плохо, и...

Она неожиданно замолчала, вздрогнула, словно от испуга, глаза расширились. Приблизилась к Питеру, провела пальцами по его щеке.

— Однажды она сказала, что я могу навредить окружающим...

— Чепуха! — Берк перехватил её руку, нежно сжал в своих ладонях. — Ты не пьешь их уже три недели, и ничего не происходит, ты сама этого не видишь? Может, эта твоя болезнь уже давно прошла и в таблетках нет смысла!

— Уже три недели я обманываю дядю Джорджа, — Илэйн печально вздохнула, хотела отойти, но Питер не позволил, крепко обнял.

— Давай попробуем не пить их еще неделю, и если хоть на мгновение почувствуешь себя плохо, можешь снова начинать!

Питеру было нелегко пойти на компромисс, но он ни в коем случае не хотел, чтобы эти чертовые лекарства становились яблоком раздора.

— Хорошо, — лицо Илэйн посветлело от счастья. — Так и сделаем. Кстати, ты успеешь добежать до дома, если дядя Джордж будет сначала звонить Уолшу, и он не заметит, что тебя там нет.

— Это уже не важно, я больше не хочу прятаться и встречаться тайно, придем вместе, как муж и жена!

Он поцеловал её нежно и страстно, таблетки высыпались из ослабевших пальцев. Илэйн была самой счастливой девушкой в этом мире.

* * *

В кабинете префекта царила ранняя утренняя тишина. Часы на стене мерно отщелкивали время, Люсия сидела за своим рабочим столом, отвлеченно размешивая сахар в чашке. Настоящий горячий чай будоражил воображение Падинг своим ароматом. Она отвлеклась, подняв голову. Стена за её спиной ожила. Усеянная десятком темных экранов, она позволяла Люсии держать под наблюдением почти все закоулки Акроса и выходить на связь с сенатом в режиме видеоконференции. Монитор в центре засветился тусклыми огнями. Он выделил из потока информационного пространства суровое лицо полковника Морриса.

— Полковник! — Люсия развернулась к нему. Одарила Морриса счастливой улыбкой. Звонок Падинг застал его не на рабочем месте, задний фон выдавал очертания квартиры, но, несмотря на ранний час, Моррис не выглядел сонным. — Как Вы провели ночь?

— Вы хотели мне сообщить что-то важное? — полковник смотрел на префекта с хитрым прищуром, пропустив её приветствие мимо ушей и не ответив взаимностью.

— Да! — Падинг встала, подошла к мониторам чуть ближе. — Это по поводу нашего с вами вчерашнего разговора.

— Вы распорядились не допускать посторонних лиц к руководству армейскими операциями? — Моррис высокомерно задрал подбородок.

— Да, — послушно ответила Люсия. Она робко улыбнулась. — От лица Союза Городов я обязана высказать вам благодарность за хорошо проведенную работу вчера утром.

Префект сделала паузу, ожидая реакции полковника, но Моррис был сдержан, как всегда. Она продолжила, слегка опустив голову. Голос Падинг стал твёрже и официальнее.

— Благодаря вашим стараниям, полковник, сегодня ночью нашим ученым удалось создать рабочий прототип вакцины против красной лихорадки, — она замолчала. Лицо Морриса вытянулось от удивления, а взгляд принял хищнический оттенок.

— Вы не ошиблись? — он глубоко задумался.

— Нет, не ошиблась! — Падинг вновь расцвела в счастливой улыбке. — Сегодня утром, десятичасовым рейсом, она отправится в Медею на первые испытания. Наши с вами имена войдут в новейшую историю, полковник! Я возвещу Совет о вашем активном участии в создании антивируса, ждите поощрения от вашего командования!

— Это поистине хорошие новости! — Моррис напрягся, чтобы выдавить из себя подобие доброжелательной улыбки. — Я надеюсь, вы будете держать меня в курсе всех последующих событий?

— Конечно, полковник! — Люсия вернулась к столу.

— Тогда до связи, мисс Падинг, — Моррис учтиво кивнул.

Люсия окончила сеанс, после чего снова углубилась в изучение отчётов. Хитро улыбаясь, проговорила про себя:

— Можете не сомневаться в этом, полковник...

* * *

Моррис отошел от интеркома, учащенно дыша и негодуя. Он убедился, что связь закончена, и префект не услышит лишних слов.

— Старая карга! — злобно процедил полковник сквозь зубы. Он замер на месте, сосредоточился. Что теперь? Неужели Союз Городов действительно получил вакцину? Моррис не мог сидеть сложа руки. Он взглянул на часы. Ближайший рейс до Медеи через три часа. Полковник вернулся к интеркому. Остановился в нерешительности. Слишком ответственный момент, чтобы отдавать ошибочные приказы.

Семена сомнения проросли в душе Морриса. Если Армейский Анклав организует задержку рейса или его исчезновение, то этим непременно выдаст себя. А если префект солгала, и Протур окажется пустым? Согласно регламенту подобных ситуаций, доставка вакцины не ограничивалась чартерными рейсами. В зависимости от важности груза, его могли доставить до Медеи и курьерскими Скарабеями. Моррис скрежетал зубами, оказавшись загнанным в угол. Он поспешно оделся, активировал видеофон. В любом случае, полковник не мог оставаться в стороне и безучастно ожидать развязки. Он набрал номер собственной канцелярии.

— Доброе утро, полковник, — секретарь приветственно кивнула. — У вас есть распоряжения на сегодня?

— Да, Мария, — Моррис снова выглядел спокойным, его ровный голос отдавал безразличием. — Свяжитесь с лейтенантом Лоуренсом, срочно вызовите его в мой кабинет.

— Хорошо, — она сделала пометку в электронном блокноте на столе. — Что нужно передать лейтенанту, какова цель его вызова?

Полковник ответил не сразу, еще раз задумавшись о правильности принятого решения.

— Передайте, что это личная встреча. И он обязательно должен успеть до завтрака! Я буду в кабинете через двадцать минут.

— Хорошо, — секретарь отстранённо кивнула, запоминая указания начальника. — Я свяжусь с лейтенантом немедленно. Будут еще указания?

— Да... — Моррис колебался несколько секунд. Он сомневался в правильности своих суждений, но в этот момент они показались полковнику наиболее верными. — Мне нужен отчет обо всех отправках курьерских Скарабеев из Акроса в Медею, начиная со вчерашнего вечера.

— Хорошо, — задумчиво ответила секретарь. — Я пришлю отчет через несколько минут.

Моррис закончил сеанс, попутно надевая китель и поправляя рукава. Его глаза нехорошо блеснули. Полковник не мог не сообщить своему высшему руководству о сложившейся ситуации. Моррис понимал, что доклад может вызвать скоропалительные решения генерального штаба, но взял себя в руки с твердым намерением отстоять перед Анклавом свою идею. Полковник ввел пароль, выйдя в защищенную сеть. Он послал сигнал вызова напрямую в Штормворт.

— Приемная адмирала Харвестера! — мужчина-секретарь в строгом костюме ответил незамедлительно, как только получил запрос. Его скучающее лицо без интереса смотрело на Морриса.

— Полковник Моррис, командующий гарнизоном Акроса! — представился тот и перешел к делу. — Мне срочно нужно передать адмиралу Харвестеру важное сообщение!

* * *

Лаура нехотя открыла глаза, провела рукой по простыне. Эмили не оказалось рядом, хотя они уснули вместе тем вечером. Уотерс повернула голову; утка в форме часов молчаливо смотрела потускневшими глазами с прикроватной тумбочки. Лаура дотянулась до неё, легонько качнула. Обломки стрелок на дне циферблата перемешались.

— Ну, вот и начался новый день, — она грустно улыбнулась, встала, накинув футболку. Дверь на кухню была плотно закрыта, но, замерев, Лаура услышала звуки жизни, доносившиеся оттуда. Легкая поступь детских шагов сменилась звуком открывшегося крана. Он зашумел потоком воды. Уотерс сдвинула перегородку, заглянула на кухню, невольно улыбнулась. Эмили наливала чайник. Она решила помочь матери с завтраком. Чтобы не спугнуть дочь, Лаура бесшумно прокралась к столу.

— И что же у нас на завтрак? — засмеявшись, спросила она, поудобнее усевшись на стуле.

— Мама! — Эмили резко развернулась, едва не расплескав набранную воду, улыбнулась в ответ. Донесла полный чайник до плиты, включила электрическую конфорку.

— Какая ты уже взрослая! — Уотерс обняла подошедшую дочку, поцеловала в лоб. — Молодец, сможешь о себе позаботиться!

Она встала, чтобы приготовить завтрак. Дочь крутилась рядом, молча наблюдая за действиями матери, и явно стеснялась о чем-то спросить. Она отвлеклась, кивнув в сторону холодильника.

— Тебе понравился мой рисунок?

— Конечно, милая! — Лаура не отвлекалась от приготовления пищи. — Только солнце наверху не всегда оранжевое...

Она посчитала нужным сказать это дочери. Задумчиво посмотрела на неё. Страшная мысль обожгла сознание. Неужели Эмили никогда не увидит солнце?

— Но на фотографии оно именно такое! — та зарылась в вещах, аккуратно сложенных на краю стола. Она достала фотокарточку с пальмами, показала матери.

— Это называется закат, милая! — Лаура снисходительно улыбнулась. — Так бывает, когда солнце заходит за горизонт, и потом наступает ночь.

— А ночь наступает всегда? — Эмили не сразу задала этот вопрос, теребя фотографию в руках. Пыталась представить себе тот мир, что был на ней запечатлён, мысленно оживить.

— Всегда! И восходит тоже всегда! — Лаура замолчала. Сосредоточенность на лице Эмили граничила с болью. — Мы найдем вакцину, мы обязательно вернёмся обратно, и ты всё увидишь своими глазами.

— Ты обещаешь? — Эмили с надеждой посмотрела на мать.

— Конечно! — Уотерс нагнулась к дочери, подставив мизинец. Та схватила его своим пальчиком и довольно пожала.

— Дядя Виктор так ничего мне и не подарил? — Эмили робко озвучила ещё один мучивший её всё утро вопрос.

— Ах да! — Лаура шутливо ударила себя в лоб. — Дядя Виктор всегда выполняет обещания. Это я забыла тебе его передать!

Она обогнула стол, покопалась в карманах кофты, оставленной на спинке стула еще с вечера. Уотерс отдала Эмили заветную коробочку, с грустью смотря на то, как та затаила дыхание. Обычный видеофон едва ли мог взять на себя роль интересной игрушки и наверняка еще доставит Лауре головную боль, но разве могло всё это сравниться с глазами её дочери, светившимися от счастья. Эмили раскрыла коробку, массивный коммутатор лёг в ладонь.

— Ух ты! — Эмили улыбалась во весь рот, говоря с придыханием. — У меня теперь свой собственный видеофон!

Лаура ничего не ответила ей, вернулась к плите, на которой уже разогретый завтрак начинал подгорать, разложила его по двум тарелкам, поставила на стол.

— Ты проводишь сегодня меня в школу? — Эмили с надеждой посмотрела на мать. Лаура нежно улыбнулась.

— Конечно, милая! — она отвлеклась на закипевший чайник. Уотерс хотела хоть как-то загладить свою вину за вчерашний день. — Сегодня после обеда у нас с дядей Виктором будет важный эксперимент. Хочешь посмотреть?

— Да! — Эмили ответила не задумываясь, от перевозбуждения послушно подъедала хлебные тосты, с нетерпением ожидая чая. Лаура поставила перед ней чашку, села напротив.

— Тогда как будешь дома, позвони мне, — она взяла коммутатор дочери. Записала свой номер в пустой адресной книге. — Я поднимусь за тобой и проведу в лабораторию.

Уотерс улыбалась. В первый раз она видела, как дочь завтракала с таким аппетитом.

* * *

— Стивен! Пожалуйста! Не бросай нас! — лицо Патриции исказила гримаса ужаса. Лоуренс ударял в стекло двери кулаком, пытаясь разбить его. Тридцатимиллиметровая полоса стали отделила его от семьи. Она заточила их в плен. Лейтенант дергал головой в полудрёме. Он старался забыть тот кошмар, но лица умирающих людей появлялись из темноты, бросались в атаку, терзали сознание...

Звук входящего вызова заставил Лоуренса открыть глаза. Тяжело дыша, лейтенант привстал. Панель интеркома находилась в стене напротив его кровати. В пространстве узкого кубрика Стивену достаточно было протянуть руку, чтобы принять звонок. Он потёр лицо, горящее огнём, сел напротив видеофона.

— Да, — на выдохе сказал Лоуренс. Из темноты информационного пространства появилось лицо секретаря полковника Морриса. Женщина вежливо улыбнулась.

— Здравствуйте, лейтенант. Как вам спалось? — она продолжала улыбаться, но задавала вопросы без какого-либо интереса.

— Спасибо, хорошо, — устало отозвался лейтенант. Он пытался выдавить ответную улыбку, но не смог, как ни старался.

— Вас к себе срочно вызывает полковник Моррис. Он просил обязательно зайти до завтрака.

— А, это по поводу рапорта? — догадался Стивен, кивнув головой.

— Нет, — секретарь неожиданно изменила тон и понизила голос. — Это личная встреча.

— Хорошо, уже выхожу, — Лоуренс напрягся. Прежде полковник никогда не назначал ему таких аудиенций, тем более срочных. Лейтенант встал, накинул рубашку. Он долго думал, брать ли с собой видеофон. Коммутатор лежал на краю стола, его корпус закрыл собой цифровую фоторамку. Стивен не увидел изображение, он всегда держал картинку закрытой. Он осторожно взял коммутатор, положил его в нагрудный карман рубашки. Дрожащие пальцы коснулись фотографии. Лоуренс прикрыл глаза, не решаясь перевернуть её и еще раз посмотреть на лица своих любимых. Лейтенанту хватило прошлой ночи. Как только он закрывал глаза, слышал их крики. Нельзя будить призраков прошлого... Стивен выдвинул ящик, из которого достал фотографию, осторожно скинул её обратно в темное чрево. Цифровая рамка беззвучно упала на мягкое дно, ударилась углом о небрежно брошенный орден: стальную звезду первой степени — высшую военную награду в Акватике. Лоуренс поспешил закрыть ящик и выйти из кубрика.

* * *

Зевая и еще не отойдя ото сна, в лабораторию вошёл Росс. Сун облегченно выдохнул, увидев коллегу. Обрадовался тому, что теперь не будет один. Джек прошёл рядом с Чоу, не глядя в глаза, махнул ему рукой. Взял со стола Лауры электронный ключ от морозильника, молча развернулся к двери.

— Ты куда? — Чоу сделал всё, чтобы Джек не почувствовал его страха.

— На камбуз, Лаура попросила привезти с утра еще рыбы этим проглотам, — Росс кивнув в сторону аквариума. На мгновение задержался в дверях. Только сейчас разглядел на лице Суна напряженность и капли пота.

— Ты что, тут всю ночь круги нарезал? Спортом решил заняться? — усмехнулся Джек.

— Нет! — резко ответил Чоу. Он замялся, не разделив веселья и не зная, как описать происходящее ночью, но порадовался, что в столь раннее время в лаборатории оказался именно их штатный психолог. — С акулами всю ночь творилась какая-то чертовщина...

Сун отошел от аквариума, давая Россу разглядеть его обитателей. Заинтересовавшись проблемой, он приблизился к бассейну, изогнув бровь, с подозрением осмотрел хищников. Акулы стояли в воде, не двигаясь, каждая на своем месте. Джек не помнил, как они располагались вчера, но предположил, что и сегодня ничего не изменилось. Лазарь лежал на дне в центре. Пенелопа в правом углу, Астрагон в левом. Прошло несколько минут томительного ожидания, но за это время ни одна акула не повела и хвостом.

— Может, тебе приснился дурной сон? — Росс устало покосился на Суна.

— Нет, черт возьми! Я глаз не сомкнул сегодня! — раздраженно выпалил Чоу, и по его состоянию Джек охотно в это поверил. Лаборант подскочил к аквариуму, ударил по стеклу рукой:

— Давайте, твари, покажите, как вы это делаете!

— Вот это точно плохая идея, — Росс на всякий случай отступил назад. Он напрягся, но не из-за мифического поведения акул. Состояние Чоу вызывало больше вопросов и выглядело куда опасней. — Не горячись, Сун. Что они делают, в чем это проявляется?

Росс встал рядом, увлеченно рассматривая хищников, но лишь для того, чтобы успокоить коллегу. Вспомнил золотое правило любого психолога: хочешь помочь человеку — просто выслушай его.

— Они меняются местами, бесшумно и с какой-то сумасшедшей, мистической скоростью... — Чоу понизил голос, он тяжело дышал, но медленно успокаивался. Отошел к кофе-машине, набрал воды. — Я хотел позвонить Лауре, но не решился. Черт, это действительно жуткое зрелище...

— Да, смысла звонить Лауре нет. Через час она уже будет здесь, — Джек посмотрел на часы. Пропуск в руках напомнил ему об истинной цели визита в лабораторию. — Давай сделаем так: я быстро схожу за рыбой, вернусь, и посмотрим на акул поподробнее. Побудешь тут один еще минут тридцать?

— Да, — Чоу судорожно кивнул, залпом осушил стакан. Росс побоялся предлагать ему успокаивающие таблетки, Сун мог неправильно его понять.

Не теряя времени, Джек вышел в коридор. Дверь за ним закрылась, оставив лаборанта наедине со своими страхами. Росс озадаченно смотрел на фигуру ученого через стеклянные прорези, не в силах понять, что с ним происходило.

Джек сосредоточился на работе. Он дошел до неприметной двери в холодильную камеру, использовал пропуск, чтобы открыть её, выкатил из темноты тележку для рыбы. Лаура сказал, что выпросила для лаборатории еще один лимит на корм в этом месяце. Росс заботливо убрал пропуск в карман. В этот раз ему не придется подлизываться к Янсену и довольствоваться отходами. Бодро толкая тележку перед собой, он направился по безлюдному коридору к лифтам комнат управления.

Он старался идти как можно быстрее, помня уговор с Суном; как назло, громоздкую тележку постоянно заносило на поворотах, норовило ударить об стену. Росс добрался до лифта без приключений, но впереди ждала ненавистная аллея комнат управления. Он надеялся, что и сегодня ему удастся проскочить её нахрапом. Джек вызвал кабину, зашел внутрь. Беспокойство о Чоу не давало ему покоя. Вспоминая свой недавний разговор с Виктором и зная, насколько порядочным был Сун, понимал, что мысли о суициде наверняка посещали его чаще обычного. Джек отогнал плохие мысли; в любом случае он должен сначала привезти рыбу, а уж потом поговорить с Чоу по душам. Надеялся, что до его возвращения лаборант не натворит каких-нибудь глупостей. Росс толкнул тележку, когда лифт остановился и открылись створки дверей. Он взял влево, сбавил ход, выглядывая из-за угла в поисках потенциальных конкурентов. К счастью, узкий коридор был пуст, и Джек рванул с места. Он набирал скорость, переходя на бег. Высматривал развилки и повороты, невольно улыбнулся, вспоминая вчерашний вираж и незадачливого инженера, которого подрезал, надеялся, что сегодня они не встретятся вновь. Тот мужчина назвал Росса чумной лабораторной крысой. Джеку стало интересно: видел ли он крыс хоть раз вживую? Тогда, в детстве, их было много. Детройт кишел ордами этих коричневых тварей с облезлыми противными хвостами. Росс уже никогда не забудет их, но глубже всего в его памяти засели более опасные животные. Собаки. Джек помнил их подлые укусы; раны на ногах давно затянулись, но дикая ненависть к этим тварям осталась навсегда. Он помнил, что в детстве даже хотел купить себе пистолет, чтобы извести эту нечисть из Кроктауна. Росс усмехнулся, но в следующее мгновение в памяти всплыло лицо Спенсера, чернокожего мальчика двенадцати лет. Его застывшие, остекленевшие глаза с укором смотрели на Джека. Лицо заливало кровью, бездыханное тело содрогалось от мощных укусов. Росс вздрогнул, прогоняя от себя наваждение, мысленно отругал Марту. Это она напомнила ему о детстве, пробудила воспоминания. Джек не заметил, как из очередного поворота выкатился край чьей-то тележки. Слишком долго думал; идти на обгон или нет. Когда Росс пришел в себя окончательно, сжал зубы от злости: ему пришлось затормозить, чтобы избежать столкновения, мужчина в робе инженера оказался проворнее и вывернул в коридор, преградив Джеку путь. Мужчина бросил на него короткий взгляд через плечо, криво усмехнулся.

В этот раз Россу не удалось прийти к лифту первым, он занял очередь, устало облокотился о ручку тележки. Кабина опускалась мучительно долго, хуже всего, что Джеку придется ждать её два раза, и это серьезно задерживало ученого. В обещанные тридцать минут Росс уже не укладывался. Инженер, стоявший впереди, самодовольно взглянул на попутчика, усмехнулся:

— Не повезло сегодня?

— Бывало и хуже, — Росс вяло махнул рукой в ответ, стараясь незаметно прочитать фамилию на бейджике рабочего.

— Но не хуже, чем сидеть здесь уже двадцать пять лет, да? — мужчина издевательски хмыкнул, он больше не смотрел на Джека.

— На что намекаешь, приятель?

— Просто сегодня ночью на первом посту жизнеобеспечения вышел из строя модуль опреснительной системы. Думаешь, город остался без воды? Ребята починят его уже через пару часов. Знаешь, почему?

— Нет, — сухо отозвался Росс, не до конца понимая, куда клонит собеседник.

— Потому что они не зря едят свой хлеб. Ты же из лаборатории, верно? Ученый... А ты не зря ешь свой хлеб?

Джек молчал, играя скулами. Он проклинал лифт, что добирался до этажа так долго. Створки открылись, когда Росс подобрал слова для ответа. Мужчина не стал ждать, вкатил свою поклажу в кабину, взглянул на попутчика в последний раз.

— Я так и думал, ученый...

Взгляд Росса похолодел, но ему пришлось проглотить обвинение. Когда двери закрылись, он наконец свободно вздохнул.

* * *

Сун Чоу судорожно провёл по лицу рукой, когда дверь за Джеком закрылась. Прикрыв глаза, со страхом покосился на аквариум. Акулы продолжали смотреть на одинокого биолога с мистической пронзительностью. Их тихое противостояние возобновилось.

— Да черт бы вас побрал! — выругался Чоу, недоверчиво прищурившись. Поведение хищников стало прилежным непосредственно перед приходом Росса, странная аномалия. Стараясь отвлечься от навязчивой мании преследования, Сун добрёл до кофейного автомата. Дрожащей рукой налил свой стакан до краёв, замер, бросив на аквариум за спиной короткий взгляд. Хищники оставались на своих местах вот уже больше получаса. Может быть, Джек прав и всё это лишь плод его воображения? Ещё вчера вечером Чоу хотел покончить с собой. Угрызения совести не давали спокойно дышать, а вот теперь эта странная ситуация с акулами. Они словно специально хотели свести Чоу с ума. Задумавшись, Сун взял несколько кубиков рафинада, но вместо того, чтобы положить их в чашку, сжал в кулаке. Медленно и стараясь не фокусировать внимание на бассейне, пошёл обратно к столу Лауры. Мысли о бегстве заползли в голову. Он мог бы прямо сейчас выйти из лаборатории, использовать пропуск в порту и воспользоваться Скарабеем, чтобы добраться до ближайшей Экзорции. Чоу кинул один кусок рафинада в рот, сделал большой глоток кофе. Подумал, что успеет связаться с Сальви и скрыться из поля зрения Анклава и Совета Городов раньше, чем они заблокируют его паспорт. Сун остановился напротив выхода в коридор. Двери закрыты, но чтобы оказаться снаружи, достаточно одного касания электронного замка. Но как жить с воспоминаниями потом? Йонг. Он никогда не простит себе того, что сделал...

Чоу встряхнул головой. С другой стороны, если его хотели поймать, уже давно бы надели наручники. Сун дошёл до компьютера Лауры, закрыл карточный пасьянс, который так и не успел закончить. Кинул в рот ещё один сахарный кубик, заметил краем глаза, что акулы в бассейне снова поменялись местами. Его передёрнуло от прошедшего по спине холодка. Сун медленно встал, не спускал с обитателей аквариума испуганного взгляда. Решил кинуть вызов своему страху, приблизился к стеклу.

— Да что вы вообще делаете?! — процедил Чоу сквозь зубы. В этот раз Лазарь поменялся местами с Пенелопой. Маска Элиаса придавала особую зловещесть его силуэту.

— Делайте что хотите! Я вас не боюсь! — Сун показательно повернулся к обитателям бассейна спиной, оглядел лабораторию. Полночи убирал её после дневного эксперимента, но так и не добрался до операционной. Сун боялся входить внутрь из-за непосредственной близости к акулам, но должен был доделать начатую работу. Надевая перчатки, Чоу украдкой взглянул на видеокамеру. Она висела в углу, над автоматической ретортой. Он подумал, что после дежурства уговорит Лауру взглянуть на запись. Единственное, что его смущало, это ракурс камеры, с него объектив едва выхватывал край бассейна. Суну открыл дверь операционной, перешагнул порог одной ногой. Ему пришлось собрать волю в кулак, чтобы не показать страха. Пенелопа чуть приподнялась, теперь стояла на уровне его груди, смотря с изматывающей разум пристальностью. По спине Чоу забегали мурашки. Их разделяло толстое стекло, но биолог явственно чувствовал исходившую от хищника опасность. Он смахнул со лба капли пота, не выдержав этого противостояния, отступил, закрыв дверь. Сун побрёл к кулеру у стола Разина, от напряжения у него пересохло в горле, этот раунд был проигран.

— Чертова смена, чертовы акулы! — угрюмо прошептал он, стянул перчатки, но, дойдя до края бассейна, встал как вкопанный. Вместо Астрагона в углу как ни в чем не бывало покачивался Лазарь. Чоу приоткрыл рот от ужаса. Новичок преодолел расстояние от одного края аквариума до другого за несколько секунд, не создав при этом никакого следа движения. Чоу поднёс дрожащую руку к лицу, взглянул на часы. Отпущенные Россом полчаса давно прошли, но он так и не появился. У Суна больше не было сил терпеть всё это. Со злости он кинул перчатки на пол, косясь на акул, приблизился к стационарному видеофону. Быстро набрал номер Лауры. Она уже должна была проснуться.

* * *

— А акулы еще живы? — Эмили вдруг зашептала, как матерый заговорщик, и подалась вперёд.

— Конечно! — Лаура ответила ей так же вполголоса, поддержав эту игру. — Их, кстати, теперь у нас три!

— Да?! — глаза Эмили загорелись азартом. — Вам удалось поймать еще одну? Как вы назвали новенького? Опять дядя Виктор придумал имя?

— Да, — Уотерс выдавила улыбку. Она не хотела, но заставила себя произнести это слово вслух. — Лазарь.

— Фу... — Эмили откровенно поморщилась. — Некрасивое имя!

— Это точно! — нервно усмехнулась Лаура. — Не слишком удачное...

— И как его встретили Пенелопа и Эстроген?

— Астрагон! — Уотерс поправила дочку, не удержавшись от смеха. Дочь никак не могла запомнить его имя.

— Да, точно, Астрагон! — Эмили улыбалась во весь рот, но не слишком хорошо понимала, почему это слово так рассмешило маму. — Они не кусались?

— Нет, что ты! — Лаура с грустью подумала о Лазаре. Разин и Росс хорошо поиздевались над ним, запустив в бассейн в наморднике. — Пенелопа и Астрагон — воспитанные акулы, они не кусаются! И, кстати, вчерашний ужин съели весь до последней рыбёшки!

Уотерс кивнула на почти нетронутую тарелку Эмили. Девочка выпила весь чай, но завтрак, как обычно, объела только по краям. Она виновато улыбнулась, запихивая в рот печенье.

— Ты неисправима! — Лаура умиленно покачала головой. Дочь охотно закивала в ответ.

Звук входящего вызова прервал их разговор. Уотерс нехотя встала, взглянула на часы. До начала рабочего дня оставалось еще сорок минут.

— И кто же так рано нас беспокоит? — она обернулась на дочь, задорно подмигнула. Эмили осталась за столом, усердно пережевывая печенье.

Лаура приняла звонок. Её улыбка сползла с лица. Из черноты информационного пространства появился Чоу. Он выглядел взъерошенным и напуганным.

— Здравствуй, Лаура! — Сун попытался взять себя в руки, но его голос дрожал. Он нервно оглядывался по сторонам. — Ты уже проснулась?

— Да, здравствуй! — Уотерс напряглась, пытаясь понять, что происходит. Окружение лаборатории за спиной Чоу выглядело обыденным и нетронутым. Она нахмурилась. Она подозревала, что могло случиться, но начала издалека. — Как прошло дежурство, Росс уже там? Вы покормили акул?

— Нет, прости, мы не успели! — дрожащей рукой Сун потер лоб. — Тут с акулами беда... — Они напали на новенького... — на выдохе произнесла Лаура. Она начинала тихо ненавидеть коллег за их сомнительные эксперименты.

— Нет-нет! Они его не трогают, но с ними что-то неладное! — он перебил Уотерс, не дав договорить. Чоу приблизился к монитору, заслонив собой весь обзор лаборатории. Лаура изменилась в лице, уже ничего не понимая. Обернулась на дочь. Эмили внимательно следила за происходящим.

— Что у тебя там происходит? — осторожно спросила Уотерс. Ей не хотелось, чтобы дочка услышала что-то слишком тяжелое для её возраста.

— Я не знаю, как это объяснить! — Чоу вздохнул, помотал головой. Лаура заметила, как он периодически бросал в сторону аквариума испуганный взгляд, судорожно вытирал пот с виска. — У них странное поведение!

— Они не дерутся? — Лаура замерла, стараясь услышать всплески воды или другие признаки происходящей драки, но в лаборатории царила зловещая тишина.

— Нет! — ответ Суна снова поставил её в тупик. Уотерс скрестила руки на груди. — Они странно передвигаются по бассейну. Всю ночь тут творилась настоящая чертовщина! Пожалуйста, Лаура, приди! Тебе надо увидеть все своими глазами!

— Я поняла тебя, Сун, уже выхожу! — Уотерс окончила сеанс связи, резко развернулась, уверенно зашагала к столу. Она протянула руку, чтобы взять кофту со спинки стула, но замерла в нерешительности. Эмили безучастно наблюдала за происходящими событиями — она не могла изменить их. В её взгляде снова сквозили боль и обида. Лаура опустила плечи, посмотрела на дочь с сожалением.

— Прости, детка! Я опять не смогу проводить тебя в школу...

Эмили обиженно поджала губы. Отвела в сторону глаза, на которые навернулись слезы. Не в силах проводить мать, она покинула обеденный стол, так и не доев завтрак. Уотерс с тоской смотрела на то, как дочь уходит в спальню и закрывает за собой дверь. Но она не могла не пойти в лабораторию. Это её долг. Лаура накинула кофту, нащупала в кармане электронный пропуск. Осторожно подошла к двери, услышала, как в спальне включился телевизор. Лаура остановилась у порога, её сердце болезненно сжалось. Вспомнила свой последний разговор с Полом. Неужели она действительно хочет такой жизни для себя и своего ребенка? Вечная погоня за призрачной мечтой. Последние два года Эмили жила в аду, вечно мешаясь под ногами своих родителей. Остатки человечества, что однажды возвели работу химиков и биологов в идеологию и поклонялись им как богам, ожидали чуда. Учёные не заметили, как сами стали заложниками этого ожидания, рабами чуда, которое так и не происходило... Уотерс до боли в пальцах сжала свой пропуск. Она сверилась с часами. До начала занятий дочери оставалось чуть больше двадцати минут.

Эмили не заметила, как тихо приоткрылась дверь спальни. Давя слёзы отчаяния, она пыталась смотреть старые записи мультфильмов. Лаура украдкой заглянула внутрь.

— Одевайся. Нам надо выходить. Но ты придешь в класс на пятнадцать минут раньше, хорошо?

— Хорошо, мамочка! Спасибо! — Эмили подскочила на кровати, кинулась к матери, крепко обняла.

— Быстрее, быстрее! А то опоздаем, — шутливо засмеялась Уотерс, она гладила дочь по голове, но их поджимало время.

— Бегу! — та кинулась к шкафу, достала одежду, быстро переоделась. Лаура взяла ранец дочери, выключила телевизор и вышла на кухню. Она аккуратно сложила пенал с карандашами, положила к листам бумаги еще несколько штук — тех, что дал вчера Разин. Бумага стала настоящим дефицитом в Акватике, как и миллион других вещей. Всё былое богатство осталось на поверхности. Уотерс окинула квартиру внимательным взглядом, почему-то запоминая все таким, каким оно есть.

Лаура ждала Эмили в дверях, держа ранец наготове. Дочка пулей вылетела из спальни. Замешкалась, не увидев своих вещей.

— Я уже всё собрала, — Уотерс поманила дочь к выходу. Эмили кинулась к ней, но неожиданно остановилась у стола. Подарочный видеофон сиротливо лежал на краю. Она схватила его в последний момент, прижала к груди. Поравнявшись с матерью, спрятала коммутатор в боковой карман ранца, заботливо застегнула молнию.

— Ты его не потеряешь? — Уотерс не противилась её решению, но игрушка дочери была слишком дорогой.

— Я с него глаз не спущу! — довольно улыбнулась Эмили. Они поспешили выйти в ярко освещенный коридор, закрыв за собой дверь.

* * *

— Адмирал? — Моррис отдал честь, как только секретарь главной ставки связал его с командующим юго-восточными гарнизонами Акватики.

— Доброго времени, полковник! — Харвестер почтительно кивнул. Несмотря на столь ранний час, он выглядел взбодренным и находился на своём рабочем месте. — Что за спешка? В Акросе что-то случилось?

Моррис замялся. От того, как он подберёт слова для доклада, будет зависеть исход их операции.

— Сегодня ночью в лаборатории Акроса был выведен прототип вакцины, — на выдохе произнес полковник. Он выдержал паузу, взглянув на адмирала. Моррис смутился, когда понял, что его слова не вызвали в Харверстере никаких эмоций. Продолжил уже более осторожно: — Прототип будут перевозить из Акроса в Медею сегодня утром.

Адмирал молчал. Полковник взмок от навязчивого ощущения, что выглядит слишком глупо. Цепочка мыслей в его голове распалась, и Моррис не смог продолжить доклад. Харвестер перехватил инициативу.

— Вы уверены, что биологи вывели вакцину?

— Десять минут назад об этом мне сообщил префект города Люсия Падинг! — жестко отрапортовал полковник. Адмирал расплылся в снисходительной улыбке, обескуражив Морриса.

— О, Люси... — мечтательно произнес Харвестер. Он задумался. — И как же они собираются перевозить прототип, на обычном грузовом рейсе?

— Судя по всему, да. Падинг упомянула о десятичасовом рейсе до Медеи, в это время обычно ходят Протуры, — неуверенно ответил Моррис. Он снова почувствовал себя глупо, когда адмирал недобро усмехнулся.

— Неужели они взялись за старое? — Харвестер тяжело вздохнул. — Несколько лет назад Сенат частенько проверял лояльность Анклава подобными провокациями, но нам удавалось избегать их ловушек. Я думал, время детских игр уже прошло.

Моррис молчал, ему с трудом удалось сохранить безразличие: некоторые факты, о которых полковник услышал впервые, смутили его. Харвестер вопросительно взглянул на него, видя, что тот мучился каким-то вопросом.

— Я не уверен, что это ложь! — полковник наконец собрался с духом. Он вытянулся по струнке, выпятил грудь. Поймал на себе пронзительный взгляд адмирала.

— Да? И что же вас заставило думать так?

— Вчера мы выловили для ученых акулу. Один из биологов упомянул, что они на пороге открытия вакцины, — это совпадение запало Моррису в душу. Оно не давало ему покоя, и полковник почему-то думал, что это совсем не совпадение.

— Странно. Наши агенты молчат; если бы в Акросе действительно создали рабочий прототип вакцины, мы бы непременно узнали об этом, — Харвестер потер подбородок, перебив собеседника. Моррис продолжил излагать мысли, когда повисла пауза.

— Если прототип вывели сегодня ночью, ваши агенты могут еще не знать об этом успехе, — осторожно предположил полковник. Но этот факт напрашивался сам собой. Адмирал допускал такую вероятность, выражение его лица изменилось. Моррис разглядел в нём сомнение.

— Возможно, и так. Но что конкретно задумали вы, полковник? — Харвестер с хитрецой взглянул на собеседника. Моррис потёр руки, почувствовав, что теперь самое время донести до начальства свои мысли.

— Если вакцина действительно существует, её непременно должны доставить в Медею! — Моррис начал рассуждать логически, холодно проговаривая каждое слово. — Только там вакцину можно протестировать на живом организме. Я считаю, что Падинг упомянула грузовой рейс для отвода глаз. По моему мнению, прототип будут перевозить на чем-то маленьком и быстром.

— Курьерский Скарабей! — тут же сообразил Харвестер.

— Вот именно! — кивнул полковник. — Я планировал снарядить команду охотников и устроить засаду.

— Рискованно! — досадно заключил адмирал. — Мы не знаем точно, в каком Скарабее может перевозиться прототип и находится ли он еще в Акросе, если вообще существует?

Моррис не успел ответить, на коммутатор пришло сообщение. Полковник прочитал его краем глаза, невольно улыбнулся. Секретарь вовремя прислала отчет об отправках Скарабеев с пирса Акватики за последние восемь часов. В нём стояла всего одна цифра.

— Если вакцина существует, она еще в Акросе! — уверенно доложил Моррис. — Ни один курьерский Скарабей не покидал город.

— Хм... — Харвестер глубоко задумался. — Если Падинг дала нам ложную цель, она будет ожидать нападения именно на неё... Ей нечего будет предъявить Анклаву, если исчезнет курьерский транспорт, на который не было наводки.

Моррис зловеще ухмыльнулся.

— Я одобряю ваш план, полковник! — глаза адмирала нехорошо блеснули, лицо приняло болезненный вид. — Я более чем уверен, что это уловка, но нужно перестраховаться. Перехватите курьерский Скарабей, это не вызовет подозрений. И, Моррис... Джон... не оставляйте свидетелей, они нам ни к чему.

* * *

Сун Чоу попятился от коммутатора под пристальные взгляды акул. Добрался до кулера, налил воды. Лаборант обернулся на странный шум за спиной. Хищники не двигались, но один за другим оживали компрессоры аквариума, вода внутри наполнялась воздушными пузырями, скрывая рыб из вида. Чоу облегченно выдохнул, давление их маленьких глаз пропало. Он позволил себе подойти к бассейну, встал слева от операционной. В молочной пелене почти ничего не видно. Мысль включить напор компрессоров на полную мощность и спрятать акул за белой стеной приятно ударила в голову. Сун колебался несколько секунд. Уотерс уже в пути и прибудет в лабораторию через считанные минуты, есть ли смысл прибегать к таким мерам? Возможно, и не было, но Чоу не хотел спускать обидчикам с рук свои мучения. Он злорадно усмехнулся, приблизился к дисплею управляющего компьютера, протянул руку, но не успел коснуться сенсора. Удар сотряс стекло аквариума, обрушив на Чоу дождь солёных брызг. Сун едва успел укрыть голову рукавом. Компрессоры замолчали, пелена спала. Астрагон нервно вилял хвостом, находясь в центре. Лаборант отошёл на безопасное расстояние, выругался за невольный испуг, но замер, растеряв мысли. Внимание Чоу приковала к себе морда хищника. Забыв об опасностях и не веря собственным глазам, снова приблизился к стеклу. Астрагон изгибал спину, водил головой по сторонам, прижимался к защите. Его глаза были широко раскрыты, Чоу привлек их кроваво-алый оттенок.

— Что за чертовщина... — пролепетал Сун, отпрянув от аквариума. Быстро отогнал жуткие мысли. Рассуждая логически, пришёл только к одному выводу: Астрагон получил повреждения, когда ударился о защиту бассейна. Очередной удар сотряс конструкцию. Акула сделала круг, разогнавшись, приложилась о стекло боком. Астрагон начинал сумасшедшую пляску, разгоняясь для нового удара. Чоу стоял не двигаясь, не зная, что предпринять. Подумал о транквилизаторах, но не мог решить: дождаться Лауры или проявить самостоятельность. Пришёл к выводу, что начальница должна знать о возникшей ситуации. Сун кинулся к коммутатору, но не смог подойти к нему с первого раза. Очередной удар Астрагона обдал приближающегося ученого холодной водой. Он рефлекторно отпрянул, вытер лицо рукавом уже насквозь промокшего халата. Сжав зубы и зарычав от злости, решительно двинулся к видеофону. Стараясь не обращать внимания на беснующуюся рыбину, набрал номер Уотерс ещё раз.