K1l1: Судьба Акроса первая книга (общий файл)

— Хорошая версия! — Джек удовлетворенно кивнул. — Может, поэтому и прототип не получился?

— Может быть... — Виктор обреченно махнул рукой, вернулся к креслу. Хорошо, что это предположение озвучил не он. Росс становился невольным подельником обмана и встанет на его сторону в случае спора.

— Ты говоришь, во время охоты был ранен один из военных? — Джек азартно улыбался, подкатил к столу Разина своё кресло, вальяжно раскинулся.

— Ну да, в руку, — Виктор не видел в этом ничего веселого, подозрительно покосился на него. — Они рисковали жизнью, их надо уважать хотя бы за это...

— Да я не о том! — Росс перешел на заговорщический шепот. — А вдруг все изменилось?

— В каком смысле?

— Ну, мы не знаем, что творится на поверхности последние двадцать пять лет, а вдруг вирус уже мутировал? Вдруг акулы уже перестали быть к нему неуязвимыми? Что тогда?

— Ты хочешь сказать, прототип не получился поэтому? — Разин покосился в сторону аквариума. Он всё еще думал о вариантах объяснения провала, выбирая самые правдоподобные. Предположение не выглядело надежным и разбивалось о критику. — Если вакцина нерабочая, мы бы узнали об этом только после тестов в Медее. Дело в другом, сама формула нестабильна...

— Да нет же! Вдруг вакцина на основе акульих желез в принципе невозможна?

— Лучше не думать об этом, — Разин действительно испугался такой вероятности, но Росс не хотел отступать.

— Но если на мгновение представить, что это так. Тот человек... вдруг он уже заразился вирусом?

Интересная идея, она уже приходила в голову Виктора, да и не только ему одному. Абсолютно тем же руководствовался и Моррис, отправляя людей в карантин.

— Чтобы исключить этот вариант, военных и отправили на Экзорцию, — он пожал плечами.

— Да, но вспомни Асцион! Не на всех людей вирус действовал одинаково, не у всех инкубационный период равен двенадцати часам.

— Да, люди, у кого в организме отсутствуют эпитоплемы, сопротивляются вирусу гораздо дольше.

— Тот военный... сколько, говоришь, ему лет? Ну, навряд ли это старик, да? Лет тридцать пять — сорок? Ребенок Исхода?

Разин замер, спину прошиб холодный пот. Тогда, двадцать пять лет назад, их отбирали именно по этому критерию. Отсутствие в организме эпитоплем первого штамма красной лихорадки давало возможность вывести более устойчивый антивирус. По крайней мере, так считали ученые. Росс продолжил:

— Пять часов — это слишком мало, чтобы проступили симптомы заражения в организме без вирусных агентов предыдущего поколения. Что если вирус уже в городе?

Он не успел договорить, мужчины вздрогнули от входящего сигнала на видеофон Джека. Росс вскочил с места, направился к рабочему месту.

— Подумай об этом, Разин! — Росс подмигнул и взял коммутатор в руки. Марта так и не дождалась обещанного звонка. Джек не стал отвечать ей сразу, знал, что им предстоит не слишком приятный разговор, кинул на Виктора извиняющийся взгляд, направился к выходу.

— Я скоро вернусь...

— Да, давай, — усмехнулся тот, вернувшись к столу. Как только дверь в лабораторию закрылась, приник к экрану компьютера. Навряд ли Росс будет трепаться языком достаточно долго, а Лаура наверняка уже на подходе к лаборатории. Разин чувствовал, как ускользающее время загоняло его в ловушку. По виску сбежала капля пота.

Он быстро встал, старался двигаться плавно и как можно естественней, не забывая, что над головой видеокамера. Виктор незаметно вставил в разъем заготовленную флешку. Стандартная операция в этот раз проходила на ужас скомканно и на грани провала. Разин никак не мог взять себя в руки, нервно оглядывался по сторонам, косился на входную дверь. Ему казалось, кто-то стоял в коридоре и сверлил пристальным взглядом. От этого чувства по его коже бежали мурашки. Прикрывая дисплей реторты краем халата, Виктор выбрал лог последних действий, нашел отчет порядка создания формулы, открыл подменю со списком возможных действий. Ему оставалось просто скопировать лог на носитель, Разин приходил в себя и успокаивался с каждым правильно сделанным шагом. Появилась строка копирования, он облегченно выдохнул, заставил себя отойти от реторты, вернуться к столу. Он не должен вызвать подозрений у потенциальных наблюдателей, должен создать видимость обычной работы. Открыл программу управления лабораторным комплексом. Знал, через видеокамеру невозможно увидеть мелкие детали на экране компьютера, сделал вид, что запустил протокол синхронизации электронных устройств. Обернулся на реторту спустя мгновение, заметил, как шкала копирования заполнилась и исчезла. Не спеша вернулся к комплексу, незаметно извлёк флешку, спрятал в карман. Разин грустно посмотрел на массивный корпус машины; его работа в Акросе закончилась. Он дотянулся до силового провода реторты, выдернул из сети. Конструкция вздрогнула и затихла, экран потух. Обесточивание удаляло все временные файлы из памяти компьютера, теперь узнать правду об инсценировке провала не сможет никто.

* * *

— Ходят черные.

Люсия Падинг вздрогнула от оповещения. Лок знал, как появиться в самое неподходящее время. Люсия не успела придумать оправдание сегодняшнему провалу, надеялась, Этан уже осведомлен о неудаче.

— Ты еще не забыла свою комбинацию? — Принцепс сената довольно потирал руки. Судя по всему, он отошел от их последнего разговора, но еще ничего не знал.

— А ты уже уладил дела? Сам еще свою не забыл?

Падинг грустно улыбнулась. Лок сделал ход, передвинул слона на D7, спасая короля и создавая ответную угрозу ферзю.

— Конечно нет, Люси! Если честно, ты — единственный достойный противник из всего сената, — Этан пытливо смотрел на Люсию, ожидая ответного хода, и вдруг добавил: — Я смотрел отчеты о курьерских отправках из Акроса. Никто еще не заказывал спецрейс до Медеи. Что-то случилось?

Лок знал, как деликатно подойти к важной теме, не давил на собеседницу, но и не оставил возможности для маневров. Префекту пришлось спасать королеву на Е4, на клетке расположилась черная пешка, что тут же покинула поле. Окончательно обозначился игровой перевес в пользу Падинг.

— От тебя ничего не утаишь, — она тяжело вздохнула. — Прототип поедет в Медею завтра обычным утренним рейсом.

— Почему без спешки? — Этан задумался, и так понимая ответ на свой вопрос, задал его рефлекторно.

— Лаура сказала, что получившаяся формула не похожа на ту, которую они синтезировали. Её эффективность сомнительна.

Падинг почти не понимала этих хитростей, поэтому на всякий случай упомянула Уотерс.

— И что же у вас получилось? — спросил Лок, почувствовав глупость этого диалога. Программа напомнила очередность шахматного хода, но принцепс проигнорировал оповещение.

— Я думаю, в Медее об этом расскажут лучше, но Лаура признала, что образец оказался неудачным, — Люсия попыталась улыбнуться, разрядить напряженную обстановку, но холодное выражение лица Этана не располагало к иронии.

— Очередная неудача... Что планируете делать теперь? — Лок нахмурился. Префект вспомнила его слова и заверения, что акулий бум давно прошел, а на Гилеоне разрабатываются новые пути решения извечной проблемы. Судя по реакции принцепса, всё было не так радужно, и сенат всё же надеялся на благополучный исход их дела. В этот раз, как впрочем, и во все другие, Люсии нечем обрадовать.

— Лаура ищет ошибку, возможно, скоро мы будем пробовать еще...

— Еще несколько месяцев? — Этан перебил собеседницу, не скрывая раздражение и откровенную злость. — Уже три года лаборатория на Акросе не дает положительных результатов. Разве это не сигнал к тому, что надо менять тактику и приоритеты?

— Три года Этан, три года? — Падинг перешла в наступление, решив до конца защищать свое детище и работавших в нём людей. — Двадцать пять лет! Океан уже устал от нас, а мы от него, и всё это время ни у кого не было положительных результатов! Ты говорил, твои ученые работают над антидотом, где их результаты?

— Не всё так просто... — сухо ответил Лок. — Нужно время...

— Так и нам оно нужно! — Люсия смягчила и понизила голос. — Ты же сам прекрасно понимаешь, как всё это работает.

— Да, понимаю, но... — Этан потёр лоб, не знал, как подступиться к мучившей его проблеме. — Ресурсы, Люсия, у нас кончаются ресурсы. То, что я могу вложить в разработки на Гилеоне, мне приходится отдавать Акросу!

Падинг раскрыла рот, но не знала, чем возразить. Это была самая мелочная и самая убедительная причина вынудить Люсию свернуть работу лаборатории. Но самое страшное заключалось даже не в этом. Впервые за пятнадцать лет Лок признался вслух, что в Акватике разрастался ресурсный кризис. Префект просматривала общие отчеты о производстве и потреблении Акватики каждый день и не видела какого-либо дефицита. Могли ли эти отчеты подправляться вручную, а если так, то неужели всё настолько плохо? Этан вдруг встряхнул головой, болезненно усмехнулся.

— Да, ты права, на всё нужно время, забудь о том, что я сказал, — принцепс слишком быстро пошёл на попятную, Падинг не удалось удержать его внимание. — Поговорим о более насущных проблемах. Что там с Чоу? Он по-прежнему нужен мне!

Люсия не обрадовалась возвращению к неприятной теме. С их последнего разговора её мнение по этому вопросу не изменилось.

— Сун Чоу по-прежнему гражданин Акватики, он, как и все другие граждане, имеет кроме обязанностей, и права. Ни ты, ни сенат не предоставили убедительных доказательств его вины. — Падинг пожала плечами. — Я всё ещё жду их, чтобы принять решение.

— Сейчас не время для чистоплюйства! Опасный преступник уже сбежал, на очереди его ученики! — Лок тихо зарычал, программа в очередной раз напомнила Этану о его ходе. Чтобы заткнуть ненавистного робота, принцепс сделал ход конём на Е7. Люсия не преминула воспользоваться горячкой оппонента, в качестве наживки подставляя под удар пешку на D4. Она грустно вздохнула. Углубление в эту тему не сулило ничего, кроме очередного скандала, сейчас Падинг очень не хотелось конфликтовать с Локом, тем более не только у него одного назревали проблемы, префект вспомнила разговор с Моррисом:

— Но ты прав, нам действительно нужно поговорить о более насущных проблемах. Чем ближе мы к получению вакцины, тем ближе к лаборатории подбирается Анклав.

— Что? — неожиданный поворот в разговоре обезоружил Этана.

— Меня беспокоит повышенное внимание Анклава к нашим разработкам, — Падинг спокойно пояснила свои опасения. Золотое правило, что нападение — это лучшая защита, сработало безотказно. — Сегодня начальник городского армейского гарнизона потребовал не допускать на командный мостик моих ученых, вместе с этим заявив, что армейский контингент города в скором времени будет дополнен новыми силами.

— И? — Лок едва сдержал раздражение, собираясь с мыслями. — Задача Анклава — защищать нас, и они превосходно справляются со своими задачами. Если Штормворт решил усилить охрану лаборатории, я только за. Уверен, на это есть причины.

— А я не уверена, что у современной Акватики есть сильные враги. Время Серой Церкви прошло, а Праволишенные...

— Да, именно Праволишенные, Люси! — Этан громогласно перебил её, не желая тратить время на этот бесполезный диспут. — Анклав существует для нашей защиты, они спасли тысячи, десятки тысяч жизней во время Исхода, остановили сумасшедший "Заговор Шести", уничтожили последний оплот Серой Церкви! Ты упомянула полковника Морриса, но как-то забыла упомянуть его медаль за отвагу и обстоятельства, при которых он получил её. Анклав ничего не будет замышлять против сената, твои опасения беспочвенны!

— У меня появилась идея, как проверить их лояльность... — Люсия решилась посветить Этана в свой план ловли руководства Анклава на живца, но принцепс не стал слушать.

— Даже не думай хоть как-то портить отношения с Анклавом! Даже не думай! В ответственный момент разработки вакцины, не сомневайся, именно они защитят нас от Элиаса и его людей! — Этан холодно сверкнул глазами. Спорить с ним теперь бесполезно. — Если полковник решил увеличить контингент военных на Акросе, сенат, лишь поддержит его намерение!

— Хорошо! — Падинг уважительно опустила голову. — Пусть будет так.

В этот раз она сама оборвала связь. Тяжело дышала, злобно смотрела на монитор с шахматными фигурами. Два высокопоставленные упрямца за один день — это слишком много даже для такого терпеливого человека, как Люсия. Она удалила неоконченную шахматную партию, потеряв к игре всякий интерес. Теперь префекту еще сильнее захотелось кинуть Моррису приманку. Как только прототип пропадёт по пути в Медею, она сможет больно щёлкнуть Лока по носу его же самоуверенностью.

* * *

Джек вытер испарину, проступившую на лбу. Видеофон разрывался от входящего сигнала, но он не знал, о чем говорить с Мартой. Выскочил в открывшийся проем и вздрогнул от неожиданности. Слева, у самого окна, стоял мужчина. Росс едва не задел его плечом, отшатнувшись, смерил незнакомца раздраженным взглядом. Заметил военную форму, но почти не разглядел лица. Уходя прочь, несколько раз напряженно обернулся. Лоуренс проводил его холодным взглядом, выпятив грудь и, заведя руки за спину, внимательно следил за происходящим внутри лаборатории.

— Привет, милый, — неприятные моменты утра поблекли, Марта нежно улыбалась.

— Привет, — Джек отвлеченно кивнул, свернул за угол, скрывшись от лишних глаз, и наконец принял звонок. — Прости, что не позвонил, сегодня много дел у нас тут.

— Я так и поняла, не извиняйся. У нас тоже с утра было много канители. Ты еще не знаешь, во сколько освободишься? Увидимся вечером?

— Пока не знаю, — Росс безразлично пожал плечами. — Не думаю, что освобожусь до позднего вечера. Лучше отложим встречу на завтра или послезавтра...

— Хорошо, как скажешь, — Марта замялась, её мучил еще один вопрос из утреннего разговора, но чтобы задать его, пришлось собраться с мыслями. — Скажи, ты и вправду думаешь, что я не подам на развод?

— Я не знаю, всё, что я пока слышал от тебя, — лишь пустые обещания, — Джек не менял тактики, апеллировал понятиями женской логики, говорил холодно и строго.

— Но ведь ты тоже кое-что обещал мне, — ее голос еле заметно дрогнул. — Ты обещал мне ребенка!

— Я? Обещал? — Росс откровенно рассмеялся. — Я лишь сказал, что не буду возражать, и всё. Но сейчас под угрозой наши отношения, я сомневаюсь в тебе, поэтому никаких разговоров о детях быть не может. Да и к тому же я не люблю детей, не хочу их!

Он нанёс удар в самое больное место. Марта вздрогнула от страшных слов. Именно разговоры о совместных детях когда-то подарили ей веру в этого человека. Неужели все это было лишь для того чтобы втереться в доверие и затащить в постель?

— Ты врешь... — Марта вдруг улыбнулась. Её бледное лицо и мокрые от наворачивающихся слез глаза не выражали ничего, кроме боли. Разум нашел единственное объяснение, чтобы избежать стресса. — Ты просто боишься, но стать отцом не страшно, поверь мне. Ты же сам был ребенком, таким милым и интересным, детей нельзя не любить, они наша жизнь, наше предназначение!