Глава 8

— Руки дошли разобрать ваш архив записей только недавно... но да, я знаю, Ванг-Нан, — спокойно пожала плечами собеседница, мягко спрыгивая с крыши. Даже без светоча? Вот же... Её состояние лучше, чем он думал! — Это действительно было опрометчиво с вашей стороны.

— Без обид, но я просто думал, что ты не очнёшься, — настороженно произнёс тот, оглядываясь. Вроде бы они пока вдвоём... Эмили думает, что и сама справится с ним, или уже успела незаметно позвать на помощь? — Копьё в живот, как правило, здоровья не прибавляет.

— Похоже, что создавший это копьё рассчитывал на моё выживание, — по лицу Эмили пробежала тень. Что, бывшему инструменту Мастерских не нравится мысль о том, что она всё ещё пляшет под дудку По Бидоу Густанга? — Хотя... знаешь, я тут подумала, что он в кое-чём просчитался. Тот флакон, что ты так и не использовал на мне. Моё состояние и так едва стабильно, и если бы ты заставил меня выпить этот флакон, я бы умерла.

— Такой шанс упущен... — удручённо потянул Повелитель Сделок. О, он мог бы это и не говорить! Ванг-Нан лишь мысленно выругался, покосившись чуть правее, где в невидимом режиме висели его часы, в небольшом отделении для хранения объектов внутри которых и хранился злосчастный флакон. А ведь он тогда не хотел усиления противника! Стоило бы только рискнуть, и... а-а-а, чего теперь-то сожалеть, когда шансы и впрямь уже упущены!

— Эй, напарник... — с мысли его сбил голос Повелителя Сделок, который, получив возможность болтать вслух, похоже, не собирался затыкаться. — Как насчёт ещё одной сделки? Ты мне флакон — а я тебе ещё одно заклятие. Не настолько мощное, конечно, но тоже ничего...

... или не все шансы упущены? Ванг-Нан лишь нервно облизнулся, прикидывая перспективы. У него есть уже одно мощное защитное заклинание, и если он получит что-то атакующее...

Да. Можно и попытаться.

— Прежде, чем мы начнём убивать друг друга... — тем временем негромко кашлянула Эмили, привлекая к себе внимание. — Я тоже хочу предложить тебе сделку, Джа Ванг-Нан.

Что?

— Что? — лишь оторопело переспросил он. — Сделку?

— Может, её условия и не будут столь выгодными, но ты ничего не теряешь, если согласишься на неё, — терпеливо кивнула девушка напротив. — Я хочу получить ответ на один вопрос, и, в зависимости от того, что ты ответишь, мы можем избежать кровопролития.

— Сразу говорю — сведения, касающиеся безопасности моих друзей, не могут быть предметом сделки, — напряженно произнёс парень — и, получив ответный кивок, рассеяно моргнул. Чего ещё тогда хочет Эмили? Впрочем... он и впрямь ничего не теряет, если услышит этот вопрос. — Хорошо, тогда спрашивай, что там тебя интересует.

— Я... это не так просто, — неожиданно сбилась собеседница. А? О чём она? — Знаешь... Несмотря на то, что я помню всё, что я делала в качестве программы Мастерских, все эти разговоры с избранными и не только... Несмотря на всё это, я не понимаю людей. Кейджи говорит, что иначе и быть не может — моя душа была насильно вырвана из тела для создания активируемого оружия, а потом я несколько лет провела в галлюцинациях, считая, что я не активируемое оружие, а всё ещё живой человек, заточённый в Мастерских. Именно поэтому я и заманивала в Мастерские будущих подопытных кроликов этих ублюдков, будучи искренне уверенной, что я смогу освободиться. Моё, кхм, подвешенное состояние и та галлюцинация обеспечивали мне достаточный уровень достоверности, чтобы успешно выполнять свою задачу — но это не отменяет того факта, что я плоховато понимаю людей, и я откровенно не понимаю тебя. Почему ты сражаешься против нас? Допустим, сейчас, когда мы вне Башни, Рейчел уже не может осуществить поставленную ранее цель — но почему ты сражался против нас тогда? Мы могли всё изменить. Достигнув вершины Башни и отворив врата, ведущие на верхние этажи, мы могли бы обрести силу, чтобы изменить всё, что заставляет людей Башни страдать. Уничтожить Захарда, который обрекла тебя на постоянное бегство и необходимость скрывать информацию о себе, уничтожить систему великих семей, которые искалечили судьбы Юры и Кейджи, наконец, уничтожить Мастерские... Это вполне неплохая цель, и у нас были все шансы достигнуть её с твоим участием, пока мы не покинули Башню. Так почему ты решил выступить против этой цели? Мне казалось, у тебя есть все причины присоединиться к нам....

Чёрт. Ванг-Нан лишь выдохнул, прикрыв глаза. Похоже, Эмили не соврала, сказав, что она не понимает людей — ничем иным то, что он услышал, он просто не мог объяснить. Ладно — наивность, ладно — вера в великие цели... чего уж там, он сам путешествовал с несколькими напрочь отбитыми идеалистами вроде Йихва и всё понимает. Но слова об уничтожении?

— Это испорчено на столь многих уровнях, что я даже не знаю, с чего начать, — негромко буркнул себе под нос он. И вот как бы подобрать слова, чтобы ответить на это? Вот же... — Ладно. Давай, для начала, возьмём две позиции — альтруистическую и эгоистическую.

— Забота о благе других и о собственном благе, — понимающе кивнула бывшая пленница Мастерских. — Мне знакомы эти концепции.

— Тогда это будет чуть проще, — с этими словами контрактор дьявола опустил иглу. — Смотри: с точки зрения общего блага это звучит неплохо, если не задумываться о цене. Ладно, Захард — даже если забыть мою к нему неприязнь, папаша наделал столько херни, что я просто не могу его оправдать. А великие семьи? Они ведь будут противиться уничтожению системы — и пусть, допустим, отдельные личности вроде некоторых родственников Куна, при воспоминаниях о которых он тянется к ножу, заслуживают смерти, то возможные побочные жертвы — нет. Ты же видела в моих записях Марию, так ведь? Я пообщался с ней — вполне приятная девушка, которая такая же жертва великих семей, как и Юра с Кейджи, и вся разница лишь в том, что она получила относительную свободу действий, получив титул принцессы Захард, и имеет некоторое прикрытие, будучи под крылом незаконных. А остальные? Те, кому не так повезло, и которые вынуждены прозябать в тени своих семей, не имея возможности даже сделать шаг в сторону без приказа сверху? Их ведь тоже бросят в бой, на том или ином уровне. Не жестоко их убивать, не находишь?

— ... допустим, — это собеседница произнесла после небольшой заминки. — А Мастерские?

— А там что, не может быть побочных жертв? — ответил вопросом на вопрос Ванг-Нан. — Я понимаю, ты предвзята... и, чёрт возьми, имеешь на это право — но пойми, что подобные изменения не проходят чисто и без лишних жертв, и если некоторых я сам не прочь прикопать, то насчёт других серьёзно сомневаюсь. Нунга помнишь? Или Цеффье... ах да, вы с ней не сталкивались. Суть в том, что не все работают на Мастерские добровольно, и не все там такие скоты как те, кто использовал тебя — не говоря уже о других жертвах экспериментов. Ты думаешь, ты и Нунг были единственными активируемыми оружиями? Я слышал, что к вашей братии относились и двое учеников Цеффье — и кто знает, сколько таких ещё живых экспериментов у Мастерских. Думаешь, если начнётся война на уничтожение, они не бросят их в бой? Или не форсируют, кхм, "темпы производства", пытаясь получить больше пушечного мяса?

— Это... с какой-то точки зрения это правильно, — неохотно отозвалась Эмили, отводя взгляд. Похоже, даже эти слова дались ей непросто, и она согласилась лишь номинально — но, учитывая, что они застряли за пределами Башни, её несогласие ничего не решает. — Значит, попытки что-то изменить вообще не имеют смысла из-за побочных жертв?

— Тут, блин, даже не в побочных жертвах дело! — не сдержавшись, раздражённо выдохнул парень. Может быть, он и пожалеет об этих словах... а, к чёрту! — Наверное, я не должен тебе этого говорить — но подобные попытки, как правило, не имеют особого смысла из-за сущности разумных существ. Неважно, какой вид — люди, зверолюды, инферналы, да хоть те же да-ан... Видишь ли, мы не идеальны. Я бы поставил под сомнение, существует ли вообще такое явление, как альтруизм — даже лучшие из людей, кого я знаю, оправдывают свои хорошие поступки чистым эгоизмом. Нежелание опускаться до уровня врагов, желание искупить свои грехи, желание вести себя достойно и хорошо выглядеть в глазах окружающих, наконец, желание помочь, берущее корни из комплексов и болезненного прошлого — вот что движет лучшими из нас. А худшими? Мы эгоисты, Эмили, и этого ничем не исправишь — и если лучшие из нас пытаются хотя бы держаться в рамках приличий, то худшие откровенно тянут одеяло на себя, не беспокоясь о том, чем это обернётся окружающих. Допустим, мы убьём Захарда. И что дальше? Где гарантия того, что новый король Башни не будет из числа жаждущих власти ублюдков, и будет упиваться своим положением, руша чужие жизни? Или к власти придёт хороший человек, но он пойдёт по пути тирана, постепенно оскотинившись? Нет никакой гарантии, Эмили. Не будет великих семей — будет что-то ещё, например, корпорации, которые не слишком щепетильны в вопросе средств достижения целей. Не будет Мастерских — найдутся учёные-одиночки... да хоть те же корпорации, в погоне за прибылью, будут подстёгивать свои научные отделы, давая добро на столь же жестокие исследования. Так будет всегда, и ты не сможешь этого изменить. Осчастливить всех не получится, всегда кто-то будет страдать.

— Хорошо... допустим, тогда альтруистическая позиция недействительна, и забота о благе общества не может приниматься в расчёт, — похоже, седовласая девушка крепко задумалась над его словами. — А что насчёт эгоистичной позиции? Желание Юры отомстить за свою мать и обеспечить мирную жизнь для брата, желание Кейджи встретиться с той, с кем он был разлучён, наконец, моё желание отомстить за себя? Это не похоже на достойные причины?

— Почему же? Как раз эти причины мне куда понятней, — горькая усмешка скользнула по губам блондина. — Знаешь, если бы мне пришлось вернуться в Башню, я был бы всё-таки вынужден выступить против Захарда — он уже видел, что я жив, и если я хочу жить спокойно, мне придётся поспособствовать его смерти. Вот только... Учти, что я тоже хочу встретиться со своими друзьями — и что я тоже потерял кое-кого, за кого не прочь отомстить. Эдин Дан был мне не настолько близок, чтобы быть моим другом... но мы сражались плечом к плечу, и я знал его. Я знал, что он был практически уничтожен той, чьё тело тебе досталось. Я знал, что он только-только освоился со своей силой, только-только восстановился, только-только успокоился, узнав, что убийца его друзей мертва... Чёрт возьми! Он ведь только-только снова начал жить! По-настоящему, без желания мести и чувства вины! А потом Кейджи его убил. Просто снёс ему голову. А что он сделал потом, ты знаешь? Или ты думаешь, что его активируемое оружие, эти его чакрамы, созданы без чьей-то души?

Этого девушке напротив хватило, чтобы осечься — но Ванг-Нан просто не мог перестать говорить. Обида, боль и злость слишком долго копились внутри, запертые за плотиной самоконтроля, укреплённой страхом... но, почувствовав трещину от удара безысходности, они начали рваться наружу, и наконец-то прорвались, захлёстывая всех, кто не успел убраться с дороги.

И Ванг-Нану было наплевать, что Эмили, для которой мотивы людей были подобны глубоководным уродливым рыбам, скрытым толщей воды и отражающейся на поверхности синевой потолков этажей, может захлебнуться в его эмоциях.

— Раз уж мы заговорили о чакрамах, позволь мне сказать тебе ещё о кое-ком, кого убил Кейджи, — тем временем продолжил он. — Майя, змеелюдка... Вот её я почти не знал — мы пересеклись лишь один раз, на станции "Деревянный Конь"... Зато я знаю, что она была очень молода — змеелюды вообще взрослеют медленней, и она была практически девчонкой, на которую свалилось слишком много. Она оказалась втянутой в борьбу против тех, кто выше её весовой категории, она потеряла напарника и сломалась настолько, что прошла через триггер. Это было за месяц до того, как мы обнаружили её тело в лаборатории Кейджи с нулевой мозговой активностью. Ты понимаешь, что Кейджи убил её? И чёрт знает, что он вообще сделал с ней, чтобы довести её до такого состояния! Он колдун и создатель активируемого оружия, и он ничуть не лучше тех, кто мучил тебя. Но что куда важнее для меня — он убил двух моих друзей. Так же, как Рейчел, как минимум, искалечила кого-то из моих друзей и в лучшем случае тяжело ранила Элию — а в худшем случае она убила двоих дорогих мне людей. Помнится, ты говорила о мести? О, у меня есть все причины мстить!

— Я... понимаю, — голос собеседницы дрогнул — и теперь она смотрела на Ванг-Нана совершенно другими глазами. Понимает она, ну надо же! — И почему тогда ты ещё не отомстил? У тебя были возможности...

— Не такие хорошие, как хотелось бы, — собственный голос звучал глухо. — Даже с заклятием, даже со всеми запасами взрывчатки... даже, если я выторгую ещё одно заклятие... Это наверняка будет самоубийственная атака, и я не готов на неё. Не потому, что я хочу жить, не потому, что я обещал вернуться — а потому, что у меня нет никакой уверенности, что я убью всех вас. Только поэтому.

Какое-то время после этих слов Эмили молчала. Это молчание висело тяжелой завесой в ночной тишине, окутавшей парковку гостинице — и именно это молчание вместе с холодом зимней ночи, пусть и не сразу, но отрезвило Ванг-Нана. Ч-чёрт, и наговорил же он... Да уж, давно он так самоконтроль не терял — с той самой пьянки с Блародом. Пожалуй, и впрямь стоило напиться, чтобы выплеснуть это в более контролируемых условиях, на того же Повелителя Сделок — сейчас бы он не оплошал. И ведь поздно уже что-то менять...

— ... хорошо, — наконец, повторившись, произнесла бывшая пленница Мастерских. — Спасибо за ответ, Джа Ванг-Нан. Не думаю, что я хотела и ожидала услышать именно это, но сейчас я чуть лучше понимаю тебя — достаточно для того, чтобы сдержать своё слово. Ты можешь уйти, и я не стану тебя преследовать.

Что?

— Что? — неверяще выдохнул контрактор дьявола. — Ты действительно рассчитываешь на то, что я уйду? Просто так?

— Да, — голос Эмили звучал уверенно. — Как ты и сам заметил, твоя победа не гарантирована. Я могу сбежать в любой момент, Рейчел восстановила функциональность Звёздной Пыли, а у Кейджи достаточно трюков в рукаве — и даже если Юра с Юонгом и Иньета не переживут твоей попытки убийства, все те, от кого зависит моя жизнь, наверняка спасутся. Куда разумней будет, если ты уйдёшь.

— Он уйдёт! — поспешно произнёс Повелитель Сделок. Что? — Что? Даже не смотри так на мою метку! Да, ты уйдёшь! Я не собираюсь терять такой источник развлечений только потому, что тебе приспичило самоубиться! Или ты для этого отдавал мне своё бессмертие, а?

— ... нет, не для этого, — потребовалось вдохнуть и выдохнуть, чтобы немного успокоить эмоции. Всё-таки Повелитель Сделок прав — ему слишком рано умирать, тем более, не достигнув ничего. Следует отступить... конечно, предварительно получив гарантии. — Но я не вижу смысла уходить, если вы будете меня преследовать.

— А зачем? — склонила голову к плечу собеседница. А? — Насколько я поняла, Рейчел не стремится возвращаться в Башню, и, соответственно, ты ей не нужен, поскольку она уже получила искомое. Состояние Юры не сильно улучшилось, и она не будет тратить оставшееся ей время на погоню за тобой, когда у неё другие приоритеты. Юонг тоже обеспокоен другим, и ему не до тебя. Остаются только Кейджи и Иньета — но Кейджи сейчас занят стабилизацией моего состояния, и не покинет город, пока не исключит возможность дестабилизации, так что за тобой может броситься только Иньета, и то с низкой вероятностью. В свете твоего предательства он может прийти к выводу о возможности обменять тебя на цель своих поисков, однако он неоднократно сталкивался с твоей предыдущей командой, и должен был прийти к выводу, что в одиночку достичь желаемого он не сможет, а потому вряд ли будет действовать в одиночку.