Вечером мы сидели за столом в комнате девушки. Я пытался сосредоточиться на идеально приготовленной птичке, но учиненное девушкой побоище не выходило из головы. Я тоже убивал, но это было совсем другое.

-Почему ты морщишься, тебе что, не нравится?— Мне показалось, или в голосе девушки, действительно, присутствует гнев?

-Нет очень, очень нравится. Бесподобно. — Поспешил я ее заверить.— Приготовлено совершенно идеально. Жули, а обязательно было нужно их всех того?

-Гвоздь, если существо, не относящееся к женскому полу, называет девушку, которая не давала для этого не малейшего повода, сучкой и шлюхой, это не мужчина. Есть такие уроды, которые думают, что если имеют весомый аргумент в штанах, это дает им право не считать женщину человеком. Ненавижу, когда ничтожество пытается самоутвердиться и хоть немного почувствовать себя мужчиной, унижая женщину. Все, о ком я сейчас говорю, предпочитают большей частью это делать исключительно тогда, когда уверены, что им за это ничего не будет. Это не мужчины, это бесполая мерзость в штанах. Я благородная из древнего рода, они меня оскорбили и должны были умереть. Откуда такие только берутся.

-Может их девочки в детстве обижали, или с женщинами проблемы?— Предположил я.

Жули задумалась.

-Насчет девочек не знаю, но уверена, что все, действительно, происходит еще в детстве. Вот почему ты не стал сильно возмущаться, когда получил от меня сегодня между ног?

-Понял, что был неправ.

-Еще как неправ, Гвоздь. Та смесь, что ты запустил в меня, обычного человека могла оставить без зрения на всю жизнь. Успокойся, верю, что не знал. Ты признал свою неправоту, слизняк сам себя смог бы убедить, что его ударили ни за что. Ты катался по земле и не издал ни звука. Слизняк на твоем месте орал бы и плакал горючими слезами. Поздравляю, Гвоздь, ты еще мальчишка, но уже похож на мужчину. Мужчина с сильной кровью— завидный муж. И не делай страшные глаза. Я для тебя старовата. Есть более подходящие кандидатуры. Для них и стараюсь.— Я поежился. Это она сейчас о чем?

-Жули, о каких кандидатурах ты ведешь речь?

-Как о каких? Уже сейчас нужно думать о будущем, кто-то же должен будет составить тебе пару.

-Пару для чего?

-Пару для всего.

Я снова поежился. Разговор начал принимать неприятный оборот.

-А ничего, что мне всего пятнадцать лет? И помнишь тот разговор— пока не стабилизируется процесс роста источника и каналов, ни о какой паре и речи идти не может.— Жули начала меня внимательно разглядывать.

-Внешне, вроде, нормальный, но иногда я серьезно начинаю сомневаться в твоей вменяемости. Ты кто?

-Виртон Берт.

-Как с тобой иногда тяжело. Ты другой, нет для тебя никаких ограничений.

Вот это оборот. Когда-то кадет Владимир Федоров мечтал, что в тот знаменательный день, когда, наконец, будет можно, отправится в самый шикарный бордель и там устроит мамзелям такое... Что делать сейчас, я не знал. С опаской посмотрел на девушку. Ну, уж, нет, только не это.

-Жули, что-то я сегодня сильно устал, пойду к себе. Еще раз благодарю за идеальный ужин.

Всю ночь мне снились кошмары. Я бежал, плыл, летел, просачивался, но они все равно меня настигали. Шесть Жулинарий в возрасте от двенадцати до семнадцати лет стояли с окровавленными мечами в руках и вкрадчивым голосом спрашивали.

-А почему ты не хочешь, чтобы мы стали твоей парой?

Глава 8

Утром мы продолжили путь. События предыдущего дня и кошмарная ночь сказались— не было никакого желания оставаться с Жули наедине, вдруг снова заведет разговор о непонятных кандидатурах мне в пару. Рановато еще думать об этом, да и то, что кого-то будут навязывать, просто бесит. Придет время— сам найду. Возникло подозрение, а не находился ли я вчера весь день под действием странной магии клана О`Шу. Начал сторониться девушки. Моментально что-то почувствовавший Мурдон не отходил ни на шаг, не давая Жули вести со мной разговоры с глазу на глаз. Та хмурила брови, но внешне казалась идеально— спокойной. Через некоторое время все пришло в норму, почти. Внешне все выглядело, как и прежде, но некоторая напряженность в отношениях осталась. Жули, то ли чувствуя это, то ли понимая, что перегнула палку, неприятных тем в разговорах старалась избегать. Меня это вполне устраивало. Целыми днями безвылазно сидеть в карете надоело, много времени стал проводить в седле. Если удалялся от отряда, рядом обязательно держался Мурдон с тремя соплеменниками. Ничего интересного не происходило, и было откровенно скучно. Девушка, видимо, специально выбирала маршрут, так, чтобы крупные города оставались в стороне. Леса, луга, снова леса, поселки и маленькие городки, постоялые дворы, дорога и много, много пыли. В одном из городков поздним вечером, выбравшись через окно из комнаты постоялого двора на улицу, отправился, наконец, в веселое заведение. Местные мамзели произвели на меня очень сильное впечатление— сразу почему-то вспомнились дурные болезни. Плюнув и решив, что рисковать не стоит, пулей вылетел из борделя. Жули за завтраком делала вид, что ничего не случилось, но явно обо всем знала.

Постепенно лесов становилось все меньше, со временем деревья стали встречаться только в глубоких оврагах и балках. Сочная, зеленая трава постепенно стала вытесняться редкими, высохшими под ярким солнцем растениями. Голодные степи. Абаны усилили бдительность— местные жители пользуются дурной славой. Несколько раз в поле зрения оказывались всадники, на расстоянии сопровождающие наш отряд, но до конфликта, к счастью, дело не дошло. За все время в пути ранее разбойников— бандитов увидеть так и не довелось, вот только пару раз в лесах Жули грозила кому-то, скрывающемуся в чащобе, пальчиком.

Вместо крупных серых птичек девушка уже давно добывала на охоте небольших коричневых, среди местных жителей почти не встречалось русых, люди были черноволосыми, с темными глазами. Они не говорили— кричали, и каждый вопль сопровождали бурной жестикуляцией. Пару раз повара по своей инициативе приготовили дичь с такими веселыми специями, что мясо просто невозможно было есть, не запивая огромным количеством жидкости. Жули была недовольна и ходила разбираться на кухню. Южные королевства все ближе и ближе.

Снова стали попадаться значительные участки зеленой травы, все чаще встречались небольшие группы деревьев. Небольшие коричневые птички сменились такими же по размеру , чем-то похожими на фазанов. Настал день, когда Жули объявила.

-Мы пересекли границу Южного королевства Тиодом.

Страшно хотелось спросить, где именно эта граница и почему ее никто не охраняет, но промолчал. Через три дня мы въехали в довольно крупный город— Сарамет. Следующим утром девушка потащила Гвоздя на рынок и в мастеровые кварталы. Зачем? Конечно, за саблей. Ничего подходящего найдено не было, и мы просто бродили по рынку.

-Давай зайдем.— Девушка показала рукой на лавку алхимика.

Пожал плечами, почему бы и нет. Вошли, открыв массивную дверь, отозвавшуюся звонким голосом разбуженного колокольчика. Жули начала беседовать с хозяином заведения, седоволосым, крючконосым коротышкой.. Я сначала с интересом разглядывал помещение, потом стал прислушиваться к разговору, язык на Рамее единый, просто разные диалекты.

-Да, прекрасная госпожа, в продаже всего две штуки, большая редкость, знаете ли. Остались только на Синтарине, путь туда долог и очень, очень опасен. Для вас всего пятьсот золотых за штуку. В Равнинных королевствах вы этого не найдете, только под заказ и безумно дорого. Нет, в меду сейчас нет, очень много любителей сладенького, ха-ха. Обе в спирту. Та. что с розовыми крылышками, сделает вас моложе минимум на два года, на тот же срок гарантировано идеальное здоровье. Не нужно, вы и так молоды? Тогда та, что с зелеными, она тоже избавит от болезней, а в придачу сделает прекрасную госпожу просто божественно красивой. Да, одежду и башмачки тоже можете смело кушать, они из лепестков цветов. Мясо нежнейшее, пальчики оближете. Нет, как можно, госпожа, в жидкость они помещаются живыми, используется парализатор. Вот, пожалуйста.

Коротышка ставит на прилавок прозрачную емкость, в которой плавает заспиртованная копия того крылатого чуда, что изображено на заветной картинке Виртона Берта. Огромные зеленые глаза смотрят на меня испуганно-удивленно. Боль, невыносимая боль в груди, гнев и жажда крови.

-Гвоздь, нет, не надо!— Заорала Жули и, схватив за руку, потащила в сторону двери.

В себя пришел только на улице.

-Фейки, они же разумны?— Не отпускало желание вернуться и уничтожить хозяина страшной лавки. И не только его, и не просто уничтожить.

-Они наивные, своенравные, и очень даже разумные.

-И люди их едят? Едят разумных и таких красивых маленьких феек?

-Да, едят, но только очень богатые. Впрочем, если бы у бедных завелись денежки, они бы тоже не отказались. Давай поговорим об этом после обеда, для начала остынь.

-Знаешь, обед сегодня я, пожалуй, пропущу.

Мы вернулись на постоялый двор, у себя в в комнате, как был, в верхней одежде завалился на кровать. Кто же ты на самом деле, Виртон Берт? К эмоциям и чувствам, испытанным в алхимической лавке, Владимир Федоров не имеет почти никакого отношения. Пресловутая сильная кровь? Может быть, но я даже не знаю, что это такое. То, что услышал и увидел, чудовищно мерзко, и за это нужно карать, но то, что почувствовал, после того, как посмотрел в большие зеленые глаза, было запредельным и не моим. И еще эта непонятная боль в груди. Что за тело мне досталось, это везение, или я законченный неудачник?

Никогда не был мнительным, но одна мысль о том, что придется поглощать пищу и смотреть, как это красиво делает Жюли, вызывала отвращение. На обед, как и предупредил заранее девушку, не пошел, продолжая валяться на постели. Вежливо постучавшись, Жули предложила пойти в городской парк. Это она меня от людей и строений, что ли подальше уводит, чтобы жертв и разрушений избежать? Похоже на то. Только зря так волнуется. Будет возможность, я накажу этих тварей, но только очень спокойно и, избегая сильных эмоций. Эмоции мешают думать и работать..

Девушка сменила скромное закрытое утреннее платье на более вызывающее, встречавшиеся по пути к парку мужчины просто поедали ее глазами. Не очень приятно, но делал вид, что ничего не замечаю. Не убивать же их за это, Жули, действительно, чудо , как хороша. В парке устроились на скамейке.

-Не хочешь вызвать кого-нибудь на дуэль, убьешь, станет гораздо легче. Они очень нескромно на меня смотрят.— Девушка показала глазами на компанию парней и девушек года на два меня старше, разместившуюся по соседству.

Она что, специально одела это обтягивающее, ничего не скрывающее безобразие, чтобы спровоцировать конфликт, результат которого должен меня успокоить? Другая ты, красавица, совсем другая. А ребята глупые, молодые, не могут удержаться и, действительно, на нее пялятся. Девчонки это видят и очень недовольны. Они же еще дети, ты хочешь, чтобы я начал убивать их, Жули? Напрасно, я не мальчишка из предгорий, я будущий боевой маг Владимир Федоров. Все же интересно, она предложила выпустить пар на полном серьезе, или это очередная проверка с подвохом? Идея посиделок на скамейке целиком и полностью принадлежит Жули, значит хоть что-то сейчас, но расскажет. Разговор она начала с вопроса.

-Как тебе то, что увидел и услышал в лавке алхимика на рынке?

-Если коротко и по существу, то очень сильно не понравилось. Кто организатор поставок крылатых девочек в банках? Мне очень нужно это знать.

-Добрые люди в Вансолоне. Но их явно поддерживают клановые с Синтарина. Кто именно, не знаю.

Исчерпывающая информация, блин. И это все, что знают таинственные О"Шу? Верится с трудом. Придется разбираться на месте, а в поиске информации я не силен, не мое.

-А что с полями случилось на самом деле, почему они исчезают?

-Очень давно произошел конфликт, дошло до того, что фейки отказались продавать кланам золотую пыльцу. После этого они лишились нашей поддержки, и за дело взялись люди. Поля— это для феек и питание, и дом, и защита. Алхимики нашли способ уничтожать растения, которые их кормят. Чтобы выжить, малышки вынуждены с утра до вечера добывать драгоценную золотую пыльцу, которую им по-грабительски меняют на на мед и сиропы. Иначе они просто умрут от голода. Все это происходит в окрестностях самого крупного портового города— Кребта. Поля на побережье уже умирают, но каждое контролирует преступная организация людей. Те несчастные, которых мы сегодня видели в банках, из диких,то есть родом из глубины материка, и жили в Полях, которые никто не контролирует. Такие никому не нужны.

-Маленькие фейки не нужны большим кланам?— Сам не заметил, как повысил голос.

-Они отказались с нами сотрудничать. Совет кланов постановил так. О"Шу и Юратему были против, но нас не поддержали Это случилось очень давно..

Вспомнились слова Трофима.

-Если вздумаешь и дальше заниматься тем же самым, сгниешь. Сгниешь изнутри. Я вот по выходным в приют для сирот военнослужащих хожу. Это не очень много, но на той стороне, глядишь, и зачтется. Старайся делать хоть что-нибудь доброе, может оно в момент, когда придется ответить за все, стрелку весов и качнет.. А коли это от чистого сердца будет, глядишь, сможешь и дальше называться человеком. Если появится такой шанс— смотри, не просри. Зубами вцепись, но не упусти.

То, что я сейчас для себя решил, добрым никак назвать нельзя, но мне совсем не безразлична судьба маленьких созданий с крылышками, которые, оказывается, никому не нужны. Такой красотой нужно любоваться, а не жрать ее. Почувствовал, как стала накатывать злоба. Опять эмоции.

Решил, что ни с кем и ни о чем сегодня больше говорить не хочу, и предложил Жули вернуться на постоялый двор. А ночью, ночью был странный сон.

-Вставай, скорей вставай! Солнышко выходит из-за холма.Так красиво, а ты все спишь. Я , не открывая глаз, сонно буркнул в ответ:

-Марти, а ты не боишься, что одним прекрасным утром, я, спросонья не разобравшись, прихлопну тебя как назойливую муху?

-Мартинетта не муха, Мартинетта очень красива и умна и ее нельзя прихлопывать,— звонкий голосок дрожал от негодования. — я больше никогда не буду будить Вову смотреть, как встает солнышко. Наконец открыл глаза.Прямо над моим лицом зависло в воздухе маленькое крылатое чудо — очень стройная,хрупкая девушка ростом с ладонь взрослого человека.И это чудо,быстро перебирая зелеными крылышками с обидой смотрело на меня своими огромными синими глазищами.

-Марти, тебе так идет сегодняшний наряд,— платье из лепестков цветов и правда прекрасно подчеркивало ее миниатюрную фигурку.

-А прическа, как тебе моя прическа?

-Бесподобна.

-А башмачки, ты забыл сказать про башмачки.

-Просто блеск.

— Я прощаю тебя, Вова, а сейчас мы будем смотреть на солнышко. Марти, гордо задрав носик,закружилась в воздухе. Я поднялся, сел на кусок войлока, служащий мне постелью,на плечо опустилась Марти. Солнце едва-едва осветило своими лучами вершину холма, с каждым мигом цвет становился все насыщенней, и вот, наконец появился краешек солнечного диска.