Шаг второй. Баланс сил. Часть 1

— Манипуляция на атомарном уровне, — с еле заметной усмешкой пояснил хозяин дома. О-чу-меть! Я о таком только читал. — Ерофей, наш общий знакомый вкратце проинформировал меня о твоей проблеме. Ты же в курсе, чем тебе грозит следование путям старых школ без прохождения процедуры Выбора?

— Да, — я кивнул, как заворожённый рассматривая кресло, созданное Владимиром. Поразительная детализация. Тряхнув головой, попытался избавиться от наваждения, и сконцентрировался на беседе с хозяином кабинета. — Вышата Любомирич говорил, что развитие любого из путей приведёт меня к безумию. Именно поэтому он предложил мне изучать сразу несколько путей.

— Неплохое решение, — кивнул Остромирову Владимир, и тот явственно покраснел, плеснув довольством. Однако. Кажется, кто-то испытывает чуть ли не пиетет перед волхвом Числобога. — Не абсолютно верное, но действенное. И полагаю, если бы не намерение Вышаты наставить тебя на Переплутов путь, моя помощь не понадобилась бы?

Я пожал плечами, а вот Переплутов волхв подтверждающе закивал.

— Именно так, Владимир. Сам знаешь, мой путь слишком извилист и требует определённой гибкости разума неофита. И в нынешней неустойчивости Ерофея, обучение может фатально сказаться на мозгах.

— Ну, учитывая, что путь Переплута требует гибкости не только разума, но и психики, я не могу не согласиться с твоим решением, Вышата. И в самом деле, юный неофит, не собирающийся проходить Выбор, может просто свихнуться, следуя твоими тропами, — прищурившись, произнёс Владимир и, чуть помолчав, решительно рубанул рукой воздух. — Ладно, уговорил! Возьму мальчишку в обучение. Но при одном условии!

— Каком? — довольно улыбаясь, спросил Остромиров.

— Сначала, я его прочту. И если мне что-то не понравится... хоть что-то, хитрец! Слышишь? Я откажусь, а ты больше не станешь давить на меня старыми долгами, — резко завершил свою речь Владимир.

— По рукам! — воскликнул Вышата. Ну да, а меня, конечно, и спрашивать ни о чём не надо.

— Не надо, чтение не принесёт тебе вреда, а полученные в результате знания не уйдут дальше нас троих. Кроме того, чтение ученика — первая обязанность учителя. Другое дело, что не все учителя имеют возможность отказать в обучении прочтённого, — тут же подтвердил мою мысль "безумный проф". Вот ведь, мозголомы! — Я не мозголом, юноша. Я всего лишь следую пути Числобога. Ты уже знаешь, что это такое?

— М-м... в общих чертах, — покачав головой, протянул я.

— Понятно. В объёме краткого курса истории естествознания, да? Что ж, это поправимо, — произнёс волхв, удобнее устраиваясь в кресле. Вытянул длинные ноги, локти легли на подлокотники, а пальцы рук сомкнулись перед лицом. Взгляд Владимира затуманился, но уже через секунду снова стал ясным и колючим. — Путь Числобога, юноша — это путь знания. И как любое знание, оно открывается лишь тому, кто умеет смотреть и видеть, слышать и слушать, читать и... понимать. Мы смотрим в суть мира, слушаем его и читаем знаки, что подаёт нам мир во всём его многообразии. Не слишком сложно?

— В самый раз, — хмыкнул я в ответ, чем, кажется, заслужил ободряющую улыбку от этого... м-да.

— Замечательно, приятно иметь дело с понимающим человеком. Так вот, Ерофей, чтобы научиться этому искусству, разум должен быть соответствующе подготовлен, открыт, если можно так выразиться. Для осуществления этого процесса, существуют специальные техники. Впрочем, есть и те, что нужны не только для подготовки разума. Чтение некоторых знаков просто невозможно без соответствующего... настроя и ментальных воздействий... заметь, пассивных воздействий, то есть влияющих исключительно на разум самого последователя Числобога, но не на разум живых существ, являющихся предметом познания. Хотя, должен признать, иногда приходится применять некоторые манипуляции для... скажем так, подготовки рабочего поля, чтоб этот самый "предмет познания" не дёргался и не мешал, вот как сейчас, например, — произнёс волхв и махнул рукой. В ту же секунду моё тело задеревенело, застыло, будто восковая фигура, а в следующее мгновение над ухом раздался истошный мяв и призрачно-серая комета буквально смела хозяина дома с кресла. Перекувырнувшись, волхв распластался на полу, и я почувствовал, как отступает навяенное им оцепенение.

— Кот, назад! — от моего крика, двухвостый, уже почти вонзивший свою акулью пасть в шею Владимира, отпрянул от своей "добычи" и материализовался у меня на плече. Настороженно покосился на горящие синим пламенем когти, выросшие из моей правой ладони, и тихонько фыркнул. Ну да, я как-то тоже не в восторге от нападения.

— Ну ни хрена ж себе... — пробормотал Остромиров, переводя взгляд с кота на своего коллегу и обратно. Но даже не дёрнулся, чтобы встать. Закряхтев, хозяин дома поднялся на ноги, отряхнулся и, как ни в чём не бывало, сотворив новое кресло взамен исчезнувшего, непринуждённо опустил свой зад на мягкую кожаную подушку.

— Полностью согласен, Вышата. Полностью, — произнёс он, с любопытством рассматривая моего защитника. — Полагаю, это твой спутник, да?

— Кхм, прошу прощения, я даже не думал, что он может так отреагировать, — ликвидировав пламененющие лезвия, я развёл руками и, погладив всё ещё топорщащего загривок и шипящего кота, договорил: — И всё же вам стоило предупредить о том, что именно вы собираетесь делать. Спутник спутником, но ведь и я мог отреагировать... нервно.

— Что ж, в твоих словах есть резон, Ерофей. Прости, не подумал, увлёкся... бывает, — склонил голову волхв и договорил уже значительно тише: — Хотя, я бы не отказался увидеть, что именно ты мог противопоставить моему воздействию.

— Давайте не сейчас, а? — с печальным вздохом попросил Вышата. — У нас не так много времени. Ещё же в город возвращаться!

— Согласен, — кивнув, его коллега глянул на настороженного кота, — но думаю, я уже знаю, что откажу Ерофею в обучении. Сегодня, по крайней мере.

— Отчего же?

— Ты что, Вышата, ослеп? Спутника парнишки не видишь? — фыркнул Владимир. — Ему сейчас к Яговичам обращаться нужно, а не ко мне. А вот после... если ничего не выкинет или какой другой путь его не найдёт, я с удовольствием им займусь.

— Яговичи? — Остромиров окинул нас с котом долгим взглядом и расстроено вздохнул. — Вот не было печали.

— Да, уж на них-то тебе надавить не удастся, правда? — усмехнулся волхв Числобога. И кто-то говорил, что у него нет чувства юмора? По-моему, Вышата Любомирич где-то ошибся.

— Надавить, может и не выйдет, но кто сказал, что они помогают только из-под палки? — после недолгой паузы произнёс Остромиров. — Всё же, они не ты. И кстати, может, ты, наконец, прочтёшь Ерофея? Мало ли, что там интересного вылезет.

— Ерофей? — повернулся ко мне Владимир. Ну надо же! Один бросок двухвостого, а какой эффект! Вежливость, прямо-таки, прёт.

— Да что уж там, всё равно ведь прочтёте, рано или поздно, — я пожал плечами. — Только, можно обойтись без "подготовки рабочего поля"? А то я не ручаюсь за котика.

— Котика, да? — себе под нос прогудел волхв, и махнул рукой. — Что ж, ладно. Только не дёргайся, хорошо?

Я кивнул, и в кабинете воцарилась тишина. Минута, другая, десять... честно говоря, даже не предполагал, что Остромиров может провести столько времени в полной неподвижности и не открывая рта. А вот поди ж ты!

— И? — наконец я не выдержал давящего взгляда замершего на месте волхва Числобога, и всё же подал голос.

— Да всё уже, всё, — тряхнув одуванчиком седых волос, отозвался тот. Устало потёр глаза и, откинувшись на спинку кресла, с чувством потянулся. — Ох, давно я так не развлекался.

Не понял. И что это было?

— Это было чтение человека, Ерофей. Не мыслей, а самого человека, — поучающим тоном проговорил Владимир, одновременно с любопытством поглядывая на ёрзающего коллегу. А Остромирову, кажется, действительно уже было невмоготу.

— Ну не тяни уже! — не выдержал всё же Переплутов волхв.

— Да я и не тяну, — лениво пробормотал хозяин дома, но тут же встряхнулся и, собравшись с мыслями, заговорил: — Итак, могу обрадовать тебя, Ерофей. Как ни удивительно, но с твоим разумом всё в порядке... относительном, конечно. Но у кого из нас дело обстоит иначе? Самое главное, что никакой тенденции к ухудшению нынешнего состояния я не вижу. Иными словами, опасения Вышаты беспочвенны. С ума ты не сходишь. Что же до повышенного интереса к ментальному конструированию, ну так это твоя врождённая особенность, можно сказать. Научный зуд, если хочешь. Об остальном умолчу до момента, когда ты придёшь ко мне учиться. И да, обязуюсь не разглашать своё знание о тебе и не использовать его во вред или на благо кому бы то ни было... до того момента, когда ты станешь на стезю Числобога.

Последние слова Владимир произнёс чуть ли не торжественно. Пафос наше всё, да!

— Это отрадно, — улыбнулся я. Честно говоря, даже сам себе я боялся признаться, что возможное сумасшествие пугает меня до дрожи. А тут такое облегчение!

— Великолепно! — преувеличенно радостно подхватил Переплутов волхв, хотя в эмоциях его явно скользнули нотки недовольства... впрочем, быстро задавленные. — Значит, к Яговичам можно не торопиться, да?

Вместо ответа, Владимир только ткнул пальцем в сторону сидящего у меня на плече двухвостого кота.

— И что? — не понял Остромиров.

— Хочешь, чтоб он целой свитой обзавёлся? Думаю, общине очень не понравится такое засилье потусторонних тварей в столице, а? — расшифровал свой жест волхв Числобога. Его коллега печально взглянул на двухвостого, тяжко вздохнул и... махнул рукой.

— Ладно, я понял. Значит, Яговичи и ты, да?

— Именно так. Если ты, конечно, действительно хочешь, чтобы Ерофей смог помочь в проблеме Уральского сдвига. Ни без знаний из-за Кромки, ни без моего обучения он этого сделать не сможет.

— Ты уверен? — напрягся Вышата Любомирич.

— Я это вижу, — мягко ответил хозяин дома. И, кажется, Остромирову этот ответ не очень понравился. Впрочем, Владимиру до этого не было никакого дела. Он поднялся с кресла, и... ничтоже сумняшеся, отправил нас на выход. Мол, посидели, поговорили, вопросы решили, пора и откланяться. А у него, дескать, ещё дел полно.

Уже на крыльце, волхв Числобога неожиданно придержал меня за плечо и, пока Вышата Любомирич спускался по лестнице, тихо проговорил:

— На твоём месте, я бы приналёг на боёвку. Поговори с Яговичами, они помогут не только с потусторонними тварями ладить.

Толчок в плечо и я буквально скатился вниз по лестнице. М-да, что-то мне как-то не это... в смысле, что такого увидел во мне этот самый Числобогов волхв, что расщедрился на такой совет?

— Ерофей, не отставай! — голос Остромирова вырвал меня из размышлений. Бросив последний взгляд в сторону хозяина усадьбы, я вздохнул и прибавил шаг.

— Иду, Вышата Любомирич, иду.

— Руку давай, — со сварливыми нотками в голосе потребовал волхв, и уже через минуту мы вновь оказались на уже знакомой туманной тропе. Научусь, обязательно.

К моему удивлению, с тропы мы сошли во дворе моего дома, а я-то уж было губу раскатал на знакомство с таинственными Яговичами.

— Не сегодня, Ерофей, — покачал головой Остромиров, услышав вопрос. — Мне с ними ещё договориться нужно, а это не так-то просто. Всё же, в чём-то Владимир прав, Яговичи мне ничего не должны, а значит, придётся лезть в долг самому.

— А разве они не обязаны помочь? Всё же речь идёт об Уральском сдвиге, — удивился я.

— Это моя обязанность. Не их, — горько усмехнулся волхв, но тут же стёр печальное выражение с лица и улыбнулся уже искренне. — К тому же, это неплохое развлечение, знаешь ли. Найти способ заставить Яговичей поработать на меня... Да, это задачка не из простых. Но будет интересно, точно.

— Меня терзают смутные сомнения о свойствах Переплутова пути, — пробормотал я.

— О, но ведь название говорит само за себя! — рассмеялся волхв и, хлопнув меня по плечу, исчез из виду.

Глава 9. Под дубом золочёным уселся гость учёный

Глянув на возвышающееся впереди здание, я передёрнул плечами и двинулся к центральному подъезду. Оказавшись под навесом и развеяв защищавший от моросящего дождя купол, взглянул на свои заляпанные грязью ботинки и, недовольно поморщившись, бросил на них ментальный конструкт из коллекции тётки Ружаны. Обувь тут же заблестела, словно новая и я, удовлетворённо кивнув, шагнул через порог гимназии. В ту же секунду по ушам ударил знакомый шум: топот ног, азартные крики и гул детских голосов. Замерев на миг у дверей, я окинул взглядом полный гимназистов холл и тоскливо вздохнул. Отвык я уже от этого, отвык... ну да, делать нечего. Скинув бушлат, я направился к гардеробу, стараясь не оказаться сбитым с ног мечущимися вокруг детьми. К счастью, мне это удалось, хотя столпотворение у вешалок образовалось знатное. А ведь до начала уроков ещё добрых полчаса!

Сдав верхнюю одежду и фуражку упитанному старику-гардеробщику, я кое-как пробился через толпу галдящих младшеклассников и остановился у огромного зеркала, занимающего всю стену напротив гардероба. Пригладив свои патлы и поправив новенькую, только вчера купленную гимназическую форму, я сверился с расписанием в своём зеркоме и, перехватив поудобнее полупустой портфель, отправился на поиски кабинета куратора одиннадцатого "аз" класса, который, как обещала во время нашей встречи директриса гимназии, должен был сопроводить меня и представить будущим однокашникам.

Найти нужное помещение не составило труда, благо внутренняя планировка школы была простой, как сибирский валенок. Но, очевидно, я пришёл несколько раньше, чем должен был, по мнению куратора. Этот вывод я сделал, обнаружив, что его кабинет заперт на ключ. Что ж, до начала занятий ещё полно времени, могу и подождать немного. А если куратор опоздает, тоже не проблема, уж что-что, а отыскать аудиторию, в которой проходят занятия моего класса, думаю, будет несложно.

В ожидании куратора, я отошёл к окну и, водрузив портфель на каменный подоконник, уставился на пейзаж за стеклом. Дождь, хмарь, лужи... пролетающие по улицам машины, поднимающие за собой грязную водяную взвесь, мутными потоками стекающую по невысоким полупрозрачным щитам, отделяющим проезжую часть от пешеходной. Не очень-то радостная картинка. Представив, что по такой погоде мне ещё предстоит возвращаться в университетский городок, я передёрнул плечами. Нет, положительно, нужно обзаводиться личным транспортом с крышей и обогревом, это будет быстрее и проще, чем модернизировать имеющийся в моём распоряжении конструкт-зонтик так, чтобы тот мог полностью защитить от непогоды.

— Хабаров Ерофей Павлович, я полагаю? — раздавшийся за моей спиной невысокий, но певучий, явно женский голос, отвлёк от размышлений. Обернувшись, я коротко кивнул стоящей перед дверью в кабинет женщине.

— Здравствуйте. Он самый и есть. А вы — куратор моего будущего класса? — спросил я, одновременно пытаясь задавить поднимающееся из глубины души восхищение и... досаду. Она же выше меня на голову! Валькирия, натуральная! Высокая, статная, русоволосая... не женщина, скульптура!