Выборы
Выборы прошли в состоянии растерянности всех ветвей власти.
Не было ни одного наблюдателя от партии власти. Ни одному чиновнику не дали команду сидеть целый день на избирательном участке и изображать члена правящей партии, хотя чиновникам нельзя быть членами партий.
Наблюдатели от партий, называемых системной оппозицией, то есть провластной, сидели так, как будто их не было. Все понимали, что что-то происходит, но что, никто не понимал.
Корреспонденты ждали первых лиц государства, но они не приходили. Нужно давать бодрый выпуск новостей, а новостей нет. На участки первыми пришли бабушки с дедушками. Купив в местах избирательной торговли гостинцы своим внукам, они пошли домой.
Полиционеры не понимали, кого можно задерживать и можно ли кого задерживать в день демократии. Поэтому все, кто хотел, те свободно снимали и фотографировали процесс голосования.
На выходах стояли люди с блокнотиками и выборочно задавали проголосовавшим короткие вопросы:
— Если не секрет, за кого вы проголосовали?
Кто и что отвечал, не известно, но к вечеру, к концу избирательного времени корреспонденты всех средств массовой информации стали пророчить победу моему конкуренту.
— Так и есть, — подумал я, — с шулерами нельзя садиться играть в карты.
Вместе с тем, в наш штаб поступали постоянные сообщения о том, что избирательные комиссии работают так, как никогда не работали. Полный карт-бланш всем наблюдателям. Справка по ходу выборов на участке? Без проблем. Вот подпись, вот печать. Наблюдатели в шоке. Подсчет голосов? Без проблем, смотрите на здоровье. Хотите проверить вот эту пачку? Пожалуйста. Хотите сами уничтожить неиспользованные бюллетени? Без проблем при строгом соблюдении мер безопасности. Хотите поприсутствовать при подсчете голосов? Пожалуйста, только не мешайте считать.
За весь день голосования из Центральной избирательной комиссии не поступало никаких окриков и указаний.
Активность избирателей была поразительная. Национальные регионы согнали всех избирателей на выборы, европейские регионы пришли сами и процент участников был примерно одинаковым.
Губернаторы регионов по десятку раз звонили в столицу с одним и самым важным вопросом:
— За кого голосовать?
— За кого хотите, за того и голосуйте, — отвечали сверху.
Что значит, за кого хочу? Люди, с детства привыкшие к тому, что без команды они не могли сделать шаг вправо или влево, что считалось проявлением оппортунизма или враждебной деятельности, были в трансе. А вдруг промахнёшься. В билбордийской истории почти все цари притворялись уставшими, отходящими от дел и предлагали подчиненным выбрать нового царя. Те и рады, давай выбирать кандидатуры, да и спорить так, как будто прежний царь уже помер и его в расчет и брать не надо. А вот тут царь вставал и рычал как лев:
— Всех запорю!!!
И порол да так, что смерть его праздновалась как престольный праздник. Все как бы в трауре, а внутри душа поет и пляшет, и водка с вином морем разливанным и пьются так хорошо, что не пугает похмелье нового царя. И, как говорят в Билбордии, дерни мочало и начинай свою сказочку сначала.
Созвонившись между собой, губернаторы порешили: нужно голосовать за старого царя. Все это инкогнито и так называемая чистота выборов — это ловушка для них, причина, чтобы поменять всех на новых региональных лидеров.
— Как можно передать команду в день выборов? — возопил губернатор столичного региона. — Лучше делать вид, что мы делаем всё так же, как и сам центр. А там, будь что будет.
На том и порешили.
Председатель избиркома бился головой о стол в своем кабинете. Поступающие цифры говорили о высокой активности, но высокая активность — это явный показатель того, что люди голосуют за новую жизнь, за нового кандидата. А что сделают с ним, если будет избран новый президент? Прилюдно побреют и сорвут ордена с груди за волшебные выборы прошедших лет. Телефон на столе накалился от беспрерывных звонков: что делать? — вопили все как один. Все прекрасно понимали, что это их предпоследний день на работе, если они будут заниматься подтасовками, поэтому все сотрудники стали молча делать то, что должны делать настоящие сотрудники избирательного органа — фиксировать и документировать объективную реальность и все поступающие заявления о нарушениях, чтобы никто и никакими заявлениями не смог дезавуировать то, что происходило на улицах огромной страны.
Всеобщее волнение передалось и мне, хотя мне-то можно было быть спокойным, потому что у меня в кармане уже лежал приемопередаточный акт, и я был уверен в своем будущем. А не является ли этот акт ловушкой или средством расслабления и потери бдительности? Пуганая ворона и куста боится, а с действующей властью в поддавки играть нельзя, поэтому и я сидел в надежной конспиративной квартире, просматривая бесконечный сериал о спецотделе в морской полиции США.
Если судить по этому фильму, то в США творится преступный беспредел, убийства на каждом шагу, преступный мир легко расправляется с чиновниками любых рангов, тем более с военнослужащими морской пехоты, которых мочит направо и налево. А тут еще мексиканская наркомафия, которая руководит сопредельным государством и в США чувствует себя как дома. А разве у нас по-другому? У нас, пожалуй, еще хуже. Организованная преступность у нас посильнее самого государства будет. В Америке там тоже половина всех чиновников куплена, но зато вторая половина исполняет свои обязанности и чтит законность. А у нас? А у нас к квартире газ. И еще водопровод. Вот.
Как хорошо, что никто не знает ни телефона, ни адреса этой квартиры. Тишина. Обыкновенная билбордтаунская квартира послехрущевского проекта с малюсенькой кухней, продолговатыми комнатками трамвайчиком на обе стороны дома и одна маленькая комнатка квадратного типа, но малая для того, чтобы быть гостиной. На всем печать недоделанности. Кто может представить, что в такой квартире в целях безопасности отсиживается будущий президент страны?
Безопасность, конечно относительная, но я верю Велле Зеге Вульфу, который и привел меня на эту хату.
Вульф
Я не вмешивался в переговоры старого и нового президентов страны. Там собрались разумные люди, понимающие, что плетью обухом не перешибешь. Причем, с обеих сторон. Можно включить африканский вариант, но тогда начнется Билбордский бунт, бессмысленный и беспощадный. А что получается в результате бунта, эта страна знает хорошо, но ничего не помнит. У них память отшибает от побоев и расстрелов.
О таких странах и ее жителях сами же билбордяне просто говорят, что им хоть кол на голове теши, толку никакого не будет. И чем больше в стране пролетариев и деклассированных элементов, тем больше вероятность повторения истории и смазки кровавого колеса человеческой кровью. Руководство, которое было, делало все, чтобы бедняков и необразованных людей было большинство. И им это удалось добиться. Восемьдесят шесть процентов населения по своему уровню развития стоит на уровне базарной торговки, задача которой всучить покупателю то, что нормальный человек в нормальном состоянии никогда не купит и передавать то, что она услышит от других покупателей. А такие люди всегда озлоблены на то, что они такие умные, а выше торговок так и не поднялись, и сейчас готовы с маузером в руках восстанавливать социальную справедливость, как это делалось в начале прошлого века.
Умным человеком труднее управлять, если он еще материально независим, а если в стране есть традиция соблюдения законов, то в такой стране невозможно совершить революцию, но можно установить диктатуру, если пообещать всем, что они будут зажиточно жить за счёт завоеванных людей и завоёванные люди будут у них на положении рабов, исполняя все прихоти. Такой была Римская империя и Третий Рейх. А сейчас в их ряд встала и страна вот этих людей.
Все несамодостаточные люди стремятся стать самодостаточными за счет других людей. Это аксиома. В чужом глазу, как говорится, и соломина кажется больше. Любой представитель самого отсталого племени, затерянного где-то в джунглях, считает нашедших их людей недоумками, убежавшими из джунглей и слезшими с пальмы. И удел этих людей быть на побегушках у вождя этого племени и его соплеменников.
Можно не согласиться с последним предположением, но это все повторяется в тех странах, которые считают себя цивилизованными и, проводя политику мультикультурализма, сами оказываются в подчинении у вождей диких племен, которые приехали к ним устанавливать свои порядки.
Можно еще открыть двери вольеров и выпустить на улицу в свободное проживание зверей, находящихся в зоопарках, исполняя все их прихоти. И через некоторое время наша земля станет планетой обезьян или планетой тигров, которым будут подчиняться люди и приматы из зоопарка.
Когда-то древние люди, верящие в то, что их создал некий человек, которому было скучно и он создал свет, а потом темноту, потом создал время, воду, земную твердь, всех ползающих и прыгающих гадов, в том числе и человека, говорили, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят. И эти люди плюнули на свой устав, принимая у себя чуждых им людей со своими нравами и обычаями, предполагающими забрасывание ног на стол у тех, кто стали им подчиненными или завоеванными. Но сами у себя они не допускают того, что допускают в чужой стране.
Или возьмите религии. Самые распространенные: буддизм, христианство, ислам, иудаизм.
Все религии должны быть равны без дискриминации одной религии перед другой. Но разве это не происходит? Христианство разделено на несколько непримиримых ветвей, готовых к уничтожению друг друга за торжество своих идей. И все идеи крутятся вокруг Иисуса Христа, так почему же такая непримиримость?
Вы посмотрите, что делается с этими христианами в Иерусалиме во время схождения Благодатного огня. Драки между священниками, как доказательство того, что кто-то из них стояли ближе к Богу и тому подобное.
Отдельной строкой Православие. Типа, вы все дураки, а мы самые правильные, то есть православные. И вражда эта идет почти тысячу лет. Не буду вникать в тонкости, но причиной вражды была обыкновенная жажда власти и стремление подмять одно течение другим.
Тоже самое и в исламе. Две непримиримые секты — сунниты и шииты. Готовы разорвать друг друга за место рядом с Мухаммедом. На Ближнем Востоке идет война, в которой сунниты воюют с шиитами. Десятки тысяч жертв, террористы-смертники, и все это на религиозной почве.
Ислам и христианство сосуществуют друг с другом на такой непрочной основе, что столкновение между ними вызовет катастрофу, подобную Второй мировой войне. В чем непрочность отношений? Снова жажда власти. Смотрите сами. Если христианин переходит в ислам, то к этому относятся как к выбору человека. Если мусульманин переходит в христианство, то этого неофита убивают. Итого, это участь всех христиан, если они не будут бдительны и не проложат глубокий ров безопасности между двумя религиями.
Ислам и христианство насаждали свою веру огнем и мечом. В лубочных кинофильмах Голливуда с умилением рассказывают, как христиане агитацией и смирением привлекали себе в веру близких им по духу людей, а открываешь Библию и видишь реки крови, которые пускали из тех, кто вставал на пути христиан. Точно так же и султаны умиленно разрешали всем исповедовать свою религию, и в результате кроме мусульман там не оставалось никого.
Кстати, не так давно ученые, анализировавшие библейские тексты подсчитали, что во имя веры убиты свыше двух с половиной миллионов человек, а во имя нечистой силы всего около десятка человек. Странно это.
Буддисты самые миролюбивые и самые хитрые, как обезьяна, которая смотрит на борьбу тигра со львом и потом спускается и убивает оставшегося в живых израненного зверя. И людям не надо забывать, что обезьяна не вегетарианка.
Рядом с буддистами — индуисты. Те верят в то же, что и буддисты, но и в возможность переселения душ, реинкарнацию. Жил человек, умер и воплотился в старом баобабе и будет жить, созерцая окружающий мир, еще тысячу лет, а потом воплотится в кого-угодно, в министра самой могущественной державы или в их царя. Главное — не терять терпения и веры.
Самые дальновидные — зороастрийцы, верующие в блаженное сознание и ждущие, когда все преобразится после победы духа добра над духом зла. Веру, совесть и разум они противопоставили исламу, уничтожающему культурное наследие Востока руками искусственно созданного исламского государства. Не исключено, что на основе этой веры возродится великий Курдистан, как санитарный кордон между исламом и христианством.
Основная масса мусульман и христиан может мирно сосуществовать, обогащая друг друга знаниями и культурой, но это им не дадут сделать экстремисты с обеих сторон. И если обе стороны не будут бороться с экстремистами, столкновение двух цивилизаций неизбежно, а господствовать будет третья цивилизация, китайская, которая ни к каким религиям не относится, но будет властвовать окончательно на земле и будущее всего человечества с раскосыми глазами, маленьким носом и желтой кожей.
Все женщины будут ходить в паранджах и никабах, мужчины будут бриться только в разрешенные для этого дни. Женщина не будет иметь права сидеть за одним столом с мужчинами и будет жить в отведенной для нее части дома.
Библию перепишут на арабский язык и докажут близкое родство Иисуса и Мухаммеда. Проблема будет в том, чтобы объяснить различия между христианским исламом и исламским христианством.
Все искусство будет безликим. Человеческие фигуры буду изображать квадратами. Большие квадраты — мужчины, средние квадраты — женщины, маленькие — дети. С икон уберут все лики. Все скульптуры будут уничтожены как бесовское воплощение на улицах городов. Все иконы будут перелицованы, так же и изображения на надгробиях.
Все фотоаппараты будут настроены так, что лица фотографируемых будут исчезать, а фигуры заменяться квадратами и прямоугольниками.
В паспортах на месте фотографии будет написано — "фотография", у женщин такой надписи не будет. Verboten. Запрещено.
Язык будет повсеместным — английским с национальной спецификой, типа как у американцев вроде бы и английский, но не совсем английский. То есть, все будут полукитайцами, но со своими особенностями — в том числе и рыжие, широкоскулые, с англосаксонскими зубами, с веснушками, с черной кучерявью по всему телу, блондины с синими раскосыми глазами, рязане и парижане.
Наука будет уничтожена. Все, что не вписывается в богословие, будет считаться ересью. Ученые будут на нелегальном положении. Пойманных будут подвергать кадийно-церковному суду и сжигать на кострах из научных произведений и литературных трудов.
Женщины будут обвиняться в колдовстве и сжигаться на кострах вместе с учеными.
Искусство будет аполитичным и политкорректным, таким, чтобы удовлетворить все требования конфессий и национальных особенностей различных представителей единого этноса.
Все это будет, и трудно сказать, когда это будет, но процесс уже идёт о даже очень активно. Если к власти в крупных государствах придут фюреры, одержимые строительством нового Рейха, то это будет скоро. Каждый фюрер — игрок и он ставит ва-банк не только свою жизнь, но и жизни людей, которых он уболтал и застращал Гиммлерами и Геббельсами, Бериями и Вышинскими, Освенцимами и Дахау, Колымой и Мордорами.
Жизнь и судьба человечества в руках самого человечества. И тут уж ему не поможет ни Бог, ни царь и не герой. Само человечество должно осознавать свою судьбу и выживать оно будет совместно. Оно обречено на симбиоз и усреднение человеческой личности по генотипу и по умственным способностям. Наряду с увеличением количества гениев, будет расти и количество злодеев, которое будет поддерживать хрупкое равновесие между силами добра и зла.
Аятоллы привнесли новое в ислам — оккупацию Запада из жалости. Половину афро-азиатского населения в приказном порядке отправят в западные страны в виде беженцев в поисках лучших условий жизни. Жалостливые европейцы примут их на условиях мультикультурализма, то есть ассимиляции приезжих к языку, традициям и культуре, а беженцы размножатся и установят в их странах режим тех государств, откуда они прибыли, и будут третировать местное население, представляя их расистами и неполиткорректными людьми. Затем число беженцев за счет сверхрождаемости превышает количество титульного населения, и оно становится национальным меньшинством, которому будут даны некоторые поблажки в уже новом государстве, ставшем союзником тех государств, откуда прибыли переселенцы.
Это все будет и люди еще не понимают, что они ютят у себя птенцов кукушки, которым для выживания нужно уменьшить количество конкурентов.
Это проблемы у западных стран, а у этой страны проблемы намного глубже. Посмотрите на их столицу в дни исламских праздников. Верующие выходят на улицу резать жертвенных животных и перекрывают всё движение в столице, чтобы показать, кто в ней хозяин и перед лицом разобщенных столичных жителей эта сплоченная масса выглядит силой, способной захватить власть и внести посильный вклад в регулирование популяции, не принадлежащих к их общине людей.
Эта страна пока не вышла из состояния ига, которое довлело над нею последние четыреста лет. Страна, в которой люди не могут самостоятельно мыслить. Им постоянно нужен какой-то барин, который вот приедет и все рассудит. Они не будут убирать рядом со своим домом, пока не придет квартальный с полицейскими и не выпорет для примера каждого десятого или каждого пятого. И потом выпоротые будут вставать, кланяться и проникновенно говорить:
— Спасибо, господа хорошие, за науку!
Если утром объявят, что народ этот будут вешать или расстреливать, то к обеду к местам казни образуются очереди, и очереди эти будут кричать на тех, кто пытается пролезть вперед и прочее. Эти люди никогда не жили на свободе, они смертельно боятся её и свобода им кажется безбрежной пустыней, в которой им самим придётся заботиться о хлебе насущном и думать, что нужно делать, чтобы жизнь их была человеческой.
Моисей водил египетских рабов-евреев сорок лет по пустыне и во время хождения умерли те, кто был рабом и на их место пришли те, кто родился на свободе.
Вот и сегодня людям предоставили возможность сделать выбор: либо они будут за свободу, за торжество их самодеятельности, либо они снова выберут рабство от тех, кто их обирает до нитки и вывозит все богатства за границу.
Если они выберут свободу, то им придется лечиться не менее тридцати лет, пока старые люди перестанут быть дееспособными и передадут бразды управления молодым специалистам.
Потом эти люди поймут, что у них должно быть право на осуществление правосудия и право на оружие. Это права свободных людей.
Право людей на правосудие существовало всегда и называлось самосудом до тех пор, пока это право не было делегировано судьям, действующим на основании законов. Если народ не будет выбирать судей, то это значит, что у него нет права на правосудие. Что толку, если правосудие осуществляет человек, на котором клейма ставить некуда.
Кто-то говорит, что человек не имеет права на правосудие, то есть ему не позволено судить других людей. А кто же может их судить? Судьи? А они что, не люди? Кто им дал право судить, забрав это право у остальных людей? Им это право дал царь? А он по какому праву дал им это право? Ему Бог дал это право? Так Бога нет и никогда не было. Это наш руководитель создал этот мир и таких миров у него тысячи, а мы, доглядывающие за ним, думаем, что если не вмешиваться в дела этих людей, то не способные к самоорганизации люди повымрут и освободят место свободным и развивающимся личностям, которые еще приедут поговорить с их создателем и порешать, как они будут жить дальше.
