Тёмный Бог

Картина ей не нравилась, но в то же время она мне не поверила. Вернее, в полном соответствии с возрастом, отказывалась верить в то, что подобное может произойти непосредственно с ней. Разумом аргументы принимала, но душой на свой счёт не воспринимала. А потому начала действовать в соответствии с уже придуманным «хитрым» планом.

— Ты недооцениваешь силу природы, — улыбнулась девочка и, ещё разок соблазнительно похлопав ресницами, подползла ближе ко мне.

— Вот как? — решаю подыграть и сам подаюсь ближе, складывая руки домиком под подбородком, чтобы ей было проще. — И в чём это выражается?

— В этом, — Айсли спустила ноги с кровати и плавно качнулась в мою сторону, где, не доставая каких-то пары десятков сантиметров до лица, выдохнула на меня полупрозрачное ароматное облачко пыльцы.

Я глубоко вдохнул, но даже так не почувствовал ни малейшего дискомфорта. Организм даже не заметил «химической» атаки.

— Боюсь тебя разочаровать, Пэм, но это именно то, о чём я говорю — в мире не только ты обладаешь сверхспособностями, — распахнутые в непритворном изумлении зелёные глаза стали мне наградой. — Бу! — активирую тепловое зрение, но не выпускаю лучи из глаз. Сам по себе трюк безобидный, но выглядит внушительно — глаза начинают сиять кроваво-красной дымкой, и если знать, что из себя представляет испепеляющий взгляд Супермена, данное зрелище само по себе может заставить испачкать штаны процентов 50 населения земного шара. А я ещё и слегка на её разум надавил, подстёгивая страх, так что прыжок спиной вперёд до упора в стену выдался на диво мастерским.

— Что?.. Ты…

— На меня это не действует, — улыбаюсь, убирая из глаз заряд. — Впрочем, давай вернёмся к главной теме нашего диалога. Хочешь ли ты покинуть эти стены?

Впрочем, её испуг длился не очень долго — юный возраст и связанные с этим перегибы плюс гормональный хаос — воистину адская смесь. Страх быстро сменился чувством уязвлённого достоинства, а то переросло в злость.

— Ну да, сверкать глазами, когда мы находимся в каменном мешке, ты можешь мастерски, но будь у меня хотя бы одно семечко — и мы бы посмотрели, кто на кого будет смотреть таким покровительственным взглядом!

— М-да? Тогда как насчёт небольшого пари, любительница природы?

— Пари? — настороженно.

— Да. Сейчас я вытаскиваю тебя отсюда, и мы переносимся в… джунгли, где ты покажешь мне, что можешь. Возьмёт твоя — и ты получишь полную свободу и мой труп в качестве морального удовлетворения. Но если твои фокусы тебе не помогут и победа останется за мной… Ты станешь моей, целиком и полностью, — не забыть многозначительно улыбнуться. О, как её передёрнуло, а это негодование, ммм, прекрасно. Зато какое у неё будет облегчение, когда она поймёт, что я имел в виду службу, а не постельные утехи. Хотя через пару лет можно будет подумать и об этом.

— Договорились, — хищно оскалилась девочка, уже представляя себе, как раздавит меня древесными ветвями.

— Чудесно, — встаю с тут же истаявшего кресла и подаю мысленную команду броне. Воронка перехода вспыхнула у стены с характерным хлопком, и, не дожидаясь, пока Ядовитый Плющ переварит увиденное, я подхватил её конструкцией из жёлтого света и прошёл в портал.

На другой стороне нас встретило чистое ночное небо, влажный воздух и наполненное звуками жизни зелёное море джунглей Амазонки.

— Вокруг на сотни километров — лес с идеальной влажностью и питательной почвой, действуй, — отпускаю мисс Айсли на землю и, заложив руки за спину, встаю напротив неё. — Даю тебе фору в полчаса. Всё это время я буду стоять здесь и не стану пытаться тебе навредить.

— Считаешь себя таким крутым? — спросила девушка неверяще-радостным голосом, уже присев на землю и трепетно проведя рукой по листьям тропического папоротника.

— Поверь, мне не доставляет особого удовольствия эта ситуация, будто я — напыщенный павлин, получивший разжижение мозга на почве зашкаливающего чувства собственного величия, но тебе необходима наглядная демонстрация, а значит, я потерплю.

— Ха-ха! — Ядовитый Плющ повернулась ко мне, и не думая скрывать на лице ликование. — Напыщенный павлин — это в точку! Но ты просчитался! Прощай! — руки рыжеволосой резко выпрямились в мою сторону — и окружающий лес мгновенно ожил.

Десятки растущих буквально на глазах ветвей и лиан метнулись ко мне, стремясь смять и раздавить. Всего секунда — и меня сжало со всех сторон прочным деревом, но давление было несерьёзным — человеку бы, безусловно, переломало все кости, ну, а я ощутил лишь лёгкую тесноту. Тем не менее, снаружи полыхнуло торжеством, а мысли девушки, похоронив меня, сразу переключились на планы мести Готэму и способы туда добраться. Это меня не устраивало, так что пришлось пошевелиться.

С хрустом и треском деревянный кокон начал рваться. Я не спешил, опасаясь, что при резком рывке шальные куски дерева могут просто пробить голову моей будущей садовнице, так что снаружи очухались до того, как последняя ветка упала на землю, и давление зелёного царства возобновилось.

Так всё и пошло. Меня пытались раздавить. Без всякого успеха, так как против сопромата не попрёшь, и прочность дерева при всём желании не сопоставима с организмом, способным без последствий упасть на землю из верхних слоёв атмосферы или рвать голыми руками броневую сталь. Я же время от времени шевелился, когда чувствовал, что Памела решила, будто добилась успеха, заодно осторожно стимулируя в мыслях девушки страх, переплавляя его в панику и отчаяние. То, что она меня не видела, этому даже способствовало, так как люди всегда больше боятся неизвестности. И даже тот факт, что она могла легко предположить, что именно я делаю, благо древесные стволы трещали и рвались вполне показательно, ничего не менял, ведь собственных фантазий о том «как оно там» человек тоже боится больше, чем реально наблюдаемой картины, будь даже она на порядок ужасней, ведь с видимостью исчезает неизвестность. Вот и текли минуты за минутами, во время которых я всё больше ввинчивал свою волю в повреждённое сознание девочки-подростка, пользуясь завесой из страха, незаметно для неё выжигая возведённый растениям идол. Не весь, само собой, это было бы слишком опасно и грубо, а скрепы, удерживающие его пьедестал, плюс слегка стимулировал на активность воспоминания о жизни до начала «борьбы за защиту природы», поднимая самые приятные и оттеняя их налётом чувства потери.

В общем, к моменту, когда полчаса истекли, её уже можно было отдавать в руки специалистов, пребывая практически в полной уверенности, что привести её в норму те смогут…

То же время и место, Памела Айсли.

Капля холодного пота стекла по виску девушки — пусть условия и были самыми благоприятными, но безостановочно направлять и изменять рост растений было тяжело даже при полной поддержке окружающей среды. Челов… существо в коконе из могучих ветвей заливало токсинами, насаживало на острые шипы, отравленная пыльца должна была давно вытеснить воздух как таковой, не то что забиться в лёгкие противника, но… ОНО всё ещё было живо! И это внушало ужас! Ощущение собственной беспомощности, словно у дерева под топором лесоруба. Нет! Она не может проиграть, ведь с ней вся сила Природы! И новая партия корней пытается разорвать врага. Цветы выпускают новую дозу токсинов — ещё более смертоносную, чем прежде, и…

Два пылающих луча вырвались из глубины сросшихся стволов и за доли секунды буквально вскрыли завал из растений, который она создавала полчаса. Висевшая в воздухе пыльца взорвалась, но разгорающийся было огонь был погашен всего одним коротким выдохом, от которого веяло арктической стужей.

— Время вышло, — донёсся из недр почерневших от копоти и подёрнувшихся инеем ветвей скучающий голос, а затем там разгорелось золотистое сияние, и окутанный им противник взмыл над землёй, направляясь в её сторону.

— Иии, не подходи! — нервы не выдержали, и паника захватила девушку. Она начала пятиться спиной вперёд и… запнулась о корень, в результате чего плюхнулась на задницу. Единственное, что ей оставалось — это сжаться в комочек и зажмуриться — противопоставить этому чудовищу было действительно нечего.

Прошла минута, но ничего так и не произошло. Сжавшаяся девушка осторожно приоткрыла один глаз, словно это помогло ей оставаться как можно более незаметной, и огляделась. Выдержавший все её атаки молодо выглядящий незнакомец стоял рядом и доброжелательно улыбался.

— Итак, вы признаёте своё поражение, юная леди? — и вновь улыбка без капли агрессии или превосходства. Памела окончательно перестала что-либо понимать. Он же совсем недавно задвигал такие речи и вот сейчас… эээ… просто улыбался?

— Д-да, — вспомнив, что она так опрометчиво поставила на кон, она вновь сжалась.

— Ну вот и отлично, — незнакомец продолжал улыбаться, теперь девушке показалось, что он отчётливо веселится, — должность главного садовника в моём поместье давно тебя ждёт, — от удивления Пэм открыла рот.

— С… Са-садовник? — это всё было предпринято только потому, что ему нужен был садовник??? — А… А как же те слова про улучшение мира?

— Об этом мы поговорим позже, а пока тебе нужно восстановить силы, — за спиной так и не назвавшегося парня с громким «Бам!» раскрылась уже виденная белая воронка, и он чуть отступил, делая приглашающий жест.

Она не знала, чего хочет больше — облегчённо вздохнуть от того, что с ней не собираются делать всего того, что она уже навоображала, или возмутиться, что её дарованные природой силы будут использоваться столь низменным образом. Но, посмотрев ещё раз на сожжённые и обломанные деревья, решила, что возмущаться всё-таки не стоит… а то мало ли.

— Ааа… большое ли поместье?

— Тебе хватит, — рассмеялся незнакомец, мягким движением помогая ей встать. — А дальше — посмотрим на твоё поведение…

Глава 5.

— Значит, вы нашли выходы только на него? — я отложил досье в сторону и посмотрел на одного из моих помощников — очередной человек, что за лишний медяк продаст и мать родную. Но с нужными для меня связями, а его пристрастие к смене работодателя за лишнюю копейку очень хорошо лечилось парочкой имплантов и гипнопрограмм. Конечно, это несколько снизило его инициативность, но в заданных рамках он… функционировал вполне пригодно.

— Да, босс, к сожалению, о местоположении других ничего неизвестно. Мы прорабатываем ещё несколько вариантов, но они либо имеют не устраивающие вас психические отклонения, либо недостаточно компетентны, — это он так вежливо назвал одержимых какой-либо идеей психопатов и криворуких дилетантов.

— Что ж, организуйте нашу встречу и продолжайте прорабатывать остальных кандидатов.

— Слушаюсь, босс, — «агент» откланялся, а я ещё раз прокрутил в голове план дальнейших действий.

Для нормального и стабильного прикрытия мне нужны собственные хорошо обученные люди и исполнители. Причём достаточно инициативные, полностью лояльные и имеющие превосходные навыки. Под это описание неплохо подходили парадемоны, но их с людьми перепутать сложно даже в пьяном угаре, да и с творческим мышлением у них… негусто, мягко говоря. Такие «помощники» только привлекут ко мне ненужное внимание, но никак не решат проблем, не говоря уже о том, что с моими текущими ресурсами об их массовом производстве можно только мечтать. То же самое относилось и к клонированию — перспективных идей хватало, не хватало производственных мощностей. Земная техника соответствующей направленности годилась мне как деревянная соха в современное сельское хозяйство, то есть добиться нужного результата можно, но ценой таких усилий, а главное — времени, что гуманней сразу повеситься. И даже получи я вот прямо сейчас в единоличную собственность весь промышленный потенциал западного побережья США, уйдут годы, прежде чем удастся модернизировать его в должной степени для того, чтобы стало возможным производить нужное мне оборудование хотя бы на уровне предсерийных прототипов.

Вероятно, можно было бы снять остроту проблемы, прибрав к рукам Крепость Одиночества Супермена, но, во-первых, кто же мне даст? А во-вторых, изучение криптонских технологий вполне могло отнять времени даже больше, чем выборочное подтягивание земной промышленности до уровня Апоколипса. Всё же криптонцы были одной из самых развитых рас изученной вселенной.

Таким образом, простых решений проблемы не было, и приходилось работать по старинке.

Люди, вроде Памелы, хороши в качестве вспомогательных сил. Даже после вправления на место мозгов их общество необходимо разбавлять психически устойчивыми индивидами, желательно с хорошим характером и развитым чувством ответственности за товарищей, чтобы было кому гасить неизбежные конфликты. К тому же их мало, и каждый требует индивидуального подхода, если я, конечно, хочу получить действительно хороший результат.

Аналогично с вербовкой в «Корпус Эмроя» новых юных талантов и постепенным их воспитанием. Эти таланты не так просто найти и ещё сложнее их забрать. Например, прямо сейчас в Канзасе, на одной скромной ферме, изнывая от скуки, проживает одна симпатичная блондинка, на вид немногим старше Барбары. Девочка способная, перспективная, с хорошим характером и недурными навыками полёта в пижаме по ночам, но вот беда — её кузен, скромный журналист из Метрополиса, имеющий безобидное хобби «помогать людям в меру сил», вряд ли обрадуется, что какой-то подозрительный хмырь раскроет инкогнито его родственницы, да ещё потащит её в какие-то сомнительные организации. Это я про Кару Зор’Эл и Супермена, если что. Также я бы с огромным удовольствием навестил один скромный особняк в пригороде Дублина, где проживало известное в узких кругах семейство Затара. Пусть, на первый взгляд, громкое слово «семейство» не очень применимо к вдовцу, в одиночку содержащему ребёнка, но с учётом их родословной, включающей таких известных деятелей истории, как Леонардо да Винчи, Алессандро Калиостро, Николас Фламель и Нострадамус, — более чем заслуженное. Но и тут были проблемы. Во-первых, Джованни Затара после смерти жены от мира почти устранился, и чтобы попасть в его дом, нужно было преодолеть магическую защиту колоссальной сложности, к чему я сейчас был физически не готов. Во-вторых, он, как и Кларк Кент, не обрадуется мутной личности, предлагающей куда-то отдать дочь, да и сам на эту личность работать если и захочет, то с большим скрипом. Ну и в-третьих, по тем косвенным данным, что удалось найти, Затанне сейчас где-то от 8 до 10 лет, что в принципе не предполагает пользы от её вербовки ещё года три минимум. Ну и, соответственно, Джованни также неработоспособен, ибо должен заботиться о дочери.