Прекрасное далеко

— Не знаю. — Качнула головой Саманта. Собственно, отец ее давно раскусил, также как и мать. Просто не стал кричать об этом на каждом углу. Да и убедился вскоре, что к псайкерам они не имеют никакого отношения, хотя первое время и нервничал с Элен. Но что-то такое похожее умеют, это точно.

Маркус показал на окно, потом постучал себя пальцем по уху. Саманта сразу же поняла, что их могут прослушивать и напряглась. Глушилки у отца точно не было, да он бы и не стал ее хранить в доме — это уголовно наказуемое деяние. Но раз он так делает, значит есть причины.

— Вчера в городке появился какой-то хмырь, который интересовался нашей семьей. — Маркус говорил тихо на мертвом наречии Диониса, планеты, уничтоженной в результате нашествия тиранидов. Он заставил женщин выучить этот язык просто для того, чтобы иметь возможность обсуждать такие вот вещи — в Империуме тысячи если не миллионы различных языков и никто не принуждает тебя говорить на готике. Если ты не в Администратуме, Гвардии или Инквизиции конечно. А так, говори хоть на чем, никто тебе и слова не скажет. И здесь был именно такой случай. — Думаю, что он из Инквизиции — агентом от него несет километров за десять.

— Может быть просто арбитрес? — спросила Саманта.

— Им нет дела до таких как вы, да они про вас и не знают. — Маркус внимательно смотрел на женщин. На своих женщин. — Она уже говорит и строит осмысленные сложные фразы, значит, дар передался и ей. Я не понимаю, как они смогли на тебя выйти?

— Скорее всего — в роддоме. — Саманта задумалась. — Механикусы долго не хотели отдавать мне дочь — несли какую-то чепуху про потерю результатов и повторные анализы. Думаю, они проводили повторные обследования, значит, что-то сумели зафиксировать. Возможно, это их наблюдатель.

— Они бы сразу же отправили ее в переработку и не стали бы возиться. — Отец посмотрел на Элен. — Нет, это оперативник инквизитора, который заинтересовался внучкой и нашей семьей. Просто пока они еще не решили считать вас псайкерами или же нет. И вот это меня настораживает.

— Почему? — спросила Саманта.

— Потому что вами занимается не обычный палач из Инквизиции, только и способный, что сжигать планеты по одному подозрению, а явно кто-то поумнее и повыше рангом, который сначала проводит тщательное расследование, а уже потом принимает решение. И у него на вас есть свои планы. Так что, дочь, в скором времени жди вербовки. — Маркус ехидно посмотрел на Саманту. — А ведь я тебя предупреждал — не высовывайся. Что тебе мешало остаться здесь?

— Курт захотел уехать. — Промямлила дочь.

— Захотел он. — Проворчал отец. — Я всегда считал тебя умнее его, но тут ты реально сглупила!

— Я его люблю. — Саманта всхлипнула.

— Люблю. — Продолжал бурчать Маркус. — Дура. — Он помолчал. — Глупости все это — любовь ваша. Думаешь, я не знаю, что ты просто захотела замуж за этого смазливого красавчика? И чтобы утереть нос всем своим подружкам? Смотрите, какая я молодец, он меня выбрал, а не вас! — Отец наставил на нее палец. — Вот только у тебя было перед ними преимущество, которым ты и воспользовалась!

— Нет!

— Да! — Папаня хлопнул ладонью по столу. — Я ведь видел, как парень меняется. Он иногда вел себя так, словно под контроль попал. Это все твои проделки.

Дочь молчала — отец был прав. Это целиком и полностью ее вина. Замолчал и Маркус.

— Хорошо бы узнать, что им известно и до чего смогли докопаться. Если всплывет та история с буксиром, то они многое поймут. И захотят повторить эксперимент. И могут пострадать сотни ни в чем не повинных людей, у которых нет того, что есть у вас. — Отец пробарабанил пальцами по столу. — Кто-то выживет, а кто-то превратиться в овощ или вообще умрет. А если у них не получится... то они могут вас изолировать и изучать и я не понимаю, почему до сих пор этого не сделали. А я этого не хочу. — Маркус смотрел на СВОИХ женщин. — И вы знаете, на что я могу пойти ради своей семьи.

— Папа, это моя вина. — Саманта опустила голову, но быстро подняла ее и посмотрела в глаза отца. — Но, клянусь, я все исправлю. Если Инквизиция сделает мне предложение, в чем я сильно сомневаюсь, то я приложу все усилия, чтобы оградить тебя, маму и Кэти от нее.

— Дергаться сейчас не стоит — они уже знают про вас. — Продолжил размышлять Маркус. — И любой побег может быть ими расценен как доказательство ереси. Так что продолжай жить как ни в чем не бывало. И хорошо бы вам перебраться сюда — в городе они станут действовать более открыто.

— В толпе затеряться легче, это во-первых. — Заметила Саманта. — И во-вторых — Курт работает на Орден, а Инквизиция к ним не лезет, все это знают. Он на хорошем счету, начальство его ценит, так что это распространяется и на семью. Они уже предлагали нам сменить место жительства и отдать Кэти в их гарден.

— Значит, еще и шестеренки в вас вцепились. — Сделал вывод отец. — Не зря они мурыжили внучку в роддоме, помяни мое слово — не зря. Что-то они в ней нащупали, но распознать не смогли. И, возможно, вы сейчас под наблюдением их разведки. — Маркус выдохнул. — Вот попали между молотом и наковальней! И как тут теперь вывернуться?

— Чему быть — того не миновать. — Философски сказала Элен. — Поживем — увидим. Сейчас же я согласна с Маркусом — тебе, дочка, лучше не дергаться лишний раз. Если Инквизиция сочтет нужным — ты планету покинуть не сможешь. Да ты и сделать ничего не сможешь.

— Если только не продашься с потрохами шестеренкам. — Произнес задумчиво Маркус. — Они смогут защитить свой ресурс даже от инквизитора. Но чем их заинтересовать?

— Успехами Кэти в учебе? — спросила Саманта. — Она родилась в их роддоме, значит, карта учета на нее уже заведена. Осталось только пролезть в их гарден и дальнейшая дорога в Ордене для нее открыта. — Дочь посмотрела на мать. — Но я не смогу убедить шестеренок — уже попробовала и получилось слабо. У каждого из них сознание контролируют импланты, а это хорошая защита от моего дара.

— Найди способ. — Маркус как будто отдал приказ. — Сознание-то у них человеческое, пускай и заключенное в металлическую оболочку. Ты ведь воздействуешь на разум, а не на живые ткани мозга. А это... что-то энергетическое, нематериальное, психическое.

— Верно. — Саманта задумалась. — Я не воспринимала их в таком ключе... мой разум сам себе воздвиг стену. Папа, ты гений! — дочка подскочила к отцу и чмокнула его в щеку.

— Что бы вы без меня делали. — Проворчал тот, но было заметно, что ему приятно. — Значит, так и решим. Если тебе нужны будут деньги — сразу же звони, я вышлю. Моих и материных накоплений хватит, чтобы оплатить ее учебу лет на десять вперед. Главное, чтобы Инквизиция слишком рьяно не вмешалась и не использовала нас как заложников. Так что если тебе подобное предложат — все равно отказывайся. Мы уже прожили свою жизнь и нечего за нее цепляться.

На кухне надолго наступила мучительная пауза. Наконец, Саманта сказала:

— Думаешь, они нас слушают?

— Не думаю — уверен. — Кивнул отец. — Но вот понять, о чем мы говорим, вряд ли смогут. Язык умер вместе с его жителями, да и мы его учили по учебнику, параллельно выдумывая слова. Так что если и найдут переводчика, то смысл для них будет упущен. Хотя... даже по тому, что мы общаемся на другом языке, они поймут, что раскрыты и либо быстрее пойдут на контакт, либо отстанут от вас.

— Либо решат ликвидировать. — Мрачно произнесла Саманта. — Просто на всякий случай. — Она замолчала. — На один раз меня точно хватит.

— Нет! — твердо произнес отец. — Никаких разов не будет! Завтра я пошарю на складе и дам тебе передатчик для связи. Спрячь его хорошенько и используй только в крайнем случае.

— И что ты сделаешь?

— Дам совет. — Серьезно ответил Маркус. — И ты выполнишь его неукоснительно. Но, надеюсь, до этого не дойдет.

— Я тоже надеюсь. — Тихо произнесла Саманта и заглянула в кружку. — Давайте спать, уже поздно.

— Я помою. — Мама встала из-за стола, переходя на обычный готик.

— Я сама помою. — Возразила ей дочь. — Мама, ты устала за сегодня.

— Ничего я не устала.

— Покажешь в постели? — спросил вдруг отец

— Обалдел, хрен старый?! — Элен от такого заявления при дочери немного опешила.

— Ишь ты, сразу как встрепенулась! Бодренькая такая стала. — Маркус засмеялся. — Шутка это была, шутка. Да и кого тут мыть — пара кружек всего. — Он осмотрел кухню. — Давайте по койкам и — отбой. Свет выключаю через десять минут.

— Папа, от тебя казармой так и несет.

— А тебе бы, дочь, в душ не помешало бы сходить — два дня трястись в дирижабле не имея возможности помыться — это, знаешь ли, неприятно.

— Пожалуй, ты прав. Но мне нужно больше времени.

— Ладно. — Проворчал отец. — Ты знаешь, где рубильник. Не забудь выключить.

— А холодильник?

— У него отдельная встроенная батарея. — Ответил Маркус, удаляясь в спальню. — Шестеренки опять плату за электричество повысили, так что приходится экономить.

Родители угомонились быстро — плюхнулись в кровать и уснули. И если мама еще какое-то время возилась, думая о том, о сем, то отец пользовался армейской привычкой — засыпать в любое время в любой позе. Так что когда Саманта вышла из душа, то в доме было тихо. Она прошлепала босыми ногами по полу до гаража, щелкнула выключателем, отключая дом от общей сети, после чего прошла в свою комнату и легла в приготовленную мамой постель. Кровать знакомо скрипнула и Саманта улыбнулась. Все-таки хорошо побывать дома!! С этой улыбкой на губах она безмятежно заснула, не думая о возможных грядущих неприятностях.

В операционной над телом человека стояли двое механикусов. Один — мастер аугментики, специалист-хирург, который только что закончил работу над модификацией тела служителя, удостоенного такой чести за свои заслуги. Какие именно, хирург не знал, да ему и не было это интересно — он работал с пациентами, а не с их успехами. Второй, замерший рядом с ним механикус, был очень высокого ранга и положения и имел право здесь присутствовать. Именно он приказал внедрить в тело служителя дополнительные аугментации, о которых никто более не должен был знать. Кроме хирурга, конечно, но тот был предан своему покровителю. Мастер повернулся к высшему механикусу.

— Все проделано в точно вашим рекомендациям, уважаемый...

— Давай обойдемся без имен. — Прервал его тот. — Все прижилось как надо?

— Механодендрит потребовал усиления опорно-двигательного аппарата, вшивания под кожу дополнительного утяжелителя для баланса и устройчивости, также был установлен баллон со смесью по просьбе мастера служителя. Левый глаз я заменил на сканер микротрещин, как и предписывалось в сопроводительной документации. Все это подключил к чипу управления, к которому у вас теперь есть доступ. Вы будете слышать его ушами, видеть его глазами, но вот говорить его устами — увы. Проще сделать из него сервитора.

— Это исключено. — Отмел предложение механикус. — Проверка прошла успешно?

— Да. — Кивнул хирург. — Система стабильна и готова к работе. Я установил импланты с высоким запасом прочности и надежности — их лет на тридцать хватит до замены.

— Хорошо. — Механикус был доволен проделанной операцией. — Наблюдай за ним все время реабилитации, я не хочу, чтобы кто-то другой сунул нос в его голову и обнаружил нестандартные модификации. Когда прогонишь все тесты — сообщишь мне результаты. Сколько времени уйдет на все?

— Вместо недели ему придется задержаться на полторы — все нужно как следует откалибровать. На фабрике начнут интересоваться, почему так долго — его мастер составлял заявку на аугментации и он рассчитывает, что служитель появится на работе в назначенный срок.

— Ответишь — прошивка криво встала, пришлось переделывать. Будут настаивать — сообщишь мне, я разберусь. — Механикус повернулся, чтобы уйти. — Начнешь заниматься им завтра, сейчас запри палату и проследи, чтобы никто не входил. Идем.

Оба вышли за дверь, которая щелкнула магнитным замком, и в комнате наступил мрак — свет выключился с уходом механикусов. Однако через десять минут или чуть больше он вновь загорелся, среагировав на открывание двери, но тут же погас. Службы зафиксируют сбой в системе, проведут проверку датчиков и поймут, что все в порядке. А вот записи кодового замка двери останутся нетронутыми — всем станет понятно, что сюда никто не входил, палата была заперта. Просто тело спящего шевельнулось во сне и вызвало включение света. Такое после операции маловероятно, но все же иногда случается. Вот датчик и среагировал. На это и рассчитывал проникший внутрь операционной палаты техножрец. Он активировал ночное виденье, разглядывая и изучая лежащее на койке тело. Из-под его балахона показался тонкий гибкий шнур, который безошибочно воткнулся в разъем, расположенный на голове лежащего человека. Волосы на черепе выстригли и сейчас из кожи торчал порт доступа и трубка, идущая к сканеру. Неизвестный за секунды пробежался по управляющим нейропрограммам, хмыкнул, найдя кое-что интересное.

— Это может пригодиться. — Едва слышно произнес он, копируя себе в память коды доступа. — А вот это необходимо удалить. — Ментальная закладка на выполнение голосовой программы была беспощадно вырезана из памяти, а ее место заняла другая. — Вот будет сюрприз. — Продолжил бормотать неизвестный, копаясь в мозгах пациента. — Исправим еще это и это,

Он "ковырялся" еще минут пять, после чего убрал все следы своего пребывания возле пациента и покинул палату. Бедный Курт Крамер даже не предполагал, что станет ходячим осведомителем для множества лиц, заинтересовавшихся его маленькой дочерью. И неизвестно теперь какая из сторон лучше.

Дрея как обычно перебирала бумаги, просматривая дела. Сейчас у нее было хорошее настроение — буквально вчера завершилась совместная с механикусами операция по ликвидации банды трансплантологов, сотрудничающей с каким-то очередным хаоситским культом, пока еще неизвестным Инквизиции. Еретики хранили органы замороженными, чтобы потом собрать их в одном месте и провести ритуал призыва. И в нем использовались не одни только сердца — в основном органы выделительной системы. Почки, мочевые пузыри, уретры и кишечник. Последний извлекали полностью и растягивали по всей длине. И, естественно, нужны были жертвы. Которых собирались похитить в последний момент — Дрея воспользовалась помощью арбитрес и те с пристрастием допросили культистов, тем более, что все лавры победителей достались им. Инквизитор всегда предпочитала остаться в тени, дергая за ниточки. Были среди культистов и крепкие орешки, но даже они раскололись как миленькие, когда псайкер Дреи приступила к своей работе, проверяя показания задержанных, добытых арбитресами. И работала псайкер вместе с ними, просто представившись инквизитором, чего для них было достаточно. Сама же Дрея всегда получала полную информацию, так и оставаясь для причастных неузнанной особой. Так спокойнее. Что же касается культистов, то какой-то демон Хаоса сумел воздействовать на лидера секты, оказавшегося слабым латентным псайкером, подготавливая себе почву для проникновения в реальность. И в этот раз Инквизиции удалось вовремя предотвратить катастрофу. И все благодаря совершенно другому расследованию. Кстати о нем. Дрея протянула руку и нажала сенсор селектора.