Химера (НФ). Общий файл

Убедив себя, Дина села обратно и протянула Ксанфе свою чашку.

— Кофе? — опешила та. — Как же так...

— Ты пей. Тебе сейчас нужно что-то мощное.

— Хорошо, — Ксанфа глотнула и закашлялась. — Меня пытались поймать. Они ведь все знают, да?

— Надеюсь, что нет. Но ты расскажи подробнее. Что именно случилось?

— Ну... Сначала просто мигали фарами, я даже подумала, что это кто-то из знакомых пытается что-то сообщить. Потом они опередили меня и закрыли обзор с левой стороны, так что я едва не столкнулась с полицейской машиной. Только это, наверное, подделка была. Оттуда вышел фараон и стал на меня орать, и пока я с ним спорила, в меня выстрелили дротиком с транквилизатором.

— Это еще ничего не значит... — неуверенно сказала Дина. — Мало ли, что. Так тебя схватили?

— Нет, это было потом, — Ксанфа сморщилась, потерев руку. — На меня и не подействовало особо. И я... Я застрелила того мнимого полицейского. Вырвала у него из рук пистолет. Второго, который в меня дротиком попал, тоже расстреляла.

Ксанфа замолчала. Дина тоже помолчала, а потом осторожно спросила:

— И... как? Каково это?

— Никак, — пожала плечами Ксанфа. — Совсем никак. Может, дело в транквилизаторах, но никаких чувств это не вызвало. А потом за мной погнались на машине. Когда была на шоссе — стреляли. Пришлось сворачивать на Гран-Пом, а эти — проскочили мимо. Но я все равно в засаду чуть не влетела, они дорогу перекрыли.

— Это тогда тебя поймали?

— Почти. В общем, "аллигатор" я бросила, со всем содержимым. Топлива у нас теперь нет. Спасла только маскхалат и ТЭ. А в лесу на секрет напоролась, — Ксанфа скинула с плеч ранец. — Там меня и сцапали. Ненадолго, просто схватил за руку какой-то болван, так я сразу вырвалась. Не отпусти он меня, болтался бы на руке, пока пузо до крови не стёр бы. Вот и всё. Так что удрала легко. Пришлось, конечно, попрыгать, побегать по лесу, речку переплыть... (Лицо у Дины вытянулось.) ТЭ не макала, не думай, — поспешила добавить Ксанфа.

— Аид с этими ТЭ! Ты... Ты утонуть могла...

— Я за треть минуты берега достигла.

— В обрез. А если бы воздуха не хватило?! Когда бы ты второй вдох успела сделать?

— Но ведь успела, — подняла палец Ксанфа. — Да и не обязательно, чтобы вода держала. Можно же за счёт силы выгрести, — пожала она плечами. — В теории. Ты просто плавать не пробовала, — сказав это, сестра подержала чашку в руках, старательно отогревая пальцы сквозь перчатку. — Вот тебе и кажется, будто я жизнью рисковала. На самом деле, даже математически можно необходимые усилия вычислить, и даже без помощи компьютеров. Площадь ладони, угол там...

Дина не очень-то поверила разглагольствованиям Ксанфы, но не устраивать же диспут?

— Ладно, — прервала она сестру, поддержав вдруг соскользнувший со стола локоть Ксанфы. — Правдоподобно и возможно. Но ты действительно погибнуть могла. Не надо так больше. Пойдём?

— Ну давай ещё посидим. Тут так тепло.

Дина вздохнула:

— Так и быть. Грейся.

Ксанфа прижала локти к телу, больше не опираясь на них, потом сделала большой глоток из чашки и с шумом поставила ее на стол. Это будто послужило сигналом. Можно было подумать, что заметили сестру только сейчас.

— Смотри — химера! — послышался громкий мужской голос в глубине кафе. Дине на спину будто плеснули ведро холодной воды, но она не стала оборачиваться. Ксанфа внимания на выкрик не обратила, она сунула кисти рук в подмышки. Очевидно, она мерзла.

— Да ну, с чего ты взял? — ответил девичий голосок.

— По перчаткам, дорогая. Людям когтей прятать не надо, — хихикнул он.

Дина сморщилась, непроизвольно поджав пальцы, а Ксанфа вздохнула. Когтей у них отродясь не было, зато стремительно отрастали ногти, чья прочность плохо согласовывалась с силой химер. А срывать ногти больно.

Вблизи никто не сказал ни слова, зато атмосфера остыла, будто стекло витрины куда-то исчезло, и вечерний воздух свободно проник внутрь. На соседних столиках спешно допивали содержимое стаканов и чашек, а допив, второпях уходили. Были и те, кто продолжал сидеть как ни в чём не бывало, но таких оказалось меньше. Впрочем, новые посетители продолжали заходить, а из них никто не обращал внимания на двух девушек. Несмотря на страхи Дины, никто ими не заинтересовался плотно.

— Что будем делать? — спросила Ксанфа. — "Аллигатора"-то нет. Жалко. Такая машина...

— Давай такси возьмём! Прямо сейчас.

— Не, я не о том. Топлива тоже нет. Оно там было. Ну, в машине... В "аллигаторе".

— Уф... Ладно. Тогда я вот что скажу: ничего не выйдет. Ну нет у нас емкостей с собой. Нет, можно взять в прокат что-нибудь на газовом двигателе, а самим...

Дина не договорила. Ксанфу и без того передёрнуло.

— Вот-вот, — закончила Дина. — Да и не успеем.

— Да... А это... А наш "скелет"?

— А он тут причем?

— Э-э-э... Ну, можно на него баллоны навесить.

Дина аккуратно отставила чашку с кофе подальше от Ксанфы.

— Ксанфа! У нас нет баллонов. А были бы, так лучше самим перетаскать. А не то и экзосклет тащить придется.

— Да-а?! Точно. Но только недалеко. А то я через сотню метров сдохну, если ты и стерпишь. Или через двести? Вообще-то это от поверхности зависит и от уклона. Короче, лучше меньше, но чаще. Или вообще не тащить, а просто приварить крепления и вот на них навесить. Здорово, да? Конструкция тонн пять-шесть выдержит, только некоторые мобильные узлы застопорить нужно.

— Тогда другое дело, — рассеянно сказала Дина, прислушиваясь. Тишина казалась неестественной, хотя на дальних столиках беседовали вполне оживлённо. — Но баллонов у нас все равно нет.

Дина хотела ещё что-то сказать, но её прервали:

— Эй, ты!

* * *

8:50 (20:24 по неметрическому времени)

Взгляд со стороны

— О! А... этот, наверно, членские взносы платит, — пробормотала Ксанфа, увидев шагающего к ней юношу.

Она опознала в нём естественника и в этом не ошиблась, но промахнулась насчёт членских взносов. Впрочем, ей было простительно. На парне висела домотканная льняная рубаха, выпущенная поверх шерстяных штанов, заляпанных снизу грязью. Цвета мокасин не было видно, но наверняка они не были окрашены. Что ещё она могла подумать? Вид настолько одиозный даже среди естественников встречался нечасто. Да этот позер привлекал внимания больше, чем смогли бы все химеры, собравшись вместе!

Компанию юноше составляли четверо субчиков, только постарше и одетых цивильнее, совсем непохожих на клоунов из сгоревшего цирка. Как раз они и состояли в партии "Естественного образа жизни". Впрочем, значимой разницы между партийными и беспартийными естественниками с точки зрения химер не существовало. Отношения у них были натянутыми и с теми, и с другими. И зачатки этой неприязни возникли еще до создания химер.

Даже спустя полвека после войны с Канадой за урановые рудники дела в Свободной Североамериканской Федерации обстояли худо. Столкновение обошлось дорого, и после заключения мира власти даже создали министерство детоксикации и поствоенной реабилитации населения, а позже — и вовсе разделили его на два. Их штат постоянно укрупняли. И все это — исключительно по необходимости, казенные средства в ССАФ с первого века предпочитали тратить рационально. Обойтись без этих трат не представлялось возможным. Канадцы только от химии пострадали, а сами раздолбали баллистическими ракетами единственный в мире атомный реактор, построенный в ССАФ. На тот злополучный реактор обыватели списывали вообще все что угодно. Как тут секретить статистику заболеваний и смертей, а самим ничего не делать? В конце концов, она выглядит не так удручающе, как домыслы.

Каждое второе шевеление политиков вызывало ропот, особенно, когда речь шла о химии, искусственных болезнях (которые вспыхивали не раз, и не два), армии и тому подобных вещах. Толпу приходилось успокаивать мирными работами в этих же областях и поиском мер противодействия. Евгеникам вручали огромные средства именно поэтому, и якобы поэтому же создали химер. Те были иммунны ко многим боевым ядам, которыми отравили огромные пространства, а поскольку генетические модификации человека стали делом более-менее обычным, то считалось, что химеры — сборники тестовых модификаций перед выпуском их на рынок. Когда народу стало ясно, что хотя стойкость к ядам возможна, но не для него и даже не для детей сильных мира сего, власти развернули масштабную детоксикацию (методику которой создали химеры) и пообещали, что вскоре страна откажется от проблемных боевых отравляющих веществ и призовет Международную Лигу сделать то же. Хотя это не помогло, слишком обманутыми чувствовали себя избиратели. Химеры-то, среди прочих своих качеств, были почти бессмертными.

И тут — обмен ядерными ударами всё с той же Канадой, изрядно подстегнувший эсхатологические настроения в обществе.

Тогда и появились естественники. Сначала как полулегальная ложа, со всеми присущими таковой атрибутами. Как водится, и альтернативный календарь себе завели, точнее воспользовались древним летоисчислением, по которому шёл не двести восемнадцатый, а две тысячи десятый год, и путь достижения всеобщего счастья выбрали: довольствоваться минимумом технологий, пока мир не вернётся к гармонии и природе. А потом ложа вдруг стала партией и, как будто этого было мало, прошла в сенат. Как ее главе это удалось — один Верховный Инженер ведает. Говорили что-то про харизму, про манипуляцию сознанием, про канадские деньги... Обычный набор сплетника.

Биотехнологии, детьми которых и были химеры, естественники считали изобретением, противным Создателю. Самый факт жизни химер естественники признавали враждебным делу всечеловеческого счастья, некоторые даже проводили параллели между созданием химер и обменом ядерными ударами. Находились и исключения, все же люди записывались не в клуб химероненавистников, но такие не хорохорились своими взглядами.

Будь жизненный срок химер ограничен, они могли бы рассчитывать на большее снисхождение, в конце концов, просто модификантов естественники терпели, хотя и не пускали в свои ряды ни при каких обстоятельствах. Но химеры не могли стареть, что раздражало естественников, которые любые работы по радикальному продлению жизни считали ненужными и вредными.

И вот субъект с совершенно каноническими убеждениями приближался к Ксанфе. Дину он не узнал.

Этот конкретный юноша, вступив в ряды борцов за дело гармонии полдекады тому назад, стал бояться химер до жути, оттого возненавидев их пуще прежнего. Он ведь считал, что, сделавшись неофитом, превратился в их смертельного врага, и ждал лишь того, когда первая встреченная химера возьмется рвать его на куски, ждал, чтобы подороже продать свою жизнь. Нет, он знал, что ни одного случая нападения химеры на человека зафиксировано не было, но не считал это сколько-нибудь важным обстоятельством. Все бывает впервые. Тем более, что он надеялся, что впервые это будет с ним, потому и боялся.

Но его представления о химерах, которых он считал совершенными убийцами без малейшего изъяна, только что изменились.

Во время чаепития, изрядно подпорченного зрелищем химеры, к юноше с братьями по ложе подсел немолодой уже коренной житель этих земель, сопровождаемый молодым хлыщом, напоминавшим грызуна — то ли длинным носом, то ли движениями, то ли тем тем, как принюхивался к вкусным запахам, шевеля тонкими усами. Тот, впрочем, сразу шмыгнул наружу, прихрамывая.

— Видите химеру? — дед махнул рукой за спину после обмена приветствиями. И, проделывая это, использовал тайный знак. Мастер?

— Конечно, — отозвался самый старший из товарищей юноши. — Не представляете, как она нас бесит.

Второй Подмастерье — их было двое — скорчил кислую гримасу, но потому, что к химерам относился нейтрально. Еще бы с сестрой-модификантом!

В ответ на косые взгляды друзей и нашего неофита он только фыркнул.

— Ну-ну, — усмехнулся старик. — Так почему не выгоните? Развлеклись бы. Стукнули бы пару раз.

— Такую выгонишь. Сами вылетим, — пробормотал про себя наш герой.

Старик услышал.

— Вылетишь, говоришь? — прищурился он. — Ну, это возможно. Чисто физически. Но ты плохо химер знаешь, если думаешь, что до этого дойдет.

— Можно подумать, вы их знаете лучше!

— Почему бы и нет. Я, знаешь ли, старше. Во всех отношениях. Но допустим, что ты прав, экстраполируя человеческие реакции на химер. Тогда все равно остается возможность одолеть их.

— И как же? — изобразил интерес неофит.

— Сенсоколлапс.

— Что-что?

— Не знаешь? Правильно, откуда бы тебе знать... Об этом не распространяются. Химера ведь что? Боевая машина, думаешь? Нет, она существо живое, пусть и порченое. Знаешь, что с человеком бывает, когда он зол или напуган?

— Ну... Адреналин там...

— В точку! Он самый. И у химер тоже, да и другие гормоны есть. И все это как-то завязано то ли на двигательный центр мозга, то ли на молочную кислоту — сам я не специалист. В общем, если химера напугана или лучше разьярена, то при попытке активно двигаться, она свалится.

— О... Ого! А что для этого надо?

— Напугать или разозлить, — пожал старик плечами. — И спровоцировать, конечно.

— Простите, мы вам не мешаем? — подал голос другой молодой человек, тот у которого сестра — модификант. — Вы на что подбиваете нас? Если вам так мешает Ксанфа, то сами бы и сделали то, что так живописно обсуждаете. Или вы хотите нас куда-то втянуть?

— Да нет, просто вижу, что этому молодому человеку неймется. Пусть пар спустит, что ли. Это ведь безопасно. Или вы против? — он повернулся к неофиту. — Ну и друг у тебя.

— Уважаемый, вы отдаете себе отчет, что...

— Заткнись! — прошипел наш герой. — Он абсолютно прав! То, что у твоей сестры порченая ДНК не означает, что я должен быть так же терпим, как ты. Тем более, что ДНК химер — и не ДНК вовсе, они дальше от людей, чем рыбы. Их аболютно правильно лишают статуса людей! И здесь им не место!

Юноша стремительно встал, кивнул старику. Стул с грохотом отъехал назад, и парень направился к Ксанфе.

Он подошёл к ней без страха, шалея от своей же храбрости.

— Убирайся отсюда, мутантка! Твоя морда портит людям вечер.

На лице старшего из его спутников отразилось разочарование: оскорблением химеру задеть трудно. Еще один сверлил юношу презрительным взглядом. Мастер напрягся.

Вообще же наш герой приковал внимание многих. Ему вдруг стало неуютно, хотя некоторые смотрели на него с одобрительным любопытством. Многие же лениво приняли его как посредственное, но бесплатное развлечение. Два-три человека оторопели, и явно не от восторга. Как ни странно, именно враждебные взгляды позволили набраться уверенности.

Девушки же встали, точнее, встала Дина, потянув Ксанфу. Обеих удивило, при чём тут лицо, ведь как раз оно мало чем отличалось от любого другого, однако, не сговариваясь, они сдержали своё удивление. Ксанфа раздумывала, что бы ответить, а Дина не сомневалась, что задерживаться точно нет резона.

— Куда же ты? — юноша растерянно вцепился в плечо Ксанфы, как утопающий — в спасательный круг, однако постарался придать голосу уверенности. Через секунду до него дошло, что его поведение противоречит высказанному пожеланию. Ситуация откровенно нелепая. Если он растеряется. Но он нашёлся. — Так просто ты не отделаешься. Я тебя пинком вышвырну.