Время сейчас такое!

Свою долю. Возмущения выражали и церковники. Потому как проведенная в монашеские обители радиоточки, способствовали введению в греховные соблазны монахов и монашек. А закон запрещал выключать радио, дабы не пропустить сигнал воздушной тревоги или важное правительственное сообщение. Бурлила и наша творческая интеллигенция. Но тут была иная причина. Творческие люди правильно оценили возникшие перспективы и прямо-таки жаждали воткнуть в радиоэфир свои творения. Получалось не у всех. И тоже пошли жалобы на зажим творчества редакторами радиопередач, цензурные ограничения и прочие непотребства властей. А еще оживились наши публичные политики, которые просто жаждали получить в свое распоряжение такой прекрасный инструмент пропаганды и агитации.

Я понимал, что если игнорировать жалобы, то рано или поздно, они сменятся всеобщим возмущением. А уж раздуть пожар даже из малой искорки, желающих всегда хватает. Но с другой стороны, угодить всем явно не получится. Пускать дело на самотек чревато. А запреты только добавят задора всем недовольным. Что делать? Пришлось заняться этим вопросом, собрав совещание, которому присвоил статус секретного. Публика собралась разношерстная. И рецепты от них шли самые разные. От 'тащить и не пущать', до внедрения полной свободы вещания. И каждый отстаивал интересы своего монастыря. Я уже хотел распускать эту говорильню, когда взял слово представитель Менделеевского комитета Борис Львович Розинг.

Для большинства присутствующих на совещании он был 'темной лошадкой', но я про него знал достаточно. В данный момент он руководил Лабораторией Электрических телескопов — такое название он дал изобретенному им телевизору. В этом году он как раз построил первый в мире телевизор. Это был достаточно примитивный опытный образец, который не годился для широкого использования. Борису Львовичу еще предстояло решить множество технических проблем, прежде чем можно будет говорить про организацию телевещания. Но в отличии от моего времени, он располагал более лучшими возможностями для научно-исследовательской деятельности. Да и команда у него была более солидная. Не один лишь Зворыкин, которому в моем времени присудили достижения его учителя. На это совещание Розинг попал потому, что кроме него подходящих инженеров под рукой не оказалось.

— Ваше величество, радиовещание это не мой профиль, но тем не менее совет могу дать. Возникшую проблему можно решить чисто техническими средствами, не ущемляя общественного интереса. Я вижу два варианта. Можно сделать многоканальным сам репродуктор. То есть, подвести к нему несколько передающих линий и снабдить его простым переключателем каналов. Недостатком такого решения будет то, что репродуктор получится дорогим и громоздким. К тому же, запретный плод сладок и любопытствующие смогут слушать то, что по мнению жалобщиков им слушать не стоит. Второй вариант — оставить репродукторы одноканальными, но при этом улучшить возможности передающих центров, просто увеличив число студий. Каждая студия осуществляет вещание для вполне определенной категории населения. Поэтому при проводной передаче сообщения, чернь не сможет слушать то, что предназначено для чистой публики, а монашествующие не смогут слушать то, что передается по светским каналам. Но вообще, это временное решение проблемы. Насколько я в курсе, штабс-капитан Бонч-Бруевич близко подошел к созданию аппарата для беспроводной передачи звука. За этим — будущее. И оно скоро наступит. Поэтому придется либо производить множество моделей одноканальных радиоприемников, либо смелее внедрять принципы всесословности.

Да уж! Озадачили вы меня господин ученый! И ведь не отмахнешься от этого предупреждения. По сути дела он меня ставит перед выбором: либо сохраняем сословное общество надолго, либо совершаем революцию. Не хочу ни того, ни другого! А придется принимать принципиальное решение. И за что мне такая кара!

В общем, решение я принял. Пока проводное вещание остается единственным электронным средством массовой информации, каждая категория населения будет иметь доступ к одному каналу. А вот дальше нужно нужно проводить реформу в общественной жизни.

— Господа! Спасибо за то, что вы ознакомили меня со своим мнением! Я обязательно учту все ваши пожелания. А теперь можете быть свободны. А вы, господин Ульянов, останьтесь!

Вот и близок твой звездный час, Владимир Ильич! Хватит заниматься посадками преступников! С этого момента вы становитесь председателем секретного комитета по делам всесословности, с сохранением должности товарища министра юстиции. И придется вам не только вносить изменения в законодательство Российской империи, но и лично руководить процессом уничтожения сословий. Революцию, о которой вы втайне мечтали, будете творить своими руками, хоть и под моим плотным контролем. И именно вам достанется слава величайшего революционера нашего века и лютая ненависть тех, кто потеряет прежние привилегии. Вы умный человек. Наверняка давно поняли, что я вами решил прикрыть свою задницу. Но ведь и соблазн велик! Интересно, примет он предложение или нет? Если примет, то чудесно. А если откажется? Жалко конечно, но пуля подлого убийцы у меня в запасе имеется. Ваша преждевременная гибель никого и не удивит. Вы уже оттоптали мозоли немалому числу людей. А выпавшее из вашей руки знамя, подхватит другой человек. Он конечно не столь гениален как вы, но рука у него твердая. Он точно не дрогнет в бою. И рабочий класс за ним пойдет. Громить врагов самодержавия, а заодно агентов мировой буржуазии.

ПРОДОЛЖЕНИЕ

И пока я со всем этим возился, пришли новости из Африки. Первая — из Заирской Империи. Сара Дупельштейн наконец то обрела права опекунства над живым еще Леопольдом. Нет, умом этот пройдоха не ослаб. Но со здоровьем имеются проблемы. Ему уже тяжело работать так, как работалось прежде. А наследники еще не вошли в возраст. Так что отныне на всех указах императора Всея Заира две подписи — Леопольда и Сары-Серафимы.

Вторая новость — из Южной Африки. Назгулеску опять смог отличиться. Британцы после Дурбана каких только пакостей от него не ждали. Зная о его манере действовать внезапно и нестандартно, чего они только не предприняли. Они ожидали диверсии на Суэцком канале и потому держали возле Адена отряд легких сил. Его караулили в Мозамбикском проливе. И даже река Замбези находилась под их присмотром. На всякий случай, британцы приглядывали даже за Индией и Австралией. Но рейда на Уолфиш-Бей они не ожидали.

И ведь не скажешь, что командование этой базы пренебрегало мерами безопасности. Все оно сделало правильно. На должной высоте работала служба наблюдения. Неслась дозорная служба в прилегающих к базе водах. Да и разведка британская не бездельничала. Короче, застать британцев со спущенными штанами ни у кого бы не вышло. Поэтому Назгулеску готовил операцию долго и тщательно. Начал он с организации радиоразведки. Постоянно курсировавшая в германских водах китобойная шхуна 'Крошка Мэри', была оборудована новейшей американской радиоаппаратурой. Опытнейшие специалисты Революционной флотилии несли круглосуточно вахту в радиорубке, прослушивая эфир. А тем временем в Дурбане и Кейптауне шла подготовка к десанту. Настоящее место высадки десанта знало лишь несколько работников штаба флотилии. И вот наконец, радиоразведка сообщила о британском конвое, перевозящем войска и вооружение в Уолфиш-Бей. Ну а дальше все выглядело просто лишь со стороны. Точно рассчитав время, Назгулеску ночью шел из гавани, посадив три батальона на три парохода сопровождаемых двумя вспомогательными крейсерами. Уже в открытом море, личный состав переоделся в британскую форму, которая досталась в качестве трофеев в Дурбане. Обойдя по большой дуге места интенсивного судоходства, Флотилия подошла к Китовой бухте с Севера и в ночное время, выдавая себя за британский конвой. Встреча с морским дозором британцев не принесла проблем. Процедура опознания велась при помощи морзянки, передаваемой сигнальными прожекторами. Английский командир, убедившийся, что это 'свои', передал условный сигнал для прохождения брандвахты. В гавань флотилия заходила в утренних сумерках и под британским флагом. Ну а дальше была высадка в гавани и неожиданная атака. К полудню город был взят. Правда, при этом в бою с крейсерами противника были потеряны все пароходы, но в них нужды уе не было. В качестве добычи, нападавшим достались грузы военного назначения находившиеся в пакгаузах порта и береговые батареи. Немного позже была в целости и сохранности захвачена дирижабельная станция с четырьмя исправными дирижаблями.

Ну что же, молодцы ребята! Теперь у британцев в Южной Атлантике остались только две базы: остров Святой Елены и Фолькленды. Но их использовать в качестве баз для десантных операций проблематично.. Зато буры получили в свое распоряжение отличный козырь. Нападения с запада им теперь можно не опасаться. Вести морскую блокаду британцам теперь намного сложней. Ну и трофеи. Конечно, потеря пяти пароходов — это досадно, но они теперь и не нужны. Думаю, что экипажи для трофейных дирижаблей найдутся очень быстро. А осажденным в Ледисмит британцам рассчитывать на снабжение по воздуху уже не придется. Да и с Бечуанолендем у англичан прервана всякая связь. Что остается? А остается удар из Родезии, где постепенно накапливаются войска противника.

Есть правда сомнения в том, что буры смогут его отразить. Правительства Трансвааля и Оранжевой — это тот еще серпентарий. Недавно сформированное правительство Наталя еще толком не приступило к своим обязанностям. Ну а Капскую республику тоже не назовешь сильным образованием. Там правда сейчас полно немецких советников. И именно туда идет большинство иностранных добровольцев. А потому, у нее есть шанс продержаться дольше всех.

Кстати, в Уолфиш-Бее Назгулеску провозгласил Республику Китовой бухты. Которая немедленно присоединяется к Южно-Африканскому Союзу. Вот еще одно эфемерное образование, не имеющая под собой твердой основы! А британцы теперь точно не оставят их в покое. Спустя неделю, пришло донесение из нашего посольства в Лиссабоне: британцы давят на португальцев, чтобы те предоставили им для временного базирования порты Лоренсу-Маркиш в Мозамбике и Лобиту в Анголе. Пока что идет торг, но скорее всего португальцев дожмут.

Стоп! А ведь неплохо все складывается. Вовлечение португальцев в этот конфликт неизбежно. А кайзеру вряд ли понравится концентрация британских сил вблизи его африканских колоний. К тому же, сейчас перед ним величайший соблазн: подмять под себя этот самый ЮАС. В моем времени он не решился на такое, хотя и оказывал помощь бурам. Но сейчас, когда зона господства германского капитала много большая, когда он контролирует большую часть территории САСШ и имеет намного более прочные позиции на Тихом океане... Он ведь может и решиться на войну с англичанами. А что? Чем черт не шутит? Флот у него сейчас догоняет британский. В воздухе — качественное превосходство. На суше больших сражений можно не ожидать. К тому же, война с Россией ему не угрожает. У меня ведь договор с Францией. А с Британией я таких договоров не подписывал. И Вилли про это прекрасно знает. Более того, в этом конфликте он может рассчитывать на торговлю с Россией.

Ну что же, стоит подумать, какую морковку вывесить перед ним. Пока Бюлов с Лазаревым беседуют о своем, нужно подготовиться и мне к этому разговору.

10. Европа уже не такая

Начиная с 1897 года, основные европейские державы не вылезали из затяжных и дорогостоящих войн. Правда, Германия и Австро-Венгрия являли собою счастливое исключение. Они либо не воевали, либо делали это чужими руками. Теперь, когда кое что из ранее неизвестного мне, стало известным, я понял что это результат не только моих усилий. Наши хозяева в Старом Времени внимательно отслеживали ситуацию в этом мире и во многом мне подыгрывали, подкидывая очередные указивки Лихтенштейну и фон Бюлову. В общем, становилось ясно, что им нужно усиление Германии и России. И им не нужны сильные Британия, Америка и Китай. Насчет японцев много непонятного. Меня усилили за счет Кореи и Северной Маньчжурии. Но это вовсе не значит, что можно рассчитывать на мощную коалицию государств, раскинувшихся от Рейна до Тихого океана. Поведение фон Бюлова тут весьма показательно. Проведя переговоры с Лазаревым, он так и уехал не встретившись со мной.

— Вы уж извините, Николай Александрович, но этот самый Бюлов вас вообще за ровню не держит. В его глазах, вы всего-лишь моя 'шестерка', с которой ему нет смысла что то обсуждать.

Да я на правду и не обижаюсь. Ведь вначале я таковым и был. Фигурой, сильно зависимой от Лазарева. Он ведь только недавно стал со мной непосредственно разговаривать. Раньше все общение через приставленных ко мне кураторов.

— Иван Петрович, а с чего это у нашего Бернгарда Генриховича такая спесь?

— Да с того! Наши ветви проекта равноценны и потому я с ним как бы в равных чинах, а вы чином ниже. Ну и успехи на него подействовали. Он ведь так Германию раскочегарил, что она вот-вот Британию затмит по всем показателям. Даже кайзер напуган такими невиданными успехами. Потому и заменил его на фон Бетмана-Гольвега. Да только зря это. Этот самый Бетман как раз из своры Бюлова. Так что мало что поменяется.

— Хорошо, а что он говорит насчет потери связи?

— Не спешит он лезть под наше с вами крылышко. Намекает на то, что весовые категории неравные Ну и другие гнусные намеки.

— О чем же? Склоняет меня к сотрудничеству. Мол пришлю я своих спецов, пусть попробуют наладить связь со Старым Временем.

Последнее Лазарев явно не хотел обсуждать. Но и промолчать не мог. Понимал, что без моего прикрытия, никакой самостоятельной игры вести не выйдет. Отвернусь я, так тот же Бюлов сожрет его и не подавится. Не просто так он хочет своих спецов в Якутск внедрить. Знаю я, о ком речь идет. Знаменитый Отдел III-В. Которым все это время руководил подполковник Карл Брозе. Впрочем, с этого года он уже полковник. И нужно сказать, хлопот он нам доставил столько, что я и его в попаданчестве заподозрил.

Чем собственно была его служба в Старом Времени? Организацией, практиковавшей массовый шпионаж по методике Вильгельма Штибера. И при этом довольно бестолковой. Дело в том, что 'муравьиную разведку' использовали многие спецслужбы, особенно на стадии становления. Но наладив ее, спецслужба должна развиваться дальше, совершенствуя свою работу. Чего немцы в Старом Времени делать не стали. Начали они за здравие, обязав соплеменников, проживающих в других странах, шпионить в пользу Германии. А в России было кому шпионить. Если не считать остзейских и поволжских немцев, да разного рода германских колонистов, сейчас в России проживает порядка двух миллионов мигрантов из Германии. Это в основном люди, приехавшие к нам делать свой бизнес. И все они четко выполняли свой патриотический долг, снабжая Отдел III-В разнообразной информацией. Но не только они. Я ведь не просто так выдавливаю евреев из России. Наши евреи не только в революционном движении отметились. Их заслуги перед Рейхом не меньшие, чем у истинных арийцев. Выпроваживая их на Ближний Восток, я уменьшал число германских шпионов. Но честно говоря, до полной благодати было далеко. Чем немцы до сих пор и пользовались.