Шеф-повар Александр Красовский-3

Улыбаясь, я написал название по латыни. А что, может быть, благодаря наивным Пашкиным вопросам Нобелевку получат не американцы, а наши, доморощенные специалисты?

— Может, скажешь, в чём ещё я изменился? — спросил, пока брат прятал записку в дипломат.

— Скажу, конечно. Ты, брательник, совсем монахом заделался. Я думал, что ты как с армии придешь, начнешь девок менять, как перчатки. А у тебя до сих пор так ни одной и не появилось.

У нас даже мама полковника себе нашла, а ты, как тютя, какой-то, всё дома сидишь. Эх, я бы на твоем месте, уже кучу баб завел. Хочешь, я тебя с хорошей девчонкой познакомлю? Она мне уже месяц надоедает с такой просьбой. Запала, понимаешь, на твою покоцанную рожу.

— Паша, не издевайся, — взмолился я. — На фиг мне твои одногруппницы сдались? У меня, между прочим, своих хватает. Есть там, несколько девиц, которым время некуда девать, так они достали своими предложениями, то в кино сходить, то просто на лыжах покататься.

В ответ на мои слова Павел уныло покачал головой и покрутил пальцем у виска.

А я и сам удивлялся своему нежеланию заводить отношения с противоположным полом, вроде бы и девушки симпатичные были. И вроде бы нашел объяснение этому обстоятельству. Я грустил по Люде. Нет, не той, что сейчас жила в Вытегре. Грусть была по женщине, с которой мы прожили много счастливых лет, что ушла от меня несколько лет назад и которую уже не вернешь. Наверно, именно этим чувством объяснялось мое поведение. Но Пашке ведь этого не расскажешь, так же, как и маме, которая была, скажем так, весьма удивлена моим нежеланием, встречаться с девушками.

Наша мирная беседа была прервана мамой.

— Ребята, послушайте, я знаю, что у вас завтра вечер свободный. Саша, надеюсь, у тебя никаких внеплановых дел не намечается?

Я мотнул головой в знак согласия.

— Очень хорошо, тогда завтра к шести часам к нам в гости придет знакомиться Сергей Петрович. И я попрошу вас быть на высоте, и показать, что вы культурные, воспитанные дети.

-Мы с Пашкой глянули друг на друга и заржали. Особенно веселился я. У моего брата еще не бывало такого плотного контакта с офицерами Советской армии, какой имелся у меня. Я то прекрасно знал, на каком языке они разговаривают. Где-то слышал анекдот, или что-то вроде него, что если убрать матерные слова из лексикона командного состава, то эффективность выполнения боевой задачи упадет на восемьдесят процентов. И нисколько не сомневался, что Сергей Петрович Гончаров тоже прекрасно владеет русским матерным языком и ему до лампочки, какие мы культурные и воспитанные. По своей работе видел он сотни таких, как мы парней и должен с первого раза определить чего мы стоим.

Естественно, готовка ужина легла на мои плечи. Но я возражать не стал. Как ни странно, завтра у меня рабочий день продолжался всего до двух часов. Ни репетиции, ни учебы не предвиделось. Так, что мы с мамой обсудили меню и количество спиртных напитков, и дружно навесили на Пашку их покупку. После чего мама отправилась смотреть телевизор, Пашка продолжил зубрить учебник, а я включил радиоприемник и начал слушать вечерние новости из Стокгольма. В отличие от передач Би-би-си и Голоса Америки на русском языке, шведские новости никто не глушил. Поэтому качество передачи было отличным.

Следующим днем, когда время шло к вечеру мы втроем ожидали гостя.

Ну, как ожидали? Я все еще толкался на кухне. Мама с утра ненароком сказала, что Гончаров любит выпечку, вот я и завелся испечь рыбники с палтусом. Завел тесто, а Пашка, растяпа, когда я ушел на работу, снял корчагу с опарой с подставки на радиаторе отопления, чтобы что-то достать с полки, а назад поставить забыл. Так, что когда я пришел с работы, опара почти не поднялась. Поэтому пришлось пироги оставлять на потом.

А сейчас этот олух, в отличие от меня, сидел около своей приставки и, надев наушники, слушал новые записи. Визит маминого ухажера его особо не волновал.

Мама, в новом красивом платье, с красными пятнами на лице, оставшись не у дел, беспокойно слонялась по квартире, и периодически пыталась помочь мне, а когда её прогоняли, уходила к себе и начинала переставлять тарелки с салатами и закусками на столе.

Я, наконец, допек рыбники и безе с молотым грецким орехом и, сняв фартук, отправился привести себя в более приличный вид.

Когда после этого зашел в мамину комнату, где был накрыт стол, мама бродила вокруг него и на третий раз протирала рюмки полотенцем.

— Мам, да не волнуйся ты так. Не съедим мы твоего полковника, если только немного понадкусываем, — начал я её успокаивать.

— Ох, Саша, я так себя неловко чувствую, всё, кажется, что я что-то нехорошее делаю, — призналась та.

Я засмеялся.

— Мам, честное слово, ты удивительная женщина. Твой бывший муж уже шесть лет живет в законном браке с другой женщиной и не комплексует по этому поводу, А ты никак не можешь осознать, что не должна всю себя посвящать детям. Настанет день, мы создадим свои семьи, у нас будет своя жизнь. А что будешь делать ты? Нянчить внуков? Нет уж, если у тебя появился шанс начать новую жизнь, не упускай его, пожалуйста. Если, что пойдет не так, ты всегда можешь вернуться в свою квартиру. А мы здесь временные гости.

— Сашок, спасибо за поддержку, — мама слабо улыбнулась в ответ. — Могу признаться, я рада, что вы у меня выросли такими умными, понимающими мальчиками, и у меня есть повод, вами гордится.

При этих словах она слегка прослезилась и попыталась меня обнять. По закону подлости именно в этот момент раздалась трель дверного звонка.

Мама засуетилась и ринулась открывать дверь.

Мы с братом, естественно, отправились в ту же сторону и сейчас наблюдали, как в дверном проеме появился большой букет бордовых гвоздик. А затем, появилась возвышающаяся над букетом серая папаха с кокардой.

— Сегодня на рынке кто-то неплохо заработал, — подумал я, глядя на гвоздики. В это время полковник опустил цветы ниже, чтобы вручить их адресату, и я смог увидеть его лицо.

И еле удержался от смешка. Сергей Петрович чем-то неуловимо смахивал на нашего отца.

А Гончаров, тем временем, громко поздоровался и, галантно поцеловав руку маме, вручил ей букет.

Мама, задергалась, видимо, желая скорее поставить цветы в воду. Но я ловко взял их у неё и понес в комнату, успев из-за маминой спины подмигнуть гостю. Мол, не тушуйся, раз пришел.

Когда я, поставив гвоздики в вазу, снова вышел в коридор, наш гость уже снял папаху и шинель которую Пашка уже пристраивал на вешалку.

Без папахи Гончаров сразу уменьшился в росте и оказался чуть ниже меня.

Ну, что же, первое впечатление о нём было благоприятное. Слегка полный улыбчивый шатен с небольшими залысинами. В парадной форме с единственной планкой колодок медалей он выглядел вполне солидно. Учитывая отсутствие на планке колодки медали за победу над Германией, повоевать он не успел.

Мама, увидев меня, оживилась и представила нас обоих, Сергей Петрович поздоровался за руку со мной и Пашкой. Пожатие его сухой и теплой кисти было уверенным и крепким.

— Это хорошо, — оценил я его жест, — мужик не размазня. Собственно, размазня до полковника бы и не дослужил.

После знакомства, мы вместе прошли по нашей скромной квартире и закончили поход у накрытого стола.

Мама немедленно сообщила, что все блюда, находящиеся на столе и дожидающиеся своей очереди на кухне, приготовил её сын, поэтому Сергей Петрович на такие деликатесы от неё может не рассчитывать.

Сладкая парочка, надо сказать, вела скованно, видимо, для них обоих было непросто встретиться с детьми.

В это время я сочувственно подумал:

-Бедная мамочка, ведь ей придется встретиться не с сыновьями, а с дочерью. А это нагрузка на психику в сто раз хуже.

Уже неделя, как мы с братом "осиротели". Кинула нас маман, ушла к своему полковнику. На следующий же день после визита, Гончаров приехал к нам на военкоматовской Волге с водителем. Сам лично перетаскал все мамины чемоданы и, взяв её под руку, увел в новую жизнь.

— Урааа! Свобода! — заорал Павел, когда после прощаний, обнимашек дверь за сладкой парочкой закрылась.

Я сидел и молча наблюдал за ним. В какой-то момент Пашка глянул на мое серьезное лицо и заткнулся.

-Сашкец, а чего ты не радуешься? — спросил он немного погодя. — Представляешь, мы нынче свободные люди, кого хотим того домой, и приведем, теперь можно в общаге не появляться. Всех девок домой буду приглашать!

Я глубокомысленно кашлянул и ответил.

— Пашкец, смотрю, ветер свободы выдул все мысли из твоей бестолковки. К великому сожалению, в этой квартире живу еще и я. А посему, все мероприятия, которые ты захочешь здесь устраивать, придется согласовывать со мной.

К примеру, если тебе потребуется с определенной целью привести домой девицу, то будешь это делать, только когда меня нет дома. А к моему приходу этой дамы уже не только не должно быть в квартире, но и должны отсутствовать следы её пребывания, хотя, в виде исключения, допускаю, что вы можете в этот момент в приличном виде допивать прощальный чай, я тогда смогу заценить твой выбор.

Пашка хотел что-то ответить, но я выставил руку в протестном жесте.

-Погоди, это еще не всё. Насчет дневных посиделок. В принципе, я не против, если у нас, иногда будут появляться твои коллеги, возможно, что-то обсудить, пивка попить. Это желательно делать тоже в мое отсутствие.

А вот с сабантуями дело обстоит серьезней. Лично я не собираюсь, не спать всю ночь, когда в соседней комнате будет веселиться пьяная компания. А в туалете кто-то блевать. Так, что такие события отмечаем только при полном консенсусе, усек?

— Сашка, что ты тут наговорил! Совсем дедом заделался!— воскликнул Павел и печально добавил. — Хотел тебя, как человека попросить, чтобы сегодня переночевал у Жеки Синицына. Вижу, что зря рассчитывал. Гад ты, а не брат.

— Молодец, правильно видишь, — злорадно подтвердил я. — Не собираюсь, где-то ночевать кроме дома. Так, что Паша закатай губенку обратно, а то она у тебя выше носа раскаталась. Буквально пять минут назад, ты, что маме обещал? Девок не водить, вино не пить, квартиру содержать в чистоте, унитаз два раза в неделю драить. Было такое дело?

-Было, — нехотя подтвердил тот. — Ладно, Сашкец, понял я всё, похоже, никогда мы к консенсусу не придем.

— Отчего же? — удивился я. — Было бы желание, всегда можно договориться. Главное, не доставлять неприятностей друг другу.

Нормальный у Пашки характер, не умеет он долго злиться. Вот и сейчас, посидев на кухне в одиночестве за кружкой с чаем, он взял телефон и долго трепался с какой-то девицей. Видимо с той, которую сегодня зря ждал в гости.

Закончив разговор, он пришел ко мне. Я в это время уже обустраивался в маминой комнате, и кое-что переставлял для своего удобства.

— Сашкец, я тебе со всеми делами не успел рассказать, меня сегодня наш препод по микробу Мельников Юрий Иванович допрашивал из-за твоей бактерии. — Сообщил он, устраиваясь на диване.

— И чем интересовался? Не поверил? — эхом отозвался я, стараясь запихать письменный стол, как можно дальше в угол.

Павел усмехнулся:

— Поверил, сказал, что мы такие придурки, что сами бы в жизни не придумали подобного названия. Потом спросил, сколько тебе лет, узнав, засмеялся, но когда я сказал, что ты разговариваешь на трех языках, кроме русского, смеяться перестал. Он решил, что ты случайно какую-то медицинскую статью прочитал на английском, или шведском языке. И просил вспомнить её название, или хотя бы что там еще было написано. Так, что колись, если чего помнишь.

А вдруг из этого что-то получится? — подумал я и начал выкладывать Пашке сведения, оставшиеся в моей голове. Хотя единственное, что я помнил на отлично — были схемы эрадикации(уничтожения) хеликобактера в организме носителя, правда, далеко не все лекарства из этих схем бы сейчас известны медицине.

— Паша, короче, лучше всего эти бактерии искать в пунктате эпителия двенадцатиперстной кишки. Хотя я читал, что находили их и в промывных водах из желудка. А самое главное на питательных средах колонии этих бактерий растут очень медленно, в два раза дольше других.Так и передай своему доценту. А сейчас неси бумагу, будешь записывать схемы лечения язвенной болезни.

Когда Пашка закончил с записью, то с уважением посмотрел на меня.

-Блин, Сашкец, ну, и память у тебя! Один раз прочитал и все препараты запомнил. Мне бы такая память тоже не помешала. И вообще, когда ты успеваешь такие статьи читать?

Я строгал морковку на тёрке, уставившись на отрывной календарь, На нём стояла дата — восемнадцатое мая 1973 года. Ровно двадцать два года назад я родился в этом мире. Вернее, так считают мои родственники и знакомые. На самом деле всего лишь год назад мое сознание человека прожившего две длинные жизни снова вселилось в самого себя. Если во второй жизни я еще задумывался, что стало с личностью молодого парня, чье место я занял, то в третьей жизни меня это особо не интересовало. Больше меня занимал вопрос — зачем я здесь в этом мире, какую задачу должен решить, чтобы прервать цепь воплощений?

К сожалению, ответа я не знал, и спросить было не у кого. Разве что у психиатра в больнице, куда меня неминуемо бы уложили, если бы я рассказал всю правду о себе.

Поэтому надо было жить и надеяться, что со временем подсказка найдется.

Сегодня я взял на работе отгул и сейчас занимался стряпней, делая это с огромным удовольствием, потому, что не так часто удается найти свободное время для этого занятия. На кухне царила рабочая атмосфера. На газовой плите все четыре конфорки были заняты под кастрюли, гремевшие крышками. Холодец, сваренный вчера, всё ещё застывал в холодильнике, А фаршированный судак томился на медленном огне. Кулебяка, пирожки с солеными грибами, свежим щавелем, булочки расстаивались на противнях в ожидании попадания в духовку. В оливье, к сожалению, не хватало мяса рябчиков, пришлось заменить его вареной колбасой. Но, в общем, всё было в процессе.

Сегодня мы с Пашкой в честь дня моего рождения принимаем гостей. Почти три месяца живем с ним вдвоем и ухитрились поругаться всего несколько раз. Мама первое время пыталась нас контролировать, приходила с проверками чуть ли не каждый день. Но понемногу привыкла и чаще раза в неделю нас не навещала. Но сегодня, на праздник она должна была придти вместе с мужем. Пригласил я и Воронина с Матильдой, они уже знали о моих способностях кулинара, поэтому в их приходе я не сомневался. Кроме них, сегодня мы еще ждали своих девушек, двух Тань. Мою однокурсницу Таню Эловаару и однокурсницу Паши, Таню Бойцову.

Да, у меня появилась девушка, я даже не заметил, как тихая незаметная студентка из райцентра Калевала вошла в мою жизнь.

Началось все во втором семестре, когда невысокая худенькая девочка робко попросила помочь ей разобраться c временами глаголов в английском языке. Я слегка удивился её трудностям, ведь грамматику в школе дают вполне прилично. Но когда мы начали разбираться с ней с future in the past, я понял, что английский она знает на очень слабую троечку.