Кривые зеркала

— Итак, лорд Генрих изложил Вам свой план и мою роль в нём?

— Какой план, Тони? О чём ты?

— А что, он разве не хочет короновать меня как бастарда Его Величества Аларика шестого?

— А это реально?

В меру заинтригованности, в меру любопытства. Главное — не выдать своих чувств. А ведь мастера трясло от гнева. Незаметно для посторонних, но очень явно для меня. Я слишком хорошо его изучил. Понять, что так разозлило мастера, труда не составило. Мастер решил, что я обманул его.

— Не знаю. — Учителю я всё ж таки старался не врать. Не соврал и на этот раз. — Я совсем запутался. Отрицать нашу похожесть — бессмысленно. Сможет ли Генрих на её основе затолкать меня на трон? Кто ж его знает! Захочу ли я туда лезть? Сложный вопрос, ведь жив законный правитель. Я это точно знаю. Один мой друг помог ему сбежать в ночь покушения, а другой — спрятал его так, что до сих пор найти не могут.

— Зачем ты вообще эту сказку сочинил?!

— От страха! Он как на меня глянул, я так сразу и обомлел. Нужно было что-то сказать, чтобы отстал, ну я и придумал сказку о ничейном бастарде. После того, как со мной регент обошёлся, я предпочитаю к себе лишнего внимания не привлекать. А тут...

— Так насчёт регента — всё правда?! — Перебил меня учитель.

— Там всё — правда. Кроме откровенного вымысла. А насчёт сходства? Так ведь неизвестно, сколько по Интарии сейчас сводных братьев да кузенов Антуана бегает. Всё-таки Аларик не в невинном младенчестве женился. А уж его отец, Аларик пятый, по слухам, и в браке излишне неравнодушен был к женщинам, неважно замужним или нет.

Альверик расхохотался:

— Тогда ты точно из их семейки!

— Всё может быть... Ну да речь не о том. Как я понял, Генрих не собирается поддерживать законного государя?

— Не понравился ему мой намёк, что Антуана можно разыскать. По разговору я понял, что его привлекает только гарантированный вариант. Свой человек на троне, не просто обязанный ему за возвращение власти, а созданный им изначально. Марионетка послушная и безвольная, которая не будет мешать ему. Я даже в чём-то согласен с ним. Он прекрасно понимает, что нужно сделать, чтобы страну оживить после всего, что устроил регент. Специально изготовленная кукла очень удобна для подписывания приказов, составленных им. Нужно только, чтобы кукла устраивала всех. А вот человека, так разозлившего регента, сделать куклой будет затруднительно.

— Как разозлившего?

— Подробностей не знаю, но чем-то Антуан перед исчезновением ему напакостил, это точно! И Генрих это знает, тоже без подробностей. Знаешь, кажется, он опасается его. Непредсказуемый мальчишка, из-за которого политическая жизнь Интарии покатилась кувырком! Я начинаю уважать его! И такой парень долго за себя распоряжаться не позволит. Потому Генрих и предпочитает нового человека.

— Ввод новой фигуры? Это может быть интересно, а может быть не интересно совсем. В первом случае мне придётся играть по его правилам на его территории, во втором — опять бежать. Ой, как мне это надоело! Учитель, как Вы думаете, у меня есть шанс удрать от Генриха?

— Будет. Честно сказать, законный правитель на троне меня привлекает больше, чем безумный акробат!

Ну-ну! Спасибо, мастер! Уж приласкали, так приласкали!

Оставив учителя в глубокой задумчивости, я вошёл в шатёр. Чтобы выйти с другой стороны. Говорить по дороге о делах не очень удобно, особенно когда в мыслях полный сумбур. Оставив бесплодные попытки хоть немного разобраться в нём, я обратил внимание на притихших телохранителей. А ведь они впервые увидели, чем я занимаюсь! Стало понятно, какие сомнения их гложут. А бороться с чужими сомнениями гораздо легче чем с собственными, чем я и занялся:

— Что, милорды, думаете, неподобающее для принца занятие я себе нашёл? Да не смущайтесь вы! У меня ведь выхода особого не было, а потом я как-то подумал: я столько лет лицедействовал, так почему не сделать это так, чтобы никого не пришлось обманывать. Впервые мои уловки приносят радость людям, их могут увидеть и оценить. Я перестал быть бледной тенью. Если б вы знали, как я устал бояться!

— Мой принц?!

— Вы что же, не догадывались, что перед каждым выходом я уговаривал себя идти в зал, а не бежать в противоположную сторону? — Они помотали головами. — Вот, видимо, откуда у меня лицедейские способности.

На постоялом дворе я, наконец-то, сбросил груз новостей. Воинов новости озадачили. Да уж, было чем озадачиться!

После беседы с Генрихом мне увиделось сразу три пути возвращения себе короны. Первый, самый простой — подыграть Генриху. Пусть посадит на трон бастарда, как задумал. Кровь прежней династии есть, все довольны. Кроме обставленных претендентов, которым я тем самым подарю повод говорить о незаконности правления как моего, так и моих потомков, поскольку сам я незаконнорожденный. Да и перед родителями неудобно как-то.

Второй путь тоже трудным не назовёшь. Позволить Генриху короновать своего бастарда, а потом сообщить, кто на самом деле сел на трон. Возразить никто не сможет — законный наследник получил корону. Но и обмана не простят. А остаться без поддержки лордов... уж лучше сидеть в балагане и не высовываться. Там, по крайней мере, есть шанс выжить.

Ну а третий путь... расправиться с регентом самому. Я не знал, как это сделать, но на помощь Генриха в этом вопросе не приходилось рассчитывать. Так же как и на других оппозиционеров. Они уже выбрали своих ставленников, я буду им мешать. А сильным мира сего мешать жить небезопасно для здоровья. Значит, надо выкручиваться самостоятельно.

К полуночи мы поняли, что придумать ничего не можем. Что хотят от меня — ясно, что хочу я — тоже ясно. А вот как это соединить? Оставив разбор всех сложностей на следующий день, меня уложили спать, не позволив даже заикнуться о возвращении в труппу поздней ночью. В результате в балаган я вернулся к утреннему выступлению. Хозяин только хмыкнул, а вот от учителя досталось.

Днём, в перерыве между выступлениями, пришёл Валиэн. У входа в шатёр он столкнулся с Белкой и спросил меня. То есть, спросил-то он Тони, но моя партнёрша знала не только моё балаганное прозвище. Услышав её вопль: "Король! Пойди сюда!", я крикнул в ответ:

— Я занят.

Даже если бы я знал, кто разыскивает меня, я бы не смог подойти, прежде чем выпутаюсь из одной проблемы. Белка о моих затруднениях ничего не знала, поэтому снова крикнула.

— Король, тебя его милость спрашивает! Иди сюда!

Я бы с радостью пошёл. Если бы стоял на земле. Но я в тот момент висел на перекладине, закреплённой на шесте на высоте где-то двух с половиной человеческих ростов. И слезть никак не мог. О чём и сообщил:

— Веди его милость сюда. Я отсюда слезть не могу.

Почти тут же в зале появились побледневшая Белка и заинтригованный Валиэн. Было бы чего интриговаться! Просто немного неудачная тренировка, эка невидаль!

Хотя где бы Валиэн мог видеть акробата, припутанного к перекладине верёвкой? Я и сам такое раньше не видел, иначе бы хорошенько подумал, прежде чем проверять новое приспособление. У меня идея возникла, перенести мой номер с пола на перекладину. Не полностью, конечно. Сальто я бы делать не рискнул, но некоторые упражнения смотрелись бы не плохо. Держаться либо руками, либо ногами за тонкую опору, с которой в любой момент можно свалиться — несколько небезопасно. И я придумал, как себя обезопасить: привязал к поясу верёвку, а свободный её конец закрепил на пересечении шеста и перекладины. Теперь, если бы я сорвался, я бы повис на верёвке.

Вот только я не учёл того, что, пока я буду крутиться вокруг шеста и перекладины, верёвка запутается. И меня припутает так, что освободиться я не смогу. А из-за того, что пояс перекрутился, я ни снять его не мог, ни верёвку отвязать. Вот и висел в получившейся паутине под встревоженными взглядами коллег.

Белка, увидев меня, ахнула. Валиэн же просто онемел. Мне же удивляться было не с чего, так что дар речи я сохранил:

— Приветствую, Ваша милость! Простите, я не смог подойти к Вам. Сейчас, как только распутаюсь, я сразу слезу.

— Его можно снять? — Обратился лорд к акробатам.

Лорду объяснили, что сердобольный помощник, пытавшийся распутать меня, уже сорвался. Его поймали, так что обошлось без травм, но лучше больше не искушать судьбу.

— А если не распутывать, а перерезать верёвку?

— Хорошая идея, Ваша милость! Только я ножи с собой не взял. О! Белка! Ты же тут? Кинь-ка мне ножичек!

— Ты с ума сошёл! А если не поймаешь?

— Ребята, отойдите в сторонку и проследите, чтобы никто здесь не ходил. Кидай!

Белка осторожничала. Нож не долетел до меня, я и не пытался дотянуться.

— Недолёт! Ребята, гляньте, труп поблизости не валяется? Нет? Тогда продолжаем. Белка, представь, что кидаешь шестой нож!

Второй нож я поймал легко. И сообразил, что, перерезав верёвку, лишусь единственной опоры. Акробаты поняли это тоже и встали под перекладиной.

— Режь, Король, мы поймаем тебя!

И поймали! Я упал спиной в их подставленные руки, как-то умудрившись не поранить никого ножом.

А едва я встал на твёрдую землю, она плавненько поплыла у меня под ногами: на меня из-за кулис гневно взирали хозяин и учитель. Понурив голову, я побрёл на расправу. Пока хозяин искал подходящие слова, учитель без лишних разговоров закатил мне пощёчину. На ногах я устоял, но свет в глазах на мгновенье померк. Рассеивая звонкую тьму, в сознанье ворвался голос наставника:

— Сопляк!

И голос хозяина:

— Мальчишка! Хоть бы со старшими посоветовался!

— Да что с ним говорить! Расшибётся когда-нибудь, тогда поймёт!

— Я из-за него поседею раньше срока!

Это хозяин загнул! При его лысине, чем седеть? Однако у меня хватило ума оставить комментарии при себе. И мои няньки ушли, посчитав воспитательный процесс законченным.

Валиэн, молчаливо взиравший на это действо, хмыкнул:

— Весело! И часто у Вас так?

— Да каждый раз, как Король чего-нибудь учудит, а его поймают! — Белка промолчать не могла, и мне пришлось защищаться:

— Не так часто меня и ловят!

И чего все засмеялись? Вроде, ничего смешного не сказал! Валиэн, неожиданно легко хлопнул меня по плечу, и мотнул головой в сторону выхода.

Он был прав. О важных делах лучше говорить без свидетелей. И в более подходящем месте, коим традиционно являлся кабак. Валиэн заказал вина, я — травяной отвар. Лорд удивился. Пришлось объяснять, что перед выступлением пить нельзя. Да и вообще, акробат, который много пьёт, рискует мало прожить. Валиэн вдруг тепло улыбнулся:

— Мой наставник так же говорил о воинах. А однажды он неудачно выпрыгнул из окна, окно на третьем этаже было. И то, что он был трезв, его не спасло.

— Мой наставник, кажется, опасается того же!

— Суров он у тебя...

— Да это ещё что! Видели бы Вы его в гневе!

— Нет, спасибо!

Мы рассмеялись. Было легко говорить о неважных пустяках, вдруг оказавшихся важными. Кто я для благородного лорда? Акробат бродячего балагана? Неизвестный сын Аларика? Просто знакомый, с которым можно посидеть за кружкой вина?

— Тони, если не секрет, почему тебя зовут Король?

— Друг прозвал. Поблагодарил я его однажды как-то... высокопарно, а он посмеялся, мол "мы, наше величество, изволим благодарить", ну и прилипло прозвище с тех пор. Ваша милость, Вы ведь, наверно, по делу пришли? Извините, что так тороплю, но мне скоро выступать.

— Моя милость? Вчера ты был не столь вежлив, лорд Тони!

— Простите, лорд Валиэн!

Валиэн фыркнул:

— И Генрих думает, что сможет тебя контролировать! Твой учитель уже рассказал тебе планы герцога?

— Нет. Но я догадываюсь. И они мне не нравятся.

— Почему?

— Сейчас я — уважаемый человек, а кем я буду в случае успеха герцога?

— Ну...

— И кем я буду в случае неуспеха? Вы знаете, сколько человек из вашей оппозиции доносят регенту? И не все доносят вынужденно!

— Откуда ты это знаешь?

— А как Вы думаете, откуда у Альверика все те сведения?

— Это — ты?!

— Мой друг. И друг Антуана.

— А ты не так прост, как кажешься!

— Спасибо.

— Может, ты даже знаешь, как справится с регентом?

— Знаю. Но сделать ничего не могу.

— Почему?

— Я не могу короновать Антуана. — Валиэн удивлённо уставился на меня. — Вы можете предложить что-то другое?

Он помотал головой. И вдруг спросил:

— Что тебе в этом? Это не твоя борьба!

— Спорный вопрос, учитывая мои разногласия с регентом. Да и вообще... Скажите, лорд Валиэн, Вам нравится то, что сейчас в Интарии происходит? В целом?

— В целом? Не очень.

— Мне тоже. И если для того, чтобы что-то изменить, нужно посадить Антуана на трон, я это сделаю. Если смогу.

— А как ты это планируешь сделать?

— Пока никак. У него нет людей, на которых он мог бы опереться.

— А ты?!

— Акробат, похожий на его отца? Не смешно.

— Знаешь, попробуй поговорить с лордом Дероном. Я могу представить тебя, только разговаривать тебе придётся с ним самому. И, боюсь, моя рекомендация будет не самым надёжным подспорьем для тебя. Дерон как-то намекал мне о неравнодушных людях, да я сбежал так быстро, что он наверняка считает меня если не предателем, то уж трусом точно.

— Похоже, у Вас появился шанс доказать ему обратное.

— Ты думаешь?

— А почему нет? Вы вчера жалели, что не можете отомстить, так подарите себе хоть одну победу.

— Победу?! Да я на крючке у регента! Я должен регулярно присылать ему доклады о состоянии дел у этих горе-оппозиционеров!

— А как оппозиция относится к моим действиям?

— А ведь верно! — Он довольно улыбнулся. — Где лорд герцог, а где — бродячий балаган! Леший тебя подери, Тони! Но что скажет Его Величество? — Он встревожился.

— Думаю, спасибо. Не волнуйтесь, государя я беру на себя.

— В таком случае передай ему, что у него есть ещё один верный меч, если он сможет простить меня...

— Я передам, он будет благодарен Вам.

6.

"Меч из камня достанет лишь тот,

Кто осмелится взяться за меч."

Лина Воробьёва (Йовин)

После выступления я подошёл к хозяину. Он всё понял без объяснений.

— Альверик уже знает? — Только и спросил он.

— Ещё нет. Не хватало ещё, чтобы он отступные за меня платил.

— Ох, Король, вмазать бы тебе как следует, да ума у тебя от того не добавится! Вечером выступишь?

— Конечно. Я, скорее всего, завтра уйду.

Он и сказал всё Белке. Она примчалась ко мне, я как раз тренировался перед вечерним выступлением.

— Король! — Голос у неё громогласный, я чуть равновесие не потерял. — Король, я слышала, ты уходишь.

— Ухожу.

— И ты так спокойно говоришь мне это?!

— Я хотел сказать тебе сам. Прости.

— Прости? И это всё, что ты можешь сказать?!

— Белка, я никогда не скрывал, что я здесь ненадолго.

— Но как же наш номер?!

— Возьми другого партнёра.

— Чтобы меня пришпилили к щиту, как бабочку?!

В чём-то она была права. Нехорошо было бы уйти, оставив её без номера, да и номер терять не хотелось. Оставлять же его в прежнем виде было нельзя, значит, его нужно изменить. Я сунул Белке ножи: