Они оба за долгие годы что-то заимствовали друг у друга, перенимая многое в быту и из спаррингов, происходящих все чаще. Они оба силу сообща покорили недавно, похожую — Лед. Верность Хошигаке Кисаме окончательно закрепилась за Хойщин Итачи, как себя назвал напарник, но прямо акула об этом никогда не скажет, ибо неожиданная привязанность, ибо слабость... много этих "ибо". За дни постоянных метаний Кисаме поймал себя на мысли, что, в принципе, готов чем-то пожертвовать и остепениться рядом с Итачи, а сейчас просек, что ему вовсе даже не откажут в просьбе поставить ментальную закладку на слепую любовь — смазливые и дородные кандидатки в жены имелись. В течение этого странного, сумбурного и одного из самых многословных разговора к Кисаме впервые закралась мысль, что под присмотром Итачи клан Хошигаке реально способен возродиться, но от самого акулы это потребует некоторого изменения мировоззрения. Вроде силу обрел и есть, куда расти, но... интерес снизился, что ли. Странная штука жизнь, порой такие выверты совершает, что хоть стой, хоть падай.
* * *
Нара Шикамару
Серое небо, рваный свинец сизых туч, промозглый ветер и сырость. Накрапывающий с утра дождик вскоре обленился, перестав течь часам к десяти. Слой зашторивающих солнце облаков на жалкий часик истончился, открыв земле светло-серое пятно.
Ленивец любил наблюдать всякие тучи, и нынешняя унылость была как раз подстать пасмурному настроению. Подобно старому деду с артритом, артрозом и другими возрастными и приобретенными болячками, Шикамару возлежал на кушетке, прикрывшись шерстяным пледом с большим символом клана на дощато-сером фоне, какой порой приобретала старая и выцветшая древесина — подобная пряжа из престарелых оленей показатель статуса. Зябкое — или скорее нервное — передергивание подвигло левую руку натянуть тепло по самую шею.
В деревне творилась какая-то х**. Точкой отсчета стало затопление, а там лавина понеслась, нарастая день ото дня. Крепла зависть к обитателям центрального района Хаузу. Худел кошель купцов, вроде бы возвративших часть убытков, но в один прекрасный осенний день банкротившихся в глубокий минус вплоть до харакири. Процветавшая ранее торговля стремительно хирела вместе с бизнесом клана Нара, законодательно ограниченного в экспортном проценте — теневые схемы сбыта опасно расширялись. В Конохе росло неприятие к бывшему джинчурики — все беды Конохи от Кьюби. Худел кошель у шиноби из-за клиентов, обращавшихся к соседним странам и конкурентам Листа, установившим демпинговые цены. Поначалу Дайме вынужденно принял меры, а потом не хватило политической воли и веса для их отмены — теперь на внутреннем рынке действовали "союзники" из стран: Рек, Водопада, Травы, Горячих Источников, даже кланы из страны Чая подвязались.
Визит союзного Годайме Казекаге к "не вызывающему доверия" Йондайме Райкаге при посредничестве Узумаки Наруто и клана Луара отрицательно сказался на репутации бывшего джинчурики девятихвостого демона-лиса. Возвращение с миссии новоявленного джонина, как говорят в народе, не по праву получившего ранг, ухудшило атмосферу. Начать с того, что на вечеринке никто не узнавал Наруто. Вечно улыбчивый, глуповатый и не унывающий шкет бесследно пропал. Внезапно разбогатевший и состоявшийся как шиноби Наруто мало болтал, внимательно слушал, вставлял дельные замечания, в общем, разительно изменился. За весь вечер, даже будучи в изрядном подпитии, он ни разу не заикнулся о своем прежнем навящевом желании стать Хокаге. Конечно, он прикольно травил анекдоты, улыбался чужим шуткам, пытался поддерживать веселую и приятную обстановку. Вроде получилось, но уже под конец случился какой-то инцидент с Хинатой, отчего весь клан Хьюга серьезно взъелся на Узумаки.
Следующим шагом стало личное распределение квартир в Хаузу, критерии вполне понятные, но... счастливчики оказались поражены неявным отчуждением со стороны многочисленных завистников и со свистом пролетевших халявщиков. Свадебный день скрасил обстановку, но ненадолго.
Сам Шикамару сдуру решил проверить целеустремленность Наруто, ранее демонстрировавшего гиперактивность и волю к достижениям, а на вечеринке показавшего мягкость и уступчивость, бесконфликтность и осторожность в суждениях, скрытность. Преграждая путь в квартал Нара, Шикамару хотел вызвать на разговор, проверить напористость и пригласить сыграть в сёги, го или шахматы на худой конец, после спарринга, конечно, а потом уже пропустить к братьям и сестрам, отлично помнившим усатого проказника. Но Наруто, мазнув отчего-то виноватым взглядом, просто развернулся и ушел обратно, молча. От такой реакции Шикамару протупил и стало поздно окликать. А потом Наруто своими путями курсировал между Кубом и домом, избегая улиц и встреч. Трусость перед встречей с Неджи? Боязнь разоблачения в несоответствии ранга с реальностью? Нежелание что-либо кому-либо доказывать? Воспитанная и непреодолимая тяга к фуиндзюцу? И как на зло нет достойных миссий для проверки. Три с лишним недели не было. А как появилась, и на нее Наруто с Неджи, Сакурой и Ли отправились, то так на экономику скрытого огня в частности и страны в целом начался жуткий прессинг с участием свободного клана банкиров Ичирэ. Два факта переплелись, образовав крепкие причинно-следственные связи в умах упертых недоумков, которых на удивление оказалось больше половины населения Конохи.
Массовый всплеск расправ с должниками вырезанного клана Учиха еще пуще сгустил краски. Как только прошел слух о вскрытом кем-то тайнике с подлинниками закладных и купчих, так отправили на перехват ценнейших документов, считавшихся утерянными, отряд АНБУ Конохи. Он столкнулся с наголову превосходящими силами АНБУ Кири, захватившими главный приз, положившими всех листьев и начавшими активные спекуляции, подрывая экономику страны Огня и порождая всплеск преступности среди разоренных граждан. К новому году шиноби Конохи выполнили свои обязанности, жестоко уничтожив самые крупные и наглые шайки, почти все засидевшиеся ниндзя сумели чуточку размяться, включая Шикамару, насилу согнанного с лежки. По возвращении молодежной команды Ино-Шика-Чо ее ожидали тревожные новости из страны Демонов, доступные как наследникам: команда телохранителей с подопечной пропала, отряд борьбы с каменными воинами понес потери и отправился обратно, не солоно хлебавши — нежданное АНБУ из Кумо оказалось не по зубам. Плюс распространение ёкай. Дикая фантастика, пришедшая из детских сказок, сожрала трех чюнинов, те и пукнуть не успели. Остальные с трудом убежали, еле-еле оторвавшись благодаря джонинам, скармливающим демонятам дальнобойные ниндзюцу. Скармливающим!!!
Самое ужасное случилось на утро после чисто для галочки отмеченного праздника начала нового календарного года. Прибыл Неджи, вслед за основным отрядом, первым дававшим Цунаде-сама и экстренно созванному сельсовету развернутый рапорт о перевороте, о беспорядках, о постигших страну Демонов бедах. Ожидающий Хьюга-дзин не нашел ничего лучше, как отдать нерасторопному служке макимоно с запечатанными телами напарников. Так вышло, что всего один был ирьёнин на троих критических пациентов. Неджи, передавая, выразился в духе клана, его, естественно, недопоняли и достали всех практически одновременно. Дальнейшее Шикамару определил бы как преднамеренное вредительство. Штатный ирьёнин, мечущийся между главой малого и древнего клана и личной ученицей занятой на тот момент Хокаге, своими попытками использования техники мистической руки нарушил характер ран — ход боя стал невосстановим. Причем изымали из макимоно так безграмотно, что выброс чакры, высвободившийся из трупа Наруто, распечатанного последним, испортил свиток. Пока бегали за новым да звали подмогу, все трое погибли. Цунаде-сама, конечно, больше полусуток попыталась реанимировать хотя бы Наруто-доно, но потерпела крах — его чакра, как ни сдерживали и не подпитывали, рассосалась, свидетельствуя о смерти. Второй раз чуда не случилось. Любителя выходить на службу в подпитии, с признаками вчерашнего принятия легких дурманящих средств, с внахлест употребленной утренней убойной дозой собственноручно изготовленного отрезвляющего допросить не успели — от крика взбешенной Хокаге кровоизлияние в мозг вкупе со спонтанным выбросом чакры, превратившей содержимое черепушки и все внутренние органы в кашу. Стечение обстоятельств явно искусственного происхождения, но доказательств нет, кроме косвенных. Так, например, на следующее утро, второго января, Неджи, по всем прикидкам сыгранный дядей в темную, отправился на северо-запад по делам клана, тем самым воспользовавшись привилегиями кланового и на законных основаниях избежав детальных разбирательств в ведомстве Морино Ибики. Шикамару читал его писульку, сильно отличающуюся от его прежних опусов. В целом отчет согласовывался с опросами свидетелей, учиненными другими вернувшимися из страны Демонов, побывавшими на проснувшемся вулкане на месте запечатанного храма с телом древнего демона Морьё. Однако мелкие детали будто корова языком слизала, никакой конкретики.
Наруто как командир вел воздушный бой с нукенином Дейдарой, его подчиненные разбирались с приспешниками Морьё. В какой-то момент Неджи отвлек противника командира, тот воспользовался шансом и отрубил руки одному из членов преступной организации Акацки, а потом при помощи своего дзюцу перебросил дзюцу супервзрыва подальше от вулкана. Где-то тут вмешались облачники, что стоило смертельных ранений Сакуре с Ли, а когда Неджи на них отвлекся, спасая запечатыванием в специальное макимоно, то нукенин Сасори Красных Песков проколол Наруто ядовитыми сенбонами. Дальше бой происходил внутри храма, вскоре взорвавшегося. Неджи успел подтолкнуть и утопить потрепанного Сасори в лаве, когда облачники с добычей на птице сбежали. Это выжимка из текста, в котором подробностей финальных сражений кот наплакал, впрочем, обо всех остальных тоже. Однако самое примечательное в том, что Наруто каким-то образом выучил высокоранговые пространственно-временные дзюцу отца, "Хирайшин но Дзюцу" и "Джикукан Кеккай". Да-да, после смерти открылось, кто родители Узумаки Наруто — Узумаки Кушина, предыдущая джинчурики, так же потерявшая своего биджу, и Намикадзе Минато, Йондайме Хокаге, допустивший разгул монстра по Конохе и предпочетший смерть позору. Сие интерпретация от Хьюга, практически открыто охаявших славного героя перед толпой, десятого октября шестнадцать лет назад бывших слабо что понимающими малолетними, познавшими горе потери близких родственников или друзей. Информация о родителях щекотливого мертвеца затуманила подробности провальной миссии, породившей кучу спорных вопросов. В частности, об участии клана Луара — Неджи из-за высокой плотности взрывов и сосредоточенности на своем противнике не смог достоверно сказать да или нет. Но молва тут же склонилась к "да", так что ранг Наруто на могильной плите упустили.
Похороны вообще прошли скромно и скомкано. Джирайя, сэнсэй Наруто, в последнюю минуту задержал жену, так и не явившуюся вместе с ним на короткую церемонию, на которую даже не все сокурсники из академии пришли, хотя на тот момент были в Конохе. А вот обе пары близнецов Нара присутствовали. Они почти сразу после ухода Наруто на миссию как-то прознали про случай у ворот в родной квартал и устроили старшему брату бойкот, который после похорон стал абсолютным... Шикамару и сам понял, как глупо поступил, проанализировав свои тогдашние эмоции и поняв поступок тупо развернувшегося и ушедшего Наруто, чей Канган он просто не взял в расчет, ибо мало знал о нем. Узумаки нуждался в дружеской поддержке, а ему беспричинно отказали, причем отказал лучший друг погибшего Учиха Саске, в свою очередь являвшегося лучшим другом Наруто. Шикамару хотел извиниться перед Наруто по возвращении и все такое, не поленился придумать слова и дела перед живым, а пришлось вот перед мертвым... Тен-тен плакала по другу Ли, Ино по подруге Сакуре. А Шикамару никому не показал слез за их отсутствием, он не питал теплых чувств ни к кому из трех хоронимых, он пришел отдать дань уважения трем предательски павшим — многие так считали, шепчась подальше от ушей влиятельных Хьюга, чьи финансы поддерживали без рьё захлебывающуюся Коноху. Среди немногочисленных участников церемонии присутствовал насупленный Сарутоби Конохомару, чьим кумиром слыл Наруто, пока не упустил друга в лапы врага, убившего деда, и не потерял биджу, главное оружие скрытой деревни, сильнейшего монстра из девятки.
Но мало деревне скандального провала с союзной страной Демонов, наводненной этими самыми демонами вкупе с десятками ниндзя из Кумо, невесть что творящими на бедствующих территориях. Так еще невесть откуда объявился Шимура Данзо, с ходу раскритиковавшей Годайме Хокаге и припугнувший глав кланов. Уж последнее Шикамару совершенно точно знал, как-никак его отец Нара-доно. Деревня бурлила, страсти накалялись. Бездельничающий Шикамару, успешно отлынивающий от ранга джонин, был уверен, что в ближайшие дни Цунаде-сама, которой он отчасти симпатизировал (не из-за бюста, да-да, не из-за бюста!), будет смещена с поста. Сам Данзо явился эдаким спасителем, осиянным Дайме, за несколько дней нового года рассчитавшегося с долгами, как того требовал банк клана Ичирэ для разморозки счетов. Светский правитель страны Огня своей директивой восстановил Шимура Данзо во всех правах и даровал ему привилегии с рекомендацией в Хокаге за преданность стране и все такое в витиеватых фразах, под давлением подтвержденных на очередном экстренном собрании сельсовета вопреки мнению Цунаде-сама, Шиби-сама и Шикаку-сама.
Шикамару специально отстранился от всех этих поганеньких перипетий, от которых просто-напросто тошнило, столько в них было грязи. Он по натуре ленив, а тут и вовсе из-за депрессии ничерта не хотелось, даже с друзьями сокомандниками встречаться. Ну, здесь еще политика вмешалась — всех наследников позакрывали внутри защищенных клановых поместий, как объявился амнистированный Данзо, якобы проходивший заграничные курсы лечения и попутно заботившийся о благе предавшей его родины. Он действительно избавился от бинтов с тростью и выглядел, по словам отца, даже моложе, чем был лет восемь назад, когда его самого объявили нукенином, а возглавляемый им Корень преступной организацией. Но главная причина затворничества подозрения в предательстве Неджи, торопливо убившего напарников ради клана Хьюга, причем он вовсе не был приперт к стенке (Шикамару, скрепя сердце, сам себе признался, что теоретически способен на подобный поступок). Это ж неспроста Неджи отослали, оставив женушку под домашним арестом, воспользовавшись ее месячной беременностью как железным предлогом. Шикамару отчетливо видел интерес Хиаши-доно в Наруто-доно, при помощи Кангана потенциально способного снимать джуиндзюцу Хьюга "Птица в клетке". Раз младший Нара дедуктивно вычислил способ, то Хьюгам сам бог велел понять про новое неведомое додзюцу, угрожающее их клану. Вот и устранили несговорчивого носителя, воспользовавшись удобным случаем. Подло и низко. Все больше проседающие облака как бы подтверждали тяжелые думы Шикамару, вскоре активировавшего купольный щит для защиты от хлынувшего ливня — вставать лениво.
