Улыбка гусара

— Да не, тут без базара знакомые все лица... Это ж тот, ..., герой войны.

Хм... Однако! И как прикажете это понимать? Обед подан? Причем аж из четырех блюд? Однако, пожалуй, я зря огорчился! А какая сервировка! Дорогая одежда, везде, где можно (впрочем, где нельзя — тоже) виднеется тяжелый металл с желтым блеском именуемый золотом... Одна проблема, — сыт я пока...

Нет, некое желание перекусить присутствует конечно, но до настоящего голода пока далеко. К тому же не стоит приучать организм к слишком частой еде. Увы, но вампир, постоянно кровь человеческую употребляющий, измениться необратимо может, так что только та кровь его интересовать и будет, причем часто и помногу. Спору нет, силы такого вампира возрастут многократно, да вот только разум гаснуть начинает, да и другие возможные наслаждения интересовать перестают... Упырями подобных тварей именуют, и отношение к ним в сообществе мистическом не сильно приятственное.

В общем, повезло недоделкам. Могут даже в живых остаться, если уберутся отсюда немедленно.

Кстати, интересно... Товарища моего нового, Николая, оскорбляют, но ко мне с Элен и близко не подходят, ни словом ни жестом не задевают... Боятся видимо. И правильно делают, вообще-то. Вот только, интересно, неужто они меня за такого подлеца держат, что я знакомцу покалеченному помощи не окажу?

— Это что за отбросы?

Мой вопрос был скорее риторическим, но ответ был получен практически незамедлительно, к тому же с двух сторон одновременно. Впрочем, Элен, со свойственной ей импульсивностью, успела чуточку раньше:

— Золотая молодежь, детки высокопоставленных родителей. Денег много, а сами от обезьян не сильно далеко ушли. Видела я таких — из грязи в князи, а понтов немеряно.

— Точно, — подтвердил офицер, перекосившийся в гримасе глубокого отвращения. — Девушка, вы совершенно правильно предположили. Не люди, а так, какое-то недоразумение. Да и желания примитивны — жрать, пить и тр...ся. Грубо, зато полностью характеризует их мечты и стремления.

Услышав подобную характеристику, один из молодцев, высокий и широкоплечий, по всей видимости заводила, с воплем: — Ах ты ..., г... подрезаный, еще выеживаться тут будешь! Мало тебе чехи ноги отстрелили, надо было еще и яйца оторвать и на ближайший фонарь повесить! Ну, мы сейчас это дело исправим, — подскочив к скамейке, на которой сидел Николай он нанес ветерану мощную оплеуху. Ну, то есть хотел нанести.

При желании, вампиры могут двигаться быстро. Нет, не так. Очень, очень быстро! Спустя мгновение после того, как рука этого недоноска начала свое движение, она оказалась зажата в моем кулаке.

— Сударь, вы подлец и невежа! — отжимая его руку в сторону, холодно произнес я. — Если вас так раздражает мой собеседник, извольте прислать ему вызов по всем правилам, но не нападать вчетвером на калеку. Думаю, он не откажет вам в сатисфакции на пистолетах! — заметив, как округлились глаза у моего невольного собеседника и самого предмета беседы, я вспомнил, что нынче давно уже не дуэлируют. И вообще... Кажется будучи в раздражении преизрядном, допустил я промашку, заговорив с сими субъектами недостойными, на языке своего века.

Пока я размышлял, как промашку эту устранить, вмешался один из дружков широкоплечего. Облаченный в кожаную куртку толстяк вытащив из кармана складной нож, он со щелчком раскрыл лезвие, и подойдя ко мне заявил:

— А ну отвали от Краба, ... ушибленый. И вообще, вали со своей телкой куда подальше, тут наши терки идут! Будешь выеживаться, глаз на жопу натяну, и моргать заставлю! — И он демонстративно помахал лезвием своего ножа.

— Да пиз...те его мужики! Чё тут базары-то разводить! Потом и с кралей его поразвлечься можно будет! — вмещался третий, низкого роста, коротко остриженный парень с кавказскими чертами лица.

Ах вот как... Ну что ж, я искренне старался держать себя в руках. Однако же, спокойно выслушивать угрозы в свой адрес, и тем более в адрес Элен... Недостойно это. Совсем недостойно. И я подобного терпеть не намерен!

Четвертый, брюнет среднего роста с довольно неплохо выраженными мускулами, и как ни странно, довольно таки благообразным лицом, (Хотя это наверно ошибка зрения. Ну что нормальный человек может делать среди подобной мрази?) не сказал ничего. Он лишь сунул руку в карман, а когда извлек её, то на ней красовался тяжелый медный кастет. М-да, похоже, я прав, — кажущаяся благообразность его внешности находится в полном противоречии с душевными порывами. Надо будет исправить сие несоответствие. До души его мне дотянуться трудновато будет, а вот морду отрихтовать, до полной утраты благообразия, это уж будьте покойны! Со всем гусарским прилежанием сделаю!

— Глаз на жопу, говоришь? — я улыбнулся, отшагивая в сторону, и как бы невзначай прикрывая собой Элен. — Яйца на фонарный столб? А у вас богатая фантазия... — Я не показывал клыки, но что-то в моей улыбке видимо все же было. По крайней мере, представители этой 'золотой молодежи' дружно отшатнулись к выходу из беседки.

— Чума! — Услышав прямой приказ, бесенок немедленно материализовался.

— Чего изволите, повелитель, — согнулся он в потешном поклоне, высоко выставив украшенный небольшой кисточкой хвост, и все так же не выпуская изо рта дымящуюся сигарету.

— Ты все слышал? — я обернулся на замерших от испуга и легких паралитических чар парней. Чары были самые простенькие, всего лишь несколько увеличив и видоизменив их ужас, я добился того, что ноги четырех парней любящих поразвлечься, издеваясь над беззащитными людьми, словно примерзли к месту.

— Так точно, хозяин!

— Ну, так будь любезен, обеспечь молодым людям развлечения в соответствии с пожеланиями.

— Э... — У онемевшего бесенка, отвисла челюсть. Сигарета немедленно выпала и достигнув земли, растворилась, уйдя в глубины промежуточного мира.

— Это как, хозяин? — Он потряс своей непропорционально большой головой, пытаясь найти способ решения поставленной мною задачи.

— Начни с самого простого, — Я широко улыбнулся и передал ему немного своей магической силы. — Кажется, кто-то тут хотел увидеть на фонарном столбе несколько нестандартные украшения?

— А... Понял! — бесенок даже запрыгал от радости, и вновь дематериализовался. В следующий миг, неведомая сила, — хотя нет, почему же неведомая? Очень даже известная! — подхватила широкоплечего, и потащила на улицу. Вскоре оттуда донеслись истошные вопли, затем звук падающего тела, и тишина...

— Задание выполнено! — доложил вновь проявившийся бесенок. — Правда надолго не получилось. Сорвался он. Точнее оборвался! И кажется, в падении свернул себе шею. Но яйца висят! Я их через промежуточный мир в кристаллическую решетку загнал! Теперь не отдерешь!

— Молодец. — Сдержано похвалил я шалопая. — Тогда приступай к следующему заданию...

Бесенок окинул печальным взором массивную нижнюю часть толстяка, оценивая предстоящий фронт работ, затем придирчиво посмотрел на маленькие, скрывающиеся глубоко в жировых складках глаза, и деловито поинтересовался: Левый или правый?

— Ч-чт-то, левый или правый? — в ужасе пролепетал еще совсем недавно совершенно уверенный в своей силе и праве решать чужие судьбы представитель 'золотой молодежи'. Гм... Неужто понимать стал, что коли на чужих мучениях забаву себе строишь, то и сам в итоге игрушкой сильного да недоброго можешь стать? Ну что ж, тогда его и живым оставить можно будет...

— Я спрашиваю, тебе левый или правый глаз на задницу натягивать? — визгливо-пронзительным, словно скрип металла по стеклу голосом ответил Чума. — Давай решай быстрее, а то мне по твоей милости столько работы предстоит... — Чума вновь бросил взгляд на выдающиеся размеры упитанного паренька и еще раз печально вздохнул. — Ишь, отожрался-то как... — словно ни к кому не обращаясь, проворчал он себе под нос. Отъел себе корму, отъел... А нам, честным бесам, трудись, вкалывай... Ни зарплаты тебе, ни сверхурочных...

— Не надо... — тихо пролепетал обсуждаемый, и осел на пол в непритворном обмороке. В беседке резко и неприятно запахло.

— Нет, и как прикажете с таким контингентом работать? — искренне возмутился бесенок, пиная крошечной ногой лежащее на полу беседки тело. — Вы шеф как хотите, а я категорично отказываюсь работать с кормой этого вонючки! — непритворное возмущение Чумы было легко объяснимо. Действительно, мой бесенок, скорее всего, получил от меня в числе прочего и мои представления о брезгливости, а значит, возиться с этим обгадившимся от ужаса субъектом ему было бы вдвойне неприятно.

— Ладно, — махнул я рукой сморщившемуся в предвкушении неприятной работы Чуме. — Думаю, можно обойтись простым изъятием глаза. Тем более, что самую мерзость здесь предлагал отнюдь не он... — Я медленно развернулся упершись взглядом в побледневшего недоростка.

— Падла!!! — С диким криком тот вдруг сорвался с места и, бросившись к Элен, выдернул из кармана нож. Надо же... Оказывается в нем есть некоторые задатки бойца, раз смог преодолеть мои довольно простенькие чары. Впрочем, сделать он ничего не успел. Вампиры быстрее людей. Намного быстрее. Не добежав пары шагов, он остановился, и медленно взглянул вниз, на выбивающуюся из рассеченной моим когтем шеи кровь, зашатался, и рухнул на грязный пол беседки.

— П-п-пощадите... — Последний из оставшихся, вооруженный кастетом 'благообразный' рухнул на колени, и начал униженно пресмыкаться. Нет, такого даже убивать противно. Усилием воли смяв на его руке кастет, и не обращая внимание на дикий вой катающегося от боли по земле подонка, я наслал на него проклятие, которое в ближайшие пару часов должно было привести его внешность в полное соответствие с внутренним содержанием, я пинком выкинул из беседки.

Подвывая от страха, последний из четверки малолетних негодяев скрылся с глаз долой. Следом, трепеща крохотными крылышками, Чума с натугой выволок его окривевшего приятеля, и оттащив того в ближайшие кусты вернулся, поигрывая своей добычей, — глазным яблоком толстяка. Это натолкнуло меня на одну идею.

Валяются рядом пара свежеубитых трупа не заслуживающих никакого уважения человечков, а поблизости находится воин, пусть и искалеченный волей случая. Непорядок, однако. Я далек от гуманизма, но здесь его нет и в помине — просто сей факт идет вразрез с моими принципами и все тут.

Кстати, вид у Николая был довольно озадаченный из-за того, что он явно не понимал, что происходит вокруг. Оба трупа перешли в свое нынешнее состояние при помощи, скажем так, не совсем обычных, выламывающихся на пределы материализма, методов. Хотя страха в глазах не было, только смесь удивления и оценивающего интереса. Уважаю. Никогда не следует бояться незнакомого, непонятного, можно лишь относиться с той или иной степенью настороженности. Страх делает человека слабым, осторожность же не от темных инстинктивных кошмаров, а всего лишь разум, оценивающий ситуацию.

Но это все так, небольшая философская конструкция. Важным было то, что имелся подходящий труп. даже два трупа, а также наличествовал человек, для которого кое-что из этих трупов могло пригодиться.

— Николай, как вы смотрите, если я вас немного подлечу? Я об этом, — я кивнул на его ноги. Знаю, вопрос риторический, а посему и ответа особенно не требую.

— Что толку мечтать о невозможном, — скривился было лейтенант в отставке, но тут его взгляд вновь устремился на лежащие на земле неподалеку от него тело.

Понимаю, наглядный пример того, что не все так просто в нашем мире. Ничего, пусть немного осмыслит ситуацию, в которой оказался. С одной стороны, кое-что может казаться невозможным, зато с другой, в новом восприятии, некоторые вещи предстают совсем в ином ракурсе.

— Граф, да вы никак решили попробовать себя в медицине? Неужто лавры Гиппократа не дают спать спокойно?

— Тут скорее не медицина, а прозекторство намечается, — обмахнулся я от персональной язвы. — Как говорится, от одного к другому, превращая мертвое в не совсем мертвое для передачи живому. Николай, а позвольте спросить, у вас ноги до какого места ампутированы?

— По колени, — ответил совсем сбитый с толку офицер.

— Вот и чудно, значит не придется с большими кусками дохлятины возиться.

Наш недавний знакомец совсем перестал понимать что к чему, а вот готесса напротив, очень хорошо уловила тему, раз поступивший с ее стороны вопрос оказался настолько в тему:

— Чем ампутировать-то будешь? Простым ножиком не отделаешься, нужно нечто более серьезное.

— Куда уж серьезней, — я отрастил на указательном пальце длинный и невероятно острый, отточенный и с внутренней и с наружной стороны коготь, и со значением повертел рукой.

— А-а, тогда понятно. Но ты это... не слишком нашего знакомца шокируй, для него подобное в новинку.

Право слово, вот мне великое дело до степени изумления случайного знакомого. Хватит с него и неожиданной медицинской помощи. И что это со мной происходит? Добрый я какой-то... Неужто, заразился чем?

А всякие скальпели мне и не требуются. Я ж не хирург какой. Я лучше. Причем намного. Прикинув комплекцию валяющегося на полу коротышки, я прихожу к выводу, что более-менее подходит. В конце концов, мелки несоответствия со временем сгладятся, организм изменит под себя доставшиеся ему новые части тел.

— Где операцию учинять будем? — заинтересовалась Элен. — Тут вроде обстановка не слишком...

— Это точно. Но мы ведь еще не уточнили у нашего пациента, хочет ли он получить новые ноги.

— Так это вопрос решенный, он ведь не мазохист. Правильно?

— Да, — все еще не веря в происходящее, Николай, тем не менее, не стал отрицать очевидного. — Но это действительно возможно?

— Возможно все, только многие старательно отмахиваются от лежащего за пределами их понимания, — припомнил я отношение в магии многих представителей рода человеческого. — Дело в том, что...

Звук чьих-то шагов заставил насторожиться и переключить внимание. Так, трое, идут довольно быстро и целенаправленно приближаются. Интересно, кого еще принесло на наши головы? Ну просто бенефис какой-то нынешним днем у этого местечка.

— Что-то не нравятся мне возможные гости, — малость загрустила Элен. — Вот поклясться готова, что ничего приятного ожидать не приходится.

Сглазила... Одним из возжелавших вновь попасть сюда оказался тот самый, которого я по доброте душевной решил отпустить куда подалее. Воистину, ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Другие же двое имели самое непосредственное отношение к стражам порядка, по-нынешнему милицией называемыми. Странное название, в мое время милицией ополчение народное называлось, что для задач разнообразных, в том числе, иногда и порядкоохранительных использовалось. Причем, отметить надо, что с задачами этими оно редко когда справлялось, разве что уж с совсем простенькими. Да оно и понятно... Много ли крестьянин, вчера от сохи оторванный, да необученный совершенно, навоевать сможет? Я вот тоже, заставь меня пахать, или скажем, сапоги тачать, такого напашу да натачаю, с неумения-то... Всякому делу, учиться требуется, а уж такому как военное... В бой людей что менее двух-трех лет обучались выпускать — дело последнее. Сколько крови прольется, прежде чем они науку ратную познать смогут! Хорошо, если хоть один из десятка выживет.