Великий Тигр и Белый Дракон

Он тяжело оперся на стол и встал.

— Не думаю, что это хорошая идея, — возразила Миранда. — Он от тебя просто спрячется.

— Что выдумываешь зазря? — попробовал отмахнуться Кадис, но под неожиданно твердым взглядом жены признал: — Да, ты права, пожалуй.

— Я схожу, — вызвался я. — Только объясните, куда идти. Я в городе впервые.

Отчасти я решил сам найти навирца, потому что сжалился над Аларином. Он благоразумно молчал, но уж еле сдерживался. Ему очень хотелось участвовать в происходящем. Стоило нам переступить порог, как меня захлестнул поток его замечаний. Я терпеливо ждал, пока он выговорится. До казарм было рукой подать, а вот "Эликсир", роскошный и очень дорогой ресторан, был значительно дальше. Но искать мне его не пришлось, — я встретил Алафа рядом с казармами. Судя по всему, он возвращался на свой пост под окном возлюбленной. Увидев меня, парень замер в растерянности. Он меня узнал и теперь не представлял, что делать, ведь я был с Кадисом.

— Здравствуй, Алаф, — поздоровался я.

— И тебе здравия, — осторожно ответил он.

— Меня прислал к тебе Кадис.

Лицо юноши обрело горестно-страдальческое выражение, словно сбылись его худшие опасения. И я поспешил добавить:

— У меня хорошие новости.

— Какие? — удивился собеседник. И тут же в глазах вспыхнула надежда: — Она поправится?

— Конечно, — заверил я.

— Хвала Навирне! — воскликнул он.

— Алаф, — я заговорил серьезно. — Она поправится, только если ты поможешь.

— Что я должен делать?

— Самую важную часть я уже сделал за тебя, — я усмехнулся. — Ее родители согласны на ваш брак.

— Что? — он смог выдавить только это. По глазам было видно, что он не верит ушам. Слишком неправдоподобными были мои слова.

— Без тебя и твоей любви Сонна умрет. Ее родители, наконец, поняли это.

— Так мне можно увидеть ее прямо сейчас?

— Да, — просто ответил я. Парень подпрыгнул, выкрикнув "Ура!", и порывисто меня обнял.

Кадис и Миранда встретили будущего зятя приветливо. Алаф смущался и краснел. Потом Миранда отвела его наверх.

Он робко вошел. Увидел любимую, осторожно подошел к кровати, окликнул девушку. Но она спала. Он склонился к ней, поцеловал ее манящие губы. И девушка очнулась... Наверное, так все и было. Но точно никто не знает. Они объяснялись наедине без свидетелей. В это время Кадис и Миранда молча сидели напротив меня в ожидании обещанного чуда. Аларин что-то трещал о сказках про настоящую любовь, но я не вслушивался. Я думал о Наре. И о том, какой же я все-таки идиот. Как могло так случиться, что за столькие месяцы мы ни разу не поговорили по-настоящему? Ведь я замечал ее странности, несвойственные иллюзиям. А теперь? Теперь я даже не знаю, жива ли она... Мои невеселые мысли прервало появление Алафа и Сонны. Он нес ее на руках, оба были безмерно счастливы. Я позавидовал им и от всей души пожелал счастья.

Вечер был веселым, праздничным. Тема болезни Сонны не поднималась ни разу. Я успел заметить, что в таких делах Кадис мастер. Когда стало совсем поздно, я откланялся и ушел в трактир. Хотелось выспаться.

— Надеюсь, у них теперь все будет хорошо, — заговорил призрак, едва мы вышли на улицу. Представляю, скольких трудов ему стоило сдерживаться. — Было бы несправедливо и нечестно, если бы у них не получилось.

— Все получится, — заверил я. — Их чувства слишком сильные, чтобы так просто и быстро износиться.

— А откуда ты знаешь, что они чувствуют? — поразился Аларин. Он даже чуть обогнал меня, чтоб смотреть в лицо.

— Такой у меня дар.

— А мысли? Мысли читать умеешь? А чего человек хочет, чувствуешь? А если кто-то тебя обмануть хочет, поймешь?

— Я не могу читать мысли, только сильные эмоции. Почти всегда могу отличить ложь, — коротко отвечал я. Но сжатость ответов не уберегла от новых вопросов. Если бы Аларин был живым, он бы сейчас едва ноги волочил от усталости, а не мучил расспросами. Вот послал же бог болтливого спутника.

Утро началось с позднего завтрака в номере и неожиданного визита. Широкоплечий Кадис зашел в комнату и тут же заполнил собой все свободное пространство. Комнатка и так была маленькой, а теперь стала откровенно крохотной и тесной.

— Я хочу тебя отблагодарить, но пока не придумал, как, — честно признался начальник порта, устроившись на единственном стуле. Я забрался на кровать с ногами, иначе мы в комнате не помещались. Аларин сел рядом. — Деньги, то само собой, жить будешь у нас, а не в этом клоповнике. Но это все как-то безлико, что ли, — сетовал Кадис. — Может, у тебя есть какие идеи?

— Мне главное на корабль попасть, об остальном я и не думал, — ответил я.

— Ну, "Дракона" ты не пропустишь, а с твоими способностями взять тебя на борт они обязаны. Древняя клятва, знаешь ли. Хотя, что-то подсказывает, что знаешь, — улыбнулся Кадис.

Ждать корабль пришлось недолго, всего три дня. Я довольно много времени проводил с чужеземцем. За это время я узнал кое-что новое от Алафа, а еще привык к говору. Не то чтоб это был акцент, нет, просто он чуть тянул "А" и иногда делал ударения в неожиданных местах. Мне снова рассказали историю о человеке, получившем магические силы. Первого короля звали Киан, а его сестру-спасительницу Навирна. В ее честь благодарный брат назвал королевство, которым правил. Навирна своей жертвой подарила стране защиту и незнание войн. Конечно, ее почитали, возносили хвалы, обращались в молитвах.

Узнав, что я хочу попасть в Навир, Алаф стал меня отговаривать от поездки. Из-за цвета волос. Это меня не удивило.

— Но если бы я был колдуном, рожденным в Навире, то темноволосого ребенка сразу заметили бы. Не так ли? — я старался давить на логику.

— Если б, — хмыкнул Алаф. — В редких случаях магические способности появлялись не в детстве, а в зрелом возрасте. Волосы мага темнели по мере роста магических сил. Иногда маги таились, не хотели бросать семьи и идти к королю на службу. Глупо, конечно. Тогда у строптивцев возникали проблемы. В результате маг все равно оказывался при дворе. Рано или поздно.

Странно. Такой рассказ говорит о том, что избытком патриотизма народ Навира не страдает. Неужели так верят в свою Защитницу? Но люди вообще непонятные существа, а уж маги, то загадка на загадке. Никто не знал, почему их в стране не больше десятка (считая короля) одновременно, почему все они черноволосые мужчины. Легенды об их могуществе ходили разные, но не очень достоверные. Но маги были очень ценными, я не сомневался, что на темноволосого чужака обратят внимание. И опасался этого. Всерьез озаботившийся проблемой моей безопасности Аларин сделал очень дельное предложение. И на следующий же день у меня были заверенные мэром и начальником порта бумаги, подтверждавшие, что я не уроженец Навира. Может быть, мне они помогут больше, чем лекарю из сказки Тиля. А еще я приобрел парик. Какая-никакая, а маскировка. Вдруг поможет?

Да, мы с Алафом много болтали о его родине, о городах, о пути в столицу. Я многое узнал о капитане и матросах "Белого Дракона". Но я все равно совершенно не представлял, где мне начать поиски Нары. Неожиданную зацепку дало любопытство. Я вспомнил, что Тиль говорил о гравюрах в своей книге: "Много гравюр статуй. И это не всегда одна и та же женщина". Это еще тогда показалось мне странным, и я спросил навирца о статуях. Он неожиданно замялся, смутился и постарался на вопрос не отвечать. Я насторожился, настоял на своем и получил загадочный ответ: "Новый король — новая статуя Защитницы". Больше Алаф говорить не собирался. Явно считал, что и так сказал слишком много. На помощь пришла Сонна. Одного ее укоризненного взгляда хватило, чтобы жених начал рассказывать.

— Послушайте, я не знаю точно, почему, — он глянул на Сонну и, извиняясь, добавил, — честно. Знал бы, сказал. Но в народе говорят, что Защитница должна нового короля как брата признать. Потому и делают новые статуи, чтоб черты короля ей частично передать. Иначе, говорят, защита и рухнуть может.

Я постарался найти смысл в сказанном. Не нашел. А в бессмысленные вещи верить трудно.

— Другого объяснения нет? — спросил я на всякий случай.

— Другого я не знаю, — сокрушенно покачал головой Алаф. — Но есть те, кто могли бы рассказать больше.

— Кто?

— Я говорю правду. Все, что знаю, — вдруг вспылил навирец. — Но ты задаешь такие вопросы, ответы на которые известны только королю. Я могу лишь догадываться, а предположения не выглядят убедительно. В итоге ты мне не поверишь, а Сонна обидится.

Он насупился и отвернулся.

— Рассказывай, — подбодрил я. — Обещаю поверить во все.

А про себя добавил, что уж кто-кто, а я привык к необычному и странному. Жизнь такая. Алаф задумался, посмотрел мне в глаза:

— То, что я сейчас скажу, сродни государственной измене. Я скажу это только тебе. Или не скажу вообще.

Сонна, присутствовавшая при всех наших разговорах, тихо встала, погладила Алафа по плечу и вышла. Навирец даже головы в ее сторону не повернул, не сводя с меня своих серьезных глаз. Когда девушка вышла, он шепотом начал:

— Я как-то был в Немриде да и рассказы кое-какие раньше слыхал. Это я капитану и стражникам плел, что забрел в квартал случайно, на самом деле, я это место два дня искал. Встанешь спиной к главным воротам. Пойдешь прямо, свернешь направо на Тростниковую улицу, пройдешь до трактира "Барашек". Из трактира три выхода. Один главный, один на задний двор, а из подвала есть третий выход. В неприметный темный проулок. По нему до конца и налево. Попадешь в Квартал тайн, — его лицо было все таким же серьезным. Хоть объяснение и было запутанным, но на розыгрыш или попытку одурачить оно не походило. Навирец продолжал: — Главное, запомни. До "Барашка", а там через подвал. Вход за пивными бочками. На каждой двери в том квартале королевская печать: Дракон под радугой. Если ты знака не видишь, значит, ты не там. И стражи берегись. Там ее немного, но они не слишком дружелюбны.

Он замолчал, считая, что сказал достаточно.

— И чем мне поможет Квартал тайн? — так же шепотом спросил я.

— А... ты и этого не знаешь, — смутился Алаф. — Там живут маги. И некоторые придворные. Например, скульпторы и художники, меняющие облик Защитницы.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я. Любопытство меня когда-нибудь погубит: — А что тебе там нужно было?

Алаф усмехнулся:

— В моей деревне жил мальчишка. Он мне однажды сказал, что из шестого плавания я не вернусь. Я вообще не знал, о чем он говорит, я на "Драконе" тогда не плавал. Его словам я не придал значения. А потом меня взяли на корабль, это большая честь, кстати. После третьего плавания я узнал, что мальчишка, Осфар, стал магом. Вот я и хотел узнать, почему я не вернусь. Убьют? Утону? Я ж и предположить не мог, что виной будет любовь. Когда узнал, что на "Драконе" маг приехал, я надеялся, что это будет Осфар. Все-таки знакомый, как ни как.

— Но это был не он? — догадался я.

— Ну да, — помрачнел Алаф. — Другой. Наглый такой. Я следил за кораблем. Видел, как он с капитаном и матросами разговаривает. Не так как ты, равный с равным, а как с ничтожествами. Я тогда испугался, что Осфар тоже мог стать таким и даже обрадовался, что не нашел его в Квартале тайн. А здесь с тем магом я говорить не стал.

— Правильно, я бы тоже так поступил. А что касается Осфара... Будем надеяться на лучшее, — философски заметил я.

— Как всегда, — кивнул Алаф и не удержался от вопроса: — Зачем тебе в Навир? Для простого любопытного ты слишком много знаешь о моей стране и задаешь слишком много вопросов.

Я лишь покачал головой.

— Ну, хоть намекни.

— Обещаю, что расскажу, если вернусь.

— Нет, Янин, — неожиданно серьезно поправил меня навирец. — Не "если", а "когда".

"Белый дракон" был великолепен. За время, проведенное в Декаре, я видел много судов, но это был Корабль. Величественный, красивый, гордый. Он был прекрасен. Резная фигура дракона, не крашенная, а выполненная из какого-то белого дерева, бросалась в глаза, приковывала внимание. Корабль должен был простоять в гавани всего дня три, а потом отправиться в Навир.

Капитан Феликс брать меня на борт не хотел, как я и предполагал. Но клятву своего предшественника он помнил, когда я о ней сказал, проблема исчезла. Он даже не попросил подтверждения моих лекарских навыков.

— Хорошо, что об этой клятве немногие знают, — буркнул он. — А то отбоя от любопытных не было бы. А как бы мне их всех проверять? Животину какую мучить?.. Ты языком о Навире не трепал?

— Нет, конечно.

— И то добро. Но знай, чужак, — предупредил он. — Я в ответе за тебя только до берега Навира. После ты сам по себе.

— Я и не рассчитывал на другое.

Капитан хмыкнул и сказал:

— Ну, тогда добро пожаловать на борт.

Росинку пришлось оставить у Кадиса. Лошадь на корабль капитан отказался брать категорически. Тут я ничего сделать не смог. Как сказал капитан: "Клятва на копытных не распространяется". "На призраков тоже", — ответил ему тогда Аларин: "Но это не мешает мне поплыть в Навир". Эта реплика так ему понравилась, что я еще пару дней слушал разглагольствования на тему предрассудков и неожиданных выгод призрачного состояния. Мне оставалось терпеть и радоваться, что мой приятель не впал в депрессию. Нет ничего хуже подавленного призрака.

Плавание было спокойным. За две недели я сошелся с командой. Матросы были веселыми и жизнерадостными. Все они уже не первый раз плавали на "Драконе". Это считалось большой честью, особым доверием короля. И деньги платили такие, что каждый из моряков мог содержать семью и откладывать на безбедную старость. Теперь я понял, почему за Алафом послали мага. То, что он не вернулся в Навир, было очень подозрительно. О своем знакомстве с "отступником" я благоразумно не упоминал.

Капитан Феликс оказался очень приятным человеком, и он поступил со мной честней и благородней, чем книжный капитан со своим лекарем. За день до прибытия в Балгор, основную гавань Навира, он позвал меня к себе в каюту.

— Присаживайся, молодой человек, присаживайся, — пригласил он меня, указывая на кресла под окном. Я послушно сел. — В простое любопытство я не верю, но не стану спрашивать, зачем тебе понадобилась моя страна. Ты все равно не скажешь. Так ведь?

Я покачал головой.

— Я так и думал, — вздохнул Феликс. — Ты знал о клятве. Думаю, что и о другом ты знаешь, иначе не нацепил бы этот парик.

— Я не понимаю, о чем ты...

— Понимаешь, — усмехнулся капитан. — Ты много блондинов с черными бровями видел? А? Такой трюк прикроет тебя, ненадолго, но особо я бы на него не рассчитывал. Тебя сразу приметят. У нас темненьких всего шесть штук на королевство. Так что, как ни крути, а ты пташка заметная.

Я закусил губу. Черт, о бровях я как-то не подумал. Феликс хохотнул и продолжил:

— Ты мне понравился, Янин, поэтому дам тебе совет. Как только сойдем на берег, отправляйся в Немрид, нашу столицу. По дороге тебя все равно отследят и поймают люди короны. Но, чем больше ты сам проедешь до столицы, тем менее ... хм... настойчивыми они будут.