Жизненное пространство

Будь у меня немного больше времени, я обязательно зашёл бы к парням на огонёк и ещё немного уменьшил их популяцию. Заодно и посчитаю, сколько народа за мной идёт. Будет весело, но в данный момент контрпродуктивно: во-первых: их может оказаться слишком много, а я не настолько сильно доверяю своему нынешнему оружию. Чтобы с ходу ввязываться в долговременный и серьёзный бой, нужно серьёзно готовиться, а самодеятельность не мой профиль. К тому же меня ждут через два часа, а прогулка по ночному лесу и так серьёзно замедляет темп продвижения. Нет. Повеселиться, я так понял, здесь возможность ещё представится, а вот обещанные сроки нужно держать, это закон, который уважаю с детства и всегда соблюдаю. Пойду к Волку, благо уже не так далеко.

А вот и опушка леса: дальше вниз крутой откос поросший короткой травкой, напоминающей газон в парке. Потом метров через тридцать — забор сетчатого ограждения, увитый поверху спиралью "бруно". Проволока и ячейки сетки прочно проржавели, на них бусинками скопилась влага, похоже, недавно тут шёл дождь. От чего же лес в двух десятках метров позади меня стоит сухой как минимум недели две? Странности начинаются, а ведь меня предупреждали, что место это с причудами.... Ага: приметный столбик, метрах в двадцати от забора, а на нём надписи на украинском и английском языках сообщившая мне, что дальше запретная зона радиоактивного заражения, а вокруг де всё заминировано. Эх, блин, докатились: "моя-твоя не понимай", самостийность!.. Минное поле это не шибко страшно, дело обычное. Минзаг скорее всего советский ещё, а что-то по серьёзнее и более современное, уже бы меня обнаружило и рвануло. Тут опять работает заблуждение чисто киношного плана: мины ставят не только за предупреждающим знаком, а иногда и далеко перед ним. Не так интенсивно и не так много, но ставят, поэтому из леса я и не вышел — столбик с объявой был виден издалека. В мой бинокль с просветлённой оптикой и встроенным дальномером, он был словно на ладони. Оптику я прихватил на память о прошлой жизни, вместе с механической бритвой "Спутник", слава человеку, придумавшему глубокие карманы.

Потянув носом воздух и ещё раз осмотревшись, я вынул "наладонник", отряхнул экран от карманного мусора и включил. КПК пискнул, экран осветился белым. Одним пальцем левой свободной руки давлю на кнопки: "Я возле места встречи, напротив меня в сорока метрах ограда, ориентир— столб с объявой о минном поле. Нахожусь с ним на одной линии. Ведите".

Ответ пришёл сразу: "Здесь Волк. Здорово, Антон. Я от Сидоровича. Значит схема такая: на твоём ПДА высветится точный маршрут — сплошная белая линия, иди по ней до забора. Не бойся отклониться: как только отступишь, то линия раздвоится и отклонение покажется красным цветом. А там... ну думаю понятно, что будет. В конце маршрута, в заборе, просто увидишь отогнутый кусок сетки и добро пожаловать к нам, в Зону".

ПДА? Что есть ПДА? А-а, понятно: это видимо местное самоназвание "наладонника", который я по незнанию зову как обычно: "КПК". Отстучал Волку, что понял и тут же на карте появился маршрут. Чуть левее того места, где я укрылся.

Мин не встретилось, маршрут оказался надёжным, спокойно пройти получилось метров пятнадцать, когда от леса послышались звуки перестрелки. Звук шёл сзади и справа: преследователи видимо каким-то образом встали на верный след и по моим прикидкам, примерно через полчаса будут у точки прохода в Зону. Это очень хреново. Тот кто их "мотает" долго не продержится, расклад не в его пользу, да и кто бы это мог быть? Останавливаться нельзя, ускоряться тоже нежелательно, тут шаг в неверном направлении и привет. Знакомая ситуёвина: в лучшем случае убьёт сразу, в худшем покалечит и тогда дело однозначно — труба. Волк забеспокоился, потянулся к рации в петле разгрузки. Я его остановил:

— Не надо, брат. У них широкополосные сканеры — скажешь чего-нибудь, даже на закодированной частоте и бандосы однозначно возьмут пеленг. Давай без выступлений в эфире обойдёмся. Ты просто там постой, лады?

Сталкеру это не понравилось, но резон в моих словах явно уловил и рацию тревожить не стал. Я снова двинулся, осторожно ступая по опасной земле. Ясное дело: если увидят на открытом месте, просто расстреляют издали. Гадов даже видно не будет как тир получится. Но выхода нет, путь пройден до половины.

Вдруг до меня дошло: бой идёт какой-то странный, с одной стороны я слышу семь натовских стволов, а отвечает им только один, наш, родной АКСУ. Вот замолк один иностранец, второй поперхнулся, может, заклинило машинку. Следом бумкнула граната похоже по звуку наступательная. По мне в лесу они — как взрывпакет, толку не много, шуму больше.... Снова заговорил АКСУ, и ещё пара "натовцев" замолкла на полуслове. Очереди резко оборвались, даже почудилось, что кто-то вскрикнул. В любом случае этих стрелков явно приложили насовсем, на технический захлёб не похоже. Потом, неожиданно всё стихло: похоже, оставшиеся преследователи повернули назад или просто перегруппировываются, пытаясь обойти стрелка с АКСУ по флангам. Но я уже был у сетчатого забора, отогнул надрезанный край, и чуть присев, оказался с другой стороны. Добрался.... Что-то в поведении Волка меня удивило: он молча, с явным благоговением, смотрел на опушку леса за моей спиной. Я тоже оглянулся, стараясь угадать направление его взгляда. Там, на самом краю зарослей кустарника, стоял тот самый парень, от которого я получил повторные гарантии. Он видимо ждал, пока я тоже посмотрю в его сторону и отсалютовав мне своим автоматом, подняв "ствол" в вытянутой руке над головой. Потом фигура в чёрном комбинезоне снова пропала растворившись в сумерках, как и в прошлый раз. Меня прикрыли. Тёплое чувство, почти забытое, снова было со мной: неожиданно для себя, понял, что не зря шёл в Зону отчуждения. Моё место точно здесь. Я спросил своего проводника:

— Кто этот парень?— Вопрос Волку задавали видимо не в первый раз, но увиденное настолько сильно его потрясло, что я удостоился развернутого ответа.

— Это Рэд Шухов, один из первых сталкеров. Пропал много лет назад в центре Зоны. Живым его никто уже лет двадцать не видел. Только вот... так. Потом он стал появляться, предупреждать о ловушках, выводить заблудившихся сталкеров из опасных мест. Наказывать мародёров, тех, кто дал слово и нарушил обещание и вообще паскудничал сверх всяких пределов. Это призрак Зоны, Антон, все зовут его "Чёрный Сталкер". Ну, как "Чёрный Альпинист" у скалолазов, только тот точно сказка, а наш вот он. Шухов редко вмешивается в наши человечьи дела, ещё реже говорит с кем-то. А тебя он ПРИКРЫЛ — В голосе Волка сквозило неподдельное удивление — Это вообще случай небывалый: Шухов не выходит за периметр и вообще, странно всё... короче, не понимаю я того, что вижу... пошли к барыге. Сидор уже наверно себе все ногти на ногах от нетерпения обгрыз.

Сказанное меня не удивило, я сам видел то, что видел: парень таял в воздухе и его не брали пули. Кроме того, ТАК угадывать мысли не мог даже Равиль по прозвищу "Шило", мой знакомый мелкий уголовник; живший со мной в одном подъезде этажом ниже и державший подпольный ломбард. Этот жулик, буквально угадывал цену, которую можно дать за тот или иной залог и при этом не попасть под статью о скупке краденного.... Быстрее, чем обычно.

Пройдя метров сто, мы вышли на окраину заброшенной деревни. Небольшое селение, в семь дворов; целых домов практически не осталось, стёкол в окнах нет, крыши просели стены домов, местами обвалились. Волк остановился.

— Ну, — С явным вздохом облегчения проговорил Волк — Мне налево, свою работу я выполнил. Тебе прямо и направо: в склоне холма увидишь дверь, спускайся вниз. Там владения Сидоровича и наш местный "отель" — Сталкер чуть улыбнулся — Иди. Барыга ждёт. Потом, как устроишься, приходи в лагерь, найти просто: увидишь огонь в бочке, между двух средних хат, услышишь как местные "барды" мучают гитару, и иди на голос, не промахнёшься. Бывай.

И он пошел, закинув автомат на плечо, стволом вниз, чуть ссутулившись. Такое состояние мне знакомо, хоть в мирной сытой жизни уже стало покрываться пылью забвения. Вот так бывало ждёшь боя, но по какой-то прихоти богов войны, кровь врагу пустил кто-то другой, а тебе так и не удалось испытать свою судьбу. Адреналин всё ещё ходит в крови, руки начинают мелко подрагивать. Бывало.... Наконец-то всё снова возвращается и форма и содержание. Ник-Ник, доброй охоты тебе в полях богатых дичью, двуличный ты сукин сын, спасибо за всё! Я только кивнул, показывая, что понял, и побрёл, на встречу с местным олигархом, благо тут всё оказалось рядом.

Вход в резиденцию Сидоровича никто не охранял, и это действительно оказалась двустворчатая дверь прямо в склоне холма. Больше всего помещение напоминало вход в канализационный коллектор: железная двустворчатая сварная дверь, распахнутая настежь и скупо освещённый коридор. Вниз вело два пролёта ступеней, заканчивающихся тесным тамбуром и явно стащенной с какого-то судна массивной овальной дверью с высоким комингсом. В правом верхнем углу предбанника висела видеокамера, её сервомоторчик зажужжал, давая понять, что меня изучают. Какое-то время ничего не происходило. Потом механизм двери зажужжал неожиданно мягко, для такой махины и она открылась мне навстречу. Вполне может быть, эту дверь стащили из оружейного погреба какого-то крейсера, ни как не меньше.

Внутри небольшого, квадратного помещения, всё было предельно функционально: лампа в забранном решёткой стакане, тоже корабельного происхождения, под потолком. Свод висит низко над головой, чуть подпрыгнуть и соскребёшь макушкой бурую облезающую краску. Справа от входа ещё одна дверь, похожая на входной люк, по-другому это не опишешь, скорее всего ведущая во внутренние владения торговца.. По левую руку от меня пять металлических шкафчиков с кодовыми замками, видимо это камера хранения. Прямо впереди — забранный толстой решёткой, видимо от назойливых клиентов, прилавок и по совместительству стол. Там, словно заключённый в камере, сложив локти на столешницу восседал крепкий, лысоватый мужик. Более всего он походил на ботсмана пиратского корабля, нежели на расплывшегося, с бегающими глазками и вкрадчивыми манерами торгаша. Ну, каким его обычно рисуют люди, не знакомые с торговцами такого сорта. Голос ботсмана оказался подстать внешности: грубый, пропитый-прокуренный баритон, чем-то напоминающий голос Владимира Высоцкого, но весьма отдалённо. Актёр есть актёр, не хватало Владимиру Семёновичу той жёсткости и почти давящей уверенности сквозившей как в голосе, так и в каждом движении барыги. Круглые, а-ля Джон Леннон, очки не давали повода заподозрить Сидоровича в принадлежности к интеллигентскому сословию, а скорее говорили, что этот человек носит очки лишь по необходимости, и в случае какого-то форс-мажора со стрельбой или кулачной дракой они ему сильно не помешают пояснить оппонентам их неправоту.

"Ботсман" первым поприветствовал меня, кивнув головой, но руки не протянул.

— Товар принёс? — Сразу перейдя к сути, осведомился торговец. Голос его прозвучал гулко, в помещении стояла тишина, нарушаемая только негромким шуршанием, которое издавал ноутбук на столе перед торговцем.

— Да, прошу.

Я подошёл к узкому окошку и просунул туда тубус, предварительно вынув его из рюкзака. Сидорович бережно принял футляр и быстро ушёл в смежное с конторкой помещение, там что-то звякнуло, послышалось ругательство, чуть ли не семиэтажного уровня, имевшее, однако строго радостный характер: я притащил то, что от меня ожидали. Потом, что-то снова звякнуло и я услышал стук компьютерной клавиатуры. Может быть торговец сообщил кому надо о доставке контейнера. Вернувшись, пиратский квартирмейстер снова уселся передо мной. На его дублёном буром лице читалось явственное облегчение.

— Молодец, хороший товар. Ну, теперь слушай: то о чём вы с Ник-Ником договорились, и так было бы в силе; своего слова я НИКОГДА — Это было особо выделено чуть угрожающим тоном — Не нарушаю. Не то место, знаешь ли... Вот тебе "чистый" ПДА, можешь "залить" в него то, что снял с бандитов, трофей есть трофей. Но вот наладонник Ник-Ника, отдай: там информация которую он нёс мне, тебя там ничего не касается....

Я только мысленно усмехнулся, "ботсман" меня недооценивал. Просчитался купчина: я успел скопировать данные с ПДА моего покойного друга-компаньона на флеш-карту. Но не подав вида, я серьёзно кивнул в след словам собеседника. Тот между делом продолжал говорить, попутно выкладывая на прилавок какие-то вещи и просовывая их в узкое окошко лотка:

— ...Вот набор сталкера: защитный костюм с системой жизнеобеспечения и набором антидотов, там автоинъектор встроенный, вколет что надо. Есть кевларовая проложка по классу II — от пуль, там осколков, зверьё опять же у нас кусачее.... Однако сильно на рожон не лезь: защита от всего не шибко большая и кевларом только торс прикрыт, так что особо не зевай. В ПДА зашита памятка по местным... хе, достопримечательностям: аномалии, артефакты, зверьё, кланы сталкерские. Настоятельно рекомендую изучить, прежде чем соваться куда-либо. Вот детектор аномалий — в радиусе пяти метров запищит; если встретишь "горячее" радиоактивное пятно защёлкает, как обычный счётчик Гейгера. Хабар, ну там рухлядь всякую, да необычное что-нибудь, можешь сдавать мне. Только оружие, да взрывчатку сюда не таскай — вояки за них шибко зверствуют, риск велик, а навар просто смешной. Хорошей цены не дам. А вот артефакты — На лице барыги мелькнуло мечтательное выражение — Это моя специальность. За них цену дам и сам иногда чего закажу. При расчете не обижу: смогу даже чего-то на заказ из мира привезти, могу даже оружие и снарягу, но это сложно. Вот вроде и всё... Да! Совсем забыл про постой рассказать.

Барыга подался вперёд и шевельнув правой рукой показал узловатым пальцем на боковую дверь в стене:

— Тут меня типа хранилища и гостиницы. Нумера для життя, не "Хилтон-палас", конечно, но всё есть: душ, сортир, койка. Душевая в самом конце коридора, общая, конечно, но народу сейчас почти нет, потому без очереди помыться можно. Вода только холодная, горячую даю только по специальной предоплате. Жратву никто не готовит, это через дорогу во второй от края хате. Там Парфён Морилка, тошниловку держит, есть можно. Пить не советую: самогон местный штука загадочная. И ещё: валюта у нас в Зоне своя, но вроде как и советская ищщо. Кто-то вагон советских денег нашёл, "еврики" и доллары у нас не в ходу, вот и пользуемся. Даже банк свой в наличии — дагестанец Джебраил Бухгалтер его держит. Это от Кордона далековато, но могу и я обменять: курс тот же 1:10. Ты чего не лыбишся как все новички до тебя, которым я это говорил?

— А чего тут непонятного? — мне нужно было что-то говорить, но прерывать вобщем-то толковую речь торговца не хотелось — Деньги всегда деньги; и мне всё равно как они выглядят. Даже если вы тут вместо них лотерейные билеты введёте. Главное, чтобы на эти бумажки можно было приобрести всё, что мне нужно. — Сидорович изобразил на лице выражение похожее на понимание и продолжил: